БАКСЫ И ЛЮБОВЬ
новелла
Греби баксы лопатой
Надо было трейдать акции, а не валюту. Торговля акциями протекает динамичнее. И зачем я полез на форекс и ввязался в валюту, да еще фунты стерлингов. Правда, уже два месяца, как везет, охиренная волотильность на форексе, и я справляюсь. Мой новый метод успешен. Вот и сегодня не придется спать ночью, так как американцы начнут сбрасывать рост фунта по отношению к доллару - явный перебор величин на рынке валюты. Европейцы будут продолжать скидывать доллар, а американцы уже начнут скупать его. Мне безразлично, как это отразится на экономике мира. Главное для меня - мощная волотильность, какой давно не было. А так мне все равно, пойдет ли доллар вверх или упадет сильно вниз. Крутые изменения на форексе означают «греби баксы лопатой». Главное – правильная позиция в трейде. Все покупают, а я – раньше них, все продают, а я опять опередил всех. Так я и до пятидесяти тысяч долларов за ночь буду сгребать. Еще пару таких трейдов, и можно будет смотаться в Париж, а еще купить новую тачку с навигатором и laptop с беспроволочным Интернетом. А ребята говорили, что мне не наладить этого трейда. Глупость. Надо просто любить и понимать то, что делаешь. Вот у меня и пошло, пошло. Так можно будет и тёлку хорошую содержать, и маму отправить в Карловы Вары подлечиться.
Когда он увидел, что американцы скупают доллары, он прилег на диван и уснул. Движение цен шло в нужном ему направлении. Проснувшись, сразу же бросился к компьютеру. Так и есть – все застыло. Закрою позицию. Можно теперь поспать, не буду влезать в игру. Общий доход достиг ста двадцати тысяч долларов. Еще тридцать тысяч, и поеду в Париж, оттянусь, устал за этот год. Все-таки $240.000 за несколько месяцев что-то значит. И все потому такая удача, что ни разу не потерял контроль за событиями и ни разу не нарушил принципа: что идет против тебя – продай, а что в твою сторону – сохрани.
Теперь еще надо продумать «stop’ы », чтобы компьютер мог без меня входить в позицию и выходить из нее. Невозможно целый день сидеть у ящика, боясь, что прозеваю какое-либо важное событие.
- Мам, я пойду пройдусь. К одиннадцати буду дома.
- Алик, тетя Инга придет. Очень странно, но она хотела видеть тебя, - мать заторопилась в переднюю, чтобы успеть перехватить сына.
- Сегодня пятница, и до воскресного вечера я свободен. Биржа не работает. Когда она будет?
- К восьми.
- Чего это наша богатая родственница решила заглянуть к нам? Позвони и скажи, чтобы катилась к чертовой матери, иначе я ей наговорю всякое.
- Она говорит, что у нее дело к тебе.
- Когда нужен, то придет. А как одолжить денег, чтобы ты поехала подлечиться – мы не знакомы с вами, уважаемые родственники. Ты что, забыла? Даже эту небольшую сумму одолжить не захотела. Ну и дрянь же она.
- Не надо так. Она все-таки сестра твоего отца.
В кафе он оказался первым из товарищей, поэтому решил пообедать, пока соберутся остальные. Запомни раз и навсегда: не рассказывай и не хвастайся успехами. Ты уже однажды это сделал и тут же прогорел. Глупо, очень глупо. Как правило, деньги ухудшают отношения между людьми. Все хотят занять у тебя, чтобы потом не вернуть. А я ради трейда даже маму не отправил в Карловы Вары, чтобы только мой счет был высоким и я мог бы больше вкладывать и больше зарабатывать. Когда будет сто пятьдесят тысяч чистыми, я отфугую часть денег на семейные дела. Хватит маме горбатиться в неурочное время.
Он ел, но ему было неспокойно. Чего это моя тетка задумала? Она же без профита не может уйти. Хоть поломанную тарелку выцыганит. Я знаю эту семью. Муж еле отвертелся от зоны. Богатые, но грязные люди. И дети их такие же. Он думал о плохом, но ел с аппетитом. Нет, все-таки маму отправлю на воды. Долги я все вернул, а еще чистыми сто двадцать тысяч на аккаунте. Это только начало. На себе я могу экономить, но маму я вполне могу отправить отдыхать. А если так дело пойдет, она может ездить каждый год на воды хоть в Баден-Баден, хоть в Карловы Вары. А вот работу она не оставит пока, не захочет, все же преподает и любит свое дело. А мой папаша типичный сукин сын. Оставить нас ради шлюшки. А теперь ходит рогатым и счастлив. Все знают, что его жена дает всем, кто имеет деньги. Неужели я буду таким же уродом, как все Теренины? А торт ничего. Мама расстроится, что я уже обедал.
Их компания в этом кафе в основном состояла из дейтрейдеров, поэтому до девяти вечера разговор шел только о торговле на фондовой бирже и о перспективах трейда. Алик почувствовал, что ему очень одиноко. Лучше бы подцепил телку на вечер. Чего идти-то и говорить с этой неприятной теткой, которую не видел сто лет. И вообще, что ей надо от меня?
