Глава 5.
Проснулся Вадим рано, за час до звонка таймера. Ему приснилось что-то дурацкое, что именно Вадим не помнил, однако точно знал, что во сне он все время убегал от кого-то. Прятался по сырым помещениям без дверей и окон, боялся встречи с кем-то неведомым, кого, в принципе, и бояться-то не стоило, однако странное чувство заставляло его бежать по грязным комнатам, наполненным разорванным в клочья жидким серым туманом.
Вадим посмотрел на коммутатор, лежавший у изголовья. Пол седьмого. Еще рановато, однако, ощущение после сна было отвратительное. Вадим знал, что заснуть уже не сможет, а валяться просто так он не привык.
Он резко спрыгнул с кровати. Та тут же сложилась и исчезла в стене. Вадим потряс головой, пытаясь прогнать из себя остатки неприятного сна. Не получилось. Погода за окном также не радовала. На улице все точно съежилось после морозной ночи. Судя по редким фигуркам прохожих, наклоненных вперед и прячущих лица, на улице, к тому же, не только холодно, но и ветрено. Однако контрастный душ расставил все по местам. Утро на то и утро, чтобы начинать новый день со свежими мыслями, без всяких унылых настроений.
После душа - дыхательные упражнения. Несколько простейших видов дыхания. Частые и резкие выдохи сменяются глубоким вдохом во всю грудь. Руки синхронно двигаются в такт дыханию, ноги плавно ступают по мягкому ковру, тело неспешно поворачивается по оси. Разгоряченный и взбодрившийся после душа Вадим почувствовал, как энергия мощным потоком проникает внутрь и тут же, вместе с выдохами, исходит вовне. Сначала живительным теплом наполнились кисти рук, затем энергия щекотной волной пробежала вверх, к локтям, появилось приятное чувство в ступнях, а после этого все быстрее, быстрее понеслось, полетело, и вскоре каждая клеточка организма так и пылала жаром. Но этот жар необычный, не такой, как бывает от огня. Каждый раз Вадим, испытывая это чувство, удивлялся. Организм точно растворяется, исчезает и в тоже время вот он, тут и излучает вокруг радость, пение, и внутрь, с каждым вдохом входит лесная девственная свежесть, прохлада кристально чистого ручья, отражение солнечных лучей на утренних каплях росы.
После дыхательных упражнений - зарядка. Растяжка сухожилий, отжимания и прыжки через скакалку. Вновь душ, только теперь холодный, обтирание, ну, вот теперь, пожалуй, все, утро наступило.
Вадим одеваться пока не спешил. Тело, словно генератор, сейчас испускало мощный поток энергии, вбирало ее из окружающей среды, испускало вновь. Это было настолько приятно, что Вадим не хотел портить это ощущение одеждой.
Он в одних трусах-боксерках прошел на кухню и достал из холодильника початую бутылку вина. Извлек из шкафчика бокал, налил в него немного вина, взял с холодильника сигареты, подкурил от плиты, включил вытяжку и стал смаковать, уставившись в окно. Настенные часы показывали двадцать минут восьмого.
На улице, напротив дома, два автомобиля никак не могли развернуться и только сигналили друг другу, не желая уступать дорогу. Вадим некоторое время наблюдал за ними, потом это дело ему надоело, он потушил сигарету в раковине, допил вино и направился в зал.
Вадим включил на телефоне запись звонков. Звонили всего лишь раз. Две девушки, пьяно смеясь, вновь требовали встречи. Вадим никак не мог вспомнить их имена, как, впрочем, и место, где они познакомились. Помнил только, что тогда порядочно мело на улице, и выпил он тоже изрядно. Вадим стер запись и заблокировал номер. Как-нибудь в другой раз, может быть.
Время еще было, поэтому Вадим прыгнул в кресло и включил телевизор "LG". Телевизор, конечно, неплохой, множество функций и новомодных наворотов, но со временем Вадим его поменяет, понятное дело, а это так, временное. Диагональ маловата, да и марка так себе. Купит что-то большое, как в "Эклипсе", повесит на стену, да, тогда телевизор смотреть будет одно удовольствие.
У Вадима телевизор показывал лишь несколько спортивных каналов, остальные были отключены из принципа. Фильмы Вадим не смотрел, всякие развлекательные программы тем более, а для кого делают мыльные оперы и ток-шоу вообще неизвестно. Канал, который Вадим в основном смотрел, назывался "Футбол плюс". Там постоянно крутили лучшие мировые матчи недели. Что там были за футбольные обозреватели, которые решали, какой матч лучше, хуже, Вадим не знал, но футбол тут показывали отменный.
