Глава 3.
"Психи" расположились на диване. Перед собой они поставили массивный табурет, на него водрузили жестяной, местами помятый, старый поднос. Фарфоровые широкопузые чашки, блюдца, изящные ложечки, столовый нож, чайник для заварки, для кипятка, сахарница, вишневое варенье в пол-литровой банке и тосты. Вадим так и остался сидеть на стуле. Он хмуро посматривал то на своего начальника, то на "психа", который остался с ними. "Психи" разливали чай, намазывали варенье на жареный хлеб, в общем, вели себя так, словно ничего такого не происходит, обыкновенная дружеская беседа под чаек. По-домашнему.
Вадим только сейчас заметил на левом запястья Ганса "глушитель". Перестраховался, значит. Вадим притронулся к виску и, скрипя зубами, тут же одернул руку. Там была здоровенная шишка. И еще пальцы сразу стали красными от крови. Вадим достал из кармана скомканный платок и приложил к разбитому виску. - Меня зовут Ганс, этой мой коллега Вадим, вашего имени я еще не слышал, - произнес Ганс.
- Скажем, Артур.
- Артур, так Артур, нормальное имя, - усмехнулся Ганс. - И, хотя, я подозреваю, что ваше настоящее имя звучит несколько по-другому, по большому счету, это не имеет значения.
- Я тоже так думаю, - кивнул головой "псих".
Ганс размазал ножом варенье по тонкому жареному хлебцу, и с удовольствием откусил кусочек. - Что вы здесь делали? Можно спросить?
- Я здесь живу.
- Не вы, а...
- Вы имеете в виду остальных? - "псих" помолчал какое-то время, о чем-то раздумывая. - Мы занимались, - наконец ответил он.
- Вы учитель? - Ганс с интересом посмотрел на своего собеседника.
- Нет, - замотал головой Артур. - У меня нет тех качеств, что присущи учителям. Но, в силу той политики, что наше государство ведет против таких людей, как мы, мне приходится поддерживать молодежь.
- И не только молодежь, - заметил Ганс.
- Мои двери открыты для всех.
Ганс расхохотался. - Ну, если не учитель, так проповедник, это точно.
Артур отрицательно покачал головой. - Я всего лишь помогаю тем, кто ищет, не более.
- А ну да, ну да. Кстати, - голос Ганса казался веселым, его похоже забавлял разговор, - вы знаете, Артур, что именно такие люди, как вы, наиболее опасны для страны. Что толку ловить какого-нибудь юнца, который своей силой и распорядиться толком не может? А вот, кто в состоянии принести государству реальный вред - так это подобные вам, которые могут "жаждущим" объяснить и помочь раскрыть себя.
- Мне это прекрасно известно. Я это понимаю в полной мере, именно поэтому я и остался, - кивнул головой Артур.
- Самопожертвование? - усмехнулся Ганс.
- Отнюдь, всего лишь ответственность. Понимание того, что за каждый поступок я должен отвечать. Мое время пришло.
- Поспешу вас успокоить, - Ганс смачно отхлебнул чаю и на секунду закрыл глаза. - Ваше время, Артур, может и пришло. Но отвечать вы будете явно не перед нами. Послушайте, Артур, скажите честно, вам не надоело прятаться в этих... "катакомбах"? Генератор в подвале это, конечно, хорошо, но на свете существуют и другие блага цивилизации, которых вы лишены здесь. Скажем, тоже джакузи или игра в гольф.
- Место не имеет значения, важно лишь то, что у человека вот здесь, - "псих" постучал пальцем по виску.
- Все это так, - согласился Ганс, - но вот только, не сочтите за обиду, уж очень те, кто уклоняется от "Закона о гражданской ответственности" смахивают на крыс, что прячутся по норам. От жизни нужно получать удовольствие, вы ведь с этим спорить не будете? А в этом сомнительном месте, на мой взгляд, его не так много.
- Самое главное удовольствие, не сравнимое ни с какими материальными благами, это быть свободным. С этим и вы не будете спорить.
- Вас ничуть не прельщают материальные блага? - Ганс деланно поднял брови. - Ну, тогда может быть вам в лес, избушка на отшибе или, там, мрачная пещера? Не проще ли сотрудничать с государством и прекратить будоражить народ?
Артур осторожно сделал небольшой глоток и немного погодя ответил. - Мы народ и не трогаем. Это... другие... А мы всего лишь хотим, чтобы не трогали нас, мы хотим быть свободными.
Ганс вновь рассмеялся. - И от чего же вы тут свободны?
