Так бывает, что когда кончается лето, хочется чего-то такого... Должно же лето чем-то запомниться. И я решил позвонить. Кому-нибудь. Кому-нибудь – это не все равно кому. Кате я позвонил, потому что обещал. Десять лет назад. Никто за язык не тянул, но нам было так хорошо вместе, что я взял и вымолвил: вот я позвоню тебе через 10 лет, и мы...
Я даже не придумал тогда, что мы будем делать вместе через десять лет. Наверное, просто сели бы и поговорили. Я даже не знаю, что делают люди через столько лет. И вот я позвонил. Даже не потому, что обещал когда-то. Потому что обещание – это как долги отдавать, не очень-то приятно. Я перезвонил, потому что кончалось еще одно короткое лето. И надо было его запечатлеть. Кажется, я правильно понял, почему ей позвонил. Это как вместе смотреть старые фотографии. Одно дело, их рассматривать одному, и совсем другое – передавать их друг другу: смотри, смотри... И тогда по-настоящему окунаешься во вчерашний день. И тогда нет никакой разницы, сколько времени прошло с тех пор. Важно лишь одно – лето кончается, еще одно лето.
Вот почему я позвонил. А вовсе не потому, что обещал. А еще потому, что была суббота. Последняя суббота лета. И я застал Катюшу дома. Даже через десять лет. Я был уверен, что она сидит дома. И она взяла трубку.
Нет, мне было не страшно. Не скажу, что я десять лет готовился к этому разговору. И вряд ли она сидела и ждала моего звонка. Просто она оказалась дома. В принципе, она должна была быть дома. Потому что меняется все, кроме привычек. А она привыкла ждать вечерами моего звонка. Просто мы слишком долго были вместе. Пока я не сказал, что перезвоню через десять лет. И она ушла. Даже не переспросила, а как же прошедшие лета, те, которые мы были вместе. В юности не считают года – считают дни или часы до встречи. Подумаешь, минус пять лет. Или плюс десять. Какая разница!
Я просто набрал номер. И она подняла трубку. Вот, как считать, повезло мне или нет? Я, конечно, дозвонился и даже успел поздороваться. Не помню дальше, успел ли я сказать, что вот прошло 10 лет, и я звоню. Потому что она тут же извинилась, что почему-то зазвонил домофон, и ей надо идти встречать друга. Я, конечно, обиделся, но не очень сильно. Потому что я, с одной стороны, сдержал обещание и позвонил. А с другой, не знаю, что бы я ей сказал дальше. Ну вот, привет, а что еще? Даже хорошо, что у нее какой-то друг приперся. Возможно, даже спросил, что это она долго к дверям не подходит. А она такая: да вот, старый друг позвонил, представляешь, вспомнил через 10 лет. Или нет, зачем так много, появился, мол, через десять месяцев... Впрочем, 10 месяцев как-то странно звучит, пусть будет – через год позвонил.
А он так серьезно на нее смотрит и думает: вот, даже через год кто-то помнит такую девушку. Потом подходит к ней и задумчиво так целует. А сам думает: интересно, а я позвоню ей через год, нет, через полгода? А пока думает, все целует и целует. А она податливо позволяет себя целовать и старается не вспоминать меня. Потому что это не правильно – целоваться с одним, а думать о другом. Она же не знает, что я-то ее каждый день вспоминал. И что это не был случайный звонок. Потому что ничего случайного в этом мире нет.
А может, я позвонил, потому что у меня был свободный вечер, а моей девушки не оказалось дома. Впрочем, мы с ней и не договаривались, что увидимся вечером. Просто это был последний летний выходной, а она как бы была моей девушкой. И полагалось мне ей позвонить и куда-то пригласить. И я ей позвонил. Но ее не оказалось дома. И я набрал полузабытый номер Катюши. Которая оказалась дома, но ждала, оказывается, вовсе не меня. Всегда вот так получается: кого ищешь, тех нет дома, а кто тебя не ждет, те почему-то берут трубку. Такое вот несовпадение!
И где же она ходит, та девушка, которую я ищу сегодня. Или тоже с кем-то из прежних друзей? Неожиданная и обидная мысль! А вдруг... И меня такое зло взяло, что я выскочил из дома и поехал к ней домой. Времени пол-одиннадцатого, а ее дома нет. Посмотрю хоть, кто ее провожать будет. А у нее во дворе собак набежало больше, чем людей на улице. Даже постоять негде: носятся, лают. Какой-то собачий вечер получается.
Я тут плюнул и пошел оттуда. Назад, на остановку: нет, так нет!
А тут она выходит из троллейбуса...