Играли какие-то две команды из Африки и комментировали, как всегда, на английском языке. Вадим с трудом ловил слово через слово. Да, впрочем, какая разница? Бубнит и бубнит себе комментатор, что, у Вадима своих глаз нет, чтобы увидеть, что вот этот удар действительно хорош, а вот та комбинация не прошла, потому что широкоплечий африканский парень с дредами откровенно не увидел партнера по левому флангу и запорол атаку? Видимо, дреды в раздевалке таки ему состригут.
Играли хорошо, с удовольствием, скорости у игроков были приличные, поэтому Вадим быстро увлекся и даже вздрогнул от неожиданности, когда сигнал на коммутаторе запищал противным тошным звуком. Вадим долго искал такой звук, чтобы уж если проснуться, то проснуться.
Вздохнув, Вадим поднялся и пошел в спальню выключать будильник. Когда он вернулся, вратарь одной из команд уныло вытаскивал мяч из ворот. Начали показывать повтор в замедленном режиме. Вадим вздохнул во второй раз. Смотреть повторы, это по-детски. Одно дело, когда ты в курсе того, что происходит на поле, видишь, что команды из себя представляют, кто владеет центром поля, у кого нападающие быстрее да расторопнее. А повтор это так, обманка, как снег из ваты под елкой на Новый Год.
Законы "Мерфи" или как их там... Что стоило немного раньше пойти и выключить сигнал? Пустяковое дело, пройти несколько метров да нажать на кнопку. Что может быть проще? Так нет же, нужно было в игру вникнуть, даже немного болеть начать, а потом дождаться самого сигнала и пойти именно в то время, когда гол забьют. Как это назвать? Щелчок по носу от судьбы? На, мол, не увлекайся.
Иногда Вадим искренне завидовал "психам". Такое редко бывало и касалось отнюдь не каких-то там возможностей, с помощью которых можно было управлять людьми, заколачивать за считанные минуты миллионы крон, и прочее. Все намного проще. То, что нужно, Вадим заработает и так, что-то сверхординарное, предположим, левитация, да плевал он на это. А вот почувствовать, увидеть простую вещь, чтобы в жизни было поменьше таких вот вздохов, как сейчас, это конечно, не помешало бы. Вовремя остановиться, и пропустить мимо себя грузовик, который в следующую секунду проедет на скорости по луже и забрызгает кого-то другого, но не тебя. Чтобы, когда знакомишься с девушкой в клубе, знать заранее, что у нее сегодня "особенные" дни, поэтому уделять ей время этим вечером особого смысла не представляет. Чтобы знать наверняка, что в центре сейчас пробки и лучше поехать объездной дорогой, сэкономишь минут тридцать, а то и больше. Мелочи, дела житейские, однако как приятно было бы знать наперед многие вещи. Не предсказывать будущее, а всего лишь обладать развитой интуицией. У Вадима такого не было. Зато у него сильнейшая сопротивляемость к пси-воздействию. Тоже неплохо, однако, как порой охота знать заранее, брать на улицу зонт или нет.
Смотреть футбол перехотелось. Вадим, уперев руки в бока, еще с минуту понаблюдал за происходящим на поле, а затем выключил телевизор и стал одеваться. Прыгая по комнате на одной ноге и пытаясь таким манером одеть брюки, он позвонил вниз, в пиццерию. Как всегда по утрам - пицца с ананасами. И пол-литровый пакет томатного сока. Завтрак холостяка. Он мог бы ничего и не говорить, там, в пиццерии, по номеру уже определили, кто звонит и чего хочет. Вадим почти полгода питался так по утрам. Раньше пробовал готовить сам, но, как оказалось, на то, чтобы соорудить что-нибудь съедобное, нужно время, а его Вадиму, почему-то, всегда не хватало.
Вадим облачился в новые джинсы, плотную зеленую водолазку, подумав, нацепил на себя серый теплый свитер, прыгнул в туфли, накинул сверху пальто и, проверив, на месте ли ключи, захлопнул за собой дверь квартиры. Лифтом Вадим никогда не пользовался. Не доверял он этому скрипящему старому механизму. Поэтому, привычно сбежав вниз, забрал пакет с завтраком и направился на подземную стоянку. "Мустанг", как обычно, стоял на своем месте, тщательно помытый и блестящий, ключи у охраны, в салоне свежий запах хвойного леса.
