Она вязала. Сурово следила за неловкими движениями своих тонких пальцев и думала о наступающем, со всех сторон наступающем, холоде. Плед не спасет. Одеяло из чудесной верблюжьей шерсти не спасет. И шарф, который медленно выплевывают спицы, не спасет.
Телефонный трезвон как всегда неожиданно ворвался в мысли, смешав их как карты на черном столе цыганки.. В голове мелькнули каскады цыганских юбок, комната закружилась, запестрела узорами, кибитка качнулась и накренилась.. Телефон, точно скрип единственного уцелевшего колеса... Телефон, точно звон остервеневшего бубна...
Замолк.
Он лежал на пахнущих дождями листьях, и ласково гладил последнюю струну гитары:" Я так спокоен! Я никогда не был ТАК спокоен. Руины, спящие зрячим сном слепых, не смогли бы достигнуть этой высоты, где ни один несуществующий дракон не представляет угрозы, даже в янтарных очах дракона древний огонь изменил себе. И теперь все - лед. Я так спокоен. Я боялся размаха золотых чешуйчатых крыльев, я стоял и смотрел и не мог говорить... А они замерли вместе с ветром. Мне стало холодно. И спокойно. "
Тишина умоляла убить ее. Тишина больше не...
Он кричал.
Она, бросая свои спицы, кричала.
Тишина горько улыбалась, прячась за темными стволами деревьев,
и подбрасывала,
и подбрасывала,
и подбрасывала
красные...
Листья падали вверх, танцевали над каменным драконом со спицами в каменном сердце.
Сегодня я разбужу его!!!
Если этого не сделаешь ты.