…Совершенно не тот,
какого мне надо…
Отчего я к тебе стремлюсь?...
Мария Казакова
Искать.
Бежать, лететь, стремиться… Туда.
Люди. Вот. Нет, не то. Слишком хороший. Этот злой. Тот женат. Любит мужчин. Слушается мамочку. Всё время в пути. Больной. Извращенец. Крепко верующий. Крепко пьющий. Девственник. Сифилитик. Чёрт!..
Как много вокруг неправильных мужиков. Голова кругом.
Распахнула дверь, вошла, осмотрелась, села, щёлкнула пальцами, кивнула головой. Принесли. В залапанной кружке. Хм… Пахнет сносно, цвет бледноват, значит, разбавляют должно быть водой – это хорошо. Хорошо, что всего лишь водой.
Пена быстро осела. Она хлебнула. Сносно. Лучше б помыться. Она бы хотела много горячей воды – целое озеро. Она бы тогда смыла с себя дорожную пыль, сотни внимательных взглядов. Отдохнули бы сбитые ноги, и кожу пальцев бы стянуло от воды. Ах, как это было бы чудесно…
Пробежала взглядом по лицам. Но всё не то. Опять.
Пьяница. Параноик. Бандит. Скотник. Пьяница. Жулик. Лентяй. Пьяница. Пьяница. Мошенник. Этот вроде ничего, но убил кошку. Охламон. Нахлебник. Пьяница. Эх…
Из подсобки вышла девчушка. Маленькая и грязная, но всё же больше женщина чем ребёнок. Несколько похотливых взглядов тут же остановились на ней.
С лёгким опасением оглядев зал, она быстро двинулась к столу и собрала пустые кружки.
Один из пьянчуг, рыжебородый и весь в веснушках, отвернулся от стакана и повернулся к девчонке. И хохотнул, когда она прошла мимо него. Девочка сумела отпрыгнуть от тянувшейся к ней руки, но налетела на стул, чуть не опрокинув его.
Девчушка уже успела скрыться за дверью на кухню, когда один из пьющих сказал что-то о высоко поднятых ножках, и таверна содрогнулась от хохота.
Один из сидевших за одним столом с озабоченным пьяницей поморщился, но не сказал ничего. Обвел взглядом посетителей таверны и упёрся глазами в незнакомку. Она была странная. Хмурая, и смотрела на кружку с пивом, будто долгие годы была знакома с ней, и для того, чтобы общаться им двоим не нужно было даже произносить слов. Девушка была странная. Внимательно рассмотрев её, он понял, что она даже чуть больше, чем очень хорошенькая, но не один мужик в таверне не отреагировал на неё как на женщину и это при том, что здешняя компания могла изнасиловать даже обычную рогатую корову. Черты лица у незнакомки были правильные, глаза большие и выразительные, шейка длинная, будоражащие округлости имели место быть, хотя к пышногрудым отнести её было нельзя, но всё таки было за что подержаться. Он заметил, что по её губам скользнула быстрая улыбка… И что-то такое очень мужское шевельнулось в нём. Он вспомнил когда последний раз был с женщиной, и как именно он был с ней… Незнакомка улыбалась через плотно сжатые губы, словно пыталась сдержать рвущейся на волю смех.
Хозяин таверны возился у стойки. Люди пили. Одна девушка–странница улыбалась своему пиву. Один мужчина-мечтатель капался в своей памяти.
Девочка вышла из кухни, неся чистые кружки. Рыжебородый зацокал языком.
- Зафка, - окликнул девочку трактирщик, - давай сюда кружки. Отнеси пиво за столик у окна, да пошевеливайся, глупая девка!
Девочка Зафка шмыгнула носом, опустила голову и пошла к столику у окна. Рыжебородый отвлёкся от своего пива, не добрым взглядом он смотрел на девочку. Этот его взгляд и мерзкая улыбочка заставили мужчину, сидящего за тем же столом отвлечься от своих сокровенных мыслей. Зафка благополучно донесла пиво до столика у окна, и повернула назад, но не успела прошмыгнуть мимо Рыжебородого. Он схватил её за ногу в районе коленки и подтащил к себе.
