Москва – Ганновер. Автостопом
Чтоб не волновать родителей моими нетрадиционными методами передвижения до Москвы пришлось мне ехать на поезде. Поезд это конечно тоже интересно. Особенно плацкарт. Мне опять повезло - в купе ехали спокойные люди. Мамаша с девочкой подростком и тётя. Эта тётя, не успел я взвалить рюкзак на полку, проворчала, что вот мол опять кого- то подсаживают на мою, её то есть, шею. Я её успокоил – еду, мол, до конца! И даже ей пригодился – к вечеру следующего дня она стала жаловаться на боль в ушах и отсутствие медикаментов. У меня нашлись и антибиотики и луковица, чтоб выжать сок и капнуть в ухо, и самогона несколько капель для ватки компрессной.
А ночью, в Екатеринбурге, где поезд стоял целый час (!) и я проснулся от удушья, обнаружил в нашем купе врача скорой помощи. Он уговаривал мою попутчицу сойти с поезда и лечь на обследование. Она естественно не согласилась и продолжала повизгивать и постанывать. И тут я вспомнил, что в рюкзаке у меня лежит подарок моих родителей своей снохе, то есть мое жене. Это четыре лепёшки пластмассовых и небольшая коробочка с штепселем. Называется «АЛЬМАГ». Стоит под семь тысяч русских рублей и лечит все! Достал и приложил к тёткиным ушам эти лепёшки. Правда, пришлось пройти четыре вагона в поисках работающей розетки. Розетку я нашел в прицепном Казанском вагоне. Подержала моя пациентка лепёшки на ушах пятнадцать минут и боль как рукой сняло! На утро этим агрегатом лечилась другая соседка, но ей не повезло. Хронический тонзиллит за один раз не прошёл. Полвагона переписали телефоны фирмы изготовителя этого агрегата. В общем, было чем заняться и что выпить и чем закусить. Только компаньона не было, а с тётками каши не сваришь. Пришлось давиться пивом – уж его то можно и «сам на сам» пить!
И вот я уже в Москве. Первым делом сходил в интернет кафе и дал о себе знать. Потом посидел в зале ожидания Казанского вокзала, а когда открылось метро, мне стало лень вставать и я ещё порасслаблялся в креслах. Потом умылся, побрился и уж, тогда ринулся навстречу подвигам. Я вам не Великий и Ужасный Автостопщик Кротов. Говорят, что он может автостопом ездить даже по городу Москве. Я такими способностями не обладаю и поехал на окраину столицы на метро. Метро в тот день что - то стало лихорадить и мне пришлось много раз перетаскивать свой рюкзак по подземным переходам и даже ехать в автобусе. Что сбило меня с намеченного маршрута и на Можайское шоссе мне не удалось выйти. Однако по карте я вычислил, что оно плавно переходит в Минское, а ещё выяснил, что параллельно этим шоссям идёт железная дорога. А она-то как раз и мешала мне пройти к Можайской дороге. Не долго думая я пролез через кусты и перебежал несколько ЖД путей. Забрался на платформу, а вскоре уже и ехал в электричке. Решил выйти в Одинцово - на карте было видно, как близко там проходят шоссе и железная дорога.
-На выходе с платформы стоят турникеты, и перепрыгнуть их с рюкзаком трудновато. Остановился в раздумье и тут, идущая мимо бабулька, скомандовала мне: «держитесь за меня». Объял я её за широкую талию и благополучно пересёк границу железнодорожную. Вышли в город, и пошли мы с бабулькой по улице Новопролетарской. Она вскоре дошла до своего дома, а я шел пока не выбрался на Можайское шоссе. А может быть уже и на Минское. Надписей не было. Улица Новопролетарская заканчивалась рядом двухэтажных заброшенных домов. Это были бараки. На мой взгляд, никакие это не бараки, а кирпичные двухподъездные коттеджи. Из них уже выселили людей, и теперь будут сносить, как мне пояснил водитель моей первой машины, уже на шоссе. Подумалось мне, что москвичи живут жирно, коли сносят прекрасные дома. Такие дома немцы переделывают и живут в них ещё долго. Но красиво жить не запретишь!
