О ЛЮБВИ
сборник
Владимир Севостьянов
« Я не могу, Любовь определить,
Но знаю, страсть сильнейшая,
Любить, необходимо мне,
И я любил,
Всем напряжением, душевных сил!»
М.Ю. Лермонтов
История таежной Любви!
Изабель Хиндаловой посвящается,
как пособие к разгадке загадок
русской Души.
« Чего же еще искала Душа моя, и я не нашел?
Друга – мужчину одного из тысячи я нашел, а
женщины между всеми ими не нашел...»
( Екклизиаст 7:28).
Мечты о далеких путешествиях одолевали меня с детства. Этому без сомнения способствовали и чудесная природа Южного Урала, где я родился, и книги. Книги Арсеньева, Асанова, Федосеева, Сетон-Томпсона, Джека Лондона...Мне снились сны о таежных дебрях, необыкновенных людях, и, конечно же, где-то в самых потаенных уголках сердца билась надежда, о непременной и почти волшебной встречи, с таежной «принцессой» или ситуации нечто вроде «Олеся» из повести Куприна.
Все шло своим чередом. Окончив школу, я без сожаления покинул родной дом. Горизонты, как водится, распахнули свои дали...И вот, будучи еще «зеленым» студентом, я, по протекции моего товарища, старшекурсника, был включен в состав экспедиционного отряда, для работы на научном стационаре, который находился в дебрях тайги республики Коми.
Собственно говоря, я и наслышался о тамошнем крае из его рассказов, где дремучая тайга, лежневые дороги, обилие диких животных и птиц. Небольшие поселки, со сказочными и порой романтически-манящими названиями – как Синегорье...
Наша научная группа, состояла из 7 человек. Двое из группы, были научными сотрудниками института. Мы, студенты разных курсов, и Сергей Мараков, представленный нам старшими коллегами, как большой знаток Камчатки и Командорских островов.
Тогда то и состоялось для меня это, судьбоносное знакомство. Потому что вскоре, Мараков, стал нашим заведующим кафедрой биологии зверей и птиц. Это с его легкой руки и увлекательных рассказов о Камчатке и Командорах, начались мои первые экспедиции в тот удивительный край. Край, « где начинается Россия», а пока...
А пока мы загрузили свое экспедиционное снаряжение в небольшой грузовичок и тронулись в путь, на рассвете...
За сутки, шоссейными и проселочными дорогами, пересекли Кировскую область. На вторые сутки, к ночи, добрались до дома научного стационара в поселке Тулашор.
Это совсем крохотный поселок в 30 не более домов, был раньше оживленным лесопунктом, системы ГУЛАГА, но по мере того как окрестные леса вырубались, люди и техника перемещалась дальше на север . Поселок угасал, но небольшая часть местных жителей и лесники с семьями продолжали оставаться на месте.
Кругом, на сотни километров, тайга. Правда, капитально прореженная разновозрастными вырубками. Они естественным образом зарастали, образуя удивительные по своему сочетанию биотопы. Одним словом, райское место для многочисленных животных и птиц.
По приезду, как водится, в наш научный домик собрались местные жители. По обычаю, начало полевого сезона экспедиции, необходимо было отметить. Местные закуски: рыба, грибы и ягоды, мешались на столе, с городскими деликатесами: колбасой и растворимым кофе. Пили спирт, запасы которого были угрожающе велики, так как предполагалось, что он, главным образом, будет расходоваться на фиксирование внутренних органов мышевидных грызунов.
Застолье затянулось далеко за полночь, а утром, часов около 9-ти, я был разбужен деликатным прикосновением чьей-то руки к моему плечу. Открыв глаза, увидел, несколько помятую и грустную физиономию нашего начальника, который умоляющим голосом, попросил меня сходить в местный медицинский пункт и принести какого-нибудь лекарства от головной боли.
Быстро одевшись и умывшись, я отправился в указанном направлении.
Медпункт, как мне и объяснили, действительно, находился совсем недалеко и представлял собой такой же покосившийся от времени, бревенчатый дом. Зайдя во двор, я увидел на дверях внушительного размера замок и поцарапанную, выцветшую табличку.
