BIG BANG
новелла
Большой Взрыв
- Ты видишь, какой он огромный. А знаешь, как трудно было собрать такого динозавра из отдельных косточек. Люди много работали.
Как дедушка ни старался, Алиса все время отвлекалась на компьютерные игры с динозаврами. Ну а когда они объединились с одним мальчишкой, то их было не оторвать от забав. Меньше всего их интересовали огромные и страшные скелеты экспонатов. American Museum of Natural History города Нью-Йорка был местом, где родители пытались привить детям интерес к знаниям. Но у детей была своя точка зрения. Компьютерные игры и беготня их интересовали гораздо больше, чем динозавры.
- Мой Арни любил рассматривать картинки с динозаврами. А здесь он почему-то даже не смотрит на экспонаты. – У матери мальчика досадливо сжались губы.
Ясно, милая, ты во всем винишь мою красивую и умную внучку. А как ты думала? Что интересней для Арни, моя Алиска или окаменелости?
- Не огорчайтесь. Они всё видят, даже если увлечены игрой. У детей свой подход к знаниям, - дедушка хотел успокоить огорченную мать.
Она же в это время подумала: «Видимо, эмигрант». Все же она успокоилась и терпеливо стала ждать, пока дети отойдут от компьютера.
Только в темноте обсерватории Алиса стала прислушиваться к рассказу своего дедушки:
- Вот видишь, милая, это портреты космонавтов. Они летали туда, где другие планеты. Вот этого зовут Гагарин, он русский, он был первым, кто полетел в космос.
- Я тоже русский. Я Алиса Агапов.
- Правильно. А вон на той стене видишь портрет. Это Армстронг. Он первый ступил на Луну.
- Я не хочу на Луну. – Алиса вертит головой, а дедушка не знает, как привлечь ее внимание к рассказу об истории планет и звезд. Поэтому он подвел ее к картинам эволюции вселенной.
- Вот смотри сюда. Вначале ничего не было, а потом произошел Большой Взрыв (Big Bang). Никто не знает, что тогда на самом деле случилось, но появились маленькие частицы, а из них уже образовались звезды и наша Земля, где ты стоишь сейчас.
Алиса стала подпрыгивать, проверяя устойчивость Земли, на которой она стоит. А потом вдруг прервала дедушку, увлекшегося своим рассказом:
- Деда, а ты купишь мне мороженое? И еще воду в бутылочке.
Дедушка вздохнул и повел ее к выходу. Все люди так. Занятые ежедневными делами, вряд ли они понимают, как важно нам, землянам, выйти из земного плена на простор вселенной. Они прошли в Центральный парк и сели на скамейку. Вдруг Алиса говорит, облизывая головку мороженого со всех сторон:
- Деда, а мне Big Bang понравился. Ничего нет, а потом всё есть. Я тоже умею колдовать.
- А почему ты Большой Взрыв произнесла по-английски?
- Потому что это правильно. Bang, Bang, Bang.
- А почему ты думаешь, что Big Bang – это колдовство?
Если Алисе трудно бывает ответить по-русски, она переходит на английский:
- Когда ничего нет, а потом всё есть – это делает волшебник.
Вот тебе пожалуйста. Она понимает, что из ничего не возникает нечто. А вот возникла Вселенная - значит, нужен Творец, нужен волшебник. Не надо быть мыслителем, надо быть ребенком, который мыслит непредвзято. Дедушка смотрел на нее с удивлением и умилением.
Но ее внимание уже переключилось на окружающий мир. Она доела мороженое, отпила воду и побежала в сторону песочной площадки, увидев там Арни, который заливал песок водой и строил замок. Дедушка шел за ней и думал: «А будет ли правильно, если я подсяду к матери Арни и побеседую с ней? Может, ей этого не хочется». Однако она сама пригласила его сесть рядом.
- Мой Арни перед сном любит, чтобы я ему читала. Он очень любознательный. Простите, а Вы сами откуда, мне кажется, Вы говорили с внучкой на иностранном языке?
