Янка, еще сонная, сидела в черничнике за прудом и ела ягоды, когда дед позвал ее:
- Янка, бегом, бегом сюда! Мама звонит!
Мама радостным голосом сказала, что сегодня вечером к ним приезжает ее подруга Таня, которая еще ни разу не видела «это чудо». Этим чудом тетя Таня назвала ее, Янку. Она приезжает из Германии со своим мужем Экхардом, с которым Янка тоже не знакома. И они везут девочке кучу всяких подарков! Мама велела помыться, собраться и деда прихорошить, потому что времени мало, родители приедут за Янкой и дедушкой, а потом еще « полетят» в гипермаркет отовариваться, чтобы накрыть нестыдный стол.
Здорово! Янка любит гостей! А тех, что с подарками, вообще, обожает!
- Деда, а ты знаешь тетю Таню?
- Естественно! Они ж с мамой лет двадцать уже дружат! А вот с мужем ее, Экхардом мне лично повидаться не удавалось, жаль. Мама говорит, что мне бы стоило с ним познакомиться. Вот сегодня и побалакаем. Немецкий свой вспоминать буду.
- Немецкий? А он что, немец?!
- Ну а кто ж, раз в Германии живет?
- А я думала, в Германии германцы живут. А немцы еще живые?
- А куда ж они денутся?
- А ты же говорил, что во время войны немцев убивал?
- Ну, я так… образно говорил… Ты давай, собирайся, собирайся! А я гостинцев всяких соберу: грибочков, ягод, рыбки вяленой…
И дед взял корзинку и вышел из избы.
А Янке стало страшно. Она вспомнила, с каким злом дед рассказывал про немцев. И что убивал, точно же говорил в прошлом году. Значит, думал, что я маленькая, и не запомню. А сейчас вот хитрит - говорит «образно»! Как же! Не верю! Он специально так говорит, чтобы не заметили, как он обрадовался, что еще одного немца сейчас убьет! Подругиного мужа с моими подарками!
А еще Янка вдруг вспомнила, что дед говорил про партизан что-то. Что партизаны в лесу жили… Ой, все понятно теперь, почему он в лесу жить стал, и из Минска со своей Площади Победы уехал! Он – партизан, значит! А раз он прячется в лесу, значит он - шпион! Какая я глупая, как же я не догадалась?
- Надо обыскать всю дедову хату! Во всех кино про войну всегда обыскивают и находят какую-нибудь вещь, по которой определяют, настоящий человек или шпион, – бурчала сама себе под нос Янка, оглядывая всю избу от пола до потолка.
- Янка, чего там притихла? Крикнул из малинника под окном дед прямо в распахнутое окно и сильно перепугал сосредоточенную осмотром дома Янку. – Ты там не ерундой занимайся, а вещички свои с печи забери домой в стирку и игрушки с прохода все поубирай!
- Ага… спрашивает, чем я тут занимаюсь, значит боится, что я что-то заподозрила. – подумала Янка. – А что, если напрямую у него спросить…- И она крикнула в окно же: « Деда, а я вспомнила, как ты мне в детстве рассказывал про войну и про немцев, что они плохие… А кто такие партизаны? Это шпионы?
- Янка, отстань, а? Я тебе уже говорил, что мала ты, чтоб тебе про войну рассказывать, подрастешь, тогда и расскажу и покажу кое-что… собирайся, давай, а я пойду еще яблок в саду соберу чуток.
И дед стал вылазить из малинника, приговаривая , как всегда свои шутки-прибаутки. Янка расслышала «… а в подполье сидел рак, а кто слушал, тот – дурак!»
А! Точно! Еще вспомнила! Он мне тогда, в детстве, про подполье что-то рассказывал… что бабушка в подполье сидела… интересно, а почему он в лесу, а бабушку держал в каком-то подполье? Что-то тут не так… - Думала Янка, шагая по комнате взад и вперед. – Думай, Янка, думай!
