Жертва

Алекс Родонежский
Иногда и страх дарит блаженство. Я боялся напугать его, боялся и все равно шел за ним.
Симпатичный мальчик привлек мое внимание уже давно. Неделю я решался, неделю высматривал и теперь знал о нем абсолютно все — привычки, повадки, друзей. Я знал, что он одинок, что ему как и мне хочется любви.
 
Я шел по темной улице, уже не впервые провожая его до дома.  Он шел впереди, казалось, ничего не замечая и не слыша ничего, кроме музыки, доносившейся из плеера. И я был этому рад, потому что он не слышал моего учащенного дыхания. Мне казалось мое желание было заметно всем окружающим, но на улице не было никого, кроме нас двоих.
Я шел за ним, я уже решил, что это произойдет сегодня. Я изнемогал от нетерпения, от желания, когда в моих руках окажется его трепещущие, детское тело. Он зашел в подъезд, я прошмыгнул вслед за ним. Я знал, что это произойдет здесь, ему некуда было бежать. Я схватил его, приготовленный ремень перетянул ему рот, так чтобы он не мог ни кричать, ни молить о пощаде. Как и в моих мечтах его тело колыхалось, билось от страха. В одно мгновенье мои руки стянули с него майку. Отсутствие ремня на его штанах облегчили мне задачу – проникнуть к нему в трусики и стянуть их. Я как в лихорадке снял с себя брюки, тяжело дыша я прижал его к своему телу. Он уже не сопротивлялся, зная что это уже неизбежно. Я вошел в него медленно, раздвигая ягодицы. Горячая струя адреналина хлынула в мою кровь и я уже не понимал что творю. Разрывая детское тело, я надавливал на него все сильнее и сильней. Через ремень доносилось невнятное мычание, мне хотелось развязать оковы, стягивающие его рот, чтобы слышать крики, мольбы. Но я не мог себе этого позволить, я хотел еще с ним встретиться.
Я оставил его лежать, я слышал как он шевелится, видел замученный рот открывающийся в немом крике. Но я ушел как будто ничего не произошло.
 Через день он был снова в школе, разговаривал, смеялся с друзьями. Никто ничего не замечал, он никому не сказал. Лишь я видел как он содрогается, когда ему на плечо опускается чья-то рука. Только я знал, как он оглядывается, возвращаясь по вечерам домой. Он также задерживался у друзей допоздна, выбирая извилистые, темные пути до дома. Как будто ждал, ждал меня.
Он задержался на день рождении друга. Я знал это, знал все о моем мальчике. Он шел чуть-чуть пошатываясь, не разу не обернувшись. Наверно чувствуя мое присутствие, слыша каждый мой шаг, вторящий его несмелой походке. Он резко обернулся, его взгляд обжог мне грудь - там был страх и еще ... еще желание.
- Ты ... ты.. - я прервал его поток речи рукой.
Арка между домами, мы стоим в темноте, освещенной единственный уличным фонарем. Лишь очертание наших тел, лишь учащенное дыхание. Я прижал его к стене, проведя пальцами по полуоткрытым губам. Я стал расстегивать его джинсовку. Ни малейшего сопротивления, тонкие ручонки потянулись ко мне, нежно легли на талию и плавным движением вверх стали стягивать футболку. Он лишь раз схватился за мои руки, подавляя мое желание развернуть его спиной ко мне.
- Нет, я хочу видеть твое лицо, - запротестовал мальчонка.