Открыв пакет, Вадим откинул крышку картонной коробки, ловко вытянул один дымящийся кусок пиццы, ухватив его салфеткой, и стал жадно есть, попутно запивая все это дело томатным соком. В минуту поглотив, таким образом, ровно три куска, все остальное Вадим отправил в пластмассовый мусорный бак, что стоял неподалеку. Плотно завтракать он не любил. Вот обед - это да, к такому действу нужно подходить тщательно и насыщаться по полной. А завтрак - это всего лишь завтрак, подготовка, так сказать, перед серьезным застольем. Обед - это главное действие для всей пищеварительной системы организма, потому что поужинать получалось редко. То работа задержит, то пить вечером начнешь. А какая уж там еда?
Вадим выехал на улицу и медленно покатил по дороге. Машина идеально слушалась руля и удовлетворенная улыбка заиграла на уголках рта Вадима. "Мустанг" он купил все лишь три месяца назад и выложил за него хорошую сумму. Пришлось брать кредит, но чего только не сделаешь ради своей мечты. Вадим с детства хотел автомобиль, еще в детдоме он понял, что колеса - это необходимость. Встречают по одежке - провожают по уму. Сейчас встречают по автомобилю. Да и провожают, впрочем, тоже. Поэтому выбор и пал на "Мустанг". Хотелось чего-нибудь необычного и с не взлетающей в поднебесье ценой.
Обитал Вадим в северной части города. Район для людей с кошельком средней толщины. С тех пор, как Вадим купил автомобиль, у него появилась новая привычка. Он не спешил на работу, а некоторое время катался по чистым ухоженным улицам. Вадим привыкал к своему авто, узнавал его. И ему это нравилось. Запах в салоне, мерный говор мотора, шуршание шин, новейшая электроника. Эта машина просто создана для него, это точно.
Вадим усмехнулся. Неплохо, как для парня из детдома. В двадцать два года не каждый может похвастаться вполне сносным жильем, в которое не стыдно привести гостей, иметь такую машину, хорошо оплачиваемую работу и статус неприкасаемого. Полиция ничего не может сделать Вадиму. Корочка сотрудника "Гразкама" значила очень много. И это только начало, всего лишь год работы в этой организации. Что ни говори, жизнь удалась, вот только с этим делом разобраться нужно как можно быстрее.
Вспомнив труп Ширшикова, Вадим тут же помрачнел. С тех пор, как повсеместно ввели "декодеры", убийства практически прекратились. Информация, которая передавалась на тета-диапазоне, являла собой целый блок "рекомендаций" для адресатов, среди которых, само собой, и запрет на убийство. Правда, тягу к насилию из человека все-таки не смогли убрать, видимо это сидит в людях слишком глубоко, укоренилось в подсознании с древних времен. Статистические данные говорили о том, что существенно увеличилось количество драк, но убийства почти исчезли. Правительство решило, что это вполне приемлемая цена.
Вообще-то, Вадим больше чем уверен, если бы не явился этот Ганс из спецотдела, дело с мертвым "психом" спустили бы на тормозах. Написали бы в причине смерти - самоубийство и делу конец. Хороший "псих" - мертвый "псих". Одним меньше - и то хорошо, не гоняться за ним больше. Так нет же, прислали этого Ганса убийцу ловить. Да его, может, и след простыл, уехал из города еще вчера. Упокоил Ширшикова и был таков. Скорее всего, именно так и есть, а то, что "психи" плетут про возмездие, которое Ширшикова настигло, так они на то и "психи", все с придурью, и Ганс тоже.
Конечно, если дело обстоит именно так, как рассказывает Бессонов, то в городе появился кое-кто, кого поймать было бы весьма желательно. Однако как? Вадиму совершенно достоверно было известно про то, что в любом городе, население которого перевалило тысяч за пятьдесят, скрываются "психи" и никто по этому поводу паники не поднимает. Всех поймают рано или поздно. А тут прислали агента, к тому же еще "психа", ловить этого художника, любителя пентаграмм, биополе которого сканеры не фиксируют. Хотя, если изловить его все же получится, тогда да, дела в гору пойдут, Вадим был твердо уверен, что повышение ему обеспечено, а возможно, чем черт не шутит, и в столицу переведут.