Увидев Алика, тетка лицемерно заулыбалась и протянула обе руки своему племяннику, склонив кокетливо голову к плечу.
- Чего приперлась? Кичишься богатством? Шла бы домой на свою Рублевку, чтобы ворованные рубляки подсчитывать со своим ненаглядным, - сказав это, Алик исчерпал все свои ресурсы озлобленности, поэтому направился к себе в комнату.
- Алик, что с тобой? - Мать растерянно встала с места. - Мальчик мой, не к лицу интеллигентному человеку вести себя подобным образом.
- Я не интеллигент. Это они интеллигенты. Чем больше бабла, тем ты интеллигентней. Бедная моя добрая мама.
- Тетя Инга просто принесла денег, чтобы я поехала на воды.
Тут только Алик заметил на краю стола конверт. Он схватил его, вытащил деньги и швырнул их тетке в лицо:
- Вон из нашего дома. А ты, мама, если возьмешь деньги, я уйду из дома.
Позже вечером мать постучалась к нему.
- Ты взяла деньги?
- Нет. Ты прав. Теренины просто так ничего не сделают. Я сама думала отказаться, но как-то неловко было. Она же настырная.
- У тебя уже каникулы. Я как раз собирался заказать тебе билет в Карловы Вары. И дам еще денег, чтобы ты ни в чем не знала нужды.
- Алик, ты что, стал зарабатывать на бирже?
- Я долго скрывал это от тебя. Я отдал все долги и ребятам, и в банк, у меня теперь хороший доход, - он обнял мать, - нам больше не грозит финансовая катастрофа.
«Интеллигент» и лох
В субботу он пошел в кино, а потом решил повидаться с приятелем, который обещал познакомить его с веселой девчонкой. «Она не шлюха, но бабки любит. Даст, будь спок. Ты, главное, зелененькой американкой вертани перед ее носом, а там готовь пушку к бою ...» Что ж, неплохо. Ужасно хочется с хорошей девушкой познакомиться, но пока и такая сойдет.
Темнело, когда Алик вышел в переулок, чтобы сократить дорогу к кафе, где сегодня соберутся ребята. И в это время идущий сзади мужчина в галстуке и в дорогом костюме так ударил его, что он стукнулся головой о стену дома и потерял сознание. Когда открыл глаза, то увидел, что над ним стоит девушка, которая пытается по сотовому вызвать скорую помощь.
- Пожалуйста, не надо, - дважды повторил он опухшими губами, - я живой.
- Вам нужна помощь. Я видела двоих, которые били Вас.
Скорая помощь приехала, когда Алик уже стоял на ногах и собирался пойти домой. Сильно болела голова. Это заставило его поехать с врачом в больницу. Его отпустили только через три дня, когда рентген и анализы показали, что ни сотрясения мозга нет, ни переломов, ни внутреннего кровоизлияния.
- Вас били профессионалы. Они знали, как наказать Вас, чтобы милиция не очень тревожилась и не искала их. Побили и ладно. Бывает и похуже! Что делается в Москве, подумать только! - Хирург обескуражено качал головой.
Все три дня мама сидела рядом с ним. Бедная. Я ее так люблю, а причиняю только страдания. И в институт не поступил, и в долги влез, и отца не допускаю в наш дом.
- Они не успели тебя обокрасть. Но зачем же так бить сначала? – недоумевала мать.
- Мама, пожалуйста, не притворяйся наивной. Профессионалы такого уровня не занимаются уличным грабежом. Мужики в дорогих костюмах и при галстуках бьют не из-за денег, а потому, что господин Шакоев приказал им это сделать. «Интеллигент» твой.
Мать заплакала. Ну да. И ты понимаешь, и я понимаю, что Шакоевым-Терениным что-то нужно было от меня, а вот и провалилось. А еще я оскорбил в «лучших» чувствах его ненаглядную супругу Ингу Теренину. Чтобы вы все подохли. От таких родственников одни беды.
Вернувшись домой, он обнаружил, что забыл поставить «стоп» на свою позицию. Когда рынок пошел против него, «стоп» не был включен, и заказ не был во время закрыт. Просадил около шестидесяти тысяч долларов. Вот так просто, по недосмотру, по глупости. Он не огорчился. Легко пришло, легко и ушло.
Работа, которая требует постоянного напряжения, была запущена. Вот и результат. Глупый прокол. Что-то со мной не то. Успех вскружил мне голову, а еще три дня провел в больнице в форме фиолетовой брюквы. Вся рожа фиолетово-синяя. Можно борщ сварганить из такого бурака. Он взглянул в зеркало.
Алик не стал работать на компьютере, а пошел в кафе поболтать с ребятами. Все охали и ахали, глядя на его синяки. Рустам же, его школьный товарищ, спросил:
- А что милиция?
- На уровне. Разводят руками, хотя я им подсказал, кто меня заказал.
- Ясно, нет доказательств.
