Глава третья. Явление

Явление

Никита сидел на холодной броне БТРа. Денек сегодня выдался далеко не солнечный – типичный осенний день – пасмурно, дождик моросит. Вообще, в горах довольно непривычные температурные колебания. Ник служил здесь уже третий месяц и малость привык, но всё-равно, когда в тени мерзнешь в бушлате, а на солнце паришься в маечке, скинув всю одежду, это, как он считал, ненормально. А местным, чехам, нравиться. Ну, на вкус и цвет, как говориться…
Сегодня пойдет колонна из Урус-Мартана во Владик. Нужно пополнить боезапас, забрать молодых и привезти хозтовары для части. Колонна большая: 9 КАМАЗов, 3 «Урала», 5 БТРов и одна БМП, плюс пятнадцать крепких парней из отряда специального назначения внутренних войск «Пантера» для усиления. Крепкий орешек. Если учесть ещё вертушки «Мишки», то получается несокрушимая сила, по крайней мере, местным ваххабитам не по зубам.
Никита постучал по крепкому бронежилету, их укомплектовали новыми «Кора-4», закрывавшему всё тело, в отличие от предидущих моделей, и достал сигареты, закурил. Броник хоть и весит, как мешок цемента, но сработан он настолько хорошо, что сидит на теле как влитой, практически неощутимо. Копошатся внизу пацаны – экипаж «Бэтэра» - готовят машину к походу. Мотострелки. Тоже звери. Если их случайно задеть, выкосят всю зеленку, не оставят шанса даже мелкой птахе улизнуть. Возможно, поэтому их колонны чрезвычайно редко подвергаются обстрелам – себе дороже! Беглов снял тяжелую двадцатипятикилограммовую сферу и достал, недавно полученное, письмо от друга. Принялся неспешно его перечитывать. Друг осведомлялся о здоровье-настроении и писал о том, как ему сейчас тяжело – отходняки после вчерашней попойки. «Если этот «засранец» не напьется также на моей днюхе, лет этак через двадцать, я буду не я»! – Писал Женька. – «Удивляешься почему так долго – двадцать лет? Просто он вчера только родился! Наш Димьян стал батькой»! Никита невольно улыбнулся. Старый добрый Димка, с которым ещё в песочнице играли, стал отцом! Сей факт упорно не желал укладываться в сознании. Как ни крути! Дальше дружище описывал все остальные события. Радовало, что у всех всё хорошо: один Андрей женился, второй уверенно пошел на поправку после аварии, Шурик уехал в Москву на заработки, вернется, наверное, на машине! Короче, жизнь бурлит. Ничего, дождетесь, вернусь, нажремся вместе до поросячьего визга. Буду водку вам в глотки вливать, и только попробуйте противиться, придется вызвать на дуэль «до последней капли «сэма»! И кто победит? Победит, конечно «сэм», он же «бимбер», и так далее. Непобедима эта субстанция для человека, но стараться её одолеть надо!
Никита с грустной улыбкой на губах спрятал письмо в карман. «Дембель неизбежен», - сказал дух, вытирая сопли половой тряпкой». Так и ему, осталось всего ничего. Два локтя по карте. До дембеля. И всё бы было нормально, если бы хоть кто-нибудь ждал там, в прошлой жизни, в другом, параллельном мире. А то недавно написала Верка с просьбой её поздравить. Говорит: да, любила, но встретила… и оказывается, он - просто чудо! Короче, замуж скоро выходит. «Надолго» её конечно хватило. А, что с них взять, сами даже говорят: нам, в смысле женщинам, верить нельзя! Что после этого скажешь? Так и ответил: «Поздравляю! Извини за беспокойство». Пусть катается на «Бэхе» в своё удовольствие, ищет «следующее чудо»!
А, и флаг им всем!
БТР под ним загудел. На броню вскарабкался Енот со своим громоздким РПК. Ему бы, по идее, второй номер приставить в напарники, да некого. Приходится бедолаге всё самому таскать и пулемет, и автомат, и четыре ящика с патронами. Весят они тоже неплохо – килограмм двадцать каждый, не меньше!
Раздаются сухие голоса команд и машины заводятся, грохоча. Нужно проехать несколько жилых кварталов города, минуя два блокпоста, чтобы выбраться на волю. На выходе из Урус-Мартана догонят вертушки и колонна пойдет через полчечни, сквозь Ингушетию, в славный город Владикавказ, омываемый холодными водами сурового Терека.
В общем-то, Урус-Мартан довольно крупный населенный пункт, едва ли не половина родного города в Ростовской области. А знаменит исключительно обилием паленой водки. Её тут производят и продают все, кто только может или хочет. Если нет денег, отдают за патроны, гранаты, можно штык-нож предложить или спальник. Вопрос: против кого потом всё это «добро» поворачивают вороненым стволом? Явно не против «гордых горцев», а, скорее всего, в разрез прицела попадают вчерашние потребители алкогольной продукции, мучающиеся с бодуна сегодня. А, как известно, пьющего воду из-за сушняка, даже змея кусает. Не говоря уж об остальных. Хороша чеченская водочка! Вся Россия её пьёт и радуется! «Если исчезнет водка, исчезнет и Россия, а так «свято место пусто не бывает», живительная жидкость где-нибудь да возникнет вновь, там и будет Россия» - сказал кто-то дюже умный! И ведь правда. Это её судьба.
Благо, что БТР очень мягкая на ход машина, едва ли он уступит по сему показателю ВАЗовской шестерке. К примеру, если сравнивать с той же «Братской Могилой Пехоты», то последняя и рядом не стоит! А так как дороги сильно раздолбаны, война дала знать своё, на «Бэтэре» - самое козырное место. Тем более, в случае чего, с его борта легко и быстро можно соскользнуть, а не как в тентованном КАМАЗе, пока выберешься, будешь похож на дуршлаг, в лучшем случае, если раньше не рванут баки с горючкой. Тогда соскребайте оставшиеся какашки с ближайших скал!
Проверка связи завершена. Неисправностей не обнаружено. БТР дернулся и покатился плавно вперед. Колонна двинулась. Проплыли мимо и остались позади ворота части и КПП. Сонный рядовой проводил машины скучающим взглядом, рассчитывая, видимо, отоспаться попозже. На «Бэтэре», кроме Никиты и Енота больше никого не было. Пацаны растянулись по всей длине колонны, по одному, по два человека на машине.
- Ну что, готов? – Лыбясь щербатым ртом, спросил Енот.
- Готов. – Ответил Беглов.
Весь предыдущий день он настраивался психологически на данное мероприятие. Казалось ничто уже не страшно для отважного спецназовца, ан нет – всё же потряхивает. Заставляет дергаться руки дрожью, которую он стыдливо пытался спрятать от посторонних внимательных глаз.
На колонну слепо пялились полуразрушенные дома чеченского города своими тёмными провалами окон-глазниц. Разевали немо разрушенные рты-подъезды, будто спрашивая что-то. Странные люди, нет бы жить, работать, растить детишек, желать им счастья и процветания, стремиться к благополучию, им это не нужно. Взбрыкивая, как капризный ребёнок, они легко разрушают свою жизнь и будущее своих детей, обрекая грязных, голодных ребятишек на нищенское существование. Но ведь они ещё хотят, чтобы другим было ещё хуже – и взрываются дома в Москве и Волгодонске, захватываются больницы и школы в Будёновске и Беслане, ради чего? Призрачная, неосуществимая идея, мечта, посеянная ещё сотни лет назад. Потом приходится успокаивать капризное чадо из установок «Град» и гладить по головке танковыми гусеницами…
Колонна шла по трассе. Впереди, арьергардом, топали пешими саперы с собакой и миноискателями. И бойцы разведроты группы «Пантера». Скорость колонны невелика, но не успеешь оглянуться, как возникнет на пути кишлак Мартын-Чу, а там до Самашкинского леса рукой подать. Вот в лесу будет веселее – сплошная зеленая стена надёжно скрывает в своих недрах любой по численности отряд. И постоянно чувствуется на затылке чей-то взгляд. Возможно, действительно, кто-то следит за армейскими машинами. Где вертушки? Вертолёты, не смотря на горячие обещания, колонну не догнали. Небо чисто. Не слышно рёва мощных двигателей и свиста воздуха, разрезаемого лопастями винтов. Вертолетов нет. Придется полагаться на везение. Может, получится проскользнуть…
Никита никогда не был трусом и сейчас он не проявлял малодушия, но оказаться, как на ладони у боевиков, которые будут спокойно, не торопясь, передёргивая затвор, расстреливать пацанов, как мишени в тире, мало приятно! Или нет?! Без прикрытия с воздуха колонна стала похожа на жирную зеленую гусеницу, над которой кружит толстый серый воробей. Но не клюет. Ждет более удобного момента. И тешит свое самолюбие, подлетая к ней близко-близко, дабы она почувствовала ветер, производимый крыльями, как дыхание неминуемой судорожной гибели в остром птичьем клюве.
Как выяснилось позднее, другая более многочисленная колонна, проходившая через Чернореченский лес, попала в засаду. В итоге, из тридцати машин на базу вернулись лишь шесть, экипаж которых составили, в лучшем случае, по два израненных бойца. Колоссальные потери понесли Федеральные Вооруженные Силы в тот день, тактично об этом умолчав. Именно туда, в Чернореченский лес, и устремились на всех парах быстрые «Мишки».
Колонна шла уже больше четырех часов. За это время военные проехали несколько аулов, провожаемые злобными взглядами усатых чеченских женщин и презрительно-веселыми взглядами чумазых подростков. Они уверены в своем превосходстве, ну и пусть «урусы» на бронемашинах, их-то воины легко раскалывают броню, подобно скорлупе грецких орехов, и сжигают, грозные на равнине, но бесполезные в горах машины, как картонные коробочки! Что могут эти урусы? Продавать свое оружие себе же на погибель, жрать водку и обстреливать истинных доблестных воинов из дальнобойных орудий, бомбить самолетами? Чего, вся их хваленая многочисленная армия стоит в настоящем бою? Ничего! Вся их армия – муляж мощи. Голодные, забитые солдаты засыпают на постах, совсем пацаны, их бы самих еще охранять. Но нет, их «мудрое» правительство знает, что умирать пора с 18 лет, а травиться алкоголем почему-то, несмотря на это, позволено лишь с 21! Глупые, слабые урусы!
Все это ясно читалось в глазах провожающей толпы. Никита невольно поёжился. Ну и народ! Дикари! Похоже, они рождаются с кинжалами в зубах и гранатометами в руках!
- Как думаешь, - подал голос Енот, делавший вид, что спит, - когда эти за оружие возьмутся?
Беглов понял, что он имеет в виду чеченских подростков. Но ответ неведом, может быть уже?
- Не знаешь? А я думаю, они заложили нам фугас на дороге и по лесочку растяжки натыкали. Детки играют. Испугался? – Боец захохотал. – Не боись, дяденька шутит. Растяжки-то они поставили, а фугас вряд ли – взрослые не одобрят, они, наверняка, сами что-нибудь задумали. Не веришь? Стук слышишь?
Никита кивнул. Действительно кто-то методично выбивал нечто похожее на морзянку по газовым трубам.
- Так что, готовься. Когда обратно поедем, они нас под асфальт закатают.
Беглову от чего-то стало холодно.
- Почему ты так спокойно об этом говоришь? Ты уверен?
Енот лениво открыл один глаз.
- Я, по-твоему, чё, юморист местный? Если нет, то можешь смело пить сегодня вечером за упокой своей грешной души.
А вдоль дороги тянется непроглядная зеленка. Как хочешь всматривайся, все равно ничего не увидишь. Её только массированно гранатами забрасывать. Если все-таки, вдруг, засада, то колонна оказывается в самом наиневыгоднейшем положении! Тут остается только начихать на приказы командиров и, по примеру «безбашенных» пехотинцев, идти в лес мочить ненавистных «Вахов»!
- Смерть – слава для того, кто пал за свою страну. – Тихо произнес Никита.
- Киллер, - все же услышал Енот, - ты вроде большой, а в сказки веришь. Сам придумал?
- Да нет. Это сказал Гомер…
- Лично я знаю одного Гомера и лучше его не слушать. Это Гомер Симпсон. – Беглов позволил себе улыбнуться на его шутку. – Какую именно ты имеешь в виду страну, если ту, которая тебя сюда прислала, забей на неё, потому что она на тебя это давно уже сделала! Родина там, где задница в тепле! Запомни эту простую истину! За кого и за что ты здесь воюешь? Ладно, допустим, что за эфемерное «всеобщее благо», что потом? Придешь ты, дай Бог, на гражданку, кому ты там нужен? Только родным. Все остальные от благодарности, что ты рисковал здесь «своим потомством» положат на тебя большой-большой! Не сомневайся, я получаю письма от пацанов – ни какой перспективы – работы нет, делать нечего, чиновникам всё равно. Вот пацаны и жрут водяру! Одного уже посадили, остальным, думаю, тоже недолго осталось! Ради чего всё? Просто, чтобы выжить. Вернуться, и всех «фейсом об тэйбл»!
Енот распалился, злобно сверкая глазами.
- Ур-роды все! Мочить надо козлов!
Вдруг он смиренно попросил:
- Если что, ты свечку за меня поставь, хорошо? И мамке черкни, мол… ну, в общем. Лады?
Никита молча кивнул. Пожал протянутую руку.
- Да, нормально всё будет…
- Нет! Не будет! – Замотал головой товарищ по оружию.
БТР ревел, заглушая речь. Но Беглов всё прекрасно понимал.
- Э-ей! Проснись! Да, проснись же ты!
Никита приоткрыл воспалённые глаза. Перед ним мелькала раскрасневшаяся рожа мерзкого ученого, который суетливо пытался его разбудить.
- Чё те надо, козел?!
Ученый смутился, захлопал веками, как филин.
- Ну, ничего, в принципе, но они меня убить хотят! Вы должны мне помочь!
- Кто хочет? – Ник приподнялся на локтях.
- Они. Все. – Махнул человечишко в сторону пёстрой компании.
- Правильно и сделают. И не трогай меня больше, а то я сам тебе шею сверну! Понял, козёл?
- Но как же, - зачастил ученый, - вы ведь охранник и должны…
Беглов резко вскинул руку, так, что его собеседник даже охнуть не успел и, схватив его за грудки, встряхнув пару раз, сильно толкнул. Тот упал на спину, обреченно захныкав, закрыл лицо руками.
- Должен? Что я тебе должен, я прощаю, а если ещё раз мне на глаза попадешься, сдохнешь сразу! Усёк, мразь?
Тот не ответил, лишь громко заскулил.
- Так я не въехал! – Никита слетел с нар. – Ты, чё не понял? – Он легко поднял его левой рукой и ударил правой по лицу. – Не понял, гад?!
- Не надо больше, пожалуйста! Я всё понял! Я больше не буду! – Размазывая кровь и сопли, плакал ученый. Никите стало противно. Он брезгливо откинул эту подвывающую тушку, как грязную тряпку. Отряхнул руку, вытер о штаны.
- Не трогайте вы это говно, мужики, чтобы не воняло. – Обратился он к сокамерникам.
- Мы и не собирались, - пробасил в ответ крупный охранник, - мы его только припугнули, да, вон Пёс «леща» отвесил, он и засуетился. А, лихо ты его!
- Да, - отмахнулся Беглов, - руки о тварь пачкать. По чайнику получил слегка, чтоб не высовывался. Пусть по углам ползает.
Весь сон насмарку. Из-за того самого урода, из-за которого всех участников потасовки, без разбора, забросили в корабельную тюрьму. Подрались ребята, с кем не бывает? Молоды, горячи! Но зачем пистолет-то доставать? Теперь вот неизвестно что будет: смертная казнь здесь – привилегия; урановые рудники – «легко отделался». Пошлют в какую-нибудь «задницу», где придется умирать медленно, мучительно, чувствуя, как отслаивается кожа, и как проникают внутрь тела, ворочаясь и вгрызаясь в трепещущую плоть, маленькие паукообразные паразиты, и при этом тяжело пахать в жаре, духоте и полной тошнотворных ароматов атмосфере, подгоняемые насекомыми-надзирателями! Веселье.
Никита вновь лег на свою койку. Прикрыл глаза и не заметил сам, как улетел в воспоминаниях к тому самому бою в Чечне. После него было много страшных событий, но первый бой – это первый бой! Без комментариев.
Вечер удался для многих. И не в чем их винить – эта пьянка для большинства оказалась последней. Не успели водилы заглушить моторы, а шарящие бойцы уже сдернули дыбать водку. Нашли быстро, долго ли умеючи? Пили все, кроме спецов, офицеры, так тех вообще «клинануло» поехать кататься на «Бэтэре». Насажали на броню мотострелков и помчались лихачить по полю с резкими разворотами, заносами. И чем страшней и опасней для «пассажиров», тем веселее для бравых отцов-командиров.
Тем и запомнился небольшой населенный пункт Чернен. Всю ночь слышались пьяные вопли, офицерские. Солдаты, все-таки опасались «палиться» и потому вели себя тихо.
Поужинав со своими пацанами разогретой на костре тушенкой, Никита ушел спать в БТР. Утром будут грузить машины продовольствием, оружием и боеприпасами. Прямо с эшелонов. Потом будет вновь дорога, Чечня, неизвестность. А пока можно расслабиться. Отдохнуть, помечтать. Из приоткрытых дверных створок внутрь машины проникал тусклый лунный свет. Ник достал Веркину фотку. Зачем он её до сих пор хранит? Полюбовавшись в последний раз правильными чертами лица красивой девушки, Беглов щелкнул зажигалкой. Прощай, малышка!
Фотография горела ярко и, почему-то, долго, оставив после себя легкий запах гари и щепоть пепла. Теперь придется вновь привыкать к темноте. Перед глазами веселыми солнечными зайчиками прыгают яркие оранжевые пятна.
- Киллер, - услышал Никита голос, - ты спишь?
- Да, нет. А чё?
Низкорослый Зёбра распахнул дверцы и ввалился в десантный отсек «Бэтэра».
- Ты же из Ростова?
- Из области.
- А-а…А откуда?
Никита назвал свой город.
- Серьезно? – У Зёбры горели глаза. – Я ж тоже. Из какого ты поселка?
- ХБК, а ты?
- Я из центра. Живу в доме, где магазин «Россия». Знаешь такой?
- От чего же не знать? Знаю, конечно! Возле «солдата».
- Точно. – Мечтательно улыбнулся собеседник. – Отслужим, заходи в гости, водки попьем.
- Ясный пень, зайду! Только водку пить не будем, - отмахнулся Беглов, - мы будем буха-а-ать!
- Буха-а-ать!!!
Громкий хохот, доносившийся из транспортера, казался скорее истеричным повизгиванием поросят перед забоем, чем веселым смехом двух приятелей.
Вскоре Никита уснул. Даже сам не заметил как. Просто из одного состояния в другое. И снилось ему сражение. Только не обычное, а какое-то футуристическое, что ли? Он оказался, во сне, облаченным в некую неведомую броню и в руках держал огромный ствол. А сам бой больше походил на компьютерную игру – только успевай убивать врагов. Самое странное было в том, что перед взором его постоянно мелькало женское изображение. Сначала Никита думал, это Верка, но, приглядевшись, понял, что круто ошибся, эта девчонка намного симпатичней, с более нежными и миловидными чертами. Проснувшись, Беглов долго пытался угадать, к чему бы такой странный сон приснился, пока не забыл о нем в суете подготовки к походу.
Колонна проползла Владикавказ, Ингушетию. Неспешно втянулась в Самашкинский лес. Над ней надежными хранителями плыли в прозрачном, чистом воздухе боевые вертолеты. «Всё будет хорошо». – Вещали свистом их винты. Отяжелевшая грузом колонна уверенно двигалась вперед.
Никита поехал в десантном отсеке командирского БТРа. Поначалу с ним вместе хотел ехать Енот, но потом передумал и вскарабкался на броню. Здесь прохладней, пояснил он. Ник удивился – погода итак не жаркая. Собственно, Енот вел себя странно еще с вечера – отобрал у саперов бутылку водки, выпил её «сам на сам», залез на кабину «Урала» вместе со своим пулеметом и просидел там до рассвета, по крайней мере, когда Беглов проснулся, он все еще был там.
- Ты, однако, оригинал, Енот! – Вместо приветствия крикнул ему Ник. В ответ боец лишь посмотрел на него каким-то тяжелым, темным взглядом. Беглов пожал плечами, у всех свои странности.
Что касается тактики засады, то она заключается в следующем: на определенном участке дороги, длиной вплоть до километра, под асфальт через равные промежутки, около пятидесяти метров, делаются аккуратные подкопы, так, что под неповрежденным покрытием устанавливаются мощные радиоуправляемые заряды. Соответственно на деревьях делаются ориентиры-зарубки для определения местоположения отдельно взятой машины относительно мины. Чтобы затруднить обнаружение «сюрприза», его ваяют из пластмасс. Простая, но надежная, как швейцарские часы, тактика. Особенно, если добавить по отряду в лесу с обеих сторон от дороги, хладнокровному, готовому нести смерть и разрушения. А для увеличения нанесенного ущерба, фугасы, начиненные металлическими шариками, гвоздями и роликами, вешают на деревья. Детонаторы крепят к натянутой, поперек движения колонны, леске. Если её зацепит ус антенны боевой машины, то всю живую силу, расположившуюся на броне, сметет стальным дождем!
Где-то в районе полудня командиру сообщили о боестолкновении с вооруженными бандформированиями под Ведено. Там срочно потребовалась ударная мощь вертолётов Ми-24. И колонна вновь осталась одна. Командир – капитан, впервые оказавшийся в Ичкерии, заметно нервничал – курил и «бычок» в его пальцах подрагивал.
Енот, конечно, не пророк, но его предсказания сбылись пару-тройку часов спустя. Ваххабиты дождались, когда длиннющая колонна полностью втянется на заминированный участок дороги, и взорвали фугасы под первым «Бэтэром» и последним «Уралом», зажав оставшиеся машины в огненной коробке. Не медля ни минуты, они сразу же уничтожили командно-штабную машину из ПЗРК «Игла». Объятый пламенем остов КШМ похоронил надежды на вызов подмоги. Связь утеряна. Теперь о засаде узнают, лишь когда все будет кончено. Заноза мертвой машины вклинилась в самый центр колонны, разорвав её на две примерно равные части. Шквал огня с градом раскаленного свинца обрушился на зажатых меж двух огней воинов российской армии. Пули методично барабанили по бронированным бортам машины.
Когда раздались первые взрывы у капитана Абубакирова, командира колонны, случилась истерика. Лицо его искорежил ужас, он побелел, стал цвета чистого бумажного листа. Упал на пол, громко причитая, в панике, о детях, оставленных дома, которые теперь останутся без кормильца, о пожилых родителях, о том, как им будет тяжело терять сына, о красивой жене…
- Помогите! Пацаны, вытащите меня отсюда! Спасите!!!
Лег он настолько неудачно, что мотострелку-пулеметчику приходилось по нему топтаться, а стреляные гильзы, без тени смущения, падали, лишенные благоговейного трепета перед офицерскими погонами, прямо на его черноволосую голову.
- Товарищ капитан, вы меня извините, ничего, что я? … - Пробормотал сконфуженный пулеметчик.
- Ничего, ничего, сынок… Продолжай. – Ответил Абубакиров, прикрывая голову руками, - лишь бы все обошлось… у меня дети…
Ожидание смерти, хуже самой смерти – общеизвестная истина. Когда ждешь почти двое суток, постоянно находясь в напряжении, лезут неизгониемые дурацкие мысли, а внутренняя пружина всё сжимается и сжимается… И вот ожидаемое случилось! Пружина распрямилась. Наверное, она должна была высвободить тучу энергии, но сознание абсолютно пусто. Звенящая пустота. Ни единой мысли – ни путной, ни дурацкой. Телом завладели инстинкты, рефлексы и подсознание. А в голове, возможно не вовремя, но звучат строки:

Пусть для сердца тягуче колко,
Это песня звериных прав! …
… Так охотники травят волка,
Зажимая в тиски облав.

