Александр Грин - последний Романтик (Наталья Дали) / Проза.ру

   Говорю вам: нужно носить в себе хаос, чтобы родить танцующую звезду.
   Ницше (Nietzsche)

   "...Корабль, вздымающийся на гребень морского вала. Струи пены стекали по его склону. Гребень вала, распластанный корабельным килем, напоминал крылья гигантской птицы. Пена неслась в воздух. Паруса, полные неистовой силы шторма, валились всей громадой назад, чтобы, перейдя в вал, мчать судно к новым лавинам. Разорванные облака низко трепетали над океаном..."
   Да, конечно... Первая мысль была естественна и в то же время банальна - только "Алые паруса". Давно признали, что именно эта история стала визитной карточкой А.Грина. По этой повести его знают, за неё любят, а иные за неё же ругают. Но равнодушных нет, не было, и, по всей видимости, не будет никогда.
   Но, даже "Земную жизнь, пройдя наполовину..." несмотря на возраст, жизненный опыт и остальные человеческие глупости ты пытаешься скрыть внезапно навернувшиеся слёзы, когда, случайно зайдя в музей Грина слышишь лекцию, которую читают для группы школьников, и речь идёт (случайно ли?) об Ассоль, когда прочтёшь даже небольшую фразу -
   "Корабль, вздымающийся на гребень вала. Струи пены стекали..."
   А дальше начинают стекать струи слёз, которые уже не сдержать. И понимаешь, благодаря Грину, - что, оказывается, ты ещё живой человек, по-настоящему живой. Не робот, не серый автомобиль, в конце концов. И пусть Мечта в твою жизнь ещё не постучалась...До сих пор не постучалась. Но Надежда, которую оставил человечеству этот великий человек - жива. Эта надежда о несбыточном. Но мы остаёмся детьми и всё-таки верим, несмотря ни на что в прекрасную Сказку, созданную писателем. Ему удалось главное - оставить, а кому и подарить эту детскость во взгляде, в поступках и даже в нежданно стекающих, словно "струи пены" слезах.
   И это удалось человеку, прошедшему далеко не простой жизненный путь. Даже с полной уверенностью можно сказать - путь трагический.
   Научного жизнеописания А. С. Грина еще нет. Есть незавершенная "Автобиографическая повесть" писателя, доведенная до 1905 года. Есть краткая автобиография, написанная Грином в 1913 году для С. А. Венгерова. Наконец, в 1972 году в Лениздате вышел сборник "Воспоминания об Александре Грине". Это издание, при всех недостатках, отмеченных критикой, помогает осветить малоизвестные или спорные факты жизни писателя; здесь опубликованы (правда, не полностью) воспоминания Н. Н. Грин.
   Александр Степанович Гриневский родился в маленьком городке Слободском Вятской губернии 23 августа (11 августа по старому стилю) 1880 года. Еще младенцем он был перевезен в Вятку (ныне Киров), где жил с родителями безвыездно до шестнадцати лет. Отец его — Степан Евсеевич Гриневский— был сослан на поселение в связи с участием в польском восстании 1863 года, после амнистии жил в Вятке. Мать, Анна Степановна, "девица из мещан", умерла от чахотки, когда Саше было тринадцать лет. Через год отец женился вторично.
   Четырех лет мальчик выучился азбуке и даже прочел первое слово: "В моем уме вдруг слились звуки этих букв и следующих, и, сам не понимая, как это вышло, я сказал— "море".
   Учеба в Вятском реальном училище, два исключения "за скверное поведение" и третье, окончательное, — за сатирические стихи на своих учителей. Пришлось доучиваться в городском четырехклассном училище, которое он и окончил в 1896 году.
   Книги читал "бессистемно, безудержно, запоем". Майн-Рид, Гюстав Эмар, Жюль Берн, Эдгар По... "Тысячи книг сказочного содержания сидели в моей голове плохо переваренной пищей". Позже его пытались обвинять, что подражает в своей прозе Ф. Куперу, Э. По, Д.Лондону т.д. Но Грин неподражаем, единственное, его стиль можно попытаться сравнить может только с поэзией Гумилёва ( особенно Жемчуга - здесь чистый Грин) и Блока. Эти поэтические ориентиры как-то с его прозой перекликаются. Следует заметить, что Грин и сам писал стихи до 17 года, вернее юмористическую публицистику в рифмованной форме. Но это по-большей части графомания. Другое дело, когда Грин включал поэтические строки в свою прозу - здесь они звучали.