- Я русский, из Санкт-Петербурга. Мы уже пятнадцать лет живем в Нью-Йорке. Алиса не только любит книги, но и придумывает сказочные истории. Наверное, в меня. Я был ученым, а теперь на пенсии я стал писателем.
Женщина с любопытством посмотрела на него. А он подумал: «Очень милая, но в глазах печаль. Что-то хочет сказать, но не решается. Здесь не любят делиться своими проблемами с посторонними».
- Я никогда не была знакома ни с ученым, ни с писателем. В юности мне тоже хотелось писать стихи. Наверное, это интересно - быть писателем.
- Интересно, но когда живешь в своей стране и тебя окружают русские люди. А за границей трудно. Поэтому я всегда слушаю русские передачи и читаю по-русски, чтобы не терять контакта с языком. И поэтому же мне трудно выражать свои мысли по-английски.
- Я все поняла. Я слежу за новостями в мире. Теперь в России демократия, можно ездить и возвращаться.
- Возраст. А еще моя внучка для меня важней. Да и ее отцу, моему сыну, здесь лучше. У него работа, связанная с компьютерами. А такое лучше делать в Америке. Кроме того, у моего сына есть еще годовалый сын. Совсем маленький.
Он замолчал и задумался. Его мысли были прерваны женщиной:
- Я думаю, нам пора познакомиться. Меня зовут Джоан Сомерс.
- А меня Юрий Агапов.
- Так трудно произносить и запоминать иностранные имена, но Юри Агяпов легко запомнить.
Пока они беседовали, дети сильно перемазались, и Джоан предложила дедушке пойти к ним, почистить одежду Алиски и умыть ее.
- Мы живем рядом с Центральным парком. Видите вон тот дом? Это недалеко. Пожалуйста, вы меня не затрудните, я же сама предложила пойти ко мне.
- Спасибо. Ваш муж, наверное, еще не вернулся с работы, и мы его не побеспокоим.
- У меня нет мужа. Вернее, он уехал в Африку, - рассказывала она по дороге к дому, - он хотел быть миссионером. Стыдился обеспеченной жизни.
- И мой сын недавно разошелся с женой. Не получилось у них. А мы женой вместе уже сорок три года. Вот так.
Квартира была похожа на отдельный большой дом. Огромная гостиная и уходящий вдаль коридор, из которого, наверное, каждый может входить в свою комнату.
Тут же появились две женщины, одна из которых, в белом фартуке, сразу сказала:
- Миссис Сомерс, я займусь детьми, а Сара приготовит вам чай и кофе.
Дедушка оглядывался по сторонам. В этой огромной гостиной он чувствовал себя неловко. Непривычная штука - большое богатство. Двое слуг, а еще, наверное, собственный шофер. Несомненно, есть и дома в разных красивых местах. Дай бог им здоровья. А вот муж уехал миссионером. Стыдился богатства. Тут он услышал:
- Наше финансовое положение от моей тети, а муж у меня по профессии врач. Он из очень религиозной семьи. Вот поэтому вдруг решил, что ему лучше быть миссионером, - она вздохнула, - я никогда в жизни не работала и не хочу работать. А вот детей хотела иметь. Несколько. А он уехал.
- Давно?
- Около полугода. Иногда звонит, чтобы поговорить с нами. Говорит, что счастлив. Я думаю, говорит неправду. Он в тропической Африке и трудно переносит эту страшную влажность и жару. Мне никогда не понять этого.
Она, наверное, всем рассказывает о себе как о несчастном человеке. Вот тебе и богатство. А личная жизнь не складывается.
- Я не развожусь с ним, ведь я вышла замуж по любви, без одобрения родителей. Мой муж до сих пор не разговаривает с моим братом, так как брат обозвал его мазохистом. Это несправедливо. Как банкир может судить о миссионере?
***
Вечером дедушка отвел Алису к отцу, где она бывает с четверга по воскресенье, а в остальное время живет с матерью. Уродливо живут люди. Неправильно используют свободу. А что им делать, если они не понимают друг друга. Да и не пытаются.
