В большинстве случаев люди, даже злодеи,
гораздо простодушнее, чем мы вообще
о них заключаем. Да и мы сами тоже.
Ф. Достоевский
Я открыл глаза и удивился. Вместо привычной комнаты и сморщенного лица медсестры, сидевшей над моей кроватью уже три месяца, я увидел огромный зал с высоким сводом. Он был расписан странными картинами, изображающими людские мучения. Потолок подпирали витые колонны. Моргнув, я попытался сесть, что получилось у меня неожиданно легко, я совсем не почувствовал веса своего тела. Я находился на возвышении, построенном около стены. Рядом со мной стояла небольшая трибуна, за которой стоял низенький пухленький человечек в очках с круглыми стеклами. В глубине зала ровными рядами стояли кресла, обитые черные кожей в которых сидели люди. Мужчины в шляпах негромко переговаривались, а женщины обмахивались веерами.
Я опустил взгляд вниз и увидел гроб с лежащим в нем покойником, в котором я с суеверным ужасом узнал себя самого. Это несомненно было мое тело – то же лицо, родинка на правом виске, нос, который перекошен у меня налево после драки по молодости, шрам на подбородке, и фигура тоже моя. Это действительно был я – только лицо было какое-то восковое, неподвижное, черты же его как-то обострились. Я протянул руку чтобы дотронуться до мертвеца, но хоть я и почувствовал свое движение, я ничего не увидел. Мое тело было не только невесомым, но и невидимым. Я попытался встать, но какая-то сила твердо удерживала меня на груди покойника, не давая возможности переместиться.
На меня никто не обращал внимания. Но тут человек, стоящий на трибуне, постучал маленьким золотым молоточком по подставке. Аудитория тут же замолчала и приготовилась слушать. Поняв, что сделать я ничего не могу, я присоединился к ней.
-Уважаемые дамы и господа! Сегодня у нас не совсем обычный день! И не совсем обычный покойник! Даже можно сказать, что он совсем необычный!
«Эгей, - довольно подумал я, - а ведь он это обо мне! Действительно, я всегда был личностью незаурядной, это он правильно подметил. Только ведь я еще совсем не умер. Я ведь жив. - Я перевел взгляд вниз на мертвое лицо и добавил: - Наверное…»
- Такого редкого образца подлого и до отвращения мерзостного представителя людской породы на нашем аукционе не было со времен Герострата! Господа, Вам предоставлен редчайший шанс, единичный случай приобрести его потрясающие разум своей низостью духовные качества! Не упустите эту возможность!
«Да что же он такое говорит?!» – рассердился и закричал:
- Мерзавец, подлец, кто тебе дал право оскорблять приличных людей!? Торгаш несчастный! – но мои крики остались никем не услышанным и я, все еще злясь, продолжил ворчать про себя:
«Подлый, низкий! Не обо мне все это! Может, я и не был праведником, но это не повод так говорить про меня! Я вот… Добро людям делал! Ну так сразу, я, конечно, и не вспомню, когда и кому, но, разумеется, делал!»
-Итак! – Продолжил продавец, - Начнем, пожалуй, с жадности! Это его качество просто поражает даже такого ценителя как я! А я, уж поверьте мне, много повидал за свою жизнь, - в зале раздался смех, а он, улыбнувшись, продолжил: - Никогда, с самого младенчества, он никогда ни с кем не делился. За самую пустяковую мелочь он лез в драку, применяя самые грязные приемы, но об этом позже. Его маленький брат неоднократно оставался без ужина, потому что ему было жалко делится с кем-то другим. За каждую копейку он готов был задушить! И это не литературный оборот, а горькая правда, неоднократно подтвержденная им самим на практике. Действительно, это так ужасно, что даже не хочется верить. Но все это истинная правда!
Жадность! Начальная цена – пятьдесят душ! Повторяю! Жадность! Необъятных размеров без малейших проблесков щедрости! Чистейший товар! Для истинных ценителей!
- Сто душ, - выкрикнул мужчина из третьего ряда, в черном сюртуке и в шляпе, закрывающей лицо.
- Сто душ! – Надрывался продавец, - Кто больше? Сто душ раз, сто душ два…
- Сто пятьдесят душ! – из второго ряда поднялась дородная женщина с красным и злобным лицом.
