Божья благодать

               

Из цикла историй под общим названием  «ВОЗВРАЩЕНИЕ К СЕБЕ».



*
             
      
       Пётр Петрович, глава небольшой, но перспективной, быстро развивающейся строительной компании, отпустив водителя, по совету личного психотерапевта шёл домой пешком. Пешая прогулка должна была помочь ему переключиться и не срываться на домашних – графоманку жену, пишущую иронические детективы, усыпляющие насмерть всех издателей, и балбеса сына, которого даже за немаленькие деньги ничему не могли научить опытные педагоги. Должна была помочь, но – не помогала. Тем более, что последние несколько дней Петра Петровича денно и нощно волновал один непростой вопрос: «Где взять недостающую сумму?..». Все возможные и невозможные резервы были исчерпаны, время уходило, а вместе с ним уходил и  выгодный заказ, сулящий огромные, прямо-таки сказочные, перспективы. Заказ, всплывший так неожиданно и чуть-чуть преждевременно. Заказ, который, если не ухватить, можно потом напрасно ждать всю оставшуюся жизнь...

       - ...А-а-ай, золотой-бриллиантовый, о чём так задумался?.. Позолоти ручку! Всё тебе расскажу – ничего не скрою!
      
       От неожиданности Пётр Петрович вздрогнул и осмотрелся – «Ого! Уже почти дома, а даже и не заметил! И опять переключиться не успел...»

       - Да что ты можешь мне сказать? Я и без тебя знаю – всё хреново!
       - А-а-ай не знаешь, золотой-бриллиантовый, ничего ты не знаешь! А знал бы – не горевал бы так…
       - Не морочь мне голову – дай пройти!
       - А-а-ай, золотой бриллиантовый! Вижу, вижу - хороший ты человек. Не нужны мне твои деньги – так скажу. С большим прибытком будешь…
       - С прибытком, говоришь? А вот это уже интересно! Ну-ка, ну-ка?.. На вот тебе для разгона...
       - А-а-ай, золотой-бриллиантовый!  Щедрый ты человек! И Господь тебя не обойдёт – будет тебе Божья Благодать – все получишь, что хо...

        Резкий скрип тормозов на мгновение отвлек внимание Петра Петровича – из остановившейся машины не спеша вылезали два мента. Цыгане бросились врассыпную, а вместе с ними и его прорицательница, так до конца и не прояснив ситуацию с Божьей Благодатью. «Жалко! А ведь хотела что-то сказать, нутром чую, что хотела! Только вот что?..»

       Заинтригованный цыганским предсказанием, Петр Петрович спустился в подземный переход, всё ещё обдумывая услышанное. «Божья Благодать... Интересно, что она имела ввиду?.. И как она снизойдёт... эта Благодать... Может, в виде «зелёных»? Неплохо бы...». Переход, как всегда, встретил его невнятным гулом, в который под низким потолком сливались голоса продавцов и прочего, пасущегося в переходе, люда
       -...цветочки... цветочки...
       -...подайте, Христа ради...
       -...новый роман Стивена Кинга «Мизери»!..
       -...купите деткам...
       -...интимные фотографии звезд...
       -... Кинга – «Мизери»!..
       -...возьмите для дамы...
       -...Христа ради...
       -... «Мизери»...

     Петр Петрович миновал переход – теперь до дома ему оставалось пара поворотов... «Мизери-мизери... мизери-шмизери... Как? Мизери?.. Стоп! Ну, конечно, конечно же! Вот она, подсказка! Ёлки-палки! И как это не пришло мне в голову?.. Ми-зе-ри – МИЗЕР! Вот они – недостающие деньги! Срочно Сашке отзвонить!..»   
     Когда-то, в молодые годы, будучи ещё «простым советским инженером» (впрочем, не так уж и давно!), не прочь был Петр Петрович «расписать пульку». Игрок он был хороший, никогда не «зарывался» и поэтому, в целом и общем, был всегда, пусть и в небольшой, но прибыли. Потом его увлекла новая игра под названием «бизнес», куда он ушел с головой, используя все свои навыки, наработанные в прошлом. Играл успешно, быстро поднялся и окреп. А про старую игру почти и не вспоминал...

