6. В ЛАГЕРЕ ШАМХАЛА
Дождь, непрестанно льющий вот уже трое суток, спутал все карты и противнику, и полковнику Зырянскому…
И без того бурный Аксай, переполнившийся льющими с гор ручьями, выплеснулся из берегов, сбросив часть своих мутных селевых потоков в старое русло. И теперь по сухому ранее гравию, устилавшему дно давно высохшего русла, неслись бурные потоки, быстро забивая узкие проходы в скалах вывороченными с корнями деревьями, трупами животных, и прочим мусором.
Нечего было и думать провести по этому бешено ревущему потоку воинов для нападения на стан егерей и казаков.
И первыми возроптали турки-сипаи. Привыкшие проявлять отвагу и воинское мастерство в боях, они не были приучены стойко переносить природные катаклизмы и отсутствие нормальных условий походной жизни.
Затем начали роптать и амиры местных отрядов. Никому не улыбалась перспектива торчать на практически открытом месте под проливным дождем еще несколько дней.
Наиболее нетерпеливые предлагали разобрать ночью завал и напасть на урусов, используя численное преимущество горцев и их умение сражаться в ночных набегах.
Шамхал долго думал и, наконец, решился предпринять ночной штурм укрепления русских. Он собрал амиров и объявил им свое решение, отдав необходимые распоряжения. Специально отобранные всадники на крепких лошадях должны были, по его команде, уже в сумерках привязать хлысты наиболее крупных, сцепленных ветками деревьев, к двойкам-тройкам лошадей, чтобы, рванув кряжи лошадиными силами, разом очистить проход.
Остальные воины должны будут, не мешкая, идти в образовавшийся проход и бить урусов, не ожидающих, конечно же, ночной атаки.
План Шамхала так понравился ему, что он уже в предвкушении победы над ненавистным противником, довольно потирал пухлые, унизанные драгоценными перстнями ручки с ямочками на костяшках оснований пальцев, как у малолетнего ребенка.
Однако, и полковник Зырянский, понимая, что уже нет смысла отправлять казаков на гребни, поскольку подъем на скалы, покрытые предательски скользкой глиной, был попросту самоубийственным, призадумался над дальнейшими действиями войска шамхала. Не составило большого труда сообразить, что горцы попытаются не этой, так следующей ночью растащить завал и напасть на лагерь. Предвидя подобное развитие событий, полковник не терял времени даром. И этой же ночью егеря, подкопом добравшись почти до середины завала, заложили там несколько картузов с порохом. Картузы, изготовленные из плотно спрессованного провощенного картона, не боялись влаги, а вот огнепроводные шнуры от долгого лежания в мокрой земле, могли выйти из строя и не сдетонировать. И тогда одному из егерей, который успел год проучиться на провизора в большой московской аптеке Финкельштейна и соображал в химии, пришла в голову неожиданная мысль: прокопать небольшую малозаметную канавку от нефтяной лужи, расположенной саженях в двадцати от последней сакли и подпитывающейся постоянно из выходящей на поверхность земли подземной нефтяной скважины. Егеря давно наловчились делать из нефти самодельные светильники. Для этого они обрезали и сплющивали верхнюю часть трофейных кувшинов, десятка два которых было захвачено в обозе, отбитом у горцев, заливали внутрь нефть и опускали в нее кусок пушечного фитиля. Пропитываясь нефтью, фитили, хоть и коптили изрядно, но давали ровный яркий свет.
Проложенный в нефтяной среде огнепроводный шнур не промокнет от дождя, а наоборот, напитанный фракциями нефти, станет еще более взрывоопасным. Когда начали копать канаву, нефть почему-то стала выходить из-под земли толчками, а затем быстро заполнила канаву и дошла до завала, образовав под ним небольшое озеро. По канаве и проложили огнепроводный шнур, заведя капсюли в картузы. Заложив шнур, канаву закольцевали, направив остатки нефти под завал, чтобы в случае взрыва огонь не пошел к скважине и не взорвал казачий стан. Никто из участников этой операции, даже недоучившийся провизор – «химик», в самом страшном сне не могли увидеть и даже предположить, к каким последствиям приведет взрыв двухсот фунтов пороха в озерке нефти…
А штурм, так тщательно продуманный и проработанный Тарковским шамхалом и его штабом, был назначен на следующую ночь.