Знакомство
Отец Алисы стоял у золотых статуэток великого скульптора Бранкузи, но не смотрел на них. Он никак не мог подавить раздражение, что ему пришлось отложить срочную работу и отвезти Алиску в Metropolitan museum of art. Маленький Гришка заболел, а бывшая жена, видите ли, обещала Алиске отвезти ее в музей. А дедушки нет в городе, чтобы заняться внучкой. Это дело дедушки - водить ее по музеям. Я этого не люблю. Куда торопиться? Она всё получит в свое время.
Мысли его были прерваны возгласом Алиски, обращенной к мальчику ее лет:
- Ани-Фани , привет. Опять ты там, где я.
- Это ты, где я.
- Кто первый пришел сюда? Говори.
- Ну, ты. А я уже третий раз здесь, Алиса, но тебя не было.
Отец, увидев мать мальчика, улыбнулся и поздоровался. Алиска вся в этом. Все ее знают, и она всех знает. Только стала ходить в школу, а уже даже в городе есть знакомые. Вдруг он услышал, что женщина обращается к нему:
- А Вы, наверное, отец Алисы, не так ли? Мы познакомились с ее дедушкой, мистером Юри Агяпов, год назад. Мое имя Джоан Сомерс. А это мой сын, Арни. Алиса, как ты выросла за год.
- Спасибо, миссис Сомерс. Я очень рада видеть Вас снова.
«Какая умная и воспитанная девочка», - думала миссис Сомерс. А отец подумал по-русски: «Алиска будет знаменитая общественница, она с четырех лет уже умеет устанавливать с людьми самые дружеские отношения. Скажи на милость: я очень рада видеть Вас». Он спохватился:
- Меня зовут Сергей. Очень приятно, миссис Сомерс. Я вспомнил, мой отец рассказывал о Вас. Как в таком огромном городе, как Нью-Йорк, можно встретиться второй раз? Судьба!
Она улыбнулась ему:
- Ваш дедушка очень интересно умеет рассказывать. Он у нас видел живописную работу Хуана Гриса и рассказал мне об этом художнике. А до этого в планетарии он нам показывал освоение космоса.
Она говорила, а между тем пристально смотрела Сергею в глаза. И он не отводил глаз от миссис Сомерс. Дети что-то сказали о золотых скульптурах. И вдруг оба взрослых радостно рассмеялись, будто им сообщили нечто очень смешное. На самом деле беспричинно, потому что не было повода для смеха. Алиска и Арни посмотрели на родителей, а потом обменялись взглядом - мол, чего это с нашими предками происходит.
Когда вышли из музея, обоим не захотелось расставаться, однако Сергей произнес то, что полагалось сказать:
- Нам надо идти через парк на западную сторону, чтобы поехать домой. Я ...
Он не успел договорить. Она радостно его прервала:
- И нам. Мы же живем на Централ Парк Вест, недалеко от Музея естественной истории. Там, где мы познакомились с Алисой.
Дети попросили мороженого, Сергей взглянул на Джоан.
- Я тоже не откажусь, - она засмеялась, - у нас дома есть все сорта мороженого, но Арни предпочитает есть в этом кафе.
Оба чувствовали необъяснимое стеснение, как два подростка, которым хорошо вместе. Настолько хорошо и тревожно, что даже говорить не хочется. Сергей не мог себе представить, что они вот возьмут и расстанутся с Джоан, поэтому был рад, когда нашелся повод продлить встречу:
- А что, если нам всем вместе пойти в кино? Я знаю, где идут хорошие фильмы для детей. Я возьму такси, - он посмотрел на нее вопросительно.
В кино дети сразу же сели вместе, обсуждая компьютерные игры и многое другое, что знают только дети. Мелькали имена и названия, которые не были знакомы ни Сергею, ни Джоан. В темноте кинотеатра он решился и положил свою ладонь на ее руку. Она не отодвинула руку, а только посмотрела на него. Через некоторое время он наклонился к ней:
- Джоан, Вам не кажется, что нас что-то очень важное связывает?