- Тарань его! – Закричал Никита, увидев беспомощность командира. Нужно ведь что-то делать! Необходимо уводить колонну, оставшиеся машины, из-под огня, пока все здесь не полегли! – Разгоняйся и сбрасывай БТР с дороги! Освободи путь!
- Понял! Сделаю! – Проорал в ответ водитель. Нужно спихнуть первый, взорванный, «Бэтэр» в кювет и дёргать отсюда.
Никита открыл створчатые двери десантного отсека, собираясь выбраться наружу.
- Эй, стой! Погоди! – Окликнули его Мотострелки. – По внутренней связи говорят, КШМ взорвали. Нет дороги!
- Пусть столкнут её! Кто там может?
- Там «Урал»…
- Пусть таранит!

Так испуганно в снежную выбель,
Заметалась звенящая жуть,
Здравствуй ты, моя черная гибель,
Я навстречу к тебе выхожу!

Беглов спрыгнул на раскаленный, испещренный пулями и осколками асфальт. Треск автоматных и пулеметных очередей, взрывы, рев двигателей, матерные вопли бойцов окутали его. Командирский БТР, поводя из стороны в сторону башенкой, плюясь огнем, набирал скорость. Несколько секунд и металлический грохот от столкновения на мгновение заглушил шум боя, а сменивший его потом скрежет органично влился в общую какофонию. Бронемашина спихнула препятствие и поползла дальше по дороге. Путь свободен.
Никита определил место нахождения боевика по частым вспышкам. И выпустил туда несколько коротких очередей. А, всё равно ничего не видно! Стрелять можно только наугад, надеяться на чудо. Может быть, если повезет, то вполне возможно… И так далее! Беглов подбежал к КАМАЗу, вскочил на подножку, заглянув в кабину. У водителя оказалась пробита левая рука. Пуля вонзилась в неё, пролетев сквозь дверь. Рядовой к тому же пытался здоровой рукой оттолкнуть труп товарища, навалившегося на него справа, размазывая кровь, слёзы и пот по лицу.
- Чего ждешь, Первого Мая? Езжай быстрей! – Закричал Ник.
Боец закивал. КАМАЗ задрожал и тронулся. Беглов уже бежал дальше вдоль колонны, огрызаясь редкими очередями в сторону лесной «стены».

Зверь припал… и из пасмурных недр
Кто-то спустит сейчас курки…
Вдруг прыжок… и двуногого недруга
Раздирают на части клыки.

Не успел тяжелый грузовик поравняться с взорванным БТРом, как к нему потянулось огненное щупальце. Раздался взрыв. Никиту ударом взрывной волны опрокинуло на асфальт, опалив жаром. Он тут же вскочил на ноги, как ванька-встанька, выругался сквозь зубы. Не хотят выпускать колонну чеченцы! А мы упорные, мы все равно вырвемся!
Он едва не столкнулся с майором спецназа, командиром группы сопровождения. Тот надел краповый берет, и стоял средь бушующего пламени сражения, гордо держа в правой руке автомат, а в левой бутылку водки.
- Товарищ майор! Там КАМАЗ, надо его,… а то мешает! – Начал было Беглов.
- Не суетись, боец! Усё будет нормально, сейчас всё будет! – майор опрокинул бутылку и начал пить водку прямо из горла, жадно, большими глотками. Но допить ее, ему было не суждено, пуля разбила хрупкое стекло. Брызнули во все стороны хрустальные брызги! Облив и лицо офицера быстроиспаряющейся влагой.
- Нет, ну ты посмотри, что делают! С-суки!!!
Он открыл бешеный огонь по лесу, только успевали отлетать пустые магазины.
Вдруг Ника будто ударили битой по боку. Да так сильно, что он не устоял на ногах. Упал. А, больно, однако! Скрипя зубами, поднялся. И едва успел откатиться в сторону – мимо, полыхая, как факел, промчался грузовик. Врезался в горящий КАМАЗ, и пространство содрогнулось от взрыва. «Пробка на дороге». – Появилась тупая по своей сути мысль.

О, привет тебе, зверь мой любимый!
Ты не даром даёшься ножу!
Как и ты – я, отовсюду гонимый,
Средь железных врагов прохожу.

Спотыкаясь о павших воинов, Беглов добрался до группы живых бойцов. Как укрытие они использовали покореженную БМП. Ник закатился под ее широкое днище, выставив наружу ствол автомата.
- О-па! Киллер! – Обрадовался ему Кобра. – Наконец-то хоть кто-то, а то я тут с душарами, а они воевать не могут, боятся, вон молятся, козлы!
Три новобранца, конечно, не являлись показателем доблести, но и жалости не вызывали – отстреливались, по крайней мере. И об оставшихся дома детях не причитали. Молодцы, нормально держаться!
- Валить надо отсюда. А то вахи нас пощелкают совсем!
- Да, ладно. Воюем. Не нравится, что ли?
- Условия неравны. А, что с этой «бэшкой»?
- Вон водила лежит. – Мотнул Кобра головой. – Самому «полчайника» снесло, а он не поймет, что случилось, голову трогает, глаз пытается на место запихнуть и лицо такое удивленное. По горячке ещё проехал немного и умер. Ладно, ты давай меня прикрой, я в лес!
Кобра вынул нож и змеей скользнул с дороги, затерялся средь деревьев. Никита послушно принялся поливать огнем зелёнку, пока его не ударило по плечу. Вновь он заскрипел зубами от боли. Рядом ткнулся в асфальт новобранец – пуля угодила ему прямо в лицо, убив наповал. Не самое приятное зрелище, развороченное мясо с розовыми осколками костей! Скоты!

Как и ты – я всегда наготове,
И хоть слышу победный рожок,
Но отпробует вражеской крови
Мой последний смертельный прыжок.

Никита выбрался из-под БМП и бросился в кувырке в сторону от неё. И вовремя – взрыв расцвел на её борту красивым ярким цветком, подбросив боевую машину над дорогой! Вновь Беглов растянулся на асфальте. Что-то обожгло левую руку. Он не обратил внимания на такую мелочь. Надо уводить колонну!
Никита бросился в сторону стреляющего БТРа. Рядом с ним сидел Зёбра, из руки которого незнакомый солдат, плоскогубцами тянул гвоздь-сотку. Спецназовец морщился и то и дело прикладывался к бутылке.
- Киллер нарисовался. – Улыбнулся он. – Будешь?
Ник кивнул. Водка потекла в глотку, как вода. Легко и непринужденно.
- Спасибо. Надо уходить.
- Щас, гвоздь вытащим…
- Потом вытащим, давай в «бэтэр»!
Бойцы повиновались. Никита сам собирался воплотить задуманное, когда его, как палкой, ударили по ноге. Конечность подкосилась и он рухнул. Попытался встать, но нога, облитая чем-то теплым и липким, не слушалась. Еще один удар толкнул его в грудь.
«Наверное, всё! – Подумал он. – «Ну, всего тебе, Беглов!»
Попрощался так. С собой. Перевернулся и открыл шквальный огонь по лесу. Мимо прогрохотала какая-то техника. Расстрелял несколько магазинов и начал чувствовать нудную боль в раненой ноге, когда…
- Тьфу ты, блин, одного совсем нельзя оставлять! – Раздался возмущенный голос, неведомо откуда возникшего, Кобры. Он держал окровавленный нож в руке. – Завалил двоих, а ты?
- Не знаю.
- Чё, тебя подстрелили, что ли?
Никита вымучено улыбнулся в ответ. А Кобра, дурень, взвалил его стокилограммового, плюс амуниция, броник, на плечи и понес куда-то.
- Брось, баран! – Прохрипел Ник.
- Сейчас брошу. В БТР. – Парировал боевой товарищ. Правда, нес не долго. Всего-то «раз, два и готово»! – Растолкали мужики преграду, сейчас уедем. – Сказал он.
«Бэтэр» затарахтел и помчался. За пределы чеченского огня уже вырвались один «Урал» и ещё два «бэтэра», включая командирский. Больше ничего и никого не осталось. Немного позже одна из бронемашин, выбросив черный флаг, вернулась за погибшими. Чеченцы вышли из леса и тоже провожали павших врагов, не помышляя даже выстрелить по траурной машине. Нельзя. Воин, павший в бою, с оружием в руках – это настоящий человек. Его надо уважать!
Выжило всего восемнадцать бойцов из сорока пяти, и все ранены, а из шестидесяти духов-новобранцев, лишь трое. И Никита совсем сник, когда увидел окаменевшее лицо Енота…

И пускай я на рыхлую выбель
Упаду и зароюсь в снегу…
Всё же песню отмщенья за гибель
Пропоют мне на том берегу…

- Все встать! На выход! – Раздался громкий приказ. Дверь камеры отворилась, обнажив яркий коридор и нескольких воинов в бронекомплектах с «Воронами» - пехотинцы-третьеклассники, не охранники.
Никита поднялся с нар. Встали из-за стола и остальные заключенные. Всего тринадцать человек. Час пробил. Сейчас, именно сейчас и решится их судьба. Люди стояли, переглядывались робко, и никто не решался первым переступить условную черту, сделать шаг и повести за собой остальных, принять на себя первый удар рока. Ник неспешно оглядел своих уже бывших сокамерников. Сосредоточенные лица, сжатые челюсти, побелевшие желваки, он криво усмехнулся и шагнул в дверной проем.
- Пошли, бригада!
Охранники и ученые понуро шли цепью, опустив головы. Каждого сопровождала, гулко топающая, пара пехотинцев. Коридор вывел процессию прямо в зал Суда. Большое помещение в форме купола цирка. В его центре расположено круглое место для судимых, лишь оно из всего объема зала подсвечивалось светом красноватого оттенка. Всё остальное пространство тонуло во мраке, так что Судьи прекрасно видели и своих коллег и судимых, а те имели возможность лишь лицезреть своих братьев по несчастью. Центральная часть отделялась от остальной полевым заграждением, препятствующем любому проникновению сквозь свои структуры. Делалось это из соображений безопасности – мало ли кого придется судить, а, вдруг, случится немыслимое, и в центре зала окажется воин-первоклассник, для которого телепортация, левитация, телекинез, способность убивать мыслью или подчинять себе чужую волю, не более чем обыденность. Единственное против чего не устоит полевой колпак, так это против излучений типа ROX, используемых в автоматах системы Бурто и подобных образцах оружия. Поэтому Судьи хранили железное спокойствие и хладнокровие при вынесении приговора.
Воины завели судимых на центральный круг. И выстроились по периметру включенной полевой преграды. Начался Суд. Сидячих мест в центре не предусматривалось, если только бухнуться на, светящийся красным, пол. Поэтому тринадцать человек предпочли стоять.
- Уважаемые Судьи! – Прозвучал в абсолютной тишине голос. Возможно, это говорил сам командир фрегата. – Предлагаю начать.
- Согласен. – Повторили шесть разных голосов.
- Сегодня мы рассмотрим ситуацию грубейшего нарушения внутрикорабельного порядка. Попрошу внимательно изучить все материалы и быть объективными по отношению к судимым. Прошу вынести справедливое решение. Быть Суду!
- Быть Суду!
Судьи вполне могли общаться при помощи аппаратуры мысленно, но традиции и установленные веками порядки настойчиво рекомендовали им не выходить за рамки регламента и пользоваться простой человеческой речью. «Изучить материалы» - значило просмотреть запись событий. Очень четкую и точную. Которую можно смотреть с любой интересующей точки, заостряя внимание на определенном предмете или человеке, также можно изучить мысли всех действующих лиц в тот самый момент или раньше. Можно позже, узнать раскаивается ли судимый в содеянном, чувствует свою вину, хочет исправиться или радуется удачно свершившемуся действию и надеется на везение, смягчение приговора, а может, ему безразлична дальнейшая своя судьба? Суд узнает всё!
Кто-то за спиной у Никиты тихонечко перешептывался. Это раздражало! Наверное, ученые ублюдки что-то обсуждают. В камере всем надоели, еще и здесь на нервы действуют! Кстати, никаких сведений о Земле Беглову вызнать у них не удалось. Даже забитый и затюканный убийца Тихон молчал, как «рыба об лёд». Гад! И суд здесь несправедлив и жесток. Невиновных запросто могут отправить на «каторгу» с виноватыми просто так, за компанию! Для устрашения. Чтобы другим неповадно было. Зато преступности в судзулианском обществе, практически, нет. Да и как она может быть, если всё просматривается. Даже личной жизни у них, толком, нет – везде «глаза Совета». Причем, буквально, в прямом смысле: казалось, и стены, и потолок, и предметы интерьера, и, извиняюсь, даже унитаз – всё передает информацию центральной ИРС! Плюс индивидуальные паспорта-имплантанты. Они знают всё, абсолютно! На них же «находятся» и электронные кошельки населения. Попробуй обмануть ИРС и украсть деньги! Вопрос: сколько после этого жить осталось? Ответ: долго! ... Но очень мучительно!
- Пришло время Суда! – Вновь нарушил голос тишину. – Внимание! Однозначный убийца – Тихон Веселый и иже с ним охранники, призванные хранить порядок, вместо этого грязно его поправшие, объявляются виновными. Ученые объявляются частично виновными. Их наказание будет ожидать по прибытии на Судзулы. Дальнейшая судьба этих людей определится ученым советом, а пока предлагаю поместить их обратно в камеру на всё время полета. Попрошу высказаться уважаемых Судей относительно вида наказания виновных.
- Предлагаю за невозможностью транспортировки на «каторгу», использовать их тела в научных целях. – Сказал второй Судья.
- Думаю, это нецелесообразно и не выгодно. – Вступил с ним в полемику третий Судья. – Я предлагаю использовать потенциал бойцов более продуктивно. Напомню Суду, что мы потеряли не так давно на поверхности планеты группу молодых, талантливых ученых…
- Они нарушили порядок! – Перебил его второй судья. – Они покинули судно своевольно, значит, во-первых; они преступники, ничем не лучше судимых, во-вторых; своим самостоятельным поступком ученые дали понять, что всю ответственность за свою сохранность берут на себя, поэтому попрошу Суд учесть эти обстоятельства и не привязывать события друг к другу.
- Вы высказались? – Спросил первый Судья второго.
- Да.
- Прошу коллегу продолжать.
- Да. Спасибо, коллега. – Ответил третий Судья. – Так вот, я считаю неважными факты, приведенные ранее. Просто напомню о сравнительной цене и пользе жизни ученого от такой же жизни охранника. Виновные всё равно не избегут наказания, но я предлагаю смягчить им приговор, при выполнении условия – они должны найти и живыми доставить ученых на судно. Этим они принесут неоценимую пользу. Не рисковать же нам настоящими воинами!
- Разумно. Я согласен. – Поддержал его четвертый Судья.
- Согласен. – Сказал пятый Судья.
- Согласен.
- А я предлагаю, - заметил седьмой Судья, - установить им определенный срок и уничтожить их при невыполнении поставленной задачи вовремя.
- Так будет даже лучше. Пусть эту миссию возьмут бездушные боевые роботы. Думаю, трех стандартных судзулианских суток им хватит?
- Думаю, хватит. Итак, поздравляю, коллеги, Суд свершился! Привести приговор в исполнение!

- Поздравляю, коллеги! – Повторил слова Судьи один из ученых, когда их вели по коридору. – Поздравляю с удачным для нас исходом дела!
Ученые заулыбались. Пронесло, если можно так выразиться в данном случае. Что ж, ученый Совет придумает какое-нибудь наказание, естественно, они не осудят строго своих, тем более невиновных. Единственное кому не повезло, так это Веселому. Но по заслугам ведь! Будет странно, если он переживет хотя бы сутки в компании обреченных, по его «милости», охранников. Тихон шел, еле переставляя ноги. Мрачный, мрачнее грозовой тучи, он сам всё понимал.
Никита не думал, что их отправят на задание прямо сразу, из зала Суда. По его мнению, необходимо хотя немного времени на подготовку. Ну, например, подобрать необходимую аппаратуру для поиска, не будут ведь поисковики метаться по планете и призывно «аукать», проинструктировать, опять же, как с этой техникой работать, ну и так далее и в том же духе. Однако судзулианцы поступили иначе. Видимо приговор Суда являлся некой гуманной разновидностью казни, и всё остальное теряло смысл в этой связи. Придется умирать? Посмотрим! Где наша не пропадала?
Группу охранников и Тихона, конвоиры завели в десантный порт. Он отличался большими размерами, чем обычные транспортные, но уступал грузовому порту, гигантскому, по внутреннему объему, сооружению. Здесь осужденных ожидали их бронекомплекты и личное табельное оружие.
- Так, мужики, мысли, соображения есть? – Спросил крупный охранник. В этом небольшом сообществе он являлся негласным лидером благодаря своим внушительным габаритам и недюжинной физической силе. Звали его все Башакой, что слово сие означало, Беглов не знал, но вполне возможно, что и вовсе ничего. Бывают же странные клички-прозвища, как, например, Кожуй. Парень во время беседы зажевал слово: «… кожу-кожу-кожуй… Кожурка». И стал Кожуем. Подобных случаев, порождающих экзотические прозвища, масса! Возможно, был прецедент и здесь. Всё же, несмотря на все достоинства Башаки, абсолютного лидерства он не достиг. Один мутный тип ни с кем не считался, не чтил иерархию и вел себя наплевательски свободно, правда и на рожон не лез. Держался в стороне, особняком. Ни с кем не общался, не спорил, в карты не играл, говорил только по делу. Звали его Колоском. Возможно за худощавое телосложение, не смотря на которое, связываться с ним никто не желал. Даже ражий Башака и тот избегал конфликта. Говорили, что Колосок – урожденный воин-второклассник. Значит, с самого момента рождения его растили в не по детски суровых условиях, растили воином, закаленным, истинным спартанцем. Никто не сомневался в том, что на свет его принимали не теплые ладони ласковых акушерок, а мозолистые, обожженные длани воинов, возможно прямо под свистящими пулями и обмывали его не водой, а липкой человеческой кровью. Поэтому с ним конфликтовать – жизнью рисковать! По этой же причине никто не знал, почему Колосок находится не в бравой компании беспощадных второклассников, а прозябает среди охранников, которые даже статуса воинов-то не имеют. Это тайна, покрытая мраком.
- Замочить этого урода, пока он опять за пистолет не взялся! – Предложил охранник по имени Брэд, но для удобства общения все звали его просто – Бред, кивнув в сторону, облачавшегося в свой защитный костюм, Тихона. Табельное оружие охранников – «Эриксоны», но и ученому полагается «Шаман», поэтому опасения не казались беспочвенными.
Веселый потемнел лицом. Нервно сглотнул. К нему подошел давний его угнетатель, человек со звериным прозвищем. Пес похлопал ученого по плечу, подмигнул «дружески» и забрал у него оружие.
- Теперь не опасен. Как высадимся, придумаем что-нибудь. – Сказал он, разводя руками.
- Правильно. – Буркнул Башака, досадуя, что сам не придумал так поступить. Оказался бы выигравшим, как минимум по двум причинам: проявил быструю реакцию, догадливость и повысил свой рейтинг; второе, получил еще один ствол, увеличив, как лишний аргумент, свою огневую мощь.
- Внимание! – Сообщила через громкоговорители ИРС. – Начальник охраны. Прибыл для краткого инструктажа.
Взоры всех присутствующих невольно обратились в сторону раскрывшихся броневорот. Из них в зал стремительно вошел человек с весьма недовольной миной на лице. Его, наверное, отвлекли от чего-то интересного и приятного, повелев читать своим бывшим подчиненным, оттого еще более ненавистным, лекцию о правильном поведении на планете, при общении с аборигенами, причем особо подчеркнуть, что особую осторожность следует соблюдать при контактах с аборигенками, а то мало ли…
- Короче, господа преступники, - так оригинально поздоровался бывший шеф, - в вашем распоряжении трое суток, то есть сто восемь часом. Рекомендую успеть за это время выбить друг другу мозги, по причине того, что этих мозгов вам не хватит, чтобы найти пропавших, а так как миссию вы провалите, то по истечении указанного ранее времени, вот эти милые ребята, - шеф указал рукой на шагающих к телепортеру трехметровых бронированных гигантов, - сделают это с огромным удовольствием. Я ничего не забыл? Ах, да! Вот вам стационарный локатор, - кибер-носильщик внес увесистую коробку с двумя ручками, - поймите, от сердца отрываю (всё равно вы его угробите) и индивидуальные локаторы. Прошу иметь в виду, как только вы отвертите башку станции, браслетики тоже перестанут работать. Ну и всё на этом. Всего вам плохого, господа преступники! – Развернулся и так же, как вошел, столь же стремительно и вышел.
- Тебе того же, Валерий Игнатьевич! – Мрачно и громко пожелал ему в след Башака. – Ну, что, мужики, пошли что-ли?
Охранники цепью втянулись в сферу телепортера, исчезая поочередно в сверкающих оранжевых искрах. Последним плелся, прогибаясь и кряхтя под тяжелой ношей, единственный в группе ученый.

Попали они в металлическую коробку с двумя, параллельно расположенными вдоль стен, скамьями. Боевые роботы уже стояли в специальных нишах с креплениями. В конструкции «лавок» тоже предусматривались фиксаторы, к которым следовало пристегиваться, дабы весь десант не побило о стены и не превратило в фарш еще до момента высадки, совершающим противозенитные маневры, челном. А это оказался именно десантный челн, рассчитанный на транспортировку техники и живой силы в тяжелых условиях плотной огневой завесы.
Вдруг, охранник, уже, естественно, бывший, Полосатый дико заорал, выражая свой восторг.
- Оторвемся, братва, на свободе! – Заявил он. – Сразу пойдем кабак искать или все-таки поищем для очистки совести этих олухов? Предлагаю кабак, обмыть начало, так сказать!
- Надо было девок с собой взять. – С шутливым сожалением заметил Труба.
- Да, ладно! Девок там найдем! Как думаешь, почему ученые оттуда обратно не хотят? А что, пьют «пламя-воду» и «малышек» щупают!
- Ты забыл добавить: и нас ждут, рюмки готовят.
- Конечно!
Корпус челна мелко завибрировал, прервав увлекательные мечтания. Кораблик оторвался от фрегата и начал спуск.
- Поехали. – Сказал Никита.
- Куда поехали? – Не поняли его остальные.
- Вниз. Это традиция земных космонавтов.
Охранники закивали головами, поддерживая самый серьезный вид.
- Кстати, - пропищал Тихон, - планета сейчас относительно нас не внизу, а над головами, так пилоту удобнее входить в атмосферу, поэтому вы не…
- А ты заткнись! – Рявкнул на него Пес. – А то в космос выкину!