При ожидаемом раскладе ничего хорошего ждать было нельзя. Странница поморщилась. Трактирщику двинут по морде, чумазую Зафку за волосы в хлев, куда за Рыжебородым двинет половина таверны. Двинули бы и все, но аккурат половина посетителей уже никуда идти не способна.
Всё было мерзко. Подходящего мужчину она не нашла, обратный путь займёт больше времени, чем она рассчитывала, плечо, оцарапанное неделю назад в драке, болело подозрительно сильно. Тут ещё эта девчонка… Нет, выручать её она не собиралась. Но девочку было жаль, как должно быть жаль любой особи аналогичного пола, ту которую ничего хорошего уж точно не ждёт. Девочке в хлеву не понравится. Это сомнений не вызывало. Но и мотивов для безрассудных поступков типа помощи для Зафки у неё не было. Свой крест каждому нести самому, и сдохнуть под ним, если он не по силам, и тогда крест займёт законное своё место в качестве надгробия. Свой она пока ещё волокла. Но не было сил, чтобы взвалить на себя ещё и чужой.
Миру свойственна тишина и безмятежность, ничто не будет прекрасным в нестерпимом гаме и гуле, а если и есть что-то хорошее в музыке, так только то, что за ней не слышно порою других звуков, но лучшая музыка тогда – грохот залпов орудий, только он, лишь он может поспособствовать тишине – так порою от войны закладывало уши, что слышно было только звенящую тишину…
Она любила музыку, но за шум, а не за тишину, за её мелодичность и одухотворённость, любила менестрелей косматых и старых, молодых и влюблённых, любила веру и мечту горящую в их глазах… Ненавидела грохот и тишину войны. Не могла допустить их вновь, раз это было в её силах. Но подходящего мужчины не было. Путей уже не оставалось, истекало время…
Из-за стола встал мужчина - мечтатель, и двинул рыжебородому по морде. У странницы перехватило дыхание – она упустила момент, когда он обдумывал это действие, хотя странно, она, вроде внимательно следила за его мыслями и не на чьи другие не отвлекалась…
Зафка выпрыгнула из не ласковых объятий замешкавшегося рыжебородого, но тут же её схватил другой пропойца. Мечтатель опрокинул стол, и прижатыми к полу оказалась троица дебоширов, двое друзей рыжебородого пытались скрутить его, но встретились, весьма комично, лбами друг с другом. Он уже отправил в отрубон половину таверны, и, судя по его состоянию без особых проблем отправит туда же оставшихся.
Странница тихо проскользнула мимо заварушки, пробралась у стены, добралась до Зафки, и опустила цветочный горшок, с задохлым цветком, на голову её пленителя.
Страшно орала жена трактирщика.
Странница взяла за руку девочку, и хотела было вывести её на улицу, чтоб там скрыть её от глаз похотливых стрекозлов, когда увидела что, кабанообразный человечишко, находясь за спиной Мечтателя, занёс над ним руку с ножом.
И тогда она ударила. Сначала, поочерёдно, троих, которые были на её пути, а потом и того, с ножом, ударила так, словно просто дала пощёчину, но шея его вывернулась не естественно, во рту показалась кровь и он упал. И никаких сомнений не возникало. Он уже никогда не встанет.
Всё словно замерло вокруг, угрожающая тишина повисла в воздухе и запахло ненавистью. Она, Странница, замерла, словно окоченела. Она не думала, не боялась и не испытывала ярости, которая постоянно владела ею в подобных ситуациях…
Словно тучи сгущались над её головой.
И расправа была неминуема.
Один Мечтатель, если и впал в это каматозное состояние настигшее всех, то лишь на долю секунды. Он прыгнул вперёд и словно приобнял странницу за плечи, а на самом деле, толкнул, побуждая к движению, и они побежали, по пути он схватил за руку приросшую к стене Зафку, и её потащил за собой. Они уже выбежали за порог, когда только начали очухиваться присутствующие.
За ними была погоня.
Но они уже впрыгнули на коней, когда первые из преследователей только выскакивали из нехорошей таверны.
Их было не догнать. И слава Богу!
