Мой добрый ангел Гамбиэль

               
                ИВАН ГАУДИ




«Мой добрый ангел
Гамбиэль»
Роман


























С.С.Оганесов.
«Мой добрый ангел Гамбиэль»:

Автором этой книги является писатель Сергей Оганесов, печатающийся под псевдонимом: Иван Гауди. Юрист по образованию он проживает и работает в Германии. Это первый роман из серии «Ангелы», который написан в остросюжетном жанре с явным тяготением к мистической фантастике. Однако события, описанные в нём,  основаны на вполне реальных фактах самого драматического периода новейшей истории России: падения коммунистического режима и шоковой перестройки общества. Будучи романтически настроенным оптимистом, автор предлагает свою, весьма неординарную версию возможного развития нашей цивилизации.
Книга уже нашла своего благодарного читателя среди русскоязычного населения Германии, Израиля и США.



                ©  С.С. Оганесов, 2005


                ПРОЛОГ   
Когда первые лучи солнца только начали появляться на ночном небосклоне, старик уже брёл к своему винограднику. Но в это утро ноги изменили ему, а в натруженных руках его не осталось сил, чтобы подвязывать густые ветви лозы. Почувствовав близкую смерть, он лёг между ровными рядами шпалер и устремил усталый взгляд в небо.
  В это время к нему спустился ангел и спросил:
– Старик, почему ты так пристально смотришь вверх?
– Я не могу понять, – растерянно произнёс он, едва дыша, – что это белое и пушистое плывёт по линии горизонта?
– Как, что? – Удивился ангел. – Это облака! Неужели ты не замечал их прежде?
– Я всю свою жизнь работал, и мне некогда было глядеть на небо. Однако в дни моей молодости облака были больше и красивее!
– Но на земле всё меняется! – Печально улыбнулся ангел.
– А, возможно ли вернуть облака моей юности? – Не унимался старец. 
– Конечно! Всё в нашей вселенной возвращается на круги своя.
– И я смогу увидеть их снова? – Дрожащим голосом воскликнул умирающий.
– Непременно! – С грусть посмотрел на него ангел.
– Скоро?
– Очень скоро!
– И, что тогда будет? – Прошептал старик.
  Ангел прикрыл лицо старца своим мягким крылом и произнёс, глядя в небесную даль:
– Ты снова станешь молодым! 


               
                ГЛАВА ПЕРВАЯ


                «Мудрость и добродетель в его доме
                И знание всех вещей при нём навеки»               


  От резкого толчка душа моя освободилась от своей обременительной оболочки и с огромным облегчением покинула тесные рамки материального мира. Она начала сумбурное кружение в воздухе, совершая крутые виражи по какой-то немыслимой траектории. Астральная часть моего тела была подхвачена хаотичным вихрем турбулентности и, повинуясь невидимому небесному порыву, начала плавно возноситься в небо. Когда она оказалась над облаками, её встретили головокружительные миражи ярких световых аномалий, в которых отражались вспышки ослепительных солнечных протуберанцев. Передо мной предстали таинственные силуэты загадочных фигур, которые напоминали размытые узоры на промёрзлом стекле, переплетающиеся в причудливом орнаменте невиданной красоты. Я впервые окунулся в состояние какого-то упоительного восторга, вызванного созерцанием феерической небесной люминесценции, которая приятно согревала меня со всех сторон, щедро одаривая ощущением долгожданного покоя и полного внутреннего освобождения.
  Я невольно абстрагировался от призрачных химер той примитивной земной жизни, которая стала вдруг чужой для моей возрождающейся сущности и начала восприниматься непосильной повинностью, которую всё это время я почему-то был вынужден выполнять. Где-то далеко внизу осталась рутина мирской суеты, такая же уродливая, как моя исковерканная машина, которая по-прежнему стояла на грязной обочине шоссе, уткнувшись своим разбитым носом в корпус огромного грузовика. Однако после этой ужасной катастрофы, случившейся со мной, я совсем не чувствовал физической боли или душевных страданий. Я отстранёно взирал на место этой кровавой аварии, как на трагическую картину очередного человеческого несчастья, к которому, увы, больше не имел никакого отношения. Мне стал абсолютно безразличен финал этой драмы, участником которой я стал, как и вся бессмысленная борьба людей за своё жалкое существование, которое извечно сопровождалось агрессией, смертью и жестоким истреблением друг друга. Потеряв ориентацию во времени, я наслаждался свободным полётом в спасительной невесомости и кружился в прозрачных слоях стратосферы, медленно поднимаясь всё выше и выше к звёздам – туда, где передо мной уже раскрывались манящие дали бесконечности!
  Внезапно передо мной проявились контуры высоких ворот, из которых искрился яркий насыщенный луч. Он слепил глаза, играя всеми красками солнечного спектра, но в тоже время свет этот обладал какой-то мощной, сверхъестественной силой, которая как магнитом тянула меня к себе. Во мне проснулось непреодолимое желание войти вовнутрь и стало легко и свободно, как ещё никогда прежде. Я вдруг понял, что именно там обитает вселенское счастье и сбываются все самые сокровенные человеческие желания. Не в силах более сдерживать себя, я сделал ещё один робкий шаг навстречу неизвестности, чтобы оказаться, наконец, за заветной чертой этого непостижимого небесного рая.
  В этот самый момент я услышал тихий, притягательный голос, который мелодично звучал в пустом пространстве космоса. Он объёмным эхом отражался о небесный свод, после чего рассыпался в многократной, пьянящей слух реверберации. Его низкая частота беспрепятственно проникала в самую глубину моего покорного существа, рождая в нём чувство полного внутреннего смирения.
– И, что ты собираешься сделать? – Властно вопрошал голос.
– Хочу войти в ворота! – Словно в полусне ответил я, блаженно улыбаясь.
– Погоди, твоё время ещё не пришло! – Тон говорящего не оставлял никаких возражений. – Перед тем, как войти туда, каждый должен пройти обязательную процедуру. Расскажи лучше, как ты жил, что делал, кого любил, – всё с самого начала.
– Неужели это может быть кому-нибудь интересно? - неохотно промямлил я, после чего равнодушно добавил. - Обычная жизнь, ничего особенного!
-  Это только так - кажется, - требовательно продолжал неизвестный, - на самом же деле, твоя жизнь представляет собой бесценный опыт. Поэтому начинай! Только, пожалуйста, всё по порядку – поверь, теперь нам с тобой спешить уже некуда!
-  А, с кем я, собственно, разговариваю? – Поинтересовался я. – С дьяволом, или с самим господом Богом? Хотя на бога ты явно не похож, он ведь не может быть таким занудой?!
-  Сейчас это не важно! – Мягко ответил голос.
-  Значит, я умер? – С досадой вырвалось у меня.
-  Рано или поздно все люди умирают! – Услышал я ответ. – Но мало кто из них проживает свою жизнь достойно. Когда-нибудь ты всё узнаешь. А сейчас, я внимательно слушаю твой рассказ! – Настаивал мой невидимый собеседник.
-  Ну, что же, изволь, раз тебя одолевает любопытство. – Согласился я и с большим трудом начал вспоминать подробности своей жизни, отчего мой рассказ, особенно поначалу, получился не очень складным.
 Но согласитесь: насколько сложно откровенничать вот так – без подготовки, особенно, когда тебе стало известно, что все твои земные странствия, по всей вероятности, уже завершились - окончательно и бесповоротно?!

                ***
  И так, я появился на свет в один из морозных зимних дней, который совпал с датой смерти великого вождя мирового пролетариата, а год моего рождения памятен тем, что в космос был запущен первый спутник земли. Родители нарекли меня простым русским именем – Иван, которое не очень благозвучно произносилось перед нашей достаточно редкой каталонской фамилией. Хотя, с другой стороны, имя Иван - не совсем русское, да и каждому известен прославленный архитектор Антонио Гауди - создатель собора Святого семейства в Барселоне?
  Может возникнуть вполне резонный вопрос: а как попала наша испанская семья в Россию? Отвечу: для этого странного перемещения в пространстве имелись веские причины, которые лишний раз подтверждали тот факт, что пути господни – неисповедимы и только наш мудрый Создатель определяет: кому, где рождаться, зачем покидать насиженные места и когда отправляться в последний путь.
  Короче говоря, ещё до начала второй Мировой войны ограниченный контингент испанских детей отправили в СССР, чтобы спасти их от той бойни, которая разыгралась в Западной Европе. Судьбы этих несчастных малюток, привезённых на чужбину, складывалась по-разному. После прибытия на «вторую родину» их делили на небольшие группы и распределяли по интернатам, предназначенные для беспризорных детей. Большая часть юных эмигрантов была направлена в провинциальные детские дома, разбросанные по всей России, и только единицам посчастливилось остаться в Москве.
  В этой немногочисленной группе оказался и мой отец. Он носил старое испанское имя – Антонио, хотя на русский лад все его величали – Антоном. Среди маленьких испанцев он оказался самым старшим и пользовался в их кругу беспрекословным авторитетом. Антон старался опекать и заботиться о своих братьях и сёстрах по несчастью, чтобы каким-то образом заменить им тепло родного, но, увы, навсегда утраченного дома.
  Так, рядом с Антоном оказались дружная компания юных сорванцов: Сусанна, Николай и Маргарита. Они бегали за ним хвостиком, повинуясь каждому его слову и движению. Но, шли годы, испанская детвора росла, мужала и познавала окружающий мир, который далеко не всегда был добр и справедлив к малолетним иностранцам. Для того чтобы выжить в жёстких условиях детского дома, у них имелся только один выход: держаться вместе и действовать сообща. Так узы крепкой дружбы связала юных «комарадос» на всю жизнь, а вскоре после окончания школы Антон женился на Сусанне, а Марго вышла замуж за Николая.
  Надо отметить, что судьба моих родителей, которые оказались далеко от исторической родины, складывалась совсем не просто. Им пришлось разделить тяжёлую участь тысяч обездоленных детей России, переживших войну и голодное послевоенное время. Но, невзирая на это, моим родителям удалось преодолеть все трудности, получить высшее образование и занять достойное положение в обществе.
  Мой отец блестяще окончил университет, защитил диссертацию и возглавил одну из кафедр МГИМО, мама тоже стала известным учёным и долгие годы работала в институте ядерной физике. Их высоко ценили как высоких профессионалов и редких интеллектуалов, которые в совершенстве владели французским, немецким, английским и, само собой, испанским языком.
  Естественно, со временем наша семья окончательно обрусела и в повседневной жизни мы разговаривали только по-русски. Но в критических ситуациях в родителях просыпалась древняя кровь басков и они автоматически переходили на каталонский диалект, кроме того они прекрасно пели и любили танцевать свои национальные танцы. В то время почти во всех семьях испанских эмигрантов имелись акустические гитары, на которых мог виртуозно играть каждый мужчина. Я с детства помнил эти зажигательные гитарные аккорды, ритмичный звук кастаньет и божественный ритм фламенко, которые возбуждали мою генетическую память, напоминая о моей сопричастности с великой культурой моего гордого и жизнерадостного народа.

                ***
   
  Наши близкие и друзья, входившие в испанскую диаспору, очень уважали моего отца и почтительно называли его Доном. Для многих из них, Антон являлся мудрым советчиком и духовным наставником. Во всяком случае, так повелось, что никто из нашего близкого окружения не совершал важных для себя жизненных поступков, без личного благословения со стороны Антона. У меня ещё с детства сложилось впечатление, что этот уникальный человек мог предвидеть будущее и буквально всё знал наперёд.
  Кроме того, отец обладал поразительной аккуратностью и пунктуальностью. Трудно припомнить случай, когда он куда-нибудь опоздал, или не выполнил того, что обещал.
  Отец одевался с большим вкусом: на работу отправлялся в безукоризненной деловой тройке, до блеска начищенных «лодочках», белоснежной сорочке и шёлковом галстуке, а зимой предпочитал обходиться без головного убора и ходить в длинном шерстяном пальто. Однако его любимой домашним нарядом всегда оставались потёртые джинсы и мягкий кардиган, в которых он выглядел очень модно и современно. Изысканный стиль столичного денди гармонично дополняли его длинные седые волосы и ухоженная эспаньолка.
  Антон всегда выделялся из толпы импозантной внешностью, статной фигурой и высоким ростом, в связи с чем, многие принимали его за иностранного дипломата или заграничного киноактёра. Не стану скрывать, что всю свою жизнь я считал Антона идеалом мужчины - победителя, редкой харизматичной личностью и общепризнанным лидером.
  Однако настоящей душой семейного братства Гауди всегда оставалась моя мама, которая отдавала нам с отцом всё своё душевное тепло и тихую ангельскую любовь.
  Сусанна имела яркую внешность южанки, длинные, смоляные волосы, густые брови в разлёт, маленький нос с горбинкой и глаза цвета индиго – неописуемой красоты. Она совершенно не пользовалась косметикой, только иногда, так сказать, на выход, позволяла себе подкрасить губы красной помадой, однако этого маленького штриха вполне хватало для создания особого парадного лоска. Одним словом, я, как и большинство сыновей обожал свою мать, считая её эталоном женской привлекательности и венцом добродетели.
  Не могу не упомянуть о то, что отношения между моими родителями всегда были очень тёплыми и складывались по условной схеме «отец – ребёнок». Отцом семейства являлся, конечно же, Антон, а его детьми: я, и его дражайшая супруга - Сусанна.

                ***
  Однажды зимой произошёл очень необычное происшествие, приблизившее наступление тех трагических испытаний, которые ожидали мою семью.
  В этот злополучный день, отец вернулся с работы раньше обычного и прямо с порога произнёс свою дежурную фразу:
  «Где мама»?
  В тот момент Сусанны не оказалось дома: она отправилась в магазин за продуктами. Но, Антон, почему-то сразу запаниковал и начал разыскивать её, трезвоня по всем знакомым. Когда же выяснилось, что никто из них Сусанну сегодня не видел, Антон произнёс гробовым голосом:
  «Сынок! Сердце мне подсказывает, что наша мама находится в смертельной опасности»!
  После этих слов, он, оставил меня «на телефоне», а сам выбежал на улицу – искать Сусанну. В тот момент, я не мог даже представить: каким образом он собирался найти её в многомиллионном городе?!
  Как выяснилось позже, в тот день столицу опять лихорадило, и на её улицах проходили очередные демонстрации протеста. Всё движение до границ Садового кольца было перекрыто, что вызвало огромные пробки и столпотворение в центре.
  Вскоре мирная шествие граждан переросла в прямое противостояние властям, в связи с чем, на помощь милиции были вызваны специальные конные подразделения.
  Как назло, Сусанна оказалась прямо в эпицентре всех этих событий!
  От большого скопления людей и громких криков, одну из лошадей понесло, и она сбила маму с ног. В этот самый момент демонстрацию начали разгонять, и испуганные люди метнулись прямо к тому месту, где лежала Сусанна.
  Неизвестно, чем бы всё это закончилось, не окажись рядом Антона!
  Каким-то образом он разыскал Сусанну в многотысячной толпе и в самый последний момент вынес её из этой мясорубки.
  Слава Богу, обошлось без тяжких последствий!
  Сусанна отделалась лёгким испугом и незначительной травмой головы.
  Когда они вернулись домой, Антон всячески ублажал жену: поил горячим чаем, пытался развеселить. Однако обласканная вниманием Сусанна ещё долго не могла прийти в себя, выглядела усталой и подавленной.
  В этот вечер родители долго заговорщически шептались между собой по-испански. Когда я проходил по коридору, то совершенно случайно услышал последнюю фразу из их разговора:
– Родная, моя, - возбуждённо говорил Антон, - пойми, нам нужно срочно уезжать отсюда! На этом настаивает Рой...
  Тогда я впервые услышал это имя, но понятия не имел, что это за человек и, куда собирается уезжать мой отец. Однако именно после этого случая, вся наша привычная жизнь полетела кувырком!

                ***
  Рассказывая всё это своему безмолвному «визави», я прекрасно понимал, что мой рассказ носит весьма сумбурный характер. Да, это и понятно: с тех пор я впервые попытался проникнуть в глубинные пласты своей памяти, чтобы восстановить последовательность тех давних событий. А, как известно, жизнь только в самом начале кажется простой и радужной, а мысли молодых людей короткими и светлыми. Когда же остаток нашего пути неумолимо сокращается, размышления зрелого человека о былом становятся длинными, как зимняя ночь, и печальными, как туманное марево пройденных дорог. Кроме того, вспоминая прошлое, ваш покорный слуга испытывал ещё одно вполне объективное неудобство. Оно было связанно с тем, что мой дух свободно парил в облаках, не видя перед собой собеседника и не зная, удастся ли ему вернуться обратно на землю или суждено отправиться прямо в небесные пущи. Однако в этой подвешенной ситуации мне больше ничего не оставалось, как продолжать начатую историю своей непутёвой жизни!

                ***
  И так, как я уже упоминал, лучшими друзьями нашего семейства считались дядя Коля и тётя Марго. Они тоже строили свою жизнь по схеме «родитель – ребёнок». Только роль мамы в их союзе выполняла Марго, а шкодливым ребёнком считался дядя Коля. Внешне две наши семьи представляли собой полную противоположность, но, быть может, именно эта кажущаяся непохожесть ещё теснее сближала всех нас, превращая наши отношения почти, что в родственные.
  Дядя Коля и тётя Марго проживали в большом и уютном доме, расположенном в престижном посёлке под Москвой. Они отличались редким гостеприимством, но особенно хлебосольным был её глава - добрейшей души человек, который больше всего на свете обожал шумные тусовки. Коля был душой и украшением любой компании, и, когда к нему в дом приходили гости, лицо хозяина сразу преображалось и начинало светиться счастливой улыбкой эпикурейца. Коля тут же принимался всех угощать сладостями, после чего отправлялся готовить праздничный обед, напевая под нос какую-нибудь оперную арию. 
  Коля был крупным мужчиной под два метра роста, с неуклюжей медвежьей фигурой, угловатыми манерами и типичным темпераментом сангвиника. Однако его внешняя медлительность и неповоротливость казались весьма обманчивыми: во время исполнения испанского танго Колю никто не мог превзойти по лёгкости и изяществу движений.
  Могучее тело этого гиганта покрывали густые волосы, растущие буквально повсюду, кроме его головы. Под его широкими, сросшимися на переносице бровями, выделялись крупные чёрные глаза с длинными телячьими ресницами. Густая щетина росла на Коленом лице, доходя почти до самых глаз, отчего щёки его всегда казались сине-чёрными, что могло оставлять у окружающих ложное впечатление неопрятности. Хотя на самом деле Коля считался редким чистюлей, уделял своей внешности повышенное внимание и ежедневно тщательно выбривался опасной бритвой.
  Колена демоническая внешность, по-детски ранимая душа, характер и повадки безобидного великана совсем не сочетались с его богатым внутренним миром. По кажущейся простоте и легкомысленности поведения Коли было трудно догадаться о тех редких способностях, которыми так щедро наградила его природа.
  В своё время дядя Коля успешно окончил консерваторию, после чего, невероятно, но его сразу же приняли в первый состав Большого театра. Причиной тому послужил тот факт, что этот певец от бога обладал великолепным слухом и феноменальным по силе голосом. Мягкий Колен баритон легко менял тональность и звучал грозно и призывно подобно Иерихонским трубам, а иногда менялся до неузнаваемости, становясь вдруг нежным, как трепетный шёпот Эоловой арфы. В самом деле, он свободно брал любую ноту и мог исполнять любые классические арии, причём, как басом, так и тенором!
  Кроме того Коля виртуозно владел игрой на флейте, однако забавлялся этим древним инструментом исключительно в домашних условиях. Причина была вполне объяснимой: достаточно представить себе монументальную фигуру перекормленного «медведя гризли», стоящего на сцене в чёрном фраке с этим тоненькой дудочкой, которая в его ручищах казалась не больше зубочистки! 
  Колена карьера на сцене Большого наверняка сложилась бы очень удачно, если бы не те загадочные случайности, которыми постоянно сопровождались его публичные выступления.
  Всё началось с малого!
  Во время репетиций оперы «Отелло» один из рабочих сцены, ранее известный чрезмерным пристрастием к алкоголю, буквально преобразился, слушая виртуозное пение дяди Коли. В этом не было ничего удивительного, если бы он публично не заявил о том, что решил раз и навсегда бросить пить. Этот невероятный для работника искусства факт ошеломил старожилов театра. Более того, через несколько дней этот горький пьяница вообще постригся в монахи и ушёл в монастырь!
  Как-то раз, главный дирижёр, находясь под сильным воздействием Коленого таланта, вернулся домой и в слезах признался жене о своих гомосексуальных связях с первой скрипкой оркестра. Ужасный пассаж, не правда ли?! Но эта откровенность нисколько не удивила его супругу, поскольку она сама давно крутила роман с заместителем министра по культуре – убеждённой феминисткой.
  Случались чудеса и похлеще!
  На премьере оперы дядя Коля, исполнявший партию Бориса Годунова, взял такую необычную ноту, что в зале зазвенели хрустальные люстры и на сцене погас свет. Однако увлечённый пением Коля не заметил этих мелочей и завершил свою арию в полной темноте. Но, самое интересное заключалось в том, что никто из публики не покинул свои места. Когда же, наконец, включилось резервное освещение, оказалось, что все собравшиеся зрители мирно спали и, при этом, плавно крутили головами по часовой стрелке!
  Но руководство театра решило не поднимать лишнего шума, признав эти происшествия простым недоразумением. В самом деле, все постановки с участием Коли проходили с фантастическим успехом, если не считать мелочей: на инструментах у музыкантов иногда лопались струны, а некоторые зрители впадали в экстаз или самозабвенно молились.
  Однако все критики сходились во мнении, что божественный голос Коли оказывал на присутствующих только благотворное воздействие. Тем не менее, вскоре по Москве о чудесах в Большом и о его загадочном солисте поползли противоречивые слухи.
  Как и следовало ожидать, чертовщиной, происходящей в главном театре страны, быстро заинтересовались «соответствующие органы». Руководство Большого и самого виновника этих мистических «безобразий» в срочном порядке вызвали «на ковёр»!
  В итоге Колю поручили тщательно проверить ведущим специалистам страны. Те, используя какую-то сверхчувствительную аппаратуру, определили, что физиологическое строение его связок и диапазон голосовых возможностей просто уникален. Но самое интересное заключалось в том, что его звуковой дорожке присутствовали частоты, неуловимые человеческим слухом. По мнению профессоров - фонологов подобные звуки могли издавать только редкие земные млекопитающие, такие как дельфины или киты. В связи с этим выводом дядю Колю долго таскали по всевозможным научным учреждениям, брали анализы и подключали к компьютерам. Но, никто так и не сумел объяснить этот природный феномен и, в конце концов, Колю оставили в покое.
  Об этих бурных событиях на театральных подмостках стало известно и моему отцу. После долгого разговора между Антоном и Колей, несостоявшийся певец был вынужден оставить сцену и навсегда уйти из театра.
  Так резко оборвалась Колена карьера великого, но, увы, не признанного маэстро всех времён и народов!
  Но бросать своё любимое дело дядя Коля не собирался, отнюдь! Он продолжал репетиции дома, услаждая пением и игрой на флейте слух благодарных домочадцев. Не смотря на то, что аудитория его почитателей была немногочисленной и состояла из его супруги и двух лабрадоров по имени Зита и Гита, Колю это вполне устраивало.
  Собаки просто обожали своего хозяина и благодарно слушали его соловьиные трели. Правда, иногда они пугались и нервно вздрагивали от слишком высоких нот в его голосе, зато могли часами мирно дремать под сладкими звуками чарующей флейты.
  Что касается Марго, то она всегда относилась к творчеству мужа с разумной долей скептицизма, и стоически терпела натиск его звуковых атак.
   В связи с этим она любила шутить:
   «Чтобы ни делал этот вундеркинд, лишь бы – не плакал»!
   В конечном счёте, Марго привыкла к бесплатным Коленым концертам, которые иногда продолжались до бесконечности долго, без антрактов и перекуров, поскольку Коля принципиально не занимался курением табака. Однако стоило ему замолчать, что случалось крайне редко, Марго тут же начинала бить тревогу и искать своего мужа по всему дому.
  Это было связано с тем, что её драгоценный муженёк затихал только по двум причинам: когда он спал или чревоугодничал. Даже в туалете усердный певец не прекращал своих музыкальных упражнений, приберегая на этот случай самые возвышенные оперные партии, которые исполнял с особым пафосом и артистизмом.
  Вторым большим жизненным увлечением Коли была кухня.
  Этот неугомонный человек представлял собой ходячую кулинарную книгу, и за рекордно короткое время мог сотворить любое, даже самое экзотическое блюдо, будь то: жареные в вине бананы или японское суши, китайская утка или швейцарское фондю.
  Коля выдумывал немыслимые виды спагетти, о существовании которых наверняка не догадывались даже самые прославленные кулинары Италии. Он делал красные, голубые и чёрные спагетти, добавляя в них всевозможные соусы и приправы.
  Но, несмотря на такой широкий ассортимент блюд, самым излюбленным Колиным лакомством всегда оставалась жареная картошка с луком и обычные куриные яйца, сваренные в мешочек, которые он десятками съедал за завтраком.
  Бесспорно, апогеем кулинарного искусства Коли являлся шашлык. Его замысловатый рецепт держался под большим секретом и даже под пытками повар не раскрыл бы этой великой тайны. Коля долго и сосредоточенно колдовал над шашлыком, добавляя в кастрюлю какие-то пахучие травки - муравки, известные одному ему. Только у мангала он мог позволить понаблюдать за своим искусством: пожалуйста – смотри и учись на здоровье!
  Поглядеть и правда - было на что!
  Дядя Коля, как настоящий индийский факир, манипулировал шампурами и жонглировал кочергой, при этом неизменно напевая какую-нибудь жизнерадостную песенку.
  Каким образом он добивался такого сумасшедшего эффекта, трудно сказать, но от румяного мяса исходил такой умопомрачительный запах, что у всех окружающих текли слюнки и появлялся звериный аппетит. 
  Но круг интересов Коли на этом не ограничивался.
  Он был щедро одарён бесчисленным списком талантов, которые он никогда не развивал, они у него просто были – и всё!
  Так, этот неугомонный экспериментатор высадил в Подмосковье какой-то редчайший сорт винограда!
  И, что же?
  Немыслимо, но факт: этот дивный виноград начал плодоносить и давать урожай, из которого Коля умудрялся изготавливать великолепное сухое вино!
  Один знакомый нашей семьи – француз из оных аристократов, попробовав этот райский напиток, был поражён его букетом. Он искренне утверждал, что вкус у Коленого вина тоньше и богаче, чем всемирно известное «Бордо»!
  Но, не только винцом баловался Коля – он производил настоящую водку! Её диковинный рецепт он вычитал в старинной книге, в которой подробно описывались изобретения великого самогонщика Менделеева. На каком-то промежуточном этапе изготовления этой водки, Коля добавлял в неё лепестки чайных роз, в результате чего она становилась густой, как оливковое масло и и имела ни с чем несравнимый, розовый цвет.   
  Кроме того, Коля в домашних условиях производил настоящий коньяк, имевший высочайшее качество. Этот благородный напиток не уступал стандарту лучших в мире бренди. Свой янтарный эликсир Коля годами хранил в дубовых бочках в высоком подвале его дома.
  Но этот винный погреб, слегка затопленный грунтовыми водами, использовался им для кое-каких занятий и посерьёзней. Дело в том, что именно там помещались пронумерованные бутыли с ещё более изысканным винным деликатесом.
  Этим чудом являлось настоящее шампанское!
  Коля часами сидел в своей подземной лаборатории, меняя положение каждой бутылки в строгой последовательности, неукоснительно соблюдая правила древнейшей французской технологии. Коля вкладывал в этот благородный процесс всю свою душу и умение. И Колено терпение окупалось с лихвой: в результате получался фантастический напиток, достойный богов!
  В своих многочисленных увлечениях Коля был весьма аккуратным человеком, хотя иногда и проявлял какую-то птичью беспечность. Однако в отличие от Антона, в  своей повседневной жизни он зарекомендовал себя чрезвычайно рассеянным товарищем.
  Коля имел редкое свойство разбрасывать свои вещи по всему дому, после чего уже ничего не мог найти самостоятельно. Так он часто оставлял свою зубную щётку на кухне, очки - в гараже, а его носки могли валяться где-нибудь за унитазом. Бывало и так, что, в поисках утерянных вещей, Коля полдня проводил в туалете, случайно увлекшись чтением любимой книжки.
  Но вся эта внешняя чудаковатость, сочеталась в нём с высочайшим уровнем культуры и образованности. Любой знаток литературы мог бы позавидовал его уникальной библиотеке. Он слыл полиглотом, который читал в подлиннике Дюма и Байрона, Шекспира и Сервантеса. В его личной библиотеке были собраны редчайшие мировые издания, в том числе бесценные раритеты.
  Коля был очень остроумным человеком, знал массу анекдотов и весёлых историй, он превосходно декламировал. Только иногда он бывал грустным, молчаливым, ядовито усмехался своим мыслям, думая, о чём-то о своём. Но стоило ему увидеть свою жену, как он тут же преображался и становился прежним Колей: добрым и забавным человеком - горой.
  В юности мне казалось, что Коля может ответить на любой вопрос. Например, он всегда любил говорить, что каждая народная сказка несёт в себе больше информации о прошлом, чем вся идеологическая чушь, которой пичкают детей в современных общеобразовательных школах. Он восхищался работами известного писательницы и путешественницы Елены Блаватской, которая никогда не сомневалась во внеземном происхождении человечества, и иногда сам казался искромётным космическим явлением, которое каким-то чудом попало на землю, которая погрязла в грехах, предательстве и лжи.
  Противоречивая Колена натура сочетала в себе, казалось бы, совершенно несовместимые черты: пытливый учёный и философ каким-то странным образом уживался в нём с великим мечтателем и неисправимым фантазёром. Он мог восприниматься титаном мысли и малым ребёнком, одновременно весёлым и грустным, смешным и серьёзным. Но в тоже время, этот человек всегда умел чётко аргументировать мысли и убедительно отстаивать собственную точку зрения, ссылаясь на конкретные научные данные и неоспоримые факты.

                ***
  Марго стоически терпела все заморочки своего мужа и могла часами внимать его заумные монологи и восхищаться новыми гениальными идеями.
  Помимо того, что его своеобразная жизненная позиция и не стандартные мысли были понятны и близки Марго, она утверждала, что ей намного легче слушать то, что Коля рассказывает, чем уживаться с его дарованиями относительно музыки. Хотя, надо отдать должное стоическому терпению этой удивительной женщины, которая воспринимала все заморочки своего супруга с искренним уважением и милой, доброжелательной улыбкой.
  Так она никогда не повышала свой голос, никто и никогда не слышал от неё грубого слова или, не дай бог, крика. Порой складывалось впечатление, что нет на свете той причины, которая могло бы вывести Марго из её привычного состояния покоя и полного душевного равновесия. Марго всего добивалась тихо - без лишнего шума и могла найти выход из любого, даже самого безвыходного положения. Казалось, если бы, вдруг, выяснилось невозможное, и её ненаглядный муженёк оказался не мужчиной, а женщиной, Марго и в этом случае не растерялась, а, улыбнувшись кроткой улыбкой херувима, успокоила бы всех присутствующих словами:
   «Ничего страшного, что-нибудь, придумаем»!
  Следует отметить, что Марго была не только цельной натурой и идеальной женой, но ещё обладала внешностью настоящей кинозвезды. Чертами лица и своей фигурой она очень напоминала неотразимую Софию Лорэн в лучшие годы её славы. Даже когда Марго было под пятьдесят, её сексапильности и природной стати могла бы позавидовать любая молоденькая девушка.
  Однако эта удивительная женщина отличалась массой других редких достоинств.
  Так, к примеру, в любой компании Марго старалась больше слушать, а говорить только в самом крайнем случае. Но, стоило ей вступить в общий разговор, как все затихали и внимали только её. Своим тихим голосом и простыми словами Марго всё расставляла на свои места, и спорящие приходили к выводу, что дальнейшая дискуссия себя уже полностью исчерпала и продолжать её не имеет никакого логического смысла.
  Но, несмотря на всю её кажущуюся субтильность и внешнюю мягкость, Марго была от природы человеком волевым и решительным. Все мы очень уважали и нежно её любили, особенно дядя Коля, который просто боготворил свою жену. Марго, в самом деле, казалась настоящим ангелом, но не порхающим высоко в небесах, а твердо стоящим на земле и имевшим железный характер лидера.
  По своей профессии Марго была дипломированным биологом. Однако позже, почувствовав в себе тягу к прикладным наукам, она стала знатоком Восточной культуры. Марго даже написала книгу по Икебане, которая имела огромный успех. Может быть, благодаря своим разносторонним наклонностям всё, чем занималась Марго, наполнялось природным теплом и гармонией, дарящей всем окружающим чувство ощутимой благодати.
  Так, она в рекордный срок смогла превратить свой стандартный дачный участок в настоящий парадиз. Всю его территорию разделяли ровные дорожки, одна из которых вела к искусственному пруду дивной красоты, вторая к декоративной японской пагоде, третья упиралась в деревянный сруб русской бани, а следуя по четвёртой можно было попасть в оранжерею, которая являлась предметом особой гордости чудесницы Марго.
  Все растения в её саду были высажены в классических традициях садово-паркового искусства, с учётом особых климатических условий средней полосы России. Они цвели таким образом, что за одними сортами, появлявшимися ранней весной, непременно следовали другие – летние, которые, в свою очередь, сменялись самыми стойкими видами, державшимися до поздних заморозков.
  Марго, так же как и её муж, можно было назвать разносторонней личностью, которая проявляла себя во многих ипостасях, например в таком сложном деле, как парфюмерия. Она сама придумывала и изготавливала штучные сорта духов, используя розовое масло, редчайший сок водяной лилии и лотоса, которые тоже произрастали на её участке.
   Свою любимую оранжерею Марго превратила в сложнейшую селекционную лабораторию, где проводились разнообразные научные опыты. Там прижились почти все существующие сорта овощей и фруктов, в том числе и такие экзотические для северных широт, как айва, лимоны и апельсины. В огромной катке стоял средиземноморский банан, который поначалу капризничал, но, в конце концов, Марго добилась плодов и от него.
   В оранжерее у Марго имелись и свои секреты!
   Так в одном укромном уголке, в специальной стеклянной колбе под лучами кварцевой лампы она держала необычное растение с волокнистыми корнями, похожими на фигурку человека. Это было загадочное человекообразное существо – мандрагора, привезённое с далёкого острова Крит и имевшее мистическую славу и уникальные, целебные свойства.
   Но особой гордостью Марго были, конечно же, орхидеи!
   Для них она выделила самое удобное и привилегированное место. Марго воспринимала эти райские цветы с каким-то внутренним благоговением, относясь к ним как к прекрасной, живой и застывшей в форме музыке. Каждый цветок помещался в отдельный горшок и имел свою собственную историю и, даже персональное имя. Марго разговаривала с ними, как с людьми, а иногда их общение напоминало диалог между близкими друзьями. Но собеседниками Марго становились не только цветы, она часто шепталась с деревьями и, когда она нежно обнимала их стройные стволы, казалось, что хрупкие берёзки и могучие сосны доверяли ей свои самые сокровенные тайны.
   Особо трогательные отношения сложились у Марго с её лабрадорами – Зитой и Гитой. Эти великовозрастные девицы приходились друг другу ближайшими родственниками и были так похожи, что определить, кто из них являлся - матерью, а кто дочерью, было почти невозможно. Они считались полноправными членами семьи и вели себя, как две хулиганки, которые бесились подобно малым детям, избалованные всеобщей любовью и чрезмерным избытком свободы. Но стоило Марго даже взглянуть на собак с лёгким укором, как они тут же становились её покорными рабынями и исполняли любой приказ своей дражайшей повелительницы.
  Но местный зоопарк не ограничивался только собаками!
  Когда Марго забеременела, к ней пришла блестящая идея – приобрести домашнюю козу. Как оказалось, в связи с этим она имела далеко идущие планы, к осуществлению которых давно и тщательно готовилась. Против самой козы никто не возражал, но возник законный вопрос: где она будет, так сказать, обитать?
    Марго начала свой «рогатый» проект с ненавязчивого намека своему мужу относительно того, что жилище для этого милого животного лучше всего устроить в подвале дома. Естественно, Коля тут же возмутился и «стал на дыбы». Ещё бы,  ведь покушались на самое святое – его любимый винный заводик! Чтобы разрядить обстановку, он сам предложил построить отдельный сарай и даже взял на себя организацию этого ответственного предприятия.
   Не трудно догадаться, что именно этого и добивалась дальновидная хитрюга - Марго!
   Как и следовало ожидать, одним маленьким сарайчиком дело не закончилось.
  Строить, так строить!
   В результате, в дальнем углу садового участка было воздвигнуто масштабное сооружение, внушительные размеры которое больше напоминало колхозный курятник. Это произошло совсем не случайно: Марго реализовывала осуществление своей давней мечты детства – завести пернатую живность. Так, очень скоро в их хозяйстве появились голуби, куры, петухи, индюки и даже заморские павлины, которые выглядели, как райские птицы, но отвратительно кричали по ночам. Кстати сказать, в этой грандиозной постройке нашлось место и для козы - вскоре туда заселили ясноглазое существо белой голландской масти, которое отличалось крутым нравом и большим розовым выменем. Это симпатичное существо по имени Маша очень любила бодаться, но было довольно неприхотливым и давало много жирного молока.
    Так или иначе, всё получилось так, как задумал опытный биолог и естествоиспытатель - Марго!
  Теперь все в её доме пробуждались с первыми лучами солнца. Первыми начинали горланить гамбургские петухи, которые вставали раньше всех и оповещали окрестности о добросовестном исполнении своего супружеского долга. Им удовлетворённо вторили несушки, к которым присоединялись любвеобильные голуби и их верные подружки - горлицы. В своём певчем искусстве от этого хора не желали отставать дворовые охранники – Зита с Гитой и, естественно, коза Маша, требующая от хозяев своевременной дойки. Причём, с особым азартом вся эта многоголосая компания бралась за дело, когда начинал музицировать дядя Коля. Довольная жизнью живность старалась не ударить лицом в грязь и даже пыталась перещеголять своего хозяина.
   Ну, что можно сказать по этому поводу?
   Любой нормальный человек давно бы свихнулся от какофонии звуков и дикого шума, царящего в этом сумасшедшем доме. Любой, но только не Марго! Она всячески приветствовала этот бессрочный песенный фестиваль и лишь довольно улыбалась. Марго прекрасно понимала, что кроме шума это музыкальное братство приносило много реальной пользы. Так, куры несли отборные яйца, коза давала жирное молоко, даже капризным павлинам нашлось применение – их яркие перья Марго использовала для изготовления роскошных вееров и женских шляпок.
  Марго практически перешла на систему натурального хозяйства, но она и не собиралась останавливаться на достигнутом. В начале лета строительство сарая медленно перешло в капитальный ремонт всего дома и возведение третьего этажа. По авторитетному мнению Марго это было необходимо для её будущего ребёнка, появление которой она с нетерпением ждала. Примечательно, но беременная Марго без врачей прекрасно знала, что у неё будет девочка и уже дала имя дочери, назвав её – Лорой в честь своей матери – Далорес.
  Главным инженером и архитектором, прорабом и дизайнером, начавшегося строительства стала, естественно, сама хозяйка. Работа кипела в течение всего лето и завершилась в намеченный срок – к концу осени.
  Комната Лоры была оборудована по всем правилам Фэн-шуй, поскольку её мама была уверена в том, что каждая вещь несёт в себе «дао», то есть воздействует на человека своим биополем и энергетической заряженностью, а соответственно от этого зависит его настроение, психическое состояние и здоровье в целом.
  Во время всей своей беременности Марго старалась слушать спокойную классическую музыку и вела постоянные диалоги со своей дочерью, полагая, что ещё в утробе она всё прекрасно слышит и понимает. В связи с эти она слёзно молила мужа временно воздержаться от громкого пения и игре на музыкальных инструментах, мотивируя свою просьбу тем, что у Лоры ещё будет достаточно времени, чтобы вдоволь насладиться способностями своего талантливого папочки. Поначалу Коля пытался протестовать, но, оценив качественное определение своей личности, как «талантливой», конечно же, смирился с женой и стал проводить ежедневные упражнения в вокале подальше от дома - в крытой оранжерее.
  В конечном счёте, Колино пение оказало положительное воздействие на представителей местной флоры и фауны: банан буквально прорвало на плоды, куры начали чаще нестись, у Машки увеличился удой молока, а павлины, не выдержав конкуренции с бывшим певцом Большого театра, наконец-таки, заткнулись.   
  Одним словом, созидательная затея Марго всем пришлась по душе!
   Расцвела и сама хозяйка дома.
   Беременность была ей очень к лицу.
   На время строительных работ она облачилась в безразмерный джинсовый комбинезон и широкополую соломенную шляпу с розовой шёлковой лентой. Это одеяние так ей подходило, что оно надолго превратилось в её излюбленную домашнюю одежду. Вскоре и все мы так к ней привыкли, что без этого фирменного наряда кудесницу Марго уже трудно было представить.
    В связи с этим, я вспоминаю один забавный случай, который врезался в мою память навсегда.
    Как-то раз, когда мы в очередной раз приехал в гости к Коле и Марго, случилось нечто невероятное!
   Хозяйка уже с довольно большим животом мирно сидела перед домом в своём любимом плетёном кресле и грелась под лучами тёплого осеннего солнца. Я глядел на неё и мысленно любовался умиротворённостью это идеалистической картины, когда откуда ни возьмись, появилась маленькая пёстрая птичка. Она совершила несколько кругов над нашими головами, после чего приземлилась прямо на широкую шляпу Марго. Через какое-то время птичка улетела, оставив в там малюсенькое, снесённое ей яичко. Однако это обстоятельство нисколько не смутило Марго: она, как ни в чём не бывало, достала его и бережно прикрыла ладонью. Согревая его в своих руках, она обратилась в мой адрес с весьма необычной просьбой:
  «Ванечка, - задумчиво произнесла она, - знай, родной, что я рожу Лору для тебя! Я надеюсь, что она вырастет настоящей Докой, а ты станешь – Доном, и вы всегда будите вместе. Только пообещай мне одну вещь, - она вопросительно на меня посмотрела, и я был вынужден кивнуть своей головой в знак согласия, - поклянись мне, что никогда не оставишь мою дочь! Да, не смущайся ты так! – Усмехнулась Марго, заметив замешательство на моём лице, а потом тихим голосом добавила. – Ах, как бы мне хотелось, чтобы мы с мужем и твои родители дожили до счастливого дня вашей свадьбы»!
   Тогда я заворожено глядел на эту красивую женщину, но ровным счётом ничего не понял из её странных слов. Их глубокий смысл дошёл до меня значительно позже, когда я в очередной раз убедился в том, что Марго всегда очень хорошо знала: что, когда и зачем она говорила.
 





                ГЛАВА ВТОРАЯ



                «любо мне, что господь слышит               
                мой голос и мои мольбы»            
               

               
  Рождение Лоры стало для нас долгожданным событием. Естественно, в этот день больше всех волновался Коля: он почти ничего не ел, внешне осунулся и всё время как-то отрешённо улыбался. Более того, он казался непривычно тихим, кротким, и даже временно перестал петь!
  Будущий отец, каким-то тайным образом договорился с главврачом роддома и ему в порядке исключения разрешили присутствовать при родах, хотя в те далёкие времена это было совсем не принято. Так или иначе, под видом акушера ему выдали белый медицинский халат, шапочку и завели прямо в комнату для родов. Честно говоря, в этом одеянии он был слабо похож не врача гинеколога, а больше напоминал не очень трезвого повара из итальянского ресторана.
   Дело в том, что Коля, борясь с внутренним волнением, поддерживал свой дух приличными дозами коньяка, который вместе с другими напитками собственного производства при-нёс с собой и щедро раздавал всем врачам, медсёстрам и нянечкам больницы. Однако алкогольный допинг не смог ему помочь сохранять хладнокровие.
   От вида пронзительно кричавшей от боли Марго, метавшейся в предродовых схватках, Коля сразу же отрезвел и потерял дар речи. Этот большой и сильный мужчина не мог спокойно смотреть на мучения своей несчастной женушки, но больше всего он страдал от невозможности прийти ей на помощь. Когда же в поле его зрения появилась головка ребёнка, Коля сначала остолбенел, после чего плашмя рухнул прямо на пол! В итоге, вместо того чтобы заниматься роженицей, врачи бросились откачивать будущего отца, который пребывал в глубоком обмороке.
  Но, Марго и тут не растерялась, она быстро взяла инициативу в свои руки, давая точные указания обалдевшему медперсоналу. При этом бедняга громко и «грамотно» материлась в адрес своего дражайшего супруга, чего раньше за ней никогда не замечалось. Слава Богу, в результате всё закончилось благополучно, если не считать того факта, что в палату вместе с Марго и уже появившейся на свет Лорой, поместили и их непутёвого папашу, который всё ещё находился без сознания.
  В день выписки матери и ребёнка из роддома Коля казался потерянным и вёл себя как невеста на выданье. Героиню Марго и крохотную Лору вышла провожать вся больница. Собравшиеся у входа бурно поздравляли и Колю, который скромно стоял в стороне, потупив взгляд, и был похож на японского борца сумоиста, утомлённого тяжёлым поединком. Он мял в руках огромный букет розмаринов и не мог сообразить, куда его подевать. В конце концов, он торжественно вручил цветы главврачу, и мы поехали домой.
  По дороге Коля, сидевший за рулём автомобиля, с каким-то завидным упорством пытался выехать на полосу встречного движения, из-за чего мы несколько раз чуть не попали в аварию. С горем пополам, мы всё-таки добрались до дома, где Марго именно меня попросила занести Лору в её комнату.
  Я хорошо помню, как я с огромным внутренним волнением прижимал в себе конверт с малышкой, которая казалась мне тогда бесценным сокровищем. Поднимаясь по лестнице вверх, сердце моё колотилось, пытаясь вырваться из груди, а руки тряслись от эмоционального порыва новых чувств и незнакомых эмоций, которые переполняли всё моё юное существо. Этот мгновение стало одним из самых трогательных моментов в моей жизни - захватывающей встречей с неизбежным и познанием какой-то высшей небесной истины!
  Удивительно, но в этот день Марго не выглядела утомлённой, а напротив, казалась необычно возбуждённой, свежей и помолодевшей.
  В отличие от неё, новоиспечённый папаша как-то виновато улыбался и растерянно стоял у кроватки, не зная, что ему делать. Он вёл себя с гостями изнурительно вежливо и как-то приторно деликатно. Странно, но, поначалу, Коля панически боялся даже подойти и прикоснуться к своему ребёнку.
  Конечно же, в тот торжественный вечер не обошлось без происшествий!
  Откупоривая фирменную бутылку шампанское, Коля вдребезги расколотил любимую люстру своей жены, в результате чего весь дом оказался в хрустальных осколках, которые празднично блестели, точно так же, как лица всех собравшихся.
   «На счастье»! - громко кричали гости.
  Для всех нас стало очевидным: Коля и Марго находились на вершине своего семейного счастья, получив от Бога долгожданный и бесценный дар – Лору - настоящего маленького ангелочка!
   Что же касается не совсем обычного поведения дяди Коли, то, как известно, все мужчины проявляют своё волнение по-разному, а особенными чудачествами отличаются те отцы, которые безумно любят своих дочерей.

                ***               
   Хочу признаться, то из первых месяцев жизни Лоры мне запомнилось совсем не много. Бесспорно, кое-что осталось в памяти, например, как её купали в ванночке, как она делала свои первые шаги по комнате, как я гулял с ней в саду, носил на руках и дарил игрушки. Но не более того.
  Внешне, она оказалась очень симпатичным, здоровым ребёнком, если не считать одной досадного недостатка: до пяти лет Лора совсем не разговаривала! Нет, она всё прекрасно слышала и понимала, но при этом не произносила ни единого слова. Она совершенно всё воспринимала адекватно, но все свои эмоции и впечатления выражала только с помощью жестов и мимики, не издавая при этом - ни звука.
  Марго читала Лоре всевозможные детские книжки, которые та могла слушать часами. Бедный Коля разговаривал с дочерью с помощью знаков, используя даже язык глухонемых, который хорошо знал. Он пробовал общаться с ней на английском и испанском, пел всякие смешные песенки, танцевал и улюлюкал, изображая то папу Карло, то Буратино, то злого Карабаса.
   Но все эти попытки оставались тщетными!
   Конечно, Лора, как и большинство детей её возраста, заразительно смеялась, хлопала в ладоши, танцевала, прыгала от удовольствия, но всё это происходило без звукового сопровождения.
 У её родителей даже появились подозрения, что у девочки не всё в порядке с психикой: ребёнок недоразвит, страдает аутизмом или, не дай бог, олигофренией. В самом деле, наша Лора могла часами разглядывать любимые игрушки и различные предметы, в подробностях изучать детали окружающего мира, но вот беда - она никогда не высказывала об этом своих личных впечатлений!
  В тот момент, когда все потихоньку стали привыкать к её немоте, произошёл весьма странный случай.
   Как-то ранней весной Лора нашла в саду больного и немощного голубя. Когда же тот умер, она почему – то не расстроилась, а продолжала держать его в своих ладонях, пристально глядя на безжизненное тельце птицы. Что произошло дальше, не мог объяснить никто из нас. Но буквально через несколько минут голубь самостоятельно встал на лапки, встрепенулся и улетел. Сначала мы не поверили собственным глазам, но факт оставался фактом – птица ожила прямо на наших глазах!
   После этого Лора отряхнула свои маленькие ладошки и тихо произнесла свою первую в жизни фразу:
«А вы говорите, что чудес на свете не бывает»!?
  Она сказала эти слова как-то очень просто и буднично, как будто бы всегда умела разговаривать, и с самого рождения только и занималась тем, что воскрешала умерших животных. 
   Я хорошо запомнил, что после этого случая маленькую Лору как будто бы прорвало: она начала трезвонить с неизменным постоянством, со всеми, по любому поводу и практически без остановки. Причём, речь её была на удивление чистой, грамотной, правильной и разумной, как у вполне взрослого и образованного человека.
  В чём скрывалась истинная причина столь загадочной метаморфозы, трудно объяснить. Скорее всего, Лора молча накапливала свой первый жизненный опыт, после чего ей захотелось подробно обсуждать свои впечатления со всеми окружающими её людьми. Она быстро интеллектуально развивалась и высказывала вслух очень зрелые суждения, а вскоре вообще собралась идти в школу. Кстати сказать, к этому времени Лора уже умела прекрасно читать и писать, и не только на русском языке, но на испанском, английском и французском. Причём, багажа знаний, полученных Лорой у себя дома, вполне бы хватило на то, чтобы сразу сдать выпускные экзамены.
  Может быть, именно поэтому Лора очень быстро разочаровалась в школьной программе и потеряла к ней всякий интерес. В самом деле, в то время как её сверстники только приступили к изучению алфавита, она уже серьёзно увлекалась японской поэзией и зачитывалась Джеком Лондоном! В результате Лора никогда не выполняла домашние задания, а каждый её поход в школу сопровождался страшным семейным скандалом.
  Молоденькая учительница, являвшаяся её классной руководительницей Лоры, буквально стояла перед ней навытяжку.
  Ещё бы!
   Когда Лора выходила к доске, а это случалось только в самом начале процесса её обучения, она начинала выдавать такую ценную информацию, о которой юной учительнице и не снилось в её институте.
   Молодой педагог слушал свою продвинутую ученицу с открытым ртом, которым охотно черпал новые знания. Но чуть позже, для того чтобы сохранить свой личный авторитет, Лорина учительница ставила ей только «отлично», и старалась больше не вызывать.
  Имея много свободного времени после учёбы, Лора посвящала его животным и помогала Марго в саду. Зита и Гита ходили за ней по пятам, как за признанным вожаком, повинуясь каждому её движению. Лора гуляла с козой, наводила порядок в курятнике, бегала в деревню, очень любила кататься верхом на лошади, которую её папа арендовал в колхозной конюшне.
   Одним словом, Лора росла чертёнком в юбке!
  Порой казалось, что Лора одновременно находилась в разных местах: в доме, в гараже и в курятнике – повсюду слышался её звонкий голосок. Излюбленным занятием Лоры было лазание по деревьям и игры в лабиринтах подземного хода, который начинался в подвале и тянулся до самой оранжереи. Лора устроила там «блиндаж» и изображала отважную партизанку на боевом задании. Она неожиданно нападала на «врагов» то с одной, то с другой стороны, пугая при этом родителей, собак и обалдевших гостей семьи. Дяде Коле, безмятежно колдовавшем в подвале над своими бутылями, доставалось больше всех от этих внезапных атак дочери - партизана. Он даже серьёзно собирался засыпать подземный ход, когда оптимальное решение пришло само собой. Кто-то надоумил его провести там освящение, после чего Лорин пыл сразу же остыл, и партизанские войны прекратились навсегда.
  Несмотря на частые формальные ссоры, Лора и Коля обожали друг друга и были неразлучны. Они вместе строили песочные замки и крепости, делали пластилиновых солдатиков, из которых формировали армии и разворачивали настоящие баталии по всему дому.
  Лора с отцом специально разучивали известные оперные партии и любили выступать на семейных концертах, музицируя в четыре руки.
   Однако самым экстравагантным зрелищем была стрижка дяди Коли!
   Дочь - парикмахер, раздевала его по пояс, аккуратно ровняла ножницами причёску на голове, ненавязчиво переходя всё ниже и ниже, пока не состригала все волосы на его могучей, заросшей шерстью спине. Коля для вида недовольно бурчал и делал вид, что яростно сопротивляется, но по всему было видно, что его отцовская душа таит от трогательной заботы со стороны любимого чада.
  К десяти годам Лора представляла собой высокую девочку-подростка с постоянно разбитыми коленками и расцарапанными локтями. Она почти ничего не ела и была худющей до безобразия, одним словом, её «телосложение» со стороны казалось сплошным «тело – вычитанием». В связи с этим Лора считала себя полной уродиной и страшно комплексовала из-за мелких прыщиков, которые появились у неё на лице в период полового созревания. Но эта глупышка даже не догадывалась о том, что на самом деле бог щедро одарил её редкой природной красотой!
   Мордашка этого милого создания была далека от существующих шаблонов женской привлекательности, а индивидуальность её внешности качественно отличалась от всех общепринятых стандартов. Так наша Лора обладала длинными, огненно-рыжими волосами, белой, гладкой кожей с веснушками, крупными чётко очерченными губами и зелёными, как у пантеры глазами. Причём, её глаза в зависимости от настроения могли менять свой цвет: от глубокого ультрамарина морской волны, ярко бирюзовых и изумрудных тонов, до прозрачной лазури весеннего небосклона.
   У Лоры имелась ещё одна примечательная особенность: на её щёчках имелись две симпатичные ямочки, проявляющиеся на лице во время смеха, а прямо на переносице - маленькая, пикантная родинка, которая придавало это юной красотке неповторимый девичий шарм.
   Все, кроме неё самой, прекрасно понимали, что период «гадкого утёнка» скоро безвозвратно пройдёт, и она превратиться в неотразимую «красавицу-лебедя». Но всё это ждало её впереди, а пока моя длинноногая кузина - сорванец переживала короткий, но сложный период своего стремительного взросления.
  Вскоре у нашей Лоры появились большие проблемы в школе. Так, перед началом очередного учебного года, она вообще наотрез отказалась посещать занятия. К этому времени она прочла все книги, собранные в библиотеке отца, и могла свободно изъясняться на шести языках, включая португальский и греческий. При таком положении вещей ей, как маленькому полиглоту, было скучно и не интересно в стенах обычной московской школы.
   В итоге, Лора объявила непримиримую войну своим учителям, которых уже давно трясло только при одном её виде. Родителям стоило титанических усилий уговорить Лору пойти на занятия. В конце концов, она была вынуждена уступить, но честно их предупредила:
  «Я пойду на этот унизительный компромисс, но, уверяю вас, господа - хорошие, что вы об этом ещё очень сильно пожалеете»!
  Кстати сказать, очень скоро все мы убедились в том, что эта маленькая упрямица просто так слов на ветер не бросала!

                ***
  В первый день учебного года во дворе Лориной школы, как обычно, собралось много народа: ученики, родители, учителя. Всё вокруг утопало в воздушных шарах, белых бантах и пёстрых букетах хризантем. Перед центральным входом была воздвигнута массивная трибуна, рядом с которой стоял длинный стол, покрытый красным сукном. В президиуме сидели: представители районо, завучи и, естественно, директор школы. По давно сложившейся традиции с приветственным словом перед всеми собравшимися должен был выступить именно он. 
  Лорин директор был высоким, представительным и абсолют-но лысым мужчиной средних лет. За бритую голову и командный голос, ученики нежно прозвали его «Фантомасом». Так вот, когда он поднялся со своего места и взошёл на трибуну, все вокруг успокоились и приготовились к очередной скучной речи о соблюдении правил школьной дисциплины и чрезвычайно счастливом детстве советской молодёжи.
   Однако вопреки всем ожиданиям «Фантомас» заговорил на непонятном языке, который показался всем присутствующим – чем-то напоминающим марсианскую грамоту!
   Он, с серьёзным видом лунатика, спустившегося с небес, начал нести какую-то явную белиберду, при этом энергично жестикулировал конечностями, пытаясь донести смысл своих мыслей при помощи богатой мимики и шестов. Как оказалось позже, он изъяснялся на чистом французском языке – без заминок и даже без акцента.
   На удивление всем, французская речь так и лилась из сладких уст «Фантомаса»!
   В самом конце своего спича директор уставился в ту сторону, где стояла Лора, хитро прищурил глаза и погрозил кому-то пальцем. Затем, он, как это происходило в финале каждой серии одноимённого фильма, громко и зловеще рассмеялся:
  «Ха-ха-ха»!!!
   В этот момент в школьном дворе воцарилась гробовая тишина!
   Только в руках испуганного первоклашки нервно позвякивал колокольчик. Бедолага воспринял паузу в непонятной речи директора, как условленный сигнал к подаче первого звонка, извещающего о начале нового учебного года. Малыш засеменил мелкими шажками по кругу школьного двора, тряся, что есть мочи своим медным колокольчиком.
   Раздался дикий крик, свист и хохот, после чего начался настоящий бардак. В результате, школьный праздник был полностью сорван, поскольку учителя уже не смогли загнать в классы перевозбуждённых детей.
  Но дело состояло даже не в том, что «Фантомас» говорил на иностранном языке, который не изучали в этой школе, а в том, что сам директор никогда не говорил по-французски и ни бельмеса не понял из собственного выступления.
  На экстренном заседании педсовета, собравшегося после этого инцидента, пришли к выводу, что случилась возмутительная антисоветская диверсия, а на директора оказано сильное гипнотическое воздействие извне, имеющее своей целью опорочить высокую репутацию советской школы. Причём, наверняка были использованы самые современные психотропные способы наших злейших идеологических врагов.
   Надо добавить, что впоследствии, «Фантомаса» просто затаскали по инстанциям и чуть не лишили должности!
  Подозрения «Фантомаса» с самого начала пали на Лору, поскольку только она – единственная в школе свободно говорила по-французски, к тому же, являлась дочкой иностранных подданных. Но для того, чтобы открыто обвинить хулиганку в этой ужасной выходке, у директора отсутствовали веские доказательства. Но, не смотря на это, весь преподавательский состав школы поддержал своего начальника и объявил Лоре негласный бойкот. В ответ на это, Лора резко активизировала борьбу с учителями-самодурами и показала им, кто в их школе – главный. В результате чудеса продолжились и многие из её злобных недоброжелателей начал выдавать на своих уроках нечто из ряда вон выходящее!

                ***
  А началось это с урока географии.
  Географ – мрачная личность и редкий самодур, как всегда, что-то долго и нудно объяснял своим ученикам, бурча себе под нос и тыкая указкой в потёртую карту мира. Потом он неожиданно замолчал, сел за свой стол, упёрся руками в подбородок и, глядя куда-то в неведомую даль, мечтательно произнёс:
   «Господи, ради чего я мучаюсь с этими идиотами? Они же живут в таком наглухо «закупоренном» государстве, что все страны, материки и континенты смогут увидеть только в цветном атласе. Но наш мир невозможно познать только по глобусу и путешествовать по нему лишь, изучая географическую карту! Плюнуть бы сейчас на всю эту чушь собачью, встать, да пойти пить пиво с воблой»!
  Потом он неожиданно поднялся со стула, грохнул об стол классным журналом и быстро вышел прочь.
  После случившегося, географ не заявлялся в школу несколько недель. Поползли слухи, что он впал в длительный запой. Но, чуть позже, он всё-таки появился в школе, но только для того, чтобы подать заявление об уходе. Школьные сплетники утверждали, что учитель географии завербовался в какую-то экспедицию в Антарктиду или на Северный полюс, где его следы растворились навсегда.
   Хотя, на самом деле ничего плохого, в общем-то, и не произошло. Быть может, Лора, упражняясь в своём психогенном воздействии, помогла этому несчастному педагогу резко изменить жизнь и, наконец, найти самого себя?

                ***
  Учительница русского языка и литературы слыла женщиной интеллигентной и среди коллег пользовалась безупречней репутацией и авторитетом. Она, действительно, казалась натурой образованной, возвышенной, но слегка старомодной и «летящей вдаль». Трудно было определить её реальный возраст, но она всегда выглядела милой старушенцией и даже со своими учениками говорила только на «вы». Одевалась она в допотопные платья до пят, прикрывая плечи кружевной «бабушкиной» шалью с бахромой и сморкалась исключительно в кружевные накрахмаленные платочки.
   Но вдруг с этой гуттаперчевой учительницей стали происходить разительные перемены!
   Неожиданно для всех во время своих уроков она начала декламировать фривольные стишки, запрещённые школьной программой, и даже осмелилась прочесть самые пикантные отрывки из крамольного «Лука Мудищего». Более того, она, употребляла ненормативную лексику, смачные словечки из тюремного жаргона и умело вставляла в свою высокопарную речь некоторые сочные выражения по фени. Однако своё явное предпочтение она отдавала Омару Хайяму, который всегда являлся любимым поэтом Лоры!
  Но это были только цветочки!
  В один прекрасный день она «нарисовалась» в школе в декольтированной кофточке, довольно вульгарной мини юбке и просто вызывающих чулках в крупную сетку. К всеобщему удивлению, в предельно короткий срок эта женщина преобразилась до неузнаваемости, короче говоря,  в свою же полную противоположность!
   Учительница русского языка пользовалась яркой косметикой, стала приветлива с учениками и часто кокетливо улыбалась учителям, но, главное, она начала проявлять чрезмерную активность по отношению к коллегам противоположного пола. Так, эта скромная «старая дева», которая некогда считалась принципиальной мужененавистницей, начала откровенно «клеить» учителя физкультуры, кокетничать с трудовиком, и была неравнодушна к преподавателю военного дела – отставному майору, которого даже из армии уволили за тупость. Более того, она покусилась на самое святое школьное достояние – небезызвестного лысого директора «Фантомаса», который считался рьяным борцом за нравственность, отличным семьянином и официальным отцом не менее троих детей. Этот двойник французского злодея чуть было не попал в капкан неотразимых чар этой нахалки, которая по своим паспортным данным оказалась ещё довольно молодой девицей!
  На переменах она теперь открыто курила в дамском туалете, сплетничая со старшеклассницами о модной одежде, кинозвёздах и противозачаточных средствах, а после уроков её стали замечать в компании столичных стилях и девиц сомнительного поведения. Вскоре эта учительница вообще уволилась из школы и устроилась стюардессой в Аэрофлот на заграничные рейсы, где удачно вышла замуж за какого-то сказочно богатого шейха. Она стала счастливой - сороковой женой в его дружном гареме, где не осталась без аудитории, поднимая интеллектуальный уровень своих подружек по коллективу и ублажая слух своего повелителя любовной лирикой восточных классиков.
   Однако истинные причины морального падения учительницы литературы а, может быть наоборот, её запоздалого возрождения, больше уже ни для кого не оставались секретом.

                ***
  Занудливая учительница по домоводству всегда придиралась к Лоре, тщетно пытаясь покорить её свободолюбивую натуру. Она проявляла при этом завидное упорство и настойчивость. Но, как видно, только на свою беду!?
   Конфликт между ними давно назревал и вылился в чрезвычайное происшествие местного значения. Так, на очередном уроке домоводства, показывая мастерство кройки и шитья, учительница прошила свою руку цыганской иголкой. Причем, видимо, в тот момент она совсем не ощущала физической боли, а только довольно улыбалась и приговаривала:
– Вот так надо делать, вот так! Вы, всё поняли, девочки? Тогда повторяйте за мной! Ну, же, не бойтесь!
  Этот случай стал последней каплей, переполнившей чашу терпения педсовета. В школу срочно вызвали Марго, и состоялся серьёзный разговор в кабинете директора, куда для устрашения была приглашена представительница детской комнаты милиции.
   Все ученики крутились вокруг директорского кабинета, ожидая, чем же кончится эта разборка.

                ***
  Лору привели к месту будущей экзекуции под конвоем классного руководителя и завуча.
  Процесс перевоспитания Лоры начался с гневных обвинений учительницы по домоводству, которая сидела с перевязанной рукой и была похожа на раненного пекинеса. Она категорически настаивала на том, чтобы Лору исключили из школы за её безобразное поведение на уроках, и, при этом, непременно поставили на учёт в милицию. Заканчивая свою пламенную речь, учительница вопросительно взглянула на представителя детской комнаты, надеясь найти одобрение своих слов с её стороны.
   Инспектором оказалась совсем молоденькая женщина – младший лейтенант, одетый в милицейскую форму и берет с кокардой. Она внимательно слушала доклад «пекинеса», и поначалу не проявляла никаких лишних эмоций. Но, вдруг, она переменилась в лице, резко поднялась со своего стула, и начала раздеваться прямо на глазах у всех собравшихся!
   Сначала милиционерша сняла свой китель, юбку, а потом стянула через голову ажурную комбинацию цвета спелой моркови и чёрный бюстгальтер довольно внушительного размера. В итоге она осталась в одних трусиках и шёлковых чулочках с тонкими резинками под поясом. Все убедились в том, что младший лейтенант не только симпатичная особа, но ещё прекрасно сложена и очень эротична! Более того, без верхней одежды, этот блюститель порядка выглядел значительно более убедительно и впечатляюще, чем в своей дурацкой форме и берете.
  Окончательно разоблачившись, инспектор аккуратно разложила свои носильные вещи на стуле, и подошла вплотную к директорскому столу, типа - доложиться вышестоящему по чину начальнику. При этом она вытянулась во весь рост и громко, как это положено в армии, отрапортовала:
   «Служу Советскому Союзу!»
   В завершении, она «отдала честь» обалдевшему директору и при этом звонко пришлёпнула своими лодыжками, от чего её тугие обнажённые груди очень сексуально колыхнулись.
  Наблюдая за всем эти безобразием, по позеленевшему лицу «Фантомаса» пробежала судорога, а гладкие щёки покрылись густым багрянцем откровенного желания. По его блудливым глазкам было видно, что он находится в состоянии мучительной внутренней борьбы между лицемерным педагогом и похотливым самцом. На шее страждущего директора нервно заходил выпирающий кадык, после чего он громко сглотнул слюну и в упор уставился на соблазнительный торс нагого милиционера. От явного перевозбуждения, вся его отполированная лысина покрылась крупными каплями пота, и он громко, нервно закашлялся.
   От истошного кашля Фантомаса, бедная женщина пришла в себя, быстро оценила обстановку и, схватив в охапку свои вещи, пулей вылетела в коридор.
  Но, надо же было такому случиться - в этот самый момент раздался звонок на большую перемену!
  Через мгновение, вся школа заполнилась детскими криками и улюлюканьем. Все очумевшие ученики глазели на обезумевшую от стыда работницу детской комнаты милиции, которая в полном неглиже металась по длинным школьным коридорам!
  После случившегося директора ещё долго откачивали водой. Лишь только Лора хитро и заговорщически улыбалась.
   Красный как пролетарское знамя «Фантомас» предложил Марго забрать документы её дочери и перейти в другую школу, если таковая, конечно, вообще найдётся. Однако после долгих и бурных обсуждений педсовет, дабы «не выносить сор из избы», решил пойти на компромисс: Лору согласились оставить в школе, но на условиях «свободного посещения». По существующим правилам, она имела право не ходить на занятия, а сдавать экзамены экстерном. Это устраивало всех, особенно учителей и директора, не говоря уже о Лоре, которая, наконец, добилась своего и теперь ликовала!

                ***
   В результате этой трудной победы,  Лора всё свободное время могла посвятить любимому чтению и изучению иностранных языков, которые она штудировала с завидным упорством и желанием.
  Таким образом, она успешно окончила десятилетку и поступила на факультет иняза госуниверситета. Но и здесь она намного опередила своих сверстников, поскольку ещё на вступительных экзаменах знаний её вполне бы хватило на то, чтобы сразу сдать выпускные.
  По настоятельной просьбе своих родителей, Лора больше уже никого не гипнотизировала и регулярно посещала занятия.
   Отец купил ей подержанный «жигулёнок», на котором она с удовольствием ездила в университет, хотя не столько для пополнения своих знаний, сколько для того, чтобы общаться со сверстниками. Она так же моталась на студенческие вечера, дискотеки, «тусовалась» с подружками, ну и, конечно, прогуливала лекции.
   Однако Лоре почему – то совсем не везло с парнями, которых она всячески сторонилась и ни с кем серьёзно не встречалась.
  Иногда Лора откровенничала со мной о тех молодых людях, которые её окружали. Она определило своё отношение к ним очень лаконично и ёмко:
   «Мне очень хорошо известно, какое место в девушках больше всего интересует эти похотливых молокососов, а посему я не желаю иметь с ними ничего общего. Вот - так»!
  Лора, под большим секретом, так же поведала мне, что сладостные порывы первой любви, которая обычно приходит в её возрасте, она уже испытала. При этом она устремила на меня свой томный взгляд, в котором я заметил откровенный и недвусмысленный намёк в свой адрес!
   Мне же ничего не оставалось делать, как сухо и растерянно ответить:
  «Ничего, малышка, ты ещё встретишь своего принца»!?

                ***
  Трудно объяснить, почему я, вдруг, стал вспоминать все эти странные и забавные эпизоды из далёкого Лориного детства? Вероятнее всего, что уже тогда во мне начали зарождаться те глубинное отношение к ней, благодаря которому эта девочка стала главным человеком моей жизни.
   Трудно забыть, как она преображалась из «гадкого утёнка» в прекрасного лебедя - девушку с кротким нравом и точёнными женскими формами. Буквально всё в ней вызывало у меня восторг и поклонение: привлекательная внешность, изысканные манеры, умение одеваться. Лора была прекрасно сложена и совершенно не пользовалась косметикой, кроме той натураль-ной парфюмерии, которую изготавливала Марго. Она предпочитала носить узкие джинсы, мокасины и лёгкие замшевые курточки, а волосы собирала в длинный хвостик, прикалывая к нему неизменный шёлковый бант под тон своей верхней одежды.
  Надо признаться, что разговаривать с  Лорой было сплошным удовольствием: она, как и её мать, предпочитала больше слушать собеседника, проявляя искреннее стремление узнать что-то новое. Общение с людьми было для Лоры любимым занятием, но её манера ведения диалога отличалась деликатностью и непринуждённостью, при этом ей был совершенно не свойствен молодёжный максимализм, чванство и показное всезнайство.
  Что касалось наших с ней отношений, то их можно было назвать более чем своеобразными. Формально я был намного старше её, и мы считались чуть ли не родственниками, что само по себе диктовало определённую условную форму поведения. Однако только при виде этого удивительного создания, у меня почему-то начинала кружиться голова, и возникало состояние воздушной лёгкости и небесного полёта. 
  Обсуждая с ней какие-либо жизненные проблемы, я приходил к выводу, что в итоге почти всегда именно её анализ событий становился самым верным, оригинальным и убедительным. Я невольно сравнивал Лору с теми девушками и женщинами, которые меня окружали, и это сравнение почти всегда оказывалось не в их пользу. В результате мы с Лорой стали закадычными друзьями, во всём доверявшими друг другу.
  Хотя одна тайна всё-таки имела место, но признаваться в ней я боялся даже самому себе!
   Вся сложность возникшей ситуации заключался в том, что с некоторых пор я начал всё чаще думать о своей, так сказать, кузине, и мои мысли напоминали очень сильное сексуальное влечение. Меня тянуло к ней как магнитом, и я начал буквально бредить ей на иву. Конечно, я пытался гнать прочь эту блажь, но у меня ничего не получалось. В конце концов, я страшно измучился от постоянной борьбы с самим собой, искренне презирая себя за те плотские желания, которые считал кощунственной глумлением над святым. Я убеждал себя в том, что являюсь слишком старым и развращённым кобелём, который не имеет никакого морального права даже прикасаться к этому неискушённому ребёнку.
   Однако эта девочка уже давно выросла – очень давно!

                ***
  Этапным моментом, который полностью изменил суть наших отношений с Лорой, стало празднование моего юбилея.
  Вся наша гоп-компания собралась в роскошном загородном ресторане, обслуживающем особо важных особ и иностранцев. Это заведение находилось недалеко от Москвы, на берегу прекрасного озера, и было построено в виде русского терема, где имелся уютный банкетный зал и шикарная финская баня. Рядом с рестораном располагалась известная по всей Москве конюшня, где можно было взять напрокат прекрасных лошадей.
  На юбилей пришли все мои друзья по юридическому факультету: Вольский, Толстой, Поллак и другие. Конечно же, Лора по праву заняла почётное место рядом с именинником, то бишь со мной.
  Вечеринка прошла на одном дыхании – все много пили, танцевали и дурачились. Я же, весь вечер ухаживал за очередной претенденткой, которую специально привели туда сердобольные жёны моих друзей, чтобы познакомить её со мной.
  Они уже давно занимались не санкционированным сводничеством, ища для меня достойную подругу жизни. По секрету мне доложили, что эта дама из очень «уважаемой» семьи и, кроме всего прочего, является большой умницей.
   Если честно, то по своим внешним данным эта красотка, похожая на кинозвезду, и в самом деле, казалась неотразимой. Увидев столь соблазнительную особу, я, как камикадзе, тут же бросился покорять её сердце, в тайне надеясь на то, что новый роман сможет отвлечь меня от навязчивых мыслей о моей Лоре.
   Весь вечер я всячески ублажал свою новую знакомую и по-гусарски за ней ухаживал. Друзья всячески подыгрывали нам, и под конец вечеринки мы с ней почувствовали себя, почти новобрачными. Тем не менее, я постоянно искал глазами Лору, как утопающий свой спасательный круг, но она как сквозь землю провалилась!
   В завершение праздничного застолья, во всём ресторане погас свет, но это не помешало нашей дружной компании напиться: «по-чёрному». Продолжив вечеринку при свечах, мы ещё долго кружились в безумных порывах хмельной вакханалии. 
  До глубокой ночи я колесил на машине по заснеженной Москве, развозя своих гостей, после чего причалил к «дому на набережной», где проживала моя новая избранница.

                ***         
  Не успели мы переступить порог её дома, как с какой-то пугающей агрессивностью набросились друг на друга. Со стороны наши безумные телодвижения могли напомнить страстный танец двух изголодавшихся вампиров, которые помешались от вида свежей крови. Игнорируя прелюдии и лишние объяснения, мы с каким-то остервенением начали срывать с себя одежду, круша всё на своём пути. Мы жадно всосались друг в друга безмолвным и нескончаемым поцелуем, теряя ориентацию в окружающем пространстве.
    Так начался изнурительный марафон пары отчаявшихся грешников, заблудившейся в призрачном тумане сексуальной пресыщенности и необузданной изощрённости. Я, подталкиваемый животными инстинктами и бурлящими в крови эндорфинами, с какой-то осатанелой настойчивостью пытался покорить свою ненасытную партнёршу, которая пребывала в полуобморочном состоянии и вопила как сиамская кошка, утопая в волнах какого-то глубокого и изнуряющего оргазма. Я громко пыхтел как раскалённый паровоз на длительном перегоне, а капли пота застилали мне глаза и струйкой скатывались по спине, попадая в узкую щель разгорячённых ягодиц. Моя партнёрша обречённо стонала в такт моих беспощадных атак, как загнанный заяц конвульсивно дрыгала своими длинными ногами и жалобно восклицала низким голосом подобно опрокинутой механической кукле: «Ой, мама», мама! Ой, мама», «мама»!
   Однако всё это сумасшествие больше походило не на любовь с первого взгляда, а на эротический поединок двух непримиримых соперников, которые в исступлении мучили друг дружку вакуумными поцелуями и, соединившихся в страстном замке томительных копуляций, терзались в смертельных объятиях, доводя себя до полного изнеможения.
   Но где-то на уровне моего затуманенного подсознания я понимал, что в ту тёмную зимнюю ночь мы с моей новой знакомой оказались всего лишь случайными попутчиками, которые пытались сбежать от самих себя и от холодного одиночества, преследовавшего нас обоих. Одурманенный хмельной эйфорией я как будто бы в очередной раз доказывал самому себе всю дьявольскую сущность плотских забав, не имеющих ничего общего с взаимными чувствами. Этот приступ душевной клептомании показался мне бесславным финалом всех моих отчаянных, но, увы, бессмысленных амурных побед. Именно тогда я окончательно убедился в том, что разгул животных страстей и спонтанное совокупление, лишённое нежных звуков любовной элегии, совсем не наполняло моё сердце тонким ощущением счастья. Это первобытное проявление сексуальной распущенности было равносильно запою горького пьяницы, которого алкоголь уже не в состоянии спасти от смертельной тоски, а приводит лишь к ещё большему опустошению, разочарованию и краху всех на-дежд.

                ***
   Проснувшись от дикой головной боли, я с большим трудом открыл глаза и огляделся вокруг. Сначала я даже не понял, где нахожусь. Затем мне показалось, что у меня начались галлюцинации и рядом со мной сидит полуобнажённая Лора, которая пристально глядит на меня с улыбкой херувима!?
  Но, увы, я глубоко заблуждался!
  Это вчерашняя постельная партнёрша склонилась надо мной и нежно гладила рукой по моим волосам. В другой руке она держала поднос, на котором стоял два хрустальных бокала и блюдечко с тонко нарезанным лимоном.
   Она уже успела приготовить завтрак и одеть в мою помятую сорочку, которая лишь едва прикрывала её плечи. Эта женская привычка облачаться в рубашку мужчины, с которым она провела ночь, почему-то меня всегда неприятно раздражала. Моя ночная напарница не стала исключением из общих правил и набросила на себя этот незатейливый наряд таким хитрым образом, чтобы непременно показать все свои бесценные прелести. После того, как я с помощью осязания досконально изучил все тайны её холёного тела, теперь я имел возможность насладиться созерцанием её роскошной груди с набухшими сосками, покатого животика с живописным пупком и рассмотреть природный узор пушка на её лобке, ведущий в заповедные дали вагинальных секретов. Но, несмотря на то, что эта женщина, в самом деле, была безукоризненно сложена и выглядела весьма сексапильно, она показалась мне совершенно чужой и незнакомой, как красивая и холодная фотомодель с обложки глянцевого журнала.
   Не в состоянии вымолвить и слова, я залпом опустошил бокал коньяка, даже не почувствовав его вкус. Скривившись в «счастливой» улыбке, я уставился на мою соблазнительную спасительницу слегка косоватым похмельным взглядом.
– Мне было очень хорошо с тобой! – Томно улыбаясь, произнесла она низким, бархатным голосом. – Сегодня вечером мои родители будут ждать нас у себя. Твой костюм немного помялся, но у меня в шкафу висит совсем новый, оставшийся... ну, это неважно! Ха – ха – ха! Милый, ты такой славный и неутомимый, настоящий мачо! Мне ещё ни с кем не было так классно! - Она, сама того не ведая, повторяла затасканный монолог из какого-то бездарного кино сериала, закончив фразой, которая меня просто добила. – Быть может, я немного опережаю события, - прошептала она кокетливо, - но я с удовольствием бы «вышла» за тебя, малыш!
– Куда бы ты вышла? –  переспросил я, с большим трудом врубаясь в смысл её слов. – Кстати, не надо меня называть малышом! – Как-то по-детски огрызнулся я. 
– Ты не правильно меня понял! – Ничуть не смутившись моей реакцией, ответила она. – Просто мои родители занимают такое, ну, мягко скажем, весьма высокое положение в обществе...
– Какое положение? О чём ты шепчешь, «родная»? Да ещё с утра пораньше! – Еле ворочая языком, промямлил я под нос, шокированный её столь неуместными признаниями.
– Ну, пойми же, наконец, что родители не каждого  мужчину хотели бы видеть рядом со мной. – Она манерно закурила длинную коричневую сигарету, и пустила вверх кольцо дыма идеальной круглой формы, вероятно, такое же правильное, как и её представление о любви и браке.
– Послушай, душа моя, - я стал растирать пальцами лоб, и, вдруг, поймал себя на мысли, что к своему стыду совершенно забыл её имя.
– Не горячись, малыш. Всё дело в том... – Усмехнулась она и, потупив свой «девичий взгляд», продолжила. – Мне кажется, что я с первой нашей встречи полюбила тебя, понимаешь?! Из нас может получиться прекрасная пара, так все говорят...
– Я вижу, что ты уже всё решила!? И за меня тоже! – прошипел я, и с силой стукнул рукой о прикроватную тум-бочку. От боли и раздражения, я прошептал зловещим голосом. – Любовь в тебе вспыхнула! Кажется тебе! Если кажется – молиться надо, поняла, малышка, мать твою?
  Оказалось, что я порезал руку. 
– Я сейчас, – засуетилась она, заметив кровь, – надо обработать твою рану перекисью!
Но я не стал дожидаться помощи и начал быстро собирать свои вещи, разбросанные по всей комнате. Кое-как одевшись, через минуту я уже оказался за дверь и быстро спускался вниз по лестнице.

                ***
   На улице было свежо и морозно.
  Откопав от снега свою машину, я сел вовнутрь и запустил двигатель. Опустил лицо на мягкую оплётку баранки, я, как в бреду, начал твердить одно и то же:
– Умоляю! Не надо говорить мне о любви - не надо!

                ***
   Было холодное январское утро.
   Москва ещё не проснулась, представ перед моими глазами во всём своём великолепии и первозданной зимней красоте: на деревьях лежал ночной иней, воздух искрился морозной пылью, а по заснеженным улицам города мела лёгкая позёмка. Я не знал, куда еду, а когда опомнился, то сообразил, что мой автомобиль уже давно мчится по кольцевой дороге - в сторону загородного ресторана.

                ***
  Войдя в помещение кабака, я увидел, что праздничный стол ещё не успели убрать, и на нём стоят недопитые бутылки и остатки ужина. Вокруг ещё пахло вчерашней пьянкой: соленьями, табаком и женскими духами.
   Бармен возился за своей стойкой и, заметив мою персону, с показной радостью в голосе воскликнул:
– Доброе утро, именинник! Опохмеляться будем, или как?
– Валяй! – одобрительно махнул я, сел за стол.
– За что будем пить? – спросил я, держа рюмку в дрожащей руке.
– Ну? – неуверенно ответил он. – Давайте, за любовь!
– Только не за любовь! – обречённо произнёс я. – Её нет на свете!
– Но, не таким счастливчикам, как вы, об этом говорить... - замялся он.
– Что, ты имеешь в виду? – растерянно спросил я.
– Как, что? Ведь вас уже с утра разыскивают молодые дамы!
– Какие дамы?
- Час назад, - начал объяснять бармен, - сюда заявилась ваша подружка, та, которая вчера вечером сидела за столом рядом с вами и первой покинула торжество. Она мне показалась очень расстроенной. Эта юная леди очень интересовалась у меня: с кем вы уехали после банкета и где заночевали.
-  Лора? – воскликнул я. – Бедняжка, где она?
-  Откуда мне знать. – Хитро улыбнулся он.

                ***
   Неожиданно для самого себя, я сорвался с места и выскочил на улицу.
  Морозный воздух обжигал холодом моё возбуждённое тело, а снег колол лицо своими мелкими острыми иголками. Скользя и чертыхаясь, я стремительно двигался к центру озера. Тонкий лёд потрескивал под моими ногами, но я твёрдо для себя решил, что, если он обломится, я не стану сопротивляться во-ле рока и покорно повинуюсь суровой стихии.
  В тот момент, у меня явно «упала планка», и появился спонтанный суицидальный порыв. Уже не отвечая за свои действия, я упорно твердил одну и ту же фразу из Высоцкого:
«Чую с гибельным восторгом - пропадаю... пропадаю»!
  Добравшись до середины озера, я повалился на грудь и, сам не зная зачем, стал разгребать руками снег. Под ладонями скользил тонкий лед, а под ним виднелись чёрные омуты. Тогда меня мучил один - единственный вопрос:
   «Почему мне так плохо»?!
    Я пристально заглядывал в бездну, ища ответа. Но, под толстым слоем льда ничего не было, ничего - кроме пугающего мрака!
   Тогда я перевернулся на спину и взглянул вверх. В тот момент сердце моё забилось как раненная голубка. Я испытывал болезненные угрызения совести за вчерашнюю ночь, а душа моя разрывалась на части от ноющего чувства вины и удушливых предчувствий.
   Крупные снежинки медленно таяли на моём разгорячённом лице, растворяясь в горячих слезах отчаяния. Широко разинув рот, я что-то жалобно выкрикивал в небо, но почему-то не слышал собственного голоса. В том момент весь мир показался мне чужим и бессмысленным, а в душе затаилась потребность к раскаянию и мучительная тяга покаяться во всех своих смертных грехах. Но вместо того чтобы обратиться к богу, я беспомощно зарыдал во весь голос, как наивный, проштрафившийся мальчишка...

                ***
  Охладив свой пыл, я встал и, покачиваясь, вернулся к ресторану. Под снегопадом он показался мне сказочным замком кощея – бессмертного, а я Иваном – дураком, который сбился с пути и бесцельно бродит по миру, ища собственной смерти. Ещё слабо соображая в том, что со мной происходит, я достал из кармана деньги, протянул их стоящему у входа бармену и попросил одолжить мне коня:
-  Ты не волнуйся, я его обязательно возвращу в целости и сохранности! – Произнёс я тоном, не терпящим возражений.

                ***
   Белый в яблоках жеребец резво скакал галопом по заснеженным дорожкам, и мне же совершенно безразлично, куда он меня несёт.
   Однако умное животное вывело меня из леса и направилось в сторону какого-то микрорайона.
   Я сразу же узнал это место.
   Здесь жил мой друг Вольский.
   Поразительно, но лошадь уверенно несла меня прямо к Сашкиному дому.

                ***
    Когда же я отыскал квартиру Вольского, дверь в неё оказалась открытой.
- Есть кто живой? - Громко крикнул я с порога. – Я из первой Конной Армии с пакетом к командарму Будённому?
  Из кухни послышался Сашкин голос:
-  Если хотите дерябнуть, товарищ комиссар, – вы на правильном пути! – Он нарочито картавил язык, копируя Владимира Ильича.
  Я пьяной походкой направился на кухню, где и обнаружил хозяина дома, который мирно сидел перед телевизором и в счастливом одиночестве поглощал свежее пиво. Совершал он этот мудрёный процесс по всем правилам утренней опохмелки, и при этом косился в сторону экрана, на котором мелькали кадры с каким-то сумасшедшим порно. На кухне у Вольского было тепло и уютно, на столе выстроилась дружная шеренга запотевших бутылок «Останкинского», а на развёрнутой газете «Московский комсомолец» благоухало тело крупной сушёной воблы.
   Всё мне показалось просто восхитительным, кроме откровенных картинок группового секса, который в то утро напоминал мне битву сбесившихся гуманоидов. Когда же весь экран заполнила, пардон, распахнутое настежь влагалище, вокруг которого металось несколько вздыбленных фаллосов какие-то чудовищных размеров, меня чуть не стошнило. Однако Сашке всё это безумно нравилось, и он имел весьма довольный вид кайфующего прелюбодея. Он искренне обрадовался моему приходу и воскликнул бодрым голосом, доставая чистый стакан:
– Проходите, «уважаемый», будьте любезны! - Сашка без слов наполнил бокал пивом и вручил его мне. Я, измученный жаждой, залпом выпил холодную, пенящуюся жидкость, и попросил повторить «на бис».
– Где ты пропадал, бродяга? – Спросил Сашка, наливая пиво из бутылки. – Знаешь ли ты, кабальеро, что всё это время тебя разыскивала Лора, нашла ли?
– Нет, мы с небезызвестной тебе «малышкой» всю ночь кувыркались у неё дома: устроили настоящий пир – упивались любовью, но так не познали её вкуса. Ха-ха-ха! – Натянуто улыбнулся я и громко икнул.
-  Половой акт с нелюбимой женщиной – это большое нравственное преступление, брат! – Наигранным тоном провинциального актёра произнёс Вольский и театральным жестом поднял вверх свой указательный палец. – Тебе должно быть известно, глубокоуважаемый товарищ Казанова, что женское сердце – очень тонкий инструмент и только очень большому мастеру под силу извлекать из него божественные звуки любви.
-  Конечно, о такой «фемине» можно только мечтать, - пытался оправдаться я, - но мне следовало этим и ограничиться?! Я же, как пьяный скрипач, всю ночь пиликал на этой дорогой скрипке своим смычком, так и не услышав желанной мелодии! В результате у нас с ней получился не лирический дуэт, а какой-то сумасшедший «танец с саблями»! Я осадил эту «крепость» и тщетно пытался взять её приступом, как греки Трою – мучительно долго, но совершенно бесполезно.
–  Какая проза, Иван! - поморщился Вольский.
-  Она красива, хорошо сложена, но явно не очень умна!
-  Женский ум и красота – вещи несовместимые! – Улыбнулся Сашка. – Каждому бы хотелось встретить умную и добрую красавицу. Но где её взять? Если умная, то обязательно – стерва, если красивая и добрая, то непременно полная дура. Видимо мозги женщин питаются красотой и наоборот, но результат всегда написан на их милых лицах. 
– Знаешь, у меня на душе кошки скребут, сердце ноет, и жить не хочется! Видимо, мой нетрезвый ум тоже поеден моей же собственной глупостью? Порой я даже начинаю тихо ненавидеть женщин, особенно чрезмерно похотливых и корыстных, хотя порой все они кажутся мне именно такими!
– Так, ясное дело!
– Что тебе ясно?
-  Любой практикующий донжуан, как опытный гинеколог - энтузиаст, рано или поздно становится убеждённым женоненавистником, пока, конечно, не влюбится по-настоящему. Ты хоть на себя в зеркало-то смотрел?
– Что я могу там увидеть, кроме пьяной рожи?
– Вчера, когда ты начал ухлёстывать за этой высокопоставленной дамочкой, Лора вас обоих чуть своим взглядом не воспламенила. А в самый разгар пьянки она вдруг психанула и, хлопнув дверью, гордо удалилась. Кстати, Лорка твоя точно – ведьма, ведь сразу после её ухода во всём ресторане погас свет! Но ты всего этого конечно не помнишь, а всё потому, что тебе - дружище, надо меньше пить, а то всё счастье своё пропьёшь!
– Я действительно ничего этого не помню! – обречённым голосом произнёс я.
– Дурак ты, Ванька! Такая женщина рядом с тобой, а ты, как слепец, ей - богу!
– Да «самка» она избалованная! Сегодняшним утром эта «фифа» сделала мне как бы официальное предложение руки и сердца. А, на какой хрен мне все это нужно? Знаешь, у таких людей, как она, всё по полочкам разложено. Прикинь, мы с ней провели всего лишь одну ночь, и то почти в невменяемом состоянии, а ей уже захотелось выйти за меня замуж?!
– Да не об этой бизнес-леди я тебе твержу, а о твоей Лоре!
– А, что Лора?
- Да любит она тебя, вот, что! Ты, что ослеп!? А я вижу, что ты и сам в неё по уши влюблён, от того бесишься и места себе не находишь. Русская душа, брат, – потёмки! Нам ведь чувства подавай – неземные, чтобы с обрыва, да – в пропасть! Русскому человеку требуется вечный праздник сердца с хроническим запоем от неземной любви. Но когда мы, блин, встречаем её – эту самую любовь, то начинаем панически бояться своих хмельных порывов и самих себя.
-  Но?! – пытался я что-то возразить.
- Иван! – Перебил меня Вольский. - Послушай меня, как друга! Неужели ты не понимаешь, что Лора и есть твоя птица счастья! Так, почему же ты заставляешь её страдать и сам мучаешься, как капризная гимназистка?! Знай, парень, мужчина получает женщину либо как наказание за грехи, либо в качестве божественного дара за своё терпение. Тебе же, придурку, страшно повезло – любимая находится совсем рядом!
-  Так мы же с ней родственники – почти и вообще! – Неуверенным голосом ответил я.
-  Какие вы, на хрен, родственники!? И, зачем ты внушил себе всю эту чушь собачью, расскажи мне ещё про неравные по возрасту браки или про инцест? Запомни, мой бедный друг, что женщин для мужика вообще не родня, а кровный враг. А, врагов своих, как известно, надо любить, ведь только они относятся к нам по-настоящему искренне – люто ненавидят и призирают, но умело скрывают свои чувства! – Мудрый Вольский выдал свой очередной афоризм и, глядя на меня, хитро улыбнулся.

                ***
   Празднование моего юбилея, бурно проведённая ночь с малознакомой женщиной, а главное, наш утренний разговор с Вольским прояснил моё затуманенное сознание и неожиданно всё поставил на свои места. Вероятно, были правы некоторые мои товарищи, которые утверждали, что именно в состоянии похмелья их мозги освобождались от груза устоявшихся стереотипов и тяжёлого восприятия повседневности, и внезапно перед ними начинала открываться тайная суть событий и высший смысл самых важных жизненных явлений.
  Так и мой милый друг, когда мы вместе с ним «поправляли» здоровье пивком на его кухне, смог просто и ненавязчиво доказать мне основополагающую аксиому чести для каждого мужчины:
  «Слушай своё сердце, люби того, кого любишь, и не разменивайся по пустякам»!
  В итоге я совсем иначе взглянул на свои отношения с Лорой и прекратил все свои тайные страдания и душевные метания.
  Что же касается той молодой дамы, с которой мы куролесили после моего дня рождения, то через пару дней я извинился перед ней за свою пьяную выходку, и мы ещё долго оставались хорошими знакомыми, хотя больше уже никогда «не спали».
  Я, наконец, выбросил из головы все глупые мысли о разнице в возрасте и несуществующем родстве с Лорой, которые преж-де не позволяли мне открыто выражать свои чувства к ней.
  Чего греха таить, раньше мне приходилось встречаться со многими представительницами прекрасного пола. Но, как правило, наши отношения ограничивались коротким «постельным режимом», в процессе которого моя мимолётная влюблённость проходила сама собой, как лёгкая весенняя простуда, подхваченная после приятной прогулки. После неё оставалась лишь небольшая грусть, бесследно тонувшая в прозрачном очаровании моих печальных воспоминаний. Какое-то шестое чувство всегда подсказывало мне, что если запустить это вирусное заболевание, оно может привести к непоправимым последствиям. Когда я только задумывался о том, что нам с очередной подружкой, как двум голубкам, придётся ворковать до глубокой старости, в моей голове происходило короткое замыкание, которое приводило к внезапному надлому психики и непреодолимому желанию бежать, вернее – «лететь» без оглядки, куда глаза глядят.
    С годами я пришёл к выводу, что каждая женщина независимо от её возраста, воспитания или образования воспринимает любого понравившегося ей мужчину в качестве гипотетического супруга и субъекта будущих брачных отношений. Кроме того, каждая из них хорошо понимает, что может получить ребёнка только с помощью мужика и это развеивает её иллюзии относительно своей женской первостепенности и исключительной материнской важности. Причём, если раньше девицы на выданье довольствовались весьма ограниченным списком потенциальных претендентов, которые к ним сватались, то на современной ярмарке женихов и невест, первые резко утратили свою прыть и стали играть значительно более пассивную роль.
    В настоящее время подавляющее большинство баб вынуждены сами бороться за семейное счастье и идти на любые хитрости, чтобы захомутать для себя мужей. Они тщательно выбирают будущих спутников жизни, надеясь на их материальную и финансовую опору и ища в них здоровых отцов для будущего потомства, но лишь единицы получают в их лице добровольных исполнителей их женских капризов и эротических фантазий. Некоторые феминистки из узкого круга особо обеспеченных леди тоже организуют себе нечто похожее на замужество, используя эти мероприятия для утверждения своего статуса в бизнесе или слияния капитала, либо устраивают пышные свадьбы, чтобы утешить своё безграничное тщеславие и развлечься на зависть одиноким подружкам и конкуренткам.
   Во всяком случае, я неоднократно убеждался в том, что если на лучезарном женском лице, глядящем с вожделением на какого-нибудь джентльмена, появлялась томная и покровительственная улыбка заботливой матери, это означает, что она наметила для себя очередную жертву, вышла на охоту и готова к решающему броску. Но даже самая махровая суфражистка, которая всегда публично заявляла о своём полном пренебрежении ко всему мужскому полу, вынашивает в сердце дерзкие и амбициозные планы относительно особей противоположного пола. Она втайне от всех мечтает подцепить хотя бы самого первобытнообщинного самца из жалкого поголовья членистоногих, чтобы обустроить с ним уединённое мышиное счастья в узкой норке своей пещерной закомплексованности.
   Однако после того как женщина добивается своей цели и ей удаётся наконец натянуть на мужское чело терновый венец брака, а чаще всего уже на следующий день после свадьбы она начинает ненавязчиво учить своего новоиспечённого мужа основам «правильной семейной жизни». Этот обстоятельная процедура перевоспитания мужчины в духе добропорядочного и ретивого добытчика на самом деле направлена на подчинение его женским интересам и пожизненную эксплуатацию, которая больше похожа на изощрённую форму семейной тирании в строгих условиях домашнего ареста без всякого права на помилование. Короче говоря, каждая из этих слабых женских существ по сути своей являются наглыми и хитроумными комариками, вернее – «комарищами», которые на кого сядут, у того и будут сосать кровь!
   Когда же я вдруг мысленно представлял себе идеалистическую картину этой брачной «каталажки», в которой уже «мотали» свой срок многие мои братья, окольцованные обручальными «кандалами», даже намёк на возможную женитьбу повергал меня в дикий ужас, вызывал дрожь в конечностях и волну внутреннего протеста.
   Уже давно принято сравнивать женщину с кошкой, а  мужчину с собакой. Эта аллегоричность во многом соответствует сути их противоречивых отношений, разному восприятию жизни, а порой полной противоположности жизненных целей и задач, которые они перед собой ставят. Так, круг мужских или, так сказать, кобелиных интересов предельно прост и понятен: вкусно пожрать и выпить, от всей души повеселиться в хорошей компании, да вволю потрепать гениталии какой-нибудь молодой и резвой суки. Жизненная же установка женщины совершенно иная, кошки – это такие штучки, которые всегда остаются у себя на уме, даже, когда гуляют сами по себе. Эти хитрые и мстительные бестии сидят на домашних диванах, урчат и думают о том, как бы получше «надуть» этих глупых и простодушных псов, с которыми им приходится жить под одной крышей. Их изощрённый лисий ум напряжённо работает только в одном направлении – любым способом обустроить своё уютное звериное логово, что в переводе на человеческий язык означает – добиться труднообъяснимого бабского счастья.   
    Говорят, что общеизвестный женский угодник Пикассо делил всех женщин на две условные категории: «богинь» и «половые коврики». Но, судя по всему, он не знал ещё одну – особую совковую модификацию, которая лично меня раздражала больше всего на свете. Эта модель «советской домохозяйки» - гнусное порождение социализма, основанное на принципах сексуальной запущенности, скудности продовольственного снабжения и убогости жилищно-бытовых вопросов, решение которых в СССРе извечно лежало именно на её хрупких женских плечах. Так, образ среднестатистической гражданки страны Советов можно представить в виде прекрасной, но плохо одетой богини любви Афродиты, которая толкается в бесконечных очередях за продуктами, сжимая в руках гирлянду неподъёмных кошёлок. Как правило, она вместе с мужем и детьми ютится на нескольких квадратных метрах жилплощади, экономя буквально на всём, а когда не совсем трезвый супруг возвращается с работы, колдует у горячей плиты своей крохотной коммунальной квартиры, отбиваясь сковородой от его пьяных домогательств. И всё это она делала для того, чтобы ощутить себя востребованной, замужней женщиной и доказать окружающим соплеменникам, что в этом унизительном и всеобщем томлении житейской нищетой её семья живёт не хуже «других»!
  Но, если говорить серьёзно, то, в конце концов, я прекрасно понимал, что вступление в брак – это не шахматная партия, а самый серьёзный шаг в жизни любого человека. Поэтому в семейной баталии я всегда опасался не столько позорного мата, сколько наступления скучного и безысходного пата. Ко мне на память часто приходила концовка многих народных сказок, типа того, что «они поженились и жили долго и счастливо…» Так вот, в подобных радужных «хеппи-эндах» у меня всегда вызывало большие сомнения правдивость именно второй части этой сакраментальной фразы.
  Так получалось, что почти все мои друзья давным-давно обзавелись семьями и уже имели детей. Первым это героический поступок совершил Лёва Толстой, затем Вольский и даже Поллак расписался с какой-то сухопарой американкой. Быть может, им в жизни страшно повезло – не стану спорить! Однако я не желал формально следовать их примеру только из-за того, что мне давно пришла пора жениться. На подколки и вопросы, касающиеся этой больной темы, которые мне приходилось часто слушать на дружеских мальчишниках, я как бы невзначай отвечал: «Каждая новая невеста – хуже предыдущей», «Дружба – это та же любовь, только намного надёжней», «Лучше каждый день наслаждаться запахом свежих роз, чем всю жизнь нюхать увядающую герань», «Сладкая соль ничем не лучше солёного сахара» или «Заветная мечта любого холостого донжуана – стать вечным пленником женского монастыря»! 
  Однако это были всего лишь циничные отговорки, которыми я пытался прикрыть своё вынужденное одиночество. В отличие от многих моих друзей - реалистов я оставался неисправимым романтиком, сумевшим сохранить в своём сердце старомодное отношение к браку, как к священному союзу двух родственных душ, который заключаются где-то высоко на небесном алтаре. Я искренне верил в то, что эти души соединялись вместе для того, чтобы создать на земле свой маленький рай, жить в нём во имя друг друга, а после смерти слиться воедино, чтобы стать белыми ангелами и легко парить в астрале вечного счастья. В связи с этим, жизнь с нелюбимой женщиной лично для меня представлялась чудовищным предприятием!
  Как профессиональный юрист я убедился в том, что браки «по нужде» или по расчёту представляли собой крайнюю сте-пень человеческой безнравственности. Искусственно созданный деловой альянс между мужчиной и женщиной, как и любая коммерческая афёра, всегда скрывает под собой скрытые интересы сторон, которые приводят к антагонизму несовместимых по своей сути мировоззрений. Порой случается, что такие браки существуют достаточно долго, и могут восприниматься  со стороны чуть ли не идеалом добропорядочности и семейного благополучия. Однако рано или поздно эта унизительная сделка с  собственным сердцем ведёт полному отчаянию и взаимному отвращению между двумя вынужденными сожителями. Подобный брачный симбиоз неминуемо заканчивается духовным разложением и взаимным отторжением двух чуждых, враждебных и паразитирующих друг на друге элементов. Эти господа, пресытившиеся безрадостной жизнью со своим ненавистным супругом, при первом же удобном случае придают его, мстя изменами за свою несчастную, загубленную судьбу.
   Но в любом случае эта семейная каторга заканчивается постыдным разводом, который, как правило, связан с публичным процессом демонстрации своего «грязного белья». Подобные разводы не имеют ничего общего с цивилизованным расставанием законопослушных граждан и больше напоминают изматывающую войну между двумя непримиримыми кланами, которые воюют не для победы, а ради принципа. А некоторые – особо отмороженные участники этой кровопролитной бойни «не на жизнь, а на смерть» используют в качестве запрещённого оружия интересы совместных детей, превращая их жизнь в мучительную пытку, а свою – в кромешный ад добровольного самоистязания.
   Не знаю почему, но мне всегда был глубоко противен смысл такого устоявшегося и до дикости пошлого выражения, как «исполнение супружеского долга». Эта «обязанность любить» ассоциировалось у меня с «постельной кабалой» и воспринималась, как психическое насилие, физическое принуждение или омерзительная сексуальная повинность. Думая об этом, я окончательно убедился, что люди начинают твердить об «исполнении долга» только тогда, когда в их взаимоотношениях полностью отсутствует уважение и безвозвратно исчезает чувство любви.
   Но самое ужасное заключалось в том, что от браков, которые возникали по причине - этого самого «чувства долга», на свет появляются миллионы детей, так сказать, «по недоразумению». Этих «случайных» малюток почти всегда ожидает безрадостное будущее, поскольку их родители относятся к ним не как к божьему дару, а как к непосильной обузе. С первого момента своей жизни они обделены лаской, лишёны возможности ощутить благодать окружающего мира и тепло семейного очага. Кто знает, быть может, именно в этой массовой человеческой «недолюбленности» - вынужденном, уродливом существовании миллионов «нелюбимых» мужчин с «нелюбимыми» женщинами и кроется глобальная причина всех наших бед?!
   Подобные - весьма невесёлые размышления, подкреплённые массой конкретных примеров из собственной практики, заставляли меня опасаться даже намёков на брачную тему. Я пытался строить свою жизнь по мудрому философскому принципу, предложенному великим Омаром Хайямом: «ты лучше голодай, чем, что попало есть, и лучше будь один, чем рядом с кем попало»! Я, конечно же, не голодал, но активно не желал употреблять тухлятину и скучать в безответном одиночестве вдвоём с какой-то чужой для меня женщиной.
   Однако следует особо отметить тот факт, что моя гордая и свободная жизнь одинокого мужчины сопровождалась массой негативных моментов эмоционального порядка!
   Так, глубоко в душе я чувствовал, как стремительно пролетают мои молодые годы, словно лёгкие и беззаботные бабочки, скрывающиеся в туманной пелене вечности. С потаённой грустью я наблюдал за тем, как на фоне безоблачного и бесшабашного лета моей юности проявлялись чёткие и отрезвляющие горизонты грядущей осени. Я ощущал, как хмельная монотонность будней обогащала меня горьким опытом личных ошибок и досадных поражений, а добрые дела и триумфальные победы закаляли моё сердце, свободное от зависти и лжи. И, как жаль, что мне не с кем было поделиться своим тихими восторгами от этого захватывающего и счастливого процесса познания мира, дарящего мне осознание хрустальной хрупкости и бесценной драгоценности каждого прожитого дня!
   Не скрою: я почти отчаялся и давно устал от бесплодных поисков единственной дамы сердца, но интуиция подсказывала мне, что я ещё не созрел для брака и главная встреча со своей небесной избранницей ждёт меня впереди. Поэтому все мои искромётные, но, увы, короткие романы неизменно заканчивались досадным фиаско – пылкие ночи и обольстительные тела моих попутчиц оставляли моё сердце холодным. Хотя, кто знает, быть может, именно благодаря скоротечности этих отношений моя «лодка любви» не знала пробоин и свободно скользила между коварных рифов обыденности. Мне удавалось сохранять рай упоительных иллюзий первой влюблённости, не превращая интимное пространство своей личной жизни в публичное место для бытовых разборок. Я всегда ощущал разницу между свободой возвышенных общений и рутиной мелочных упрёков, и научился умело управлять взлётами высоких чувств и низменностью скучных бытовых обязательств. Одним словом, я старался сильно не очаровываться дивными прелестями и скрытыми достоинствами милых дам, что позволяло мне временно отсрочить неизбежное разочарование в их холодном уме и тонком женском расчёте.
   Я вполне допускаю, что некоторые участницы наших увлекательных амурных историй считали меня бездушным ловеласом?
  Но это было далеко не так!
  Видит бог, что к своим подругам я всегда относился с большой симпатией и искренней благодарностью за те короткие мгновения подаренного тепла, океан нежности и дивных ласк. Бесспорно, каждая из них была достойна самой лучшей брачной партии, причём, по какому-то странному стечению обстоятельств после расставания со мной почти все мои несостоявшиеся невесты очень удачно выходили замуж. Это обстоятельство позволяло мне сделать вывод, что причины нашего разрыва скрывалась не в недостатках этих чудных созданий и не в моей неукротимой гордыне, а в том, что мы не испытывали друг к другу настоящей и взаимной люб-ви!   
   Хотелось бы особо отметить, что я никогда и ни при каких условиях «не спал» с замужними женщинами, тем более не уводил их у своих знакомых или друзей. Сие неписаное правило стало для меня вопросом сугубо принципиальным – настоящим табу, без вариантов и объяснений! Однако подобная избирательность не имела под собой ничего общего с проявлением какой-то мужской солидарности. Дело заключалось совершенно в ином: я безумно брезговал заниматься любовью, с чьей бы то ни было чужой женой, подспудно чувствуя, что мне придётся делить её похотливое тело с его законным супругом. Странно, но мне казалось, что в этом случае я буду совокупляться не только с ней, но, так сказать, одновременно «иметь» их обоих. Не знаю, почему, но измену замужних женщин я всегда считал самым грязным и омерзительным из всех известных разновидностей человеческих грехов. Мне всегда претила излишняя морализация, но я, как ни старался, не мог понять природу их поведения, и воспринимал этот вариант женской неверности как вершину циничного надругательства над всеми небесными законами, ниспосланными людям любовной благодатью божьего веления.
   Однако мои неудачные свадебные эксперименты продолжались, и вскоре за моей персоной крепко закрепилась репутация старого холостяка. Я по-прежнему один приходил на все дружеские вечеринки, а уходил, как правило, с новой подружкой. Но с годами после таких ночных рандеву в моём сердце оставался неприятный осадок и гадкое ощущение от собственной порочности. Это трудно объяснить словами, но разум мой, отрезвевший после шальной страстной ночи, всегда охватывало откровенное разочарование в совершённом грехопадении, а где-то глубоко в душе появлялось гнетущее чувство запоздалого раскаяния и жалкого презрения к самому себе. В этих случаях, особенно по утрам, я ощущал себя разбитым, обманутым и опустошённым, а при первом же удобном случае сбегал от своей фаворитки, оставляя в записной книжке лишь номер её телефона. Именно после подобных амурных похождений мне становился понятен смысл известного народного изречения: «не важно, с кем спишь, а важно, с кем просыпаешься»!
   Но все мои душевные переживания оказались всего лишь длительной прелюдией перед решающей встречей с моей второй половинкой. Как это часто бывает, во время моих титанических поисков счастья она находилось совсем рядом, взрослела, хорошела и терпеливо ожидала моего затянувшегося прозрения.
   Вспоминая развитие наших отношений с Лорой, передо мной неожиданно открылся совсем простой секрет вечной формулы любви. В неё входили три основных составляющие, которые отличали все мои предыдущие, ветреные увлечения и внезапные порывы от того зрелого чувства, которое может привести к крепкому союзу с женщиной на всю оставшуюся жизнь. Неожиданно выяснилось, что из всех известных мне дам только в Лоре я видел единственную, цельную и гармонично развитую личность, которую безгранично уважал за её глубокое и неординарное отношение к окружающему миру – это первое. Второе: Лора с детства являлась моим верным, добрым другом, и навсегда бы им осталась, независимо от того, ответ ли она взаимностью на мои чувства и закончится ли наша дружба браком. И наконец, я с огромной симпатией относился ко всем недостаткам этого прекрасного человечка, а некоторые из них воспринимал как неоценимые достоинства, во всяком случае, я был готов мириться с ними до конца своих дней.
  Одним словом, моя любовь к Лоре была проверена време-нем, крепко стояла на земле ногами, а головой доставала до самых звёзд. Для меня стало очевидным, что наша встреча произошла «не благодаря», а «вопреки», и вся наша общая судьба была предопределена высшим небесным проведением. Во всяком случае, я окончательно и бесповоротно для себя понял, что никогда не променяю даже волоска моей возлюбленной на всех красавиц мира, и стал ждать удобного момента для того чтобы открыться перед ней и вручить в её руки своё любящее сердце.
 