- В отличие от вас, мы не живем по указке и не проходим унизительное сканирование раз в пол года. Да, мы не резвимся на лужайке с клюшкой для гольфа, но зато ваши излучатели, которые вы везде понаставили, не диктуют мне, что я должен покупать, с какой скоростью мне ездить на машине, когда ложиться спать и прочее. Я решаю сам за себя. Возможно, мы и кажемся вам похожими на крыс, но такие как вы, напоминают мне пауков, которые накинули сеть на все, что только могли. Покрыли эту сеть сладкой пудрой, чтобы не было заметно, что за этой мишурой благополучия скрывается диктат. И преступление таких, как я, состоит в том, что мы не желаем жить, как нам навязывают. Я не хочу работать там, где мне "рекомендовано", не желаю любить то, что мне приказано, пусть даже настолько тонко и незаметно. Я хочу делать ошибки, учиться на них, понимать что-то, вновь ошибаться. Жизнь - это путь, который каждый человек должен пройти сам, а не за ручку кого-то, кому все известно и кто считает, что вот это для меня хорошо, а вот это плохо.
- Старая песня, - произнес Ганс, - только, как оказалось, для большинства наши излучатели - благо...
- Мы не большинство, - перебил его Артур, - и в этом наша трагедия. В наши дни быть зрячим - непозволительная роскошь.
- И как обзор? - криво усмехнулся Ганс. - Много тут вы видите?
- Нам особо выбирать не приходится, - пожал плечами Артур, - правительство не позволяет покинуть страну, вдоль всей границы стоят ваши штуковины, через которые пройти нет никакой возможности, вот и приходится ютиться в подобных местах. Но еще раз повторю, лучше так, чем улыбающимся идиотом, у которого в голове все мысли - чужие.
Ганс допил чай, поставил чашку на поднос и развязно произнес: - Да какие чужие, я что-то больно сомневаюсь, что вам что-то инородное можно запихнуть в голову.
- Мне нет, а молодым, тем, кто только начинает жизнь - запросто.
- Так вы все-таки учитель, - ухмыльнулся Ганс.
- Нет. Я видел учителей. Это люди с большой буквы. А я лишь стараюсь помочь, не более.
- И вдобавок скромный! - продолжал Ганс.
Артур сделал большой глоток и внимательно посмотрел на Ганса. - Вы закончили меня "прощупывать"? Может, перейдем к делу, по которому вы здесь? Я бы охотно поболтал с вами еще некоторое время о месте человека в современном обществе, однако и вас и меня сегодня ждут дела. Я прав?
- Более чем, - пробормотал Ганс.
Вадим все это время с неудовольствием наблюдал за "психами". К чему Ганс возится с Артуром? Вадим догадывался, что Ганс пытается настроиться на волну пойманного "психа", чтобы быть уверенным, что тот не соврет. Но только есть намного более действенные способы. Без всяких разговоров. Когда дело касалось "психов", Вадим придерживался четкой позиции - никакой болтовни, только действия.
- Хорошо, начнем, пожалуй, - Ганс откинулся на диване и посмотрел на Артура. - Сегодня, несколько часов назад был убит человек. Вернее, один из ваших. Имя - Ширшиков Алексей. Вам что-нибудь известно об этом?
- Так это все-таки случилось, - прошептал "псих".
- Что вы сказали? - Ганс подался вперед.
"Псих" некоторое время пустым взглядом смотрел перед собой, словно мыслями унесся куда-то далеко, да хоть в ту же съемную квартиру Ширшикова.
Артур таращился вперед и мерно покачивал головой. Ганс коротко усмехнулся и ткнул "психа" в плечо. ? Не сейчас!
- Если я расскажу об этом все что знаю, вы отпустите меня?
- Даю слово! - незамедлительно ответил Ганс.
Артур с сомнением посмотрел на Вадима, но затем тряхнул головой и начал.
- Сразу оговорюсь, знаю я немного. Мм... Начну с того, что известно всем. У нас в городе действуют тайные организации людей со сверхспособностями. Их несколько, но в какой-то мере они сотрудничают друг с другом и также связаны с подобными организациями из других городов. В их цели и задачи я особенно не вникал, но если в двух словах - борьба с правительственной организацией "Гразкам". В общем, бороться и всячески сопротивляться политике государства в отношении одаренных людей. Ширшиков как раз этим и занимался.
- Нам это и так прекрасно известно, - произнес Вадим.
- Просто я пытаюсь рассказать так, чтобы было понятно, с самого начала. Итак... - Артур запнулся и вновь посмотрел на Вадима. - Мы не контактируем с людьми, подобными Ширшикову и...
- Кто это мы? - перебил Вадим.