Алик с трудом уговорил мать поехать в Карловы Вары. Она отказалась быть там больше двух недель, но обещала провести июль в подмосковном доме отдыха. Проводив ее, он вернулся домой и обнаружил потерю еще десяти тысяч долларов – на этот раз «стоп» был поставлен и сработал, когда движение цен пошло против него. Нормально. А общий итог плачевный. Семьдесят тысяч потери за два трейда.
Все надо начинать с самого начала. Правила гласят: чтобы восстановить капитал, надо начинать с низких ставок и восстанавливать потерянное понемногу – иначе превратишься в обыкновенного карточного игрока, который хочет одним удачным набором карт восстановить все свои потери. Не допущу этого. Медленно и терпеливо, как советуют великие трейдеры.
Если за ночь буду наскребать тысяч пять, то постепенно восстановлю общую сумму. Сейчас важнее всего доработать мой метод трейда. Он посмотрел в блокнот на свои пометки и понял, что надо много трудиться, чтобы откорректировать ошибки и неточности. Ладно, в пятницу не буду работать, лучше на свежую голову с утра в субботу.
Он шел по тому же переулку, когда услышал сзади шаги. Алик испуганно обернулся, готовый к неожиданностям, но, увидев девушку с большой сумкой через плечо, повернулся и хотел продолжить свой путь. В это время он услышал:
- Извините, извините, сударь, минутку.
Он остановился, не понимая, что ей понадобилось от него. Она подошла, внимательно посмотрела на его лицо и, смеясь, сказала:
- Вот теперь Вы выглядите гораздо симпатичней, чем в тот день.
- В какой день? – машинально спросил Алик, хотя уже догадался, кто она, - Вы, наверное, моя спасительница. Правда?
- Без преувеличений, пожалуйста. Просто я рада, что с Вами все в порядке.
- Пусть я покажусь Вам навязчивым, но я иду обедать и хотел бы предложить Вам присоединиться ко мне. Очень-очень прошу Вас.
- А я с работы. Собралась домой и шла к метро. А почему бы не пообедать вместе, правда? Сделаю Вам одолжение. - Она рассмеялась. - Кстати, я иногда Вас вижу здесь, вы всегда погружены в размышления. Мыслитель. Спиноза.
- Кто? – Алик уставился на нее.
- Неважно, проехали.
К тому времени, когда Валя и Алик доели обед и перешли на «ты», стали появляться трейдеры, которые сегодня, в пятницу, могли расслабиться и обсудить дела на фондовой бирже за прошедшую неделю. Некоторые из них торговали из дома и не входили ни в какие трейдерские группы или организации. Так сложней быть хорошо информированным, но зато свобода. Ни перед кем не надо отчитываться. Не нужно специального образования. Нужен только начальный капитал. Однако никто из энтузиастов индивидуального трейда еще не достиг заметного успеха, кроме Алика, которому удалось выплатить весь долг. Это все, что они знали о нем. Доходы не принято было обсуждать.
Вскоре пришел Рустам в сопровождении двух девушек. Он отвел в сторону Алика и сообщил ему, что блондинка и есть та тёлка, которая пойдет с Аликом. Алику стало неловко перед Валей. Она ему нравилась, и хотелось с ней побыть еще некоторое время. Мысль о том, что он должен быть сегодня с какой-то другой девушкой, сильно напрягла его и даже расстроила.
- Русто-хан, я не могу. Вот тебе полтинник, чтобы ей было хорошо. Мне надо с Валей побыть. Это она меня спасла, - оправдывался Алик.
- Пятьдесят баксов на эту красавицу? Неплохо. Я ей куплю новый бюстгальтер с золотыми нашлепками, - смеялся весельчак Рустам, показывая на те места, где будут золотые нашивки.
Алик вышел на улицу, чтобы проводить Валю до метро. Она жила на Коньково. Ехать было далеко. Около метро на ее лице появилась грусть. Я же вижу, что ей не хочется ехать.
- Валь, а ты побудь со мной, сейчас только половина девятого. А потом я тебя провожу. Ты же знаешь, какой я сильный и храбрый, - намекал он на избиение в переулке.
Валя засмеялась, взяла его крепко под руку и прижалась:
- Глупый ты, Алик. Я же не об этом думаю. У меня есть жених. Мы уже два года вместе. Когда я с тобой, я как бы изменяю ему и своим обещаниям выйти за него замуж, как только мне исполнится двадцать три года. Тебе этого не понять.
- Я хоть и тупой, но все же стараюсь сообразить, как это ты ему изменяешь, если просто взяла меня под руку и еще пообедала со мной.
- А ты представь себя на его месте. Вот недавно я книжку прочла про Пушкина. Он ревновал Натали только за то, что она могла в мыслях ему изменять. Он дико страдал от этого. Все мужики сумасшедшие. Самцы. Понимаешь? Вы смотрите на нас как на свою собственность.
- Извини, Валечка, но я не очень образован. Все, что я знаю, касается фондовой биржи. Об этом я могу говорить целый день. И еще признаюсь тебе, я никогда и никого не любил, кроме моей мамы. Она у меня золотая. Очень добрая и страдает из-за этого.