- Кажется, - она сжала его пальцы.
- У меня в жизни никогда не было такого паралича. Я даже не могу разговаривать как воспитанный человек.
- А Вы будьте невоспитанным, - она тихо засмеялась.
Он взял ее руку и поцеловал. А потом приложил ее ладонь к своей щеке.
Она повернулась к нему и поцеловала:
- Ты лучше подумай, как мы расстанемся сегодня.
- Я отвезу Алиску домой и приеду за тобой. Мы уедем на два дня за город.
- Я буду ждать. Боже мой, что происходит, Сёджи? Я сошла с ума.
- Мы оба сошли с ума, Джоан. А если просто, то нам не хочется быть несчастными жертвами обстоятельств. Мы нашли друг друга. Это счастье. С первого взгляда.
Сергей предпочитал обходиться без машины в Нью-Йорке. Это так хлопотно - в Манхэттене держать машину. Поэтому он отвез Алиску и поехал арендовать машину.
Когда он подъехал к дому Джоан, то увидел, что она не одна, а с нею рядом стоит высокий седоватый человек. Его черная кожа слегка лоснилась. Было все-таки жарко. Он улыбнулся Сергею, и тот протянул руку и представился. Джоан пояснила, кто этот мужчина.
- Двайн нас отвезет в наш загородный дом на Лонг-Айленде. Я не знаю ни дорог, ни адресов, плохо вожу машину.
В лимузине они сидели рядом и держались за руки.
- Джо, мы с тобой как два подростка.
- Ты меня назвал Джо. Мне это нравится. Поцелуй меня.
Дом и парк были такого размера, что Сергей, живущий в маленькой двухкомнатной студии, причем три дня в неделю с двумя детьми, растерянно оглядывался. Им навстречу вышли двое. Женщина поклонилась и улыбнулась, а мужчина взял ее чемодан. Джоан и Сергей прошли через гостиную в столовую. Мраморный пол, картины, скульптуры и вазы с цветами.
- Мы с Арни иногда приезжаем сюда. Здесь жила раньше моя покойная тетя.
Сергей наклонился к Джоан:
- Джо, ты что, миллиардерша? Не пугай бедного трудягу, - он пытался шутить, хотя был растерян.
- Не пугайся, я не миллиардерша, но все же очень богата. Но ты уже знаешь, богатые тоже умеют любить и страдать, дедушка тебе рассказывал, я думаю, - она говорила, а при этом крепко сжимала его руку. Дрожащая рука и горячая ладонь. Боже, что происходит. Не сон ли это?
- Джо, да ты философ. Я не пугаюсь, я просто дрожу от страха. Такое я видел только в кино о богатых людях.
В столовой уже был накрыт стол, а в баре был огромный выбор напитков.
Увидев «Мартини», Сергей налил себе и Джоан.
- Джо, за тебя, чтобы ты всегда была богатой и любимой.
- Я всегда была богатой, а вот любимой и любящей никогда. Я это поняла после отъезда Оливера в Африку.
- Поверь мне, и я не испытал любви. Мои родители, которые прожили вместе сорок четыре года, говорят, что любовь приходит так неожиданно, что многие не успевают удержать ее. Может, нам с тобой тоже повезло? Может, нам надо удержать любовь, как это сделали мои родители?
- Все так непросто, Сёджи. Я еще не разведена и не знаю, что меня ждет. Есть у меня еще чувство долга перед Оливером. А любовь ... – она пальцем отерла слезу, - все к черту. Мы с тобой два чокнутых ньюйоркца. Давай докажем это.
Вечерело. Джоан отпустила прислугу до утра. Тишина в доме была похожа на ожидание. Джоан подошла к Сергею:
- Пойдем, я тебе покажу наш дом.