Автостоп начался
Полчаса выстойки, и я уже еду с бывшим учёным, потом безработным, бизнесменом, а когда пришлось освоить бух отчетность, переквалифицировавшимся в главбуха. Теперь работает в чужой фирме и ездит на фирменной иномарке. Он меня отвёз до перекрёстка и там я был подхвачен драйвером Алексеем. ( Драйверами у автостопщиков называются шофера дальнобойщики.) А может быть дилерами? Не помню точно, но кажется всё -таки драйверами. Так вот этот драйвер, так я их буду дальше называть, хотя, вот только что вспомнил, так называют ныряльщиков, на самом деле вовсе не ныряльщик, а огранщик. Парень работает с алмазами и гранит их на заводе «Кристалл» в Смоленске. Он болен драмоманией. Но не спешите пугаться - это не смертельная болезнь. Ей болеют любители выпить немного и поговорить о путешествиях, о людях встреченных там, в краях далёких. Вот у Алексея две проблемы – куда поехать и куда деть деньги? Как уже понятно всем – человек связанный с бриллиантами не может быть бедным. Вот как раз, поэтому у него и дорогая машина – Опель Корса и деньги жгут ляжку. Он уже объездил все окрестности и теперь мечтает выехать в Европу. Я помог ему советами, хотя, честно говоря, в устройстве виз я ничего не понимаю, и Алексей очень обрадовался, когда я предложил ему быть проводником по Амстердаму. Уж в этом-то городе я как рыба на льду!
Почитающие меня читатели знают из моего отчёта амстердамского, где искать наркотические забавы и любовные утехи… Кто еще не знает, может ознакомиться с сим трудом в первом томе моего собрания сочинений и использовать его по назначению. Вот так, беседуя и планируя наш будущий вояж в Европу, мы приблизились к свёртку на Смоленск. Алексей предложил устроить экскурсию по городу, но я не решился отрывать его от дел – ему, незадолго до этого, позвонил брат и велел купить три рулона рубероида. Что означает на их тайном языке – три бутылки. Так вот не мог же я оторвать моего драйвера от такого важного дела как покупка. Шопинг это такая важная вещь! Независимо, покупаешь ли ты модельную обувь, трусы или рубероид. А уж тем более водку! Поэтому вышел и сразу спрятался под навес автобусной остановки, потому что пошел дождь. И так я пообедал, вымок, выкис, высох и вышел на дорогу.
Дальше меня вёз или везла ВОЛЬВО. Машина без признаков пола, но не хохлацкая, а шведская. У шведов давно с хохлами отношения – ещё со времён Мазепы.…Вот и машины у них бесполые. То назовут «ВОЛЬВО», а то перепутают перед с задом как у «ЗАЗа»…. Это был самосвал, поэтому без кондиционера и прочих наворотов нужных водителем ВОЛЬВ с фурами. Довез меня самосвал до границы. С Белоруссией. Границу эту я пересёк в этот день раз десять, пока метался с рюкзаком между грузовиками. Тут я ещё раз проверил на вшивость поляков – ни один не захотел ехать со мной, как впрочем, и немцы и бульбаши с кацапами. В конце - концов, был рекомендательно отослан ментами на парковку – подальше от пропускника и чтоб не путался под ногами. Безуспешно опрашивая жующих водил, понял - я, что что-то делаю не то. Пораскинув мозгами по парковке, я тронулся на выезд. И чудо состоялось. Был подобран лихой иномаркой с не менее лихим драйвером. Только драйвер теперь оказался белорусом-строителем, работающим гастарбайтером в Москве и возвращающимся на родину под Минск. Ехал он с сыном-недорослем, задающим непрерывно дурацкие вопросы, поэтому было нескучно. Оставили они меня, по моей просьбе у придорожной закусочной. Тут я хотел помыться в душе и поесть. Обломился душ – не построили ещё. С едой тоже чуть было не произошел облом, так как белорусских зайцев мне не было где взять, а продавщица, мстя мне за то, что я оторвал её от программы «хочу замуж» не хотела разговаривать со мной. Только смотрела тупо мимо моей головы и ждала когда я, наконец, свалю. Покопавшись в карманах рюкзака, я нашёл несколько тысяч оставшихся у меня от дороги еще, когда ехал из Германии и сунул их на прилавок под нос жаждущей замуж буфетчице. А она мне сунула меню. На вопрос – на что мне хватит этой пачки денег, молча, сунула палец в середину страницы, где стояло – суп. Вот суп я и заказал. Потом пришел кухонный мужик, бродящий до этого по двору, и сказал мне, что есть жаркое и даже за евро. Ну, коль гулять, так гулять! Стал ждать это жаркое. Дождавшись, не мог съесть – такое оно оказалось жАркое. И безвкусное, поскольку изжарено было из ножек Буша. Не сказав спасиба спине буфетчицы, я оставил ей на съедение горшочек с этим несъедобным жарким и удалился.