Они и не заметили, как прошли остановку. Валя первая спохватилась:
- Алик, мне надо ехать. Я обещала ему, что буду к восьми, сразу после работы. Вот посмотри, - она порылась в своей огромной сумке и выудила наконец свой сотовый, - сколько СМС и звонков от него, хотя он прекрасно знает, что я задержусь. Я ему звонила, ты помнишь? Мне надо ехать.
- Я тебя провожу до самого дома.
- Не надо, пожалуйста. Увидимся.
Утром Алик встал поздно. Мамы не было, чтобы накормить его, а самому было крайне неохота даже открыть холодильник. Он позвонил Вале. Она очень обрадовалась его звонку.
- Я как раз собиралась тебе звонить. Мы с моим женихом планировали в субботу поехать за город, но он отправился на встречу со своими школьными друзьями. Так что мы можем встретиться и поболтать.
И вдруг, как молния, его осенило, что она программист с хорошим образованием и еще разбирается в финансовых вопросах – так она сказала. То, о чем я так долго мечтал, но не знал, как найти надежного человека.
- Валя, а ты не могла бы подъехать сюда. Вместе пообедаем, а потом я тебе расскажу о моем проекте, связанном с фондовой биржей. Прошу тебя.
Когда она вышла из метро, он решительно подошел к ней, обнял и поцеловал в губы. Он держал ее в объятиях и не хотел отпускать. Но и она не выражала протеста против столь неожиданного поворота событий в их отношениях.
- Валя, пойдем пообедаем, а потом я тебе покажу, как я торгую валютой на форексе. Все у меня на компьютере. Ты программист. Может, тебя заинтересует возможность написать программу для трейда. Американская фирма, через которую я торгую на бирже, имеет свой программный язык, и если написать программу, то включается автомат и сам торгует, а мы можем поехать в Париж и пить там шампань. А в это время денежка будет течь к нам зелененьким ручейком. Как ты смотришь на это?
Они шли к кафе. Она держала его под руку и смотрела ему в глаза.
- Ты фантазер. Это сразу же видно. Тебе известен хоть один дейтрейдер, который сделал деньги на бирже? Я знала парня, который просадил все семейные деньги на торговлю акциями. Это очень профессиональное дело. На таких дурачках, как ты, и строится доход профессионалов. Я читала об этом, - она говорила это, но глаза неспокойно переходили с предмета на предмет.
- Будь спокойна. У меня есть метод, но я его еще не доработал.
Она все больше и больше удивляла его. Когда же она в свои двадцать два года успела все узнать и о трейде, и о программах, и о Пушкине? Мне скоро будет двадцать четыре года. За моими плечами только армия и неудачи с поступлением в институт. Я полный дурак. Может, я действительно ошибаюсь в том, что делаю? Назад хода нет, а еще я верю в себя.
Любовь и деньги несовместимы
За обедом он то и дело прикасался к ее руке, будто пытаясь убедиться, что это не сон. Потом уже, сидя перед компьютером и рассказывая ей особенности торговли валютой, Алик то и дело брал ее руку в свою. Наконец он не выдержал и наклонился к ней:
- Валь, ты сядь подальше от меня. Я за себя не отвечаю. Прошу тебя. Ты мне мешаешь сконцентрироваться. А если я тебе не расскажу о технике своего трейда, то ты не сумеешь продумать программу.
Она взяла его руку:
- Алик, мне что-то зябко. Придвинься ко мне.
Они недолго целовались. Все произошло сразу, буйно и безумно. Чуть позже, уже лежа в постели, они не разговаривали, а только терлись друг о друга, чтобы хоть в чувствах продолжить ту бурную страсть, которая, к сожалению, кончается слишком быстро.
- Алик, я, наверное, в твоих глазах выгляжу испорченной женщиной? Ведь мы только вчера познакомились. И еще у меня жених.
Он ее так сильно прижал к себе, что она сказала:
- Мне больно, Алик, отпусти меня. Я скоро вернусь, - она плакала.
Почему она плачет? Жизнь делает повороты, и с этим ничего не поделаешь. Она должна примириться, что ее жених – это ее прошлое. Ее настоящее – это Алексей Теренин, который сейчас лежит рядом с ней. Никто мне еще не нравился так, как Валентина.
Он встал, надел штаны и сел к компьютеру. Она подошла и села рядом.
- Я надела халат твоей мамы, - она вопросительно смотрела на него, - давай возьмем себя в руки и поработаем.
Но это благое желание время от времени нарушалось. После нескольких часов плотной работы и других приятных занятий оба почувствовали голод. Достав мамины припасы из холодильника, они ели на кухне и продолжали обсуждение лучших путей приготовления программы. Вот тут он снова решил, что уже больше часа сдерживает себя. Он подошел к ней, встал на колени и распахнул ее халат. Господи, неужели она сегодня уйдет от меня?
