В конце концов, приходится считаться
С последствиями собственных затей.
Гете
I. ТВАРИ БОЖЬИ
Станислав бродил вдоль прилавков и что-то искал, перебирая книжки с пестрыми обложками. Его не интересовали ни любовные романы, ни детективы, Стас держал в руках небольшую брошюру со странным названием: «Пособие для начинающего экстрасенса». Придя домой, он увлекся чтивом, делал пассы руками. Глядя на него со стороны, можно было подумать, что он тихо сходит с ума. Увлечение заполняло все его свободное время. Станислав воображал себя волшебником и, как было написано в чудесной книжке, стал есть только растительную пищу, поскольку только она способствовала накоплению той энергии, что нужна была для достижения великой цели. Какой именно, он и сам пока еще не представлял. К Стасу потянулись страждущие в лице одиноких женщин и обиженных жизнью мужчин. Он внимательно выслушивал всех поочередно, водил своими руками над доверчивыми головами, непременно говорил, что их «сглазили» и незамысловатыми движениями тут же этот «сглаз», якобы, снимал. Счастливые исцеленные Станиславом люди были потрясены его невиданными «чудесами» и вели к доброму доктору своих знакомых, знакомых их знакомых, а так же своих близких и дальних родственников. Станислав строил защиту из несуществующих стен, мысленно наносил энергетические удары. Так Стас оброс клиентурой и уже звался Станиславом Васильевичем. Он стал носить очки с простыми стеклами для солидности и шляпу с широкими полями.
Шло время. Люди смотрели на экстрасенса как на божество. Вера Стаса в свой чудодейственный дар все больше укреплялась. Он упивался своим величием: «Я божий избранник. Я теперь все могу!».
Стасик был уверен, что рожден для чего-то большего и ждал знака свыше.
Моросил дождь. Возвращаясь с работы, он остановился возле хлебной палатки. В окошке появилась восточная женщина по имени Ашхен.
- Гавари, дорогой, что хочешь? – спросила женщина и стала что-то тихо напевать на своем языке.
- Что я хочу? Я много чего хочу. Для начала, батон и половинку черного.
- Лаваш пачему не берешь? Свежий, только привезли. Бери, дарагой, не пожалеешь! – ее маленькие толстые пальцы быстро перебирали мелочь, отсчитывая сдачу.
- Ешьте сами свой лаваш! – тихо пробурчал Стас и зашагал прочь.
- Вах-вах, какой грубый, - она поправила пышную прическу и снова что-то запела.
Стас брел вдоль домов, шлепая по лужам. Снег почти уже растаял, но в некоторых местах лежали темные остатки сугробов с мусорной начинкой.
Из подъезда выскочил черный кот и, перебежав Стасу дорогу, спрятался за деревьями.
- Ах, ты, тварь! Да, чтоб ты сдох! – он увидел в этом дурной знак и разозлился. Собачий лай заставил Стаса повернуть голову. Здоровенный рыжий пес, сжимая в зубах обмякшего кота, скрылся за углом дома.
- Ну, надо же, какой Я! Даже все, что Я говорю, сбывается! Я избранный, Я - МЕССИЯ! – на его лице появилась зловещая улыбка. - Я стал оружием в руках правосудия. Теперь Я буду решать кто заслуживает кары. Я – меч карающий, а они все твари Божие! МОЯ жизнь теперь изменится.
Станислав долго не спал. Он готовился к новому этапу своей жизни.
- Я так долго этого ждал. МЕНЯ наделили необычайными способностями! Я не буду ни в чем нуждаться. У МЕНЯ будет все, что Я захочу!
Стасу снилось, что на огромном стадионе он возвышается над толпой людей, стоя на высоком пьедестале, водит руками и при этом что-то громко говорит. Он увлекся и шагнув вперед оступился, проваливаясь в темноту.
Пробуждение было тяжелым, его мучили странные предчувствия. Все шло по распорядку: подъем, душ, заливка космической энергией, заправка кофейной жидкостью. Мысленно воздвигнув перед собой «Великую Китайскую Стену», он надел куртку, вышел на улицу. У подъезда сидел… черный кот. Да, да! Тот самый злосчастный черный кот и грациозно вылизывал свой ободранный хвост.
- Этого не может быть! Тебя же загрызла собака!
В подтверждение своего существования на этом свете, кот жизнеутверждающе мяукнул. Лучше бы он этого не делал.
В порыве негодования Стас схватил обломок кирпича и метнул его в сторону черной бестии. Кот опрометью бросился в подвальное окошко.