   Книги были его настоящей жизнью. "До конца дней моих я хотел бы бродить по светлым странам моего воображения", — говорил А. Грин. "Я не знал нормального детства", — скажет потом писатель. Он испытал горечь побоев, порки, стояния на коленях. Постепенно в этих условиях складывалась натура мечтательная и замкнутая,— товарищей у мальчика почти не было. Такая же и его Асссоль - "Играя, дети гнали Ассоль, если она приближалась к ним, швыряли грязью и дразнили тем, что будто отец ее ел человеческое мясо, а теперь делает фальшивые деньги. Одна за другой, наивные ее попытки к сближению оканчивались горьким плачем, синяками, царапинами и другими проявлениями общественного мнения; она перестала, наконец, оскорбляться, но все еще иногда спрашивала отца: -- "Скажи, почему нас не любят?" -- "Э, Ассоль, -- говорил Лонгрен, -- разве они умеют любить? Надо уметь любить, а этого-то они не могут".
   Прижизненная критика относилась к А. Грину, за редкими исключениями, равнодушно и холодно, как к писателю третьестепенному, подражателю Эдгара По и других западных мастеров приключенческого жанра, укоряя его несоответствием духу времени и уходом от жизни, не признавая за ним особого мастерства, кроме разве что умения строить сюжет. В писательском мире Грин был "свой среди чужих, чужой среди своих". Живя в условиях соцреализма, он не желал, как многие, и тогда и сейчас, подчиняться правящей верхушке. Что, разумеется, чревато в бытовом плане. Но Грин предпочёл не идти на сделку со своей совестью. Что всегда влечёт за собой проблемы, с которыми пришлось столкнуться и Грину. И надо отдать ему должное - он не сломался, не озлобился, он не разучился мечтать. Его не распластал "корабельный киль". Скорее наоборот - беды только закалили Грина, как хороший кинжал закаляют огнем, от которого он становится только крепче. Потому что есть только два пути - особенно для человека, которого лишают свободы, когда дают понять, что ты здесь не человек и всё "не положено". Для обычного путь один - сломаться, и не сметь даже поднимать запуганных глаз на "хозяина".
   Но для "отмеченных", Господь уготовил путь иной - пройти, выстрадать и стать тем, кем ты должен по его божественному промыслу стать. Не зря говорят, что наказания Он посылает только любимым своим детям и каждому даётся по силам его. Следовательно, знал Бог (у которого, как известно, имён много), что вынесет, вытянет и ни одно столетие будет за собой вытягивать тех, кто, как им кажется, потерял последнюю надежду, чтобы взлететь к Солнцу. Туда, откуда успокаивая и окутывая мягким испанским ветерком, овевая морским бризом неведомых стран звучит имя, которое знакомо с детства. Сказка... Чудесная Сказка, которая притягивает нас вместе со своим создателем - Александром Грином. Назвав свою героиню Ассоль, по созвучию с испанским - Солнце, Грин осветил нам путь и согрел в южных лучах и позвал за собой - в страну Мечты, в страну Сказки, а главное - в страну Любви. Потому что только Любовь вмещает в себе все понятия. И Грин знал это.
   Ассоль поверила в красивую сказку об алых парусах, рассказанную ей добрым человеком. Описание Грином своей героини преисполнено беспредельного лиризма и нежности: “каждая черта Ассоль была выразительно легка и чиста, как полёт ласточки”; а имя её “так однотонно, музыкально, как свист стрелы или шум морской раковины”. Грин, воссоздавая этот портрет, как бы сознательно указывает на свою манеру описания наружности героев. “Тут только он уяснил себе, что в лице девочки было так пристально отмечено его впечатлением". Не случайно впечатление от созерцания внешности Ассоль и открыло Эглю главное в её духовном содержании. “Невольное ожидание прекрасного, блаженной судьбы...” Открыло и подтолкнуло к мифотворчеству, настроило на создание романтической сказки о морской дали, где однажды сверкнёт под солнцем алый парус, о принце, который увидит во сне Ассоль и приедет за ней, чтобы “навсегда увезти в своё царство”, “в блистательную страну, где восходит солнце”. Так были брошены семена крупной мечты на благодатную почву души Ассоль. Сказка оказалась пророческим предсказанием.
   Необходимо ещё раз обратить внимание на то, как у Грина романтическое и реалистическое тесно сближаются и переплетаются. Для писателя эти явления в атмосфере человеческого бытия нерасторжимы, взаимопроникающи и взаимообусловлены. Одно является продолжением другого и наоборот. Одно не существует без другого. И в этом нет ничего удивительного. Так Грин настойчиво и последовательно готовит сознание читателя к тому, что чудесное не есть случайное, а вполне закономерное явление в реальной человеческой жизни. Проблема соотношения романтического и реалистического раскрывается при анализе встречи Ассоль и Грэя как закономерного исполнения предсказания, живой мечты, в которой “так тесно сплетены судьба, воля и свойство характеров”. История Ассоль и история Грэя идут параллельно друг другу. В основе построения — конфликт между внешним и внутренним действием: внешнее действие нарочито ослаблено, внутреннее (жизнь чувств) доведено до экспрессии. Несомненно, Грин величайший психолог.
