– Что видишь? – на ладони Ментора появилась прозрачная призма.
– Высокую гору, – ответил Эл.
– А ты?
– Гору и человека, стоящего на вершине, – сказал Тул.
Ментор вернул кристалл в область сердца. Призма, подобно драгоценному камню, заиграла множеством разноцветных искр, вспышки которых озарили фигуру Ментора разновидными светами.
– Что видите теперь?
– Свет, – с трудом выдавили из себя Эл и Тул.
Мощный поток энергии, исходящий из сердца Ментора, вошел в их естества, требуя немедленной ассимиляции. Временно затмив внешние оболочки сознания, он насытил его сокровенную суть универсальной энергией Великого Единства. Немного погодя затуманенные взоры прозелитов прояснились – усвоение было завершено. Тогда Ментор сказал:
– Идите и несите Свет!
Эл и Тул прошли сквозь тело ледяной пирамиды, неохотно покидая Ментора в его исконном месте обитания. Теперь они в полной мере были подготовлены к выполнению очередного задания и привычно объединили сознания. Сведение внешних оболочек в единую сущность – Литула – как именовали они свой союз – было делом техники.
На рассвете, когда аметистово-лазурное зарево осветило Кристальные горы, Литул покинул родную планету. Пережив трудное мгновение вхождения в атмосферу низшего мира, он затем свободно проник сквозь толщу твердых горных пород в подземное хранилище, в холодных залах которого имелось немало неодушевленных человеческих оболочек. Остановив свой выбор на функционале женского пола, Литул проник в него и некоторое время оставался без движения: следовало насытить огнем сознания его системы, настроив их согласованную работу в ритмах Великого Единства. Гораздо более простой оказалась процедура облачения функционала в защитный покров. Строгий серый костюм и белая с открытым воротом блуза подчеркивали гармоничность его телосложения и миловидность молодого свежего лица.
Когда женщина с бейджем "Литул Праймери – старший советник" появилась на заседании Международной ассамблеи, никто не выказал удивления. Взгляд ее лучистых серых глаз был настолько доверительно прост, что всем казалось, будто они знакомы с ней уже долгое время. Устроившись в первом ряду, в непосредственной близости от кафедры докладчика, Литул углубился в наблюдение за течением мысли выступавших. Речь шла о трудноразрешимой для землян проблеме: необходимости ограничения роста населения планеты и вместе с тем недопустимости прерывания построения тел нарождающихся людей. Если бы Литул умел огорчаться, его бы изрядно расстроила ограниченность видения этих человекообразных. Однако призванный нести свет знания, он всегда действовал конструктивно, исключительно бережно расходуя энергию Единства. Именно насущности ее осознания он и посвятил свое выступление.
– То, что вы выдвигаете в качестве причины неконтролируемых зачатий, а именно безотчетное влечение людей противоположного пола друг к другу, на самом деле имеет более глубокое основание.
Пауза. Литул скользнул взглядом по залу, обнаруживая наиболее настроенный на принятие его ментальных вибраций центр, – молодого мужчину в синем костюме. Тот сидел, слегка подавшись вперед и, казалось, ловил каждое слово, каждый энергетический посыл. Ориентируясь на этот "резонатор" зажигательного состава своей речи, Литул продолжил:
– Энергия Единства, воспринимаемая как любовь, – вот то, чего ищет, чего жаждет всякий: мужчина и женщина, старик и ребенок. В течение жизни он не раз находит ее изумительные проблески и подменяет источник ее получения – Великое Единство – видимой причиной. Ни мужчина, ни женщина сами по себе не являются творцами окрыляющего их чувства. Каждый из них – всего лишь более или менее чистый проводник Единой Энергии. Такими же проводниками они являются и для своих детей. К сожалению, не многих живущих можно назвать постоянно действующими, бездефицитными носителями энергии любви. Зачастую, люди стремятся отнять друг у друга то немногое, что имеют. В то же время игнорируя возможность получения ее из единого Источника.
– Вы хотите сказать, что в любом месте, в любое время мы по своему желанию можем получить доступное нам количество любви? – пришел из зала опутанный паутиной скептицизма вопрос.
– Вот именно!
– Но это же абсурд! И вы это сами знаете.
Литул заставил свой рот растянуться в легкой улыбке и так – без видимого напряжения – заговорил:
– Сжавший губы – не напьется, закрывший уши – не услышит, отяготивший сердце предрассудками – не допустит до себя лучи солнца любви.
– Уважаемая, – поднял карточку пожилой человек со слуховым аппаратом, – можете ли вы каким-то образом продемонстрировать нам вседоступность указанной вами энергии?
Литул приложил свою изящную маленькую руку к сердцу и попросил присутствующих сделать то же самое. Намереваясь помочь им воскресить забытое чувство радости, он предложил каждому вспомнить о лучшем моменте его жизни.
Наслаждение, восторг, полную непротиворечивость чувств испытывали все, кто присутствовал в зале. Сознание Литула, силой преданности объединившись с сознанием Ментора, создавало в образовавшейся батарее мощный ток лучистой энергии. Его циркуляция порождала поле огромной напряженности, распространяясь на многие десятки метров кругом. Фиолетовое пламя проникало в сердца, насыщая их полнотой любви и единства со всем сущим.