                ***
   Однако вскоре произошёл один случай, после которого нас с Лорой, действительно, связали кровные узы. Получилось так, что по дороге домой Лора попала в автомобильную аварию, в результате которой у неё открылось внутреннее кровотечение, и она потеряла много крови.
   Я узнал о случившемся от Марго, и уже через полчаса примчался в больницу. Дело в том, что у нас с Лорой была одна, достаточно редкая группа крови, и Марго настояла на том, чтобы донором её дочери стал именно я.
   Так и сделали!
   Операция прошла успешно, и Лора очень скоро пошла на поправку. Но после этого случая между нами установилась какая – то незримая связь.
   Как всегда, к нам на помощь пришла Марго. Она быстро всех успокоила и объяснила, что подобные феномены с кровью называется синдромом Бакстера. Известный учёный уже давно установил, что нервные клетки организма донора могут посылать сигналы своим кровяным тельцам, где бы они ни находились. Эти сигналы мгновенно передавались на любые расстояния – от одного метра до безграничных далей вселенной. В этой связи между организмом человека и его кровью имеется сильнейшие энергетические импульсы, природа которых необъяснима современной наукой. Так, трансфузия, или, говоря проще – обычное переливание крови, часто приводило к непредсказуемым последствиям.
  Но самое ужасное заключалось в том, что в наших отечественных клиниках больному всегда вливали обезличенный материал, и никто не знал, кому он принадлежал ранее. Однако всем известно, что у пунктов приёма донорской крови частенько толпились падшие алкоголики и опустившиеся бомжи, которые приходили туда, чтобы заработать на выпивку. С таким же успехом кровь могли сдать ВИЧ инфицированные, сифилитики и шизофреники. В медицинской практике были известны даже такие случаи, когда после переливания крови у получателя происходила полная деградация личности.
  Так или иначе, но после этого случая наша связь с Лорой начала носить ярко выраженный астральный и телепатический характер. Я постоянно думал о ней, чувствовал её биополе, мог точно определить, где она находится и что делает. Всё это становилось каким-то наваждением! Но главное заключалось в том, что желание видеть Лору превратилось для меня в острую физическую необходимость. В результате, мы с ней почти не расставались, более того, мы свободно читали на расстоянии мысли друг друга. Но только парапсихологией дело не закончилось – мы стали видеть одни и те же сны, которые обычно носили эротический характер, где мы страстно занимались любовью на лоне прекрасной природы.
  Но иногда к нам приходил и ещё одно общее ночное видение, повторяющееся с какой-то пугающей частотой.
  Это была ужасная картина какого-то пожарища!
  В связи с этим у Лоры появилась новая заморочка - она начала панически бояться огня. Даже зажжённая спичка вызывала у неё беспричинный приступ паники и беспредметного страха.
  Однако очень скоро я убедился в том, что эта странная фобия имела под собой глубинные психологические причины.
 














                ГЛАВА ТРЕТЬЯ
               

               
                «господь по твою правую руку разгро-мит   
                королей в день ярости своей»      



  Пика своей карьеры мой отец достиг в начале шестидесятых годов, в период «оттепели» и Карибского кризиса. В то время Американские ракеты были направлены на Советский Союз, а наши субмарины вплотную подошли к берегам Северной Америки. В сторону Кубы тянулись караваны сухогрузов, везущих в своём чреве оружие и тысячи солдат, переодетых в штатское. Мир был поставлен на грань катастрофы и, казалось, что у человечества уже нет шансов выжить.
  Отца срочно вызвали в Кремль.
  В чём конкретно выражалась его работа в этот тяжелейший момент истории, мне неизвестно, но я знаю одно: когда кризис миновал, он остался постоянным советником при первых лицах государства.
  Именно тогда у нашей семьи появилась большая государственная дача, которая находилась в живописном месте под Москвой, совсем недалеко от дома Коли и Марго. Но, мои родители, как-то сразу её невзлюбили, предпочитая проводить свободное время у наших друзей. Чтобы новый дом не пустовал, родители поселили туда своих давних знакомых: семейную пару глухонемых испанцев, которые все шутливо называли Санчо и Панса. Они отличались тихим нравом, были искренне преданы нашей семье, не имели своих детей и с удовольствием переехали на эту дачу.
  Однако бывали случаи, когда отец использовал её для проведения деловых встреч. Именно туда приезжали представители высшего эшелона власти и очень известные в стране люди. Мне даже посчастливилось увидеть у нас на даче первого в мире космонавта - Юрия Гагарина!
  Я был ещё совсем маленьким, но хорошо запомнил то впечатление, которое вызвал у меня этот необыкновенный человек. Я играл в саду, и в это время он с отцом вышел на балкон. Гагарин был одет в белоснежную рубашку, и от него исходил какой-то загадочный внутренний свет. Его божественный образ поразил моё детское воображение. В тот день я впервые в своей жизни увидел над человеческой головой чёткий, яркий и сверкающий нимб. Тогда подумал, что он больше похож не на космонавта, а на представителя с другой планеты.
  Значительно позже нашу дачу посещали первый президент СССР – «недоделанный» идеолог перестройки и даже его непутёвый «преемник», а в то время, опальный секретарь ЦК КПСС.
   Мне трудно было тогда объяснить, что могло связывать простого преподавателя МГИМО с первыми лицами государства?

                ***
  Однако я не исключаю, что именно связи отца помогли мне успешно поступить на юридический факультет МГУ, а, впоследствии получить престижное распределение на работу.
  Так или иначе, я с удовольствием посещал лекции и без труда сдавал экзамены. В университете у меня появились настоящие друзья, тесные отношения с которыми связали меня на всю оставшуюся жизнь. Но ближе всех для меня стали трое ребят – Александр Вольский, Лёва Толстой и Сашка Поллак. Это были самые способные, грамотные и колоритные молодые люди на курсе. В сложившемся квартете каждый из нас играл свою особую роль, гармонично дополняя друг друга в нашем братском союзе единомышленников.
  Одним словом, всё у нас происходило, как у большинства студентов того времени: хотелось любить и дерзать, но всегда не хватало последнего глотка вина, чуть большей свободы, времени и средств. Мы были молоды и беспечны, жадно познавали мир и самозабвенно покоряли женские сердца, может быть, именно поэтому меня и моих друзей мало интересовала такая старая, скучная и уродливая «дама», как политика»? Жизнь тогда казалась нам вечным праздником, однако беззаботные студенческие годы очень быстро пролетели, как один счастливый и незабываемый день. Тогда нам и в голову не могло прийти, что в будущее готовит для нас глобальные перемены и непреодолимые трудности, все мы кардинально поменяем свои взгляды на жизнь, а наша великая империя СССР, которая казалась всем такой незыблемой и несокрушимой, очень скоро развалится подобно глиняному колосу. 
  Однако в то время мы были ещё убеждёнными патриотами, и даже не думали о том, что можно жить как-то по-другому. Я и мои друзья с внутренним страхом и восторгом делали первые самостоятельные шаги в качестве молодых специалистов и начинающих юристов. После окончания университета меня распределили в Инюрколлегию, Вольского – в Министерство юстиции, Толстой устроился на работу в АПН, а Сашка Поллак, прихватив с собой диплом, эмигрировал в Америку по еврейской линии. Но, не смотря на все перипетии судьбы, через много лет мы вновь встретились и стали одной дружной командой, объединённой общими целями и задачами. Однако нет смысла забегать так далеко вперёд.

                ***
  Когда я вышел на работу и получил первое самостоятельное дело, то сразу же понял, что являюсь полнейшим дилетантом, и взять карьеру наскоком у меня вряд ли получиться. Оказалось, что университетское образование давало лишь базовые знания юриспруденции, совсем недостаточные для практической работы. Чтобы не слыть профаном, я без лишних слов засел за специальную литературу, и только через несколько лет упорного труда смог приобрести достаточный опыт состоявшимся адвокатом. Это время я потратил на то, чтобы заработать репутацию знающего специалиста, после чего эта самая репутация начала работать на меня. Прошло много времени, пока я понял, что мудрый юрист совсем не тот, кто много говорит и умничает, а кто способен слушать и понимать то, что нужно от него его клиентам.
  Поначалу эта редкая профессия мне очень нравилась, ещё бы: по тем временам я прилично зарабатывал, а размер получаемого гонорара находился в прямой зависимости от моего умения и настойчивости. Однако с годами меня стала тяготить та отрицательная энергия, которая сопровождала работу любого юриста. Естественно, каждый клиент приходил к адвокату не для того чтобы делиться с ним радостью, а грузил его целым ворохом своих проблем. С годами весь этот непосильный информационный груз накапливался слоями в моём подсознании, создавая в моей бедной голове сугубо профессиональный стереотип мышления, сильно отличающийся от стандартных жизненных установок, свойственных обычным людям. Короче говоря, после нескольких лет своей практики я в любой, даже позитивной житейской ситуации невольно просчитывал возможное наступление негативных последствий. И это стало моей бедой, а быть может и счастьем?
  В основном я занимался сложными делами, касающимися наследства, которое наши граждане получали из-за границы. И именно они со временем начали вызывать у меня особую озабоченность. Чем глубже я вникал в суть этих непростых и запутанных вопросов, тем больше убеждался в том, что являюсь участником какой–то очень тёмной и хорошо организованной, криминальной интриги. Меня до глубины души поражала та необыкновенная лёгкость, с которой эти наследники отказывались от своего имущества в пользу государства?!
  Классическим примером этого правового беспредела стало дело дяди Коли – отца Лоры. Так, он, явно на кабальных для себя условиях передал государству генеральную доверен-ность на распоряжение наследством, оставшимся после смер-ти его родителей. По завещанию, в его собственность должно было перейти огромный капитал в валюте и целый список недвижимости в Испании. Однако после завещательного отказа, Коля получил лишь скромную фиксированную стипендию, которую госбанк перечислял на его валютный счёт.
  Конечно, этого вполне хватало для безбедной жизни в нашей стране, никогда не знавшей, что такое материальный достаток и не избалованной излишествами. По представлению простых советских граждан Колина семья, конечно же, не бедствовала: она имела большой загородный дом, машину, и ни в чём себе не отказывала. Но в действительности это являлось лишь жалкими крохами по сравнению с тем, что было безвозмездно передано в пользу каких-то госструктур!
  Однако наш Коля и мой отец категорически отказывались даже упоминать о юридической стороне этой «больной» темы. Это загадочное наследство оставалась для меня тайной за семью печатями, однако я чувствовал, что за этим скрывается нечто грязное и явно незаконное!
  Надо отметить, что все подобные дела шли у нас под грифом особой секретности, и эта завуалированность свидетельствовала о какой-то тёмной акции, проводимой нашими спецслужбами. Но для того чтобы во всём как следует разобраться, мне требовалась дополнительная информация, которой я, увы, не располагал.
  Время шло, но эта проблема не давала мне покоя. В конце концов, я решил поделиться своими подозрениями со своим другом - Сашей Вольским, которому я безгранично доверял. К тому моменту он занимал высокий пост заместителя министра юстиции, и я подумал о то, что ему должно быть известно значительно больше, чем мне.

                ***
  Мы встретились с Вольским в его кабинете, где он внимательно выслушал мой рассказ, после чего высказал своё мнение на этот счёт, которое стало для меня неожиданным:
-  Знаешь, старик, - сказал он доверительным тоном, - давай стразу и начистоту: на твоём месте я бы никогда не стал лезть в эти дебри, в которых можно остаться навсегда.
-   Но они нагло обкрадывают советских людей! – возмутился я.
-  Не надо деклараций! Наш народ столько раз обманывали, что он даже научился быть за это благодарным. – Продолжил Сашка. – Парадокс русского человека заключается в том, что каждый из нас хочет быть начальником, но при этом никто не желает оставаться подчинённым. Но, речь сейчас идёт не о народе, а о тебе! Я хочу, чтобы ты знал, что афёрами с заграничным наследством занимается один из номерных отделов комитета государственной безопасности. А эти серьёзные парни почему-то очень не любят, когда кто-то суёт нос в их дела. – Вольский покосился на входную дверь, понизил голос и продолжал. – Дружище, ответь мне: чего ты хочешь добиться?
-   Я хочу, чтобы восторжествовала справедливость!
-  Чудак - человек, - усмехнулся Сашка, - где же ты узрел у нас в России справедливость?! Самое безнадёжное и бесполезное занятие, которым занимаются некоторые простаки, это – попытки докопаться до истины и переделать наш мир к лучшему. Когда-то я тоже пытался всё перестроить: выдвигал новые и смелые идеи, строил наполеоновские планы. Ну, и кому всё это нужно? Поверь, - никому! Ты, что решил искать правду? А, знаешь ли ты, что это значит?! Правдолюбцами на Руси издревле были либо юродивые, либо безумцы, восстающие против существующей системы. В конце концов, своими поисками справедливости они всегда мешали остальным честным гражданам спокойно воровать. А этого греха у нас никому не прощают!
   Вольский встал из-за своего стола и начал нервно ходить по кабинёту. Мне показалось, что он продолжает разговаривать уже не со мной, а пытается что-то доказать самому себе:
-  Вот представь себе дом, Иван, - продолжал он, - старый дом, с ветхими стенами и почти сгнивший изнутри. И вдруг появляется кокой-то лихой архитектор – революционер, которым овладела бредовая идея произвести в нём шикарный евро ремонт. Согласись, что его благое желание наверняка закончится полным крахом. Разве не так?!
-  Ну?! – промычал я.
- И знаешь, почему? Да потому, что не косметику надо наводить в этом развалившемся строении, а сносить его к чёртовой матери! – Вольский почти перешёл на крик, а потом опомнился и, понизив голос, уже более спокойно добавил. -  К тому же, дружище, кроме благих намерений ни у кого из нас нет ни конкретного проекта перестройки, ни умелых специалистов, ни, блин, элементарных материалов. Ведь тебе должно быть известно, что знать путь и пройти его – это совершенно разные вещи. Старик, я надеюсь, что ты по-нимаешь, о чём я говорю?!
-  Догадываюсь! Но, что с твоей точки зрения надо делать: ломать или реставрировать старое?
- С точки зрения кармических механизмов: разрушение - это всегда зло, а созидание - добро. Однако прогресс неизменно связан с ломкой старых стереотипов, и соответственно его тоже можно считать - злом. Но, в том случае, когда в основе технического прогресса и социальных реформ лежит нравственное начало, они приводят к созданию нового, если же нет, то зло уничтожает всё вокруг себя. Следовательно, цивилизованный путь развития – это зло во благо, управляемое добром.
-  Не понял, и что это всё значит?
-  Это значит, что нашему народу нужна не очередная революция, а – постепенная эволюция! Пойми, у России свой - особенный путь развития, который сильно отличается от европейского или какого-либо ещё!
-  Умоляю тебя, - горько улыбнулся я, – только не надо начинать глупых дискуссий, которые извечно велись на Руси между славянофилами и западниками! Уже всем хорошо известно, что даже самовар и пельмени, лапти и гармошку изобрели не в России. Но мы упорно не хотим понимать того, что существуют общечеловеческие ценности и, с восторгом слушая чужеземную германскую шарманку, даже не задумываемся о том, каким образом она сконструирована! Нам достаточно того, что извлекаемые из неё звуки рождают в нас знакомое чувство сиротливости, убожества и сладкие муки всеобщей обездоленности.
- Вот именно! – Подхватил мою мысль Вольский. – Тоска и общее горе всегда объединяло наш веками униженный народ. А песни у рабов, как известно, всегда печальные потому, что они создавались под аккомпанемент барского кнута, кстати, тоже придуманного не у нас. Я считаю так: сначала следует каждому самому очиститься от дерьма, а потом уже браться за роль исторического ассенизатора, а это, брат, процесс очень длительный и не особо приятный! Русский бунтовщик – это человек особенный! Нашего мужика легко одурачить, обмануть, а когда надо, можно поджечь его как шведскую спичку. Но восстаёт он не против существующей власти и не по политическим соображениям, а от того, что ему скучна рутина и душу гложет тоска. Вот его и тянет на баррикады и в пучину запрещённых опасностей, чтобы всё довести до абсурда, разрушить и прогулять в очередном вековом запое. Ты же, как юрист должен знать, что любую революцию задумывают гении, осуществляют – фанатики, бездельники или дураки, а её плодами неизменно пользуются – законченные подонки.
-  Так, я не пойму, что ты предлагаешь? – Раздражённо произнёс я. – Сидеть, сложа руки, «по капли выдавливать из себя раба», как завещал великий Чехов, и с умилением наблюдать за тем, как тебя повсеместно имеют эти самые уроды и подонки?! Что же делать тем, кому опостылела жизнь в вонючих бараках и хочется построить светлый, комфортный дом, чтобы жить в нём без грязи, лицемерия и лжи?
-  Ваня! – Сменив тон, продолжил Сашка. – Во-первых: у нашего народа имеется одно золотое правило, которое гласит: если не хочешь слышать очередной лжи, не надо задавать лишних вопросов. Во-вторых: тому, кто всё-таки желает получить ответы на эти вопросы, нужно как минимум набраться терпения. В третьих: если в тебе кипит кровь благородного испанского кабальеро, который решил посвятить свою жизнь битве с ветряными мельницами, то это ещё не значит, что кто-то позволит тебе бегать с копьём в руках по бескрайним просторам матушки – России, преследуя коварных злодеев. Твой соотечественник Дон Кихот – это не герой, а вымышленный образ милого, симпатичного, но явно чудаковатого рыцаря, который наивно полагал, что каждый честный гражданин обязан быть Созидателем Добра и Спасителем Мира. Но, извини меня, в нашей чудной, но слегка  мрачноватой стране эти уникальные качества человеческой личности всегда считались первыми признаками психической болезни и паранойи. Парень, с такой жизненной установкой тебя растопчут или упекут в казённый дурдом на пожизненный отпуск, понял? Мне же совсем не безразлична судьба моего старого друга!
-  Ну, ты же видишь, что весь наш народ держат за конченых идиотов. – Возмущённо воскликнул я. – Правильно говорил кто-то из классиков: «У нас в России две напасти: внизу - власть тьмы, вверху - тьма власти». Но мне трудно строить из себя тёмного и забитого дурака, имея за плечами университетский диплом и интеллектуальную мощь высшего юридического образования!
-   Как раз роль дураков всем нам больше всего и подходит – С грустью в голосе ответил Сашка. – Образ русского Ивана-дурака – это и есть наша национальная идея. А, что – сидит он себе на печи – ни хрена не делает, а все его желания исполняются то «по щучьему велению», то доброй золотой рыбкой, то каким-то человекообразным волонтёром коньком-горбунком. Они ему и молочные берега, и жизнь безбедную, а когда надо, то и царевну на дом прямо на тёплой печи доставляют.
-  Но ты же понимаешь, что нами руководят и манипулируют не сказочные персонажи, а обыкновенные хамы?!
-   Хамство, друг мой, - это завеса, за которой человек пытается скрыть свои слабости. Таким образом, некоторые наши глупые и малообразованные граждане маскируют свой страх, получив этот рефлекс самосохранения в наследство от животных. Так,  осьминог во время опасности тоже выбрасывает в воду чернила, чтобы скрыться в темноте, а перепуганный скунс извергает зловонные запахи, чтобы отогнать от себя слишком любознательных эстетов. У нас в стране никого не удивишь ни хамством, ни крепкой вонью, ни тем более – словами и призывами к лучшей жизни. Но, если человек вдруг осознаёт, что мир наполнен обманом и больше не может прибывать в этой лжи, то он либо восстаёт против несправедливости, либо сбегает, то бишь - эмигрирует подальше из порочного сообщества людей, ненавидящих друг друга. Желающих навсегда покинуть нашу страну столько, что, если в один прекрасный день они все уедут, то в ней останутся одни только начальники. Хотя есть и такие сознательные граждане, которые внутренне и не смиряются с той несправедливость царящей вокруг, но пытаются изменить ситуацию к лучшему, причём делают это тихо, последо-вательно и без лишней суеты. Так что сиди вон-то лучше - и не рыпайся!
-  Как ты?! - С вызовом сказал я.
-  Да! – Прошипел Вольский. – Когда-то я тоже строил из себя великого правдоискателя, реформатора и борца с вековым хамством. Но, слава богу, нашлись умные люди - надоумили! Вот я и притих на время, и ничего – живу: добросовестно выполняю свои обязанности, обзавёлся нужными связями, которые помогают мне решать любые вопросы, не выходя из собственного кабинета. Дискуссии – онанизм для мозгов, и эта бесплодная идеологическая мастурбация стала у нас делом всенародным. Говорить в нашей стране умеют многие, но кому-то же надо тянуть воз повседневной работы по борьбе так сказать с преступностью?! Так, в результате моих скромных трудов  кое-что в стране начинает меняться к лучшему, а лично у меня повысились заработки и уважение в вышестоящих инстанциях.
-  Но ведь нами управляет бездарная мелюзга и убожества. Глядя на этих карликов, появляется внутренний ужас, страх и уверенность в том, что популяция человека на земле лишена будущего. Тошно мне, Сашка, понимаешь!? – Воскликнул я.
-  Бывает и так. – Отеческим голосом успокаивал меня Вольский. – Но лично моё высокое должностное положение достигнуто честным трудом и я никогда не был стяжателем или казнокрадом. Однако мне хорошо известно, что благодаря нашей русской сноровке даже процесс повального взяточничества и «жопализания» стали настоящим искусством и, давно заменили народу религию и веру в справедливость.
-  Так, что ты призываешь меня заняться этим благородным делом?! – Усмехнулся я.
-   Боже упаси! Я просто хочу тебя немного развеселить, чтобы ты научился ко всему негативному и уродливому относиться с небольшой долей само иронии и малой искоркой задора. Ведь каждая эпоха диктует свои законы и неизменно убивает остатки морали и старых идеалов, и с этим, батенька, ничего не поделаешь. Расширение свободы нравов усиливает вседозволенность и разврат, которые в свою очередь пробуждают в честных гражданах и рафинированных интеллигентах, типа тебя, чувство безысходности и скептицизма, внутреннего протеста и отвращения к жизни. Жертвоприношением нашей сошедшей с ума цивилизации, к великому сожалению, стали такие священные понятия, как: нравственность, любовь и вера в Бога. В результате, так сказать, этой хреновой демократизации современного общества погибают самые честные и благородные, а значит - слабые и ранимые сердца самых незащищённых членов социума. Но, не смотря ни на что, нельзя жить «плачущей ивой», поскольку жизнь – великолепна, невзирая на всю её глубокую печаль и полную бессмысленность. Вспомни слова гениального оптимиста - Александра Сергеевича, который хоть и был сукиным сыном, но далеко не дураком. А.С.Пушкин писал примерно так: «если жизнь тебя обманет, не печалься, не сердись, в дни уныния смирись – день веселья, верь, - настанет»!
-  Ой, ли!? – улыбнулся я. – Надежда – хороший завтрак, но – плохой ужин.
- Вот поэтому я предлагаю начать с лёгкого аперитива, после чего плавно перейти к серьёзной вечерней трапезе! - Сашка открыл свой бар и привычным движением достал из него бутылку французского коньяка. Он покосился на её содержимое забавным плотоядным взглядом и театрально громко и напыщенно произнёс.  - Поверь, мой милый и добрый друг, придёт и наше время, обязательно придёт! Мы поставим этот безумный мир на колени! Только надо немного подождать!
-  Боюсь, что на смену нашим с тобой ожиданий, - усмехнулся я, - придут времена очень больших ожиданий!?
-  Только без паники! – Вольский разлил коньяк по стаканам, - Мы с тобой выбрали занятие на очень тяжёлом и нервном поприще! Что делать? В этой ситуации имеется только два выхода: либо научиться расслабляться и жить дальше, либо сменить свою прежнюю профессию к чёртовой матери. Хотя лично мне известна только одна - единственная приятная и совсем не нервная работа. Правда, за неё пока не платят. Знаешь, о каком занятии я говорю?
-  Ну!?
-  Писать под горячим душем! – С серьёзным видом изрёк Сашка.
-   Пишущей ручкой или на компьютере? – Улыбнулся я.
 – Я имею в виду не сочинительство, а высокоинтеллектуальный процесс высыкания мочи под тёплыми струями воды, понял мою глубокую мысль?!
-  Ха-ха-ха! – Громко рассмеялся я и добавил. -  Как же мы привыкли смеяться над серьёзными вещами! Хотя ты прав: если посмотреть на жизнь трезвыми глазами, то становится страшно!
-  Вот и я про это! – Поддержал меня Вольский, протягивая стакан с благоухающим бренди. - А, сейчас, чтобы сбить революционный пафос, давай дерябнем по маленькой этого спасительного заграничного «анти-грустина» - верного и проверенного средства для борьбы с русским вольнодумством! Надеюсь, что ты не станешь возражать, а? Поверь, лично мне – очень помогает! Сейчас вольём его себе вовнутрь этого дорогого пойла и прокричим дружно: «прощай немытая Россия», «карету, мне, карету»!
-  Валяй уже - наливай! – Согласился я.
  Я добровольно смирился с ситуацией, прекрасно понимая, что своим шутками Сашка хотел разрядить обстановку и поднять моё настроение. Однако в словах Вольского звучала не только дружеская озабоченность моей судьбой, но и глубокая личная неудовлетворённость, которая уже давно острой занозой сидела в его благородном сердце.

                ***
    В тот памятный день мы с Вольским, естественно, не ограничились бутылкой его «антигрустина», и, конечно же, напились до чёртиков. Это произошло как-то само собой: то ли от радости встречи, то ли от горя и безысходности. Однако аргументы моего друга меня нисколько не убедили! Его явно выжидательная, жизненная позиция показалась мне проявлением духовной слабости, а личный гражданский компромисс по отношению к своей профессии выглядел, как вынужденная капитуляция перед силами мрака и тьмы.
   На следующее утро меня разбудил телефонный звонок Вольского. Я с большим трудом открыл глаза и поднялся с постели, едва ориентируясь в пространстве. В трубке послышался бодрый голос Сашки, привыкшего к подобным нагрузкам на печень. Он искренне поинтересовался о состоянии моего здоровья после вчерашней пьянки. С раннего утра зам. Министр уже сидел в своём просторном кабинете, чисто выбритый и готовый к ратному труду во славу советской Фемиды. Этот умный и порядочный человек давно внутренне смирился с тем жутким правовым бардаком, который повсеместно творился вокруг. Он давно приспособился жить в сладких парах алкогольной анестезии с бережно «перебинтованной совестью», сохранённой для лучших времён.

                ***
  Однако жизнь шла своим чередом, но, я, так и не мог найти ответов на вопросы, мучившие меня всё последнее время. В итоге, я сильно охладел к своей работе и с болезненной подозрительностью и внутренним раздражением начал относиться ко всему, что творилось в моей фирме. Я прекрасно понимал, что в вопросах этой изощрённой правовой экспроприации чужого наследства моя контора и её начальство играло далеко не последнюю роль. Но больше всего меня раздражало рабская покорность «совковых» наследников, которые с такой легкостью отказывались от своего законного имущества в пользу нашего ненасытного и прожорливого государства. В самом деле, какой же идиот добровольно отдаст целое состояние за шапку сухарей? Становилось очевидным, что некто – сильный и могущественный делал этим перепуганным гражданам такое «выгодное» предложение, от которого они просто не могли отказаться! И не трудно догадаться, кто в нашей бесправной и обездоленной стране рабочих и крестьян всегда являлся главным грабителем и бандитом!?
   Однако очень скоро события моей жизни приобрели какую-то сумасшедшую динамику и передо мной стали открываться многие тайны. В конце концов, я узнал не только секреты наследственных дел, чтоб они сгорели, но массу новой невероятной информации, в которую нормальный человек просто никогда бы не смог поверить.

                ***
  Однажды ночью ко мне домой заявился Лёва Толстой. Как мой близкий друг он имел право на такую непростительную вольность. Но нетрезвый вид мало пьющего Лёвы, всегда деликатного в вопросах подобного рода, меня серьёзно насторожил и вызвал чувство искреннего удивления. Я понял, что для такого ночного визита у него имелись веские причины, и с ним произошло нечто-то экстраординарное.
  Толстой не мог связать и двух слов, но из его бессвязной ре-чи я понял, что сегодня вечером штатный куратор по АПН вызвал его на Лубянку. Такое случалось и раньше, но подобные встречи, как правило, были связаны с его работой в главном информационном агентстве страны. Однако на этот раз органы безопасности интересовались у Лёвы не спецификой международных отношений, а персоной его друга - Ивана Гауди и его семьи. Лёва не сказал чекистам ничего лишнего, но его сильно расстроил сам факт этого несанкционированного допроса, после которого он, естественно, мощно напился, обуреваемый немотивированным чувством вины. В нетрезвом состоянии он долго мучился от угрызения совести, пока не решился приехать ко мне и всё рассказать на чистоту. Толстой очень испугался всех этих унизительных расспросов, которые, по его мнению, могут стать предвестниками, не дай бог, возможных неприятностей.
   Когда я уже укладывал невменяемого Лёву в постель, он промычал себе под нос:
-  Ванька, они всех нас рано или поздно посадят на кукан!
  Гладя кудрявую голову своего друга, я ответил ему уже спящему:
-  Или мы их?!

                ***
   На следующий день ко мне позвонил мой американский друг Сашка Поллак, и неожиданно пригласил к себе в гости. Он уже давно жил в США, и к тому времени стал процветающим юристом, доктором права и читал лекции в университете Сент-Луиса. Надо отдать ему должное: вопрос денег его давно перестал волновать. Он всегда обладал острым умом и быстро разобрался в местной биржевой конъюнктуре, сколотив свой капитал на купле-продаже акций.
  Во время нашего разговора, Поллак сказал мне:
-  Знаешь, Иван, у вас там твориться чёрт знает что? А на моей кафедре образовалась одна очень соблазнительная вакансия. - Начал он издалека. - Вот я и подумал: чего ты там сидишь? В самом деле, ведь ты классный специалист - международник, со знанием языков! Давай-ка, – ко мне! Мы тебя здесь обласкаем, и быстро женим.
-  Спасибо, Санёк! - смущённо ухмыльнулся я, вспомнив его узкозадую жену-американку. - Я уж как-нибудь сам! К тому же, я буду чувствовать себя там, как навозная муха в компоте.
-  Понимаешь, Гауди! – произнёс он уже более серьёзным и доверительным тоном. -  Сон я видел - очень не хороший! А у меня они, брат, почти всегда бывают вещими. Я, конечно, не Моисей и не раввин, но в моих жилах течёт древняя семитская кровь, и я решил на всякий случай предупредить своего друга о том, «что лучше перебдеть, чем недобдеть»!
-  И, что же это за сон? – спросил я, уже догадываясь о том, что от  Поллака я уже ничего хорошего не услышу.
-  Видел я, - замялся он, - а видел я, Ванька, что ты весь в огне и сидишь, блин, на тюремных нарах...

  Я даже не знал, что ему ответить и решил отшутиться. В конце нашего разговора я, конечно, поблагодарил его за выгодное предложение, а про себя подумал: слишком уж много я получаю предостережений в последнее время, как бы они, в самом деле, не начали сбываться!?
  Я понятия не имел, почему вдруг моей персоной заинтересовались фискальные органы, и не чувствовал за собой никакой серьёзной вины. Однако сердце моё заполнилось каким-то беспричинным страхом и тревожными предчувствиями. Чуть позже, я убедился в том, что разговор с Вольским, вызов Толстого в «контору» и вещий сон Сашки «американца» имели под собой весьма серьёзную подоплёку. Мои друзья каким-то образом почувствовали беду, нависшую над моей головой, и каждый из них пытался хоть чем-то мне помочь.
  От греха подальше, я даже начал серьёзно подумывать о том, чтобы в создавшейся обстановке проветриться и в самом деле слетать в Америку. Но это было весьма проблематично: тогда я не мог даже представить жизнь на чужбине без моей семьи и особенно без Лоры. Кроме всего прочего, даже после пространного намёка о своих намерениях, мой отец буквально восстал против моей возможной поездки в Штаты.
  Впрочем, очень скоро судьба всей нашей семьи круто изменилась, и все мы были вынуждены покинуть родину, вернее, почти все…

                ***
  В один прекрасный день мои родители сообщили, что мы уезжаем в Испанию.
  Эта новость прозвучала для меня, как гром среди ясного не-ба!
  По неизвестным мне причинам Антона в срочном порядке направляли на работу в состав нашего дипломатического представительства в Каталонии. Там же, он выхлопотал место и для меня - это была завидная и «хлебная» должность юридического консультанта.
   Более того, Антон положительно решил вопрос о переезде в Испанию всей Лориной семьи. Хотя, в самый последний момент, у них возникли определённые сложности, связанные со злополучным Колиным наследством.
  Признаюсь, что внезапный отъезд родителей из страны, стал для меня полной неожиданностью и застал врасплох. Это совсем не входил в мои ближайшие планы, тем более что без Лоры, я вообще никуда не собирался уезжать!

                ***
  Наутро я твёрдо заявил родителям, что остаюсь в Москве.
  Разумеется, моя мама тихо заплакала, а отец отреагировал на мой отказ на удивление спокойно, во всяком случае, чисто внешне.
   Он лишь тихо сказал мне:
– Сынок, я уважаю твоё мнение, ты взрослый, самостоятельный человек и сам вправе решать свою судьбу. Но, мы с мамой были уверены, что мы поедем все вместе. В настоящий момент нам невозможно отказаться от полученного назначения. Поэтому, я очень прошу тебя: подумай ещё раз и только после этого дай мне окончательный ответ.
– Мне очень жаль, папа, – глухо сказал я, не решаясь взглянуть ему в глаза, – но я твёрдо решил остаться.
- В таком случае, нам с тобой необходимо очень серьёзно поговорить. Я хотел «всё» рассказать тебе по прибытию в Испанию, но теперь вижу, что это придётся сделать здесь и сейчас.
 
                ***
  Когда мы вошли в его кабинет, отец плотно закрыл за собой дверь, и мы расселись по креслам. Антон набил свою трубку, раскурил табак и пустил вверх тонкую струйку дыма. Его голос заметно дрожал от волнения.
– Я даже не знаю, с чего начать. –  Глухо произнёс он. - Вся беда в том, что я сам виноват в том, что раньше не посвятил тебя в суть этих тайных вещей. Более того, я допускаю, что ты можешь воспринять мой рассказ не адекватно - как банальную сказку. Но, что делать?! Тебе придётся набраться терпения, внимательно меня выслушать и постараться во всё это поверить – другого выхода я просто не вижу.
-  Я попытаюсь, отец. – Тихо ответил я.
-  И так, - уже более уверенно продолжил Антон, - ты наверняка заметил, что вся наша большая семья: Марго, дядя Коля и Лора, – не совсем похожи на других людей. Каждый из нас обладает, прямо скажем, целым рядом уникальных способностей. Вспомни хотя бы те курьёзы, которые возникли в театре у Коли, или в Лориной школе, да и в твоей жизни имели место не совсем ординарные ситуации. Я имею в виду тот конфликт, который произошёл у тебя с одним одноклассником. После него нас с мамой вызывал ваш классный руководитель, намечался грандиозный скандал, неужели ты забыл?
– Нет – я помню, но до сих пор не чувствую за собой никакой вины! Этот пацан постоянно обзывал меня «жидёнком», но я до него даже пальцем не дотронулся! - с обидой в голосе парировал я.
– Конечно, но, ты воздействовал на этого несчастного телепатически, после чего он упал без чувств и потерял сознание. Мальчишку двое суток откачивали врачи-реаниматологи, и он вообще чудом остался жив. Таким образом, проявился твой природный дар гипноза, который иногда выражался в откровенном хулиганстве? Достаточно вспомнить забавный случай, который произошёл на одной из лекций в университете. Ты воспользовался своими экстрасенсорными способностями и внушил своему профессору по научному коммунизму, что он является Юлием Цезарем. Этот старый и всеми уважаемый учёный поддался твоим чарам и в полной аудитории прямо на глазах у студентов перевоплотился в грозного Римского императора, выступающего перед Сенатом. Пребывая в длительном трансе, он неожиданно для всех начал полевать отборным матом советскую власть, после чего, стуча кулаками по столу, грозился срочно отправить на галеры всё партийное руководство страны, называя их сукиными сынами, ничтожествами и жалкими рабами! Слава богу, что у тебя хватило ума вовремя вернуть этого Цезаря обратно на землю, а то бы он выстроил своих студентов в боевую фалангу и повел штурмовать Старую Площадь. В итоге, этого бедолагу тихо отправили на пенсию.
-  Кстати, после этого он стал известным диссидентом и правозащитником и вскоре эмигрировал за границу. – Не без гордости в голосе вставил я.
-  А твои успехи в учёбе? – Продолжал отец. - Тебе было достаточно часа, чтобы проштудировать толстый учебник, и в своей повседневной адвокатской работе ты проявляешь поразительные успехи и феноменальную память. А физическая сила! Помнишь, много лет назад мы дружили с очень интеллигентной семьёй из Ленинграда. А тебя с их сыном, мы каждое лето отправляли в пионерский лагерь на Чёрноморское побережье.
- Володя был отличным парнем. Я даже помню один несчастный случай, когда он чуть было не погиб во время нашего похода в горы Кавказа.
- Да, сынок, именно тебе он обязан жизнью! – Одобрительно кивнул Антон. – Но невероятность ситуации заключалась в том, что, когда твой друг сорвался в пропасть, ты, ожидая помощи, почти час держал его на одной руке.
- Кстати, как сложилась судьба Володи? – поинтересовался я. – После окончания школы мы с ним ни разу не виделись.
- К сожалению, его родители уже умерли. Но мне известно, что после окончания десятилетки Володя поступил в высшую школу КГБ и долгое время работал за границей.
- Он замечательный парень, и я с удовольствием бы возобновил нашу прерванную дружбу, не взирая даже на то, что он стал чекистом.
- Кто знает, – философски заметил Антон, подозрительно озираясь по сторонам, – может быть, судьба вас ещё столкнёт. Однако будет лучше, сынок, если мы выйдем прогуляться, поскольку здесь, даже у стен имеются уши. – Произнёс он, показывая рукой куда-то в пространство.

                ***
  На улице нас встретил тёплый, солнечный день.
  В сквере было немноголюдно, только на лавочках старики-пенсионеры играли в шахматы, да по дорожкам гуляли молодые мамы, толкающие перед собой детские коляски.
– Зачем мы сюда пришли, отец? – поинтересовался я. – Разве нельзя было разговаривать дома?
– Так будет безопасней! - Улыбался он, щурясь от ярких солнечных лучей. – К тому же, посмотри, какая красота вокруг! Ах, как же мне будет не хватать всего этого. Признаюсь честно, что Россия давно стала для меня второй родиной? Интересная вещь, но многие иностранцы, которые прожили здесь достаточно долго, в конце концов, становятся большими патриотами, чем сами русские. Вспомни хотя бы мавра Пушкина или ирландца Лермонтова, а вся царская династия Романовых! Не смотря на то, что в их венах текла германская кровь, они верой и правдой служили своему народу. Выходит так, что русским считается не только тот, кто здесь родился, но и тот, кто понимает и любит Россию?! Да эта земля и её люди всегда притягивали к себе своей небывалой мощью и природной добротой, неподкупной душевностью и фантастическим потенциалом...
– Так, почему же мы со своими возможностями всегда плелись в хвосте всего цивилизованного мира? – Возразил я. – Иногда мне кажется, что русскому народу вообще не нужна свобода как таковая, и он скучает по смутным временам, пребывая в постоянной тоске по хаосу и анархизму. Нельзя же жить только надеждами на светлое будущее, копаться в своём непредсказуемом прошлом и мусолить, хотя и мало кому известную, но, бесспорно, великую историю?
– Но, что я могу тебе ответить? – Сказал Антон и пристально на меня поглядел. - В самом деле, Россия много веков находилась в экономическом арьергарде. Что поделаешь, такая у неё судьба! У любого государства, как и у каждого человека, бывает периоды взлёта и падений, побед и поражений: свой наполеоновский Аустерлиц и Ватерлоо. Однако благодаря вековому отставанию от своих европейских соседей русский народ сумел сохранить глубокую религиозность и веру в высшие духовные ценности. В это время вся западная идеология окончательно девальвировалась, а капитализм, как историческая формация уже давно себя изжил. Идеи конвергенции между основами капитализма и социализма как новой модели будущего общества – всего лишь временный компромисс в социальных отношениях. Наша цивилизация изначально пошла по ложному пути, предпочитая развивать технократию за счёт духовности, высокой нравственности и милосердия. Теперь же, для того чтобы не погибнуть человечеству требуется совершенно новый мировой порядок. И зародится он именно здесь - в России! В итоге она может стать могучей и самой развитой страной в мире. Дай только срок! Скоро наступят глобальные перемены - начало новой эры Водолея!
– Может, и так, только ни ты, ни я, ни наши внуки не доживут до этого счастливого дня! –  Заметил я.
– Если рассуждать категориями продолжительности человеческой жизни то, в самом деле, придётся немного подождать. Но время – это условная величина измерения вечности, придуманная самими людьми. Посуди сам: комар живёт один день, лошадь – двадцать лет, человек – максимум сто, а ворон или черепаха – триста. Много это, или мало? Кто знает?!  Но ясно одно: всё это лишь мгновения для развития Бесконечной Вселенной. Она ориентирована совершенно на иные временные критерии, которые существенно отличаются от земных представлений о прошлом и будущем. Люде же всегда сопровождал глубинный страх перед грядущим, и они привыкли оценивать истинную суть настоящего только после того, как оно становилось прошлым. Хотя общеизвестно, что человек не должен оставаться робким созерцателем действительности, поскольку хорошие времена не падают с небес, а их создают сами люди. Беда только в том, что есть силы, которые пытаются править миром и тормозят объективное движение к прогрессу. Они дурачат обывателей, навязывая обществу губительный культ денег и эфемерную идеологию потребительского рая, подменяя высокую человеческую духовность примитивным материализмом. Подобный идеологический прессинг приводит к деградации всей расы в целом, и уродует высокую миссию «гомо сапиенса», которая ему предначертана свыше. И это будет происходить до тех пор, пока существует жёсткая структура под названием «государство», в том виде, в каком мы привыкли её видеть.
- Так что, ты предлагаешь перейти к анархии и сломать каноны государственной власти?
; Конечно же, нет! - усмехнулся отец. - Во всяком случае, это
не входит в мои ближайшие планы. Да, и бороться с государственной системой не под силу одному человеку. Её может изменить только коллективная воля, которая концентрируется в сгустках астральной энергии, называемых «эгрегорами». Именно эти импульсы формируют человеческую волю и двигают нашу цивилизацию вперёд. Но, если не возражаешь, сынок, давай сейчас вернёмся к тому, с чего начали. – Антон поморщил лоб и задумчиво спросил. - Так, на чём мы с тобой остановились?
-  На незаурядных способностях нашей семьи. – Напомнил ему я.
-  Ах, да! Для того чтобы легче разобраться в этом вопросе, нужно вспомнить все наши дни рождения. Не знаю, известно ли тебе гениальная теория Пифагора и такое понятие, как психологическая матрица человека. Она заключается в том, что дата рождения человека и его имя – это магический, космический код, который спущен каждому из нас как объективный ориентир во вселенной. Эти вопросы изучает одна из отраслей науки нумерологии, которая представляет эту матрицу, как сложную закодированную систему цифр, основанную на астрологических данных, получаемых людьми в момент своего рождения. Эти базовые числа, помещённые в квадрат, в конечном счёте, определяют кармическую судьбу каждого человека, живущего на земле. Любой электрон, протон, даже элементарные частички являются составляющими нашей вселенной, имеют духовный интеллект и взаимодействуют не только друг с другом, но и подчиняются одному общему и направляющему организационному началу. Оно – это всесильное, всемогущее начало создало весь существующий материальный мир, и обозначило каждый его субъект своей уникальной цифровой матрицей. Так вот, если вывести матрицы всех членов нашей большой семьи, то можно легко определить её основную, суммарную цифру…
-  Это - «восьмёрка»! – Быстро подсчитал я.
- Совершенно верно! – Довольно кивнул отец. – Однако люди с подобной комбинацией матриц рождаются достаточно редко, поскольку Вселенная сама строго регулирует количество нужных ей личностей и время их появления на свет. В момент рождения человека звёзды и планеты нашей галактики находятся в чёткой позиции по отношении друг к другу. Каждое мгновение положение космических тел меняется и выражается в неповторимой картине бесконечного небесного свода, которая и является вечной комбинацией - клеше для нашего индивидуального шифра, определяющего каждого человека, как важнейшую частицу мирозданья. Мощное влияние на человека со стороны космоса очевидно и совершенно бесспорно – именно космос формирует судьбу каждого человека, ведёт в течение жизни, не оставляя его дух даже после физической смерти. Так уж случилось, что все мы и семья Лоры рождены под знаком Водолея, и имеем восьмёрки в своих матрицах. С незапамятных времён, таких людей считали Доками.
-   Доками? - удивился я.
-  Да, это слово пошло от викингов, которые называли так сво-их языческих богов. В русском языке тоже имеется понятие «дока», которое определяет человека, как мастера, аса и знатока своего дела. Не знаю, каким образом это слово появилось в нашем лексиконе, но его значение очень близко к своему первоначальному смыслу. Однако ещё с незапамятных времён – до викингов и «всемирного потопа» «доками» именовались те Водолеи, у которых суммарная цифра даты рождения была равна «восьмёрке». Почему так происходило, я бы не хотел сейчас обсуждать и предлагаю принять это, как бесспорную истину. Если же мы с тобой начнём дискутировать на эту тему, то всё равно не сможем докопаться до сути этих сверхъестественных вещей, связанных со звёздной трансформацией цифр.
-  Да, загадка чисел – воистину непостижима. – Подтвердил я, увлечённый разговором. – Иногда я задумывался о том, что в современном мире существует сотни языков и разных наречий, но, не смотря на всё это разнообразие, почти все народы пользуются единой системой цифр и только одним календарём. Разве это не странно? Не исключено, что цифры – это ключ к разгадке многих земных явлений! Как-то раз я сложил и подсчитал сумму цифр на рулетке казино. И, знаешь, каковой она оказалась?
-   Нет! – Антон развёл плечами.
-  Она соответствует – трём шестёркам, которые известны всем, как печать Антихриста. В тоже время, после твоего упоминания о священной «восьмёрке», я, вдруг, вспомнил, что вся религиозная и библейская символика связана с восьмиконечными звёздами и этой загадочной цифрой. Кстати, по древнекитайскому языку - восемь означает процветание и счастье. Не знаю почему, но именно восьмёрка всегда являлась моей любимой цифрой!
-  Вот видишь, - поддержал меня Антон, - значит, ты внутренне чувствовал своё предназначение. Мало кто это знает, но в вопросах божественной и земной жизни цифры играют первостепенной значение - по их законам существует Вселенная! Но, самой главной среди них является восьмёрка. Есть такая наука «эклиптика», которая изучает проекцию земной орбиты и определяет годичный путь солнца среди других звёзд. Великий Птолемей доказал, что солнце проходит через двенадцать созвездий, которые сейчас называют знаками Зодиака. Он получил эти данные от древних греков, те в свою очередь учились у вавилонян, а вавилоняне, по всей вероятности, напрямую общались с «небесной канцелярией»! Так или иначе, в настоящий период Земля переходит от созвездия Рыб прямо к созвездию Водолею, который неизменно связан с цифрой восемь - очередного этапа развития нашей галактики. В связи с этим на всех представителей этого мистического знака, то есть – «док» возложена огромная ответственность!
– Следовательно, все «Доки» являются – главными персонажами современной истории. – Улыбаясь, констатировал я. – И, что же мы должны делать, чтобы спасти гибнущий мир?
–  Это значит, – спокойно отреагировал отец, не обращая внимания на моё игривое настроение, – что всех «Док» связывает общее предназначение, предопределённое высшими силами Вселенной. Для осуществления задач, возложенных на «док», они объединились в тайный и священный союз. Члены этого могущественного союза связаны строгой дисциплиной, подчиняются централизованной власти и охраняются мощной системой самозащиты. Эти предосторожности и строгая засек-реченность объясняется тем, что ещё с давних времён «доки» подвергались гонениям: так, в период инквизиции их сжигали на кострах, обвиняя в ереси и колдовстве, да и в наше время дела обстоят ничем не лучше. Спецслужбам всех стран пре-красно известно о существовании нашего тайного сообщества, и они всячески стремятся внедриться в него, чтобы взять его деятельность под особый контроль. 
– Фантастика, выходит, что союз Док – это что-то вроде ордена «розенкрейцеров» или тайного международного синдиката? – Воскликнул я.
– Сынок, выслушай меня до конца, - урезонил меня Антон, - потом, пожалуйста, можешь задавать любые вопросы. Мы не члены масонской ложи и не продолжатели идей великого авантюриста и магистра графа Жака де Моле. Наша деятельность не несёт политических целей, а является сугубо благотворительной и гуманитарной. Мы только наблюдает за тем, что происходит в мире, выражаясь образно, контролируем ситуацию. В тоже время наш союз покровительствует всем прогрессивным силам на земле и, когда это становится необходимым, то пытается «сглаживать» глобальные мировые конфликты. Однако спецслужбы многих стран отслеживают и преследуют «док» по всему миру.
-  Как террористов? – Снова съязвил я.
-  Нет, как борцов с мировым злом! – Ответил Антон, повысив голос и укоризненно на меня посмотрев. – Особым злом для мира всегда являлись сами спецслужбы, которых во все времена интересовали только материальные аспекты мировой политики. Дело в том, что в руках «док» собраны не только «тайные» знания, но сосредоточены колоссальные финансовые ресурсы. Однако это тема для отдельного разговора. А сейчас, если ты не возражаешь, давай-ка, вернёмся к нашей семье. И, будь добр, отнесись к этому посерьёзней – это очень важно!
-  Извини папа! – Покаялся я.
-  Как тебе уже стало известно, - продолжил Антон, - все мы являемся «доками». Однако «доки-водолеи» редко связывают себя семейными узами, а ещё реже их дети рождаются «доками». Таким образом, наши семьи можно назвать уникальным примером, пожалуй, единственным известным случаем во всей мировой истории! Но, как ни странно, этот факт стал возможным: Лора и ты являетесь водолеями с восьмёркой в своих матрицах. Сынок, не стану преувеличивать, но ваше появление на свет стало для нас величайшим чудом, который мы восприняли, как щедрый дар небесного проведения.
-  Но, что же в этом особенного, мы, вроде бы обычные дети?!
- Уникальность этого явления заключается в том, что рождение «док» часто связан со случаями генных мутаций. Другими словами, на свет появляются либо уникумы, либо…
- Дураки?! – Самопроизвольно вырвалось у меня.
- Не совсем так! – Серьёзно ответил отец. - Общеизвестно, что все наследственные признаки человека передаются двадцатью тремя парами хромосом, а всего их сорок шесть. Не думай, что я собрался читать тебе лекцию по генетике, сынок, но тебе обязательно надо это знать. Кратное изменение числа хромосом в сторону уменьшения или увеличения непременно приводит к гибели человека, либо к возникновению у него признаков генетической патологии. Так, появление сорок седьмой хромосомы может выразиться в симптомах болезни Дауна, гемофилии, в появлении на свет людей с врождённой жестокостью или синдромом Секеля.
– Это же теория профессора-криминалиста Ноя. Я даже писал курсовую работу на тему генетической склонности к совершению преступлений. – В очередной раз перебил я отца. – Но, что такое синдром Секеля – хоть убей, не знаю.
– Это болезнь, связанная с отсутствием у человека гена роста.
-  Похоже, что этим синдромом страдают все наши начальники и представители партийной синекуры?!
-  Это ещё почему? – С удивлением посмотрел на меня отец.
-  Да, потому, что все они карлики и моральные уроды! – Зло ответил я.
-  Ну, положим, не все, - усмехнулся Антон, - среди них встречаются и вполне умные и порядочные люди, а Иван Грозный, Петр первый, Авраам Линкольн вообще были марафонами – великанами и титанами мысли. Но смысл нашего разговора совсем не в этом. - Продолжил своё повествование Антон. – Тебе наверняка будет интересно узнать, что на сегодняшний день науке известно более двухсот видов генных патологий, а в мире ежегодно рождается двенадцать тысяч мутантов. Самыми опасными из этих болезней являются те, которые связаны с психикой человека. Причины этих явлений до конца не изучены, но ученые предполагают, что эти изменения были изначально заложены в генетическом коде человека.
Антон замолчал, а потом вопросительно на меня поглядел, и мне показалось, что в этот момент он решал для себя: продолжать ему свой рассказ или нет.
-  Я хочу, чтобы ты знал, - произнёс он после длинной паузы, - что ты и Лора тоже являетесь носителями генной патологии.
-  Я всегда знал, что я законченный идиот, который постоянно перебивает своего отца – в очередной раз попытался пошутить я, - но, прости меня, папа, наша Лора всегда считалась девушкой умненькой – даже очень!
  Я понимал, что мои дурачества раздражают отца, но в тот момент я почему-то сильно нервничал и воспринимался этот разговор не очень серьёзно. Однако Антон не стал возмущаться, оставаясь невозмутимым и сосредоточенным. Внимательно выслушав мою очередную глупую ремарку, он продолжил спокойным голосом:
- Марго тщательно провела исследования ваших ДНК. Естественно, она сделала эту проверку добросовестно, фундаментально и строго конфиденциально.
– Так что, мы с Лорой мутанты, что ли?
– В каком-то роде, - улыбнулся Антон, - но ваша мутация носит исключительно позитивный характер. Это пример неизвестной трансформации, сопряжённой с изменениями, которые проявились на ваших психических и физических особенностях, о которых мы уже говорили, а так же на некоторых внешних признаках.
– Боже мой, что, я могу извергать огонь, а Лора превращаться в ледяной столб?! – явно не к месту вырвалось у меня.
– Ты напрасно всё время иронизируешь! – Сухо ответил Антон. – Откуда у тебя этот дурацкий сарказм?! Я рассказываю тебе очень важные, сокровенные вещи, а не сюжет из мистического боевика!
-  Прости, папа, больше не буду! – виновато пробурчал я.
- Как юрист ты должен знать, - примирительно улыбнулся Антон, продолжая свою речь, - что кроме отпечатков пальцев и голоса, у каждого человека имеется сугубо индивидуальный рисунок глазного зрачка. Это обязательные элементы так называемого внешнего биологического портрета. Если ты внимательно посмотришь в глаза всех членов нашей большой семьи, то сможешь заметить одну важную особенность – скрытую сигнатуру.
-  Какую? – Спросил я.
-  Все мы отмечены маленькой деталью космической магии чисел, которая выражена в восьми чётких чёрных точечках, симметрично расположенных по кругу зрачков. Этот феномен встречается только у Док и больше ни у кого на всём белом свете!
-  Но, это может быть простым совпадением?
-  Нет, это не совпадение и не шутка природы – в ней ничего не происходит случайно и буквально всё наполнено скрытым, сакральным смыслом. Об этих особенностях глазного рисунка Док хорошо известно спецслужбам. Может быть, именно поэтому многие страны установили в своих аэропортах специальные приборы, снимающие информацию со зрачка каждого пассажира, пересекающего государственные границы. Я точно знаю, что в Америке уже существуют негласные правила, согласно которых «док» сразу же ставят на особый учёт. Вот почему я категорически возражал против твоей поездки в США.
– И, что означает цифра «восемь» на наших зрачках? Мы, что, меченные или прокажённые?!
– Какие глупости?! - Засмеялся Антон. – Каждый из нас – это штучный экземпляр, но все вместе мы – сила непобедимая. А вас с Лорой – ждёт счастливая судьба созидателей! Вы являетесь «доками» - теми редкими людьми, которые отмечены обострённым чувством долга, доброты и терпимости. Рождён-ным под этим знаком уготовлена благородная миссия спасате-лей, которые оказывают помощь всем обиженным и страждущим. «Доки» – прирождённые защитники добра и справедливости, правдоискатели и философы, которые верно стоят на страже светлого будущего. Кстати сказать, Пифагор считал, что числа управляют не только людьми, но и всем, что существует на земле, в том числе государствами и их союзами. Он учил, что за каждым предметом и явлением природы стоит определённое число, которое составляет сущность его индивидуальной судьбы. Как известно, Россия тоже рождена под знаком водолея, и в дате её официального возникновения присутствует восьмёрка. Это означает, что ей определена особая роль в мировой цивилизации, а служить этой державе огромная честь и величайшее благо для каждого Доки. Россию, сынок, ждёт великое будущее!
-  Но когда же оно наступит? – нетерпеливо спросил я.
-  Скоро! – Уверенным голосом ответил отец.
-  Как скоро?
-  Очень скоро!
-  И, что, произойдёт – новый передел собственности?
- Нет, но Россию постигнут глобальные потрясения. Ненавистная коммунистическая империя скоро развалится, как Вавилонская башня – венец бредовых идей и дерзких, неосуществимых замыслов. После краха СССР начнётся затяжной переходный период, который многим придётся не по нраву. Но эти смутные времен нам всем необходимо достойно пережить. Именно поэтому, я хотел перевести тебя и семью Лоры за заграницу, чтобы сохранить вас для грядущей миссии. Пойми, наш отъезд был задуман не как бегство, а как необходимый тактический маневр. Я очень волнуюсь за всех, и особенно за тебя, сынок! У Колиной семьи уже были проблемы с принятием наследства и, возможно, ещё будут. Тебе известно, что в житейских делах Коля - сущий ребёнок. Когда я уеду, пожалуйста, присматривай за ним, за Марго и не давай в обиду Лору, слышишь?! Она для нас, как родная дочь! И, знай, в ближайшее время я обязательно что-нибудь придумаю, и сделаю так, что мы вновь будем вместе.
  После этих слов, Антон замолчал, положил свою руку на моё плечо, а потом, понизив голос, произнёс:
   – Знай, мы с Сусанной будем счастливы, если вы с Лорой поженитесь. Тогда бы мы были спокойны за ваше будущее, понимаешь? Не воспринимай мои слова, как призыв или давление, но лучшей партии вам обоим всё равно не найти. Водолеи – особые люди, которым сложно уживаться с представителями других знаков Зодиака. Они очень требовательны к себе и окружающим, им неизвестны чувства стяжательства и корысти. Эти люди - неисправимые мечтатели, далёкие от меркантильных проблем материального мира, а главное их качество, это – стремление к личной независимости и свободе. Ради свободы Водолеи готовы пойти на всё, даже на смерть!
– Отец, ты со мной говоришь так, как будто бы прощаешься навсегда?
– Что за глупости, сынок? - Антон печально улыбнулся. – Конечно же, мы видимся не в последний раз. Но возможность для такой откровенной беседы у нас с тобой появится не очень скоро. Вот рассказал тебе все наши секреты, и легче стало на душе.
  Он, вдруг, подозрительно огляделся по сторонам и прошептал:
   -  И ещё: я хочу, чтобы ты знал, что в нашей московской квартире стоит прослушивающая аппаратура. Очень тебя прошу, будь осторожен, особенно на работе. Я вижу, что многое из того, что я тебе рассказал, ты воспринял легкомысленно. Но, поверь, скоро жизнь сама убедит тебя в том, что всё это - чистая правда! Да, чуть было не забыл: когда тебе исполнилось семнадцать лет, мы с мамой подарили тебе крестик с полукруглой головкой. Учти, это не простое ювелирное изделие, а древний священный знак. Его почитают не только христиане, но и представители всех известных религиозных концессий. Он не золотой, а изготовлен из орихалка – чудесного сплава меди с неизвестным на нашей планете металлом. Четыре конца этого креста символизирует суть существования человека на земле: его рождение и жизнь, смерть и бессмертие. Сынок, всегда носи его на себе и, знай, ему нет цены! И – ещё: если, не дай бог, случиться что-то экстраординарное, сразу же звони по этому номеру телефона.
   Антон протянул мне маленький листок бумаги, на котором был записан длинная строчка из цифр.
   -  Запомни его! – Сказал Антон. - Тебе всегда по нему ответят и обязательно придут на помощь.
   Я сразу же запомнил номер, скомкал бумажку в ладони и машинально бросил в урну.
   Ещё какое-то время мы с отцом продолжали молча идти по аллее, не глядя друг на друга. Каждый из нас думал о чём-то своём. Вдруг, Антон резко отвлёкся от своих мыслей, повернулся ко мне и взволнованным голосом произнёс:
  «А, куда ты дел листок с номером»?
  Я ответил, что только что выбросил его.
  Отец побледнел и, обернувшись назад, воскликнул с досадой:
   «Сейчас же найди его, и уничтожь»!
    Я метнулся в сторону урны, когда заметил, что по направлению к ней стремительно двигается какая-то женщина, толкающая перед собой детскую коляску. В самый последний момент мне всё-таки удалось выхватить смятую бумажку буквально из её рук! В ответ она криво улыбнулась, делая вид, что произошло досадное недоразумение, однако её глаза выражали откровенную, шальную злобу.
Когда же я мельком заглянул в её коляску, то заметил, что внутри она пустая, а из передней стенки торчат какие-то проводки, миниатюрная антенна и глазок видеокамеры...








                ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ



                «Душа моя скорбит смертельно,
                побудьте здесь и бодрствуйте со мной»
                Матвей. Гл. 26.



  В аэропорту Шереметьево - 2 , как всегда, было полно народа.
  Провожать Антона и Сусанну отправились: Коля, Марго, Лора и я. Когда объявили рейс на Барселону, все старались приветливо улыбаться, но настроение было совсем не радужным.
  Как во сне, я толкал тележку с вещами родителей к пункту таможенного контроля. Внешне мама старалась держаться спокойно, но всё рано периодически смахивала со своих глаз слёзы. Она ещё с самого утра, как следует «заправилась» валерьянкой и выглядела, как сомнамбула. Отец внешне не подавал никаких признаков беспокойства и, уже прощаясь, наклонился ко мне и тихо спросил:
– Ты помнишь, о чём мы говорили? Очень прошу, сыночек, что бы с тобой ни приключилось – ничего не бойся и будь мужчиной, понял?
  Я кивнул в ответ, и родители пошли к таможенному терминалу. В этот момент необыкновенная тяжесть легла мне на сердце, и мне казалось, что я расстаюсь с ними навсегда.
  Неожиданно, к Антону и Сусанне подошёл какой-то человек в штатском и попросил их последовать за ним, после чего они вместе вошли в дверь дальнего офиса.
  Родителей не было достаточно долго.
  Коля, обеспокоенный их долгим отсутствием, спросил у таможенника: куда и зачем их повели. Офицер сухо ответил: «на личный досмотр»!

                ***             
  Через некоторое время появились Сусанна и Антон.
  Отец жестом показал, что у них всё в порядке, и они скрылись в глубине нейтральной зоны.
   Мы же все вместе вышли из здания аэропорта.
   Настроение у меня было препаскудное, и совершенно не хотелось ни с кем разговаривать.
  Я распрощался с Лорой и её родителями, которые уехали на своей машине, а сам направился в сторону соседней парковки.
  Когда я уже собирался сесть за руль, ко мне подошли двое аккуратно одетых молодых людей и, представившись сотрудниками госбезопасности, любезно предложили проследовать за ними.
  Когда мы приехали на Лубянку, там со мной провели долгую и нудную беседу. Оказалось, что сотрудники комитета были прекрасно осведомлены практически обо всём, что касалось моей семьи. Их интересовала целая куча вопросов: почему я отказался от выгодной работы за границей и не поехал с родителями в Испанию, что меня связывает с Сашкой Поллаком, которого они считали изменником родины, а так же ещё много всякой ерунды. Но самым неожиданным для меня стало их предложение о сотрудничестве.
  Они сообщили мне: что уже давно наблюдают за моей персоной, что люди с моим потенциалом должны служить интересам государства, а не отсиживаться в адвокатском офисе. По их глубокому убеждению мои способности, знание языков и неординарные личные качества могли бы с большей пользой пригодиться в работе наших спец органов за рубежом.
  Признаться, вначале я был несколько обескуражен столь неожиданной формой вербовки, но потом понял, что «чекисты» проводили со мной обычную проверку боем.
   Для того чтобы они оставили меня в покое, я попросил у них немного времени, для того, чтобы хорошенько обдумать их любезном предложение, на которое и не собирался соглашаться.

                ***
  На следующее утро, когда я приехал на работу, меня ждала ещё одна неприятная неожиданность!
  В моём кабинете сидели какие-то незнакомые люди, по своему внешнему виду напоминавшие «старателей» нашей доблестной милиции. Всё вокруг было перевёрнуто вверх дном, а эта дружная группка «ментов» с равнодушным видом перебирали мои личные вещи и деловые бумаги.
  Незнакомцами оказались работники уголовного розыска, которые сообщили мне, что вчерашней ночью в здании нашей фирмы произошла кража. Предполагаемые воры проникли в здание через чёрный ход, и по твёрдому убеждению сыщиков, скорее всего, это были малолетки, так как ничего ценного не пропало.
  После выполнения всех положенных формальностей, опера удалились, а я остался осматривать свой разорённый кабинет.
  Однако вскоре мне стало ясно, что здесь поработали не дилетанты, а настоящие профессионалы. Первым делом я обратил внимание на то, что мой сейф аккуратно вскрыт, и из него исчезли все досье, касающиеся наследственных дел за границей!
   Без всяких сомнений, эти бумажки на хрен были не нужны ворам-малолеткам!
   Меня даже рассмешило, что в тумбе бара остались нетронутым блок швейцарских сигарет «Давыдов», бутылки французского коньяка, шотландского виски и отборной мексиканской текилы. В то же время, оттуда бесследно пропали простые стеклянные бокалы, не представляющие никакой ценности?!
  Весьма странным выглядел и тот факт, что воры спёрли мой старый компьютер и даже не притронулись к монитору и новенькому радиотелефону, которые лежали на самом видном месте.
   Вариантов не оставалось: кабинет старательно потрошили опытные «чекисты», которые имитировали простую кражу, прихватив с собой только то, что их, действительно, интересовало!
  Я автоматически начал осматривать комнату, залез под стол, заглянул за батарею центрального отопления, внимательно обследовав всё от пола до потолка. Очень скоро, я обнаружил несколько крохотных прослушивающих устройств и миниатюрную видеокамеру, вмонтированную во внутреннем косяке входной двери.
  Тогда я понял, что в кабинете искали совершенно конкретные вещи и, скорее всего, нечто, связанное с моим отцом.
  В голове промелькнула догадка:
   «Они ничего не нашли у Антона при личном досмотре в аэропорту, а теперь полностью и по всем правилам обложили меня. Ах, если бы только знать, что именно они искали»!?

                ***
  В это время  в мой кабинет заглянул шеф.
  Этот грузный, отставной гэбэшник с показной озабоченностью спросил:
– Ну что, Иван, разобрался? Вот проклятые молокососы! И не побоялись вломиться в такое учреждение. Скоро нам и по улицам ходить будет не безопасно. Перестройку им подавай! Раньше мы их всех в кулаке держали, а сейчас - полный бардак! Скажи, Иван, и, что именно у тебя пропало?
– Почти ничего... Что могут стащить глупые мальчишки? – я решил подыграть шефу в его формальной версии о несовершеннолетних ворах, прекрасно понимая, что он наверняка имеет к этой гнусной акции самое непосредственное отношение.
– Ничего, не переживай, Иван, – сочувственно произнёс он, – скоро получишь новую технику.
– И, сколько же ещё кабинетов обокрали? – Как бы невзначай поинтересовался я.
– Представляешь, только тебе и мне не повезло! – «Гневно» возмутился он. – Остальные кабинеты не тронули – видимо не успели. Но у меня украли ещё и телевизор...
«А что у него ещё могли украсть, кроме старого, сломанного телевизора»?! – С сарказмом подумал я, но вслух бодро сказал:
– Будем надеяться, что наша доблестная милиция всё быстро найдёт и вернёт на свои места.
- Неужели ты на это надеешься? – лукаво произнёс шеф, довольный тем, что я повёлся на его «утку».
  Уже, выходя из кабинета, он обернулся и, как будто вспомнив что-то важное, спросил:
– Да, совсем забыл: как там твои родители, у них всё в порядке?
– Они вчера звонили и сообщили, что всё отлично. – Сухо ответил я, а про себя подумал:
  «Как, должно быть, тяжело жить этому человеку. Ведь он постоянно ведёт двойную игру, изображая из себя заботливого начальника, а в то же самое время хладнокровно «сдаёт» своих подчинённых. Этот Иуда воплоти, всегда  говорит не то, что думает, а делает не то, что говорит. Всем было очень хорошо известно, что после ухода на пенсию из рядов КГБ, он по-прежнему остался внештатным работником спецслужб, не позволяя себе расслабиться ни на минуту. Его вечно лоснящаяся рожа выражала какую-то очень наглую внимательность, а руки, влажные и дрожащие при рукопожатии, были всегда подвижны и до крайности нервны. В юридической среде он слыл парнем неплохим, но очень подленьким, а среди коллег и подчинённых его за глаза называли «жабой». В профессиональном плане, он всегда считался полным профаном по причине своей мало образованности и явной скудности ума. Не было сомнений в том, что именно этот чванливый и высокомерный чиновник являлся самым непосредственным участником инсценировки ограбления моего кабинета и играл во всей этой «засекреченной банде» далеко не последнюю роль вперёдсмотрящего наводчика»!

                ***
  Когда я открыл свой письменный стол, я неожиданно для себя обнаружил, что оттуда пропало наследственное дело дяди Коли.  Несколько дней назад, я специально выписал его из архива для более детального изучения. Когда я впервые просматривал это досье, в нём, вроде бы, не было ничего особенного. Как и многие другие обманутые наследники, дядя Коля «облагодетельствовал» наше, вечно нуждающееся государство.
   Однако из скупых данных из этого дела трудно было понять: в чём конкретно состояла наследственная масса, оставленная Коле по завещанию его родителями. Так же оставалось тайной, кому именно поручалось в дальнейшем распоряжаться вышеупомянутым имуществом, и в каких «благих целях» оно использовалось в настоящее время!
  Мои официальные письма в адрес испанских юридических фирм, которые когда-то занимались этими щекотливыми вопросами, почему-то остались без ответа. Это выглядело более чем странно, поскольку в подобных случаях иностранные юристы всегда проявляли свою профессиональную солидарность и не могли игнорировать мои запросы. Скорее всего, по каким-то причинам их корреспонденция просто до меня не доходила.
  Теперь становилось ясно, что своими неловкими действиями я невольно разворошил тайный улей диких «пчёл-убийц»! Мной была нарушена их запретная зона, в которую никого не допускали, тем более какого-то «чужого» юриста-самозванца. В результате, не только семья Гауди, но и он сам стал объектом пристального наблюдения со стороны спецслужб.
  Что же ожидало меня в будущем?
  Скажу откровенно, что я не имел об этом ни малейшего представления. Однако бесспорным для меня стал один вывод: с этого дня моя спокойная, благополучная жизнь в качестве молодого и преуспевающего адвоката, закончилась навсегда!

                ***
  С такими мрачными мыслями, я запер свой кабинет и вернулся домой.
   Поначалу, я не заметил в квартире ничего особенного: вроде бы, всё находилось на своих обычных местах.
  Но, вскоре, я почувствовал, что в нашем доме побывал некто посторонний...
  Я несколько раз обошёл все комнаты, заглянул в ванную, кухню – но, увы, ничего подозрительного так и не обнаружил.
  Когда же я вошёл в кабинет своего отца, то, наконец, догадался, что именно меня так смущало!
  Невольно я почувствовал непривычный запах, который доминировал над привычной атмосферой нашего дома. Это был целый букет чужеродных составляющих: тройного одеколона и дешёвых сигарет, а так же едва уловимый душок от грубой, необработанной кожи!
   Включив свой домашний компьютер, я без труда понял, что в нём кто-то копался. Мои подозрения укрепились, когда под столом я обнаружил крохотные обрезки провода.
  Всё это говорило о том, что в нашей квартире производился несанкционированный обыск. Конечно, если бы не сегодняшняя кража в моём офисе, я бы не обратил внимания на подобные мелочи, однако последние события до предела обострили мою бдительность.
   В результате более тщательного исследования других комнат, я выяснил, что все помещения нашей квартиры буквально нафаршированы подслушивающей аппаратурой. А это означало, что теперь я находился под плотным колпаком наших спецслужб, которые следили за каждым моим шагом и прослушивали каждое слово!

                ***
  Впоследствии я даже привык к этому «реалети-шоу», позируя перед камерами и говоря всякую ерунду в микрофоны.  Хотя на душе становилось мерзко от гадкого ощущения, что кто-то чужой постоянно следит за мной днём и ночью. В итоге, я научился контролировать свои действия и речь, хотя, эта игра в шпионов представлялась мне глупым и бессмысленным фарсом.
   Но через какое-то время я смирился со своим сценическим образом, и меня стало больше беспокоить совсем другое – я уже давно не получал вестей от моих родителей. Оставленный ими персональный номер телефонов почему-то не отвечал, и я уже собирался обратиться за справкой в МИД.
   В голову полезли мрачные мысли, а интуиция подсказывала мне, что с ними произошло что–то неотвратимое. Бывали такие моменты, когда я уже был  готов воспользоваться тем самым секретным номером, который дал мне перед своим отъездом Антон. Однако в это время, в мою жизнь ворвались события, которые превратили её в сплошной кошмар. Неожиданно открылся зловещий «ящик Пандоры» и забил источник бед и несчастий, которые все разом обрушились на несчастную голову Ивана Гауди!

                ***
  Этот страшный день я никогда не забуду!
  Он во всех мельчайших подробностях навсегда остался в моей памяти!
  Я пришёл на работу, как обычно. Секретарь с порога сообщила мне, что председатель коллегии всё утро меня разыскивал.
  Когда же я вошёл в кабинет шефа, он заботливо усадил меня в кресло и передал по селектору, чтобы нас никто не беспокоил. На своём лице он изображал искреннюю озабоченность и явно не знал, с чего начать наш разговор. Сначала он неприятно барабанил пальцами по столу, потом громко откашлялся, и произнёс:
– Иван, сынок, - мужайся! Поверь, что мне очень тяжело говорить об этом... но всё равно придётся... Сегодня утром звонили из министерства иностранных дел... ну, и...
  Меня сразу же прошибло холодным потом, сердце сдавило тисками, а в голове зазвенели колокольчики рокового предчувствия. Я тут же догадался, о чём пойдёт речь, трясущейся рукой достал сигарету и растерянно уставился на шефа.
  Он резко отвёл свой взгляд в сторону и произнёс фразу, которая иглами пронзила мой возбуждённый мозг:
  «Твои родители погибли в автомобильной катастрофе»!!!
  Эти слова отпечатались в моём сознании навсегда и ещё долго кружились эхом в голове, повторяясь подобно фугам из реквиема Моцарта.
  Шеф выжидающе смотрел на меня, но я оставался недвижим, не в силах вымолвить и слова. Он же, как бы оправдывался передо мной, запричитал:
–  Конечно, похороны возьмёт на себя министерство... и мы поможем, естественно... Все страшно расстроены... звонил «сам»... выражал тебе соболезнования... Гробы с останками высылают завтра по дипломатической почте... Иван, мы всё сделаем, как положено, – можешь не сомневаться! Пойми, сынок!
– Я, вам - не сынок! - Скрипя зубами, произнёс я. - И понимаю значительно больше, чем вы думаете! – Зло добавил я, не узнав собственного голоса.
   Я больше уже не мог сдерживать эмоциональный взрыв, клокочущий во мне как вулкан. Всё моё внутреннее напряжение, накопившееся за последние дни, рвалось наружу. Глядя перед собой пустыми глазами, я раздражённо и грозно произнес:
     – За что же вы, суки, убили моих родителей?! Как же я вас всех ненавижу! – протяжно прошипел я.
  Шеф, явно не ожидавший подобной реакции, вскочил на ноги и обиженным тоном завизжал:
– Что ты такое говоришь, Иван!? Никто их не убивал... и не собирался! Это - просто несчастный случай! Они ехали на машине из Андорры... по опасной горной дороге, недалеко от города Ла Велла. Их машину сильно занесло на повороте, и она с огромной высоты рухнула прямо в пропасть! Когда на место приехали спасатели и полиция, машина уже полностью сгорела. От их тел почти ничего не осталось! Иван, поверь, это огромное горе для всех нас!
  Я не стал слушать пустых объяснений шефа, вскочил с места и быстро вышел из его кабинета.

                ***               
  Все последующие события, я помню очень смутно.
  Как будто они происходили не со мной, а с кем-то другим.
  Естественно, что весть о смерти близких людей всегда приходит нежданно. Но трагическая гибель родителей стала для меня не просто горем, а одним из самых тяжёлых испытаний в жизни. Эта жуткая новость шокировала и вызвала шквал незнакомых эмоций. Но, всё равно, где-то в глубине своей стонущей души, ещё теплился лучик слабой надежды. Я не желал верить в очевидное и наивно полагал, что возможно произошла какая-то чудовищная ошибка, и на самом деле они остались живы!
  В результате, я впал в состояние полной прострации, и моё поражённое горем сознание выбрало для себя довольно своеобразный способ психологической защиты. Оно погрузил в какое-то сомнамбулическое состояние, в котором все происходившие вокруг казалось не явью, а какой-то мутной зоной страшного сна. Те события, которые окружали меня в мрачной реальности, мой мозг категорически отказывался воспринимать и анализировать.
  Саша Вольский и Лёва Толстой занимались формальностями и оградили меня от тягостных обязанностей погребального обряда. Они сами оформили нужные документы, встретили гробы в аэропорту и доставили их в город. Коля, Марго и Лора взяли на себя все хлопоты, связанные с кладбищем и похоронами. Я же чувствовал себя, как зомби, который безучастно и отрешённо наблюдал за всем происходящим со стороны...
  Останки родителей было решено кремировать, но перед тем, как предать их огню, мне пришлось осматривать то, что от них осталось!
  В гробу мамы лежали лишь незначительные фрагменты тела, прикрытые тканью. Из цинкового ящика несло концентрированными парами пережжённого металла и отвратительным запахом горелой плоти.
  Борясь с тошнотой, я заглянул в гроб отца, где лежало нечто чёрное и обугленное!
  Его лицо и туловище полностью сгорели. Единственными частями, которые кое-как сохранились, были – руки, но и они показались мне совсем чужими.
   Внезапно в душе моей стало пусто и темно, я долго смотрел на весь этот ужас каким-то бессмысленным взглядом, после чего тихо, бесстыдно, по-детски заплакал.
   В конце концов, я очень пожалел, что вообще согласился на всю эту кошмарную процедуру!
  В моей памяти почти стёрлись подробности похорон и последовавших вслед за ними поминок. Я находился, как в страшном бреду, никого и ничего не замечая вокруг себя!
  Однако мне очень хорошо запомнилась тёпло мягкой руки моей Лоры, которую я постоянно держал в своей холодной и ослабевшей ладони!
 
                ***
  Очнулся я в комнате Лоры.
  Я лежал в её постели, заботливо прикрытый пледом. Моё состояние можно было назвать более чем отвратительным: голова раскалывалась от пульсирующей боли, а во рту стоял свинцовый привкус безысходности. Я почувствовал себя маленьким и никому не нужным ребёнком, брошенным взрослыми одного на произвол судьбы.
  С трудом поднявшись с постели, я спустился вниз.
   Мучившая меня похмельная жажда тянула моё ослабевшее тело на кухню.
  Когда я увидел там Лору, то почувствовал огромное внутреннее облегчение. Скорее всего, она ещё не ложилась спать после вчерашнего и что-то стряпала у плиты.
   Лора была одета в траурное платье, которое плотно облегало фигуру, а волосы её, аккуратно зачёсанные назад, были затянуты чёрным бархатным бантом.
  Лора заметила меня, и тут же ринулась навстречу.
  Она нежно обняла мои плечи и поцеловала в небритую щёку. От этих прикосновений меня приятно пробило дрожью. Её глаза светились зелёным огнём, а тяжёлые веки казались красными и припухшими. Она усадила меня за стол и нежным голосом произнесла:
– Ну что, Ванечка, голова, наверное, болит?
  Однако моё горло настолько пересохло, что я смог только утвердительно кивнуть в ответ.
– Родной мой, – она обхватила меня за шею, – ты проспал больше суток. Но это и понятно... до похорон ты две ночи не сомкнул глаз, только пил и курил без остановки. Кто бы к тебе ни обращался, ты растерянно смотрел вокруг себя немигающими глазами и молчал. Только слёзы всё катились и катились из твоих глаз. Ты казался таким беспомощным! А меня, как маленький, всё время держал за руку и ни за что не хотел отпускать.
  Её голос, вдруг, сорвался, и она тихо заплакала.
  Немного успокоившись, она продолжала причитать:
– За что же нам такое горе, Ванечка?! Мои родители места себе не находили, а сегодня с утра одни поехали на кладбище - тебя будить не решились. Уж совсем скоро должны вернуться. А я решила остаться, чтобы не оставлять тебя одного. Вот сейчас, я сделаю твою любимую яичницу с помидорами и водочки холодной налью!
  Я выпил водку, как воду, и немного поел, даже не почувствовав вкуса. В это время Лора, подперев лицо руками, сидела за столом напротив и внимательно следила за каждым моим движением.
  Я закурил и глухо сказал:
– Всё пошло прахом! Теперь я круглый сирота! – вырва-лось у меня.
   После этих слов нервный спазм предательски подкатил к моему горлу и на глазах выступили слёзы.
  Лора укоризненно посмотрела на меня и воскликнула:
– Да, как у тебя язык поворачивается такое говорить?! А - я? А - мои родители? Мы ведь – одна семья и так тебя любим!
  Я смахнул слёзы и уже почти спокойным тоном добавил:
– А, что ты? Найдёшь себе молодого, красивого блондина с голубыми глазами, выскочишь замуж... и ищи потом ветра в поле!
– Да я давно уже нашла своего любимого! И это ты – душа моя! И никуда я от тебя, Ванечка, не денусь, если конечно сам меня не прогонишь! Ты же прекрасно знаешь, что я одного тебя всегда любила, люблю и буду любить! Ведь, ты – мой родненький! Никто мне больше не нужен – мы ведь с тобой одной крови: ты и я! Да, к тому же ещё и потомственные Доки...
  Последние слова Лоры полностью привели меня в чувства, и я возбуждённо спросил:
– Ты что, всё знаешь?! Про восьмёрки в глазах, про мутацию?!
-  Конечно! Даже больше, чем ты думаешь! Всё я знаю, мой родной, и пока мы вместе, всё у нас будет хорошо!

                ***
  Наш разговор прервал приезд Коли и Марго.
  Когда они вошли в комнату, их обоих трудно было узнать!
  У Марго под глазами появились тёмные круги, и она вся как - то заметно постарела; лицо дяди Коли покрывала густая щетина, и он тоже выглядел уставшим и разбитым.
  Не поднимая глаз, Коля пригласил меня к себе в кабинет.
  Когда мы поднялись, он дрожащими руками налил себе рюмку коньяка и залпом выпил, потом вынул из секретера какую-то коробочку и хриплым голосом произнёс:
– Иван, всё это я должен передать тебе – такова была последняя воля Антона и Сусанны. В футляре перстень твоего отца и обручальное кольцо матери. Перстень – древний талисман Водолеев, а обручальное кольцо когда-то принадлежало прабабушке Сусанны. В него вставлена иранская бирюза в форме сердца. Это большой камень с искусно выгравированными золотыми буквами и иероглифами, смысл которых мне, к сожалению, неизвестен. Знай, эти вещи не имеют цены. По желанию Сусанны, ты наденешь это кольцо на палец своей будущей супруги, которая - уверен у тебя рано или поздно появится. Кроме того, я хочу тебе сказать, что мной полностью выполнено последнее желание твоих родителей: их тела подвергнуты кремации, а урны с прахом захоронены в колумбарии Новодевичьего кладбища. Твой отец, как будто бы предчувствовал близкую смерть, и ещё до отъезда, приобрёл там две отдельные ячейки. Интересно, для кого предназначается вторая? Наверняка, для нас с Марго!?
  После достаточно продолжительной паузы, Коля с тяжёлым  вздохом продолжил:
– Антон также попросил меня: в случае его смерти передать тебе вот это письмо. - Коля достал из стола конверт и протянул его мне. - От себя лично хочу добавить, что ты, Иван, во всём, слышишь - буквально во всём, можешь положиться на меня и мою семью! Конечно, мы не сможем заменить тебе родителей, потому что нет больше на свете таких людей, какими были Антон и Сусанна. - Он осёкся, а потом, сдерживая себя, продолжал низким и подавленным голосом, от тембра и силы которого задрожали стекляшки на хрустальной люстре, висевшей над его головой. - Иван, ты должен знать, что я и моя жена всегда относились к тебе, как к родному сыну. Но, у меня к тебе будет одна просьба. – Коля, еле сдерживая слёзы, надул свои пухлые губы. – Сложно сказать, как мы переживём всю эту трагедию, во всяком случае, лично у меня на этот счёт имеются очень не хорошие предчувствия. У нас в России тебя могут ограбить и убить в любую минуту, и не думать об этом очень трудно. - Он поднял на меня свои детские, телячьи глаза, и тоном просящего ребёнка выдавил из себя. – Иван, мальчик мой! Дай мне слово, что никогда не оставишь мою дочь – Лорочку! Очень тебя прошу, Иван! Что бы с нами ни случилось – будь всегда рядом с ней!
  Произнося эти слова, он схватил мою руку и сжал её с такой силой, что я чуть не закричал от боли. Затем, опомнившись, он отпустил мою ладонь, очень пристально и серьезно поглядел на меня и добавил:
– Поклянись мне!!!
   Я поклялся…
  После этого Коля быстро вышел, я же сел в кресло и распечатал конверт. В горле моём появился ком, а руки начали дрожать, когда я увидел знакомый каллиграфический почерк Антона Гауди:

Дорогой мой сыночек!
Если ты читаешь это письмо, значит, всё самое плохое уже произошло. Я очень хорошо представляю твоё подавленное состояние, но знай одно - в жизни не бывает безвыходных положений. Начну с самого главного: всем вам, как можно быстрее, нужно выехать из России! Сложившаяся в стране ситуация перманентно стала намного более опасной, чем я мог предположить. Тебе необходимо в самое ближайшее время оформить отпуск, причём, так обыденно, чтобы не вызвать подозрений со стороны твоего начальства. Наверняка, ты уже понял, что собой представляет твой шеф.
  Затем вместе с Колей, Марго и Лорой отправишься в сторону западной границы.
  Уверен, что Коля всё сделал, как я его об этом просил, и наш прах уже захоронен на Новодевичьем кладбище. Ещё задолго до отъезда я специально приобрёл две ячейки в колумбарии. Так вот, во второй ячейке имеется тайник. Он легко открывается при помощи твоего крестика. Надеюсь, что ты, сынок, следуя моей просьбе, никогда его не снимаешь.
   В этом тайнике находятся все необходимое. Там же лежит ещё одна вещь, которую тебе придётся взять с собой в дорогу. Боюсь, что за вами уже установлено наблюдение, так что, прошу тебя, ради всего святого, будьте бдительным.
  Для этой дальней и опасной поездки нельзя использовать ваши старые машины. Для подобного вояжа нужен более надёжный автомобиль, неизвестный спец органам. Когда ты утрясёшь все формальности и будешь готов к дороге, обратишься к Санчо и Пансе. На нашей даче тебя ждёт новая машина и ещё одно моё письмо с подробными инструкциями относительно деталей вашего будущего маршрута. В самом крайнем случае – звони по телефону, который я просил тебя запомнить перед нашим отъездом. Надеюсь, что теперь, сынок, ты понял, насколько серьёзно всё то, о чём я тебе рас-сказывал?!
   Письмо, пожалуйста, сожги.
   Да хранит тебя Господь!
  Хочется верить, что обручальное кольцо с бирюзой ты когда-нибудь наденешь на руку Лоре. В этом случае, мы с мамой благословляем ваш брак – поверь, это самый лучший выбор для вас обоих.
                Твой отец, Антон Гауди
.
  Я несколько раз перечитал письмо, поцеловал его и сжёг в большой хрустальной пепельнице. Потом спустился вниз, где меня ждали Лора и Марго.
  Марго усадила меня напротив себя, и в присущей ей мягкой манере, начала трудный разговор. Однако по всему её виду я понял, что она сильно взволнована:
– Дорогой мой, Ванечка! Ты прекрасно знаешь, что все мы вместе – одна семья! Так вот, совершенно незачем тебе оставаться одному в пустой московской квартире, во всяком случае, сейчас. Ты можешь переехать к нам! Знай, что это общее желание всех членов моей семьи, а, правильнее сказать, – настоятельная просьба. Пойми, в это нелёгкое время, нам нужно держаться вместе. Я очень тебя прошу - останься! -  Всегда такая собранная Марго, вдруг, сорвалась, и из глаз её полились слёзы. Она молитвенно сложила ладони на своей груди и произнесла, как заклинание. - Ну, хочешь, я стану перед тобой на колени?
   Когда она это сказала, я понял, что она находится на грани психического срыва. В возникшей ситуации мне ничего не оставалось, как твёрдо пообещать ей, что сегодня же вечером я перееду к ним навсегда, только ненадолго забегу на работу и соберу дома необходимые вещи. После этих слов Марго немного успокоилась и, попрощавшись со мной, поднялась наверх, оставив нас с Лорой наедине.
  Подойдя к Лоре, я обхватил её лицо руками и впервые поцеловал в губы. Они имели приятный привкус миндаля. От её волос исходил очень тонкий и знакомый аромат. Этот запах я знал с детства – он напоминал мне мою маму!
  В этот момент, я раз и навсегда понял только одно: в моей жизни нет никого дороже Лоры, и она является для меня самым дорогим существом на земле. От близости с любимой женщиной меня накрыло тёплой волной просыпающегося желания. Глаза Лоры потемнели и стали глубокими, как весенние омуты. Мне так захотелось погрузиться в них с головой!
   Не говоря ни слова, я надел на её безымянный палец обручальное кольцо с бирюзой...
  Именно тогда я окончательно для себя решил, что сегодня же вечером сделаю Лоре официальное предложение и перееду в их дом!
   В моей возрождающейся душе появилась надежда на то, что, не смотря ни на что жизнь продолжается, и всё в ней ещё только начинается!

                ***
  Я вышел во двор, сел в машину и поехал в сторону Москвы. По дороге меня одолевали сомнения: стоит ли мне вообще туда возвращаться? Может быть, лучше остаться здесь - в доме моей любимой, где всё хорошенько обдумать, после чего начать подготовку к нашему совместному отъезду за границу?
  Но, какая-то неведомая сила потянула мою руку к телефонной трубке, и я позвонил к своему шефу.  Я предупре-дил его о том, что я хочу взять отпуск и ненадолго уехать из города.
   Шеф сначала замялся, а потом уверенно голосом произнёс:

; Давай-ка, приезжай сюда прямо сейчас! Я тебя жду. Обязательно!
                ***
  Проезжая по узким улочкам загородного посёлка, я заметил серую «Волгу», которая сопровождала меня, не отставая ни на метр от моей машины.
  Когда же я выехал на трассу и набрал скорость, она неожиданно начала меня обгонять. Протянув немного вперёд, «Волга» резко затормозила перед самым носом моего автомобиля. 
  Чтобы избежать столкновения, я автоматически принял влево и выскочил на полосу встречного движения.
  Последнее, что мне запомнилось, - это были горящие фары огромного грузовика, несущегося с сумасшедшей скоростью прямо на меня...
















                ГЛАВА ПЯТАЯ



                «Господи, не вмени им греха этого...
                ибо не ведают они, что творят...»
                Деяние святых апостолов.



  От резкого толчка душа моя освободилась от обременительной оболочки тела и с огромным облегчением покинула рамки материального мира…
  Где-то далеко внизу осталась рутина мирской жизни, такой же уродливой и безобразной, как моя исковерканная машина, которая стояла на грязной обочине дороги, уткнувшись разбитым носом в корпус огромного грузовика с прицепом…
  Внезапно передо мной появились контуры высоких ворот, из которых искрился очень яркий и насыщенный луч. Мне было легко и свободно, как ещё никогда прежде, и захотелось, во что бы то ни стало войти вовнутрь. Я вдруг понял, что именно там обитает вселенское счастье, и исполняются все самые заветные человеческие мечты.
  Я уже не мог сдерживать себя, и сделал ещё один шаг навстречу неизвестности, чтобы оказаться, наконец, за заветной чертой небесного рая.
  В этот момент я услышал тихий голос и притягательный голос, который мистически звучал в пустом пространстве космоса:
– И, что ты собираешься делать?
– Хочу войти в эти ворота! – Словно в полусне, ответил я, блаженно улыбаясь.
– Погоди, время твоё ещё не пришло! – Тон говорящего не терпел возражений. – Расскажи-ка лучше, кто ты, что делал, кого любил, – всё, с самого начала.
– Неужели, это может быть кому-нибудь интересно? - промямлил я. -  Обычная жизнь, в которой не было ничего особенного.
– Это тебе так кажется, – настаивал неизвестный. – Твоя жизнь - это бесценный опыт, очень важный для нас всех. Ну же, начинай! Я внимательно слушаю. Только всё - по порядку. Поверь, тебе уже спешить некуда.
; Что же, изволь, раз тебя одолевает любопытство…

                ***
  И так я рассказал о себе всё, ну - почти всё...
  Это сумбурное повествование закончилось на том самом месте, когда со мной произошла авария на московской дороге. 
   На этом трагическом эпизоде жизнь моя практически  заканчивалась, и дальше обсуждать было уже нечего...
   Более того, у меня сложилось такое впечатление, что никто и не слушал моих откровенных признаний, а монотонный голос Ивана Гауди лишь легко отражался о небесный свод и исчезал в кудрявых облаках туманной неизвестности.
  Теперь, моим единственным желанием осталось лишь непреодолимое стремление войти в эти небесные ворота. 
– Ну, что же, Иван, ты всё честно рассказал. –  Вновь послышался голос моего невидимого «визави». – Правда, кое - где приврал, но в строгих рамках допустимого. - Усмехнулся он.
– Да, кто со мной разговаривает? – возмутился я, и начал озираться по сторонам. – Почему ты считаешь возможным обсуждать мою жизнь и оценивать чужие поступки? Я жил, как мог, и всё, что происходило в моей жизни, касается только меня и больше никого!
– Это - не совсем так! - возразил голос. - Ведь ты провёл все эти годы среди людей, а не на необитаемом острове. Многие из тех, кто тебя окружал, искренне к  тебе относились и даже любили. Именно от Ивана Гауди зависела их дальнейшая судьба, и каждое твоё действие, поступок, слово и даже мысль могла определить их будущее. Земной мир устроен таким образом, что буквально всё в нём теснейшим образом связано и взаимозависимо! Именно поэтому, – продолжал мой невидимый собеседник, – мне стало чертовски интересно: почему ты бросил свою невесту в её доме и так поспешно направился в город? Ведь ты же собирался сделать Лоре официальное предложение? Остался бы с ней, и спокойно готовился к вашей поездке за границу. Ты, что не внимательно прочёл письмо своего отца, в котором он просил тебя и семью Лоры незамедлительно покинуть страну!?
– Мой отец, между прочим, советовал мне: сначала взять отпуск, чтобы не вызывать подозрений у начальства, а лишь потом уехать из Москвы. – Автоматически ответил я, а потом задумался и не уверенно добавил. – Хотя, в принципе, можно было этого и не делать?
– Вот видишь – у тебя был выбор, которым ты не воспользовался!
– Послушайте, любезный, – теряя терпение, воскликнул я, – какое это сейчас имеет значение? В любом случае, я уже был сбит встречной машиной и пребываю на небесах!
-  Да, да, Иван, – усмехнулся неизвестный, - это твоя жизнь и ты вправе распоряжаться ей по своему усмотрению. Но, бывает так, что от каждого, даже самого незначительного человеческого поступка, может измениться не только его собственная судьба, но и судьбы тех, которых он любит. Так, жизнь людей можно сравнить с песочными часами, а их самих с песчинками, которые друг за другом медленно перетекают из верхнего сосуда -  своего будущего в нижний сосуд - своё прошлое. Все песчинки в этом универсальном механизме перемешаны, но, не зависимо друг от друга, они находятся в постоянном контакте и взаимодействии. В своём постоянно изменяющемся состоянии, они лишены возможности объективно оценить своё положение, и со стороны их движение может показаться сумбурным и хаотичным. На самом же деле все изменения в этой однородной массе мельчайших частиц происходит в строгом соответствии с космическими законами бесконечности. Примечательно то, что на стыке двух сосудов условных часов времени располагается самая важная точка для каждого человека – это его настоящее или реальность. Это мгновение так краткосрочно, что его не-возможно остановить! Если в этот момент совершить какую-нибудь неосторожность или ошибку, то она может привести к тому, что человек вообще останется без будущего! Хотя здесь - на небе нет никакой существенной разницы между временными понятиями, поскольку условные часы человеческой жизни постоянно переворачиваются и пребывают в беспредельном настоящем времени. Незыблемым остаётся только одно – это вечное движение песчинок по спирали в виде восьмёрки, которое никогда не останавливается и не знает состояния покоя!
-  Я, не совсем понял вашу мысль? - удивился я.
-  Что тут непонятного? - продолжал он. – Настоящее –
это всего лишь мгновение. Ведь всё, что люди видят вокруг себя, будь-то: звёзды, солнце, луна или окружающая их природа, это всего лишь их зрительное изображение в прошлом. На самом деле в природе ничего не существует в том виде, в котором мы это наблюдаем. Даже когда человек заглядывает в зеркало, на него смотрит уже не он сам, а его световое отражёние, зафиксированное гладкой серебряной поверхностью одним мгновением раньше. Причём наши тени оставляют там вечный след и могут проявляться в любой момент, как и наши воспоминания. Таким образом, настоящее - это миг между зеркалом и реальным объектом, который находится в состоянии постоянного полёта в эфире неуловимого пространства. 
– И, куда же теперь прикажете лететь мне? – Растерянно запротестовал я.
– Ты, Иван, в общем-то, уже прилетел! – С откровенным ехидством ответил голос. - Хотя я полагаю, что прощаться со своей жизнью тебе рановато, не всё в ней потеряно, и многое ещё можно исправить. – Он рассмеялся и добавил. – Однако у тебя имеется уникальный шанс поглядеть на своё будущее, и дана реальная возможность убедиться в том, ошибался ли ты в своей жизни или нет?!
– Каким же образом я загляну в своё будущее, и как смогу увидеть то, что со мной ещё не случилось? Даже Всевышнему это не под силу?!
– В том положении, в котором ты сейчас находишься, Иван, всё возможно! Течение времени для тебя уже остановилось! - назидательно продолжал голос. – Ты, как песчинка, зависшая в воздухе, можешь увидеть всю свою жизнь со стороны. Теперь ты в состоянии свободно изучать события прошлого, более того тебе дано право детально разглядеть всё то, что с тобой ещё должно произойти. А для того, чтобы это стало возможным, тебе достаточно всего лишь немного расслабиться и очень сильно этого захотеть.
– Скажи мне, с кем я вообще разговариваю? Покажись хотя бы! – нетерпеливо произнёс я. – Ты что Бог, а, быть может, дьявол?
– Нет, я не сатана и не Великий Вершитель Судеб. – Продолжал хихикать голос. – Я всего лишь твой ангел - хранитель. А увидеть меня можно только тогда, когда я поведу тебя в последний путь. Но на твоём месте, Иван, я бы с этим делом особо не спешил. Давай-ка лучше узнаем, что с тобой произойдёт дальше. Я так люблю наблюдать за этим интригующим процессом. Страсть, как интересно! Давай же, друг мой, не тяни!
  Я попробовал расслабиться, и, о чудо - у меня, действительно, начало получаться.
  Как будто бы я находился под гипнозом, или впал в загадочное магнетическое состояние земного «дежавю»!
   О, великий Боже, я начал вслух описывать своё будущее, комментируя всё то, что в мельчайших деталях представало перед моими глазами в виде ясной и чёткой зрительной картинки...