Делать нечего...Учреждение не работает, но мысли о нестерпимых страданиях «ближнего», заставили меня, поколебавшись, сесть на скамейку возле деревянной ограды двора и подождать... Авось фельдшерица в скором времени и появится.
Уже в ста метров от ограды, начинался лес и так вольно дышла грудь, вдыхая смолистый аромат тайги! Как интересны и необычны, почерневшие от времени, тяжелые бревенчатые срубы! Кругом грязь, по колено, и лишь центральная улица поселка, застлана по обеим колеям пути, бревнами. Это и есть лежневая дорога.
Подождав, таким образом, с полчаса, я уже было совсем собрался уходить, затворив за собой полу развалившуюся калитку, но обернувшись навстречу улице ...застыл, « как громом пораженный»!
По этой лежневой дороге, среди грязи и хляби, двигалось, мне навстречу, воздушное создание, в образе молодой девушки. Она была одета в белый, изящный, брючный костюм! Черные волосы, вольно ниспадали к ее плечам и чудесным образом обрамляли правильной формы, смуглый овал лица. Сияющие, большие глаза, искрились улыбкой! Легкой, чуть балансирующей походкой, она приближалась ко мне, и чем ближе она подходила, тем все больше несказанного изумления и смущения отражалось на моем лице...И правда! Было от чего застыть с глупо открытым ртом! Уж чего-чего, но в такой глуши, подобные встречи просто не мыслились...
«Здравствуйте! Вы ко мне?» - своим милым, серебряным голоском, спросила она.
« Да» - не в силах тронутся с места, промямлил я. « А вы кто?» «Здешний фельдшер и зовут меня Рая!» Спотыкаясь, я последовал за ней во двор, и пока она ловко отпирала замок на двери, я с горем пополам объяснил ей цель своего визита! Также мило, с чуть лукавым оттенком на губах, она вынесла мне упаковку аспирина. Как завороженный, я смотрел на нее и неловко тянул руку. Она сделала шаг мне навстречу и положила лекарство в мою ладонь. Наши руки соприкоснулись, на мгновенье ...
Что я почувствовал в этот момент, объяснить вообще невозможно. Помню только, от этого мимолетного касания, напрочь лишился дара речи. Залился жаркой краской и, спотыкаясь, поковылял к распахнутой калитке. А вслед мне летел, как казалось, нежный, журчащий смех... Слова прощания и приглашение заходить на огонек...
Не чуя под собой ног, я домчался до нашего жилища, где и застал всю «честную компанию» за завтраком. Мой вид и ошарашенное поведение вызвали общий прилив веселья...И отдышавшись, я поведал любопытствующим друзьям о своей неожиданной встрече!
Рассказ мой был восторжен и взволнован! Все разом оживились! Посыпались шуточки, расспросы, прерываемые взрывами хохота!
Один только научный сотрудник, молодой парень, не разделял общего веселья. Более того, он вскоре поднялся, и с замкнуто-напряженным выражением лица, быстро вышел за дверь...
« Ну, вот! Благодушно заметил наш добрый начальник! Однако ж огорчили молодца, перед столь долгожданной встречей! Ведь Рая, уже как с полгода его невеста!»
И все сразу встало на свои места! Чуть померкло! Невеста, так невеста! Негласный кодекс полевых экспедиций строго повелевал с должным и неукоснительным уважением относиться к таким вещам.
А дальше, дальше началась наша интересная работа в тайге! Ночевки у костра, наблюдения за животными, возня в лаборатории...И лишь в короткие дни отдыха, мы студенты, все же заглядывали в гости к Рае. Иногда к ней, по вечерам, приходила подруга, звучала гитара. Я пел свои песни, читал стихи...Но больше сидел молча. Прислушивался к разговорам и смотрел ...
Она не была красавицей, в классическом смысле этого слова. И уж совсем была далека от житейских, стандартных наборов и стереотипов.
Но природа и проведение, наградили ее гораздо большим! То, что зовется у людей, божественной гармонией, души и тела !
И ее правильный, чуть с горбинкой нос...И эти всегда сияющие теплым светом глаза... И смугло-нежный цвет лица, и вороного крыла волосы...Чуть выше среднего роста, с изящной фигурой...