- Да, хрен ты меня прибьешь! И не такие пытались, - мурчал довольный котяра.
Стас лежал на диване и тупо смотрел в потолок. Его не радовало солнце, что освещало комнату и мило пригревало одинокий столетник, нелепо растущий в старой консервной банке с высохшей землей. Казалось, жизнь остановилась, как эта точка около люстры в виде раздавленной мухи.
- Как все в жизни несправедливо! Я же заслужил большего! …Меня больше нет…. Я умер….
II. КОШАЧЬИ ЗАБАВЫ
Кот сидел возле дороги, выбирая себе жертву. Его потрепанный, но гордый вид не вызывал жалости. Люди обходили усатого зверя стороной, поскольку шерсть его была черная.
- Сейчас сделаю еще пару «черных дел» и пойду к помойке, что у хлебной палатки, обедать. Васька, так звали кота, получал удовольствие перебегая всем дорогу. Он позволял называть себя разными именами: Барсиком, Мурзиком, включая Мурок, Мусек, и даже Матильдой, если это сопровождалось подачей лакомого кусочка. Своих кормильцев он не обижал и дорогу им не перебегал.
Большого рыжего бездомного пса Джека Васька ненавидел лютой ненавистью и эта ненависть была взаимной. Джек загонял кота на здоровенный тополь, где на ветке как бессменный часовой сидела старая ворона. Птица возмущенно каркала, презрительно зыркая по сторонам своими черными круглыми глазенками. В это время у нее от возмущения почему-то начинал работать кишечник, выбрасывая содержимое на голову рыжей собаки. Василий злорадно жмурился, а ворона, вспорхнув над веткой, где сидел кот, больно клевала его в темя и возвращалась назад, продолжая охранять свое личное пространство от вражеских набегов.
По утрам Васька работал «черным котом» около общеобразовательной школы. Он удовлетворенно мурчал, наблюдая, как солидные мамаши бурно реагируют на его забавы, чертыхаются, плюются, обходя это злосчастное место. Их сонные дети растерянно озираются по сторонам, понимая, что пропустили самое интересное.
Позже Василий менял свою дислокацию, перебираясь к хлебному ларьку, где пожилая армянка Ашхэн кормила неказистую убогую зверюшку, и кот медленно надкусывал душистую сдобную булку, пропитанную свежим молоком. С жадностью набрасываться на угощение и есть как в последний раз Василию не позволяла природная гордость.
В глубине своей кошачьей души он считал Ашхэн своей хозяйкой, поскольку другой более подходящей кандидатуры поблизости не было, хотя людей он не очень любил и опасался. Не любил за то, что приходится унижаться, прося еды. Сторонился хулиганов, они могли больно пнуть ногой или запустить чем-нибудь тяжелым, и ненавидел бомжей, что шарили по помойкам, являясь конкурентами в борьбе за выживание.
Иногда Васька терся огромной головой, пропорции которой не соответствовали остальным частям тела, и, томно прикрывая свои зеленые глаза, нежно мурлыкал. Это были минуты простого кошачьего счастья. Потом кот вылизывал свою помятую тусклую шерсть и садился под куст сирени в ожидании очередной жертвы.
Однажды к хлебной палатке подошел какой-то парень, купил хлеб, что-то грубо ответил Ашхэн и пошел.
Василий решил, что наступил час расплаты, воображая себя всемогущим вершителем людских судеб, он быстренько перебежал дорогу и уже через секунду наблюдал из под куста реакцию жертвы. От порции адреналина Васька прибалдел и не заметил рыжего пса, что бродил неподалеку. Джек, увидев кота, подхватил его за загривок и бросился к помойке. Сердобольная Ашхэн, причитая, ринулась спасать своего любимца.
«Надо притвориться дохлым», - подумал хитрый Васька и обмяк.
Когда пес, потеряв всякий интерес к неподвижной безжизненной кошачьей шкурке, бросил черного бандита, как тряпку, кот сиганул на дерево, восхваляя свою мудрость, и тут же получил по макушке от вороны. Дико визжа, он, как белка, перескочил на соседнее дерево, затем на старый гараж и затих.
- За что? – возмущался Василий, прижимаясь к крыше.
Ворона продолжала недовольно каркать. Кареглазая Ашхэн, поправляя прическу, вернулась в свою палатку, а пес побрел к помойке в поисках еды.
III. НЕ ВСЕ СОБАКИ ПОПАДАЮТ В РАЙ
Голодный Джек рылся в мусоре, пытаясь отыскать съестное. Дворовые ребятишки вот уже полчаса дразнили это помятое существо в драной шкуре.