Пыль стояла столбом, Зафка тихонько скулила. Они словно на крыльях пролетели путь до леса, и только там сбавили скорость – дали коням перевести дух. Они свернули с дороги и продолжили путь, углубляясь в лесную чащу.
У Мечтателя был плешивенький конь, да и тот, краденый, а Зафка, ехала со Странницей на её коне, дымчатом и могучем. Девочка цеплялась за пепельную гриву – пальцы белели от напряжения, да и вся она дрожала мелкой дрожью. Мечтатель хмурил лоб. Он прибывал в состоянии глубокой задумчивости – давненько он не отвечал ни за кого кроме себя, и вот, добровольно взвалил на себя ответственность за двух молодых женщин. Лучше б он был ответственен за десяток престарелых мужчин… Странница лениво читала мысли то Мечтателя, то Зафки, сама не о чём не думала. Не на что у неё не было сил.
Они не разговаривали между собой, так что Мечтатель очень удивился, когда он только подумал о том, чтобы свернуть в лес, а Странница сразу же направила туда коня.
Они проехали довольно глубоко в чащу леса и обнаружили озеро. Там они остановились; Странница повела коней к озеру, чтобы напоить их; Мечтатель разводил костёр; девочка Зафка тихо плакала. У каждого было своё дело и ничего их не связывало.
Еды у них не было, так что ужин, за отсутствием других вариантов, они проигнорировали. Странница сидела у самого огня, обняв свои ноги, и молчала; запас влаги в организме Зафки, судя по всему, закончился, так что слёз у неё уже не было, она уже не плакала, но всё ещё скулила. Мечтатель не знал, куда себя деть. Он не привык к подобному окружению – молчанию и плачу, как можно завести светскую беседу ни о чём с такими людьми в подобных обстоятельствах он даже представить себе не мог, а говорить о чём-то серьёзном, типа того что им делать дальше, он не мог тоже, потому как раз то, что следует делать дальше было непонятно совершенно.
Судя по всему, их уже искали люди более опасные, чем сброд из таверны. Не далее как завтра на столбах появятся объявления о награде за их головы. Интересно, сколько будет стоить его, Мечтателя, голова? Наверно, не слишком много, он всего лишь устроил драку, убил-то не он… И не сказать, что от этих мыслей ему полегчало, скорее он испытывал сожаление, что из-за какой-то мелочи, как не им свёрнутая шея человека, он не узнает максимальной стоимости своей жизни.
Странница не выдержала и хихикнула. Мечтатель удивлённо вскинул на неё взгляд.
- Не переживай, - с улыбкой сказала она, - всё одно – нас вздёрнут рядом, и тогда жизни наши не будут стоить и ломанного гроша.
- Ты кто? – спросил Мечтатель.
Странница пожала плечами:
- Да так просто….- и посмотрела на него, хитро прищурившись, а больше ничего не сказала. Так они и просидели весь вечер, не разговаривая больше, только порою Мечтатель ловил на себе этот её хитрый взгляд, и сам отводил глаза стыдливо, если она замечала, что он смотрит на неё…
Никаких одеял у них не было, и чтобы не замёрзнуть спать они легли вплотную друг к другу. Между Странницей и Мечтателем легла Зафка, и они грели девочку своим теплом.
Ночью Зафка проснулась и пошла в кусты – справить нужду, а когда вернулась, Мечтатель так крепко прижимал к себе Странницу, что казалось, и муравей бы не протиснулся между ними. Зафка просто легла рядом, прижавшись к ним спиной, чтобы было теплее.
Утром Страннице совсем не хотелось просыпаться – ей было тепло и спокойно, только немного щекотно уху… Она чуть завозилась и пристроила голову на плечё, уткнувшись носом в шею Мечтателя, и щекотно стало ему… Мечтатель проснулся. Он чувствовал себя на своём месте, что было странно. Странница очень уютно сопела ему в шею, он чувствовал себя счастливым; несмотря на ночь, поведённую на земле тело совершенно не болело и он ощущал себя отдохнувшим. Он осторожно зашевелился, стараясь не разбудить Странницу, но получить возможность поразглядывать вблизи её лицо. Он была хороша… Черты лица были нежные, да и вся она в его объятьях была такая замечательная! Мечтатель не удержался и прижался губами к родинке на её виске. Она проснулась. И посмотрела на него хитро, а он, кажется, абсолютно весь, вплоть до пяток покраснел.