      - Аллё-ё-ёу! Сашка? Привет!.. Да нормально, нормально!.. Да, не только ты ко мне, но и я к тебе... Тут у меня такое дело...
 
      Сашка, старинный приятель Петра Петровича по префу, игрок заядлый и без тормозов, частенько обращался к нему за помощью. Петр Петрович не отказывал и Сашка постоянно был ему должен – то больше, то меньше - в зависимости от фарта. Отношения у них были крепкие, проверенные, построенные не только на деньгах, но и на дружбе

      -...Сегодня?.. В одиннадцать?.. Да-да... Понял... Понял... Солидные, говоришь?... Да-да... Понял... Понял...  Отлично... Понял... Понял! Так я за тобой заеду! Ну, бывай! До вечера!       
      

                *

     Из особняка, расположенного в дорогом престижном районе, вышли двое. Утро, уже вступившее в свои права,  радостно встретило их безоблачным небом и  пением птиц.

     -...За что я тебя уважаю, Вася...
     - Заткнись!
     - ...так это за то, что ты всегда умел...
     - Заткнись, говорю! Не трави душу.
     - Ладно... Я тебя развеселить хотел.
     - Извини.
     - Да ладно.
     - Сашк?..
     - Ну?..
     - Что-то я не понял... Я что, получается, теперь «бомж»? Ни фирмы. Ни квартиры. Ни денег...
     - Получается, что так.
     - Круто. А так хорошо всё начиналось...
     - Чево ты вдруг в эти «мизерА» полез?.. Ты же никогда «мизерА» не играл! Не твой это конек - «мизерА»! Не узнаю я тебя. Чево это тебя вдруг понесло?
     - Да чёрт его знает! Дура одна мне тут наобещала... Божью Благодать. На «мизерАх».
     - Чево?.. Какая такая дура?
     - Цыганская! Возле перехода.
     - Ааа... Теперь – понял! Нууу... бывает. Ты щас куда? Домой?
     - Домой? Какой дом?.. Радостно с утречка сообщить, что мы все теперь «бомжи»?. Без работы, без жилья и без «копья»? Не, к Виктории. Отдышусь малость, подумаю... Тем более, что она мне вчера звонила –  настойчиво приглашала заглянуть.
     - А ты что, всё ещё?..
     - Да как-то так... От случая к случаю.
     - Правильно. Расслабишься...
     - Расслаблюсь? Да я уже и не помню, когда расслаблялся! Ни сна ни отдыха...
     - Ну, давай! Ты, главное, в чернуху не входи! Придумаем что-нибудь! Сколько они тебе сроку дали – две недели?.. Благорооодно...

                *

     Виктория, бывшая секретарша Петра Петровича (да-да, вот так тривиально: босс-секретарша), раскрепощённая молодая женщина,  была в его жизни тем самым бесом, идущим в комплекте с сединой в бороду. Ещё не так давно обезумевший Пётр Петрович был настолько ею увлечен, что готов был оставить жену, детей – всё  бросить к её ногам! Но Виктория, привыкшая к свободной жизни, замуж не спешила и он, для осуществления своих далеко идущих планов мечтал её «подловить» - сделать ей ребёночка, что бы уже «некуда было деваться». Но ребёночек никак не делался, любовный угар постепенно прошёл и наступило похмелье. Викулечка, Викуся, Викушонок постепенно превратилась сначала в Вику, а потом – в Викторию. И Пётр Петрович начал подумывать о разрыве начинавших тяготить его отношений, но инерция – великая сила. Да и неловко как-то было, хотя и видел, что Викин интерес к нему настолько сузился, что стал напоминать щель банкомата.