***
Утром им не хотелось вылезать из постели. Он смотрел то на Джоан, то на огромные деревья за окнами. К чему этот кондиционер, когда за окнами такая красота и, наверное, птицы щебечут. Он встал и открыл окна нараспашку. Потянулся. Увидев, что она с любопытством наблюдает за ним, он прыгнул на кровать, как возбужденный подросток, она вскрикнула и засмеялась. Он навалился на нее с грозными выкриками.
- Ты меня напугал. Ты больше сумасшедший, чем я.
Только к часу дня они вышли поесть и погулять в парке. Какая красота. Как в сказке. Увидев бассейн, Сергей подвел ее к самому краю, а затем, обхватив за талию, спрыгнул в воду.
- Я никогда не была так счастлива, - по ее лицу струились ручейки, а в глазах стояли слезы, - обещай, что ты меня никогда не забудешь, что бы ни случилось. Обещай, прошу тебя.
- Обещаю, Джо, ты всегда будешь моей единственной любовью. Только не плачь. Мы должны радоваться, что встретили друг друга.
- Это твоя Алиска наколдовала. Она мне тогда еще сказала, что умеет колдовать и почему-то добавила, что собирается стать астронавтом. Она всего добьется в жизни. Арни обожает ее.
- Она большая выдумщица. Ее любимая история – это возникновение Вселенной. Big Bang. Вот и у нас тобой случился Big Bang.
Конец сказки?
- Сёджи? Простите, Вас беспокоит Брайан, брат Джоан. Извините, не могли бы мы встретиться часов в восемь? Я прошу Вас.
- Брайан, ну о чем Вы? Конечно, я рад буду с Вами познакомиться.
В баре Брайан сразу же начал говорить о сути дела, внимательно и даже невежливо вглядываясь в Сергея. Наверное, боится, что я аферист, который охотится за деньгами его богатой сестры. Я его понимаю. Паразиты всегда тянутся на сладкое и вкусное. Это же их образ жизни – отхватить кусок пожирней от чужого пирога. Но ты ошибся Брайан.
- Вы не обижайтесь на мои слова, если я скажу что-то не то. Я очень люблю сестру. Но она не от мира сего. Никакого расчета, оценки, а только чувства.
- Простите, Брайан, но она же не банкир, чтобы оценивать. Она чистая и светлая личность, как святая. Поэтому она и доверяет своим чувствам.
- Вы правы, - он вздохнул и отпил коктейля, - она доверчива и простодушна. Оливер неплохой парень, но он ей не муж. Он увлечен всякими религиозными догмами. Ему важней лечить прокаженных, нежели помогать просто людям вокруг себя. Он даже равнодушен к своему единственному сыну. Арни такой замечательный мальчишка! У меня трое детей, но Арни я тоже люблю всем сердцем.
- Брайан, должен Вам сказать комплимент. Я о банкирах был иного мнения.
- Холодная расчетливая акула Уолл-стрита?
- Да, простите, Брайан, - Сергей рассмеялся.
- Я и есть акула Уолл-стрита. Спросите моих конкурентов. Но не тогда, когда дело касается моей романтичной сестры. Она очень добрая и отзывчивая. Говорят, она характером в нашу прабабушку. Она всю жизнь была избавлена от всего, но не стала одной из тех дамочек, которые бегают по бутикам и модным раутам. Поэтому я так зол на Оливера. Он ее предал, а Вы как считаете?
- Я так не считаю. Он христианский фанатик и понимает добро как жертву. Вы правы, что достаточно много горя для миссионера и у нас в Америке. Я не всегда одобряю действия фанатиков-миссионеров. Иногда в их жертвенности есть что-то нездоровое. Скажем, обижать дорогих людей, но жалеть тяжелобольных незнакомцев.
- Вот и я говорю. Ему обязательно подавай прокаженных, иначе он не понимает, что делает добро. Как это все далеко от нашей семьи. Ведь у нас все из поколения в поколение были финансистами. А теперь наша Джоан несчастна.