Челн несся к поверхности почти под прямым углом, рассекая верхние слои атмосферы. Управляла полетом ИРС, человек-пилот мог бы сейчас спокойно пить крофи, но не положено, нужно контролировать машину. Она хоть и умная, и реакция у нее отменная, а аналогов человеческой интуиции, предчувствования, которые у пилотов развивают специально, для машин еще не изобрели. Логическим анализом чувство опасности, когда человек, не осознавая зачем, вдруг, уводит корабль в сторону, а место, где за мгновение до того он находился, прошивает пучок излучений-девастаторов, не заменить. ИРС начала выравнивать челн так, что пол под ногами десанта становился именно полом, а не потолком. Силовой купол перед кораблем раздвигал воздушные массы, которые обтекали корпус, не касаясь его, и смыкались далеко позади. Получалось, будто машина летит в вакууме.
Внизу раскинулся широкий океан, где-то на горизонте маячил синей тенью материк – цель полета. На планете два материка – маленький, мало интересный для изучения, ввиду отсутствия разумной жизни, и большой, где нужно высадить десант преступников. Весело ребятам будет! Там сплошная поножовщина. Выживает сильнейший! Или хитрейший.
Прошло не менее двадцати секунд, прежде чем челн завис над намеченным местом высадки. Плавно опустился. Опоры мягко коснулись грунта, откинулся десантный трап, он же люк по совместительству. Свободны! Пошли прочь, преступники! Пора домой.
Охранники с щемящей грустью смотрели вслед стремительно исчезающему кораблику. Планета им не понравилась – зеленая, шума много, воняет! То ли дело беленькая, свеженькая судзулианская тундра. Но их мнение разделяли не все.
«Это маленький шаг для человека, но большой для человечества!» - Вспомнил Никита земную легенду о якобы полете на Луну, спрыгивая на пушистый травяной ковер. Оглянулся вокруг, глубоко вдохнул ароматный, настоянный на степных травах, прозрачный, как хрусталь, воздух… И пришел в неописуемый, какой-то поросячий, восторг! Захотелось дико закричать от переполнявшего счастья, разбежаться, подпрыгнуть высоко-высоко и полететь, раскинув руки! Что он и сделал, разве что взлететь не получилось, а в остальном, действие выглядело глупостью несусветной! Да проснувшееся осознание того, что хоть ты тресни, а Землей эта планета быть ну никак не может, вернуло на грешную… на грешный «Камень-1326», как назвали этот мир судзулианцы. Но как же быть тогда со знакомыми с детства ласточками, летающими в синем небе; бабочками, порхающими с цветка на цветок; да сами цветки – васильки, ромашки, даже вот чертополох есть. Что же это, если не Земля?!?
- Ты чё, мужик?! – Спросил Башака, глядя на Беглова, как на сумасшедшего. Не хватало только специфического жеста в виде покручивания пальцем у виска. – Ты нормальный вообще?
Никита смутился, что бывало с ним крайне редко. Он почти никогда не терял самообладания, хранил невозмутимый вид и холодную кровь. Но, наверное, даже железный терминатор обрадовался бы на его месте, когда, потеряв всякую надежду и находясь несколько месяцев в замкнутом пространстве, оказался бы дома.
- Нормально всё… Просто, ну, в общем. – Пробубнил он в ответ.
- Что-то не нравишься ты мне в последнее время…
- Послали на нашу голову! С кем на дело идем! – Сказал громко Труба.
- А ты чё?! Ты чего-то хочешь? – Вперил в него твердый взгляд, взявший себя в руки, Никита.
Охранник заволновался, потупился.
- Да нет… Я как бы… - Промямлил он.
- Вот и труби в другую сторону, Труба! Пока чёпик не вбил!
- Не, а чё ты грубишь? – Заступился за товарища вожак Башака. – Крутой, что-ли?
- Да! Круче некуда! И чё? – Это вызов. Но вожак не успел его ни принять, ни уйти от конфликта, дипломатично сгладив ситуацию. Вмешался, настраивающий локатор, Тихон, сидевший до того тише воды, ниже травы, лишь бы его не заметили.
- Извините, но я могу объяснить, - начал ученый, - вы невольно приняли планету за вашу Землю и здесь есть для этого основания. Это странно прозвучит, но…
- Заткнись! – Рявкнул на Веселого Пес, медленно доставая пистолет. – И, вообще, надо пристрелить тебя на хрен, чтоб не раздражал.
Тихон испугался. Не мудрено! Попятился от черного зрачка «Эриксона», оглянулся на Беглова в поисках поддержки.
- Оставь его! – С нажимом сказал Ник. Эта тема его заинтересовала. Похоже, ученые все-таки что-то о родной планете знали, но по непонятным причинам, не говорили. А этот, вдруг, решился на исповедь. Жить, наверное, хочет и, зная о его слабости, надумал обзавестись покровителем. Расчет верный. Какой бы сволочью ученый не был, а получить информацию о доме важнее даже, чем сохранить нейтралитет с охранниками. Нормальными парнями, по сути. – Пусть договорит.
- Да пошел ты! Хотя, погоди, может ты его выкупишь? Чем платить будешь?
- Твоей кровью. – Мрачно ответил Ник.
Пес удивленно вскинул брови и перевел ствол на него, вопросительно глядя исподлобья.
- Я чего-то не понял. Чем-чем?
- Опять хамишь, паря. – Встал перед ним Башака. – Нехороший ты человек. Ну что, прощения просить будешь или как?
Никита явно проигрывал при визуальном сравнении его с вожаком охранников. Был он на полголовы ниже и немного уже в плечах. Но всё его тело состояло из твердых, как канаты, мускулов, а у Башаки массивное, но оплывшее жирком с дряблыми мышцами.
- Что будет, если «или как»?
- Ну, что будет? … - Башака как-то расслабился, поглядел в сторону, сплюнул и ударил. Удар, несомненно, сильный, но медленный с широким предварительным замахом. Беглов проследил его из самого зародыша: как дернулось тело, пошло назад правое плечо, увлекая за собой руку с пудовым кулаком, и, как этот кулак устремился потом вперед, целя Никите в лицо. Беглов действовал не в пример быстрее и техничнее: он шагнул навстречу противнику, приседая в нижней стойке с опорой переднюю ногу, отразил удар блоком левой руки, правую отправил на контакт с Башакиными ребрами. В прежней жизни Ник с легкостью разбивал кирпичи, что уж до печени охранника? Тот захрипел и начал заваливаться вперед, сгибаясь пополам, но прием ещё не завершен – Беглов сделал еще один шаг вперед и ушел за спину Башаки, захватив блокирующей его ударную руку, заведя её на болевой, на излом. Поединщик завопил, грозя карами жестокими, если его тут же не отпустит злой мучитель. Беглов подержал его так недолго и, не стал больше мучить, сильным ударом правой руки по локтевому суставу обеспечил вожаку перелом.
Выпустив визжащее и причитающее тело, Беглов обратил свой взор на застывшего в ступоре, как и остальные охранники, кроме Колоска, Пса. Спросил с усмешкой:
- Ты следующий?!
Пес растерялся. Еще бы не каждый день вот так вот так легко самого Башаку! Возможно, эффектней был бы длительный мордобой с кучей выбитых зубов от удара ноги в прыжке с разворота, кровавые брызги… Но, как выяснилось, хватило и перелома. Пес убрал пистолет и опустил взгляд.
- Нет, не надо… Извини… - Промямлил он.
Так-то лучше. «Бунт на корабле» не предвидится, надо заняться сплочением команды и сосредоточиться на выполнении основной задачи. Ник окинул взглядом всю компанию – одни понурые лица, отражающие крушение всех идеалов и недоумение, плюс нерешительность из-за неопределенности будущего. Кроме восторженного взгляда Тихона и твердого, ледяного, Колоска. Колосок посмотрел на Беглова, как-то не хорошо, криво улыбнулся, и медленно поднялся.
- Я думаю, мужик не прав. – Заявил он. – Кто разделяет мое мнение?
Лица охранников начали разглаживаться, светлеть. Победитель Башаки для них страшен и чужд, а свой воин-второклассник, прежде всего СВОЙ!
- Я с тобой! – Воскликнул радостно Пес.
Остальные охранники ждали что будет, переглядываясь друг с другом.
- Я тоже. – Робко произнес Кожуй.
- И я. – Сказал Полосатый.
- Да все мы! – Воскликнул Труба. – Что уж тут. Давайте замочим чужого и его ученого с ним за компанию!
- А почему бы и нет! – Раздался голос.
- Кто нам помешает?
Колосок, продолжая неприятно улыбаться, подошел к Беглову. Захотел власти, воспользовался удачным моментом? Ну что ж, посмотрим кто кого!
- Раз все меня поддерживают, - он еще раз оглянулся на застывших, как взведенные пружины, охранников. Ник невольно напрягся, - то я продолжу: мужик этот не прав в том, что не добил своего врага! – Колосок пнул Башаку. – Милосердие – это порок воина! Этот мешок сала не должен жить! Я прав?
- Нет, а как же?.. – Возмущенно воскликнул Пес, и никто не заметил, как у Колоска в руке оказался «Эриксон», как будто он там был всегда. Очередь энергокапсул снесла охраннику голову, вдребезги разбив шлем.
– Кто-то еще изменил свое мнение? – Спросил он, поигрывая стволом. – Не люблю непостоянных людей, на них нельзя положиться!
Все промолчали. На, вновь помрачневшие, их лица опустилась маска ужаса.
- На, мужик, заверши начатое. – Колосок протянул Беглову свой пистолет. Ник посмотрел на него, потом на корчившегося Башаку и покачал головой.
- Нет. Не буду. Я не убийца.
- Что ж. – Пожал плечами бывший второклассник. – Если милосердие – порок воина, то воля и смелость – это его достоинства! Думаю, никто возражать не станет, что этот кусок сала должен жизнь Беглову и отныне он его раб?
Возражений, естественно, не последовало.
Тем временем местное светило всё ниже опускалось к горизонту. Наступили сумерки. Заверещали обычные земные сверчки, затрещали цикады, полчища комаров с гулом висели в воздухе облаком, ухала где-то ночная птица. Стремительно носились по темнеющему небосводу летучие мыши. Никита, получив от Колоска своеобразный «ярлык на княжение», повелел развести костер. Зябко тут, как на Земле ночью в начале лета, да и дымом от насекомых отгородиться. Охранные посты выставлять не нужно – Ник любовался, как отблески пламени переливаются на броне боевых роботов, стоявших по периметру лагеря. Такие машины в состоянии остановить современную земную танковую армию, не то что каких-то там дикарей или хищников! Смущало только, что через некоторое время эти «болваны» из друзей и защитников превратятся во врагов-охотников, если отряд не разыщет вовремя ученых. Убежать или отбиться от них без тяжелого вооружения невозможно. Спрятаться тоже, ведь у всех членов спасательной экспедиции индивидуальные имплантанты-паспорта, которые без специальной аппаратуры из-под черепа не вынешь! Вот так! Но не это беспокоило Никиту, что-то его смущало, а что? Охранники ложатся спать, вповалку, одной кучей, вылеченный медицинской системой Башака отдельно, как и Колосок, и Веселый, и всё же?
Беглов встал, потянулся, зевнул, сделал ленивый вид, хлопнул Колоска по плечу и проговорил:
- Пошли, отольём.
Воин поднялся без лишних вопросов. Здесь за чертой света оказалось холоднее, чем возле костра. Легкие порывы ветра доносили запах сырости и свежесть, свойственные крупным водоемам. Да еще и громко квакали где-то лягушки. Значит близко река или озеро, вот откуда оказывается столько комаров!
- Что ты хотел, Никита? – Спросил Колосок.
- Даже не знаю, как сказать, но мне что-то не по себе. Не пойму почему. Ты ничего не замечаешь?
- Ты об охранниках? Не беспокойся о них, они – быдло, обычные смерды, которым дали оружие и возвысили над остальными. Они будут тебе повиноваться, даже если ты им прикажешь спрыгнуть со скалы, и насчет Башаки не переживай, он такой смерд, который уважает силу. Ему даже мысли не придет мстить, скорее наоборот, он тебе пятки станет облизывать, лишь бы получить твое одобрение. Или что-то другое?
- Скорее да, чем нет. Охранников я не боюсь, - одобрительный кивок воина, - и не в такой заднице бывал. Гнетет. Не знаю что.
Второклассник вновь кивнул, на этот раз понимающе.
- Ветер опасности? Мне это знакомо, но я ничего не чувствую. Что ты думаешь по этому поводу?
Никита сорвал травинку, пожевал, выплюнул. Они вышли на обрывистый берег реки. Внизу шумели плантации камыша, и воображение само собой рисовало гонимые ветром волны по водной глади, прохладу и чистоту.
- Что-то случится. Скоро. А к чему готовиться не знаю, это меня и беспокоит.
Колосок похлопал его по плечу.
- Спасибо, что предупредил. Меня Ингвар зовут, - протянул он руку, - раз уж мы с тобой в одной лодке теперь, то хоть будем знакомы. Ингвар Юхансон. Если удобней, зови Игорем, я привык.
- Замётано, друг! – Никита пожал протянутую руку.
Вечером и ночью расспросить ученого на интересующую тему не представилось случая, а утром всех разбудили истошные причитания Тихона возле локатора. Как оказалось станция, вдобавок ко всем своим возможностям, служит еще и связью с фрегатом. Так вот…
- «Стервятник» молчит. Это невозможно объяснить! – Ответил Веселый на обращенные к нему вопросы.
- Аппарат исправен? – Спросил Колосок.
- Да. Вот зеленая лампочка горит. Что-то случилось. И мы все теперь умрем!
- Мы умрем в любом случае, - заверил его Ингвар, - независимо от «Стервятника». Попробуй связаться со «Свином».
Тихон присел возле локатора. Пальцы его замелькали над множеством клавиш, тумблеров и переключателей.
- А я видел ночью вспышку в небе. – Задумчиво произнес Полосатый. Ученый всхлипнул.
- Если их нашли враги, то скоро здесь будет полно вражеского десанта. – Заметил Труба. – Что предложите, судари? Принять бой или бежать? Напомню, что мы располагаем тремя боевыми роботами…
- Да подожди ты! – Оборвал его Бред. – Сейчас ответит «Свин» и мы всё узнаем.

На дальней орбите, кружилось вокруг планеты сигарообразное могучее тело фрегата; по ближней, пирамидка научно-исследовательского судна «Свин». Весь корабль находился в режиме сна, то есть экипаж спит, командование тоже, бодрствует только центральная ИРС, контролирующая системы жизнеобеспечения, и редкие дежурные офицеры-пилоты, да охранники.
Вдруг, ИРС мгновенно «проснулась», включила боевую тревогу и начала разворачивать защитные системы. Сильнейший удар сотряс кораблик. Узконаправленный пучок жестких телепортационных излучений врезался в возникшую на его пути, за одну миллионную долю секунды до столкновения, силовую защиту. Тут же вышли из строя энергогенераторы, не справившись с нагрузкой. Кораблик потонул во мраке. Только по незащищенной обшивке стучали осколки «Стервятника». Целых три секунды понадобилось ИРС, чтобы восстановить энергопитание из резервных аккумуляторов по запасным цепям. Вновь заструились потоки энергии. В этот момент на мостик ворвались командир судна капитан 3-го ранга Сурожев и его офицеры.
- Что случилось? – Спросил он.
ИРС сбросила ему в мозг обработанную информацию. И командир принял единственно верное решение.
- Уходим из системы! Немедленно!
«Свину» потребовался еще десяток секунд, чтобы запустить двигатели и просчитать координаты выхода, после чего кораблик совершил скольжение сквозь пространство.
- Господин капитан 3-го ранга, к чему такая спешка, что случилось? – Обратился с вопросом взволнованный молоденький лейтенантик.
- «Стервятник» уничтожен.
- Как?! Боевой фрегат?! Кто так смог?!
- Чужой корабль. Он давно уже висел в системе в режиме «инкогнито», наши службы его не видели. Он изучал нас, а потом атаковал. Сначала фрегат, как более сильного противника. Их оружие телепортизлучения, они растащили «Стервятник» по деталям!
Офицеры сникли.
- Но, как же их защита? Почему мы отбились, а они нет?
- Эффект неожиданности. Не успели. Их ИРС поставила купол, но против обычного оружия, а наша, за доли секунды, пока чужие расстреливали фрегат, успела изучить их атаку и должным образом подготовиться, но мы не боевой корабль, не нам тягаться с чужаками, поэтому мы уходим.
- Вечная память
- Господин капитан 3-го ранга, вызывает планета.
- Десант «Стервятника»? Включи громкую связь!
На мостике раздалось шипение, а потом встревоженный мужской голос.
- Судно «Свин», вызывает «Камень-1326», ответьте! Судно «Свин», вы…
- «Свин» слышит вас. Говорит капитан 3-го ранга Сурожев, командир судна.
На том «конце» замолчали ненадолго. Потом заговорил другой голос, более хладнокровный и жесткий.
- Здравия желаю, капитан, говорит сержант спецназа Никита Беглов, что у вас случилось? Почему фрегат молчит?
- Фрегат больше никогда не заговорит, сержант. «Стервятник» уничтожен. А мы летим домой, так что, счастливо оставаться!
- Куда ты летишь, козел?! Кому оставаться?!
- Попрошу без вольностей, сержант. Я не могу рисковать пятью сотнями жизней ученых ради вас. Конец связи!

- Аминь. – Произнес Никита.
Охранники угрюмо сняли шлемы.
- Вечная память. – Тихо сказал Труба.
Прохладный утренний, вполне земной, ветерок ворошил их волосы, ласково трогал дубленые лютыми судзулианскими морозами лица. А в их глазах заметалась и замерла тревога.
- И, что теперь? – Не поднимая головы, спросил Кожуй. – Что нам теперь делать?
- Это прозвучит, конечно, кощунственно, но теперь, по крайней мере, мы свободны. Не надо искать никаких ученых и всё такое.
- Да, Труба, теперь мы заложим здесь первый камень фундамента новой судзулианской колонии.
- Чё ты несешь? Не юродствуй! – Возмутился Полосатый.
- А что? Ты вот будешь генерал-губернатором, Бред министром финансов, Труба, например, возглавит МИД. Почетно. Нужно же кому-то с дикарями договариваться о границах там, подданстве народов, торговых путях… Где столицу построим?
- Ты чё несешь, я спрашиваю! – Вскипел Полосатый. – Ты сейчас возглавишь профсоюз куртизанок! Будешь…
- Тихо всем! – Рявкнул Ник. – Что за паника? Блин! Как первый раз замужем, тьфу!
Охранники испуганно смолкли.
- А теперь «слушать сюда»! Раз мы свободны от выполнения задания…
- Я извиняюсь, - перебил его Веселый, - но от выполнения задания нас никто не освобождал. По прошествии двух с лишним суток нас уничтожат, к сожалению.
- Как это? – Не понял Беглов. – Кораблей больше нет. Один улетел, другой погиб. Смысла в операции нет. Все, кто нам приказывал, уже беседуют с ангелами. В чем причина?
Тихон подошел к одному из боевых роботов, прислонился к броне.
- Этим машинам отбой не дали. Они выполнят приказ, во что бы то ни стало. Так уж они устроены.
- Да ну на фиг!
- Проверим: робот, - обратился ученый к боевой машине, - ты знаешь ситуацию, что «Стервятник» уничтожен, а «Свин» улетел?
- Да. – Гулким басом ответил робот.
- Так скажи, мы теперь свободны от возложенной миссии?
- Нет.
- Почему? Обстоятельства сложились таким образом, что необходимость в поиске отпала или нет?
- Да, но приказ получен, и он будет выполнен в точности.
- Но, подумай сам!
- Приказ есть! Комментариев нет!
Больше никакие призывы к благоразумности искусственного интеллекта не были им услышаны. Машина. Груда металлолома! Служака! Всем радужным мечтаниям кучки людей, забытых в Дальнем космосе не суждено сбыться.
- Вот и ладушки! – Потер ладони Беглов. – Значит ты, - ткнул он пальцем в Тихона, - занимаешься аппаратурой. Ищи ученых, определяй маршрут, координаты. Остальные готовятся к походу!
- Да че тут готовиться?!
- Готовятся, я сказал! – Ник повернулся к Колоску. – Пойдем, потрещим.
- Что ты думаешь? Спросил Беглов, когда они достаточно удалились от лагеря.
Ингвар резко взмахнул рукой. Повернул кулак, разжал пальцы – с ладони его «сиганула» потрясенная помятая стрекоза.
- Странная тварь. – Заметил он. - Воевал по всей галактике, а такого многообразия жизни нигде не встречал. А что я думаю? Думаю, кто отважился, и главное сумел фрегат как шлюпку разбить?! Ящероиды? Скорпионусы?! Или может быть червоиды?! Не знаю. Наш «Стервятник» пары их линкоров стоил! В принципе могли, если бы эскадрой напали или внезапно. Но попробуй спрятаться от следящих систем! Не получится! Как смогли?!
- Может, это были не «ваши», но вопрос не в том, меня беспокоят роботы. Как их можно остановить?
Юханссон хлопнул себя ладонью по лбу и помрачнел.
- В смысле «не наши»? Сколько веков летаем по Вселенной, воюем, ни разу достойного противника не встречали. Да и вообще, нет в космосе высокоразвитых цивилизаций, кроме, так называемых, «наших».
- А Земля?
- Что Земля – плюнул, да растер! Земля! До сих пор двигателем внутреннего сгорания пользуются! Кстати, ее координат мы даже не знаем. Кто же это был? – Наморщил он лоб.
- Нет, нет, - обиделся Никита за родную планету, - появились, значит! И порвали ваш фрегат, как «тузик грелку»! Я, вообще-то, не о том спрашивал, я хотел узнать, что с роботами делать – или мы их, или они нас! Стой! – Беглова вдруг осенило. – А откуда ты про Землю знаешь?
Колосок как-то нехотя оторвался от завладевших им дум, внимательно и долго посмотрел на, бугрящуюся волнами, поверхность реки и сел на обрывистый берег.
- А что ты удивляешься? – Ответил он. – Про Землю все знают! Это ж наша прародина. Не перебивай! Подробности у ученого узнаешь! А про роботов я вот что скажу: единственное в нашей ситуации – найти потерявшихся. Иными способами, без тяжелого энергомета или взрывателей, роботов не одолеть. Наши «пукалки» по их броне, то же, что газеткой по мягкому месту!
- Фак! – Выругался Ник.
Следующий час они завтракали всей группой и разрабатывали операцию поиска. То есть разрабатывали Беглов с Колоском, а остальные лишь иногда поддакивали. Но тут возникли сложности – оказалось, локатор смог запеленговать и выдать стопроцентно-точные координаты нахождения лишь одного участника негласной экспедиции – Жана Потужника. В данный момент он находился где-то на северо-западе. А остальные члены той же экспедиции, как сквозь землю провалились. Локатор определял их то далеко на юге, то столь же далеко на востоке, то прямо здесь, где-то рядом с лагерем группы, то сообщал, что «на данной планете больше из указанных лиц никого не обнаружено».
- Короче так, братва! – Сказал, наконец, Никита. – Кожуй, Полосатый, Бред и Труба, вы идете за Потужником. Справитесь?
- Ну…
- Справитесь. Приведете его к роботам, пусть зафиксируют факт находки, а мы, то бишь, я, Колосок и Башака, идем искать остальных. Тихон остается возле станции и координирует действия групп. Старшим пойдет Труба. Вопросы есть?
- Почему Труба?! Чё ма… - начал было протестовать Полосатый.
- «Чё» - по-японски «попа», понял? Приказы не обсуждаются, а бунтовщики пусть навестят Пса! Ему там, поди, скучно с червями-то одними… Ясно?
- Так точно!
Уже вовсю рассвело. Представить даже трудно насколько эта местность напоминает родные донские степи. И река! Пошире, правда, чем Дон в пару раз, но дополняет обстановку как раз так, будто с пацанами отдохнуть выехали. «Шашлыки, коньяки», девчонок не хватает для полноты ощущений и футуристические фигуры боевых роботов в этом пейзаже явно лишние, да и пацаны не свои. Напряженные какие-то, зарубленные. Но, в конце концов, и не шашлыки прилетели сюда к «космическому черту на кулички». Не до хорошего!
Группы разошлись. Охранники пошли на северо-запад, а группа Беглова на северо-восток. Почему они направились именно туда, не имея точных координат, Беглов не знал, просто пошли наугад. Надо же с чего-то начинать! Может, встретится на пути что-нибудь, след ли, подсказка какая, очевидцы-свидетели... Признаться честно, Ник не знал, что делать, но привычка командира заставляла его принимать вид уверенного, энергичного, имеющего ответы на все вопросы, человека. Он с таким решительным видом принялся за реализацию плана, так целеустремленно пошел по выбранному маршруту, что ни у кого из охранников не возникло ни тени сомнения в успехе мероприятия. И это хорошо, надежнее сработают при поиске Потужника. Только Колосок понимающе усмехался, но ничего не говорил. Понимал сам, что Беглов прав - надо вселить в этих людей уверенность в победе, достижении цели, тогда будет больше шансов выжить в этих экстремальных условиях всей группе.
Сколь велико бы ни было желание Никиты взять с собой Весёлого, он ведь, как оказалось, знал о Земле, пришлось оставить ученого тет-а-тет локатором. Жаль, но больше никто не смог найти общий язык с этой машиной.

