«Вот и славненько!» Сан Саныч, ловко проскользнув в вагон одним из первых, занял свободное и вполне удобственное место – лицом к дверям. К услугам общественного транспорта он прибегал крайне редко – если есть свои колеса под пятой точкой, то можно потерпеть некоторые пробочные неудобства. Но иногда, как сегодня, он предпочитал прокатиться поездом метро. Дело в том, что накануне Сан Саныч встретил своего давнишнего друга. Встречу, как водится, добротно обмыли, и сегодня он предпочел благородными делами не заниматься. Не рисковать, то бишь, правами (кто ж знает наших ГАИшников? Вдруг, рейд какой?). А место напротив дверей он считал удобным по другой причине. Была у Сан Саныча небольшая слабость (присущая, впрочем, большинству мужчин) – любил он, понимаешь, полюбоваться на красивых девушек. Заметим, без всяких вольностей и коварных планов, чисто лишь ради эстетического удовольствия. Посему, заняв очень удобное, по его разумению, место, он поерзал на нем тем самым пресловутым местом и приготовился насладиться поездкой.
Руки его, слегка отягощенные небольшой сумкой, удобно устроились локтями на коленях. Сумка же висела между этих колен на сцепленных вместе пальцах. Большинство пассажиров должно было оказаться в вагоне на следующей станции, и Сан Саныч отвлекся пока на рекламный монитор. Там показывали пронзительно голубое небо с редкими мазками облаков в обрамлении луговых трав. Слуха коснулся стрекот кузнечиков, густо сдобренный жужжанием полевых пчел и другой летающей мелочи, а нос почувствовал волшебный аромат разомлевшего на солнце разнотравья.
Сан Саныч сел и огляделся. На краю знакомого луга высился великолепный образчик деревьев-великанов. Широко раскинувшаяся крона, множество толстых, кое-где переплетенных меж собой ветвей… Мечта любого мальчишки! Сан Саныч толк в этом знал. Рядом с домом, в котором прошло его веселое детство, росла небольшая рощица старых кленов. Стволы их росли не вертикально, а были наклонены к земле, кроны переплетались ветвями, образуя настоящий ярус, по которому можно было пересечь всю рощицу. Чем и пользовалась их компания, устраивая в этом зеленом лабиринте настоящие обезьяньи игрища… А сколько «штабов» было построено в развилках толстых ветвей!
В душе сладко заныла ностальгия по детским забавам. Сан Саныч украдкой оглянулся вокруг – никого! Эх, была не была! Сан Саныч твердо вознамерился тряхнуть стариной. Тем более, ствол исполинского дерева был снабжен очень удобными, низко расположенными сучками. И Сан Саныч решился! Еще раз оглядевшись, не наблюдает ли кто его детских забав, Сан Саныч споро забрался на нижние ветви и, уже не торопясь, приступил к восхождению. Совершая остановки через каждые несколько минут, Сан Саныч бросал взгляды окрест. Ах, какие открывались виды! Чем выше забирался он, тем далее отодвигался горизонт, пропадая постепенно в голубоватой дымке. Луг с высоты открылся полностью и оказался великолепно широким полем. На дальнем краю Сан Санычем было замечено несколько стожков, прямо под деревом, пересекая все поле из края в край, пролегала дорога – две желто-коричневых линии с ярко-зеленым ежиком травы промеж собой. По краю поля строгим караулом стоял строй темно-зеленых елей… Красотища!
Сан Саныч уселся верхом на одной из верхних ветвей, обхватив рукой тонкий здесь ствол. Вдыхая полной грудью необычайно вкусный воздух, Сан Саныч с превеликим удовольствием любовался окрестностями. Вдруг сверху раздался пронзительный птичий крик (наверное, Сан Саныч слишком близко подобрался к какому-то гнезду. Пичуга подождала вежливо, но визитер, по всему, убираться не собирался. Тогда-то она и приступила решительно к его выдворению). От неожиданности Сан Саныч взмахнул руками и повалился со своего импровизированного насеста. Реакция не подвела и на этот раз – ему удалось ловко извернуться в воздухе и повиснуть на сучке снизу, зацепившись за него ногами и сцепленными в замок руками. Мысли лихорадочно летели, перескакивая с одного способа спасения на другой. Как назло, под ним вблизи не наблюдалось ни одной ветви, все они были расположены гораздо ниже. «Если сорвусь, нужно будет как-то замедлять падение!..» Словно услыхав его крамольную мысль, сцепленные в замок пальцы стали разъезжаться. Сан Саныч попытался перехватиться, но пальцы окончательно расцепились. Ноги продержались на ветке лишь мгновением дольше. Вопя во все горло (чтобы подбодрить себя, естественно!), Сан Саныч полетел вниз. Чтобы хоть как-то зацепиться за проносящиеся мимо ветви и замедлить падение, Сан Саныч, продолжая вопить, раскинулся подобно морской звезде…
И проснулся… С бешено колотящимся сердцем и затихающим в горле криком, Сан Саныч огляделся вокруг мутным пока еще взором. А вокруг было пустое пространство, радиусом метра в три и испуганно жмущимися друг к другу пассажирами по его краю. Посреди этого пространства, на диване, в позе морской звезды красовался он сам, собственной персоной. Сумка выпала из рук и лежала на полу между широко раскинутых в стороны ног. Состав замедлял ход, приближаясь к очередной станции.
- Простите великодушно!.. Сон, понимаете, приснился… - оповестил Сан Саныч окружающих, кидаясь в великом смущении к открывающимся дверям. Станция оказалась его…