Да, это была без сомнения Она, та, таежная «Принцесса», из моих юношеских грез и видений!
В ней было море обаяния и естественной простоты, искреннего участия и интереса к жизни! Ее речь была проста и органична! Улыбка, чуть бледных губ, чарующе скромна и маняща...
Глядя на нее, мы все, просто таяли, пребывая в каком-то блаженно-расслабленном, заторможенном состоянии. Что и говорить, нам было очень хорошо!
Но такие встречи были довольно кратки. Как правило, через час другой, приходил ее жених! Он был хороший парень, отличный ученый и полевик, но ужасный ревнивец! С его приходом быстро затухали разговоры. Смолкали песни и смех...Исчезало очарование сказки...Наскоро попрощавшись, мы уходили! А он всегда, возвращался в наш общий дом-лабораторию, под утро.
Наши отношения с ним были вполне хорошими, но без особых симпатий. Его ярко выраженная кичливость в своем превосходстве на ниве науки и жизни, нас явно угнетала. Но мы были студентами – учениками, и свой «крест» несли терпеливо, но с достоинством.
Лишь глубокой осенью, по первому снегу, мы покинули, гостеприимный Тулашор. Прощание было скомканным и невыразительным. Я думал навсегда, но судьба рассудила иначе...
Излишне говорить, что образ той девушки, таежной красавицы, оставался со мной всегда! И на лекциях, и в читальном зале, и среди шумных студенческих вечеринок...Я все пытался написать ей письмо, где хотел поведать о своих чувствах ...Но строчки ложились на бумагу, с бессильным шуршанием прошлогодней соломы. Были мертвы и сухи!
И все же, ближе к Новому Году, я послал открытку, где сердечно поздравлял ее с его наступлением! Искренне желал счастья! В общем, все как полагается, и лишь в заключении обмолвился о своем желании приехать на праздник и провести зимние каникулы в Тулашоре. Но поспешно оговорился, что это лишь мечты...И важных дел невпроворот... И друзья зовут в неведомые дали...
Где-то через пару недель, я неожиданно для себя получил ответ, в котором Рая, мило и интересно рассказывала о своем житье бытье и, как бы, между прочим, отметила, что для нее, мой приезд был бы лучшим подарком!
Боже! Моя голова закружилась! Я кинулся к кассам Аэрофлота. Прорвался сквозь предновогодние очереди и с пересадками, от больших самолетов на «кукурузнике», прилетел в Синегорье.
От этого поселка, еще нужно было идти пешком или на попутке до Тулашора, около 40 километров. Но разве это расстояние, для меня, считавшего себя уже в то время, настоящим, таежным «бродягой»! Легкий рюкзачок с подарками за спиной и в путь.
Зимник в Тулашор был хорошо наезжен. Мороз и тайга. Солнце! Сердце вырывалось из груди и опережало мои бедные ноги!
« Куда?! Куда, стремитесь вы, безумцы!?» - умудренные годами, вещали черные вороны на высоченных соснах... « Туда! Туда, где на снегу увядает алый рассвет...», беззаботно перебивали их своим щебетом, веселые синицы...
И уже в полной темноте зимней ночи я добрался до места Вот и знакомый дом, и свет в окне, и тропинка к крыльцу...Лицо горит и душа пылает! Влетаю в сени и стучу в дверь. Она распахивается! В морозных клубах, вижу милое лицо, улыбку, вопрошающие глаза...Какой –то порыв навстречу друг другу...и поцелуй!
И никогда, ни до и ни после, мне не испытать больше этих сердечных чувств и упоения! Счастья и целомудренного восторга! Да, мой милый читатель, я Любил и был Любим!!!
Потом.., потом было много разговоров, прикосновений, обжигающей страсти, счастливой истомы!
Рая, говорила, мне, что сразу же, в момент нашей первой встречи и того невольного прикосновения рук, она почувствовала то, что называется « с первого взгляда»...А потом, эти песни и стихи, эти рассказы о таежных приключениях...Все это заставляло ее сердце тревожно биться!
