Тридцать первое декабря – суматошный предпраздничный день, к сожалению, тогда еще рабочий, но укороченный.
По телевизору все та же картина – «Ирония судьбы», заученная почти наизусть. Гуляющие афоризмы звучат, как тост, когда голова уже не соображает вовсе, а бутылка с «огненной водой», будто нескончаемый бездонный сосуд, хлебосольно выплескивает, уже кажущийся безградусным, драгоценный напиток.
Мужчины в изрядном подпитии, отяжеленные бременем кормильцев, неуверенным шагом канатоходцев, двигаются на автопилоте в родовое гнездо, не переставая думать, что являют собой желанный подарок в этот новогодний вечер.
Женщины с неподъемными сумками, доверху заполненными продуктами и подарками, семенят осторожно по накатанным скольким дорожкам, спеша донести себя, а также свою драгоценную ношу в целости и сохранности.
До наступления Нового года остается около семи часов.
- Баба Наташа пришла! – Шурик и Юрик наперегонки бегут к двери.
- Подождите, дайте бабуле войти, - сказала мать, выходя в коридор. Внуки крутятся вокруг.
- Что принесла? – спросил старший Шурик.
- Что принесла? – эхом повторил Юрик.
Бабушка поставила на пол свои увесистые сумки и вздохнула.
- Мужика.
- Чего-о? – округлив глаза, переспросила дочь Елена.
- Мужика привела, – ей на ухо, чуть слышно, тоном заговорщика сказала Наталья.
- Папку, что ли? – уточнила Лена.
- А разве он не дома?
- Нет…. – насторожилась дочь.
- Опять напьется, - подытожила Наталья, сняла пальто и начала расстегивать сапоги.
- Так чего ты там про мужика-то сказала? – сложив руки на груди, прокурорским тоном начала допрос Лена.
- Ах да! - спохватилась Наталья. - Иду я, значит, мимо трамвайной остановки, в булочную, а там, на скамеечке, пьяный мужик сидит с портфелем, интеллигентный такой, в дубленке. Возвращаюсь обратно, а около него два парня крутятся. А я громко так говорю этому, в дубленке: «А ну, пошли домой!», как будто я жена ему. Он послушно встал, видимо, привык к командному голосу и побрел за мной.
- Ну и где он? – напористо спросила Елена.
- Да здесь, на ступеньках сидит.
Дочь недоверчиво смерила глазами мать, открыла входную дверь и вышла на лестницу. Шурик и Юрик, разинув рты, пошли следом.
- Ни фига себе! Ты, мам, даешь!
Она подергала интеллигента за воротник дубленки:
- Эй, чудо, где ты живешь?
«Недвижимость» что-то промычала, булькнула, пустила пузыри и затихла.
- Ты спросила, где он живет? – обратилась к матери Лена.
- Сказал здесь, в переулке.
Задавать вопросы незнакомцу было бесполезно. Тело его обмякло, шапка сползла на плечо. Мужичок сладко спал, обнимая лестничные перила. Ленка взяла в одну руку стоящий рядом портфельчик, в другую шапку и притащила в квартиру.
- А вдруг кто сопрет, - заверещала она, водрузив ушанку на портфель.
Дети, заложив руки за спину, гуськом протопали мимо портфеля, затем в обратную сторону. Шурик, озираясь по сторонам и, убедившись, что на него никто не обращает внимания, схватил шапку и надел на свою маленькую голову. Выставив вперед руки, он стал медленно надвигаться на Юрика, издавая львиный рев.
- Бабушка! – Юрик рванул на кухню и схватил Наталью за край халата.
- Ты что делаешь, она же грязная! – Лена шлепнула Шурика и положила ушанку на прежнее место.
Звякнул замок, в двери обозначилась фигура мужа Лены, Владимира.
- Папа, папа! – обрадовались мальчишки, бросаясь к отцу на шею, и снимая с него милицейскую фуражку, начали ее делить. Юрик заревел. Папаня отругал старшего и отдал свой головной убор младшему. Тот нацепил ее себе на голову и сразу замолчал. Шурик вспомнил про дядькину ушанку, и через секунду его голова была уже там. Он выставил вперед руки….
- А-а-а! – заорал Юрик.
- Откуда это?
- Это дядина, его бабушка на улице нашла вместе с шапкой и портфелем! – радостно пролепетал Шурик.
- И где же этот дядя? – строго спросил отец.
- Он спит….
- Где? – выпучил глаза Вова и бросился в спальню.
- Не там, а на лестнице, - показал в сторону двери Юрик.
До наступления Нового года оставалось около пяти часов.
Владимир пошел на кухню, являя собой образец рассудительности и спокойствия, но внутри у него все кипело.
- Наталья Андреевна, что Вы себе позволяете?! Это пока мужа нет дома, Вы приводите в дом посторонних мужчин, – Вова упивался сарказмом, – что скажет Виктор Викторович, когда вернется домой?!
- Во-первых, не мужчин, а всего одного, а во-вторых, он не дома, а на лестнице! – оправдывалась Наталья.
В это время входная дверь отворилась. Пришел Виктор Викторович, немного навеселе, но на ногах стоял твердо.
- Привет! – с порога радостно крикнул он. – С Новым годом!
