/отрывок из "Последнее пришествие"/
В полном одиночестве она бродила по коридорам огромного старого замка. Ее шаги эхом отдавались под сводами высоких потолков. Она слышала стук сердца собаки, семенящей рядом с ней.
Замок молчал. Тишина объяла его покоем и безмолвием.
Одинокая женщина подошла к окну. Разглядывание пустынной дороги уже вошло в ее привычку.
Каждое утро она принимала благоухающую маслами ванну, надевала красивое платье, драгоценности, укладывала в прическу роскошные длинные волосы и принималась бродить по замку, поднимаясь по лестнице и вновь спускаясь к огромной входной двери.
Изредка она выходила из замка, чтобы побродить вокруг него. Чаще поднималась в самую высокую башню и смотрела вдаль – не возвращается ли ее любимый муж к ней, домой.
Ожидание сводило ее с ума. Но она любила.
Совсем недавно он уехал. А ей казалось, что прошла целая вечность.
Маленькая графиня ждала своего графа, но не знала, что он уже никогда не вернется.
Когда граф Влад уезжал, то знал, что уже не будет все так, как было до этой минуты. Прекрасная женщина, с распущенными длинными темными волосами и в длинной ночной сорочке стояла на пороге их огромного замка и махала ему в след платком, украдкой вытирая текущие по щекам слезы.
Граф мысленно попрощался с женой и устремил свой взгляд вдаль.
Что его ждет там, вдали от дома? На это вопрос он не мог ответить. Но что бы это ни было, Влад чувствовал, что его жизнь круто меняется. И он направлялся вперед, на встречу неслышной для других музыке. На встречу таинственному зову.
Когда-нибудь граф снова вернется домой, в семейный замок, чтобы уже никогда с ним не расставаться. Но, почему-то, ему казалось, замок будет пустым, что никогда уже не обнимет свою графиню – единственного человека, который любил его такого, каким он был. И только рядом с ней он становился нежным и ласковым мужем. А для других он был хитрым, коварным и жестоким графом Тепешем. Очень жестоким.
День сменился ночью. Вокруг путника царила мертвая тишина.
Вдруг до него донесся необычный звук. Будто огромная птица тяжело взмахивала крыльями, все ниже и ниже спускаясь. Но эти существа совсем не были птицами.
Кто-то цеплялся за его руки, одежды. Кто-то тянулся к его белой коже. Но кто? Кто-то укусил его за шею.
Он изловчился и схватил невидимое в темноте существо. Зажег огонь. Летучая мышь? Большая, летучая мышь трепетала в его руках.
Губы графа искривились в ухмылке, и…. полился смех. Безудержный дикий смех….
Он не понимал, что и зачем делает, но делал. Острый нож рассек одно крыло животного. Затем другое. Мутные капли крови брызнули на лицо человека. Того, кого считали человеком.
Долго скрываемые глубоко в душе страхи вырвались наружу безудержным гневом. На него – великого графа Влада Тепеша посмела покуситься ночная тварь? Не бывать этому. Всякий, неугодивший великому человеку, должен погибнуть.
Граф слизал с губ чужую кровь. Кровь уже мертвого существа, лежащего у его ног.
Он огляделся вокруг. Темные фигуры исчезли. Только вой тишины окутывал землю.
На небе засветился бледный шар луны.
Что-то необычное вдруг случилось. Замерло небо, померкли звезды, затихли травы. Красота человека поразила безмолвием мир. Жестокая красота. Крылатого создания.
Откуда взялись эти крылья? Казалось, что они всегда были. Только не видел их людской взгляд. А он чувствовал. Всегда чувствовал, что трепещут за его спиной два прекрасных крыла, крепнут с каждым днем, ждут времени, когда поднимут своего хозяина высоко в небо и покажут ему необъятную красоту ночного мрака.
Он летел куда-то вверх, но не было видно света. Вокруг была только мгла. Только кромешная темнота ослепляла своим безмолвием. Она приняла его в свои объятия, убаюкала тихим мраком и … бросила вниз.
Граф открыл глаза. Над ним сияли звезды, под ним приятным холодом дышала земля.