Я ничего не ответил, продолжая снимать с него штаны. Расстегнув свой ремень и приспустив штаны, я поднял мальчика вверх. Схватившись за мои плечи он подпрыгнул на моих руках и мой член оказался напротив его дырочки. Я слегка поднажал и головка проскочила. Мальчик тихонько взвыл и вцепился зубами в мое плечо. Не замечая боли я продолжал в него входить. Войдя до конца, я дал ему передохнуть и продолжил сначала медленно его трахать, все быстрее наращивая темп. Он тихонько скулил все также впиваясь в мое плечо. Я резким движением снял его с себя и развернул спиной.  Теперь он не сопротивлялся, полностью войдя в состояние экстаза, а после и оргазма. Не успел я сделать несколько толчков внутри него, как он забился в судорогах, откинул голову назад и зажал себе рот рукой. Его тело все сокращалось в приступах оргазма, с зажатого рта доносилось невнятное мычание. Мой член окутало плотное кольцо, сил сдерживаться уже не было и я излился в него. Я медленно, с хлюпаньем вытащил член, он повернулся ко мне лицом. Тяжело дыша я наклонился к нему, пытаясь вернуть одежду назад. И не уследил за тем мгновением, когда его чувственные губы коснулись моих. Мы целовались долго, я позволил его языку играть с моим. Но так не могло продолжаться. Ладно я — сходил с ума по этому мальчонке, но я чувствовал как и он с огромным желанием прижимается ко мне. Ему явно нравилось то, что он кончил под взрослым мужчиной. И теперь норовился засунуть руку в мои штаны. Я отстранился. Резко скинул его руки с себя, развернулся и пошел прочь. Он стоял не окрикивая меня, казалось даже не шевелясь. Шок и понимание того, что продолжение не возможно полностью захватили его.
Дни медленно, мучительно, с особым цинизмом перетекали в недели. Я следовал за ним повсюду, стараясь быть незамеченным. Я провожал его до школы и обратно, ходил с ним на вечеринки, жалея, что не могу попасть в дом к его друзьям. Иногда мне приходилось спешно прятаться за деревья, углы домов. Особенно, когда он резко оборачивался, ища кого-то, высматривая в толпе или вглядывался в темноту улиц, возвращаясь по вечерам домой. Мне приходилось держаться на расстоянии, следя за ним. А он каждый раз все дольше задерживался и шел домой переулками полными кромешной темноты.
Он шел все чаще оборачиваясь, останавливаясь прислушивался, я тормозил следом, не давая ему возможности засечь себя.
- Эй, парень, прикурить не найдется? - раздалось где-то сбоку.
- Нет, не курю, - ответил мой мальчик.
- Погоди, тогда дай на сигареты, - откуда-то из темноты вышли еще двое парней.
- У меня нет денег, - как можно спокойней ответил парнишка, пятясь назад. Неосвещенный двор, перед двухэтажной развалюхой, вряд ли был самым безопасным местом. В свете луны сверкнула сталь ножа, один грабитель подошел буквально вплотную, тыкая острым лезвием куда-то под ребра.
- Не ****и, выворачивая карманы, - угрожающе прошипел парень, стоящий поодаль и тут же прозвучал тупой удар и звук падающего тела.
- Эй, ты чего мужик, - подал голос подонок, отрывая нож от придавленного к стенке тела мальчишки и направляя его в сторону нападавшего. Резкий удар ботиком отбросил холодную игрушку в сторону.
- Забирайте своего дружка и убирайтесь отсюда.
Не сговариваясь двое незадачливых грабителя подхватили поверженного соратника и поволокли его в ту же темноту, откуда вышли пять минут назад. Я не успел обернуться, чтобы посмотреть, что нападавшие все-таки скрылись, как почувствовал тонкие руки обвившие меня вокруг талии.
- Почему ты не пришел, - захныкал он где-то в районе моей груди, - я ждал. Все это время я думал ты заметишь и придешь. Где ты был?
Я оставил его вопрос без ответа, уже ясно понимая, что ничего уже не вернуть. Теперь либо нужно двигаться вперед, либо исчезнуть навсегда из жизни этого мальчонки. Но второе было сделать куда сложнее, ведь я люблю его.
- Иди домой, - сказал я тоном не терпящим возражения.
- Нет, я теперь тебя не отпущу, - сказал он поднимая на меня свои светлые глаза, там читалось не меньшее упорство.