                ***
  Так, я неожиданно оказался в кабинете своего шефа...
  Он лукаво улыбался и что - то говорил, обращаясь ко мне...
   Забавно, но, я, в самом деле, начал видеть то, что мне толь-ко предстояло пережить.

                ***
  Шеф уже ожидал меня в своём кабинете и обратился ко мне заговорщическим шёпотом:
-  Иван, ты хоть знаешь, что сейчас творится в Москве? Готовится государственный переворот: в центр города уже направлены войска, танки, поднята на ноги вся Кантемировская дивизия! Что делать, куда бежать? Ты, Иван, правильно решил отправиться в отпуск: отдохнёшь, а заодно пересидишь это смутное время. - Он на секунду задумался, как бы решая, что ему говорить дальше, а затем, изменив свой наигранный тон, добавил. – Знаешь, тебя с утра дожидается одна старая клиентка: прими её, и можешь быть свободным. Она, наверняка, сидит около твоего кабинета!
  Потом, когда я уже собирался выходить, он потёр свой лоб ладонью и не совсем уверенно одёрнул меня:
-  Хотя постой!
-  Так что мне делать: идти или остаться? - не терпеливо спросил я.
   По лицу шефа можно было догадаться, что он о чём-то напряжённо и мучительно думал, однако никак не мог прийти к окончательному решению. Но, в конце концов, он произнёс твёрдым голосом судьи, провозглашающего смертный приговор:
-  Иди - иди, тебя ждут!
   Мне показалось, что его воспалённый мозг находился в состоянии тяжёлой борьбы с жалкими остатками своей совес-ти, но этот лживый человек сделал свой тяжёлый выбор и проводил меня холодным взглядом безжалостного убийцы. Уже выходя из кабинета, я спиной ощутил тот мощный напор негативной энергии, который исходил со стороны этого негодяя, а его последние слова обожгли мой слух подобно шальной пули, пролетевшей у виска обречённого.
 
                ***
  Если честно, то в тот момент мне никого не хотелось видеть, тем более своих старых клиентов. Но, какая-то неведомая, таинственная сила парализовала мою волю и своим властным перстом управляла неумолимой судьбой Ивана Гауди?!
   Уже не отдавая отчёт своим действиям, я быстро направился в сторону аппаратной комнаты. Там находились ксероксы и большой факс, в котором в автоматическом режиме собиралась вся текущая переписка адвокатов.
  Просматривая последнюю корреспонденцию, в мои руки случайно попал запрос от французского нотариуса, направленный на имя моего шефа.
  Информация, которая в нём содержалась, просто ошеломила меня!
   Юрист из Ниццы просил шефа официально подтвердить факт смерти мадам Валуа, и её супруга, а также – наличие наследников, оставшихся после их скоропостижной кончины.
  Я не поверил своим глазам!
  Дело в том, что звучную фамилию Валуа принадлежала до замужества Марго – матери моей Лоры!

                ***
   Смысл этого текста выглядел для меня полной нелепицей.
   Выходило так, что согласно документам, имеющимся у французского нотариуса, Марго и её муж уже считались умершими, и теперь этого юриста интересовал официальный список их наследников.
  В полнейшей растерянности я, спотыкаясь и чертыхаясь, начал подниматься в свой кабинет, расположенный на втором этаже здания.
   В приёмной, меня, действительно, ожидала какая-то женщина.
   Её лицо показалось мне знакомым: когда-то я занимался её делами, но какого чёрта она вдруг так некстати свалилась на мою голову? Я попросил клиентку немного подождать, совершенно не понимая, чего она заявилась ко мне без предварительной договорённости. В этот момент мне было явно не до неё, поскольку я пребывал в шоковом состоянии и просто не знал, что мне делать дальше!
  Первое, что пришло на ум, – связаться с французскими коллегами из Ниццы. Я быстро набрал номер телефона, указанный на бланке его запроса, и к моему счастью нотариус оказался на месте.
  Из разговора с ним я понял, что совсем недавно во Франции умер очень состоятельный бизнесмен Жан-Поль Валуа - родной отец нашей Марго. Он завещал своей единственной дочери огромное состояние. Со слов юриста, в наследственную массу умершего входил целый список недвижимости в различных провинциях Прованса, в том числе роскошный дом в Монако и огромный пакет акций, номинальная стоимость которых составляла более полутора миллиарда долларов!
  Нотариус, ведущий это дело, обратился с запросом к нам в инюрколлегию и получил ответ, согласно которому как сама наследница, так и её муж скоропостижно скончались. Но француза безмерно удивил тот факт, что буквально за день до своей смерти госпожа Валуа почему-то вообще отказалась от наследства, причём, не в пользу своих родственников, а передала право пользования всем завещанным ей имуществом официальным органам государства. Он воспринял её неадекватные действия как дикий поступок и проявление какого-то сумасшедшего альтруизма, а про себя подумал: «Чёрт подери этих русских! Неужели все люди в этой сумасшедшей стране стали параноиками, которым навязанный патриотизм и любовь к родине затмило элементарный разум»!?
   Как ни пытался нотариус, он не смог понять столь сомнительного поведения со стороны мадам Валуа. Бесспор-но, вся эта совковая галиматья вызвала у французского нотариуса серьёзные подозрения и показалась полной чушью. Однако когда он поинтересовался возможными наследниками, которые могли остаться после смерти Маргариты Валуа, эта и без того запутанная история приобрела ещё более невероятное продолжение. С его слов, буквально пару часов назад, с ним связался какой-то русский адвокат, который представился Иваном Гауди, и сообщил ему, что сегодня утром единственная дочь четы Валуа - Долорес тоже трагически погибла при весьма загадочных обстоятельствах. Этот же Гауди предупредил его о том, что в самое ближайшее время к нему в Ниццу должны выехать официальные представители государства с полным пакетом документов для оформления завещательного отказа и получения наследства по доверенности. Французский юрист уже ровным счётом ничего не понимал, и был обескуражен теми чудовищными событиями, которые начали происходить вокруг этого многомиллионного наследства!
  От всего этого бреда меня тоже начало трусить, как в лихорадке!
   Я возмущённо кричал в трубку французскому коллеге о том, что всё это - циничная ложь, что я и есть тот самый адвокат Иван Гауди, но к нему никогда не звонил и сам только сейчас случайно узнал об этих гнусных инсинуациях. Что же касается информации о смерти членов семьи Валуа, то я категорично заявил, что это наглая фальсификация со стороны спецслужб, более того, я поклялся адвокату в том, что буквально час назад сам лично видел всех Валуа живыми и здоровыми. В конце своего монолога я попросил юриста незамедлительно вмешаться в возникшую ситуацию и официально приостановить процедуру «открытия наследства». Едва я успел договорить эти слова, как телефонная связь с Францией оборвалась.
  Дрожащей рукой я набрал номер телефона Лоры, но все мои попытки дозвониться к ней оставались тщетными: в ответ слышались только короткие гудки...
  В этот самый момент, в дверь кабинета настойчиво постучали, и на пороге появилась та самая клиентка, которая ожидала меня в приёмной. Она бесцеремонно вошла в кабинет и прямо с порога начала нести какую-то хреновину с морковиной: о том, что ей якобы нужно срочно решить очень важный вопрос, что она не постоит за ценой и готова заплатить любую сумму. Я абсолютно не понял смысл этой бессмысленной словесной абракадабры, однако уловил, что голос её дрожал, а несвязная речь звучала фальшиво, как плохо заученная роль в устах бездарной актрисы. Но больше всего меня поразили её дальнейшее поведение: женщина покрылась болезненным румянцем, подошла ко мне, буквально швырнув на мой стол какой-то свёрток, после чего быстро удалилась, даже не попрощавшись.
  Я не успел опомниться, как в кабинет ворвалась целая толпа незнакомых мне людей. Они с победоносным видом подсунули мне под нос свои красные удостоверения работников прокуратуры и ГБ. Эти слуги закона популярно объяснили, что только что мне была вручена взятка в особо крупном размере, и теперь в моих же интересах во всём честно признаться. Лица у всех присутствующих были очень довольными и счастливыми, можно сказать: ликующими.
   Тут же завели двух понятых, в чьём присутствии был развёрнут лежащий на столе пакет. В нём находилась пачка американских долларов, которые тут же пересчитали и сверили номера банкнот с теми, которые были указаны в заявлении моей клиентки, так сказать, - взяткодателя.
  Я безучастно глядел на всю эту нелепую картину, которая со стороны напоминала мне бездарную мистерию, исполняемую злорадными комедиантами, которые организованно и коллективно сошли с ума. Эти людишки рассыпались по помещению подобно уродливым карликам, выступающим на арене дешёвого балагана, однако при этом вели себя как законные хозяева, о чём-то оживлённо беседовали, ехидно паясничали и громко смеялись. Стало очевидным, что они являются участниками и исполнителями хорошо разыгранной «подставки».
   Не смотря на то, что поначалу ситуация показалась мне абсолютно безысходной, я довольно быстро справился с первым приступом паники и, куря одну сигарету за другой, лишь отрешённо наблюдал за всем происходящим.
   Когда же эти клоуны потребовали моих объяснений, я лаконично ответил, что отказываюсь от дачи показаний и считаю всё происходящее – абсурдной и заранее спланированной провокацией.
   Тогда мне предъявили постановление прокурора о производстве обыска в кабинете.
-  Валяйте – обыскивайте! - огрызнулся я. - Уже второй раз за последнее время вы совершаете попытку что-то найти в моём кабинете, да только не могу понять – что именно!?

                ***
   После обыска меня вывели из здания и посадили в машину.
   В это время весь центр города был заполнен толпой демонстрантов, которая с флагами в руках двигалась в сторону Белого дома. Меня же везли к экспертам, где быстро сняли отпечатки пальцев, измазав мои ладони густой несмываемой краской. После этой неприятной процедуры, машина направилась к зданию городской прокуратуры.

                ***
  Когда я остался в кабинете наедине со «своим» следователем, он сделал мне стандартное предложение - написать явку с повинной, однако я любезно от него отказался.
   Допрос вёл молодой работник КГБ с манерами воинствующего хама и невзрачной внешностью серой личности, не имеющей каких-либо отличительных признаков. Его наглое, непроницаемое лицо напоминало лик комсомольского вожака - фанатика времен коллективизации и продразвёрстки. Он был облачён в замусоленный костюм неопределённого цвета, узкий чёрный галстук на резинке и белую рубашку, застёгнутую до последней пуговицы. Вместо комсомольского значка на лацкане его пиджака красовался ромбик выпускника МГУ, который явно не гармонировал с запущенным видом этого деревенского замухрышки - агитатора.
  Следователь явно упивался своей властью и с важным видом раскладывал бумаги на столе. Своим гнусавым голосом он начал задавать стандартные протокольные вопросы, положенные в таких случаях. Выполнив эту тягостную обязанность, он поднял на меня свои пустые, ничего не выражающие глаза, а затем бодрым  голосом заявил:
– Гражданин Гауди, я бы на вашем месте чистосердечно признался во всём, и тем самым облегчил бы свою вину и мою работу. Нам и так известно больше, чем вы думаете. Я работник одного из секретных отделов КГБ, моя фамилия Чуев.
– Товарищ Чуев, - ответил я с раздражением, - кому нужна вся эта ваша  хренотень? Говорите прямо: что вам от меня нужно!
  После этих слов, следователь заметно оживился и начал задавать вопросы, не имеющие никакого отношения к теме моего задержания. Он живо интересовался отъездом моего отца в Испанию, родственниками Марго во Франции, одним словом всем, чем угодно, только не обстоятельствами, касающимися «дела о взятке»!
   Я категорически отказался отвечать на всю эту мутату. Тогда «комсомолец» недовольно цокнул языком и придвинул ко мне лист бумаги, после чего процедил сквозь мелкие, как у голодной пираньи, зубы:
-  Вот ознакомьтесь - это постановление о вашем аресте, подписанное прокурором города.
– И, за что же вы собираетесь меня сажать? – возмутился я. – В моих действиях отсутствует состав преступления! Дело этой клиентки уже давно проведено, и сдано в архив! Ей про-сто не за что было давать мне деньги! Вы сами подсунули мне эту чёртову «куклу» с валютой? Более того, на этом проклятом пакете не может быть моих отпечатков пальцев – это просто невозможно!
  Следователь с ухмылкой подсунул мне ещё одну бумажку. Ей оказалась уже готовая и отпечатанная дактилоскопическая экспертиза. Согласно выводам этого заключения мои «пальчики» полностью соответствовали тем, которые были оставлены на пакете с деньгами. Я улыбнулся своим тайным мыслям, а вслух раздражённо прошипел:
– Да, ребята, лихо работаете! Вы могли легко снять эти отпечатки со стаканчиков, которые стащили из бара в моём кабинете или с кухни моей квартиры. Именно ваши работники инсценировали кражу в офисе и всё аккуратно подготовили для моего ареста! Какие же вы все - уроды!
– Может быть и так, а может, и нет?! – с наглой улыбочкой произнёс Чуев. – Доказать подвох в наших действиях тебе не удастся, а вот экспертиза, это – железная улика, от которой просто так не отмахнёшься, гражданин Гауди. Кроме того, у нас имеется видеозапись вашего разговора с клиенткой. После определённой обработки нашими криминалистами из неё получится весьма интересный диалог, после которого суду станет очевидным, что вы вымогали деньги у бедной советской гражданки. Поверь мне, что на мнение нашего суда это произведёт самое большое и неблагоприятное для тебя впечатление. Так что, любезный коллега, - «комсомолец» накрутил на своей физиономии грозную мину, перевоплотившись то ли свирепого уголовника, то ли строя из себя неутомимого борца за справедливость, - тебе, Гауди, должно быть хорошо известно, что «вышку» по статье о вымогательстве взятки в крупных размерах ещё не отменили! Посему, давай-ка договоримся полюбовно: не «мажь себе лоб зелёнкой»! Более того, я тебе гарантирую, что при нашем активном вмешательстве в ход будущего судебного процесса, тебе не помогут ни связи твоего папочки, ни деньги.
– Так, что вы мне предлагаете, любезный? – горько улыбнулся я. - Намалевать явку с повинной и тем самым подписать самому себе смертный приговор?! Вы же прекрасно знаете, что я ни в чём не виноват!
-  Да, я знаю! – Он театрально прикрыл глаза ладонью и, устало массируя свой узкий как у гоблина лобик, произнёс. – Хочешь честно, Гауди? Ты нам вообще «сто лет на хер не тарахтел» - жалкий адвокатишка! От тебя требуется только две простые услуги. Первая: уговорить свою будущую тёщу подписать несколько документов, касающихся её наследства и, второе: отдать нам один маленький стальной предмет, который перед своим отъездом куда-то спрятал твой отец-дипломат. Эта штучка представляет собой огромную ценность для нашей оборонной промышленности. Короче говоря, поможешь нам и станешь свободным, как птица! Если я не ошибаюсь, сегодня вечером ты собирался сделать официальное предложение своей «ясновидящей» невесте, так – никаких проблем: женитесь и размножайтесь на здоровье!
-  Спасибо за разрешение, «барин»! - саркастически проворчал я, скрипя зубами.
-  Иван, пойми нас правильно. - Чуев смягчил официальный тон и плавно перешёл к более доверительной части своего допроса. - Мы уже тысячу раз объясняли этой Маргарите Валуа, что в такое тяжёлое время нашей многострадальной родине позарез нужны деньги. Но она, дура, упёрлась и ни в какую! Убеди её по-свойски – пусть подмахнёт пару бумажек, и всё! Поверь, мы не обидим твою будущую тёщу – обеспечим до конца жизни её семью и твою тоже. А дело о взятке, мы просто разорвём на кусочки и выбросим к чёртовой матери, тем более что оно официально ещё нигде не зарегистрировано. Подумай, Иван, ты же мужик умный, говоришь на нескольких иностранных языках, в такой престижной фирме работаешь. Но, знай, если мы не сможем договориться? – После этих слов следователь манерно понизил голос и попытался изобразить на своей физиономии всю неотвратимость «карающего меча правосудия». - Тогда тебя, дорогой мой Иван Гауди, повезут на Лубянку! Поверь мне на слово, там из тебя сделают бессловесный «овощ» и упекут в психушку на весь остаток жизни. Так что не тяни, другого выхода у тебя просто нет. А если вздумаешь глупить, то вообще обойдёмся без твоей помощи. Только в этом случае, последствия для всей вашей - «не русской» породы будут совершенно другими! - В этот момент скрипнула дверь, Чуев кивнул кому-то за моей спиной и добавил командным тоном. - Я сейчас выйду на пару минут, а ты – Гауди посиди здесь и хорошенько всё обдумай!
 
  После этого, чекист открыл сейф, аккуратно положил туда папку с делом, мой мобильный телефон, затем запер железную дверцу и вышел. Я же остался один, поражённый такой циничной откровенностью «комсомольца», и с прискорбием для себя констатировал, что ещё никогда в жизни не попадал в более нелепое и безвыходное положение. Складывалась настолько серьёзная ситуация, что мне требовалось какое-то время, чтобы всё как следует обдумать.
   Однако решение надо было принимать незамедлительно!
   Мысли в моей голове хаотично путались, но ясно было только одно: если «они» не добьются от меня согласия на сотрудничество, то в лучшем случае направят в «прессовочную» камеру следственного изолятора КГБ, откуда Ивана Гауди наверняка вынесут только вперёд ногами. После этого, они, тихо и без суеты ликвидируют всю семью Валуа. Истинные намерения этих гадов - очевидны: у них уже готовы все официальные справки о смерти Марго, Коли и Лоры. Теперь им нужны только их подписи на документах и больше ничего!
 «Собственно, а о каком компромиссе идёт речь?! - спрашивал я сам себя. – Бог с ним с этим наследством! Но даже, если с моей помощью они добьются от Марго завещательного отказа в пользу государства, в любом случае всех лишних свидетелей этой гнусной акции тут же «завалят»!
  Да, мы все попали в лапы настоящей банды гангстеров, полных отморозков и бездушных убийц!
  Все дела, связанные с наследством, получаемым нашими гражданами из-за границы, всегда находились под их жёстким контролем. Для этого и была изначально создана специализированная коллегия адвокатов, которая являлась прикрытием для их тёмных делишек. Эта шайка уже давно отработала чёткую и безотказную систему завладения чужим имуществом. Она ни под каким предлогом не могла позволить, чтобы советский человек покинул свою горячо любимую родину, или, не дай бог, стал бы за бугром миллионером. Наши руководители всегда относились к своему народу, как к рабам, обрекая их на нищету и расселяя по общагам, казармам и коммуналкам, а не согласных на такое скотское существование, упекали в казённые дома или на вечное поселение в психушки. Однако во все, даже самые голодные времена для нашего народа советские руководители упивались шампанским и обжирались белужьей икрой. К команде высших чиновников всегда причисляли чекистов и работников всевозможных номерных отделов, которые использовали совершенно чёткую и беспроигрышную схему государственного давления и устрашения. Вот и сейчас, любой получатель заграничного наследства, запуганный этими трижды засекреченными органами, без лишних слов выписывал им «карт-бланш», после чего представители спецслужб приобре-тали неограниченные полномочия и творили с его деньгами всё что желали. В недрах органов госбезопасности образовалась хорошо организованное преступное сообщество, члены которого вели свой бизнес под грифом: «совершенно секретно», и действовали нагло и безнаказанно.
  «В создавшемся положении, - подумал я, - у меня остаётся только один выход: во что бы то ни стало спасать Лору и её родителей. А для этого, я должен как можно быстрее выйти на свободу»!
  Когда я встал и приоткрыл дверь, ведущую в коридор, то в щель увидел Чуева, который оживлённо разговаривал с двумя своими коллегами.
   В это время, за зарешёченными окнами кабинета послышались звуки выстрелов. Я подошёл к окну и увидел, что все улицы город заполнены толпами людей, которые подобно бурлящей реке двигались по направлению к центру.
  Да, теперь у меня оставался единственный шанс: воспользоваться ситуацией в столице, раствориться в среде демонстрантов и любым способом добраться к своим!

                ***
  Вошёл «комсомолец» и возбуждённо спросил:
– Ну, что, адвокат, решил? А то там такая заваруха началась: народ собирается Белый дом штурмовать, окружил Лубянку, бузит на площади Дзержинского, а мы с тобой здесь всякой хернёй занимаемся!
  Я напряг все свои силы, и моё сердце воспламенилось от дерзкой решимости. Когда я провёл ладонью перед самым лицом следователя, он тут же плавно сел на стул и немигающими глазами уставился на меня. Я даже удивился тому, с какой легкостью он поддался воздействию гипноза...
– Ты слышишь меня, Чуев? – спокойно спросил я.
– Да... – тупо ответил он, глядя перед собой.
– Ты будешь делать то, что я тебе скажу?
– Да...
– Вызови охранников и скажи им, что они могут уходить!
– Да...
  Он нажал кнопку под столом, и в кабинет тут же вошёл один из моих конвоиров.
– Можете быть свободными – мы уже обо всём договорились. – Промямлил следователь.
– Есть! – сказал охранник и скрылся за дверью.
  Когда мы остались одни, я пристально посмотрел прямо в затуманенные глаза Чуева. Из его носа тонкая струйкой потекла кровь, которая капала на белый воротник рубашки. Я быстро подошёл к «чекисту», вынул из его кобуры пистолет, достал из кармана пиджака ключи от  сейфа и свой портмоне.

                ***
  Когда я вышел в коридор и уже направлялся к выходу, за спиной послышался чей-то возмущённый командный голос:
– Что вы здесь делаете? Прокуратура уже закрыта!
  Я обернулся и увидел мужчину средних лет в синей прокурорской форме – это был недавно назначенный прокурор города.
– Эй ты, сука! А, ну быстро руки за голову! Где тут у вас сортир? – грозным голосом скомандовал я, и передёрнул затвор «Макарова»
  Прокурор изменился в лице, сразу же перестал строить из себя большого начальника и даже присел от неожиданности, тыкая мне пальцем на какую-то дверь. Я завёл его в туалет, толкнул в кабинку и зловеще прошептал:
– Быстро - сел на унитаз и притаился! Если шевельнёшься – вышибу мозги! Понял?!
  Прокурор покорно закивал, показывая всем своим видом, что он очень хорошо меня понял. Я же вышел из туалетной комнаты и рывком задвинул дверь стульями для посетителей. На моё счастье, в коридоре никого не оказалось. Тогда я быстрым шагом прошёл вперёд, спустился по лестнице на первый этаж и вышел на улицу.
   В лицо ударил свежий воздух свободы.
   Я вздохнул полной грудью и сразу почувствовал огромное облегчение. Вокруг меня суетились возбуждённые люди, слышались крики и отборный мат, который я воспринял как желанную музыку. Здесь я находился в своей среде, и мне уже ничего было бояться. Я быстро смешался с толпой и, как говорится, был таков.

                ***
   В моём организме  сработали какие-то скрытые  внутренние резервы, а мозг заработал как отлаженный компьютер, автоматически выполняющий хорошо известную программу. Я действовал очень проворно, лавируя среди демонстрантов и чётко направляясь к своей цели.
  С этого момента мне уже нечего было терять, поскольку возврат к прошлой жизни для меня уже был заказан навсегда. От этого внезапного озарения, я почувствовал огромное внутреннее облегчение и какое-то сладкое, пьянящее ощущение полной свободы. Да, с этой минуты я начал играть «ва-банк» и уже не был ограничен рамками законных правил по отношению к своим обидчикам, да нет, теперь они стали моими заклятыми врагам.
   В голове моей пульсировала только одна единственная мысль:
  «Надо спасать Лору и её родителей»!

                ***
  В соседнем переулке мне удалось поймать свободное такси.
  Сначала водитель упирался вести меня за город, но услышав о крупных чаевых, тут же согласился ехать хоть на край света.
  Машина ещё долго петляла по запруженным улицам столицы, прежде чем нам удалось выехать на кольцевую магистраль.
  Я открыл окно и молча курил одну сигарету за другой, перебирая в памяти вереницу событий, которые произошли со мной за последнее время. Ясно было одно: эти гады разыскивали какой-то секретный предмет, принадлежащий моему отцу. Но, что он мог собой представлять? Пока это оставалось для меня полной загадкой, хотя ценность этой таинственной штучки была очевидна, поскольку ей интересовались самые засекреченные органы страны. С другой стороны я прекрасно понимал, что эти преступники в погонах не имели ничего общего с интересами государства и «работали» исключительно на самих себя. Эти оборотни, узурпировавшие власть, уже давно реально правили нашей морально искалеченной страной, перекраивая и уродуя её по своему плебейскому разумению. Они, как ненасытные вши, впившиеся в холку народа, питались его кровью, доведя тех, кто их кормил, до полного духовного отчаяния и физического истощения.
  Я вдруг понял, что коммунисты – это не просто паразиты, а верные пособники дьявола, которым каким-то образом уда-лось захватить власть в одной – отдельно взятой стране. Причём, они имели совершенно чёткую и конкретную цель – поголовное уничтожение населения России - последней обители истинно христианской веры. Но возникал вполне резонный вопрос: как стала возможна эта кровавая победа сатаны и, почему Господь Бог не защитил всех нас от этого воинствующего мракобесия тёмных сил? 
  Внезапно я со всей отчётливостью представил себе всю бесполезность моей работы, которой занимался все эти годы. Безусловно, профессия адвоката очень престижна и необходима в любом цивилизованном обществе! Так, даже на заре нашей просвещённой эры Иисус Христос мог бы избежать распятия, будь у него хороший защитник. Однако если бы тот же Иисус снова появился на бренной земле, например у нас в Москве и начал вести те же самые проповеди как две тысячи лет назад на улицах Иерусалима, его бы наверняка «закрыли» в Бутырке или упекли в институт Сербского.
   Но вопрос сейчас стоял не о далёком прошлом, а о настоящем!
   Почему-то у нас в России адвокат всегда ассоциировался с чем-то скользким и гадким, пошлым и циничным. Очень верно и метко говорил о тайных поверенных  Достоевский, называя их «нанятой совестью»! Но, правда, купленная за деньги, никогда не станет истиной?!
  Так уж исторически сложилась, что российские граждане всегда путали законность со справедливостью, никогда не верили в бескорыстное торжество правды и были бессильными перед лицом мощных карательных органов государства. Это происходило потому, что в нашем хронически недоразвитом гражданском обществе изначально отсутствовали реально действующие механизмы сдерживания и противостояния жестокости судебной системы. Правопорядок на Руси всегда поддерживался очень вяло, в основном с помощью кнута или подкупа, а чрезмерная суровость наказания извечно компенсировалась необязательностью и сословной избирательностью его соблюдения. Этот парадокс объяснялся тем, что у нас взятка заменяла закон и поголовно «брал» каждый, даже самый ничтожный чиновник, причём повсеместно, с огромным удовольствием и внутренней гордостью от собственного величия.
   Что же касается печальной прозы современного периода, то советский суд уже давно преобразовался в публичную ярмарку тщеславия и лжи - нечто похожее на бюро по оказанию незаконных услуг или крытый рынок контрафактной продукции. В его стенах копошатся торгаши в судейских мантиях, которые оптом и в розницу торгуют правосудием, выбрасывая из подполы «проплаченные приговоры» и спекулируя «подкупленными решениями», как горячими пирожками в базарный день. Испокон веков подкуп в России были единственным известным и проверенным способом, с помощью которого русский человек мог защитить свои попранные права или получить то, что ему полагалось по закону. К круговому и поголовному мздоимству у нас так привыкли, что если в России вдруг произойдёт невозможное и все чиновники прекратят брать, а просители - давать подношения, то жизнь в этой стране просто остановится?!
  «Боже праведный, - с горечью подумал я, - неужели моя родина навсегда останется той дремучей сказочной «страной дураков», где происходит вечная и бессмысленная борьба между народным невежеством с беззаконием властей?! Как жаль, что в своей повседневной практике большинство моих коллег уже разуверились в самой возможности добиться справедливости законным путём. Многие из них давно смирились с атмосферой двойных стандартов и правового нигилизма, царящих в мрачных лабиринтах судебной системы. Они изменили своему профессиональному долгу, попрали священный кодекс чести защитников, превратив гуманную и благородную миссию их братства в грязный бизнес «беговых жучков». В наше время представители этой рафинированной адвокатской братвы принимают весьма активное участие в том вопиющем беспределе и беззаконии, с которым они были призваны бороться. Сами того не замечая, адвокаты стали проводниками мирового зла и порока, они ежедневно и «по – дешевке» закладывают душу дьяволу, который уже стал полным хозяином и безгранично правит балом в уродливом дворце советского правосудия.
  Забавно глядеть на то, что перед этим храмом социалистической «неподкупности, беспристрастности и гуманности» возвышается строгая и величественная фигура справедливости в виде древнегреческой богини Фемиды. В самом деле, ведь в «совковых» условиях повсеместной лжи и бесчестия эта античная право защитница перевоплотилась до неузнаваемости?! В интерпретации основателей первого «государства диктатуры пролетариата» её символическое изображение стало олицетворять скорее пошлую хозяйку борделя или девочку по вызову, которая предназначена для обслуживания особо избранных клиентов из числа членов властной номенклатуры и высшего партийного криминалитета. За годы советского правления эта нечистая на руку шлюха, прикрывающая своё лицо широкой повязкой и строящая из себя кристально честную дамочку, на самом деле, оказывала интимные услуги каждому, кто ей щедро заплатит! Она могла легко оправдать любого виновного негодяя, а, когда это понадобится её хозяевам, то, даже не задумываясь, поднимет свой карающий меч и начнёт отсекать головы миллионам ни в чём не повинных граждан.
   Боже, ах как давно все мы нуждается в одном умном вожаке и честном адвокате, который бы, наконец, защитил наш бедный народ от произвола. Хотя истории известны и такие факты, когда именно из бывших правозащитников получались самые жестокие тираны и диктаторы»!
 
                ***
  Ход моих невесёлых мыслей прервал водитель такси, который поинтересовался у меня, куда ехать дальше. Когда я поглядел вперёд, то увидел, что наш путь преграждали две чёрные «Волги», рядом с которыми суетились какие-то люди в штатском. Они никого не пропускали в тот загородный посёлок, где проживала семья Лоры.
  Когда мы съехали на грунтовку, ведущую в объезд, я заметил клубы чёрного дыма, поднимающегося над крышами домов. Голова моя закружилась голова от мрачных предчувствий, а сердце пронзила страшная мысль:
   «О, Боже, неужели это горит дом Лоры»!?
   Водитель остановил машину, я вручил ему крупную сумму аванса и попросил меня подождать, пообещав заплатить вдвое больше.
-  Нет проблем, шеф! Я готов стоять здесь хоть всю ночь! – услышал я вслед довольный голос таксиста.

                ***
  Огородами я пробирался к дому Лоры, а когда подошёл поближе, то все мои хрупкие надежды на ошибку разом рухнули – горел именно Колин дом!
   Перемахнув через забор соседнего участка, я незаметно добрался до оранжереи Марго.
  Внезапно перед моими глазами открылась страшное зрелище: стены дома полыхали, как гигантский костёр, а его крыша и всё третий этаж уже обвалился. Протуберанцы пламени и искр тянулись к верху, закручиваясь в небе какой-то зловещей, чёрной спиралью. В куче пылающих перекрытий громко трещали доски, и с шумом лопалась глиняная черепица.
  Вдруг, в нескольких метрах от горящего дома, я заметил двух незнакомых мне мужчин. Один из них, одетый в чёрную куртку, держал в руках железную канистру с бензином, а второй, с коротким рыжим «ёжиком» на голове, с кем-то громко беседовал по мобильнику. Он прикрывал ухо ладонью, стараясь перекричать шум пожара, но мне было слышно, что он говорил в трубку:
– Я знаю, что адвокат сбежал... Мы использовали второй вариант. Объекты в порядке и уже «успокоились» навсегда! Младшую сучку пока не нашли, но она находилась где-то в доме и наверняка сгорела вместе со своими родителями... Есть, дождаться конца!.. Я понял – пожарных придержат! Так точно! -  Этот рыжий, чётко подчинялся чьим-то приказаниям и ехидно ухмылялся. - Всё сделаем, как надо, товарищ начальник! Через пару часов всё закончим и «подчистим»... Так точно! Ха-ха-ха!.. Есть!..
  Мне я поверил собственным ушам, но по смыслу монолога этого ублюдка можно было понять только одно: Колю и Марго уже нет в живых!
   Что с Лорой – пока не известно?!
   Мысли мои путались, сердце неистово колотилось, пульс громко отдавал в виски глухим набатом беды.
  «Что же мне делать? Что с моей девочкой?! - Звенело у меня в голове. - Так – спокойно! - успокаивал я сам себя. - Судя по всему, Лору они так и не нашли? Этот урод только перед начальством демонстрировали свою уверенность в её смерти. Но, «рыжий», отрапортовал наверх: «подчистим»!  Это значит, что Лору ещё не обнаружили, но будут искать? А, если она осталась жива, её всё равно найдут и убьют! Нет, я этого не допущу»!
  Мои руки, не слушаясь рассудка, начали действовать совершенно самостоятельно и независимо от головы. Я уверенным движением достал из-за пояса пистолет и снял его с предохранителя. Не ожидая от себя такой прыти, я короткими перебежками продвинулся к пруду и спрятался за густые ветви ивы.
  Я решительно сжал пистолет обеими руками и два раза подряд выстрелил в того убийцу, который был одет в куртку. Он тихо вскрикнул, вскинул вверх руки и рухнул на землю. Канистра с бензином кубарем покатилась в кусты. Второй моментально отреагировал на звук выстрелов, ловко выхватил пистолет из боковой кобуры и приготовился к отражению атаки. Но, было уже поздно – одна пуля попала ему прямо в лоб, куда вошли остальные, я уже не видел, автоматически разряжая остаток обоймы. Осатанев от напряжения, я всё нажимал и нажимал на курок, который молотил вхолостую...
 
                ***
   Убедившись, что они оба мертвы, я обыскал их одежду.
   У «рыжего» в кармане, кроме красных корочек сотрудника секретного отдела КГБ, я обнаружил какие-то документы, а так же паспорта Лоры и её родителей. Чтобы не спугнуть сообщников этих гадов и иметь запас времени для поисков Лоры, я перетащил бездыханные тела к пруду и сбросил в воду.
  Однако все мои мысли были только о моей бедной девочке!
  Со слов «рыжего» она оставалась в доме.
  «Где же она могла спрятаться? - Лихорадочно думал я. – Как где? Только в подвале! Он - глубокий, каменный и отделён от дома тяжёлой железной дверью – дым туда может и не дойти. Но теперь к нему невозможно пробраться! Боже мой, как же это сделать? - задавал я себе один и тот же вопрос.
  Вдруг меня осенило, и я вспомнил, что к дому от оранжереи ведёт тот самый подземный ход, в котором в детстве Лора любила играть в партизаны»!

                ***

  Я вбежал в оранжерею и быстро нашёл вход в подземелье. Свет в нём, естественно не включался, и я воспользовался запасным фонарём, который Марго всегда оставляла у входа.
  Когда я спустился вниз, меня облепила мягкая, противная паутина, которая лезла в глаза и путалась в волосах. Фонарь горел тусклым светом и пронзал зловещую темноту на расстояние не дальше вытянутой руки. Мой нежданный визит и поднявшаяся от пожара температура сильно побеспокоили всех подземных обитателей: под ногами, попискивая, суетились мыши, встревоженные пауки и сороконожки в страхе расползались по своим норам, а уродливые медведки, испуганные ярким светом, панически прыгали на мою одежду. Я медленно протискивался по узкому проходу, и мне казалось, что ему не будет конца.
  Наконец, я достиг своей цели и упёрся в мощную железную дверь, шершавую поверхность которой покрывал толстый слой ржавчины. Я с силой потянул ручку в свою сторону, но дверь не желала поддаваться. Тогда я уперся ногой в стену, изо всех сил дёрнул её на себя, и железное полотно  со скрипом начало открываться.
  Однако не успел я сделать и шага в тёмный проём, как почувствовал сильный удар по голове, от чего мой фонарь выпал из руки, а я неуклюже навалился на земляной пол и потерял сознание...

                ***
  Трудно сказать, как долго я находился в «отключке», но в себя пришёл от громкого крика Лоры, у которой явно началась  истерика:
– Ванечка, родненький, не умирай, пожалуйста! Не оставляй меня одну! Я знала - знала, что ты меня найдёшь, знала!
  Когда я открыл глаза, Лора буквально набросилась на меня, обнимая и целуя в губы. Голова у меня ещё раскалывалась от боли, а все волосы слиплись от крови. В спёртом воздухе подвала чувствовался резкий запах  алкоголя. Оглядевшись вокруг себя, я заметил разбитую бутылку отборного шампанского дяди Коли.
   Теперь мне стало понятно, чем именно меня звезданули по голове!
  Немного придя в себя, я обнял Лору, которая цепко обхватила меня за шею и, дрожа всем своим телом, начала жалобно причитать:
– Они убили их, Ванечка! Убили! Они пытали и издевались над ними! Мы ведь ждали тебя. Папа послал меня в подвал за шампанским. Когда я поднималась обратно, эти преступники уже были в доме. Их было двое. Они связали папу и маму, били их по лицу и требовали, чтобы мама подписала какие-то бумаги. Эти сволочи грязно ругались и называли нас погаными иностранцами. Они утверждали, что тебя, Ванечка – нашего единственного защитника, уже нет в живых! Потом снова били маму по лицу! Она вся была в крови, но так ничего и не подписала. Это были не люди, а настоящие - звери! Из них двоих особенно усердствовал - рыжий!.. Папа начал кричать, чтобы предупредить меня. Боже, как же он страшно кричал! От силы его голоса во всём доме вылетели стёкла! Эти подонки схватились за уши, потом заклеили родителям рты скотчем и облили их тела бензином. Боже мой, всё это происходило прямо у меня на глазах! Я не знала, чем помочь моим родителям, что делать, – гипноз совершенно не действовал на этих негодяев! Не в силах глядеть на эту жуткую картину, я так сильно испугалась, что спустилась обратно в подвал и заперлась на внутренний засов. Потом в воздухе запахло палёным, а я всё сидела здесь одна и дрожала от страха. Только бутылку в руках держала – для самозащиты. Позже, когда кто-то начал открывать дверь со стороны оранжереи, я подумала, что это эти гады пришли за мной! Тогда и ударила первого по голове. Хорошо, что удар пришёлся по касательной. Я не знала, что это ты, мой родной! Прости меня, пожалуйста, прости меня, дуру!
  После этих слов Лора уткнулась мне в грудь и во весь голос зарыдала.
; Ничего, девочка моя. Уже всё позади, всё будет хорошо.
 Голова у меня крепкая – до свадьбы заживёт! – старался я успокоить её как мог.

                ***
  Поддерживая друг друга, мы вылезли из подземного хода и поднялись в оранжерею.
   Когда мы уже выходили, я на мгновение остановился, чтобы в последний раз взглянул на этот прекрасный сад под стеклом – на этот маленький парадиз, созданный когда-то волшебными руками женщины-феи. Мне показалось, что любимые орхидеи Марго опустили свои нежные головки в своём грациозном поклоне. Видимо они прощались с нами и той спокойной и безмятежной жизнью, которая уже навсегда осталась в прошлом для всех нас! Да, эти цветы уже никто не будет называть по именам, разговаривать с ними, как с живыми существами.
   Хотя как знать!?

                ***
  Выйдя из оранжереи, мы огляделись вокруг, и к нашему великому счастью рядом с домом никого не оказалось. Чтобы не испытать судьбу, мы быстро перелезли через забор и пошли по проулку в ту сторону, где нас должно было ждать такси.
   Ждёт ли ещё?
  С огромным облегчением я увидел стоящую на обочине машину. Усевшись на заднее сиденье, я назвал водителю нужный адрес. Таксист проявил деликатность и не стал задавать лишних вопросов. Его автомобиль резко рванула по просёлочной дороге в сторону нашей старой дачи, где теперь жили Санчо и Панса.
  Когда мы проезжали какой-то мост, я попросил водителя притормозить и выбросил в окно пистолет. Услышав, что он плюхнулся в воду, я испытал огромное внутреннее облегчения. Только тогда до меня со всей очевидностью дошло, что несколько минут назад я убил двоих... людей!
  «А, люди ли они вообще? – искал я себе оправдание. – Можно ли назвать людьми тех, кто творит такое?! Нет, это нелюди - хуже диких зверей»! 

                ***               
  Метров за пятьсот до дома Санчо и Пансы я попросил водителя остановиться, после чего щедро с ним расплатился.
  Через мгновение красные габаритные огни машины уже скрылись за поворотом, а мы с Лорой остались совершенно одни.
   Ночь была тихой и безоблачной, лишь сверчки безмятежно стрекотали в высоких кустах на обочине, да лягушки квакали в ближайшем пруду.
  Теперь только открытое звёздное небо охраняло нас.
   Ему было известно  всё, что случилось в эту ночь, и лишь оно являлось единственным свидетелем той страшной трагедии, участниками которой мы стали не по своей воле.
  «Где же ты, созвездие Водолея?! – подумал я. – Спаси и помоги своим блудным детям»!

                ***
   Лора еле передвигала ноги и её сильно знобило.
   Я взял её на руки и понёс по хорошо знакомой мне дороге.
   Открыв калитку нашей дачи, я вошёл во двор.
   На пороге стояли Санчо и Панса. Санчо тут же подхватил Лору и занёс её в дом.
   Мы уложили её на диван, и укрыли лёгким пледом.
   Лора находилась без сознания, и её тело трясло, как в лихорадке. Панса принесла бутылку Колиной водки, которой я растёр Лоре ноги. Закончив эту процедуру, я, пользуясь языком глухонемых, постарался объяснить старикам всю сложившуюся ситуацию.
  После моего рассказа, Санчо спустился в подвал, принёс оттуда какой-то чемоданчик и вручил его мне. Я узнал в нём стальной «Самсанайт» моего отца.
   Потом Санчо и Панса вышли из комнаты, оставив меня одного.
   Я попытался открыть кейс, но он был замкнут на кодовый замок. Недолго думая, я набрал три восьмёрки – замок тут же щёлкнул.
   Внутри кейса лежало запечатанное письмо, ключи от какой-то  машины, техпаспорт и водительское удостоверение, выписанное на незнакомое мне имя. Однако фотография на нём оказалась моей, но только на ней я был изображён совершенно лысым.
  Там же находились банковские упаковки с американскими долларами, греческими драхмами и российскими рублями. В кармашке я обнаружил машинку для стрижки волос и чёрный женский парик.
Недолго думая, я вскрыл конверт и начал читать.

«Сыночек! Ещё раз здравствуй! Видишь, даже после смерти я не покидаю тебя. Надеюсь, что вы собрались все вместе и уже готовы к отъезду. Сейчас тебе придётся отправиться на кладбище и вскрыть тайник. Он устроен в колумбарии, в пустой ячейки, находящейся по соседству с нашей. В нёй находятся документы, необходимые для пересечения границы. Там же ты найдёшь одну весьма странную вещицу, которую тебе нужно будет взять с собой. Перевезти её через границу не составит труда – под видом обычного брелка для ключей. Очень прошу, будь с ней поосторожней и береги как зеницу ока!
  Машина новая и официально приобретена на имя, указанное в твоём новом паспорте и водительских правах. Номера совершенно «чистые», и ты без особых проблем можешь передвигаться на ней по всей территории страны и за границей. В багажнике имеется всё необходимое для длительного путешествия: продукты, вода, одежда и телефон. Первым делом тебе нужно, как можно быстрее, вы-ехать из Москвы в южном направлении. Ты должен доехать до Кисловодска и подняться на гору Малое Седло. Мы вместе с тобой не раз бывали там, так что для тебя это не составит особых сложностей. Поднимешься на гору в любой день, только обязательно на рассвете. К тебе подойдут и проведут в одно место в ущелье. Это – тайная пещера. Как только доберёшься до неё, сразу же позвони по известному номеру – тебе скажут, что делать дальше.
  В пещере ничему не удивляйся и возьми только один предмет, это - очень важная вещь для всех нас. Она лежит в плоской коробке с печатью – точно такой же, как на моём перстне, который ты носишь. После этого сразу же уходи оттуда.
  Из Кисловодска отправитесь по маршруту: Одесса – Кишинёв – Леушены. Там пересечёте государственную границу и через Болгарию – в конечный пункт, Грецию. В настоящее время, это - самый безопасный путь. В Афинах позвонишь по тому же номеру телефона – тебя встретят люди, которым можешь полностью доверять. Главное, чтобы за вами не было «хвоста»! Дорога будет тяжёлой, но я уверен, что ты справишься со всеми трудностями, – ты же мой сын! Мысленно я обнимаю и целую вас всех, дорогие мои!
                Антон Гауди

P.S. Береги Лору, мою любимую девочку. Уверен, что всё у вас будет хорошо! Передай привет нашей родне – Коле и Марго».

Прочитав эти строки, я ещё раз удивился прозорливости моего отца: он во всех деталях смог предугадать всё, что с нами произошло, кроме одного – нас осталось не вчетверо, а только вдвое.
  Войдя в спальню, я проверил, что происходит с Лорой. Она неподвижно лежала на спине, и её дыхание было едва заметным.
   Я быстро вышел во двор, взял старое ведро и сжёг в нём письмо отца и материалы своего злополучного дела о «получении взятки». Отворив ворота гаража, я увидел там большой чёрный лимузин – «Ауди-8». В те времена кататься на таких машинах могли себе позволить только высокопоставленные вельможи или дипломаты.
  Открыв пультом дверь лимузина, я сел в просторный салон. Горящие лампочки на приборной доске делали его похожим на пилотскую кабину самолёта. На передней панели красовался фирменный знак тюнинговой компании «Гард»! Мне было известно, что эта германская фирма занималась производством дорогих бронированных лимузинов по спецзаказам. Их автомобили ручной сборки всегда стоили сумасшедших денег. Подобные машины весили чуть ли не тонну, имели бензобак на двести литров и непробиваемые семи миллиметровые стёкла.
  «Вот так удружил мне отец»! – подумал я, вдыхая запах новой кожи и приятного освежителя воздуха.
  Рядом с ручкой автоматического переключения скоростей я заметил автономный бортовой радиотелефон спутниковой связи.
  Я повернул ключ зажигания, мотор глухо зарычал.
  Когда я выехал из гаража, Санчо уже открыл ворота, машина выкатилась на грунтовую дорогу, и я направил её в сторону Москвы.
  На посту ГАИ мой автомобиль приветствовал под козырёк. Проезжая по городу, я специально выбирал дорогу подальше от центра и уже через полчаса припарковал машину недалеко от Новодевичьего монастыря.

                ***
  Я перелез через забор и, оглядываясь по сторонам, двинулся через центральную аллею в сторону колумбария. Ночью старое городское кладбище, действительно, представляло собой жуткое зрелище!
  У памятника на могиле Хрущёва меня напугал крик какой-то ночной птицы – она сидела на гладкой лысине бывшего Генсека и внимательно следила за мной своими светящимися глазищами. Когда я присмотрелся, она оказалась крупкой белой совой.
  Я тихо прошёл дальше и, когда поравнялся с могилой Аллилуевой, рассматривая символическую пятерню мужа на её шее, меня вдруг кто-то схватил за ногу. Я чуть не вскрикнул от неожиданности, но, взглянув под ноги, увидел лежащего между могил бомжа в меховой шапке с опущенными ушами.
– Спи спокойно, самаритянин! Свои! – непроизвольно вырвалось у меня.
  Бомж отпустил мою ногу, причмокнул губами и, повернувшись на другой бок, тут же затих.
  Наконец, я разыскал ячейку своих родителей с их общим портретом, на котором были изображены Антон и Сусанна. На небольшой полочке под ней лежали совсем свежие цветы – ещё вчера их принесли сюда живые Марго и Коля. Дрожащей рукой я снял с шеи цепочку и всунул крестик в отверстие замка на соседней ячейке.
  Он легко поддался!
  В этот момент раздался подозрительный шорох.
  Я присел на корточки и замер.
  Тёмная фигура какого-то человека проходила по аллее, совсем рядом со мной. Он оглядывал могилы, пронзая темноту ярким лучом фонаря. Со стоящего рядом куста с шумом вспорхнула испуганная птица.
   Незнакомец громко бранился и, как мне показалось, что он направил свой фонарь прямо на меня:
– Опять ты здесь?! Тут тебе не ночлежка! Выметайся отсюда, и дай покойникам спокойно спать! Ну, давай, - проваливай! Пошёл вон, а то милицию сейчас вызову!
  Слава богу, что этим человеком оказался ночной сторож, который обнаружил не меня, а спящего в проходе бомжа.
  Разбуженный криком бродяга неохотно поднялся на ноги и побрёл под конвоем сторожа в сторону главного входа. Я же, затаив дыхание, ждал, когда они скроются из виду.
   Не хватало мне сегодняшней ночью только встречи с милицией!
  Через несколько минут на кладбище снова стало тихо и спокойно. Я открыл тайник и достал какой-то свёрток. Это был небольшой пластиковый пакет, замотанный скотчем. После всей этой волнительной процедуры я запер ячейку и быстро удалился прочь.
 
                ***
  Когда я вернулся в дом Санчо и Пансы, Лора по-прежнему лежала на диване. Когда я прикоснулся её лицу губами - оно пылало огнём.
   «Да, в таком ослабленном состоянии её невозможно куда-либо везти»! – подумал я.
  Не зная, что делать дальше, я достал из кармана пакет, развернул пластик и начал рассматривать содержимое.
   В нём находились четыре загранпаспорта с незнакомыми мне фамилиями. В одном из них была вклеена фотография Марго, в другом – Коли, в третьем – Лоры, только жгучей брюнетки. Четвёртый паспорт предназначался мне; он был выписан на то же самое имя, что водительское удостоверение и техпаспорт на машину, причём на фотографии красовалась моя бритая голова. В паспортах были проставлены бессрочные греческие визы, с которыми мы могли легко пересекать транзитом любые европейские границы.
   В пакете так же находился какой-то очень странный миниатюрный шарик стального цвета. Его поверхность оказалась гладкой на ощупь, а полупрозрачная оболочка светилась приятным неоновым светом.
   Мне трудно было даже представить, из чего сделана эта вещица. Скорее всего, из какого-то сверхлёгкого металлического сплава. Рассматривая его, я испытывал незнакомое ощущение, граничащее с состоянием тихого беспричинного восторга. Прикасаясь к нему, я чувствовал, как по моему телу растеклась тёплая волна блаженства.
   «Не об этом ли предмете, важном для нашей оборонной промышленности, упоминал на допросе следователь»?! – подумалось мне.
   Крутя в руках этот шарик, я обнаружил на нём небольшое отверстие. Скорее интуитивно, чем сознательно, я всунул в него свой крестик, и, о чудо - верхняя часть шара плавно и беззвучно открылась!
   Я растерялся и молча сидел, держа шарик на своей ладони.
   Неожиданно из него появилось «нечто»!
   Это странное огненное образование напоминало своей формой крохотный сгусток энергии или шаровую молнию!
  Этот чудо - огонь вплотную подлетел к моему лицу, на мгновение замер на уровне переносицы, затем медленно облетел всё помещение и завис над лицом Лоры - прямо на уровне её родинки. После этот искрящийся шарик исчез, и у меня сложилось стойкое впечатление, что он проник прямо внутрь её головы!
  Светящийся сгусток достаточно долго не появлялся, после чего неожиданно материализовался в районе живота Лоры, потом сделал «обзорный» вираж по комнате и плавно опустился в свой футлярчик.
   Нежданно-негаданно, я стал невольным свидетелем какой-то непостижимой и сверхъестественной мистификации!
   Пристально всматриваясь в лицо Лоры, я заметил, что её внешность начала быстро преображаться. Её бледные щёки заметно порозовели, и буквально через мгновение от её болезненного вида не осталось и следа.
   Но, вдруг, по её телу пробежала судорога, и она трижды громко и внятно произнесла какое-то странное слово:
– Сатор! Сатор! Сатор!
  После этого, Лора начала заговорить совсем что-то непонятное! Её речь даже отдалённо не напоминала мне ни один известный язык. После долгого монолога, она вновь прошептала голосом медиума:
– Сатор! Сатор! Сатор!
  Я выскочил из комнаты, взял у Санчо портативный магнитофон, вернулся обратно и стал ждать.
   Через мгновение Лора снова начала говорить.
   Я полностью записал её загадочное бормотание, продолжавшееся достаточно долго. Закончив говорить, Лора трижды повторила таинственное заклинание и открыла глаза.
   На этот раз, она выглядела совершенно здоровой и, как ни в чём не бывало, протянула ко мне свои руки.
– Слава богу! – выдохнул я. – Тебе стало лучше! В таком случае, нам нужно срочно уезжать – промедление смерти подобно! Обо всём поговорим по дороге, а дорога нам предстоит дальняя.
– Я готова. – Грустно улыбнулась Лора. – Я готова ехать на край света –  ведь ты же спас мне жизнь и теперь я твоя рабыня. Я не задам ни одного лишнего вопроса – буду безмолвствовать и повиноваться. Только перед отъездом тебя нужно остричься... наголо!
   После этих слов, я просто обалдел: откуда Лоре стало известно о моих новых документах с фотографией в лысом виде?! Однако на объяснения этого феномена не было времени и, достав из кейса машинку, Лора за несколько минут оболва-нила меня «под ноль»!
  Только после окончания стрижки, я поймал себя на мысли о том, что при этом не испытывал никаких болевых ощущений. Травмы на моей голове бесследно исчез! Когда же я взглянул в зеркало, то удивился ещё больше – на коже не осталось никаких следов от столкновения моего черепа с бутылкой. Теперь моя внешность полностью соответствовала фотографии на новых документах, которая, видимо, была специально и заблаговременно изготовлена Антоном с помощью компьютерной графики.
                ***
  Заглянув в багажник машины, я обнаружил в нём упаковки с минеральной водой, пачки молотого кофе и маленькую бортовую кофеварку, работающую от гнезда прикуривателя. Там же лежала дорожная сумка с одеждой на любой вкус. Предусмотрительность отца стала для нас как нельзя кстати – ведь после пожара мы с Лорой были вымазана в земле и саже.
   Наша новая экипировка была продумана до мелочей!
   Я надел спортивные брюки, кроссовки и удобную кожаную куртку с множеством внутренних карманов, куда легко поместились все документы и деньги. Лора натянула на себя джинсы, лёгкую майку и замшевый пиджачок. Теперь, мы своим видом могли легко сойти за пару богатеньких, праздношатающихся «новых русских».
                ***
Выехав на южное шоссе, мы услышали страшный рокот и увидели огромное скопление военной техники. В строгом боевом порядке в сторону Москвы двигалась целая колонна танков. Было жутко смотреть, как эти многотонные чудовища, извергающие из себя клубы едкого дыма и, корёжа асфальт стальными гусеницами, направлялись к столице.
Проезжая мимо них, нам показалось, что мы вырываемся из кромешного ада – страшного мифического тартара…






















                ГЛАВА ШЕСТАЯ



                «И ты Господь, высоко поднимешь голову мою…»
 
               
  Литерный поезд царя остановился на небольшом перегоне Псков-Петроград. Паровоз, фыркая и прокручивая колёсами, застыл в клубах белого пара. Главнокомандующий возвращался в столицу в расстроенных чувствах. В этот напряжённый для страны момент, его значительно больше интересовала не катящаяся под откос судьба Державы, а не завидная участь своей семьи. На это имелись свои причины. Миссия царя на фронте была сорвана, армия оказалась недееспособной и деморализованной, а приказы генерального штаба полностью игнорировались. Солдаты, уставшие от бессмысленной войны, поддерживали революционеров, обещавшим им мир и землю, и переходили на сторону мятежников, которыми буквально кишела столица. В подобной ситуации жена и дети Николая находились в смертельной опасности.
    В тылу было не лучше: цены на хлеб росли с каждым днём, повсюду процветала спекуляция и бандитизм, хозяйственные связи между регионами повсеместно нарушились, а железнодорожные перевозки, обеспечивающие снабжение крупных городов, были окончательно дезорганизованы. Таким образом, страна стояла на грани полного хаоса, а во всех губерниях России царила полная анархия.
  В конце февраля 1917 года возник серьёзный конфликт между администрацией Путиловского завода и рабочими. Поводом послужил тот факт, что в заводские продуктовые лавки вместо мяса поступили бычьи гениталии. Произошло это случайно или специально, никто не мог сказать, но факт оставался фактом: народ кормили бычьими яйцами. Это возмутило бедных, изголодавшихся людей, и стало последней каплей, переполнившей чашу их терпения, – рабочие вышли на улицы с лозунгами «Долой самодержавие!» Их поддержали солдаты Петроградского гарнизона, и в результате возникла реальная угроза революционного восстания.
  В начале марта власть в стране перешла к Временному правительству, которое было уже не в состоянии исправить создавшееся положение. Оно свалило всю вину на царя и стало винить двор Романовых во всех смертных грехах, называя Николая – кровавым!
  2 марта группа бывших депутатов Государственной Думы остановила императорский поезд, возвращавшийся с фронта, и предложила царю добровольно отречься от престола в пользу своего брата.
  Николай попросил у парламентариев часовую отсрочку и заперся в своём походном кабинете. Отпивая чай из стакана, он заметил, что его руки дрожат от волнения. Ложечка билась о край и издавала предательский, нервирующий звук.
 Царь, вдруг, вспомнил, что ещё до своей коронации, он не хотел восходить на престол. Он прекрасно знал, что был для этого слишком мягким и слабохарактерным по сравнению со своим грозным и волевым отцом. Но многие из царской камарильи возлагали на молодого государя большие надежды и тогда, он, скрипя сердцем, дал своё согласие стать государем Великой Российской Империи.
   Николай всегда старался относиться к своим обязанностям с присущей ему аккуратностью и добросовестностью. Он искренне полагал, что самодержавная власть, полученная им по наследству, является священным долгом, ниспосланным его семье великим Богом. Но на практике у него ничего не получалось: какой-то злой рок постоянно мешал ему в осуще-ствлении задуманных планов.
   И вот теперь, царь сидел совершенно один в холодном вагоне, и держал перед собой этот позорный акт отречения от власти. Вчерашние друзья и соратники обвиняли Николая во всем том кошмаре, который творился в России. Он физически ощущал, как все вокруг презирают и люто его ненавидят.
  «Какая злодейская несправедливость! – Печально думал царь, закуривая папиросу. Затем, она сделал несколько затяжек, смял гильзу, и взял вторую. – Эти жалкие мятежники хотят отобрать у меня трон! Бог с ним – я согласен, но никто не позволит им отнять у меня семью. Они же не осмелятся тронуть жену, девочек и наследника!? Только великий Боже может распорядиться нашей судьбой. Но за что же он так прогневался на меня? Ну, хорошо я отдам власть добровольно: брошу всё и уеду с женой и детьми в Ливадию! Но, кто станет новым хозяином России? Неужели эти самозванцы: Львовы, Милюковы, или этот психопат Керенский? О, как они настойчиво и нагло лезут к власти - прямо по трупам! Какая жалкая мелюзга! Ну, ничего: всех их настигнет рок, и каждому воздаст по заслугам. Видит Бог, что без царя Россию ждёт настоящий коллапс»!
   Николай вызвал своего личного адъютанта - полковника Толстого, единственного верного офицера, оставшегося пре-данным ему от мозга до костей.
– Голубчик! Срочно отправляйтесь в столицу. – Произнёс царь, и по его твёрдому  и уверенному голосу стало ясно, что он уже всё для себя решил. – Только вам я могу доверить будущее России. Даю вам неограниченные полномочия: возьмите преданных мне казаков, погрузите весь государственный резерв золота в бронированные вагоны и под надёжной охраной отправьте его на Кавказ. Все необходимые документы я подготовлю и вручу лично вам. Секретный пакет вскроете в Кисловодске, разгрузите содержимое вагонов в пещере, место которой будет указано на карте. Вход в пещеру взорвёте, все оставшиеся документы уничтожите. Понятно?
– Так точно, государь! – ответил адъютант.
– Дайте слово дворянина, что всё, связанное с этой миссией, останется между нами.
– Слово дворянина и офицера, государь! Разрешите идти? – Толстой вытянулся и щёлкнул каблуками.
– Идите, полковник. Через пятнадцать минут, я подготовлю для вас всю нужную документацию.
  Николай склонился над своим бюро и начал что - то быстро писать на гербовой бумаге. Через четверть часа все сопроводительные бумаги и секретная карта были уже готовы и положены в плотный конверт, скреплённый сургучом с личной печатью царя.
  После этого, Российский император взял лист бумаги с текстом отречения и, даже не глядя на его содержание, поставил под ним свою подпись.
   Затем он вызвал адъютанта.
-  Вот, все необходимые бумаги! – отводя глаза, произнёс Николай. – Будьте любезны, полковник, выполните всё достойно; это дело государственной важности. Золотой запас России не должен достаться вандалам. А эту бумажку, – он небрежно протянул Толстому листок с отречением, – от-дайте господам, как их там... народным депутатам. – Он скривил брезгливую мину, и продолжил. - Да хранит вас Бог. И всех нас!
   После этих слов, уже бывший царь закрыл лицо руками, склонился над столом, а потом резко встал и, накинув на плечи белую казацкую бурку, вышел во внутренние покои.

                ***
Сам текст отречения являл собой явный юридический казус. По действующим тогда законам о престолонаследии, Николай не имел права передавать власть своему брату, минуя сына Алексея – единственного официального наследника. Кроме того, он оказал медвежью услугу и горячо любимому братцу Михаилу, который  впоследствии был предательски убит чекистами в городе Волопаевске, как, впрочем, и великие князья: Иоанн, Игорь, Григорий, Павел, Константин, Дмитрий, Сергей и почти все представители рода Романовых.
  Что касается царского адъютанта полковника Толстого, то он, конечно, выполнил порученную ему тайную миссию, как диктовала ему честь русского офицера и совесть потомственного дворянина.
   Золото было погружено в вагоны и под охраной отправлено в Кисловодск. Там его выгрузили и отвезли в пещеру, координаты которой были отмечены на секретной карте. После этого, вход в пещеру был взорван, а карта сожжена. Никто из охраны даже не догадывался, что именно находилось в деревянных ящиках.
  Однако когда последний солдат, выгружавший золото, покинул пещеру, Толстой вскрыл один из ящиков и увидел, наряду с многочисленными драгоценностями царской семьи, необычную коробку в скромном, старинном кожаном переплёте. Почему-то она сразу заинтересовала полковника и буквально притягивала к себе его внимание. Внутри находился какой - то серебристый диск из странного прозрачного материала с непонятными надписями и знаками. Полковник не понял, что это за диковинная вещь и положил его обратно на место, приняв за  заграничную игрушку царевича Алексея.
 
                ***
  На южных дорогах России творилось что-то страшное. Там, вовсю орудовали бандиты, которые, прикрываясь революционными лозунгами, занимались наглым грабежом поездов. Когда царский состав с бронированными вагонами возвращался назад и уже подъезжал к Ростову-на-Дону, его остановил отряд «революционно настроенных» разбойников.
  Охранники поезда оказали ожесточённое сопротивление бандитам, но были сломлены и расстреляны прямо у железнодорожного полотна.
   Полковника Толстого обезоружили и, оборвав на его мундире погоны и боевые георгиевские кресты, отвезли под конвоем в станицу Ольгинскую. Именно там размещался штаб бывшего царского казачьего полка, переметнувшегося на сторону бун-товщиков.
  Толстого завели в белую мазанку, служившую ставкой комиссара Думенко. Это был высокий, бравый и всегда хмельной казак с лихо закрученными рыжими усами. Он важно расхаживал по деревянному полу, скрепя половицами и звеня блестящими шпорами на зеркально начищенных сапогах. На нём ладно сидели кавалерийские галифе и дорогой китель, явно снятый с чужого плеча. Он, перетянутый ремнями и портупеей, поглядывал на отражение на самоваре, явно любуясь своим залихватским видом.
– Ну, царськый прыхвостэнь, – он говорил с тяжёлым украинским акцентом, – кажы, откудова ихалы, шо вэзлы у бронивагонах? Сдаеться мэни, шо золотишко царськэ ховалы! Якшо нэ скажешь, так мухой до яру звэду та шлёпну, як остатню сволочь! Покажь на карти, дэ сховалы, яшкин хрен!
– А не обманешь?! – Толстой сразу понял, что в любом случае живым ему отсюда уже не уйти, и решил хотя бы немного потянуть время. – Ну, давай карту, покажу. Но только уговоримся: сразу меня отпустишь. Побожись!
– От тоби хрэст! – Думенко с лёгкостью перекрестился, довольный, что ему так быстро удалось уговорить офицера. Он пододвинул к нему лежащую на столе карту северной части Кавказа. – Та шоб я здох!
– Карандаш имеется, уважаемый?
– Е! Е! Тильки ты так, без нёго... пальцом тычь! – комиссар подозрительно посмотрел в сторону двери, ведущей в другую комнату, и уже шёпотом сказал. – А ну, покажь!
Толстой, внимательно оглядев ориентиры на карте, уверенно показал пальцем на какую-то точку. Думенко, прищурив глаз, пристально посмотрел – словно сфотографировал.
– Та-ак, добрэ... А ну, айда за мною з хаты. – Он отворил дверь, пропуская полковника вперёд.
За дверью, в соседней проходной комнате, сидел молодой человек в потёртой кожанке и фуражке с красной пентаграммой. Он внимательно изучал какие-то бумаги, поправляя маленькое пенсне на крупном прыщавом носу. Проходя мимо, Думенко громко выругался в его адрес и хлёстко ударил по своему сапогу плетённой нагайкой:
; Шо, усё шукаешь, як крысак?!

                ***
  Толстого вывели из хаты и повели за село, в сторону реки. У самого обрыва Думенко остановил его и развязал руки.
   Лучи вечернего солнца мягко играли на поверхности Донских лиманов, а прохладный ветерок трепал степные ковыли и  седые кудри царского адъютанта.
– Я знал, что ты меня обманешь, – обречённо произнёс полковник: в горле его предательски начало першить. – Креста на тебе нет, сукин ты сын! Дай хоть помолиться перед смертью!
– Валяй! Шо мы, нэ православни?.. – Думенко вынул из деревянной кобуры маузер и щёлкнул предохранителем.
  Полковник тихо творил молитву, шепча и крестясь. Затем достал из-за ворота белой рубахи крестик и поцеловал его.
  Эхо от выстрела быстро отозвалось на вершинах далёких курганов, спустилось к руслу Дона, теряясь в зарослях высокого прибрежного камыша.
  Толстой рухнул наземь.
  Думенко подошёл к нему и ещё по живому телу выстрелил ещё раз – прямо в сердце. Алое пятно быстро растеклось по шёлковой рубахе офицера, а его чисто выбритому лицу пробежала судорога и легла холодная печать смерти.
  Комиссар засунул маузер в кобуру, смачно плюнул и пошел прочь. Но, потом остановился, вернулся назад и, не в силах совладать со своим босяцким нутром, начал стаскивать с полковника его дорогие хромовые сапоги.

                ***
  Думенко очень беспокоило, что его помощник - бывший студент юрист из Ростова, приставленный к нему штабом, мог слышать его разговор с офицером о царском золоте. В глубине души он опасался этого неказистого большевичка с дурной фамилией Чуев. Его опасения имели под собой серьёзные основания.
   Чуть позже, во время гражданской войны, когда Думенко формировал отряды первой Конной армии, Чуев был назначен к нему заместителем. Он как банный лист прилип к командарму, не оставляя его без надзора ни днём, ни ночью. Как ни старался Думенко избавиться от его всевидящего ока, у него ничего не получалось.
   В конце войны, бывший студент стал ответственным сотрудником окружного ЧК и получил неограниченные полномочия, с правом расстрела классовых врагов прямо на месте. Чуев, конечно же, слышал тот самый разговор Думенко с полковником, но не знал точного места, где было спрятано царское золото. Он терпеливо дожидался своего часа, и это время пришло.
  Воспользовавшись многочисленными жалобами, поступающими в адрес своенравного Думенко, Чуев начал «шить» на него дело. В результате, он стал основным организатором образцово-показательного судебного процесса против непокорного командарма. Помимо того, что Чуев ненавидел Думенко всеми фибрами своей революционной души, у него, естественно, были и тайные намерения: узнать от него, где же спрятано золото.

                ***
  Суд проходил в здании бывшей ростовской Городской Думы – красивом и ажурном дворце в самом центре донской столицы. Думенко был взят под стражу, как злейший враг трудового народа. Одним из участников процесса был его ревнивый конкурент по революционной борьбе, тогда ещё опальный казак Будённый, получивший чуть позже все лавры боевой революционной славы и ставший «усатой» легендой гражданской войны.
  Процесс проходил при закрытых дверях, но достаточно подробно освещался в местной пролетарской прессе.
  Военный трибунал, выслушав последнее слово подсудимого, ушёл в совещательную комнату для вынесения справедливого приговора.
   Думенко спустили в глубокие подвальные казематы дожидаться оглашения окончательного вердикта. К нему в камеру вошёл уже возмужавший Чуев, который, без лишних предисловий предложил беспроигрышную для командарма сделку: место нахождения золотого клада - в обмен на жизнь.
– А ты зрятуешь мэнэ, нэ вманышь? – неуверенно торговался Думенко.
– Как вы можете так говорить! Даю слово большевика! – обиженно заявил чекист. – Это дело государственной важности, товарищ! Золото нужно, чтобы накормить голодающих детей – понимать надо! Где же ваша пролетарская совесть!?
– Ну шо ж, давай сюды карту.
  Чуев тут же достал заранее приготовленную карту и сунул её под нос командарма. Тот, чуть помешкав, косо посмотрел на своего мучителя и, почесав пятернёй волосатую грудь, указал точку, где, по его мнению, должно было быть спрятано царское золото...

                ***
Как и следовало ожидать, военный трибунал, руководствуясь революционным правосознанием, признал бывшего командарма виновным по всем пунктам обвинения и определил ему высшую меру наказания – расстрел. Приговор обжалованию не подлежал и должен был быть приведён в исполнение немедленно.

                ***
В камере Думенко кричал, как раненый зверь, требуя к себе Чуева. Тот быстро явился к нему, для того, чтобы самолично руководить расстрелом. Чуев своей рукой произвёл «контрольный» выстрел, сделав аккуратную дырочку в голове командарма. Так бесславно закончил свою жизнь бывший ком-див Думенко.
  Чуть позже Чуев, сославшись на состояния здоровья: колики в желудке и разнузданный геморрой, спешно уволился из рядов ЧК и исчез в неизвестном направлении.
  Однако вскоре, пастухи Приэльбрусья начали замечать, что высоко в горах появился какой-то чужак – странный субъект неизвестного происхождения. Им оказался молодой светловолосый парень в чёрной потёртой кожанке и в блестящем пенсне на носу. Он держался особнякам, ни к кому их местных близко не подходил.
   Более года рыскал он с киркой в руках по скалистым отрогам Эльбруса и всё время что-то искал. Он оброс щетиной, как орангутанг, и сторонился посторонних. По ночам с горных вершин частенько доносился то его дикий вой, то душе-раздирающий смех отчаяния.
   Постепенно все к чужаку привыкли и даже показывали гостям, как местную достопримечательность – что-то типа снежного человека. Но, в конце концов, странный субъект из далёкой России куда – то исчез. Кто-то из приезжих альпинистов божился, утверждая, что своими собственными глазами видел, как этого безумного «очкарика» поглотила под собой огромная снежная лавина. Во всяком случае, больше его уже никто и никогда не видел.
 
                ***
Полковник Толстой, верный слову данному императору, унёс свою тайну о царском золоте в могилу. Его похоронила старая цыганка, жившая на окраине Ольгинской. Она случайно обнаружила бездыханное тело адъютанта и предала его земле.
   Естественно, что перед своей смертью Толстой указал Думенко неверные координаты клада. Комдив, как человек от природы хитрый и находчивый, обманул и Чуева. Перед расстрелом он решил перестраховаться и просто ткнул в карту пальцем, попав в точку, обозначающую гору Эльбрус. Может быть, в потайных кладовых «короля Кавказа» и скрывались какие-нибудь сокровища, но чекисту Чуеву их так и не удалось разыскать.

                ***
  Но был ещё один человек, посвящённый в тайну золотого клада! Им являлся царевич Алексей, которому его отец успел рассказать об этом во время их совместной ссылки в Екатеринбурге.
  В тот период судьба Романовых была уже предрешена. Дело в том, что на тайном совещании Совнаркома Ленин лично предложил казнить Николая и его семью. Формальной причиной послужил мятеж Чехословацкого корпуса, разместившегося в Сибири, и боязнь организованного побега царской семьи. Немцы в тот момент стояли уже под Петроградом, и большевики очень опасались освобождения Николая и возможной реставра-ции монархии.
   Но всё это было лишь формальным поводом!
   В действительности, террор для всех революционеров всегда был источником особого «творческого» вдохновения; им, как жадным и ненасытным вампирам, постоянно требовалась свежа пролитая кровь. Они с завидным усердием и упорством истребляли не только своих врагов, но и друг друга. Пройти же мимо такого лакомого кусочка как царь, эти патологические преступники просто не могли.
   Несмотря на то, что Николай уже давно и добровольно отрёкся от престола, на его персону хотели свалить все причины народных бед. Широким массам вдалбливалось мнение, что именно царь послужил поводом для начала братоубийственной гражданской войны, истребившей лучший генофонд России.
 
                ***

  Николай, как Христос перед своей казнью, долго не мог заснуть; он чувствовал, что наступила последняя ночь для него и его семьи. Он нервно прислушивался к каждому шороху за дверью в ожидании того, что любую минуту могут войти убийцы и повести их на Голгофу.
  На рассвете Романовых неожиданно разбудили и сопроводили под конвоем в подвал Ипатьевского особняка. Спускаясь по ступенькам вниз, Николай обнял сына и уже не отпускал его от себя ни на шаг. Дочери, ничего не подозревая, дурачились и задирались друг с другом. Александра Фёдоровна шла молча, как на эшафот: она уже давно всё поняла и тихо молилась Богу, уповая на чудо.
  Когда всех выстроили в линию, якобы для фотографирования, старший Романов уже знал наверняка, что сейчас вспыхнет пистолетный огонь и в них ослепят свинцовые пули. Царь встал рядом с Алексеем и прикрыл его сердце рукой – это было всё, что мог сделать безоружный отец для защиты своего сына-инвалида.
  Когда раздались выстрелы и тесный подвал заполнился густым пороховым дымом, Николай, не чувствуя боли, продолжал прикрывать тело царевича. Пуля, летевшая прямо в сердце мальчика, рикошетом отлетела от перстня на руке царя, отбив не нём кусочек камня. В последний момент, Никола закрыл Алексея своим телом, повалившись на него сверху и обагрив кровью.
  Существует никем не опровергнутая версия, согласно которой Алексею каким-то чудом удалось выжить и скрыться от извергов. Якобы в суматохе после расстрела ему помог крестьянский мальчишка, который дружил с царевичем в пе-риод его заточения.
  Так это было или нет – известно одному Богу!
  Но примечательна одна малоизвестная деталь. Так революционеры – мародёры, которые стаскивали драгоценности с мёртвых тел Романовых, даже не обратили внимания на скромный перстень Николая. Однако этот предмет имел огромную ценность и являлся для него любимым талисманом. Дело в том, что в оклад этого перстня был вставлен окаменелый кусок того самого креста, на котором почти две тысячи лет назад распяли Иисуса!
   Что же касается царского золотого, спрятанного в глубинах высоких Кавказских гор, то оно всегда принадлежало, и будет принадлежать русскому народу. Но место, в котором лежит это сокровище, станет известно только тогда, когда Россия сможет воспользоваться им не во вред себе, а во благо.
 Однако главной ценностью этого клада были не тонны благородного металла или россыпи драгоценных камней, а невзрачный металлический диск в кожаном чехле с загадочной печатью Водолея …
               


                ГЛАВА СЕДЬМАЯ



                «как будто на разбойника вы вышли на
                меня...»
                Матвей, гл 26.


  На выезде из Москвы, у поста ГАИ, ярко освещённом прожекторами, нашу машину остановил вооружённый до зубов наряд милиции. Крупный инспектор с автоматом на плече взял под козырёк и попросил предъявить документы. Он внимательно осмотрел мои права, техпаспорт на машину и поинтересовался целью нашей поездки.
– Да вот - на юг собрались – в отпуск. – Нарочито равнодушным тоном, зевая, ответил я. – А что, вообще - творится? Почему на дорогах танки?
– Вам лучше знать – вы же начальство, на спецмашине ездите. А мы и сами ни черта не можем понять – объявили повышенную готовность. Революция, говорят: прямо по Белому дому из орудий стреляют и уже имеются человеческие жертвы. Бардак, одним словом! Опять кого-то на броневик потянуло! Ну, ладно, проезжайте! – отрезал постовой и поднял руку, чтобы остановить следующую машину.
Когда я уже трогался с места, то услышал не очень добрые слова гаишника, брошенные нам вдогонку:
– Нашли, бля, время для отпусков! Совсем, блин, ох...ли! Слуги народа хреновы!
  Отъехав от поста, мы окунулись в кромешную тьму пустого ночного шоссе; лишь на дороге под яркими фарами мелькала прерывистая линия разделительной полосы. Свежий ночной воздух равномерно проникал в салон через узкую щель приоткрытого верхнего люка. Мягко и монотонно шелестели колёса нашего бронированного лимузина, унося нас в полную неизвестность.
  Поглядывал на спящую Лору, которая безмятежно развалилась на заднем сиденье, на её ножки, обутые в белые махровые носочки и забавно торчащие из под одеяла, меня по посетила приятное и тёплое чувство домашнего уюта и покоя. Про себя же я подумал:
   «Неужели все наши несчастья остались уже позади»!?

                ***
   Минуя Воронеж и Ростов, уже к вечеру мы выехали на краснодарскую трассу. Эта дорога была мне хорошо знакома, поскольку я много раз ездил по ней на Кавказ и знал наизусть каждый поворот и перекрёсток.
  На развилке в сторону Баку стоял усиленный пост ГАИ, на обочине которого виднелся лёгкий танк. Странно, но за всё это время меня остановили только второй раз, видимо прежде нас спасали «блатные» номерные знаки.
  Начальник поста, проверив все документы и осмотрев мотор «ауди», строго заявил:
– Очень жаль, но ваша машина числится в угоне. Пожалуйста, поставьте её на площадку, после чего будем разбираться. Дело серьёзное, придётся посылать запрос на центральный компьютер.
  В этот момент я почувствовал смертельная усталость, от которой глаза сами собой закрывались. Я не стал вступать в спор с инспектором, поскольку находился в полной уверенности, что машина совершенно «чистая», а гаишник просто блефует с целью вымогательства денег.
  Поставив «ауди» на стоянку и замкнул все двери изнутри, я разложил своё сиденье и попросил Лору не будить меня хотя бы пару часов. Она подложила мне под голову маленькую подушку, и я моментально уснул.

                ***         
  Когда я проснулся, было уже светло.
  Лора сказала мне, что я проспал более шести часов и, что за это время к нашей машине никто даже не подходил. Достав из кармана деньги и отсчитав нужную сумму, я отправился в застеклённую будку ГАИ.
  Меня встретил старший сержант - молодой кубанский казачок с залихватски закрученными рыжими усами и недвусмысленно намекнул:
– Что, «земеля», созрел? Выспался, наконец? Ответ на наш запрос об угоне ещё не поступил. Но, может быть, ты сможешь меня «убедить»?
– Братан! – Начал я, работая под «крутого». – Зачем обижать честных московских пацанов?
– Это в Москве вы братва, а здесь – никто и зовут вас – никак! Нам своих - местных хватает - вот так! – сержант провёл ребром ладони по горлу.
– Да ладно тебе, фильтруй базар. В натуре - тачка не палёная. Я, что похож на лоха? Давай разойдёмся «по понятиям»: я тебе «зелёнки накапаю», а ты мне «ксивы» в «зад»?!
– И, сколько «накапаешь»? – С показным безразличием спросил сержант, выжидающе глядя куда-то вдаль.
– Пятьсот грамм «зелёнки»– за все дела! – Я поймал кураж, понял, что он согласен и начал торговаться.
– Нас, между прочим, трое в наряде – так что и полтора килограмма будет маловато. – Набивал цену гаишник.
– Ну, блин, у вас и аппетит! Не упьётесь ли? Тачка-то чистая – «чисто – конкретно»! – Возмутился я. – Врубись: мое последнее слово: один «кило зелени»!
– Ладно – ладно, не гоношись! Я согласен, но знай - только из уважения к столице нашей родины! – Криво улыбнулся «мент», показывая всем своим видом, что сделал мне неоценимую услугу.
Я достал пачку долларов и продемонстрировал её перед носом «казачка» со словами:
-   Видишь, - это баксы?
-  Не слепой? – Нетерпеливо произнёс он, жадно покосившись на валюту.
  Мы ударили по рукам, но до этого я успел переложить деньги в другую руку и оставил в его ладони простую бумажную салфетку. Он быстрым движением профессионального мздоимца засунул её себе в карман, и тут же вернул мне все документы на машину. Сознание гаишника, слегка затуманенное с моей помощью, не заметило подвоха, и мы распрощались с ним как два закадычных друга.
  «Быть может я спас этого «чмурика» от должностного преступления? – Подумал я, довольно улыбаясь. – Что может быть хуже, чем блюститель порядка, стоящий на посту и торгующий своей совестью, ведь это намного хуже и унизительнее, чем заниматься дорожной проституцией».

                ***
  Лора с беспокойством выглядывала из окна автомобиля.
  Когда я сел в салон, она прошептала мне, что подходили какие-то хлопцы спортивного вида и спрашивали хозяина «Ауди» – они, якобы, хотели купить нашу машину.
– Да, видать, наши пацаны с «кечи», век свободы не видать! В нашей стране все, блин, стали сплошными «блатными спортсменами»! – я специально растягивал каждое слово, манерно выставив при этом свою нижнюю челюсть, оскалив зубы и растопырив веером пальцы.
– Что ты сказал, Иван? - со страхом в глазах произнесла Лора. - Ничего не поняла! Ты разговариваешь, как отпетый уголовник. Ещё эта - твоя лысая голова! Жуть какая-то! Брр! – она брезгливо поморщилась.
– Ничего, Лора, все в порядке, это я в роль вошёл, в натуре. Но, если говорить серьёзно, то в каждом мужчине сидит «плохой» мальчик, который до поры до времени мирно спит где-то в глубинах в его подсознания. Но его ни в коем случае нельзя будить, это – очень опасно! Кстати, многих «хороших» девочек сильно тянет к «плохим» парням. И это не случайно: бритые головы и дерзость, вызывающее поведение и кожаные куртки, «феня» и романтика криминального братства – всё это очень заразная штука, не правда ли?
-   Я, например, так не считаю! – возмутилась Лора.
-  Да – да, как известно, самым сильным человеческим чувством является страх – дьявольский инструмент безумия. Чтобы от него избавиться, люди вынуждены сбиваться в стадо – ту ограниченную по интересам общность, которая обеспечивает им хоть какую-то иллюзию безопасности. Посмотри, сколько развелось всяких «блатных уродов», и из каких только нор все они повылазили за последнее время?! Это произошло потому, что комсомол отменили, а молодым бычкам по-прежнему хочется бодаться, вот они и объединяются в дружные шайки, как комсомольцы в свои первичные ячейки. Правда их псевдо интернациональная идеология резко изменилась, и теперь заключается в более лаконичном и понятном лозунге: «Убей иноверца»! Вообще «благородный» тюремный образ советского рецидивиста стал чрезвычайно популярным. По характеру своей работы мне часто приходилось посещать отечественные колонии, в которых я убедился, что механизм нашего государства действует по принципу обычной тюремной зоны.
– Ну, ты даёшь, Иван! – усмехнулась Лора. – Государство – далеко не идеальная организация, но она гарантирует людям хоть какой-то порядок и сдерживает от скотского состояния.
– Наше общество, - продолжал я, – это тот же контингент колонии, с такой же стройной иерархической системой, только границы и цели у этой зоны чуть масштабнее. Высшую ступень в стройном списке «сидящего» контингента занимают «паханы» и «вертухаи» - рулевые и вперёдсмотрящие нашей страны, которые являются властью и «крышей» для всех кланов нижестоящих гангстеров. Второй эшелон, который поддерживает порядок в зоне, - «блатные»: олигархи, губернаторы, высшие судебные вельможи и менты. Эти «крёстные отцы» русской мафии отмывают деньги, откровенно обворовывают народ и держат его в страхе. Следующая ступень – «бакланы» и «шныри» - видные общественные деятели, лидеры всевозможных политических партий, фондов и союзов, руководители средств массовой информации, а также, так называемая, интеллигенция, которая усердно творит в угоду правящей верхушки и пудрит людям мозги. После них идут – «мужики». Как правило, это вышедшие из низов бизнесмены и предприниматели, инженеры и служащие, крестьяне, фермеры и прочие гонимые работяги.
– А, куда отнести певцов и музыкантов, киношников и всю нашу «богему»? – смеясь, поинтересовалась Лора.
– Конечно, среди них встречаются общепризнанные гении, но общую массу этих самопровозглашённых королей сцены и экрана я причисляю к семейству «петухов».
- «Петухов»? – Переспросила меня Лора, хихикнув.
- Да это позорная, но необходимая в условиях изоляции каста, которая вместе с продажными журналистами, адвокатами и деятелями всевозможных искусства поёт, пляшет и кривляется за деньги тех вульгарных толстосумов, которые заказывают им для своего развлечения безвкусную «музыку».
-  Надо полагать, «петухи» - это самая презренная категория в условной зоне нашего государства?
- Нет, ещё ниже них стоят псих больные и инвалиды, обездоленные пенсионеры и бомжи, лица без гражданства и воспитанники детских домов - судьба этих горемык вообще никого не интересует.
– Да, мрачноватую картину ты нарисовал! – Усмехнулась Лора. – Лучше всего в твоей пирамиде занимать место «пахана» и всеми руководить.
– Всё не так просто, как ты думаешь, – продолжал я. – «Паханы» на самом деле не настоящие руководители страны. Есть ещё одна – самая высшая, невидимая и тайная ступень общественной классификации – это господа «кумовья». Сия элитная и узкая прослойка занимается охраной национальной безопасности всей зоны, контролем и тотальной слежкой за её обитателями. Именно она решает все концептуальные вопросы, начиная от назначения самого начальника – генсека или прези-дента и заканчивая определением строгости климата вверенного им исправительно-воспитательного учреждения. Им всё под силу: посчитают нужным - могут ослабить режим и заменить его с «особого» на «строгий» или вообще на «общий», а захотят – превратят обычную зону в настоящую тюрьму. Их воля выражается в виде политических рокировок и реформ, проводимых сверху: «царских манифестов» или «сталинской тирании», «хрущёвских оттепелей» и «брежневских застоев», «горбачёвских перестроек» или ещё чёрт знает чего. Однако как бы не трансформировались властные структуры, и каким бы образом ни менялся общественный строй и юридические институты государства, оно всегда останется локальной зоной принуждения своих граждан.
–  Ты имеешь в виду не только Россию, но и современную Америку со странами Европы?
– Бесспорно! Эту классификацию я отношу не только к нашему, но и к любому типу существующих государственных систем. Разница между ними заключается только в том, что во многих странах с развитой демократией установлены более либеральные способы силового воздействия на народные массы.
– Выходит, что в каком бы государстве ни жил современный человек, он всё равно не может чувствовать себя совершенно свободным?
– Конечно! Каждое государство - это легальная и узаконенная преступная организация, ограничивающая свободу личности и основанная на эксплуатации бесправного большинства со стороны меньшинства, узурпировавшего власть. Как и тысячи лет назад, современное государство охраняет принципы социальной несправедливости и защищает интересы правящего класса. Оно призывает людей на войны и смерть, облагает их тьмой долгов и массой кабальных обязанностей, однако никогда и ничего не даёт взамен кроме посмертных орденов своим героям и тюремных нар для тех, кто не согласен с его крамольной политикой. Да, вот ещё что: государственная власть обеспечивает своих умерших граждан гарантированными местами захоронения: обычным и честным людям - безымённые могилы, а циничным мерзавцам – пантеоны и мавзолеи. Однако даже руководители этой закрытой корпорации, которым кажется, что они являются хозяева положения и всеми управляют, на самом деле «сидят» в зоне, как и все остальные.
-  Почему же некоторые смельчаки бегут из своих зон? – Произнесла Лора печальным голосом.
-  Потому, что каждому человеку хочется иметь более мягкие и лояльные условия своего содержания. Это приводит к глобальному переселению народов – африканцы и азиаты заполонили Америку и благополучную Европу, а «наши» вообще готовы смыться, куда глаза глядят. Более того, вскоре именно из-за этой неуправляемой миграции населения будут происходить все мировые конфликты.
– Ванечка! – Задумавшись, спросила Лора. –  А, мы-то с тобой кто: «мужики» или «нищие»?
-  Думаю, что в возникшей ситуации, мы напоминаем зеков, совершивших побег из зоны. Хотя мне больше нравится сравнение с двумя вольными птицами, которые вырвались из заточения в тесной клетки на свободу и летят себе по небу в далёкое «никуда»!?
-  Я вот совсем по-другому смотрю на жизнь. – После долгой паузы сказала Лора. – Более просто – по-женски, во всяком случае, не так сложно, как это делают мужчины.
-  И, как же?
-  Я не хочу мерить жизнь столь глобальными категориями.
-  Поясни!? – Заинтересовался я.
-  Мне кажется, что современному человеку, особенно в России, вообще не хочется выходить из зоны, в которой за него кто-то постоянно думает, принимает решения и за все его труды может обеспечить бесплатной баландой в виде нищенской пенсии. Большинство наших граждан – это опустошённые вечными «политическими чистками» сосуды, в которых звучит какофония звуков, их сознание легко наполняется всякой идеологической бурдой, которая становится содержанием и сутью их национальной идеи. Советским людям не нужна свобода как таковая, а для ощущения всей полноты счастья им вполне достаточно, чтобы все вокруг жили чуть хуже, чем они сами.
-   Ха-ха-ха! – от души рассмеялся я.
-  В мире многое зависит не от политики, - продолжала Лора, - а от тех, кто ею занимается. Сейчас политиканы устроили петушиные бои по обсуждению идеи глобализации, но всем же очевидно, что это – очень опасная геополитическая афера!
-   Почему?
-  Да потому, что современные политиканы напоминают мне банду алхимиков, которая стремится получить золото при помощи философского камня. Та где устраиваются показательные войны невозможно построить мир для всеобщего благоденствия. В самом деле, какое сообщество может организовать человек, который ненавидят своих ближних и привыкли видеть в них только врагов и конкурентов? Боги создали для себя рай, потому что они сами были идеальными существами, а люди как запуганные рабы, обречены на вечное строительство вавилонской башни – бессмысленной и уродливой тюрьмы для их духа и тела.   
-   И, что же нам с тобой теперь делать с этой вавилонской бестолковщиной?
-  Ну, как же проще тебе объяснить мою мысль? – Задумчиво произнесла Лора. - Вот, к примеру, живут два человека: мужчина и женщина. Они любят друг друга и решают создать семью, чтобы построить удобный дом и воспитывать в нём детей. То, что происходит у них за окнами, безусловно, очень важно, но вторично, понимаешь? Извини, но даже в концлагерях люди находили в себе силы и смелость, чтобы проявлять по отношению друг к другу самые высокие чувства! Режим государством или, как ты его называешь – зоны, её вожди и казнокрады, всё это - лишь проявление погоды на улице: сегодня идёт дождь, завтра – снег, а через пару дней всё равно будет светить солнце. На свете есть нечто более важное и значимое, и это нечто – любовь, как высшая степень проявления человеческой духовности. Главное, чтобы люди, живущие в этом условном доме, продолжали бережно относиться к своей семье, заботиться о детях и родителях.
-  А, если в их двёрь постучаться злодеи, а на улицах будет литься кровь, гибнуть люди, а взрывами снесёт крышу их жилища? – Усмехнулся я. – Что же им делать тогда?
- Не взирая ни на что, им надо оставаться всем вместе и своим теплом согревать друг друга, а когда буря пройдёт, забыть о ненастье и не искать виновников, а взяться за руки и начать строительство нового дома. Правильно говорят, что любовь – это заговор двух счастливых людей против всех несправедливостей мира?!
-   А, как же любовь к родине и чувство патриотизма?
-   У нас привыкли трепаться на тему своей любви к родине, как о какой-то вымученной благодарности к строгой, но бездушной мачехе, которая их истязает, многие болтают о своём пылком, но неразделённом чувстве к несуществующему объекту культа, который они сами придумали для поклонения. Но любую безответную платоническую любовь я воспринимаю как наказание человека за его сердечную пустоту и душевную ущербность. – Эти слова Лора произнесла с каким-то вызовом и внутренней убеждённостью, а потом добавила. – Знаешь, Ванечка, лично для меня – семья, дети, дом и друзья – это и есть родина, а пустые разговоры о патриотизме и обожании родного отечества я считаю идеологической паранойей бездетных фанатиков!

                ***
  За нашими философскими беседами время пролетело незаметно, и мы уже приближались к Кисловодску.
   Я поглядывал на Лору и понимал, что её давно что-то беспокоит – конечно же, не моя теория про зоны и «вертухаев», а нечто более важное и существенное.
   Я решил разрядить обстановку и обратился к ней первым:
– Я вижу, что тебя что-то сильно волнует. Наверняка хочешь спросить, куда и зачем мы едем. Отвечу честно: на край света! Ты ведь сама сказала, что готова ехать туда вместе со мной.
– Да хоть в преисподнюю. – Тихо ответила Лора. – Меня больше волнует совсем другая проблема.
   Лора сделала пауз и хитро посмотрела на меня. В конце концов, она произнесла:
– Ванечка, скажи, а для чего ты подарил мне колечко с бирюзой? Такое чудное – с ума сойти! Это что, знак особой симпатии ко мне, или что-то большее? Ты что, таким образом сделал мне предложение?
Я умышленно молчал, чтобы немного её подразнить, и сознательно тянул время с ответом.
- Ну, говори же что-нибудь! – Возмутилась Лора. - Получается так, что ты любишь меня, жить без меня не можешь, да? Хочешь, наверно, предложить мне руку и сердце, так?
– А, почему бы и нет! – Я скорчил идиотское выражение лица, скосив к переносице глаза и высунув язык.
– Иван! Ну что ты издеваешься! – обиженным голосом протянула Лора. - Что, я за тебя должна говорить слова любви?!
- Солнышко моё! – я сменил свой насмешливый тон и начал говорить вполне серьёзно. - Неужели тебе не известно, что всю свою сознательную жизнь я любил только тебя, хотя и не сразу это понял. С первой нашей встречи, когда я нёс твоё маленькое тельце из роддома, я чувствовал, что ты для меня милее всех на свете. Хотя ты этого момента, наверняка, не помнишь!? Потом я наблюдал за тобой – как ты росла, взрослела и мужала, как из маленького гадкого утёнка ты превращалась в писаную красавицу. Я ждал, что ты станешь взрослой и полюбишь меня. Скажу честно - готов был ждать всю свою жизнь! Я знал каждый изгиб твоего тела, каждую родинку, каждый завиточек волос. Сколько раз я мысленно целовал тебя! Никого в моей жизни нет более желанного и дорогого, мне всё в тебе нравится: стройное тело и рыжие кудряшки, бирюзовые глазки и пластичные движения, твои чистые мысли и твой особый взгляд на жизнь. Более того, ведь ты моя кровиночка! Я давно уже сделал тебе предложение, только ты этого не заметила. Так вот, делаю его ещё раз, уже вполне официально и громогласно: любимая, стань моей женой!

   Слушая мои сладкие речи, Лора затихла, потом кокетливо улыбнулась, от чего на её щёчках появились глубокие ямочки.
– Хорошо, ты меня уговорил, - я согласна. – Тихо ответила она ангельским голосом и еле слышно добавила. - Я тоже очень люблю тебя, Ванечка, и буду любить до тех пор, пока смерть не разлучит нас!
  Она положила свою голову мне на плечо, и на её глазах появились слёзы.
  В этот момент мне так захотелось взять Лору на руки и убаюкать, как малого ребёнка, но я лишь обнял её, продолжая смотреть на дорогу. Это спонтанное объяснение в любви подвело итог всех наших прошлых отношений и стало началом совершенно новой для нас жизни. Именно тогда я поклялся себе, что сделаю всё возможное, чтобы сделать мою Лору счастливой!

                ***
  В Кисловодск мы въехали, когда уже стемнело.
  Мы быстро нашли уютный ресторанчик в самом центре, который располагался рядом со зданием главного городского источника. Наш сухой паёк давно закончился, и нас с Лорой одолевал смертельный голод.
   Мы заказали несметное количество блюд: молодую варёную картошечку, посыпанную укропом, прикопленный сыр «сулугуни» с петрушкой и тоненьким репчатым луком, свежие кавказские лаваши, чёрные маслины, малосольные огурчики с пупырышками на боках, превосходный свиной шашлык с чесночной подливкой и бутылку изумительного красного вина «Ахашени»!
  Это вино имело необыкновенно тонкий букет, и мы решили прихватить с собой несколько бутылок.
  Полностью насытившись и расслабившись, мы наблюдали за отдыхающими, которые мирно дефилировали по Курортному бульвару.
  Прямо перед рестораном находилась центральная площадь и вход в замечательный городской парк лучшей всесоюзной здравницы Северного Кавказа. Вся атмосфера этого воистину изумительного места была пронизана тонким ароматом осенних цветов, который смешивался с кристально чистым воздухом альпийских лугов и заснеженных вершин Приэльбрусья.
  У белых колон, обрамляющих вход в этот земной рай, размещались уличная галерея местных художников, которые выставляли на суд приезжих свои яркие картины в самодельных рамах. Трудно было оценить истинное достоинство этого кустарного мастерства, но пейзажи, изображённые на их полотнах, казались лишь жалкими пародиями на первозданную красоту местной природы.
   Совсем рядом с этим провинциальным Монмартром был разбит небольшой балаган, в котором уличные циркачи манерно надували щёки, извергая из себя огонь, и умело жонглировали пылающими факелами. Ручной медведь в белом фартуке и чёрном цилиндре прижимал к себе балалайку и неуклюже танцевал под звуки народной музыки. Повсюду шныряли дети, возбуждённые этим зажигательным зрелищем, а по густым аллеям степенно прогуливались пожилые курортники, крутившие здесь свои краткосрочные санаторные романы.
   Одним словом, вокруг нас текла безмятежная жизнь российской глубинки, которой были всегда безразличны все «поллюции» и революции неугомонных московских умников. В наших губерниях панически боялись перемен, извечно сотрясавших беспокойную российскую столицу, которая жить не могла без разного рода восстаний и переворотов. Вся эта буза только негативно отражалась на простых людях, тихо и скудно живущих в отдалённых регионах необъятной империи. Они чётко знали, что любые мятежи и бесчисленные смены правительства неизменно приводили только к одному результату: хаосу и голодомору. В итоге к земской власти приходили самые отпетые мошенники и матёрые преступники, которые устраивали повальные грабежи и с особым рвением казнили ни в чём не повинных.
   Глядя на умиротворённую жизнь Кисловодска, мне уже не верилось в то, что вчера на улицах Москвы были введены войска и танками разгоняли толпы демонстрантов! Трудно было представить, что сейчас там бушевали революционные страсти, стреляли по Белому дому и убивали мирных жителей столицы. Чуть позже мне стало известно, что в те трагические дни тысячи наших соотечественников окончательно разочаровались в будущем страны Советов, которая почти всю свою историю находилась в состоянии непрекращающейся войны с внутренними и внешними врагами. Эти вынужденные эмигранты выстраивались в длинные очереди у иностранных посольств, чтобы побыстрее покинуть это вечное поле боя и сбежать за границу в любом известном им направлении.
 
                ***
  Через пару часов, мы расплатились с официантом и, мысленно попрощавшись с Кисловодском, поехали по направлению гор.
  Дорога была покрыта мелким щебнем, и наша машина медленно ползла вверх, плавно вписываясь в крутые повороты. Далеко внизу остались огни ночного города, который уже мирно спал под покровом тёплой кавказской ночи.
  Через пару часов мы добрались до цели и въехали прямо на смотровую площадку, расположенную на вершине Малого Седла.
  Здесь было ещё темно и очень неуютно.
  Я подумал: «Кто же будет нас встречать на рассвете в таком тёмном и безлюдном месте»!?