Дети выбежали в коридор встречать любимого деда.
- Виктор Викторович, - тут же начал сдавать с потрохами тещу Вова,- а Ваша жена привела в дом незнакомого мужчину!
Тесть сдвинул брови в немом укоре, входя в роль Отелло, приготовился слушать оправдания жены.
Наталья, виновато улыбаясь, рассказала нехитрую историю, отстаивая свои оборонительные позиции, выдерживая натиск «врага» и обеих сторон: неуверенный со стороны мужа и напористый с выгодной позиции зятя.
Владимир, вооруженный марксистско-ленинской теорией, словесно подавлял средний уровень тещи своим разыгравшимся интеллектом:
- Нельзя же кого попало тащить в дом!
- Он не в доме, а на лестнице! – парировала Наталья.
Зять слышал только себя.
- И вообще, дома его ждут жена и дети, мечтая радостно встретить блудного отца!
Воззвав к чувствам Натальи Андреевны и реально ощутив себя стоящим на трибуне, Владимир невольно потянулся к несуществующему стакану с водой, но вовремя опомнился, одернул руку и продолжал:
- Неизвестно, что у него может лежать в портфеле!
На эти слова Шурик и Юрик оторвались от телевизора, испуганно обернулись на голос отца, переглянулись, молча встали и вышли в коридор.
- В наше неспокойное время, Вы подвергаете опасности всю нашу семью!
Дети открыли рты.
- Там бомба! – дрожащим голосом прошептал Шурик.
-А-а-а! Бабушка! – Юрик рванул к Наталье и завернулся в ее халат. Затрещали пуговицы.
- Шурик! Не пугай Юрика! – завопила Елена и шлепнула старшего. Тот заревел от обиды, младший за компанию.
- Надо что-то делать! – Наталья Андреевна решительно открыла дверь, и вся семья вывалилась на лестничную клетку. Нарушитель спокойствия сидел на том же месте и в той же позе.
Зять и тесть взяли незнакомца под руки, втащили в квартиру и усадили на стул.
- Может быть, посмотреть на его документы? – неуверенно спросила Ленка.
- Я сам знаю! – изрек муж, расстроенный тем, что не ему первому пришла эта мысль. Громко, словно пытаясь разбудить мертвого, Владимир рявкнул:
- Ваши документы!
Незнакомец медленно полез в карман и достал пропуск, за ним вывалилась записная книжка.
- Пропуск на имя Заправкина Николая Степановича! – констатировал Вова.
Наталья Андреевна, тем временем, открыла записную книжку и нашла заветный номер напротив фамилии Заправкин. Затем, начала крутить диск телефонного аппарата.
Шурик и Юрик, с умным видом, ходили вокруг невменяемого дядьки и осторожно разглядывали его. Шурик решил, что объект их внимания не дышит и соответственно – помер. Мальчик поделился этой жуткой мыслью с братом. Испуганный Юрик выпучил от страха глаза и прижался к стене. Шурик решительным шагом направился в комнату, вывалил на пол содержимое коробки с игрушками, достал саблю красного цвета и, размахивая ей, вернулся в коридор. Войдя в раж, он начал тыкать своим оружием в Заправкина. Тот закряхтел и шевельнул рукой.
- А-а-а! Бабушка! – заорал Юрик.
- Не мешайтесь под ногами! – взмолилась пробегающая мимо них мать, с полотенцем на плече, чуть не выронив из рук стопку тарелок. Подготовка праздничного стола легла на ее нехрупкие плечи. Из комнаты донеслись крики Лены.
- Не трогайте игрушки! Отлуплю обоих! - она проворно вернула коробку на прежнее место и быстро закидала все обратно.
Шурик знал, что попадет только ему, и стал уговаривать Юрика достать что-то из коробки. Юрик нерешительно направился к игрушкам, и начал там копаться, потом, кряхтя, повалил коробку на бок и достал внедорожник с дистанционным управлением.
Монстр на огромных колесах выкатился из комнаты в коридор и стал долбить Заправкина бампером. Проходящий мимо Владимир, блистая ораторскими способностями, упиваясь своей гениальностью, споткнулся о проезжающий мимо него игрушечный автомобиль и рухнул с высоты своего величия на пол. Наталья Андреевна опрометчиво хихикнула, но вовремя взяла себя в руки. Ленка выглянула на шум, подавила улыбку, поинтересовалась о здоровье своего благоверного и снова удалилась на кухню.
Наталья дозвонилась до супруги товарища Заправкина, велела Виктору Викторовичу собраться и они отбыли, прихватив уже начинающего трезветь гостя.
До наступления Нового года оставалось три часа.
Притихший Вова сидел в кресле и читал газету. Лена носилась из кухни в комнату и обратно. Мальчишки уткнулись в телевизор, где злой мышонок Джерри периодически убивал милого кота Тома.
Тесть и теща, уставшие, красные от мороза, с чувством исполненного долга, вернулись домой в начале двенадцатого. Стол был накрыт.
- Наталья Андреевна, я так и не понял, зачем Вам это было надо? - не отрывая глаз от газеты, важно вопрошал Владимир.
На что теща невозмутимо ответила:
- А вдруг и моего кто-то так же подберет. Добро, оно, возвращается!