Было уже десять вечера, когда они кончили работать у компьютера. Она решительно заявила, что должна ехать. Она не может отсутствовать дома ночью. Он взял такси, чтобы поехать с ней, но она твердо потребовала, чтобы он остался. Алик шел домой в приподнятом настроении. Мне никогда и никто так не нравился из девчонок. Уже ближе к дому он стал вспоминать весь свой день и понял, что детально рассказал свой метод трейда, однако забыл упомянуть, что довольно часто умеет находить информацию, которая появляется в печати и меняет направление трейда. Черт, это самое важное в моем трейде на данном этапе - опережение конкурентов в получении информации. Впрочем, это к программированию и работе автомата не имеет отношения. Я ей даже не показал список основных событий, которые влияют на торговлю валютой. Я знаю, почему я ей не показал этого. «Это не имеет отношения к программированию», - повторял он раз за разом. Он старался убедить себя, что скрыл свой козырь неумышленно.
На следующий день он еле дождался одиннадцати часов, чтобы позвонить ей. Однако ее сотовый был отключен. То же произошло в понедельник и во вторник. Видимо, она решила вернуться к своему жениху. В среду он пошел на встречу с Рустамом, с которым они собирались посмотреть новый фильм о Джеймсе Бонде.
По дороге к кинотеатру Рустам вдруг неожиданно спросил его:
- Это правда, что Макс Шакоев твой двоюродный брат?
- Да. А ты с ним знаком?
- Ну да, он иногда приходит в нашу брокерскую. Это он мне сказал, что ты его брат, когда мы сидели в баре. Он вывалил такую информацию, что я слушал его с отвисшей челюстью, как дебил. Его отец держит трейдерский офис на Тимирязевской, недалеко от Московской Фондовой Биржи. У них произошел крупный прокол. Там был парень, который задавал тон трейду в офисе, и они делали бешеные деньги. А отец Макса обращался с ним грубо и платил мало. Совершенно не так, как делают многие офисные главари. Парень пару раз хотел уйти в другие места, но отец пригрозил, что убьет его и его родителей. И вот через год после последнего скандала парень исчез. А мафиози, Шакоев-отец, получил письмо, где тот пишет, что уехал в Америку, но если Шакоев сделает что-либо плохое его родителям, то он передаст особое досье в ФСБ. Парень прислал копию досье Шакоеву. Тот рвал и метал, но понял, что он в руках этого парня. С тех пор они просадили несколько миллионов.
- Стоп, - Алик схватил за руку Рустама, - когда это произошло?
- Около трех месяцев назад. Я должен тебе признаться, что я ему тогда предложил взять тебя. Хотел тебе помочь, сказал, что у тебя талант к трейду.
- Все понятно, почему Шакоев-отец подослал свою жену. А потом избил меня. А чем этот парнишка угрожал всесильному бандюге?
- Он записал разговоры и подготовил копии писем об инсайдерской информации Шакоева. Если подельники узнают об этом досье, у Шакоев голова будет продырявлена. Ты понимаешь? А еще торговля у них идет все хуже и хуже. Макс сам признает, что отец у него бешеный. Бизнес шел бы во много раз лучше, если бы не характер отца. Времена изменились, а он действует так же, как было в ельцинское правление. Полный беспредел. И не только в трейде. Макс сильно надрался и вываливал мне секреты своей семьи.
- А давно ты его знаешь?
- Около года. С тех пор, как он стал приносить к нам заказы на фьючерсы . Он широко тратит. Говорит, что много заработал на трейде, а я подозреваю, что он торгует наркотой. Смешно, он рассказал мне все это, а потом заплакал и сказал: «Он и мою Валюшу сделал шлюхой ...» Я уже приготовился слушать новую историю, а он вырубился. Так что я его вез домой на его же тачке. Ты же знаешь, я вообще не пью. Мусульманское воспитание.
Алик молчал. Он стал догадываться, кто Валя, в которую он влюбился, и кто ее жених. Она и плакала тогда не из-за меня, а вспоминая Макса. Алику было так мерзко от всей этой грязи, что он одну за другой выпил две стопки виски.
- Ты чего, Али-паша, тоже хочешь нализаться? Скоро придут остальные, и тронемся в биллиардную. Кстати, там теперь мои собратья готовят даже шашлычок.
В голове не укладывается, как можно было так притворяться. Она умна и, возможно, даже образованна. Разбирается в программировании. Она бы и Макса на ноги поставила, а вот его отец сделал ее подстилкой, чтобы решать свои проблемы с несговорчивыми мужиками. Ах, Валя, убить тебя мало. Неужели деньги важней жизни? Предала Макса, а потом и меня. Да не обольщайся, идиот. Макса – да, а ты просто лох, который сразу и безоговорочно клюнул на приманку. Что верно, то верно: этот Шакоев-отец действительно «интеллигент» - башка у него здорово варит, когда надо совершить преступление или подлог.
Он распрощался с Рустамом, взял бутылку виски и направился домой. Только в три часа ночи, совершенно пьяный, он свалился на диван. Утром достал с полки книгу о великом трейдере, написанную еще в начале двадцатого века, и стал внимательно читать, подчеркивая понравившиеся места. А когда ел или пил сок, повторял громко:
- Сука ты, Валя, а не девушка моей мечты.