- Я был бы счастлив жениться на Джоан. Я никогда никого не полюблю, как ее. Но есть проблемы и у нее, и у меня. У меня двое детей, без которых я не представляю себе жизни, и я боюсь осложнений со своей бывшей женой, которая затягивает бракоразводный процесс. У Джоан есть Оливер, перед которым у нее есть обязательства, – так она говорит, но не объясняет.
- Сёджи, деньги могут решить все проблемы. Просто она пока этого не хочет. Почему она держится за человека, которого давно не любит, я не пойму. А Вы мне очень понравились. Посмотрим, как будущее сложится.
- Брайан, не торопите ее. Она должна сама принять решение.
***
Был дождливый и холодный вечер. Сергей шел по своей Форт Вашингтон авеню и с горечью думал, что счастье выглянуло из-за угла и тут же пытается скрыться. Домой не хотелось идти. Уже четыре месяца мы вместе, а она даже не хочет, чтобы мы жили вместе. Ее муж все время звонит и жалуется, что скучает по ней, вот она и мечется между долгом и мной. Какая она все-таки порядочная. Но такая порядочность похожа на ошибку всей жизни. А жизнь у нас одна, только одна. То, что она так легко распоряжается деньгами и слугами – так это привычка с детства. Брайан же рассказывал, как они жили. Из поколения в поколение мультимиллионеры.
Подойдя к своему дому, Сергей увидел, что соседнее кафе еще открыто. Он вошел и сел у стойки бара – лень было подниматься на свой пятый этаж с этим гигантским грузом мыслей о Джоан. Только через час или полтора он вздохнул, расплатился и направился к себе.
Сергей вспомнил недавнюю поездку к ней на Лонг-Айленд на две недели, куда он взял и своих детей. Джоан пригласила няню присмотреть за двухлетним Грегори, и еще приехали Сара с Терес, чтобы помочь по дому и на кухне. Господи, ну почему же она раздумывает, чтобы мы жили единой семьей? Две недели в раю, а теперь снова сиди и думай о том, что ты так и остался неудачником в любви.
Мерзкий день, подстать моему настроению. Глядя в окно на капли, которые падали с листьев, он чувствовал, как мрачное предчувствие наполняет и его, и эту маленькую квартирку. Он вздрогнул, когда зазвенел мобильник:
- Сёджи, Оливер возвращается, и я ему обещала, что не уйду от него. Прости меня, любовь моя, - она даже не плачет, а говорит спокойно о своем ужасном решении. Она уже все пережила в себе.
***
- Оливер, нам надо поговорить, прежде чем мы вернемся к прежней жизни. Ты должен будешь для себя решить, принимаешь ли ты меня такой, какая я есть.
- Не пугай меня, Джоан, ты же мухи не обидишь. Говори.
- Я беременна. Я узнала об этом несколько дней назад.
Он опустил голову на руки и так сидел у стола некоторое время:
- Не буду упрекать тебя. Это моя вина. Пусть все думают, что ребенок мой – это моя единственная просьба.
- Спасибо, Оливер. Об этом не беспокойся.
***
Конец апреля был теплым. Сергей сидел под деревом уже второй час. Скамейки еще были холодными, но он решил, что еще час подождет. Вчера ее не было, а сегодня может прийти. Она беременна, и ей надо гулять. Он снова взглянул в свой театральный бинокль, занятый у родителей. Она! Она! Как хочется потрогать этот огромный животик. Бедная. Это мой ребенок. Это мой ребенок. Он достал из кармана маленькую флягу и отпил. Нет. Все-таки виски пьется приятней, чем водка. А Сара всегда рядом с ней. Бедная Джоан. Каждый раз, как мне удается вырваться и взглянуть на нее, я напиваюсь. Он снова отпил. Ужасно мучила жажда. Он продолжал отпивать. В бинокле всегда одна и та же картина: губы крепко сжаты, она не улыбается. Никакого макияжа, а ведь всегда следила за этим. Зазвонил мобильник. Это был менеджер компании, заказы которой Сергей выполнял из дому.