Вадим проехал вверх по проспекту Свободы, свернул на окружную дорогу и с удовольствием втопил педаль газа до упора. "Мустанг" взревел шестилитровым двигателем и помчался вперед, обгоняя все живое, что попадалось по пути. Выше двухсот Вадим машину не разгонял. Этой скорости ему вполне хватало, хотя на спидометре еще хватало свободных километров.
До "Эклипса" он добрался почти за пятнадцать минут. Фургон "Гразкама" стоял неподалеку от входа, значит Инга уже здесь. Вадим не хотел пользоваться парковкой отеля, поэтому проехал пару десятков метров дальше, но так и не смог найти свободное место. Вадим дал задний ход и остановил машину рядом с "Фордом" цвета спелой вишни. Пусть выезжает, как хочет. Тут государственное дело.
Как только Вадим вошел в отель, перед ним тут же возникла блондинистая невысокая девушка в сером деловом костюме. Вовсю улыбаясь, она поинтересовалась, чем она может быть полезна. Вадим молча извлек из кармана удостоверение. Блондинки и след простыл. А зря. Наташа, кажется, было написано у нее на бейджике. Нужно будет разузнать, что это за Наташа. На вид очень даже ничего и улыбка приятная.
Вадим поднялся на лифте и прошел уже знакомым коридором. Дверь номера, что снял "свободный", была открыта. В зале, на стульях, сидели Инга и Джон. На столе лежал ноутбук Инги. Джон мягко барабанил по нему пальцами.
- Салют, - произнес Вадим и, прижав указательный и средний пальцы друг к другу, отдал эдакую импровизированную честь.
- Привет, Вадим, - ответила Инга.
- Тебе того же, - пробурчал Джон.
По всему было видно, что он был явно недоволен появлением в этой комнате еще одной особы мужского пола, а тем более Вадима. Весь бравый настрой Джона тут же улетучился. Вадим не знал, о чем они тут болтали, а если честно, и не хотел знать, но почему-то на сердце у Вадима разлилось приятное, немного свербящее чувство от того, что он прервал их беседу.
- Все в порядке? - спросил Вадим. Он заглянул в соседнюю комнату. "Свободный" дрых без задних ног, уткнувшись лицом в подушку.
- По-другому и быть не может, - ответствовал Джон. - Только храпит, скотина, спасу нет.
- Ну, тогда, пожалуй, можешь ехать, тяжелая артиллерия прибыла.
- Как скажешь, - Джон поднялся со стула и глубоко потянулся, - пока, Инга, еще увидимся, ты все-таки подумай над моими словами. Я настаиваю.
- Обязательно, Джон, непременно, - улыбнулась Инга, показав ровный ряд белоснежных зубов.
Джон попрощался со всеми кивком головы и вышел. Вадим посмотрел ему вслед и тут же присел на освободившийся стул.
- Хороший он парень, - неопределенно произнес Вадим.
- Джон? - Инга искоса посмотрела на Вадима. - Да, наверно, хороший. Даже слишком.
Они замолчали. Тишина, неловкая и неприятная, только храп Бессонова из спальни. Вадим не знал почему, однако он порою терялся наедине с Ингой. По рации с ней говорить - плевое дело, в присутствии кого-то - тоже, а вот когда один на один, внутри словно что-то ломалось, голос не слушался, а мысли путались самым бессовестным образом, вращаясь в основном, вокруг ее окружностей... или достоинств... или округлых достоинств. Ведь и не мальчик вроде, чтобы так робеть, а вот на тебе, только покраснеть остается, чтобы полностью на школьника походить. Странно...
- Давно ты здесь? - спросил Вадим, потому что нужно было хоть что-нибудь спросить.
- Уже как минут десять.
- А где наше начальство? В смысле, Ганс, - пояснил Вадим.
- В ресторане завтракает, где же ему еще быть? - улыбнулась Инга. - На то оно и начальство.
- А с Бессоновым что? До сих пор не протрезвел?
- Джон говорил, что он его пытался будить, водой поливал, не помогает. Ганс велел, как вернется, чтобы "свободный" уже бодрствовал. Я вколола Бессонову триафезам. Уже должен был проснуться. Правда, в каком он будет состоянии, я не знаю.
- Как и то, для чего мы вообще тут? Этого мы тоже не знаем, - задумчиво произнес Вадим.
Инга пожала плечами. - Повезем "свободного" в центральный офис наверное, куда же еще. Наверно, на "мозголомке" будут проверять.