Но, я был так молод и так искренне восторжен! Так далек от сермяжной правды жизни...А у нее уже был жених, перспектива надежной жизни...Она никогда не любила его, но уважала ...Так все в жизни и бывает! А я?! Я голодный и босый студент... Что мог я дать ей, женщине, живущей на земле...Что? Только свою Любовь и обожание!
Но небо искрилось звездами и плотина, прорвалась...Поток ринулся и забурлил, неугасимым водоворотом!
И время летело не заметно.., и может просто не было его... Только лохматые ели, снисходительно отряхивали со своих лап снежные шапки...Да скупая луна продолжала с удивлением смотреть на «грешную» землю!
Мне, вскоре, по весне, надо было уезжать в свою первую экспедицию на Командорские острова.
Разлука в несколько месяцев, казалась нам вечностью...Но все проходит...
И вот осенью, прямо из Москвы, по прилету из Петропавловска-Камчатского, я лечу в Киров. Там пересадка, и еще и еще...За кусок соленой, красной рыбы летчики
« Кукурузника» подхватывают меня и несут в Синегорье. Знакомая дорога, долгожданная встреча! Мы вместе и, казалось, ничто не сможет разлучить нас!
И тайга, как бы в подтверждение нашего счастья, щедро раскинула свой осенний узор!
На научном стационаре, ту пору, оставался лишь мой коллега. Добрый мой первый наставник. Мы быстро поладили и уже на второй день отправились с ним в тайгу.
Назад возвращались к вечеру! В крайних домах поселка нас окликнула какая-то женщина и радостно сообщила! «С гостями вас! Раин жених, прямо в солдатской шинели, прибыл к невесте!!!»
Мои ноги застыли! Мои руки ослабли! Голова закружилась, и в груди встал щемящий комок! Без слов и уверений, мой друг, полу обнял меня за плечи, и мы молча побрели к дому – лаборатории. Переступив порог и кое как, стащив сапоги, я рухнул на чужую кровать.
Не помню что было и как мой учитель звал меня выпить чаю. Предлагал спирт и что-то говорил, о превратностях жизни и о том, что все в ней бывает и многое переживается...Я очнулся лишь в полночь! Было темно! В соседней комнате тикали часы и скупо горела лампа.
Как пружиной подброшенный я устремился к порогу, быстро обулся, схватил штормовку и ринулся в темноту.
Я шел и бежал, не разбирая дороги. Оступаясь и падая в кромешной тьме. Шел и шел.., чтобы видеть, чтобы растерзать свое бедное сердце! Без злобы, без ревности! Шел!!! Навстречу пугающей неизвестности...
В их окне горел свет. Я решительно постучал в дверь. Мне отворила Рая, зябко кутаясь в наброшенный на плечи, платок и молча отступила в глубину комнаты.
За круглым столом, сидел Он, ее бывший жених! Он действительно был одет в чуть щеголевато убранную сержантскими форму. Лицо его было напряжено и печально...
По обстановке, я видел, что сидя друг против друга, они вели, этот долгий и трудный разговор...
Рая подвинула мне стул. Я молча упал на него и застыл, как в ожидание приговора...
Так, незаметно, потекли минуты! Молчание было тягостным и напряженным. Долгим и изматывающим.
Наконец он, хриплым голосом, мрачно понурив голову, проговорил, что мое присутствие, здесь, явно некстати. И что было бы лучше для всех... Я должен уйти!
В ответ, я лишь смог сказать, что сделаю это, как только хозяйка скажет свое слово!
Но она молчала! И только тонкие пальцы ее рук продолжали беспокойно теребить край полушалка. А я бездумно смотрел и смотрел, на эти пальцы, эти руки...Они были так ласковы и любимы, всего лишь каких-то десяток часов назад...
Я не увидел взмаха его руки. Только ощутил силу удара, который пришелся мне в голову и был так силен, что почти опрокинул меня на пол. Если бы не спинка стоящей рядом кровати...
И как дикий зверь, изогнувшись, в неимоверном усилии, я вскинул себя и с ходу, бросил свое тело в ответном ударе.
И Он не устоял! С треском разлетелась спинка стула. Посыпалась со стола чайная посуда!