      Пётр Петрович подрулил к хорошо знакомому дому, где когда-то снял для «Викушонка»  квартиру, которую так и продолжал оплачивать по сей день, и припарковался. По старой привычке поднял голову и посмотрел на окна, постоял пару минут, собираясь с мыслями – «Вот и ей теперь на вольные хлеба. А, может, оно и к лучшему...». Зашёл в подъезд, поднялся на лифте и надавил на хорошо знакомую клавишу звонка.
     Дверь, словно его ждали, мгновенно распахнулась, и Пётр Петрович оказался в удушливых объятиях Виктории, женщины, одна мысль о которой, ещё совсем недавно, приводила его в трепет, начисто лишая соображения.
    - Подожди, Вика, отпусти! Я должен сказать тебе что-то очень важное...
    - Нет, любимый! Молчи! Я и так всё знаю! Я согласна стать твоей женой – у нас будет ребёнок! Я – беременна!

                *

    С расстройства проскочив собственный дом и сделав большущий круг –«Будь оно неладно, это одностороннее движение!»,- Пётр Петрович, наконец-то подъехал к стоянке, въезд на которую закрывал огромный фургон-мебелевоз, стоящий прямо напротив его подъезда. Уже давненько собирался он поменять квартиру на новую, бОльшую, или даже на небольшой особнячок где-нибудь в тихом, чистом районе. Но так и не собрался, всё как-то руки не доходили. А теперь...
    Пётр Петрович заглушил машину и сидел обессиленный, ошалевший от всех свалившихся на него  новостей, наблюдая рассеянным взглядом за рабочими, выгружающими из фургона диван... Снежинки медленно опускались на ещё теплое лобовое стекло машины, таяли, и капельками стекали, собираясь в тоненькие ручейки... «Снег... И когда пошёл?..». Всё вокруг было белым-белым, каким-то сказочным, нереальным... Глаза у Пётра Петровича начали закрываться... И он уже видел какой-то сон...

    - Аккуратней! И за что вам только деньги платят?.. Да не швыряйте же вы его так! Петя?.. А ты чего тут сидишь?..

    Петр Петрович вынырнул из дрёмы и открыл глаза на хорошо знакомый голос – в машину садилась его жена Лариса, в шубе, надетой поверх расписного халата из тонкого китайского шелка

    - Петюня?.. А ты чево здесь?.. Проехать не можешь? Так они уже всё! Диван - последний! Сейчас поднимут и - уедут!
    - Куда поднимут?
    - К нам – куда же ещё?
    - К нам?.. А зачем нам ещё один диван? Ты что, мебель поменяла?
    - Мебель?.. Ооой, Петюююнечка! Да ты же ещё ничего не знаешь! У нас такая радость, Петюня! Такааая радость! Это Ниночка наша домой вернулась! С мебелью! Бросила, наконец-то, своего козла! Забрала Алёшку с Нюточкой, кое-что из вещичек – и к нам! К мамочке с папочкой! И ещё, Петюнечка, она ведь третьим беременна! Я ей всегда говорила: «Да твой папочка десятерых внуков прокормит! На хрена он тебе, муженёк твой долбаный... Петюня?.. Что-то не так?.. Ты что, не рад?! Да ты же первый всегда хотел, чтобы она его бросила и домой вернулась! Столько сил я на это положила – не передать! А?.. Петюнь?.. Ну, ладно, побегу - ещё с грузчиками рассчитаться надо.

    И это было правдой, что хотел. Хотел. Когда-то, поначалу. Уж очень не нравился ему выбор дочери. Всё казалось Петру Петровичу, что не подходит его нежной, ласковой, возвышенной девочке этот грубый, патлатый представитель богемы. Который был, к тому же, чуть ли не вдвое её старше. Ревность, что ли, какая-то играла... Но потом, познакомившись с зятем поближе, понял, что тот – совсем неплохой мужик, работящий и честный. И все их внутрисемейные неурядицы теперь уже списывал на счёт своей «избалованной красавицы»... «И вот тебе и пожалуйста... С двумя детьми... Да ещё и беременная...»