Из спальни раздался какой-то шум. Вадим вскочил со стула и стрелой метнулся в соседнюю комнату. Бессонов стоял на полу на карачках, хлопал глазами и бестолково оглядывался. Большие темные мешки под глазами, опухшее лицо с отпечатавшимся на правой щеке узором от покрывала, пересохшие потрескавшиеся губы. Бессонов наконец-то поймал в фокус Вадима и еле слышно хрипло произнес: - Можно водички?
Вадим поморщился и кивнул на столик. На нем было полбутылки минеральной воды. Видно, именно с этой бутылки Джон поливал "свободного". - Вон, возьми.
Сергей повернулся, прищурил глаза, опознал вожделенный предмет и пополз. Переставил вперед руку, перенес на нее вес тела, упал, уперся в пол головой, застонал, передвинул колено, передохнул, поднял голову и так все сначала. До столика он полз минуту. Вадим бесстрастно глядел на это представление. Можно было подойти, взять минералку и отдать Бессонову, но Вадим делать этого не хотел. С каким-то странным удовольствием Вадим наблюдал, как "псих" ползет к воде. После того, что Сергей рассказал про Савер, была бы Вадима воля, Бессонова уже не было бы в живых.
В комнату вошла Инга, следом за ней Ганс. Он был гладко выбрит, от него сильно пахло уже привычным Вадиму одеколоном, а волосы на голове у Ганса были еще мокрыми. Вадим сильно сомневался, что "псих" забыл вытереть голову после утренних процедур, скорее всего, просто гель для волос.
Ганс остановился рядом с Вадимом и недоуменно поглядел на него.
- Что это такое?
- Где? - прикинулся ничего не понимающим Вадим.
- Вот это! - Ганс ткнул вперед пальцем, указывая на Бессонова. Как раз в это время Сергей не удержался и завалился на пол прямо перед столиком. Он уткнулся лицом в пол, тяжело хрипел и одним покрасневшим глазом смотрел на агентов.
- Это Бессонов.
- Я это прекрасно вижу, что он делает?
- Не знаю, может зарядку?
Ганс долго посмотрел на Вадима, поджал губы, подошел к "свободному" и присел на корточки. - Как дела? - спросил он.
- Голова болит. Сильно, - пожаловался толстяк и словно в подтверждение своих слов испустил жалобный вздох.
- Ну, это естественно, - ответил Ганс. - Мешать вино с более крепким градусом последнее дело. Будем лечить?
- Будем, - то ли обреченно, то ли с надеждой ответил Сергей и с трудом сел.
- Значит так, - произнес Ганс, подавая минеральную воду "свободному", - Вадим, пойди, закажи бутылку хорошей водки, холодных закусок, я не знаю, чего там в таких случаях полагается и суп. И побыстрее.
Вадим с ненавистью посмотрел на Бессонова, который жадно припал губами к пластиковой бутылке и повернулся к Инге, ища поддержки, но она укоризненно смотрела на Вадима.
- Уже иду, - пробурчал Вадим и направился к телефону делать заказ. - Тоже мне, нашли холуя за "психом" прислуживать, - думал Вадим, чеканя словами заказа в трубку. Бессонов наконец-то допил воду и громко отрыгнул. Вадим едва сдержался, чтобы не запустить гостиничным телефоном в голову "свободного".
- Может ему таблеток от головы дать? - спросила Инга.
- О, женщины, - воскликнул Ганс. - Таблетками тут не обойтись! Верно?
- Да, - согласился Бессонов и прикоснулся рукой к голове, словно проверяя, - таблетки тут не помогут.
Через пять минут Вадим с удивлением наблюдал, как сам Ганс наливает в рюмку из запотевшей бутылки "Абсолюта" и подает Сергею. Того просить дважды не надо было и, крякая после очередной рюмки, "псих" вкусно закусывал черной икрой и пьяно тянулся к тарелке с супом из перепелов или из печени дроздов. Вадим не помнил, что конкретно он заказал. Смотреть на это у Вадима никаких сил не было, поэтому он пошел в ванную курить. Когда он вернулся, бутылка водки уже опустела наполовину, а Бессонов нажимал на суп. Вскоре "свободный" удовлетворенно вытер рукавом губы и откинулся в кресле, осоловело уставившись перед собой масляными глазами.
- Так лучше? - спросил Ганс.
- Да, - закивал головой Сергей, - и голова прошла, спасибо.
- Лишь бы на здоровье, - мрачно ответил Вадим. Он абсолютно не понимал, зачем Ганс опять напоил Бессонова. Хотя, он тут главный, пусть делает, что хочет. Тратит казенные деньги на то, чтобы "психа" ублажать. А ведь цены тут немалые.