   Добрый человек Эгль, несомненно, желал ей добра, а обернулась его сказка жестокими насмешками обывателей из другого, чуждого Ассоль злого мира. И все же именно сказка помогла ей не опуститься в топь, где жили люди, которым недоступна была мечта. Которым было, за что её ненавидеть...
   Потому и Ассоль, с ее прекрасным внутренним миром, с ее волшебной мечтой, они считали деревенской дурочкой. Но в этом есть некоторая мистика. Вспомним, к примеру, ещё одну "дурочку" - Золушку. Незавидная участь- насмешки, тумаки. Но... Ни в этом ли секрет того, что они всё же "выстрелили"? Может, из-за того и случилось в их жизни хорошего, что завидовать было нечему? И не зря, видимо, в некоторых странах, религиях и т.д. скрывают свои истинные имена? Неужели так силён сглаз...
   Может потому Грей и нашел Ассоль. Ему, несомненно, было проще - мальчик- мечтатель из обеспеченной семьи. Почему бы не мечтать? Но плюс его в том, что не огрубела душа его в достатке, не стал он каким-нибудь очередным "олигархом", который думает, что можно купить всё. И даже любовь. Нет. Он хотел встретить Её. И встретить красиво. Он плыл за своей мечтой. Как прекрасно, что Грин позволил ему доплыть. А мог бы оставить всех разочарованными. Но не захотел он давать повод для язвительной радости толпе. Иначе бы Ассоль не выдержала насмешек, которые бы продолжались всю её оставшуюся жизнь. Мы бы тогда получили ещё одну самоубийцу в литературе. Потому что такие тонкие ранимые и чувствительные души не выживают в этом жестоком мире. Они либо оканчивают жизнь суицидом, либо спиваются или уходят в наркотические грёзы. Но не выживают. Они сравнимы с орхидеями, которым необходим особенный уход. Одним словом, замечательно, что добрый Грин не нагрузил нас очередной разбитой несчастной судьбой. И спасибо ему за это. Замечательна мысль К.Паустовского: “Грин писал почти все свои вещи в оправдание мечты. Мы должны быть благодарны ему за это. Мы знаем, что будущее, к которому мы стремимся, родилось из непобедимого человеческого свойства — умения мечтать и любить”.
   Кому, как ни ему было понимать, что в реальной жизни хватает всякой грязи. Он и сам испытал многое на себе. Тюрьмы, ссылки, революция, попытки террора, побеги - далеко не полный перечень его не простого жизненного опыта. Несмотря на то, что и в поздних произведениях встречаются нити его раннего реализма, тем не менее, он стал более романтиком, нежели был изначально. Устал от реальности. Устал. И прекрасно, что ушёл в сказку, в которую по доброте душевной впустил и нас.
   И созданная им Ассоль, привыкшая только к насмешкам, все же вырвалась из этого злого мира. Но, знал ли он обратную сторону Луны, созданной им Мечты. Не злую ли шутку, по неведению совершил он над девушками, женщинами, а после уже старушками? Которые, поверив в Чудо, до сих пор ждут своего Грея. Которые не хотят смиряться и брать сверкающие подделки! Которые, выбегая к морю на рассвете, напряжённо вглядываются, - когда же из-за Карадага появится Их корабль с Алыми парусами. И, конечно, так же как и Ассоль, а точнее - сама Ассоль побежит на встречу своему кораблю.
   Но... проходят годы, оставляя безжалостные следы, а чаще шрамы. А корабль всё не приходит...
   И тогда... рождаются совсем другие строки...

   Луна кровавая восходит,
   На паруса бросая тень,
   Печаль по побережью бродит,
   Прожжённый вспоминая день.

   И в тупиках галлюцинаций
   Ассоль обманут паруса,
   Здесь взгляды полупьяных граций
   В гнев повергают небеса.

   А Грей в дороге потерялся...
   Он, побывав во всех портах,
   В любую встречную влюблялся,
   В порочных пребывая снах.

   Она его уж не дождётся,
   Луна погасит паруса,
   И утро болью отзовётся
   Печаль закроет небеса.


   Библиография

   1.Память
   2.Жизненный опыт
   3.Ваши лекции
   И
   "Алые паруса" Грина

   P.S.
   Извините, но получилось (как говорят в народе) - начала за здравие, а кончила за упокой. Так написалось. Само. Я не хотела.
   Видимо - полнолуние... Бывает.
   А может, как у раннего Грина, в эту долгую ночь проявилось слишком много реализма. Чуть скрашенного романтикой, хоть и тёмной. Для того полнолуния и случаются, чтобы открывать в нас нечто более глубинное. А на глубине света не бывает, лишь сверху пробиваются золотые лучи Солнца. Впрочем, так и получилось. На 1 странице было светло.

Декабрь 2008