Он поднялся на ноги. Легкое головокружение, тупая боль в шее и мучительное чувство голода. Вот и все, что он ощущал.
И его не волновало, где он находился, что с ним произошло, почему в голове крутилась лишь одна картинка: он верхом на лошади, наступление ночи, лес, какие-то фигуры между деревьями, неожиданное нападение и звон безудержного смеха в ушах.
Чувство голода усиливалось. Он брел по каким-то безлюдным улицам и что-то искал.
И вдруг все, как во сне – совсем близко блестящие, полные слез и ужаса бирюзовые глаза, разметавшиеся по земле длинные белые волосы, пытающееся вырваться из сильных рук хрупкое девичье тело….
Он оторвал от нее грубого мальчишку и отшвырнул в сторону.
«Я не смогу так жить, - прошептала девушка, - опозоренная, одинокая, никому ненужная».
«Не говори так, - зашептал Влад ей на ухо, - ты прекрасна».
Белизна нежной шеи манила его….
«Возьми меня с собой……»
Он снова куда-то шел. Шел, не разбирая дороги, не глядя под ноги. Смех то и дело срывался с его губ. Дикий смех. Смех существа, осознавшего свою свободу и власть над всем живым вокруг него.
Она шла ему на встречу. Так же, не глядя под ноги. Ее взгляд был устремлен прямо на него, но она его совсем не видела. Слезы застилали небесное сияние голубых глаз. Обида и горечь жгли ее сердце.
Почему? Почему? – бормотала она. – Почему он меня покинул? Почему он ушел к другой? Да, я – продажная девка. Но ведь я люблю его. Я бросила ради него свое ремесло и нашла нормальную работу. Почему?
Он замер, увидев ее, почувствовав тонкий запах ее боли. Как прекрасна была эта девушка, объятая горем и страданиями. Как нежна ее молодая кожа. И как сильно ее нежелание жить….
И уже через миг ее голубые глаза посмотрели на звездное небо. Крик боли сорвался с ее губ. Дикий смех озарил его улыбку.
Она вздохнула, ощущая тупую боль на тонкой шее, неземное блаженство и … покой.
Он искал кого-то, вглядываясь в лица случайных прохожих. Он хватал их за руки, он смотрел в их остекленевшие от страха глаза, он проникал в их темные души. Мужчины, женщины, дети…. Но все не то.
Кого же он искал? Чего он ждал? Куда он шел? Но он чувствовал, что близок к своей цели. Могучие крылья поднимали его в безмерное пространство ночного мрака и несли в более темную мглу, манящую наслаждением свободного полета.
Что-то внизу блеснуло нежным свечением. Перед его глазами мелькнуло видение. Широко распахнутые темно-карие глаза, глядящие в самую глубину ночи, призывая ее в свое сердце; разметавшиеся по земле черные пряди длинных волос; разорванное белое платье, еле прикрывающее белоснежное тело. Девушка. Молящее о смерти создание, проклинающее свою земную красоту и гнусных подонков, воспользовавшихся ее наивностью и бедностью. Она – 17тилетняя сирота, пробивающаяся в жизни любыми способами, не боясь даже самой грязной работы, хранящая свое единственное сокровище – свою невинность. Но теперь и это у нее отняли вместе с желанием жить.
Ее пылающий отчаянием взгляд смотрел в небо, утопая во мраке ночи. С ее нежных, окровавленных губ слетало лишь одно слово – «смерти».
Именно ее он искал в ночной тиши. Именно она звала его сквозь темную мглу. Именно к ней несли его крылья мрака.
Он опустился на колени перед этим хрупким созданием, он укачивал ее на своих руках как в колыбели, он целовал белизну ее кожи.
«Я избавлю тебя от земных страданий, я дам тебе сильные крылья свободы, я подарю тебе вечную жизнь, моя красавица…»
Он летел. Могучие крылья поднимали его все выше и выше. Подальше от стонущей земли, поближе к манящей темноте неба. Ни звездочки, ни лунного луча – ничто не нарушало идиллию мрака, не разбивало его царственное безмолвие. Только резкие взмахи крыльев нарушали тишину, сливаясь в единый страстный напиток с ночной пустотой, сладким привкусом страха, доносящегося снизу. И имя тому напитку – свобода. Свобода полета.