- Сто пятьдесят душ! Не теряйтесь ребята, первоклассный товар! Сто пятьдесят душ раз!
-Двести душ! – в торг снова вступил первый покупатель.
- Отлично! – выкрикнул продавец, - Двести душ раз! Двести душ два! Двести душ три! Продано! Можете забрать свой товар! - Он махнул рукой в мою сторону. И я вдруг почувствовал внутри пустоту, как – будто от меня оторвали часть тела. Я посмотрел вниз и увидел как от моего тела отделилась сверкающая полупрозрачная сфера грязно – рыжего цвета.
Мужчина, купивший жадность, неторопливо подошел ко мне, надвигая поплотнее шляпу. Он встал у основания гроба и протянул руку в стороны трибуны. Из его поднятой вверх ладони выпорхнуло двести маленьких, багрово – серых облачка, которые влетели в руку продавца. Когда тот удовлетворенно кивнул и произнес: «забирайте», покупатель провел рукой над лицом мертвеца. Моим лицом? И сфера, кружащаяся над мертвым носом втянулась в нее.
-Вы останетесь довольны своей покупкой, - продолжил продавец, - у нас гарантия, как вам должно быть известно, на три века, но, ручаюсь своей головой, она вам не понадобится!
Продолжаем, уважаемые дамы и господа! Следующий лот - алчность! Столь яркую алчность я, душами клянусь, встретил первый раз! Ему всегда было мало того, что у него есть! Его днями и ночами снедало желание стать еще богаче! Чего он только не делал ради денег! Грабил, убивал, обманывал! Всех его жертв я буду перечислять несколько лет! Однажды, будучи подростком он даже избил маленькую девочку ради тех копеек, которые мама выдала ей на покупку хлеба! Удивительнейшая алчность! Блистательная, неповторимая, чернейшая алчность! Не упустите! Начальная цена – двести душ! Ну же, не упускайте возможность приобрести! Двести душ! Ну же, кто больше?
-Триста душ! – Со своего места в первом ряду приподнялся широкий мужчина с маленько лысой головой и поросячьими глазками.
-Пятьсот! – Ответил ему элегантный молодой мужчина, сидящий рядом.
-Семьсот! – Первый мужчина не собирался уступать.
- Тысяча! – В спор вмешалась старуха со сморщенным и желчным лицом из пятого ряда.
-Пять тысяч! – Резко бросил молодой франт.
-Пять тысяч душ раз! Пять тысяч душ два! Пять тысяч душ три! Продано! Подойдите, расплатитесь! – Продавец во второй раз взмахнул рукой и на этот раз вылетевшая из тела сфера оказалась насыщенного черного цвета. В это мгновение мир вокруг меня лишился всех красок. Все помутнело, и звуки теперь доносились как-то приглушенно, как будто через подушку.
Молодой человек подошел и повторилась процедура оплаты. Только с тем отличием, что на этот раз из его руки вылетело не двести, а пять тысяч облачков.
- Поздравляю с покупкой! Гарантия триста лет! Продолжим! Жестокость! Самая дорогая часть! Последний лот, но по количеству, а не по качеству! Избивал без малейшей жалости, убивал с особой жестокостью! Ни капли милосердия, ни тени сомнения! Никогда еще не было на нашем торгу подобного экземпляра! Удивительная, поразительная жестокость! Сам бы не поверил, если бы не видел собственными глазами! Начальная цена – две тысячи душ!
Сквозь туман я слышал, как ожесточенно они торговались, цена поднималась все выше и выше.
- Сорок тысяч душ! Никто больше не поднимет цену? – Зал молчал. - Сорок тысяч душ раз, Сорок тысяч душ два! Сорок тысяч душ три! Продано! Забирайте!
Снова повторилась процедура оплаты и я почувствовал, как меня затягивает в ладонь пожилого мужчины, купившего жестокость.
* * *
-Аукцион закрывается! Всем спасибо! Надеюсь увидеть вас всех через неделю!
-А как же душа? – Из зала раздался молодой женский голос, – Ее вы продавать не будете?
-Какая душа? – Рассмеялся продавец. - Жестокость, алчность и жадность – вот и вся его душа!
Ноябрь 2008