- Я третий раз повторять не буду. Иди домой, - я наклонился к его уху, так хотелось поцеловать эту нежную кожу, но вместо этого я как можно зловеще прошептал, - Меня нужно слушаться безоговорочно, ты понял.
Вместо ответа он развернулся, на миг блеснув мокрым от слез взором и побежал в сторону дома.
Выждав минут 15 я зашагал следом. В окне второго этажа зажегся свет, мой мальчик был уже дома. Решетки на окнах первого этажа помогли мне без проблем подняться до открытого балкона, в спальню моей жертвы. Притаившись на балконе я дождался пока погаснет свет, услышав скрип кровати я прошмыгнул внутрь, отодвинув легкую тюль.
- Мммм, - продолжить ему не дала моя рука, легшая на его мягкие губы.
Еле слышно шепотом, чтобы не побеспокоить родителей, спавших за стеной, я наклонился к его уху.
- Тише, это я.
Губы сомкнулись в поцелуе, сердце учащенно забилось, я чувствовал биение под легкой тканью одеяла. Откинув его я увидел желанное, голое тельце, так страстно и не по-детски тянувшееся в мои объятья.  Помогая мне раздеться, он не пропускал не единого участка моего тела, покрывая его лаской своих губ. Я захватил с собой смазку, не хотел снова варварски брать его. Выдавив на кончики пальцев крем, я раздвинул ими неподатливое кольцо ануса. Раздалось невнятное мычание, явно выражающие удовольствие. Смазав свой член, я стал медленно в него входить. Мальчонка стал сам насаживаться, подвигаясь навстречу мне. Забыв о конспирации, я трахал его все быстрее, буквально вбиваясь в его узкую дырочку. Он почти стонал в голос, зажав в зубах уголок подушки. Чуть не достигая пика, я вышел из него. Если бы я этого не сделал, мои крики заполнили все пять этажей спящего дома. Я склонился к его текущему члену, окутал головку губами и поиграл языком. Этого хватило, чтобы ждавший разрядки член выстрелил потоком спермы в мое горло. Мальчишка не отдышавшись от последних волн оргазма вобрал в себя все 20 см моего члена. Он сосал с таким желанием, доходя до самых яиц. Я схватил его голову и навалился сверху уже откровенно трахая его в рот. Не давая ему выбраться из-под себя я кончил. Он все проглотил, вылизал и так, и остался лежать подо мной — беспомощный, вытраханый, но с блаженной улыбкой на устах.
За дверью послышались шаги. Парень быстро вскочил, кутаясь в одеяло и сделав мне знак спрятаться за дверью, включил телевизор.
- Сынок, с тобой все в порядке, - раздался встревоженный голос матери.
- Да, я просто телик смотрю, - спокойное дыхание по-прежнему не возвращалось. И если бы она вошла в комнату, то в свете мерцающего экрана увидела бы, как его щеки предательски краснели.
Он сделал звук погромче:
- Что будет дальше? - спросила моя жертва, подходя ближе.
- Я уйду.
- Мы еще встретимся, - голос его дрогнул, по-детски выдавая обиду.
- Я буду всегда рядом.
Я покинул его спальню так же, как и проник в нее.

В дверь постучали: настойчиво и требовательно, так могли стучать только люди в погонах — милиция. Я не пытался бежать, да и сопротивляться было бесполезно. Под натиском сильных мужчин, дверь со скрежетом открылась. До меня как в гипнозе доносились их слова.
- ... вы обвиняетесь в изнасиловании девяти подростков, родители троих подали заявление, но мы постараемся доказать и другие эпизоды. Мы добьемся пожизненного срока для тебя, мразь.
Наручники захлопнулись на безжизненно опустившихся руках, но смысл жизни был. Он жил в моем городе, в пятиэтажном доме и учился в школе, по дороге к которой я ходил тысячу раз.
Его посадили, посадили надолго — навсегда. Все девять жертв под натиском органов написали заявления. И лишь десятая, каждый день после школы приходила к безмолвным вратам тюрьмы.