- Те, кого вы сравниваете с крысами, - улыбнулся "псих". - Те, кто считает, что бороться нужно другими способами, просвещая людей, помогая им найти себя, а не взрывая ваши излучатели. И тем более нельзя убивать людей. У нас разные методы и поэтому эти "борцы", они нас особо не жалуют, называя мягкотелыми. Словом, общения мы с ними не ищем, поэтому информации о том, чем они живут и занимаются у нас крайне мало. Но знаете, когда развиваешься, то волей-неволей начинаешь чувствовать окружающее не так, как обычно. Эта одна из причин, почему я обитаю именно здесь. Людей тут мало и пси-поле не такое загаженное, как в городе. - Артур замолчал, собираясь с мыслями.
- Но два дня назад проскочило кое-что. Такой силы, что информация дошла даже в наш глухой уголок. Экстрасенсы из этих тайных организаций, про которые я говорил выше, были... не напуганы, а, скорее, взбудоражены. Я сначала подумал, что они опять затевают что-то свое. Вновь взорвут излучатель или устроят сверхъестественное шоу какое-нибудь, или опыт над людьми проведут, воздействуют на них как-нибудь... Но, копнув немного глубже, понял, что тут нечто совершенно иное. Я уловил, что кому-то из них угрожает опасность...
- Опасность какого рода? - спросил Ганс.
Тот пожал плечами. - Это сложно выразить, но одна из сторон того, что угрожало этому человеку - смерть.
Ганс взял в руки кружку и стал задумчиво водить пальцем по ободку. - Продолжайте.
- Также я узнал, что причиной опасности было то, что произошло довольно давно, несколько лет назад. Это что-то типа возмездия, судьбы, проклятья, не знаю, это ни похоже ни на что. Позже я узнал имя этого человека, оно мельком проскочило в потоке информации пси-поля. Его звали Алексей. Так что я подозреваю, что тот человек, по поводу которого вы здесь и тот из-за которого вдруг столько шума в кругах сверхлюдей - одно и тоже лицо.
- Знаете, Артур, пока вы мне ничего стоящего не рассказали. У вас есть еще что-нибудь?
"Псих" сглотнул. - Да. Обычно мы держимся друг друга. Когда один лишь неосторожный шаг может привести к тому, что можно оказаться в лапах у "Гразкама", а потом ваша небезызвестная "мозголомка", после которой от личности не остается абсолютно ничего. Приходится помогать друг другу. Эдакая солидарность, знаете ли. Нас ведь и так мало. А тут его же товарищи и как бы это выразить, соратники, что ли, так вот они вдруг отворачиваются от него. Было решено не помогать и не защищать этого человека, что довольно странно. Но дальше - больше. Вы сказали его фамилия Ширшиков? Так вот Ширшиков решил бежать из города, скрыться, однако ему не дали. Люди, с которыми он бок о бок в течении нескольких лет противостоял "Гразкаму", предали его. Он пытался выехать по трассе М-45. Это на юге города.
- Там вчера авария случилась... большая, - мрачно сообщил Вадим. - Аварийные службы, полиция и, естественно, мы там тоже присутствовали. В том направлении и мышь бы не проскочила.
- Вот-вот. Это они устроили и использовали вас, чтобы Ширшиков остался в городе и встретил то, что ему угрожает.
- Хм... - Ганс прищурился и посмотрел на Вадима. - Каково тебе? А? У "психов" свои интересы в том, чтобы один из них умер! Горячо! - Ганс улыбнулся.
- И еще. Насколько я понял, после того, как свои отвернулись от Ширшикова и, не позволили ему покинуть город, он обратился за помощью к одному из "свободных".
Ганс так и впился в Артура глазами. - Имя!
"Псих" развел руками. - Это все, что мне известно.
- Хорошо, "свободного" мы найдем без проблем - согласился Ганс. - Что-нибудь еще?
- К сожалению, нет. Я рассказал вам все, что знал.
Ганс некоторое время оценивающе смотрел на "психа", словно прикидывая, можно ли выцедить из него еще какую-то информацию, наконец, тряхнул головой и произнес: - Раз так, то мы уходим. Только еще одно, передайте мне образ того, что угрожало Ширшикову. Собственно, за этим мы и пришли.
Глаза Артура стали круглыми, испуганными. - Я поймал этот образ и сразу похоронил его. Не скажу, что я полностью забыл, такое не забудешь при всем желании, но запрятал его в памяти как можно глубже. Мне бы не хотелось...
- Вытаскиваете образ, передаете его мне и можете со спокойной душой прятать его обратно вместе с воспоминаниями о сегодняшнем чаепитии, - ледяным тоном произнес Ганс.
- Хорошо, - смирился Артур, после недолгого колебания. - Давайте руку.