И тут ей в глаза бросилось металлическое кольцо на полу за печкой. Что это такое? Янка отодвинула коврик, из-под которого виднелось это кольцо. Под ковриком была дверца. Яна потянула за кольцо, и эта дверца-крышка стала тяжело открываться. Янка, поглядывая в окно, наклонилась в подполье, и оказалось, заглянула она в это секретное местечко не зря – сразу же увидела, что между двумя рядами досок лежал какой-то сверток. Она аккуратно его взяла, и чуть не закричала – прямо из этой тряпицы выскочила мышка.
Янка упустила крышку, из погреба поднялся столб пыли. Слава Богу, сверток у нее в руках удержался.
- Внученька, что там за шум? - крикнул приближающийся уже в дому дед.
- Ничё, это стул упал просто! – громко от испуга отозвалась Янка и стала быстренько разворачивать пыльную мешковину. В пакете была… милицейская фуражка!
Янка сунула ее назад в тряпку, завернула и кинула сверток под кровать, потому что в хату зашел дед.
- Дедушка, а можно я маме позвоню? Мне что-то срочное ей сказать надо.
- Что еще за срочность такая? Сейчас приедут, и скажешь, нечего мне с телефона все деньги пролялякивать, совсем уже одурели от этих мобильников!
- Ага, боится, что я обо всем догадалась…. – Подумала Янка и выскочила из дома. Она поняла, что дед только притворялся хорошим партизаном, а сам был, может, даже не просто шпионом, а киллером. Почему шапку милицейскую спрятал в подполье, в котором бабушка сидела? И как она там сидела, там же так тесно? Надо бежать, а то, если он увидит фуражку, поймет, что я и об убийстве милиционера узнала!
И Янка выскочила, как угорелая на тропинку, которая вела к асфальтированной дороге прямо через ёлочный густой лес….
- Стой-ка, Денис! По-моему, мы только что проехали Янку, там, до перекрестка бежала из леса на дорогу! Разворачивайся, это точно она!
- Господи, что случилось? Янка в лесу? На дороге? – папа развернулся и сразу же увидел махающую уже руками на дороге дочь.
Яна, рыдала в плечо маме и рассказывала… рассказывала… что дед – шпион и киллер, а никакой не партизан, что он в лесу поджидал момент, когда приедут какие-нибудь немцы, что он убил милиционера и спрятал его фуражку в подполье, где пряталась бабуля….
Мама ничего не поняла, она успокаивала Янку и щупала ее лоб, думая, что у дочери или жар или галлюцинации, но, когда уже въехали на хутор, и Янка улеглась на дно салона машины, ни за что не желая выходить прямо «в лапы» к деду-киллеру, поняла, что с этой ситуацией нужно немедленно разобраться….
Всю дорогу от хутора до Минска дед ласково обнимал Янку, приговаривая: «Ах, ты, моя Янка-партизанка! Ах, ты, моя Янка-шпиёнка! Янка- атаманка».
Он за полтора часа дороги смог рассказать ей и про подполье, и про партизан, и даже про свой подвиг один на войне, и про немцев…. Про то, что немцы тут ни при чем, они – очень хороший народ, который живет в Европе, и он никого не убивал, и шапка у него не милицейская, а казачья атаманская фуражка, которую дедушка потерял и уже сто лет ищет….
Оказывается дед был казачьим атаманом, командовал войском казаков, и, вообще, он донской казак и герой. И у него есть шашка, и много орденов и медалей. И для Экхарда он давно подарок приготовил, о котором пока никому решил не говорить.
А Янка все плакала, но теперь уже от счастья, что дед оказался никаким не шпионом и киллером, что она – внучка настоящего казачьего атамана, и что теперь она не будет обижаться на «Янку-атаманку», когда слышит это от деревенских, а, наоборот, будет гордиться своим происхождением!
А еще она узнала, что Экхард с Таней едут в Минск, чтобы забрать в Германию на лечение какого-то мальчика с больным сердцем. И Янка уже очень сильно хотела познакомиться с этим хорошим немцем….
(А здесь все остальные истории про Янку: http://www.proza.ru/2009/10/10/447)