- Сигарету? - спросил Ганс.
- Вообще-то, я не часто курю, - замялся "свободный".
- Да полно, сейчас не повредит. Успокоиться, расслабиться... Вадим, одолжи сигарету человеку, пожалуйста.
Вадим нехотя подошел к Бессонову и протянул ему сигарету. - Может, мне ему еще и огня дать? - спросил Вадим. Ганс не ответил. Пришлось дать.
Бессонов затянулся, торопливо выпустил дым и закашлялся. А Гансу - хоть бы хны. Ведь не любит запах сигарет, а вот сидит, терпит. И водки подливает и насчет сигарет беспокоится. Смотрит на "свободного" заботливо так, прямо мать родная. А "свободного", тем временем после сигареты изрядно развезло. Вадим видел, как "псих", что называется - поплыл. Докурить сигарету он так и не смог, Вадима послали выкинуть окурок. Это было последней каплей. Еще что-нибудь подобное, все равно что и он пошлет Ганса подальше. Пусть сам с Бессоновым якшается. Что толку сидеть тут с этой пьяной свиньей и время терять? Странные какие-то методы ведения расследования.
Когда Вадим вернулся в комнату, Ганс что-то рассказывал "психу", а Бессонов улыбался в ответ и благосклонно кивал.
- Я ведь тоже раньше, как и ты, против государства боролся, - говорил Ганс. - Диверсии всякие, подпольные сборы. Каждую минуту в напряжении, боишься, чтобы тебя не сцапали. И попробуй что-то не так сделай - разговор там короткий. Дисциплина и еще раз дисциплина. И жаловаться идти некому. "Психи" обещают свободу, а на самом деле ты делаешь только то, что необходимо верхушке их организации, а сам находишься в самом низу айсберга. А там холодно и одиноко. Ты не нужен там никому. От тебя только требуют.
Голос Ганса стал бархатным, мягким, теплым. Слова проникали в сердце, в самую глубину. Они звучали сладостно и успокаивающе. Вадим с удивлением наблюдал за этой странной метаморфозой, что произошла с начальником. А Бессонов закрыл глаза и кивал.
- Да, - прошептал он, - там холодно и одиноко, одиноко...
- Ты думаешь, что ты делаешь что-то важное, нужное. Что ты делаешь что-то для себя. Однако это обман, иллюзия. С ними не было счастья, не было радости, а ведь этого так хочется, правда? Поэтому я ушел, поэтому ушел и ты.
- И я, - заворожено повторил "псих".
Тут Вадим увидел, как на ресницах Сергея появились слезы. Несколько слезинок застыли на ресницах, а он по-прежнему сидел с закрытыми глазами и кивал. Он взглянул на Ганса. Его голос никак не вязался с выражением глаз. Жесткий, пронзающий взгляд, холодящий стальным цветом, выворачивающий наизнанку все, куда бы он ни был устремлен.
- Да ведь он его гипнотизирует, - догадался Вадим. Вот зачем он всячески услуживал Бессонову - вызвать чувство доверия, пусть и небольшое, едва заметное, однако это уже полдела, когда человек, на которого воздействуют пси-энергией не испытывает никаких негативных чувств. Тем более, Сергей сейчас пьян. Чувство раздражения внутри Вадима тут же исчезло. Теперь понятно, к чему весь этот маскарад.
- Я прекрасно тебя понимаю, Сергей. Я тебя понимаю. Ты слышишь?
- Да, - всхлипнул псих, - ты меня понимаешь.
- Тебя обманули, тебя использовали, а ведь ты мечтал совсем о другом. Ты ведь хотел быть необычным, хотел приносить пользу, радость. Ты хотел, чтобы тебя любили. Ты хотел этого? Сергей?
- Да, - пролепетал Бессонов, - я хотел, чтобы меня любили.
Вадим подняв брови, наблюдал за происходящим. Не сказать, чтобы он не присутствовал на сеансах гипноза, на курсах им демонстрировали подобные вещи, да и их самих пытались подвергать гипнозу, проверяли уровень пси-восприятия. Однако там это, скорее, было похоже на игру, а здесь толстый пьяный мужик сидел в кресле, пускал слюни и лепетал что-то о том, как ему хочется, чтобы его любили.
- Они сделали тебя таким, каким ты быть не хотел, они украли у тебя мечту.