Ночлег в куртинке
В это день я уехал уже за Минск и посчитал, что достаточно. Пора на ночлег. Но по инерции, идя обочиной к ближайшему лесу, где предполагал поставить палатку, продолжал поднимать руку. И был подобран торговцем тракторными запчастями, едущим на ночь глядя по своим торговым делам. Как раз ему пригодились мои уши, увиденные на дороге. Он мне долго их втирал, рассказывая о трудностях нелегального бизнеса в Белоруссии. Наконец, когда уже тьма сгустилась и он оставил меня, свернув в какой-то колхоз, я разглядел недалеко от дороги куртинку с болотинкой. Поставил там палатку и прекрасно выспался под шорох шин. Утром закусил гречневой кашей, подаренной мне вчера одним из драйверов, и собрал палатку. Не забыл побриться. Воду добыл из недалёкого окошка в тине, привязав котелок к палке. Прошлёпал по росе на шоссе и выставил мусор к придорожному столбу. Стал наблюдать, как сохнут следы моих ног на асфальте. Не успел высохнуть ближайший ко мне след, а я уже мчался по Белоруссии в шикарном Рено с обивкой белой кожи. Её хозяин только что увёз своего сына в Минский аэропорт и возвращался домой в Кобрин. Сына он отправил в Париж, а уж оттуда он отправится на Корсику, где служит во французском легионе. Служит уже три года. Вот машину папе купил! Мама переживает, конечно.
Свернул он на Кобрин, а из Кобрина вывернула, ему навстречу, иномарка и остановилась возле меня. Заглядываю, а там сидит поп! Очень я был удивлён. До сих пор только мне приходилось подвозить священников. Я так ему и сказал. На что батька ответил повторным и настойчивым приглашением сесть. Рядом с ним сидела и попадья. Возвращались они из турне по святым местам. Были и у Саровского. Приход у них с матушкой в Кобрине, а квартира в Бресте, до коего осталось мне уже только шестьдесят километров. Очень были оба удивлены моим способом ездить, и записали мои координаты, а вскоре и позвонили мне в Германию, чтоб справиться доехал ли я? Говорила с ним моя жена, а спустя неделю смог отзвонить и я ему. И опять он ехал со своей Степановной по святым местам – как раз был за рулём во время моего звонка.
По дороге я многое узнал о Бресте, но меня интересовала больше Крепость, и отец святой не только рассказал, как туда проехать и пройти, но и довёз меня до таможни, сделав приличный крюк. Когда мы проезжали мимо их дома в одном из красивых микрорайонов Бреста, они предложили мне поесть и денег на дорогу. Я конечно отказался и от того и от другого, хотя хотелось посмотреть как живут священники. И вот мы расстались у самой границы. Они уехали, а я подался к таможне, где предстояло ловить попутку на запад.
Крепость
Всё узнав про ловлю, я оставил рюкзак в буфете у тоскующей без дела брюнетки и с мыльницей наперевес ринулся на штурм цитадели. До неё от таможни пара километров лесной дорогой, а потом и берегом Буга. В прибрежных зарослях живут селяне, а на берегах сидят удильщики. Долго ли коротко, но дошел я до моста через Буг, а пройдя по нему, уперся в Тереспольские ворота.