* * *

Тишина иногда сменялась мягкими шагами по шуршащей поверхности. Возможно по песку. Шаги приближались, замирали невдалеке, затем, медленно удаляясь, стихали где-то вдали. Иногда было слышно возмущенное потрескивание живого пламени, но тоже где-то там. И ничего не происходило уже в течение нескольких часов, которые Потужник лежал, боясь пошевелиться и даже открыть глаза. Лежал он на чем-то твердом и холодном. Щекой чувствовалась крепко утрамбованная почва, скорее глина. Сквозь плотно сомкнутые веки не мелькало ни светоча. Наверное, вокруг очень темно. Жан осмелился и приоткрыл один глаз. Ничего не изменилось, тьма не шевелилась, никто из мрака не выпрыгивал с желанием отведать свежей кровушки. Всё по-прежнему. Жутко болело затекшее тело. И терпеть сил не осталось, не возникало и желания обратиться и эгоистичной ИРС-садистке. Лучше уж так как-нибудь. Своими силами, как говорится.
Потужник шевельнулся, шурша песочком. Испугался возникшего шума. В тишине он показался жутким грохотом. Отдышался. Плюнул со злостью и поднялся на ноги, разминая члены. Похоже всё в порядке. Огляделся. Освещение здесь оказалось столь тщедушным, что изучать обстановку пришлось на ощупь. Угадав три стены и металлическую решетку, Жан даже не удивился. Скоро войдет в привычку, возвращаться из забытья в скованное либо зарешеченное состояние. В прошлый раз удалось договориться, а потом и относительно удачно слинять от короля, но к кому он попал в этот раз. Когда его поволокли по земле, после второго удара головой о ствол дерева, он уже ничего не помнил, а очнулся в этой классической темнице. Почему, кстати, молчит ИРС?
«ИРСочка-а!!» - Позвал он. – «Ты в порядке?»
«Да». – Ответила разумная система.
«А почему молчишь?»
«А потому что вы не спрашиваете».
«Ясненько!» - Обрадовался ученый. – «Что было, пока я… спал?»
«Не знаю. Я за ненадобностью отключалась. Скажу одно: были неоднократные попытки снять с вас защитный костюм. Причем вандальными методами с особой жестокостью, применяя твердые и острые предметы».
«Что-то ты разговорилась! Ты точно в порядке? Зачем ты вообще выключалась, я ведь был без сознания, мне нужна была помощь?!»
«Я оказала помощь. И выключилась не полностью. Оставила работать тревожные службы. Замечу особо, что надо экономить энергопитание, поэтому буду периодически выключаться».
«Я тебе повыключаюсь! Сначала научи меня местному языку и сделай работу медблока автономной! Или, пусть лучше подчиняется напрямую мне…»
«Приношу свои извинения, но этому не бывать! Только я держу системы под контролем и не стану нарушать инструкции. А язык уже заложен в подкорку, так что говорите смело и без меня».
«Вредина!» - Обозвал свою ИРС Потужник и увидел свет. Видимо возвращался охранник. Шаги приближались, и вот из-за угла показался массивный тёмный силуэт. Повернулся в сторону камеры ученого, постоял и медленно пошел к нему. Пламя факела в его руке трепыхалось и подрагивало при каждом шаге. Потужник вжался в заднюю стенку, с ужасом наблюдая за великаном. Тот подошел к решетке и Жан смог оценить всю мощь этого существа – намного крупнее человека, ростом выше двух метров. Руки, или лапы, мощнее, чем у нормального мужика ноги. Кулаки размером с голову учёного. Морда-лицо с приплюснутым носом, массивной, выдвинутой вперёд челюстью и жёлтыми глазами, причем кожа мягкого землистого цвета. Наверное, для маскировки. Приехали! Попал в плен к чудищам с поля боя? Там, по крайней мере, были такие же. И что теперь? Мстить будут?
Существо, одетое в кожаные штаны и куртку с нашитыми металлическими бляхами, поцокало языком и, развернувшись, удалилось.
Не долго Жан пребывал в одиночестве. Чудовище скоро вернулось и не с пустыми руками, принесло миску похлёбки, деревянную ложку и кувшин с водой. Потужник мог бы сымитировать гордость т отказаться от пищи, но бездумный «перевод» прошлого обеда перед королевским шатром настойчиво о себе напоминал. И Жан не удержался. Похлёбка оказалась не противной, с голодухи даже вкусной, а вода свежей и бодрящей. Ученый облизал ложку и протянул пустую посуду дежурившему стражу.
- Благодарю покорно, почтеннейший! – Сказал он, рассчитывая завязать беседу и прояснить своё положение. То, что он здесь не в гостях, Потужник уже догадался. Осталось понять для чего, с какой целью его пленили и бросили в темницу.
- Не меня благодари, благодарить будешь Мстящую, если она изволит снизойти до недостойного. – Ответило чудище. Следует заметить, что говорил он довольно плохо, наверное, его язык был «заточен» не под человеческую речь.
- Непременно! Это будет великая честь для «недостойного» поблагодарить саму блистательную и благородную госпожу Мстящую! Подсобишь в этом вопросе, браток? – Мстящая – значит женщина, думал Жан, а с женщиной проще договориться, чем с каким-нибудь, обляпанным кровью и мозгами своих врагов, головорезом.
«Браток» скосил на него глаза.
- Мстящая сама решит, когда придет время. – Повернулся спиной, собираясь уходить.
- Время пришло! – Раздался голос и страж посторонился, пропуская, освещенный тусклыми факелами, силуэт длинноволосой девушки. – Ты свободен, Сол. Ступай.
Охранник ушел, а девушка, отворив дверь, вошла в камеру. Пристроила в специальное место на стене свой осветительный прибор и взглянула на ученого, тот похолодел, ощущая, как волосы на затылке пришли в движение – поразили его её глаза, точнее зрачки. Зелёная радужная оболочка и вертикальные зрачки. Как у кошки или у змеи.
- Что с тобой, муж? Ты так всегда, когда женщин видишь? Уж не ламский ли ты монах часом?
Жан отрицательно покачал головой.
- А чего ж ты тогда, словно воды в рот набрал? Обещал меня поблагодарить, а сам?
- Я… обещал?
- Ты. Больше некому - темница пуста.
- Может быть… Спасибо.
- От чего же ты столь скуднословен стал? Со стражем молотил языком. Или боишься меня, может я тебе не по нраву?
- Ну что вы? Вполне.
- Так говори тогда! – Девушка теряла терпение.
- Что… говорить?!
- Тьфу ты, пропасть! Вот бестолочь! – Воскликнула она. Ей осталось только добавить, что все мужики такие, и козлы ко всему прочему! Ярость уже ясно читалась в её «необычных» глазах. – Говори кто ты, откуда, зачем пришел! Или приказать палачу помочь развязать твой язык?
- Нет, ну зачем так сразу? Радикально. Палача… Я и сам умею рассказывать. Сейчас, сейчас начну, не переживайте! – Потужник отдышался и сказал, - моё имя – Жан, по роду деятельности я – ученый. Пришел из далека, из… - он пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить, - из заоблачных Далей! Познавать вашу мудрость и нести свет ваших знаний в свой темный и холодный мир!
Девушка не поверила.
- Ученый?! Да какой из тебя ученый?! Где твоя седая борода, белые одежды и посох, с которым ты странствуешь по сторонам, впитывая мудрость народов? А если ты из заоблачных Далей, то на чём ты прибыл? Где твоя небесная колесница? Или ты дружен с самим богом Грома, и он перенёс тебя в ладонях? Сказывай правду! За кривду пойдёшь к палачу!
- Это правда! – Обиделся Жан. – Мой костюм разве не доказывает это?
- Ах, да! Твой костюм! Где взял такую бронь, муж?
- Выдали. У нас всем учёным такие…
- Так уж и выдали? Украл, небось? Сымай! Она тебе больше не понадобится!
Потужник погрустнел.
- Простите, госпожа, но это невозможно! Я не смогу его снять без специальных приспособлений.
Это была неправда, но очень уж не хотелось ему расставаться со своим надёжным защитником.
- Что ж, - вздохнула девушка, - тогда придётся моему палачу вырвать твой лживый язык, выжечь глаза и влить в уши раскалённый свинец и тогда броня сама отпадёт. Наверное. Попробуем?
Ученый почувствовал прилив жара. Волна ударила в голову, разлилась по телу мелкой дрожью. Лицо горело, а пальцы рук заметно подергивались. Страх ушёл, осталась ледяная решительность и стальная твёрдость.
«Замечен сильный выброс адреналина в кровь». – Констатировала ИРС.
«Стимулируй ещё один такой, пожалуйста». – Попросил он.
«Нет необходимости. Буду экономить ресурс».
«Ну и коза!» - Обругал он машину и, обращаясь к девушке, жёстко сказал:
- Знаешь, детка, тебе и без костюма не плохо! Так что катись ты к псам, вместе со своим палачом и этим уродцем-стражником! Поняла?
Она опешили от такой неожиданной наглости! Что себе позволяет жалкий смерд?!
- Что?! – Казалось, она удивлена.
- Что слышала и выпусти меня отсюда, пока не пожалела!
Девушка вообще едва не присела! Подобного она себе даже представить не могла! Без лишних разговоров Мстящая выхватила меч и, целя в голову, нанесла несколько быстрых и резких ударов. От первого удара Жан шарахнулся в сторону, вторым она чиркнула его по груди, без последствий, разумеется, а третий попал ему чётко в ладонь. Ну, Потужник и сжал острое лезвие рукой, защищенной тонкой перчаткой. Девушка растерялась, попыталась выдернуть оружие, тщетно. Жан держал крепко, да и физической силой он, завсегдатай спортзалов, не был обделён. Учёный отобрал меч у Мстящей, подкинул, в воздухе поймал за рукоять, направил на супротивницу остриё. Убивать женщину Жан не собирался, не в его это правилах, но поговорить теперь можно, как минимум, на равных.
- Что теперь? – Низким шёпотом спросил он, оттесняя девушку подальше от двери, в угол.
- А ничего! – Ответила она, вынув длинный нож. Или скорее кинжал. – Верни меч и я оставлю тебе жизнь!
- Верну, но позже. Когда ты утихомиришься, а сейчас я предлагаю сложить оружие и поговорить, как цивилизованные люди. То есть конструктивно, по существу и главное мирно, без угроз и запугиваний. Я, знаешь ли, тоже кое-что умею! Согласна?
Она колебалась, нервно покручивая нож. Но перевес сил был далеко не на её стороне, поэтому она даже не имела возможности выбирать. Колебалась для вида, чтобы чужак не особо обнадёживался своим мнимым заведомо выигрышным положением.
- Ладно, - сказала она, наконец, - отдай меч и я обещаю, что он не покинет ножен, пока мы будем говорить.
Учёный отошёл в сторону и воткнул оружие в глиняный пол.
- Не подумай, что я не верю твоему слову, просто мой жизненный опыт подсказывает поступить именно так. Ведь у вас, у женщин, семь пятниц на неделе. Неизвестно, когда ты передумаешь нарушить перемирие, поэтому пусть железочка пока побудет здесь.
Девушка кинула на него гневный взгляд расширенных кошачьих глаз.
- Пусть будет так. Чего ты хочешь? – Спросила она, всё ещё держа нож в руке.
- Для начала представься! Мы ведь даже не знакомы толком. Как можно общаться с человеком, зная лишь его прозвище? И почему «мстящая»? Кому, зачем мстящая?
- Это тебя не касается! – Резко обрубила девушка. – Для беседы достаточно и прозвища, поверь!
- Что ж, пойдём на первую уступку, будем считать, что в данном вопросе компромисс найден. Следующий: почему я здесь?
- Я спасла тебя…
- Зачем?! Чтобы потом зарубить в темнице?
- Нет. Я видела твою броню в действии и захотела…
- Заполучить её?
- Не перебивай меня больше! – Вскипела Мстящая. – Я захотела узнать её секрет! И раздобыть таких побольше для своего войска.
- У тебя ещё и войско есть?! – Удивился Жан. – Личное?
- Зачем тебе это знать?
- Просто интересно. И что я не рассказал тебе правду, считаешь?
- Да. Ты не похож на учёного. Обычный смерд с виду. Хотя биться умеешь. Что ты ещё умеешь?
- Много чего. – Уклончиво ответил Потужник. – Смею тебя заверить, что всё сказанное мной – истинная правда. Честное слово!
- Правда? – Она всё ещё не верила. – Чем поклянёшься?
- Предложи. Хочешь твоим мечом?
- Нельзя мечом. Поклянись своей бронёй перед пращурами, и пусть они покарают тебя за ложь явную!
Учёный торжественно поднял правую руку, отставил левую ногу на ширину плеч и сказал: «Клянусь!». Девушка с подозрением осматривала его, потолок, но ничего не происходило – мнимый учёный стоял целёхонький и никто его карать не собирался.
- Так не пойдёт! – Сказала она, - если ты из заоблачных Далей, то и щуры твои весьма далеко. Поэтому и не карают они тебя!
- Стоп! – Воскликнул Жан. – Детка, ты сейчас сама всё сказала, что я из другого мира – это я тебе и говорил. Будешь ещё проверять-надоверять? Или поговорим, как взрослые люди в более романтической обстановке?
Мстящая фыркнула. Нашелся типа, романтик!
- Пойдём. – Она выдернула меч, отряхнула его и кинула в ножны. Сняла со стены факел. – Выходи.
Потужник развернулся к двери и едва не врезался в стоявшего позади стража. Как такая массивная туша бесшумно подкралась? Неизвестно, но его кулачище аккуратно опустился на бедную учёную макушку. Вновь завертелись звёздочки перед глазами и растаяли во мраке…


Сколько пролежал в беспамятстве, Потужник не знал, но когда очнулся, сразу заметил перемены. Во-первых; камеру более-менее осветили, оставив факелы в коридоре, и, во-вторых; в темнице кто-то появился ещё. Поначалу он подумал, что Мстящая ждёт его пробуждения, но нет – на полу сидел некрупный, лысеющий мужичёк, лет этак сорока на вскидку. Он оживился, маленькие глазки забегали, когда Жан зашевелился и сел.
- Ты кто? – Спросил учёный.
- Я, мил человек, купчишка мелкий. Лавка у меня в Заилуйске. Вот разбойничкам попался. Выкуп видать стребуют с женки, да с брата. Такие дела… А ты какими судьбами в темницу угодил? Кто сам таков?
Потужник вздохнул. «Наседку» подсадили. Дешёвый трюк, но почему бы и не поиграть?
- А секрет это! Не скажу тебе. Ты даже имени своего не назвал!
- Как можно?! Забыл просто, Матишем меня звать. А про секрет не волновайся, мы ж теперь как братья. Не знаю даже, кто до утра из нас доживёт, чего там, у атаманши ихней на уме? Видал атаманшу-то? Огонь-девка!
- Знакомился, было дело. Точно не разболтаешь тайну великую? Чем поклянёшься?
Мужичёк почесал затылок.
- Ать, ничем клясться не надо – мы ж братья отноне. А брату верить на слово положено. Так говори!
- «Положено» говоришь? – Улыбнулся Жан. – Ну, раз «положено», то скажу: я – тайный агент государя иностранного, чья держава далече-далече. Имя моё – Цезарь! Знатного рода я!
- От как! – Воскликнул сокамерник. – А пошто в темнице?
- Попался по глупости. Пожалел атаманшу, не зарубил сразу, она меня и взяла хитростью. Должок теперь у меня ей.
- Ай хитрец, ай хитрец!.. – Покачал головой Матиш. – Да как же ты её одолел-то? Она ж средь самих амазонок росла, училась!
- Так я ж дворянин, - улыбаясь, отвечал Потужник, - с детства бою учен. А откуда ты, папаша, про атаманшу так много знаешь? Дядька ты ей что ли, или ближник её?
Мужичёк побледнел, понял, что наплёл лишку. Пожевал губами и сказал:
- Так ить, мир слухом полнится. Лихие разбойнички! Их и в Заилуйске знают и даже в Сениле! Сколько люда пограбили! Купечьих обозов одних тыща будет! Злата – тьма! А какого государя ты, господин Цезарь, тайный? Не держи в себе, слово-то оно свободу любит!
- Свободу-то оно любит, да уши чужые обжигает. Зачем тебе мой государь?
- Не подумай худого, господин, без умысла интересуюсь.
Жан вновь улыбнулся и заговорщицким тоном поведал:
- Смотри, Матиш, только тебе, да мне тайна сия отныне ведома. Если что, государь мой на расправу скор. Найдёт и под землёй и в Преисподней!
Мужичонка согласно кивал, выражая полную готовность хранить информацию, как зеницу ока, попавшись на Потужникову игру.
- Так вот, - продолжал учёный, - сторона моя за морем-небом находится, где ваши и не были никогда и не будут. Послал меня государь прознать что, да к чему у вас тут. А как я всё на ус намотаю и обернусь назад - пошлёт войско несметное - зорить, да в полон людишек ваших угонять. Королей на кол посадить велит, сам твёрдой рукой всем миром править станет. Так то!
- Неужто столь всемогущ государь? – Спросил, потрясенный перспективой катастрофы, Матиш.
- Очень! На злате-серебре и спит, и ест; земель имеет – за год не объехать; чёрных людей – несметно; войско – тьма тьмущая, не единая!
- Ого!!! – Круглые глаза мужичка медленно, но уверенно лезли на лоб, а челюсть валялась где-то на полу!
- Да пошутил я! – Воскликнул Жан.
- Фу-ух! – Выдохнул с облегчением сокамерник.
- Не агент я тайный, а учёный и пришёл по своему желанию, изучать нравы ваши, да обычаи.
- Не пужай так боле, мил человек…
- А кто сказал, что насчёт государя я пошутил? Про то всё правда.
Матиш громко застонал, облокотившись о стенку, прикрывая лицо локтем.
- Да ты не боись, я государю шепну, чтоб тебя в живых оставил. Ты ж мне брат теперь!
Мужик поднял на него удивлённые глаза.
- Ты вхож к Самому?!
- Конечно!
- А не кривишь ли ты, господин Цезарь?
- Зачем?! – Удивился Жан. – Чистая правда, как на духу. Ты ещё что-то хотел спросить?
- А? Да. Броня у тебя дюже славная! Не подсобишь такую обрести? А то с караваном ходить зело опасно.
- С чего же ты взял, что это броня? Это платье, по моде заморской.
- Нет, – возразил мужик, - это броня. Почему её ни меч, ни копьё не берут?
Потужник захохотал. Смеялся он долго и заливисто. Так, что мужик потянул губы в улыбке, не понимая причин вызвавших смех у «господина Цезаря».
- А теперь скажи мне, - отсмеявшись от души, вытирая слёзы, попросил, попросил Потужник, - зачем тебя, такого дурня безмозглого Мстящая ко мне подослала? Думала, что я настолько глуп?
«Матиш» побагровел. Он всё понял. Встал и прошёл к выходу.
- Знай, - сказал он, - Цезарь, ты отсюда не выйдешь, пока Мстящая всю правду не узнает. И пока броню твою не получит. Сол, открывай!
- Она знает правду, - улыбаясь, ответил Жан, - я не обманывал. А броню она не получит даже если меня убьет. Костюм просто не будет ей служить. Так что передай ей, что лучше будет нам миром разойтись.
- Я передам. – Сказал «Матиш», находясь уже по ту сторону решётки. – Прощай, Цезарь!
- Прощай. И принесите мне еду, в конце концов!