- Да, - покорно соглашался Бессонов, - они украли...
Обычно ввести человека в гипнотическое состояние занимает от десяти минут до получаса. Все зависит от уровня пси-восприятия. У Бессонова общие пси-показатели сто десять, у Ганса, черт его знает, что там у Ганса, но раз он спецагент, то там все должно быть на высшем уровне. Интересно, сколько времени Гансу потребуется, чтобы загипнотизировать Бессонова? Вадим поставил на семь минут. Ганс справился за минуту.
Бессонов уронил голову на грудь, тело обмякло, руки безвольно лежали на подлокотниках кресла.
- Сергей, - произнес Ганс, - я хочу тебе помочь, но и ты помоги мне. Я буду задавать вопросы, а ты будешь отвечать. Всего несколько ответов и мы все исправим, все станет хорошо. Согласен?
- Да, я согласен, - медленно проговорил "свободный". Голос нечеткий и глухой.
- К тебе вчера приходил Ширшиков?
- Да.
- Зачем он приходил к тебе? Что именно он хотел от тебя?
- Он хотел, чтобы я пришел к вам.
- В "Гразкам"?
- Да.
- Зачем?
- Ширшиков хотел, чтобы то, что появилось, чтобы то, что преследует нас было уничтожено.
- Он хотел, чтобы это сделали мы?
- Да.
- Почему именно мы?
- Потому что "Гразкам" сможет.
- А еще кто-то сможет? Кроме "Гразкама"?
- Да.
- Кто?
- "Психи".
- Тогда почему Ширшиков хотел, чтобы ты пришел именно в "Гразкам"?
- Потому что "психи" не будут останавливать.
- Почему?
- Не знаю, Алекс сказал, что это им невыгодно.
- А почему это им не выгодно, он говорил?
- Нет, он только сказал, что его не выпустили из города. Не выпустят и меня. Они хотят, чтобы это проклятье нас убило.
- Тогда почему же ты не пришел к нам?
- Тогда бы я умер.
- Почему?
- Не знаю, я чувствую это.
- А тут тебе угрожает опасность? В отеле?
- Да, но позже. Раньше было позже, а сейчас уже все равно. Сейчас как всегда.
- Это потому, что мы здесь?
- Да.
Ганс задумался, разглядывая Бессонова.
- Это проклятье... оно связано с той Аннет?
- Нет, - ответил толстяк, - оно связано с ее парнем, Игорем.
- А Ширшиков что-нибудь говорил про это проклятье?
- Только то, что оно нас убьет. От него не скрыться.
- Убьет кого?
- Меня, Ширшикова и Никоненко. Никоненко уже убило. И Алекса. Теперь я.
- За что?
- За то, что мы заперли Аннет в аномалии в Савере.
- Почему ты последний, а не первый?
Сергей не ответил.
Ганс прищурившись, цепко смотрел на Бессоного, но так и не дождавшись ответа, вновь спросил: - Это месть? Оно мстит?
- Да.
- Что-то еще, кроме мести?
- Да.
- Что?
Бессонов молчал.
- Хорошо, - сказал Ганс. - Расскажи, что произошло в Савере. Расскажи про то, как вы заперли Аннет в аномалии.
Бессонов молчал минуту, покачивая головой. Сейчас он был очень похож на тряпичную куклу. На большую толстую куклу. Наконец он заговорил.
- Мы образовали треугольник силы. Снова. Один раз перед аномалией, второй раз потом. Было очень трудно. Болело сердце и голова. Особенно голова. Энергия вытекала в никуда, словно ее что-то высасывало. Было больно. Ожоги на ладонях.
Сергей дернулся. Голова безвольно повернулась набок, точно висела на ниточке.
- Уходит в никуда. Пустота внутри, холод. Не хочу. Пожалуйста, хватит. Хочется бежать. Не отпускает. Все сильнее, горячо, холодно.
Бессонов дернулся еще раз, потом вновь, откинулся в кресле, крепко стиснул зубы, сжал кулаки и заплакал. Теперь по-настоящему. Он начал метаться из стороны в сторону и что-то выкрикивать. При этом продолжал плакать.
- Тихо, тихо, - быстро заговорил Ганс. - Успокойся. Сергей? Ты слышишь меня, Сергей?
- Да, - плачущим голосом ответил "свободный".
- Ты больше не в Савере. Ты на озере. Ты видишь озеро? Большое прозрачное озеро. Вода искрится от солнца. Она красивая. Ты о такой красоте всегда мечтал. Правда?