   Из подъезда, громко хлопнув дверью, вышли грузчики, сели в фургон и завелись. Пётр Петрович сдал назад, выпустил «мебелевозку», проехал на стоянку, запарковался, вышел из машины, постоял немного, подставляя под прохладные снежинки горячий лоб, и побрёл домой.

     С трудом протиснувшись в узкую щель входной двери, чем-то подпёртой изнутри (как оказалось, тем самым диваном – «Логично!»), Пётр Петрович вошёл в забитую мебелью квартиру. В прихожей его (не смотря на возникшие трудности передвижения), как всегда, встретила Альмочка, собака очень редкой породы, купленная за большие деньги - «пропуск» в элитарный Клуб собаководов.  Кто-то покупает за безумные деньки клюшки для гольфа, кто-то – удочки. Так теперь. А Пётр Петрович купил собаку, вполне резонно рассудив, что, помимо того, что в радость, так ещё и выгодное вложение денег. И жених для Альмочки уже был присмотрен, такой же дорогой и редкий – ажно в самом Питере! И уже трижды возили Альмочку в Северную Пальмиру к знатному жениху – да всё напрасно. Не нравился ей жених –  и всё тут!   Но  Петр Петрович надежды не терял и нашел своей капризной невесте другого, лучше прежнего, за границей, в стольном граде Киеве. Правда не вышло у него в этот раз поехать – сильно занят был, но вот в следующую «течку»...
    «Ну, красавица, как дела девичьи?.. Что, вместе «бомжевать» будем?..» - Петр Петрович присел на корточки и потрепал собаку по шелковой спинке. Альмочка тут же перевернулась на спину, подставляя хозяину живот – почесать! «Совсем я тебя забросил – вон разъелась как, на диету впору садиться! С этой работой...». Вспомнив, что работы уже нет, резко поднялся и прошел в кабинет. Рывком открыл дверь и столкнулся с выходящей женой

     - Тссс...Ти-хо... Там Ниночка спит! А детки – в нашей спальне заснули. А вообще, мы тут так решили: Витюша перебирается в твой кабинет, а Ниночка с детками – в его комнату. Пока ты новую квартиру не купишь. Ты уж поспеши, Петюня. Ниночке покой нужен – она же беременная! Ах, Петюнечка, столько новостей, сто-о-олько новостей... И это ещё не всё... Даже и не знаю, как тебе сказать...
     - Ну, что ещё?
     - Ты сначала разденься, сядь...
     - Да говори же!
     - Нет, Петюнечка, я так не могу, на ходу... Это очень важная новость. Ты только не волнуйся, Петюнечка, ты только не волнуйся. На вот... выпей немножко. Расслабься.
     - Да не волнуюсь я!
     - Не кричи на меня.
     - Да не кричу я. Говори, Лариса, не тяни кота за хвост!
     - Петюня... Я знаю... ты совсем этого не ожидал... Петюня... Ты пей... пей... Даже не знаю, как тебе об этом сказать... Ну... В общем... я... Нет, мы... Может ты уже и сам догадываешься...
     - Что-о-о?.. И ты тоже?.. Да вы что, сговорились все, что ли?!
     - Что - «я тоже»?..
     - Беременная?!
     - Я-а-а?.. С чего это вдруг? Когда ты спал со мной последний раз? Альмочка твоя!
     - Альмочка?!! Да как такое может быть?!
     - Петюнечка! Ты только не волнуйся! Это я! Это я виновата! Это я разрешила Витюше Альмочку вывести погулять. А там – кобели! А у неё – течка! Вот и «трахнули»... всем двором... Пе... Петю... Петюнечка? Пе... Куда ты?.. Петюнечка...