Несколько последующих дней жизнь текла скучно и однообразно. Жан валялся целыми днями на холодном полу, ходил из угла в угол, занимался физкультурой, орал матерные песенки собственного сочинения и пытался разговорить Сола, который приносил ему еду, но тот отвечал односложно и тут же ретировался. Одиночество, отсутствие занятий тяготило.
Когда ему надоело заниматься «ничем» и ковырять стенки, пытаясь вывалить решётку, он обратил своё внимание на нескольких пауков, живущих в углах. На Судзулы таких же существ сделали союзниками людей в противовес скорпионам, даровав им разум и одну из колониальных планет для хозяйствования. Только судзулианские пауки в несколько раз больше, размером с телёнка! Жан наблюдал за повадками своих членистоногих, потом, поняв чем они питаются, начал их подкармливать. Ловить мошек. Дал каждому имя. Так, например, самый крупный, черный с толстыми мохнатыми лапками стал «Борькой», коричневый поменьше «Володькой», а совсем маленький на длинных нитеобразных ножках получил имя – «Васька». Жан, в перерывах между кормлениями, вёл со своими новыми «приятелями» философские беседы, высказывая в виде монолога свои соображения, а пауки лишь внимательно слушали, поглядывая в его сторону блестящими черными точками глаз.
Интеллект пауков стремительно вырос до немыслимых для, их «непросвещенных» сородичей, высот! Потужник уже иногда сомневался, не ответят ли они ему в следующий момент и как трактовать их телодвижения, место размещения и рисунок паутины? Уж не знаки ли они подают человеку? Пока в один прекрасный миг все бредовые фантазии и мечты о говорящих членистоногих не оказались разбиты внезапно изменившейся обстановкой. В которой деловитым маленьким охотникам не осталось места.
Послеобеденную дремоту Жана нарушил топот множества ног, всхлипы, осторожные тихие вопрошания и громкие гневные окрики, сопровождающиеся глухими ударами. Учёный открыл глаза, встал, подошёл решётке. По коридору в направлении единственной камеры, его камеры, вели целую процессию людей. Впереди гордо шествовал Сол с большим ключом и факелом в руках, а за ним гуськом двигались новые пленники и сопровождающие их люди в железе. Лязгнул замок, заскрипела, отворяясь, дверь и в камере сразу стало тесно. Новеньких оказалось больше десятка, плюс два напуганных чумазых ребёнка. Один древний старик, охая и причитая завалившийся в угол спать, как у себя дома, да четверо мужиков, остальные женщины, разной степени молодости. Потеснив заключённых, стражники внесли и бросили на пол парня, замотанного в окровавленные тряпки. Тот был без сознания и, наверное, в бреду. Что-то постоянно бессвязно бормотал о каких-то неведомых, но от того не менее злобных тартарах.
- Здравы будьте! – Поклонился Жан новеньким.
Никто ему не ответил, раздавались лишь бабьи перешёптывания, да взгляды мрачные его касались.
- Ну, не хотите и «дело хозяйское» тогда. Вам того же!
Одна из женщин подняла на него глаза, погрозила кулаком.
- У, баусурманн! И здесь кровушку нашу пить будешь?
- Не ругайтесь! – Возмутился учёный. – Я вам, между прочим, здоровья пожелал…
- Знаем мы, как вы здоровья желаете… Огнём и мечом! Все одинаковы, тартары!
- Про кого это вы? – И, вдруг, его как ошпарило – может, началось судзулианское вторжение, а это беженцы и в нём признали чужака? Хотя вряд ли. А если? – Не думайте плохого, леди, я ведь такой же пленённый, как и вы, но кто вас так, огнём и мечом?
Баба зло глянула на него и… зарыдала, вытирая глаза кулаками. Обескураженный Потужник, как загипнотизированный смотрел на неё, ровным счётом ничего не понимая.
- Что?! Что случилось и я тут при чём?
- Не злись, незнакомец, - подал голос один из мужиков, бородатый, заросший аж до глаз, - у ней мужа и сына убили, а доченьку в казарму увели – солдатне на потеху. Вот она теперь и винит весь свет белый в злодеяниях.
- Да? – Жан почесал затылок, - а кто это так?
- Дык, тартары ж, Златый Орден. Люд в них другов видел, заступников и защитников от кровожадных сунайцев. Их ещё старый герцог Любятич в горы, на Порубежье определил, а они вона как… Как сгинул герцог-то молодой, в град наш и пришли. А из их братства, поди ж половина града! Ворота отворили, да впустили страшных. Ну те порубали рыцарей ротмировых и воев его верных, стали грабёж-насилие утверждать. Девок смазливых в казарму али к главному ихнему, а парней младых кого на острие, кого в рать, кого в рабы. Мы бежали, желали в Сенилу под защиту королевскую податься, да вот разбойничкам попались.
Жан задумался. Всё-таки не судзулианское это вторжение, ну не стали бы пехотинцы никого «рубить» и девчонок бы не насиловали, если только по взаимному согласию, да и то инструкции на сию тему существуют весьма строгие: контакты запрещены! Кто ж тогда, местные разборки?
- А откуда путь держали? – Спросил учёный.
- Да из Заилуйска мы.
- Что за Золотой Орден?
Мужик ответил не сразу, думал, видимо, как лучше объяснить.
- Братство воинское. Они тож рыцари, только поклоняются не Танегу - покровителю воинов и не Владисту – отцу всех богов, а поклоняются они чужому богу, которого забили каменьями где-то в дальних сторонах. Позволь спросить, незнакомец, сам-то, откуда будешь?
- Из далека я. А это кто? – Спросил Жан, кивнув в сторону окровавленного парня. Подошёл к нему поближе, присел рядом, чтобы лучше рассмотреть.
- Это рыцарь герцогский. Славием его звать. Досталось молодцу! – Вздохнул мужик.
Действительно досталось. Множественные резаные раны, большая кровопотеря, проникающие ранения в брюшную полость. Хорошо, если он ещё хоть пару часов протянет! Потужник запихнул тряпицы на место, заткнув непредусмотренные природой отверстия на теле бредящего рыцаря.
Вдруг, воющая баба прекратила размазывать слёзы по щекам и, глядя на Жана в упор, сказала:
- Я вижу, что можешь ты его исцелить. Исцели немедленно!
- С чего взяла?! – Удивился Потужник. – Тоже ведунья что ли?
- Ведунья. – Согласилась она, - да некудышняя только! – Запричитала, опять зарыдав, - не смогла уберечь мужа любого, да кровиночек родимых! Горе мне, горе….
- Заткнись, глупая баба! – Рявкнул мужик, другой. – Не серчай на Ласковину, господин. Беда ведь у ней….
- Это она? Ласковина?! – Воскликнул пораженный учёный. – Жена конюха?
- Вдова. – Осторожно поправили его.
- Да. Я извиняюсь.
Потужник вынул кассету из медблока. ИРС начала протестовать, что, мол, ресурс ограничен, пополнить неоткуда и всё в том же духе. Завела пластинку! Пришлось её грубо послать «за далёкие горы». Жан приложил кассету к телу раненого, нажал кнопку. Произвёл впрыск чудодейственного препарата и вставил приборчик обратно в родной слот.
- Будет жить ваш рыцарь. – Произнёс он.
- Благодарим тебя, господин! – Загомонили люди. – Будь милостив, назови своё благородное имя. Мы будем знать за кого жертву богам приносить.
Жан подумал пару секунд и сказал:
- Цезарь я!
Пленники попадали на колени. Начали благодарить, что-то бормотать, пока из-за решётки не раздался голос Мстящей.
- Цезарь?! А мне ты представился иначе…
Потужник обернулся. Девушка пришла не одна, а в сопровождении двух рослых оружных девиц. Наверняка профессионалок боя. Не рискует больше.
- Ну и что? – Ответил он, глядя в её необычные глаза. – Бывает же у людей несколько имён. Да ещё и к тому же пара прозвищ, если…
- Так бывает только у благородных людей.
- А кто тебе сказал, что я не из них? Имя у меня вполне соответствует – Жан Потужник Цезарь! – Гордо вскинув голову, сказал учёный. Взял роль, так теперь и играть её до конца.
- Ладно, - махнула рукой Мстящая, - потом поговорим. Идём со мной, тебя видеть Коун хочет.
Дверь открыли, выпустив Жана.
- А кто это? – Спросил он.
Девушка обернулась к нему на ходу.
- Тебе, правда, интересно? Он учёный. Вот кто сможет тебя расколоть или наоборот подтвердить твою учёность. Боишься?
- Чего мне боятся? Я не лгу, я прав, а вот ты принесёшь мне публичные извинения и выплатишь компенсацию за моральный ущерб.
Естественно половину из сказанного она не поняла, смысл до неё всё же дошёл.
- Договорились. Но если ты лгал, я тебя повешу.
- Может, лучше сожжёшь?
Весь их путь проходил через узкие коридоры с ветвящимися из стен и потолка корнями. Всюду висели факелы, освещающие длинную кишку коридора. Иногда встречались тяжёлые, окованные железом двери. В одну из таких они, в итоге, и вошли, оказавшись в просторном помещении. Больше, по крайней мере, тюремной камеры. Стены скрывали стеллажи с книгами и полки, заставленные некими баночками-скляночками, камнями и прочим, на взгляд Жана, мусором. Посреди комнаты стоял солидный деревянный стол, на котором горели четыре толстых свечи. За столом сидело седое существо и читало старинный свиток. Почему существо? Потому что не человек – желтоглазый, маленький с остренькими ушками и длинными сухонькими конечностями старичок.
Девицы-воительницы остались у входа, а Мстящая подтолкнула Жана к столу и пошла следом.
- Вот, Коул, я его привела.
Старичок оторвался от свитка и близоруко прищурился на них.
- А, спасибо, деточка! Ступай. – Девушка заколебалась. – Ну ладно, оставайся, если желаешь.
- Это учёный эльф. – Шепнула она Потужнику на ухо. – Он специально пришёл, чтобы поговорить с тобой.
- Чту за честь. – Ответил тот.
А эльф достал, тем временем, чистый лист пергамента, чернильницу и большое белое перо.
- Итак, молодой человек, как звать тебя?
- Цезарь! – Ответила за него Мстящая.
- Не мешай! – Рявкнул на неё Жан и получил в ответ наполненный ярым гневом взгляд.
- Цезарь, - повторил Коул, - хорошее имя. Какого ты рода? И из каких мест?
Жан решил не врать.
- Из заоблачных Далей. – Ответил он.
- Громко сказано! Чем доказать можешь?
Потужник разбудил ИРС и попросил её спроецировать в мозг старику картины космоса, огромных спейс-машин и ледяную судзулианскую равнину, а Мстящей тоже картинки, но несколько иного содержания. Что заставило её покраснеть и взяться за рукоять меча, обиженно сопя.
- Не дурно, - пробормотал эльф, - но так умеют и волхвы и маги. Сотвори такое, что им не под силу.
- Ну, например, - задумался судзулианец, - сейчас сюда внесут раненого человека. Он знает нечто очень важное.
Девушка усмехнулась, а учёный спросил:
- Откуда ты получил это знание? Ты уверен в нём, Це…
В следующий миг дверь распахнулась и, действительно, два бойца втащили еле передвигающего ноги человека. Воительницы тут же бросились помогать поддерживать его в вертикальном положении, вымазались в густой, липкой крови.
- Госпожа! – Как мог громко сказал человек. – Орденцы выступили на Сенилу. Они уже в трёх днях пути от Торжицы! – Договорил и голова его безвольно повисла, а тело обмякло, потяжелев.
- Фатеры их задери. – Медленно проговорила изумлённая Мстящая. Поглядела на, довольно улыбающегося, Потужника; на также потрясённого эльфа, лишь потом взяла себя в руки. Лицо приобрело осмысленное выражение, взгляд зелёных глаз с расширившимися вертикальными зрачками жёсткость. – Быстро они, однако! Спешат. – Повернулась к своим воинам. – Этого к лекарю, быстро! Рета, пошли гонцов к Алтании и Басту, пусть немедля выдвигаются к Торжице! Надо её оборонить! Ты, Власта, помоги Коулу собраться, быстро! Нужно идти в крепость, здесь небезопасно! Жан, пошли со мной!
- Но как же книги, как мои труды? – Завопил эльф, но девушка его уже не слушала, она куда-то очень быстро шла, почти бежала, только её огненно-рыжие волосы развивались подобно знамени. Жан за ней едва поспевал, петляя по полутемному коридору.
Они, точнее она, ворвались в дальнюю комнату-пещеру. Здесь оказалась казарма, совмещённая со столовой. Вдоль стен стройными рядами стояли грубо сколоченные деревянные койки, застеленные рогожками, а в центре длинный стол, за которым сейчас неспешно трапезничали воины. Если они жареное мясо, большими ломтями отхватывая его от кабаньей туши, запивали свою пищу хмельным элем из больших кружек с крышками.
- Братья и сёстры! – Воскликнула Мстящая. – Вздевайте брони, хватайте оружие, забирайте припасы – мы спешно уходим в крепость. Орден в дне пути от нас!
Вои загомонили и тут же дисциплинировано встали из-за стола.
- Жан, ты свободен, - обратилась девушка к скромно стоявшему Потужнику, - можешь идти куда пожелаешь.
Учёный не сдвинулся с места. Хорошо сказать «иди, куда пожелаешь», а куда идти-то? А вот и некуда, любезные!
- Я лучше тут… останусь…
- В пещерах?! Здесь скоро будут орденцы, они не станут щадить тебя, как я!
- Мне нечего терять, мне некуда и не кому идти, я – пыль под сапогами времени… Меня предали и бросили мои покровители, друзья и союзники. Дай мне оружие, чтоб не погибать впустую. Заберу с собой хотя бы пару-тройку врагов.
- Возьмём отрока с собой! – Раздался мужской голос.
- Складно говорит, а так ли хорошо биться он умеет? – Вторил волевой женский голос.
- Кое-что могу. – Кивнул Жан.
- Лады! Оставьте отрока. – Подошла к нему одна из «валькирий». В руках она держала рог, с вином наверное. Глянула на Мстящую, дождалась скупого кивка и протянула сосуд Жану. – Как звать-то величать тебя, юноша?
- Зовите Цезарем. – Принял он вино.
- До дна. – Заметила воительница. Потужник прекрасно помнил свой предыдущий опыт и это его отнюдь не вдохновляло, но кому сейчас легко? Он выдохнул в сторону, зажмурился и опрокинул рог. Вино вкусное, ароматное, пьётся легко и приятно, но последствия могут быть самыми неожиданными. Жан грохнул пустой сосуд об пол, вытер губы рукавом.
- Добро пожаловать, Цезарь! – Воскликнула дева.
Воины одобрительно загудели, грохнули кружками, осушили их и забыли про новобранца, занявшись своими делами.

Таким образом, Потужник не ушёл, а наоборот оказался посвящён в своеобразное воинское братство. Таким же образом освободили и остальных пленников. Конечно, лишних рук при обороне крепости не будет, но они ведь, кроме того, ещё и голодные рты. А с провиантом у разбойничков оказалось негусто – всевозможной снедью, как то – зерно, мука, мясо вяленное, меда дикие и прочее съестное оказались лишь три обоза из двенадцати. Остальные прогибались под тяжестью тонких синдских тканей, дорогих эмирских ковров, новгородских мехов и пуховых платков, оружия, побрякушек всяческих. Всё награблено честным непосильным трудом! Отказались уходить лишь «чудесно» исцелённый рыцарь, тётка Ласковина и древний беззубый старик. Если у первых двоих цель была понятна – месть, но зачем это понадобилось деду?! Не признаётся гад! Делает вид, что не слышит, подносит ладонь к уху лодочкой и спрашивает шепеляво: «Ась?» Колбась! Старый козёл! Мстящая его, однако, не погнала, а что удивительно наоборот усадила на повозку и наказала водиле ехать бережно.
Потужнику подвели лошадь. Он поглядел, как легко вскакивают в седло амазонки и решил, что тут всё просто, хотя подобного зверя видел впервые. Начал карабкаться в седло, но после второго падения решил, что хоть лошадь – транспорт экономичный и экологически чистый, но несколько неудобный, поэтому лучше повременить с верховой практикой.
- А говорил, из дворян! – Бросил, проезжая мимо, «Матиш». – Сам-то даже на клячу воссесть не сумел!
Ну как объяснить этому дикарю такие простые и понятные для высокоразвитого человека истины. Не пользуются «дворяне» на Судзулы конями! Пришлось импровизировать.
- Видишь ли, Матиш, у нас лошади не водятся, и мы передвигаемся в повозках.
- А как же повозки ездят? Сами что-ли? – Усмехнулся пузан.
- Сами. – Кивнул учёный. – Знаешь такое понятие, как «механика»?
- Умное слово придумал, удивить решил?
Жан тоже усмехнулся и влез на телегу. Решил ехать, а не идти пешком.
- Значит, не знаешь. Езжай тогда дальше. Я уже говорил тебе, что ты глуп? Спроси у умных людей про механику, может пояснят пню… Хотя, всё равно бесполезно… - Потужник обречённо махнул рукой и отвернулся. «Матиш» ничего не ответил, лишь зыркнул злобно и, пришпорив кобылу, ускакал в голову колонны.
- Зря вы с ним так. – Услышал учёный спокойный голос. Повернулся и увидел «воскресшего» рыцаря.
- Почему? Он козёл и знает, что козлом является! И, вообще… он меня сильно раздражает!
- А теперь вы нажили себе врага. – Вздохнул рыцарь. – Это не очень хорошо.
- Тьфу! – Вскипел Жан. – Ты чё, жизни меня учить пришёл?! Нет? Не комментируй тогда, что такое хорошо, а что такое плохо, хорошо?
Парень вновь вздохнул и пожал плечами.
- Не гневитесь, пожалуйста. Я хотел вас поблагодарить и сообщить, что я должен вам жизнь. Отныне я – ваш слуга!
- Приехали… - удивился Потужник, заколебавшись, - слуга ж, это ведь замечательно! – Да ладно! Сочтёмся!
- Вот и я говорю – сочтёмся. Расплачусь с вами той же монетой, господин. – Учёный загордился, поднял голову повыше. Всё-таки не так уж тут и плохо, в общем. – Меня Славием зовут. Я – рыцарь… был.
- Ну, был рыцарем, им и останешься. Моим рыцарем будешь. А ты в курсе, куда мы едем и, собственно, зачем?
Славий как-то сразу погрустнел, помрачнел и опустил голову. Вздохнул. Поднял на Жана полные лютой ненависти глаза и поведал:
- Есть старинная легенда о том, будто жил в старину где-то в Авапии сильный целитель. Мог он наложением рук или словом излечивать недуги и изгонять тёмных духов. И всё бы ничего, но твердил он всем, что он де есть сын Истинного Бога, которому нужно поклоняться, посылать благодарения и приносить жертвы, а прочих богов нет, и всех, кто будет «поклоны им бить» ждёт не пир с Танегом и прекрасными гаргульями, а вечные мучения! Ну его и забили на главной площади Витопа камнями. А потом на Витоп упала молния и горящая скала с неба, разрушив его. Многие тогда сказали: «Истинно то был сын Истинного Бога!» Стали кланяться ему. Но там, в Авапии, не прижилось новое учение, зато у нас сразу появились братства и монашеские Ордена. Которые век назад объединились, чтобы лучше проповедовать Слово, в Орден Золотого Камня. Во главе их недавно стал гроссмейстер Лихий, бывший рыцарь старого герцога Любятича. Учились воины-монахи Слову, да искусству воинскому, пока не превратились в крепкое, дисциплинированное войско, остро поглядывающее на заилуйский стол. Тогда, от греха подальше, герцог передал им в дар горный хребет Тартры и земли вдоль него по обе стороны. То есть, просто убрал от града подальше, заодно пограничные гарнизоны держать в горах не требуется – рыцари сами разберутся с сунайцами по ту сторону Тартарей. Но вот видите, как всё обернулось, не доглядели мы, сгинул молодой герцог в битве, так что и тела не нашли, Золотой Орден тут, как тут. Мечи навострили, с сунайцами объединились и пошли Слово навязывать по свету белому.
А идём мы в крепость Торжицу. В старину владел ей древний эльфийский род, то есть Дом, Дом Ока пламени. Её рушили уже раз орденцы, ходившие в Каменный поход на «поганую нелюдь». Весь род вырезали, оставили только девок молоденьких солдатне не забаву. Аутманн, по прозвищу Мстящая, совсем малая тогда была, но и ею не побрезговали. Вот такие служители такого бога, Правду не чтят, на заветы предков клевещут, мудрых стариков морят, девушек пригожих неволят, а остальных в рабство либо Слово принять заставляют! – Славий вновь вздохнул, сжал кулаки. – Клянусь бить их до последнего! Если хоть один гад горный останется не пировать мне вместе с Танегом!
Потужник задумался. Где-то нечто подобное он уже слышал или это явление «де жа вю»? по крайнеё мере, понятно почему Мстящая – Мстящая! Одной неясностью меньше.
- А при чём здесь камни? – Спросил он у рыцаря. – Орден Золотого Камня, Каменный поход?
Славий взялся рукой за борт телеги, чтобы легче было идти. К пешим прогулкам он не привычен, всё ведь конно, да конно!
- Говорят, мол, забили сына Истинного Бога камнями, Он в отместку и покарал весь город, бросив тоже камень с неба. Рыцари-храмовники, кстати, ездят иногда ему поклониться.
- Камню?!
- Ну да! У них есть даже Священные булыжники, которыми будто самого Сына забивали. И когда они идут железом учить Слову, всегда несут идол большого камня. Он весь блестит и сверкает на солнце и золотом покрыт, чтобы видели люди величие Истинного Бога!
- Вот как! Фанатики! – Поставил диагноз Потужник. – А зачем нам крепость? Её же уже рушили!
Славий удивлённо поглядел на учёного.
- Это ж земля Мстящей, по Правде. Замок отремонтировали, стены у него ещё крепче прежнего стали. Да и мстит она Ордену не один годок уже. Правда и поразбойничать успевает и это понятно, где серебро на войну брать, как не у торгашей? А так как путь орденской рати аккурат через Торжицу проходит, её надо оборонить – пограбят ведь. Да и поубивать лютых не помешает.
Потужник задумался, получалось, что крепость будет неприятной занозой в заднице войска врагов. Он на их месте постарался бы в кратчайшие сроки взять её штурмом, чтобы не оставлять в тылу крепкое боевое сооружение с отрядом воинов-мстителей. Мешать ведь будут, нервировать! И сделать это надо столь быстро, чтобы король не успел опомниться и провести массовую мобилизацию. А то ведь и союзнички могут подоспеть на помощь!
- А аутманн к вам неровно дышит, господин. – Заметил Славий.
- А? с чего ты взял?
Рыцарь хитро улыбнулся.
- Ну, например, для чего вас с собой взяли? Из всех пленников вы ничем не выделяетесь, кроме платья. Со мной понятно – рука, умеющая крепко держать меч, в битве не помешает. Ласковина – ведунья, пригодится; старец – мудр, а вы? И главное – она вам коня предлагала, а это привилегия для избранных!
Жан запутался.
- Подожди-ка! Я ведь целить могу! – Нашелся он.
- Молва впереди вас летит, - парировал Славий, - говорят, что платье ваше чудодейственное – и броня, и лекарь, и ещё многое другое! Из Заоблачных ведь далей, значит равное по силам титанам.
Ну и ладно! Запала девчонка, что ж теперь? Бывает. Но, что-то шевельнулось в недрах туловища…
- И что теперь?
- Ничего, - пожал плечами рыцарь, - можете жениться, если захотите. Она ведь древнего эльфийского рода, почётно!
- Я же не эльф…
- Она тоже не совсем… Обратите внимание, вон идут настоящие эльфы! – Потужник посмотрел на отряд низкорослых лучников. Зрелище не впечатляющее – ростом, что говорится «в прыжке с табуретки», конечности тоненькие и длинные, а головы большие непропорционально. – А вон полухобеллен-полуэльф, - кивнул рыцарь на другого персонажа. Если учитывать, что Сол – чистокровный гоблин – масса каменных мышц и мозг с горошину, то этот внешностью и параметрами больше походил на человека. Пусть и гориллоподобного, но человека!
- Интересно, конечно. – Сказал Жан. – И кто она тогда?
- Точно не знаю. Не интересовался в своё время, теперь жалею. Но точно могу сказать, что её мать эльфийка. По имени Лариса, кажется, - наморщил лоб Славий, - об отце ничего не известно. Ходили слухи, будто к матери её спускался с неба бог. Так что, получается, аутманн – полубогиня!
Потужник усмехнулся – такой же, наверное, бог, как он сам, только спускался на корабле и благоразумно, в отличие от некоторых, не обрывал гравитрос, чтобы в любой момент можно было вернуться, резко исчезнув.
- Мстящая у вас знаменитость местная что ли? Так много о ней все знают.
- А как вы хотели? Не было ещё человека, который бы бросил вызов и пригрозил расправой самому гроссмейстеру! Тем более в те времена, когда Орден дружен был и с герцогом нашим, и с королём, и с дормандцами и, вообще, со всем людским миром. Что бывает, когда союзнику объявляют войну? Вот и она, получается, пошла одна против всех!
Весь день обоз двигался без остановок. Даже перекусывали разбойники на ходу, запивая сухую холодную пищу вином из кожаных фляг. И лишь вечером, когда начало смеркаться, колонна получила разрешение на привал и ночёвку. Место, на котором обычно сидят, к тому времени у Потужника устойчиво приняло форму телеги, то есть стало квадратным и нечувствительным. Но хуже пришлось рыцарю. Бедолага, лишённый обуви и отказавшийся ехать «не в седле», сбил ноги в кровь. Однако не жаловался и даже не морщился, как будто так должно быть.
Развели один большой костёр, а вокруг него поставили обозы. Каким блаженством оказалось просто так походить по мягкой травке, полежать на твёрдой, тёплой, прогретой солнечными лучами, земле. В общем, Потужник не заметил сам, как уснул. Уханье совы, да редкие переклички часовых его разбудили далеко за полночь. К тому же заметно похолодало, в связи с чем, Жан решил перебраться поближе к костру. Там, к тому же, можно найти что-нибудь, чем можно плотно поужинать.
Зевая, учёный подобрался к центру становища.
- Кто здесь? – испуганно вскрикнул костровой, хватаясь за копьё.
- Да я это! Я! – Испугавшись не меньше дежурного, воскликнул Жан.
- А, это ты, Цезарь, не спится?
- Замерз. – Поёжился учёный. – Я там лёг, а зябко оказалось…
- Да, ночи у нас студеные… - Протянул воин, делая жест проснувшимся разбойникам, мол, спите, всё в порядке. «Олень» один бродит, будит всех.
Потужник приподнял накидку с одного из обозов, в поисках ужина. Там оказалась стопа шкурок. Есть, в принципе, можно, переваривают ведь люди сапоги, ремни, но не вкусно. Может, если сильно посолить? Учёный сместился к следующему, но и там ждало его разочарование – сундуки с мощными висячими замками. Вряд ли в них копчёное мясо спрятали. Или от муравьёв и мух? Под третьим тентом оказались многочисленные рулоны. Шелка? Четвёртый – бочки с элем – он обошел сразу, как и пятый с вином, а в шестом разбойники транспортировали награбленное оружие. Не только то, которое купцы везли на сенильский торг из дальних и ближних земель, но и снятое с поверженных врагов. Доспехи, мечи, сабли, щиты, копья, разных видов, качеств, назначений и всё здесь свалено в кучу. Поди разбери, что к чему и от чего. Не гоже так оружие хранить, не красиво и не практично! Прямо напротив него, на уровне груди торчала гладкая, отполированная мозолистыми ладонями, рукоять. Жан взялся за неё рукой. Непередаваемое ощущение перетекло из ладони по руке, толкнувшее, затрепетавшее в груди, сердце. Какое восхитительное чувство! Уверенность, решимость! И насколько удобно и приятно лежит рукоять в руке. Чувствуя невероятное единение себя и оружия, Жан потянул меч из груды металла. Как он прекрасен! Воистину оружие – это самое эстетичное, что когда-либо создавали люди, не с чем даже сравнить! Отблески затухающего костра цвели на длинном хищном лезвии причудливыми красивыми узорами в этот миг Жан осознал своё единение с мечом, отныне и на века учёный Жан Потужник и этот меч – единое и неразделимое целое! Симбиозные существа с разными мнениями и характерами, но схожими целями и желаниями. Меч – это не просто острая железка – это естественное продолжение руки, друг и надёжный союзник. Он не предаст. Это его меч!
- Надо же, - раздался слева голос Мстящей, - я и не думала, что кто-нибудь сможет его вот так вытащить! Думала сначала весь воз надо будет разобрать.
Потужник повернулся к ней. Глаза его не блестели, сверкали! И свет костра был здесь ни при чём. Девушка прищурилась.
- Что с тобой, Жан?
- А что?
- Какой-то ты восторженный, радостный или… возбуждённый, не знаю. Случилось что?
Учёный, не переставая, любовался формами меча, наслаждался тем с какой лёгкостью и изяществом он совершает посвистывающие движения, рассекая воздух.
- Понравился? – Спросила атаманша, имея в виду оружие.
- Спрашиваешь!- Воскликнул Жан. – Может это ненормально, но мне кажется, он ждал там только меня и теперь мы оба рады, что нашли друг друга и счастливы вместе!
Девушка невольно улыбнулась.
- Рада за вас, только не кричи так громко – разбудишь воинов.
- Ладно, а, кстати, аутманн, почему вы не спите?
- Ты меня разбудил, когда греться пришёл, а потом уснуть как-то не получилось. Ты ещё и шумел тут, шуршал, что искал?
- Пожрать что-нибудь. Извини…
- Не страшно. – Махнула она рукой. – Я привычная. Пожрать говоришь?
Она прошла мимо Потужника к следующему обозу, подняла тряпку. Именно там и оказалась еда, причём не какое-нибудь зерно, а вполне пригодная для употребления в натуральном виде пища. Мстящая достала буханку чёрного, правда чёрствого уже, хлеба, ломоть копчёного мяса, ловко нашинковала их на кусочки ножом и, улыбнувшись, кинула учёному фляжку с вином.
- Пей, а то на тебе лица нет!
- Куда же оно делось?! – Притворно изумился Потужник, вытащив пробку, - за тебя!
- Спасибо. – Зарделась девушка. – За меня ещё никто никогда не пил.
Неправда! Воины регулярно понимали кружки за удачливого вождя. Не единожды, а, так сказать, традиционно.
- Как настоящий мужчина, я должен был отметить твою красоту. – Вгоняя её в краску, отметил учёный. – Ты назовёшь мне своё настоящее имя?
Она кивнула, наклонилась к нему и шепнула на ухо:
- Я Диана. – Отстранилась. – Меня так батюшка наказал матушке наречь. А ты, Жан?
- Да. У моего народа нет обычая скрывать имена. Ты прости меня, но я случайно узнал немного о твоем прошлом. Мне очень жаль. Искренне соболезную и могу понять…
- Можешь понять?? Что ты можешь понять?! – Вспыхнула девушка. – Тебе рассказали каково восьмилетней девочке в тереме грубых, вонючих мужиков, воинов Ордена? Или ты можешь и это понять? А ведь именно там у меня родился ребёнок и умер через три дня от голода и слабости… И весь наш Дом они убивали не сразу, а издевались и мучили, погаными звали, нелюдями… Матушку тоже… - Голос её дрожал, на глаза накатились слёзы. Девушка готова была вот-вот разрыдаться.
Повинуясь какому-то внутреннему порыву, Жан шагнул к ней и обнял. Без слов, просто стоял и держал её вздрагивающее тело в руках, а Диана тихонечко всхлипывала у него на плече. Она не жаловалась на судьбу, но насколько жутко должна сложиться жизнь, чтобы заставить юную девушку стать воином. Мстителем. И не просто воином, а вождём, командиром суровых, также обиженных судьбой, людей, солдат, потерявших всё, кроме чести и собственного достоинства.
- Прости. – Шепнул Жан.
- Ты меня прости, - ответила Диана, отворачиваясь от него, - я не должна была… Надеюсь, никто не видел…
- Никто. Никто не видел и никогда не узнает. Знаешь, а у тебя красивые глаза!
- Правда? – Улыбнулась девушка сквозь слёзы. – Это от батюшки. Он у меня тоже из Заоблачных далей.
Жан аккуратно вытер ладонью слезинки с её лица.
- Не плачь, всё будет хорошо.
Диана, вздохнув, отступила на шаг назад.
- Спасибо тебе, Жан. Ты очень добрый и хороший, я тебя никогда не забуду.
- Мы что, расстаёмся?
- Нет, конечно, нет! Я буду рада, если ты пойдёшь дальше со мной. Или ты передумал?
Потужник мотнул головой.
- Просто я думаю, как теперь запихивать этот меч на место…
Девушка весело, но не громко засмеялась. С каким-то облегчением. Так бывает, когда носишь непосильный моральный груз, год носишь, два, а потом враз от него избавляешься, и становится легко, весело, мир больше не кажется злым и мрачным, расцветая всеми цветами радуги и оттенков. Просто, легко и приятно!
- Я дарю его тебе! – Сказала она. – Меч ведь сам тебя выбрал! Как же я могу встать между вами?


