Он не слышал её шагов, но знал, что она уже за его дверью. Три стука сердца, ещё пол стука… Сердце затаилось, будто умерло сладко, и снова три стука… Но нет, это уже в дверь. Она.
Когда он проснулся сегодня, он уже знал, что она придёт. Потому что шёл дождь. Холодный осенний затяжной дождь. Её дождь. Этот дождь всегда обещал, всегда дарил ожидание и никогда не обманывал. Пусть другие назовут его унылым и тоскливым, но только не он. Пусть другие клянут мутные потоки, стелящиеся по оконным стёклам, он не станет. Пусть другие сыты этим дождём по горло, он вкушает его, как драгоценное вино.
Она вошла в распахнутую им дверь и остановилась на пороге. Коротко глянула в его глаза и отвернулась. Он знал, она даёт рассмотреть себя, и это было так пронзительно понятно, так естественно, ведь он ждал её.
Длинный тёмно-серый плащ намок и обвивал её тонкую фигуру, ластился к её телу, как нежнейший шёлк. Туфли – высокий тонкий каблук, перчатки. Длинные волосы слиплись от влаги, казались продолжением дождя. Капли на щеках, капли на губах, капли на ресницах. Зонта не было, и быть не могло. Зонт разрушил бы всё, снёс бы напрочь всю её сущность.
Она продолжала стоять, повернувшись к нему в профиль, и молчала. Казалось, она вообще одна здесь. Нет, не одна – спиной к спине с дождём.
- Я ждал, - произнёс он хрипло.
- Я знаю, - ответила она едва уловимо. Её голос будто вышелушился из дождя и туда же канул.
- Хочешь вина? – спросил он.
- Я хочу клубники.
Разумеется, как же иначе? Кто, кроме неё, мог хотеть клубники в такое время года?
- Да, конечно, - сказал он. – Ещё что-нибудь?
- Нет. Принеси в спальню.
Когда он зашёл в спальню с клубникой в хрустальном нутре затейливого сосуда, она, обнажённая, сидела в кресле у окна, поджав ноги, и смотрела на дождь.
- Клубника, - сказал он. Голос опять охрип, сорвался, и будто бы даже разбился на миллион осколков.
- Разденься, - ответила она, не повернув головы.
Он разделся и лёг поверх покрывала на широкую кровать. Стал ждать. Нельзя было отвлекать её от неслышной беседы с дождём, да он и не решился бы. Вот сейчас, договорит, и придёт к нему. Он подождёт.
Она встала из кресла с таким видом, словно доделала что-то очень важное и неотложное. Подошла к кровати и села спиной к нему. Посидела минутку, и вдруг как-то сразу оказалась рядом с ним, в его объятьях. Её губы приблизились к его лицу, и он почувствовал запах клубники. Он, видел, что она не съела ни ягоды. Но может быть это сегодняшний дождь пах клубникой?
Через час он лежал в потерявшей облик постели, опустошённый, с вылинявшими от дождя мыслями, когда она вошла уже одетая и вопросительно взглянула на него. Он протянул руку к бумажнику, лежавшему на тумбочке, отсчитал несколько купюр и протянул ей.
- Как обычно, - сказал он. – Уже уходишь?
- Да, до следующего дождя, - она пересчитала купюры, спрятала их в карман и вышла из спальни.
Через несколько секунд она вернулась, как будто что-то забыла. Подошла к вазе с клубникой, положила в рот пару ягод.
- В следующий раз я захочу устриц, - сказала она.