Ганс повиновался и протянул "психу" руку. Тот крепко сжал ее и закрыл глаза. Несколько секунд не происходило ровным счетом ничего, и Вадим едва не рассмеялся, уж очень забавно выглядели оба "психа" расположившись на диване и взявшись за руки. Однако, через несколько секунд Вадим заметил, что Артур стал дышать не так, как обычно. Резко и прерывисто. "Псих" словно стал меньше, ссутулился. И еще предательская капелька пота у виска Артура выдавала, как он напряжен. А затем насмешливое выражение на лице Ганса исчезло в одно мгновение и, как показалось Вадиму, он немного посерел, глаза стали пустыми и тусклыми. Ганс поспешно вырвал руку. - Достаточно, - произнес он.
- Теперь вы понимаете, почему, - с трудом выговорил Артур.
Ганс кивнул и поднялся с дивана. - Пожалуй, нам пора. Спасибо за сотрудничество, всего наилучшего, - сухо произнес он. Иронии в его голосе больше не было.
- Вам того же, - ответил "псих".
Ганс стремительно направился к выходу. Вадим поднялся со стула и направился вслед за начальником. В дверях он оглянулся. "Псих" по-прежнему сидел на диване и смотрел перед собой. Выглядел он теперь лет на десять-пятнадцать старше. Какая-то дряхлость проскальзывала в его позе. Вадим оторвал платок от виска, тот был весь в крови. Вадим хотел было бросить его на пол, но, еще раз посмотрев на "психа", передумал. Кровь - сосредоточие энергии человека. Кто его знает, как "психи" смогут использовать этот платок. Вадим скомкал его и спрятал в карман. Потом выбросит.
Вадим нагнал Ганса на лестнице. Он ухватил его за рукав пиджака и потянул на себя. - Может, пояснишь мне кое-что? - спросил он.
Ганс протянул ему коммутатор, который Вадим оставил внизу. Вадим молча взял его и попытался запихнуть в карман пальто. Коммутатор никак не хотел полезать в карман.
- Я, конечно же, должен извиниться, - мягко произнес Ганс, наблюдая за манипуляциями Вадима. - Возможно, мне следовало предупредить тебя, что ловушка намного опаснее, чем кажется.
- Да я там едва не загнулся, - воскликнул Вадим. - Я еле выбрался из нее. Ты знаешь, что мне пришлось пережить?
- Не кипятись. Да, имею представление, что ты испытал. Кстати, ты полностью разрядил ловушку, именно поэтому я смог пройти за тобой следом. Но ведь я предупреждал тебя, что твои способности очень скоро мне понадобятся, вот они и пригодились. Немного не красиво. Но если бы я предупредил тебя, ты бы отказался идти?
Вадим задумался. - Скорее всего, нет.
- Вот видишь, - произнес Ганс. Но если бы я тебе все пояснил, ты бы знал, что там будет тяжело, очень тяжело и внутренне был бы готов к тому, чтобы отступить. А так ты прошел это место. С трудом, но прошел. И я знал, что ты справишься. В конторе мне сказали, что ты один из лучших.
- Скажи, - Вадим затаил дыхание, - ты воздействовал на меня?
- Нет, - покачал головой "псих". - При всех своих возможностях я сделать этого не мог. Ты действительно способный. Но вот сыграть на твоей гордости, использовать твою неприязнь ко мне, это - да, было. Ты хороший парень, Вадим, но излишне импульсивный. Наверно, именно поэтому ты до сих пор в патрульных.
Вадим молчал, раздумывая, и исподлобья смотрел на Ганса. - Но почему было не сделать как обычно? - вскричал он. - Дали бы повышенное воздействие на пси-поле, кого-нибудь в сознании все равно бы взяли.
- Я уже говорил, прежняя тактика не годилась. Усиливая пси-напряжение на окружающую среду, мы не добились бы ровным счетом ничего. Они, словно обезумевшие животные, которые при виде огня убегают прочь, ломая все на своем пути, пытались бы спастись. И даже если бы мы захватили одного-двух в сознании, осмысленного диалога с ними все равно не получилось бы. Впечатление от только что пережитого психологического шока было бы слишком велико. Вот почему было необходимо поступить именно так, как сделали мы. Да и потом сам ведь знаешь, на что они в таком состоянии способны, когда шкуру свою спасают. Я вообще поражаюсь вашим методам работы. Даете на них такое напряжение, что половина из окон выбрасывается, а остальные через свои же ловушки выбегают. Большинство после такого ложится прямо там, в квартирах и подъездах, однако кое-кто таки выбирается на улицу. И они в результате стресса приходят в такое состояние, что... А потом удивляетесь, как это один "псих" нескольких агентов уложил в считанные секунды.