Утром, не свет не заря, караван выдвинулся в путь. До крепости оставалось не многим более дня пути. Разбойники рассчитывали ночевать сегодня уже за стенами Торжицы. В тепле и безопасности.
Потужник сел на «свою» телегу, Славий, плюнув на гордость, взгромоздился рядом. Ходить сегодня он уже не мог – ступни ног, превращенные в единую рану, покрылись корочкой и нещадно болели при ходьбе. Зато он сделал перевязь из ремней для меча Жана, а сейчас чистил от запекшейся крови свои доспехи. Изрядно продырявленные, надо заметить.
- Говорят, в крепости есть кузнец, - сказал рыцарь, - за сколько он, интересно, мне их починит?
- У тебя есть деньги? – Без задней мысли поинтересовался учёный.
Славий грустно вздохнул.
- К сожалению, нет. Но может можно будет отработать… или в долг.
- А почему бы разбойникам ни сделать это для тебя бесплатно? Ты ведь на их стороне, союзник.
Рыцарь посмотрел на Жана как-то косо.
- Воин сам заботится о своей сброе.
- Ну и зря! Это же получается, что у новобранцев вообще оружия и доспехов нет, а у стариков всё самое лучшее?
- Примерно так.
- Это неправильно. Армию нужно укомплектовывать централизовано.
- В смысле? Как у вакитанцев? У них любой желающий может поступить на службу. И им всем выдают одинаковую сброю, а после двадцати пяти лет службы, воин получает надел земли и награду – золото, чтобы безбедно дожить оставшиеся годы. По-моему, это не правильно!
- А я с тобой не соглашусь.
Славий пожал плечами. У всех своё мнение, но единственно верное только у королей и равных им знатных особ, приближённых к богам.
Рядом выровнила шаг кобылы со скоростью телеги Диана. И, глядя сверху вниз, сказала:
- Жан, поехали вперёд. Там с тобой Коул хочет пообщаться… и я…
Славий незаметно понимающе подмигнул Потужнику, соскочившему с обоза. Тот не ответил.
- И как мы поедем? – Спросил, опасливо оглядывая лошадь, учёный.
- Садись позади меня. – Посоветовала девушка.
- Легко сказать – садись… - Заворчал он, наступая в освобождённое стремя. Если бы Мстящая не помогала, пришлось бы Потужнику идти пешком. А так залез, на свою голову. Высоко оказывается сверху-то. И трясёт, так и жди, что шлепнешься в пыль. Все кости переломав. Жан схватился за Диану, как тонущий за спасительное бревно.
Тридцать секунд ужаса и Потужник спрыгнул, вытирая пот со лба.
- Ну и забавы у вас тут, фух! – Произнёс он.
- Не понравилось на моей Зорьке кататься? – Улыбнулась девушка. – Она кобылка с норовом.
Учёный уселся удобно на первой повозке, рядом с Коулом.
- Моё почтение, коллега! – Сказал эльф.
- Привет! – Ответил Жан.
- Как спалось?
Началось! Куча вопросов, задаваемых из «вежливости», типа «Как дела?», «Что нового?», а что тут может быть нового? Едем потихоньку. От Ордена в крепость. Сам как будто не знает!
- О чём вы хотели поговорить? – Прямо спросил Потужник.
Эльф помялся, сделал вид, что поражён подобной бестактностью и невоспитанностью, потом заговорил:
- Есть древние трактаты, гласящие, что там, в Заоблачных Далях, существует множество Вселенных, подобных нашей. Это правда?
- Да. Их много, но населены далеко не все. В основе своей, это мёртвые миры.
Коул согласно закивал.
-Достоверно известно, - продолжал он, - что солнце вращается вокруг нашей Виллианы, как и луны, тогда получается, что и все остальные миры тоже?
Потужник засмеялся.
- Кто вам такое сказал Виллиана – центр Вселенной?! Конечно нет! И ваша планета вращается вокруг солнца и остальные вокруг своих солнц, кроме лун. На их счёт всё верно.
- Вы действительно учёный, Цезарь. Ваши знания вызывают уважение…
Эльф не договорил, засвистели, вдруг, стрелы.
- Засада! – Закричал кто-то. – Братья, боронись!
- К оружию! – Крикнула Диана, поворачивая свою кобылу из стороны в сторону. Ударила её пятками по бокам, принуждая к ускорению. Лошадь прыгнула, начиная разгон, но шальная, или наоборот очень точная, стрела с глухим звуком ударила девушку в грудь, пробив лёгкую кольчужку. Сила удара стрелы выбила её из седла, откинув на пару метров и шмякнула о дорожную обочину.
- Нет! Дитятко! – Воскликнул старый эльф.
Потужник соскочил с телеги, краем глаза замечая, как мчатся сюда же амазонки, в голове вертелась одна единственная мысль – «Успеть!», как приказ. Он почему-то успел привязаться к этой необычной девчонке.
- Мстящая ранена! – Крикнули валькирии. – Бороним командира!
Основная кавалерийская группа ушла вперёд авангардом. Разведывать путь. Засадники поступили весьма грамотно – пропустили первую группу и напали на сам караван. Наверное, разбойники какие-нибудь, решили, что купцы, пожелав поживиться и резво смыться.
Жан подбежал и рухнул на колени перед Дианой. Она оказалась ещё жива, но дышала тяжко с бульканьем. И кровавая пена выступала у неё на губах, струйкой стекая по щеке.
- Жан… - Смогла она прошептать. – Прости меня…
- За что, глупая? Сейчас я тебя вылечу, нормально всё будет.
Рядом выпрыгнули из сёдел две валькирии.
- Что с ней? – Спросили они.
- Нормально… - Бросил учёный.
Тем временем, завершив обстрел, из леса выскочили и помчались в атаку засадники.
- Это хобеллены! – Раздался чей-то полный ужаса голос. Амазонки обнажили длинные двуручные мечи.
- Не бойся, Цезарь, - сказала одна из них, - врачуй, мы обороним!
Жан взялся за древко стрелы. Блин! Страшно, однако! Другую руку положил Диане на лоб.
- Сейчас будет немножко больно. – Предупредил он, не обращая внимания на жаркий бой вокруг. Гоблины достигли каравана, и разбойники схватились с ними врукопашную. Потужник выдохнул в сторону, постарался отвлечься от посторонних мыслей и резко дёрнул стрелу. Наконечник с трёмя шипами входит хорошо, но вынимается очень проблематично. Цепляется за кости, рвёт жилы, мышцы, причиняет жестокие страдания. Но девушка даже не пикнула, только вздрогнула и заскрипела зубами. Короче, не получилось вынуть стрелу с первого раза.
- Сейчас, потерпи, пожалуйста. – Говорил Жан. Вытер вспотевшую ладонь и взялся за древко снова. – Ты же сильная девочка. Всё будет хорошо.
Две амазонки, стоявшие над ними, отчаянно отбивались от пяти гоблинов, не отступая и не уступая им, игнорируя гоблинскую мощь. Ничего удивительного, настоящие амазонки – женщины-воины народа скитов – это не пропагандируемый киноиндустрией романтичный образ молодой, красивой девушки с нежной, прозрачной кожей и широко распахнутыми синими глазами с минимумом доспехов и с тяжеленным мечом в ручках, которыми они его еле поднимают! Настоящие амазонки стройны, да, красивы по своему, но это воины, обвитые канатами бугрящихся мышц; покрытые страшными шрамами-рубцами с широкими мозолистыми ладонями. В тех условиях, где приходится выживать их народу, либо станешь отличным воином, либо погибнешь ещё в раннем детстве! Этакий древний спецназ «в юбке»!
Потужник дёрнул ещё раз. Стрела вышла, запутавшись в кольчуге, но это уже не важно. Из раны, пульсируя ключом, забила кровь. Жан отщёлкнул кассету медблока и приложил к Дианиной руке. Девушка стремительно слабела, прикрывая, затягивающиеся туманом, необычные глаза. Приборчик зажужжал, впиваясь в тело бесчисленными тоненькими иголочками. Вмиг армия нанороботов устремилась блуждать по организму в поисках повреждений.
Жан взял Мстящую на руки и понёс к телеге. Рядом кто-то упал, корчась и захлёбываясь собственной кровью. Учёный аккуратно уложил девушку. Из-под покрывала вынырнула, едва не получившая по темечку от неожиданности, голова Коула.
- Деточка! Как она, Цезарь?
- Нормально… - Отмахнулся Жан, оглядываясь и вынимая меч. По дороге мчались всадники авангарда, но и сами защитники обозов оказались крепким орешком, чай не купцовы наёмники-охранники, отбились и контратаковали, загоняя гоблинов обратно в лес.
Бой закончился. Кавалеристы лихо гонялись за мелкими группками уцелевших врагов. Которые, пытаясь спастись после досадного поражения, мчались без оглядки. Так и не успел нового друга кровушкой напоить… Заржавеет ведь так…
Среди разбойников погибли пятеро. Жаль. Когда каждый меч на счету такие потери недопустимы. Тела сложили в телегу, по приезду в Торжицу их предадут огню, дабы души воинов, павших сражаясь с оружием в руках, быстрее поднялись к Танегу. На благочестивый пир, в сопровождении прекрасных дев-гаргулий. Три бойца получили серьёзные ранения. Над ними колдовали ведунья Ласковина и отрядный лекарь, эльф Травник. Двое из них, по мнению Потужника, были безнадёжны. Сам он сидел на краю обоза возле Мстящей и наблюдал за её состоянием. Кризис миновал, бледное лицо постепенно приобретало естественный цвет, холодные руки согревались в его ладонях. Кажется, девушка уснула. Ровное и спокойное дыхание говорило в пользу этой версии.
- Надо же! – Всё восхищался Коул, прищёлкивая языком. Наблюдая, как на глазах затягивается рана и Мстящая покидает холодные чертоги, возвращаясь под ласковые лучи солнышка. – Ты кудесник, Цезарь, целитель?
- Учёный.
- Я тоже учёный, а так не умею.
- Кто на что учился, эльф! – Тоном преподавателя сказал Потужник.
- Научишь старого? – С надеждой в голосе спросил старик, заглядывая глубоко в глаза.
Потужник не ответил. Не дали. Все разбойники подошли к их телеге, разом. Жан кожей чувствовал на себе десятки взглядов. Кто-то из них стоял опустив голову, кто-то просто сняв шапку, некоторые даже не погнушались поклонов, вплоть до глубоких, то есть рухнули на колени.
- Мы благодарим тебя, благородный Цезарь, за спасение госпожи! Прими наши дары! – Сказала за всех одна из амазонок. «Валькирии» в этом сообществе доминировали, представляя собой нечто типа командного состава.
Толпа расступилась. На большом ковре лежали их дары – доспехи и оружие. Что ещё более ценное могут предложить воины?
- Спасибо, ребята, - слез на дорогу Жан. Подошел, посмотрел, вещи оказались отменного качества, на его взгляд. Не иначе как своё отдавали. А не трофейное дешёвое добро. Ох уж и дарители благодарные! А брать надо, непременно, а то обидятся. Хотя бы что-то, - но мне много не надо, помогите выбрать нужное. А вообще, я считаю вас очень достойными и хорошими людьми, а я лишь сделал то, что сделал бы каждый, окажись он на моём месте.
- Твоему благородству нет границ! – Восхитилась воительница, - но твоя воля – закон для нас.
Она вынула из груды металла красивую тонкую кольчугу, пластинчатый панцирь, кинжал, круглый деревянный щит с металлической оковкой и умбоном в центре, шлем с наланитниками и широкий кожаный пояс.
- Это тебе пригодится. Броня вакитанская, одна из лучших на свете! Бери остальное, если что по нраву, Цезарь!
- Спасибо большое! – Легко поклонился Потужник, - но, если можно, вместо этого я бы попросил оказать содействие в ремонте доспехов моего друга Славия.
Никто не ожидал подобной просьбы. В том числе и сам Славий.
- Конечно. Пусть благородный рыцарь не тревожится о своей сброе.
Жан кивнул и отошёл к своему обозу, гружёный новообретениями. Диана не спала. А приподнявшись на локте, наблюдала за происходящим.
- Ты так всех моих людей переманишь, и буду я к тебе на службу наниматься. – С весёлыми искорками в глазах сказала она.
Потужник улыбнулся в ответ.
- Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо. Как будто тело подменили. С каждым мигом сил всё больше и больше становится. Что ты со мной сделал?
- Что-то не устраивает? – Вновь улыбнулся Жан. – Могу вернуть как было.
- Не жалко?
- Жалко, конечно. А что делать? – С притворным сожалением вздохнул учёный.
- Ладно, мне бы переодеться… А то в крови как-то несподручно. Подсобишь пока не поехали? – Спросила девушка.
- Угу. – Кивнул, взволновано, Жан.
- Тогда клади свою сброю и подай мне чистую рубаху.
Он нашёл, не сразу, свежую одежду и вернулся к Диане. Она как раз пыталась освободиться от кольчуги, прогнав с воза Коула. Но всё-таки она ещё была слишком слаба. Пройдёт не меньше пары-тройки часов, прежде чем она вскочит в седло своей Зорьки и поведёт караван сама. А сейчас командовала ближайшая к Мстящей амазонка Рета.
- Знаешь, что я решил? – Спросил Жан, аккуратно стягивая кольчужную броню с девушки.
- Что?
- Раз у меня теперь есть целый набор доспехов, и я больше не нуждаюсь в дополнительной защите, то решил подарить свой костюм тебе! Как ты на это смотришь?
- А ты сможешь без него?
- Раньше тебя это почему-то не беспокоило! Конечно смогу! Тем более что значит потеря какого-то жалкого учёнешки без роду-племени, в сравнении с потерей лидера, боевого и идеологического вождя?
- Не такого уж и жалкого… Я не могу принять этот дар, извини.
- Здрасьте! – Удивился учёный. – То «или снимай, или убью», а теперь «не могу»! Нет уж, придём в крепость и я его тебе передам обязательно. Не обсуждается! – Предупредил попытку протеста Жан, - а то стреляют у вас тут часто…
Под кольчугой Диана носила нательную рубаху, то есть кольчугу поверх рубашки, а под ней совсем ничего. Жан замер, поражённый зрелищем. Вообще, в этом мире отношения между полами были, как-то проще что ли? С одной стороны. И сложнее с другой. Например, и мужчины и женщины мылись всем скопом одновременно в бане и ничего! И масса подобных примеров. Что для учёного стало, впоследствии, откровением. В то же время и девушки и парни чтили мораль, доставшуюся им от мудрых предков, и правила. Это сформировало нормы поведения. А всё, что оставалось за рамками считалось ненормальным. Касалось это, по большему счёту брака и добрачных отношений, коих не было. А также трепетное, благоговейное отношение к Женщине, как к олицетворению и проявлению Матери-богини в Явной мире. В этом плане, судзулианцы явно проигрывали со своим равноправием полов аборигенам. В воинской касте, к примеру, двуполой по своей сути и назначению – производить на свет прирождённых воинов, таких порядков не было отродясь. Та же казарма - есть один дом для всех, и для мужчин, и для женщин. Как и всё прочее, без разделений и ограничений. В отличии от касты учёных, где царили более строгие нравы.
- Рот закрой, муха залетит. – Улыбнулась девушка, довольная произведённым эффектом. – Аль девиц не видел никогда?
- Почему же, - не потерялся Потужник, - видел, но не таких! Ты прекраснее всех, Мстислава!
- Как ты меня назвал? Мстислава? Гм, а что, неплохо звучит… Дай рубашку… Славящая месть?
Рядом остановилась Рета на коне.
- Можно ехать, Мстящая? – Спросила она.
- Можно. – Кивнула Диана. – Только я отныне не мстящая, а Мстислава!
- Как скажешь, госпожа!
Извозчик вспрыгнул на козлы и хлестнул лошадей. Все дела завершены, павших уложили, раненых перевязали, первую помощь оказали, оружие у убитых нечистых собрали. Хоть оно у них плохонькое, но не выбрасывать же. В конце концов, можно использовать, как лом для повторного использования. Всем не терпелось поскорее укрыться за высокими каменными стенами.