- Где девочка? – у неё был хриплый со сна голос.
Мечтатель поднял голову, покрутил ей, прислушался…
- Кажется у озера, наверно, умывается…
- Мы будем вставать? – Странница вопросительно изогнула бровь, пристально и хитро смотря на него, а глаза её смеялись.
- Э-э-э…
Она приподнялась на локте, вытянула шею и поцеловала его в весок, как только что он целовал её. Быстро оторвала от него свои губы и посмотрела ему в глаза. И тогда он поцеловал её. Всерьёз. Отнюдь не в висок и совсем не целомудренно. Крепко прижал её к себе…
- Ай! – вскрикнула Странница. Мечтатель оторвался от неё. Лицо у неё было совершенно белое. – Плечо… - прошептала она сквозь зубы.
На плече была свежая плохо заживающая рана. Зафка как раз вернулась с озера, где умывалась, и они с Мечтателем стали обрабатывать рану.
«Какая мерзость» - подумала девочка.
- Неужели всё так плохо? - спросила Странница, глядя пристально на Зафку. Девочка покраснела.
- Откуда ты знаешь…
-Я вижу ваши мысли.
Мечтатель сглотнул. Сейчас он рассматривал не рану девушки, а ту часть тела, которая была обнажена. Она посмотрела на него:
- Твои тоже. – И он покраснел до корней волос.
Зафка и Мечтатель всё же обработали рану. Сначала, пока они промывали и накладывали повязку, Мечтатель пытался совсем не думать, но получалось плохо. Тогда он стал думать о птичках и деревьях. Странница захихикала. И тогда он просто стал думать:
«Ты красивая…» И тогда, ему показалось, что Странница смутилась.
- Чем ты занимаешься? - спросила Зафка.
- Я ищу человека. Воина, который смог бы возглавить восстание и прекратить войны, которые ведёт владыка земель, откуда я родом.
- И ты нашла?
- Нет. Далеко не каждый сможет справится с этим. У меня дома всё не так как у вас.
- А почему ты ищешь этого воина? – спросил Мечтатель.
- Оракул сказал, что только я могу его найти. Это должен быть кто-то совершенно особенный… Но я так и не нашла подходящего человека. И время уже очень много прошло. Мне нужно возвращаться.
- Можно поехать с тобой? – спросила девочка. – Мне нельзя тут, меня найдут…
- Конечно можно. И тебе не стоит оставаться,- обратилась она к Мечтателю. – Поедешь с нами?
Он посмотрел на девочку, с красными от вчерашних слёз глазами, и девушку с забинтованным плечом, и почувствовал, что ответственен за них. Кивнул.
«Я еду» - подумал он.
- Хорошо,- ответила Странница.
«Я куда угодно поеду, лишь бы иметь возможность обнимать тебя».
Она смутилась. Опустила ресницы.
- Давайте уже поедем, итак засиделись на одном месте. Не стоит забывать, что нас преследуют. Зафка, ты умеешь ездить верхом?
-Да, меня папа учил, пока был жив…
- Хорошо. Ты поедешь на моём коне…
- А я?...
- А ты со мной поедешь на своём,- сказал он Страннице. – Женщина, у тебя рука больная, как ты будешь править?
Всю дорогу Мечтатель обнимал Странницу, а она прижималась к его плечу. Порою, он специально думал о всяких бесстыдностях, а она краснела. И иногда чуть отставал от Зафки и быстро целовал Странницу.
«Он замечательный, - думала она, - и совершенно не на кого не похожий. Если бы не война, я бы смогла прожить с ним жизнь, наверное».
Сворачивая на северную дорогу, они увидели объявление о награде за их головы. Мечтатель присвистнул, глядя на сумму.
- Жалеешь, что связался с нами? – спросила Странница.
- Нет. Я там и с теми, с кем хочу быть, - он улыбнулся ей.
- Ты удивительный, совершенно особенный… За тобой охотятся, тебя хотят убить, а ты…
- Счастлив. Им всем на зло.