И с воем, разбуженным в веках, не давая ему опомниться, я кинулся на неуклюже ворочающееся на полу тело!
Но тотчас, другой пронзительный крик, крик раненой женщины, заставил нас отпрянуть друг от друга!
Она стояла, прижав свои руки к груди. Лицо ее было искажено невыразимой мукой страдания. Рот, судорожно искривлен и обезображен, застывшим на губах воплем!
И глаза...Да, я успел схватить их выражение...Они были полны ужаса и страха! Пылали невыразим отвращением!!!
Он быстро оправился! И под повторяющиеся, громкие и настойчивые ее слова: « Уходите, уходите оба!», срывая шинель, двинулся к выходу. « Мы продолжим наш разговор на улице»!!!» торопливо бросил он на пороге...
« Да» ответил я, « но через несколько минут»... И дверь за ним с шумом захлопнулась...
« Рая! Что мне делать? бормотал я как безумный, протягивая к ней свои руки.
Но ее фигура, медленно, как в мороке тумана, отдалялась ... И только шепот слов, продолжал твердить... « Уходите, уходите, уходите!»
Круто развернувшись, я ринулся прочь! Боль гнева, мука утраты, горечь ...Все смешалось в этот момент в моей бедной груди!
Сырой, холодный, осенний ветер отрезвляющей струей пахнул мне в лицо...Опомнившись, в кромешной тьме двора, я стал, озираясь, угадывать контуры моего противника...Но ничего не увидел...Тогда я побрел, не разбирая дороги...
Только под утро, промокнув до нитки и замерзнув до костей, я вернулся в нашу лабораторию. Меня встретил, не спавший учитель! Стучащими о край стакана зубами, я выпил спирт и забылся в беспамятстве.
Очнулся только к полудню и узнал, что рано по утру, мой благородный «противник», не попрощавшись и не сказав ни слова, ушел из Тулашора.
Это была гордыня!? Растоптанное самолюбие!? Ведь как же иначе...Тобой пренебрегли...Тобой играли...!
« Слава Богу, явилась возможность ехать, и я тоже оставил...Тулашор. Что сталось...с Раей – не знаю! Да и какое дело мне до радостей и бедствий человеческих, мне, странствующему человеку...да еще по экспедиционным надобностям...»
Спустя месяц я получил от нее письмо, полное слез и попыток что-то объяснить...
Но как давно это было... «И глубоко, глубоко...Кто постигнет его...»
О ЛЮБВИ
« Вот идут по аллее, так странно нежны,
Гимназист с гимназисткой,
Как Дафнис и Хлоя!»
Николай Гумилев
Вы не знаете что такое Любовь?! Мучаетесь в сомнениях и теряетесь в догадках? Не можете высказать невыразимую гамму слов и нот?
Думаете, это горькое семя раскушенного и жадно съеденного плода?! Или безумное притяжение сердец, подстегнутое жестким инстинктом продолжения рода? Светлое обретение или темное омертвение сознания? Эмоциональный взлет и падение человеческой психики? Возбудитель и стимул поискового, сексуального поведения?
Или любовь это комплекс психо-соматических реакций в общественном «доме»? Так сказать, цивилизованный фактор проявления социальной иерархии? Или, наконец, это стереотип поведения живых организмов в окультуренной среде?
Просто метафора?
Стоит ли озадачивать себя такими вопросами? Не лучше ль положиться на тугой том воспоминаний собственных переживаний? И что в ответ? Грусть ожиданий, сожаления об утраченном, обыденность метаморфоз и парадоксальность упрощений?! И как в таком случае ускользнуть от потока банальности и пошлости повседневной жизни?
Любовь многолика! Она эфемерна, очевидна, нетерпима, прекрасна, ужасна, фатальна и так далее, и так далее, и так далее…
Между тем, даже в самых скудных очертаниях человеческого существования Любовь, похоже единственная парадигма, стремящаяся к бесконечности! Вне времени и пространства! Куда-то туда, в векторах космоса, она уносит отголоски счастья и боли человеческих душ!
Но все же, позвольте прервать эту нестройную череду беспорядочных догадок.