По подсчётам ИРС, они шли по этому бесконечному коридору уже без малого полтора судзулианских суток. Это где-то 54 часа. С двумя остановками на длительный отдых и сон. Причем спали прямо на полу в десятисантиметровом слое пыли! Грязные, как истинные демоны из преисподней сейчас, наверное! И всё это время без еды и без воды. Тяжелее приходилось, конечно, Ротмиру. Ирину ИРС поддерживала тониками, а герцог такого умного и полезного костюма не имел.
Где-то через 40 часов ходьбы в одну сторону, нервы девушки сдали, и она уже хотела поворачивать и идти в обратную сторону, но убедительность Ротмира вкупе со слабыми транквилизаторами медицинской системы заставили её пересмотреть свои планы. Пока на 53-ем часу не начал нервничать сам герцог, мучившийся от жажды. Теперь пришлось Ирине примерять на себя роль успокоителя.
В итоге они добрались до разлома в стене. Кто смог разрушить семиметровую толщу стены они не знали, правда, молодой человек сразу предложил версию, что это случилось ещё в незапамятной древности во время последней битвы титанов и богов. Всё может быть. Герцог и женщина-учёный в ожидании чуда бросились к разлому с удесятерёнными силами и бьющим ключом энтузиазмом, но каково же было их разочарование, когда, заглянув за стену, они обнаружили там точно такой же тоннель, пролегающий параллельно первому!
В изнеможении Ирина сползла по стене на пол, все оставшиеся силы покинули её. Ротмир, упав на колени, с отчаянием воззвал к своим глухим покровителям – богам-предкам. На просьбы они не реагировали, и девушка посоветовала ему попробовать им пригрозить, может тогда они, испугавшись, зашевелятся. Оторвут от мягких тронов свои величественные задницы, опрокинут «на посошок» последний рог вина и отправятся вызволять непутёвого потомка и его спутницу. Ротмир отказался наотрез, тогда девушка сама громко и с интонацией, к ужасу герцога, высказала всё, что посчитала нужным этим высокомерным и заносчивым существам.
Молодой человек, ежась от религиозного страха, ждал когда же разверзнется потолок и в коридор спустятся все боги Мира с мечами наголо и сверкающими от гнева глазами, но ничего почему-то не менялось. Странно! Наверное, не достигают божественных ушей ни мольбы, ни угрозы, произносимые в Преисподней. Возможно, потому что очень глубоко? Или здесь зона ответственности каких-то иных сил? Ведь, по сути, Преисподняя – это древнее обиталище предков, изгнанных потом отсюда в верхние миры, значит, кто-то занял их место сейчас, и кто это? Неужели чужие боги, тёмные боги-уничтожители?
И, тем не менее, что-то изменилось. А точнее, появилась толстая, откормленная крыса, в которую Ирина, не задумываясь, шмальнула из «Сварога». Зверёк погиб мгновенно, не успев даже осознать, что на этом моменте взяла и подленько так внезапно прервалась. Его бренные останки разметало многочисленными брызгами на широкий радиус окружности.
- Погоди-ка! – Воскликнул Ротмир. – Это ведь крыса!
- Ну и что? – Устало спросила девушка, не понимая его вспыхнувшего энтузиазма.
- Крыса, - продолжил молодой человек, - если она здесь живёт, значит, она что-то ест. Понимаешь?
- Положим, и ест дрянь какую-нибудь. Мох, там, или плесень, что с того?
- Нет, - возразил он, - это вряд ли. Скорее всего, здесь поблизости есть нечто, где можно найти еду. Лучше, конечно, воду. Так что, мы на верном пути. Вставай, пошли.
- Оставь меня… - Вяло запротестовала девушка. – Давай лучше умрём здесь спокойно. Не надо никуда ходить, можно просто лечь и лежать… Как хорошо лежать…
- Ну уж нет! Рано нам ещё, надо жить! Пошли! – Он потянул её за руку, но и у самого сил осталось не так уж много. Последний огонёк поддерживала последняя надежда, да обещание, данное самому себе, хранить и оберегать вот эту вот женщину.
«Рекомендую пойти», - вмешался Балбес, - «я чувствую устойчивые колебания биоритмов».
- Ну ладно, ладно! Достали вы меня! Иду. – Сказала она, с трудом поднимаясь на ноги. Может на четвереньках поползти?
- А от чего это ты со мной на «вы»? – Испугался Ротмир. Мало ли, от жажды мозги сохнут или ещё что.
- Это не тебе, это вам обоим, вместе с духом. Он тоже, гад, меня в спину подталкивает. Хорошо хоть «волшебными» не подгоняет!
- А-а, молодец, дух!
- Спасибо, Ваше Превосходство! – Ответил Балбес через динамики громкоговорителей.
- Ребята, - возмутилась Ирина, - может вы тогда вдвоём и пойдёте? Я вам не мешаю?
- Не обижайтесь.
- Не обижайся, - в голос ответили ей «ребята».
- Да ну вас! Обоих! Сговорились?
Ротмир засмеялся. Балбес тоже воспроизвёл хохот через динамики в знак солидарности. Девушка зло фыркнула и пошла ускоренным шагом. Герцог бросился следом, смеясь на ходу.
- Мне нравится наш дух! – Сказал он, пытаясь поймать Ирину под локоток, чтобы, во-первых, поддержать её, если что; а, во-вторых, чтобы самому в темноте не влететь в какую-нибудь неожиданность.
- Вы подходите друг другу! – Зло ответила она, улыбаясь по-тихому. Всё равно не видно. А по интонации голоса кажется, что очень рассержена. Жаль только, что так можно надуть только одного Ротмира, Балбес-то с ней в телепатической связи и всё знает, если только герцогу также втихаря сам не догадается ляпнуть. Непредусмотренная создателями самостоятельность ИРС её поначалу пугала, а сейчас наоборот веселит и забавляет. Как будто действительно они тут втроём. – Может мне вас оставить?
- Ир, ну что ты, ну прости меня не очень хорошего… Я больше так не буду.
Всё верно – если женщина не права, попроси у неё прощения.
- Не будешь? Точно?
- Не буду! Точно! Обещаю.
- А ты поклянись.
- Ну зачем… я же сказал…
- Шучу я, не понял? – Ирина позволила себе хихикнуть напоказ.
- Не сердишься больше?
- Пока нет, посмотрим на твоё дальнейшее поведение.
Шли они по коридору, в сопровождении всё той же густой тьмы, около часа, а потом ровный тоннель закончился, сменившись глыбами обрушившегося потолка. По некоторым, как по скалам, молодые люди вскарабкались наверх. На следующий этаж. И оказались опять же в точно таком коридоре с единственным отличием – этот, под углом примерно двадцати градусов, уходил вниз или вверх, что не суть важно. Важно то, внизу начиналась вода, заполнившая тоннель. И кромка этого своеобразного подземного озера начиналась буквально в десятке метров от пролома. И там их ждал ещё один сюрприз. На бережке спокойно спало огромное пресмыкающееся – гигантская черепаха!
- От тоби раз! – Воскликнула Ирина, выхватил «Сварог». – Хана зверушке!
Веер энергокапсул врезался в твёрдый панцирь. Брызнула костяная крошка вперемешку с кровью и внутренностями. Животное в ужасе заторопилось к воде, не обращая внимания на дыру в спине.
- Эй, стой, скотина! – Закричала девушка, в отчаянии посылая черепахе вслед ещё пару коротких очередей. – Она уходит, Ротмир! Сделай что-нибудь!
- Гм… Если бы у меня был такой дух, как у тебя, и я бы всё сейчас видел, то, несомненно, будь уверена, я бы что-нибудь придумал, но…
- Что «но»? Эта скотина уплыла, теперь она сдохнет где-нибудь там и её кто-нибудь съест. Понимаешь, кто-нибудь, не мы!
- Прости, я во всём виноват. – Полушутя сказал Ротмир. – Как мне теперь заслужить твоё прощение? Ну хочешь, я свою руку отсеку тебе на ужин?
- Фу! Не хочу. – Обиделась девушка. – И вообще!...
- Именно! Я с тобой согласен и полностью поддерживаю! – Герцог добрался на ощупь до воды и погрузил лицо в прохладную жидкость, обильно сдобренную мутью, поднятой со дна, и черепашьей кровью. – Иди вот, попробуй, неплохой бульон получился.
- Тьфу на тебя! – Но подошла и зачерпнула ладошкой, чего только с голодухи не напробуешься.
- Хочу сразу предупредить, - подал голос Балбес, - если у вас проявятся симптомы, такие как жидкий стул и частые позывы, сопровождающиеся расстройством некоторых человеческих систем, я принимать участия в вашем излечении отказываюсь.
- Ну и козёл!
Молодые люди напились вдоволь. Почувствовалась даже некоторого рода сытость, и совместно приняли решение о внеочередном отдыхе. Приятно ведь после вкусного обеда немножко подремать.
- Только давай от воды отойдём подальше. – Предложил Ротмир
Баканова пожала плечами. Как хочешь, мол. Набрала запас воды в ранцевый резервуар бронекомплекта, чтобы не бегать лишний раз, и они пошли вверх по коридору. И вовремя, как только они скрылись из пределов видимости, поверхность воды забурлила и на берег неспешно вылез «реликт» - существо, похожее на крокодила, но крупнее, агрессивнее и сильнее. Он решил проверить, что там есть ещё вкусного на суше, пославшей ему свежее мясо на обед.
«А впереди что-то есть», - заговорила ИРС, - «и мне оно не очень нравится. На вашем месте, я бы сходил и проверил».
«Что там?» - Остановилась Ирина.
«Сходите и посмотрите, я не знаю».
- Что случилось? – Спросил герцог.
- Дух чует нечто. Впереди. Проверим?
Ротмир согласно кивнул. Девушка взяла наизготовку пистолет. На всякий случай. Балбес ведь не сообщает уровень опасности своей находки. Они осторожно и, по возможности, бесшумно двигались по тоннелю. Тонкий зеленоватый луч света ощупывал путь, выхватывая из тьмы лишь бетонный, пыльный пол и пустоту. Маленький фонарик шлема Ирины горел для Ротмира, чтобы он тоже видел пространство и мог реагировать своевременно на все внезапные изменения ситуации.
Впереди возникли неясные очертания какого-то массивного предмета. Балбес, щёлкнув изображением, приблизил картинку, подвесив её в верхнем левом углу визора.
«Поздравляю, господа и дамы, это судзулианский боевой робот. Не функционирующий».
- Судзулианский?! – Изумилась девушка вслух. – Ты не ошибаешься?
- Что? – Не понял герцог.
- Я не с тобой. – Бросила Ирина, переходя на бег. До робота оставалось меньше ста метров и ей не терпелось поскорее преодолеть их, дабы убедиться в правоте ИРС или развеять её выводы очевидным фактом. Аргументы против, первый из них: как эта машина могла оказаться здесь? Возможно, если командование решило высадить десант, допускается вариант, что и специально на их поиски. В этом случае появляется ещё пара вариантов: первый не выдерживал критики – если высадку проводили прямо в подземелья. Такое невозможно двум причинам, первая – рискованно; вторая – аппаратура судзулианских кораблей очень плохо видит артефакты, накрытые каким-то силовым колпаком, поэтому ИРСы не смогут просчитать координаты высадки; второй – высаживали на поверхность. Тогда как он успел и смог пробраться в глубины? И, в конце концов, почему именно судзулианский? Возможно техника древняя, принадлежавшая аборигенам – титанам-богам?
Сначала Баканова наткнулась на большую продольную часть, лежавшую отдельно от основной метрах в двух. Часть оказалась тяжёлым станковым «пулемётом», системы Комарова. Девушка почувствовала слабость в ногах – таким оружием укомплектовывали средних боевых роботов, типа «Бомбардир». Машины обычно носили их в руках так же, как люди автоматы. Она достигла самого робота и ужаснулась – корпус его был разорван в клочья, ферронитовые бронеплиты разворочены, как обычная дешёвая фольга. Будто кто-то невероятно могучий полосовал тело робота гигантскими ножами, а располосовав броню, лучшую в изученной Вселенной, долго рылся во внутренностях машины, вывернув содержимое наизнанку! Примечательно было то, что судя по положению останков, создавалось впечатление, что робот спасался бегством. А это практически невозможно! Более того, конкретно на этом месте, неизвестное существо или механизм настиг беглеца. Беглеца не простого – боевого робота, лишь слух о котором вселяет панику в население половины обитаемых планет Галактики! Что должно ЭТО быть такое, чтобы ИРС приняла решение об отступлении, ведь «Бомбардиры» играючи расправляются с батальонами тяжёлой пехоты? В одиночку. Предательская слабость распространилась на всё тело девушки. Как-то резко похолодало, рука, державшая пистолет, сильно дрожала и Баканова даже не предпринимала попыток унять эту предательскую дрожь. Что толку?
Робот лежал на «животе», вытянув правый манипулятор-руку вперёд. Возможно он пытался дотянуться до выпавшего «пулемёта». Почему он не использовал всё остальное своё оружие? Ответ прост: вероятно из-за масштабных повреждений в цепях управления, что сделало невозможным использование некоторых систем. А быть может, исчерпал весь боезапас. Как бы то ни было, ну уж очень не хотелось повстречать убийцу боевого робота.
- Ирин, что это? – Спросил подоспевший герцог.
- Это был боевой робот. Один из лучших наших, круче только тяжёлые «Тарантулы». – Автоматически ответила девушка, думая совершенно о другом.
- А что случилось с этим железным человеком?
- Ротмир, - дрожащим голосом позвала Ирина, хватая его за руку, - пойдём отсюда, а?
- Я не понимаю.
- Пойдём, - попросила Баканова, - пойдём.
Она тянула его в обратную сторону. Ротмир понял, что у неё началась тихая паника, но не понимал причин. Да, мёртвый великан, и что?
Вдруг, в «голове» робота раздался щелчок и над ней возникло человеческое лицо из слабого света.
- Воины уходите! Здесь очень опасно! – Сказал лик и погас.
Тихая паника Бакановой переросла в настоящую, она изо всех сил тянула герцога, плача и обзывая его «тупой, древней скотиной». После нескольких неудачных попыток, она медленно рухнула на колени и принялась умолять его спаться.
- Что происходит?! – Взревел молодой воин. – Дух помоги! Объясни!
- А что ты меня просишь, я сам в шоке! – Пропищал Балбес.
- Так! Быстро успокой Ирину, я знаю ты можешь, и рассказывай в чём причина её малодушия?
- Малодушия? – Усмехнулась ИРС. – Как сказать, я знаешь ли тоже немного трушу. Попробую объяснить это так: представь, если ваш обученный рыцарь в полном латной и оружейном облачении выходит на бой с мышью и мышь побеждает. Вопрос – какая это должна быть мышь??
- Хорошая крупная сильная мышь. – Спокойно ответил герцог. – Зато мы теперь знаем возможности нашего предполагаемого врага.
- Ну да, конечно! А ты знаешь, что один этот железный человек без затруднений и без повреждений в считанные минуты уничтожит все армии вашего мира, собранные вместе?
- Я не верю. Но даже если это так, то каковы же те, кто его убил?
- Вот! Дошло наконец-то до нашего Превосходства!
Баканова, тем временем, успокоилась. Она сидела на полу и чертила бессмысленные знаки в пыли.
- Ирина, это правда, что сказал дух?
- Да, Ротмир, это чистая правда.
Встала, подошла к роботу и принялась деловито высвобождать из захватов энергомёт «Призрак» - оружие, излучающее непрерывный поток энергий, типа «VINRO», сжигающей любое препятствие.
- Это мне. – Сказала она, довольно потирая руки, - а тебе вот. – Она протянула воину «Сороку», укороченную версию «Ворона», созданную специально для «Бомбардиров». В системе вооружения роботов таких автоматов четыре, они крепятся к конечностям машины и управляются автономными неразумными компьютерами. Но можно ими пользоваться и людям. – Там полный боекомплект, 500 патронов, расходуй экономно. Знаешь как пользоваться? Значит, вот это наводишь на врага и жмёшь сюда… На меня не направляй, дурак!
- Прости! Я же не жму никуда.
- Всё равно не направляй на людей, на своих, по крайней мере.
Насколько всё запущено и запутано в этих артефактах. Мало того, что невозможно объяснить появление судзулианского «Бомбардира» здесь, так ещё выяснилось, что в недрах планеты кишит и бурлит весьма опасная жизнь. Теперь отсюда нужно не просто выбраться, а выбраться живыми. Насколько это получится, судить не взялся даже Балбес с его мощным аналитическим аппаратом. Он только долго жаловался на то, что в контейнерах робота не осталось энергии, которой он мог бы подзарядиться.
- Пойдём, мой рыцарь, нам наверх. – Сказала Ирина, взгромоздив энергомёт на плечо. Не самое удобное оружие, особенно для непрофессионала, громоздкое и тяжёлое. Из «Призрака» нужно поливать позиции врага твёрдо стоя обеими ногами, в надёжном укрытии, желательно еще, чтобы энергомётчика прикрывали автоматчики, но это в идеале. – Наш дух будет бдеть и предупредит об опасности.
- Я вот что подумал, - поглаживая «Сороку», произнёс Ротмир, - у железного человека тоже был свой дух? И если был, он что, оказался менее могущественен, чем наш? Ведь его атаковали внезапно…
- Внезапно? С чего ты это взял?
- Осмотрел следы. Сначала великан шёл, как и мы, потом он подпрыгнул или на него что-то упало тяжелое. Видны более вдавленные в пол следы, камень аж раскрошился. После чего великан боролся с чудовищем и скинул его, несколько раз кинул в него магией – сжёг стены и побежал назад, когда чудовище атаковало вновь. А так как железный человек несъедобный, то и монстр остался злым и голодным.
- Вот тебе раз! Когда ж ты успел столько, следопыт ты мой? – Спросила Баканова, опуская «Призрака» в боевое положение. Для чего его нужно взять за две ручки сверху корпуса, а стрелять от бедра. Не очень удобно для поражения высотных целей, учитывая, что «убийца» робота, скорее всего, сидел в засаде на потолке. Как он не разбился, когда спрыгнул, такая туша ведь?
- Когда с духом… беспокоились. – Тактично ответил герцог.
«Понял. Балбес, учти это!» - Обратилась девушка к ИРС. – Ротмир, а ты не смог определить по следам внешность чудовища?
- Нет, я же не охотник, так балуюсь иногда только. Могу лишь сказать, что оно крупное и многоногое.
- Как же он маскируется? – С интонацией, будто размышляет вслух, спросил Балбес.
- Умеет. Могут же драконы прикидываться глыбой камня или бревном. Только очень опытные маги в состоянии определить точно где простая скала, а где хитрый дракон.
- У вас и такая живность водится?! – Удивилась Баканова. – Мы их не обнаружили с фрегата.
- У нас много всяческой нежити водится. Не успеваем гоняться за ними по лесам, да по горам. Они хитрые – заставы обходят и вершат свои чёрные делишки, детишек воруют, скот сжирают, даже целые деревни сжигают иногда. Хуже хобелленов, одним словом!
- А кто есть, кроме драконов? Про этих-то я что-то слышала когда-то…
- Живут, к примеру, оборотни. Причём они разные бывают. Одни, мы их природными зовём, оборачиваются в зверей диких и никому не вредят, не мешают, а вот другие богонеугодные, тёмные, те только по ночам на охоту выходят. Оборачиваются в чудищ и бродят возле сёл и посёлков, ищут. Если такая тварь укусит, то уже не важно выживет ли человек или умрёт от ран, в любом случае, он через три поворота часов песочных превращается в такого же монстра и также пойдёт бродить по округе. Ещё выходят иногда из чащоб человекокони. И эти до мяса свежего охочи, а ещё…
- Стойте! – Воскликнул Балбес. – Впереди что-то живое! Там развилка и объект прячется за поворотом. Может гранату туда, на всякий случай?..
- Успеем. Как выглядит объект? – Остановилась девушка.
- Я вижу его, как гигантского паука. Только это не насекомое. – ИРС показала на дисплее забрала приближенную картинку, которую фиксировали тепловые датчики костюма.
- Каков эмоциональный фон объекта?
- О, это сложно описать, проще прочувствовать! Сложный букет из опасений, надежд, многогранного страха, любопытства и чувства голода.
- Страха? Боится значит? Ну пойдём поближе посмотрим на него. – Сказала Баканова, щёлкнув тумблерочком на корпусе энергомёта. В ответ на что, тот пискнул и включил небольшой дисплейчик с оперативной информацией.
- Стой, Ирина! – Поднял левую руку герцог, - а вдруг этот тот, который великана?..
- Скорее всего, это он и есть. – Спокойно ответила девушка. – Но что теперь делать? Обратной дороги нет, прорываться нужно только вперёд. И, вообще, двум смертям не бывать…
- А одной не миновать! – Автоматически закончил Ротмир, показав, что в их мире имеется подобная мудрость. – Всё равно! Останься здесь, я пойду!
- Ты что? – Возмутилась Баканова. – Считаешь, что я слабее тебя? Ещё раз такое услышу, дам в ухо, усёк?
Пришлось Ротмиру обиду проглотить, поскольку единственный ему ведомый вариант ответа на подобное предусматривал только казнь нахалки.
Пошли вдвоём, держа наготове оружие. Осторожно, шаг за шагом, они приближались к затаившемуся существу, которое если и знало о крадущихся людях, вряд ли подозревало, что и они в курсе относительно его местонахождения.
«Паук» выскочил сам, когда люди подошли достаточно близко. И юркнул обратно, как только Ирина повела в его сторону блестящим стволом «Призрака». Понял что ли чем грозит движение двуногого серого существа с железкой в руках?
- Он боится. – Громко сказал Балбес. – Но и очень остро желает с вами пообщаться, старается излучать миролюбие.
- С подвохом, надеюсь? – Спросила, вспотевшая от нервного напряжения, девушка.
- Увы. Вряд ли он опасен. Точнее она. Кстати, она обладает достаточно высоким интеллектом и не самыми поверхностными познаниями в области мироустройства.
- Вот как? Тогда рискнём. – Ирина опустила оружие. – Позови её. Ты сможешь переводить?
«Думаю, да»
- Ирина, не надо этого делать! – Запротестовал Ротмир. – Дух, ты уверен в своих словах? Может это ловушка? Кто сказал, что железный человек не попался также?
- Исключено. Я полностью уверен. Будьте покойны, Ваше Превосходство! – Парировал Балбес.
Но герцог не поверил и вынул меч. Получилась грозная и комичная картина – средневековый рыцарь в латах с мечом и сверхсовременным автоматом! Не каждый день такое увидишь. «Паук», тем временем, приближался. И стало ясно, что это действительно не насекомое, а необычное теплокровное животное, покрытое мягким теплым мехом, с парой печальных глаз, похожих на коровьи. Зверь подошёл совсем близко и протянул длинную, одну из восьми, лапу. Баканова, поколебавшись менее секунды, тоже протянула руку. Получилось такое своеобразное «рукопожатие». Лапа у существа оказалась мягкой и тёплой, что чувствовалось даже сквозь перчатку костюма. В момент контакта где-то в голове у неё раздался щелчок и сквозь хоровод искр, закружившихся перед глазами, единым мигом пролетела вся её жизнь, после чего ей показали картинки из жизни чужой. Непонятной, проходящей в полной темноте, от чего существо пользовалось другими способами обработки информации, поступавшей извне, то есть видения. Поэтому Ирина совершенно не поняла ничего. Да и ценности эти существа искали не те, к каким привыкли люди и цели ставили несколько иные. В общем и целом, они другие. Однако «паук» рассчитывал на взаимное сотрудничество.
«Она просит о помощи». – Сказал Балбес.
«Что ей нужно?»
«Двое её детёнышей пропали где-то в левом коридоре, и она хочет, чтобы вы их разыскали и привели сюда, потому что она сильно беспокоится».
«Почему бы ей самой этим не заняться?»
«Она говорит, что где-то поблизости бродит хищник, которого я бы назвал восьминогом для удобства, так вот бродит этот самый восьминог, а у неё дома ещё девять детей и она боится, как бы те двое не попались хищнику».
«Во дела! Спроси, что нам будет, если мы выполним её просьбу?»
«Она покажет дорогу на следующий ярус».
«Да?» - Ирина решила посоветоваться с Ротмиром. Кратко пересказав ему содержание беседы, спросила его мнение.
- А не обманет? – Недоверчиво спросил герцог. – И ещё узнай у неё, кто убил железного великана. А так я не против, нам здесь всё равно блуждать ещё долго, а так глядишь и выберемся…
- «Паучиха» говорит, что машину сломал тот самый восьминог. – Сказал Балбес, заставив молодых людей судорожно сглотнуть и покрыться мурашками. – А потом он куда-то уполз и затаился. Так что, вы согласны?
Баканова кивнула.
- Да. А в какую сторону уполз восьминог? И как мы найдём «паучат», они не убегут от нас?
- Не убегут, мамаша даст вам свой глаз. У неё много ненужных, атрофированных глаз, и одним она согласна пожертвовать. К тому же через него будет удобно поддерживать телепатическую связь. А где сейчас находится хищник, она не знает, но надеется, что далеко, потому что очень уж он серьёзный противник!
- Что ж, передай ей привет, наши лучшие пожелания и скажи, что скоро вернёмся с её гуляками. – Ирина взяла, подавив естественную в таком случае, брезгливость, глаз «паучихи», большой, как персик и противный.
- А что если нежить там и сидит? - Спросил герцог.
- Лучше без «если». Найдём детишек побыстренькому и полезем наверх, домой. Хорошо? – Попросила его в ответ девушка, неуверенно шагая в левый, казалось пустой, поворот тоннеля.