- Да, - горячо зашептал Сергей, - я на озере, я там...
- Ты в лодке. Ты лежишь в лодке, над тобой солнце. Огромное сверкающее солнце. Тебе тепло. Тебе хорошо. Повтори, Сергей.
Бессонов повторил. Резких движений он больше не делал. Голова вновь покоилась на груди и о произошедшем припадке напоминали лишь две струйки слез на щеках.
- Отдыхай, Сергей. Ты в лодке и тебе нужно отдохнуть. Через минуту ты откроешь глаза и поедешь в кафе. Тебе хочется в этот день приятно провести время. Ты давно этого хотел, но все никак не получалось. А сегодня ты сможешь. Ты будешь пить пиво, слушать музыку и отдыхать. Ты хочешь этого, Сергей?
- Да, - ответил Бессонов, - я хочу в кафе.
- Ты не будешь помнить ничего. Последние сутки были кошмарным сном, который нужно забыть. Ты лишь хочешь отдохнуть в кафе. Так?
- Да, - монотонно пробубнил Сергей, словно робот, получивший команду. - Я не буду помнить ничего.
- Так, - Ганс повернулся к Инге. - Я хочу, чтобы ты нашла кафе, желательно небольшое, которое находится в зоне неполного воздействия "декодеров". Чтобы и воздействие там было не максимальное и в тоже время мы могли бы наблюдать за посетителями. Быстро!
Инга открыла ноутбук и начала быстро вводить команды. Через десять секунд она закончила. - Их тут много. В каком районе?
- В любом, выбирай сама.
Инга пожала плечами, еще несколько раз ударила по клавиатуре и сообщила: - Кафе "Осенний блюз". Отдельное здание. Восточная часть города. Пятнадцатый микрорайон.
Ганс удовлетворенно кивнул. - Свяжись с космической разведкой. Я хочу чтобы все, что может летать и фотографировать над этим местом было в моем распоряжении. Код доступа - Легенда340. Также свяжись с полицией, скорой помощью и пожарными. Пусть держат машины наготове. И сообщи нашим технарям, чтобы в любую минуту были готовы заменить "декодеры". Что же до "Гразкама" - объяви тревогу третьей степени. Но никуда не вмешиваться. Без моей команды никто и шагу не должен делать, даже если "психи" на абордаж главного офиса пойдут. Все.
- Выполняю, - ответила Инга.
- Теперь ты, - Ганс пристально посмотрел на Вадима. - Сейчас берешь этого типа и едешь в то кафе. Заводишь его туда, сам садишься где-нибудь рядом. Кстати, если хочешь, чтобы твоя тачка осталась цела, на всякий случай припаркуйся где-нибудь подальше. Сидишь и наблюдаешь. Твоя цель - Бессонов. Чтобы не происходило - ты не должен с него сводить глаз. Если появятся "психи", а они появятся, помни, вот этот жердяй - главное. Сотрудников "Гразкама" рядом не будет, только ты один. Понял?
- Да.
- Тогда выполняй.
- Есть, сэр, - шутливо произнес Вадим. - Слушай, Ганс, а почему ты этот фокус с гипнозом вчера не выкинул?
- Вчера он был хоть и пьян, но не рассказал бы и этого. Ты думаешь, почему нам до сих пор ничего не было известно о причастности Бессонова к Саверу? Очень хотел забыть человек. Слишком сильно. Даже сканеры не смогли ничего выявить. Да и помогли ему в этом. Скорее всего, память на замок закрыли, а Ширшиков воспоминания разбудил. А после вчерашней беседы подсознание немного успокоилось. Мол, спрашивали, не раскололся. Мы ведь ему стресс еще тот устроили. Дали отрезветь, а потом вновь напоили. Как и сегодня с утра. Я хоть и не пью, но признаю, что без этого средства нам работать приходилось бы сложнее. Так что сегодня проникнуть в мозг "свободному" было плевым делом. Хотя результатов немного, скорее еще больше загадок. Однако это уже неважно. Главное, чтобы сегодня Бессонов сыграл свою роль. Доступно объяснил?
- Доступно, доступно, - рассмеялся Вадим. Так, а почему ты так уверен, что "психи" объявятся?
- Важно, Вадим, чтобы не "психи" появились, а тот, кого мы ловим.
Тут Бессонов очнулся, открыл глаза, обвел всех блуждающим взглядом и пьяно изрек: - Мне нужно в кафе.