Вадим недоверчиво посмотрел на Ганса. - Тогда скажи мне, почему никто из них не сопротивлялся? Когда я ворва... когда я вошел к ним в комнату, они даже не пошевелились. Я был готов разрядить в них "парализатор" и непременно сделал бы это, если бы ты не подоспел. Но даже когда всего доля секунды отделяла меня от того, чтобы отправить кого-то в глубокий нокаут, а кое-кого и на тот свет, они все равно не двигались и ждали.
- А ты как думаешь?
- Я не знаю, поэтому и спрашиваю.
Ганс вздохнул. - Сам подумай. Установлены ловушки. Над этими трудилось несколько десятков человек длительное время, такие вещи впопыхах не делаются, у них ведь тут, насколько я понял, что-то вроде штаба было. Или квартиры для тренировок, называй, как хочешь. И тут кто-то проходит через нее, словно нож сквозь масло. Какой смысл сопротивляться? Толку все равно никакого не будет, такого человека своими силами уже не остановить. Ну и естественно постарался я. Не без этого... Я мысленно передал Артуру, что если они не будут рыпаться, то все обойдется. Вот и вся история.
Вадим медленно опустился на ступени. Он начал смеяться. Сначала беззвучно, а затем во все горло. - А я-то думал... Я-то думал, что я что-то решаю. А оказалось, ты знал все заранее, просчитал все до секунды. Ну что сказать, приятно работать с тобой в команде.
- Еще раз извини, но это было необходимо, - Ганс прислонился к перилам, - произошло то, что должно было, добавить мне нечего.
Вадим, наконец, отсмеялся. - Знаешь что? - произнес он. - Возможно все, что ты говорил - правда и другого выхода в этой ситуации не было. Но скажу тебе одну вещь - мне крайне неприятно находиться рядом с тобой. Такой подставы я еще ни разу не получал. Я, конечно, буду терпеть и продолжать работать с тобой, но сделай мне одолжение, в следующий раз, когда мне придется проходить через очередную ловушку или что-то подобное, ведь именно за этим меня в "Гразкаме" держат, так вот, в следующий раз предупреждай, потому что я могу и не сдержаться, и разрядить "парализатор" прямо в тебя.
- Следующего раза не будет, - глухо ответил Ганс.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Вадим, поднимаясь.
- Лишь то, что ты прошел проверку. Я хотел посмотреть, каков ты в деле. Настолько ли ты хорош, как о тебе говорили.
- Так это еще и проверка была?
- Несомненно. Я не полезу на то, что убило Ширшикова без надежного напарника.
Вадим испытующе посмотрел на Ганса. - Что, все настолько серьезно?
- Угу.
- И что же убило Ширшикова? Ты ведь вытянул это из того "психа"?
- Скажу лишь одно - это был не человек.
- Тогда что же это?
- Без понятия, я того раньше никогда не видел. Я знал, что у вас в городе происходит что-то необычное, еще, когда в самолете летел. Сейчас все мои подозрения подтвердились. Тот, за кем мы охотимся, носит человеческий облик, но внутри... Пойми, это не обычный "псих", тут что-то другое...
- Тогда почему подмогу не позовешь? - спросил Вадим, впрочем, уже без злобы в голосе.
- Ты думаешь нас пачками в организации? Только свистни и сразу несколько бравых ребят нарисуется? Тогда бы в таких, как ты, не было бы никакого проку. У нас что ни день - что-то необычное происходит. Людей попросту не хватает... Мы поймаем то, что появилось у вас в городе, обязательно, поверь мне. Поймаем с тобой.
- Мир? - Ганс протянул руку.
Вадим некоторое время смотрел на Ганса. Стоит ли ему доверять? Не закинет ли этот "псих" его в очередную мясорубку при первом удобном случае? Что-то внутри говорило - нет, кричало, что не следует доверять "психам", для них люди - лишь материал. Вадима всегда учили, что никогда и не под каким видом "психам" не следует доверять. Но было что-то особенное в голосе Ганса, что-то такое... Он не раскаивался, он лишь стал равным, что ли.
- Мир, - ответил Вадим, - и крепко пожал руку Ганса. - Только еще один вопрос. Почему нам было не вытянуть туже информацию из "свободных"? Без особого напряжения, без прохождения ловушек и игры на нервах?
- Вадим, ведь ты же знаешь, кто на самом деле эти "свободные". Люди, что отказались от своих способностей и жаждут стать таким же гражданами, как и миллионы других. Они живут под воздействием декодеров, их возможность воздействовать на пси-поле уменьшаются с каждым годом и они всячески избегают не то, что встреч с "психами", но сторонятся даже упоминаний о них. Их показатели пси-восприимчивости ничтожно малы, так что с них толку - как с козла - молока. Это даже не обыкновенные люди, это еще хуже. Они сознательно прячутся от всех проявлений чего-то сверх нормы. Так что это дельце мы провернули довольно ловко, и твоя помощь тут была ощутимой, без тебя бы мне ни за что не справиться.
