Поздней осенью космонавты начали жаловаться, распространять мистические слухи: завелась на космосе нечистая сила, жить, собака, не дает. (Напомню: «Космос» - это площадка с техникой, будками и антеннами дальней космической связи) Факты такие: то машина вдруг сама по себе покачиваться начнет, то кружку на столе оставил, а через пять минут она уже у сарая валяется. А однажды вообще нереальная вещь произошла. Двое парней сидят у машины и видят, как ручка кабины поворачивается вниз, дверь открывается, ручка поворачивается обратно, и вокруг на три сотни метров - ни души. Выпал первый снег, и вот кульминация: в три ночи - звонок: "Это ...! Весь снег вокруг босыми лапами истоптан, ... буду!"
Так родилась легенда о снежном человеке. Всю ночь космонавты просидели в машине, боясь выйти на улицу даже по нужде. К утру снег растаял, и произвести экспертизу не получилось. По части поползли слухи. Кто-то из окна техздания видел на антенных полях нечто мохнатое и бегающее. Кто-то, сидя в деревянном строении, подвергся нападению неизвестного рычащего объекта. Бывший мичман, а ныне прапорщик "Никки" выходил по ночам из здания только с пистолетом в кармане. Из управления пришла телеграмма с приказами ловить, а о поимке докладывать немедля, это кроме ежедневной сводки о состоянии дел. В качестве рабочей гипотезы было принято предположение сельчан о сумасшедшем полицае, который скрывается в здешних лесах.
Сами сельчане, впрочем, больше нас боялись нечистой силы, и резко сократили ночные прогулки. Комбат на плацу плевал и орал, что все это ерунда. "Если кто его встретит, то разрешаю его обоссать!" По новому снегу появились новые следы. Ансамбль "Пластилин" исполнил песню, начинающуюся словами: "Босоногий домовой жил в лесу вольготно летом". А потом ажиотаж стал стихать. Духовный лидер космоса Степан во всеуслышание заявил, что поймает идиота и {лицо} раскроит. Никки перестал носить на смены пистолет, а газету с портретом "его" сняли и заменили новой. Я тогда не нашел в себе сил открыть тйну гуманоида. Командование из меня тогда, наверное, набило бы чучело или поставило в вечный наряд по столовой. Дело в том, что это я бегал босиком по снегу, благо опыт есть. И потом давился смехом, когда слушал удивленные возгласы дневального, принимающего телефонограмму о явлении. В тайну был посвящен с самого начала мой напарник по смене и потом еще ребята из ансамбля, с которыми я не мог не поделиться цацой.