Я расскажу вам историю истинной Любви!
Эти двое, Он и Она, появились передо мной неожиданно. Как уже почти опоздавшие в экспедицию студенты из провинциального университета. Оба среднего роста, плотно сложенные, с непримечательными, но симпатичными лицами…Словно братья близнецы, они дополняли друг друга какими-то важными фрагментами, но вместе и сразу являли одно целое. Это было так очевидно и естественно, что готовая сорваться с губ шутка, о детях держащих друг друга за руку на прогулках, застывала на губах. Оба серьезны. Она молчалива, мешковата, некрасива своим широкоскулым, азиатским лицом и всегда чуть сзади. Он сдержанно говорлив, манерно медлителен и самоуверен. В общем, редкий пример цельных натур.
Их интерес к предстоящей работе в экспедиции был искренен и горяч. Как будущие зоологи они с нетерпением ждали начала открытий удивительных тайн Командорских островов.
Уже на первых порах определилась творческая жилка в нем. Не дюжий интеллект и сильный характер, помноженный на крепкие физические силы экспедиционного работника. Она была далеко не глупа, но предпочитала выступать в роли помощника и советчика. Все дела, обсуждались ими и утверждались, как необходимое условие крепкого единства. Уже тогда, границы этого единства были очерчены и не преодолимы для других. И глядя на них, казалось, что вот у этих двоих Жизнь уже почти состоялась…
Случай свел их на курсе университета, они полюбили друг друга! Решили быть вместе и едины на долгие, долгие годы…Естественность такого положения, возможно, и освещала их сдержанность. Делало неуместными излишние восторги и всполохи…Хотя, в общение между собой они порой бывали сентиментальны…
«Ты чувствуешь тепло моей руки, любимый?! Она как светлый лучик согреет холодные пальцы и уведет твое сердце, вон туда, за поворот той чудной скалы и дальше, с птицами за линию океана, где угасает в золоте красок волшебный закат!»
«Да, моя радость! Я все это чувствую! Поспешим, и я покажу тебе Чудо воскресения под струями водопада! Разве в его шуме и ветре ты не слышишь мои признания?! Как я счастлив, быть рядом и любить тебя! Тебя, до скончания века!»
И так изо дня в день, на прогулках по тундре и окрестностях лагеря они шли рядом, держа друг друга за руки… « Вот идут по аллее, так странно нежны, гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя»!
Не знаю как у остальных, но у меня, глядя на эту пару, всегда рождались в памяти строчки стихов Николая Гумилева и Павла Грушко.
« Любимая! А ты веришь в дали? А я у далей на поводу! Мне с ними легко и шало! Хочешь, я тебя поведу, по бесконечности Земного шара! Хочешь, взойдем на хребты, повисим, между серым и синим. Пофилософствуем, я и ты, о молодости о нашем сыне…»
И как студенты они были просто идеальны.. По-настоящему интересующиеся, дисциплинированные, знающие ребята. Добрые товарищи и достаточно свободные молодые люди. Искренне и настойчиво дорожащие достижениями своего единства.
Правда, порой у Него засвечивались ярко выраженное упрямство и желание показаться чуточку более значимым в деле. Но все это было вполне терпимо и корректно, даже в моменты, когда вспышки недовольства руководства отрядом были вполне оправданы.
Есть право предопределения в приложение способностей для каждого человека! Видимо Ему на роду было написано держаться в стороне от какой-либо техники. Но как устоять, от вполне оправданного желания управлять лодкой типа «Зодиак»! Японские подвесные моторы очень просты и надежны. Требуется только практика обращения с ними и опыт плавания.
Я всегда с готовностью посвящал своих студентов в тонкости экспедиционного мастерства.
В мелководной лагуне, где мы проводили свои научные эксперименты, лучшего места для тренинга придумать было невозможно. Было только одно предупреждение избегать зоны поплавков и подводных канатов, но именно это и послужило причиной Его первой катастрофы.
Получив теоретический, краткий курс Он уверенно сел к румпелю.
И уже через пару дней, на полной скорости, зацепив дейдвудом подводный канат, влетел в опасный участок лагуны! От удара, работающий мотор сорвался с трансовой доски и канул на илистое дно.