                ***
  Однако с каждой минутой становилось всё светлее и светлее.
   Утренний туман начал рассеиваться и на линии горизонта стали появляться робкие признаки приближающегося рассвета.
   Вскоре перед нашими глазами открылась масштабная и захватывающая картина, больше напоминавшая сюжет из сказочной жизни потустороннего мира. Реально представить себе величие этого фантастического явления сможет только тот, кто хотя бы раз в своей жизни видел Эльбрус в лучах восходящего солнца.
  Неожиданно за многоярусной грядой гор показалась белая голова могущественного повелителя Кавказа. Он неожиданно появился в кромешной тьме, как будто бы выхваченный ярким лучом сверх мощного прожектора. Ослепительный диск солнца буквально вспыхнул на его гигантской двуглавой вершине. Ещё сонное светило, подобно великому волшебнику, заботливо перебирало своими лучами седую шевелюру царь – горы, окрашивая её белоснежную корону всеми цветами радуги. В одно мгновение всё вокруг наполнилось жизнеутверждающим светом радости и надежды, оповещая пробуждающуюся природу о начале нового - прекрасного дня.
   Это было завораживающее, не с чем ни сравнимое зрелище, олицетворяющее вселенское торжество дня над ночью, света над тьмой, добра над злом!
   Мы с Лорой стояли, обнявшись, и, очарованные Эльбрусом, не могли вымолвить ни слова!
– Ну, шо, любуетесь? – послышался чей-то голос прямо за нашими спинами. – Кто увидит Эльбрус на рассвете, будет счастлив всю жизнь!
  Мы обернулись и увидели рядом с собой маленькую сгорбленную старушку, которая стола за нашими спинами и чему-то мило улыбалась. На её сутулых плечах была накинута чёрная шерстяная шаль, а на голову одет скромный оренбургский платок. Всё лицо старухи покрывала густая паутина мелких морщин, а большие мудрые глаза светились необыкновенным орнаментом почти бесцветных зрачков.
   Она улыбнулась и, поправив рукой свой длинный посох, мечтательно сказала:
– Я каждое утро выхожу на это место. Живу тута неподалёку. Да вот с годами всё трудней стало шастать по горам. А ты случаем не Антонов сын? – обратилась она ко мне, хитро прищурив глаз.
  Я утвердительно кивнул головой и удивлённо уставился на старушку.
– Да, похож ты на отца! Тока, почему без волос совсем, полысел, шо ли? Ну, ничего, у меня есть одно заветное средство, так могу дать тебе. А, девица-то, чья будет?
– Коли и Марго дочь. – Ответил я за Лору.
– Марго Валуа! Как же, знакомая я с её родителями. И Колю-певца, её мужа - тоже знаю! Вот так новость! Так вы, стало быть, оба дети Док? Ишь ты - счастливые будете! Ну, хватит нам разговоры разговаривать, пошли, туды ешо идти - да идти. А мене-то сообщили, шо один должон прийти, а ты, вишь, с невестою явился. Иван тебя, кажись, зовут? Ну, ладушки, идитя за мной, да не отставайте!
  Мы пошли следом за старухой в сторону горы Большое Седло. Трудно было ожидать от этой шустрой бестии такой небывалой прыти – мы еле за ней успевали. Петляя по горным тропинкам, мы свернули с протоптанного туристического маршрута и направились прямо в сторону обрыва.
  Старушка раздвинула густые кусты своим длинным посохом, и мы начали спускаться вниз. Через несколько метров перед нами открылась небольшая ровная площадка, за которой темнела глубокая пропасть. Нас удивило, что всего в сотни метров от основной дороги находился такой скрытый природный «балкончик». Теперь впереди нас зияла зловещая бездна, а за спиной оставалась гладкая, отвесная скала.
– Ну, вот мы и пришли. Теперича, звони - куды сам знаешь. А мне пора уходить. Да, скажи отцу своему, Иван, шобы замену мне искал: старая я стала – почти сто лет!
  Мы с Лорой стояли в полной растерянности, не зная, что делать дальше. Она же уже ловко карабкалась по узкой тропинке, резко уходящей наверх. Там старушка остановилась, обернулась и  громко крикнула:
– Смотри, Иван, не забудь отцу про меня шепнуть! Скажи, шо баба Настя очень просила! Ну, храни вас Господь! Сатор!
  После этих слов, она исчезла так же незаметно, как и появилась.
  Я решил поторопиться и достал из рюкзака трубку спутникового телефона. В это время Лора присела на край уступа, любуясь распускающимися эдельвейсами.
  Не успел я набрать номер, как услышал женский крик. Когда же я взглянул в ту сторону, где сидела Лора, там уже никого не оказалось!
  Я бросился к краю площадки и увидел, что Лора повисла над бездной, держась кончиками своих пальцев за самый край уступа. Она растерянно глядела на меня своими испуганными глазами и умоляюще шептала:
– Спаси меня, Ванечка! Спаси, любимый!
   Я лёг на камни и протянул ей свою руку, но Лора начала паниковать, её пальцы соскользнули и она…

                ***
  Однако в нарушение всех существующих законов гравитации, Лора не упала вниз, а на какой-то миг зависла в воздухе. Этого мгновения стало достаточно для того чтобы я схватил её руку чуть выше кисти и с силой выдернуть на ровную поверхность террасы.  После этого броска моё тело по инерции повалилось назад, а Лора –  на меня сверху.
  Из последних сил мы отползли подальше от края и упёрлись спинами в вертикальную часть скалы. Я крепко обнял Лору, всю трясущуюся от страха, и привлёк к себе. Она же устремила свой взгляд к небу и громко закричала:
– Боже, почему смерть преследует меня!?
-  Это невероятно! – шептал я.
  Уткнувшись в моё плечо, Лора ещё долго плакала, жалобно всхлипывая. Эта напуганная девочка толком ещё даже не поняла, что только что какая-то неведомая сила совершила невозможное, и это необъяснимое чудо спасло ей жизнь!

                ***
  Немного придя в себя, Лора спросила меня:
– Иван, а где твой телефон? Неужели, он свалился в пропасть?
Только после её слов я понял, что в какой-то момент выронил его!
   Я подполз к самому краю балкончика и заглянул вниз. Прямо подо мной, на расстоянии вытянутой руки, я увидел какую-то пластину, похожую на солнечную батарею. Телефонная трубка упёрлась в неё, и держалась так неустойчиво, что в любой момент могла соскользнуть вниз даже от слабого дуновения ветра.
   Я попросил Лору подержать меня за ноги, а сам до предела выдвинулся вперёд. Мои руки дрожали от нервного напряжения, как у молодого сапёра перед минным детонатором. Мне не хватало до телефона буквально нескольких миллиметров! Тогда, собрав всю свою волю в кулак, я изловчился, всем телом выдвинулся вперёд и двумя пальцами ухватился за кончик антенны. Затем я осторожно поднёс трубку к лицу, зажал её в зубах, после чего резким движением выбрался на площадку.
  От моих энергичных движений вниз градом посыпались камни...
  Отодвинувшись подальше от края, я стал внимательно осматривать телефон – нам опять повезло - внешне он совершенно не пострадал.
– Для чего мы вообще приехали в горы, зачем забрались на эту проклятую скалу? – начала возмущаться Лора.
– Как это - зачем? – Пытался пошутить я. - Ты же сама согласилась идти за мной на край света. Вот, пожалуйста, тебе край света, а вот он рай – посмотри, какая красотища! Сейчас я позвоню портье, и нам принесут десерт и шампанское.
На лице Лоры я заметил улыбку, которая говорила о том, что она немного пришла в себя. Тогда, чтобы не терять время зря, я включил телефон и набрал длинный международный но-мер.
  Послышались гудки, но я не имел ни малейшего представления о том, куда звоню, и кто же мне сейчас ответит.
– Халё, слушаю! Это Иван? – спросил по-английски какой-то мужской голос. – Ты уже на месте?
-  Да?! – ответил я.
- Значит, всё в порядке. Сколько вам понадобиться времени, чтобы всё успеть сделать? – Спросил неизвестный. – Мне нужно знать точно, чтобы открыть дверь, когда ты закончишь.
– Думаю, что часа хватит? – неуверенно промычал я.
– О'кей! Давай, сверим время: в России сейчас – без пяти минут восемь утра. В восемь часов я сниму сигнализацию, после чего ворота откроются на десять секунд и автоматически закроются. Ровно через час, то есть в девять ноль-ноль, вы должны подойти к двери с обратной стороны, я вас выпущу из пещеры и снова закрою ворота. Всё понятно или есть вопросы?
– Вопросов нет. – Коротко ответил я, посмотрев на часы.
– Иван! Когда выйдете, ещё раз позвони по этому номеру! – закончил инструкции мой незримый собеседник.
– О'кей! О'кей! – раздражённо воскликнул я, отключив связь, а про себя подумал:
  «Какие к чертям ворота и, что это за сигнализация? Здесь же ровным счётом ничего нет! Я посмотрел на часы – стрелки показывали без одной минуты восемь.
– Иван, ты можешь мне объяснить, что, в конце концов, происходит? – спросила Лора.
«Если бы я сам знал!» – подумал я, а вслух бодрым голосом сказал:
– Всё будет хорошо! Помнишь сказку про «Али-Бабу и сорока разбойниках»? Надо просто крикнуть: «Сим-Сим – откройся!» Ну, давай же, моя повелительница!
  Лора недоверчиво поглядела на меня и тихо, неуверенно произнесла:
– Сим-Сим – откройся...
– Громче! Громче!
– Сим-Сим! Откройся!!! – во весь голос прокричала Лора, да так громко, что откуда-то сверху на нас  посыпались мелкие камушки.
  Вдруг, на ровной поверхности скалы чётко обозначился четырёхугольник и стал тихо и плавно уходить куда-то вверх и вовнутрь. Через мгновение перед нами неожиданно открылся тайный ход в огромную пещеру.
– Вот это - д-а-а! – с восторгом протянула Лора.
 
                ***
  Едва мы успели переступить порог пещеры, как дверь за нами начала медленно закрываться. Мерцая, загорелись неоновые лампы освещения, и мы увидели каменные ступени, ведущие вниз. На скальной стене, под прозрачной и современной пластиковой крышкой висело сложное исполнительное устройство с горящими датчиками и мигающими лампочками. Под ним находились несколько больших щелочных батарей.
  Мы с Лорой начали осторожно спускаться вниз, держась за руки и ощущая трепет перед чудесами, которые так внезапно открылись перед нашими глазами.
  Проход в пещеру был хорошо освещён, и мы видели, как капельки воды стекают с потолка по гладким стенам этого сказочного грота. Полную тишину нарушали только капель, да звук наших шагов, отдающийся эхом в замкнутом пространстве. По мере продвижения вперёд проход расширялся и, мы, наконец, вошли в огромный подземный зал с высокими сводами. Постепенно мы начали терять ощущение реальности, и всё происходящее и в самом деле стало напоминать старую восточную сказку о сокровищах Али-Бабы.
  Лора, крепко держала меня за руку, с восторгом выдохнула, и её голос эхом отозвался в зловещей пустоте:
– Мамочка моя - родная! Ты посмотри, что там такое! – она указала куда-то в глубину.
  Взглянув в дальний от нас угол, я увидел множество деревянных ящиков, лежавших на каменном полу этого подземного храма. У нескольких из них были открыты крышки, под которыми что- то ярко блестело в лучах неонового света. Там находились настоящие сокровища: россыпи драгоценных камней, золотые украшения, ажурные вазы, длинные серебряные кубки и вычурная фарфоровая посуда! Рядом стояли закрытые ящики чуть поменьше, их ровные штабеля уходили далеко в глубину пещеры. На крышке каждого имелась печать с изображением двуглавого орла.
  Один из них был приоткрыт и, заглянув вовнутрь, мы обнаружили в нём аккуратно сложенные золотые «кирпичики» с царскими гербами и банковские упаковки из толстой кожи, на которых виднелись надписи, исполненные в дореволюционной графике:
   «Государствьнный императорскiй фондъ»
   Когда я открыл один из чехлов, на пол со звоном посыпались золотые червонцы, раскатываясь по каменному полу в разные стороны.
– По моим самым скромным подсчётам здесь хранятся тонны чистого золота! – С незнакомым самому себе возбуждением произнёс я. – Вероятнее всего, это пропавшая во время революции часть золотого запаса России!
  Лора захлопала в ладошки и восторженно воскликнула:
– Ура! Ванечка! Мы теперь самые богатые в мире! Только ты скажи: как мы всё это утащим? Ведь у нас с собой всего лишь маленький рюкзачок!
– Родная моя, это не наше золото! И мы не возьмём отсюда ни одной монетки, поняла? – Сказал я и поглядел на часы. Времени было в обрез: стрелки показывали половину девятого. – А, сейчас, лучше помоги мне найти кожаную шкатулку вот с такой печатью. –  Я показал Лоре свой пер-стень.
  Она посмотрела и сказала:
– Я знаю! Это древний знак Водолея! Сейчас мы поищем его «в четыре руки»!
  Мы тут же принялись перебирать содержимое ящиков.
  Я методично рассматривал каждую вещь, но нужной шкатулки найти не мог. Здесь лежало всё, что можно было себе предста-вить: золотые портсигары с бриллиантами, старинные статуэт-ки с изображениями экзотических животных и птиц, а так же царские подарочные яйца работы Фаберже. Все эти бесценные произведения искусства были аккуратно упакованы в кожаные футляры, но ни на одном из них не имелось печати Водолея. Я уже начал терять терпение, когда услышал победный голос Лоры:
– Да вот же она, эта коробка! Она лежала перед самым на-шим носом! Как мы сразу её не заметили?!
  Дрожащими от волнения руками я взял плоскую шкатулку, на крышке которой была выдавлена золотая печать с загадочным знаком Водолея. Но, когда я открыл крышку, меня ждало пол-ное разочарование: под ней я обнаружил какой-то прозрачный диск серебристого цвета.
   Он был даже не из серебра!
   По цвету и составу материала этот диск очень напоминал тот самый волшебный шарик, который я достал из тайника на Но-водевичьем кладбище и теперь всё время носил с собой.
   «Неужели эта диковинная штучка может представлять собой такую большую ценность?!» – подумал я.
  Однако нам было не до рассуждений, поскольку отпущенный нам срок пребывания в подземной сокровищнице уже истекал. Оставалось всего несколько минут, чтобы успеть вернуться назад в назначенное время.
   Я закрыл шкатулку, положил её в рюкзак, и мы быстро напра-вились к выходу. Покидая пещеру, мы обернулись назад, чтобы в последний раз взглянуть на все эти несметные богатст-ва.
  Ровно в девять мы уже стояли у двери. Там я смог убедиться в том, насколько простым и надёжным оказался её механизм, и какая современная сигнализация установлена для охраны этой секретной пещеры.
  Единственным источником для приведения в движения подъ-ёмного устройства служили щелочные батареи и солнечные пластины, выставленные наружу в недосягаемом для любо-пытного глаза месте. В таком состоянии, оборудование пещеры могло работать бесконечно долго, и открывалось при помощи обычного телефонного кода.
  Вдруг, послышался ускоренный сигнал телефонного зуммера, после чего в щитке что-то щёлкнуло, замок сработал, и массивная дверь-скала начала медленно подниматься вверх.
   Когда мы уже выходили, я успел заметить, что за нами погас свет, и загорелась лампочка контрольной сигнализации. Через несколько секунд дверь плавно вернулась на своё место, и уже него не напоминало о том, что за этой многотонной скалой имелся вход в загадочную пещеру, в которой хранятся фанта-стические золотые копи. Однако вопрос о том, кто же являлся хозяином этих несметных богатств, запрятанных в высоких го-рах Кавказа, так и остался для меня полной загадкой!

                ***
  Мы с трудом смогли вскарабкаться наверх, и я старался  ни на миг не отпускать Лорину руку. Когда мы поднялись и посмотрели назад, то даже не заметили нашего «балкончика».
   С обрыва были видны только бескрайние горные дали, по-скольку тайную тропинку прикрывал непроходимый кустарник.
   На всякий случай я запомнил ориентиры пещеры, «привязав» её координаты к высокому стальному штырю, возвышающему-ся на склоне Большого Седла.
   «Мало ли что, может быть, ещё пригодится»! – подумалось мне.
  Я достал телефон и набрал заветный номер.
– Халё! Как всё прошло, Иван? Объект у тебя? – спросил уже знакомый мне голос.
– Всё прошло хорошо! – коротко сказал я.
– Мы вас ждём. До встречи. Будьте осторожны и двигайтесь точно по маршруту! – Произнёс наш неизвестный друг, после чего в трубке послышались короткие гудки.
 
                ***
  Когда мы сели в салон машины, я аккуратно завернул коробку с диском в целлофановый пакет, положил в самый низ бардач-ка и прикрыл атласом автомобильных дорог Европы.
   После этого мы начали медленно спускаться по горному сер-пантину, ведущему вниз.
– Что это за золото, Иван? – спросила Лора, которую пере-полняло любопытство. – Оно теперь наше? А, как ты узнал об этом кладе? И, куда ты всё время звонил? И, вообще, откуда у тебя эта дорогая машина? Мы что, с тобой теперь миллионе-ры? Да, Ванечка?
   Признаюсь, что в тот момент мне совсем не хотелось что-либо объяснять и затевать серьёзный разговор, который в лю-бом случае, коснулся бы наших родителей и навёл бы на гру-стные воспоминания. Более того, у меня самого оставалось масса вопросов, на которые я пока не имел никаких ответов.
  Я погладил Лору по её бархатной щеке и, как можно мягче сказал:
– Давай, договоримся так: ты всё узнаешь, но только в своё время! Я подробно обо всём тебе расскажу, обещаю. Ведь у нас впереди длинная дорога; мы должны проехать весь юг России и почти пол-Европы. Нашим конечным пунктом назна-чения будет столица Греции город Афины. Вполне вероятно, что нам придётся отправляться куда-то ещё, во всяком случае, я не исключаю такой возможности. Но, главное, что мы вместе! Лично я безмерно счастлив только от того, что могу находиться рядом с тобой. А, золото? Забудь о нём, как будто видела во сне, проснулась – и нет ничего. Договорились?
- Но мы с тобой теперь безумно богаты, не так ли? – Нетер-пеливо спросила Лора.
-  Не знаю как я, а ты - точно миллионерша, даже миллиар-дерша: молодая и очень красивая миллиардерша. Думаешь, я просто так с тобой вожусь, предложение тебе официальное сделал? А?! Хочу пристроиться к тебе, чтобы весь остаток дней провести в комфорте и уюте, отказавшись от положенной мне по закону советской пенсии. Когда же я превращусь в немощного старичка с туманным взглядом ветерана, ты будишь катать мою инвалидную колясочку по длинной набережной кня-жества Монако, и мы, пристально всматриваться в горизонт, станем вспоминать о наших приключениях и о том, золотишке, которое припрятано в далёких глубинах Кавказских гор. 
– Ванечка, любимый! Ты всё время меня разыгрываешь, – с какой-то детской непосредственностью воскликнула Лора. – А, я ведь уже взрослая! Ты прекрасно знаешь, что я тебе полно-стью во всём доверяю. Мы ведь с тобой и в аду вместе побы-вали, и сокровища нашли, ты меня уже дважды от неминуемой смерти спас. Но пойми, ведь мне же интересно! Я же ещё мо-лодая девица, и к тому же - очень любопытная по своей приро-де. Хочешь, поедем в Афины – отличная идея! Тем более что я знаю греческий. Пожалуйста - куда скажешь! А насчёт инвалид-ной колясочки, не дай Бог, конечно, но, можешь не сомневать-ся: теперь я всегда буду рядом с тобой - хромым, косым или убогим. Ладно, если не хочешь рассказывать –  не надо. Я больше не стану докучать тебя своими вопросами, как покор-ная жена падишаха.

                ***
  Мы решили двигаться дальше, делая остановки только по ме-ре необходимости. За бортом нашего лимузина мелькали таб-лички с названиями деревень, посёлков и рек. Горные перева-лы скоро сменились ровной, как стрела трассой, ведущей к столице Северного Кавказа - городу Ростову - на – Дону.
  На ночёвку мы остановились рядом с тихой и безлюдной за-правочной станцией, полагаясь на то, что там нас никто не по-беспокоит.
  Однако когда мы с Лорой уже готовились ко сну, в заднее стекло машины кто-то постучал. Я выглянул в зеркало заднего вида и увидел пьяную рожу какого-то местного рэкетира.
   Только тогда я заметил, что в нескольких метрах от нас при-парковался чёрный «БМВ». В его темном салоне мерцали красные огоньки от сигарет, что свидетельствовало о том, что за бортом находилось ещё не менее четырех человек. Пятый из их компании, как его обычно называют в преступном мире - «прилипала», стоял около багажника нашего «АУДИ», вызывая меня на разговор. Им оказался верзила в спортивном костюме, с коротеньким «ёжиком» на голове. Сначала я не поверил соб-ственным глазам, но этот хам нагло мочился прямо на заднее крыло нашей машины.
   «Мочеобильный спортсмен»! – подумал я. – С таким будет трудно договориться»!
   Этого засранца сильно качало от передозировки наркотиков или алкоголя, а скорее всего и от того и от другого вместе. Судя по отмороженному виду незваного гостя, нам угрожала реальная опасность!
-  Ну что, москаль! Тачка у тебя крутая, мне нравится! –
 «Спортсмен» растягивал каждое слово на блатной манер. - Ты находишься на донской земле, а казакам, как известно, надо платить дань, сечёшь? Быстро, «лавэ» и «манатки» на багаж-ник! – буркнул он, громко икнув.
– Ты, что «борзаеешь», дятел? – возмутился я, используя тюремный сленг. В моей душе ещё теплилась надежда на то, что мы сможем договориться, и всё обойдётся без эксцессов.
   Но этот детина грубо оборвал меня на полуслове и, оскалив в надменной улыбке свои фиксы, громко и противно отрыгнул. Это был рык хищного и беспощадного зверя, готового разо-рвать меня на мелкие кусочки. Он, не желал меня слушать и рявкнул омерзительным голосом:
– Ты, что - не понял, козёл?! Шас быстро на перо сядешь - «фуцин», а твою «биксу» - «халяву» позорную на «групняк» пустим с моими «кентами». А потом, вас обоих в лесополосе на костре поджарим!
  После этих слов, я напрягся и изо всех двинул ему кулаком в челюсть. Этот урод схватился за свою бритую голову, а его вялый член юркнул под спортивное трико, обмочив всю штанину. Тело бандита резко отлетело в сторону, и он с хрустом ударился лицом о фонарный столб, стоящий рядом с машиной. Потеряв от удара сознание, он свалился на землю, где и затих в неестественной позе. Я успел заметить, что из его головы и ноздрей потекли тонкие струйки крови - чёрной и гус-той, как сырая нефть.
  В этот момент, я услышал за своей спиной какой-то металли-ческий стук от падающего на асфальт предмета. Резко обер-нувшись назад, я увидел мужчину, из рук которого выпала стальная монтировка. Он корчился от боли и душераздирающе кричал, а волосы на его голове горели алым пламенем!
  Пламя быстро распространилось по всему его телу!
  Передо мной неподвижно стояла Лора.
  Её лицо было перекошено какой-то неестественной гримасой, а глаза светились ярко жёлтым, мерцающим светом.
– Быстро в машину! – закричал я.

                ***
  Когда мы сели, я до упора нажал на педаль акселератора, после чего мотор взревел, и наш «АУДИ» рванул с места. От большой скорости машину сильно занесло на повороте, и она юзом выехала на трассу. Боковым зрением я заметил, как чёр-ный «БМВ» метнулся за нами вдогонку.
  Ночное шоссе было пустым, и мы на огромной скорости мча-лись в сторону западной границы. «БМВ» догонял нас, слепя фарами дальнего света.
   Стрелка спидометра на приборной доске «АУДИ» показывала уже за двести!
   Вдруг, сзади послышались гулкие звуки автоматной очереди. Это стреляли по нашей машине. Но, слава богу, пули только рикошетили и со звоном отлетали от нашего бронированного автомобиля.
   «Только бы не попали по колёсам! – подумал я. – До границы с Украиной осталось совсем немного – они же не осмелятся стрелять у поста милиции»!
  Тем временем, «БМВ» подошёл вплотную, и бандиты начали расстреливать нас в упор.
  Их намерения были очевидны: они пытались нас физически уничтожить!
  Впереди я заметил дорожный знак: пересечение с второсте-пенной дорогой. Навстречу нам двигалась большая фура, ка-бина которой светилась в ночи своими яркими огоньками. Я притормозил, давая возможность «БМВ» себя обогнать, он легко проскочил вперёд и начал прижимать нас к обочине. Тогда, я, резко нажал на тормоз и перед самым носом встречного грузовика  круто свернул на просёлочную дорогу. «БМВ», стараясь избежать лобового столкновения с фурой, попытался уйти вправо, но его сильно занесло, после чего он пропеллером несколько раз перевернулся в воздухе и рухнул в кювет!
   Через мгновение послышался страшный взрыв, который ос-ветил окрестности ярким пламенем. В зеркало заднего вида я заметил, как затормозила фура с тяжёлым трейлером, машина наших преследователей загорелась, и в небо поднялись клубы чёрного дыма.

                ***
  По грунтовой дороге мы пересекли границу с Украиной и въе-хали в маленький прибрежный посёлок с очень знакомым на-званием Ялта, по всей видимости, это был маленький филиал крымской столицы. Наконец-таки, на дорожных знаках появи-лось указание направления на Одессу.
   Всё это время мы ехали молча, не проронив с Лорой ни одного слова. Тишину в салоне нарушил пронзительный телефонный звонок. Я снял трубку и услышал:
– Халё! Иван? У вас там всё в порядке? Что за взрывы на дороге?
– Всё нормально, – как можно спокойнее ответил я.
– Ты уверен? Может быть, вам нужна помощь? – поинтере-совался мой анонимный абонент.
– Сами справимся! А, с кем я говорю? Кто вы? Откуда узна-ли про взрыв? Что, уже передали по телевидению, что ли? – прокричал я.
– Я не могу сказать! Если понадобится помощь, сразу же звоните! – ответил незнакомый голос.
  Я повесил трубку, теряясь в догадках. Однако мне стало по-нятно, что говорящий со мной человек, каким-то образом всё видит и ведёт меня по маршруту.
  «Со спутника наблюдают, что ли? – предположил я. – Получа-ется так, что они меня страхуют. Интересно, а как бы они могли вмешаться в ситуацию, если бы эти бандиты с большой дороги поджаривали нас на костре»!?
  Но, я решил не тратить время на пустые рассуждения, а со-средоточился на дороге. Меня, вдруг, охватило запоздалое внутреннее волнение, и до моего сознания, наконец, дошло, в какой смертельно опасности мы только что находились.
   Я посмотрел на Лору, которая тихо сидела и вопросительно глядела на меня.
– Я очень ослабла. – Еле слышно произнесла она. – Когда один из бандитов вылез из машины и бросился на тебя с же-лезкой,  у меня что-то сработало внутри. Трудно объяснить, что именно произошло, но я сконцентрировалась на этом уроде, после чего у него загорелись сначала волосы, а потом и всё тело. Но мне ничего не оставалось делать – ведь они настоящие подонки и убийцы!
– Машина им, видите ли, приглянулась. Думаю, что они бы нас убили в любом случае, а трупы сожгли в лесополосе – и концы в воду. Ведь нас с тобой даже искать-то некому! «Рос-тов-папа» всегда считался бандитским городом, но, я даже предположить себе не мог, что здесь творится такой беспре-дел!?
– Жуть! – воскликнула Лора. – Ты только посмотри, Ванеч-ка, нас с тобой повсюду преследует смерть. Выходит так, что она поджидает человека на каждом шагу. А, мы, как будто не замечаем этого, живём себе - да живём, обижаемся на кого-то, выясняем отношения, строим планы на будущее. Как это всё ужасно! Знаешь, иногда мне кажется, что вся моя жизнь - это бессмысленный и глупый фарс природы!
– Ничего подобного! – Возразил я. – Ты же сама прекрасно знаешь, что у каждого человека своя собственная судьба. Будь же справедлива: ты могла сгореть в доме, но не сгорела, вчера свалилась в пропасть, но каким-то чудом осталась цела и невредима. Только что в тебя стреляли дорожные рэкетиры, но и здесь тебе улыбнулось счастье! Меня тоже хотели поса-дить в тюрьму, чуть не убили какой-то железкой, но, я выжил и прекрасно себя чувствую, только спать хочется смертельно. Сейчас, мы с тобой несёмся по бесконечному шоссе нашей жизни. Куда, зачем – один Бог знает! Позади нас остались взрывы и пальба, пепелища и смерть близких людей. А, что впереди? Впереди ждёт полнейшая неизвестность! Но, самое главное, чтобы мы вместе и любим друг друга! А трудности жизни? Так они есть у всех: у одних - больше, у других - мень-ше!
– Ты всё правильно говоришь, – оживилась Лора, – но как же можно бороться с этими трудностями, если нельзя шагу ступить, чтобы тебя кто-то «не поимел»? Мир, в котором мы живём, превратился в какой-то дикий преступный синдикат – сколько в нём грязи, сколько всякого дерьма! Я, вдруг, вспом-нила твоего любимого Губермана:

От марша, от песни, от гимна –
Всегда со стыдом и несмело
Вдруг чувствуешь очень интимно,
Что время всех нас поимело...

– Да, очень точно сказано – дерьма вокруг хватает! Но – это результат испражнений не одного человека, а по-давляющего большинства наших соотечественников. Хотя правильно говорят мудрецы, что на земле не бывает хороших или плохих времён, а есть только то время, в котором ты живёшь. Однако люди боятся жить по велению своей души, им значительно легче озлобиться и винить в своих бедах окружающий мир, а не самих себя. Но, это только на первый взгляд может показаться, что негодяи всегда побеждают. Любые проявления зла, жестокости, подлости всё равно наказываются. Обрати внимание на то, что убийцы твоих родителей пристрелены как бешеные псы, дорожные бандиты тоже получили по заслугам и взлетели на воздух, а мы с тобой живы и здоровы, во всяком случае, пока! Пойми, ведь ни один бандит, казнокрад или олигарх, добывший свои деньги преступным путем, не стал от этого более счастливым.
– Ванечка, да что ты такое говоришь!? Все они вполне до-вольны и счастливы! - возбуждённо парировала Лора.
– Это - иллюзия! Ведь никто же не заглядывал им в душу. Они страдают от своего убеждения в том, что все хотят от них только денег. Они мучительно ищут любви, которую невозмож-но купить за деньги, хотя и сами в неё уже давно не верят. Бог всё равно наказывает их за грехи, но, если не их самих, то -  детей и внуков. Мы с тобой не имеем ни дома, ни денег, бежим, куда глаза глядят. На этой тернистой дороге жизни нас посто-янно пытаются убить, но мы всё равно счастливы, потому что мы вместе. Я не хочу морализировать, и моё мнение не явля-ется истиной в последней инстанции, но я считаю, что бог по-могает только тем, кто любит и любим, - это мой личный и не-изменный взгляд на жизнь. Более того, пока человек не столк-нётся со злом, он никогда не познает, что такое добро. Мирская река течёт медленно и неизменно, но главное, для нас не ожесточиться, не потерять силы и желание плыть по ней до победного конца. Ведь рано или поздно любая река впадает в океан, где перед человеком откроются более широкие горизон-ты мировых тайн и истинный смысла его пребывания на этой загадочной планете. В, конце концов, наша жизнь – это посте-пенное исполнение желаний! И, главное – не разочароваться в силе добра, верить в чудо и иметь эти самые благие желания.
-  А, если эти желания невыполнимы? – Возразила мне Ло-ра. – Есть миллионы простых людей, которые гибнут в расцве-те сил! Почему это происходит?
-  А, ты никогда не задумывалась о том, почему люди вооб-ще болеют и умирают раньше положенного срока? Я глубоко убеждён в том, что любая человеческая болезнь – это признак духовной деградации, к которой приводит совокупность его грехов. Именно это деформирует карму грешника, изменяет функций жизненно важных органов и, как результат – ослаб-ленный человеческий организм утрачивает свои стратегические ресурсы. Наша мудрая вселенная относится к порочным людям как к балласту, карая их и их род бесплодием, тяжёлы-ми недугами и преждевременной смертью. Стремясь достичь успеха и богатства любым путём, почти все они глубоко несча-стны потому, что материальное благополучие, в конце концов, не наполняет, а опустошает душу. Извини меня за высокопар-ные слова, но я понимаю истинное предназначение людей не в том, чтобы получать и потреблять, а в том, чтобы быть кому-то нужным, отдавать себя другим и созидать добро. Может быть, именно поэтому земное счастье могут испытать только те, кто прошёл через муки любви, потери близких, тернии творчества и жертвоприношения.
- Иван, ты сейчас говоришь не о земных людях, а о каких-то блаженных существах?! – усмехнулась Лора.
- Может быть, но я убеждён в том, что наше будущее не должно принадлежать чревоугодникам и фарисеям, оно за именно блаженными чудакам, которые будут любить весь мир. Пойми, я искренне верю во всепобеждающую силу любви! А взаимная любовь между мужчиной и женщиной считаю бесцен-ным даром Всевышнего, который объединяет две души, делая их вдвойне сильнее. Перед лицом трудностей, они всегда могут стать спина к спине и победить любое зло! Если судьба соединила нас с тобой, а природа одарила способностью легко руководить психикой людей и воспламенять их головы, может, стоит направить эти способности на то, чтобы изменить жизнь к лучшему? Хотя бы попытаться это сделать?! А, что из этого получится, извини милая, этого никто не может знать!
– Ты, конечно же, прав, – согласилась Лора, – но хочется жить, не сталкиваясь с подонками и уродами: жить и радовать-ся! Знаешь, Ванечка, иногда меня переполняет чувство любви ко всему вокруг. Только не смейся! От этого возвышенного чувства хочется плакать. Кажется, обняла бы каждое деревце, каждый листочек, каждую букашку и птичку, оттолкнулась бы от земли, и полетела - полетела!
– Я тебя понимаю. Тебя всегда тянуло к растениям и осо-бенно к животным. – Я решил перевести наш серьёзный разго-вор в другое русло. – Никогда не забуду, как ты в детстве ме-рила температуру у своих собак: Зиты и Гиты!
– И, как же? –  улыбнулась Лора.
     - Ты засовывала свой пальчик им в задницу, а термометр почему-то держала у себя под мышкой!

                ***
   За нашими долгими и откровенными разговорами мы остави-ли позади Одессу, Кишинёв и уже приближались к молдавско-му посёлку Леушены. Именно это место было последним насе-лённым пунктом перед границей с Румынией.
   Однако нас поразила длинная вереница машин, выстроив-шаяся на шоссе перед пограничной зоной.
   Это была многокилометровая очередь, тянувшаяся до самого пропускному пункту и таможенного терминала. Её начало скрывалось далеко поворотом, а заканчивалась она у дорожного столбика с отметкой - 35, где мы и припарковали наш автомобиль. Это означало, что расстояние до границы было не больше и не меньше 35 километров!
  Машины стояли на узкой дороге строго друг за другом, а по обе стороны от шоссе тянулся узкий кювет. В нём валялись пустые пластиковые бутылки, смятые целлофановые кульки, старые упаковки и кучи всякого мусора. Для нас стало понят-ным, что люди жили здесь неделями – пили, ели и испражня-лись прямо у этого злополучного шоссе. Вся эта, прямо скажем, нелицеприятная картина вызвала у нас с Лорой весьма унылое настроение.
   Бесконечная очередь состояла, в основном, из наших тури-стов - «челноков»! Эти предприимчивые советские люди впер-вые воспользовались возможностью свободного передвиже-ния через границу, которая появилась у них в период «перестройки», и отправились торговать в соседние страны. Мне было хорошо известно, что этот немудрёный бизнес давал неплохой заработок, хотя многие из «челноков» покидали родину навсегда. Они, заживо похороненные в условиях советской глубинки, разуверились в социалистической пропаганде и пытались найти своё трудное счастье «за бугром». Это было вполне объяснимо: почти век наших граждан  насильно держались «железным занавесом», как мелкую рыбёшку в гигантской консервной банке с яркой красной этикеткой: «Союз советских социалистических республик». На ней ещё красовался герб нашей родины с изображением первобытного серпа и железного молота. Эти примитивные орудия труда слегка напоминали православный крест, а колосящиеся вокруг зерна пшеницы должны были сим-волизировать благополучие и достаток советского народа. Но на самом же деле в нашей стране глупых и бесплатных советов всегда бытовала чудная и очень меткая поговорка: хочешь, жни, а хочешь – куй, всё равно получишь…»!
   Наша система авторитарного социализма металась в агонии и, разлагаясь, распадалась на части, а люди, которые уже дав-но задыхались от гнилостного запаха застоя, мечтали о долго-жданном глотке свободы. Все понимали, что нашему обществу требовались серьёзные перемены, однако история показала, что реформы в России всегда носили какой-то патологически запойный характер и приводили к непредсказуемым результа-там.
  Наивные призывы наших вождей примерить рабов с эксплуа-таторами, которые жили за их счёт, выглядели так же нелепо, как попытки внушить овцам любовь к волкам, которые их пожи-рали, и вызвать у жертв искреннее уважение к тяжёлой судьбе матёрых хищников.
  Как же всё-таки добродушен и наивен наш народ!
  Он никогда не был носителем подлости и беспричинной аг-рессии, а, если и устраивал бунты, то они больше напоминали пьяную драку на чужой свадьбе.
  Но на этот раз России не понадобилось классовых джигито-вок с плясками и поножовщиной. Некогда «могучая» коммунистическая империя с её рудиментарной системой абсолютной власти осталась без сильного лидера – очередного отца всех народов и «любимого деспота». Бесславному концу этой недоделанной империи способствовала деятельность последнего ваятеля перестройки, который с помощью своего «плюрализма» узрел то место, «где собака порылась» и, занимаясь пустой болтов-нёй и самолюбованием, успел очень сильно «нагадить» на го-ловы нашим доверчивым гражданам. Он довёл их до введения карточной системы на продукты первой необходимости, а за-тем лишил бедных людей последней радости - оставил веками проспиртованную русскую душу без священного права на спа-сительное похмелье. Этот непьющий деревенский парень, ко-торый по своему узкому кругозору так и остался неотёсанным степным комбайнёром, наивно полагал, что Россию можно пе-ределать так же легко и безболезненно, как убрать кукурузу с колхозного поля. Первый президент СССР или, как его ещё на-зывали - «меченный», пытался в одночасье уничтожить идео-логию целой исторической эпохи, с помощью которой его предшественники удавалось дурить мозги миллионам своих свято заблуждающихся соотечественников. Наш народ привык «питаться» идеями светлого будущего, «закусывать» сухарями принудительного оптимизма и «запивать» эту бурду горьким коктейлем из вымученного патриотизма. Целые поколения жили иллюзиями о социальной справедливости, ожидая наступления великой эры всеобщего и сытого коммунистического благоден-ствия. Но «горбатый» генсек умудрился отнять у людей и эту надежду! Его нигилистический бред о новом мышлении был равносилен публичному заявлению прозревшего Папы Римско-го, который стал бы вдруг убеждённым атеистом и начал бы убеждать свою паству в том, что никакого бога нет, и все его предыдущие проповеди следует признать религиозной утопи-ей. Так, в предельно короткий срок невежественный «ставро-польский» реформатор – самодур окончательно разорил рос-сийское государство и причинил ему такой колоссальный вред, который можно сравнить только с пагубными последствиями трёхсотлетнего монголо-татарского ига.
  Наши люди всегда были толерантны и довольствовались ма-лым, но любому терпению приходит конец.  Им так давно хоте-лось нормальной человеческой жизни для себя лично и дос-тойного будущего для своих детей, причём не когда-нибудь в иллюзорном и несбыточном «завтра», а уже сегодня и сейчас.
  Одним словом, у каждого, стоящего в этой бесконечной оче-реди за счастьем, была своя история, маршрут и личный сце-нарий дальнейшей судьбы.

                ***
   В завершении всей неизбежной мрачности моих мыслей по-шёл моросящий дождь.
   Мы с Лорой молча сидели в машине и чувствовали, что наше настроение окончательно испортилось. Стало ясно, что стоять в этой проклятой очереди нам придётся очень и очень долго.
  Чтобы прояснить ситуацию, я вышел из салона, подошёл к стоящей впереди нас «Волге» и постучал в боковое окно. Пе-редо мной появился барельеф крупного мужчины средних лет в потёртой бейсболки и в морской тельняшке с обрезанными рукавами. На его плече красовалась яркая татуировка с изо-бражением синего черепа и костей, а над ними надпись печат-ными буквами: «СЕВЕР».
   Хозяин «волжанки» не очень дружелюбно уставился на меня и процедил сквозь зубы:
– Ну, что «земеля»? Ты попал! Будишь париться здесь не-дели три, не меньше. Я уже не первый раз здесь стою и знаю, что - почём. Так что: глуши мотор и отдыхай! Только смотри, будь осторожен – тачка у тебя козырная, как бы чего не вышло.
– Слышь, браток, – я попытался сработать «под своего», – а, как тут обстановка: где можно пожрать, да и вообще - сорти-ров не видать?
– Ну, ты блин даёшь! – Удивлённо воскликнул мужик. – Ка-кие сортиры!? Всё делается прямо на обочине! Это тебе не Монте-Карло какой-нибудь, здесь свои порядки и законы, а на счёт пожрать, так мы здесь прямо у машин и готовим. У каждо-го имеются переносные газовые печки. А у тебя, наверняка нет?! Ну, блин, ты и даёшь!
– Скажи, а в ближайшей деревне можно купить чего-нибудь съестного? – Поинтересовался я.
– Попробуй! Да, только никто туда из очереди не суётся. Там «бендеры», то бишь – цыгане, которые очень не любят нашего брата, мы ведь всю дорогу им обосрали.
– Ну, ладно, браток, спасибо за информацию! – сказал я и направился к своей машине.
  «Бывалый» мужик, вдруг, высунулся из окна и крикнул мне вдогонку:
– Смотри поосторожней со своим «тачилом» – здесь по но-чам местные бандиты промышляют!
– Спасибо за информацию! – Коротко ответил я и влез в салон.
  Лора сидела в одних трусиках и, смущенно улыбаясь, обтира-лась каким-то ватным тампоном. В кабине приятно пахло розо-вой водкой.
– Хорошо, что Санчо и Панса положили нам в дорогу не-сколько бутылок папиной водки. Протрись хорошенько, ведь мы с тобой уже несколько дней не мылись. – Сказала Лора, протягивая мне открытую бутылку.
   Я громко рассмеялся, поражённый находчивостью своей не-весты, после чего разделся прямо в машине и с ног до головы обтёрся сорокаградусным нектаром бесценного первача. Полу-чилось совсем неплохо; дух алкоголя быстро выветрился, ос-тавив после себя нежный запах роз.
  Выпив чашку кофе, я стал постепенно приходить в себя и му-чительно искал выход их создавшегося положения.
   «Если мы застрянем здесь на несколько недель, то нам на-верняка не избежать новых неприятностей. – Подумал я. – Ма-шина у нас приметная и совсем не вписывается в убогую кар-тину действительности, которая нас окружает. Более того, у нас давно закончились продукты, а ехать за провизией - опас-ное предприятие, вед обратно в очередь нас уже точно никто не пустит, возникнут конфликты и всё такое. Остаётся только один выход – позвонить нашему «джинну» и попросить его о помощи»!
  Я взял трубку и набрал длинный номер.
– Халё! – отозвался «джинн». – Слушаю тебя. Какие про-блемы, Иван?
– Мы стоим на границе с Румынией, населённый пункт Ле-ушены. Впереди многокилометровая очередь, в которой, судя по всему, придётся стоять очень долго. Что делать, даже не знаю?
– Так! Без паники! К вам скоро подъедут. – Коротко ответил «джин».
– Кто же к нам подъедет? – Произнёс я вслух и положил трубку на место. – Уж не баба ли Настя?! Хотя эта бойкая ста-руха могла бы всех здесь разогнать своим деревянным посо-хом!
–  Что-то случилось, Иван? – Насторожённо спросила Лора
-  Нет, всё пока нормально. Но нам обещали помочь! Будем ждать! – улыбнулся я, пытаясь успокоить Лору и самого себя.

                ***
  Когда дождь прекратился, походно-цыганская жизнь вокруг дороги заметно оживилась. Женщины начали готовить обед на своих переносных печурках, а мужики раскладывать на капотах сало, огурцы и водку. Было видно, что «челноки» находились в своей родной стихии и готовились к очередному фуршету на открытом воздухе. Прямо на обочине среди мусора и рваных газет какая-то молодая парочка неистово целовалась и зажи-малась, не обращая никакого внимание на любопытные взгля-ды окружающих. Тут же сновали чьи-то дети, которые гоняли в футбол пустой пластиковой бутылкой.
  Одним словом – жизнь налаживалась!
  За нашей машиной уже успели пристроиться несколько вновь прибывших «челноков», которые никого и ни о чём не спраши-вали, что свидетельствовало о том, что эта бригада – «быва-лых» оказалась здесь не в первый раз.
   Вдыхая ароматы жареного мяса, исходившего со стороны соседских полевых кухонь, мы с Лорой тоже решили заняться трапезой. Я отдал ей наше последнее печенье, а сам налил полстакана водки, выпил, занюхал рукавом и сладко заснул – впрок.
   Моя невеста, «насытившись» малым, задремала рядышком.

                ***
  Вскоре нас разбудил настойчивый стук в заднее стекло.
  Когда я открыл глаза, то мне померещилось, что это ростов-ский дорожный «спортсмен» вновь ломится в нашу машину.
   Однако за окном стоял вполне симпатичный молодой чело-век, одетый в офицерскую форму пограничных войск.
– Вы гражданин...? Номер машины...? – строгим командным тоном спросил офицер.
  Сначала я немного замялся, поскольку названная им фамилия показалась мне совершенно незнакомой, но потом вспомнил, что именно она была указана на моих новых документах.
   «Интересно, а откуда этому пограничнику стало известно моё новое имя!? – промелькнуло у меня в голове.
– Следуйте за мной! Только не отставать и не включать га-бариты! – Скомандовал офицер и быстро сел в свой джип.
  Когда я разворачивал машину, то заметил, что наши пере-движения очень заинтересовали, даже взволновали остальных «челноков». Особо пристальное внимание эта сцена вызвало у мужика с «северной» татуировкой. Когда я проезжал мимо его «Волги», он с каким-то внутренним ликованием воскликнул:
– Я сразу понял, что он  - левый пассажир: на такой крутой тачке, да и печки у него нет! Вот его и «приняли» - ну, туда ему и дорога!
-  «Но пассоран, амиго»! – победоносным голосом выкрик-нул я и громко заржал.

                ***

  Следуя за джипом, мы резко свернули с обочины и помчались по грунтовой дороге.
   Нас сильно трясло на ухабах; без включённых фар я мог ориентироваться только по габаритным огням джипа, идущего впереди на крейсерской скорости. Наш кортеж двигался по какой-то секретной приграничной дороге, огороженной забором из колючей проволоки. С правой стороны проходила государственная граница и нейтральная зона, за которой уже начиналась территория Румынии.
  Через полчаса мы выехали на ярко освещённую площадку контрольно-пропускного терминала.
 Там, офицер вышел из джипа, подошёл к нам и сказал:
  -  На этом моя миссия закончилась, вам осталось только пройти таможенный контроль.
  После этих слов, он вплотную наклонился ко мне и тихо шеп-нул на ухо:
   «Сатор!»
  После этого пограничник учтиво улыбнулся, взял под козырёк и уже громко произнёс:
– Счастливого пути, Лора и Иван! Советую следующую ос-тановку совершить в отеле на границе между Болгарией и Гре-цией. Его точное расположение отмечено на вашей походной карте.
  Поражённые осведомлённость этого милого офицера и всем происходящим, мы въехали на таможенный пост под номером - 8.
 
                ***
  Через несколько минут к нам подошёл молоденький инспектор с юношескими усиками, который своим напыщенным видом пытался строить из себя большого начальника.
   Первым делом он залез в смотровую яму и специальным мо-лоточком обстучал всё нижние агрегаты и детали нашего авто-мобиля. Когда он вылез обратно, то генеральским тоном приказал мне вынести из машины все вещи и размонтировать левое крыло. Ему почему-то не понравился звук металла, бо-лее того, по его убеждению: именно там я должен был прятать свои контрабандные товары. После этих слов мне стало ясно, что нам с этим малым очень крупно «повезло»!
– Командир! – Заговорщическим тоном начал я. – Поверь, что за всю свою жизнь мне ни разу не приходилось этим зани-маться. Но, если это действительно так необходимо для эко-номической безопасности нашей родины, я готов попробовать. Однако поставить это крыло обратно - точно не смогу, хоть убей.
Пограничник глядел на меня с покровительственной улыб-кой  ушлого профессионала, которому прекрасно известны все хитрости его работы.
-  Даю голову на отсечение, - продолжил я свои уговоры, - что никакой контрабанды у нас не имеется, честное - пионер-ское! Кстати сказать, у меня в бардачке лежит одна вещь; я правда не знаю, можно её провозить через границу или нет, но от чистого сердца хочу вручить её вам. Это шикарный фран-цузский одеколон.
  Таможенник, как опытный разведчик осмотрелся по сторонам, подошёл к передней двери, открыл её и попросил Лору пока-зать содержимое бардачка.
  Однако в этот самый момент, с ним начало происходить что-то невероятное!
  Молодой офицер, вдруг, вытянулся во весь рост, грациозно положил левую руку на крышу машины, правую вытянул ладо-нью вверх и начал декламировать:

Лучше пить и весёлых красавиц ласкать,
Чем в постах и молитвах спасенья искать...
Если место в аду для влюблённых и пьяниц,
То кого же прикажете в рай допускать?

  Он важно поднимал указательный палец, но говорил не очень уверенно, как ученик, который стоял у доски и повторял чью-то подсказку. Я, уже стал догадываться, кто именно ему подска-зывал. Глаза таможенника тупо смотрели в одну точку, и он с пафосом продолжал:

  О, Мудрец! Если Бог тебе дал напрокат
  Музыкантшу, вино, ручеёк и закат –
  Не выращивай в сердце безумных желаний,
  Если всё это есть – ты безумно богат!

  В это время, виновница всей этой инсценировки хитро улыба-лась, зажимая свой ротик рукой, чтобы не расхохотаться во весь голос. Тем временем «молодой талант» советской тамож-ни, уже не в силах остановиться, продолжал свой бесплатный концерт:

                Секретари и председатели,
                Диктаторы и заместители,
                Как вас ни шли к ****е матери,
                Вы, блин, и там руководители!

  Боясь спугнуть увлечённого поэта, я тихо подошёл к нему и прошептал  на ухо:
   «У нас всё в порядке? Можно уже уезжать»?
   Он одобрительно кивнул мне головой и разложил наши та-моженные декларации на крыше автомобиля. Затем, он поста-вил печать и размашисто под ней расписался, как будто под-махнул автограф верным почитателям своего таланта.
   Когда мы уже отъезжали, инспектор всё ещё не мог угомо-ниться и почти кричал нам вслед:

Хотя мы очень похотливы,
Зато весьма неприхотливы!

 
  Моя Лора же заливалась хохотом, как ребёнок.
– А помнишь, как твой директор школы, как его там – Фан-томас, - улыбнулся я, - начал щебетать по-французски. Ну, Ло-ра, ты - даёшь! Только я не совсем понял – сначала был Омар Хайям, но он вроде бы по-русски не матерился?
– Да это же твой любимый Игорь Губерман! – не в силах ос-тановить свой смех промычала Лора. – Я так испугалась, что этот идиот может взять нашу шкатулку из бардачка, вот и за-ставила его немного поупражняться в поэзии.
-  Ишь, чего захотел – нашу шкатулочку заполучить! Мы из-за неё жизнью рисковали! Накось выкуси!!! – я скрутил пальца-ми мощную дулю и повернул в ту сторону, где, сверкая яркими огнями таможенного терминала, оставалась государственная граница.

                ***
  Мы медленно двигались по пустынной нейтральной полосе, за которой уже виднелось ветхое здание румынской пограничной заставы.
   Когда мы подъехали к ней поближе, нам навстречу вышел мужчина небольшого роста с выпирающим вперёд пивным жи-вотом. Его лицо выражало полное удовлетворение, скорее всего, минуту назад он хлопнул рюмочку чего-то горячительного? Румынский пограничник был одет в  засаленную фуражку с кокардой, и какой-то серый мундир с потёртыми погонами и лычками. Он обратился к нам на ло-маном русском:
– Драствуй коллега! Бэнзин, золата, наркотик ест? Или да-вай презент!
  Я достал из портмоне пятидесятидолларовую купюру и протянул офицеру. Румын взял деньги, аккуратно развернул тонкими пальчиками, улыбнулся, радостно сверкнул своими глазками и вымолвил, до неузнаваемости коверкая каждое слово:
– Очен гарошо прызент, колега! Добра пожаловай Румыния! Проежать пожалуста!
  Так мы оказались за пределами нашей родины.
  Впереди нас ждала тёмная ночь и пустая неосвещённая трас-са. Мы с Лорой впервые въехали за черту пугающей и влеку-щей к себе заграницы, в которой всё казалось нам таинствен-ным, незнакомым и чужим.
  Не успели мы проехать по Румынии и нескольких километров, как чуть было не врезались в деревянную арбу, запряжённую маленьким осликом. Единственным опознавательным знаком этого средневекового средства передвижения была керосино-вая лампа, подвешенная позади телеги. Я подумал о том, что в России всегда в избытке хватало ослов, но подобным вьючным транспортом у нас не пользовались уже более полвека.

                ***
  Когда начало светать, перед нами открылись бескрайние про-сторы чем-то засеянных полей, а в салон машины начал кон-трабандно поступать тошнотворный синтетический запах. При-чина этой страшной вони выяснилась немного позже, когда вдалеке мы увидели высокие трубы химического комбината, извергающие в небо клубы белого ядовитого дыма.
  Ближе к Бухаресту я заметил, что на панельной доске нашей машины замигал красный индикатор, который показывал - нам пора заправляться.
  На нашу беду бензин в Румынии отпускался только по тало-нам, выдаваемым исключительно местным жителям. В связи с этим вокруг заправок стояли огромные очереди страждущих.
  Но, ждать горючего нам пришлось совсем недолго: шустрые и предприимчивые румыны роем кружились вокруг нашей машины. Предвкушая наживу, один из них согласился обменять полный бак бензина на блок американских сигарет, которые представляли для него повышенный интерес. Когда этот биз-несмен узнал, что у меня в запасе имеется ещё пару блоков, он отозвал меня к своему обшарпанному автомобилю и пальцем указал на заднее сидение. Там сидела какая-то девушка неопре-делённого возраста, облачённая в широкую цыганскую юбку и обвешанная множеством цепочек с блестящими монетами. У неё не было передних зубов, а под глазом сиял большой и свежий синяк. Эта слегка побитая красотка широко улыбалась и кокетливо стреляла своими глазками, глядящими в разные стороны.
-  Бери, руссо! – Кивнул цыган на девицу.
-  Что, простите?! – Удивился я.
-  Моя дочь – красацец, молодой – всего тринадцатый год! Ме-нять на блок сигарет – хороший бизнес, коллега!
-  Спасибо, но я пока воздержусь! – Еле выдавил я из себя, по достоинству оценив эту беззубую «красавицу». 
-  Хорошо – 5 пачек!
-  Нет – нет! – Замахал я руками, направляясь к своей машине.
-  Три! – Не отставал от меня цыган.
-  Счастливо, коллега! – Ответил я, усаживаясь в салоне своей машины.   
-  Что он от тебя хочет? – Спросила Лора, настороженно глядя на настойчивого румына.
-  Он предлагал свою дочь за три пачки сигарет!
-  В каком смысле? – Испуганным голосом воскликнула Лора.
-  Переспать с ней!
-  И, что ты ему ответил? – Укоризненно произнесла Лора.
- Что он слишком дорого запросил! – Произнёс я с серьёзным видом.
-  Ладно, одна пачка, коллега! – Кричал вслед цыган, всё ещё бегущий вслед за нашей машиной.
 
                ***
  Болгарию мы проехали как во сне - давали о себе знать бес-сонные ночи и тяжёлые физические перегрузки. Меня уже не мог взбодрить даже крепкий кофе и разговоры с Лорой. А ино-гда, спускаясь с горных перевалов, я стал замечать, что засы-паю с открытыми глазами.
  Когда до границы с Грецией оставалось десять-пятнадцать километров, мы увидели, наконец, указатель нужного нам оте-ля, отмеченного на бортовой карте.
  Свернув с трассы, мы остановились около большого белого корпуса, под красной черепицей. Оставив машину под козырь-ком у входа, мы вышли и поднялись в холл. Там нас встретил симпатичный портье, которого звали Марко. Он прекрасно го-ворил по-русски и за одну минуту успел нам сообщить, что обожает Россию, что его жена тоже русская, и они имеют двоих очаровательных детей: Снежану и Родина.
   Мы оплатили «люкс» и заказали лёгкий ужин, затем подня-лись в свой номер и перекусили на скорую руку.
  После ужина я разделся и залез под душ. Однако от сильной усталости ноги мои тут же подкосились, глаза закрылись, и моё тело плавно опустилось на пол. Так я отключился прямо под горячими струями воды.

                ***
  Проснулся я от того, что Лора дергала меня за нос и шептала:
– Иван, родненький, проснись! Там, за дверью, какой-то шум!
  Я подошёл к двери на «автопилоте», убедился, что  в коридо-ре никого нет, проверил замок, всунул в замочную скважину ключ и придвинул к двери обувную тумбу. После всех этих ма-нипуляций я вернулся в постель и, перед тем как снова уснуть, попросил Лору:
   -  Если, что, сразу меня буди!

                ***
  Трудно определить, как долго я спал, но, когда проснулся, Лоры в номере уже не было.
   Я заглянул в ванную и на террасу – никого! Тогда ко мне пришла мысль, что она могла за чем-то спуститься в холл. Бы-стро одевшись, я последовал вниз.
– Слава Богу, вы проснулись! – заметив меня, воскликнул Марко и начал быстро говорить. - Тут ночью такое было! Какие-то незнакомцы рыскали вокруг отеля, всё время крутились у вашей машины и что-то искали. Когда же сработала сигнализация, они вошли в холл и начали расспрашивать меня, где хозяева чёрного «Ауди»? Я ответил, что не имею права давать информацию о наших постояльцах. Тогда они бесцеремонно прошли в гостиничный корпус. Я попытался остановить этих людей, но они грубо оттолкнули меня и выругались: «Пошёл ты на х...»! Мне очень хорошо знакомо это русское выражение! Я сразу же позвонил в криминальную полицию. Когда приехал наряд, этих русских задержали у вашего номера, когда они ковырялись в замке. Эти двое вели себя очень дерзко и оказали сопротивление полицейским, которым пришлось надеть на них наручники и увести в участок. Я хотел разбудить вас, но решил дождаться утра. Утром в холл вышла ваша супруга, и я ей всё рассказал об этом ночном инциденте. Она собралась было подняться в номер, но в это время кто-то позвал её с улицы, и она вышла из гостиницы.
– Так, где же она, Марко? – моё сердце заколотилось с не-истовой силой, и я громко крикнул: – Да, где же она, твою мать?
     – Она больше не возвращалась. - Растерянно развёл рука-ми портье. - Это было минут десять назад. Я уже хотел под-няться к вам в номер, но в это время ко мне подошёл мальчик и вручил записку, адресованную русскому гостю. Может быть, она от вашей жены? - неуверенным голосом произнёс Марко и протянул мне сложенный вчетверо листок бумаги.
   Разворачивая записку, мои руки дрожали в предчувствии че-го-то ужасного.
  В этой писульке было всего несколько строчек:

  «Адвокатишка, ждём тебя на девятом километре от гре-ческой границы, принесёшь с собой «игрушки» – получишь невесту. В 12 ноль-ноль. Не опаздывай и ничего не выдумывай – знай, мы шутить не будем»!
               
– Сколько сейчас времени, Марко? – Я резко схватил его за рукав пиджака.
– Десять.
– Где тот мальчик, который принёс эту записку?
– Где-то здесь бегал. – Марко огляделся вокруг и растерян-но произнёс. - Это сын наших постояльцев, они бизнесмены из Америки. Да, вот же он! – Марко показал в сторону игральных автоматов в другом конце холла.
   Я подошёл к мальчишке, который увлечённо играл в «однорукого бандита». Это был огненно-рыжий пацан лет десяти - двенадцати с наглым конопатым лицом.
– Эй, приятель! Как дела? – Обратился я к нему по-английски. – Хочешь немного подзаработать? Расскажи, пожа-луйста, кто передал тебе эту записку?
– Гони десять баксов! – Даже не взглянув в мою сторону, ответил «рыжий», продолжая дёргать за ручку автомата.
   В этот момент я был готов разорвать его на куски, но с боль-шим трудом сдержался, достал деньги и сунул ему прямо под нос. Он взял купюру, подёргал её за концы, положил в карман и только тогда начал говорить:
– Утром я проводил своих родителей на работу и решил искупаться в бассейне. Ко мне подошёл незнакомый джентльмен и попросил вызвать из холла какую-то Лору. Я сделал, как он просил. Эта леди вышла на улицу и села в чёрный лимузин. Незнакомец дал мне десять баксов, чтобы я отнёс записку портье. Эта записка предназначалась какому-то русскому, видимо -  именно вам.
– А, как он выглядел, и какая у него машина?! – Внутри у меня всё кипело от нетерпения.
– «Мерседес»! Леди села на заднее сиденье. Там был ещё один джентльмен. Они оба были очень хорошо одеты – в кос-тюмах, галстуках и чёрных очках. На вид уже старые – лет по сорок. И ещё этот джентльмен плохо говорил по-английски. Думаю, что он тоже русский. Больше я ничего не знаю. А вы что, их убьёте?
– Почему это я должен их убивать? – В полном недоумении спросил я.
– Как, почему!? Потому что русские - все гангстеры и по-всюду убивают друг друга! – Уверенным тоном настаивал юный американец.
   Я не стал его переубеждать и сразу же вернулся к Марко.
   В подобной ситуации обращаться в полицию было делом бессмысленным. Я прекрасно понимал, что независимо от того, отдам я диск или нет, они в любом случае подстрелят нас с Лорой, как куропаток. Мне была срочно нужна помощь, а главное - оружие!
– Марко! - Я решил выложить ему всё начистоту. - Мою же-ну украли бандиты. Я надеюсь, ты понимаешь, что это такое?! Я здесь совсем один, в чужой стране, кроме тебя мне больше не к кому обратиться. На полицию нет никакой надежды – ты ведь сам говорил мне, что этих русских вчера ночью арестова-ли, а утром они уже оказались на свободе. Судя по всему, это - настоящие головорезы. Прошу тебя, Марко, помоги! Помоги, не ради какого-то незнакомого русского, а ради своей жены и детей! Мы просто обязаны взять над ними верх, понимаешь? Если мы этого не сделаем, то не будет будущего ни у меня, ни у твоей семьи, вообще ни у кого. Либо мы их, либо они нас, альтернативы не существует! Это представители спецслужб. Они никогда и никого в своей жизни не жалели. Они, как кровожадные акулы всегда хладнокровно и беспощадно расправлялись со своими жертвами. Эти хищники считают простой народ мелким безмозглым планктоном и делают с ним всё, что им заблагорассудится. Я лично вижу только один способ защиты от этих гадов – «глушить» их везде и всюду, пока они все не передохнут! – В сердцах я с силой ударил ку-лаком по стойке. – Достань какое-нибудь оружие, по любой цене, очень тебя прошу!
– Успокойтесь, пожалуйста, – произнёс портье мягким голо-сом, – я обязательно вам помогу, даже не сомневайтесь. Сей-час только закончится смена.
– Когда она заканчивается? В двенадцать? Это поздно, Марко, очень поздно. Давай раньше. У тебя есть машина и оружие?
– У меня «Форд-пикап». Я езжу на нём на работу и на охоту. – Сказал он и, перегнувшись через стойку, заговорщически до-бавил. – И ружьё есть – двуствольный охотничий винчестер! Я сейчас отпрошусь с работы, предупрежу дома и сразу же под-нимусь к вам в номер, договорились?
- Спасибо тебе, Марко! – я с облегчением выдохнул и на-правился к себе.

                ***
   В номере я умылся холодной водой и начал размышлять.
   Мысли мелькали в голове, как неоновые вспышки:
   «Где же я мог проколоться? Как они смогли найти нас в Бол-гарии? Кавказ? - Нет! Граница? - Точно нет! Они не знали наших новых имён, это – неоспоримый факт. Стоп! Ну, конечно же, - машина! Они вычислили нас по машине! Откуда они могли узнать? Все, понял! Ростов, рэкетиры... «БМВ» взорвался, но кто-то из бандитов выжил. На место происшествия выехала милиция. Этот «кто-то» рассказал, что они встретились с очень необычной парочкой, у их товарища загорелась голова. Нашли труп сгоревшего рэкетира! Случай чрезвычайно интересный. Сообщили в «контору». Информация просочилась в номерной секретный отдел. Всё сразу завертелось. Что мог сообщить дорожный бандит? Наши приметы? Навряд ли! Он мог описать только машину! Да, но тогда почему нас не перехватили на границе? Потому что нам помогали свои, плюс бардак, плюс отношения с Румынией явно плохие, они не могли обратиться к ним официально. С Болгарией ещё хуже, она еле вырвалась из Варшавского договора и собирается вступить в НАТО. Новое болгарское руководство на дух не переносит бывшего «старшего брата», тем более его спец органы. Выходит, послали на перехват «акул», сориентировав их на чёрный «АУДИ», возможно им уже известен номер. Так, с этим, пожалуй, всё ясно! Теперь Лора. Моя милая девочка! Её используют, как приманку, чтобы получить то, что они хотят, а это – диск и волшебный шарик! Более того, её - бедняжку они в любом случае уберут, тем более что «контора» пыталась это сделать ещё в России из-за наследства - даже свидетельство об её смерти уже подготовлено! Я так же решённый для них вопрос – завалят без разговоров и сожалений. Им нужен только диск, шарик, да наши трупы - больше ничего. А мне необходим конкретный план, оружие, машина и надёжный помощник!
   Послышался стук в дверь.
   «А, вот и он! - подумал я.
   Марко был возбуждён, быстро прошёл в номер, сел в кресло и уставился на меня:
– Я готов!
-  Марко! – начал я. – Давай сверим часы, сейчас половина одиннадцатого, так? Теперь скажи мне, что это за место на де-вятом километре?
- Туда ведёт горная дорога в сторону греческой границы. - Начал объяснять болгарин. - Она находится немного в стороне от основной трассы, и ей пользуются только местные жители. Там почти не бывает машин. Это самая высокая точка перева-ла, где имеется небольшая обзорная площадка, а за ней – рез-кий спуск вниз. Обычное место, ничего особенного. Это совсем близко от гостиницы, на полпути от моего дома.
– Это очень хорошо! Времени у нас в обрез, значит, будем импровизировать! - сказал я, и принялся растирать пальцами лоб, мысленно представляя себе эту площадку и возможную ситуацию на перевале. Вдруг, она начала прокручиваться в голове, словно уже давно пережитый эпизод моей жизни. Я, как в бреду, начал шептать, комментируя мною увиденное:
«Так, я беру твоё ружьё, проезжаю мимо них на пикапе, спускаюсь с перевала вниз, ставлю машину, пробираюсь через горы и выбираю позицию. Ровно в двенадцать ты - Марко подъедешь к месту встречи на «АУДИ», остановишься метров за двадцать от их машины, приоткроешь окно и крикнешь: «От-пустите Лору»! Когда увидишь, что все трое вышли из «Мерсе-деса», выбросишь из окна мой рюкзак - чуть вперёд... Двига-тель глушить не надо, поставь на ручной тормоз, закрой двери и окна. За свою безопасность можешь не волноваться – эта машина бронированная и её даже пушкой не возьмёшь. Если почувствуешь, что что-то не так, – сразу уезжай»!
– Всё понял! – кивнул Марко.
-  Теперь пойдём к пикапу, и ты покажешь мне своё ружьё!

                ***
  «Форд» Марко был припаркован рядом с входом в гостиницу и оказался очень удобным четырёхместным грузовичком. Его ружьё было именно таким, каким я его себе представлял.
  Я, достав из бардачка «АУДИ» волшебный диск, положил его в нагрудный карман, а свой рюкзак передал Марко. Мы ещё раз сверили часы, и я быстро отъехал от отеля по направлению к границе.
   Всю дорогу я почему-то повторял вслух одну и ту же стран-ную фразу:
-  Лора, девочка моя! Ты только обернись, прошу тебя, обер-нись!

                ***
   «Форд» медленно поднимался по горному серпантину. Я про-ехал отметку десять километров, надел тёмные очки и стал внимательно всматриваться вперёд.
  Мой возбуждённый мозг раздирали сомнения.
  «Куда я еду? - растерянно думал я. - На верную гибель! Как я смогу одолеть двух профессиональных убийц, вооружённых до зубов? И зачем я втянул в это опасное дело Марко - тихого и мирного болгарина, который не верит в положительный ис-ход нашей операции? А верю ли я сам? Нет! – Нет!? Как же я ненавижу это слово! Ответ «нет», в чём бы он ни выражался, означает – конец, смерть и полную безысходность! А безысходность, это – последняя грань между добром и злом. Именно после ответа «нет» у дьявола появляется реальный шанс утащить твою душу в вечное царство тьмы. Ведь человек живёт не так, как он хочет или может, а так, как он соглашается жить! Только если он находит в себе силы продолжать борьбу с несправедливостью, у него остаётся надежда на будущее. «Нет» - означает полную покорность перед неизбежностью, а ответ «да», - это шанс всё исправить. Даже предполагая свое поражение, человек обязан надеяться на лучшее. В настоящий момент я хочу только одного: во что бы то ни стало спасти мою любимую Лору, и в этом порыве меня ничто не сможет остановить. И по сему - мой окончательный ответ самому себе - «да»! Тысячу и тысячу раз - «да»!!! Правильно говорят, что больше всего опасность грозит тому, кто её боится»! Так – прочь страх и сомнения! Я принимаю вызов, брошенный мне судьбой, и теперь вправе требовать от неё полной сатисфак-ции»!

                ***
   За очередным поворотом показался чёрный «Мерседес»!
   Он стоял по ходу моего движения, примостившись на боль-шой расчищенной террасе. От его лобового стекла сильно от-свечивало солнце. Рядом с машиной никого не было, а это зна-чило, что все пассажиры сидели внутри. Я пристально всмат-ривался между сидений, пытаясь увидеть Лору, но ровным счё-том ничего не смог разглядеть.
   Я медленно проехал мимо.
  Сразу же за площадкой начинался резкий спуск вниз. Проехав мимо «Мерседеса,  я протянул до первого удобного поворота, остановился и припарковал машину на обочине. Выйдя из «форда», я перешёл на противоположную сторону дороги и стал карабкаться по отвесной горе вверх. Теперь мне было нужно незаметно и как можно ближе подойти к месту пред-стоящих событий.
  Наконец, я нашёл идеальную для стрельбы позицию, распо-ложенную за большим поросшим мхом камнем. Он находился прямо напротив площадки, которая предстала передо мной, как на ладони. Стрелки часов показывали без пяти двенадцать. Взведя курки на ружье, я стал наблюдать за происходящим внизу.
  Неожиданно стекло на задней двери «Мерседеса» плавно опустилось, и я заметил рукав Лориной курточки. Моё сердце тревожно забилось.

                ***
   Минуты тянулись мучительно долго.
   На камне перед моими глазами суетились неугомонные му-равьи, которых встревожило моё не прошеное вторжение. На первый взгляд, все обитатели этого дикого леса мирно занима-лись своими обыденными делами. Но, эта внешнее спокойствие природы оказалась только кажущимся явлением, за которым скрывался постоянный и непрекращающийся процесс жестокой и кровопролитной борьбы за выживание. 
  Буд-то бы в подтверждение моих мыслей, я стал свидетелем трагической сцены из таинственного мира насекомых.
   На камне происходила жестокая разборка: аппетитную гусе-ницу окружила целая банда воинствующих муравьёв, которые беспощадно жалили её нежное тело своим смертоносным ядом. Казалось, что судьба неповоротливой толстушки была уже предрешена, но, вдруг, произошло чудо! Откуда ни возь-мись, на поле брани прилетела маленькая и пестрая птичка. Она села на камень и начала безжалостно клевать муравьёв, которые за одно мгновение превратились из наглых агрессо-ров в жалких жертв этого огромного крылатого чудовища.
  Эта картина вызвала у меня неприятные ассоциации, и я ото-гнал птицу рукой. Она испугалась, вспорхнула вверх и, совер-шив мудрёный зигзаг в воздухе, села на ветку соседнего дере-ва.
   Глядя на меня, она возмущённо прокричала:
  «Трык - трык! Трык - трык»!
  Только тогда я понял, что сам того не желая, вторгся в зага-дочную жизнь насекомых, став небесным владыкой для этих слабых и забавных букашек, а мой лёгкий жест рукой послужил для них судьбоносным перстом всемогущего повелителя.
  «Да, - подумал я, - и в космосе и на земле, в глубинах океана и небе, между людьми и животными, даже в микромире, на-дёжно скрытом от нашего глаза, идёт постоянная и неприми-римая война за существование. На первый взгляд эта беспри-чинная агрессия не объяснима, не предсказуема и кажется по-рой, что она совершенно не подвержена контролю со стороны? Но кто-то Всемогущий руководит всеми земными процессами и выносит окончательный вердикт: кому жить, а кому погибать? И этот кто-то, наблюдающий за всеми нами сверху, должен решить, кем стану я буквально через несколько минут: героем или поверженным, побеждённым или триумфатором? Во всяком случае, теперь мне остаётся уповать только на волю Всевидящего Властелина Вселенной, который вершит судьбой мира и всё сделает так, как будет угодно небесной Справедливости»!

                ***
  Я взглянул на свои часы - было без одной минуты двенадцать. Мои нервы были напряжены до предела – куда же подевался Марко?
  Но тут же звенящую тишину леса нарушил едва различимый гул мощного мотора.
  «Молодец, болгарин, – оказался пунктуальным!» – с облегче-нием подумал я и крепко сжал в руках винчестер.
   Шум машины стал отчетливее, и ровно в полдень я увидел на дороге свой чёрный лимузин. Марко съехал на обочину и оста-новился в метрах двадцати от «Мерседеса» - точно так, как мы с ним договаривались. От резкого торможения, дорожная пыль окутала весь корпус «АУДИ» густым белым облаком.
   В этот момент из водительской двери «Мерседеса» вышел мужчина в чёрных очках, одетый в строгий костюм и галстук. Его внешность полностью совпадала с описанием конопатого мальчишки-американца. Он встал перед капотом своей машины, но его правая рука осталась за полой пиджака, явно сжимая ручку пистолета. Судя по всему, он в этой компании являлся самым  «главным».
  Я мысленно дал команду Марко – боковое стекло «АУДИ» опустилось, и послышался его крик:
– Отпустите Лору!
  Стоящий у капота, повернулся и дал сигнал своему напарни-ку, сидящему в салоне.
   Сначала из «Мерседеса» вышла Лора, следом, придерживая её за руку, вылез «второй», как две капли воды похожий на своего товарища.
   Лора стояла у машины боком ко мне. В таком положении я не мог стрелять: её тело заслоняло похитителя.
  Собрав все свои силы, я начал посылать ей телепатический сигнал:
   «Обернись! Обернись! Посмотри на меня! Посмотри на ме-ня»!
   От предельного напряжения мне показалось, что этот энерге-тический импульс материализовался в зримую дугу, протянув-шуюся от меня к Лоре.
   Наконец, мой призыв сработал, и она повернула голову в мою сторону. Мы встретились взглядами. Брови Лоры взметну-лись вверх от удивления, и она прикрыла рот рукой, чтобы не закричать от неожиданности.
  «Слава Богу, – полдела сделано!» – подумал я.
   В этот момент Марко бросил из окна рюкзак, который при-землился в нескольких метрах от бампера «АУДИ».
   Пока всё шло, как надо!
  «Главный» медленным шагом двинулся к рюкзаку.
   Лора вопросительно глядела на меня. Я же, пользуясь язы-ком глухонемых, передал ей жестами:
   «Когда бандит поднимет рюкзак, сразу ложись на землю»!
    Кивком головы она показала мне, что всё поняла!
    Теперь я мог взять на мушку того, который держал Лору.
    Атмосфера над площадкой накалилась до предела.
    Сердце моё колотилось, а звук шагов подходящего к рюкзаку агента синхронно отсчитывал его пульс.
   Но, что это?
   «Главный», вдруг остановился и оглянулся – ему явно что-то не понравилось – быть может, он внутренне почувствовал за-падню?!
  Ах, как мучительно долго тянулись секунды!
  Затем, он, в темпе замедленной съёмки нагнулся к рюкзаку и так же не спеша начал подниматься. В этот самый момент Лора быстро легла на землю, а «второй» растерянно повернулся ко мне грудью. В этот момент я нажал на спусковой крючок, и раздался выстрел.
   Эхо гулко пронеслось по горным склонам.
   «Второй» плашмя рухнул прямо на Лору, уже лежащую на земле. «Главный», не ожидавший ничего подобного, бросил рюкзак на землю и выхватил пистолет. Он не мог понять, отку-да был произведён выстрел и, взявшись за рукоятку двумя ру-ками, разрядил всю обойму в лобовое стекло «АУДИ»!
   Пули отлетали от него, оставляя после себя лишь небольшие круглые отметины. Стрелявший сбросил пустую обойму и на-чал вставлять новую. Этого времени мне хватило для того, чтобы прицелиться и выстрелить во второй раз.
   Бандит изогнулся всем телом, и пистолет выпал из его осла-бевших рук. Колёса «АУДИ» с визгом провернулись, отбрасы-вая назад мелкий щебень, и машина стремительно рванула вперёд. Она сбила агента с ног, он несколько раз перевернулся в воздухе, после чего рухнул на землю и затих в  дорожной пыли.
  Я быстро скатился с горы вниз.

                ***
  Лора тщетно пыталась освободиться от лежащего на ней агента. Я помог сбросить его грузное тело и повернул его на бок. Белая рубашка бандита пропиталась кровью, которая ещё слабо сочилась из его рта и зияющей раны на груди.
  Он был мёртв!
   Лора лежала на животе, прикрыв голову руками. Я взял её за плечи.
– Слава Богу, живая! Не бойся – всё уже кончено! Полежи пока здесь!
  Но, Лора тут же вскочила и вцепилась своими руками за полы моей куртки. Я приложил палец к губам, призывая её к молча-нию, вынул из кобуры убитого пистолет и подошёл к «главно-му».
  Он лежал на спине в неестественной позе. Его открытый рот был перекошен в смертельной гримасе. На месте одной глаз-ницы зияла дыра, а второй глаз с застывшим зрачком как у дохлой рыбы, вылупился прямо на меня.
  Я тут же подбежал к «АУДИ», его мотор тихо шелестел на холостых оборотах. Открыв водительскую дверь, я увидел Марко, который неподвижно сидел, уткнувшись лбом в баранку. Потом он медленно поднял голову, устало взглянул на меня и тихо произнёс:
–  Я... Я убил человека.
-  Пусть тебя не мучает совесть! – Я попытался его успоко-ить. – Этого гада застрелил я, а не ты! Так что, давай доведём дело до конца, пока никого нет. Надо всё убрать с дороги.
   Мы все вместе усадили безжизненные тела агентов в салон их «Мерседеса», завели двигатель и подтолкнули машину к самому краю обрыва. Я открыл крышку бензобака, сунул туда кусок ветоши, поджёг его и до предела нажал на педаль аксе-лератора. Машина, подскочив на самом краю, покатилась вниз, а через минуту на дне пропасти послышался страшный взрыв.

                ***            
– Знаешь, Марко! Ты только не обижайся, – замялся я, гля-дя на болгарина, – но, если ты не возражаешь, я дам тебе не-много денег – купишь своим деткам подарки. Снежане и Роди-ну, а?
– Боже упаси! Какие деньги! Ты меня обижаешь, Иван! – Ис-кренне возмутился он. – А, вот машинами нам стоит поменять-ся. Я оставлю у себя ваш шикарный «броневик», а вы восполь-зуетесь моим пикапом. Он почти новый, и вы без проблем смо-жете доехать до самых Афин.
– А откуда тебе известно, что мы собирались в Афины? – Я с подозрением взглянул в его глаза.
  В ответ Марко только расплылся в добродушной улыбке, оголив свои ровные белые зубы, а потом добавил:
– Я много чего знаю, Иван Гауди! Ну, прощайте, и да помо-жет вам Бог! За машину можете не беспокоиться, она пока по-будет у меня. Сатор!
– Сатор! – автоматически ответил я, и сам удивился своей реакции на это магическое приветствие.
   Мы обнялись, как браться. Марко взял у меня из рук свой винчестер, быстро сел в «АУДИ» и поехал в сторону отеля. Я успел заметить, что он поднял трубку телефона, и стал наби-рать какой - то номер.
    Мы с Лорой побрели прочь с этого проклятого места.
    Наш «Форд» одиноко стоял на том же месте, где я его оста-вил. Рассевшись на сидениях нашего нового автомобиля, мы направились в сторону греческой границы.
  Удивительно, но за всё время пути нам никто не встретился. Создавалось впечатление, что в этом заповедном месте, зате-рянном в высоких горах Балкан, вообще не бывает людей. По-луденную тишину этого первозданного леса нарушал только знакомый птичий щебет, который доносился откуда-то сверху. Эта маленькая горная пичуга как будто бы наблюдала за нами, настойчиво повторяя:
   «Трык - трык! Трык - трык!»
 
                ***
  Лора опять начала мучить меня вопросами:
– Иван, кто этот Марко? Портье из отеля или добрый ры-царь? Почему он помогал нам? Вы что, были с ним знакомы раньше? Как вы лихо справились с этими гадами, как два за-правских гангстера! Знаешь, а ведь эти двое были настоящими профессиональными убийцами?! Они бы в любом случае всех нас убили?!
– Да! – коротко ответил я и добавил. Только, не они нас, а мы их уничтожили! –  я погладил Лору по распущенным воло-сам и спросил. – А, где твоя знаменитая заколка от Марго? Ку-да она подевалась?
– Наверно, потеряла. - Вздохнула Лора. Ей явно не терпе-лось поделиться со мной впечатлениями о происшедшем, и она начала свой рассказ. - Утром, когда ты ещё спал, я решила спуститься в холл, чтобы купить пару новых маек, ведь наша одежда уже износилась в дороге. Марко рассказал мне о ноч-ном происшествии с двумя неизвестными. Я хотела подняться в номер и разбудить тебя, но в этот момент меня окликнул ка-кой-то конопатый мальчишка. Но, когда я вышла из гостиницы, меня схватили два этих урода и, угрожая пистолетом, посадили в свою машину. Всё произошло так быстро, что я даже и пикнуть не успела. Знаешь, как я ни старалась воздействовать на них гипнозом, у меня ничего не получилось. Видимо, они обучены каким-то приёмам, противостоящим воз-действию на их психику. Потом мы поехали высоко в горы и остановились на этом чёртовом перевале. Когда мы увидела наш «АУДИ», то я и они были уверены, что за рулём сидишь ты. Выйдя из машины, я отчётливо услышала, нет, скорее почувствовала, настойчивые призывы: «Посмотри в мою сторону! Посмотри в мою сторону»! Это был твой голос. Я начала осматриваться по сторонам, и заметила тебя. Мне так захотелось закричать во весь голос: «Ванечка – родненький, забери меня отсюда»! Но, ты начал разговаривать со мной при помощи знаков, которые, я, конечно же, сразу поняла. Если честно, то в тот момент, сердце моё ушло в пятки от страха. Я не могла даже пошевелиться. Потом началась стрельба, как в американском боевике. И, вдруг, появился ты, слава Богу! Кстати, а откуда у тебя ружьё, Иван? Как ты всё это чётко разыграл? – снова начала расспросы Лора.
-  Солнышко! Ты же обещала ни о чём не спрашивать. Сей-час у нас с тобой имеется только одна задача - живыми и не-вредимыми добраться до Греции.
                ***
  У погранпоста не было очереди, только с греческой стороны выезжал серебристый джип «Субару». В нём сидели двое муж-чин в костюмах и галстуках. Они оживлённо переговаривались друг с другом, подозрительно поглядывая на наш пикап. Когда мы поравнялись, эти двое стали внимательно рассматривать наш «форд», пронзая нас с Лорой своими наглыми сверлящими взглядами. Через открытое окно джипа неожиданно послышалась русская речь:
– Да нет, это местный болгарский грузовик, посмотри на номера. Можно, конечно, на всякий случай, хлопнуть и эту па-рочку, да времени нет возиться. Уже второй час, а встреча у них назначена на двенадцать. Гони, может, ещё успеем!
  Резина джипа резко завизжала, и он покатил в противополож-ную от нас сторону. Мы же, быстро прошли через болгарскую границу и оказались у греческого пограничного поста.

                ***
  В небольшом застеклённом офисе сидел местный погранич-ник, который с нескрываемым удовольствием пил кофе из ма-ленькой чашечки. Он смачно покуривал сигарету, сбивая пепел в такое же маленькое блюдечко. Его форменная рубашка была наполовину расстёгнута, а из-под воротника свисал распущен-ный галстук, смешно лежавший на его большом и круглом жи-воте. Это был крупный, импозантный мужчина с роскошными чёрными усами. Когда он подносил чашечку к губам, они забав-но вытягивались вперёд, что придавало его внешности окраску какой-то детской непосредственности.
  «Господи, как же он похож на дядю Колю!» – подумал я, и машинально повернулся к Лоре. Её взгляд замер на пограничнике, я понял, что она подумала о том же самом.
  Лора вышла из машины и подошла к этому офицеру.
-  Ясос! – обратилась она к нему, и начала что-то говорить по-гречески.
   Он отставил кофейную чашку, смял сигарету, и с восторжен-ной улыбкой начал рассматривать молоденькую иностранку, так легко и свободно говорящую на его родном языке. Мне со стороны показалось, что он давно ждал нашего визита.
   Лора и пограничник достаточно долго о чём-то говорили, выразительно жестикулируя.
  Однако их дальнейшие действия стали для меня полной не-ожиданностью.
   Так, Лора, вдруг, обняла этого великана и заплакала. Он же, начал гладить её по волосам, и в его глазах тоже застыли слё-зы. Я, уже ровным счётом не мог ничего понять, но не стал вмешиваться в эту довольно странную и труднообъяснимую для меня ситуацию.

                ***
 Когда Лора села в машину, и мы стали медленно отъезжать, офицер что-то прокричал нам вслед и замахал руками. Лора попросила остановиться.
  Греческий пограничник подошёл и вручил нам небольшой целлофановый пакет, после чего, он перекрестил перед нами воздух, и что-то тихо произнёс по-гречески.
  Когда мы отъехали, Лора, не дожидаясь моих расспросов, со счастливой улыбкой на лице стала рассказывать мне о том, что произошло между ними на посту.
  Оказалось, что в тот момент, когда она увидела этого челове-ка, ей почудилось, что перед ней сидит её отец. Она подошла и поделилась с ним этим необыкновенным сходством, а потом поведала ему о трагической гибели своих родителей. Но, самое поразительное заключалось в том, что этого пограничника тоже звали Николс, его жену - Маргаритой. Этот человек рассказал Лоре, что в его семье так же случилось страшное горе. Невероятно, но совсем недавно их дом в Салониках сгорел, и в пожаре погибла его единственная дочь. Она в это время находилась в подвале, который завалило рухнувшим сверху перекрытиями. Как ни старались пожарные, им не удалось её спасти. Непостижимо, но это случилось в тот же самый день, когда погибли Коля и Марго. Теперь, Николс со своей женой, каждое утро ходят в церковь и молятся за упокой её души. Их горе усугублялось еще и тем, что весь этот кошмар произошёл накануне свадьбы их дочери. Более того, узнав о смерти своей невесты, её жених покончил с собой.
  Лора серьёзно посмотрела на меня и спросила:
– Хочешь знать, как звали девушку? - И, не дожидаясь мое-го ответа, тихо произнесла. - Её имя – Далорес! А её жениха –  звали Иваном! Согласись, что это какое-то немыслимое и мис-тическое совпадение, в которое просто невозможно поверить. Когда мы с Николсом обнялись, у меня появилось впечатле-ние, что меня обнял мой собственный папочка. В итоге, мы оба расплакались. Перед тем, как расстаться, Николс спросил у меня, что он может для нас сделать. Я попросила его задержать тех русских на джипе, которые только что пересекли границу, если они вдруг снова появятся здесь. Я объяснила ему: это очень опасные люди, которые хотят нас убить. Николс заверил меня, что им теперь ни за что не перейти на территорию Греции, во всяком случае, пока он жив.
– Молодец, Лора! – Сказал я. – А, что за пакет он нам пере-дал?
– Там апельсины из его сада и вино. – Глаза Лоры опеча-лились. – Представляешь, Иван, этот Николс сам изготавлива-ет коньяк и тутовую водку. Так же, как и мой папуля! И ещё он пожелал нам счастливого пути и благословил нас с тобой. Это для меня очень важно, так как наши родители не успели этого сделать!
-  Да, в самом деле, потрясающая история! – Сказал я, оз-вучивая свои мысли вслух. - Выходит так, что у каждого чело-века на земле имеется свой двойник, который проживают такую же жизнь, как и он сам. Природа для чего-то дублирует свои варианты - про запас, что ли? Эти люди не просто похожи внешне, они выбирают те же имена, супругов, так же называют своих детей, даже горе и радости у них идентичны. Провидение даёт двойникам различные шансы: отнимает у одних, даёт дру-гим, но никогда не терпит пустоты. Но, во всей этой кажущейся несправедливости, скрыта какая-то роковая предопределён-ность и глубокий, тайный смысл. А это значит, что следует смиренно принимать всё то, что с нами случается. Но, в тоже время, я, до сих пор так и не могу поверить в гибель твоих и своих родителей.
-  Мир опустел без них! – Печальным голосом произнесла Лора. – Они покинули нас так внезапно и улетели в вечность, как белые ангелы, чтобы глядеть на нас с небес с любовью, ожиданием и бесконечной нежностью.
-  Знаешь, - сказал я, - почти каждую ночь я вижу один и тот же сон: как будто бы мы все собрались в зале нашей москов-ской квартиры, у рояля стоит моя мама и поёт, а отец ей акком-панирует. Я отчётливо вижу, как по клавишам пианино скользят руки Антона, а на одной из них видна небольшая татуировка в виде якоря. – Я невольно замолчал, а потом добавил. – Ну, ладно, хватит о прошлом. Посмотри, впереди уже видно море!

                ***
  Мы остановили машину на повороте горного шоссе, с которого открывалась потрясающая панорама на Эгейское мо-ре.
  На изумрудной глади залива покачивались маленькие рыбац-кие шаланды, сновали шустрые фелюги и скользили по волнам гордые яхты под белоснежными парусами. Безоблачный гори-зонт сливался с березовой поверхностью моря и казался без-граничным. Вдали виднелись живописные пригороды Солонни-ков, которые напоминали лесную поляну в Подмосковье, усе-янную грибными шляпками – это отражались на солнце крас-ные черепичные крыши греческих домов. От всей этой непере-даваемой красоты и буйного смешения красок захватывало дух.
  Мы с Лорой вышли из машины и подставили свои лица ласко-вым лучам солнца, а свежие порывы морского бриза дарили нам свою щедрую прохладу, пропитанную ароматом горных трав и цветов. Откуда-то снизу поднимался пьянящий запах спелых оливок и апельсиновых деревьев, а горные склоны пе-стрили огнём алых маков, застенчиво прятавшихся между кус-тов с созревшими гроздями облепихи. Мы полной грудью вды-хали совершенно особый воздух вечной Эллады – бодрящий дух свободы и светлых надежд! В нём чувствовался неулови-мый привкус вечного праздника и какого-то тайного обновле-ния?!
   Мы с Лорой позволили себе немного расслабиться, и пили вино прямо из горлышка, заедая крупными и сочными апельси-нами, сок которых струйками стекал по нашим лицам. Лора ду-рачилась как маленький ребёнок и неистово кричала куда-то вверх:
-  Ура! Ура! Мы победили! Ура! Ура!
  С тихим восторгом я глядел на неё и, потягивая вино, думал:
   «А, ведь есть смысл бороться за свою жизнь, хотя бы из-за этих коротких, но ослепительных мгновений счастья»!

                ***
  Мы долго петлять по узким улочкам Солонников, на которых кипела жизнь, раздавался весёлый смех, и слышались призыв-ные крики торговцев. 
  Проезжая мимо очередного магазинчика, мы с Лорой остано-вились, чтобы приобрести для себя какую-нибудь одежду. Уже давно пришло время сменить наш московский гардероб, по-скольку в своих тёплых вещах мы чувствовали себя, как два эскимоса, гуляющих под палящим субтропическим солнцем.
  Лора облачилась в сексуальные шортики, шёлковую кофточку и лёгкие мокасины, а я подобрал себе летнюю майку без рукавов, льняные брюки и кожаные шлёпанцы на толстой подошве. 
  Когда мы отъезжали от бутика, я заметил, что вслед за нами тронулся красный спортивный «Порше». За рулём сидел инте-ресный мужчина средних лет в чёрных солнцезащитных очках. Мне показалось, что я уже где-то видел этого красавчика и его роскошный кабриолет.
   Ничего не говоря Лоре о своих подозрениях, я подумал:
  «Ничего, с одним злодеем я наверняка справлюсь»!

                ***
Вскоре мы заметили, что все улицы этого огромного города вели в порт. Когда мы в очередной раз спустились к морю, я решил не испытывать судьбу и остановился возле небольшого уютного ресторанчика.
 Мы расположились за столиком прямо на берегу моря. Ло-ра зачитала перечень блюд из объёмного меню, и мы не смог-ли удержаться от соблазна попробовать всего понемножку.
  Официант, довольно улыбаясь, нёс к нашему столу всевоз-можные яства и напитки: большой графин белого охлаждённого вина, жареную картошечку, греческий салат, овощи и зелень. В качестве рыбной закуски, нам подали шикарных кальмаров, молодого осьминога и пару дюжин «ко-ролевских» креветок. Вторым блюдом стала крупная кефаль, кусочки которой буквально таяли во рту, а на десерт – ванильное мороженое с клюквенным сиропом и, естественно, незабываемый греческий кофе. 
  Насытившись, мы с Лорой осоловело глядели друг на друга как два обжоры, боясь пошевелиться от гастрономического перенасыщения.
   Неожиданно к нашему столику подошёл приятный мужчина в чёрных очках. Он имел запоминающуюся внешность южанина: седые волосы и красивые карие глаза с чёрными подпалинами.
– Меня зовут Иорданис. – Представился он. - Я слышал, как вы говорили по-русски. Дело в том, что когда-то я тоже жил в России, точнее - в Абхазии. Извините за бесцеремонность, но позвольте спросить: какими судьбами вы оказались в Греции – отдыхаете или по делам?
– По-деловому отдыхаем! – Уклончиво ответил я, узнав в этом человеке водителя красного «Порше» – Вот решили пере-кусить, да, явно перебрали. Теперь вот - в сон клонит. Надо ехать, а мы даже не знаем, как выбраться отсюда.
-  Это вполне нормальное явление, – улыбнулся Иорданис, - Салоники портовый город, в котором все дороги ведут к морю. Выехать отсюда – сам чёрт ногу сломит. Поначалу я тоже путался в городских улицах. А на счёт сна, так ведь началась сиеста! По вековой традиции Средиземноморья в это послеобеденное время почти никто из местных жителей не работает и вся торговля замирает. Местные - «эллины» запираются в своих домах, включают кондиционеры и дрыхнут до вечера. Если не хотите стать врагом грека, никогда не позвоните ему во время сиесты – он может на вас обидеться на всю жизнь.
-  А, вы не спите днём? – Спросил я.
-  Когда есть дела, то – нет!
- Надо полагать, что сегодня они у вас имеются? – Поинте-ресовался я, с вызовом поглядев на Иорданиса.
-  Я еду в ту же сторону, что и вы – в Афины. – Ответил он, не обратив внимания на мой тон. - Если вы закончили свой обед, то можно хоть сейчас отправляться в дорогу.
  «Откуда, чёрт возьми, он знает, сто нам надо ехать в Афины? – подумал я, а вслух произнёс:
– Спасибо, но мы с этой проблемой справимся сами.
– Почему ты отказываешься, Иван? Человек любезно пред-ложил нам свою помощь! – Вмешалась Лора. – Давай восполь-зуемся его услугой, а то придётся ещё долго колесить по окре-стностям.
  Я жестом руки показал, что не возражаю, а, чтобы убедиться в справедливости своих подозрений, спросил:
– А, какая у вас машина?
– Спортивный кабриолет. Да вот он, стоит рядом с рестораном! – любезно ответил он, указывая на красный «Порше».
«Ну, по-моему, началось!» – подумал я.
  Недолго думая, я пропустил вперёд Лору и Иорданиса, а сам незаметно для них подобрал с земли небольшую металличе-скую трубу от парусинового навеса.

                ***
  Красный «Порше» уверенно двигался по улицам Солонников в южном направлении. Однако, выехав из центра, мы ещё долго плутали по окраинам, пока не остановились около дорожного щита, указывающего направление на Афины.
  Иорданис вышел из своей машины и направился к нам.
  Я ждал его у дверей «Форда» и был готов к нападению. Изо-бразив на лице добродушную улыбку, я крепко сжимал за спи-ной металлическую трубу.
   Иорданис вплотную подошёл ко мне и легко ударил по плечу. Трудно было понять, что это: дружеский знак, или проявление агрессии. Но, я выхватил своё «оружие» и занёс его над головой нападавшего…












                ГЛАВА ВОСЬМАЯ.



                «Будь добр ... освободи меня,
                Поспеши освободить меня»!



– Ты что, Иван! Не сходи с ума! – Воскликнул Иорданис, пе-рехватив мою руку. – Так ведь можно убить ни в чём не повин-ного человека.
– Откуда ты знаешь моё имя? – закричал я со злостью в го-лосе. – Кто ты такой? Тоже из спецотдела! Убить нас хочешь? Да сколько же вас расплодилось?! – Я рванул его за ворот рубашки и резко потянул на себя.
– Иван, миленький, отпусти его! – Лора повисла у меня на руке. – Ты что, не видишь, что это - хороший и добрый человек!
– Все они добренькие! Я уже устал убивать этих добрых и хороших! – огрызался я, не отпуская Иорданиса.
– Никогда бы не подумал, что у такого спокойного и рассу-дительного отца, может быть столь вспыльчивый сын! – не со-противляясь мне, тихо и с улыбкой ответил Иорданис.
– Откуда ты знаешь моего отца?!
– Кто же не знает Антонио Гауди?! – Он освободился от мо-их сразу ослабших рук, отряхнулся и, прищурив глаза, сказал. – Хотя это и не входит в мою задачу, но, может, будет лучше, если я сопровожу вас до самых Афин?
– Нет уж, спасибо, как-нибудь сами доберёмся! – катего-рично ответил я.
– А, действительно, откуда вы знаете Антонио Гауди? – по-интересовалась Лора.
– Мне пока нельзя говорить на эту тему. – Иорданис развёл руками. – Придёт время – сами всё узнаете. Так вот, с этого перекрёстка в Афины ведут два пути: скоростная автомагист-раль и объездная дорога, проходящая через гору Олимп. Вам лучше ехать по ней – дольше, но значительно безопасней. По-няли? В Афинах вас встретят. - Иорданис поправил свою помя-тую сорочку, и добавил. - Ну, счастливо тебе, Гауди - младший! Ещё встретимся, обязательно встретимся!
  Он поцеловал ручку Лоре, одарил нас белозубой улыбкой и пошёл к своему кабриолету. «Порше» развернулся и, порав-нявшись с нами, Иорданис приветственно поднял руку вверх и громко воскликнул:
; Сатор!

                ***
    Мы свернули на объездную дорогу, ведущую к Олимпу.
   С этой священной горой была связана вся история древних греков. Лора всегда живо интересовалась античной культурой, хорошо знала все мифы великой Эллады и могла рассказывать о них часами!
  Так, Лора относила греков к так называемым, «перебесив-шимся народам». Она считала, что эти смелые и мужественные люди пережили в своей яркой истории много взлётов и па-дений, побед и поражений, бурного расцвета и полного краха. Из генетической памяти своих предков, им удалось вынести выстраданный опыт и какую-то высшую мудрость. Этот само-бытный народ до сих пор жил по своему собственному - нето-ропливому сценарию жизни, прекрасно понимая, что человека делает счастливым не деньги, а чистая душа, сердце греет не барахло, а семейный очаг и бескорыстные чувства. Именно поэтому никто не может так как они: любить и ненавидеть, ра-доваться и скорбеть, петь и веселиться.
– Лора, ты мне скажи, – я решил выяснить для себя давно мучивший вопрос, – а, что значит слово «Сатор»? Вспомни, его говорила баба Настя у подножья Эльбруса и пограничник, Марко из гостиницы, а теперь вот этот седой Иорданис.
– Понимаешь, – многозначительно начала Лора и сразу же стала похожа на Марго, – «Сатор» – является древнейшим, таинственным кроссвордом, состоящим из надписи этого слова по горизонтали и вертикали. Буквы этого слова помещены в клеточки квадрата и считаются геометрической эмблемой совершенства, нравственного равновесия и божественной справедливости. Существует очень много толкований этой загадочной формулы. Её можно встретить в первых изданиях Библии, в черновиках Нострадамуса, изображённой на доисторической посуде, на напольных мозаиках церквей и даже на древних гробницах фараонов. Но никто и никогда ещё не смог разгадать её смысл до конца.
– Лора, а давай с тобой повенчаемся, а? – Неожиданно для самого себя я сделал ей это выстраданное предложение. – Нас каждую минуту кто-то пытается убить! Чего мы тянем? А то ты можешь так и остаться старой девой! Ну, решайтесь, госпожа Валуа!
– А кто тебе сказал, что я против? – Лора кокетство покоси-лась на меня. – Я, таки – «за»! Хоть прямо сейчас под венец! Кстати, мы можем повенчаться в первой попавшейся церкви!

                ***
   Дорога резко пошла в гору.
   Дизель «форда» еле справлялся с крутыми подъёмами, чи-хал и хлопал на поворотах, оставляя после себя клубы чёрно-го дымка. Но, несмотря на все капризы, эта надёжная машина  медленно, но верно поднималась всё выше и выше.
  Наконец, мы добрались до какого-то населённого пункта. На придорожном указателе было написано:
   «Димитриос - Национальный античный парк»
– Посмотри, Иван! – Возбуждённо воскликнула Лора. – Ка-кой красивый городок!
– Вот тут мы и обвенчаемся! – Твёрдо сказал я. – Это «наш» город! Если в нём, конечно, имеется церковь.
– Церкви есть в любом греческом городе, посёлке и даже деревне. – Тоном опытного экскурсовода объяснила Лора.

                *** 
  Проезжая по узким улочкам этого райского уголка, располо-жившегося под самым небесным сводом, мы восторженно гля-дели по сторонам. Демитриос представлял собой настоящий античный заповедник, который в своём патриархальном виде, как будто застыл на грани былых тысячелетий.
  Фасады всех домом, разбросанных по обе стороны от дороги, были выкрашены белой краской. В каждом из них имелись большие и просторные балконы, с выставленными на них напольными горшками. Крыши домов традиционно покрывала тяжёлая красная черепица. В уютных кафе сидели пожилые мужчины, скрывающиеся в тени от полуденной жары. Они степенно курили табак и попивали кофе с виноградной водкой «узо» – традиционным национальным напитком всех греков. На широких террасах перед домами сушились под солнцем подушки и половички, которые местные женщины заботливо трусили при помощи тонких деревянных палочек. Обитатели этого земного парадиза с любопытством рассматривали незнакомый автомобиль с иностранцами, которых каким-то ветром занесло в это чудное место, не знающее суеты современной цивилизации.
  Складывалось впечатление, что здесь снимается кино, и ре-жиссёр приказал специально воздвигнуть декорации для съё-мок исторического фильма о древних греках, пригласив в каче-стве статистов местных жителей. Те же, настолько вжились в свои роли, что так и остались жить на съёмочной площадке под открытым небом.
  Мы с умилением заметили, что на первом этаже одного из домов разместилась крохотная заправка, имевшая одну един-ственную старомодную колонку. Рядом с ней, на выгнутом со-ломенном стуле сидел пожилой мужчина и читал газету. На столике перед ним стояла чашка кофе и пепельница, из кото-рой тянулся вверх сизый дымок от сигареты.
  Мы решили заправиться и подъехали поближе.
  Пока я заливал бензин из антикварной колонки, Лора разгово-рилась с хозяином. Он внимательно слушал прекрасную незна-комку, хитро улыбаясь одними глазами. Явно глуховатый ста-рик напрягал при этом глубокие морщины на лбу и потирал шершавой ладонью недельную щетину на своей щеке. Потом он начал что-то громко и эмоционально объяснять Лоре, пока-зывая куда-то в сторону.
  Когда мы отъехали, хозяин ещё долго стоял на дороге и ма-хал рукой, указывая нам направление движения. Чуть позже, Лора пересказала мне свой разговор с этим заправщиком.
  Оказалось, что буквально за углом находится действующая церковь, а на самой вершине Олимпа расположена единствен-ная в округе гостиница для туристов, которая принадлежит его родному брату. Хозяин заправки предложил Лоре переноче-вать в этом чудном отеле и любезно согласился позвонить туда и заказать для нас номер.
– Ну, и что ты ему ответила: заночуем мы там, или нет? – поинтересовался я.
; А как ты думаешь? – на Лориных щёчках, вдруг, появились
ямочки и лёгкий румянец. После небольшой паузы она тихо произнесла. - В конце концов, у нас с тобой  должна состояться первая брачная ночь?!

