Этот текст я обнаружил на синих страницах Евгения Витковскрого, которые он, видимо, считает образцовыми в своём «ВЕКЕ ПЕРЕВОДА».
Перевод Бориса Смоленского из Федерико Гарсиа Лорки назван «Романсом на лагунах» в то время, как этот романс Лорка обозначил как романс с лакунами, то есть с пропусками в тексте, с сокращениями, купюрами, недосказанностями. Выражеие «по траве обрыва» можно допустить, хотя Дон Педро ехал по сельской дороге, а не по заросшему травой обрыву. Смоленский назвал коня «черногривым», и это тоже допустимо, хотя у Лорки такого эпитета нет. Конь у него мрачный, унылый и даже оказавшийся мёртвым. У Смоленского цветёт миндаль на гОрах, а не в горах, а город Вифлеем вообще исчез из перевода. Зато появились вдруг, нежданно возникли откуда ни возьмись ЧЕРЕШНИ. Вместо разговора тополей загудели выдуманные Смоленским совы. Вместо мальчика у него «МАЛЫШ-КУРНОСИК». Какая разница, какой у него нос или носик? Об этом испанский поэт ничего не писал. А две женщины и стрец у Лорки – не в «ПОСЕРЕБРЁННЫХ ОДЕЖДАХ», а « со свечками серебряными». Далее придумана ни на что не похожая фраза: «ПО ВОДЕ ПЛЫВЁТ КОЛЬЦО ТЕНИ (вместо стаи птиц над водой) и В ЗНОЕ ЗУБЫ БЛЕЩУТ БЕЛИЗНОЮ (неизвестно, откуда это переведено, так как у Лорки ничего похожего нет). О чём ещё мы можем узнать из стихоперевода Б. Смоленского? О том, как «ГОРЯТ В ОГНЕ КАШТАНЫ», появились там и «ОСТРОГЛАЗЫЕ ГИТАНЫ», и «ПЕВУЧАЯ СОСНА ОБЕЗГЛАВЛЕННОЙ ГИТАРЫ». В оригинале у Лорки нет ни сосны, ни каштанов. При переводе пропали свечи из серебра, но появился цветущий порох. А ведь быть ближе к оригиналу не мешала переводчику никакая рифма, она отсутствует. Так можно ли текст Бориса Смоленского называть полноценным поэтическим переводом?..