Первой преодолеть эйфорическое состояние решилась председательствующая на заседании темнокожая женщина. Она неуверенно нажала на кнопку звонка, побуждая заседающих вернуться к текущим делам, а затем обратилась к Литулу:
– Прошу вас, старший советник, перейдите к нашей основной теме и сформулируйте свои предложения.
Литул немедленно отреагировал на замечание. Вновь сосредоточив огонь своего внимания на мужчине в костюме индиго, он заговорил:
– Итак, чтобы преодолеть взаимные претензии полов и животную приверженность к наслаждениям, каждый человек должен уяснить, что не кто-нибудь извне, но он сам есть приемник Единой Энергии. И общение, и взаимодействие с другими людьми для него должно быть подчинено главной цели – распространению и умножению Любви.
Они были озадачены и заинтересованы, они верили и не верили. По их глазам и вопросам Литул понимал, что усвоение того, о чем он сейчас говорил, – дело будущего. Однако зерна знания были заложены, а значит, его миссия выполнена.
Прежде чем окончательно покинуть это важное для землян место, Литул спустился во внутренний дворик, где, как он успел заметить, между заседаниями любили прогуливаться участники Международной ассамблеи.
Первым свою беззвучную песнь любви он посвятил цветам – этим наилучшим аккумуляторам Единой Энергии. Едва потекла ее возвышенная мелодия, благоухание роз усилилось, зеленые еще бутоны налились краской, а окрашенные – расцвели. Они любовно вторили каждой вибрации, запоминая все оттенки и нюансы своей новой, по-неземному прекрасной песни. Потом настала очередь хвойных, способных весьма эффективно накапливать на острие своих иголок драгоценную силу Единства. Они были долговечнее роз, хотя и не столь утонченны – поэтому песня, которая звучала для них, была проще. Однако и эта незатейливая мелодия заставляла трепетать каждую иголочку, каждую ветвь, записываясь навечно в живой памяти величественных деревьев.
Со стороны могло показаться, что молодая женщина молится. Экстатическое выражение ее лица и молитвенно сложенные руки в течение длительного времени вызывали у мужчины в синей паре крайнюю нерешительность. Приблизиться к ней он осмелился, лишь когда она повернулась, чтобы уйти. Встретившись с ее дивно сияющими глазами, он уже не мог оторвать взгляда, теряя остатки воли под их магнетическим воздействием.
– Прошу вас, разрешите пройти, – попросил Литул.
– Постойте, я хочу…
Но Литул оборвал говорившего:
– Знаю, вы неплохо уяснили то, о чем я недавно говорила. И теперь не должны рассчитывать на получение от меня новых порций энергии.
– Но я тоже… непременно… – схватил его за руку мужчина.
Не пытаясь высвободиться из цепкого плена, Литул повел пылкого поклонника в дальний угол двора, где за великолепными кустами роз скрывалась одинокая скамейка. Чтобы предупредить порывы мужчины к телесному сближению, ему пришлось прибегнуть к своего рода гипнотическому воздействию.
– Закройте глаза и сидите молча, – приказал он.
Постепенно ум мужчины успокоился, и перед его внутренним взором предстала прекрасная незнакомка. Сейчас от ее гармоничной фигуры веяло холодом. Ледяными змейками заползал он в сердце, заставляя его на мгновение замирать, а после возобновлять работу в каком-то странном, незнакомом ритме. Тяжело привыкая к новым ощущениям, мужчина отстраненно наблюдал за неуловимыми изменениями прельстившего его облика. Между тем, тот становился все прозрачнее, по мере таяния обнаруживая две скрытые в нем призрачные фигуры.
– Я – Эл, а я – Тул. Вместе мы – Литул, – завибрировали их голоса.
Высокочастотная вибрация неприятно резанула внутренний слух мужчины. Его способность к критическому восприятию происходящего, ничуть не умаленная состоянием общей заторможенности, заставила его отреагировать:
– Зачем вы здесь?
– Мы работаем в рамках общей эволюционной программы, направленной на ускорение восприятия землянами новых аспектов Единой Любви.
– Значит, холодный расчет…
Голоса как-то странно задребезжали – наверное, смеялись, а затем более членораздельно произнесли:
– Любая новая энергия, обладающая более высокой частотой, кажется вначале чуждой и трудной для восприятия. Но после, когда она трансмутируется центрами принявшего ее, ему открываются новые стороны Единого.
– Значит, гуманная миссия, – решил землянин и… очнулся.
Он с удивлением обнаружил себя во дворе здания Международной ассамблеи и, рассчитывая на благосклонность своей памяти, попытался осознать, что привело его сюда. Однако память не отвечала на усиленные попытки вспомнить что-либо помимо событий в зале заседаний, заставляя его растерянно оглядываться по сторонам. Внезапно его внимание привлек роскошный куст бледно-розовых дамасских роз. Вспышка непроявленного знания – узнавания без слов – осенила его смущенную душу. Он смотрел на розы, не отрываясь, – как смотрят в глаза любимой: не пытаясь добиться оформления мысли, но лишь направляя ее течение в единое русло вечного потока любви. В эти мгновения, незаметно для него самого, в нем формировалось новое понимание красоты. Не иначе как розовый куст учил его своей новой песне, напетой ему Литулом – гостем из далекого мира.