В конце 70-х школы в нашем Западно-Сибирском городе были переполнены, и мне пришлось идти в первый класс практически с восьми лет (я родилась в ноябре).
А пока не ходила в школу, помогала маме. Она работала вахтёром в одной организации (трестом называлась тогда) и дома занималась шитьём на заказ (нас было трое детей, надо было поднимать всех…). Часто бывало, что в ночную смену, которая начиналась с шести вечера, приходилось идти мне или папе (принимать ключи от кабинетов), а следом уже мама подходила, закончив свою «надомную» работу.
В один из дней я пришла первая на работу, приняла ключи от кабинетов и осталась одна ждать отца. На первом этаже внутри здания конторы находился магазин, на двери обтянутой дерматином, висело объявление, прикрепленное булавками, а рядом было воткнуто много других булавок.
Не помню, почему (мне было тогда лет семь), но я вытащила все свободные булавки и направилась в главный холл при входе, где стояло много стульев вдоль стены и окон (буквой «П»). Некоторые из стульев были с порванной местами обивкой.
Не долго думая, я в один из стульев через порванные отверстия воткнула несколько длинных булавок так, что они торчали вверх. Ох уж и «бандиткой» я была…
Пришёл мой папочка и направился в сторону стульев и сел именно на тот (вот совпадение-то), над которым я «поработала»… Папа весил килограммов под сто, но взлетел вверх с криками так, как отскочивший лёгкий мячик. А за ним следом посыпались ругательства, мол, кто додумался до такого и т.п. Мне было страшно и смешно, но я смогла тогда сдержать свои эмоции. Но потом часто сама с собой смеялась, вспоминая выражение лица папы, сопровождаемое его воплями…