                ***
   Из-за поворота показалось самое высокое в городке строение – белокаменная православная церковь. Мы припарковали машину прямо у входа и вошли внутрь.
  У ворот мы увидели высокую деревянную тумбу, в которой помещались коричневые свечи различной калибровки. Мы взя-ли несколько штук и прошли дальше.
  Внутреннее убранство церкви показалось нам на удивление скромным и даже скуповатым. Единственным украшением зала являлось бронзовое паникадило, свисающее с потолка, в туск-лом свете которого светился небольшой алтарь с несколькими старыми и почерневшими от времени иконами. Это аскетиче-ское обиталище богов не имело ничего общего с утопающими в золоте русскими церквями, во всяком случае, с теми из них, в которых мне доводилось бывать раньше. Нас окружала прият-ная прохлада и успокаивающая тишина, и лишь эхо от шагов по гладкому мраморному полу тихо отдавались в таинственном  пространстве.
   Каждый из нас молился про себя.
   Лора поставила горящие свечи в медные подставки у иконы Святой Богородицы и склонилась перед иконостасом. Когда же я зажёг две свечи за упокой души своих родителей, они поче-му-то сразу же погасли. У меня даже появилось странное чув-ство: словно их пламя задуло внезапным порывом ветра.
  В этот момент послышался тихий шелест чьих-то шагов. Мы с Лорой обернулись и увидели приближающегося к нам высокого человека, одетого в чёрную рясу священника. На его груди свисала цепочка с большим золотым крестом. Это был глубокий старец с длинными седыми волосами и такой же белой окладистой бородой. Когда он подошёл поближе, я обратил внимание на его глубокие выразительные глаза с чудным орнаментом небесно голубых зрачков. 
  Лора обратилась к святому отцу по-гречески.
  Он внимательно её слушал, отвечая только кивком головы. Его лицо выражало внешнее спокойствие и внутреннее досто-инство. Когда же Лора закончила говорить, он что-то тихо ей шепнул, а потом они оба вопросительно посмотрели на меня.
  Взяв меня под руку, Лора довольно улыбнулась и произнесла:
– Он согласился нас обвенчать, но для этого нужны обру-чальные кольца.
  Я снял с пальца перстень, который Лора вместе со своим ко-лечком передала священнику. Тот внимательно взглянул на наши кольца, и, вдруг, на его невозмутимом лице появилось выражение искреннего удивления. Святой отец что-то строго спросил у Лоры, которая начала оживлённо объяснять ему по-гречески. После этого священник перекрестился, рухнул перед алтарём на колени и начал быстро молиться. Наши кольца он зажал в левой руке, прижимая их к своей груди, как бесценную драгоценность.
   Его поведение казалось мне более чем странным!
  Лора прошептала мне на ухо, что священнослужитель поин-тересовался у неё: не украли ли мы эти уникальные вещи? Ко-гда же она объяснила ему, что они являются нашими семей-ными реликвиями, доставшимися от родителей, и назвала их имена, тот вымолвил:
  «Наконец свершилось»! 
  Когда священник закончил творить свою молитву и поднялся с колен, его глаза излучали мягкий и добрый свет. Он вручил нам по зажжённой свече, поставил перед иконостасом и начал проводить обряд венчания. Потом, он поцеловал кольца, что-то довольно приговаривая про себя. В конце священного ритуала, святой отец надел кольца нам на пальцы и обратился с каким-то вопросом. Только после того, как Лора толкнула меня в бок локтем, я сообразил, что он спрашивает: согласен ли я взять её в жёны.
  Я, даже не задумываясь, ответил утвердительно!
  Тот же самый вопрос был задан Лоре, и после небольшой паузы она произнесла тихое - «да»!
  Затем, святой отец начал водить нас по кругу, держа над на-шими головами настоящие царские короны. Наконец, священ-ник дал нам выпить из серебряной чаши красного вина, ещё раз перекрестился и, обращаясь куда-то вверх, громко произнёс:
  «Аминь»!
  Этот звук многократно повторился эхом, поднимаясь к своду и извещая небеса о заключении нашего вечного брачного союза.  В этот же самый момент я почувствовал какое-то странное движение в кармане брюк. Когда я всунул туда руку, то ощутил сильное жжение, это - «волшебный шарик», который я постоянно носил с собой, начал быстро крутиться вокруг своей оси. От соприкосновения с ним по всему моему телу распространялась томящая нега. Меня охватило чувство высшего блаженства, а благодарная душа моя вознеслась к манящим далям бесконечного счастья!

                ***
  Когда мы распрощались со святым отцом и сели в машину, начался наш последний бросок к вершинам Олимпа. Чудный городок Димитриос стал для нас самым дорогим местом на земле, в котором мы с Лорой стали законными мужем и женой!
   Меня переполняла бесконечная нежность к моей Лоре, и я ощутил всю глубину ответственности за этого самого дорогого для меня человечка. На каком-то подсознательном уровне я вдруг понял, что венчание – это не просто формальный обряд, а нечто более серьёзное: во время этого священного ритуала сам бог благословлял новобрачных на то, чтобы их души на-всегда соединились и оставались вместе, даже после их физи-ческой смерти.

                ***
  Мы ехали молча, заворожено глядя в небо.
  За каждым поворотом перед нашими глазами открывались картины неописуемой красоты. Закатное светило настойчиво пробивалось сквозь рваные облака, постоянно меняя цвет и насыщенность своей яркой палитры. Казалось, что оно боро-лось с надвигающимся мраком, окрашивая чистое полотно не-ба во все существующие тона красного, от благородного граната и глубинного бордо до всех оттенков пурпура и огненного алого.
  Где-то в верховьях Олимпа уже слышались раскаты грома – верного предвестника грозы.
   Не исключено, что это эллинские боги сговорились и готовили нам очередные испытания?!
 «Хоть бы успеть добраться до гостиницы, – подумал я. – Если начнётся ливень, то нас может снести с дороги дождевым потоком»!
  И, действительно, когда мы проезжали через мост, русло гор-ной речки уже наполнялось бурлящей водой, уровень которой доходил почти до бетонного основания.
  Наш «фордик» с трудом взбирался по крутым подъёмам.
  Всё вокруг чувствовало приближающуюся бурю. Внезапно поднялся сильный ветер, который как травинки прижимал к земле ветки вековых дубов. Перед нашей машиной дорогу пе-ребегали перепуганные олени, а вслед за ними устремилось многодетное семейство кабанов, которое спешило в безопас-ную чащу леса, чтобы скорее укрыться там от надвигающегося ненастья.
  Когда на лобовое стекло машины упали первые капли дождя, мы увидели небольшую придорожную гостиницу. Прямо перед ней - на обочине была установлена отметка, указывающая са-мую высокую точку великого Олимпа: 2917.

                ***
      
  Поставив пикап у входа, мы забежали под козырёк отеля.
  Дверь открыл пожилой грек – вылитый хозяин заправки. Он жестом пригласил нас войти.
  Внутренние покои этого горного пристанища были исполнены в охотничьем стиле: на стенах висели медвежьи шкуры, оленьи головы, старинные ружья, сабли и ножи.
  Хозяин отеля был невысоким сухощавым стариком, одетым в овечью жакетку без рукавов. Он всё время приветливо улыбал-ся беззубым ртом, придерживая свою левую руку, которая ви-села без движения, скорее всего, после инсульта.
  Его женой оказалась пожилая женщина с мутно-синими гла-зами и совершенно седыми волосами. Она была одета в чёр-ное шерстяное платье, подпоясанное белоснежным фартуком с красным национальным узором. Она возилась на кухне и готовила ужин, но, заметив гостей, вышла в холл для приветст-вия.
  По всей видимости, хозяин заправки предупредил своего бра-та, и он уже подготовил к нашему визиту отдельный номер. Он находился на втором этаже и представлял собой уютное по-мещение с двуспальной кроватью, небольшим столиком и дву-мя массивными креслами. Справа от входа имелась дверь, ве-дущая на просторную террасу, которая выходила прямо на опушку леса. Кроме того, наш номер был оборудован неболь-шим камином, в котором весело потрескивали сухие поленья.
  Через пару минут в номер вошла хозяйка с большим деревян-ным подносом в руках. Она оставила его на столе, вручила мне ключи от номера и быстро удалилась. Наш ужин состоял из большой миски с греческим салатом, головки овечьего сыра, домашней колбасы и свежеиспечённого хлеба. К этому яству прилагалось два графина: один с холодной водой, второй - с красным домашним вином!
  Я запер дверь и посмотрел на Лору: она тихо сидела в кресле и испуганно глядела в камин. Я тут же вспомнил о её паническом страхе и задвинул огонь декоративным экраном.
   Наступил тот самый момент, которого мы оба так долго жда-ли. В связи с этим, Лора чувствовала вполне понятное внут-реннее волнение, которое передавалось и мне. Чтобы разря-дить обстановку, я начал быстро стягивать с себя одежду, под-мигнул Лоре и весело сказал:
– Пойдём, жёнушка купаться!
  Лора вопросительно покосилась на меня и начала медленно расстёгивать шортики. Чтобы не смущать свою супругу, я во-шёл в ванную комнату и начал осматриваться.
  Это было просторное помещение, в котором располагалась небольшая напольная душевая, отгороженная прозрачной пла-стиковой занавеской. Сам душ представлял собой торчащую из потолка медную трубу с плоским дуршлагом. Откуда-то сверху свисала цепочка с набалдашником на конце. Я взялся за него, дёрнул, и из дуршлага полились тёплые струи воды.
  В этот момент в душ вошла Лора и обняла меня сзади. Я раз-вернулся и впервые увидел свою жену обнажённой.
   О, боже, она была сложена как Афродита!

                ***
   Трудно описать словами первозданную красоту её прекрасного тела, словно выточенного из слоновой кости. Я замер от восхищения, потрясённый длиной её распущенных волос, налитой грудью, стройностью ног и тонкой талией. Глаза её горели желанием и манили к себе колдовским огнём.
   Я нежно приблизил её к себе и обнял, проводя ладонями по бархатистой коже этой богини. Я смаковал каждое мгновение, как человек, боявшийся спугнуть своё хрупкое счастье. Лаская друг друга, мы ещё долго плескались, после чего  я взял свою жену на руки, закутал в полотенце и вынес в комнату. Когда я уложил её на белоснежные простыни, Лора прошептала:
– Хочу вина, Ванечка! Давай отметим нашу свадьбу. Мы ведь с тобой теперь законные муж и жена!
  Я разлил вино, и оно весело заиграло рубиновыми звёздами по гранёным стенкам стаканов, отражая пляшущие блики ка-минного огня. Лора сделала большой глоток и поцеловала ме-ня в губы. Я ощутил пьянящий букет «изабеллы»! Она тонкой струйкой вливала этот сладкий напиток мне в рот, продолжая целовать. Я никогда не испытывал ничего подобного! Лора же, отстранившись на мгновение и облизывая губы, тихо прошеп-тала мне на ухо:
– «Напои меня вином... Я сгораю от любви»!
  Она сделала ещё один глоток и повторила свой упоительный поцелуй, после чего я поделиться с ней этим любовным элик-сиром!
  Затем я лёг с ней рядом, откровенно любуясь божественными достоинствами своей целомудренной избранницы. От сильного возбуждения у меня приятно кружилась голова, и я покорно отдавался тихой радости просыпающихся во мне инстинктов. Обезумив от хмельного восторга, я начал медленно и нежно целовать мою Лору в губы, глаза, заветную родинку между бровей, шею, постепенно спускаясь всё ниже и ниже. Я смако-вал языком её упругую грудь с широким ореолом, одаривая её непорочное тело этой миллионом нежных поцелуев.
  От Лоры исходил тонкий запах свежести и кристальной чисто-ты. Она глубоко дышала, упиваясь ласками и извиваясь в моих руках как морская дева. Мой взгляд был затуманен волной сладострастия, но я заметил на её лоне восемь маленьких ро-динок, разбросанных по её белой коже в виде симметричного знака бесконечности. Я, вдруг, окончательно понял, что это проведение создало её для меня, и мы небом предназначены друг для друга!
  Мои прикосновения вызывали у Лоры нескрываемое наслаж-дение и, она, закрыв от удовольствия глаза, томилась в слад-ких предвкушениях. Её гладкий живот высоко поднимался от страстного дыхания и переполнявшего желания, а восторжен-ное лицо выражало смешанные чувства безграничного счастья и блаженного страдания.
   Лора инстинктивно раздвинула ноги, оголив свои соблазни-тельные прелести. Они чуть приоткрылись и своей завершён-ной формой напоминали маленькую полураскрытую морскую раковину, в верхнем уголке которой притаилась крохотная «жемчужина»!
  Не испытывая ни капли стеснения, я прикоснулся к ней кончи-ком языка. Лора нервно вскинулась и, выдыхая свою послед-нюю смущённость, протяжно простонала. Сражённый вспле-ском эмоций, граничивших с безусловным обожанием, я попро-бовал её девичий сок. Лора попыталась стиснуть ноги, но сразу же покорно сдалась и расслабилась. Её «нектар» имел неповторимый вкус мёда и запах парного молока...
– Освободи меня... войди же скорее! – призывно шептала она, как в бреду.
   Лора протянула руки и привлекла меня к себе, и я почувство-вал мучительный трепет её тела.
   В наших венах кипел адреналин, и мы оба готовились к ре-шающему броску.
   Внутреннее напряжение уже буквально распирало меня, и  я лёг сверху, медленно продвигаясь к заветной цели, пока не погрузился в её вожделенно тёплую влажность, которая встретила меня долгожданной благодатью!
   В это время я целовал её в губы, находясь в сладком дурма-не от обладания самой любимой женщиной.
  Она легко покусывала меня за плечи и подбородок, как бы защищаясь и умоляя хоть на миг смягчить атаку. Но, я был не-преклонен и, уже не в состоянии себя сдерживать, упорно про-двигался заветному истоку. Лора стонала от сладостной боли и, содрогаясь в экстазе, смело шла навстречу, приглашая вой-ти всё глубже и глубже.
  Мы буквально растворялись друг в друге!
  Я шептал на ухо своей возлюбленной самые главные в своей жизни слова. В эти божественные мгновения мы оба затихали и с восторгом ощущали, как синхронно бьются наши сердца. Ло-ра благодарила меня за короткую передышку, одаривая горя-чим дыханием страсти, после чего ещё сильнее прижималась ко мне всем телом, приговаривая низким голосом:
– Да, любимый, да, мой родненький!
  После этого следовал новый мощный взрыв, и всё начиналось сначала: мы продолжали своё восхождение на вершину блаженства – туда, где обитает несбыточная мечта!
  В это время за окном бушевала стихия, сверкали молнии, а грозовое небо сотрясали сильнейшие раскаты грома. Казалось, что весь мир вокруг нас раскололся пополам, мы остались совершенно одни во всей вселенной. Только бог любви Эрос, этот - добрый заступник всех влюблённых, надёжно охранял наш покой!
  Как долго всё это продолжалось, трудно сказать, поскольку мы парили в каком-то не земном измерении, в котором не су-ществовало понятия времени! В этом магическом танце любви сплелись не только наши тела, но и души соединились в одну астральную субстанцию, отчего всё пространство вокруг на-полнялось сгустками положительной, искрящейся энергии.
  Мистическое взаимопроникновение наших душ продолжалось, а неутомимые тела, не знавшие усталости, не желали оконча-ния этого безумства страсти. Их ритмичные колебания стано-вились то плавными, но взрывались с неистовой силой, то вновь замирали на полу взмахе и полу вздохе. Лора, заглянув глазами в вечность, уже откровенно кричала:
– Давай - давай! Освободи же себя и меня!
  Услышав приказ своей повелительницы, я ощутил, как слад-кая дрожь защекотала у меня по спине, а затем, кружась вих-рем по спирали позвоночника, тёплой волной спустилась к са-мому низу. Мне страстно хотелось и в тоже время - не хотелось наступления кульминации! Но этот божественный момент пришёл сам по себе. Я вытянулся и с удесятерённой силой продолжал своё чародейство, пока не произошло сладостное извержение! Впервые в моей жизни оно сопровождалось эмоциональным затмением, которое сменилось долгожданным обжигающим озарением! Внезапно я ощутил, что оторвался от земли и свободно вознёсся к небесным эмпиреям - туда-то, где парил в свободном эфире мой нетленный дух.
  В это время в пространство вырвался наш общий крик, кото-рый сливался со звуками грома и был похож одновременно на мольбу о помощи и страстный стон восторга, победный гимн счастья и печальные аккорды реквиема. Наши голоса звучали в унисон и воспевали триумф вечной жизни и взаимной любви.
   В тот момент, мы оба познали великую истину Вселенной и навсегда стали единым целым!

                ***
  Я откинулся рядом с Лорой, тело которой ещё вздрагивало после физического и эмоционального перевозбуждения. Когда я нежно обнимал супругу, в моём ослабленном сознании пуль-сировала только одна мысль:
  «Такого в моей жизни ещё никогда не было! Да, любовь и обычное соитие с женщиной – это совершенно разные вещи! Секс всего лишь сладкое соединение двух тел, которые подчи-няются вечным животным инстинктам. А любовь, это даже не чувства, а дар божий, который приводит к полному растворе-нию плоти в астральном пространстве и переплетение двух душ, происходящим по законам, не ведомым человеку»!

                ***
  Лора с усилием приподнялась, взяла стакан вина и подала его мне. Живительная жидкость приятно охладила мой пыл, рождая в разгорячённой голове томительный фон пьянящего головокружения. Все мокрые и обессиленные мы с жадностью вкушали этот райский напиток.
  После небольшой передышки Лора легко вспорхнула на меня сверху, покрыв моё лицо мягкой парчой своих шелковистых волос. Она, вдруг, преобразилась из покорной рабыни в доб-рую повелительницу и властную царицу, которая гордо воссе-дала на троне своего счастья. Совершая медленные спирале-видные движения бёдрами, она пробуждала во мне желание, возрождая утраченные силы и одаривая верой в невозможное. Моя неутомимая возбуждённость тут же восстала и, уплотнив-шись до предела, вновь вернулась в глубины её разгорающе-гося вулкана.
  Лора закатывала глаза, которые выражали какой-то неземной восторг, граничащий с безумием. Она томилась от мощного напора моего огненного ключа, который клокотал у неё внутри. Наконец, она растеклась в горячей волне затяжного оргазма и, не в силах больше противостоять моему натиску, издала про-щальный стон побеждённой!
   В это время за стенами отеля вовсю бесновалась природа: гроза перешла в настоящую бурю, а сильный порывистый ве-тер трепал верхушки деревьев, наклоняя их до самой земли.
   Но нам было плевать на непогоду!
   Лора медленно встала, ухватила меня за руку и повела на террасу. Она упёрлась руками в перила, подставив дождю своё разрумяненное лицо, а потом, изогнувшись и обернувшись ко мне, молящим голосом произнесла:
– Это моя ночь, Ванечка! Слышишь?! Я хочу испить её до дна...
   Она была просто восхитительна в своём необузданном же-лании!
   В отблесках рваных молний, волосы моей любимой окраси-лись в ярко-красный цвет, глаза горели как два алых рубина и казались такими же глубокими, как ночное небо Эллады. Она являла собой идеал женского совершенства: изгиб её спины, овальный зигзаг ягодиц доводили мою страсть до полного су-масшествия!
   Я  вошёл в неё сзади - резко и глубоко!
   Лора тихо застонала и немного подалась вперед. Наш неис-товый праздник любви продолжился, но уже более уверенно и самозабвенно. На этом пиршестве я был неутомим и дерзок, она - щедра и покорна. Мы принадлежали друг другу и не же-лали знать, что такое стыд и насыщение!
  С каждой моей атакой Лора вскрикивала, нетерпеливо пере-ступала с ноги на ногу, подёргиваясь в такт моим требователь-ным наступательным движениям. Наши тела были на пределе и готовились к очередному взрыву, а хмельные от счастья го-ловы уже не подчинялись рассудку. Эта всепобеждающий по-рыв чувств уносила нас за тонкую грань между жизнью и смер-тью!
  Лора, предвкушая финал, уже открыто - в полный голос кри-чала в бездну. Её голос поднимался вверх, эхом отражался о небесный свод и таял в грозных раскатах грома. Казалось, что в эти мгновения сам Зевс проносился по вершине Олимпа на своей золотой колеснице, обрушивая на нас свои огненные стрелы и требуя предстать перед его божественным алтарём!
  Оставалось совсем немного, чуть-чуть - наступал долгождан-ный катарсис!
  Когда ноги у Лоры начали подкашиваться, она с силой впи-лась ногтями в моё тело. Я, вдруг, почувствовал, как что-то у неё внутри раскрылось и бьётся в такт нашего общего пульса!
  Наконец, это свершилось!
  В этот самый момент, в облаках разрядилась ослепительная молния, которая расколола ночное небо пополам и пронзила дерево, стоящее в самом центре поляны – прямо напротив на-шей террасы! Его крона тут же воспламенилась, освещая всё вокруг каким-то ярким потусторонним светом. Это была по-следняя вспышка очищающего огня – апогея нашей любви и высшего знака небесного благословения!
  Мне вдруг показалось, что Лора теряет сознание и всем телом сползает вниз. Я тут же подхватил её на руки, внёс в номер и положил на кровать.
  В комнате было уютно и тепло от разгоревшегося камина. Сердце моё учащённо колотилось, пытаясь вырваться из груди. Мы без остатка израсходовали все наши силы и почти бездыханные лежали, ощущая соприкосновение со сладостной волной долгожданного счастья. Потом Лора подняла ноги на спинку кровати и, полностью расслабившись, положила свою голову мне на грудь.

                ***
  Через несколько мгновений послышался лёгкий щелчок, я по-вернулся на звук и увидел, как «волшебный шарик», оставлен-ный мной на столе, начал светиться и крутиться вокруг своей оси. Миниатюрная крышечка на нём открылась, и из его чрева вверх стал медленно подниматься белый сгусток огня. Весь номер озарился ярко-голубым светом.
  Этот комочек плазмы сделал привычный круг по комнате, по-том подлетел ко мне, плавно опустился на переносицу и вне-запно исчез. Я почувствовал, как по всему моему телу прошла приятная и тёплая волна блаженства.
  Неожиданно, он появился вновь, но уже из лона моей воз-любленной. Он совершил ещё один зигзаг по комнате и опус-тился в свой заветный футлярчик. Крышка плотно закрылась, оставив при этом целое облако маленьких звёздочек, момен-тально растворившихся в воздухе. Буря на улице внезапно ус-покоилась и наступила полная тишина, как будто бы и не было всего этого ночного неистовства.
  Мы с женой сладко уснули, погрузившись в мягкую пелену вселенского счастья, которое теперь стало для нас понятным, возможным и реально ощутимым.

                ***
   Проснувшись, я не сразу сообразил, где именно нахожусь. Но, когда я открыл глаза и увидел завиточки на затылке Лоры, то всё понял и улыбнулся.
   Согревающая мысль пролетела в моём сознании:
   «Да, эта женщина стала единственной усладой для моей из-голодавшейся по любви души»!
  Мы лежали, обнявшись, а все конечности и ложбинки наших тел были удобно и гармонично переплетены. Лорины волосы были рассыпаны по подушке, и от них исходил очень знакомый запах - родной и неразделимый со мной дух благодати.
  Послышался тихий стук в дверь.
  Я встал, и, обмотавшись полотенцем, пошёл открывать. На пороге стояла хозяйка с широким подносом в руках. Она что-то быстро начала говорить, протягивая мне наш завтрак.
  Лора привстала на постели, сверкнув своей очаровательной наготой, потом быстро прикрылась простынёй и начала внима-тельно слушать хозяйку. Когда та закончила свой рассказ, Лора поблагодарила её, и старушка вышла.
  Лора подошла ко мне, обняла за плечи и прошептала на ухо:
– Смотри, твой «разбойник» уже готов к новым победам! Спасибо тебе, Ванечка! Я никогда не забуду нашу первую ночь!
– Я тоже всегда буду её помнить. – Искренне ответил я, и чтобы не подчиниться стремительно нарастающему возбужде-нию, поспешно добавил: – Хозяйка сообщила тебе что-то важ-ное?
– Да, очень! – Лора с неохотой отпустила меня и села в кресло. – Она сказала, что приезжал очень уважаемый в округе человек, все называют его Дока Иорданисом. Он передал нам мобильный телефон и предупредил, что скоро позвонит. Ещё она поделилась со мной впечатлениями о вчерашней ночи. Хо-зяйка считает, что это - боги метали свои молнии с небес. Кро-ме того, она утверждает, что кто-то кричал ночью! – При этих словах щёки Лоры покрылись густым румянцем, и она продол-жила. – Когда загорелось дерево, они с мужем сразу же выско-чили на улицу и увидели, что их дом охвачен каким-то стран-ным свечением, которое раздвигало грозовые облака и широ-ким огненным лучом уходило куда-то в небо. В это время, во всём доме потух свет и загорелся распределительный щиток генератора. А потом гроза внезапно прекратилась. Таких чудес хозяйка от роду не видела. Но, что самое поразительное: на утро, у её мужа начала функционировать рука, высохшая после инсульта, к ней вернулось зрение. Одним словом, чудеса, да и только!
   Не успела Лора договорить, как раздался телефонный зво-нок. Я начал искать трубку и нашёл её на принесённом хозяй-кой подносе.
– Халё! Иван! Это - Иорданис. Вам нужно поскорей соби-раться в дорогу, –  взволнованным голосом сказал он.
– Как скоро? У нас есть хотя бы полчаса?
– Только полчаса - не больше! – командным тоном произ-нёс он и отключил связь.
  После разговора с нашим новым другом, я предупредил Лору, что мы скоро уезжаем. Не теряя времени, она юркнула в ванную комнату, прихватив с собой смятую простыню с нашего брачного ложа.
 Я же присел за стол и вдыхал аромат роскошной яичницы с помидорами, которая ещё шипела на старомодной чугунной сковороде.
  «Нет! - мечтательно произнёс я вслух. – Даже под страхом смерти, мы отсюда без завтрака не уедем»!
  Я жадно выпил стакан «изабеллы», после чего настроение моё заметно улучшилось и тревожные мысли, начали поти-хоньку развеваться.
  Из ванной с сияющей улыбкой вышла Лора.
  Её волосы падали на оголённые плечи, а глаза стали светло-голубыми. Она развесила простынь на террасе, внимательно осматривая место нашей бурно проведённой брачной ночи. Своими тонкими пальцами она нежно поглаживала деревянные перила - ту заветную рампу, где звучали финальные аккорды нашей первой любовной серенады.
  Я же, опьянённый её видом, откровенно любовался своей мо-лодой женой.
  И было чем!
  Мягкие лучи утреннего солнышка отражались на её стройном стане, пробиваясь лучами через длинные ноги этой чародейки. В этот момент мне казалось, что фигурка моей возлюбленной была высечена из прозрачного белого мрамора!
  Подпоясавшись одним полотенцем, она села напротив, и я заметил на её шее красные следы ночной страсти. Уловив мой взгляд, Лора смущённо прикрылась руками, но потом резко убрала их, выставив вперёд свою «точёную» грудь, Потом она с какой-то внутренней гордостью произнесла:
– Знаешь, в Греции до сих пор существует одна древняя традиция: после первой брачной ночи невеста вывешивает на балкон простыни с доказательством своей непорочности, а родители жениха, убедившись в честности и непорочности своей невестки, приносят в её дом красные яблоки.
 – Не знаю, как насчёт яблок, а вот шикарной домашней яичницей с помидорами нам уже принесли! - ответил я.
  Вместе мы лихо справились с целой сковородой, после чего быстро собрались и спустились вниз.

                ***
  В холле гостиницы никого не оказалось.
  Ожидая хозяев, мы прохаживались по гостиной и рассматри-вали её стены, увешанные различными фотографиями с изо-бражением бывших постояльцев из числа особо важных пер-сон.
   Боже мой, кто только не останавливался здесь прежде!
  Очень необычной показалась мне и посуда из серебра, вы-ставленная на многочисленных полочках. Но наше особое вни-мание привлекли четыре серебристых стакана, выделяющиеся на фоне всей остальной утвари.
  Если, вся посуда выглядела тёмной, то эти стаканы казались совершенно новыми. Мы начали их внимательно рассматривать и обнаружили, что на каждом из них был изображён квадрат, с вписанным в него словом «САТОР»! Причём надписи были выполнены не с помощи гравировки, а каким-то чудесным голографическим способом и от этой красоты невозможно бы-ло оторвать глаз!
  В это время в холл с улицы вошли хозяева.
  Заметив, что стаканы понравились мне и Лоре, старики тут же подарили нам эти чудесные изделия. Своё решение они объ-яснили тем, что Бог не дал им своих детей, и поэтому неиз-вестно, кому вообще достанется их имущество после смерти. Кроме того, наш визит оказался для них очень счастливым: бабка прозрела, а старик всё утро свободно колол дрова, хотя ещё вчера не мог и рукой пошевелить. Но самое интересное заключалось в том, что сегодня ночью у старика и старухи «всё получилось» как у молодых, хотя в последний раз «это - самое» случалось у них ещё во времена Александра Македонского!
  Хозяин отеля с сожалением добавил, что не знает точно, что именно означают знаки, изображённые на этих стаканах, но ещё от своего прадеда он слышал, что священным словом «Сатор» в древности эллины так называли «Рай небесный»!
 
                ***
  Когда мы с Лорой  уже отъезжали от горного отеля, то стали невольными свидетелями потрясающей картины. Дерево, кото-рое вчера ночью раскололось и сгорело от удара молнии, ока-залось совершенно целым и невредимым, более того, на неё появилась молодая листва, которая цвела ещё с большей си-лой!
   Неожиданно для нас тучи на небе раздвинулись, на их темно-бархатном фоне образовался широкий овальный просвет, ко-торый пронзали яркие солнечные лучи. По периметру образо-вавшегося круга, делая причудливые зигзаги в виде восьмёрок, плавно кружили два огромных орла. Они, так же как и мы, па-рили в бескрайних небесах по спирали, и их движения подчи-нялись законам загадочной и непостижимой бесконечности.




















                ГЛАВА ДЕВЯТАЯ




                «Перед ним преклонятся те, кто в пустыне, и 
                его враги будут лизать пыль с его ног...»



Хотя Македония официально и не входила в состав Элла-ды, её древние племена были очень близки грекам. Филипп считался умным и энергичным царём македонцев. Он задался смелой и дерзкой целью: объединить Грецию, собрать силы и пойти в поход на Персию – своего злейшего врага. Персия поработила и разграбила земли его предков, унижая досто-инство этого великого и гордого народа.
  Филипп реорганизовал органы управления государством и создал армию Македонии нового образца. Особым достижением Филиппа стала, так называемая, македонская фаланга, состоящая из шестнадцати рядов и делившаяся на четырёх угольное каре. Эта маневренная боевая единица считалась непобедимой и приводила к неизменному успеху в баталиях. В арсенал Филиппа так же входили последние достижения во-енной техники того времени – осадные башни и метательные орудия.
  В своих преобразованиях Филипп имел много союзников, но у него были и яростные противники, такие, например, как Де-мосфен. Этот учёный муж ещё с детства обладал огромным ораторским мастерством, которое приобрёл путём долгих и мучительных тренировок. Говорили, что он занимался в своём погребе, обрив наполовину волосы на голове, чтобы стыд не позволял ему выйти на улицу, и таким вот образом со-вершенствовал своё ораторское искусство и днём и ночью. Древнегреческий трибун ездил по всей стране и агитировал народ бойкотировать те новшества, которые предлагал царь. Обличительные речи против Филиппа Македонского в шутку прозвали – «филиппики», однако все его гневные призывы так и не увенчалась успехом.
  Уже ничто уже не могло остановить царя Македонии, кото-рый настойчиво шёл к своей заветной цели – объединения всех греков. В битве при Херонее он нанёс сокрушительный удар войску фиванцев, и именно в этой бою впервые участвовал его восемнадцатилетний сын – царевич Александр. Благодаря смекалке и смелости этого юного война удалось резко пе-реломить ход битвы и разгромить непобедимых до сих пор врагов.
  После этой победы Филипп стал фактически правителем всей Греции. Он очень любил своего сына, гордился им, пере-давая ему военные знания и боевой опыт. В качестве учителя отец пригласил для него величайшего учёного того времени - Аристотеля, который на всю жизнь остался для Александра преданным другом и наставником.
  К великому сожалению, Филипп, так и не успел довести до конца всё, что задумал. Он был предательски убит своими же приближёнными. Однако Александр жестоко расправился с участниками этого кровавого заговора, обратился за помощью к войску, которое торжественно провозгласила его царём всей Греции. Тяжело пережив смерть отца, юный царь решил продолжить его дело и стал тщательно готовиться к походу в Азию.
  В дальнейшем Александр стал выдающимся в истории пол-ководцем и был вполне справедливо назван потомками Вели-ким. Он полностью разбил персидские войска, освободил Еги-пет, дошёл до Индии.
  Однако только саму Александру и его гениальному учителю Аристотелю были известны истинные причины всех этих дерзких походов на край земли...

                ***
  В Египте Александра встречали, как освободителя от ти-рании персов. Жрецы открыли перед ним вековые тайны пи-рамид и во всём помогали его другу и наставнику. С их уча-стием Аристотель разобрался в лабиринте тайных ходов внутри пирамид, а так же в древних хранилищах знаний. Именно здесь он нашёл подтверждение всего того, чему нау-чил его дальний родственник Платон. Этот гений античных летописей, доставшихся ему от мудрого Солона, знал, что когда-то на земле существовала высокоразвитая цивилизация, которая оставила после себя бесценные записи, начертанные на таинственном и «священном диске»! Эта цивилизация, под названием Атлантида, давно исчезла, но кладезь её знаний сохранился и был надёжно спрятан в недрах египетских пирамид. Именно там Аристотель отыскал многочисленные свитки папирусов и этот «священный диск»!
  Аристотель посвятил Александра во все тайны прошлого и будущего, помогая советами в осуществлении настоящего. Пока его ученик, вдохновлённый великими знаниями, покорял страны, строил новые города и совершал походы, Аристо-тель надолго засел над расшифровкой ребусов «священного диска». Авторы этого неисчерпаемого источника знаний  ис-пользовали символический язык для того, чтобы его могли прочесть потомки грядущих цивилизаций. Ведь на каждом этапе своего развития, человечество достигало разного интеллектуального и технического уровня. Поэтому на про-тяжении веков люди, разбираясь в этих письменах, находили в них ту истину, которая была доступна их восприятию.
  «Священный диск» представлял собой тонкую прозрачно-серебристую пластину из лёгкого стекловидного металла, который светился в темноте. Материал был настолько прочный, что его невозможно было разбить ни камнем, ни железом. Диск был поделён на восемь симметричных секто-ров, исходящих от центра, и напоминал зрачок человеческого глаза. На каждом секторе были аккуратно выведены символы и знаки, загадочные буквы и иероглифы.
     Философ настолько увлёкся работой с диковинным пред-метом, что практически потерял сон. Для того чтобы меньше спать, он установил в своём кабинете жёсткий топ-чан и положил рядом с ним большое серебряное блюдо. Перед сном Аристотель укладывался на постели, держа в вытяну-той над блюдом руке серебряный шар. Как только учёный на-чинал засыпать, шар, естественно, выскальзывал у него из руки и падал на блюдо. От громкого звука Аристотель про-сыпался, считая, что этого короткого времени ему вполне достаточно для того, чтобы восстановить силы и вновь взяться за работу.
  Изучение тайн диска увлекало философа, подчиняя себе всю его суть и помогая заглянуть через туманную даль столетий. Диск настолько загипнотизировал его своими неземными ча-рами, что учёный уже не мог и не хотел выпускать его из рук. Аристотель находился в каком-то блаженном состоянии эйфории, подобно древнему алхимику, корпевшему над тайной философского камня. Неожиданно он стал замечать, что состояние его здоровья начало заметно улучшаться. Невзирая на свой преклонный возраст, он чувствовал себя просто великолепно, даже преобразился внешне и помолодел.
  Как-то раз Аристотель случайно нажал на середину круга и, о боги – диск тут же раскололся на восемь равных частей. Бедный учёный впал в отчаяние, не зная, что ему делать и что предпринять. Как ни старался Аристотель соединить вместе распавшиеся сектора, у него ничего не получалось. Он перепробовал десятки, сотни, тысячи комбинаций – всё они оставались без результата!
  Аристотель не хотел сообщать печальную весть Алексан-дру и отвлекать его от строительства нового города в дельте Нила. Но, в конце концов, был вынужден послать за ним гонца.
  Александр вскоре приехал.
  Он и сам уже давно собирался к своему учителю за советом, прихватив с собой свитки с чертежами новой столицы Алек-сандрии, а так же подробный план огромного маяка, который намечал построить на острове Форос.
  Александр явился к Аристотелю в приподнятом настроении, глаза его блестели, а от могучего тела великого война исходила мощная волна положительной энергии. Он нежно любил, искренне уважал и восхищался своим наставником, который заменил ему рано ушедшего отца.
  Обсудив все созидательные проекты Александра, Аристо-тель решил поделиться с ним и своей неразрешимой пробле-мой.
   Когда они сидели на увитой зеленью террасе, пили молодое вино и любовались лучами солнца, заходящего за пики пирамид Гизы, Аристотель протянул Александру части разбитого дис-ка. Тот долго и упорно колдовал над ними, переставляя разъединённые кусочки местами. Неожиданно в его руках что-то щёлкнуло, потом ещё и ещё раз. В результате Александр подал Аристотелю цельно-собранный диск, но только теперь он выглядел совершенно по-другому. Оказалось, что сектора на нём могли собираться в разной последовательности подобно конструкции веера.
   Аристотель, наконец, нашёл разгадку и понял гениальную простоту вечной тайны «священного диска»: оказалось, что, переставляя сектора в разные положения, менялся и смысл содержавшейся на нём информации!
   Тогда учитель стукнул себя кулаком по лбу и нежно обнял своего ученика:
– Теперь всё стало на свои места! Ты действительно ве-ликий, мой мальчик! Александр - Великий! – восторженно про-изнёс Аристотель.

                ***
  Пока мудрец Аристотель занимался разгадкой тайны диска, Александр воздвигал красивейший в мире город – Александрию. Этот прекрасный город был построен по единому плану, все улицы пересекались под прямым углом, а дроги, вымощенные мраморными плитами, были настолько широкими, что по ним свободно проходи строем македонская конница.
  В городе был организован крупнейший научный центр под названием «Музей». Его, конечно же, возглавил Аристотель, который с радостью делился своими знаниями с многочис-ленными учениками, собрав вокруг себя лучшие умы того времени. Путеводителем и главным консультантом для них стал, естественно, «священный диск».
   Так, именно в «Музее» Аристарх Самосский впервые выска-зал гениальную догадку о вращении Земли вокруг Солнца и вычислил расстояние между ними, географ Эратосфен опре-делил окружность земного шара, предсказав возможность кругосветных путешествий; там же работал математик Эвклид и был написан первый учебник по геометрии. Именно в «Музее» творил великий создатель науки физики и гениальный инженер Архимед. Все они жили в научном центре совершенно бесплатно, не отягощённые материальными проблемами. Александр взял их на полное обеспечение, понимая, что гений учёных, не должен отвлекаться от работы и зависеть о куске хлеба насущного.
  Кроме того, в «Музее» - этом храме знаний Аристотель разбил ботанический сад, построил обсерваторию, создал знаменитую Александрийскую библиотеку, где трудились над разгадками «священного диска» мэтры современной науки. Аристотель остался в истории, как непревзойдённый титан мысли, который дал сильнейший импульс человеческим по-знания Вселенной и продвинул развитие цивилизации на сто-летия вперёд.
  От Аристотеля Александр узнал, что найденный им «свя-щенный диск» это не единственное послание свыше; они имеются и в других землях, особенно в Тибете и Индии. Желая познать истину, Александр Македонский вновь собрался в путь. В его планы не входила цель завоёвывать весь мир - Александра влекло сильнейшее желание разгадать вечные тайны мирозданья и докопаться до соли Земли.
  Он продолжал бесконечные битвы с местными племенами, покорял их гордыню, после чего делал их равными среди рав-ных. Именно Аристотель, ещё в те далёкие времена, пред-ложил Александру идею об объединении Европы. Но, не успевал Великий Полководец отряхнуть пыль со своего пурпурного боевого плаща, как начинал вновь собираться в поход на Восток.
  Однако Аристотель был категорически против дальнейших походов Александра! Он говорил ему, что невозможно познать всё сразу, что тайны мира не могут открыться в одночасье, а путь к знаниям тернист, долог и должен совершаться по-этапно.
   «Человек идёт по жизни шагами и не может летать»! - предостерегал великий учитель своего ученика. Он страстно просил Александра остановиться и довести до конца хотя бы то, что начато.
  Но, Александр, оставался неукротимым!
  Он настолько увлекся своей идеей, что она превратилась для него в настоящую манию. Он твёрдо решил завоевать Индию и двинуться дальше - в Тибет.

                ***
   В одно прекрасное утро, его фаланги подошли к долине Инда. Александр засмотрелся на его могучие воды, блестевшие в лучах восходящего солнца. Спустившись к реке, он зачерпнул воду своим золотым шлемом и жадно напился. Потом поднял руку, давая своим военачальникам команду готовиться к переправе. Окрылённый успехами, он объявил о продолжении похода.
  Но, о чудо, его войско впервые не послушало своего повели-теля и упрямо осталось на месте!
  Дело было в том, что к тому времени воины Александра до предела измучились тяжёлыми переходами и наотрез отка-зались повиноваться своему царю. Насколько же велико было удивление Александра, когда и его верные боевые друзья и соратники, все как один, высказались против дальнейшего похода. Было решено разбить лагерь на берегу реки, отдох-нуть и всё хорошенько обдумать.
  В наше время бытует мнение, что поход всё-таки состоял-ся, но Проведение остановило великого завоевателя. Оста-лось много всяких догадок относительно причин смерти ве-ликого царя. Одни считают, что он был отравлен прибли-жёнными, другие уверены, что он умер, заразившись какой-то тропической болезнью. Существует и третья версия, со-гласно которой Александр искупался в холодных водах горной реки, кровь его свернулась, и он умер от охлаждения. Якобы, когда он вышел на берег, то сознание его помрачилось. Царь хотел надеть свои боевые доспехи, но пошатнулся. «Свя-щенный диск», с которым он не расставался, выпал из его слабеющих рук и пробил золотой шлем Великого Воина. Диск прошёл через металл, как сквозь масло, а потом рассыпался на восемь равных кусочков. Царь же  неожиданно рухнул на землю и остался недвижим.
  Военный врач констатировал смерть Александра, и его тело было забальзамировано и помещено в серебряный гроб, доверху залитый мёдом. Так, Александр Великий – величайший на свете полководец и мудрец не дожил до 33 лет!
  Сердце его учителя не выдержало трагической вести, и Аристотель пережил своего ученика всего лишь на несколько дней. Сразу после гибели Александра македонские генералы отстранили от власти законных наследников царя – его мать, жену и сына, разделив между собой бескрайние земли великой империи, которая вскоре бесславно распалась. Бывшие соратники царя разграбили и огромные сокровища, при-надлежавшие Александру Македонскому. Однако никто их них не обратил своего внимания на восемь осколков «священного диска»!
  Этот бесценный дар, ниспосланный людям свыше, надолго затерялся в бурлящих водоворотах истории. Веками казалось, что народы, потерявшие свой «философский маяк», уже никогда не вспомнят о «священном диске» и не смогут разгадать его тайны.
  Но, это оказалось далеко не так!
               










                ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

               


                «Возврати меч свой на его место, ибо все,
                взявшие меч, от меча и погибнут...»

                Матвей. Гл 26


  Покидая нашу тихую случайную обитель, мы со светлой гру-стью смотрели на двух седых старцев, одиноко стоявших на крыльце своего дома. Нам было жаль оставлять этот архаич-ную гостиницу, примостившуюся на самой вершине святого Олимпа.
  Казалось, что мы побывали в прекрасной сказке, давно из-вестной нам и вновь пересказанной Всевышним. Дивная ночь, проведённая здесь, подарила нам возможность наяву пережить минуты вселенского счастья и заглянуть в заповедные дали загадочной вечности. Казалось, что Бог специально приберёг это первозданное место для влюблённых и надёжно защитил его от грязи и насилия, заполнившего наш современный мир.
   «Не знаю, где находится рай, - подумал я, - но для нас он навсегда останется в этом чудном отеле на вершине Олимпа, там, где всегда жили и до сих пор обитают греческие боги. Что-то произошло между мной и Лорой прошлой ночью, что-то очень важное и необъяснимое. Мы навсегда соединились с ней и стали единым целым»!
– Мы теперь с тобой одно целое! – Как будто бы читая мои мысли, сказала Лора. – Ты ведь об этом думаешь сейчас, не правда ли? Знаешь, Иван, что раньше все люди на земле были однополыми андрогенами, в них одновременно соединялось мужское и женское начало.
– Гермафродитами, что ли?
– Да нет, гермафродиты – это ошибка природы, примитив-ное повторение прошлых форм. Они имеют только внешние признаки мужских и женских половых органов и не способны самостоятельно размножаться. А андрогены – это представи-тели очень развитой древней цивилизации лемурийцев, которая находилась на месте современного Индийского океана и по-гибла в природных катаклизмах миллионы лет назад. А рай, между прочим, это вполне конкретное место, так называемый «солнечный остров» Невал, который и сейчас можно легко отыскать на карте в районе Мадагаскара и Сейшельских остро-вов. Так вот, изначально Бог, или Вселенский Разум, решил создать Адама и Еву в виде единого бесполого организма. Но, потом, когда их разделил на два существа, они согрешили и были навсегда изгнаны из рая. И слава Всевышнему! Да здрав-ствует яблоко раздора с великого древа познания! На свет на-чали появляться однополые особи, которые расселились по всей Земле, размножаясь всем известным путём. Однако до сих пор существует древнее поверье, согласно которому тот, кто отыщет свою вторую половинку, непременно станет самым счастливым человеком. Тогда обе половинки соединяться в одно целое не только физически, но и на высшем ментальном уровне сольётся их бессмертный дух, отчего они станут в два раза сильней!
– Так мы с тобой, значит, один большой андроген? – дура-чился я. – Ну так давай плодиться и размножаться!
– Ты всё шутишь, Ванечка, а ведь я уже давно хотела от тебя ребёнка. – Лора взяла меня за руку и очень серьёзным голосом произнесла. – Тебе, конечно, это не известно, но, ко-гда во мне только начала пробуждаться женщина, произошло нечто необъяснимое. В этот день ты находился у нас в гостях и, прощаясь со мной у порога, нежно взял меня за плечи и поцеловал. Неожиданно всё моё тело захлестнула приятная волна желания, а сознание ослепило какой-то непонятной эмоциональной вспышкой! В тот момент мне стало окончательно ясно, что я очень сильно тебя люблю, и ты являешься моей второй половинкой, понимаешь? Поэтому я и не встречалась с мальчишками и всё время мучительно ждала, когда, ты, наконец, нагуляешься, прозреешь и поймёшь, что мы созданы друг для друга! – Лора вдруг замолчала, а после короткой паузы, тихо спросила. - Скажи честно, ты меня, действительно, любишь?
– Честно-честно, очень-очень!
– Пойми, женщине это очень важно знать! Если, она, не со-мневается в любви своего избранника, то никогда не станет устраивать ему бессмысленных проверок, ревновать и делать «назло». Ведь любая женщина по своей натуре - большая соб-ственница и в своей жизни по-настоящему может любить толь-ко один раз. Имеется очень компетентное мнение учёных отно-сительно того, что, от кого бы женщина ни родила своего пер-венца, ребёнок всегда будет похож на её первого мужчину.
- А, в том случае, когда дама вышла замуж далеко не дев-ственницей, - улыбнулся я, - причём за «белого джентльмена» и скрыла от него, что её «первым» кавалером был, например китаец или африканец.
-  Если она сильно любила своего первого мужчину, то у неё может родиться жёлтый или чёрнокожий ребенок, похожий на своего отца! – Продолжила мою мысль Лора. - Это звучит невероятно, но – это установленный факт, который так же ве-рен, как и то, что от неразделённой любви человек может уме-реть! Знай, когда женщина убеждена во взаимности, то перво-му мужчине она легко открывает свой внутренний мир и отда-ётся ему вся - без остатка. Ты понимаешь меня, Иван? В том случае, когда в отношениях между мужчиной и женщиной исче-зает понятие вечного и противоречивого «если», вместе с ним уходят недоверие, страх потери, все двусмысленности, и оба влюблённых становятся свободными от условностей и уверен-ными в себе. Не знаю, может быть, это звучит наивно?
– Нет, всё правильно. – Согласился я. – Все грехи на земле совершаются от неуверенности человека в самом себе, от си-дящего глубоко в его подсознании комплекса неполноценности. Люди пытаются доказать всему миру свою значимость и исключительность, чтобы заставить других любить себя. Однако я искренне уверен в том, что единственное, чего невозможно добиться от человека силой, так это - любви. Его можно унизить, растоптать, убить, наконец, но заставить любить – пустая затея! Ведь любовь – это дар божий, который дан далеко не каждому. Поэтому его следует лелеять и холить. А, что касается моих чувств, то я очень сильно люблю тебя – люблю больше жизни! Так что, давай с тобой договоримся, что с этой минуты между нами больше никогда не будет секретов, хорошо?
– Я согласна!
– Тогда скажи мне честно, зачем ты ночью задрала и дер-жала свои ножки на спинке кровати? Что это за ритуал?
– Ой, какой же ты глупенький! – Звонко рассмеялась Лора. – Я просто хотела забеременеть от тебя – наверняка! Ты что, этого не знаешь?! Для того чтобы оплодотворить яйцеклетку сперматозоидам после копуляции нужно преодолеть марафон-скую дистанцию, причём, всего за полтора часа. Знаешь, что это означает для этих бедняжек? То же самое, что для челове-ка пройти гигантское расстояние от Земли до Солнца! И только один из них – самый шустрый и быстрый бегун-стайер достига-ет финиша. Так вот, я просто ему помогала! Ведь спускаться по наклонной вниз намного легче, не правда ли?
– Ну, ты даёшь! – восхитился я мудрости своей жёнушки. – И откуда всё это может знать непорочная дева?
-  Мне трудно тебе объяснить: знаю и всё! – Загадочно улыбнулась Лора.  - Ведь я же очень подкованный товарищ – по части теоретической стороны любовных утех, только вот практики до вчерашней ночи совсем не имела. Ну, ничего, на-верстаю упущенное с твоей помощью!

                ***
  Мы уже въезжали в Афины.
  Продвигаясь к центру, мы обратили внимание на внезапно появившийся красавец Акрополь, который величественно воз-вышался над крышами этого вечного города и был виден из любой его точки.
  Я решил припарковать наш «Форд» на большой площади, за-полненной людьми и пестрившей многочисленными открытым кафе. Мы выбрали место в одном из них, и присели за столик под широким грибком с яркой рекламной надписью «Мальбо-ро».
   Я сразу же взял мобильный телефон и набрал заветный но-мер.
– Халё! – раздался знакомый мужской голос. – Вы в Афи-нах?
– Да, в самом центре, на какой-то площади.
– Это площадь Аммония. А, как называется кафе, где вы сидите?
  Я посмотрел на вывеску.
– «Парнас».
-  Ждите, к вам скоро подъедут.

                ***      
  Площадь Аммония представляла собой круглый живописный фонтан, вокруг которого двигался бесчисленный поток машин. По всему периметру площади располагались витрины бутиков, а так же несколько уличных кафе и ресторанов.
   В одном из них сидели мы с Лорой.
   Солнце находилось почти в зените, и время приближалось к сиесте. Наступал тот самый трогательный момент, когда все истинные и уважающие себя греки должны были разойтись по своим домам, чтобы насладиться послеобеденным сном.
  Однако, не смотря на то, что многие магазинчики уже закры-вались, площадь по-прежнему оставалась многолюдной от большого наплыва туристов. Ожидая, когда за нами приедут, мы с Лорой начали разглядывать публику, сидящую за сосед-ними столиками.
  Рядом с нами располагалась какая-то шумная компания тури-стов. На стульях вокруг стола было разложено множество по-купок. За столом сидело трое крупных мужчин, вокруг которых суетились их жёны, которые что-то постоянно перекладывали из пакета в пакет. На каком языке они изъяснялись, трудно бы-ло расслышать из-за шума от проходящего мимо транспорта, но по их внешнему виду и манере поведения, мне показалось, что это – русские!
  Когда женщины дружно отправились в сторону магазинов, их мужчины, тоскливо озираясь по сторонам, стали что-то зате-вать. Один из сидевших с сосредоточенным видом мял под столом целлофановый пакет.
   «Ну, конечно же, это – «наши»! – Подумал я. – Соображают на троих»!
  Передавая пластиковый стаканчик по кругу, они, морщась, но очень лихо выпили содержимое бутылки, закусывая какой-то тоненькой шоколадкой. Меня поразило, с как быстро и мастер-ски они «раздавили» пол-литра! Пустую тару они «незаметно» выставили под стол. Я взглянул на этикетку - так и есть -  наша «Столичная»!
   Когда к их столику в очередной раз подошли жёны, разговор между ними стал более оживлённым:
– Вот, сволочи, – упрекала одна из женщин осоловевшую троицу, – уже успели нажраться! В такую-то жару!
– Ничего, мать, всё будет - «тип-топ»! – оправдывался тот, что разливал, вальяжно растягивая слова. По его грозному виду и умению брать ответственность на себя, стало ясно, что в этой святой троицы, именно он является заводилой.
  После выпитой водки, вся компания заметно приободрилась, и взгляды мужиков уже не выражали прежней напряжённости, а совсем наоборот – стали мягкими и просветлёнными. Они гля-дели на своих подруг подобревшими глазами, которые свети-лись счастьем и умиротворённостью.
– Где-то здесь, – не могла угомониться одна из женщин, – находится магазин, в котором продаются «клевые» норковые шубы, качество – закачаешься! Вот, на этой долбанной визитке даже адрес написан, но эти местные торгаши по-русски ни хре-на не «чешут»!
  Она в сердцах выпила остатки воды из стаканчика и, увлекая за собой подруг, отправилась на поиски шубного бутика.
  При звуке родной и до боли знакомой речи соотечественни-ков, душа моя расплылась от нежного и тёплого чувства. Это только русские могли «раздавить» в сорокаградусную жару бутылку сорокаградусной водки и мотаться по греческой столице в поисках шубы из меха зверька, который водится только у нас в Сибири. При всём при этом все, они выглядели вполне довольными и жизнерадостными!
  Я уже хотел подойти к мужикам и поговорить с ними по-свойски, когда заметил, как мимо нас по дорогу проскочил красный «Порше» Иорданиса!
  Он сразу увидел нас, приветственно помахал рукой и начал искать место для парковки.
  В этот же самый момент, в потоке машин появился знакомый серебристый джип «Субару»!
  «Боже мой! Неужели этим уродам удалось прорваться через границу»?! – с ужасом  подумал я.

                ***
  Я не стал делиться с Лорой своими опасениями и для отвода глаз попросил её пройтись по бутикам, чтобы присмотреть нам что-нибудь из головных уборов. Лора с неохотой встала и по-шла в сторону магазинов, поразив меня своей сговорчивостью и послушанием.
  Через пару минут я увидел тех самых агентов, которых мы повстречали, пересекая греческую границу. Несмотря на полу-денную жару, они оба  были одетые в костюмы и галстуки. При-стально вглядываясь в лица посетителей кафе, они медленно продвигались в мою сторону.
  Я в пол оборота повернулся к своим соседям-землякам:
– Слушайте, мужики, я тоже русский - из Москвы. - Прошеп-тал я, прикрывая рот ладонью. - У меня возникли большие про-блемы. Сможете помочь?
– Какой базар, братан! – с искренним участием отозвался старшой. – Говори - что надо?
– Пусть мой дипломат пока побудет у вас. – Заговорщиче-ски произнёс я и подвинул кейс ногой под их столик. – Сейчас ко мне подойдут два амбала в костюмах. - Продолжил я. - Если вдруг они уведут меня с собой или произойдёт ещё что-нибудь непредвиденное, то огромная просьба – передайте чемоданчик моей жене, которая только что сидела со мной за столиком. Очень прошу, мужики, помогите – дело государственной важности!
– О чём речь?! - заверили меня соседи.
  В это время двое бандитов, раздвигая на своём пути стулья, подошли и демонстративно сели за мой столик. Без лишних предисловий, один из них схватил меня за ворот майки, упёр в живот пистолет с глушителем и прошипел:
– Ты уже нас достал, адвокатик! Думаешь, мы не знаем, что ты завалил двоих наших в Болгарии?! Надеялся, что мы тебя не найдём? Никуда ты, сука, от нас не денешься! Кишка тонка! Короче так – давай сюда «товар», а то мы тебя прямо здесь и замочим. Ты понял? А, где твоя жена - сучка?!
– Эй, чего вы на нашего кореша наезжаете? –  Вступился за меня старшой «турист», поглядывая на своих товарищей. – А, то можно и по сопатке получить!
  Не успел он договорить, как второй агент резко обернулся к нему лицом и, положив на столик пистолет с длинным глуши-телем, процедил сквозь зубы:
– Заткнись, падла, и не гавкай! А то мы вам всем сейчас мозги вышибем!
– Ты чего стволом размахался, земеля?! – приподнялся из-за стола «старшой». – Зачем беспредел творите?! Мы мирные туристы, блин, из круиза. Граждане СССР – не хер собачий, понял? В наше консульство можем обратиться, если что!
– Да, срать мы хотели на ваше консульство и на всех вас - быдло вонючее! Ваше дело свинарники убирать и поменьше высовываться, понял?! Ишь ты, разъездились они! Круиз у них! Граждане «эсесера»! В консульство они обратятся! Зачем вас вообще за границу выпускать стали, кугутов грёбаных?! Подо-ждите, дайте срок, мы всех вас вот сюда заткнём! – Агент резко сжал кулак перед самым носом у старшого туриста.
  В этот момент за спинами сидящих передо мной агентов я увидел Иорданиса. Он быстрым шагом направлялся прямо к нам. Дока был в чёрных очках и красной бейсболке, а кисть его правой руки прикрывала сложенная вдвое газета. Приблизив-шись, он обхватил голову моего визави левой рукой, затылком прижал к своему бедру и резко дёрнул в сторону. Послышался слабый хруст, и чекист обмяк на стуле с потухшим взглядом. Второй едва успел обернуться, как Иорданис поставил ствол с глушителем ему в темечко и нажал на курок. Раздался глухой хлопок, Иорданис снял со своей головы кепку и быстро натянул на голову агента; тот так и остался «задумчиво» сидеть на своём месте.
  После всех этих манипуляций Иорданис ловко засунул оружие за пояс, прикрыл сверху рубашкой и присел рядом со мной.
  Всё это произошло так быстро, что никто вокруг толком ничего не понял. Со стороны же могло показаться, что в кафе встретились старые знакомые, и о чем-то оживлённо беседуют и дурачатся.
  Однако русские туристы сидели молча, и всё ещё не могли прийти в себя от шока.
  Первым заговорил Иорданис, который сидел между двумя агентами, заворачивая их пистолеты в газету.
– Где Лора? Диск с тобой? – спокойным голосом спросил он.
– Диск в кейсе под соседним столиком. Лора сейчас придёт. –  Автоматически ответил я.
– Это твои знакомые, Иван? – Дока Иорданис взглядом ука-зал на туристов. – Они смогут помочь мне перенести трупы в твой «Форд»?
– Конечно, какой базар! – отозвался старший.
– Значит, версия такая: – со знанием дела предложил Дока, указывая на двух «молчунов» в костюмах, – это наши «друзья», они немного перебрали со спиртным, и мы сопровождаем их к машине. Потом их тела отсюда уберут мои люди. Всем понят-но? А ты, Иван, останешься на месте и дождёшься Лору.
   Действия нашей дружной компании, действительно, могли показаться вполне невинными. В самом деле, четверо подвы-пивших мужчин помогают своим не трезвым товарищам сесть в машину. Во всяком случае, ни у кого из присутствующих в ка-фе, эта сцена не вызвала повышенного интереса.

                ***
  Когда все снова расселись по своим местам, я обратился к туристам:
– Мужики, огромное вам спасибо! Мы избавились от наших злейших врагов. Только у меня к вам имеется одна просьба: прошу, забудьте всё, что вы сейчас видели, договорились?
– Замётано! – развёл руками старшой. – Если б не твой друг, я бы сам их завалил! Я ведь бывший десантник! Это же надо – мы все для этих гадов являемся быдлом! А насчёт того, что здесь происходило, то мы ничего не видели и не слышали, да, мужики? - Он хитро посмотрел на своих товарищей, кото-рые единодушно закивали головами.
– Но надо это дело как-то отметить, а? Как положено – по-русски! – приободрился старшой – Я мухой за пузырём слетаю!
– Знаете что? – я понимал всю нелепость создавшейся си-туации, и в то же время не хотел обижать своих соотечествен-ников. – Давайте сделаем так: вы мне помогли, а я подкину деньжат на норковые шубы для ваших жён. Я знаю, что нашим туристам за границей вечно валюты не хватает. И на бутылку, думаю, останется. Ну, как вам моё предложение?!
– Да, разве мы из-за денег?! Обижаешь, начальник! – враз-нобой промычали ребята.
– А, почему бы и нет? – послышался вдруг бодрый голос «старшого». – Я, например, не имею ничего «против», если это предложение от всей души.
  Я достал из кейса пачку долларов, положил на стол и придви-нул к нему. Он взял пачку и с показным безразличием сунул в свой карман.
   Дока Иорданис, слушая наш разговор, молча улыбался и всё поглядывал на дорогу. 
– Да, мужики, мы же так и не познакомились, – заторопился я. – Скажите хотя бы, кто вы и откуда?
– Мы из Таганрога, – сказал старшой. – Будешь в наших краях, заходи в порт - Пашку Сокола там знает каждая собака.
; Иван Гауди! - ответил я и протянул им руку.
 
  В это время к нам подошла Лора, на голове которой красова-лась широкополая соломенная шляпа с шёлковой лентой розо-вого цвета. Увидев Иорданиса, она искренне удивилась:
– А, как вы нас нашли?
– Да, совершенно случайно! – Подмигнув мне, произнёс До-ка Иорданис. – У меня дела в Афинах, проезжал мимо и увидел в кафе Ивана. - Он не договорил фразы и, посмотрев в сторо-ну дороги, радостно произнёс. - А вот и те, кого мы ждём!
  В это время, недалеко от кафе остановился серебристый «Мерседес» представительского класса. Из передней двери вышел молодой парень атлетического телосложения, который поприветствовал Иорданиса рукой.
  Мы попрощались с нашими отважными туристами и направи-лись к машине.

                ***
  В машине Дока Иорданис, сидевший на переднем сидении, возбуждённо обратился к нам с Лорой:
– Да, давненько мне не приходилось упражняться в стрель-бе – ещё с Афганистана. Но, эти подонки такого успели натво-рить – страшно сказать! Когда они пересекли болгарскую гра-ницу, то быстро обнаружили сгоревшую машину и своих коллег, вернее то, что от них осталось. Потом эти уроды заехали в отель и разыскали Марко. Они зверски убили болгарина и подожгли его дом. Слава Богу, что в это время там не было его жены и детей! От какого-то мальчишки в гостиницы они узнали, что ты - Иван уехал на «Форде» - пикапе и начали вас преследовать.
– Как, Марко убили! – жалобно прошептала Лора. – Какие сволочи!
– Это ещё не всё! – продолжал Иорданис. – Они погнались за вами, но на греческой границе их не пропустили. Тогда они взорвали весь офис таможни к чёртовой матери! Чистые отмо-розки, которые везде ведут себя как хозяева!
– Там же в это время дежурил Николс, это он их не пускал!
– Николс сгорел заживо... и его жена тоже! - Иорданис про-должил свой рассказ хриплым и подавленным голосом. - Надо же было случиться такому роковому совпадению: в тот момент Маргарита привезла мужу обед!
  Лора схватила мою руку и по её щекам потекли слёзы.
– Они отправились к своей дочечке Долорес! – обречённо произнесла она.
  «Какая страшная судьба! – подумал я. – Выходит, от неё ни-куда не деться. Неужели диск и шарик представляют собой та-кую огромную ценность, что из-за них погибло столько добрых и прекрасных людей»!
– Мне позвонили и сообщили, что они «сели вам на хвост». – Продолжал свой рассказ Иорданис. – Этого никто не мог ожидать. До той развилки, где вы свернули на Олимп, они сле-довали за вами по пятам. Однако по ошибке они проскочили поворот и, возвращаясь назад, потеряли много времени. Но у городка Димитриос, они вас почти настигли. Слава Богу, что нам помогло Провидение! Мне даже страшно подумать о том, что могло бы произойти, если бы не началась гроза! Вы просто чудом успели проскочить мост, поскольку через полчаса уро-вень воды в горной реке так сильно поднялся, что вашим пре-следователям пришлось ждать до утра. Я же прикрывал вас и следил за дорогой до рассвета. К утру уровень воды в реке упал, и я поспешил к гостинице. Мне не хотелось нарушать ваш покой, и я  через хозяйку отеля передал вам мобильный теле-фон. Буквально через несколько минут после вашего отъезда, в отель заявились они, и между нами завязалась яростная пе-рестрелка. Мне помогал старик, который тоже стрелял из сво-его допотопного кремневого ружья. Своими действиями нам удалось задержать этих уродов у гостиницы. Но, в конце кон-цов, они ринулись за вами следом, а я преследовал их джип до самых Афин.
– Но, как тебе удалось найти нас в этом огромном городе? – спросил я.
– Мне в очередной раз помогали мои товарищи. А агенты засекли ваш «Форд». В итоге всё произошло так внезапно, что пришлось действовать по обстановке - в создавшейся ситуации у меня просто не было другого выхода, чтобы остановить этих подонков.
– Вы сейчас говорите о тех самых ребятах, которые сидели в кафе за соседним столиком? – Спросила Лора, растерянно глядя на Иорданиса. – Но, вы с ними очень мирно попроща-лись? Я ничего не могу понять?!
  В ответ Дока Иорданис  только улыбнулся и произнёс:
– Лора, ты - просто прелесть!
– Не делайте из меня дурочку, – обиженно воскликнула она. – Теперь я всё поняла - Иван, специально послал меня за этой шляпой, чтобы я ничего не видела.
  После этих слов она насупилась, демонстративно отверну-лась к окну и надула свои пухлые губки.

                ***   
  Проехав по длинной набережной порта Пирей, «Мерседес» остановился около стоянки морских яхт, где нас уже ждал бы-строходный катер.
  Как только мы поднялись на его борт, взревели мощные мо-торы и, он, совершив маневр по гавани, помчал нас в открытое море.
 
– А куда это мы летим? – поинтересовалась Лора, придер-живая от ветра свою соломенную шляпку и стараясь перекри-чать шум двигателя.
– На остров! – коротко ответил Дока, – на котором вас ждёт встреча с самим Доном Патихисом! – ответил Иорданис.
– Каким ещё Доном? – хмуро спросил я. – Прямо как у Скорсезе в «Крёстном отце»! Если я не ошибаюсь, «донами» именуют себя главы сицилийской мафии.
– С древних времён так назывались самые уважаемые Доки. – Сказал Иорданис, сурово посмотрев в мою сторону. – Это непосвященные простолюдины подхватили слово «дон», назы-вая так отпрысков мафиозных кланов. Но они даже не подозре-вали о том первоначальном значении, которое было заложено в этот почётный и священный титул Водолеев.
– А, что это за остров впереди? – полюбопытствовала Лора, указывая по направлению движения катера. – Мы плывём именно туда?
-  Да, это - остров Сократа! – С гордостью произнёс Иорда-нис.-  Именно здесь когда-то родился этот величайший грече-ский философ. Но теперь он принадлежит Водолеям и являет-ся резиденцией, в которой живёт и работает наш уважаемый Дон Патихис. Спецслужбы многих стран дорого бы заплатили за то, чтобы узнать об этом месте!

                ***
  Мы пришвартовались к небольшому бетонному причалу, ря-дом с которым покачивались на волнах несколько современных катеров и белоснежная морская яхта.
   Берег представлял собой высокую, отвесную скалу, над вер-шиной которой шумно носились крикливые чайки и огромные альбатросы. Пирс от скалы отделяла узкая полоска каменисто-го пляжа, рядом с которым я заметил открытую шахту лифта со стеклянной кабиной.
   Когда мы поднялись наверх, перед нашим взором открылась панорама великолепного парка с цветущим садом, стройными пальмами и кипарисами. В перспективе этой эпической картин-ки возвышался акрополь, но не полуразрушенный как в Афи-нах, а абсолютно целый и величественный. Со всех сторон к дворцу тянулись многочисленные дорожки из аккуратно по-стриженных кустов мирта и самшита. Не верилось в реаль-ность происходящего, и этот живописный вид напоминал цвет-ную репродукцию Древней Греции из школьного учебника по античной истории.
  На площадке у лифта стояло несколько открытых электромо-билей с тонкими солнечными батареями вместо крыш. Мы усе-лись в эти удобные машинки, которые бесшумно понесли нас в сторону акрополя.
  Только подъезжая к парадному входу, стали понятны истин-ные размеры этого изумительного по своей красоте архитек-турного строения!
   Над нами возвышалась мраморная колоннада, которая упи-ралась в стройные фигуры каменных красавиц – кариатид, держащих над собой резной портал с вычурным орнаментом барельефов. С каким-то внутренним волнением и нескрывае-мым восторгом мы прошли по широким гранитным лестницам во внутренние покои дворца. Его пол был вымощен мраморны-ми плитами, а стены украшены изысканной росписью и древ-ними фресками. По обеим сторонам широкого прохода тяну-лась анфилада комнат, которая вела в овальный зал с широ-кими колоннами из белого мрамора. Свет в эти покои проникал естественным путём – через прозрачные витражи из цветного стекла. Посреди зала возвышался огромный круглый стол из полированного белого камня, рядом с которым сидел какой-то человек в инвалидной коляске.
  Приблизившись к центру зала, мы увидели пожилого мужчину с белой бородкой и коротким ёжиком седых волос на голове. Он был одет в просторную шёлковую косоворотку цвета слоновой кости, а его ноги покрывал тонкий шерстяной плед такого же тона.
   Незнакомец пристально поглядел на нас, живо улыбнулся и громко произнёс:
– Я очень рад видеть вас, дорогие мои: Лора и Иван. Меня зовут Дон Патихис. – Произнёс он низким голосом, который эхом повторялся в куполе мраморного зала. После этих слов старец посмотрел на Иорданиса и добавил. – А тебе Дока я выражаю особую благодарность за помощь и поддержку наших молодых друзей. Мы даже представить себе не могли, что за ними увяжется целая банда спецслужб. Безмерно жаль, что это путешествие стало столь опасным, и мы не смогли обойтись без жертв. Пожалуйста, Дока, позаботься о семьях погибших.
  Он помолчал, скорбно сжав губы, потом вновь обратился к нам:
– Я знал ваших родителей. Правда, Маргариту и Николая видел ещё совсем маленькими, когда их отправляли в далёкую Россию. Мы искренне скорбим по поводу их трагической гибе-ли. Это наша вина – не досмотрели! - Тихо сказал он. - Примите мои соболезнования! Хочу, чтобы ты знал, Иван, что твой дед - Цезарь Гауди когда-то был моим самым близким другом. Он погиб, как настоящий герой! Кстати, внешне ты очень похож на него в молодости: дайте-ка, я вас хорошенько рассмотрю!
  Дон приблизился к нам и восторженно произнёс:
– Боже, какая вы - чудесная пара: настоящие Доки! Как же я счастлив, что вы вместе. Это значит, что все предсказания сбываются. Кстати, вы привезли «священный диск» и шар?
  После этих слов я достал из кейса свой бесценный груз и про-тянул его Дону. Он взял в руки диск, положил его на стол, опустив в его середину волшебный шарик. Неожиданно для всех присутствующих, диск засветился ярким внутренним светом, а шар начал медленно вращаться вокруг своей оси. Через мгновение, крышка шара открылась, и из его чрева выплыл сгусток волшебного огня. Он совершил свой обычный обзорный круг по залу, подлетел к Дону и остановился у его переносицы. Потом, он на мгновенье исчез в районе головы старика и вновь появился у его ног. Затем круглый огонёк завис над мраморным столом, возвратился к шару и плавно опустился в него. Крышка захлопнулась, рассыпав вокруг себя маленькие огненные искорки.
  Мы продолжали заворожено наблюдать за его странными ма-нипуляциями!
   Шар всё ещё крутился вокруг своей оси, излучая бледно-голубое сияние, от которого на свод зала стало проецировать-ся голографическое изображение, отражённое от диска. Оно напоминало карту звёздного неба на сферическом экране пла-нетария. Эта загадочная мистическая феерия продолжалась несколько минут, после чего шар остановился, а все картинки на потолке исчезли так же внезапно, как и появились. Мы гля-дели на всё это не в силах вымолвить слова.
  Молчание нарушила Лора.
– Да это же настоящее чудо! – Не отводя глаз от стола, прошептала она. – Шар - это нечто живое!
– Действительно, это разумная энергетическая субстанция. О её истинных возможностях мы можем только догадываться! – произнёс Дон Патихис. – О них известно, пожалуй, только нашему Рою. Ладно, дети мои, пойдёмте, я покажу вам свои владения. Думаю, что вам это будет интересно.
  Дон встал со своей инвалидной коляски и уверенно пошёл к выходу. Потом резко остановился, посмотрел вниз – на свои ноги и, не явно веря собственным глазам, постучал ступнями о пол. Затем он взглянул на нас, как-то растерянно улыбнулся и радостно воскликнул:
– Да, это и в самом деле настоящие чудеса! Я ведь больше десяти лет был парализован! Вот так шарик!?
  Невозмутимый Дока Иорданис с удивлением поглядел на ноги Дона, и с недоверием в голосе произнёс:
– Да это же просто - фантастика!
– Боже мой, двенадцать лет назад на меня было совершено покушение! – Сказал Дон. – После автокатастрофы я остался парализованным и наши врачи ничего не могли с этим поде-лать. И вот раз – и готово! Я знал о сверхъестественных воз-можностях шара, но, по правде говоря, мне и сейчас во всё это не верится!
– Вот почему хозяйка отеля прозрела, старик стал, как мо-лодой, а сгоревшее дерево зацвело! – Я растерянно перечис-лял случившиеся факты. – Он и в нас с Лорой входил!
– Он входил в нас с тобой? – Настороженно переспросила Лора. – Когда? Зачем?
– Я не знаю! - я вопросительно поглядел на Дона. - Видимо, и с нами он тоже творил какие-то чудеса.
; Всем нам ещё многому придётся удивляться, дети мои. –
Загадочно произнёс Дон. – Он жестом пригласил нас к выходу, а потом обернулся к Иорданису и сказал. – Дока, а ты распоря-дись насчёт вылета наших друзей в Андорру – их там ждёт приятный сюрприз. И, пожалуйста, подготовь всё к отправке шара и диска к Рою на Кипр.
 
  Когда мы шли по коридорам дворца, я задал Дону давно му-чивший меня вопрос:
– Я понимаю, что эти удивительные вещицы имеют чудо-действенную силу, но неужели только в этом их предназначе-ние?
; Я не могу рассказать тебе всего, но вы привезли то, что не
имеет цены. – Очень серьёзно ответил Дон. – Те чудеса, сви-детелями которых мы стали, – лишь малая доля их грандиоз-ных возможностей. Эти предметы неземного происхождения, которые были доставлены на землю нашими Таинственными Создателями. Всю свою историю человек изумлённо и при-стально смотрел в космос и, обращаясь к звёздам, пытался разгадать законы мирозданья. Человечество сделало лишь робкие попытки отыскать своё место во Вселенной, но знаний и опыта у него оказалось маловато. Контакты с Вселенским Ра-зумом на низком уровне духовного развития нашей цивилиза-ции просто невозможны - это так же сложно, как муравью пы-таться завести диалог с человеком. Хотя на сегодняшний день люди достигли немало в освоении науки и техники: мы можем наблюдать за звёздами, парить в небе на летательных аппара-тах и даже побывали на других планетах. Кроме того, мы по-стоянно посылаем в свободный эфир радиосигналы, а так же зонды с информацией о Земле и землянах. Ещё в 1970 году советский аппарат унёс в космос зашифрованную информаци-онную табличку, в надежде на то, что кто-нибудь в нашей га-лактике откликнется на этот примитивный призыв к сотрудни-честву.
-  Подобные таблички уже лежат на Луне, Венере и отправлены на Марс. – Озвучил я свои мысли.
-  Совершенно верно, - подтвердил Рой и продолжил, - так вот «священный диск», который вы сюда привезли, является свое-образной базой данных высшей вселенской цивилизации, спе-циально оставленной на Земле. Этот диск был послан нам как визитная карточка наших создателей, своего рода шпаргалка, в которой содержится исчерпывающая информация о нашей планете и всей вселенной в целом. На его поверхности нане-сена таинственная криптограмма; она написана языком мисти-ческих знаков и символов, которые был хорошо известен древ-ним землянам, некогда населявшим нашу планету. Наши муд-рые предшественники умело пользовались подсказками звёзд-ных покровителей, но цивилизации исчезали одна за другой, а вместе с ними и возможность расшифровать и понять то, что было начертано на этом диске. Однако некоторые тайны Все-ленной были постигнуты избранными умами человечества - Сократом и Аристотелем. Чтобы преумножить своё мо-гущество Наполеон, Гитлер и другие диктаторы нашей эпохи пытались любыми путями заполучить его: разжигали жестокие войны и уничтожали миллионы людей. Однако все их попытки остались тщетными – проведение не давало его в руки земного зла. В настоящий момент этот источник чудотворной силы знаний оказался у нас, и для разгадки его тайн будут привлечены самые лучшие умы. Значение священного диска трудно переоценить, и тому, кто сможет расшифровать информацию, содержащуюся в нем, будет принадлежать великое право править этим миром.
-  Значит не только из-за моего наследства, но и по этой причи-не нас всё время преследовали и пытались убить? – возмути-лась Лора.
-  Да, девочка моя, - Патихис положил ей руку на плечо и про-должил, - тёмные силы зла мечтают завладеть им, чтобы укре-пить власть над людьми и приумножить свои богатства. К со-жалению, наша цивилизация пошла по ложному пути зла и на-силия, и грубо нарушила основные законы вселенской гармо-нии. Но, в обозримом будущем человечество ждёт совершенно другой мировой порядок и иная модель общественных отноше-ний. У нашей расы ещё есть время для того, чтобы одуматься! Во всяком случае, до тех пор, пока существует Жёлтый Карлик - Солнце. Оно хоть и угасающая, но вполне устойчивая звезда, которой суждено греть нас ещё как минимум: пять-шесть мил-лиардов лет.
-  А, каким образом этот диск оказался в России? - спросил я.
-  История «священного диска» очень любопытна. - Сказал Дон Патихис. – Ещё Александр Великий обнаружил его в катаком-бах египетских пирамид. Его учителю – Аристотелю удалось разгадать кое-какие записи и даже применить их в жизни. Од-нако после его смерти эти бесценные знания были безвозврат-но утеряны, а сам диск начал свои долгие странствия по всей земле. Каким-то непонятным, таинственным образом он ока-зался в руках служителей христианской церкви, которые даже не догадывались о великом предназначении диска и просто не знали, что с ним делать. В результате церковники надолго уп-рятали его как священную реликвию в глубокие подвалы своих хранилищ. В 988 году от рождения Христова, когда на Русь решила принять христианство, греческая церковь передала диск своим славянским братьям в числе многих других религиозных символов православной веры. Долгие годы эта диковинная вещица пылилась в архивах русского патриархата, а позже, в день рождения наследника престола - цесаревича Алексея была вручена царской семье в качестве бесценного подарка. Вместе с золотым запасом России он почти сто лет пролежал в тайной пещере Кавказских гор, откуда вы его достали и привезли сюда.
-  Но, кто и как нашёл это золото? – поинтересовался я.
-  Его обнаружили совершенно случайно: в районе Приэльбру-сья проводилась геодезическая разведка местности на пред-мет строительства самой большой в мире обсерватории. К этому проекту имела самое непосредственное отношение твоя мать – Сусанна. Во время теодолитной съёмки ей и стало из-вестно местонахождение пещеры и найден клад русского царя. Тогда, её муж – Антон Гауди выполнял обязанности Дона Рос-сии. С его помощью мы тщательно обследовали это хранили-ще, установили там самое современное оборудование и под-ключили его к системе управления нашего информационно-аналитического центра.
-  Теперь, царским золотом владеют Водолеи? – спросила Ло-ра.
-  Да, но только временно! - улыбнулся Патихис. – Эти сокро-вища всегда принадлежали, и будут принадлежать только Рос-сии. Однако не пришло ещё время вашим соотечественникам воспользоваться своим богатством, слишком нестабильная обстановка сейчас в вашей стране. Если мы откроем тайну пещеры, то золото будет разворовано представителями государственной элитой. Что поделаешь, так всегда делали ваши «слуги народа» и их вездесущие спец органы. Последний ваш император очень хорошо предвидел это и успел спрятать достояние своего народа до наступления лучших времён. Но ничего, мы дождёмся того момента и откроем завесу над этой вековой тайной. Ждать осталось недолго! В наших интересах, чтобы Россия стала могучей и авторитетной державой. Ведь в ней заложены фантастические ресурсы и именно на неё возлагается особая миссия в будущем. Это страна - Водолей, в которой заключаются вековые чаяния всех честных людей Земли!
-  Я даже не догадывался, что мой отец был Доном России! – Сказал я не без гордости, поскольку эта новость стала для меня полной неожиданностью и потрясла до глубины души.
-  Антон Гауди выполнял эти функции недолго. - Сказал Пати-хис и продолжил свой рассказ. - Дело в том, что ваша револю-ция перевернула весь порядок вещей, некогда существовавший в мире. Раньше, в России имелся очень сильное братство Док во главе с мудрым и энергичным Доном. До коммунистического мятежа он занимал должность премьер-министра. Однако волею случая жизнь его трагически оборвалась. Это был гос-подин Столыпин, легендарная личность которого вам хорошо известна. После его коварного убийства Высший Совет Водо-леев с большой неохотой соглашался на совмещение функций Дона с государственными должностями. С 1917 года некогда великая и могучая Российская империя пошла под откос. Власть перешла к авантюристам и преступникам, которые уто-пили народ в крови. В первую очередь под жернова НКВД по-пали - Водолеи. В результате, почти весь бесценный запас про-грессивной силы вашего государства был уничтожен. Только перед второй Мировой войной, мы послали нескольких детей наших Док из Европы, для восстановления структуры Водоле-ев России, в их числе были и ваши родители. Их судьба сложи-лась по-разному, но их объединил и возглавил лучший из луч-ших - Антонио Гауди, который в дальнейшем и был избран До-ном. Однако в период своей деятельности, он совершил много тактических ошибок. Конечно же, Антон - незаурядная личность и прекрасный организатор, но причиной его неудач стала чрез-мерная либеральность и интеллигентность. Антонио не смог сформировать мощную оппозицию существовавшей власти и сделал непростительные промахи в подборе кадров. Я имею в виду ваших нерадивых президентов. Это произошло потому, что Антон не обладал врождённым чутьём, который присущ человеку с русским национальным характером, и по своей сути всегда оставался рафинированным европейцем. Для нас стало ясно одно бесспорное обстоятельство: Доном России должна стать личность, рождённая на её священной земле и обла-дающая всей спецификой российского менталитета. Вот поче-му на место твоего отца теперь рассматривается кандидатура Ивана Гауди! - Старик хитро улыбнулся и повторил. – Да - да, сынок, ты не ослышался - именно – твоя кандидатура!
-  Теперь многое стало проясняться! – задумчиво произнёс я, не веря собственным ушам.

                ***
   После этого обстоятельного разговора с Доном для меня стал понятен истинный смысл тех трагических событий, кото-рые резко изменили всю мою жизнь. Мне стало ясно, почему так неожиданно уехали из России мои родители, для чего был необходим наш вояж за границу, что послужило причиной на-ших преследований, бесконечной стрельбы и погонь.
   Однако ещё многое требовало детальных объяснений. Я му-чился вопросом: почему же мой отец не посвящал меня в свои дела? Если бы он сделал это немного раньше, многих ошибок можно было бы избежать. Без сомнений, он руководствовался благими намерениями – хотел оградить меня от неизбежных трудностей, связанных с нелёгкой участью Доки. Но, ему не так и удалось обмануть судьбу, которая всё равно привела меня к конечной цели!

                ***
  Увлечённые разговором, мы незаметно спустились и увидели перед собой огромную - размером в десятиэтажный дом, пира-миду. Её грани ярко сверкали в солнечных лучах, и это мону-ментальное сооружение казалось каким-то космическим мира-жом.
– Это наш информационно-аналитический центр! – с гордо-стью произнёс Дон. – Плоскости граней покрыты солнечными батареями, основание пирамиды уходит глубоко вниз, в нём размещены учебные классы, научные лаборатории, центр связи и другие отделы. Здесь проходят обучение наши маленькие Доки. В самом ближайшем будущем у вас в России мы должны построить подобный центр.
  Мы доехали к пирамиде на электромобилях, и на лифте спус-тились в подземный бункер. Все помещения, которые мы про-ходили, были оборудованы по самому последнему слову тех-ники.
  Ничего подобного я прежде не видел!
  Мы подошли к терминалу, отделённому от коридора высокими стеклянными перегородками, и вошли вовнутрь. Дон провёл нас в один из кабинетов, где у компьютера сидел какой-то парень. Сам же он извинился перед нами и отлучился по неотложным делам.
  Заметив меня с Лорой, оператор обернулся и добродушно нас поприветствовал:
– Халё, Лора и Иван! Вот мы и встретились! Меня зовут Христо. Это я разговаривал с вами по телефону и наблюдал за каждым вашим шагом при помощи спутниковой связи. У меня записаны все ваши передвижения. Если хотите, можете по-смотреть на себя со стороны? Это очень интересно!
– Вы что, всё-всё записывали?! – со страхом в голосе про-изнесла Лора.
– Конечно, всё. Ну, почти всё: Кисловодск, Леушены, Румы-нию, Болгарию и Грецию, вплоть до того самого момента, когда вы пришвартовались на катере к острову и вошли в пирамиду.
– И на Олимпе - в горном отеле тоже снимали? – Робко спросила Лора, после чего на её личике появился лёгким румя-нец.
; Нет, ночь на Олимпе не получилась! - с досадой вырвалось
у него. – В тот день была низкая облачность, и вообще, ночью творилось что-то невероятное: сильная гроза, молнии и очень большие помехи. Но всё остальные записи вышли великолепно – пожалуйста, они к вашим услугам!
  После этих слов Лора немного успокоилась, лукаво взглянула на меня и с облегчением выдохнула.
– Христо, а ты можешь нам показать, как погиб Марко? – Поинтересовался я.
– Да, конечно! – коротко ответил он и засел над компьюте-ром.
   Оператор остановил плёнку в том месте, когда к «Мерседе-су», стоящему на вершине перевала, подъехал наш «Ауди».
    Христо увеличил изображение, оно стало очень чётким, но в не совсем необычном вертикальном ракурсе - сверху вниз.
  Любопытно было понаблюдать за собой со стороны, как буд-то бы нашу жизнь кто-то прокрутил назад, давая возможность всё пережить сначала. Это было похоже на хорошо отснятый фильм, только на экране двигались не актёры, а живые люди, которые боролись и умирали по-настоящему.
  В то же время, меня не покидала мысль о том, что с большой высоты люди напоминают маленьких букашек, жизнь которых я совсем недавно наблюдал на камне в далёком лесу на болгар-ской границе. Они суетились подобно забавным насекомым, и сверху было трудно определить смысл этих хаотичных движе-ний по земле.
   «Неужели, - подумал я, - кто-то подобным образом наблюда-ет за нами с космоса, удивляясь сумбурному миру человече-ского муравейника? Как же должно быть невероятно смешно и одновременно печально выглядит с небес наша глупая борьба за выживание, которая заключается в безумном и жестоком уничтожении друг друга»!
  Мы с Лорой напряжённо всматривались в плоский экран мо-нитора, крепко взявшись за руки.
  Было видно, как Лора вышла из машины, как Марко бросил рюкзак... Вот Лора упала на землю... Звука не было, но на экране очень чётко появилось облачко порохового дыма... Вот мы сталкиваем «Мерседес»... и, наконец, огненный шар на дне пропасти!
– Теперь нужно прокрутить немного вперёд! – сказал Хри-сто.
   В убыстренном темпе наш «Форд» двигается по серпантину... «Ауди» в посёлке – Марко приехал домой.
  Когда оператор немного увеличил изображение, мы увидели, как серебристый джип «Субару» подъехал к дому Марко и двое головорезов вошли вовнутрь... Затем – вышли... В окнах дома появился огонь... джип отъехал, и через несколько мгновений к нему подкатила маленькая красная машина... из неё выскочила белокурая женщина и двое детей, мальчик и девочка...
  «Это Снежана и Родин – дети Марко... и его жена... Какой ужас!» – промелькнуло у меня в голове. Лора сжала мою руку.
– Прокручивай дальше! – еле сдерживая себя, сказала она.
  Появился пограничный пункт. Серебристый джип приблизился к посту греческой таможни... Николс вышел навстречу двоим спец агентам... Какой он был трогательный и неуклюжий, как настойчиво мотал руками, не пропуская наших врагов!.. Все трое вошли внутрь... И вот - снова огонь!
– Прошу тебя, не надо! Я не могу больше это смотреть – прокрути это место! – Лора жалобно всхлипнула, смахнула ладонью набежавшие слёзы и закрыла лицо руками. – Он сейчас сгорит, так же, как и мой отец!
  Христо остановил плёнку на панораме площади Аммония в центре Афин. Было видно, как из-под навеса кафе выходит Ло-ра... Иорданис быстро шагает с газетой на руке... Что происхо-дит под грибком «Мальборо», не видно... Четверо тащат двоих «пьяных» к пикапу... Мы все вместе садимся в серебристый «Мерседес» и уезжаем...
– А ну-ка прокрути чуть дальше, с видом на площадь. – По-просил я Христо.
  Он перевел квадрат обзора и приблизил изображение. Трое мужчин и три женщины выходят из мехового бутика... они об-вешаны пакетами... три пакета очень большие... Женщины ра-достно и возбуждённо целуют своих кавалеров... все выглядят очень довольными, а мужики идут заметно покачиваясь...
– Молодец Пашка! – Вырвалось у меня. –  Купили-таки шу-бы своим жёнам! Надо будет обязательно навестить этих та-ганрогских ребят в России!
  Лора вопросительно посмотрела на меня:
– Каких ребят? И, кто такой этот Пашка?
– Да так – простой русский мужик... Как у Высоцкого, пом-нишь: «Он вышел ростом и лицом, спасибо матери с отцом» Если бы не он...
  В этот момент кто-то прикоснулся к моему плечу, я обернулся – это был Дон Патихис. Старик находился явно в приподнятом настроении и довольно улыбался. Христо, заметив, что Дон стоит перед нами на своих ногах, с изумлением перевёл свой взгляд вниз.
– Ну, прощайтесь со своим «ангелом хранителем» - Христо. – Дон по-отечески похлопал меня по плечу. – Мне жаль расста-ваться, но впереди нас ждёт очень много важных дел.
– Счастливо тебе, Христо, и большое спасибо за всё! – Сказала Лора. – Ты что, теперь всегда будешь за нами сле-дить?
– А как же, вы - мои персональные объекты!
– Ясос!
– Ясос, Лора и Иван! – улыбнулся Христо и пододвинулся к своему компьютеру.
– Да, совсем забыл спросить! – Сказал я ему напоследок, поскольку меня давно мучило любопытство. – А, как удаётся открыть отсюда ворота в пещеру на другом конце Земли? И, что бы произошло, если бы мы не вышли из неё вовремя?
– Это совсем просто: набираешь телефонный номер-код, включается спец устройство в пещере, и ворота открываются и закрываются. Но, если бы вы задержались там хоть на минуту, то автоматически сработала бы сигнализация, и всю пещеру залило водой. Однако мы бы этого никогда не допустили.

                ***
    У выхода из пирамиды нас уже ожидал Дока Иорданис.
-  Вам пора, друзья мои, – грустно сказал Дон Патихис. – Я должен отправить вас в Андорру. Вы можете спросить: зачем? Мне очень жаль, но пока я не имею права вам этого говорить – скоро сами всё узнаете. Иван - сынок, у нас на тебя большие надежды. Скоро на Совете будет решаться твоя судьба. Хочу, чтобы ты знал: лично я буду голосовать за твою кандидатуру в качестве Дона России, поскольку Рой выбрал тебя, а он редко ошибается. Это необыкновенный человек, с которыми вы скоро встретитесь. Да и я всегда буду рад вас увидеть у себя! Добро пожаловать на остров Сократа! А ты, моя красавица Долорес, как подсказывает моя интуиция, скоро станешь мамой ребёнка, которого мы все так давно ждали! И так, в путь, мои - хорошие, да поможет вам Всевышний! С а т о р!!!

                ***
  Пока мы мчались по морю на катере и ехали в машине обрат-но в Афины, меня одолевали вопросы:
  «Что это за Совет? Кто такой Рой и почему его выбор выпал именно на меня? И вообще: зачем мы летим в Андорру и, что за сюрприз нас там ждёт»?
  Однако в тот момент ни на один из этих вопросов я не мог найти внятного ответа!

                ***
– Мы полетим на «Боинге»? – Любопытствовала Лора. – Я ещё никогда в жизни не летала на самолёте!
– Мы предпочитаем пользоваться своими – маленькими, но более надёжными. – Ответил Иорданис без лишних коммента-риев.
  Мы приближались к аэропорту, затем свернули в боковые ворота и въехали на территорию стоянки для частных рейсов.
  Там нас ждал небольшой реактивный самолёт.
  У его трапа стояла стройная стюардесса. Пилоты, видимо, уже заняли свои места в кабине и ждали приказа на старт.
  Наступил печальный момент прощания с Иорданисом.
  Мне было искренне жаль расставаться с этим надёжным и красивым человеком, который не раз рисковал ради нас своей жизнью. Во всех ситуациях он проявил себя очень достойно и не раз спасал наши жизни.
– Мне было очень приятно познакомиться с вами. Вы пре-красная пара, – сказал Иорданис. – За это время я так срод-нился с вами, что теперь мне будет не хватать четы Гауди. Я, не очень люблю миндальничать, но от всей души скажу: хоте-лось бы встретиться с вами ещё раз! Да, и вы не забывайте Доку Иорданиса из Абхазии.
  Мы крепко обнялись и начали подниматься по трапу.
  Я пропустил Лору немного вперёд, а сам остановился и, обернувшись назад, спросил у нашего друга:
– Скажи честно, если мне придётся возвращаться назад в Россию, ты поедешь со мной?
– Я не решаю такие вопросы, но если это станет возмож-ным, то мой однозначный ответ - да! Ведь своими глубинными корнями я так и остался русским, и до сих пор ничего с этим поделать не могу. Кроме того, мои родители до сих пор живут в Сухуми. Они отказались ехать со мной, и теперь снятся мне каждую ночь. Так что, Иван Гауди, с этого момента ты всегда и во всём можешь на меня положиться. С а т о р!

                ***
   Со свистом взревели двигатели.
   Мы с Лорой разместились в удобных креслах. На бортовом столике, в хрустальной вазочке стояли чайные розы, очень по-хожие на те, которые выращивала в своей оранжерее кудесни-ца Марго.
  Стюардесса достала из мини холодильника и откупорила бу-тылку красного вина. Поставив перед нами два бокала, она приветливо улыбнулась и удалилась.
  Разливая вино, я заметил, что на этикетке было написано по-русски: «Ахашени» Это был приятный сюрприз от Доки Иорда-ниса!
  Самолёт плавно парил в небесах.
  Положив голову на мягкое плечо Лоры, я задремал и приснился мне всё тот же сон: мы все вместе собрались в нашей московской квартире, мама стоит у рояля и поёт, ей аккомпанирует отец, а на кисти его руки мелькает татуировка в виде морского якоря...
   Душа моя извелась и истосковалась  по ним.
   Но печаль эта была светла!






 
                ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ


               
                Вознесшийся от вас на небо
                придёт к вам таким же образом,
                как вы видели его восходящим.

                Деяния святых апостолов. 



  Из столицы Андорры мы добирались до высокогорного мона-стыря Монсерат на маленьком вертолёте «Робинсон». Больше часа мы летели над облаками, а когда начали спускаться, то оказались над скальным хребтом со срубленной вершиной. Вертолёт совершал обзорный круг, когда на склоне высокой скалы мы увидели строение потрясающей красоты - велико-лепную античную базилику, которая упиралась своими купола-ми прямо в бездонное каталонское небо. Немного поодаль виднелся большой белый шар обсерватории и вершина вели-чественной стеклянной пирамиды.
  На вертолётной площадке нас ожидал монах в коричневой рясе, со свисающим на лицо капюшоном. Он поприветствовал нас наклоном головы и жестом показал, чтобы мы следовали за ним. Мы вошли внутрь пирамиды, где размещалась гостиница с просторным холлом и ухоженным зимним садом.
  Монах провёл нас к номеру, вручил ключи и быстро удалился.

                ***
  Моя Лора сразу же заперлась в ванную – греться под душем. Она продрогла во время полёта, поскольку в высокогорьях Испании было значительно холодней, чем в солнечной Греции. Я же решил осмотреться и сразу заглянул в холодильник, где кроме прохладительных напитков и монастырского вина увидел бутылку моего любимого коньяка «Реми - Мартин». Я налил себе полстакана и с удовольствием сделал большой глоток. Обжигающая жидкость сразу разнесла по моему телу приятное, согревающее тепло.
   «Кто-то явно знаком с моими пристрастиями»! - подумал я.
   На столе лежал лист бумаги с отпечатанным на принтере текстом:
  «Дорогие Иван и Лора, добро пожаловать в Монсерат! У вас был трудный перелёт, поэтому немного отдохните: в номере вы найдёте всё необходимое, в том числе и одежду. Когда приведёте себя в порядок, просим пройти в зал церкви для исповеди – этот порядок обязателен для всех гостей мона-стыря. Дальше вас ждёт ужин. До встречи»!
«Да, сплошные загадки, – промелькнуло у меня в голове. – Какая ещё исповедь»?
  Говоря по правде, я уже давно мечтал посетить этот всемирно известный монастырь на вершине горы Монсерат. Это священное место являлось культовым для всех верующих католиков и надёжным убежищем для паломников со всего света. По древним приданиям здесь происходили настоящие чудеса, которые были связаны со знаменитой иконой Божьей Матери, выставленной в базилике на всеобщее обозрение. 
  «Ну что ж, если, здесь существует обязательный порядок ис-поведи, значит, будем каяться в своих грехах. - Подумал я. – Тем более что у нас их накопились предостаточно»!
  Я заглянул в стенной шкаф, и был просто поражён тем, что увидел! На вешалках висело роскошное подвенечное платье и чёрный свадебный костюм, кроме того, там я обнаружил целый арсенал модной одежды и обуви. 
  Когда из ванной вышла Лора, она восторженно воскликнула:
– Иван, кто же этот неизвестный, который позаботился о нашем гардеробе?! Неужели, это подвенечное платье предна-значено мне?
– Поживём – увидим! – Произнёс я в растерянности.

                ***
  В гостиничном фойе нас уже дожидался тот самый таинствен-ный монах в капуцине, который жестом пригласил нас следо-вать за ним.
   Мы направились по длинному подземному коридору, кото-рый вёл прямо вовнутрь католической церкви. Этот средневековый кафедральный собор имел высокие своды и огромный центральный зал, в котором размещались скамейки для паствы и большой позолоченный орган, уходящий своими трубами под самый купол этого архитектурного чуда.
  Собор оказался свободным от прихожан и посетителей, и мы медленно продвигались по мраморному полу, поражённые мо-нументальностью его размера и изысканной роскошью убран-ства. Монах подвёл Лору к одной из кабинок для исповедей, а меня направил к другой.
   Раздвинув матерчатую занавесь, я присел на скамейку для кающихся грешников. Вслушиваясь в тишину, я думал о том, с чего же начать свои импровизированные покаяния. Если чест-но, то в глубине своей души я скептически относился к ритуалу отпущения человеческих грехов путём индульгенций со сторо-ны священников. По моему твёрдому убеждению, прощать че-ловеческие слабости имел право только сам Господь Бог, а не какой-то мирянин, облачённый в сутану. Однако вся обстанов-ка, царящая в этом священном месте, подействовала на моё сознание таким расслабляющим образом, что я начал всерьёз готовиться к предстоящей исповеди.
  Вдруг окошко внутри кабинки тихо отворилось, а это означало, что в неё зашёл священнослужитель, готовый меня выслушать. Я, удивлённый собственным смирением, начал тихо говорить о сокровенном и наболевшем:
– Я грешен, святой отец, – произнёс я, и голос мой дрогнул, – мне впервые в жизни пришлось убивать! Но совершал я это не из корысти или злобы, а защищая самое дорогое: жизнь жены и свою - тоже. Однако я не снимаю с себя ответственности за этот преступление и готов понести заслуженное наказание от Всевышнего. Я виновен и искренне каюсь, святой отец!
  Поразительно, но произнося эти слова, мне почему-то сразу стало намного легче: как бут-то с плеч моих разом упал непо-сильный груз, давивший на них всё это время. При этом моя речь глухо звучала в пустом пространстве храма и лилась лег-ко и произвольно:
– Кроме того, из-за меня погибли невинные души тех, кто мне бескорыстно помогал. Это были очень достойные люди, с которыми мы вместе делали одно общее дело - благое и важ-ное для многих. Но, так или иначе, я беспощадно корю себя за их смерть, святой отец!
После моих слов в храме воцарилась гнетущая тишина.
– Это всё, сын мой? – Послышался голос за перегородкой. 
– Нет, святой отец! – Продолжил я после долгой паузы. – Мне бы хотелось признаться ещё в одном грехе. Дело в том, что мои родители погибли в автокатастрофе, однако я до сих пор не могу в это поверить и воспринимаю их как живых. На-верняка, церковь считает это святотатством, поскольку я не отпускаю их светлые души на небо? Они каждую ночь являются ко мне во сне! Но я просто не могу и не желаю смириться с их смертью!
– Это, не грех, сын мой, а признак святой веры и любви! – раздался до боли знакомый голос священника.
-  Почему? – Прошептал я с замиранием сердца.
 – Потому что... потому что - они живы, мой мальчик!
– Это невозможно?! – Воскликнул я, тут же выскочил из своей кабины и заглянул во вторую половинку - туда, где за шторкой должен был сидеть преподобный отец. В ней я увидел человека в рясе с надвинутым на лицо капюшоном.
– Боже мой, этого просто не может быть!? - подавленным голосом произнёс я.
   В этот момент мне показалось, что моё сердце остановилось, и я рухнул на колени, обнимая ноги святого отца. Всё моё тело сотрясалось от рыданий и неописуемого счастья.
  Антон не мог говорить, лишь только горячие слёзы его капали мне на волосы.
– А мама, мама – жива?! - умоляюще спрашивал я.
– Да, мой мальчик, она в соседней кабинке, рядом с нашей Лорой. Мы придумали весь этот спектакль, потому что не зна-ли... – Отец от волнения запнулся, а потом продолжил. - Мы с Сусанной просто не знали, как поступить, чтобы открыться пе-ред вами, понимаешь?
– Да, папа!
– Ведь всё произошло так неожиданно, сынок, так стреми-тельно: одно за другим - одно за другим, не давая нам опом-ниться, понимаешь?
– Да, папа!
– Я старался многое предусмотреть, но всё предугадать не под силу даже Богу, понимаешь, сынок?
– Да, папа!
– Вставай, мой хороший, – не сдерживая внутреннего тре-пета, произнёс Антон, поднимая меня с колен. – Давай же, ско-рее пойдём к маме, а то она совсем извелась!
  В этот момент в другом конце зала я услышал радостные воз-гласы и увидел, как у кабинки обнимаются Лора и Сусанна. Я сорвался с места и подбежал к ним, окунувшись в бесценную и до боли знакомую благодать! Я целовал мамины глаза, щёки, волосы, а она только твердила одну и ту же фразу:
– Мальчик мой родной... мальчик мой любимый... бедный мой мальчик!
  Подошёл отец и обнял нас всех разом, его глаза светились каким-то вселенским счастьем!

