Страшная судьба людей необщительных – одиночество. Страшная пытка для них – знакомства с новыми людьми, но не мыслим без этого процесс социализации, а уж от него то точно никуда не деться. Смешно, если общество становится над ними. Забавно, когда у людей замкнутых действительно много друзей.
Жила на свете девочка, по складу характера замкнутая и меланхоличная, все самые важные события случались с ней не дальше чем в ней самой. Внутренний мир богатый компенсировал посредственность течения жизни внешней. Сама себя она обрекала на одиночество, скрытностью и неискренностью. Но друзья у неё были. Даже, пожалуй, много. И история эта не о девочке, а об одном из её друзей. О друге самом лучшем. Хотя и о девочке и ещё о нескольких людях, с которыми они оба жили – дружили, и не тужили, до определённого момента.
Нечаянно так у родителей её так получилось, что поженились они рано, но увлеченно делали карьеру, и девочку родили поздно. На других детей и вовсе ничего не осталось: ни сил, ни здоровья, ни времени. Девочка росла при бабушках – дедушках, а основным воспитанием родительским были книги. С детства она очень любила маму с папой и читать. А вот сверстников не любила. Всё обычно – её дразнили, за веснушки, очки и за то, что она плакса. Детство у неё было жестокое и беспощадное. В школе лучше не стало – те же проблемы, те же придурки рядом, да и веснушки на носу те же.
Мальчика она встретила гораздо позднее, да и то чудом. Не то чтобы звёзды их сводили, или предсказывали их друг другу, нет, просто когда-то она очень о нём мечтала. Ещё тогда, когда «много друзей» не было. Сначала – когда влюбилась в первый раз, и плакала ночью в подушку (схема более, чем традиционная), мечтала о нём, не о том, по которому плакала, а просто о друге – чтоб пожалел и понял, а потом уже именно об этом друге, встретившись впервые, не с ним самим даже, а с его именем она очень захотела с ним подружиться.
Часто говорят, а верят люди от чего-то редко, но мечты таки сбываются, и он стал её другом, не от каких-то её решительных действий – она просто мечтала, а оно взяло и сбылось. Хотя было потом несколько моментов, когда она жалела, что захотела когда-то стать его другом: когда было особенно тяжело с ним – оба они простыми людьми не были, и ещё разик, когда она в него чуть не влюбилась.
Но, Богу слава, это быстро прошло.
Ещё до того, как он влюбился. В её подругу, конечно. Да и могло ли случиться иначе? С ней судьба никогда ласкова не была. Почему с ней? В этой любовной истории было двое, и их подруга. Ей порою казалось, что она более осведомлена в вопросе их взаимоотношений, чем они – оба ей рассказывали страшные секреты, которые она доблестно хранила. Скоро они расстались. Ходили оба смурные, а она утешала, то её, то его. И мучалась очень, не то от груза чужих проблем свалившихся на её плечи, не то от собственной беспомощности. Но твёрдо решила не лезть к ним со своими советами и более решительными действиями.
Когда девочка любила ей нужно было делить парня с подругой, а она делить не стала – осталась с подругой и не жалела ни чуть об этом. По парню она всего ничего три года страдала, а подруга – это на всю жизнь. И им, двоим, не советовала. Сама то она думала, что зря они всё это затеяли – дружба важнее, да и безопаснее.
А «много друзей» ничего особенного не заметили, добровольно посвящать их в столь интимные перипетии никто не собирался. Поэтому, всё то, что случилось позднее стало ударом для всех.
Мальчик от девочки отвернулся. Он решил с ней не общаться. Она самою собою ему напоминала о несчастливом романе. Он с ней решил больше не дружить. А она? Она так не могла. Она к нему привязалась, она с ним смирилась, она научилась его понимать…
Ей было очень больно. Она жутко терзалась и себя изводила, но этого никто не заметил. Не заметил вовремя. Потом то все стали припоминать, что что-то не так с ней было в последние дни.
Казалось, горе можно было потрогать руками, когда её хоронили. Молодых и здоровых хоронить всего сложнее…
Никто точно так и не узнал причину, повод, хотя и искали и допытывались. Глупых дневников она не вела рассказывать, кроме меня, никому не рассказывала. Я открывать глаза не буду никому. Пусть себе живут и радуются.
Единственное, что я думаю по всему по этому, так это то, что зря она мне тогда парня любимого уступила. Подругой я конечно на всю жизнь ей была, но жизнь то вышла не долгой, а будь она с ним, глядишь по-другому бы всё сложилось – подобрее, да повеселее…