Деньги на бочку
Целый месяц он неистово работал, развивая в себе терпение и выдержку. Часами высиживал у компьютера, даже когда слипались глаза. Хотя он восстановил большую часть потерь, но все же был крайне недоволен. Только к концу месяца он понял, что ему нужно. Три дня мать приносила обед ему в комнату, где он, обложившись книгами, изучал, как написать программу для автоматического трейда. TradeStation, через который он торговал валютой, имел специальный программный язык для автоматического трейда, так называемый “Easy language”. Но прошел еще месяц, прежде чем он научился легко составлять программы на этом языке. Он написал возможную программу, распечатал ее и отнес знакомому парню, живущему через два дома. Тот посмотрел и сказал, что слишком примитивно и дилетантски написано. Тогда Алик решил, что заплатит Аскольду сколько нужно, чтобы тот его обучил, а еще, чтобы сделал первую настоящую программу. В ноябре уже работал автомат, который сам зарабатывал деньги на втором счету, где было всего десять тысяч долларов. А там, где счет уже достиг двухсот тысяч, Алик торговал вручную. Он так много работал и размышлял о трейде, что заметно исхудал. Ребята недоуменно его спрашивали: «Ты что, опять влез в долги?», а он, улыбаясь, отвечал: «Не совсем, но пока не справляюсь».
Только к зиме, когда суммарный доход его достиг трёхсот тысяч долларов и еще он начал торговать на рынке ценных бумаг, он вдруг вспомнил про Валю. Почему после моего знакомства с ней Шакоев меня больше не теребил? Очень странно. Ведь он отнял бабу у своего сына и подложил под меня. Несомненно, была серьезная цель для такой мерзкой операции. Вскоре он пришел к выводу, что только по одной причине Шакоев не тронул его. Валя ему сообщила, что я лузер, неудачник, лох и дурак. Информация обо мне от Рустама, что у меня имеются способности к трейду, не подтвердилась. Валя сказала, что я фраер, вообразивший себя способным дейтрейдером. Неужели она действительно так думала? Она же видела, что, несмотря на ряд неудач, я справляюсь с трейдом. А еще, если она программист и знакома с торговлей на фондовой бирже, то она не могла не заметить, что я планирую свои операции разумно. Странная история. Как я раньше не подумал. Очень все непонятно. Шакоев даже не попробовал взять меня в свою компанию, даже не шантажировал. Только одна причина может объяснить то, что он оставил меня в покое, – она сказала, что я лузер. Он вдруг подумал, что эта девушка спасла его от «бандитской крыши» Шакоева. Ему стало как-то нехорошо. Где она сейчас?
Через некоторое время Алик узнал от Рустама, что она рассталась с Максом и уехала за границу. Мысль о ней не давала ему покоя. Однако вскоре его внимание снова было занято надолго. Американцы создали конкурс дейтрейдеров, торгующих со своих собственных аккаунтов из дома. Премия непрофессионалам – один миллион долларов.
Алику теперь надо было параллельно со своим основным трейдом на форексе еще попробовать побороться за эту премию. Он тут же открыл счет у них, который был «фиктивным» и не мог принести ни дохода, ни потерь – это был просто конкурс, на котором имитировался настоящий трейд. Если ты «просадил» эти фиктивные деньги, то выбываешь из игры. Победа доставалась тому, кто больше заработает денег, торгуя акциями. Именно так, кто больше денег наберет, тот и получит эту единственную премию. Электроника позволяла создать такую имитационную систему. Он не стал вдаваться в подробности, зачем им это надо, но догадывался, что они затеяли большую рекламную кампанию. Фирма была солидная, и он доверился, тем более что ничего не терял, кроме времени, от половины четвертого до десяти вечера. Опять же тренировка.
Дали три месяца. В эти дни у него и закалился характер, появилась трезвость и правильное сочетание риска и расчета. Работать приходилось много. Вот тут ему помог автомат, который контролировал его торговлю валютой на форексе. Он был в постоянном напряжении, стараясь не упустить ни одной детали, которая могла бы помочь выиграть конкурс.
Три месяца прошли. Он закончил свой фиктивный трейд в хорошем плюсе, порядка полутора миллиона долларов. Он сам удивился, насколько удачно торговал на фиктивном аккаунте, да еще акциями. По условиям трейда было известно, что организаторы сами сообщат, кто победил. Победителю дадут возможность приехать в Нью-Йорк на неделю, публично сообщить о себе и получить свой чек. Реклама, реклама, но какая – один миллион долларов.
Однажды пришла женщина-курьер и принесла Fedex c обратным нью-йоркским адресом.
- Простите, Вы могли бы немного подождать, пока я просмотрю? – он не в состоянии был унять сердцебиение.
- У меня нет времени, а чего же ждать вообще? Конверт я доставила.
- К деньгам бегут, а не убегают от них, - торопливо заметил Алик, вскрывая пакет.
Она недоуменно посмотрела на него. Пока она нелюбезно пыталась уйти, он успел вскрыть пакет. Там был титульный лист на победу в конкурсе. “You have won…”, а еще огромными цифрами в середине листа “1,000,000 dollars”
- Полный отпад. Мать твою.