Слава Богу, мотор, не закинуло в лодку. Тогда бы без травм и увечий не обошлось.
Все отделались «легким испугом» и жизнь покатилась далее…
На следующий год, Он и Она, уже как муж и жена, были с нами вновь. Через месяц он покинул наш отряд для краткосрочных, армейских сборов. Она продолжала практику, но все было как-то странно…
И без того достаточна скромная, молчаливая, она еще больше погрузилась в свой внутренний мир. Мир потаенных переживаний и надежд, неожиданных реакций…
Не скрою, я бывал часто раздражен поведением студентки, особенно при вскрытии павших животных. Материал этих операций был важной частью ее дипломной работы.
Однако, очень скоро, одна девушка нашего отряда, объяснила мне ситуацию…
Так вот мне, сказали, что Она ждет ребенка, и вид внутренностей, запах формалина и спирта, вызывал в ней приступы тошноты и слабости.
Он и Она скрыли беременность, боясь, что как руководитель отряда я могу отлучить Ее от экспедиции. Я же, не зная истинной картины, нагружал ее работой, как и других…Дежурство по кухне, вода, дрова и лаборатория…и Она все выполняла безропотно…
Такая самоотверженность, вкупе с явно выраженными научными способностями вскоре подтолкнули меня к решению принять их по окончанию университета в свою «команду».
Они приехали и зажили дружной семейной жизнью в новой квартире. Через пару лет у них родился второй ребенок. Девочка.
Надо признаться, что для нас, закоренелых экспедиционных «бродяг», они были примером совсем иной, нежели мы, образцом, настоящей семейной жизни и Любви…Да,да… Любви, той что с течением лет, по-прежнему влечет и волнует…И часто, но уже на улицах поселка, можно было видеть эту идущую, рука об руку, пару.
Все мы, заложники жизненных обстоятельств, случайностей и капризов.., но казалось, что этот союз не разрушат ни какие потрясения. А их было немало…
И перестройка, когда финансирование научной группы прекратилось…И переезд на Камчатку, на работу в академический институт…И нищета зарплат научных сотрудников, при растущих заботах о семье…И опасная травма полученная им в экспедиции при крушении снегохода…
Все, буквально все тонуло и растворялось, укладывалось и выстраивалось в светлую перспективу, в этом незыблемом единстве…Его и Ее…
Друзья помогли Ему несколько раз сходить наблюдателем на японских рыбопромысловых шхунах.
На деньги, заработанные в рейсах, была куплена и скромная, почти картонная, корейская малолитражка. Совсем как игрушечный и старенький автомобиль.
Он продолжал свою научную работу. Она оставалась с детьми и домом.
Так вот… Как-то в одной из последней нашей экспедиции мы работали вместе коллегами из США. Несколько студентов и научных сотрудников.
Трудно передать очарование той «последней» осени. Стояла тихая, прозрачная, солнечная погода уходящего месяца августа. Вскоре и сентябрь бросил на склоны сопок свои яркие, но грустные краски. Наступала пора прощания с островом, с новыми друзьями, с волшебной атмосферой жизни среди дикой природы Медного…
Никто из нас и не заметил, когда и как между Ним и молодой американкой проскользнула, искра Любви…Она не вспыхнула ярким пламенем, но засияла спокойным, устойчивым светом…
И как тогда, много лет назад, это не носило ни малейшего оттенка вожделенной страсти или пошлой привязанности. Все так же, рука об руку, в такт ударам сердца, сияли глаза и пели губы… « Вот идут по аллее, так странно нежны, гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя!». Грустные, правда то были напевы!
«Я не успел оглянуться, а уже наступила осень! Шальные ветра закружились, в распадках сминая траву! И так неожиданно солнце, разлило по склонам палитру, последний тур вальса растений, под инеем прячет, листву! Так было, так будет, так много…Лишь время, щадит наши чувства! И только скупая страничка, прикроет чужую главу...!»
Так горячо шептали их обветренные губы гимн прощания…Друг с другом…и с Любовью!