- Да, Крис, спасибо. Я сегодня же заеду за новой работой. Спасибо. Что? Вы хотите взять меня на постоянную работу? Спасибо. Я подумаю и Вам завтра перезвоню, я столько лет был freelance.
Он сделал большой глоток. И тут с ужасом обнаружил, что Сара ведет Джоан в его сторону. Он бросился прочь по мокрой траве и глинистой почве. Упал, потом встал. Чертыхнулся. Выйдя из парка, еще раз глотнул виски. Алкаш твой отец, мой Алисенок, алкаш. Недалеко от метро он позвонил:
- Крис, прости. Я свалял дурака. Я очень рад твоему предложению, я согласен на постоянную работу. Что? Нет, оклад меня не интересует. Я думаю, ты меня не обидишь. В понедельник я буду ровно в десять.
Он глотнул еще виски и остановил такси. Прости, Алисёнок. Больше не буду пить. Я не такой плохой отец, чтобы тебя обидеть, мое сокровище. Я же тебе обещал, что брошу и курить, и пить. Ты уже большая и все понимаешь. Будет Big Bang, как ты хотела, все изменится. Он зашел в Starbucks недалеко от своего дома и заказал крепкий кофе. Потом еще кофе, но вторую чашку уже не допил. Встал, смял сигареты и вместе с флягой бросил в мусорную урну у входной двери.
Эпилог
- Мы таких маменькиных сынков всегда лупим. Понял? А пойдешь жаловаться, прибьем. Где же это твой лимузин, а? Ты хотел быть лучше Луиз? Запомни, когда Луиз хочет говорить, сиди тихо, понял, ты будешь вторым, а Луиз первой, пропускай ее вперед.
- Ребята, не надо его лупить, он исправится. Я же попросила просто припугнуть его, чтобы он не вылезал на первое место в нашем классе. Не бейте его, а то меня выгонят из школы.
Двое подростков стояли над третьим, который сидел на корточках у стены. А низкорослая девушка лет четырнадцати стояла рядом со своими дружками. Вдруг эти двое парней и девушка услышали девичий голос:
- Эй, что происходит здесь? Этот парнишка из нашей Stuy . Я его помню, оставьте его.
- А ты кто такая, чтобы влезать в наши разборки?
- Ты слышишь, Ли, - обратилась незнакомка к парню, с которым шла, - они спрашивают, кто я. Скажи, какие любопытные. Я сказала, не троньте его, пока по роже не схлопотали. А тебя я тоже помню, крошка. Это ты привела этих отморозков?
Один из парней решительно направился к ней, но она вытянула руку вперед:
- Ребята, я вас предупреждаю, что мы с Ли каратисты. Мы не хотим вам делать больно, лучше проваливайте.
Она подпрыгнула вверх и вперед, и у лица высокого из двоих хулиганов мелькнул ее черный сникер. Ли засмеялся, и его узкие глаза превратились в тонкие темные щелки:
- Перестань, Алиса. Драться не будем. Ребята, оставьте парнишку из нашей школы. Мы по-хорошему просим.
Эти трое, оглядываясь, вышли из переулка и пошли по Чамберс в сторону метро, тихо обсуждая происшедшее и изредка оборачиваясь.
Алиса подошла к невысокому подростку лет тринадцати, который сидел на тротуаре у стены, и сказала:
- Ну все. Вставай, пошли. Мы с Ли тебя проводим. Как тебя зовут?
- Арни Сомерс, - он продолжал сидеть и чуть не плакал, так его душила обида на это унижение.
- Как ты сказал? Арни Сомерс? – она сверху вниз посмотрела на него. - А ты, случаем, не Ани-Фани?
Подросток вскочил на ноги и внимательно посмотрел на нее. Он не узнавал в этой рослой и сильной девушке свою подругу детства Алису Агапов.
- Алиса, это ты?
Она обняла его. У нее на глазах выступили слезы.
- Ани-Фани, я все эти годы скучала по тебе. Ты же был как брат мне.