Ночное темное небо, без единой звездочки в вышине. Горные хребты манили издали. Высокая скала вырисовывалась на фоне темного горизонта. А на той скале возвышался замок.
Тихая музыка звучала в его ушах. Он напевал чарующий мотив, поднимаясь по каменной лестнице. Пламя факелов отбрасывало тень на высокие стены.
Широкая лестница вела вверх. Он медленно поднимался по ней, совершенно не обращая внимания на блики свечей и факелов, отбрасывающих свои тени на стену, утопая в глубине высоких потолков. Деревянные двери, каменные полы, необычные узоры…..
Древний замок обычно пугал и одновременно зачаровывал своих посетителей. Всех без исключения. Но не его – хозяина замка….
Родной дом. Опустевший, безмолвный. Где же графиня? Где же его любимая жена?
Влад бродил по широким коридорам, дотрагивался до холодных стен, слушал затихающий шепот пустоты.
Да, она ждала его. Сколько слез было пролито у этого окна. Сколько молитв было прочитано в этом углу. Сколько слов было сказано в этой башне.
Но не дождалась. Не выдержала тяжести одиночества. Стены древнего замка сохранили отголоски ее страданий и отчаяния. И наполнили ними сердце великого графа.
Он закрыл глаза и позволил ее отчаянию захлестнуть его:
Вот она медленно бродит по замку, вот она поднимается по ступеням самой высокой башни замка, вот она смотрит в глубину безмолвной ночи.
«Мой любимый граф, муж мой. Они сказали, что ты больше никогда не вернешься. Они сказали, что ты во власти темных сил. Они сказали, что ты забыл обо мне, и наслаждаешься присутствием трех юных прекрасных дев.
Видит бог, я ждала тебя. Я любила только тебя. Ты был моей жизнью. Ты был моим воздухом. Ты был моим сердцем. Но разбито сердце, в жизни нет больше смысла. Нет мне жизни без твоей любви…»
Она шагнула в пустоту…..
Безудержный гнев охватил его.
Они погубили тебя! – голос графа отдавался эхом среди глухих стен. – Жена моя. Жалкие люди лишили тебя надежды. Я шел к тебе. Я спешил к тебе. Я нес тебе вечную жизнь…. А нашел только холодные стены и живущие в них отголоски твоего отчаяния, страха и тоски. Не видеть вам счастья, жестокие люди. Не жить вам на этом свете. За мою жену, за ее слезы, за наше счастье! Будьте вы прокляты…
Граф закрыл глаза и отдал себя воле наваждения.
И вот он снова стоит перед широкой каменной лестницей, освещенной пламенем заката. Последние лучи солнца скрылись за горизонтом. На миг старинное сооружение погрузилось во мрак. Но уже через секунду, как по мановению волшебства, запылали факелы на стенах.
Он сделал шаг и стал медленно подниматься по ступеням, едва касаясь рукой холодных стен, впитывая в себя боль.
Он пошатнулся и полетел. Но, почему-то, не вверх. А вниз. Но куда он летит? От пола его отделяло всего несколько ступеней. А он уже так долго падает. Под ним что-то горит. Пылает адский огонь.
Сверху послышался вопль. Все то же нечеловеческий вопль. Но что-то новое зазвучало в нем сейчас. Отчаяние? Да. В диком крике звучало отчаяние. Отчаяние женщины, теряющей своего повелителя.
Он засмеялся. Безудержный смех его воспарил, казалось, к небесам и расколол надвое темноту непроглядной ночи.
Огонь объял его. Но он не чувствовал ласки пламенных прикосновений. Он продолжал смеяться. А сверху все громче раздавались крики отчаяния.
Видение исчезло. Стены закончили свое повествование о прошедших днях. Замок был по-прежнему пуст. Ни один звук не нарушал его томную тишину.
Он медленно поднялся на ноги. Полы черного плаща обвивали его стан.
Неожиданно поднявшийся ветер шумел где-то за окном. Но какой-то другой шум заглушал его вой. Шум расправленных крыльев заглушал даже эти природные порывы.
Приветствую вас, мои богини.