- Мужчина, Вы бы постыдились женщины, - почтальон пошла к двери.
- Минутку, прошу Вас.
Он бросился в комнату и вынес ей всю имеющуюся наличность, что-то около 350 рублей.
- Не надо, - говорила она, беря деньги и краснея, - здесь очень много.
Когда мать вернулась с работы, стол был накрыт на двоих, а блюда включали в себя черную икру и весь гастрономический набор из дорогих магазинов. Надо было отметить день победы над монстром по имени «Фондовая биржа».
Готовясь к отъезду, он усиленно штудировал английский, но успехи в разговорном английском были незначительны. Голова слишком была занята. Однако он напрасно беспокоился. В аэропорту им. Кеннеди его встречала переводчица Кира, миловидная женщина лет тридцати. Господи, я ли это? Прямо премьер России, а не «домашний» трейдер. Осталось только подать лимузин с охраной в дюжину мотоциклистов.
Доклад он заранее подготовил, да и рассказать минут десять о своей торговле акциями на русском языке ничего не стоило. После доклада были вопросы из зала, где сидели люди разного возраста, которые пытались наладить торговлю акциями из дома. Интерес к нему был велик, так как он был к тому же иностранец. Во время фуршета он старался держаться скромно и спокойно, догадываясь, что многие из присутствующих довольно обеспеченные люди и один миллион для них нормальная величина, а не сверхприбыль, как для него.
Кира не отходила от Алика, стараясь помочь ему чувствовать себя комфортно. Если это и была ее работа, то делала она ее весьма добросовестно. Когда они остались вдвоем и она собиралась объяснить ему, как лучше доехать до гостиницы, он решился:
- Кира, если Вы не очень торопитесь домой, может быть, вместе посмотрим Нью-Йорк, я покрою все Ваши расходы и оплачу услуги.
- Хорошо, Алексей, я готова. Мой муж тоже переводчик, он теперь в другом штате с русской группой. Я свободна сегодня, завтра и послезавтра.
Три дня с Кирой с утра и до утра. Она умела вести себя весело и непринужденно. Он водил ее в дорогие рестораны и даже купил в подарок красивое кольцо. Прижимаясь ночью к нему, она повторяла:
- Все русские сумасшедшие. Я собираюсь в Москву с группой американских туристов. Я была бы счастлива застать тебя там.
- А куда мне деваться. Я же работаю из дома почти без каникул. Зато с пятницы по понедельник я свободен.
Однако пора было расставаться. Новая группа русских бизнесменов. Надо. Работа.
- Кира, вот тебе конверт. Там тебе мой подарок. Откроешь, когда меня не будет рядом.
Так она и сделала. В конверте было три тысячи долларов и записка:
«До встречи в Москве».
Она улыбнулась и подумала: «русские сумасшедшие, но они мне больше нравятся, чем наши. Алик очень милый и непосредственный человек».
На обратном пути домой он вспоминал Киру и решил, что ребятам все расскажет, кроме Киры. Она милый и непосредственный человек. Нам было хорошо.
Когда она приехала осенью в Москву, его суммарный счет достиг четырех миллионов, но он думал о себе очень скромно, зная, что монстр под именем «Фондовая биржа» в один день может проглотить все нажитое тяжелым трудом. Всегда надо быть начеку. Главная проблема в торговле на фондовой бирже всегда остается: важно не войти в трейд, а вовремя выйти, когда монстр пошел против тебя. Кто с большим минусом тупо ждет, надеясь на счастливый поворот событий, тот превращается в карточного игрока. Все просадит. Помни, Алик, всегда надо вовремя выйти из игры. Вовремя закрыть свой минус. Будут и хорошие дни. Это был его гимн, оставленный ему в наследство великими трейдерами прошлого. Никогда не поддаваться неоправданной надежде. Рынок проглотит все твои сбережения. Великие трейдеры оказывались банкротами, поддавшись надежде только раз. Избавься от минуса, передохни и снова в бой.
Уезжая, Кира прослезилась:
- Ты замечательный человек, Алеша. Ты не просто щедрый, ты еще очень доброжелательный человек. Я искренне желаю тебе удачи во всем. Одно могу тебе посоветовать: пока не полюбишь по-настоящему, не женись.
В один из теплых майских дней, когда на рынке было затишье, он сидел на открытой веранде кафе и просматривал газеты. Оттуда он и узнал, что Шакоев-отец уличен в инсайдерском трейде и многих других грязных махинациях, что может привести к конфискации имущества, а его сын Максим Шакоев взят под стражу как наркоторговец. Дело попало в газеты, так как Шакоев утверждает, что в его делах были замешаны два официальных представителя фондовой биржи.
«Ну вот и конец истории», - думал Алик. Но он ошибся. Прошлое нелегко уходит от нас, оно имеет тенденцию возвращаться.