                ***
   «Они живы... Они со мной! – думал я, ещё не веря до конца во всё происходящее. - Они воскресли из мёртвых»!
   Чтобы ощутить реальность событий, я боялся отпускать их руки, чувствуя их тёпло и до боли знакомую энергию. За время нашей разлуки они почти не изменились, только немного осу-нулись: длинные волосы Антона стали совершенно белыми, а у Сусанны появилась седая прядь, но это делало её ещё более красивой и привлекательной.

                ***
  Родители повели нас в свои апартаменты, которые находи-лись на самом верху стеклянной пирамиды.
  Своё новое жильё они обустроили на манер московской квар-тиры, воссоздав все детали её интерьера и подобрав похожую мебель; даже запах в этих комнатах напоминал наш дом в Мо-скве. Однако имелась одно существенное отличие: из окон был виден не Кутузовский проспект, а открывалась великолепная панорама Пиренейских гор.
   В большом зале стоял широкий обеденный стол, убранный цветами и сервированный на четыре куверты.
  Мы расселись в удобных креслах и, перебивая друг друга, начали рассказывать о своих впечатлениях, особенно в этом преуспевала Лора. Отец, улыбаясь, набил свою знаменитую трубку и предложил нам говорить по порядку, начав с младшего члена семьи – с Лоры.
  Она сидела в обнимку с Сусанной, которая блаженно улыба-лась от переполнявших её чувств. Лора гладила ей руки и, вол-нуясь, как школьница, начала говорить:
– Я даже не знаю... Мне просто не верится во всё происхо-дящее! Милые, родные мои! Какое счастье! Хочу вам сразу же сообщить, что за то время, пока мы не виделись, я стала женой вашего сына, и мы обвенчались! Всё было очень скромно, но торжественно и необыкновенно. Я полностью доверила ему свою судьбу и саму жизнь. В настоящий момент я чувствую себя абсолютно счастливой! Мы вместе пересекли пол-Европы. Мы убегали - нас догоняли и, почему-то, всё время пытались убить. Было много стрельбы и крови. Ванечка, мой любимый муж, несколько раз спас меня от неминуемой смерти. Я даже не могла себе представить, как я буду любить его, как мне будет хорошо рядом с ним... Теперь вот сижу с вами, с моей семьёй... Все живы, слава Богу! - Она осеклась, и, растерянно, со слабой надеждой во взгляде, посмотрела на меня. - Может быть, и мои родители тоже остались... живы, а?
  Глаза Лоры наполнились слезами, и одна капелька упала на руку Сусанна. Её глаза тоже были на мокром месте, и, чтобы как-то разрядить обстановку, она обняла Лору и нежно прошептала:
– Девочка моя, не надо плакать, тебе нужно просто с этим смириться... Не надо, прошу тебя, а то я сейчас тоже разре-вусь! Пойдём лучше, поможешь мне на кухне. Вы, наверное, голодные. Я столько всего наготовила! Мы не смогли отвыкнуть от наших традиций, и я сварила настоящий украинский борщ, достала чёрный хлеб, сало и малосольные огурчики, а так же вас ждут пельмени, водочка, красное вино, даже квас! Пойдём, Лора, поболтаем с тобой по-бабьи.
  Сусанна, уводя Лору на кухню, обернулась, по-свойски под-мигнула мне и, улыбаясь, сказала:
; Сыночек, мы с тобой ещё покалякаем. Обещаешь?
  Мы остались с отцом наедине.
  Пуская вверх узкую струйку дыма, он прищурил светящиеся от радости глаза:
– Ну, сынок, теперь валяй - рассказывай!
– Отец, всё, что я поведал тебе в своей исповеди, истинная правда. – Ответил я. - Догадываюсь, что ты и сам знаешь всё, что с нами приключилось. Ведь нас вели по твоему маршруту и следили через спутник за каждым нашим шагом.
  Антон кивнул, подтвердив, что это действительно было так.
– Если говорить вкратце, то сразу же после вашего отъезда в Испанию началась целая череда несчастий, которые просто не давали нам опомниться. У меня в офисе была инсценирова-на кража, но, как я теперь понимаю, искали «священный диск» и шар. В кабинете установили подслушивающую аппаратуру, а также в нашем доме, одним словом, обложили меня, как волка красными флажками. Потом я узнал о вашей «трагической ги-бели»! Всё происходило, как в тумане, – похороны, поминки. Я был в шоке, но в глубине души не верил в это, что произошло. Когда вскрыли гробы, у меня возникли какое-то смутное подоз-рения, что здесь что-то не так! Теперь я понимаю, что именно - на руке лежавшего в гробу трупа, «твоего» трупа – извини ради бога, не было татуировки с изображением якоря. Моё подсоз-нание настойчиво подсказывало мне, что произошло какое-то дьявольское недоразумение и вы всё ещё живы, понимаешь? После похорон, Коля передал мне твоё письмо, перстень и мамино колечко. Я тут же надел его на Лорину руку и твёрдо решил, что она станет моей женой. По настоятельной просьбе Марго я решил переехать в их дом. Но, надо же было такому случиться: когда я появился на работе, мне подстроили прово-кацию в получении взятки. Моя бывшая клиентка подбросила мне на стол пакет с деньгами, после чего налетели «соколы» из КГБ и стали меня прессовать. И, ты знаешь, отец, что мой бывший шеф сыграл в этой гнусности далеко не последнюю роль?
– Да, мне это хорошо известно, – мрачно ответил отец. – Он всегда работал на «контору»! Его должность была штатным прикрытием. Но, хочу тебе сообщить, что после августовских событий в Москве этот лживый и опасный человек в числе мно-гих других «соколов революции» сорвался с насиженного места и улетел в жаркие страны. Теперь, он и его боссы отсиживаются где-то на южном побережье Европы и прогуливают наворованные деньги. Тебе, наверняка, стало известно о том, что они нагло грабили законных наследников и присваивали их имущество за границей. Так, много лет назад, Коля тоже получил наследство, но его принудили отказаться от законного имущества в пользу государства, оставив его семье жалкое содержание. Жалкое, потому что Колины родители являлись одними из самых состоятельных людей южного побережья Испании, которые владели недвижимостью в Барселоне и других районах Каталонии. То же самое произошло с наследством: моим и Сусанны - теперь всё фамильное добро наших семей, накопленное столетиями, принадлежит этой банде. Сейчас в родовых поместьях наших предков - известных и уважаемых людей Испании, живут самозванцы, их дети и любовницы. Их называют «новыми русскими», которые в своих красных фраках и фиолетовых штанах стали для Европы «непрошеным импортом порока». Эти хамы плюют на всех и по-прежнему обжираются чёрной икрой, заедая её ливерной колбасой. Они продолжают за-ниматься своим преступным бизнесом, который тесно связан только с международным криминалом.
- Но, неужели ничего невозможно сделать? – Вырвалось у меня.
- С некоторых пор не всё для них обстоит так гладко. После того, как ты покинул страны, многое стало меняться к лучшему. Конечно, когда-то я сильно ошибся в выборе кандидатур президентов – не смог разглядеть в них мелко масштабность устремлений и скудность духа. Но, очень скоро на их смену придут другие. Сейчас в России происходит повальная чистка госаппарата, особенно - в органах безопасности. Возмездие обязательно настигнет этих оборотней! Мы тоже не сидим - сложа руки, и предпринимаем ответные меры. Хотя бороться с этой бандой – дело не простое, ведь они используют обычную для себя тактику: подкупа, запугивания и физического уничтожение неугодных лиц. Очень хорошо, что ты успел связаться с нотариальной конторой, ведущей наследственное дело Марго. В результате, процедура принятие наследства было временно приостановлено, и за дело взялись мои юристы, которые зани-маются пересмотров многих наследственных дел. Между тем на нотариуса в Ницце, который занимался завещанием отца Марго, до сих пор оказывается давление: ему открыто угрожа-ют, представляя всякие подложные бумаги, «липовые» дове-ренности и справки. Мы взяли это дело под особый контроль: в настоящий момент завещание умершего Валуа хранится в надёжном месте. Нотариус подготовил все документы для того, чтобы Лора вступила в свои законные права. Однако нам следует по-прежнему оставаться очень осторожными! Пока вы находитесь здесь, мы должны закончить все формальности. Дело идёт о больших деньгах - очень больших. Они должны принадлежать законным наследникам. Но мы немного отвлеклись, а мне очень интересно, что же произошло с вами дальше.
– А дальше они якобы возбудили в отношении меня уголов-ное дело, чтобы я оказал давление на Марго. Также их очень интересовали «священный диск» и шар. Но мне удалось вы-рваться из прокуратуры, и я бросился к своим, хотя было уже слишком поздно... Колю и Марго перед смертью жестоко пыта-ли, а потом заживо сожгли вместе с домом. Лора успела  спря-таться в подвале, и я вывел её через подземный ход, после чего мы с ней бежали из Москвы. Используя подложные пас-порта, мы без особых проблем добрались до Кисловодска. Там нас встретила древняя старушка.
– Баба Настя? – Улыбнулся отец. – Она всё так же шустро бегает по горам?
– Да, и с большим успехом. Она, кстати, просила тебя по-дыскать ей замену.
– Надеюсь, что скоро, сынок, ты сам станешь заниматься всеми этими делами. Но, это дело – будущего! А, сейчас, по-жалуйста, продолжай.
– Всю дорогу нас сопровождали наши преданные люди. Но я не сразу понял, что светлоглазый пограничник на румынской границе, Марко, Николс и Иорданис – все они Доки, которым было поручено помогать и страховать нас в течение всего маршрута.
– Да, это так, - с грустью в голосе подтвердил отец, - они были лучшими членами нашего братства. Мне очень жаль Мар-ко и семью Николса, - это невосполнимая потеря для нас, но, увы, не единственная!
– Скажи, отец, а ребята, которые нам помогли на площади в Афинах, – Пашка Сокол и его друзья, кто они?
– Понятия не имею! - Антон растерянно развёл руками.
– В Афинах, когда мы встретились с двумя агентами спец-служб, мне стало по-настоящему страшно. Если бы не эти ре-бята и Дока Иорданис, они бы нас точно убили.
– Людей, о которых ты говоришь, я не знаю. Но Дока Иор-данис – надёжный друг и опытный боец. Он когда-то служил в спецназе в Афганистане, и даже имел ранения. Но у вас, сынок, был ещё один незримый телохранитель – это «волшебный шар». Он реагирует на любую отрицательную энергию, нейтра-лизуя и трансформируя её.
– Мы с Лорой стали свидетелями его чудотворного воздей-ствия на Дона Патихиса, который исцелился прямо на наших глазах.
– Волшебный шар обладает неограниченной и неиссякае-мой мощью. Но он может стать как источником созидания, так и катастрофических разрушений. Это зависит от того, в чьи руки он попадёт.
– Огонь из шара входил в Лору после пожара, когда она лежала на нашей даче без сознания. После этого она начала говорить на непонятном языке и повторяла, как заклинание: «Сатор»! Я записал её речь на магнитофон, плёнка находится в моём кейсе.
– Это очень любопытно. Я обязательно прослушаю эту кас-сету.
–  Этот огненный сгусток входил и в меня!
–  В тебя?! - Антон от удивления широко открыл глаза.
– Да - да! – слегка замявшись, продолжал я. – Во время нашей с Лорой брачной ночи, в горном отеле на самой верши-не Олимпа, он проник в меня, а вышел из её тела.
   Услышав эти слова, отец озабоченно произнёс:
–  Неужели свершилось? Нет, этого - просто не может быть!
– Что свершилось? – поинтересовался я. – И священник, который венчал нас с Лорой, тоже воскликнул: «свершилось!» Только я ничего не могу понять, что всё это может значить!
– А то, мой дорогой сыночек, что очень скоро на свет поя-вится некто, кого все мы так долго ждали! – произнёс отец и расплылся в довольной улыбке.
– Кто, кто может появиться? – Воскликнул я, сгорая от не-терпения.
– Твой сын и мой внук! – Торжественным голосом произнёс Антон. – Конечно же, я знал, что он должен скоро появиться на свет, но не ожидал, что эта почётная миссия выпадет на долю моей семьи. Всё идёт именно так, как сказано в великом проро-честве!
– Да, Лора может забеременеть, но что в этом такого? Я не могу понять, почему ты так загадочно об этом говоришь. И от-куда у вас всех такая уверенность, что у нас обязательно дол-жен родиться мальчик, а не девочка? Мне кажется, что ты сно-ва что-то от меня скрываешь, отец?
– Нет, сынок, видит бог, что я уже ничего и никогда не буду от тебя скрывать. А о том, что родится мальчик, знают все по-свящённые Водолеи – об этом факте упоминалось ещё в вели-ких откровениях Сократа. Сходятся буквально все детали: год и месяц, а главное то, что ребёнок, который станет одним из восьми правителей мира, должен родиться от родителей - Док, в которых благословит «волшебный огонь»! Но, кто именно станет его родителями, не знал никто! Но чудо свершилось и этими избранниками судьбы являетесь вы двое – ты и Лора! Мир ждёт этого ребёнка, и первая буква его имени уже начер-тана на основании одного из восьми священных бокалов из орихалка. Известно даже его имя. В скором будущем люди вступят в новую эру – Эру Водолея, и править миром станут восемь самых достойных людей планеты. Каждый из них ро-дится в определённое время, известное только Водолеям, как почётным «держателям вселенских традиций». Именно поэто-му, спецслужбы разных стран выслеживают каждого Доку, бе-рут его под строгий контроль и стараются повернуть ситуацию в свою пользу.
– Так что, мы все теперь у них под «колпаком»?
– Не только мы, но и все, с кем близки и даже просто зна-комые. Мы с мамой, под видом предстоящей работы в нашем испанском посольстве, покинули страну и, оказавшись здесь, были вынуждены прибегнуть к такому странному способу «ис-чезновения». Для этого имелось две веские причины: Совет Водолеев избрал меня Доном Испании, всех испанских остро-вов и Андорры, следовательно, я больше не мог оставаться работником советского посольства. Вторая причина заключа-лась в том, что за короткое время на нас с Сусанной было со-вершено два покушения, после которых мы просто чудом оста-лись живы. Тогда-то, мы и решили инсценировать автокатаст-рофу и нашу трагическую смерть. К сожалению, эта весть при-чинила огромную травму тебе и нашим близким. Однако пре-следования в отношении нас прекратились, и теперь мы можем свободно заниматься своими делами. Моя резиденция нахо-дится здесь, а штаб-квартира в Андорре. Я подобрал надёжных сотрудников и имею профессиональных охранников, которые обеспечивают безопасность моей семье. К сожалению, без этого в наше время уже не обойтись. В моих руках сосредоточена огромная власть, а в подчинении находятся сотни людей. Дело в том, что наш союз оказывает сильное влияние на политическую, социальную и культурную жизнь во всех регионах мира. На каждой государственно-административной территории имеется свой Дон. В России это место пока вакантно. Остальное, сынок, тебе уже известно...
– Значит, ты настоящий Дон?! Вот здорово!
– Что тебя удивляет, сынок? Для всей нашей семьи нача-лась совершенно другая жизнь. Надо привыкать к новому ста-тусу! Не хочу забегать вперёд, но Рой выставил твою кандида-туру на место Дона России. Это величайшая честь для тебя и всей нашей семьи. Но в то же время и огромная ответствен-ность!
– Я уже слышал об этом. Но как же я смогу стать Доном? У меня нет никакого опыта, и накопилось больше вопросов, чем ответов.
– Это ничего – тебя скоро всему научат, и будет время ра-зобраться во всех деталях. Ты станешь «посвящённым»! Поль-зуясь случаем, я хочу признаться в том, что очень виноват пе-ред тобой: мне надо было ещё с детства готовить своего сына к высокой миссии Доки. Я же сделал это непростительно позд-но. Вот почему ты воспринял наш последний разговор в Москве не совсем серьёзно. Но я уверен в том, что сейчас ты на многое смотришь иначе.
– Ещё бы!
-  Так вот, прости меня, сыночек, за то, что я по своей воле пытался скорректировать твою судьбу - это было проявлением моего родительского эгоизма. Нет, ты не опоздал, но мог дос-тичь его значительно раньше. В этом моя вина! Я из самых лучших побуждений наивно понадеялся на то, что ты и твоя семья проживут обычную счастливую жизнь, без риска, опасно-стей и пальбы. Но менять чью-либо судьбу под силу только небесным силам! Одним словом, в настоящий момент я полно-стью принимаю упрёки Роя в свой адрес и прошу тебя, сынок, простить меня за мою глупость.
-  Отец, - улыбнулся я, - я всё равно пришёл в нужный пункт, только не по прямой, а совершив обходной маневр.
-  В таком случае, хватит о делах. – С явным облегчением произнёс Антон, - пойдём, сынок, выпьем за наше «воскреше-ние» и за воссоединение семьи Гауди. Кроме того, нам бы с мамой хотелось отметить ваше бракосочетание в семейном кругу и вручить свадебные подарки.

                ***

  На нашем семейном торжестве моя жена была просто неот-разимой и выглядела, как настоящая принцесса. Я ещё никогда не видел её такой красивой и счастливой. Родители тоже све-тились изнутри от переполнявшей их радости. Я же с потаён-ным восторгом наблюдал за родными и с благоговением ловил каждое их движение, каждый жест, каждое слово.
   Почти всю ночь слышался заразительный смех Лоры, её го-лосок звенел, как весенний колокольчик. В этот вечер сбылись все мои заветные мечты: вокруг было много цветов, смеха, а над нашими головами раскинулось бездонное звёздное небо, но главное, рядом со мной были все те, кого я так любил.
  Как в моём вещем сне лёгкий горный ветерок тормошил про-зрачные занавески, мама пела романсы, отец аккомпанировал ей на рояле, а по клавишам бегала его рука с маленькой татуи-ровкой в виде морского якоря...

                ***
– Да, дети! – вдруг вскинулся отец. – Я совсем забыл про свадебный подарок! А, ну-ка, пошли вниз!
  Мы все вместе спустились на лифте в подземный гараж. Отец подвёл нас к одному из автомобилей и торжественно и победо-носно воскликнул по-французски:
– «Вуаля»!
  Перед нами стоял двухместный кабриолет «Ауди»!
– Вам же понравилась эта марка, которая так созвучна с нашей фамилии! – Не скрывая гордости, сказал отец. – Вот мы с мамой и постарались.
  Такого я не мог представить себе даже в самых смелых меч-тах. Это была совершенно новая модель спортивного класса, которую в то время можно было увидеть только в рекламных проспектах.
– Кроме того, через пару дней вас ещё ждёт свадебное пу-тешествие! – объявила Сусанна.
– Ура! – Лора захлопала в ладоши. – И, куда же мы по-едем?
– Сначала на вашей новой машине – в Барселону, а потом по южному побережью и Французскую Ривьеру в - Монако. По-сле этого вас ждёт круиз по Средиземному морю до острова Кипр на собственной яхте. Там ваше свадебное путешествие завершится встречей с Роем.
– А, что это за яхта?! – Радуясь, как маленький ребёнок, воскликнула Лора. – Откуда она у нас?
– Как откуда? – Вполне серьёзно произнёс Антон. – Это твоя – личная яхта, которую ты получила по наследству вместе с капитаном и всей командой. Тебе, как собственнице, необхо-димо проинспектировать своё имущество: яхту, кучу недвижи-мости по всему побережью Франции и огромное родовое поме-стье Валуа в княжестве Монако. Неужели Иван ничего тебе не говорил об этом? Лора – девочка моя, ты ведь у нас миллиар-дерша!
– Иван что-то намекал мне об этом, – растерянно вымолви-ла Лора, – но я думала, что он меня как обычно разыгрывает.
; Я всегда говорю правду! - заявил я с серьёзным видом. – И,
если вы, мадам Валуа, не раздумаете, то я с удовольствием помогу вам промотать всё ваше состояние?!

                ***
  На следующий день отец познакомил нас со своей резиден-цией, которая была очень похожа на владения Патихиса на острове Сократа. Рядом с пирамидой так же находилась гимна-зия-пансион для обучения маленьких Док. Заведение было за-крытого типа – даже родители могли посещать своих детей только во время каникул и праздников, да и то строго на территории пансиона. Интересы учеников не ограничивались учёбой – при гимназии был организован великолепный хор мальчиков, записи которого были известны далеко за предела-ми Испании. Ребята получали здесь уникальное образование, обучались не только наукам, но и музыке, танцам и основам боевого искусства.
  Особую гордость родителей составляла огромная современ-ная обсерватория – здесь уже хозяйничала и всем распоряжа-лась Сусанна. Она продемонстрировала нам с Лорой огромный телескоп, система зеркал которого позволяла свободно наблюдать за небесными объектами. Я довольно слабо разбирался в его устройстве, но был просто ошеломлён размерами огромной трубы и отлаженными действиям сложных механизмов. Сусанна показала нам созвездия Ориона и нашего покровителя Водолея. Это было грандиозное зрелище!
– В этой уникальной галактике есть очень любопытные звёзды. – Сусанна подбирала слова, чтобы более доступно объяснить то, что мы видим перед собой. – Поглядите, вот это яркое шаровое скопление называется М-2, очень важная для наших исследований группа звёзд Ориона. Это звёздная колы-бель человечества – наша родина! Её можно наблюдать с лю-бой точки земного шара. Экватор проходит недалеко от Орио-на, оставляя яркий Ригель; это абсолютная звёздная величина – 0,7. Звезда очень высокой светимости, мощность излучения, которой в пятьдесят тысяч раз выше Солнца, а расстояние до неё восемьсот пятьдесят световых лет... Ладно, не буду усложнять. Вот, посмотрите: в южной части в неё входят самые яркие звёзды небосклона – Бетельгейзе и Ригель. Это двойные звёзды, и если говорить проще, то, если их соединить сплошной линией – получится изображение идеальной вось-мёрки.
– Посмотрите сюда! – восторженно прокричала Лора, при-липшая к окуляру телескопа. – Одна белая, а другая – оранже-во-красная! Какие они красивые - с ума можно сойти!
   Затаив дыхание, мы наблюдали завораживающую картину звёздного неба, уносящую нас в далёкие галактики, туда - к загадочной и туманной неизвестности.
    Мы бы ещё долго так сидели, если бы не услышали бодрый голос Антона:
; Ну что, насмотрелись? Пойдёмте, я покажу вам монастырь.

                ***
  В монастырь мы прошли по потайному подземному ходу, со-единявшему его с резиденцией Водолеев. В храме было полно народу: туристы, паломники, съехавшиеся со всех концов зем-ли. Всё пространство центрального зала заполняли звуки ан-гельского пения – это был тот самый хор мальчиков, божест-венные голоса которых исцеляли заблудшие души грешников.
  Спустившись с неба, мы попали в земную атмосферу вечных устремлений человека разгадать тайны мироздания. Люди все-гда тянулись к религии, ища в ней успокоения. Многие уже дав-но разочаровались в интеллектуальной вере, состоящей из стандартных убеждений и теорий, насаждаемых узкими рамка-ми современных знаний. Им была нужна вера духовная, кото-рая бы затрагивала сферу непостижимого и суть нашего второ-го «я». Так уж повелось, что человеку недостаточно знать только то, что дают ему наука и плоды технического прогресса, ему необходимо установить связь между своей душой и силами высшего небесного духа.
  В святых местах люди всегда черпали энергию для укрепле-ния и утешения. Но, мне всегда было интересно, почему в од-них храмах воздействие этой чудодейственной силы проявля-лось значительно активнее, чем в других? Почему люди со-вершали паломничества в Иерусалим, Валаам, Монсерат? Ведь в любом городе Европы можно найти сотни других церк-вей и соборов!?
   Скорее всего, именно эти места имеют специфическую «ма-ну», то есть иррациональную, магическую духовную потенцию. Объяснить её происхождение вряд ли кто в состоянии, да и нужно ли вообще это делать?!
  Одним из таких мест являлся монастырь Монсерат, который примостился в недосягаемой зоне прибрежной части Пиреней-ских гор. Словно трубы гигантского органа, устремлялись ввысь белые скальные породы, надёжно защищающие его от всех мелочных перипетий современного мира. На крутых клонах виднелись силуэты маленьких часовен, где жили и молились паломники, а на самой высокой точке возвышался огромный католический крест.
   В ясную погоду с этого места можно увидеть окрестности Барселоны и лазурную полоску моря. Первозданная красота природы, хрустальная чистота воздуха погружали гостей мона-стыря в состояние полного умиротворения, которого они так долго искали, устремляясь сюда, подальше от губительной суеты современной цивилизации.
  Но, самым главным достоянием монастыря, из-за которого тысячи людей тянуло в поднебесье, являлась фигурка Святой Мадонны. Считается, что её портрет был создан евангелистом Лукой из чёрного дерева ещё при жизни матери Христа. В мире существовало всего лишь три прижизненных изображения Ма-рии: одна икона была увезена в Стамбул, где бесследно зате-рялась в мусульманском хаосе, вторая находилась в монасты-ре Кикос на острове Кипр, а третья выставлена здесь – в Мон-серате.
   Люди выстаивали длинные очереди, чтобы обратиться к ней, как последней инстанции, помогающей несчастным и заблуд-шим. В дальнем, скрытом от глаз круглом святилище проходи-ло неведомое таинство – по преданию все, кто попадал в этот зал, оставлял там свои грехи и очищался душой.

                ***
  Посещение монастыря и общение с моими родителями оказа-ло и на нас с Лорой благотворное воздействие, зарядив нас активной, положительной энергией. Однако скоро наступила пора покинуть это священное место и отправляться в путь.
  Мы были уже готовы к нашему свадебному путешествию.
  На прощание отец вручил мне новенький мобильный телефон, наличные деньги и золотую банковскую карточку, чтобы мы больше не находились в зависимости от случайных обстоя-тельств. Он также назвал нам имя нотариуса в Ницце, к кото-рому необходимо заехать, и адрес дома Валуа в Монако, где мы могли остановиться и отдохнуть.
  Я же глядел на своих родителей – самых главных и дорогих моему сердцу людей, и благодарил Всевышнего за бесценный подарок, который он сделал для меня. Их «воскрешение» ещё раз подтвердило мою убеждённость в том, что Провидение может отнять у человека почти всё. Но, если он искренне верит и любит, то он всегда и непременно добьётся исполнения сво-их заветных желаний. Ведь наша судьба, это - постепенно сбы-вающаяся неизбежность.
               
                ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ



                «Дорога путника всегда приводит
                к храму...»               

 
  Мы без проблем добрались до Барселоны, используя в каче-стве путеводителя дорожную карту, оставленную Антоном в бардачке нашего автомобиля. Там же он предусмотрительно отметил самые известные достопримечательности столицы Каталонии.
  Перед нашими глазами предстали перлы этого древнего го-рода-сада: почерневшие от времени дворцы, широкие бульва-ры и площади, огромный порт «Олимпик», неповторимые кас-кады фонтанов и знаменитая стела Колумба. В Барселоне гар-монично переплеталось старое и новое, бережно сохранялось прошлое и стремительно развивалось настоящее. На фоне средневековых построек возвышались суперсовременные дома из стекла и бетона, которые создавали зримую перспективу ближайшего будущего этой сверкающей жемчужины Каталонии. Вся эта вековая красота, состоящая из камня, воздуха и моря, гармонично сочетались с разнообразием бурной субтропической растительности.
   Глядя на всё это великолепие, сердце моё сжималось от вос-торга и поклонения этой древней земле. Я вдруг понял, что вернулся к своим истокам, а моя историческая родина узнала и приняла меня, встретив ласковыми объятиями южного солнца, широкими улыбками горожан и шелестом тенистых платанов, которые исполняли свой приветственный гимн под радостные крики прибрежных чаек.

                ***
  Моё внутреннее волнение усилилось, когда мы подъехали к самому известному особняку Барселоны, построенному когда-то моим родственником - архитектором Гауди. Это был замеча-тельное здание, имеющее овальную форму и созданное в сти-ле модерн - без единого, острого угла. Весь её фасад был ук-рашен каменными цветами, а овальные балкончики обрамлёны замысловатым узором чугунного орнамента.
   Лора глядела на него, не отрывая глаз, и задумчиво произ-несла:
– Я читала, что хозяину этого дома из-за диковинных ин-терьеров комнат пришлось заказывать полукруглую мебель. Представляешь, весь дом украшали круглые кровати, столы, шкафы и буфеты.
– Вполне возможно. – С внутренней грустью произнёс я, – Знатоки архитектуры говорят, что эта постройка так хороша, что на неё с неба любуются ангелы. Мне так же известно, этот дом, как впрочем, и многие другие когда-то принадлежали мо-ему деду Цезарю Гауди.
– Ты никогда мне об этом не говорил! – воскликнула Лора.
– Ты ещё многого не знаешь, девочка моя. Более того, раньше мы с тобой никогда не бывали в Барселоне.
– Выходит, мы являемся хозяевами этого дома?!
-  Может быть?!

                ***
  Мы въехали на главную площадь города, где возвышался ве-ликолепный собор Святого Семейства, который всеми призна-вался восьмым чудом света. Не верилось в то, что эта настоя-щая феерия из камня является рукотворным строением. Он напоминал огромный замок из песка в райском саду и у многих людей, глядящих на это архитектурное чудо, вызывал состоя-ние культурно эстетического шока. 
  По замыслу Антонио Гауди, его детище должно иметь восемь куполов, но он успел построить только один – парадный фасад под названием: рождество Христова. Мастер был настолько увлечён своей работой, что поселился в соборе и почти нико-гда из него не выходил. Но судьба распорядилась жизнью Гау-ди очень странно, а смерть его стала неожиданной и нелепой. Невероятно, но однажды, проходя всего в нескольких шагах от строительства, он угодил под проходящий мимо трамвай!
   Однако его творения пережили мастера, испанцы считают его работы бесценным национальным достоянием, а весь мир при-знаёт Антонио Гауди одним из самых загадочных и таинствен-ных художников. Специалисты относят его талант и творчество к необъяснимым мистическим явлениям.
  Мы обошли собор вокруг, но не решились войти внутрь из-за огромного скопления туристов. Любуясь сказочной красотой собора, мы с Лорой присели за столик ближайшего кафе.

                ***          
  Нашим соседом оказался довольно молодой человек восточ-ной внешности. Он был одет в потёртые шорты и старую трико-тажную майку. Его личность не привлекла бы нашего внимания, если бы не то подчёркнутое уважение, с которым относились к нему работники кафе. Его обслуживал сам хозяин - представи-тельный мужчина с узенькими усиками и внешностью знатного кабальеро.
  «Наверняка, какой-нибудь толстосум из Японии»? – Подумал я.
   Однако этот азиат выглядел не особо презентабельно – его одежда выглядела изрядно поношенной, а кожаные тапочки на ногах покрывала белая пыль.
  Когда хозяин кафе удалился, японец достал пачку сигарет и, пошарив по карманам, стал растерянно озираться по сторо-нам. Я щёлкнул зажигалкой и протянул к нему руку, сказав при этом единственное известное мне японское слово:
– «Каничива»!
  Японец, прикуривая, улыбнулся и, пуская струйку дыма в сто-рону, обратился к нам на чистейшем английском:
– Можете свободно говорить по-английски, если хотите – по-испански, по-итальянски или по-немецки. Хотя по-немецки - лучше не надо! Столько лет прошло после войны, но испанцы до сих пор активно не любя немцев. Я же так давно живу и ра-ботаю в Испании, что даже стал забывать свой родной язык.
– К вам относятся здесь с таким уважением!? – Поддержала наш разговор Лора. –  Наверняка вы очень богатый и известный человек?
– Богатый? – Улыбнулся он. – Смотря, что понимать под этим определением?! Но в Барселоне меня знают многие. Ведь я руковожу реставрационными работами собора Святого Се-мейства. – Сказал он и, покосившись на нас, улыбнулся и про-должил. – Некоторых до сих пор смущает тот факт, что строи-тельство столь важного объекта поклонения католиков всей Европы доверили какому-то иностранцу, да ещё и японцу?
- Если честно, то это, в самом деле, очень странно! - Сказа-ла Лора.
- Может быть, но я лично я вижу в этом знак своей судьбы?! – Уже более серьёзным тоном продолжил свой рассказ японец. - Дело в том, что я не всегда был строителем, и раньше даже представить себе не мог, что стану заниматься восстановлением этого великого собора. Окончив Оксфорд, я долгое время работал в нашем семейном предприятии «Тошиба» Вам, наверняка, известна эта японская корпорация!? Так вот, во время моих отпусков, я, как и большинство моих соотечественников, часто путешествовал. Объездив полмира, я случайно попал в Барселону и, о – боже, я увидел это чудо! Собор Святого Семейства, или, как его ещё называют, Искупительный собор, полностью перевернул всю мою жизнь! Он начал сниться мне по ночам, более того, меня стало физически тянуть в это место, как к любимой и недоступной женщине! Он пленил моё воображение и мысли, более того, стал руководить моими желаниями и поступками. Его купола не давали мне покоя, и я просто уже не мог жить без этой красоты - этой божественной музыки, застывшей в камне! Тогда я обложился всевозможной справочной литературой, и узнал об этом чуде всё... ну, почти всё. И, что самое поразительное: чем больше я узнавал о соборе, тем больше загадкой он для меня становился. Однако особый интерес представлял его автор – гениальный Гауди. Он являлся не просто великим художником и мастером акустики, а настоящим титаном мысли и провидцем, медиумом и оракулом! Я начал новую жизнь: бросил свой бизнес, ожесточённо взялся за учёбу и окончил художественную академию в Нью-Йорке. После этого я подал документы на конкурс по реставрационным работам этого собора. В итоге, из многочисленных претендентов – авторитетных профессионалов и знатоков своего дела, компетентная комиссия почему-то выбрала никому не известного японца – вашего покорного слугу. Вот так сбылась мечта всей моей жизни!
– Но, а что бы вы делали, если бы не победили в этом кон-курсе? – поинтересовалась Лора.
– Я бы устроился сюда простым рабочим, а если бы меня не взяли, работал бы здесь бесплатно. Поймите, собор стал моей судьбой!  Я даже поселился в нём, как некогда великий Мастер Гауди. Только в полдень прихожу в это самое кафе для того, чтобы немного перекусить и ещё раз полюбоваться на него со стороны. Да, кстати, я не представился: меня зовут Мартин Кабо. Хотя имя не совсем японское, но я выходец из древнего японского рода. А Мартином назвала меня моя мама – коренная голландка. Фантастическая родословная для япон-ца, не правда ли? А вы, наверное, американцы?
– Нет, мы из России. – Не без гордости  сказал я. – Хотя по национальности: моя жена наполовину испанка, наполовину француженка, я же – каталонских кровей. Тем не менее, мы оба считаем себя русскими, потому что родились и выросли в Рос-сии.
– И зовут вас: Татьяна Ларина и Евгений Онегин? – Добро-душно усмехнулся Мартин, показывая свою образованность.
– Не совсем так. – Улыбнулся я. – Полное имя моей жены – Далорес Валуа, а моё - Иван Гауди.
– Гауди?! - Кабо резко изменился в лице, с недоверием на меня поглядел и добавил. – Этого не может быть!? Фамилия Гауди известна каждому разумному человеку на нашей плане-те! Однако она является очень редкой, даже для Испании. Здесь весьма сложно встретить однофамильца великого Мас-тера!
– Антонио Гауди не просто мой однофамилец, он ещё и мой дальний родственник. – Уверенным голосом сказал я.
– Извините, молодой человек, но это просто невозможно! – Скептически заметил Кабо. – Я знаю о его немногочисленной родне всё, а сам Гауди, к великому сожалению, не имел детей. Его родословная оборвалась на Цезаре Гауди – сыне от един-ственного брата. Во времена второй Мировой войны Цезарь трагически погиб и стал национальным героем Каталонии. Он самолично взорвал здание гестапо в Барселоне и машину с немецким комендантом. За это фашисты зверски замучили Це-заря, а потом расстреляли! Два его старших сына тоже погиб-ли в рядах Сопротивления. Правда, был ещё один - самый младший, но его судьба до сих пор не известна. Он пропал без вести во время войны!
– Но, у меня нет причин вас обманывать. – Как можно спо-койнее ответил я. – Младший сын Цезаря Гауди в самом начале второй Мировой был отправлен в Россию, как и многие ис-панские дети. Это был мой отец - Антон Гауди. Следовательно, я и есть - внук Цезаря, продолжатель рода Гауди, и не вижу в этом ничего удивительного.
   Кабо молча уставился на меня немигающим взглядом. Он был явно потрясён моими словами, нервно мял мочку уха и не мог вымолвить ни звука. Потом, не отводя от меня глаз, схва-тился обеими руками за голову и начал тихо шептать себе под нос:
– Нет – нет! Это - невероятно! Ну, конечно! Не может быть никаких сомнений! Конечно же, вы вылитый - Мастер. Как же я сразу этого не заметил! Ну, и денёк сегодня! Какое-то наважде-ние! Настоящее наваждение! – Повторял Мартин Кабо, словно читая молитву. – Вы же, как две капли воды, похожи на него, на его барельеф над восточным порталом. Боже, какое счастье! Какое счастье!
  Вдруг японец схватил меня за руку, поднялся со стула и начал  делать почтительные поклоны, бубня что-то по-японски. Потом сложил ладони перед грудью и стал низко кланяться мне в пояс.
  В это время на улицу вышел хозяин кафе, а вслед за ним вы-сыпали все официанты. Они, окружив наши столики, с изумле-нием наблюдали за странным поведением уважаемого началь-ника строительства. Но, Кабо ничего этого не замечал и на-стойчиво продолжал кланяться. Когда же он закончил свою медитацию, то серьёзно посмотрел на нас с Лорой, и тихо произнёс:
-  Я настоятельно попрошу вас не отказать в моей просьбе, и пройти в мой кабинет. Поверьте, наша встреча не случайна! Более того, она должна была состояться именно сегодня. Про-шу вас, пожалуйста!

                ***
  В своём офисе, заваленном рулонами бумаги и заставленном макетами, он усадил нас в кресла и с волнением начал гово-рить:
– Всё дело в том, что сегодняшней ночью произошли какие-то мистические события, причины которых так и остались для меня полной загадкой. Обычно я встаю очень рано, ещё до восхода солнца. Потом обхожу стройплощадку, захожу в цен-тральный зал собора, одним словом, проверяю территорию. Так вот, именно сегодня, в самой верхней части купола я заме-тил какой-то необычный голубоватый свет. Но, это был не ту-ман и не утренняя дымка - воздух был прозрачным, с ярко вы-раженным неоновым свечением. Я молча наблюдал за этим явлением, когда из сквозных отверстий восточной части появи-лись первые лучи солнца. Они преломлялись и соединялись в один большой пучок, падающий на противоположную стену. Я восторгался этой игрой света, когда вдруг заметил, что на сте-не стали проявляться какие-то знаки. Оказалось, что они были выбиты на камне и становились видимыми только благодаря солнечным лучам, направленным на них. Свет отражался от чего-то блестящего! Это продолжалось всего несколько мгно-вений, а потом весь этот зрительный мираж внезапно исчез.
– А вы запомнили, что там было написано? – спросила Ло-ра.
– Конечно! - Восторженно улыбнулся Кабо. - Более того, я успел записать знаки в своём блокноте. Но, это ещё не всё! Я слышал голоса...
– Какие голоса? – удивился я рассказу японца.
– Не знаю. Язык мне был незнаком. Но, звучали какие-то неземные фуги. Сначала я подумал, что просто сошёл с ума. Дело в том, что я всегда ношу с собой карманный диктофон и в этот раз он был со мной, так что я успел нажать на кнопку записи. И, что самое поразительное – она великолепно получи-лась.
  Мартин достал из кармана свой магнитофон и нажал на кноп-ку воспроизведения. Из маленького динамика послышались очень мелодичные звуки. Что они могли означать: трудно ска-зать, но произносились они явно не человеческим голосом! Их тональность напоминала божественные трели, выходившие из труб какого-то волшебного органа или шотландской волынки! Они завораживали слух и проникали прямо в душу, фили-гранно играя на её невидимых тайных струнах.
  Когда запись кончилась, мы ещё долго сидели под сильным впечатлением от услышанного, не в силах проронить ни слова.
– А, вот та надпись на стене, которую мне удалось скопировать. – Кабо протянул мне листок бумаги.
– Это какие-то непонятные рисунки! – Произнёс я, рассмат-ривая листок. – А в самом конце дата. Что это за дата?
– Понятия не имею, но она соответствует григорианскому календарю. – Глаза Кабо заблестели. – Вот, смотрите – стоит конкретное число! Что-то должно произойти в это время, что-то очень важное. Как будто кто-то неведомый подаёт нам знаки и подсказывает точное время наступления какого-то архи важного события! И, вообще, здесь творятся настоящие чуде-са! Так, вчера на корриде произошло то, что всколыхнуло всю Испанию. Это невероятно, но факт – боевой бык отказался драться на корриде с тореадором и пал перед ним на колени. Оказалось, вчера на ферме, где специально выращивают быков для боёв на корриде, родился телёнок-альбинос. И родился он от этого самого быка!
– Что же в этом удивительного? – поинтересовалась Лора.
– Как, что? – С недоумением взглянул на неё японец. – По-добные явления случаются раз в тысячу лет, и считаются предзнаменованием каких-то неординарных событий, которые должны произойти в ближайшем будущем. Всё это далеко не случайности, а один загадочный клубок закономерностей! Да, я ещё забыл вам рассказать о своей невероятной находке! Сего-дня утром во время проведения обычных реставрационных работ, мы обнаружили тайник, который был спрятан в основании подвала. В нём находились чертежи собора, выполненные рукой самого Антонио Гауди! Раньше считалось, что мастер творил своё чудо при полном отсутствии проекта. Но именно эти записи пролили свет на многие вопросы, которые прежде затрудняли процесс нашего строительства. Там же находилось и его рукописное завещание. В нём он просил закончить строительство своего собора только на средства от пожертвований прихожан, не привлекая помощь государства или деньги меценатов. Ведь недаром же собор называют: «искупительным»!? Считается, что пока он строится, люди имеют возможность искупать свои земные грехи. Лишь в этом случае собор станет священным местом. В самом конце письма имеется странная фраза, касающаяся конкретной даты завершения строительства восьмого купола. Вот послушайте...
  Мартин Кабо достал пожелтевший листок бумаги, исписанный ровным почерком:
  «Я начал строительство собора не по своей воле, а по ве-лению свыше. И будет оно продолжаться не один век, так как нет величественнее места на всей земле. А закончится оно, когда отпрыску рода моего, рождённому в день, указанный мной над западным фронтоном центрального зала, исполнится тридцать три года. И будет он стоять вечно»!

; Вы понимаете, что это может означать?! – Произнёс Мартин
Кабо и глаза его засветились счастьем. – Единственным про-должателем рода Гауди являетесь вы - Иван! У вас должен ро-диться ребёнок. Известна даже дата его рождения. Когда же ему исполнится тридцать три года, строительство восьмого купола будет завершено! И ещё: я заметил поразительное сов-падение цифры восемь: даже фундамент собора Святого се-мейства задуман в виде восьмёрки! Пойдёмте, я вам ещё кое-что покажу - уверен, что вас это должно заинтересовать!

                ***

  Мартин Кабо повёл нас через строительные леса к винтовой лестнице, ведущей на самый верх соборного портала. Вскоре мы оказались прямо над нарядным фасадом, рядом с барель-ефом, изображающим Христа, несущего на своих плечах крест.
  Кабо, указывая на согнутую спину Спасителя, объяснил, что её почти не видно снизу и только отсюда можно детально рас-смотреть всю эту монументальную фигуру целиком.
– Взгляните, на спине чётко видны следы ударов плети. Мастер очень искусно передал их в материале. Всем известно, что перед тем как Христа распяли на Голгофе, его подвергали бичеванию кнутом. Если внимательно присмотреться, то можно легко заметить, что следы экзекуций на его спине имеют форму римской цифры «восемь»! Я не знаю, что это означает, но наверняка это не простое совпадение. А вот и фигура самого Антонио Гауди – он изобразил себя идущим за Христом. Вы только взгляните, какое поразительное сходство с вами! Смотрите - смотрите! – Кабо указал на какие-то буквы, выбитые внизу на поле хитона, в который была облачена фигура Гауди и воскликнул. – Здесь целое посвящение!
– По-моему, – Лора попыталась её прочесть, – это написано на латыни.
– Совершенно верно! – Кивнул головой Мартин Кабо. – Это латынь, но запись специально зашифрована. Я даже знаю, по-чему: её истинный смысл явно бы не понравился представите-лям католической церкви! Но, мне удалось прочесть это по-священие. Хотите знать, что там начертано?
– Конечно! – Воскликнула Лора.
-  Я помню её наизусть, слушайте:
   «Каждый человек рождён для того, чтобы стать ангелом! И только тогда, когда он поймёт, что творить добро легче, чем зло, перед ним откроется великая тайна бесконечности»!
– Гениальные слова! – Тихо произнёс я.
-  Вы знаете, – Мартин Кабо размышлял вслух, – на мой взгляд, обстоятельства смерти Антонио Гауди – это тоже сво-его рода философская метафора. Посудите сами: неуправляе-мый научно-технический прогресс в виде несущегося по рель-сам трамвая уничтожил Великого Мастера, олицетворявшего всё духовное и богоугодное!
               
                ***
  Когда мы вышли из собора и направились в сторону цен-трального бульвара Ла - Рамбла, Мартин Кабо ещё долго стоял у входа и пристально смотрел нам вслед.
  «Да, пожалуй, ничего в этой жизни не происходит просто так, – подумал я, – не бывает случайных встреч, все они предначертаны свыше. На первый взгляд, вся наша жизнь может показаться нагромождением бессмысленных событий. Однако всё вокруг нас движется по вечно существующим законам и подчинено какой-то общей вселенской сверхзадаче. По её сложным правилам, каждая частичка непременно должна столкнуться с другими и прийти в пункт своего конечного назначения. Главное в процессе жизни заметить знаки, ниспосланные нам сверху, и не пропустить заветные встречи, для того чтобы правильно понять своё истинное предназначение»!

                ***
  Думая о своём, я не заметил, как мы с Лорой вышли к Цен-тральному рынку. Рядом с ним протянулся пешеходный буль-вар, на котором размещались многочисленные кафе и суве-нирные лавки. Здесь же продавали всякую живность: щенков, котят, кроликов, морских свинок и заморских птиц.
– Давай купим попугая! – Захлопала в ладошки Лора, стоя у большой куполообразной клетки, в которой сидел надменный и расфуфыренный ара.
– Обязательно купим, а потом научим его материться по-русски. – Пошутил я. – Помнишь, у тебя уже был попугай, я по-дарил его тебе на день рождения – маленький такой, с забав-ным жёлтым хохолком. Тогда продавец попугая уверил меня в том, что эта птичка мужского рода, и мы назвали этого милого мальчика гордым именем Венету, в честь знаменитого индей-ского вождя.
-  Да – да! – Рассмеялась Лора. - Только через полгода он начал нести яйца, этот - Венету!
- Несомненно, он был интеллигентной птицей, и ты сумела его выдрессировать таким образом, что он даже, извини, ис-пражнялся в большую хрустальную пепельницу. Может быть, для тебя он и был любимым дружком, а вернее – подружкой, но меня эта птица просто ненавидела. Вспомни, когда этого вождя команчей выпускали из клетки, он не давал мне даже близко к тебе подойти – сразу же бросался на мою голову как горный орёл, щипал за уши, рвал волосы и в экстазе ревности - гадил прямо на макушку!
-  Глупенький, он просто ревновал тебя к своей хозяйке! – на Лориных щёчках появились ямочки. – Ладно, впредь мы не будем брать в семью второго мужика – одного вполне хватит. Давай-ка лучше выпьем по чашке кофейку в каком-нибудь уют-ном заведении.

                ***
  В уличном кафе нас обслуживал молодой черноглазый офи-циант в длинном фартуке, туго завязанном на поясе. Немного в стороне от нас стоял импозантный мужчина с седой эспаньол-кой на лице. Это был местный повелитель муз – уличный ме-нестрель с большой акустической гитарой в руках. Музыкант жестом спросил у нас разрешения что-нибудь сыграть и, полу-чив - «добро», плавно провёл пальцами по струнам. Он при-близился к нашему столику и поинтересовался по-испански: откуда мы и что бы хотели услышать. Узнав, что мы из Москвы, уличный певец тут же перешёл на чисто русский:
– Если не возражаете, я с огромным удовольствием спою для вас свой любимый старинный романс. - Произнёс он, арти-стично прокашлявшись. 
  Он присел за наш столик, настроил гитару и начал петь, пере-бирая струны пиццикато:
  «Утро туманное... Утро гнедое»!
  У него оказался прекрасный баритон!
  Исполнение этого русского романса было таким искренним и чувственным, что по моей коже невольно пробежали мурашки. Немногочисленные посетители кафе восторженно глядела на уличного барда, внимательно слушая задушевную песню на непонятном для них языке. Приятно было осознавать, что её тонкий и возвышенный смысл открывался только перед нами.
  Когда музыкант закончил петь и затих последний аккорд его гитары, к нему подошёл наш официант и попросил больше не музицировать в его заведении.
– Каким ветром вас сюда занесло? – Не обращая внимания на протест официанта и восхищённо глядя на музыканта, спро-сила Лора.
– Я родом из Ленинграда. – Ответил тот, немного смуща-ясь, – Когда-то служил профессором истории в государствен-ном университете, но в период перестройки потерял свою ра-боту и буквально оказался на улице. Жена моя умерла в связи с тем, что у нас не хватило денег на дорогостоящую операцию. Детьми нас Бог обделил. После смерти супруги, я находился в таком состоянии, что хоть в петлю лезь! Места себе не нахо-дил: будь проклята вся эта перестройка! Ну, одним словом, работу я потерял, поскольку в стране начался совсем другой «исторический» период и наше прошлое уже никого не интересовало. Тогда, я, на последние деньги приобрёл туристическую путёвку и приехал сюда - в Испанию. Только здесь я понял, что всё это – моё! Очень уж по душе пришлась мне жизнь в Барселоне, вот и остался. И знаете, совсем не жа-лею.
–  А, как же вы начали петь? – Не отставала от него Лора.
– Да я, в общем-то, и не прекращал этого делать. Ещё в юности я увлекался гитарой и окончил музыкальную школу. А петь? Ах, это такая долгая история! - Махнул рукой профессор. – Одним словом когда-то мы с моей покойной женой увлекались туризмом, облазили с рюкзаками всё Приэльбрусье и в этой кочевой жизни очень любили исполнять романсы дуэтом. А жизнь повернулась таким образом, что теперь это хобби меня кормит, и надо отметить - очень даже неплохо! А, в Россию возвращаться совсем не хочется. Если честно, то просто противно смотреть на то, что там творится – вечная война со своим народом, поиск виновных и наказание невиновных! Короче говоря, вас сегодня развлекал бывший доктор наук из СССР, а теперь – лицо без гражданства, без профессии, а проще говоря – обычный уличный «лабух»! – Он печально улыбнулся, но глаза его были полны какой-то вечной тоски.
– Мне трудно судить, какой вы были доктор? – Не унима-лась Лора. – Но, поёте вы просто замечательно! Докторов вся-ческих наук в России развелось больше, чем достаточно! Вы же талантливый музыкант, это – очевидно! Более того, я уве-рена, что искусство пения является вашим истинным призва-нием. Знаете, профессор, а ведь для того, чтобы решиться на такое резкое изменение своей судьбы, нужно обладать огром-ной силой волей и уникальной смелостью. Согласитесь, что это не каждому дано? Вот, например, Гоген считался преуспевающим банкиром и только после сорока лет, вдруг, понял, что занимается не своим делом. Тогда он бросил свой банк и отправился в далёкую Океанию, где и начал писать замечательные картины. Причём заметьте, что до этого он никогда даже кисти и краски в руках не держал. Быть может, мир и потерял в его лице посредственного банкира, зато приобрёл великого художника!
– Да, милая девушка, возможно, вы и правы? – Тяжело вздыхая, согласился бард. Потом он с тревогой поглядел на приближающегося официанта и, поднимаясь со своего стула, произнёс. – Но, мне, пожалуй, пора, а то потом хлопот не обе-решься. Спасибо вам, дети, за добрые слова, дай Бог вам уда-чи и настоящей - чистой любви! А, мне нужно идти денежку за-рабатывать. Благодарствуйте!
– Не сочтите за обиду, маэстро, возьмите! Пожалуйста, не отказывайтесь, это - от всего сердца! – Искренне сказал я и положил несколько крупных купюр на тарелочку, стоявшую на нашем столике.
   В это время, к нам быстрой походкой подошёл официант. Ругаясь в адрес уличного музыканта, он протянул руку к тарелке с явным намерением взять деньги, как, вдруг, она начала двигаться! Официант оторопело замер, но спустя мгновение вновь повторил свою попытку. Тарелочка быстро закрутилась перед ним, а потом перевернулась в воздухе вокруг своей оси и накрыла собой бумажные банкноты!
  – Возьмите, пожалуйста, деньги! – Настаивала Лора, обраща-ясь к музыканту. – Вы их честно заработали!
   После того, как бард поблагодарил нас глазами и положил доллары в карман, Лора довольно добавила:
  «Вот теперь всё правильно»!
  Дальнейшее поведение официанта было более чем удиви-тельным!
  Сначала, он несколько раз перекрестился, вопросительно поглядел на небо, а потом неожиданно расплылся в любезной улыбке, почтительно взял музыканта за локоть и повёл внутрь кафе, предложив ему отобедать за счёт заведения. Наш «док-тор» с явным недоумением оглядываясь на нас, но покорно и с удовольствием последовал на кухню.
– Это твои штучки, Лора? – Не столько спросил, сколько констатировал я.
– Конечно! Зато справедливость восторжествовала! – Она довольно улыбалась, как маленький ребёнок, а затем высказа-ла своё категорическое мнение о злом  кельнере. – А, этот шу-стрый официант напоминает мне салфетку из бархата, которой и подтереться неудобно и выбросить жалко!
  Я улыбнулся, но в голове моей почему-то блуждали не очень весёлые мысли:
  «Сколько же наших соотечественников разбросало по миру это проклятое время перемен и вечных перестроек! – подумал я. – И ведь уезжают из России не самые худшие. И бродят эти вечные странники по свету в поисках лучшей жизни, вынужден-ные привыкать к новому - чужому, тоскуя по своему – родному, привычному и дорогому. А, ведь я не исключаю, что многие из них рано или поздно начнут свой нелёгкий путь обратно - до-мой. Только вот, как встретит их Родина – мать!? Примет ли она их, как родных детей, или, подобно злой мачехи, брезгливо отвернётся от своих блудных сыновей»!?

                ***
  Мы вступили на территорию Центрального рынка Барселоны, который своим внешним фасадом очень напоминал наши мос-ковские крытые базары. Здесь толпились торговцы со всего света: весёлые итальянцы, угрюмые португальцы и чёрные, как средиземноморская ночь, мавританцы. Рынок отличался изо-билием мясных и особенно рыбных продуктов, шумел буйством всевозможных заморских наречий и играл глянцем ярких экзотических красок. В мясных рядах были аккуратно развешаны аппетитные свиные окорока, говяжьи туши, бараньи ляжки, кролики, куры, индейки, даже крохотные тельца перепёлок. Чего только не было в рыбных рядах: нарезанные тонкими дольками тунцы, морские окуни, колючие звёзды и ежи, отдельно лежали дорогие акульи плавники, осьминоги и кальмары.
  У нас вызвало большое удивление то, что на гладких мрамор-ных прилавках Барселонского базара были выставлена наша осетрина, сёмга и даже чёрная икра. Все морепродукты, обло-женные кубиками льда, казались свежими – как будто бы их только что вытащили из моря. Торговцы громко зазывали поку-пателей. Повсюду слышалась арабская, португальская, рус-ская и даже украинская  речь:
– О, гля - ка, яка - пакость!
; Ты шо, це же восьминог – дура!

  Всё это многоголосие сливалось в единый фоновый гул, за-полнявший высокий стеклянный купол. От этой бодрящей ка-кофонии становилось легко на душе, и появлялся непреодоли-мый покупательский зуд – хотелось попробовать всё - букваль-но всё, что видишь!
  Один торговец рыбой с закрученными кверху смоляными уса-ми ловко жонглировал свежей селёдкой. Он просовывал тель-це крупной сельди между своих ног, выставляя напоказ только рыбью головку и имитируя тем самым свои мужские достоинст-ва. Этот нахал нежно поглаживал своё срамное место, и даже предлагал покупательницам потрогать его рукой. Пожилые ис-панки, энергично жестикулируя, бранили и стыдили его, но, тем не менее, робко прикасались своими пальцами к рыбьей голов-ке. В этот самый момент, жонглёр, весело подмигивая собрав-шейся публике, сдавливал рыбу своими ляжками, а та, естест-венно, широко раскрывала зубатый рот. Покупательницы с виз-гом отскакивали в сторону, заливисто хохотали, и, в конце кон-цов – покупали рыбу у этого предприимчивого нахала!
  В самом углу торговых рядов скромно пристроился седой старик, одетый в выцветший и потёртый военный китель. Он выставил на продажу русских матрёшек, изображавших президента СССР с синим родимым пятном на лбу, а так же целый ряд своих боевых орденов и медалей времён второй Мировой войны. Я молча подошёл и дал ему денег, ничего не купив. Он, смущаясь, поблагодарил меня, страшно коверкая испанские слова:
; Грацио! Муча тробаха!
;               
  Мы с Лорой двигались дальше, в сторону колбасных рядов.
   Я где-то читал, что именно на рынке Барселоны можно при-обрести очень редкий сорт чесночной колбасы из настоящей конины. Мы решили купить этот деликатес, который со стороны был очень похож на «Московскую» холодного копчения.
  Продавец нашинковал нам её тончайшими кружочками, кото-рые просвечивали насквозь. Мы попробовали – это было на-стоящее объедение! Поглощая их, как витамины с далёкой Ро-дины, мы не могли остановиться, пока не умяли весь кулёк. Не в силах побороть искушение, мы вернулись назад и взяли пару палок этого фантастического объедения, а так же целый ворох другой вкуснятины: овечий сыр, фрукты и овощи.

                ***
  Довольные этой гастрономической экскурсией и нашими по-купками, мы отправились к тому месту, где оставили нашу ма-шину.
   Однако её мы там не обнаружили!
«Вот, суки, угнали»! – промелькнуло у меня в голове.
– Как всегда! – Уныло произнесла Лора. – Только начнёшь радоваться жизни, так кто-нибудь обязательно плюнет тебе на голову.
  Неожиданно зазвонил телефон. Я открыл крышку и услышал знакомый голос.
– Иван! Что, машину ищешь? – Весело говорил Христо. – Не беспокойся - её не угнали, а отбуксировали на штраф пло-щадку за неправильную парковку... Ха-ха-ха! Этим часто зло-употребляет местная полиция. Ну, ничего, не отчаивайтесь! Берите такси и езжайте в полицейское управление, которое находится рядом со зданием корриды.
   Мы быстро поймали такси.
   Узнав о нашем несчастье, таксист долго ругал свою дорож-ную полицию, а я саркастически подумал:
  «Знал бы он наших московских гаишников?! Хотя «менты» во всех странах одинаковые»!
  Заплатив неожиданно большой штраф, мы решили больше не испытывать судьбу и отправились прочь из Барселоны
 
                ***
– Что там у нас впереди, штурман? – Спросил я у Лоры, ко-торая сидела рядом со мной и внимательно изучала дорожную карту.
– Матаро... Пинето де Мар... Ах, вот: Санта-Сусанна! Давай-ка, там и заночуем? Ты знаешь, в честь кого назван этот чудный маленький городок?
– В честь моей мамочки, конечно! – Уверенным тоном зая-вил я.
– Но мне известна немного другая версия! – Оппонировала мне Лора и приготовилась к очередному  экскурсу в историю. – Всем хорошо известно, что очень давно Испания находилась под гнётом мавров. Так вот, по старой легенде, мавры всегда мечтали завладеть сокровищами одного горного монастыря, который находился недалеко от того самого места, куда мы сейчас направляемся. Со стороны моря в горы вела тайная тропа, которую знали только монахи. Отважная монашка Су-санна взялась провести своих врагов к монастырю, но в ре-зультате специально завела их в глухое ущелье. Когда они ос-тановились на ночлег, красавица Сусанна начала громко петь старую каталонскую песню. От звука её голоса с вершины горы сорвалась снежная лавина и поглотила мавританский лагерь. В живых остались только она и военачальник захватчиков, кото-рый, озверев, набросился на Сусанну с явным намерением обесчестить и убить смелую девушку. Конечно же, их силы ока-зались неравными, но монашку спас заветный стилет, который она всегда носила под своей одеждой.
-  И она отрезала ему – «это самое место»! – С умным ви-дом спросил я, показывая взглядом себе между ног.
- Нет! Сусанна выхватила свой кинжал и пронзила сердце чужестранца. Однако она не смогла вынести позора и броси-лась с высокой скалы.
– Выходит, что мавр всё-таки успел обесчестить девушку? – С показной заинтересованностью спросил я.
– Ты опять смеёшься, Иван! – Лора неожиданно выхватила свой стилет и угрожающе продемонстрировала его предо мной. – Если будешь меня обижать, знай: я смогу за себя постоять!
– Откуда у тебя эта роскошный нож?
– Твоя мама подарила. Это очень старинная работа, его ножны из серебра, а клинок из чистого булата. Кстати, ты на-прасно смеёшься над моей историей. Всё, что я рассказала, – истинная правда: Сусанна погибла, пожертвовав собой, и стала национальной героиней, которую церковь причислила к разря-ду святых. Именно в её честь, этот маленький городок на бере-гу моря, где родилась отважная монашенка, назвали Санта-Сусанна. А твоя мама, между прочим, носит имя этой смелой и отважной девушки.
– Прямо история про нашего героя партизана Сусанина и польских шляхтичей! – подтрунивал я супругу. – Я знаю, что моя мама родилась именно в этом местечке. А, в детском до-ме, в Москве, её дразнили Иваном Сусаниным.
-  Значит, поедем на родину нашей Сусанны! – Рассмеялась Лора.

                ***
  Свернув со скоростной дороги, мы очень скоро оказались в маленьком городке Санта - Сусанне.
  Это курортное место состояло из центральной площади, католического собора, фонтана и нескольких кварталов аккуратных каменных домиков. Параллельно морю растянулась курортная зона и широкий променад с бесчисленным количеством отелей.
  Однако наш выбор остановился на небольшом кемпинге, рас-положившемся на самом берегу. Он представлял собой огоро-женный участок морского побережья с очень милым ресторан-чиком, уютным баром и открытым бассейном.
  Мы сняли скромное бунгало под номером 8. Его вполне хва-тало для молодой супружеской пары из России, ещё не изба-лованной высоким уровнем западного сервиса.
  Мы заложили все необходимые напитки в холодильник и при-готовили незатейливый ужин. После лёгкой трапезы, мы сидели за столиком, любовались закатом и ощущали себя абсолютно счастливыми.
  Пурпурный диск солнца, утомившегося от жаркого дня, неук-лонно влекло за горизонт. Он прощально с морем, гладкая поверхность которого застыла в зеркальном состоянии полнейшего штиля. С моря веяло свежестью и прохладой, а прозрачная вода манила к себе спасительной негой и тонким запахом водорослей.
  Недолго думая, мы с Лорой разделись и голышом бросились купаться. Так мы плескались до наступления темноты, когда вода начала фосфоресцировать, оставляя за нашими телами белый, искрящийся шлейф. Неожиданно над нашими головами распахнулось бесконечное звёздное небо, которое сливалось с очертаниями бархатистых горных склонов, усыпанных огоньками жилищ обитателей этого райского места.
    Я лежал у самого берега, а Лора медленно приближалась ко мне, загадочно улыбаясь. На её шее поблескивала цепочка с заветным стилетом, с которым она, подобно легендарной мо-нашке Сусанне, решила больше никогда не расставаться. Я догадался о намерениях этой маленькой бандитки и с нетерпе-нием привлёк её к себе. Мы вновь слились в одно целое и на-чали свой захватывающий полёт на вершину небесного сча-стья. Наши тела, сплетённые в страстном поцелуе, оставались лежать в воде, а освобождённые души медленно поднимались вверх, соединяясь в незримом порыве взаимного притяжения. Где-то далеко внизу остался безлюдный пляж, наша машина и одинокое бунгало, а на тёмном глянце моря отражались свер-кающие огни дискотеки. В эти минуты с земным миром нас свя-зывала только лёгкий шелест ночного прибоя и тихие ритмы мелодии фламенко.

                ***
  Утром мы распрощались с милым и уютным местечком Санта-Сусанна и вновь выехали на скоростную трассу.
   Лора начала заговор о том, что уже давно интересовало и меня тоже:
– Знаешь, вчера вечером на пляже у меня возникало такое странное впечатление: как будто бы я, соединившись с тобой, улетела куда-то вверх - к звездам!
– Да, и со мной было нечто подобное. – Признался я.
– Это какое-то поразительное ощущение, - растерянно про-изнесла Лора, - как бы поточнее выразиться... может быть, на самом деле в наших физических телах сидят какие-то астраль-ные, невидимые существа. Когда-то нашу Землю заселяли не-видимые обитатели, не имеющие плотской оболочки; наши предки называли их - ангелами. Быть может это правда, что некий святой дух входит в человеческое тело при его рож-дении и покидает его после смерти, чтобы в последствие про-должить своё развитие в другой ипостаси!
-  Как это сексуально! – Сказал я.
- Что же в этом сексуального? – Спросила Лора, широко раскрыв глаза от удивления.
-  Как это, что? Твоя мысль стара и прекрасна как мир. Дух проникает в Материю, но Дух всегда считался мужской сущно-стью и символом Мудрости, а Материя – женским носителем Хаоса. Вот и получается, что Мужское начало или мудрость проникает в Материю и укрощает женский элемент Хаоса. На мой взгляд, это очень сексуально, и значит, что Секс – это ос-нова Космоса, и появился он на земле значительно раньше Че-ловека
-  Хватит тебе дурачиться! – Улыбнулась Лора. – Я говорю о серьёзных вещах. Только задумайся над тем, что, например, лист, однажды оторвавшийся от дерева, уже не может прикре-питься к нему, а гусеница, превратившаяся в кокон, никогда не возвращается в свою брошенную оболочку. Это может озна-чать, что природа закрывает двери за всем, что меняет свою следующую форму жизни. В каббале существует такая аксио-ма: камень становится растением, растение – животным, жи-вотное – человеком, а человек, в конце концов, превращается в ангела. По их мнению, всё на земле от камня до человека – едино и состоит из одних и тех же химических элементов. Но источником жизни является невидимая часть материи - «ака-ша», то есть астральный дух и основа всего живого. Эту искру вечной жизни несёт в себе кусок гранита, букашка и царь зве-рей – лев, она проявляется в каждой клеточке человека, в спо-ре грибка или незаметной глазу пылинке. Эта божья мысль вечна в своём стремлении к совершенству и её движение не-возможно повернуть вспять.
–  Поэтому после смерти люди не помнят того, что происходило с ним в предыдущих жизнях? – Поддержал я её мысль.
– Скорее всего, - продолжила свои философские умозаключения Лора, - этот вселенский дух использует мозговые извилины человека как природную компьютерную систему. Он входит в неё как пользователь и инсталлирует свою индивидуальную оперативную память. В неё сначала входят файлы первых азов познаний жизни, накапливается опыт о любви и ненависти, правде и лжи, добре и зле, информация о совершённых грехах и праведных делах. После смерти каждая человеческая душа сбрасывает весь свой багаж знаний в общий котел небесного Интернета, в котором собирается и вечно хранится эта гигантская база данных о каждом поступке слове и мысли людей когда-либо живших на нашей планете. Мне кажется, что земная фаза человеческой души - это лишь недолгая и достаточно мучительная стадия её существования. В итоге можно сделать вывод, что мы спускаемся на землю для того, чтобы понять, что такое любовь и влюбляемся не материальную форму людей, а в их астральную сущность.
– Может быть, – ответил я, задумавшись, – однако на мой непросвещённый взгляд, личность человека - это более слож-ная конструкция, объединяющая в себе как материальное на-чало с многослойными астральными оболочками, так и душев-ную суть – чистый дух, который достался нам от всевышнего. Всё это в совокупности составляет индивидуальный биоэнерге-тический портрет человека, как отдельного объекта и частички единой Вселенной. Что касается внешнего вида земных обита-телей, то это вещь не маловажная и часто выражает их истин-ную суть. Внешность связана с оказанием эстетического впе-чатления на окружающих, и на его основе возникают сексуаль-ные влечения и отторжения, симпатии и антипатии, причём не только между людьми!
-  А, между кем ещё? – Лора вопросительно на меня погля-дела.
- Ты, что, - не знала, что даже среди минералов, растений и животных может происходить внутренняя, ничем не объясни-мая привязанность или неприязнь. Так, например, золото не совместимо с серебром, виноградная лоза проявляет отвращение к капусте, лютик не расположен к водяной лилии, кошка обожает валерьянку, но панически боится собак. Такие чувства как любовь и дружба, гнев и ревность присуще всему живому и являются магнетическим состоянием любого вида материи. Правильно говорят: чтобы хорошо узнать человека, нужно съесть с ним пуд соли. Бывает так, что внешность нас обманывает: так совсем непривлекательный мужчина может оказаться добрым малым и верным другом, а женщина божественной красоты – занудливой стервой или просто - ляр-вой. В связи с этим, у меня возникает один интересный вопрос!
-   Какой? – Настороженно спросила Лора.
-  Как и когда ты вдруг поняла, что я являюсь хорошим че-ловеком, а не латентным гомосексуалистом, например, или серийным убийцей?
– В том-то и дело! – С серьёзным видом произнесла Лора, не обращая внимания на мой сарказм. – На поверку даже анге-лы бывают чёрными или белыми, и отличить одних от других порой очень сложно. Прости меня за высокопарность, но я хочу снова поговорить о любви! Ещё в юности я каким-то непонятным образом почувствовала, что твоя душа – это вторая половинка моей собственной, почувствовала - и всё! Более того, мне иногда кажется, что мы с тобой вместе прожили на земле уже не одну жизнь, а испытали бесконечную череду материальных перевоплощений. Менялись наши тела, но наши души вечно любили друг друга. Вот почему я сразу поняла, что ты являешься моим небесным суженным и самым лучшим человеком на земле!
– Ну, хорошо! – Согласился я. – А, если бы мы с тобой жили в разных городах, странах, даже на разных континентах? Как бы мы тогда сложились наши судьбы? Неужели, ты никогда об этом не задумывалась?
-  Задумывалась, и не раз!  - Воскликнула Лора. – Но, давай серьёзно взглянем на эту ситуацию: наши с тобой предки, в самом деле, проживали в разных странах, не зная друг друга, однако их дети каким-то образом встретились в России и стали друзьями. Я уверена, что всё, что произошло с нашими семья-ми совсем не случайно, является важным знаком общего рока событий, предначертанных высшими силами. Я уверена в том, что именно эта цепь случайностей всегда и неизменно приво-дит к закономерному соединению влюблённых сердец.
-  Выходит, что нам просто повезло?!
- Вот именно! Тысячи людей, проживают жизнь в постоян-ном поиске своей второй половинки: мучаются и страдают, но так и умирают, не познав величайшего счастья взаимного чув-ства. Их страждущие души напоминают распустившуюся розу, ожидающую свою любимую и желанную пчёлку. Но, часто бы-вает так, что этот наивный цветок принимает за свою избран-ницу совсем не её, а агрессивную осу, слепня или даже навоз-ную муху. Так, многие люди, не дождавшись своего счастья, закрывают бутон своей души и умирают в прямом и перенос-ном смысле этого слова. Тот, кто потерял веру и возможность осуществления своей мечты, обречён на духовную смерть! Ес-ли человек не верит в бога, это значит, что он, сам того не ве-дая, начинает служить дьяволу. Если он никого не любит, то он ненавидит весь мир. Жизнь тех несчастных, у кого нет в душе бога и любви, становится темнее ночи, а после смерти их души превращаются в уголь. Кстати, во времена седой старины тени людей, погрязших в болоте греха, называли тем самым коря-вым ругательством - «лярва», причём не только женщин, но и мужчин.
-  И они горят в гиене огненной?
-  Не всё так безнадёжно! Всевышний настолько мудр, что даёт человеческому духу неограниченное число шансов, чтобы он смог исправить допущенные ошибки и не добьются совер-шенства. Он вновь и вновь возвращает грешные души обратно в земной мир, пока они окончательно не очистятся, и не поймут все тайны гармонии мирозданья. Я уверена в том, что где-то высоко на небесах существует вселенская матрица памяти, в которой сохраняется информация о нашем прошлом, настоя-щем и будущем. Вход в неё не доступен никому, кроме детей, влюблённых и сумасшедших гениев. Так, Ньютона осенило по-сле того, как на его голову упало яблоко, Менделеев лицезрел свою таблицу во время сна, а Дали вообще бредил наяву и в этот момент перед его глазами проносились зашифрованные видения его будущих картин. Ты, например, тоже стал видеть своих родителей после их смерти, и они являлись к тебе по ночам живыми и невредимыми!
- Это значит, что я сошёл с ума от любви к тебе! - подыто-жил я, изображая на своём лице простодушную улыбку Дауна.
- Нет! Ты, мой самый любимый, но немного чокнутый муж-чина, который всё привык превращать в шутку! - мило улыбну-лась Лора.

                ***
  На шоссе появился знак, указывающий на Жирону.
  Я спросил у Лоры, не хочет ли она заехать в замок грёз Саль-вадора Дали, который находился недалеко от этого прослав-ленного города.
– Ты знаешь, – ответила она, – его картины нужно смотреть в полном одиночестве, а не в шумном зале среди праздноша-тающихся туристов.
– А, как ты считаешь, Дали был сумасшедшим или яснови-дящим? Ведь то, что он изображал на своих полотнах, явно выходило за рамки нормального восприятия мира.
-  Дали – это неоднозначное явление, король гротеска, бро-сивший вызов общепринятым канонам искусства. – Лора хоро-шо знала что говорила, поскольку являлась давней поклонни-цей его творчества. – Он, подобно Босху и Леонардо, Дюреру, Ван Гогу или твоему родственнику Антонио Гауди, был челове-ком неординарным, имеющий свой – особый взгляд на жизнь. О себе он говорил так: «Единственная разница между мной и су-масшедшим заключается в том, что я – не сумасшедший»! Многие современники считали его клоуном и фигляром. Однако это далеко не так: этот кроткий и застенчивый человек всю жизнь боролся со своими комплексами, иногда даже с помощью забавных поступков и пиара. Так, его супруга - русская авантюристка - Гала, а на самом деле Елена Дьяконова, всю жизнь издевалась над этим скромным и глубоко ранимым человеком. Но, Дали всё равно любил её, считая своей музой. Представляешь, он с детства боялся насекомых, такое иногда бывает! Эта редкое навязчивое проявление страха называется энтомофобией. Так вот, зная эту его особенность, она специально поставила на кухню клетку с живым кузнечиком, и каждое утро выпускала его, ввергая болезненную психику Дали в сильнейшее шоковое состояние. Таким образом, она пыталась манипулировать им и подчинить своей воле. Она отыскала ключик к тёмным «чуланам» его противоречивой души, и умела пользоваться его страхом для решения своих меркантильных интересов.
   Слушая рассказ своей Лоры, я невольно пришёл к одному неожиданному, философскому выводу.
   «А, ведь у каждого из нас в голове сидит свой кузнечик – как пришелец из другого мира! – Подумал я. – Он вызывает у нас беспокойство и живёт по своим, не ведомым нам законам. Дол-гое время он остаётся чудаковатым, безобидным и даже сим-патичным существом, но внезапно может перевоплотиться в страшное и беспощадное чудовище. Чего греха таить, ведь каждый человек в чём-то немного сумасшедший, во всяком случае, так его могут воспринимать окружающие?! Но главное заключается в том, что оставили на земле после своей смерти. Сальвадор Дали подарил миру свои гениальные работы, кото-рые заставляют думать и мечтать, а тех, кто осуждали его чу-дачества при жизни и пользовались его талантом, уже никто и никогда не вспомнит. Кто знает, быть может права Лора, и Дали стал последним перевоплощением души Босха, Леонарда и других Провидцев нашей цивилизации, как Александр Великий, Тамерлан и Наполеон были продолжением идеи Вселенского воина. А что, если все они – это один единый дух гения, который появлялся на земле в разные эпохи, для того чтобы выполнить свою миссию, возложенную на него Все-вышним»?!

                ***
  За разговорами мы не заметили, что уже пересекли границу Франции и двигались в сторону Марселя. К полудню мы уже подъезжали к этому портовому городу, с намерением отобе-дать в одном из открытых морских ресторанчиков.
  Какого же было наше удивление, когда у входа одного из рыбных кафе, мы наткнулись на группу разгорячённых спорящих мужчин и услышали знакомую русскую речь:
– Какие же вы козлы?! Мы просто играли в карты! Уроды! Лягушатники хреновы! Ну, почему нас здесь никто не любит - не жалеет!
Этот голос я бы узнал из тысячи! Это был прокуренный бас Пашки Сокола, который отчаянно отбивался от местных поли-цейских. Его лицо горело пунцовым румянцем, а в глазах свер-кали молнии. Пашка был одет в шведку с оторванными пугови-цами и длинные шорты подозрительного цвета, при этом он очень убедительно сквернословил, а в промежутке между своими певучими смачными выражениями громко и жалобно икал.   
– Сокол, какой шальной ветер занёс тебя сюда? - Спросил я, когда мы подошли поближе.
– Иван - брателло! – Искренне обрадовался Пашка, сразу узнав меня, но всё ещё продолжая глаголить отборными матю-гами. – Да вот видишь, потрошат нас, как бобров сибирских. Хотят «принять на цугундер» - почём зря. Объясни ты этим ба-сурманам - нерусским, что мы мирные люди и законопослуш-ные пацаны. Пусть они от нас отстанут, а то я сейчас рассер-жусь не на шутку и всё здесь нафиг, переломаю!
– Разберёмся! – Пообещал я и отвёл в сторону одного из полицейских, обращаясь к нему по-французски.
  От этого блюстителя порядка я узнал, что сегодня в их уча-сток позвонил метрдотель этого ресторана, объяснив по теле-фону, что у него в заведении трое русских напились «до чёрти-ков», начали оскорблять посетителей и играть в карты прямо за столом.
  Я спросил у полицейского, какой штраф положен за такое антиобщественное поведение. Тот замялся, но на его лукавом лице я заметил продажную маску профессионального пройдо-хи. Я достал три купюры по сто долларов и вложил в карман полисмена. Он, нисколько не смутившись, пересчитал деньги, хитро прищурил глаза и попросил добавить немного ещё. Я удивился его наглости, но не стал торговаться и удовлетворил просьбу слуги французского закона. Он расплылся в сахарной улыбке херувима и тут же отпустил наших ребят.
– Ну, вот и всё! Решили мы вашу проблему. – Обратился я к «соколятам». – Теперь, пошли, посидим, покалякаем.
– Ты что, нас уже отмазал? – Просиял от счастья Пашка, вытирая пот со лба своим огромным кулачищем. – Ну, ты да-ёшь! – Он широко улыбался, отчего его сломанный боксерский нос вздёрнулся кверху, а глубоко посаженные глазки довольно заблестели.
- Знаете, что ребята, - сказала Лора, улыбаясь, – я не стану
мешать вашим душевным излияниям и лучше пройдусь по ближайшим магазинам. Через полчасика я вернусь в это самое кафе.

– Все бабы одинаковые! - Недовольно скривил губы Сокол, когда Лора покинула ресторан. - Наши барышни тоже оставили нас на произвол судьбы, и уже три часа шастают по их торго-вым лавкам. Прикинь Ваня, эти идиотки нашли какой-то «ле-вый» затрапезный салон – парикмахерскую, где заказали себе шиньоны из собственных волос. Ну, чистые «лохушки», кото-рые решились отрезать свои косы до самой жопы, чтобы полу-чить из них куцые искусственные хвосты!
   Когда мы сели за столик, Сокол рассказал мне, что их компа-ния совершает большой круиз по средиземноморью. Они все впервые оказались за границей, где чувствуют себя, как слоны в посудной лавке. Когда-то его компания работала горняками, но в результате перестройки большинство шахт закрылось, а всех работников уволили. Но, Сокол не растерялся и организо-вал с друзьями что-то вроде рыболовецкой артели. Теперь их дружная бригада промышляет в море под Таганрогом. Сокол у них, естественно, за бригадира и духовного лидера. В послед-нее время они сумели прилично заработать и решили культур-но провести время с семьями за бугром, покупаться всласть и, конечно же, немного прибарахлиться. Круиз уже подошёл к концу и прошёл вполне благополучно, если бы не этот прокля-тый инцидент с картами.
– Прикинь, Иван, - продолжил Сокол, поглаживая на голове короткий ёжик, - пока наши бабы себе шиньоны шили, мы спо-койно отдыхали в этой гнилой ресторации. Вначале мы опроки-нули один пузырёк - так для куража, посидели, словили не-большой кайф. Но, как всегда бывает, нам показалось малова-то: откупорили флакон номер - два – разрумянились, повесе-лели и разогнались! Затем распечатали третий - запасной пу-зырёк из заначки – настроение стало намного лучше, одним словом, - настоящая прелесть! Чтобы культурно провести вре-мя мы решили немного перекинуться в картишки. Спрашивает-ся, ну что в этом плохого – ведь не «козла же забивали»!? Только начали метать колоду, как, вдруг, откуда ни возьмись, появился хозяин кабака, с виду - идиот сумасшедший! Он начал гонять понты, брызгать слюной и закатывать глаза, одним словом – развонялся, как суслик в своей норе. Ну, я, конечно, не выдержал подобной бестактности и один разок послал его к «****и матери». Но, честное слово – не со зла и без рукопри-кладства, а по-доброму и от всей души! Он же в ответ воспа-лился, как гнойный прыщ на жопе у старой француженки, и вы-звал полицейских, сука, падла, бля! Нас тут же замели и начали прессовать. Врубись, Ваня, ни за что могли пострадать!?
– Ну, слава Богу, что всё обошлось! – Сказал я, еле сдер-живая смех и искренне обрадовавшись нашей встрече. – Вы в Афинах очень меня выручили, мужики, большое спасибо! Ска-жите честно – шубы жёнам купили?
– А, то! Правда, была мыслишка всё прогулять, как положе-но. Но разве от этих стерв что-нибудь скроешь?!
– Слышите, мужики! А что, если я вам предложу нормаль-ную работу в России, пойдёте? - Неожиданно для самого себя спросил я.
– Это ещё куда? – насторожился Сокол. – В разведку, что ли? Нет, ни в кайф нам работать «на контору», правда - паца-ны? - Он обратился к своим друзьям, которые дружно закивали головами. – Это, «полный облом»! Ваня, ты только не обижай-ся, но мы с «ментавскими» в полном раздоре, пойми нас пра-вильно! Вы - шпионы, ребята крутые, но нам этого не надо!
– Нет, Паша, не в разведку я вам вербую! Ну, что сейчас об этом говорить, поживём - увидим! – Я решил замять эту тему. – В конце концов, если мне понадобится, то я знаю, где вас най-ти, договорились?
– Кто ищет, тот всегда воткнёт! – сострил Сокол и сам ус-мехнулся своей плоской шутке. – Мы всегда на стрёме – только свистни, Иван Ауди, извини – Гауди! Я правильно произнёс твоё имя? - Сокол вдруг напрягся, стукнул себя по лбу ладонью, наклонился ко мне и заговорил шепотом. - Хорошо, что я вспомнил! Знаешь, Иван, что здесь ещё случилось? - Он заговорщически прикрыл рот ладонью. - Когда я посещал сортир, то ненароком прошёл мимо вон того столика, - он пальцем показал в противоположный угол кафе, – видишь, там мужик в костюме и галстуке сидит, как сыч на ветке. Так вот слышу я, как он кому-то в свою «трубу» рапортует, дескать: «Уже несколько дней всех русских «шмонаю», но этого проклятого Ауди не могу найти»! Так я сейчас думаю: не тебя ли они опять ищут? Вот дурья башка – ну, конечно, этот «фуцин» назвал твою фамилию!
– Да, не может быть? – Я повернулся к тому столику, на ко-торый показывал Сокол, и увидел протокольную рожу нашего законспирированного чекиста.
– Я тебе вот что скажу: он точно тебя разыскивает. – Сокол ударил кулаком по столу. - Иван, ты, блин, как Штирлиц в тылу врага! Но, ты, не «боись»: мы ему быстро глаз на жопу натянем и скажем, что так и было. Уж очень мне охота дать по его мерз-кой сопатке.
– Ну, вы и впрямь, мужики, всегда оказываетесь в нужное время в нужном месте. – Озабоченно произнёс я. – Значит так, я сейчас по-быстрому слиняю. Если, вдруг, этот в костюме за мной увяжется, постарайтесь его притормозить, хорошо? А, я вас в Таганроге обязательно найду, обещаю. Уж очень вы мне понравились.
; Какой базар, брателло! - поддержали меня «соколята»
 
  Попрощавшись с Пашкой Соколом и его друзьями, я незамет-но удалился. Лору я отыскал в ближайшем бутике и еле ото-рвал от покупок.
  Когда мы, затесавшись в толпу отдыхающих, проходили мимо ресторана, я вновь увидел весёлую компанию Пашки Сокола. Он вёл под ручку того самого мужчину в костюме. Они направ-лялись в сторону какого-то грузовичка, стоящего рядом с кафе. Сокол крепко держал его за плечо, а «соколята» страхо-вали своего вожака с тылу. Чекист возмущался, но силы оказа-лись неравными: ребята очень убедительно подавили его сопротивление, после чего аккуратно засунули его уже недвижимое тело в грузовик и плотно прикрыли дверцы. Через мгновение к этой фуре подошёл водитель с документами в руках, замкнул замки, поставил пломбы и тяжёлый рефрижератор тронулся. На его борту я заметил жёлтые номерные знаки Нидерландов.
  «Ну, что ж, счастливого пути в Голландию!» –  С облегчением подумал я.

                ***
  Мы быстро двигались по скоростной дороге Тулон – Канн.
–  А, как же наш обед? –  поинтересовалась Лора.
–  Поедим чуть позже, хорошо?
–  Что-то случилось, Иван? Почему ты такой напряжённый?
–  Ничего особенного. Просто наши «соколята» из Таганро-га хорошенько потрепали ещё одного «стервятника револю-ции» и отправили его загорать на Северное море.
– Твои соколята своим видом очень сильно напоминают бандитов. Лица у них, как  у уголовников, а кулачища размером в мою голову. Если их встретишь на тёмной улице, могут на-чаться преждевременные роды!
-  Но, именно на таких вот как Сокол и его друзья и держит-ся Русь - матушка. Они и есть соль земли!

                ***
  По объездной трассе, минуя Сан - Тропе и Антиб, мы въехали в Ниццу. Это чудесное место, расположенное на южном побе-режье Франции, между Альпами и Средиземным морем, было издавна облюбовано представителями высшей русской знати. Причём, именно русские провели сюда железную дорогу, воз-двигли православные церкви, понастроили роскошные дворцы и виллы. Наши соотечественники вдохнули жизнь и предали лоск некогда провинциальному городишке на самом краю гео-графии, превратив эту далёкую глухомань в живописнейший уголок земли. Когда-то чистый воздух Ниццы показался рус-ским аристократам целебным, и царская фамилия Романовых начала вкладывать сюда огромные капиталы. Так, никому не известное побережье Лазурного берега преобразилось в один из самых популярных и фешенебельных курортов Западной Европы.
  Его влажный субтропический климат действительно был це-лебным, но только не для больных чахоткой, которую издавна искусно симулировала женская часть русского дворянства. Тем не менее, наших дам и их кавалеров всё равно тянуло сю-да, где они свободно фланировал вдали от столицы, заводили полезные знакомства, крутили романы и просто флиртовали. В результате, вся ипохондрия, столь свойственная членам выс-шего общества, проходила сама собой, прихватив с собой и мнимую чахотку. Трудно назвать кого-нибудь из известных «старых русских», которые бы не посещали этот благословен-ный край. На Лазурном берегу годами жили члены царской се-мьи, зажиточные дворяне, разбогатевшие промышленники и купцы, которые наводняли местный курорт вместе со своими многочисленными приживалами и слугами. В Ницце провёл большую часть своей жизни Герцен, который был похоронен на местном городском кладбище, как её почётный гражданин.
  Проехав параллельно променаду и полюбовавшись красота-ми прозрачного моря, мы подкатили к гостинице с резным фа-садом в стиле барокко и необычным куполом из чёрной кера-мики. Это был самый известный отель на всём побережье, имевший слегка необычное мавританское название - «Негре-ско». Здание этой гостиницы представляло собой классический пример архитектурного изящества. Благодаря своей не обыч-ной форме и удачному месту расположению, это место приоб-рёло неслыханную популярность и снискало славу самого до-рогого пансиона на всём южном берегу Франции. Здесь оста-навливались Наполеон и многие Российские императоры, из-вестные толстосумы и президенты европейских стран.
  Стоимость обычного номера за ночь выражалась четырёх-значной цифрой, не говоря уже об королевских апартаментах. Каждый этаж гостиницы соответствовал определённой истори-ческой эпохе, а в самом центре холла, на металлической под-ставке, медленно крутилась монументальная фигура женщины весьма пышных форм, которая, скорее всего, олицетворяла эталон нашей пресыщенной современницы.
   Мы сняли роскошный покои на третьем этаже, где, со слов портье, когда-то останавливался сам Наполеон Бонапарт. В прихожей наших апартаментов, действительно, стоял какой-то ветхий сундук с мемориальной табличкой, подтверждавшей, что именно на нём некогда восседал великий завоеватель Ев-ропы.
  Убранство номера отличалось тонкой изысканностью стиля: резной антикварной мебелью – «ампир», дорогой посудой с вензелями, а в углу будуара примостилось старинное, продав-ленное канапе, предназначенное для ведения интимных бесед. Спальня находилась в соседней комнате, где в просторном алькове у окна помещалась широкая кровать, заставленная пирамидой атласных подушек. Всю стену занимал огромный резной шкаф времён Реставрации, а просторная ванная и туа-лет, слава богу, были вполне современными и лишёнными всех этих помпезных излишеств. В помещениях пахло дорогим таба-ком, пряными духами и какой-то вековой затхлостью. На Лору весь этот музейный хлам произвёл впечатление, и она была на седьмом небе от восторга, мне же аляповатая роскошь номера давила на психику и показалась мрачной, мало неудобной и чрезвычайно показушной.

                ***
  Приведя себя в порядок, мы переоделись и отправились на поиски нотариуса. Высокий швейцар у входа в отель, одетый в расшитую золотом ливрею, объяснил нам, что офис нужного нам юриста находится в одном квартале отсюда.
   Мы без  труда разыскали его бюро – оно помещалось на пер-вом этаже старинного особняка, буквально в двух шагах от нашей гостиницы. У входа в его офис висела отполированная металлическая табличка с надписью:
  «Нотариус Огюст Лурье»!
   Когда мы позвонили в висящий над дверью колокольчик, в дверях показалась худощавая и аккуратно подстриженная ста-рушка с сухим аристократическим лицом. Она провела нас в комнату для клиентов и, попросив немного подождать, куда-то удалилась. Однако ждать пришлось совсем недолго, через пару минут она вышла и объявила, что мэтр нас уже давно ждёт.
  Когда мы прошли в кабинет, навстречу нам поднялся грузный лысеющий мужчина в тонких золотых очках, примостившихся на самом кончике его крупного пористого носа. Его лицо укра-шали добрые озорные глазки, блестевшие под густыми вздёр-нутыми вверх бровями. Он сообщил нам, что все официальные документы давно уже готовы, как об этом просил уважаемый Дон Антонио, и осталось только поставить подпись на-следницы и получить соответствующее свидетельство. Он также сказал, что в местном банке осталась персональная ячейка покойного дедушки Лоры, в которой хранятся все семейные драгоценности четы Валуа. Нотариус объяснил, что Лора может и в дальнейшем пользоваться ей, и вручил ей опись имущества, целую связку ключей и ещё какие-то бумаги.
  Пока Лурье и Лора занимались формальностями, я решил осмотреть кабинет. Внешне он ничем не отличался от обычного офиса практикующего юриста, только по всем полкам и даже на рабочем столе стояли статуэтки лошадей, а на стенах висели множество старинных фотографий с изображением играющих в поло. В углу, на специальной подставке, лежало дорогое кожаное седло с каким-то замысловатым гербом, а под ним - высокие жокейские сапоги со старомодными, бронзовыми шпорами. Очевидно, хозяин кабинета имел редкое хобби – собирать всё, что касалось этих благородных животных и, судя по всему, в своей молодости сам серьёзно увлекался верховой ездой.
– Ну, вот и всё, – с заметным облегчением произнёс мэтр Лурье, – поздравляю вас с принятием наследства. Я рад при-ветствовать у себя внучку моего близкого друга и его законную наследницу. Мадам Валуа, поверьте мне старому ловеласу - вы настоящая красавица! – сказал нотариус, расплывшись в широкой улыбке. Потом он сразу стал серьёзным и продол-жил. - А вот номер могилы вашей бабушки и дедушки – они похоронены на городском кладбище Ниццы. Как жаль, что они не смогли увидеть свою дочь и внучку при жизни. Боже мой, как же они мечтала об этом! Да, совсем забыл, - засуетился Лурье, копаясь в бумагах, - вот предсмертное письмо, адресованное вашей маме. Оно приложено к завещанию.
  Нотариус протянул Лоре конверт и по-деловому добавил:
– Советую вам воспользоваться банковской ячейкой вашего деда и поместить туда все документы и ценности. Дело в том, что вокруг вашего наследства возник не понятный ажиотаж. Ко мне неоднократно обращались какие-то подозрительные люди, приехавшие из России. Они требовали перевести имущество семьи Валуа в государственную собственность, предъявляли мне документы, свидетельствующие о вашей смерти, а когда я им отказал, то стали мне угрожать расправой. За сорок лет практики, я ни с чем подобным ещё не сталкивался. Я был вынужден обратиться за помощью в полицию! Надо отдать должное, что во всём этом деле мне очень помог Дон Антонио. В конце концов, эти тёмные и опасные люди отстали от меня. Однако и по сей день у моего офиса постоянно дежурит работник криминальной полиции, а весь квартал находится под его неусыпным наблюдением. Эти ваши «новые русские», как их сейчас принято называть, причиняют здесь много хлопот. Наш городок маленький и все друг друга знают в лицо. Так вот они очень резко выделяются на фоне местных жителей, ведут себя просто безобразно: нагло и очень вызывающе. Они сорят день-гами, декалитрами пьют столетние французские вина, постоян-но играют в казино и проигрывают там баснословные состоя-ния. Монте-Карло стал для ваших соотечественников родным домом. В последнее время, они устраивают настоящие разбор-ки и стрельбу! Мой Бог, хорошо, что они пока убивают только друг друга! Власти вынуждены их терпеть потому, что ваши богачи приобретают на юге Франции и Монако самую дорогую недвижимость, машины, яхты. Одним словом, живут в своё удовольствие. Неужели все русские стали вдруг такими обес-печенными?
– Конечно же, нет! – Коротко ответил я, поскольку разговор на эту тему всегда вызывал у меня сильное раздражение. Чтобы сменить тему, я спросил у Лурье. – А вы, месье, увлекаетесь лошадьми?
– О, да - да! – Оживился мэтр, подняв вверх свои густые брови, и кинув взгляд на стены, произнёс. – Я давно коллек-ционирую фигурки и фотографии этих божественных созданий. А, друзья и клиенты, зная о моём пристрастии, буквально зава-лили мой кабинет сувенирами – их уже просто некуда ставить. Видите ли, я являюсь отпрыском старого дворянского рода. Кстати, мой прапрадед участвовал в русской кампании в соста-ве гвардии императора Бонапарта! В молодости, я тоже служил в уланском полку; лошади – это моя слабость и истинная любовь! Конечно сейчас уже не тот возраст, и мне даже пришлось продать нашу семейную конюшню в Сан-Поле. Хотя, я до сих пор тайно мечтаю прокатиться верхом. - Лурье немного смутился и ухватился за свою поясницу. - Да вот проклятый радикулит не даёт мне покоя!
– Вы очень милый и обаятельный человек, Огюст Лурье. – Улыбнулась Лора. – Огромное вам спасибо за всё! Если мы где-нибудь встретим статуэтку лошади, обязательно пришлём вам.
; Благодарю вас, мадам, – глаза Лурье засветились азартным
огоньком коллекционера, – только имейте в виду – в моей кол-лекции не хватает чистокровного арабского скакуна. Я всюду его ищу, но увы - пока тщетно!

                ***
  Когда мы распрощались с нотариусом и вышли в приёмную, нас с Лорой остановил незнакомый молодой человек. Он пред-ставился инспектором полиции, показал своё удостоверение и попросил предъявить документы. В это время из своего каби-нета появился мэтр Лурье и объяснил инспектору, что мы именно те самые люди, которых он так долго ждал. Нотариус по-дружески положил свою руку на плечо полицейского и ска-зал, что у него нет никаких причин для беспокойства, поскольку мы являемся совсем другими «русскими». Он так же любезно попросил блюстителя порядка сопроводить, так – на всякий случай.
  Под его «конвоем» мы благополучно добрались до банка, где оформили все необходимые бумаги для пользования сейфом Валуа и положили все наследственные документы в именную ячейку их семейного депозитария. Лора внимательно осмотре-ла свои фамильные драгоценности, среди которых имелся де-душкин крестик и перстень, которые оказались точной копией моих.
  У выхода из банка нас ожидал тот же добросовестный инспек-тор, который желал убедиться, что всё у нас прошло нормаль-но. Мы с Лорой поблагодарили его за оказанную любезность и, распрощавшись с ним, отправились гулять по Ницце.

                ***
  Большинство домов этого чудного города были выложены из белого камня, а деревянные жалюзи на окнах и ставни имели нежно пастельные тона. По мощеным улицам Ниццы нетороп-ливо гуляли отдыхающие, которые учтиво улыбались и уважи-тельно уступали друг другу дорогу.
  Незаметно для себя мы пересекли центр Ниццы и оказались в Итальянском квартале, на каждом углу которого были выстав-лены столики уютных уличных кафе. В ярких солнечных лучах искрились струи городских фонтанов, а из дверей ресторанов исходил дурманящий запах ароматного кофе.
– Какая красотища! – произнёс я, обнимая Лору за плечи. – Может, присядем где-нибудь?
- Ванечка, – мягко запротестовала она, – давай сначала по-сетим кладбище, а потом помянем мою бабушку и дедушку, как положено у нас в России?
-  Нет возражений! - покорно согласился я.

                ***
  Городское кладбище Ниццы находилось на высоком и плос-ком плато, совсем недалеко от моря. Наверх можно было доб-раться пешком, поднимаясь по бесчисленным ступенькам, про-ходящим через парк, но мы воспользовались специальным лифтом.
  Скоростная кабинка быстро переместила нас на смотровую площадку, где перед нами открылась изумительная панорама Ниццы и её ближайших окрестностей. Это удивительное место заслуженно считалось жемчужиной всего Лазурного берега, а прибрежная гладь моря, в самом деле, имела глубокий и непо-вторимый цвет бирюзы! Прямо перед нашими глазами прости-рался центр города, который состоял из целого каскада рос-кошных дворцов, утопающих в густой зелени парков и скверов. Известный всему миру променад Ниццы подобно огромной эк-зотической змее извивался параллельно береговой пинии, скрываясь далеко за линией горизонта. Самым высоким здани-ем Ривьеры был, конечно же, отель «Негреско», чёрный купол которого возвышался над всеми остальными постройками ку-рортного бульвара и блестел в лучах яркого южного солнца. Чуть в стороне от моря прямо на отвесных скалах примости-лись приморские виллы знаменитостей и загородные резиден-ции миллионеров. Глядя на всё эту сказочную красоту, каза-лось, что именно здесь исполняются мечты, а невозможное становится реальным. Наслаждаясь «эдемскими» видами Ниц-цы, становилось понятно, почему она всегда так притягивала «старых», а сейчас влечёт к себе и «новых русских»!