Эпилог
Когда они приехали в город Странницы, Мечтатель немного уронил челюсть на землю… Все: люди с кожей странного цвета, люди со странными ушами и просто люди кланялись им в ноги.
Мечтатель нервно хихикнул:
- Женщина, что ты от меня скрываешь? Ты что, какая-нибудь грёбаная принцесса?
- Нет, - Странница честно смотрела на него. Закатила глаза, задумавшись, и хитро улыбнулась – Ну, не совсем, по крайней мере…
- А мне здесь нравится, - сказала Зафка. Она уже во всю строила глазки парню с зелёными волосами и серо-зелёной кожей, который загадочно улыбался ей.
- Он сын нашего, м-м-м, Лешего, - сказала Странница. – Живёт на болоте, тебя это не смущает?
-Не-а, - протянула девочка и покраснела. – Только не смотри, пожалуйста, сейчас мои мысли!
Странница рассмеялась. Даже не загляни она в мысли девочки, и так всё бы было понятно…
Мечтатель занервничал ещё сильнее, когда выяснилось, что вечером в их честь устраивают пир.
- А это обязательно?
- Да, - отрезала Странница. – Ну не переживай ты так сильно! Посидим, покушаем ,что в этом страшного? Помнится, совсем недавно ты всем был доволен.
- Да, а особенно я был доволен, когда на ночь милые сельчане пустили нас в комнату в своём доме, а Зафка ночевала с их дочерьми…
- Я всё помню, - она улыбнулась. – Мне сейчас нужно кое-кого проведать, а ты пока отдыхай! – Странница поцеловала его быстро, - комнату тебе покажут, - развернулась и зашагала в сторону леса.
- Ты хоть куда? Кого проведать?
- Оракул.
Оракул жила на границе города и леса в маленьком домике из серого камня. Она встречала Странницу у порога.
- Вернулась уже. Хорошо.
- Да, вернулась и не одна, но, знаешь, я не совсем уверена, что привезла того, кого нужно. Точнее, сначала я была уверена, что он совершенно не подходит, но сейчас… Я много думала над твоими словами, что найти его могу только я и что он должен быть особенным… Для меня он совершенно особенный, - обе девушки улыбнулись. – Вот я и подумала, может, именно его я и должна была найти?
- Ты умница. Хорошо научилась разбираться в толкованиях. Я видела, что вы идёте. Не переживай, он – тот.
- Славно. Осталась мелочь – убедить его, что он великий воин и сможет освободить нас от тирании моего отца…
- Ты справишься, ты - женщина и найдёшь особенные рычаги давления на своего избранника… Пораньше уйдёте с пира… Ну этому не мне, вечной деве, тебя учить.
- Да… Я постараюсь. Кто кстати придумал, что Оракул не может выйти замуж?
- Как-то так повелось…
- Знаешь, иногда для собственного счастья, и ради людей стоит идти против правил. Можешь довериться мне в этом вопросе. Я, всё-таки, ради народа от отца отреклась.
Оракул улыбнулась.
- Может быть… Тебе уже пора, скоро пир.
- Да и за будущим главой восстания нужно присмотреть, - на этом, улыбнувшись друг другу они и расстались.
Два года спустя.
Человек с уставшими глазами, который потерял всё, лениво смотрел как штурмуют его замок, кода-то в прошлом непреступный. Он уже все потерял. Его народ его ненавидел, единственная дочь отреклась от него, и теперь её муж, которого он никогда не видел, осаждает его замок и скоро лишит его дома и жизни. В комнату вошёл мужчина с белыми волосами. Его звали Рэхор, в последние годы только он остался из приближения владыки восточных земель. Сейчас Рэхор держал в руке кинжал.
- Рэхор?
- Да, вас убью я.
- Почему? Только в тебе я всегда был уверен. Почему ты?
- Я всегда верил, что род правителей не должен обрываться. Ваша дочь родила мальчика. Это стало известно только что. Я не могу допустить, чтобы отец будущего правителя убил его деда, да и вашей дочери, не смотря на всю её ненависть, будет проще, если вас убьёт не её муж.
- Ты прав. – Сказал старый правитель, и это стало его последними словами.
Замок сдался.