- Это мой придурок-отец виноват, что мы расстались. Ты знаешь, он опять уехал в Африку пару месяцев назад.
- Так почему же ты мне не звонил? Я всегда ждала твоего звонка. Я думала, что потеряла брата. Понимаешь? Ты что, тоже придурок?
Арни опустил голову:
- Прости, Алиса. Мать не велела. Она все время плакала. Она и сейчас плачет. Недавно я даже слышал, как она сказала нашей служанке: «Почему я такая глупая. Пожертвовала своей любовью ради чего? Такая же мазохистка, как и Оливер». Это мой отец покалечил ей жизнь. Мне маму жалко. Она очень хорошая.
Они пошли в сторону школы, беседуя и вспоминая детство. Вскоре около них остановился лимузин. Шофер вышел и, виновато разведя руки, произнес:
- Трафик, мистер Сомерс, никак было не пробиться.
- Ты, Арни, езжай. В понедельник в школе увидимся. У нас с Ли есть дела. - Алиса обняла Арни.
***
Алиса стояла на углу улицы вместе со своим верным «телохранителем» Ли. Она говорила по сотовому долго и приглушенно, а потом, услышав что-то, громко сказала:
- Молодец, Арни. Молодец. Она уже там? Класс. Ли сказал, что отец в парке с Грегори. Сейчас мы их там отловим и пустим по следу, - она стала смеяться возбужденно.
Перезвонив, она неуверенно заговорила по-русски:
- Пап, мня нимного ташнит, иди домой, please. It would be better to me. Мне нужна ты. Where are you? В парк? Немного будь в дома. Жду тебе.
***
Отец удивился, что дверь в квартиру приоткрыта. Увидев, что Алисы нет в спальне, он прошел во вторую из двух комнат, в ту, где работал и спал. Там сидела на диване Джоан. Она растерянно встала:
- Прости, это дети устроили нам встречу. Ведь я такая глупая, - она заплакала, - столько лет я мучила тебя и себя. Ты простишь меня?
Он обнял ее и судорожно погладил по голове:
- Ничего, ничего. Теперь все образуется.
- Не образуется. Я предала тебя и нашу любовь.
- Все будет хорошо, Джо, ты здесь, со мной. Теперь мы всегда будем вместе.
Она отстранилась от него и посмотрела ему в глаза:
- Ты ничего не понимаешь. Моя Элизабет твоя дочь. Я тебе не сказала об этом. Ты понимаешь, что я натворила, чтобы дать Оливеру шанс наладить нашу семейную жизнь. Мне нет прощения. Все думают, что Лиз его дочь.
- Не горячись, Джо. Я догадывался. Я же часто видел тебя в парке, когда ты гуляла там беременная. Но я решил, что не стану идти против твоей воли. Я не хотел стать причиной распада твоей семьи. Мне было очень тяжело. То, что было с нами – это редкий дар судьбы. А мы ...? Если бы не моя Алиска, я бы стал пьяницей, ты единственная, кто сумел сломить меня.
- Господи, как я могла пожертвовать своей любовью, - тут она сквозь слезы заметила, что в передней возится с велосипедом мальчик. Это был семилетний Грегори. Она снова повернулась к Сергею, - нам надо поговорить. Ты же только послезавтра отведешь детей к матери, не так ли? Я не забыла. Давай возьмем всех четверых и поедем в наш дом на Лонг-Айленде. Это была мечта моей жизни, чтобы в доме бегало четверо детей. Нам надо говорить, говорить и говорить, мой родной.
Она по-прежнему стояла спиной к передней, прижавшись к Сергею, и не увидела, что Алиска, Ли и Арни тоже пришли и все слышали. Вдруг Сергей выпустил ее из рук и шагнул в сторону передней. Джоан услышала веселые выкрики убегающих подростков, а затем входная дверь резко захлопнулась.
- What Alissa said, Gregory? – обратился Сергей к сыну, который все еще стоял у своего нового велосипеда.
- Big Bang, - мальчик непонимающе развел руками, а Джоан счастливо рассмеялась.