Стройбатовцы ковырялись вокруг – реставрация. Но на территории самой крепости всё уже давно было отреставрировано, и стройбат там не работал. Народу – тьма! Я не думал, что застану тут столько интересующихся. И в музее обороны крепости тоже бродили группами и поодиночке патриоты. В музей пропускали только за «зайцы», но я пожаловался торговцу сувенирами и он шепотом поменял мои три евро на несколько тысяч белорусских рублей и две батарейки для фотоаппарата. Экспозиция мне понравилась в общем и целом. Нарекание вызвали у меня только две фигуры. Одна немецкого солдата, а другая польского. Недоволен я уж очень свирепой рожей поляка. Таких, при всей моей «симпатии» к этому народу я не встречал. Красивый народ на самом деле. А немец у белорусских музейщиков получился одного роста со стоящим советским солдатом, то есть такой же мелкий. Таких маленьких немцев я не видел....
Пофотографировал, купил буклет посвящённый обороне крепости и, оставив в стеклянном кубе, при выходе, сдачу, пошел к рюкзаку. Попутно, разговаривая с местными людьми, выяснил, что приток Буга, омывающий стены крепости произносится правильно как МухАвец. Этот МухАвец я только видел, а искупался и постирал исподнее в водах Буга. Прямо там, где немцы форсировали его. Забредая, осторожно щупал дно ногой – а нет ли там мины?
Переваривая впечатления, подался на таможню. В буфете, в счет оплаты за хранение, был вынужден выслушивать бредни одинокой буфетчицы. Минут на десять хватило, а потом счёл, что мы квиты и перетащил рюкзак под окно, но уже снаружи. Было воскресение и машин не было совсем. Решил закусить и только укусил огурец, как подъехала Шкода, и из неё вышел рослый мужик. Я сразу догадался – дойч. Рост и улыбка – визитные карточки немцев. Спросил, по инерции по-русски – Варшава, Берлин? Он закивал – я, я. Тогда я перешел на хох дойч и спросил, не возьмёт ли меня.
- Одного?
- Да, но с большим рюкзаком!
- Мит вас?
- А вон на углу стоит мой напарник…
- А, гут.
Он заулыбался и мы поехали. И ехали аж до Ганновера. Он очень спешил и сделал только две остановки. Одну чтоб нам поменяться местами, а вторую уже перед самой границей с фатерландом, чтоб залить дешевого бензина у поляков. В Белоруссию он приезжал к своей подружке под Барановичи. Был очень уставший, да к тому же отказала клима, и мы ехали, как в печке жарились. Пол Польши пришлось рулить мне, а так как ехали на запад, и солнце было низенько, я нахватался «зайчиков» и потом два дня болели глаза. Зато Бернхардт отдохнул и как только мы пересекли границу, и он почуял родную землю, пришпорил, выжимая сто шестьдесят. По Польше то мы плелись, ни разу не нарушив ни одного правила. Около трёх ночи он высадил меня на растхофе (парковка с закусочной) под Ганновером. Я выпил крепчайшего кофе в автомате на заправке и обошел спящие фуры. Постоял на выезде и подался к бензоколонкам. Пара машин стоящих на заправке были набиты людьми и вещами, и тут подрулила Газель или Мерседес похожий на Газель, с площадкой и прицепом. В кабине был только водитель, и я попросился, по-немецки, взять меня. Он помялся, а потом нерешительно спросил: «А по-русски…». Он, оказывается, боится немцев! Сам литовец, живет в Эстонии, а бизнес у него в Латвии. Торгует подержанными машинами. Вывозит из Франции, чинит и продаёт. Сто двадцать километров мы пролетели на одном дыхании. Он слушал мои рассказы о Германии и тех местах, где мы проезжали в этот момент. Высадил на уже ставшим родным, Херфордском растхофе и я побрёл домой. Четыре километра не составили для меня труда. Я шел по ночному городу и любовался звёздами и знакомыми улицами.
Резюмируя, скажу, что проехал я от Москвы до дома быстрее, чем на автобусе на несколько часов, да плюс спал с комфортом, повидал Брестскую Крепость, что невозможно сделать на автобусе или поезде.
Поэтому призову всех: Ездите автостопом! Машин хватит на всех!
Юрий Игнатюгин
09 09 09