- Ганс, хватит восхвалять меня. Не я, так кто-нибудь другой.
- Неправда, - убежденно произнес Ганс. - Навряд ли я бы здесь нашел кого-то, кто смог бы заменить тебя. Думаешь, зачем я заезжал в ваш офис? Я тщательным образом изучил твое досье. Сирота. Приют Святой Анны. Спец-интернат для одаренных сирот под патронатом Президента. Уже тогда в тебе были способности. Затем Институт Микротехнологий ну и дальше курсы "Новое Столетие". Ты хорошо подготовлен, но мне нужно было убедиться, что ты именно тот, кто нужен. Скажу тебе откровенно, я знаю не так уж много людей, кто способен повторить тоже, что и ты, в данном случае - пройти сквозь ловушку. Так что, если честно - мне приятно работать с таким сильным прикрытием, как ты.
Вадим не спешил отвечать. Он раздумывал, где в словах "психа" подвох. Слишком быстрая смена климата. Перед ним был совершенно другой Ганс, совсем не тот, что предстал перед ним в начале. Попытка усыпить бдительность? Или все-таки признание его особых качеств?
Самолюбие победило. - Ладно, Ганс, - сказал Вадим, - давай сделаем свое дело.
- Вот это по мне, - улыбнулся в ответ "псих".
Вадим достал сигареты и закурил.
Ганс с неодобрением покосился на него. - Вас что, на курсах, от сигарет не отучают? - спросил он.
Вадим глубоко затянулся и закрыл глаза, наслаждаясь запахом. - Это успокаивает, - ответил он, выдохнув.
- И в тоже время - убивает. Лекарство то еще. Знаешь, только острая нужда в агентах, способных агентах, заставляет руководство конторы сквозь пальцы смотреть на вот это, - "псих" кивнул на сигарету.
- Брошу потом, как-нибудь... И вообще, чего ты привязался к сигаретам, я же себя травлю, не тебя.
- Верно, организм действительно твой и на него всем плевать, кроме тебя. Только курение - это привычка. А у агента их быть не должно. Ни хороших, ни плохих. Привычки - это шаблоны в поведении, они влияют на твои действия постоянно, ты даже не замечаешь как. И это может стоить тебе жизни.
Вадим криво улыбнулся. - Не пугай меня, слышал я уже такое.
Ганс стал спускаться по ступенькам. - Да я и не собирался пугать. Думаешь, оно мне надо? Я тебе говорю, как есть, а решать тебе, конечно же. Я вообще против того, что в "Гразкам" набирают людей с пристрастиями к табаку и алкоголю. Но что поделаешь, все меняется, времена не те. Именно поэтому мне пришлось проверить тебя. Слишком сырыми вас теперь из учебки выпускают, готовят в спешке. Характеристика на бумаге - это одно, а на деле разные вещи случаются...
Вадим, опираясь о перила, спускался за Гансом. Он немного прихрамывал. Давала о себе знать боль в колене. - "Мозголомка" и излучатели на меня действуют слабо, так что вся та информация, что контора впихивает в обычных людей о здоровом образе жизни, меня мало волнует. А курить мне нравится. И это мне нисколько не мешает.
- Это я уже понял, - вздохнул Ганс. - Только, сдается мне, - произнес он потом едва слышно, - это, скорее, вызов окружающим, тем, кто подчиняется приказам декодеров, чем обыкновенная привычка.
Из подъезда Вадим вышел с опаской, слишком ярким было впечатление от ловушки. Его передернуло, когда он вспомнил, как недавно бился в конвульсиях у двери. Он сделал затяжку, выпустил дым через нос и, сделав над собой усилие, прошел ненавистный отрезок до двери. - Нельзя убивать людей, - вспомнились слова Артура. Как же. Обычный человек, не приспособленный к пси-перегрузкам, тут бы и остался. Мертвым.
Ветер на улице окреп. Он разогнал тучи и теперь принялся за более приземленные вещи. С яростью гонял по двору ошметки мокрого картона, бросал из стороны в сторону мелкие веточки и рваные куски целлофана, теребил оборванные провода на столбах.
Луны видно не было - пряталась где-то за домами, а ночное небо было похоже на вспышку. Множество звезд, ярких и не очень. Они холодно светили, невозмутимо переливаясь всеми цветами. Красивое зрелище, но Вадиму захотелось как можно скорее оказаться в фургоне. Неугомонный ветер продувал до костей.