Эпилог
После отдыха на побережье Алику не очень хотелось снова гулять по Стамбулу. Совсем разленился на пляже. Самолет был на следующее утро. И все же он немного прошелся, а вечером к восьми отправился на площадь Таксим, чтобы побывать в знаменитом ресторане Rejans. Однако недалеко от ресторана он передумал. Лень было снова садиться за столик и общаться с официантом. Он прошел мимо трамвайчиков и зашагал по переулку. Ему понравились красные гардины в одном окне, а потом он увидел бар и очень милую барменшу. Это и решило все. Он вошел и заказал виски со льдом. Голова работала неохотно и крайне лениво. Он улыбнулся. Хорошо оттянулся, если так отупел. Через минут пять краем глаза он приметил, что справа от него примостилась какая-то дамочка, которая демонстративно вертится. Видимо, хочет привлечь мое внимание. Алик повернулся в противоположную сторону и тут услышал русскую речь:
- Варя, сделай мне мой коктейль. Абдула уже приходил?
Голос ему показался знакомым. Он обернулся слегка и не поверил своим глазам. Так вот в какую заграницу уехала Валя. Только сейчас он приметил, что в этом просторном зале довольно много девиц из разных стран и континентов. Бордель? Вот влип, и еще Валя. Когда висит красный флаг, беги без оглядки, тебе же это известно из школьного учебника истории. Я же видел и красный фонарь, и красные гардины.
- Простите, Вам не скучно одному, мне кажется, вы русский?
Он повернулся к ней и посмотрел ей в глаза:
- Нет, Валя, мне не скучно, а тебе?
Она прищурилась, и около ее губ появились складки:
- Аааа, Алик. По турецким борделям шастаем?
- Валя, я сейчас допью свой виски и уйду. Вот только одну минуту, пожалуйста. Меня все это время мучил вопрос, что ты сказала Шакоеву, чтобы он оставил меня в покое?
- Сказала, что ты лох. Он и отцепился от тебя.
- Тогда второй вопрос. Почему ты оставила работу и подалась сюда? – Он презрительно обвел взглядом заведение.
- Бабки, мой милый, бабки. Я была вся в долгах. Я и сейчас по уши в долгах.
- Сколько ты должна?
- Скоро придет мой босс, у него и спроси.
- А если ты выплатишь долг, ты можешь вернуться домой?
- Конечно, это моя мечта, - она смотрела на него с любопытством.
Оба замолчали, а потом она вдруг извинилась и ушла в дальний конец зала. Он смотрел в зеркало над баром и видел, что она беседует там по сотовому и смеется. Наверное, дружок есть здесь, в Стамбуле.
Вскоре появился ее босс и представился Абдулой.
- Скажите, уважаемый, сколько денег Вам должна Валентина? Вернее, я хочу, чтобы она немедленно полетела со мной в Москву, разорвав с Вами контракт.
- Это несложно. Она задолжала мне двадцать две тысячи долларов. Пусть вернет, и свободна.
Скажи на милость, какой русский язык у турка. Видать, из наших. Напялил на голову феску, вот и турок. Новый турок. Алик чуть не рассмеялся.
- Валя, ты поедешь со мной в Москву?
- Конечно, если он меня отпустит.
Алик достал чековую книжку и выписал чек на двадцать две тысячи долларов.
Уже в Москве, расставаясь с Валей на Новослободской, он вышел из такси и дал ей чек еще на пять тысяч долларов на первое время, пока она устроится.
- Может, тебе хотелось бы со мной провести сегодняшний вечер, Алик?
- Спасибо, Валя, ты была моим разочарованием в женщинах. Прости. Желаю удачи.
Когда такси уехало, она вошла в бар и заказала мартини. Через пару минут достала мобильник, немного повертела в руке, а потом позвонила:
- Привет, Абдула. Я же тебе говорила, что он лох? Здорово мы его накололи. Что? Он тебе понравился? Не темни, Абдула. Я знаю тебя давно. О’Генри писал, что лохов надо доить. Кто О’Генри? Американский писатель, потом расскажу. Проехали. В общем, как и договорились, я тут займусь новыми тёлками с Козлом, а потом приеду.
Она вошла в туалет и, стоя у зеркала, смотрела на себя. Неужели он так и не догадался, что я тогда ничего не поняла из его рассказа о методе трейда, которым он пользуется? Шакоев убил бы меня, если бы Алик действительно оказался лузером, плохим трейдером, а поступил бы к нему работать по моей рекомендации. Поэтому я и сказала Шакоеву, что он лох. Так было проще избавиться от Шакоева. Алик думает, что я совершила благородный поступок из любви к нему. Лох - он и есть лох. Наверное, все свои сбережения угрохал на меня в Стамбуле и здесь. Шутка ли - двадцать семь тысяч баксов. Благородный идиот.
Она уже собиралась подкрасить губы и вдруг неожиданно для себя заплакала. Шлюха ты бессовестная, Валечка, шлюха. Слезы уже было не остановить. Прямо пойдешь, Алика найдешь, направо пойдешь, Шакоева найдешь, а вот налево будет ждать тебя Абдула – русская народная сказка. Она пригнулась к крану, плакала и одновременно пыталась смыть темные подкрашенные слезы с лица. Она еще шептала «прямо пойдешь», когда шла назад к стойке бара.