- Проклятые мальчишки, - думал он, злобно рыча, - что им не сидится дома. Делали бы свои уроки и помогали родителям.
Он медленно поплелся вдоль серых домов, стараясь не оглядываться. В его сторону летели камни. Он прибавил ходу.
- Сколько же я терплю на этом свете от ребятни, дворников, пьяных мужиков! Никакого покоя, все норовят обидеть! Если я сдохну, никто и не заметит, а суки из стаи порадуются, что старина Джек попал в рай, где много сахарных косточек, а по праздникам дают куриный бульон. Там растут душистые цветы, а маленькие ангелы пушистыми крылышками приятно щекочут за ухом.
Пес свернул за угол, перебежал дорогу и оказался на бульваре. Он сбавил ход, умиляясь цветущим яблоням и щебетанию птиц. Ну, чем не рай? На душе стало чуть легче.
- Похоже, здесь безопаснее, - бормотал он себе под нос.
На свежеокрашенной скамейке Джек заметил неопрятного мужчину, который что-то жевал, изредка запуская свою грязную руку в серый пакет из «Макдоналдса». Пес подошел ближе и сглотнул слюну.
- Это мой товарищ по несчастью, жует какие-то объедки, - он стал гипнотизировать бомжа и, потеряв терпение, умоляюще тявкнул. - Эй, ты! Дай кусочек!
Бомж поднял голову и увидел Джека. Их глаза встретились, и человек отломив кусок от булки, бросил его псу. Собака, виляя хвостом, схватила подарок и тут же проглотила.
- Вот спасибо, добрый человек, тебя точно ждет рай на том свете. Хотя, вряд ли. Люди существа порочные. У них грехов гораздо больше, чем у нас, собак. Как они живут? Все же хорошо, что я родился собакой.
Джек стал жадно пить из лужи, затем задрал лапу, орошая фонарный столб, и прилег около скамьи.
- Эй, человек, может быть, еще что-нибудь бросишь? - пес тихонько заскулил. - Зубов-то нет, а жрет в одну харю и не делится.
Бомж не торопился, он растягивал удовольствие. Его рука нырнула в пакет и выудила оттуда еще один «Биг-мак».
- Ни фига себе! - Джек заерзал на месте и привстал. - Такие булки не выбрасывают. Да он же спер пакет! Да, мужик, тебе точно не видать рая, как своих ушей. Ты же вор, а воров в светлом будущем, не держат. Они жарятся в аду, как «Биг-маки»…. Ну, дай кусочек! - жалобно тявкнул Джек.
Солнышко нежно припекало. Бомж не обращал внимания на собаку, закинул ноги на скамейку, прикрыл глаза и задремал. Пакет с остатками еды лежал у его ног.
- Дрыхнет, ворюга, а еда лежит совсем рядом, только морду протяни….
…Джек бежал по бульвару с пакетом в зубах. Пересекая дорогу, его оглушил скрип тормозов…. Потом, послышалась мужская ругань, но это он помнит очень смутно…. Потом….
…Ослепительно белый свет сиял радужными бликами. Джек плавно летел, перебирая лапами воздух, почти не касаясь земли. Его пушистая рыжая шерсть развевалась на ветру и непривычно блестела на солнце. У золотых ворот стоял человек в белой одежде и сиянием вокруг головы.
- Привет, Джек! – просто сказал незнакомец.
- Привет, - сказал пес, - удивляясь своему человеческому голосу.
- Рановато ты к нам пожаловал, - снова произнес незнакомец.
- Нет, не рано. В самый раз! – радостно, почти пролаял, пес.
- Я думаю, что тебе стоит вернуться обратно.
- Мне? Зачем? – испугался Джек.
- Ты еще не все понял в этой непростой земной жизни. Я тебя отправлю назад.
- Нет, нет, не хочу, мне здесь будет лучше, - пролепетал пес. Его мысли путались от предвкушения завтрака из сахарных косточек и душистого куриного бульона.
- Быть может, мне стоит поступить по-другому, - человек в белом хитро прищурился, потом решительно произнес: - Я редко так делаю, но это, пожалуй, будет интересно….
Ласково грело солнышко. Грязный бомж зашевелился, его нога свесилась со скамьи. Он потянулся и скатился на землю, удивленно озираясь по сторонам. Потом стал разглядывать свои руки и крутиться на месте.
- Где же мой хвост? – Джек был в растерянности.