Три юных создания в белых одеждах предстали перед ним, сложив широкие сильные крылья.
Наш господин, мы готовы служить тебе.
Они погубили мою жену. Отомстим же им за ее страдания.
Замерли стрелки на старинных часах. Три юных создания расправили крылья.
Окутанная чарующей мелодией ветра, одна из них широко раскрыла глаза. С ее губ сорвался крик, похожий на нечеловеческий вопль. Волосы и белые легкие одежды взметнулись в разные стороны и тоже замерли. Она кричала, глядя в потемневшее небо. А за спиной ее трепетали крылья.
Они взмахнули широкими крыльями и взмыли в небо. Разрывая полотно тишины оглушающим воплем, плавно переходящим в безудержный смех, они приближалась к земле, замирая над испуганно кричащей толпой людей, то метавшейся в разные стороны, то прижимаясь к рядом стоящему, пытаясь усмирить свой страх и … смириться с неизбежным.
Три прекрасные крылатые создания играли со своими живыми игрушками, то спускаясь к самой земле, обжигая недостойных дыханием смерти, то взмывали к небесам, паря над снующими в ужасе туда сюда существами.
Слащавый запах наполнял черный воздух. Ветер нес этот запах из ниоткуда. Сладость и дрожь. Так пахнет страх. Человеческий страх.
Граф наблюдал за смятением людей, тешась игрой своих невест.
Смех. Безудержный смех диким звоном отлетал от глухих каменных стен, эхом разбиваясь об их сырую мрачность.
Башня, древнее сооружение возвышалась над бездной дрожащего зноя, молящего о пощаде глухими призывами. Возможно, свет мог бы рассеять этот зной. Но вокруг была только кромешная темнота.
Нотки смеха отлетали от неровностей башни и устремлялись вниз, к безудержным ноткам страха, чтобы слиться с ними в неземную жестокость, подобную бурной стихии.
Совсем рядом, где-то в мрачной пустоте звенел нечеловеческий крик, раздирающий человеческую душу, прокрадывающийся в самое сердце и звучащий там манящей песней.
Он огляделся вокруг себя, но увидел только пустоту. И снова дикий смех сорвался с его губ.
Трепет крыльев за спиной заглушал стоны, несущиеся откуда-то снизу. Вокруг была пустота ночного неба. Ветер и остро ощутимый чужой страх наполняли какой-то радостью и легкостью. Она опустилась на краю скалы, сложив крылья и поднимая руки к восходящей луне. И снова белые одежды взметнулись в разные стороны. Мир замер. Частицы воздуха вперемешку с пылью остановили свой полет. Одна из крылатых женщин подняла глаза к небу и закричала. Громко, пронзительно.
Она неспеша устремлялась к звездному небу. Два сильных, но кажущихся прозрачными, крыла за спиной рассекали воздух. Легкое белое платье обнимало ее стан. Но стоило ногам коснуться поверхности высокой скалы, как его подол взметнулся в разные стороны, обнажая до колен идеальные ноги. Длинные белые волосы обволакивали ее плечи, то ложась ровными прядями, то взметаясь от неожиданного порыва ветра. Ее глаза сияли лихорадочным блеском. Лицо исказилось, она закричала. Пронзительным и устрашающим был крик очаровательной вампирши. Но как будто песня полилась по темному небу. Манящая песня, наполненная тоскливым призывом.
Стоны, мольбы о помощи, молитвы. Все это доносилось откуда-то снизу. С земли.
А в небе царила свобода полета. Широкие крылья вновь и вновь рассекали воздух, возвышая его над жалкими существами там, внизу.
Граф был выше их всех. Их страх наполняли его существование жизнью.
Долгие годы, даже столетия жалкое человеческое отродье будет трепетать при упоминании о нем, с дрожью в голосе шепча его имя – имя Великого графа Дракулы.
Зловещий замок Бран, озаренный пламенем кровавого восхода, возвышался над деревенькой, носившей его имя. Черные птицы бесшумно парили над самой высокой башней. Мертвая тишина обнимала туманом долину у подножия холма. И только затихающий зловещий смех слышался где-то вдали, сопровождаемый нечеловеческим криком….
Март, 2007