Инга сама открыла дверь. Она посмотрела на Вадима и только покачала головой. Аптечка уже была у нее в руках. Она смочила перекисью бинт, свернутый несколько раз вместе, и хотела было утереть кровь на лице Вадима, но тот не дался.
Он отстранился и забрал у нее бинт. - Я сам, - поморщился Вадим. Сказал он это немного резко, о чем сразу же пожалел. Инга ведь не причем, что она могла поделать?
Инга надула губки. - Как скажешь. Только вперед сядь, там зеркало.
Вадим последовал ее совету и с удивлением уставился в зеркало заднего вида. Свое отражение ему очень не понравилось. Мало того, что у него на виске появилась здоровенная шишка, щека и шея была в потеках засохшей крови, так еще и следы ржавчины и влажной пыли всюду на пальто. Дрянной вид. Он стал торопливо отряхиваться, оторвав от целого бинта еще несколько кусков.
Инга протянула ему йод. Вадим благодарно улыбнулся ей, макнул немного целебной жидкости на бинт и, чертыхаясь про себя, стал осторожно обрабатывать висок.
- Что с почерком? Выяснили что-нибудь? - спросил Ганс.
- Да, - отозвалась Инга. - Почерк на рисунке, что был найден на месте преступления, принадлежит человеку, про которого ничего не слышно уже почти шесть лет.
- И зовут его Игорь, - то ли спросил, то ли утверждающе произнес Ганс. - Игорь Кирке, девятнадцать лет, заявлен, как пропавший без вести примерно пять лет и пять месяцев назад. Одно время проживал в городе Алинберге, работал в типографии местной газеты. "Аленберг сегодня", если не ошибаюсь. Небольшой тираж, раскупается не особо хорошо, но, так как содержится на муниципальные средства, зарплаты там вполне сносные. Затем его след теряется.
Инга удивленно посмотрела на Ганса. - Откуда...
Вадим прекратил чиститься и повернулся. - Есть что-то такое, о чем ты нам не сообщил? Или не счел нужным поставить в известность?
Ганс провел ладонью по лбу, словно смахивая воображаемый пот. - Я хотел убедиться. Если вы думаете, что я что-то от вас пытаюсь скрыть - это неправда. Мне все лишь нужно было подтверждение. Теперь оно есть.
- Ну, тогда, может, посвятишь нас?
- Неделю назад, - грустно начал Ганс, - на лыжном курорте Арьян произошло убийство. Арьян - небольшой городок, километров шестьсот на восток отсюда. Сами понимаете, что означает убийство, тем более там, где отдыхают люди и платят деньги, причем большие, за то, чтобы нормально провести время. Я был там. Ну что сказать. Мы обнаружили там пентаграмму, почти такую же, как и в квартире, что снимал Ширшиков, с той лишь разницей, пентаграмма в Арьяне была нарисована на стене и выброс энергии там был побольше, в ванной вся керамика трещинами пошла, а телевизор просто взорвался. Естественно, выяснили, кому принадлежит почерк. Такая вот каша. Почерк есть, а самого человека нет уже шесть лет.
- А убитый?
- "Псих" - недовольно ответил Ганс. - Эдуард Никоненко. Средние показатели пси-восприятия ориентировочно - двести семьдесят. Это не рядовая сошка, это, я бы сказал фигура в движении сопротивления "психов". Теперь сами понимаете, почему спецотдел так быстро отреагировал, прислав меня к вам. Убит один "псих", а следом за этим, через неделю, к праотцам отправляется еще один. Как только я услышал о том, что у вас произошло в городе, я был на сто процентов уверен, что ваш "псих" убит точно таким способом и почерк на пентаграмме будет Кирке.
- Тогда почему сразу не сказал? - спросила Инга.
- Не знаю, - вздохнул Ганс, - наверно надеялся, что ваш сервер откопает что-нибудь другое. Не хотелось верить в то, что парнишка, который пропал давным-давно, у которого не было выявлено никаких предрасположенностей к пси-воздействию, вдруг появляется и начинает одного за другим убирать "психов", которых и "Гразкам" то поймать не может. Надежды не оправдались, - Ганс развел руками.
- А как получилось, что этот самый Никоненко оказался в Арьяне, у них ведь должна быть хорошая система защиты? Он не должен был проникнуть туда. - Инга вопросительно подняла брови. - Или что-то поменялось? Вроде бы как раз в таких небольших городках проблем и не должно возникать. Там все как на ладони, данные о любом новоприбывшем немедленно обрабатываются сервером, это не то, что у нас, масса дыр в защитном периметре.
- Я тоже так раньше думал. Но получилось так, что один из декодеров в Арьяне вышел из строя. Подозреваю, что не без помощи "психов". Как раз тот декодер, что перекрывал территорию, на которой и поселился в отеле Никоненко. В обычных условиях, в больших городах, декодеры либо чинятся, либо устанавливаются новые в течении нескольких часов. А там аварийная бригада застряла в буране. На два дня.
