Радиационное похмелье или Припять

Евгений Самойлов
Это была моя поездка в город в котором нет любви. Да, его любят, знавшие его раньше. Им интересуются те, кто узнал о нем позже…
Но в нем самом уже нет любви, как у человека пережившего страшную болезнь и перенесшего сложную операцию. Он идет по жизни и события проходят как бы сквозь него, оставляя рубцы и морщины на его теле, но не трогая его сути. Он мудрее каждого из нас, т.к. уже соприкоснулся с вечностью.
В своей жизни я видел много разрушений. Данный процесс продолжается и сейчас. Это личное мое ощущение. К сожалению, я не вижу тех целей, ради которых просто необходимо сейчас рушить то, что строилось многими поколениями... То, что предлагается взамен, как правило, - невесомый туман, светлый призрак.
"Серость" овладела современностью, но я помню фразу из братьев Стругацких (нет, это не из, уместного здесь "Пикника на обочине", а из их "Трудно быть богом"): "За "серыми" всегда приходят "черные""...
Говорят, что когда взрослые возвращаются в места, где они бывали детьми, все кажется маленьким, я вдруг это ощутил сполна, хоть мне было тогда 26. Память упорно рисует въезд в город, его вид с путепровода 24 мая 86 год... А реальность тесна, там все пространство теперь занято лесом.
Долго хожу по городу, несмотря на запреты, захожу в квартиры, фотографирую... Здесь нет места фантазии: "Вот тут стояла детская кроватка...". Я вижу работу мародеров.
Тут и там попадаются связанные в "охапки" стальной проволокой латунные трубки душа и гусаки из ванных комнат, или брошенные куски этой проволоки, огромные, промышленной штамповки гаечные ключи. Они - "свежие", совсем не тронутые 20 летним налетом брошенности, как все остальное вокруг...
Второй момент, который поразил меня – явная наигранность некоторых видов. Вдруг встречаешь прислоненные к дереву пару лыж, детские санки возле подъезда... Все это настолько неестественно после 20 лет, что становится просто противно...
Я ведь помню этот город приготовившимся к Первомаю - чистым, ухоженным, опрятным. То, что я увидел, напоминает мне:
РАДИАЦИОННОЕ ПОХМЕЛЬЕ
Этот термин впервые я услышал там в 1986 году, а потом вполне на себе его ощутил. Утром встаешь с дикой головной болью, ты с трудом шевелишься еще в кровати. Каждое движение отдается у тебя в голове ударами внутренних "молоточков". Тебя подташнивает от небольшого поворота головы, или бросает в сторону, неожиданно качает, как будто совсем рядом промчался грузовик...
Так и Припять мне напоминает похмельного мужика: он зарос, он неопрятен, он попал в зависимость к преступникам, которые заставляют его клянчить, выставлять на показ свои немощи, а на заработанное им подаяние строят себе дворцы. При этом они не забывают вытащить и продать из его квартиры все, вплоть до унитаза...
А он смотрит в свои дворы из гулкой темноты своих квартир и ждет, ждет встречи со своими детьми, которых вывезли на 3 дня...
Мне очень хочется верить, что Припять стряхнет с себя этот синдром, сбреет 20 летнюю щетину зарослей, смоет мох со своих улиц для встречи со своими подросшими детьми - своими жителями...

evgeny.a.samoilov@univer.kharkov.ua

Припять, апрель 2007 г.