Они крались по коридору уже третий час, а «паучков» так до сих пор и не встретили. Следы, пересекающимися дорожками, вели всё дальше и дальше. Разломы в стенах начали встречаться чаще, нежели раньше и, при беглом осмотре, тоннеля-близнеца по сторону не оказалось. Там располагались комплексы из более мелких помещений и связывались они между собой узкими проходами. Более детально изучать и сами помещения и их содержимое молодые люди не решились. Во-первых, опасно; во-вторых, потеря времени. Лучше быстрее отыскать детёнышей и гарантировать этим себе подъём на следующую ступень. На вершине лестницы, которой, стояло Спасение, маня руками.
- Вот глупыши! – Возмутилась Баканова. – Зачем так далеко от дома отходить? Бегай, ищи их потом! Надо им взбучку предварительную устроить. А мамаша потом ещё дома добавит для верности. Точнее, для более надёжного усвоения материала.
Ротмир с ней был не согласен – дети есть дети, будь-то человеческие или зверёныши, или детёныши нежити, всем им присущи любознательность и игривость, они практически лишены чувства самосохранения и лезут в самые опасные приключения не для славы, не для острого ощущения опасности, а из любопытства. Или заигравшись, также могут потерять контроль над действительностью. А насчёт строгости, он согласен, только не такой, как привела в пример Ирина, а иной. Так, рыцари в Заилуйске растят сыновей воинами с рождения. Их игрушки – оружие, а игры только военные. И никакого послабления, никаких скидок на возраст. Никто не станет жалеть малыша, будущего воина,  если тот упадёт или ударится, а наоборот будут жестоко над ним смеяться и издеваться, оголяя его беспомощность. Поэтому ребёнку придётся учиться не выказывать слабость с самого раннего детства. И во взрослые походы младые дружинники ходили сызмала. Сначала их берут с собой в дозоры, длительностью порой до месяца, а потом, по мере взросления юного воина, и в более опасные кампании. Так дети познают науку выживания, и родители могут быть спокойны – чадо не пропадёт, коль уж не заснёт на посту или не забудет науку отбивания стрелы щитом.
Хорошо ещё, что «паучки» не свернули в одно из боковых ответвлений, иначе поиски могли растянуться на более длительный срок с непредсказуемым результатом.
Вдруг, молодые люди услышали гулкий топот. Прямо на них неслись галопом во весь опор объекты их поиска!
- Вот вы где, маленькие хулиганы! – Встала на их пути Ирина, уперев руки в бока. Но молодая поросль подземных жителей пронеслась мимо, едва не сбив девушку с ног.
- Наверху! – Истошно закричал Балбес.
Ротмир поднял голову, но ничего не увидел – темно, а Баканова, чье зрение было усиленно аппаратурой ночного виденья, увидела – по потолку мчалось чудовищное существо весьма отвратительного вида. Внешне оно походило на дикую помесь паука и осьминога, только гигантских размеров, усеянное тошнотворными, чисто "насекомьемыми" деталями тела, шипами и наростами. Причём восемь его ног-щупалец венчали восемь суставчатых лап, снабжённых восемью гибкими пальцами с восемью же острейшими кинжалами-когтями. Опять же восемь  его сложных сегментных глаз бешено смотрели во все стороны света. Это, что успела зафиксировать ИРС. Монстр промчался по потолку над ошарашенными людьми, преследуя молодых «паучат». Вероятно, уже чувствовал вкус их тёплого нежного мяса на своих многочисленных челюстях-жвалах.
Ирина больше повинуясь инстинкту, чем здравому смыслу, вскинула энергомёт и нажала на гашетку большим пальцем. Невидимый человеческому оку поток разрушительной энергии устремился к монстру. Тело его пошло пузырями, которые таяли и капали на пол мерзкой жидкостью. Чудовище дико и страшно завизжало от непереносимой боли. На частотах плохо переносимых людьми. Ирину спасала экипировка, но каково же было бедняге Ротмиру? Восьминог не остановился, не развернулся, а, как-то плюнув на законы инерции, перевернулся внутри себя и уже мчался с той же скоростью обратно, на обидчиков. Между ними ещё оставалось около тридцати метров. И Баканова непрерывно вела по нему огонь. Чудовище теряло кровь и органы, упал вниз выжженный его глаз, но не останавливалось и прыгнуло!
Масса ужасного гибрида членистоногого и моллюска, равная размерами крупному слону, устремилась на Ирину. Вытягивая ногощупальца и раскрыв несколько рядов мохнатых челюстей-жвал, но в последний миг, девушка успела упасть на пол и прокатиться под брюхом восьминога. Тот, находясь в состоянии полёта, смог изловчиться и ударить её задними лапами. Удар получился хлёстким, но всё равно чувствительным, к счастью, жёсткий бронежилет выдержал. Баканова, получив ускорение, заскользила по пыльному полу в сторону противоположную восьминогу. Монстр, едва коснувшись твёрдой поверхности, взмыл вверх, вновь на потолок. Успев до того зацепить случайно герцога и отбросить его куда-то к стене.
- Балбес! Включи свет шлема! – Скомандовала Ирина, чтобы Ротмир тоже видел происходящее и мог адекватно реагировать. Она же, лёжа на спине, уперев «Призрака» в бетонный пол, вновь зажала гашетку. Поток энергий чиркнул по потолку, оставив оплавившуюся полосу, вонзился в восьминога, выжигая его тело. Чудище, не переставая вопить, спрыгнуло на девушку. И опять она успела откатиться в сторону. Вскочив на ноги, направила ствол энергомёта на врага. Откуда-то со стороны открыл огонь из «Сороки» герцог. Энергокапсулы, соприкасаясь с плотью монстра, просто исчезали где-то в его недрах, казалось, вовсе не принося вреда. Однако большая часть тела восьминога уже стала единой обширной раной. Он, также преодолев инерцию, бросился в сторону Бакановой. В этот раз её реакции и скорости не хватило и многочисленные когти, ломая кости, разрывая ткань защитного костюма, схватили её, а мерзкие жвала с хрустом вонзились в бронежилет, проникая с каждой секундой всё глубже. В глазах потемнело, заплясали красные солнечные зайчики.
Ротмир увидел, что дело плохо и, выхватив меч, в три прыжка преодолел расстояние, разделявшее его и восьминога с Ириной. Не долго думая, он вскочил прямо на спину монстра. Чудовище оказалось мягким, каким-то даже желеобразным. Стоять на нём практически невозможно, ноги неравномерно куда-то проваливались, скользили. В глубинах тела восьминога что-то булькало, шевелилось и перекатывалось. Удержать равновесие невозможно, поэтому герцог с силой ударил рукой, вооружённой автоматом, погружая оружие в недра туловища восьминога через рану, не отрывая кнопку спуска. Массы, внутри врага, бурлили, взбиваемые очередями энергокапсул, фасетчатые глаза его горели огнём, многочисленные усики вращались, подобно пропеллерам. Он бросил девушку и завопил. Дико и жутко! Ротмир, оставив «Сороку», с ненавистью вонзил меч прямо в глаз монстра, работая им, как рычагом, чтобы нанести наибольшие повреждения. Выдернул оружие и начал полосовать чудовище, проваливаясь ногами в его вонючие внутренности.
Восьминог подпрыгнул, изогнувшись так, что все восемь его ногощупалец, вооружённые массой твёрдых и острых когтей едва не сомкнулись на герцоге. Но тот успел буквально нырнуть в глубины вражьего тела. Однако, едва чиркнув по спине, когти вспороли стальную броню доспехов, как бумагу. Ротмир, барахтаясь в желеподобной массе, изо всех сил орудовал мечом, рассекая рыхлые ткани животного, и прорубил его насквозь! Монстр, дико визжа, кувыркался и прыгал, как мячик по полу, разрывая собственную плоть лапами, в попытке достать вредоносного паразита.
Герцог вылез из брюха с мечом в руке, жадно втянул воздух и покатился в сторону, собирая налипающую с пола пыль. Встал во весь рост напротив восьминога. Тот утратил прыткость, но всё равно бросился в атаку и Ротмир понял, что противостоять ему можно, по крайней мере, уже сейчас, после всех нанесённых ему тяжких, возможно фатальных, повреждений. Главное не оказываться прямо перед чудовищем, а, встав несколько сбоку, он уклонялся от его атак, отхватывая чудовищу лапу за лапой. Из обрубков фонтаном  хлестала жёлтая, противно пахнущая жидкость. Кровь восьминога? По внутреннему ощущению молодого воина битва длилась очень долго, хотя он понимал, что это не так. Прошло не больше 30 секунд, а он уже тяжело дышал, и едкий пот вовсю заливал глаза. Немыслимо сложно уворачиваться от бесчисленных лап с многочисленными смертоносными когтями, да ещё когда враг так и норовит придавить своим многотонным туловищем, ко всему прочему. В итоге Ротмир, пропустив удар, улетел в сторону на несколько метров. Восьминог ударил его не на поражение, а как бы отмахнувшись. Что, тоже устал? Возможно, по крайней мере, добивать своих врагов он не стал, а пополз по полу прочь, оставляя за собой жирный скользкий след своей крови.
Ирина барахталась в грязи – смеси пыли с кровью, кровью же отплёвываясь. Глаза её застилала мгла, различала она только лишь нечёткие тени контуры и жила исключительно благодаря медицинской системе костюма и Балбесу, но ИРС уже прощалась – жвала восьминога, пронзив девушку насквозь, разрушили все коммуникации аппаратов. Медблок работал в экстремальном режиме, сжигая резервную энергию. Насколько её хватит? Баканова видела бой Ротмира с восьминогом, как битву теней, но она чётко зафиксировала, когда монстр отбросил герцога. Стремительно мелькнула мысль, девушка подумала, что воин погиб.
- Скотина! – прохрипела она, шаря относительно целой в слякоти вокруг себя. Фонарь шлема почти погас, тускло подсвечивая поверхность залитую смешавшейся кровью человека и восьминога. Правую руку монстр разорвал и размолотил так, что при взгляде на неё становилось непонятно, чья это часть тела и, собственно, какая именно. Прочнейшее забрало шлема разбито. Остались лишь жалкие осколки. Шлем, скорее всего, погнут или пробит, а из дыр бронежилета сочится горячая алая жидкость. Наконец-то она нашла то, что искала. Прилагая немыслимые усилия, Ирина подтянула к себе энергомёт и, направив его приблизительно на чудовище, вдавила гашетку. – Получай, сволочь! Это тебе за Ротмира!
Пучок излучений ударил удаляющегося восьминога по ногам. Несколько из них отвалились. Монстр, хромая на правую сторону, не переставая выть, развернулся на месте и пошёл на девушку. Сил на эффектные прыжки, преодолевающие инерцию, у него, видимо, не осталось. Но он всё ещё оставался весьма и весьма опасным противником даже для здоровых и хорошо вооружённых воинов. А добить и без того умирающую девушку ему, как комара прихлопнуть. Но перед ней встал оглушённый рыцарь с мечом наперевес. А позади монстра раздался весьма недружелюбный рёв. Пришёл взрослый «паук», возможно, мать «паучат» подоспела на подмогу гибнущим людям, услышав сбивчивый, взволнованный рассказ двух сорванцов.
«Главное – он жив» - Уловило гаснущее сознание слабую мысль перед провалом в темноту. Ирина ткнулась лицом в слякоть.
Ротмир тоже рухнул рядом. Подкосились колени. В ужасе, что произошло непоправимое, он не знал, что делать, как помочь, боялся даже дотронуться до девушки.
- Дух! Дух! Что с Ириной? Она жива? Отвечай, дух! – Кричал герцог.
Балбес ответил не сразу – резервы подходили к концу и для восстановления цепей требовалось время.
- Жива. Пока. Думаю, мы оба с ней вместе скоро пойдём по тёмному тоннелю… По другому, там свет в конце… Нет больше сил, Ротмир… Прощайте, Ваше…
- Дух! Дух, ты что???
А совсем рядом кипел, тем временем, жаркий бой. «Паучиха» схватилась с восьминогом. Вряд ли у неё был шанс победить здорового монстра. Даже по размерам она проигрывала – если Восьминог величиной примерно со слона, то «паучиха» всего лишь, как носорог. Но с раненым и слабым врагом она, сильная и свежая, билась почти на равных. Чудовища рвали друг друга, кусали, грызли, били, жалили – тёплая кровь «паучихи» смешалась с холодной кровью восьминога. Брызги и ошмётки плоти долетали даже до Ротмира, державшего изуродованную ладонь Бакановой в своих руках и умолявшего всех Богов и своих пращуров и помочь ей и сохранить жизнь.

***
Целые сутки они провели в большом зале, заваленном останками древних машин, пока их не разыскал Филий.
- Идёмте со мной. Я нашёл выход. – Сказал старик.
Всё это время он отсутствовал и, как выяснилось, не спроста. Не гулял, по крайней мере, непраздно. И «демонов» не бросил, хотя мог бы, и без зазрений совести. Обещал-то ведь не причинять вреда, а не помогать. Видимо ощущал где-то на уровне интуиции их полезность.
Трвай пристегнул Карине индивидуальный пищевой блок (далее «питблок») и приборчик попал под контроль её ИРС. Остался ещё один  с пищевыми концентратами и такой же концентрированной водой. Остальные разрушили лихие воители на поле брани. На какое-то время хватит, а потом… Профессор собирался любой ценой спасти Карину! Её безопасность стала его смыслом жизни, по вполне понятным причинам.
- Я же говорила, что он не убежал. – Улыбнулась девушка.
- Правда там то же самое. – Хмуро сообщил Филий. – И можно ли отсюда вообще выбраться, я не знаю.
«Чтож, если брать за аналог судзулианский город, то вполне вероятно, что мы где-то на промышленном уровне. У нас они, как известно, располагаются в самых глубинах. А здесь?» - Задался вопросом Макс.
Необычная троица людей из разных эпох, из ранней эпохи самого начала рассвета цивилизации и поздней эпохи индустриального всемогущества, пересекали гигантский зал, как пустыню. На его преодоление у них ушло порядка пяти часов. И всё это время двигаться пришлось по пересеченной местности, оскальзываясь на остатках величественных конструкций, балансируя на ненадёжных элементах, карабкаясь на горы металлолома, керамики и пластика, застревая в более мелких частях и блуждая в лесах ферм и столбов. Наконец их взору открылся широкий проход в следующий зал. Тот, на вскидку, казался немного меньше предыдущего.
- Предлагаю дальше идти прямо, ровно. На противоположной стороне наверняка будет выход. – Сказал Трвай.
- Что он говорит? – Спросил Филий.
Карина перевела и добавила, тяжело дыша:
- А я предлагаю сделать привал.
- Да, конечно, Кариночка, если ты устала! – Воскликнул профессор, присматривая удобное местечко для отдыха. – И перекусить уже можно.
- Отдыхайте. Я осмотрюсь. – Бросил старый воин, удаляясь.
Пейзаж, напоминающий последствия техногенной катастрофы угнетал. Собственно, так оно и было – апокалипсис планетарного масштаба. А может и больше…
- Профессор, вы правда думаете, что это было городом, равном нашим, судзулианским городам? – Спросила девушка, поудобнее устраиваясь на ровной площадке.
Трвай осваивал питблок. Из-за гибели его ИРС, ему пришлось изобретать способ использования пищевого блока вручную, на что тот рассчитан не был. Его конструктивные особенности позволяли комплектовать подобными устройствами широкое количество универсальных ранцев для бронекомплексов и бронекомплектов до защитных костюмов учёных. Где ИРС использовала его ресурс наравне с медблоком и прочими периферийными устройствами, вводя в нужное время нужные вещества из его содержимого в организм человека. Трвай прихватил с собой пару десятков подобных блоков, но выдержать буйный нрав местных обитателей было суждено лишь двум.
- Это вне сомнений. – Ответил профессор. – Но мало важно. Гораздо интереснее то, что здесь до сих пор функционирует какая-то сложная система, из-за которой мы не сразу увидели артефакт с орбиты, да и когда поняли, что именно под нами, подлезть под местную защиту нашими сканирующими комплексами не удалось. Именно это я и хотел обнаружить, а при счастливой случайности и изучить хотя бы мало-мальски. Это стало бы большим прорывом.
- Гм… Видимо такая случайность и случилась на нашу голову. – Задумчиво произнесла Карина. – Счастливая ли? А как вы думаете, что здесь случилось?
- Даже не знаю… - Окидывая взглядом груды мёртвых машин, сказал он. – Беда какая-то…
- Надо будет потом спросить у Филия…
После этого можно было смело сказать «лёгок на помине», так как старик выскочил, как чёртик из коробки из металлических дебрей.
- Вдали виднеется выход! – Сообщил он. – Но там, возле него, сражаются железные люди. Очень сильные!
- Люди? – Изумилась, охая, Карина.
- В смысле «железные»? – Не понял Трвай. – В доспехах что ли?
- Нет. – Мотнул головой воин. – Железные телом.
- Как ты это определил?
- Видел.
Брендан пожал плечами. Глаз, как орла?
- ИРС, не переводи. – Предупредил он Макса. – Карина, я ему не верю. Побудь тут, пожалуйста, не долго, а мы сходим, поглядим.
- Нет! Вцепилась она в руку профессора. – Я здесь не останусь! Я с вами!
Трвай подумал мгновение, вздохнул тяжело.
- Ладно, только держи своего «Шамана» наготове.
Она кивнула и послушно достала пистолет. Троица осторожно, хоронясь за массивными конструкциями, двинулась вперёд. Вёл Филий. Он аккуратно вскарабкался на возвышенность и ткнул рукой в пространство перед собой. Там. Брендан ничего не увидел, те же самые кучи техногенного мусора, зато Карина, зрением, усиленным аппаратами костюма, увидела. Действительно две группы механоидов, весьма грубо сработанных ботов, месили друг друга массивными, объёмистыми предметами. Девушка пересказала виденное. Трвай помрачнел.
- Лучше не попадаться в поле их внимания. Кто знает каковы их намерения? А нам теперь лучше поискать другой путь.
Это была роковая ошибка. Потому что одна из групп механоидов представляла стражей Центрального «умного компьютера» бывшей виллианской цивилизации, который функционировал до сих пор и пытался поддерживать хоть какое-то подобие порядка на всё ещё подвластных ему территориях. Именно к нему ходят молодые маги за «наущением» (благословением) и считают себя спасёнными, добравшись до этих залов. К тому же машина контролировала транспортный узел и относительно большое количество силовых агрегатов и, несмотря на массу врагов, «диких ботов» в том числе, представляла собой реальную власть и силу в руинах.
Всё это Карина узнает много позже, а сейчас они, опасаясь как бы их не заметили, спешно уходили обратно. Вновь проходя уже знакомым путём. Каждый думал о своём, Филий размышлял о помыслах своих новых союзников и беспокоился о состоянии Ротмира; Брендан пытался предугадать какие ещё сюрпризы скрывает артефакт и к чему, собственно, готовиться, а Танис мечтала о тёплой ванне с о свежей чистой водой, оставив страхи и переживания суровым мужчинам, своим спутникам.
Вскоре все они утомились и решили остановиться на ночёвку. Какое сейчас время суток никому ведомо не было. Просто возникла необходимость в длительном отдыхе и сне. Нервные потрясения и напряжения, плюс мощная физическая нагрузка дали знать о себе. Даже старые вояки не озаботились о безопасности, не установили дежурства, просто вырубились, где кто остановился. Они не подозревали, что вокруг осторожно ползает пара разведчиков существ, внешне похожих на людей, но совершенно чуждых им по внутреннему своему содержанию.
Разведчики бесшумно скользили по шатким металлическим конструкциям, неслышно переговариваясь друг с другом при помощи жестов. Острые взгляды их ярко-жёлтых глаз внимательно ощупывали фигуры спящих людей, но они ничего не предпринимали. Рано. Пусть пришельцы покинут земли машин и войдут во мрак королевства «бессмертных», там они будут полностью в их власти. Единственное, что их смущало – это внешний вид молодой девушки и старика. Одни, понятно, воин высокого положения из верхнего мира, а они? Не воины, не маги, не искатели приключений, кто тогда? И зачем спустились в нижний мир, если не пошли на встречу с Главой машин? В общем, не важно! Шевельнулся беспокойно Трвай, ощутив неведомый дискомфорт. Разведчики замерли, прикрыв светящиеся глаза, превратились в холодные, бездушные статуи, не выделяясь из металлических масс. Им это сделать было не сложно благодаря особенностям организма.
«Карина, проснись!» - Запищал Макс. – «За нами кто-то наблюдает».
- Никого здесь нет, Макс, отстань… - Пробормотала она.
«А я говорю, есть».
- Что, Карина? Что-то случилось? – Проснулся профессор, разбудив громким голосом и Филия. Растормошив девушку, он повторил вопрос.
- Я не знаю с чего он завёлся. – Развела Карина руками.
- Раз завёлся, значит есть причина. У наших костюмов далеко не самая плохая аппаратура. – Возразил учёный, беспокойно озираясь. – Деточка, не прячь далеко свой пистолет, хорошо? Держи его под рукой.
Заволновалась и сама Карина.
- Я посмотрю. – Бросил Филий, нырнув в металлические джунгли.
- Потрясающей отваги человек! – Восхитился ему вслед Трвай, подбрасывая увесистый прут в руке, уверенный, что применит сие импровизированное оружие на поражение в случае возникновения реальной угрозы. – Если у них тут все такие, то можно составить штурм-батальон из них. С каким-нибудь экзотическим названием, «Варвары-разрушители», например.
- А мне кажется, он очень добрый, сильно переживает за своего сына и не хочет никого убивать.
- Это тебе так кажется, деточка, спроси у него, скольких он отправил в тонкие миры своей отточенной железякой?
Карина пожала плечами, присаживаясь на горизонтальную балку.
- Вы ведь тоже убивали, профессор?
Брендан помрачнел. Как объяснить этой девочке, глядящей на мир сквозь романтическое розовое забрало, что есть смысл жизни человека? Тем более рождённого не простолюдином, а воином. Истинный человек приходит в этот грубый неотёсанный мир, чтобы избавить его от как можно большего количества врагов, тоже обладающих неким подобием чести и благородства, дать возможность выжить своей цивилизации, обеспечить ей лёгкий доступ ко всем необходимым ресурсам, дабы развитие её неуклонно стремилось ввысь, без задержек и остановок. Это сложный путь, но это цель и это и есть смысл жизни! А пустые разговоры, популярные в среде учёных и деятелей искусств о якобы высшем предназначении человеческой жизни, мол, они пришли сюда, дабы творить, понимать и свершить нечто, что навсегда перевернёт мир и сохранит память о них в умах последующих поколений, есть ни что иное, как именно пустая болтовня мягкотелых слизней, комплексующих из-за своей немощи, но не желавшие что-либо менять в привычном укладе сложившихся событий. Единственную, кого из этого сброда уважал старый профессор, так это Ирину Баканову – вот образец для подражания! Настоящий воин, пусть и в шкуре учёного. Такая нигде не пропадёт, и море вычерпает, и огонь зальёт, и в медных трубах дыру голыми руками пробьёт!
- Убивал, Кариночка. – Признался Брендан. – И убивал не издали, когда как в тире, а один на один. Когда дурман смерти окутывает и застилает сознание, а запах крови пьянит и будоражит. Когда рука сама тянется к ножу и никакая сила не в состоянии её остановить. И она делает из тела врага фарш – как способ выплеснуть свою агрессию, весь накопившийся негатив. Иначе нельзя, следующий шаг – сумасшествие! – Трвай вспомнил Лизоньку. – Но не всем нужно сеять смерть. – Сказал он. – Некоторые должны позаботиться о тепле и уюте. О ласке и нежности. Хотя бы для того, чтобы воину было куда возвращаться после кровавых рейдов. Туда, где его ждут, о нём тревожатся и думают. Встречают. Тогда и жить и воевать легче и как-то, спокойнее что ли… Когда есть за кого уходить в этот туман войны… Ну ладно, хватит об этом.
- Почему же? Я вот думаю, - возразила девушка, - Почему у человека такая потребность разрушать? Неужели она скрыта в самой человеческой природе? Почему? Вот, к примеру, взять этих варваров, живут люди, о чём-то мечтают, сеют растения, растят детей, строят прекрасные здания, а потом приходят их же соседи, жгут и крушат всё созданное, убивают самих людей, забирают их имущество, на которое те копили, покупали, радовались… Может быть, воины – враги человечества?

Продолжение следует...