В тот вечер, вечер разлук экспедиционного отряда, среди шумных разговоров подвыпившей компании, вдруг, зазвучала грустная мелодия танца…
Оставив руку Жены, он решительно поднялся и шагнул к Саманте. Как будто давно ожидая Его, она стремительно поднялась навстречу и застыла в напряженной позе. Все так же основательно и не спеша, преодолевая должно быть чудовищное внутреннее волнение, он шел к ней…Брел как на плаху, обреченный на прощальный танец Любви, забыв на мгновение вечности и поникшую, скорбную Ее фигуру, их прошлую историю, детей, благополучие карьеры и да эту, земную жизнь в целом.
И когда в звуках музыки, нежно обнимая плечи американки, он повернулся ко мне…Я был потрясен! Сражен, выражением той маской муки и растерянности на Его лице! Все круто смешалось в этих беспощадных волнах отчаянии и безысходности Любви!
Его большая настоящая душа беспомощно трепетала, И в следующий миг широко открытые, невидящие глаза, извиняющее устремились к оставленной, старой подруге.
.
Казалось, что Он, как существо, но уже иного Мира, молчаливо и решительно вопрошал всех нас о нелепой странности ситуации…рождающей страдания! Страдания Любви.
Парадоксальность одномоментных и определенных, страстных и фатальных чувств к разным женщинам! И разных женщин к нему одному!
Да, как я понимал его в это мгновение...!
Но…« Проходит все, пройдет и это! Настанет день, закат и ночь, окутает волшебной пеленой Мой остров, до рассвета! И в сказочном, вдруг, пламени костра, мне чудятся твои прекрасные движенья, как непокорные и гордые мгновенья, взлетают искры вверх, а небеса, рассыпаны в сверкающих виденьях…Их чувствую, зову тебя всегда! Приди, возьми, что мне досталось! Будь постоянна, я молю тебя! Не слышишь ты, и ночь ушла. Костер уж догорает! Тяжелый, беспокойный сон, упал, сплетясь с предутренним туманом…А впереди дороги, может быть…Оставив серый пепел на ветру! Я буду помнить и Любить тебя! Но кто ты?!»
Не все проходит бесследно.., но наваждение минуло… Жизнь, как водится, погнала людей в бешеной круговерти сиюминутных перемен.
Многое рушилось безвозвратно, что-то возникало вновь. Открывались новые перспективы и как следствие этих переломов, в их семье появился карликовый автомобиль.
Я хорошо помню, что в очередной приезд на Камчатку, мы вместе, вечером, вышли из академического института и в сумерках он с гордостью указал мне на своего «коня». Предложил подвезти до гостиницы, но я поспешно отказался, сославшись на желание прогуляться по вечернему Петропавловску, и вскоре улетел в Москву…
А весной получил страшную весть, что Он и Она, попали в тяжелейшую автомобильную аварию. Она чудом уцелела, а Он, мгновенно умер, сидя за рулем.
Таков жуткий финал, того что мы называем волнами существования.
Это было стремительное падение с гребня! В тайны иных Миров, иных измерений и обретений.
Прошли годы…Ужас потери стирался в памяти…И как то, совершенно случайно, я был приглашен в Москве к своим командорским приятелям, которые собрались вместе, по случаю проезда через столицу Ее. За столом помянули трагическую кончину, но вскоре вино и нахлынувшие воспоминания о прошлых приключениях в экспедициях стерли печальные полутона в голосах и лицах.
В этих переливах разговора, я невольно засмотрелся на ее лицо.
Освященное тонкой полу улыбкой, оно, казалось, горело волшебным, внутренним пламенем. Тем благородным светом, который обретают люди, много и сурово пострадавшие, но справившиеся с отчаянием горя.
Окрепшая стройная фигура, с привлекательной грудью. Чудесные, стройные ноги, изящно облитые телесным цветом чулок! Они так маняще скрестились при ярком свете ламп!
Красивые, чуть раскосые, возбужденно сверкающие глаза, длинные волосы – все это, как бы, кричало о наступление иной поры! Неутоленной жажды скорых обретений и счастья!
Ах, как она была хороша в тот момент! И, так открыта…Для новой, страстной Любви!