     В пальто нараспашку, без шапки, время от времени выкрикивая в пространство несвязные угрозы  типа – «Тварь цыганская!..» - «У-у-убью!..» - «Божья Благодать?..» - «Мизери!..» - «Сучка… ну, сучка!..»- «Ха-Ха-Ха!..» - «Урою всех!..», вызывая изумленные взгляды расступающихся прохожих, несся Петр Петрович к подземному переходу. Возле перехода, собрав дань, слегка припорошенные снегом, лениво подпирали милицейскую машину два вчерашних мента.
     - А где цыгане?!
     - Цыгане?.. Нету сегодня! Завтра приходи, дядя.
     - Как это – нету? Всегда есть, а сегодня – нету?!
     - Нету, тебе говорят! Завтра.
     - А мне сегодня нужно! Сейчас! Немедленно!
     - Послушай, Санек, а не кажется тебе, что он пьяный?..
     - Точно - пьяный!
     - Да не пьяный я – мне цыгане срочно нужны!
     - А пьяным где у нас место, Санек?..
     - В вытрезвителе!
     - Пра-а-авильно, Санек! Бери-ка его...

                *

      Петр Петрович, в недалеком прошлом глава, а теперь рядовой служащий (спасибо новым хозяевам!), крупной строительной компании, возвращался домой пешком. Не для того, чтобы переключиться - просто у него теперь не было машины. Рабочий день заканчивался в пять, сейчас только десять минут, а ещё через десять минут он – дома. И весь вечер – его! Дом у него, благодаря другу Сашке, вернувшему «долг чести», Слава Богу, был. И там его ждала жена Лариса, бывшая графоманка, стоически, плечо к плечу, перенесшая вместе с ним все рухнувшие на них невзгоды. И беременная дочь Ниночка, которую бил муж, как оказалось, вовсе не капризная и не избалованная. И внуки - Алешка и Нюточка, два карапуза, в которых он, дед, души не чаял. И сын Витька, учащийся теперь в обычной школе, бывший балбес, у которого, вдруг, откуда ни возьмись, прорезались незаурядные способности. И грехопадшая Альмочка, его обожаемая Альмочка, со своими очаровательными беспородными детьми. А вот Виктории в его жизни больше не было. Беременность оказалась блефом, ловким ходом, позволяющим подцепить на крючок ускользающего мужика...

      Петр Петрович поднял голову и посмотрел на небо – дождя по прогнозу не обещали и небо было чистым - «Хорошо!». Сегодня пятница и, может быть, они уже сегодня, с вечера, уедут на дачу. Там, наверное, уже и клубника созрела...
      В кармане забился телефон, поставленный на вибрацию.
      - Да! Сашка?.. Привет!.. Да нормально... Нормально... Что? Ага... Понял... Понял! Не уверен, что хочу «отыграться»! Не, Саш, спасибо! Мы на дачу сегодня собирались – надо ребятишек на травку вывезти!.. Нет, Саш, нет... Спасибо тебе! Хватит с меня приключений – только жизнь увидел! Пока, Саш... По-ка!

     Возле подземного перехода крутились цыгане, которых Петр Петрович не видел с того самого  злополучного дня
    
     - А-а-ай, золотой-бриллиантовый, позолоти ручку, всё...
     - Да ты мне уже один раз наобещала Божью Благодать!
     - Помню-помню, золотой-бриллиатовый! Неужели обманула?..
     - Да вроде как и нет.
     - Вот видишь, золотой-бриллиантовый! Цыганки правду говорят!
     - На вот тебе, за правду.
     - Ай, золотой-бриллиантовый, добрый ты человек, щедрый! Бог таких любит – от себя им дает!
     - Дает, говоришь?.. Бог, говоришь... дает... Ага... дает, значит...
     - Эй, золотой-бриллиатовый... погоди… Куда же ты?.. Остановись! Послушай! Не нужны мне деньги твои. Так скажу. Остановись... Ос…


      - Аллё-ё-ёу, Сашка?.. Так что, говоришь солидные?.. Те же?.. В одиннадцать?.. Там же?.. Ага... Понял... Понял! Так заезжай за мной! Жду!..