Вадим хмыкнул. - Никоненко решил немного покататься на лыжах, завалив снегом аварийщиков?
- Выходит, так.
- А тот, кто нарисовал пентаграмму и убил Никоненко? Какие-то следы есть?
- Абсолютно ничего. Местный сервер так и не смог вычленить из аномалии что-нибудь внятное. Как и у вас здесь. Только почерк.
- Скверная история, - задумчиво произнесла Инга.
- Более чем, - согласился Ганс. - Черт с ними, с "психами", но беда в том, что появилось что-то или кто-то, кого наши декодеры не могут засечь. Ауру жертвы - пожалуйста, силу аномалии тоже определяют, а вот кто это все подстроил - тут сложности начинаются. А это, мягко говоря, нехорошо.
- Что, появился какой-то супер-пупер "псих"? С показателями, которые просто невозможны?
- В том-то и дело, что нет. Тут что-то другое и это мне не нравится. Артур, это "псих", которого мы сейчас допрашивали, - пояснил Ганс Инге, - он передал мне образ того, что он почувствовал, образ того, что угрожало Ширшикову. Еще раз говорю, это не человек.
- И кто... что это? - поправилась Инга.
- Не имею ни малейшего представления, но чтобы это ни было, мы знаем, что у него есть руки, которыми оно умеет рисовать и писать.
- Белиберда какая-то, - произнес Вадим.
Ганс посмотрел на Ингу. - По самой пентаграмме что-нибудь есть? Что там написано, получилось расшифровать?
Инга отрицательно покачала головой. - Язык это или знаки выяснить так и не удалось, не похоже ни на что, имеющееся у нас в базе данных. "Циклон" пытается...
- Ну, этого и следовало ожидать, - перебил ее Ганс. - Как и в Арьяне. Ваш "Циклон" ничего не сможет. Это что-то... нечеловеческое.
- Дела... - произнес Вадим.
Он закончил очищать от грязи, собранной в подъезде, пальто, посмотрел в зеркало, повертел головой и остался доволен результатом. В этих условиях лучше не сделаешь. Вадим открыл боковое окно и выкинул бинты, подумал немного, извлек из кармана окровавленный платок и отправил его вслед за бинтами. - Ну и какие будут приказания? - спросил он, закрывая окно. Голос его был бодрым, свежим, но на самом деле Вадиму хотелось сейчас поехать домой, принять душ. Горячий, затем холодный, взять бутылку джина и завалиться на диване перед плазменным сорокадюймовым телевизором. Можно еще позвонить какой-нибудь красотке, которых в записной книжке коммутатора был изрядный список... Нет, пожалуй, звонить никому не стоит, не хочется ничего, денек выдался что надо. Просто контрастный душ, какой-нибудь спортивный канал на таймере и любимый напиток. Или...
Ганс прервал размышления Вадима о том, как можно было бы провести сегодняшний вечер. - Единственная ниточка, которая пока у нас есть, это кто-то из "свободных". Кто-то из них был в контакте с Ширшиковым недавно. Нам нужно найти этого человека. И быстро.
Лицо Вадима приняло кислое выражение. Какого черта? Рабочий день у него нормированный, и если часы не врут, он уже давно должен был оказаться дома. Вадим начал зло корчить себе рожи в зеркале, изо всех сил двигая челюстью. От этого гуля на виске зверски болела и пульсировала, но Вадим решил, что ее следует всячески разрабатывать.
- Я ранее распорядился проверить всех "свободных". Это выполняется? - спросил Ганс.
- В меру сил и возможностей. На ночной смене у нас не так много людей. Сейчас агенты проверяют всех по порядку, - ответила Инга.
- Ничего странного не обнаружили?
- Вроде бы нет, - задумалась Инга. Она вновь уселась за клавиатуру и начала быстро вбивать команды. Отчеты допросов высветились на экране дисплея. Изредка он поглядывала на графики, на которых кривыми линиями отображалось психическое состояние допрашиваемых. - Вроде все в норме. Ничего необычного. Хотя...
- Что? - всколыхнулся Ганс.
- Я не знаю... Всех "свободных" предупредили о том, что с ними будет проведена беседа. Почти все оказались в местах своего проживания и ожидают. Все, кроме одного.
- И где он сейчас?- живо спросил Ганс.
- Отель "Эклипс". Это в центре. VIP-номер. Он там с утра.
- Центр города - самое защищенное от проникновений "психов" место, - подал голос Вадим. - После нашей конторы, естественно.
- Ну, тогда, я думаю, всем все ясно, - произнес Ганс.