                ***
  На территорию кладбища мы прошли через главные ворота. В офисе управляющего, привратник выдал нам подробный план территории с указанием номера нужной могилы. Заглядывая в схему, мы легко сориентировались и не спеша двинулись вдоль главной аллеи. По обе стороны от неё выстроились величественные семейные усыпальницы местной знати, монументальные скульптуры и надгробные памятники, которые являли собой настоящие произведения зодчества. Пройдя мимо белой могильной плиты Герцена, мы с Лорой свернули в сторону и оказались в нужном месте.
   Семейный склеп Валуа был сооружён из чёрного гранита и обнесён оградкой из бронзового литья. Перед склепом стоял мраморный памятник в виде расколотого пополам сердца, ми-ниатюрный стол и пара небольших скамеек. По обе стороны от него парили два ангела, державшие друг друга за руки. На по-лированной поверхности постамента были выбиты имена ба-бушки и дедушки Лоры, причём одна из надписей была заметно ярче другой. Фотографий на памятнике отсутствовали, а вме-сто них виднелись замысловатые рисунки и какие-то странные знаки.
  Лора присела на скамейку и вложила в гранитную вазу буке-тик принесённых с собой гиацинтов. Она зажгла огонь в лам-падке и тут же принялась читать завещательное письмо де-душки Валуа. Я же начал рассматривать плиту, на которой бы-ли высечены две золочёные печати Водолея, а между ними надпись латинскими буквами: «Гамбиэль»!
  «Что означать это слово?» – промелькнуло у меня в голове.
  На плите имелись изображения двух восьмиконечных звезд, исходящие из одной точки внизу и устремляющихся вверх, при-чём одна из них взлетала выше другой. Этот символ можно было достаточно легко разгадать: бабушка и дедушка Лоры умерли в разное время. Долорес – это первая звёздочка, нахо-дящаяся выше, а старший Валуа – вторая, расположенная чуть ниже, поскольку он умер позже. Но обе эти звёзды, согласно изображению на картине, летели по направлению какого-то со-звездия…
  «Боже мой! – вдруг осенило меня. - Да это же созвездие Во-долея! Мы с Лорой наблюдали за ним в обсерватории Сусанны. А чуть выше – заветный Орион»!
  Я посмотрел на Лору, которая уже дочитывала письмо. Листок в её руках дрожал, а по щёчкам стекали слёзы. Она смахивала их своим маленьким дамским платочком, скомканным в кулаке.
– Иван, прошу тебя: прочти это письмо! – торжественно произнесла Лора. – Когда я его читала, мне показалось, что дедушка и бабушка находились рядом с нами. Я отчётливо по-чувствовала, как кто-то коснулся моей головы. У меня аж воло-сы встали дыбом. А может быть, это родители прилетали ко мне с небес, как ты думаешь?
– Всё может быть! – Ответил я. – Ведь души усопших не знают границ и могут передвигаться по всей Вселенной! Но, для того чтобы ощутить их присутствие, надо очень сильно этого захотеть! – сказал я, взял из рук Лоры лист гербовой бумаги и начал читать убористый текст письма дедушки Валуа:

«Добрый час и счастливой минуты, моя дорогая доченька – Маргарита!
Мне бы очень хотелось, чтобы моё письмо дошло до ад-ресата. Но, если ты его читаешь, значит, всё произошло именно так. Тебе должно быть известно, что во время войны мы с мамой решили отправить тебя в СССР. Этот не лёгкое для нас решение объяснялось тем, что тогда весь южный берег Франции был оккупирован фашистами, а мы как участни-ки Сопротивления, очень боялись за твою судьбу.
Ты была ещё совсем маленькой и наверняка не помнишь, как мы посадили тебя на пароход, уходящий из Барселоны, как мама плакала, прощаясь с тобой. Тогда я поддался уговорам Цезаря Гауди – нашего давнего друга и наставника, искренне полагая, что спасаю твою жизнь. Скажу честно: в дальнейшем мы с мамой очень сильно пожалели о том, что совершили. Ведь, тем самым мы изменили твою судьбу, хотя, кто знает, быть может наоборот - способствовали её свершению!
Так уж случилось, что Бог не подарил нам счастья иметь много детей, и ты являешься нашим единственным - люби-мым ребёнком. Милая доченька, мы всю жизнь ждали твоего возвращения в родной дом, но, увы – тщетно! Попытки разы-скать тебя оставались безрезультатными, поскольку после окончания войны правительство Советского Союза оставляла без внимания все наши официальные обращения. Только значи-тельно позже, когда мы с Долорес переехали в Ниццу, нас разыскал ваш ближайший друг и сын Цезаря Гауди, о котором я уже упоминал. Антонио приезжал во Францию в служебную командировку и смог связаться с нами по своим каналам. Его интересовала судьба родителей, и от нас он узнал, что они были зверски убиты эсэсовцами. Со своей стороны он подробно рассказал нам о твоей судьбе - моя девочка. Он привёз нам фотографии вашей свадьбы с Николаем. Мы с мамой были очень счастливы и радовались вместе с вами. Тогда же у нас возник непреодолимый порыв поехать в СССР. Однако советское правительство, не объясняя причин, отка-зывало нам в предоставлении въездных виз. Нас до сих пор разделяет «железный занавес», через который мы так и не можем пробиться. Единственной возможностью получить о тебе хоть какую-нибудь информацию был Антонио - наш до-брый курьер. Но, к сожалению, по характеру своей работы он не имел возможности приезжать в Европу часто.
  Тем не менее, мы внимательно следили за каждым зигзагом твоей жизни. Мама проплакала все глаза и, когда перед самой своей смертью узнала о рождении внучки, очень хотела, что-бы ты назвала свою дочь - её именем. Я знаю, что ты испол-нила её последнюю волю – большое тебе спасибо за это! Знай, что твоя мать до последнего дня надеялась на нашу встречу, моля святую Марию исполнить её заветное желание. К великому сожалению, мечта моей Долорес так и не ис-полнилась, и она умерла с твоим именем на устах.
  После её смерти мне стало совсем одиноко и я не находил себе места в мирской жизни. Я стал загружать себя работой, и при любой возможности отправлялся в поездки по Европе, стараясь гнать от себя воспоминания о своём счастливом прошлом. Но, несмотря на все мои старания, земные проблемы не вызывали у меня интереса, поскольку душа моя неизменно стремилась к моей драгоценной супруге!
  Но хватит брюзжать!
  Доченька моя!
  Я очень хочу, чтобы ты знала, что я и твоя мама всегда были и будем рядом с тобой. Несмотря на то, что неумоли-мый рок разделил нашу семью, мы обязательно встретимся! Я в это твёрдо верю! Но, моё сердце трепещет и тоскует, а душа разрывается на части от мысли, что нам так и не уда-лось повидаться при жизни! Тем не менее, всё, что принад-лежит нашей семье, мы оставляем тебе и нашей внучке. На-деюсь, вы сумеете воспользоваться нашим наследством ра-зумно и правильно.
Крепко целую и обнимаю тебя – моя милая Марго!
  Теперь я обращаюсь к моей единственной внученьке Долорес! Ты, уже наверняка совсем взрослая. У меня есть твоя фотография, с которой я никогда не расстаюсь. Какая ты красавица! Сколько раз я целовал её, представляя, как прижму тебя к своей груди - моя кровиночка!
   Внученька, дай бог, чтобы на твоём пути встретился муж-чина, который полюбил бы тебя так же сильно, как я свою жену! Только с таким человеком стоит связывать жизнь, моя маленькая Лора! Ах, как же ты похожа на свою бабушку в мо-лодости! Я был готов отдать все сокровища мира за воз-можность увидеть и прикоснуться к твоему прекрасному ли-ку!
  Будь счастлива, девочка! Да, хранит тебя и твою будущую семью наш добрый ангел Гамбиэль!
Жан-Поль Валуа»

  Это трогательное письмо произвело на меня неизгладимое впечатление своей добротой, нежной любовью и какой-то не-утешной тоской.
  «Почему же бог создал мир таким несправедливым? – Поду-мал я. - Люди умирают и никогда не возвращаются назад? Бед-ный Валуа! Его разлучили на земле с дочерью, внучкой и же-ной. Как же он был одинок?! Однако, кто же этот – Гамбиэль, о котором упомянул в своём письме Жан-Поль»?
Мы с Лорой молча сидели у склепа, даже не замечая, что над кладбищем начали сгущаться сумерки.
– Смотри, смотри! – Вскрикнула она, схватив меня за руку. – Над могилой что-то светится!
  Я взглянул на гранитную плиту.
  На ней проявились четыре едва заметных световых образо-вания. Подобно светлячкам, они переплетались и сливались вместе, делая в воздухе невообразимые зигзаги. Они то зами-рали, то вновь продолжали свой замысловатый полет. Нако-нец, «светлячки» осветили пространство двумя пересекающи-мися восьмёрками, после чего растворились в воздухе, оставив после себя мельчайшие искрящиеся звёздочки...
Мы с Лорой, затаив дыхание, наблюдали за происходящим.
– Ты видел? – тихо спросила Лора.
– Да! Совершенно чётко! –  вымолвил я.
– Они все были здесь! – возбуждённо произнесла Лора и на её лице появилась загадочная улыбка. – И дедушка... и бабуш-ка... и папа... и мама. Они благословили нас на земле и улетели в мир вечного блаженства!
  Мы встали и ещё раз посмотрели на склеп, но никаких свече-ний там уже не было.
  Прошла пора покидать это таинственное пристанище духов.
  Обнявшись, мы медленно побрели к выходу, и лишь оранже-вые огоньки масляных лампад прощально мерцали в темноте. Наступало запретное время для посетителей – в свои владения вступал таинственный мир мёртвых, и души усопших, уставшие за день, требовали уединения и полного покоя. На кладбище Ниццы опускался густой туман, и мне показалось, что мрачные фигуры на монументальных надгробных памятниках дружно провожали нас, одобрительно кивая, и тихо перешёптываясь друг с другом. Когда мы уже подходили к массивным кладбищенским воротам, туман на мгновение рассеялся и на небе появился диск полной луны – тусклый и неясный, как те мистические откровения, которые только что происходили перед нашими глазами.
 
                ***
  Через несколько минут мы уже шагали по улицам ночной Ниццы, окунувшись в атмосферу многоголосой суеты курортного города. Повсюду слышался шум и смех, кипела жизнь, шла бойкая торговля сувенирами.
  Проходя мимо какой-то антикварной лавки, Лора заметила в её витрине фигурку лошади, поднявшейся на дыбы. Мы вошли внутрь и попросили показать эту статуэтку. Хозяин снял фигур-ку с демонстрационной подставки и протянул нам.
– Это старинная бронза, арабский скакун, эксклюзивная, ручная работа – настоящий антиквариат! – затараторил он, яв-но набивая цену.
– Это чистокровная арабская порода, если не ошибаюсь? – с видом знатока спросила Лора.
– Безусловно, мадам! – Почёсывая нос, ответил хозяин. – Вы же видите – у него и холка мощнее, и ноги не такие длин-ные, как у английского жеребца. Это чистокровный араб. Я ви-жу, вы хорошо разбираетесь в лошадях, мадам! Вам просто повезло: только сегодня это чудо выставили на продажу. Мо-жете не сомневаться – ничего подобного вы нигде не найдёте, уверяю вас.
– Мы уже нашли то, что искали! – Обрадовалась Лора. – Будьте так любезны, упакуйте-ка этого красавчика в подароч-ную коробку! Видите ли, мы хотим вручить это чудо нашему другу - нотариусу Огюсту Лурье.
  Когда хозяин лавки паковал наш сувенир, мне показалось, что он как-то странно посмотрел в нашу сторону.

                ***
  Мы остались довольными покупкой, и вышли на бульвар в поисках уютного ресторанчика. Наш выбор остановился на ма-леньком рыбном кабачке, разместившегося у самого промена-да. Усевшись за столик, мы начали разбираться с меню. Лора заказала себе рыбу с варёной спаржей, салат и бокал белого вина. Я выбрал поджаренную в масле телятину, жареную кар-тошку и двести водки «Смирнов»
  В тот момент мне так хотелось поднять настроение и отогнать от себя недобрые предчувствия, которые назойливо осаждали мою голову.
– Ну что ж, помянем всех наших родных! – Предложил я и махнул сразу полстакана за упокой души усопшей четы Валуа.
  Лора, вытянув губки, отпила маленький глоток вина и со зна-чением посмотрела на меня, как будто что-то замышляя.
– Родной мой Ванечка! – вкрадчиво начала она. – У меня к тебе будет одна просьба, только пообещай, что ты её испол-нишь!
– Любую и сразу!
– Давай поженимся, а?!
– Так ведь мы же вроде... уже женаты? Даже венчались в церкви и свадьбу отыграли!
– Нет, я имею в виду юридическую регистрацию брака. Ты только не горячись, хорошо? Выслушай меня, пожалуйста, до конца! Я теперь - богатая наследница. Вот я и подумала: а, вдруг, со мной что-нибудь случиться? В этом случае, у меня даже законных наследников не останется. Всем известно, что я полная сирота и кроме тебя у меня никого нет. Да и нашему будущему ребёнку будет необходим официальный папа?
- Что ты несёшь?! – Вырвалось у меня.
- Прошу тебя, Ванечка, - только не нервничай! Я не думаю о плохом, но только душа моя не спокойна.
– Ты что, подруга, совсем «полетела» после кладбища?
Мысль о том, что я могу потерять Лору, ввергла меня в шо-ковое состояние: руки задрожали, и страшно засосало под ло-жечкой! После её слов моё тело похолодело, голова закружи-лась, а в глазах появилась предательская влажность.
– Напрасно ты так остро реагируешь! – Гладя мою руку, ус-покаивала меня Лора. – Ну, можешь считать мою просьбу про-стым женским капризом. Но, ты же сам обещал выполнять все мои желания или уже раздумал?
– Где же ты собираешься зарегистрироваться? – Все ещё сопротивляясь, но уже более мягко сказал я. – Уж, не в совет-ском ли консульстве?
– Это дело техники! Что-нибудь придумаем. Главное, чтобы ты согласился, а формальности мы сможем обсудить с метром права Огюстом Лурье. Вот поужинаем и пойдём прямо к нему – подарим арабского скакуна, о котором он так мечтал, а заодно и проконсультируемся, как нам лучше всё устроить.
   Принципиально я ничего не имел против предложения Лоры, но меня страшно беспокоили мотивы её неожиданного предло-жения. Они вызывали во мне чувство внутреннего протеста, но, в создавшейся обстановке я решил дать отступного и примири-тельным тоном произнёс:
– Будь, по-твоему!

                ***
  Когда мы шли в сторону отеля, в том же направлении с шумом пронеслось несколько полицейских машин. Подойдя к гостинице, мы увидели, что в глубине квартала полыхает пожарище.
   Мы бегом ринулась к тому месту.
   Вокруг было полно пожарных, которые из брандспойтов по-ливали пылающий дом нотариуса Лурье.
  Лора закрыла лицо ладонями и уткнулась мне в грудь; я обнял её, понимая, что наши мрачные предчувствия начали сбываться.
  К нам подошёл инспектор полиции, который сегодня утром сопровождал нас в банк. Он с волнением рассказал, что дежу-рил у дома Лурье и, когда он уже заканчивал приём, к нему в офис зашли какие-то посетители. По их внешнему виду это бы-ли вполне респектабельные бизнесмены, одетые в костюмы и галстуки. Через несколько минут неизвестные вышли из офиса нотариуса, сели в ожидавший их автомобиль и уехали. Сразу после этого раздался страшный взрыв, который разнёс дом юриста на части. На место происшествия прибыла полицейская бригада из Центрального округа – ведь этот случай стал на-стоящим «ЧП» для местной полиции и невиданным происшест-вием для жителей всего Лазурного берега. По предваритель-ному мнению криминалистов из Марселя, этот взрыв могла ор-ганизовать только представители русской мафии.
– А вы в этом ещё сомневаетесь! – От волнения я даже пе-решёл на русский. – Они уже во всей Европе чувствуют себя полными хозяевами. Очень скоро, эти парни сделают из вашей Ниццы - тамбовский сортир! Их гнать отсюда надо поганой метлой! Боже мой, какого человека убили?! Они всё бандиты, от которых уже никогда не будет покоя!
– Но ведь вы же, месье, тоже русский! – Как будто бы поняв смысл моей словесной абракадабры, спокойно ответил инспектор. – Выходит, что и вас к нам не следует пускать?
-  Но?! – осёкся я, сообразив вдруг, что мне было нечем возразить полицейскому.
   От сильного волнения я смертельно захотел закурить, и на-чал нервно шарить по карманам. Инспектор улыбнулся и про-тянул мне коробку спичек, после чего попросил завтра утром заглянуть к нему в участок для дачи показаний.

                ***
  Мы поднялись в свой номер, чувствуя себя полностью опус-тошёнными и подавленными. Лора еле передвигала ноги, а у меня появилось спонтанное желание напиться. После всего происшедшего не мог собрать мозги в кучу и понял, что мне следует срочно связаться с отцом. Но как назло в моём мо-бильнике сели батарейки и, я сразу же поставил телефон на подзарядку.
  В этот момент мне активно начала раздражать помпезная об-становка нашего временного жилища, особенно действовал на нервы старый сундук Наполеона.
  Мою Лору тошнило, и она долго не выходила из ванной. Когда я туда вошёл, то она произнесла усталым голосом:
- Не волнуйся, обычная интоксикация. Завтра же надо купить тест на беременность. Ходя и так уже всё ясно – у меня за-держка.
  Я вывел Лору из ванной, уложил на кровать и прикрыл лёгким пуховым одеялом. Потом отворил окно, чтобы дать доступ свежему воздуху, включил ночник, поцеловал её и вышел в зал.

                *** 
    Оставшись один, я позвонил портье и заказал в номер бу-тылку «Смирнова» и лёгкую закуску.
  Раздался сигнал сотового телефона.
– Сыночек! – послышался тревожный голос Антона. – Вот уже три часа я не могу до тебя дозвониться. Что там за пожар на всю Ниццу?
– Взорвали дом нашего нотариуса! – ответил я хриплым го-лосом. – Но мы успели оформить все документы и отнести их в банк. Наши «гэбешники» повсюду преследуют нас с Лорой, су-дя по всему, они хотят довести свой преступный умысел до конца. Сейчас мы забаррикадировались в номере и, если чест-но, то я ума не приложу, что делать дальше. На завтра нас пригласили в полицейский участок для дачи показаний по пово-ду случившегося инцидента.
– Сынок, слушай меня внимательно! – Антон начал говорить таким тоном, как будто бы читал лекцию перед своими студентами. – Прежде всего – не паникуй и постарайся успоко-иться. В номере вы в полной безопасности – я уже распоря-дился, чтобы к вам приставили надёжную охрану. Это прове-ренные люди, которым ты можешь во всём доверять. Так что не беспокойся! Мы все немного расслабились и поспешили с вашим свадебным путешествием. Ну да ладно, как-нибудь про-рвёмся! Утром заедешь в участок и расскажешь полиции всё, что случилось вчера. Сразу же после этого – без всяких про-медлений уезжайте в Монако. Вы сможете переночевать в доме Валуа, а утром вас найдут наши люди. Я обо всём договорюсь. Ты понял меня? Давай, не дрейфь, ты же будущий Дон Гауди. Как там моя Лора?
– По-моему, она беременна... Она настаивает, чтобы мы зарегистрировали наш брак, просто помешалась на этой идее.
– Это в корне меняет дело. Учитывая состояние Лоры, пус-кай она после Монако срочно возвращается к нам - здесь ей будет безопаснее и комфортнее.
– Да, спасибо тебе, отец!
  В этот момент в дверь постучали. В глазок я увидел официан-та в белом фартуке и рядом с ним - двух верзил в чёрных кос-тюмах.
– Откройте, пожалуйста! – послышался грубый бас. – Мы пришли по поручению Антонио Гауди.
  Когда я открыл дверь, передо мной стояли два битюга, кото-рые обыскивали официанта и проверили содержимое его те-лежки. Один из них остался за дверью, другой закатил мой ужин в комнату и, обойдя весь номер с видом строгого ревизо-ра, промычал в приказном тоне:
–  Меня зовут Виктор. Я буду сидеть здесь! – Он указал своим накаченным пальцем на сундук Наполеона.
   Я предложил ему выпить, но он наотрез отказался, объяснив, что ему велено всю ночь провести в номере и ни с кем не раз-говаривать, даже со мной. Потом он уселся на стул и положил свои ноги пятидесятого размера прямо на бесценную истори-ческую реликвию.
  Я не стал возражать и пошёл в спальню проведать Лору. Она уже уснула, и лёгкий ветерок из окна шевелил её светлые ло-коны.
  Подвинув массивное кресло к проходу спальни, я включил телевизор, и поставил на него фигурку арабского скакуна.
   Неожиданно моё сердце охватила щемящая тоска и состоя-ние полной безысходности. Придвинув к себе тележку с ужи-ном, я до краёв наполнил стакан водкой и, резко выдохнув воз-дух, выпил её залпом.
  Через пару минут я повторил эту процедуру, однако алкогольного опьянения и ожидаемого мной расслабления почему-то не наступало. В тот момент я физически ощущал холодную неминуемость надвигающейся беды, которая каким-то зловещим колпаком повисла над моей головой и настойчиво давило на виски. Все радужные иллюзии относительно нашей спокойной жизни окончательно улетучились и я, наконец, понял, что мы с Лорой вновь находимся во власти смертельной опасности.
  Потерянным и немигающим и взглядом я уставился на брон-зовую статуэтку арабского скакуна и, как хмельной казак на привале, затянул в полголоса:

Чёрный ворон, что ж ты вьёшься,
Ой, да над моею головой?
Ты ж добычи да не добьёшься...

  Мудрые слова этой задушевной русской песни лились из от-крытых окон самого дорогого отеля Французской Ривьеры. Её протяжные звуки отражались от широких листьев  вечнозелё-ных пальм и уносились всё дальше и дальше - через пустынный пляж Лазурного берега – в чёрную даль неизвестности.
  Только сейчас до меня дошёл двойной смысл этой глубокой народной мысли!
  Ведь не ворона как птицу имели в виду первые её исполните-ли, а скорее «чёрный воронок» НКВД, который в период массо-вых репрессий постоянно «вился» по ночам в поисках честных людей, не покорившихся культу зла.
  Постепенно ударная порция водки подействовала на меня, и я погрузился в тревожный сон.

                ***
   Мне снилось, как по красивым и нарядным улицам Ниццы, по её чистым и гладким мостовым, громыхая и скрипя рессорами, мчался «чёрный воронок». В ночном южном небе медленно кружились крупные снежинки, которые мягко опускались на густые средиземноморские кустарники и экзотические цветы. Грузовик, петляя по безлюдным переулкам, остановился на променаде, прямо у входа отеля «Негреско». Ночной прибой, шипя и пенясь, накатывался на «воронок», стараясь поглотить его в морской пучине, но, увы - безуспешно! Волны с силой бились о его колёса, совершая ещё и ещё одну тщетную попытку снести это чужое, инородное тело с первозданно чистого морского берега!
  Вдруг, из «воронка» вышли двое неизвестных субъекта, оде-тые в широкие галифе и потёртые кожанки с красными звёзда-ми на груди. В своих руках они держали наручники и длинно-ствольные «маузера». На головах этих чудовищ торчали закру-ченные рога чертей. Скрипя сапогами и портупеями, они подо-шли к дверям отеля «Негреско», на пороге которого их встре-тил растерянный швейцар. Им оказался грузный и неуклюжий нотариус Лурье – бедняга, он пытался преградить им дорогу! Однако бесы грубо оттолкнули его в сторону и направились внутрь отеля. На месте ночного портье сидел инспектор поли-ции, который заискивающе улыбался и пригласил незваных пришельцев войти. Черти грубо спросили у него: «Где живут враги народа»? Тот в испуге забился в угол и жалобно проле-петал: «Они поселились в номере императора Наполеона! Но, я ни в чём не виноват…»! Рогатые чудища не стали слушать трусливого портье, застрелили его и, стуча по лестницам кова-ными сапогами, начали подниматься наверх. Их страшные зве-риные морды были безжалостны, а свирепые глаза этих бесов горели злобой.
   Подойдя к дверям нашего номера, они начали с силой тара-банить в дверь...
   От этого стука я проснулся.
   Однако шум доносился откуда-то сзади!
   Я резко обернулся.
   В дверном проёме спальни стояла обнажённая Лора: в лице ни кровинки! 
   У её ног, лицом вниз лежал мужчина в чёрной униформе.
   Его тело ещё дёргалось в предсмертных конвульсиях, а из спины торчала рукоятка дамского стилета с большим блестя-щим рубином…


                ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ   
               


                «Узнала дева отчий дом
                В прекрасном княжестве Гримальди»
               


  Утром, когда полиция увезла труп неизвестного из нашего но-мера, мы дали подробные показания инспектору обо всём, что с нами произошло. После этого мы покинули гостиницу, купили в первой попавшейся аптеке тест на беременность и помчались в сторону Монако.
   Проскочив несколько тоннелей, очень скоро мы оказались на широкой, овальной площадке - самой высокой точке княжест-ва, расположенного в одном из живописнейших мест южного побережья Франции. Территория этого карликового города – государства составляла чуть больше двух квадратных километров, и со стороны моря казалось маленьким раем. Здесь издавна селились самые богатые люди нашей планеты, проводились соревнования Формулы – 1 и находилось крупнейшее в Европе казино – Монте-Карло. Это уникальное, независимое княжество являлось образцом всех существующих демократических, парламентарных государств мира и управлялось монархом из рода Гримальди - отпрыском древнейшего и таинственного семейства бывших флибустьеров и контрабандистов.

                ***
  Мы вышли из машины, и подошли к полицейскому, который стоял на посту условного пропускного пункта.
– Будьте любезны! – Обратилась к нему Лора. – Подскажи-те, пожалуйста: как можно найти дом номер восемьдесят во-семь по улице Морешаль?
– Мадам, вы, приехали в гости? – Поинтересовался он.
– Нет, это наш дом, хотя  мы посещаем его впервые...
– Один момент! – он вопросительно поднял брови. – Если вы подождёте минутку, я дам вам ксерокопию плана города с указанием нужного вам адреса.
  Когда он удалилась в свой офис, мы с Лорой прошли на край смотровой площадки, чтобы полюбоваться потрясающим ви-дом, открывающимся оттуда. Наши телохранители ни на шаг не отходили от нас, прикрывая своими широкими спинами. После ночного инцидента они чувствовали себя виноватыми в том, что в окно охраняемого ими номера проник неизвестный убийца. Если бы моя Лора не почувствовала внезапный при-ступ тошноты и не вышла ночью в туалет, то нам всем вряд ли бы удалось остаться живыми. Получилось так, что наш  буду-щий ребёнок, находясь ещё в чреве матери, спас жизнь своих родителей!
 
                ***
  Панорама княжества показалась нам сказочным миражом. Слева, у основания высоких отвесных скал, стояло несколько огромных небоскрёбов; за ними - в перспективе виднелись очертания дворцового комплекса Монте-Карло. Прямо перед нами из прозрачной глубины моря поднимался почти круглый полуостров, на котором возвышалась резиденция великого князя, представлявшая собой средневековый английский замок, построенный в строгом готическом стиле. Чуть правее - симметричным блюдечком раскинулся порт, отделённый от глянцевой глади моря высоким белокаменным молом. От порта в сторону гор вели идеально прямые улицы, застроенные рос-кошными особняками, на крышах которых зеленели стриженые газоны, блестели лазурью зеркала бассейнов, а на некоторых из них виднелись теннисные корты.
   Да, картина утреннего Монако вызывала внутренний восторг и дарила опьяняющее ощущение нереальности!

                ***
– Вот, мадам, ваша карта. – Полицейский вручил Лоре план города с отмеченным маршрутом.
– Мерси боку! – поблагодарила его Лора.
– Добро пожаловать... домой! – Любезно ответил местный блюститель порядка.
   Найти по карте дом Валуа не представляло никакого труда, и уже через несколько минут наш кортеж, состоящий из «Ауди» и бронированного джипа охраны, подъехал к нужному дому на улице Морешаль.
   Это был изумительный по своей красоте особняк, огорожен-ный резным металлическим забором с массивными автомати-ческими воротами на роликовом ходу. Они медленно разо-шлись пред нами, и наш кортеж плавно вкатился во двор.
   Мы с Лорой вышли из машины и стали осматриваться по сто-ронам. Нам ещё не верилось в то, что теперь мы являемся хо-зяевами всего этого царского  хозяйства.
  С правой стороны стоял трехэтажный дворец, обращённый в сторону моря своими окнами, прикрытыми белоснежными мар-кизами. Перед домом растянулся великолепный сад - настоя-щий мини-дендрарий, состоящий из реликтовых кустарников, ярких цветов и экзотических кактусов. В тени густых кипарисов лазурным квадратом выделялся большой бассейн, окружённый розарием, а чуть в стороне от него разместились хозяйствен-ные постройки и ещё один симпатичный гостевой дом. Перед его входом нас встречала пара пожилых людей, застывших в нерешительной позе.
  Женщина явно нервничала, переминая в руках свой  кухонный фартук. Её лицо было густо напудрено, губы намазаны ярко-красной помадой в виде бантика как у юной гризетки, а на голо-ве торчали бигуди, которые она явно не успела снять в спешке.
  Старик имел брутальный вид и глядел на мир только одним глазом, второй же был закрыт чёрной повязкой. В своём потёр-том кожаном жилете и повязанной на голову косынке он напо-минал разбойника с большой дороги.
– О, святая дева Мария! – Заверещала женщина, обраща-ясь к Лоре. – Я вас сразу же узнала по фото. Вы так похожи на нашу бывшую хозяйку. – Она перекрестилась и посмотрела в небо. – Дон Гауди позвонил нам поздно ночью... мы еле успели подготовиться к вашему приезду. Святая мадонна, какая же я глупая! Проходите, пожалуйста, в свой дом! Боже, старая дура! – женщина дотронулась до головы ладонью, перекре-стилась и снова устремила свой взгляд вверх. – Бигуди не сняла и даже не представилась! Мы слуги Дона Валуа! - она согнулась в реверансе и «незаметно» ущипнула своего мужа, после чего тот громко вскрикнул и изобразил на лице дикую рожу, которая означала, что если бы не наше присутствие, то он наверняка бы съел свою жену живьём.
 - Меня зовут Нора, а моего супруга – Реми. – Она потянула его за рукав, после чего тот начал почтительно кланяться. – Мы уже сорок лет служим в доме Дона Валуа. - Нора жеманно уставилась на меня своими бегающими глазками, а потом лукаво потупила взгляд. - А это, по всей видимости, ваш муж? Какой высокий и красивый мужчина! – она звонко щёлкнула своими пальчиками и подняла ладони кверху. – Наверняка во-енный!?
   Реми локтем подтолкнул жену в бок. Она, опомнившись,  сразу же заговорила официальным тоном:
-  Господа, - Нора одарила нас покорной улыбкой, - обед уже готовится и будет подан в столовую в восемь часов вечера, - после этих слов она строго взглянула на нашу охрану и произ-несла приказным тоном, указывая пальцем в сторону гостевого дома, - а всех остальных прошу следовать за мной.

                ***
   Реми достал из багажника наши вещи и, кряхтя, понёс их в дом. Он заметно хромал на одну ногу и при ходьбе очень суту-лился. Видимо этот экстравагантный старик страдал ишиасом, либо стал инвалидом ещё после первой мировой войны. Огля-дываясь, он всячески старался показать нам своё доброе рас-положение и придать своему лицу как можно более милое вы-ражение, но в результате у него получилась жуткая гримаса, как у кровожадного корсара, идущего на абордаж.
– Извините, господа, мой глупый вопрос, – произнёс он за-искивающим тоном, задыхаясь от одышки и подозрительно по-глядев в нашу сторону, – а вы нас не станете увольнять? Ведь мы живём в этом доме почти полвека и так любили господ  Ва-луа, да возьмёт их Господь к себе в рай!
– Конечно же - нет, можете даже не сомневаться! – успо-коила его Лора.
- Слава тебе, святая дева Мария! – Реми сразу воспарял духом, довольно улыбнулся и как одноногий капитан Флинт захромал вперёд.
Глядя на этого милого старика, я почему-то подумал о том, что: «нет предела артистичности французов, особенно, когда они являются потомками великой династии Средиземномор-ских пиратов»!

                ***
   Мы вошли в дом и начали осматривать свои владения.
   Обстановка внутри особняка оказалась просто великолепной! Интерьер гостиной был исполнен с большим вкусом, в котором гармонично сочетались элементы строгого классического стиля и ультрасовременный дизайн. Всё внутреннее убранство дома дышала теплом, комфортом и тонкой изысканностью, которые выгодно отличали его от стереотипных декораций холодного максимализма. Удачно подобранное освещение, световая гамма мебели и аксессуаров создавали атмосферу необыкновенной лёгкости и уюта. На антикварных горках в больших перламутровых паспарту были выставлены портреты Марго, дяди Коли и отдельно – Лоры, в подростковом возрасте.
  На втором этаже помещались несколько просторных комнат, одна из которых являлась хозяйской спальней, которая удиви-ла нас своими размерами и утончённостью деталей будуара. На шёлковом покрывале огромной овальной кровати лепестка-ми алых роз были выложено два сердца. Очевидно, это Нора постаралась показать своё искусство, готовясь к приезду новых хозяев.
  Лора очень сосредоточенно рассматривала всё вокруг, а ко-гда её взгляд остановился на гардеробной комнате, я понял, что она не успокоится, пока не перемерит все бабушкины наря-ды.
  Так и произошло!
  Чтобы не мешать этому благородному процессу, я решил подняться на третий этаж, где, судя по всему, должны были размещаться личные покои дедушки Жана Поля.

                ***
   Я действительно попал в домашний кабинет Валуа.
   Все стены этого светлого помещения были заставлены книж-ными полками, что говорило об аскетической и творческой на-туре его хозяина.
  Я закурил сигарету и сел в мягкое кожаное кресло, осматри-вая это хранилище наук и знаний. Всё здесь было продумано до мелочей и казалось скромным, но очень функциональным. Когда же я уже собирался спуститься вниз и смял свою сигаре-ту в массивной пепельнице, лежавшей на письменном столе, произошло нечто невообразимое!
   Внезапно что-то щёлкнуло за моей спиной, и массивный стеллаж с книгами начал медленно двигаться назад. В итоге передо мной распахнулась проём потайной двери, которая скрывалась за книжными полками!
  Сначала я в полной растерянности смотрел в зияющую тем-ноту, но потом любопытство перебороло мою нерешитель-ность, и я переступил порог, оказавшись в потайном хранили-ще дедушки Валуа.
   То, что я увидел там, потрясло моё воображение!
   На стенах этой домашней, художественной галереи висели настоящие шедевры мировой живописи: триптих Босха, не-сколько известнейших работ Ван Гога, а так же других, легко узнаваемых картин, которые принадлежали руке известных французских экспрессионистов. Безусловно, все они были под-линниками и являлись уникальным творениям, не имеющими цены!
   В углу помещения я заметил изумительное подвенечное пла-тье из парчи с бисером из натурального жемчуга и чёрный па-радный фрак, которые были заботливо завернуты в прозрач-ный целлофан. Скорее всего, это были венчальные костюмы бабушки и дедушки Валуа?
  Однако рядом с ними я увидел главную таинственную деталь этой загадочной кладовой - огромный, вмонтированный в стену сейф!
  Что-то внутри подтолкнуло меня: я снял с шеи свой заветный крестик и сунул в скважину замка, и о чудо – он легко поддал-ся!
  Тогда я вышел из комнаты и громко позвал Лору.
  Она поднялась ко мне в одних трусиках, держа в руках ворох каких-то нарядов.
– Представляешь, в гардеробе моей бабушки я нашла уйму чудесных вещей! – Возбуждённо произнесла она со счастливой улыбкой на лице. – Это настоящее прелесть! Знаешь, мне так здесь нравится – этот дом напоминает мне наш московский, а Нора с Реми – копия Санчо и Панса, не правда ли, Ванечка!?
– Солнце моё! – сказал я, как можно спокойнее. – Ты мне не поверишь, но в кабинете твоего дедушки я обнаружил тайник. Там висят потрясающие - бесценные картины. Кроме того, в стене вмонтирован потайной сейф. Я не посмел рассматривать его содержимое без тебя, так что пойдём быстрее - интересно посмотреть, что же там внутри!

                ***         
  Заинтригованные тайной мы, волнуясь и трепеща, открыли сейф и заглянули в него.
   На верхней полке этого стального чудища лежали какие-то документы, коллекция холодного оружия и коробка с подароч-ным «Вальтером». На ручке пистолета, сделанной из слоновой кости, была выгравирована памятная надпись:
      «Моему другу Жан-Полю Валуа от генерала де Голля»!
– Ну и друзья были у моего дедушки! – цокнула языком Ло-ра, крутя в руках тяжёлый пистолет.
  На второй полке были уложены штабеля банковских упаковок с французскими франками и другой иностранной валютой, а в самом низу лежала большая шкатулка из красного дерева и четыре стакана, такие же, какие мы получили в подарок от хо-зяев отеля на вершине Олимпа.
  Мы с Лорой прихватили с собой загадочную шкатулку, и вы-шли из потайной комнаты. Перед тем, как покинуть кабинет, я нажал на пепельницу и дверь тайника, скрипнув, автоматически закрылась. Мы спустились в спальню и удобно расположились на открытой террасе.
  Когда Лора открыла крышку шкатулки, то мы обнаружили в ней конверт и три коробочки в бархатном переплёте. В одной из них лежал перстень с чёрным камнем, надколотым в самом уголке, в другой – золотая фигурка жука-скарабея, а в третьей - изумительная бриллиантовая диадема, украшенная изумруда-ми.
  Лора развернула конверт и начала читать вслух:

«Дорогая Маргарита!
Вещи, находящиеся в моём сейфе, не внесены в офици-альный реестр нашего имущества, потому что они не имеют цены. Фигурка скарабея когда-то принадлежала императору Франции - Наполеону и долгие годы являлась его верным талисманом, принося удачу во всех его ратных делах.
   Однако, достигнув вершины своего могущества, Бонапарт посчитал, что больше не нуждается в скарабее и подарил его  своему другу. С той минуты счастливая звезда великого корсиканца начала меркнуть. След этого замечательной и древней фигурки надолго затерялся; он переходил из рук в руки, пока не достался мне на антикварном аукционе в Ницце.
  У перстня тоже очень необычная история, уходящая своими корнями в далёкое прошлое. Ещё очень давно, жена кёльнского губернатора совершила паломничество в Иерусалим и привезла оттуда мощи трёх великих волхвов, а так же фрагмент того самого креста, на котором по преданию был распят Иисус. Крест разделили на несколько кусков и отпра-вили в качестве святынь в различные христианские церкви, в том числе и в русскую православную. Русская церковь вручила перстень с фрагментом креста Иисуса императору России - Николаю второму. Эта реликвия была подарком на его коро-нацию, с которой царь не расставался до самой смерти. Од-нако после расстрела царской семьи, какой-то убийца - маро-дёр снял перстень с руки царя и, он, с волной эмигрантов из России попал во Францию. Этот артефакт так же достался мне совершенно случайно.
   Так или иначе, но теперь именно ваша семья стала храни-тельницей всех этих уникальных вещей!
  Я очень хочу, чтобы они принадлежали моей внучке Долорес. Картины тоже пускай останутся здесь, я надеюсь, что когда-нибудь в этом доме будут жить мои внуки и правнуки.
С любовью к вам Жан-Поль Валуа.
Р.S. Я рад, что вы догадались, как открывается сейф.

                ***
   Не успели мы дочитать письмо, как раздался мелодичный звонок колокольчика.
   Я посмотрел на часы – было ровно восемь часов вечера. Это Нора извещала нас о том, что ужин уже подан.
  Когда мы спустились в салон, нас уже ждал сервированный стол.
– Всё готово, господа! – послышался голос Норы, которая покорно стояла в углу. – Охрана накормлена и отсыпается.  Большое спасибо за то, что вы оставили нас на работе! Реми очень волновался, да и я тоже. И так, не буду вам мешать. Приятного аппетита!
   Нора удалилась, а мы с Лорой приступили к трапезе.
   На столе стояла большая тарелка с экзотическим салатом и вкусно пахнущей уткой. Рядом со столом, на сервировочной подставке, – откупоренная бутылка красного вина и фрукты.
– А помнишь, Лора, как замечательно готовил твой отец?
– Да. – Рассеянно ответила она. – Знаешь, меня не покида-ет какое-то странное ощущение. Обстановка в этом доме ка-жется мне такой близкой, словно после утомительной поездки я вновь вернулась в своё детство, как будто бы я родилась и выросла  в этом доме, и только сейчас начинаю вспоминать подробности давно забытого сна. Согласись, что здесь – в Мо-нако совершенно иная - особенная атмосфера, в которой нет напряжения, злобы, зависти и беспричинной агрессии...
– Агрессия и злоба как раз имеются и в избытке! – Возразил я. – Наш «русский дух» уже успел проникнуть и сюда, как смер-тельный вирус – злой и беспощадный. Посмотри вокруг: везде звучат взрывы и убивают ни в чём неповинных людей.
-  Но именно здесь – наша с тобой историческая родина, и хочется надеяться на то, что всё негативное осталось уже по-зади!
-  Хочешь, я признаюсь тебе в одной тайне?
-  Ну?!
- Ты можешь мне не поверить, но иногда я чувствую себя инородцем повсюду, даже на своей Родине – каким-то вынуж-денным иностранцем, попавшим на землю с другой планеты. Тем не менее, я очень соскучился по России, даже не знаю по-чему!? Так хочется увидеть снег, вдохнуть морозный воздух, пройтись по Арбату или прокатиться в переполненном метро.
– А мне – прикоснуться к берёзкам у нашего пруда, пом-нишь? – Мечтательно произнесла Лора. – Так бы обняла, при-жалась лицом и пошепталась бы с ними, как это делала моя мамочка.
– Что говорить? Конечно, здесь - здорово! – Я огляделся вокруг. – Остаться бы в этом доме навсегда – а что: спокойная, размеренная жизнь, прислуга и всё такое... Что ещё нужно че-ловеку для счастья: можно нарожать детей и жить в своё удо-вольствие! Ах, послать бы весь этот «совковый» бред к чёрто-вой матери вместе с его перестройками, грязью и вечным поис-ком виновных! Ведь жизнь, о которой мечтает каждый смерт-ный, стала для нас реальностью и мы в состоянии позволить себе всё, что захотим. Как ты думаешь - госпожа Валуа?! – Я вопросительно поглядел на Лору, а потом неожиданно для самого себя стукнул кулаком по столу и громко воскликнул. - Так нет же, блин, какие-то неведомые силы тянут меня назад – в пропасть! Соскучился, мать твою, по запаху пороха и тухлой селёдки. Не знаю, что со мной?! Быть может именно это труд-нообъяснимое чувство и называется ностальгией!? 
– «Ностальгия не по прошлому, а по - настоящему»! – Лора процитировала Вознесенского и пристально поглядела мне в глаза. – Знаешь, мой дедушка рвался к своей жене, потому сто без неё ему было одиноко. Но ведь мы же с тобой вместе! Не-ужели тебе этого мало?
– Лора - девочка моя! – Я решил перейти к той – сложной теме, которая уже давно не давала мне покоя. – Давай погово-рим откровенно, а то я уже просто измучился от собственных мыслей. Нам с тобой нужно решить одну архи важную пробле-му, причём: раз и навсегда. Мне так не хочется, чтобы между нами осталось что-то неясное или недоговорённое. Пойми ме-ня правильно: этот прекрасный дом и всё остальное уже при-надлежат нам с тобой, и никто у нас этого не сможет отнять. Мы находимся в правовом государстве, на территории которо-го нам больше нечего бояться. По законам Монако понятие частной собственности священно и незыблемо. Но вместе с тем, я просто места себе не нахожу от внутренних сомнений…
– Ванечка, не надо лишних предисловий, - ты хочешь вер-нуться в Россию!? – Утвердительным тоном сказала Лора.
– Как ты догадалась? – Искренне удивился я.
– Я знаю всё, о чем ты думаешь! – Она нежно посмотрела на меня каким-то материнским взглядом и добавила. – Ведь во мне течёт частичка твоей крови! И не только крови – во мне уже растёт твоё продолжение. Теперь я уже точно могу сказать, что - беременна!
– Какое счастье! – Я подхватил её и закружил по комнате. – Я обожаю нашего ребёнка и сделаю всё, чтобы вы были счаст-ливы! Ура!!!
– Нет, давай уж договорим до конца. – Лора вдруг стала серьёзной и попросила опустить её на своё прежнее место. – Скажи мне только откровенно: ты, действительно, хочешь вер-нуться в Москву? – спросила она, усаживаясь на стул. - Пойми, я хочу это знать наверняка.
-  Да! – Выдохнул я.
-  Но, знай, Ванечка, что ностальгические порывы, как пра-вило, очень быстро проходят. Но, если ты решил окончательно, то я поеду с тобой хоть на край света, чем бы это не закончилось для меня, пойду без всяких раздумий и сожаления.
– Понимаешь, – я перевёл дыхание, – одни люди живут для нужды, другие – для души, третьи – для своего удовольствия. В Италии существует такое замечательное выражение: «dolce far niente», которое переводится, как «сладкое ничегонедела-ние». Так Сенека условно делил жизнь человека на два основ-ных периода: активную часть, обеспечивающую его нужды, и время, посвящённое духовному росту, чтению и занятиями искусством. Причём понятие «праздности» считалось античными философами вполне полезным и позитивным, а свой негативный оттенок приобрело только с приходом христианства. Я говорю всё это для того чтобы ты поняла правильно: во мне всё ещё кипит жизненная энергия созидателя - клокочет и бьёт ключом. Мне ещё рано идти на покой и писать мемуары, я чувствую в себе силы и потребность в активной деятельности. Согласись, ведь кому-то надо попытаться поднять этот проклятый Сизифов камень и удержать его на вершине!
-  И этим героем обязательно должен стать ты – будущий Дон России!? – прошептала Лора и в её глазах промелькнула вымученная печаль.
-  Я не хочу строить из себя гипертрофированного патриота, но своей Родиной я считаю – только Россию. Я - русский человек, и всегда останусь им! Многие наши политики привыкли горланить о своём патриотизме, а на деле ненави-деть всё, что их окружает. Но, поверь, я душой прирос к этой земле, и мне небезразлично то, что её ждёт впереди. Да, я отдаю себе отчёт в том, что возвращение назад, - это очень рискованный, но необходимый шаг. И мне просто необходимо, чтобы ты была рядом – ты и наш будущий ребёнок!
– Ванечка – любимый мой, зачем ты себя изводишь? – про-изнесла Лора. – Я всегда и везде буду с тобой! Но у меня име-ется одно – маленькое условие: рожать я останусь здесь! Ду-маю, этот компромисс станет самым разумным решением для всех нас.
– Солнышко моё, ты даже не представляешь, как я рад, что ты согласилась – словно тяжёлый камень свалился с моих плеч! А, сюда мы сможем приезжать, когда захочется. Отец наймёт грамотного управляющего, только и останется, что бо-гатеть и считать прибыль!
– А теперь отгадай, о чём сейчас мечтаю я? – Лора зага-дочно улыбнулась, и её глаза заблестели озорным светом не-исправимой хулиганки.
– Тебе не терпится поехать в Монте-Карло, чтобы щеголь-нуть своими нарядами и просадить в казино дедовские франки из его потайного сейфа!
– Как ты догадался? – Воскликнула она.
- У тебя всё написано под твоими ямочками на щеках! – С облегчением сказал я, а про себя подумал:
«Правильно говорят: чтобы сделать своего мужчину счаст-ливым, женщине достаточно одного слова или взгляда?! Более того, если бы сейчас Лора попросила меня достать звезду с небес, я бы без колебаний попытался это сделать».
  Я остался в полном восторге от состоявшегося разговора, поднялся со своего места, обнял Лору и нежно прошептал ей на ухо:
 – А, сейчас, милая моя жёнушка: всё, что захочешь…

                ***
  Монте-Карло представляло собой великолепный дворцовый комплекс, раскинувшийся на самом берегу моря. Кроме все-мирно известного казино в него входил целый ряд шикарных развлекательных заведений и крупнейший в Европе оперный театр. Это уникальное по своей красоте здание было украшено множеством архитектурных излишеств: ионическими пилястра-ми, изящными эдикулами и ажурными башенками.
  Проследовав через античный мраморный холл, мы вошли в первый игровой зал, в центральной части которого стояли шесть игровых столов, а по периметру располагались несколь-ко дорогущих ресторанов.
   Воздух этого храма удачи был пропитан запахом дорогих духов, ароматного табака и сумасшедших денег.
  Играющих было не так много, и Лора сразу же уселась за зе-лёный стол, одарив всех окружающих сверкающим взглядом победительницы. Она смело сделала первую ставку, бросив стопку фишек на цифру 8. Шарик весело закрутился на кругу рулетки и, несколько раз отскочив от перегородок, опустился именно в эту ячейку!
  Крупье, без малейших эмоций на лице, продвинул к Лоре вы-игранную ей стопку фишек. По моим приблизительным подсчё-там её первый выигрыш составил не менее 15 тысяч долларов. Для начала это было совсем неплохо!
    Первая победа привела Лору в состояние полнейшего вос-торга, она радостно вскрикнула и начала хлопать в ладоши. Но, судя по выражению лица, моя супруга оказалась очень азартной дамой и не собиралась останавливаться на достигну-том!
  Поставив три на 17, на 26 и 8, она вновь выиграла кучу денег!
– Ты сильно не увлекайся! – предупредил я её. – Новичкам иногда везёт, но далеко не всегда. С твоего позволения я пока пройдусь по залам и немного осмотрюсь.
– Мы поставим это злачное заведение на колени! –  вос-кликнула Лора, при этом в её глазах появился огонёк профес-сионального игрока, не знающего, что такое поражение.

                ***
    Оставив телохранителей рядом с женой, я прошёл дальше - вглубь казино. За помпезным «Европейским» залом находился второй - более скромный, где стояли ряды игральных автома-тов. Разменяв одну фишку, я получил «колбаску» металличе-ских жетонов, запечатанных в плотную бумагу. В течение пяти минут автомат нагло проглотил всё моё состояние, и я решил для себя, что сегодня явно не мой день.
  Продолжая свою экскурсию, я вышел в большой салон, отде-лённый стеклянной перегородкой, за которой находились игор-ные залы «Таузет», а немного дальше – «Английский клуб». Там за зелёным сукном томились несколько игроков, игравших по-крупному.
   В этой компании моё внимание привлёк один импозантный, седовласый господин, который сидел за столом с сигарой в зубах. Он с равнодушным видом бросал на стол фишки самого высокого достоинства и явно проигрывал. Ставки были круп-ными, и на моих глазах он просадил не менее двухсот тысяч!
  Когда у него закончились фишки, этот рискованный игрок снял со своей руки золотой «Роллекс» и с флегматичным видом швырнул его на зелёное сукно. Администратор взял часы, оценил их взглядом, после чего куда-то быстро удалился. Через несколько минут он возвратился с целой стопкой новых жетонов и вручил их ветреному толстосуму. Тот сделал ещё несколько ставок и тут же снова всё проиграл. При этом ни один мускул не дрогнул на его спокойном лице, он лишь смял свою сигару в пепельнице и прогулочным шагом направился в сторону двери под горящей неоновой надписью «Кабаре»!
  «Ну и нервы у человека! – подумал я. – Это же надо! За каких-то полчаса он потерял минимум четверть миллиона долларов, а возможно и значительно больше. А ведь это равно размеру годового бюджета среднего российского города! А, собственно, какое ему дело до наших городов и их бюджетов, да и до самой России - матушки? Просаживает свои собственные денежки, на что имеет полное и законное право! Так вот, что такое – жестокое лицо капитализма – оно привыкло улыбаться только богатым»!?
  В здании казино я узнал, что кроме общих залов под его кры-шей имелись ещё несколько закрытых клубов, предназначен-ных исключительно для узкого круга почётных членов. Ставки там бывали несравнимо крупнее, чем в общих салонах. Однако детально углубляться в эти хитрости, а тем более эксперимен-тировать с рулеткой в этот дивный вечер мне совсем не хоте-лось.
   Проходя мимо играющих людей и всматриваясь в их лица, я подумал, что возможно многие из постоянных игроков – психи-чески больные люди. Ведь регулярное посещение казино мо-жет привести к патологической зависимости, похлещи наркоти-ков и алкоголя. Хотя, с другой стороны, каждый человек имел полное право сходить с ума так, как ему заблагорассудится!

                ***    
  Вернувшись в зал, где играла моя Лора, я увидел, что вокруг её стола уже собралась толпа зевак, а перед ней стояли целые батареи выигранных жетонов. Я издали любовался её непо-средственным поведением, заразительным смехом и моими любимыми ямочками на раскрасневшихся щеках. В своём лёг-ком платье от Диора нежно фисташкового цвета и ожерелье из розового жемчуга она напоминала Золушку из сказки, ликовав-шую на своём первом бале.
  «Вот сидит она – простая «советская» миллиардерша, – ду-мал я, – и методично банкротит одно из самых крупных злач-ных заведений Европы и, между прочим, правильно делает»!
  Только на моих глазах сменилось два крупье, а моей Лоре всё везло и везло!
  Наблюдая за Лорой со стороны, я заметил, что с ней ожив-лённо беседовал какой-то грузный весельчак, внешность кото-рого показалась мне до боли знакомой.
  «Нет, этого просто не может быть! – промелькнуло у меня в голове.
  Я сильно ущипнул себя за руку – но это был не сон – с Лорой весело ворковал мой бывший шеф – собственной персоной!
   «Как же он оказался здесь? – подумал я, и моё тело пробило нервной дрожью.
    Вероятно, экс начальник «инюрколлегии» внутренне почув-ствовал мой сканирующий взгляд и сначала покосился, а потом в упор уставился прямо на меня. В его крысиных глазках исчезла былая весёлость, которая сразу же сменилась полной растерянностью и паническим страхом. Лоб толстяка покрылся испариной, а на лице появилось испуганное выражение кар-манного воришки, пойманного с поличным. Он отвёл свой взгляд, делая вид, что продолжает беседу с Лорой - даже бро-сил для блезира несколько фишек на стол, а потом резко под-нялся и быстрым шагом направился к выходу. Трясущейся ру-кой он достал из нагрудного кармана свой мобильный телефон и начал набирать какой-то номер.
   Двигаясь между игральными столами, «шеф» что-то нервно кричал в трубку, двигаясь в сторону уборных. Я как можно не-заметнее последовал за ним, тихо открыл дверь мужского туа-лета и остановился у входа. В это время он возбуждённо с кем-то разговаривал, но мне удалось уловить только его последние фразы:
–  Быстрее приезжайте – он меня узнал! Да-да, они в Монте-Карло, в казино... Умоляю скорее, а то он меня прикончит!
   Я вошёл в светлое помещение, увешанное зеркалами, где кроме моего бывшего шефа больше никого не было.
-  Привет, работникам невидимого фронта! – сдерживая эмо-ции, произнёс я.
   Толстяк обернулся, заискивающе улыбаясь, и по его виду  стало понятно, что моё внезапное появление стало для него полной неожиданностью. Его сальные отвислые щёки покры-лись красными пятнами и лихорадочно задрожали:
– Боже мой, Ваня! Какими судьбами? – В этот момент в его тугом брюхе что-то неприятно и протяжно заурчало. – Как я рад тебя видеть!
– Уверен, что не очень - адвокат хренов! – Скрипя зубами, прошипел я. – Ну что, падла, уже успел настучать своим бос-сам?! И подставка в Москве организована тоже с твоей подачи! Сколько же людей вы отправили на тот свет из-за этих прокля-тых денег?! А теперь вся ваша волчья стая переползла на За-пад, в Монако жируете за чужой счёт! Устроили за нами охоту по всей Европе? Ах ты - сука «кумовская»!
 Я перешёл на крик и сделал шаг по направлению к нему. Волна ярости захлестнула мне голову.
– Всё - совсем не так... Ваня – родной! Пойми, меня заста-вили! - Голос шефа стал вдруг высоким и жалобным, как у по-пугая.
  Он не успел договорить, как я двумя руками схватил его пот-ное лицо и изо всех сил сдавил ладонями. Его влажные губы скривились в страдальческой гримасе, глаза наполнились ужа-сом, зрачки вышли из орбит и блеснули безумным взглядом раненого животного. Задыхаясь, он широко открыл свой жабий рот, после чего безвольно опустил руки, обмяк и затих. 
  Борясь с отвращением, я осторожно усадил его грузное тело на унитаз и закрыл дверь кабинки. Подойдя к умывальнику, я с брезгливостью смыл со своих рук предсмертную слизь этой мерзкой гадины.
  Когда я выходил из туалета, в голове у меня промелькнуло:
   «А, что если он был здесь не один»!?

                ***
  Вернувшись в игровой зал, я склонился над Лорой и прошеп-тал ей:
– Девочка моя, хватит – нам нужно срочно уходить.
– Ну, пожалуйста! – Её лицо выражало полный восторг. Хо-тя бы ещё одну ставку – последнюю! Клянусь, ещё одну – и всё! - умоляла она.
  Лора, как заправский игрок, подвинула высокую стопку фишек на 21 - это была дата моего рождения. Крупье объявил об окончании времени для ставок и запустил рулетку. Как мне по-казалось, шарик бесконечно долго кружился против её движе-ния, несколько раз подскакивал вверх, наконец, начал останав-ливаться в первой десятке, а потом вдруг ещё раз подпрыгнул и чётко лёг в лунку 21!
– Ура! Я же говорила, что выиграю! – по-детски хлопала в ладоши Лора.
  Крупье, не очень весело улыбаясь, придвинул к ней стопки выигранных фишек. Его тут же сменили другим.

                ***
  Когда мы поменяли фишки на деньги, выигрыш Лоры оказался почти полмиллиона долларов!
   Через полчаса мы уже ехали по улице Морешаль и, как мне показалось, «хвоста» за нами не было. Однако после встречи со своим бывшим шефом меня всё ещё продолжало трясти.
  Ясно было одно: нашим преследователям пока не известно, успела ли Лора принять своё наследство или нет. Что мог ска-зать им нотариус Лурье перед своей смертью? Судя по всему, эту тайну он уже навсегда унёс с собой. Вероятнее всего, раз-говор между ними не получился, иначе, зачем нужно было уби-вать этого беднягу? Следовательно, претенденты на получение нашего наследства будут стараться переломить ситуацию в свою пользу. А это означает, что нам ещё предстоит серьёзно повоевать за свою жизнь!

                ***
  Когда мы подъехали к дому, уже начало светать. Первые лучи солнца отражались от высоких кактусов, бросая причудливые тени на газоны, блестящие жемчугом предрассветной расы. Бутоны белых роз уже поднимали свои головки навстречу ти-хому и безмятежному утру, а ранние пташки уже начали щебе-тать, предвещая начало нового дня. Проходя по извилистым дорожкам райского сада, мне не хотелось верить в то, что в это же самое время где-то за стенами нашего уютного дома рыщет банда матёрых преступников, готовых разорвать на части двух вынужденных беглецов из далёкой России.
  Мы с Лорой поднялись в спальню и уютно разместились в мягких креслах на террасе. С моря веял лёгкий бриз, дышащий свежестью утреннего прибоя и живительной прохладой. Вот-вот должно было взойти солнце. Для меня всегда этот момент был особенно волнующим и важным: начинался ещё один но-вый день! Но, что же он нам принесёт?
  Возбуждение Лоры, вызванное выигрышем, постепенно сме-нилось полным расслаблением. Чтобы как-то взбодриться, она предложила отметить наш «триумф». Я спустился вниз и дос-тал из бара бутылку шампанского.
– Вот это да! – прикрывая ладошкой непроизвольный зевок, сказала Лора. – Да это же знаменитая «Вдова Клико»! Оказы-вается, быть миллионером не так уж и плохо?!
  Я залпом выпили бокал за удачу. Однако известное во всём мире вино показалось мне жалким подобием крымского «сек-та»! Лора же не стала пить, поставила бокал на стол, сверну-лась калачиком и закрыла сонные глаза. Я поднял её на руки и перенёс в постель. Когда я снимал с неё бабушкино платье, она прошептала как ребёнок, не открывая глаз:
– Обними меня, любимый!
   Лора легла на бок, выставив свою фильдеперсовую попку. Я прилёг рядом с ней, согревая жену своим теплом.
  Где-то далеко в море послышались раскаты грома!

                ***
   Меня разбудил телефонный звонок.
   Раскрыв глаза, я увидел, что за окном уже вовсю разгорался солнечный день.
– Сынок! – услышал я хриплый голос отца. – Хочу сообщить хорошую новость: ровно в двенадцать часов в своей резиденции вас примет князь Монако. Опаздывать нельзя и оденьтесь, пожалуйста, как жених и невеста: вас в замке ожидает приятный сюрприз.
– Отец, – сказал я, выходя на террасу, чтобы мои слова не слышала Лора, - ты можешь мне не поверить, но вчера вече-ром в казино я встретил своего бывшего шефа! Так случилось, что мы распрощались с ним навсегда. Однако его сообщники уже знают, что мы находимся в Монако.
– Это очень плохо, – после короткой паузы ответил Антон, – тогда сделаем так: сразу же после церемонии поезжайте в аэропорт Ниццы, где вас будет ждать самолёт. Отправляй Лору к нам, а сам отправляйся на Кипр – тебя хочет срочно видеть Рой. Ваша Яхта «Долорес» стоит у восьмого причала порта Монако. Капитана и команду я оповещу, маршрут им хорошо известен, так что через сутки будешь на острове Афродиты, где тебя встретят люди Роя. Только прошу тебя об одном: будь предельно осторожен!

                ***
  Лора уже проснулась и, как маленькая девочка, протянула ко мне свои руки. Внутренне я был рад тому, что она расслаби-лась и находится в счастливом неведении относительно того, что на самом деле происходило вокруг нас. Со своей стороны я пытался оградить её от тревожных мыслей, во всяком случае - пока это было возможно. Стараясь угадать каждое её желание, я окончательно убедился в том, что любовь к жен-щине - это неосознанная потребность отдавать, слушать и повиноваться!
– Золото моё! – я поцеловал и обнял жену. – Ты уже про-снулась? Тогда готовься - в двенадцать часом наш ждёт князь Монако. Я предполагаю, что Антон договорился с ним о регистрации нашего брака.

                ***
  Мы нарядились по-королевски.
  Лора впервые надела свою диадему и подвенечное платье, которые, как и весь гардероб бабушки, было ей впору. В свои рыжие волосы она вплела красные цветы цветущего шиповни-ка, и в этом фантастическом одеянии выглядела, как юная и прекрасная фея!
  Мне же пришлось втиснуться в узковатый дедушкин фрак, в котором я чувствовал себя не совсем комфортно. Если чест-но, то я опасался резко поднимать руки, чтобы не распороть смокинг по швам, а тугая бабочка - удавка просто перекрывала мне дыхание.
   Дав все необходимые распоряжения Норе и Реми, мы рас-прощались со стариками и выехали со двора в бронированном джипе охраны.
  Без четверти двенадцать наша скромная свадебная процессия уже стояла у пропускного пункта в княжеский замок. Вокруг резиденции, находящейся в самом центре полуострова, толпи-лись многочисленные туристы. У будки охраны, покрашенной чёрно-белыми полосками, стоял почётный караул карабинеров. Они были одеты в пёстрые мундиры времён правления Бурбо-нов, а на их головах красовались каски, сверкавшие на солнце своей полированной поверхностью.
  Без пяти минут двенадцать дверь во двор резиденции рас-пахнулась, и из неё вышел секретарь князя в строгом костюме и толстой папкой в руке. Он предложил нам войти, и мы после-довали за ним по мраморной лестнице, ведущей в парадные покои монарха. Белые двери с золочёным орнаментом отвори-лись, и нас впустили в тронный зал, который своими размерами и блеском напоминал царскую приёмную в Эрмитаже. Всё убранство дворца сверкало той аристократической роскошью и шиком, которые отличали высокое искусство от пошлости и китча.
  Крепостные часы пробили полдень.
  На последнем ударе, с другого конца зала - прямо нам на-встречу вышел великий князь и его свита.
   Хозяин Монако оказался красивым и представительным муж-чиной с седой эспаньолкой и выразительными карими глазами. Князь был одет в синий парадный китель с аксельбантами, бе-лые брюки с шёлковыми лампасами, а в руках держал велико-лепный шлем с пышным «плюмаже» из ярких перьев. Его грудь пересекала пурпурная лента с восхитительной восьмиконечной звездой, которая переливалась крупными диамантами. Сво-бодной рукой он поддерживал эфес сабли, отделанной золо-том резьбой. Глава государства покровительственно улыбнул-ся и, обращаясь к нам, торжественно произнёс:
– Я рад видеть у себя в гостях детей  моих близких и пре-данных друзей – тебя: Долорес! – Он кивнул головой. – И тебя - Иван! - он крепко пожал мне руку и продолжил свою речь. - Твой отец обратился ко мне с одной пикантной просьбой - за-регистрировать ваш брак. Хотя подобные услуги не входят в компетенцию князя, я решил сделать для вас исключение и устроить торжественный ритуал. Однако имеется одно малень-кое препятствие: брак на территории Монако может быть реги-стрирован только между гражданами герцогства. Но, вопреки общим правилам и, учитывая былые заслуги Жан-Поля, я пре-доставляю вам беспрецедентную возможность и почётное пра-во получить гражданство моего маленького, но гордого госу-дарства.
  После его слов, откуда-то сверху донеслись звуки музыки.
  К нам поднесли развёрнутую папку в кожаном теснении, и мы с Лорой расписались в брачном свидетельстве. Герцог, до-вольно улыбаясь, тоже поставил свою подпись в положенном месте, а секретарь скрепил документ гербовой печатью.
  Мы подошли к празднично накрытому столу, у которого суетились слуги в вышитых золотом ливреях и белых накрахмаленных перчатках. Они раскладывали закуски и разливали шампанское по хрустальным бокалам. Герцог взял самый высокий из них и, подняв руку кверху, торжественно произнёс:
– Отныне и навечно объявляю вас мужем и женой! А также своими моими почётными подданными – монегасками! Виват!
  Процедура нашего бракосочетания проходило с шиком!
   Хлопали пробки шампанского, хрустальный звон бокалов сливался с восхитительной музыкой Моцарта, а мы с моей Ло-рой целовались и кружились в свадебном вальсе.
   После этого все присутствующие встали в одну линию.
   Перед нами появился фотограф, который долго выбирал удобный ракурс. Герцог стал за нашими спинами и по-отечески опустил руки нам на плечи. Диковинный фотоаппарат ослепил всех своей вспышкой, и на этом официальная часть церемонии закончилась.
  Князь подошёл к нам попрощаться:
; Долорес, примите мои искренние соболезнования по случаю
гибели ваших родителей. Это огромная потеря для всех нас. Ваши дедушка с бабушкой всю жизнь ждали встречи с ними и с вами, но так и не дождались... Но на всё воля Божья. Печаль-ная участь всех родителей вечно ждать своих детей. Кстати, познакомьтесь, это - мой сын, наследный принц Монако. - Он обнял подошедшего к нам молодого человека и, улыбнувшись, произнёс. - Правда, он до сих пор ещё не женат, но, может быть, это даже и к лучшему. Моим детям не очень везёт в бра-ке. Скорее всего, я сам в этом виноват. Дело в том, что я рано стал вдовцом, и после смерти жены всё в семье пошло кувыр-ком! Однако личная жизнь князя не обсуждается! Понятно?! А сейчас я вынужден покинуть вас – меня ждут государственные дела. Я ещё раз поздравляю и благословляю вас! До свидания.

                ***
  Принц Альберт оказался обаятельным молодым человеком, он был высокого роста и прекрасно сложён. Его тёмно-карие глаза имели притягательную силу и скрытую харизму. Несмот-ря на редеющие волосы на голове, он казался неотразимым, особенно когда начинал говорить.
– Мне очень приятно познакомиться с вами. - Сказал принц и мне показалось, что мы с ним уже давно знакомы. - Узнав от отца о вашем бракосочетании, я специально пришёл, чтобы перекинуться парой слов с Иваном Гауди е го супругой. Может быть вам не известно, милая Лора, что меня с вашим дедом связывала долгая и искренняя дружба. Он с детства опекал меня и научил всему, что я знаю. Я проводил с ним больше времени, чем с собственным «папа», который вечно занимался государственными делами. Правда, вашу бабушку я помню плохо – когда она умерла, я был ещё совсем мальчишкой. Но, ощущение осталось – она была обворожительной женщиной – такой же, как и вы. Её смерть почти совпала со смертью моей мамы – Грейс Кэлли. Она вышла замуж за моего отца, когда  была известной американской кинозвездой. А вот с вашим де-дом мы были очень близки. Он ведь являлся Доном Франции! После его смерти эту нелёгкую ношу взвалили на меня. Таково было решение Высшего Совета. Молодые люди, если вы, ко-нечно, не против, можем продолжить наш разговор у меня на яхте?
– Так это её мы видели в гавани?! – с восторгом отозвалась Лора. – Она такая красивая и большая, только без парусов. Были бы на ней алые паруса, вы бы наверняка нашли свою Ассоль!
– Какую Ассоль? – удивился принц.
– Это - главный персонаж повести одного русского писателя – Александра Грина. Она была юной девушкой из простой семьи, которая всю жизнь искала своего принца. По предсказанию цыганки, его корабль должен был появиться на горизонте под алыми парусами. Она ждала своего счастья и дождалась!
– Многие девушки претендовали на то, чтобы стать моей женой. – С досадой в голосе произнёс принц Альберт. – Но, большинство из них, интересовала не моя персона, а перспек-тива стать принцессой Монако. Так что, в отличие от вас – Иван, я ещё не отыскал своей половинки. Это не так просто – ведь сердцу не прикажешь. Вот я и борозжу просторы морей в гордом одиночестве. А, яхта моя, действительно, считается одной из лучших в Средиземноморском бассейне. Её когда-то подарил моему отцу Аристотель Сократес Онассис – в знак примирения после их временной размолвки. Они некогда были в ссоре, а перед смертью этот великий авантюрист решил ос-тавить яхту князю Гримальди. Так что эта яхта – залог дружбы двух старых друзей!
  Беседуя с принцем, мы незаметно вышли из дворца. Нас дог-нал секретарь и вручил брачные документы и новые паспорта.
– Вот видите, вы теперь граждане Монако! – радостно про-изнёс принц. – А это значит, что вы не можете мне отказать. Ни один монегаск не вправе ослушаться своего принца. Пойдёмте, я покажу вам яхту! Я очень люблю посещать этот сказочный островок. Очень давно, ещё в студенческие годы, я жил в Ам-стердаме, в плавучем доме на реке...
– Глубокоуважаемый принц! – начал я, чувствуя всю нелов-кость создавшейся ситуации. – Поверьте, общаться с таким человеком как вы, для нас огромная честь. Но, всё дело в том, что мне и моей жене совсем небезопасно находиться на терри-тории Монако. Лоре нужно срочно вылетать в Испанию, а меня ждут на острове Кипр. Однако мы хотели бы оставить за собой право воспользоваться вашим великодушным приглашением в другой раз. Мне ужасно неловко об этом говорить, но упомянутые мной обстоятельства, являются истинной правдой.
– Кто смеет угрожать вам в Монако? – недоумевая, спросил принц. – Это свободная страна! Даже я обхожусь здесь без охраны, а за вами ходят двое телохранителей. Теперь вы являетесь нашими поданными и находитесь под надёжной защитой моего государства!
– Тем не менее, нам действительно грозит опасность! – серьёзно заключил я.
-  Тогда, позвольте, я провожу вас до обзорной площадки, с неё открывается изумительный вид на Монте-Карло. Тем более что нам есть о чём поговорить.

                ***
  Мы вышли из дворца под восторженными взглядами туристов. Их заинтересовали наши свадебные одеяния, а многие узнали принца в лицо. За нашими спинами шагали двое охранников, которые никого не подпускали близко и внимательно следили за каждым движением публики. Я тоже пристально всматри-вался в толпу, выискивая колкие взгляды недоброжелателей, но, ничего, кроме восторженных улыбок, не заметил.
– Гауди! – обратился ко мне Альберт. – Совсем недавно мне пришлось пройти процедуру назначения и посвящения. Это очень непростое дело – решение Совета трудно предвосхитить потому, что этот закрытый форум далеко не всегда приходит к единому мнению. Мне известно, что ваша кандидатура выдвинута Роем в качестве претендента на пост Дона России. Это очень важная позиция для всех нас. Знайте, Иван, скоро ваша жизнь может кардинально измениться, у вас появится совершенно новое осмысление того, что приходит вокруг, а так же чувство огромной ответственности за тех, кем придётся руководить.
– Принц, – поинтересовался я, – а где находится ваша ре-зиденция? Ведь Монако - крохотное государство.
– Для моей пирамиды нашлось место в горах. Практически я безвылазно нахожусь там. Когда ваш вопрос утрясётся, в чём я лично нисколько не сомневаюсь, жду вас с супругой в гости. Уверен, что нам будет, о чём поговорить. Ну что ж, давайте прощаться – не смею вас более задерживать.
– Очень жаль. – Лора по-детски выпятила губки. – Я увере-на, что мы ещё встретимся, достопочтенный принц.
Она сделала лёгкий реверанс. Принц поцеловал ей руку и крепко пожал мою.
- Вы счастливчик, Гауди! В ваших руках - настоящее сокро-вище. Я искренне рад за вас. А теперь возьмите карточку с моими телефонами, по которым вы сможете найти меня в лю-бое время. Надеюсь, мы станем друзьями. И ещё, Иван! Я хо-чу, чтобы вы знали: на заседании Совета, лично я буду голосо-вать за вашу кандидатуру.  Ну, прощайте, и, как гласит девиз Гримальди: «Да, хранит нас Бог»!

                ***
  Мы распрощались с принцем и сели в свой джип. Он помахал нам вслед, и его тут же окружили многочисленные поклонники, выпрашивая автографы и снимая его на фото и видео.
  Мы с грустью покидали Монако, как будто бы расставались со своей дивной мечтой. Вся наша импровизированная свадебная процедура, его величество князь а, особенно его сын, произвели на нас неизгладимое впечатление. Эти люди не были похожи ни на одного из тех людей, которых нам приходилось видеть прежде. Мне показалось, что они являлись не нашими современниками, а людьми из далёкого будущего, куда нам всем ещё предстоит вернуться.
 
                ***               
  Лора, находилась в приподнятом настроении, и по дороге рассказывала всякие небылицы:
– А вы знаете, кто самый богатый человек в Монте-Карло? Адвокат по инвестициям Гарри Шульц. Он берёт почасовую плату с клиентов из Монако и Швейцарии по две с половиной тысячи долларов в час, а в выходные и праздничные дни – в два раза больше. А одна минута разговора с ним по телефону обходится в пятьдесят баксов.
– Откуда ты это знаешь? – искренне удивился я.
– А ещё из светских хроник хотите? Один миллионер из Монако, кажется, его звали Роджер Доркас, всё своё много-миллионное состояние оставил любимому пёсику, на которого были оформлены настоящие человеческие документы.
– А что, у него не было семьи? – улыбаясь, спросил Виктор.
– В том-то и дело, что была. Своей жене он завещал ровно один цент. – Но, это ещё не всё! – не унималась Лора. – После его смерти вдова не растерялась и по тем же собачьим доку-ментам вышла замуж за собаку. Она вступила в права насле-дования после смерти пёсика, поскольку он, естественно, не смог выразить свою волю и оставить завещание.
  Слушая Лору, наши ребята-охранники заржали как кони.
  У всех повысилось настроение, и ехать стало веселей.

                ***
   Мы мчались по автобану в сторону Ниццы и уже въезжали в тоннель, когда сзади послышались какие-то хлопки и треск пуль, которые рикошетили об бронированный корпус нашей машины.
  Обернувшись назад, я увидел джип «Ниссан», из которого вёлся прицельный огонь на поражение.
   Я инстинктивно прикрыл Лору своим телом и наблюдал через заднее окно за тем, что будет происходить дальше.
  А события начали разворачиваться с молниеносной быстро-той!
  Когда мы въехали в тоннель, один из наших охранников от-крыл заднюю дверь и стал  стрелять по лобовому стеклу «Нис-сана» Тот же обогнал нас и пытался прижать к бетонному па-рапету.
   Виктор, высунувшись из открытого люка, тоже начал стре-лять из своего «Магнума». Я взял у нашего телохранителя автомат и, опустив окно, палил без остановки по виляющему впереди нас джипу. От нашего швального огня «Нисан» загорелся и стал останавливаться. Когда мы пошли на обгон, Виктор несколько раз выстрелил по уже полыхающему автомобилю, после чего он с оглушительным грохотом взорвался. От взрывной волны нашу машину сильно подбросило вверх и буквально вытолкнуло из тоннеля.
  Когда из-под колёс нашего джипа послышался резкий свист, я сообразил, что пули пробили задний болон. Однако в машине автоматически сработал компрессор, и мы смогли ещё не-много проехать на своём ходу.
  Лора неподвижно лежала на сиденье, обхватив голову рука-ми. Я попросил остановиться, и водитель свернул на обочину.
  Пока охранники меняли колесо, я помог Лоре выйти из маши-ны. Её начало тошнить. Я поддерживал её за лоб, но мои руки тряслись в нервном треморе.
  Когда Лора немного пришла в себя, мы вновь расселись по своим местам и оправились дальше. Лор жалобно произнесла:
– Сколько же можно нас убивать?! Когда же они от нас от-станут?
– Успокойся, моя родная, всё уже позади. – Я пытался успокоить жену, а сам подумал:
«Нет, это никогда не закончится, пока мы сами их не пере-бьём, и эту благородную цель мне следует сделать смыслом всей оставшейся жизни»!

                ***
  Когда мы выехали на шоссе, в обратную сторону уже мчались машины «скорой помощи» и пожарные.
  Мы же на предельной скорости неслись в сторону аэропорта. За окнами проносились уже знакомые нам места: утопающие в зелени виллы Ниццы, порт, черно купольный отель «Негреско» и променад Лазурного берега, заполненный беззаботно гуляю-щими людьми.
  Жителям этого спокойного южного города было невдомек, что всего в нескольких километрах отсюда так называемые «новые русские» в союзе с международными преступниками устроили жестокую и кровавую бойню. Трудно было объяснить степенным гражданам Франции, каким зверским образом наши разбойники зарабатывали себе на безбедную жизнь за границей! Да, и кто из них сможет поверить в то, что в далёкой России деньги привыкли получать единственным известным там способом: воровством, разбоем и убийствами? Это для законопослушных европейцев человеческая жизнь априори представляла истинную ценность, а  для горстки наших отмороженных соотечественников - этих молодых, голодных и дерзких хищников, – совершенно никакой. Их поступками всегда руководило только одно яростное желание: любым путём отобрать чужое имущество. Эти патологические преступники никогда не умели творить, созидать и трудиться, их жалкий удел заключался в том, чтобы грабить, а, если жертва сопротивляется, - убивать её, даже не задумываясь. Но, всем известно, что на любую силу, всегда найдётся ещё большая сила!
«Правильно когда-то сказал великий Тамерлан: «не спра-ведливость - в силе, а сила - в справедливости»! – думал я и шептал про себя, как заклинание. -  Клянусь, что когда-нибудь я обязательно взорву поганое логово этих ублюдков и мы ещё посмотрим, кто кого»!?
























                ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ



                «Лицом к лицу - лица не увидать,
                Большое, видится на расстоянье.
                Когда шумит морская гладь,
                Корабль в плачевном состоянье»    
                С. Есенин.
               
               

   Прощание с Лорой стало для меня невыносимой мукой.
   Но, я прекрасно понимал, что другого варианта у нас просто не оставалось.
  Лору замкнуло и, она, цепко ухватившись за мою руку, повто-ряла одну и ту же фразу:
– Я хочу быть с тобой! Ванечка, не оставляй меня, пожа-луйста!
Этот наивный призыв рвал мне сердце на куски, и только после того, как самолёт скрылся в облаках, я смог немного успокоиться.

                ***
  Когда мы возвращались в сторону Монако, шоссе оказалось перекрыто кордоном полиции, и нам пришлось ехать по объ-ездной дороге.
  Красоты Французской Ривьеры, мелькавшие за окном автомо-биля, стали для меня совершенно безразличными и даже на-чали неприятно раздражать.
  По прибытии в Монако, мы сразу же отправились в порт.
  У 8-го причала, как мне обещал отец, нас ожидала современ-ная яхта «Долорес», которая своим парадным видом превзош-ла все мои ожидания. Я, почему - то думал, что у дедушки Ва-луа обыкновенная парусная яхта, а передо мной качался на волнах настоящий скоростной и комфортабельный корабль!
  Я скупо и по-мужски распрощался со своей охраной, и Виктор впервые за всё время нашего знакомства произнёс законченную фразу:
– Дон Гауди, у вас замечательная жена, достойная своего мужа! Я очень рад, что мне была оказана высокая честь вас сопровождать. Дай Бог, мы ещё встретимся! Счастливого пути!
– Спасибо и вам, вы спасли нам жизнь – я ваш должник! - сухо ответил я.
  Мы обнялись, после чего Виктор и его напарник, как два квад-ратных гиганта, уверенной походкой пошли к своему джипу.

                ***
    У трапа меня ожидал капитан яхты – по виду настоящий «морской волк»!
   Он был небольшого роста, с седой бородкой и бритой верх-ней губой. На его голове ладно сидела красивая фуражка, а звали его – капитан Тасис.
  Как только я взошёл на борт, тут же послышался мелодичный звон склянок и с капитанского мостика донесся гортанный крик вахтенного:
   «Отдать швартовые»!
   Яхта плавно отошла от пирса и стала разворачиваться в сто-рону открытого моря. У пристани стоял джип Виктора и мигал нам фарами.
   С волнением в сердца я смотрел на княжеский дворец, очер-тания Монте-Карло и яхту принца - «Кристину», пришвартован-ную невдалеке. В вечерних сумерках я пытался разглядеть дом Валуа, но наша яхта совершала крутой манёвр и береговая часть города быстро скрылась за бетонными волнорезами.
  Капитан провёл меня в кают-компанию и познакомил со своей командой. По виду это были первоклассные и опытные моряки. На борту поддерживались почти армейская дисциплина, иде-альный порядок и чистота. Здесь имелся свой конференц-зал, ресторан, каюты для гостей, а на самой корме – небольшой бассейн с джакузи.
   Капитан Тасис показал мне хозяйские апартаменты.
   Это была самая просторная каюта, где находилось всё самое необходимое для длительных путешествий: удобная широкая постель, мягкая мебель, небольшая библиотека, телевизор и блестящая чистотой ванная комната. Вся мебель и панели на стенах были декорированы дорогими породами дерева и позолотой.
   Тасис мялся у входа, явно желая что-то спросить.
– Хозяин, разрешите мне вам задать не совсем скромный вопрос? Команда волнуется: вы, случайно, не собираетесь продавать яхту?
– Боже упаси! – я решил сразу же его успокоить. – Как же можно продавать такую красавицу?! Скорее всего, мы сдадим её в лизинг под средиземноморские круизы. Но, это ни в коей мере не повлияет на судьбу команды и вашу лично, так что можете не беспокоиться и успокоить моряков.
– Благодарю вас! – сказал он, явно довольный моим отве-том. – На борту все подчиняются капитану, а я – только вам, хозяин. Рядом с вашей кроватью имеется кнопка прямой связи с рубкой, так что я всегда к вашим услугам. В шкафу висит комплект новой капитанской одежды, предназначенной лично для вас. В открытом море бывает прохладно, так что можете переодеться. Да, - улыбнулся он, - ваш бар укомплектован полным набором самых лучших морских напитков. Погода за бортом в норме, хотя в районе итальянского «сапога», возможен небольшой шторм. Кроме того, сегодня вахтенный заметил у борта чёрную чайку, а это не совсем хорошая морская примета. А моряки, как известно, народ суеверный!
; Понял вас, капитан. Спасибо за службу.

                ***
  Когда капитан удалился, я, наконец, снял свой идиотский фрак и нарядился в лёгкую морскую форму: широкие паруси-новые брюки, полосатую тельняшку и мягкие кожаные мокаси-ны, которые натянул на босу ногу. Почувствовав себя вполне комфортно, я заглянул в бар, где обнаружил полную спиртную обойму: «Московскую» водку, множество разновидностей шот-ландского виски и рома, а так же мой любимый коньяк «Реми - Мартин»!
   Сделав большой глоток коньяка, я с удовольствием ощутил приятное и успокаивающее жжение в желудке. Изучая обста-новку, я не без интереса стал рассматривать развешанные по стенам фотографии в изящных застеклённых рамочках. На са-мом почётном месте висел портрет какого-то мужчины с белы-ми волосами и чёрных очках, которого я уже где-то видел. Ря-дом с ним - свадебные фотографии четы Валуа, Марго, Коли и маленькой Лоры. Я провел ладонью по изображению своей жены, и меня охватило щемящее чувство тоски. За всё послед-нее время я впервые остался в одиночестве - без моей любимой девочки.
  «Может быть, мне стоило взять её с собой?! – подумал я, – Ведь, Лора была, как всегда права: каждое расставание стано-вится для нас болезненно невыносимым процессом. Хотя ди-намика последних событий такова, что мы с ней вообще можем больше не увидеться»!
  От одной этой мысли у меня сразу же закружилось голова.
  В этот момент по громкой связи послышался голос капитана Тасиса:
–  Хозяин, ужин готов. Подавать?
-   Пожалуй, да. Спускайтесь и вы, если это возможно.

                ***
  Через пару минут в дверь постучали, и кок вкатил в каюту сервировочный столик с тарелками. Следом вошёл капитан.
– Вместо меня я на мостике остался помощник. – Бодро сказал он. – Я весь к вашим услугам, хозяин.
– Проходите, капитан, присаживайтесь.
  Мы сели за обеденный стол, кок ловким движением снял кол-паки с серебряных блюд и, улыбаясь, удалился.
– Что у нас на ужин? – нетерпеливо потирая ладони, спро-сил я. – Что будем пить, капитан Тасис? Надо же отметить наше знакомство и чокнуться за удачное плавание.
– Я не знал вашего вкуса, поэтому кок приготовил свои фирменные спагетти с банановым соусом и кедровыми ореш-ками, а так же греческий салат с тёртым овечьим сыром и мас-линами. А по старым морским обычаям, надо бы выпить рому! – с огоньком во взгляде воскликнул Тасис, косясь в сторону бара. – Во всяком случае, я всегда предпочитаю этот мужской напиток, и в вашем распоряжении имеется несколько бутылок этого превосходного гавайского чуда.
  Я согласился, хотя большим удовольствием выпил бы русской водки.
  Плотно поужинав, капитан привычными движениями набил свою длинную трубку, смачно раскурил и выпустил пару колец, которые неподвижно повисли над его седой головой. Я же, не изменяя своему вкусу, затянулся «Давыдовым»
– Говорят, что, вы, хозяин - выходец из России? – полюбо-пытствовал Тасис.
– Совершенно верно. Моих родителей ещё детьми вывезли из Испании. Но, я родился и вырос в России.
– А я коренной грек! – с гордостью в голосе сказал капитан. – Двадцать лет назад Дон Валуа взял меня на работу. С тех пор я бессменно служу на его яхте. Сам же я родом с острова Кея – слышали о таком? Однако в России у меня тоже имеются родственники, хотя и очень дальние. Они проживают в Абхази-ке. Я правильно назвал это государство?
– Нет, правильно говорить – Абхазия.
– Точно - Абхазия! – повторил он.
– Мой друг – Иорданис, тоже оттуда. Вы с ним знакомы?
-  Конечно! Этот бесстрашный грек будет встречать вас на Кипре.
-  А, скоро ли мы туда прибудем, и какой у нас маршрут?
– Конечный пункт нашего следования –  город Пафос. А, пройдём мы между островами Корсикой, Сардинией, Сицилией и Критом. – Тасис улыбнулся, а потом немного замялся, и ста-ло видно, что его что-то беспокоит. – У меня к вам одна - не совсем обычная просьба, хозяин. Дело в том, что прямо по нашему курсу расположен остров Сократа, там, в закрытом пансионе, учится моя младшая дочь Ассоль. Видите ли, у неё начались каникулы, и она очень просила меня прокатить её на яхте. К сожалению, мы с ней редко видимся, и эта встреча ста-ла бы для меня настоящим праздником. Если бы вы были так любезны, разрешите ей сесть на борт. Вы её даже не заметите – она будет сидеть у меня в каюте, как мышонок.
– Нет проблем, пожалуйста! Вся яхта в её распоряжении – пусть купается, загорает, делает всё, что захочет.
– Огромное вам спасибо, хозяин! – Тасис от волнения под-нялся со своего места и радостно воскликнул. – Мы даже не станем швартоваться к острову – Ассоль вспорхнёт на яхту, как бабочка - она же дочь капитана!
– А почему вы назвали свою дочь Ассоль? Это очень ред-кое имя, тем более для Греции.
– Во всём виновата моя жена! – словно оправдываясь, улыбнулся Тасис. – В период беременности ей попалась под руки одна книжка, которая называлась «Алые паруса». Кстати, её написал какой-то русский писатель. Так вот, моя жена так зачитывалась этим романом, что настояла на том, чтобы мы назвали нашу дочь в честь главной героини – дочери моряка, которая ожидала своего принца. Более того, впоследствии я так привык к этому необычному имени, что сейчас даже не представляю, что можно было назвать мою дочь как-то по-другому.
– Мне тоже нравится это имя, оно очень нежное и роман-тичное. Уверен, что ваша дочь обязательно дождётся своего избранника, который причалит к острову Кея на прекрасной яхте под алыми парусами.
– Огромное вам спасибо за добрые пожелания! – Тасис яв-но растрогался нашим разговором и сказал. – Теперь я понял, что вы - хороший человек! Простите, хозяин, но я вынужден вас покинуть.
– Вы что, уже собираетесь уходить? – с досадой произнёс я, поскольку в тот момент мне совсем не хотелось оставаться в каюте одному.
– К сожалению, да – такая служба! Кроме того, мне не нра-вится прогноз погоды – обещают шторм пять-шесть баллов! Хотя, для нашей яхты, это - всё равно, что буря в стакане воды. Ходили мы и в восемь баллов, и знаем даже, что такое - девятый вал. Да, вы не волнуйтесь - всё будет хорошо! Ну, я пойду на капитанский мостик, позвоню Ассоль и сообщу ей ра-достную новость.
; Конечно! – с сожалением ответил я.

                ***
  Мне впервые в жизни пришлось плыть на яхте в открытом мо-ре, и я не имел ни малейшего представления, что такое девя-тый вал или шести бальный шторм. Последний раз я катался на речном трамвайчике по Москве-реке, где меня изрядно ука-чало!
  После ухода Тасиса, я натянул на себя морской бушлат, капи-танскую фуражку и вышел на палубу.
  Дул свежий ветер, море пугало своими ревущими просторами и было грозным и мрачным, как ночное небо. Дух захватывал от этого величественного зрелища живой и пенящейся стихии с разбросанными по её глади барашками – морскими звёздочка-ми. Огромные и мощные барханы волн внушали восхищение и страх. Наша яхта показалась мне маленькой щепкой, брошен-ной в бесконечную морскую вселенную.
  Восхищаясь красотой морского моря, я вдруг заметил, что рядом с яхтой летела большая чайка, которая истошно кричала фистулой. Мне показалось, что она имеет чёрное оперение, а своим длинным клювом больше похожа на ворона. Быть может, это был ночной мираж, а может быть сам Нептун – морской бог и буян послал ко мне чёрную чайку – предвестницу беды, чтобы предупредить о возможной опасности.
  От этой мысли мне стало жутко и одиноко, и я понял, что уже успел соскучиться по своей Лоре. Достав из кармана мобиль-ник, я набрал номер телефона своего отца.
– Слушаю, сынок, – отозвался Антон. – Мы только что встретили твою жену и едем домой. После того, что случилось с вами в Монако, она находится в подавленном состоянии. Ну, ничего, Сусанна отогреет бедную девочку, и она станет, как новенькая. Скажи мне лучше, как твои дела?
– Всё нормально, плывём по маршруту. Отец, ты не мог бы передать трубку Лоре?
– Да, конечно, она уже вырывает её из моих рук.
– Ванечка! – голосок Лоры было трудно узнать. – Я хочу к тебе, слышишь?!
– Да, маленькая. Я тебя очень, очень люблю, и скоро мы навсегда будем вместе. Прошу, держись и береги себя.
– Уже всё в порядке. Я так испугалась, мне ещё никогда не было так страшно – эта пальба, скрежет металла, а потом взрыв. Как будто война началась!
– А это и есть настоящая война. Ну, слава Богу, очередной бой мы с тобой выдержали достойно, а главное - остались жи-вы.
– Слышишь, Ванечка! – Лора понизила голос. – Я хочу к те-бе!
– Родная моя, поверь, что я этого тоже хочу! Но, знаешь, что здесь тоже не так уж и сладко. Синоптики обещают шторм на море, так что и мне тоже достанется!
– Будь осторожен, прошу тебя! Я всё время буду рядом, вернее моя душа!
– Хорошо, целую тебя, солнышко моё!
– И я тебя тоже – очень, очень!
После разговора с Лорой мне стало немного полегче, но печальные мысли не покидали мою хмельную голову.
     Спустившись в свою каюту, я, даже не раздеваясь, растя-нулся на диване, закрыл глаза и быстро заснул. Мне снились прекрасные воздушные ворота, куда я пытался войти, но поче-му-то так и не мог этого сделать.

                ***
  Проснулся я от резких толчков – яхту сильно бросало на вол-нах. В тёмных иллюминаторах невозможно было что-либо раз-глядеть. Я попытался встать с дивана, но моё тело тут же мет-нуло к стене и отбросило в сторону.
  «Да, накаркал я шторм»! – подумалось мне.
   У меня начался внезапный приступ морской болезни, и весь мой ужин, искусно приготовленный корабельным коком, момен-тально вылетел в унитаз.
  Ах, как  же было жаль соуса из тушёных бананов с кедровыми орешками!
  В голове всё шло кругом, и я боялся выйти из ванной.
  Когда желудок полностью опорожнился, меня ещё долго вы-ворачивало наизнанку изнурительными холостыми позывами. Я вспомнил мою бедную Лору, которую тоже тошнило последнее время, хотя совершенно по другой причине.
   «Говорят, что морская болезнь напоминает состояние инток-сикации, возникающей при беременности. – Почему-то вспом-нил я. – Бедные женщины, как же хорошо я их теперь пони-маю»!
   Чертыхаясь про себя, я на четвереньках с огромным трудом взобрался на кровать. Казалось, что яхту поднимало к самому небу, а после того как она зависала в безвоздушном простран-стве, начиналось самое ужасное испытание – стремительное падение вниз. Казалось, что мы проваливаемся в саму преис-поднюю, и этой адовой пытке уже никогда не будет конца! Я не мог определить, сколько прошло времени, но эта проклятая болтанка настолько измотала мой организм, что мне просто не хотелось жить. Я не мог даже пошевелиться: всё внутри дро-жало и рвалось наружу через оболочку моего ослабевшего тела. В это время, душа моя потеряла ориентацию и беспомощно повисла в состоянии невесомости.
  В тот момент, я, умолял бога о спасении, дал себе твёрдую клятву - больше никогда в своей жизни не ходить в открытое море!
  Еле дотянувшись до селекторной кнопки, я изо всех сил нажал её ладонью.
– Слушаю, хозяин, – раздался совершенно спокойный голос Тасиса. – Что, болтает, наверное? Это с непривычки! Всего шесть баллов, это - пустяки, чтоб меня разорвали акулы! Ха-ха-ха!
– Где мы находимся, капитан? – еле шевеля языком, спро-сил я. – У вас есть какие-нибудь таблетки от морской болезни?
– Раннее утро, хозяин. Мы огибаем итальянский «Сапог», осьминог мне в глотку. К вечеру будем на месте. – В динамике послышался шум от порыва штормового ветра. – Морская бо-лезнь – это простое нарушение функций вестибулярного аппа-рата. Его нужно немного ослабить, и всё быстро пройдёт. А единственное лекарство от этого недуга находится прямо у вас в баре, причём в большом количестве.
- Какое ещё лекарство?! – нетерпеливо воскликнул я.
- Я бы посоветовал вам старый морской способ – рассме-ялся Тасис, - а это - стакан хорошего рома. Ха-ха-ха! Я бы с удовольствием составил вам компанию, да не могу покинуть вахту!
– Спасибо за хороший совет! – поблагодарил я капитана и потянулся к бару.
   Достав с полки бутылку гавайского рома, и тут же сделал несколько больших глотков прямо из горлышка. Стекло неприятно царапало мои губы и скрипело на зубах, но после изрядной порции этого сорокаградусного «лекарства» тошнота действительно начала меня отпускать. Вдохновлённый успехом, я  повторил благотворную процедуру самолечения, чтобы закрепить его положительный эффект.
  Опьянённый и расслабленный, я впал в состояние полузабы-тья и начал шептать себе под нос слова старой пиратской пе-сенки:
  «Ио-хо-хо! И бутылка рома»!
  Мой хмельной голос звучал под аккомпанемент скрипящей обшивки и всех рангоутов сверхнадёжной яхты «Долорес», ко-торая по моим соображениям должна была вот-вот пойти на дно. Во всяком случае, в тот момент я был уже внутренне готов к тому, что её корпус рассыплется на мелкие кусочки, и вся наша дружная команда неминуемо отправимся на корм акулам.
   Однако вскоре я провалился во мрак и пустоту, заснув в тре-вожном сне с зажатой в руке бутылкой микстурой из гавайского рома!
 
                ***
  Проснулся я от командного голоса капитана Тасиса – в моей каюте работал громкоговоритель.
   Открыв глаза, я сразу же зажмурился, ослеплённый ярким солнечным светом, проникающим в каюту из иллюминатора.
– Уже полдень, хозяин! – бодро вещал капитан. – Шторм позади, кажется, прорвались. Кок спрашивает, что вам приго-товить на завтрак?
– Какой там завтрак! Мне кажется, я уже никогда не смогу есть!
– Тогда поднимайтесь ко мне в рубку - здесь такая красота!
  Я сел на кровати, не чувствуя своего тела. Голова раскалыва-лась, «трубы горели», а перед глазами мелькали яркие мелкие звёздочки. Я машинально взболтал бутылку рома – там оста-валось не более ста граммов.
– Будем завтракать по-русски! – промямлил я, еле шевеля языком, и резко опрокинул бутылку!  Спиртовая масса обожгла горло и, весело булькая, влилась в меня, как чудодейственный эликсир!
  Яхту уже не болтало, но мне казалось, что пол по-прежнему ходит ходуном. Широко расставляя ноги, я, как заправский мо-ряк, начал подниматься на капитанский мостик.
   Увидев меня, Тасис улыбнулся и, указывая куда-то пальцем, произнёс:
– Посмотрите, хозяин, вон там - на пирсе, в белом платье – стоит моя Ассоль!
  Я взглянул в ту сторону, куда он показал, и увидел на горизонте очертания острова Сократа. В глубине его торчала верхушка пирамиды, от береговой полоски вверх тянулась шахта стеклянного лифта, а на пирсе, куда мы когда-то причаливали вместе с Докой Иорданисом, стояла одинокая женская фигура в белом платье и соломенной шляпке, точно такой же, как у Лоры. С похмелья мне даже показалось, что это моя жена машет мне с берега рукой.
  Но, к сожалению, это был всего лишь пьяный мираж!
  После выпитого натощак рома у меня поднялось настроение, и я вдыхал свежий морской воздух полной грудью, блаженно улыбаясь. От вчерашнего шторма не осталось и следа – море было тихим и безмятежным, а на безоблачном небе вовсю гос-подствовало яркое южное солнышко.
  Когда наша яхта подошла ближе к берегу, я увидел необыкно-венной красоты девушку лет семнадцати. Она действительно показалось мне персонажем из повести Александра Грина. За плечами у девушки висел миниатюрный рюкзачок, а в руках она держала плетёную корзинку.
  Капитан Тасис пришвартовался к причалу, девушка ловко за-прыгнула на борт, после чего наша яхта тут же отошли от пир-са.
  Ассоль, перешагивая через ступеньку, быстро взобралась на капитанский мостик. Поставив корзинку на пол, она бросилась к отцу и повисла на его шее, потешно поджав свои ножки. Мне пришлось придерживать штурвал, пока капитан кружил по па-лубе, обнимая своё чадо. Когда первое возбуждение от встречи прошло, Ассоль наконец обратила внимание и на меня. Она расплылась в царственной улыбке морской сирены и произнесла бархатным голоском:
– А, вы - новый хозяин яхты?
– Да.
– Тогда этот подарок предназначен для вас. Дока Иорданис передавал вам пламенный привет.
  Заглянув в корзинку, я обнаружил в ней пару бутылок красного вина «Ахашени» и кружок настоящего сыра сулугуни. Эта посылка стала для меня очень приятным сюрпризом, и я чуть было не прослезился от умиления!
– А, где же сам Дока? – спросил я.
– Он сказал, что вы встретитесь с ним на Кипре.
  На смену Тасису пришёл его старпом, а капитан в обнимку с дочерью спустился в свою каюту. Я не стал их беспокоить, по-нимая, что им было о чём поговорить после долгой разлуки.

                ***
  Остаток дня я провёл в полном одиночестве.
  Я сидел под тентом на самой корме, мелкими глотками попи-вал «Ахашени» и заедал его неповторимым по вкусу сыром сулугуни.
  Ближе к вечеру к бассейну спустилась Ассоль.
  Она искупалась в бассейне, после чего растянулась на  шез-лонге, прикрыв голову своей широкополой шляпой. Я неволь-но заметил, что эта девушка имела точёную фигурку.
  «Да, она, настоящая невеста для принца Монако! – подумал я. – А почему бы и нет?

                ***
     Когда на горизонте показались очертания Кипра, над яхтой несколько раз пролетел вертолёт. А чуть позже я заметил бе-лый катер, который с большой скоростью двигался прямо на нас. На его борту стояли какие-то люди, и один из них держал в руках продолговатый предмет, похожий на подзорную трубу. Почему-то меня сразу же насторожило их странное поведение, и подошёл к краю борта, чтобы лучше рассмотреть происходя-щее. В этот момент раздался страшный грохот, корпус яхты содрогнулся, а взрывная волна резко подбросило моё тело вверх, оно взметнулось к небу и повисло над гладкой поверх-ностью моря


















                ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   
               
                «Будьте совершенны,
                как отец наш небесный...»



Путешествуя по Средиземноморью, известный древне-греческий государственный деятель и философ Солон был с почётом принят в древней столице Египта Саиссе. Жрецы рассказали ему, что около десяти тысяч лет назад в Афинах существовало могучее развитое государство, которое имело крепкие торговые связи с огромным островом в Атлан-тическом океане, расположенным за Геркулесовыми столбами. Это место и сейчас можно  легко отыскать на дне океа-нического шельфа в районе Азорских островов, недалеко от Гибралтара.
С их слов, некогда на острове, на высоком холме, возвы-шался прекрасный город, окружённый несколькими водными кольцами, соединяющими его с океаном. Стены наружного кольца были отделаны медью, внутренние – оловом, колонны и стены Акрополя блестели на солнце орихалком – секретным сплавом меди с каким-то неизвестным на земле металлом. В самом центре Акрополя возвышался неприступный храм Клейто и Посейдона, обнесённый золотой стеной. Вся внешняя часть его величественных фронтонов была укра-шена орнаментами из серебра и вычурными узорами, сделан-ными из слоновой кости. Вокруг этого великолепного храма были выставлены статуи всех членов царских семей из чис-того золота.
По легенде всем миром тогда правил Великий Союз восьми царей, а их многочисленные подданные назывались атлантами – представителями древней человеческой расы Они достигали пятиметрового роста, имели большой круглый череп, глаза с двойным изгибом век, прямые носы, небольшой рот и достаточно большие уши. Внешне атланты напоминали современного человека, но имели и целый ряд существенных отличий: более мощную шею и грудь, руки, доходящие до колен, перепонки между пальцами ног  и втянутые внутрь половые органы. Цвет их кожи был белый, но встречались жёлтые, чёрные и даже красные атланты. Вся их экзотиче-ская внешность говорила о совмещении земного и водного об-раза жизни.
Но, главное отличие атлантов от современных людей заключалась в том, что они были более развиты в умствен-ном и физическом отношении. Однако наша новая раса, ко-торую издревле было принято называть арийцами, произошла именно от атлантов. Дело в том, что после свершения глобальных изменений на планете, на свет начали появляться дети с необычной для атлантов внешностью: значительно ниже ростом, слабее и без перепонок между пальцами. Но именно они оказались более приспособленными к изменившимся климатическим условиям на земле. Сначала они рождались достаточно редко, но впоследствии их количество значительно увеличилось.
Ещё в детстве каждый из нас слышал от своих бабушек увлекательные сказки о великанах и богатырях, дэвах и пери, о смелых рыцарях, которые отважно боролись со злом и по-беждали чудовищ. Так вот все эти иносказательные рассказы были не выдумкой, а имели в своей основе вполне реальные события, происходившие о нашем далёком прошлом с нашими предками – атлантами!
 Но, несмотря на всю их так сказать «продвинутость», они пребывали в состоянии бесконечных войн, применяя друг против друга смертоносное оружие, невиданное по своей мощности. Его разрушительная сила была настолько велика, что она воздействовала на стабильность земной оси и сдви-нула её с места, что в свою очередь вызвало глобальные из-менения в атмосфере и повысило уровень мирового океана. В результате этих кровопролитных и непрекращающихся войн гигантские волны снесли всё живое с равнинных пространств континентов, и вода затопила все существовавшие тогда материки, в том числе и Атлантиду.
 В этих катаклизмах почти все атланты погибли, а в жи-вых остался только легендарный – Ной. Как известно из Ветхого Завета он построил огромный ковчег, взяв с собой свою семью и каждой твари по паре. Описание всех трагиче-ских событий всемирного потопа описано в трудах Платона, который ссылается в них на рассказ своего гениального учителя Солона. Быть может, именно поэтому историки начали называть исчезнувшую территорию условной Ат-лантиды - островом Платона.
 Этот великий исследователь стал  основателем фун-даментальных знаний, создателем науки философии, и впер-вые ввёл понятие человеческой духа и единого бога, как творца нашей общей вселенской души. Прошло более двадцати столетий с тех пор, как Платон зажёг лампу науки, которая начала сиять во мраке веков, в результате чего ночь язычества была рассеяна божественным светом хри-стианства, а сияющая Вифлеемская звезда указала людям путь к земному счастью и небесному спасению. Существует гипотеза, согласно которой большую часть своих драгоцен-ных открытий Платон сделал благодаря тому интеллекту-альному наследию, которое досталось ему после атлантов. Именно в те далёкие времена, отделённые от нас непрони-цаемым туманом преданий, Платон выдвинул смелую идею об истоках происхождения человека и утверждал, что нашими предкам были умственно совершенные гиганты.
Они стояли у истоков нашей цивилизации или кто-то другой, трудно сейчас утверждать?! Но, легендарная история Атлантиды постоянно напоминала миру о себе и до сих пор будоражит умы наших современников.
 Ещё в пятнадцатом веке, когда испанцы впервые попали на Канарские острова, они были изрядно удивлены высоким ростом аборигенов, уровнем их культуры, и особенно воз-двигнутыми на островах пирамидами, которые своей формой и размерами очень напоминали египетские. На скалах этих неизведанных островов были обнаружены таинственные надписи, очень похожие на финикийские иероглифы, однако разгадать их смысла  никто так и не смог.
Из поколения в поколение люди нашей расы продолжали поиски великой Атлантиды!
 Но подавляющее большинство интересовалось не загад-ками истории, а драгоценными металлами, лежащими на дне океана. Ведь на развалинах великой Атлантиды должно было обязательно остаться золото высочайшей пробы, а так же сплавы драгоценного и таинственного металла - орихалка.
Исследованиями занимались американские и русские учё-ные, которые находили на месте затонувшего материка множество золотых изделий и других бесценных вещей. В связи с этими событиями создавались международные экспе-диции и созывались конференции, одна сенсация сменяла дру-гую, а мировая пресса буквально пестрила заголовками, по-свящёнными тайнам затонувшей Атлантиды.
Так, в далёкий район Гибралтара направлялись десятки научно-исследовательских судов, а в его глубины спускались самые современные подводные аппараты. Туда устремлялись сотни частных экспедиций и тысячи простых искателей при-ключений.
Однако самым удачливым из всех оказался великий океа-нограф Кусто – почётный житель княжества Монако. На на-учном судне «Калипсо» он со своими верными соратниками метр за метром избороздил почти весь Атлантический океан. В конце концов, на дне – юга - западнее Гибралтарского пролива он обнаружил границы огромной страны, которая своими размерами превышала площадь современной Европы. Так Кусто нанёс на свои карты впадины озёр и русла рек, равнины и горные массивы этой подводного былинного государства. Его границы тянулись широкой полосой на тысячи километров вдоль всего  Западного побережья Африки. Именно там, были найдены и сфотографированы остатки портовых сооружений с мощёными набережными, развалины древних храмов, и даже лестницы, ведущие в глубинные пещеры.
 Кусто не сомневался, что это был острова, на котором когда-то существовала древнейшая цивилизация - Атлантида!
Нашёл ли отважный француз легендарные сокровища ат-лантов, доселе остаётся неизвестным. Во всяком случае, официальных заявлений на этот счёт никто пока не делал. Ясно было только одно – бездна океана может подарить свои несметные богатства только самым достойным из людей, которые используют не только золото Атлантиды, но и бесценный клад её знаний.
К сожалению, времена физических и духовных Геркулесов прошла, сменившись эрой лилипутов и карликов, заражённых смертельным вирусом неизлечимого материализма и патологическим стремлением к взаимному уничтожению. Но это не значит, что история человечества на этом закончится, вовсе нет! Всё на нашей маленькой планете с удивительной последовательностью повторяется и, кружась по спирали гармонии и совершенства, возвращается на круги свои. Нет сомнений в том, что когда-нибудь на земле появится новая раса - гордых, сильных и мудрых великанов, которые будут более умными и гуманными, терпимыми и благоразумными, чем мы и наши дальние предки атланты?! 


                ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ



                «Моё королевство вечно, а
                могущество бесконечно»


  Взлетев высоко над водой, я безмятежно парил в воздухе и ощущал необыкновенное чувство лёгкости, которое граничило с неописуемым блаженством. Где-то внизу оставалась моя ях-та «Долорес», и огромный огненный шар медленной поднимал-ся вверх, унося с собой многочисленные обломки, которые, как в замедленном кино, плавно падали на морскую поверх-ность.
   Здесь в небесном эфире не было слышно ни звука, и меня окружала баюкающая тишина и полное умиротворённость.
  Я возносился всё выше и выше, наблюдая прекрасную пано-раму огромного острова, очертания которого мне были хорошо знакомы и напоминали гигантского ската с длинным, закрученным хвостом.
  Неожиданно во мне пробудилась восторженная идея радости и света, которая зазвучала в виде правдивых воспоминаний о счастливом прошлом, которое ещё связывало меня с землей. Неудержимый поток освобождённого воображения помогал мне приоткрывать таинства бесчисленных миров, ранее скры-тых от меня – они ярко сверкали в пространстве подобно неви-димой и ажурной пене, кипящей в безбрежном океане космоса. Я вдруг почувствовал, что стою на пороге совершенно другого измерения – гораздо более значимого и удивительного, чем то, которое я только что вынужденно покинул. Внезапно мне стало понятно, что любой человек, листочек, букашка или капля воды сами по себе являются целой вселенной, не менее важ-ной, чем планеты, звёзды и галактики, а я сам всё ещё остаюсь неотъемлемой частицей этого чуда под названием жизнь!
  Вдруг перед самым моим лицом появились глаза Лоры – они были напряжёнными и блестели как морская лазурь. Мне пока-залось, что наши души сливаются в единое целое и вместе ле-тят в небесах, как когда-то над пустынным пляжем в Санта-Сусанне.
  Ах, как же всё это было давно!
  Внезапно прямо перед собой я увидел ослепительно-белые ворота, к которым меня влекла какая-то добрая, непреодоли-мая сила. Лора была со мной – она теперь всегда будет со мной, и нас никто не сможет разлучить!
   Меня вдруг охватило сладостное ощущение полнейшей сво-боды и какого-то вселенского восторга!
   Наконец, я увидел своего ангела – он улыбался и приветст-вовал меня своими белыми крыльями. Восхищённый его не земной красотой, я тихо спросил:
– Как тебя зовут, мой ангел?
– Гамбиэль! - услышал я в ответ.
– Я так и знал! Я иду к тебе, мой «добрый ангел Гамбиэль»! Сейчас, только позову мою любимую! Лора! Пошли же со мной!
    Счастливо улыбаясь, я помахал ей рукой.
    Но она оставалась неподвижной...
    «Почему она не идёт?» – подумал я.
    Лора как-то странно глядела и не отпускала меня к воротам – к той заветной черте, за которой начиналось наше вечное счастье. Её взгляд показался мне строгим и гипнотически тянул меня обратно. Её губы двигались, и у меня сложилось впечат-ление, что она что-то кричит, но я не мог разобрать, что имен-но. 
   Наконец мне стало понятно, что она повторяет одно единст-венное слово:
– Возвращайся! Возвращайся! Возвращайся же!
    Но, я совершенно не понимал, куда и зачем мне надо было возвращаться? Здесь – в небесах всё было так замечательно! Я не желал этого и ещё ближе придвинулся к воротам. Когда же я почти достиг цели, то уже чётко услышал нежный, но на-стойчивый голос Лоры:
– Возвращайся! Умоляю тебя, Иван!
    Слушая эти слова, я с каким-то внутренним отстранением подумал:
  «Боже, о каком Иване она говорит? И, какое мне дело – до этого Ивана? Ивана!? Ивана?! Хотя, постой, ведь это имя ко-гда-то принадлежало мне! Ну, конечно, Лора обращается ко мне и просит вернуться»!
  Вдруг ситуация резко изменилась и я, влекомый какой-то не-ведомой силой, молниеносно перевернулся в воздухе и резко устремился вниз, после чего с огромной высоты плюхнулся прямо в морскую воду!
  Передо мной предстало тело незнакомого молодого мужчины, который плавно погружался вниз. Из его носа и рта поднимались наверх маленькие пузырьки воздуха. В мрачной темноте вокруг него плавали какие-то крупные овальные предметы.
  Вдруг я ощутил очень неприятный и болезненный переход в совершенно другое состояние. Дико сопротивляясь и негодуя, я соединился со своей бренной плотью.
   О, как же мне стало холодно и неуютно в этой оболочке!
   Что-то гладкое и скользкое неприятно прикасалось ко мне, и я, протянув руки, ухватился за это нечто, которое потянуло меня за собой!
   Полоски яркого света то появлялись короткими вспышками, то исчезали, оставляя меня в полной темноте. Я судорожно вдыхал воздух и проваливался в мрачную бездну моря. Но, когда я уже начинал задыхаться, чья-то неведомая сила вновь поднимала моё обессиленное тело на поверхность, возвращая его из пучины таинственной неизвестности.
   Эта мучительная пытка продолжалась бесконечно долго!
   Затем меня вынесло на линию прибоя и волокли по берегу, а потом я почувствовал, что кто-то засыпает меня песком! Своей кожей я ощущал его холодные комья, падающие мне на голову и спину. Противно пахло сыростью и кислыми водорослями...
  Неожиданно у меня прорезался слух, и я услышал, как кто-то прямо подо мной отвратительно сопел. Всё моё израненное тело пронизывала нестерпимая боль, а от озноба его трясло, как в лихорадке.
  С величайшим трудом мне удалось открыть глаза.
  Но лучше бы я этого не делал!

                ***
  Когда я понял, в каком положении нахожусь, меня охватил настоящий ужас!
  Невероятно, но я лежал верхом... на панцире гигантской чере-пахи!
  Она издавала какие-то неестественные звуки. И только при-поднявшись на локтях и оглядевшись, я понял, что она - рожа-ет!
  Скатившись боком на песок, я увидел, как из-под её панциря в вырытую ямку падают белые яйца, покрытые прозрачной сли-зью. Черепаха лежали недалеко от берега, и лишь полная луна освещала эту вечную и таинственную картину появления новой жизни.
  Я ещё не успел прийти в себя, как заметил яркий луч фонаря, блуждающий вдоль берега. Затем, совсем рядом со мной по-слышались чьи-то громкие голоса. Из последних сил я заполз за лежащий рядом камень и притаился. Неожиданно для себя я услышал русскую речь:
– Я же говорил, что они все погибли! Здесь никого нет, кро-ме этих ****ских черепах. И, откуда их столько взялось?!
– Мудило! – послышался второй голос. – Столько времени живёшь на Кипре, и не знаешь, что на этот остров каждый год в Средиземное море из океана приплывают черепахи, чтобы от-ложить свои яйца. Это ведь заповедная зона, которая находит-ся под охраной государства. Сюда даже туристов не пускают!
– Давай грохнем одну из них – мясо пустим на супчик, а из панциря сделаем столик, на котором будем «шпилить в преф»!
– Козёл ты позорный! – ответил второй. – Пойди лучше по-смотри – кажется,  там что-то шевелится...
  Луч фонаря направился на то самое место, где минуту назад лежал я. Из темноты выплыла тёмная фигура, которая склони-лась над рожающей черепахой. Я затаил дыхание и опустил голову на песок.
– Да это ещё одна роженица! Интересно, а пуля сможет её пробить, а? – послышался звук взведённого курка. – Смотри, как тужится. Тфу, ты, какая гадость! А яйца у неё, как у наших кур, только чуть побольше!
– Слышь ты, идиот! – тихо и недовольно прошипел второй, – Ты чё, блин, палить тут надумал?! Отсюда до границы с Тур-цией рукой подать! Идём – а то на горизонте уже маячит какой-то катер с прожектором. Это могут быть и пограничники.
– Да не гоняй ты понты! – огрызнулся первый. – Нам только нужно доложить шефу, что этот «русак» и его баба, отправи-лись на небеса!
– Вот и доложим, что жену его сразу разнесло на части, ко-гда она на корме загорала, а адвокатишка этот свалился в воду и наверняка пошёл на корм акулам. У нас было задание их завалить, и мы его выполнили. Поэтому сваливаем отсюда – нет здесь никого, одни обломки от яхты, да рожающие черепа-хи!
  Две фигуры начали быстро удаляться в сторону белого кате-ра, пришвартованного недалеко от берега.

                ***
  Черепаха не обращала внимания на происходящее, закончила свою миссию и начала засыпала яйца песком, ловко работая своими задними лапами.
  Я огляделся вокруг: берег был покатым, и наверх вела одна единственная тропинка.
  Совершив попытку встать на ноги, я тут же свалился от резкой боли. Обессиленный, я медленно пополз по тропинке подальше от берега и возможной опасности. Каждое движение причиняло мне нестерпимые муки – острые камни царапали бедра и живот, глубоко вонзаясь в локти и колени.
   Поднявшись чуть выше, я обернулся назад и увидел безмя-тежное ночное море и искрящуюся лунную дорожку. В сторону берега двигались сотни неуклюжих черепах, которые с честью выполнили свой природный долг и теперь возвращались в род-ную стихию.
  Когда я же повернулся, чтобы продолжить свой нелёгкий подъём, то прямо перед моим лицом я увидел оскаленную пасть огромной лохматой собаки или волка!
   В его звериных глазах отражался свет луны, белые клыки зловеще блестели серебром, а густая шерсть на холке стояла дыбом. Над этим чудовищем возвышалась высокая фигура ка-кого-то старца с посохом в руках. Его длинные седые волосы развивались от лёгкого морского бриза, а над головой светил сверкающий лунный ореол.
   Мне показалось, что это сам архангел спустился с небес по мою душу!
   Я даже не успел испугаться, как в моих глазах стало темно и сознание покинуло меня.

                ***
  Меня вновь куда-то волокли, поднимали и опускали на землю. Когда я на мгновения приходил в себя, то ощущал отвратный запах псины, чувствовал назойливое щекотание мух, ползаю-щих по моим пересохшим губам, слышал далёкий собачий лай и блеяние овец. Яркими вспышками появлялись какие-то неяс-ные, размытые фигуры, соломенная крыша и яркие лучи солн-ца, которые слепили глаза.
  Однако более всего я страдал от нестерпимой жажды!

                ***
  Когда же я окончательно очнулся, то обнаружил, что лежу на соломенной подстилке под дырявым навесом старой овчарни. За кривой деревянной перегородкой блеяли овцы и козы, а ря-дом сидела огромная чёрная собака и в упор глядела на меня. Заметив, что я открыл глаза, пёс начал очень тщательно обли-зывать моё лицо, обильно покрывая его липкой и вонючей слюной. От этого дружеского приветствия я чуть было вновь не потерял сознание.
– Фу, Альдо! – раздался чей-то командный голос.
  Я с трудом приподнялся и увидел того самого старца с посо-хом, который привиделся мне ночью.
   Им оказался хозяин собаки – горный пастух киприот, который спас мне жизнь. Он был одет в белую овечью жилетку, потёр-тые штаны и старые кожаные чувяки. Его щёки покрывала бе-лая щетина, а лицо было изрезано глубокими морщинами.
  По внешнему виду этого пастуха ему можно было дать не ме-нее ста лет!
   Этот вековой старик был настолько древним, что и говорил на каком-то доисторическом греческом языке, вставляя в свою речь некоторые английские слова, которые искажал до неузна-ваемости. В конце концов, из его невнятного рассказа мне всё-таки удалось кое-что выяснить.
  С его слов, события происходили следующим образом: много дней назад на закате солнца он услышал дикий грохот, который доносился со стороны моря. Это очень сильно его удивило, поскольку на период, когда океанические черепахи выкладывали яйца, на близлежащие пляжи никого из посторонних не пропускали. Старик решил поглядеть, в чём дело и выяснить причину этого мощного взрыва. Поднявшись на гору, он заметил какой-то катер, который на большой скорости отплывал от берега. Когда же Альдо вывел его на тропинку, ведущую в сторону моря, старик наткнулся на обнажённого, окровавленного человека. Этим несчастным ока-зался я.
  На самодельных салазках он с трудом дотянул меня до своей фермы и положил в хижине. Я находился без сознания в тече-ние многих дней и ночей. За это время ничего не ел, только стонал и звал кого-то по женскому имени Лора.
  Через день после случившегося к нему на ферму заявились несколько бритоголовых парней, которые спросили: не видел ли он кого-нибудь чужого. Старик ответил, что нет, а когда они ушли, решил перенести меня в более безопасное место - на самый край своих владений - в крытую овчарню. Поведение и внешний вид этих наглых людей вызвало у него большие по-дозрения и беспокойство за мою жизнь, и он подумал, что эти иностранцы заявились сюда явно с недобрыми намерениями.
  Несколько раз над его фермой кружил вертолёт, а пару дней назад появились ещё два новых визитёра: один из них оказался - красивой рыжеволосой женщиной, а второй – грозный се-довласым мужчиной греческой наружности и спортивного тело-сложения, у которого из-за пояса торчала рукоятка пистолета. Они тоже искали пропащего, молодого человека с взорванной яхты. Но пастух решил дождаться, когда я очнусь и не стал никому меня выдавать, так – на всякий случай.
  Старый пастух так же рассказал мне, что живёт здесь с самого детства. Когда-то у него была большая и дружная семья, но когда дети выросли, они переселились в город, а его жена уже давно умерла. Так он остался здесь один со своим верным другом – Альдо, который стал для него дороже всех на свете. Дети приглашают его переехать к ним в город, он не соглашается, поскольку уже давно привык к одиночеству и не желает становиться для кого-то обузой. У него имеется большое хозяйство: виноградники, кукуруза, целая плантация бананов, овцы, козы. Пока он со всем  этим справляется самостоятельно и чувствует себя вполне сносно. Его ферма является единственным греческим поселением на десятки километров всего Западного побережья острова Кипр. Людей здесь почти не бывает, так как эта местность считается приграничной зоной, примыкающей к территории, оккупированной турками. Хотя ближайший город находится в пятидесяти километрах отсюда, к нему иногда заезжают торговцы, скупающие фрукты, да изредка заглядывают греческие пограничники, чтобы приобрести виноградной водки.
  Старик так же признался, что его пёс Альдо обычно никого к себе не подпускает, а меня сразу принял и полюбил. Эта умная собака удивила старика тем, что всё это время сидела возле меня и даже пыталась охранять. В связи с этим он считает ме-ня хорошим человеком.
   Альдо, услышав своё имя, громко гавкнул, заскочил ко мне на подстилку и начал вновь облизывать моё лицо.
– Фу, Альдо! – остановил его хозяин.
   После своего рассказа, старик поинтересовался: кто я такой и откуда, как попал на остров и что собираюсь делать дальше. Я ещё чувствовал сильную физическую слабость, но как мог, разъяснил ему, что - родом из России, что мою яхту взорвали бандиты и мне необходимо добраться до монастыря Кикос, который находится где-то в горах Родоса.
  После долгой паузы старик с видом большого знатока и исто-рии и географии сказал, что прекрасно знает, что собой пред-ставляет Россия и, где она расположена. По его мнению, эта далёкая страна у северного полюса, в которой произошла ре-волюция, после которой всех умных и богатых уничтожили. Он никогда не понимал русских, но уважал их смелость и щед-рость. По его словам, когда турки вторглись на его родину, русские одни из немногих, кто помогал греческим партизанам оружием и снабжал их продовольствием.
  Старик пообещал, что постарается быстро поднять меня на ноги, а потом покажет, как лучше добраться до нужного места назначения. Он уверил меня в том, что я легко найду мона-стырь Кикос, который находится недалеко от его фермы – всего каких-то пару дней пути. В заключение он сделал вывод: если я русский, то это означает, что я его друг, и он никому не даст меня в обиду. Более того, старый грек открылся мне в том, что под полом его хижины спрятан советский автомат и целый ящик патронов, оставшихся после войны с турками. Это очень надёжное оружие, а, он, как старый партизан, очень хо-рошо в нём разбирается, а если понадобится, научит стрелять и меня!

                ***       
   Старый пастух действительно хорошо знал своё дело!
   Он сразу же напоил меня козьим молоком и начал готовить к бане. Его фермерская сауна представляла собой огромный медный чан, поставленный на камни и подогреваемый огнём от костра. Старик поместил меня в эту кастрюлю и начал варить, как курицу. При этом, он подбрасывал в свой «бульон» какие-то корешки и травки, добавляя туда всевозможные экзотиче-ские приправы и беспощадно растирая моё тело какой-то грубой мочалкой. Когда же я почти «сварился», старец вынул меня из этого бульона и уложил на циновку как готового цыплёнка на блюдо. Затем, он смазал моё тело благовониями, оливковым маслом, одел в льняные штаны и холщовую рубаху. После всей этой изощрённой экзекуции я сразу же заснул, как младенец.

                ***
  Проснулся я от умопомрачительного запаха жареного мяса! Пока я спал, хозяин уже успел освежевать овцу и с удивитель-ной прыткостью жарил баранину на углях. Заметив, что я под-нялся на ноги, он напоил меня каким-то мутным дымящимся отваром и буквально заставил съесть тарелку горячей мамалы-ги. Шашлык удался на славу, и мы заедали его свежими ово-щами, репчатым луком, запивая терпким домашним вином, разбавленным водой.
  После ужина мы отдыхали на свежем воздухе, рассевшись на шкурах, и старец потчевал меня странной жидкостью тёмно-коричневого цвета, наливая её из объёмной трёхлитровой бу-тыли. Ей оказалась ядрёная горная чача, настоянная на пере-понках грецких орехов. По мнению старика, она обладала чу-додейственными целительными свойствами и даже повышала мужскую потенцию. Он специально поджёг её в стаканах и мы, как два американских индейца у вигвама, пили огненную воду и глядели на звёздное небо.
  Под конец трапезы старик набил табаком свою допотопную самодельную трубку и предложил её мне. Я попробовал и ос-тался очень довольным. Сухой и крепкий самосад вывернул меня наизнанку, взбодрил и окончательно привёл в чувства.
  Заметив мои метания, старик разоткровенничался и поведал мне о своей старой, заветной мечте. Оказалось, что он долгие годы втайне от всех страстно мечтает попробовать настоящую кубинскую сигару, о которой много слышал, но никогда даже не видел, как она выглядит!
  Когда же ночь вошла в свои владения, а месяц вывел на свои небесные пастбища бесчисленные звёздные стада, глаза мои стали закрываться. Старик подложил мне под голову мягкую подушку и накрыл тёплым одеялом из козьей шерсти. Альдо, сладко зевая, по-хозяйски примостился у моих ног, и я уже за-сыпая и находясь в полузабытье, услышал грустную песню, известную каждому греку - это была «Эму». От этой трогатель-ной мелодии сердце моё переполнилось счастьем, в горле появился ком, и почему-то хотелось плакать…

                ***
  Когда я проснулся, было уже светло.
  Передо мной стоял старик и его верный друг Альдо. Старик движением своих глаз приказал мне подниматься и следовать за ним.
  Я повиновался без слов.
  По узкой тропинке, ведущей к банановой роще, мы спустились вниз и оказались у небольшого водопада с глубокой заводью. Старик указал рукой на это маленькое озерцо, после чего я, не раздумывая, бросился в прозрачную воду с головой. Водопад оказался ледяным и, я, как ошпаренный вынырнул на поверхность, громко крича и фыркая. Альдо, обеспокоенный моим состоянием, тревожно лаял, а потом, влекомый инстинктом спасателя, сам плюхнулся в воду. Он подплыл ко мне и начал носом заботливо выталкивать на берег. Старик молча наблюдал за нами, как за малыми детьми, и щурил глаза от умиления. Когда я вышел он подал мне полотенце и пригласил к фуршету с лёгкими закусками и чаркой его чудодейственной чачи!
         
                ***
  После нескольких дней, проведённых в таком сумасшедшем режиме, я почувствовал себя настолько хорошо, что был го-тов к самому тяжёлому походу.
  Старик приготовил для меня котомку с домашними продукта-ми: овечьим сыром, солониной, луком, чесноком и бурдюком разбавленного вина. На ноги я намотал льняные портянки, пе-ревязав их шнурком, и обулся в лёгкие, самодельные мокасины из толстой кожи. Старик надел на меня куртку из овечьей шку-ры, голову накрыл широкополой соломенной шляпой, а через плечо повесил АКМ с двумя спаренными рожками. Своим воин-ствующим видом и экипировкой я стал похож на греческого партизана времён турецкой оккупации.
  Пастух перекрестил и благословил меня, творя какую-то за-мысловатую молитву, а потом вывел на старую горную дорогу. Старик объяснил мне, что ему приходилось часто хаживать по ней во время войны, и она ведёт прямо к стенам монастыря Кикос. Сначала тропа должна упереться в горную реку Лива-дия, после чего мне следует всё время подниматься вверх по её течению, никуда не сворачивая, а там уже и рукой подать до монастыря. Старик так же посоветовал мне устраивать ночёвки только на развалинах старых фортов, построенных ещё римля-нами, поскольку никаких других населённых пунктов по всему пути моего следования больше не значилось.
  Я поблагодарил этого благородного старца за всё, что он для меня сделал, и на прощание поинтересовался, как же его зовут. Он неохотно ответил, что это совсем не важно, поскольку его давно никто не называл по имени. Потом немного подумав, он добавил, что очень давно родители нарекли его необычным для наших времён именем – Сократ.

                ***
  Альдо уже ожидал меня, призывно помахивая хвостом, и я покорно пошёл следом за своим мохнатым поводырём.
  Тропинка оказалась очень извилистой, и всё время поднима-лась то резко вверх, то спускалась вниз. На каждом повороте бегущий впереди пёс останавливался, озирался и терпеливо дожидался меня. Если честно, то я ещё никогда в своей жизни не встречал такой умного, благородного и преданного сущест-ва!
  Тропа петляла среди вековых сосен, на ветвях которых щебе-тали птички и заунывно трещали цикады. Вскоре мы с Альдо добрались до реки Ливадия. Там пёс остановился и, поглядев на меня исподлобья, подошёл прощаться. Я присел и потрепал его мощную холку. Альдо по-братски лизнул меня в губы и на-правился в обратную сторону, но потом на мгновение остано-вился, громко гавкнул куда-то вверх и понёсся во весь опор.
  Дальше я шёл в полном одиночестве, никуда не сворачивая и поднимаясь всё выше и выше - к вершинам Родоса.
  Только с наступлением вечера я дошёл до полуразрушенной башни старого римского форта, где и решил сделать привал на ночлег. У меня  сложилось такое впечатление, что с тех давних времён сюда ещё не ступала нога человека. Я разжёг костёр, поужинал и начал готовится ко сну. Сделав лежанку из хворо-ста и сосновых веток, я лёг и положил рядом с собой боевой АКМ.
  Взглянув на небо, мне вдруг вспомнилось старая восточная пословица: «Чем темнее ночь, тем ярче будут святить звёзды».
  Ночь была действительно – потрясающе тёмной, а на небе горели звёздные россыпи, но в голове моей по-прежнему не было ясности. Глядя на костёр, я начал напряжённо вспоми-нать, что же со мной приключилось. Дело в том, что после взрыва на яхте я получил сильную контузию, и моя травмиро-ванная голова функционировала с заметными перебоями и яв-ными признаками частичной амнезии. В теле всё ещё чувство-вался дикий дискомфорт, а душа моя под воздействием вне-запных трансформаций, ещё парила где-то в неведомом аст-ральном пространстве. Однако я чётко знал только одно: меня кто-то преследуют и мне, во что бы то ни стало, нужно доб-раться до монастыря Кикос.
  Я ещё долгое время не мог заснуть, прислушиваясь к зага-дочным шорохам ночного леса. Где-то на деревьях совсем ря-дом с моим лагерем охала сова, а в кустах суетился непосед-ливый ёж. Кроме того, почти до самого утра по окрестностям бродили волки и хором тянули нужную, тоскливую песню, жа-луясь луне на свою несчастную бродячую жизнь.

                ***
  Меня разбудил звук приближающегося вертолёта.
  Я машинально передёрнул затвор автомата и направил его ствол в небо. Вертолёт сделал несколько обзорных кругов, с каждым разом опускаясь всё ниже и ниже. Ах, как же преда-тельски дымились тлеющие поленья ночного костра!
   В голове пульсировала только одна шальная и навязчивая мысль:
   «Похоже, что эти гады меня обнаружили!? Ну, ничего, живым я им никогда не дамся»!
  Когда вертолёт улетел, я второпях собрался и быстрым шагом направился по тропе.
  Однако уже через пару часов пути я начал заметно уставать, ноги заплетались, а на плечи сильно давил тяжёлый АКМ. Ре-шив немного передохнуть, я остановился у большого камня на самом краю обрывистого берега реки. Отсюда открывался пре-красный обзор, и в случае чего, я мог первым заметить непро-шеных гостей.
  Однако отдохнуть мне так и не пришлось! Не успел я вдоволь напиться из бурдюка, как услышал треск веток и чьи-то голоса. Я занял удобную позицию на вершине камня и снял автомат с предохранителя.

                ***
  Из леса вышли трое мужчин в камуфляжной форме и тяжёлых военных ботинках. В руках они держали короткоствольные «Узи» и направлялись прямо в мою сторону. Было очевидно, что это не пограничники и не военные: развязная походка и фривольный внешний вид выдавали в них преступников или боевиков. Я изо всех сил попытался напрячь свой слух, чтобы разобрать, о чём они говорят, но смог уловить только отдель-ные фразы.
– Я видел сверху дымок тлеющего костра на башне форта. –  Они говорили по-французски. – Нам обязательно нужно его найти, а то достанется от шефа, а он шутить не любит!
«Ну конечно, блин, они ищут меня: русские, и французы – все хотят меня убить! – пульсировала тревожная мысль. –  Ну, я устрою вам партизанскую войну! Сейчас вы убедитесь в том, что русские в плен не сдаются»!
   Эти трое шли прямо к камню, и отступать мне было некуда – позади крутой обрыв и бурлящий поток реки.
   В этой ситуации мне ничего не оставалось делать, как начать стрелять первым. Я прицелился и сделал короткую упреждаю-щую очередь. Пули просвистели перед ногами бандитов, под-нимая дёрн и ударяясь о стволы сосен, отщипывали от них ку-сочки коры. Звуки выстрелов нарушили вековую тишину леса, глухо перекатываясь эхом по горным вершинам. Мои пресле-дователи не ожидали от меня подобной прыти и сразу же за-легли на землю. Прячась за деревьями, они отстреливались наугад, ориентируясь на звук моего автомата. Свистя, их пули рикошетили о камень и отлетали куда-то вверх.
   Я на время затих, ожидая от неприятеля дальнейших дейст-вий.

                ***      
   Бандиты, прикрывая друг друга огнём, короткими перебежка-ми двигались в мою сторону. Я сделал длинную очередь, еле удерживая раскалённый ствол АКМа. Приклад был плотно прижат к моему плечу, и я почувствовал сильную отдачу.
   Один из нападавших с криком упал – кажется, я попал!
   Не давая им опомниться, я достреливал свой первый мага-зин. Когда в нём закончились патроны, я лёг на бок, вставил запасной рожок и перезарядил.
  В ответ самый край камня прошила прицельная очередь: пули прожужжали рядом со мной, сбивая ветки над моей головой. После этой яростной контратаки наступила томительная пауза, свидетельствующая о том, что нападавшие что-то замышляли!
  «Вот и пришёл мой последний час! – подумал я. – А умирать – то совсем и не хочется! Так или иначе, надо встретить свою смерть достойно, как мужчине – глядя ей прямо в глаза»!
  Неожиданно для самого себя, я решился на последний шаг! Вскочив из-за своего укрытия во весь рост, я начал «полоскал» из автомата наугад, рассчитывая на удачу. Мне был слышен собственный громкий и исступлённый крик, заполнявший всю мою глотку:
– Суки! ****и!! – орал я как сумасшедший. - Вот он я: нате - возьмите! Получайте, за - Лору! За - меня! За всех нас!!!
  Когда патроны закончились, я изо всех сил швырнул автомат в сторону своего невидимого противника и, оттолкнувшись от края камня, бросился вниз - прямо в горный поток!
   Сердце моё замерло в ожидании падения, пока я с силой не шлёпнулся о поверхность воды. Быстрое течение реки закру-жило меня в своих водоворотах, переворачивая и сильно уда-ряя о подводные камни. Подхваченный бурлящей стихией, я мысленно попрощался с жизнью и потерял сознание.
 
                ***
  Очнулся я от дикого холода.
  Но, кажется, судьба вновь была ко мне благосклонна: она вырвала меня из тесных объятий смерти и заставила бороться за жизнь!
  Держась за прибрежный куст, я наполовину лежал в воде. Страшно болела голова, а туловище и конечности ныли от тя-жёлых травм. Когда же я попытался подняться, то с ужасом понял, что сломал левую ногу.
  Прыгая на одной правой, я кое-как добрался до кустарника и на всякий случай спрятался за ним. Оказалось, что сильным течением этой бурлящей горной реки моё тело отнёсло на не-сколько километров вниз на противоположный берег от места падения.
  Мне чудом повезло, что я остался жив, но, в любом случае мои преследователи станут меня искать - живого или мёртвого.
  Осмотрев сломанную ногу, я с ужасом обнаружил, что она сильно опухла в районе ступни, а из-под кожи торчит вывихну-тая кость. Поставив ногу в вертикальное положение, я с силой стукнул кулаком по вспухшему месту. От резкой боли, я до крови прокусил нижнюю губу, но, и здесь мне повезло - кость каким-то чудесным образом встала на место!
   Я туго перевязал больной сустав портянкой и с трудом натя-нул на ногу мокасин.
  Котомку со съестным я оставил на камне, с которого прыгал, так что мне предстояло идти налегке. Выломав большую палку и опираясь на неё как на костыль, я захромал вдоль реки.
  Через несколько часов пути, я заметил троицу моих пресле-дователей, которые шли вдоль противоположного берега. Один из них тоже сильно хромал, опираясь на самодельный посох. Я залёг в кустарнике и замер, пережидая.
   Когда они отошли на приличное расстояние вниз по течению, я поднялся и пошёл вверх - к истоку. Время работало на меня: по всей вероятности мои враги будут исследовать всё русло, чтобы найти труп и подтвердить факт моей гибели!
  Я продолжал идти до вечера, пока не свалился под первый попавшийся куст и не заснул от полного изнеможения.

                ***
  Проснулся я от страшной боли в сломанной ноге.
  Размотав портянку, я увидел, что её ещё больше раздуло, и она стала тёмно-синего цвета от внутреннего кровоподтёка. Я опять, как можно сильнее стянул её портянкой и отправился дальше.
  К полудню мне смертельно захотелось есть.
  Я спустился к реке и вдоволь наелся каких-то сладких диких ягод, в огромном количестве растущих на прибрежных кустах.
   Немного утолив голод, я понял, что мне необходимо срочно перебраться на другой берег и найти партизанскую тропу, с которой я вынужденно сошёл. В противном случае, я заблужусь и никогда не найду монастырь. И, провидение, дало мне такой шанс – ближе к вечеру я заметил старый подвесной мост через реку.
  Я очень обрадовался, но когда подошёл поближе, то обнару-жил, что доски на мосту полностью прогнили, и пройти по нему не только опасно, а просто невозможно.
  Тем не менее, я решил рискнуть и пополз по ветхому настилу, хватаясь за поручни из толстого каната. С помощью рук я под-тягивал своё тело и, таким образом, медленно продвигался вперёд. Смотреть вниз было очень страшно – от быстро дви-жущейся воды у меня сильно закружилась голова. Когда я доб-рался почти до конца моста, канат вдруг лопнул и вся его кон-струкция начала разваливаться как карточный домик.
   Однако я успел ухватиться за конец каната, после чего моё тело развернуло и понесло на противоположный берег. Полу-чив сильнейший удар о твердь прибрежной скалы, я сник на землю и скорчился от боли. От неожиданного падения у меня перехватило дыхание, и наверняка сломались рёбра. Не в си-лах пошевельнуться, я вновь потерял сознание.

                ***         
  В той же позе я и проснулся утром.
  Осмотревшись, я с ужасом обнаружил, что весь берег, на ко-тором я оказался, совершенно отвесный, а добраться до верха можно только одним единственным способом - карабкаясь по оставшемуся обрывку каната.
  Превозмогая дикую боль в подреберье, я с невероятным тру-дом стал подтягиваться по это прогнившей верёвке. Но, про-двинувшись вверх метров на десять - пятнадцать и почти дос-тигнув вершины скалы, я, вдруг, совершенно отчётливо для себя понял, что силы мои полностью иссякли. Руки меня не слушались и конвульсивно дрожали, а от дикого перенапряже-ния я больше уже не мог сделать ни одного целенаправленного движения.
  Вдобавок ко всему, этот проклятый канат начал трескаться и предательски раскручиваться на отдельные волокна!
   Нужно было сделать ещё одно усилие, всего лишь один ры-вок, чтобы достичь  спасительной вершины! Но, проклятье, я не мог даже пошевелиться – тело отказывалось повиноваться моей воле. Я прекрасно понимал, что ни в коем случае нельзя смотреть вниз, но всё – таки сделал это, после чего голова моя пошла кругом и в глазах потемнело. Скользя руками по канату, я уже готов был отпустить его, сдаться и покориться судьбе. Тогда я отчётливо почувствовал холодные объятия смерти и, теряя последнюю надежду, еле слышно произнёс:
– Спаси меня, Лора! Дай мне силы, любимая!
  И, о - чудо, в этот самый момент, что-то внутри меня сработа-ло, и включился какой-то скрытый резерв энергии! Используя этот спасительный импульс, я сильным рывком преодолел по-следний рубеж и выбрался на вершину откоса!
   В тот же самый момент канат в моих руках оборвался и упал вниз - прямо в бурлящий поток.
-  Спасибо тебе, девочка моя! – благодарно шептали мои губы.

                ***
    Вскоре я нашёл тропинку и заковылял по ней, опираясь на случайно найденную палку. Вскоре над лесом начали сгущать-ся сумерки, и мне стало понятно, что в темноте я могу сбиться с дороги и заблудиться. Тогда я сел у первого попавшегося дерева, упёрся спиной о его ствол и тут же отключился.
  Утром я продолжил свой нелёгкий путь.
  Тропа вновь вывела меня к реке.
  Я разделся и очертя голову бросился в ледяной поток. Тело ныло, покалывая в каждой царапине, ушибе и ране. Я ощупал своё лицо и голову: волосы сильно подросли, а на щеках вы-росла настоящая борода. Видела бы меня сейчас Лора – в грязных лохмотьях, такого седого, хромого и убогого.
  Одеваясь, я нащупал в карманах разорванных штанов какие-то предметы, это были кисет с остатками самосада, размокший свёрток курительной бумаги и коробок спичек. Как бесценное сокровище, я разложил всё это на горячих от солнца камнях.
  Когда всё подсохло, стало ясно, что я являюсь обладателем трёх целых спичек, горстки табака и небольшого свёртка папи-росной бумаги. Мне удалось сделать две полноценные само-крутки, одну из которых я положил в карман - в заначку, а дру-гую, подпалив спичку, тут же раскурил дрожащей рукой. Глубоко затянувшись, я пустил дым через нос: дыхание моё сразу перехватило, но всё равно от этого процесса я получил ни с чём несравнимое удовольствие. Да, большего кайфа, чем от этого ядрёного самосада, я никогда в жизни ещё не испыты-вал! В голову пришёл старый анекдот про самоубийцу, я рассмеялся и вслух печально произнёс:
– А жизнь-то - налаживается!
  Однако нестерпимо захотелось кушать, и мой голодный желу-док призывно урчал, напоминая мне о том, что уже давно сле-дует позаботиться о его заправке.
   Я начал осторожно переворачивать прибрежные камни и уже через полчаса наловил две дюжины довольно крупных речных крабов. Собрав хворост, я одной спичкой сумел разжечь костёр и, когда он разгорелся, положил в него плоский камень, используя его как сковороду. Крабы, лежавшие на нём, начали краснеть, и через несколько минут мой завтрак, обед и ужин были уже готовы.
  Чертовски не хватало соли и холодного пивка!

                ***   
  Утолив голод, я отправился дальше.
  После привала ещё сильнее заболела нога и сломанные рёб-ра. Я становился и туго перетянул грудь рубахой, надев овчин-ную безрукавку прямо на голое тело. Я шёл до вечера, не останавливаясь, пока не упёрся в ещё один старый полуразрушенный форт. Там я разжёг костёр своей последней спичкой и решил исследовать окрестности.
  Недалеко от крепостных стен я натолкнулся на свежий труп зайца – он был ещё тёплым. Видимо, этого зверька только что зарезала лисица или волк. Превозмогая отвращение, я осве-жевал его тельце, поджарил его на огне, я буквально прогло-тил полусырое мясо, даже не почувствовав вкуса. Потом дос-тал последнюю заначку самосада, прикурил её от горящей ветки, и остался вполне довольным и счастливым. Подбросив в огонь толстое полено, чтобы хватило на целую ночь, я начал моститься на ночлег.
  Вопреки всем ожиданиям, меня ждала бессонная ночь.
  Почти до самого рассвета вокруг лагеря рыскала стая волков или шакалов. Они подходили почти к самому костру, я наблю-дал их горящие в ночи глаза и ощущал запах псины. Они на-стойчиво ходили кругами, возмущаясь тем, что я отобрал у них добычу, а может быть, увидели её в моём лице. Дров едва хватило до рассвета, и когда поднялось солнце, стая хищни-ков, как по команде, растворилась в лесу.

                ***
  Бессонная ночь окончательно выбила меня из колеи.
  Я с величайшим трудом встал на ноги и заставил себя идти дальше. Как назло, дорога начала подниматься резко в гору. От упора посоха в подмышку у меня просто отваливалось пле-чо. Самодельный костыль скрипел и гнулся под тяжестью моего тела. Подниматься вверх стало просто невыносимо. Меня измучила жажда, и я многое бы отдал за простой глоток воды!
   Всевышний как будто бы услышал мои молитвы и распоря-дился в своей небесной канцелярии на этот счёт – неожиданно пошёл дождь, сначала моросящий, а потом сильный и хлёст-кий. Через несколько минут земляная тропинка стала скольз-кой, как лёд. Я поскользнулся и свалился на землю, сильно повредив ногу и локти. В падении я выпустил из рук свою палку, и она улетела куда-то в кусты. Потоки воды подхватили меня и поволокли вниз.
   Я пытался хвататься за деревья, но вода неумолимо тянула моё беспомощное тело в пропасть. Наконец мне удалось заце-питься за отдельно растущий куст и перевести дыхание. Кро-вавые подтёки выступали по всему моему телу и, разбавляясь с дождевыми каплями, кровь пропитывала одежду.
  Мне показалось, что начался всемирный потоп и  этому не-бесному водопаду уже никогда не будет конца!
  Так я пролежал до самого вечера, пока дождь не закончился.
  Когда же на горы опустилась вечерняя прохлада, меня начало трясти от холода, как в лихорадке. Свернувшись в позу зародыша, я впал в бессознательное состояние и ждал спасительного утра. Минуты тянулись как часы, а часы, оставшиеся до рассвета, показались мне вечностью!

                ***
  Когда пурпурный зрачок солнца появился на небе, я уже почти потерял надежду. Но южное солнышко немного согрело меня и я, превозмогая дикую боль и усталость, встал на ноги и продолжил свой путь в сторону монастыря. Я передвигался маленькими шажочками, поскольку кровь на многочисленных ранах запеклась, покрылась твёрдой коркой и плотно прилипла к моей одежде. Каждое движение доставляло мне нестерпимую боль и страшные мучения, голова гудела как медный колокол, а высохшие губы потрескались и сильно кровоточили. Однако я стиснул зубы и начал руками переставлять ноги, заставляя себя делать каждый последующий шаг.
   Вскоре наступил такой момент, когда я уже совсем не смог идти дальше. Тогда я встал на четвереньки и начал ползти. Но этот способ передвижения стал для меня настоящей пыткой: сбитые колени и локти горели, как будто бы их пронзали раска-лённые иглы. Моя левая нога безжизненно волочилась сзади, а сломанные рёбра, казалось, впивались своими острыми раско-лами прямо в лёгкие. Хватаясь за придорожную траву, камни и выпуклости, я старался подтягиваться всем телом вперёд - не более ста метров в час. Ногти мои были разодраны до крови и превратились в зияющие раны. Главной же задачей для меня становилась возможность добраться до возвышенности, с ко-торой я просто скатывался вниз, преодолевая довольно боль-шое расстояние. При этом я кричал как раненный зверь, полу-чая новые ушибы и безжалостно травмируя старые.
  Силы совсем уже покидали меня, когда я, дыша дорожной пылью и хватаясь за травинки, неуклюже пытался сдвинуться с места. Но, к величайшему сожалению, у меня ничего не полу-чалось - я только осатанело хрипел и беспомощно шевелился на одном месте.
   Сколько прошло времени, мне трудно сказать. Но, находясь уже в бреду, вызванным болевым шоком и полным физическим истощением, я в последний раз поднял свою голову и увидел расплывчатый фантом какого-то монастыря!
  Он показался мне чудесным сном – самым фантастическим и прекраснейшим миражом. Вдоль его белокаменных стен, по ровной дорожке спокойно ходили монахи, одетые в длинные чёрные рясы, а над церковным куполом раскинулась чёткая радуга какой-то необыкновенной красоты.
  Вся эта неземная картина напоминала небесный парадиз!
  Собрав последний остаток сил, я сделал глубокий вдох и из-дал свой предсмертный, утробный крик. Скорее всего, он был слышен только мне, но адресован туда, где начиналась недо-сягаемая для людей бесконечность и куда уже возносилась моя исстрадавшаяся душа:
; Мой добрый ангел Гамбиэль! Спаси меня!!!













                ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
          


                «И понял я, что значит
                слово счастье...»
 
 
  Я очнулся в светлой больничной палате от приятных прикос-новений к лицу: кто-то заботливо расчёсывал мою бороду и волосы на голове. Перед глазами предстал образ святой девы Марии. Под плотной золотой пелериной были видны только её руки. От неё, как от работающего кондиционера, веяло свежим ионизированным воздухом.
   Рядом с моей кроватью я увидел чудного ангела с печальным взором, обращённым на меня. Он сидел в белом шёлковом платочке, повязанным на прекрасной, но поникшей головке.
  Лик этого возвышенного существа был печален и до боли мне знаком!
   При виде его сердце моё охватила какая-то иступлённая, ли-кующая нежность, а из глаз покатились тёплые слезы восторга.
– Слава Богу, очнулся, мой родной! – тихим голосом вос-кликнула Лора и заплакала. – Ты весь такой израненный – жи-вого места на тебе нет!
  Я попытался что-то сказать, но резкая боль на губах и в груди не позволила мне этого сделать.
– Молчи, пожалуйста, молчи – тебе ещё нельзя разговари-вать. – Лора гладила меня по волосам. – Все давно уже здесь собрались: Антон, Сусанна, Дока Иорданис. Все мы долго тебя искали. Рой поднял целую бригаду альпинистов, всех, кого только можно, подключили. Принц Монако послал на твои по-иски спец бригаду Интерпола – они схватили тех негодяев, ко-торые взорвали нашу яхту. Это оказались - русские гангстеры с Кипра, которые выполняли задание мафии – все они, слава богу, уже сидят в тюрьме.
- Но.. – промямлил я.
- Давай я буду рассказывать, - предложила Лора, - а ты от-вечай знаками глаз, договорились? А, то у тебя все губы разо-рваны, ноги сломаны, да ещё и пять рёбер! Как тебе удалось пройти такое состояние, никто не может поверить. Все уже на-чали терять надежду. Только я твёрдо знала, что ты живой! Хотя, у меня и появлялась крамольная мысль постричься в монахини, если тебя не отыщут, но потом я поняла, что ты где-то совсем рядом, бродишь вокруг, как одинокий пилигрим, – весь израненный и покалеченный! А разыскали тебя совершенно случайно! От одного местного монаха мне стало известно, что рядом с монастырём нашли бездыханное тело какого-то бродяги. Никто и подумать не мог, что это – ты! Этого беднягу уже отнесли в холодный подвал монастыря, уверенные в том, что он мёртвый. Когда же я спустилась в этот погреб, то просто не поверила своим глазам:  там лежал какой-то грязный, бородатый, худющий, седой старец, весь в крови и лохмотьях, как Христос, снятый с креста! – у Лоры сорвался голос и из глаз покатились слёзы. – Когда тебя подняли наверх, в монастырский госпиталь, врачам еле удалось тебя откачать – всё тело было одной сплошной кровоточащей раной! Когда мы с твоими родителями узнали о взрыве яхты, сразу же прилетели на Кипр и начали поиски. Вся команда яхты чудом спаслась, их шлюпку подобрали в открытом море. Но тебя там не было...
Я попытался что-то спросить, но у меня очень плохо полу-чалось:
– Ассоль... жив... ая?
– Ассоль? Ты что, бредишь сказками?
– Дочь капи... та... на.
; Все спаслись, и девочка эта тоже. Все, кроме тебя! Ты же,
как в воду канул. Начались поиски, и наступил момент, когда мы почти тебя нашли. Я и Дока Иорданис заходили к пастуху, но он не сказал нам правды и не выдал тебя, - перестраховал-ся старый хитрец! Мы облетели весь западный Кипр на верто-лётах, обследовали метр за метром более пятидесяти квад-ратных километров. В это время одна наша спасательная ко-манда обнаружила следы человека в районе старого римского форта. Они оперативно спустились в нужный квадрат, и в лесу совершенно случайно напоролись на тебя. Но, ты, вдруг, от-крыл по ним огонь из автомата и даже ранил одного междуна-родного спасателя. Сам же, спрыгнул в горную речку с высоко-го откоса. Им пришлось идти по берегу реки до самой дельты. Но, твоё тело так и не нашли! Возникло предположение, что твой труп унесло в море. В том месте начали работать водола-зы, однако все и их поиски не увенчались успехом. Спасатели, обнаружившие тебя, не сразу поняли, с кем они встретились в лесу, и подумали, что наткнулись на одичавшего партизана или местного Рэмбо. Ты дрался с ними, как заправский спецназовец и, не пожелав сдаваться живым, спрыгнул в бурлящие потоки горной реки! Ну, вот собственно и вся история.

                ***
  В палату тихо вошли отец и мама.
  Мама встала у кровати на колени и начала целовать мои руки. Отец, не в силах сдержаться, тоже заплакал. Судорожно вздрагивая от рыданий, он прошептал:
-  Вот поэтому, сыночек, я так долго противился тому, чтобы ты занимался нашими делами...

                ***
  Каждое утро начиналось с приятных экзекуций.
  Лора вкатывала в палату столик на колёсиках, нагруженный тампонами и пузырьками, и начиналось обтирание моего поби-того тела. Моя жена ловко переворачивала меня с боку на бок, обмазывала какими-то маслами и эликсирами, при этом она не забывала о моём «младшем брате» и заботливо его осматри-вала.
– Ничего, мы ещё повоюем! – Игриво косясь на меня, гово-рила Лора. – Ты посмотри, какой прыткий, – хозяин ещё лежит, а он уже поднимается. Были бы у него ножки – побежал бы!
– Лора! А может, для этих процедур вызвать медсестру? – задал я провокационный вопрос.
– Ишь чего захотел – сама как-нибудь справлюсь! Я не по-зволю, чтобы моего мужа щупали чужие женские руки.
  Лора, как мать Тереза, таскала за мной «утки», кормила меня из ложечки, спала в моей палате, ни на минуту не оставляя ме-ня одного. Врачи полностью ей доверяли и заходили только для того, чтобы сделать очередные перевязки и взять анализы. Наконец, они сказали, что через пару дней уже можно попробо-вать вставать с постели.

                ***
   В один из дней Лора решила привести в порядок мой внеш-ний вид.
– Ну что, партизан, – она намазала мыльной кисточкой бо-роду, нарочно коснувшись моего носа, – будем наводить красоту? Сбреем всё это седое безобразие!
– Знаешь, девочка моя, а ведь это ты спасла мне жизнь?! Помнишь, я тебе рассказывал, как чуть не свалился с подвес-ного моста в пропасть?
– Конечно, помню. В этот момент,  я подсознательно почув-ствовала какой-то сигнал, будто кольнуло что-то в самое серд-це. И я внутренне услышала твой голос: «Спаси меня Лора»! Кроме того, бирюза на моём обручальном колечке сделалась вдруг тёмно синей. А это означало твою близкую смерть!
– Знаешь, родная, – продолжал я, - когда я был не в силах бороться за свою жизнь, я шёл дальше, благодаря тебе и на-шему будущему ребёнку!
– Знаю, знаю – ты всё это мне рассказывал, когда находил-ся в бреду. Всё время признавался мне в любви. А ещё... ру-гался как сапожник и с кем-то воевал.
–  А, что будет с нами дальше?
– Как что? Будем жить – не тужить. Когда ты находился в бессознательном состоянии, в палату несколько раз заходил Рой, он -  необыкновенный человек! Когда он снял свои чёрные очки, я обратила внимание на его глаза. Представляешь, у него зрачки – розового цвета! Кстати сказать, он был восхищён тво-ей смелостью и говорил, что ты настоящий герой. Да что я тебе рассказываю – у тебя сегодня с ним назначена встреча. Сейчас я тебя к ней подготовлю: побрею, подстригу, одену чистенько – будешь как огурчик.

                ***
  В назначенное время дверь моей палаты открылась, и в про-ёме появился мужчина огромного роста и атлетического тело-сложения. Он был одет в белые свободные одежды и выглядел демонически. Вслед за ним в комнату вошли – мой отец и Дока Иорданис.
  С приходом Роя комната заполнилась ярким светом и флюи-дами какой-то доброй энергии.
   Я инстинктивно привстал на кровати и уставился на него.
   Рой поприветствовал меня и произнёс:
– Ну, здравствуй, герой. Тяжелой оказалась дорога к хра-му? Ты прошёл через непосильные испытания и остался жив, а это  значит, что так было угодно Всевышнему.
  Я глядел на этого гиганта и сразу же почувствовал, как не-вольно попал под воздействие его необычайно сильной хариз-мы, которая буквально гипнотизировала всех присутствующих. Рой имел широкую грудь как у мифического кентавра и строй-ную, подтянутую фигуру титана. Его лоб украшали длинные вьющиеся волосы – белые как первый снег. Они были аккурат-но зачёсаны справа налево и повёрнутые кончиками вверх.
  Когда же он заговорил, моё внимание привлекли его ровные зубы, блестящие как индийский жемчуг, причём, они все как один имели одинаковую конфигурацию и длину. Когда он снял тёмные очки, я был поражён цветом его глаз, а главное – зрач-ками, которые имели форму перевёрнутой восьмёрки! Его мин-далевидные двойные веки обрамляли прямые и длинные рес-ницы – белые, как будто бы покрытые инеем. Нос роя имел идеальную форму, а кожа на лице казалась гладкой и нежной, как у юноши. Не знаю почему, но его внешность ассоциирова-лась у меня с обликом какого-то богоподобного существа, вне-запно спустившегося с небес.
  Речь главного Водолея была абсолютно правильной, неторо-пливой и притягательной. Мне больше хотелось слушать его, а не говорить самому.
– Ты ещё слаб, Иван! – продолжал Рой. – Но, у меня нет со-мнений, что полное выздоровление – совсем близко. Сынок, мы внимательно наблюдали за тобой с раннего детства. Если бы не отцовское упрямство Антонио, мы бы уже давно позна-комились и выполняли нашу миссию вместе. У тебя наверняка накопилось множество вопросов, которые не дают покоя молодому и пытливому уму. Я догадываюсь, что может интересовать человека, впервые столкнувшегося с чудесами, и попытаюсь ответить на некоторые из них. Но, прежде всего, я хотел бы поблагодарить тебя и твою очаровательную супругу Лору за то, что вы, рискуя собственной жизнью, привезли нам «священный диск» и волшебный шар. Тем самым вы выполнили свою миссию, возложенную на вас нашим сообществом. Вы даже не можете представить себе истинную ценность этих предметов!
-   И, в чём же она? – спросил я, сгорая от любопытства.
-  Чтобы ответить на этот вопрос надо хорошо разбирать в вопросах физики, астрономии и антропологии. Для начала следует осознать, что наша планета - всего лишь маленький атом единого Целого, о котором нам мало что известно и, может быть именно поэтому, мы называем это непознаваемое Целое туманным словом Бесконечность. Уже доказано, что жизнь в том виде, в котором мы привыкли её видеть, - уникальна и существует только на Земле и больше нигде. Мил-лионы лет наш Создатель с особой тщательностью выбирал эту планету, филигранно изменял положение её полюсов и корректировал орбиту таким образом, чтобы добиться оптимального отдаления от Луны, Солнца и того расположения в нашей галактике, которое мы имеем на сегодняшний день. В результате Земля стала величайшей саморегулирующей системой с особо тонким и точным компенсационным механизмом самоочищения. Жизнь на эту планету пришла из созвездия Ориона, который является родиной всех людей, животных, растений и микромира. Её перенесли сюда не забавные зелёные человечки, которых любят изображать в детских комиксах об инопланетянах, а высокоразвитая, невидимая нашему глазу материя – так называемые «питри» - «лунные предки» человека. Надо отметить, что незримых разновидностей этой материи существует неизмеримо больше, чем зримых, поскольку свет – это только малая часть широкого спектра электромагнитных излучений, приходящих к нам из космоса. Однако одна из её высших форм появилась на земле очень давно и, облюбовав это уникальное место, долго и старательно работала над созданием материальной жизни. Это таинственное первичное существо являлось эманацией Демиурга или Вселенского Разума, который содержит в себе идею извечного мира, созданного из самого себя. Законы при-роды – это установившееся соотношение этой идеи, которая проявляется во времени, пространстве и причинности. По за-мыслу нашего создателя через время и пространство изменя-ется бесконечное разнообразие материальных проявлений. Другими словами, всё живое на земле – результат величайшего эксперимента высокотехнологичной генной инженерии, а человеческий организм является вершиной уникального биоло-гического творения, способного к воспроизводству и самосо-вершенствованию. Более того, он наделён разумом, прони-кающим в головной мозг человека в момент его рождения и развивающимся в нём до самой смерти. Но самое главное за-ключается в том, что человек наделён тонкой и необъяснимой астральной субстанцией, которую принято называть – душой. Она не является собственностью его плоти, и лишь временно пребывает в нашем теле. Душа бессмертна и не может служить объектом научных экспериментов. Сменялись человеческие цивилизации, менялся внешний вид животных, растений и са-мого человека, но одно всегда оставалось незыблемым, это - дух, спускавшийся на землю из космоса. Только ему дано пра-во свободно парить в безвоздушном пространстве галактик! Но мне кажется, Иван, что я слишком увлёкся оккультизмом и засыпал тебя научными терминами?! Вероятно, это очень сложные вещи для нашей первой встречи?
-  Если честно, то – да! – Улыбнулся я. – Вы говорите простым и понятным языком, но о таких серьёзных вещах, которые с трудом укладывается у меня в голове.
-  Ну, хорошо, - Рой на мгновение замолчал, а потом продол-жил свою речь, - если Совет изберёт тебя Доном, то ты будешь посвящён во все тайны, которые известны мне. А пока я могу сказать только то, что «священный диск» – это матрица всех знаний, необходимых для познания земной жизни, а волшебный шар – частица сложнейшего и вполне разумного энергети-ческого вещества, которое в состоянии поглощать отрицатель-ную энергию и генерировать её в положительную. Проще гово-ря, -  это маленькая космическая «чёрная дыра»! До конца его возможности ещё не изучены, но знаю только одно: попади он в руки злых нечистоплотных людей, нам всем не избежать большой беды. Пока эти послания из космоса находятся у нас, мы имеем шанс заглянуть в будущее и разгадать понятие бесконечности.
– Так, что же такое, эта загадочная бесконечность? – Воз-буждённо произнесла Лора.
– Девочка, ты хочешь узнать то, что невозможно понять земля-нину! – По-отечески улыбнулся Рой. – Однажды такой же во-прос задал великому Сократу один из его самых пытливых уче-ников. И знаешь, что ответил философ?! Он рассказал ему старую сказку о слонах. Как известно, древние люди были уве-рены в том, что Земля и весь звёздный небосвод, расположе-ны на спине огромного слона. «А на чём же стоит этот слон?» – не мог понять любопытный ученик Сократа. «Первый слон сто-ит на спине второго, второй на третьем, а тот на спине ещё большего - огромного»! – ответил он. «А на чём же стоит последний»? – не унимался стремящийся к знанию школяр. «Самый большой из них, стоит на спине ещё более гигантского, собрата и таких слонов – бесконечное множество»! – лукаво ответил Сократ, хотя в его словах и имелся скрытый смысл.
-   И, какой же смысл? – Воодушевилась Лора.
-  Если честно, то ни один человек не сможет до конца разга-дать эту загадку, поскольку на Земле всё имеет конкретные границы, свои начало и конец, в том числе и человеческая жизнь. Мы не можем осознать, что Вселенная - безгранична, так же как беспредельно деление молекул. Поэтому очень трудно объяснять словами, то, что невозможно воспринять и выразить! Когда-то великий Спиноза предостерегал людей от тщетных попыток изображать и описывать всуе само явление Бога, как вековую библейскую аллегорию, извлечённую из мра-ка седой старины. К этим уникальным философским понятиям он причислял любовь и ненависть, свет и тьму, рай, ад и непо-знаваемую бесконечность.
-  Ну? – Нетерпеливо произнесла Лора.
-  Хорошо, - усмехнулся Рой, - я попытаюсь объяснить немного по-другому. Скорее всего, бесконечность - это высшая духов-ная метафора того божественного состояния, которое охваты-вает нас во время неизведанных полётов чувств и вознесения нашей души! Если говорить образно и иносказательно, то это - умение летать без крыльев, слышать голос дорогого существа, доносящийся с небес, вечная любовь, без условий и объясне-ний, частица Бога внутри каждого из нас. На свете много непо-стижимых вещей, которые не подвластных силе нашего разума. Как, например, можно объяснить смысл загадочных иерогли-фов тайнописи Бога, которыми отмечены морские раковины, оперение райских птиц, шкуры леопардов, узоры на крыльях бабочек и листьях, трепещущих на ветру. Это божественные рисунки, нанесённые его животворящей рукой, – материализа-ция его мыслей и олицетворение высшей идеи добра, которая призвана творить на земле красоту и гармонию.
-  И восемь точек на наших зрачках - это тоже отметина бога? – Спросила Лора.
-   Конечно же, - это явление не может считаться случайностью! Восьмёрка – это магическая цифра – божественный код спу-щенная нам свыше. Посудите сами: каждые восемь лет урав-новешиваются солнечный и лунный календари, оптимальной формой замёрзшей воды является восьмиконечная снежинка, в солнечном спектре восемь видимых глазом цветов, а восьми-угольник – это признанный символ божественного начала. Всё, происходящее в нашей необъятной Вселенной, зашифровано и подчиняется этой великой цифре! Дело в том, что цифра во-семь представляет собой идеальный круг, развёрнутый в цен-тре, а если эту цифру перевёрнуть на девяносто градусов, то получится знак бесконечности, который сам по себе означает непрерывное движение вперёд по космической спирали. Имен-но эта траектория движения, является основным законом раз-вития нашей вселенной, по её правилам рождаются и исчезают галактики, формируется движения крыльев мотылька, закруче-на спираль ДНК и существует буквально всё, что нас окружает. Восьмёрка – это величайший сакральный знак абсолютной ис-тины, нирваны, небесного очищения, вечной любви и наслаж-дения. В «Набии» - великом, древнем пророчестве сказано, что некоторые представители знака Водолеев отмечены знаками восьмёрки, и на них возложена самая ответственная роль в спасении человечества и возвращении его на путь истины и правды. Однако многие современные люди уже успели разоча-роваться в земной благодати, и попали в плен своих убогих греховных желаний. Они живут не так, как велят им души, а су-ществуют, становясь рабами собственных страстей и плотских устремлений. Многие из нас ожесточились и озлобились, утра-тив дар общения с богом и способность испытывать наслажде-ние от возможности творить добро.
– Но, каждый человек испытывает удовлетворение и полу-чает удовольствие от еды, музыки, секса? – пыталась возра-зить Рою Лора.
– Удовлетворение через удовольствия и понятие наслаж-дения жизнью – это совершенно разные вещи! – терпеливо объяснял Рой. – Удовлетворение – результат исполнения же-ланий плоти, в которых человек проявляет редкий аппетит и ненасытность. Наслаждением же можно назвать томление духа, которое дарит нам возможность соприкоснуться с божест-венным миром чистоты и света. Поэтому не следует путать по-нятия секса и любви, развращённости и изысканности, творче-ства и механического труда, амбиций карьериста с талантом гения, бесценные алмазы с фальшивыми стразами. Только на-слаждение движет человеческую мысль вперёд, а удовлетво-рение его плоти тянет его в мрачное болото первобытного прошлого. Конечно, реальный мир далёк от идеала, но наша жизнь обязательно будет меняться к лучшему, поскольку толь-ко в поступательном совершенствовании заключается её вели-кий смысл. Шаг за шагом мы должны подталкивать людей на правильный путь, корректировать и исправлять допущенные ими ошибки.
– Как же мы сможем справиться с пещерными инстинктами, повальным падением морали, с голодом и коррумпированными правительствами? – возмутилась Лора.
– Мы не только можем, но и пытаемся это делать. – Рой снова улыбнулся, показав свои белые зубы. Было видно, что ему им-понирует Лорина любознательность и настойчивость. Он охот-но продолжил свою речь. – Дело в том, что изменять мир зна-чительно труднее, чем требовать этого от других и сокрушаться человеческими недостатками! Наш Союз сделал ничтожно мало, но, тем не менее, усилиями нашего братства удалось предотвратить третью мировую войну и начать процесс объединения Европы. После того, как первый эксперимент со Швейцарией и Бенилюксом оказался удачным, был создан целый ряд мини-государств, имеющих совершенно новую политическую и экономическую систему. В них устано-вился новый тип развитой демократии, без армий, чиновников и казнокрадов. Именно в этих маленьких странах организованы резиденции Водолеев, помогающие им на практике испытывать и притворять в жизнь прогрессивные модели государственного управления. Существуют и процветают такие страны, как Андорра, Люксембург, Мальта, Монако, Сан-Марино, Лихтенштейн. Разве этого мало?! В настоящее время формируется совершенно новая система международных отношений, которые приведут к ломке старого и возникновению нового мирового порядка. Поверьте мне, друзья мои, впереди всех нас ждут глобальные перемены и сложнейшая работа, связанная с целым рядом важных текущих дел в сфере экологии и примирения религиозных концессий, борьбы с голодом и терроризмом, создании принципиально новых видов топлива и энергетической безопасности. На каждом таком направлении работают лучшие умы планеты – Доки своего дела.
-  Такие как мы? – довольно улыбнулась Лора.
-  Да, именно вы - молодые люди, должны подключиться к этой работе, во всяком случае, я очень рассчитываю на вашу по-мощь. Скоро у новой семьи Гауди начнётся совсем другая жизнь, которая потребует полной самоотдачи ваших сил и зна-ний. Что же касается средств, - этот вопрос вас больше не бу-дет волновать, у нас их более чем достаточно. С тех пор как золото стало править миром, мы тоже его собираем, хотя счи-таем его ценность полной химерой. Тем не менее, в нашем братстве организован целый отдел, который занимается поис-ком и переработкой драгоценностей, разбросанных по всему миру. Так, Водолеями найдено золото Атлантиды, ацтеков, На-полеона, Гитлера. В России, между прочим, тоже имеется при-личный запас. Вы уже посетили одно из хранилищ на Кавказе и могли сами в этом убедиться. Если это потребуется, мы можем выбросить на мировой рынок такое количество зо-лотого сырца, что из него станут делать одноразовую посуду и обёрточную фольгу. Это, конечно, шутка, но, тем не менее, мы пристально следим за процессами, происходящими на международных валютных рынках, которые скоро ожидает длительный финансовый кризис. Однако моя философская тирада явно затянулась?! Иван, наверняка, ты уже устал слушать мои проповеди и хочешь отдохнуть?
– Вовсе нет! – откликнулся я. – Совсем наоборот, многое неясное прояснилось для меня, но...
– Спрашивай, мой мальчик, не стесняйся.
– Если человеческая судьба предопределена сверху, как говорите вы, какова же тогда роль современных религии?
– Любой разумный человек рано или поздно начинает ве-рить в Бога, - сказал Рой серьёзно, - а на пороге собственной смерти к нему обращаются даже самые убеждённые атеисты. На мой взгляд, безбожники -  глубоко несчастны, хотя с другой стороны их можно назвать и героями.
-  Героями? – Удивился я.
- Да! Посудите сами: каким отважными должны быть атеи-сты, если они не верят в то, что существует жизнь после смер-ти. Как показала история, если люди убеждены в том, что нет высшей справедливости и потустороннего мира, то они пре-вращают свою земную жизнь в сплошной блуд, прелюбодейст-во и пытку для окружающих. Я уверен, что ни один просвещён-ный человек уже не сомневается в том, что у каждого земного существа имеется душа. В таком случае, существование не-тленной души само по себе доказывает своё происхождение от божественной силы, как капля воды - наличие мирового океана, откуда она появилась. Вера в богов была всегда – она творила чудеса, придавая силу слабым и даря надёжду отчаявшимся. Только всепобеждающая вера в добро формирует волю – пер-вую и саму мощную силу, с помощью которой Творец создал наш мир и привёл его в движение. Люди искали веру сначала в язычестве, потом в буддизме, христианстве и мусульманстве. Однако все эти вероисповедания имели единый сценарий бо-жественных исканий и проповедовали одни и те же незыблемые ценности. В самом деле, Тора, Библия или Коран говорят об общих: простых и понятных истинах, которыми должно руко-водствоваться человеческое общество. Высший Разум или Бог как Небесный Чудотворец признаётся всеми, его нельзя отри-цать, как реально существующую силу. Он, как и вся вселенная живёт не в прошлом или будущем, а только в Беспредельном Настоящем Времени. Вот почему невозможно гадать о про-шлом или предсказывать будущее, к нему можно только при-коснуться и увидеть его.
–  Увидеть? – удивился я.
-  Если долго всматриваться в бездну, – продолжал Рой, – то она начинает с тобой общаться. «Посвящённых» людей, контактировавших с «астралом» и другими мирами, не так уж мало: Сократ и Нострадамус, Парацельс и Леонардо да Винчи, Елена Блаватская и Рерих, кстати, именно он нашёл и привёз «волшебный шар» из Тибета. Всем им удавалось с помощью своей психической энергии настраиваться на частоту Всеобще-го информационного пространства, которое окружает нас. Дело в том, что наша жизнь во всех мельчайших проявлениях и формах: будь-то рождение цветка или человека, извержения вулкана или падения кометы, наши слова, мысли и желания, всё это - материально. Всё многообразие этой материи отра-жается от Земли, как от гигантского сферического зеркала, и со скоростью света устремляется в космос. Но, как говорили древние философы: «ex nihilo nihit fit», что значит - «из ничего – не получится ничего», иными словами, чтобы отражаться от поверхности этого зеркала, нужно, чтобы что-то на неё попада-ло, не так ли?
-  Да?! – Согласился я.
-  Это – «что-то» и есть наше будущее. – Улыбнулся Рой с каким-то торжественным видом. - Величайший учёный совре-менности Стивен Хокинг доказал, что ничего из окружающей нас материи не попало к нам из пустоты. Как я уже говорил, космос создан и действует по законам бесконечной восьмёрки, а она, как известно, имеет точку пересечения спирали. Именно здесь начинается отсчёт настоящего времени, и именно в ней можно увидеть прошлое и заглянуть в будущее. В этой магиче-ской точке всё переплетается и рождается понятие истины! Не-которые люди, абстрагировавшись, в состоянии транса, могут нам поведать о великих тайнах Провидения. Этому научат и тебя, Иван, когда ты станешь «посвящённым». Скажу честно: мне известно твоё будущее, но эта тема для совершенно дру-гого разговора. Как бы ни был тернист и извилист твой путь, ведущий к храму нашей веры, ты, потеряв много времени и сил, всё равно пришёл к нему и сейчас стоишь передо мной. – Он укоризненно посмотрел на Антона. – Хотя старший Гауди очень этому противился, он не смог изменить твою судьбу. Более того, я прекрасно знаю, что после встречи с Долорес Валуа, и у вас родится прекраснейший сынок.
–  Но почему мальчик, а не девочка? – широко раскрыв гла-за и густо краснея, воскликнула Лора.
–  Нам даже известна точная дата его рождения и имя, ко-торым его нарекут.
–  Этого не может быть! – Лора с недоверием посмотрела на Роя. – Даже я этого не знаю?!
–  Ещё как может. – Улыбнулся Рой. – Вот, послушайте, что сказано об этом событии в Великой Книге Жизни:
   «Миллионы лет звёзды блуждали в пространстве, терпеливо дожидаясь твоего появления, чтобы сложиться в узор, неви-данный прежде и неповторимый в будущем. Этот узор судьбы станет твоим гороскопом! Миллионы людей, живших прежде тебя, составили череду твоих предков, которые жили и любили, чтобы обеспечить возможность твоего появления на свет»!
     -   Не правда ли, красиво? – Рой загадочно и нежно погля-дел на Лору. –  Имя твоего сына и дата его рождения начерта-на на «священном диске», Книге Гермеса, древних ведах и дру-гих пророчествах. Ошибка – исключена! Поэтому ты, Лора – мой бесценный цветочек, сама назовёшь его именем, которое совпадёт с этими предсказаниями, и родится он именно в тот день и час, который в них указан. В скором будущем его свет-лая личность станет известна и любима всеми людьми на на-шей планете. А пока, мои хорошие, вам придётся остаться в моей резиденции – самом дивном и безопасном месте Земли. Во всяком случае, так говорил о Кипре мой предшественник и учитель - великий Макариус. Хватит вам испытывать свою судьбу, здесь вы будете под надёжной охраной, и Лора сможет осуществить свою мечту и разбить цветущий сад, как это делала наша незабвенная Марго.
– Как вы угадали мои мысли?! – изумлённо раскрыла глаза Лора.
– А, когда Иван поправится, - продолжал Рой, - он создаст проект новой резиденции в Москве, а потом напишет книгу о ваших приключениях. Вряд ли кто примет изложенное в ней за правду – люди сочтут её плодом буйной фантазии и его богатого воображения. Но, может быть, это и к лучшему! Ну, а мне пора приниматься своими неотложными делами и готовиться к заседанию Совета. Знай, Иван, в недалёком будущем нашу европейскую резиденцию мы планируем перенести в Россию, и именно ваш сын станет почётным Роем – спасателем новых поколений. Теперь всё стало ясно, или остались ещё вопросы?
– Простите меня Рой! – я больше не мог сдержать своего любопытства. – Что за ангел – Гамбиэль, о котором я столько раз слышал?
– Гамбиэль - это прародитель всех Водолеев, проводник идей Создателя и наш ангел-хранитель. Он наблюдает за каж-дым из нас и бережно охраняет нашу судьбу. В самые критиче-ские моменты жизни Водолея, когда он стоит на перекрёстке принятия важных решений или находится в состоянии смер-тельной опасности, ангел спускается на землю и помогает на-шему брату. Он может вдохнуть в него энергетический импульс всего братства и вывести из фатальной ситуации целым и не-вредимым. Кроме того, именно Гамбиэль провожает нас в по-следний путь после физической смерти.
После этих слов Рой одарил всех присутствующих своей лучезарной улыбкой и, попрощавшись со мной, и обратился к Лоре:
– Знай, розочка моя ненаглядная, ты давно являешься моей любимицей, я наблюдал за тобой с детства и полюбил, как собственное дитя. Если этот «бандит»! – он лукаво посмотрел в мою сторону и подмигнул. – Если этот «партизан» будет тебя обижать?! – сразу скажи мне, поняла? Береги своё здоровье, ни о чём не волнуйся - за тобой будут наблюдать наши врачи, которые знают, что делать! А когда ваш ребёнок появится на свет, то он навсегда останется под моей неусыпной опекой.
Рой надел свои чёрные очки и, ещё раз поклонившись, тор-жественным голосом произнёс:
; Сатор!

                ***
  Встреча с Роем оказалась для меня судьбоносной.
  Он стал моим другом, учителем и духовным наставником, ко-торый в корне изменил всю жизнь Ивана Гауди и его семьи.
  Рой выполнил своё обещание и выделил для Лоры большой участок плодородной земли в восточной части резиденции, где вскоре она разбила прекрасный сад. Она осуществила свою заветную мечту и продолжила то, чем занималась её мать – чудесница Марго.
  Там, по желанию Лоры была построена небольшая парфю-мерная лаборатория, в которой моя энергичная супруга часами колдовала над созданием нового букета духов под названием «Королева Марго»!
  С первыми лучами солнца, её фигурку в шляпке с розовой лентой, можно было увидеть у цветочных грядок, где она тво-рила свои загадочные молитвы, обращаясь к солнцу и разгова-ривая с цветами.
  Вечерами, мы собирались вместе, обсуждали прошедший день и строили планы на будущее. Но, самое главное заключа-лось в том, что я и Лора начали всерьёз заниматься разработ-кой проекта нашей московской резиденции.
  Рой действительно оказался пророком!

                ***
   Каждое утро я выходил в сад.
   Спускаясь босыми ногами по каменным лестницам резиден-ции, я ощущал приятную прохладу мраморных ступенек. Пер-вые лучи солнца отражались от стеклянных граней пирамиды, освещая купола монастыря, вертолётную площадку и парабо-лическую антенну информационного центра. Между густых кус-тов цветущего сада, виднелась соломенная шляпка Лоры и фи-гурку нашего малыша, сидящего в детской коляске.
  Вдыхая тонкий аромат шиповника, я направлялся в свою бе-седку, увитую диким виноградом. В этом укромном уголке ме-ня обычно никто не беспокоил до обеда. За последнее время мне удалось полностью расслабиться, и я чувствовал себя совершенно счастливым от того, что рядом находились все, кого я так любил.
   Эту временную передышку, подаренную мне судьбой, я по-святил написанию этой книги.
   Я научился наслаждаться жизнью, которая теперь состояла из тысячи приятных мелочей. Меня переполняло ощущение душевного покоя и умиротворённости, когда я мог вот так спо-койно сидеть в тени деревьев, слушать пение птичек и зани-маться полюбившимся делом – записывать то, что само проси-лось на бумагу, диктуемое откуда-то свыше.
  Открыв крышку ноутбука, я начал обдумывать, чем же закон-чить свой первый в жизни роман, однако пальцы сами застуча-ли по мягким компьютерным клавишам, уверенно выводя по-следние слова:
  «Душу мою неизменно влекло на север, туда – в далёкую Рос-сию – могучую и величественную страну, которая как гигант-ский Телец раскинулась на два континента. Я искренне наде-ялся на то, что моя Родина как мудрая мать поймёт и примет своего блудного сына – примет искренне и без лишних уп-рёков. Ведь по загадочным законам нашей вселенной все мы когда-то покидаем свой дом, чтобы однажды вернуться назад, ибо каждый человек рождён свободным и является вечным странником, стремящимся в бесконечность…»
































                ЭПИЛОГ


– Да, - это была очень интересная история! – задумчиво произ-нёс ангел Гамбиэль. – Иван, ты что, в самом деле, собираешь-ся обратно в Россию?
–  А, что тут странного? – ответил я.
– Да так, ничего - особенного. – Пожал плечами ангел. – Но, мне стало так интересно, что случилось дальше с теми людь-ми, с которыми сталкивала тебя судьба?
– Тебе, действительно, хочется это знать?
– Конечно! – Он подпёр свою кудрявую голову ладонью и удобно разлёгся на облаке.
; Тогда слушай, я постараюсь рассказать как можно короче, а
ты с помощью своего ангельского воображения сам постарайся представить полюбившихся тебе героев.

                ***
   Утреннее солнце осветило седую шапку Эльбруса.
   На вершине горы Малое Седло появилась сгорбленная жен-ская фигурка. Баба Настя в последний раз поднялась наверх, чтобы взглянуть на мир и попрощаться с прекрасной горой - великаном.
– Слава Богу, что дети дошли до своей цели! – прошептала она, устремив в небо свой тускнеющий взгляд. – Устала я от жизни - пора на покой!
  Она пристально всматривалась вдаль, как будто бы ждала кого-то. Её чистая её душа уже давно была готова к встрече со своим  добрым ангелом, который пристально и нежно погляды-вал с небес на древнюю старушку, чтобы проводить её в по-следний путь...

                ***
  Бесконечные очереди на пограничном пункте Леушены замет-но сократились. Немногие из бывалых «челноков», которые всё ещё продолжал свой нелёгкий бизнес, пропускали машины но-вичков вперёд. Они ждали начала смены молодого светлово-лосого начальника таможенной бригады. На это были свои причины: они хорошо знали, что этот чиновник никогда не при-дирался к ним по пустякам, а совсем наоборот - всегда старал-ся быть объективным и весёлым. К тому же этот забавный па-рень всегда читал наизусть всякие смешные четверостишья, был улыбчив и добродушен.
  Старого начальника погранзаставы, прославившегося корруп-цией и чванством, отправили на пенсию, назначив на его место перспективного капитана – честного и бескомпромиссного...

                ***
  Сократ стоял на вершине своей горы и, прищурив глаза, на-блюдал за машиной, движущейся по извилистой горной дороге.
   Пёс Альдо грозно лаял, вскидывая свою морду вверх, с во-одушевлением поглядывая на хозяина.
   К старому пастуху приехал его сын и внуки – это стало для него полной неожиданностью и большим сюрпризом.
  Они обнялись у порога дома и вошли в хижину.
  Альдо не унимался, строго наблюдая за малознакомыми ему людьми. Сын пастуха сказал, что, если отец отказывается пе-реезжать к нему в город, то теперь, он станет навещать его каждую неделю. Более того, внуки сильно скучают по своему деду и хотели бы провести в горах все летние каникулы.
  Слушая своего сына, глаза старика излучали счастье. Однако он никак не мог понять, что послужило причиной таких резких перемен, которые происходили с ним в последнее время.
  В самом деле, после того как старик случайно спас молодого человека с яхты, многое в его жизни стало меняться: приезжа-ли какие-то незнакомые люди, которые отремонтировали его обветшалую хижину, привели в порядок все подсобные по-стройки и поставили новую овчарню. Более того, каждую неде-лю к нему стали заходить пограничники, которые совершенно бесплатно протянули к ферме телефонную линию, установили генератор и провели электричество.
  Можно было предположить, что именно тот русский позабо-тился о нём в знак благодарности за своё спасение. Но, Сократ точно знал, этот бедняга трагически погиб в горах. Во всяком случае, так утверждали спасатели, которые долго искали его труп по всему побережью.
  Сократ не верил своим глазам.
  Теперь его сын, которого он не видел столько месяцев, зая-вился в гости со всей своей семьёй!
  Он привёз с собой какую-то посылку и объяснил, что она при-шла на его городской адрес с необычным указанием получате-ля:
  «Старому пастуху Сократу и его собаке Альдо».
   Всё эти чудеса выглядели более чем странно!
   Когда вся семья собралась вокруг стола, старик начал открывать посылку. В небольшом ящике оказалась картонная коробка с кубинскими сигарами, дорогой кожаный ошейник с металлической табличкой «Моему другу Альдо» и какая-то сопроводительная записка.
   Пастух дрожащей рукой развернул конверт и протянул пись-мо сыну, поскольку давно уже забыл алфавит. Тот надел на нос свои очки и начал читать вслух:

ЧЕЛОВЕКУ с большой буквы!
    На таких людях как Вы, уважаемый Сократ, держится наш мир.
    Я навсегда запомнил Вашу доброту и мудрость. Только благодаря им я смог выжить в тяжёлую для себя минуту. На-деюсь, что это письмо прочтёт вслух Ваш сын, который должен гордиться своим отцом. Маленький сувенир, который я вам посылаю, подтвердит тот неоспоримый факт, что всё в нашем мире рано или поздно должно сбываться.
Искренне ваш Иван Гауди.
P.S. До скорой встречи. Надеюсь, что водопад ещё не пересох, и мы ещё сможем в нём искупаться. Поцелуйте за меня Вашего верного друга.

  Родственники с недоумением поглядели друг на друга, а по-том вопросительно уставились на старика.
   На глазах Сократа появились слёзы, он обнял Альдо и смач-но поцеловал его преданную морду. Мудрый пёс лизнул за-росшее щетиной лицо своего хозяина и всё прекрасно понял.

                ***
  Повесив телефонную трубку, Пашка Сокол долго и виртуозно матерился, спуская накопившиеся в его организме хмельные пары. Вчера он за полночь просидел со своей бригадой, обсу-ждая важные производственные вопросы. Дело в том, что в последнее время у них ни черта не клеилось с работой! В от-чаянии они прилично «набрались» и поздно легли спать. Одна-ко этот ранний утренний звонок из порта выбил Сокола из при-вычной похмельной колеи.
  После странного разговора с работником порта, он апеллировал к жене, устало ёрзавшей на кровати. Она всю ночь не могла заснуть от художественных звуков мужниного храпа, и когда начала дремать, её разбудил этот проклятый звонок!
– Ну, ты прикинь! – ярился Пашка. – Блин, четыре часа ут-ра, я их маму, папу, бабушку и дедушку душу мотал! Какого, спрашивается, хрена мне делать в порту в такую рань, ты не знаешь? Баркас наш накрылся – одна труха осталась! Сидим, понимаешь, без работы – без бабок! Сто лет я им не был ну-жен, а тут на тебе – срочно в порт!
  Жена, сладко зевнув спросонья, повернулась на другой бок и лениво пробурчала в подушку:
– Ничего, если будет совсем плохо, – шубу мою норковую, что из круиза привезли, загоним к чёртовой матери. Всё равно я её не ношу – чего она зря валяется? А, ты - сходи в порт, мо-жет быть, что-то дельное предложат. Просто так бы тебя ночью будить не стали!
  Сокол всегда слушался жену, особенно, когда она говорила то, что ему хотелось услышать.
  Медленно почесав в паху, Пашка встал с постели и босыми ногами побрёл по холодному полу на кухню. Там, он отворил дверцу холодильника и достал бутылку пива, сиротливо стояв-шую на полке. Он мастерски открыл её своим обручальным кольцом, задрал вверх днищем и слил пенящуюся жидкость в свои «горящие трубы». Потом вытер губы ладонью, громко и музыкально отрыгнул и начал одеваться...
  В порту к нему подошёл начальник коммерческого отдела и возбуждённо затараторил:
– Представляешь, сегодня ночью в порт пришёл импортный рыболовецкий траулер – новый, весь сверкает - фирменный! Название – «Сокол»! Все пошлины уже уплачены, осталось только одна формальность: надо расписаться за получение!
– А я-то здесь при чём? – начал раздражаться с похмелья Пашка.
– Так в том-то и дело, что документы на корабль выписаны на твоё имя – личный подарок от какого-то капиталиста Гауди.
– Что это презент такой, ни хрена не пойму!
– Да вот на – сам посмотри! – чиновник протянул папку с бумагами.
Сделав умное лицо, Пашка взял папку в руки, развернул ти-тульный лист и, щурясь как на горшке, начал читать.
; Ё - моё! – На лице у Сокола появились первичные признаки
дикого восторга. – Да это же Гауди Ванька мне подарочек пре-поднёс! Ну, брателло! Вот сукин сын – обещал отблагодарить и сдержал слово! Да, как кстати!?

                ***
   Почта с материка на остров Кея приходила регулярно.
   Но, после кораблекрушения, которое произошло с яхтой «Долорес», семья Тасисов уже не надеялась получить хорошие вести. Сам капитан теперь постоянно находился дома подле жены, а их любимая дочь Ассоль давно вернулась в пан-сион на остров Сократа. Она регулярно общалась с родителями, но только по телефону, поскольку современная молодёжь очень не любила писать письма.
  За последнее время капитан заметно осунулся, стал угрю-мым, немногословным и раздражительным. Каждое утро, надев свою отглаженную капитанскую форму, он выходил на обрыви-стый берег моря и часами молча всматривался вдаль, попыхи-вая своей длинной трубкой.
  Когда постучал почтальон, капитан Тасис уже надел формен-ную фуражку и собирался выходить на своё бессменное де-журство к обрыву. Он расписался в получении письма, уселся за широкий стол и начал вскрывать конверт своим морским кортиком.
Это письмо, написанное на гербовой бумаге, имело сле-дующее содержание:

                Глубокоуважаемый капитан Тасис!
С большим удовлетворением и радостью хотим сообщить Вам, что яхта «Долорес» поднята со дна западного побережья Кипра и оттранспортирована на одну из ремонтных верфей порта Пирей. С первого числа следующего месяца на ней должны начаться ремонтно-восстановительные работы, которые продляться не менее ста дней. Убедительная просьба: лично присутствовать при производстве ремонта яхты, в связи с тем, что сразу же после восстановления она перейдёт в лизинг одной из турфирм княжества Монако. Просьба к назначенному сроку подготовить команду и совершить все необходимые формальности.
Контракт с Вами остаётся на прежних условиях. Он при-лагается к письму.
С наилучшими пожеланиями и до скорой встречи.
Долорес и Иван Гауди.
P.S. Передайте огромный привет своей жене и очарова-тельной Ассоль. Пусть ваша дочь почаще выходит на берег – думаем, что в самое ближайшее время она может встретить там своего принца.

Капитан погладил бородку и, впервые за последнее время улыбнулся. Он встал и громким командным голосом прокри-чал:
– Каналья! В этом доме можно чего-нибудь выпить или нет? Где первый помощник капитана? Эй, жена – гангрена кашалота, где ты там запропастилась?! Свистать всех наверх, осьминога мне в глотку!
  Его жена, всплеснув руками, выбежала из кухни в гостиную. Увидев довольное и улыбающееся лицо мужа, она перекрести-лась и, едва сдерживая слёзы радости, покорно спросила:
-  Чего изволите, капитан Тасис?
-  Бутылку гавайского рома и побыстрей! Медузу мне в задни-цу!

                ***
  Хромая на больную ногу, Реми подошёл к почтовому ящику и достал корреспонденцию. В толстой пачке текущих счетов он заметил небольшой конверт, адресованный ему и его жене. Изрядно удивлённый, он быстро захромал по направлению к Норе, которая, как обычно по утрам подрезала в саду розы. Корча страшные рожи, Реми пиратским жестом протянул ей конверт и уставился на неё немигающим взглядом. Нора усе-лась на соломенный стул, развернула письмо и начала читать:

Дорогие наши Нора и Реми!
   Официально подтверждаем устную договорённость о Вашем пожизненном содержании и возможности проживания в нашем доме. Мы не успели это сделать раньше в связи со спешным отъездом из Монако. Вы по-прежнему остаётесь распорядителями всех домашних дел. В связи с этим обра-щаемся к Вам с просьбой выполнить несколько неотложных поручений:
Не сочтите за труд посещать могилы четы Валуа в Ницце, поддерживая их в должном порядке, и подготовьтесь, пожалуйста, к нашему визиту, который состоится в самое ближайшее время. О точной дате мы сообщим дополнительно.
Ещё: передайте бронзовую статуэтку лошади, которую мы оставили в нашей спальне, управляющему кладбищем Ниццы, с тем, чтобы он заказал памятник нотариусу Лурье и его супруге. Передайте ему нашу просьбу установить ста-туэтку так, как это указано на эскизе, который мы прилагаем к письму с чеком аванса за установление памятника.
С уважением Долорес и Иван Гауди.

Закончив чтение, Нора укоризненно покосилась на мужа и возбуждённо воскликнула:
– А ты, старый дурень, всё волновался! Видишь, хозяева сдержали своё слово и оставили нам пожизненное содержание. Давай-ка, собирайся – нам нужно срочно ехать в Ниццу. Навязался ты на мою голову старый дурак – всегда всего боишься!
Реми быстро и весело зашкандыбал по дорожке, потом вдруг остановился, резко обернулся к Норе и, поправив на го-лове выцветшую косынку, зло крикнул в сторону сада:
; Сама ты старая дура!!!

                ***
  На кладбище Ниццы было как всегда тихо и безлюдно.
  Пение птиц только подчёркивало тишину и создавало атмо-сферу умиротворённости и покоя. Редкие посетители кладби-ща с некоторых пор могли заметить здесь совсем новый па-мятник, который появился на могиле местного нотариуса и его жены, трагически погибших при пожаре.
  На верхушке чёрной мраморной стелы стояла совсем нети-пичная для кладбища фигурка вздыбленной лошади - чисто-кровного арабского скакуна. Мало кто знал, что это была не-сбывшаяся при жизни мечта бывшего улана французской ар-мии, юриста и коллекционера - честного нотариуса Огюста Лу-рье...

                ***
По утрам принц Монако Альберт, сидел у компьютера и разбирал свою электронную почту. В этот ранний час в его резиденции недалеко от Монте-Карло, ему никто не мешал. На своём «МЛ» он прочёл следующее электронное письмо:

           Многоуважаемый принц Альберт!
Позвольте поблагодарить Вас за участие в решении моей судьбы на Совете, а так же за неоценимую помощь в деле моего спасения и наказания виновных во взрыве нашей яхты: они получили по заслугам. Ещё раз просим извинения за наш поспешный отъезд из Монако и вынужденный отказ от Вашего приглашения посетить великолепную яхту «Кристина» Теперь, Вы, наверняка поняли, что та опасность, о которой мы тогда говорили, являлась вполне реальной.
Нам стало известно, что благодаря вашим энергичным мерам, княжество Монако стало освобождаться от пре-ступной нечисти всех мастей. Чрезвычайно важное и полезное дело сделали Вы, не дав прижиться в этом райском уголке Европы опасным международным преступникам.
Приглашаем Вас посетить наш дом в Монако для друже-ской встречи и обсуждения одного деликатного вопроса. Нам кажется, что Вы можете встретить свою Ассоль. Это - дочь капитана яхты «Долорес» Тасиса. Она живёт совсем недалеко от Вас и с нетерпением ждёт своего принца на яхте под алыми парусами. Ваша «Кристина», как нельзя лучше подходит для этой цели. А, мы бы с удовольствием стали свидетелями того, как сбываются человеческие мечты. Нет – это не сводничество, боже упаси! Но, почему бы не попро-бовать?
С уважением и наилучшими пожеланиями
Долорес и Иван Гауди.

  Принц улыбнулся – ему было очень приятно продолжить дружбу с этой симпатичной семейной парой из России. Он дав-но знал капитана Тасиса, но даже не мог предположить, что у него имеется взрослая дочь. Кто знает, может, и в самом деле, она станет его судьбой?
  Вскоре недалеко от острова Сократа, где находился пансион Ассоль, рыбаки заметили необычный по виду корабль. Со сто-роны, это могло показаться настоящей сказкой: огромная со-временная яхта шла под алыми парусами неописуемой красо-ты!
  Ещё долго во всей округе ходили разговоры об этом фанта-стическом явлении. Но, кто мог объяснить людям, что каждый человек, в состоянии превратить в реальность любую сказку. Конечно, в том случае, если он этого, действительно, хочет!

                ***
  На маленьком городском кладбище у самой границы между Болгарией и Грецией, перед небольшим памятником с живыми цветами, стояла молодая белокурая женщина. Это была жена Марко, бывшего портье одного придорожного отеля. Она всё ещё не снимала свой траур, поскольку так до конца и не смогла поверить в то, что стала вдовой.
   Её и её детей очень уважали в приграничном городке и помо-гали, кто, чем мог. Их сгоревший дом снесли до основания, а на его месте построили совершенно новый, ещё более просто-рный и удобный. Кто занимался этим строительством, остава-лось для вдовы полной загадкой. Более того, на её банковский счёт каждый месяц перечислялось вполне приличное содержа-ние, которого с лихвой хватало на всю семью.
  Жена Марко полностью посвятила себя детям. Снежана ус-пешно окончила школу и занималась домашним хозяйством, помогая матери на приусадебном участке. Старший же её сын - Родин отправил документы на юридический факультет Софий-ского университета. Он был очень способным молодым чело-веком и подавал большие надежды. Родин стал крепкой опорой для всей семьи, и всегда помнил о своём отце. Он так же очень гордился тем, что наполовину – русский и всегда восхищался родиной его любимой мамы...

                ***
   Иорданис гнал свой красный «Порш» по шоссе.
   Скорость была запредельная, и седые волосы Доки трепал сильный встречный ветер. Из динамиков салона доносился хриплый и прокуренный голос его любимого певца:
   «В Афганистане – в чёрном тюльпане...»!
   Новая магнитола и набор дисков со всеми песнями русского барда стали для Доки бесценным подарком. От этих песен у него сжималось сердце и по коже пробегали мурашки. Слушая их, перед глазами Доки начинали проноситься картины про-шедшей войны и лица погибших товарищей, а его израненную в сражениях душу охватывала тихая ноющая грусть.
  Но, грусть эта была светлой и совсем не мешала ему настро-иться на предстоящую встречу. Ему нужно было доставить посылку с Кипра, адресованную хозяевам отеля на самой вершине Олимпа. Старики получили от старого друга Ивана Гауди дорогое двуствольное ружьё, набор серебряной посуды, несколько комплектов постельного белья, а также миниатюрный автономный генератор. Дока Иорданис улыбался, предвкушая реакцию стариков, и был очень доволен тем, что ему поручили эту приятную и почётную миссию.
  Дока готовился к отъезду в Россию, где на берегу Чёрного моря стоял их старый дом, в котором его родители с нетерпением ждали своего любимого и единственного сына. Они не виделись уже очень много лет, и предвкушали радость от предстоящей встречи.
   Там, в России для Иорданиса начиналось совсем другая жизнь, неизведанная и манящая своей интригующей новизной.
   Внутренне Дока всегда был готов к резкому изменению своей судьбы. Его неугомонной натуре постоянно требовались экс-тремальные ситуации, связанные с риском и смертельными опасностями. В России его с нетерпением ожидали боевые то-варищи, с которыми он теперь будет  работать бок о бок. Его шефу, молодому - авантюрному Дону, очень требовалась по-мощь надёжного друга и защита со стороны смелого воина – Доки Иорданиса, который обладал природной смелостью и отвагой, верной душой и непокорным сердцем.

                ***
  Обычная жизнь Санчо и Пансы в корне изменилась.
   После того как были получены инструкции от молодого  Дона Гауди, всё вокруг зашевелилось!
  Началось грандиозное строительство загородной резиденции недалёко от Москвы, и Санчо пропадал на стройке, приходя домой за полночь, а иногда и вовсе оставался на объекте на несколько дней.
   Долго и с большим трудом решался вопрос о выделении зе-мельного участка, шли поиски надёжных подрядчиков, беско-нечные согласования и утряски с московским правительством. Все эти действия контролировала одна крупная иностранная компания, зарегистрированная в Монако.
Сложность строительства заключалась в необычности и масштабности самого проекта. Фундамент строения представ-лял собой основание гигантской пирамиды, выходящей на по-верхность только одной четвёртой частью. Кроме того, вокруг неё возводился настоящий жилищный комплекс со своей от-дельной микроструктурой и охраняемой территорией.
  Так или иначе, работы подходили к концу и все ждали приезда главы фирмы. Все её текущие дела в России вели опытные менеджеры, большая часть которых являлись бывшими одно-курсниками младшего Гауди. Однако почти никто из них толком не знал о том, чем конкретно будет заниматься эта компания...


















               


                ИВАН ГАУДИ








               


     «ХАРИЗМА ВОДОЛЕЯ»


                роман
 








                ПРОЛОГ

  Сизиф сделал последнее усилие, до предела напряг свои мышцы и, помогая рукам могучим телом, затащил проклятый камень на вершину горы. Однако этот огромный булыжник как всегда только на мгновение зафиксировался на высшей точке, а потом, чуть качнувшись, вновь с шумом покатился вниз.
«Всё! – в отчаянье подумал царь, глядя ему вслед. – Боль-ше не могу! Это не может продолжаться вечно? Ведь должен же быть какой-то выход»!
  Он устало обтёр рукой пот на лбу и ещё долго сидел на вер-шине Священной горы, мучительно вспоминая, когда и чем он прогневал богов, и за что они так жестоко наказали его, заста-вив делать столь изнурительную, рабскую работу. Он таскал этот тяжёлый камень бесчисленное количество дней и ночей, не зная ни сна, ни отдыха, а главное – он не имел ни малейшего представления о том, зачем он это делает и когда же закон-чится эта пытка.
  Потеряв надежду, Сизиф, пристально всматривался в голу-бую даль, ища ответа на свои вопросы и прося у неба возмож-ного прозрения.
  Первые лучи восходящего солнца высветили маленькое круг-лое облачко, повисшее прямо над горной вершиной. Вдруг,  мысли Сизифа стали проясняться, и в его голове начала фор-мироваться смутная догадка, которая вскоре вылилась в со-вершенно чёткую и ясную мысль, похожую на озарение. Нако-нец-таки, он понял, чего именно добивались от него суровые, но справедливые боги. 
  На лице Царя появилась просветлённая улыбка, и он начал быстро спускаться вниз.
  В следующий раз Сизиф оставил камень у подножия горы, а с собой взял только мотыгу. Поднявшись наверх налегке, он на-чал расчищать и трамбовать землю. Когда же вершина горы превратилась в плоскую площадку, он затащил туда камень, который стал первым кирпичом в основании грандиозной по-стройки, которую задумал опальный царь.
  Однако Сизиф только начал её строительство, а заканчивали его дети, внуки и правнуки. В конце концом Боги простили их нерадивого предка за его сообразительность, и остались впол-не довольными трудолюбием наследников Сизифа.
  Так, на вершине горы была воздвигнута величественная и прекрасная пирамида, которая упёрлась своей макушкой в не-бесный свод, а пик её, острый как мысль гения, устремлялся всё выше и выше - в саму бесконечность...
























                ГЛАВА ПЕРВАЯ



«Легче быть великим и угрюмым ко-ролём, чем весёлым и жизнерадостным метельщиком»


– Да, очень интересная получилась история! – вымолвил ангел.
– Не знаю, может быть!? – Устало протянул я, закончив свой долгий рассказ, а затем раздражённо добавил. – Послу-шай, Гамбиэль, может быть хватит меня мучить: либо отпусти на землю, либо дай мне, наконец, войти в ворота!
– А, кто тебя держит? – Беспристрастно произнёс Гамбиэль. – Если тебе так неймётся, я могу проводить тебя в последний путь. Пожалуйста – входи в свои ворота! Но, знай, Иван, обратной дороги уже не будет! Пойми, удерживает тебя на земле не я, а твои не завершённые дела. Ты не выполнил свой урок! Уж очень сильное чувство вырвало тебя из неумолимых объятий смерти. Если честно, то я уже хотел удовлетворить твоё настойчивое стремление войти в ворота рая, но в последний момент меня остановила твоя жена, вернее, её сильная и всепобеждающая любовь.
-  Лора? – Удивился я.
-  Да! - Гамбиэль лукаво улыбнулся и почесал крылом свой маленький носик. – Везёт же тебе, Иван, - такая роскошная женщина тебя любит! Жаль, что мы – ангелы бесполые суще-ства, а то бы я непременно приударил за твоей Лорой.
– Я тебе приударю! – разозлился я. – Давай лучше - решай что-нибудь: тошно мне болтаться между небом и землёй!?
– Хорошо, сделаем так. – Он скрестил крылья на груди, удобно сел на облачко и закинул ногу на ногу. – Посмотрим ещё раз на твоё будущее, а там уже решим, договорились? Только меня волнует всё, что касается твоих чувств: все дета-ли, тонкости человеческие переживания. Не обессудь, я всё-таки твой ангел-хранитель! А, после этого, мы вернёмся к во-просу о том, пускать тебя обратно на землю или твой удел вознестись в манну небесную.
– А, если я тебя начну одурачить и стану  рассказывать то, чего не было на самом деле?
– Это невозможно: я слишком хорошо знаю будущее всех своих подопечных! – С грустью вымолвил Гамбиэль. – Только мне интересны ваши ощущения и эмоции – то, чего мы - небес-ные ангелы полностью лишены. Ну же, не тяни! – Гамбиэль, удобно растянувшись на облаке.
– На чём мы с тобой остановились? – по-деловому спросил я.
– Ты возвращаешься в Москву! - хитро улыбнулся Гамби-эль, воодушевлённо потирая своими крыльями.
; Ну, тогда слушай дальше, любопытный ты мой...
      
                ***
  Моя машина плавно двигалась по дороге. За окнами мелькали бескрайние поля и перелески, уходящие далеко за линию гори-зонта.
  «Необъятные просторы, какая ширь! – подумал я. – И трава такая зелёная-зелёная, а ведь осень уже на исходе. Средняя полоса России, – какая красотища! Где-то я уже слышал эти слова. Замечательное начало для нового романа»!?
  Внутреннее напряжение, которые были связаны с пересече-нием государственной границы, у меня давно прошло, сменив-шись полным душевным штилём. Всё вокруг казалось мне до боли знакомым и родным, как будто я вспоминал свой давно позабытый вещий сон. Я долгое время отсутствовал на роди-не, и это время показалось мне вечностью.  Однако каждый кустик, каждый полуразвалившийся сарайчик, даже эта ужасная дорога вся в ямах и ухабах, представлялись мне раем не-бесным.
  Казалось, что подобные чувства испытывал и Дока Иорданис, который уставился в окно машины и сосредоточенно наблюдал за родными, но уже позабытыми пейзажами. Он не был здесь очень много лёт, и его, так же как и меня, переполняли нос-тальгические чувства, и пьянил ни с чем несравнимый воздух родных пенатов.
  Мы договорились с Роем о том, что Иорданис поедет со мной в Россию и станет моим первым заместителем. К сожале-нию, Лору и малыша пришлось оставить на Кипре по сообра-жениям их же личной безопасности. Наши планы поехать вместе не увенчались успехом – в этом вопросе Рой был неумолим. Чуть позже, предполагалось, что, наш ребёнок отправится в Испанию на попечение моих родителей.
  Однако перед отъездом, мы с Лорой твёрдо договорились о том, что при первой же возможности встретимся где-нибудь на нейтральной полосе. В тоже время, я тешил себя надеждой, что когда-нибудь настанет такой момент, когда вся моя семья объединиться, и мы будем жить в Москве.
  Удивительное дело, - не успели мы расстаться, как меня уже потянуло обратно. Сердце моё ныло и щемило, но я прекрасно понимал, что для всех нас началась новая жизнь, которая под-чинена высшим целям и должна строиться по принципам целе-сообразности. Тем более что я давно убедился в пророческих способностях Роя и полностью доверял его колоссальному опыту. Одним словом, после того, как Совет избрал меня До-ном России, и я стал «посвящённым», мне пришлось отбросить в сторону всё личные амбиции и приступить к выполнению сво-их почётных и благородных обязанностей.

                ***
   Строительство резиденции уже завершилось.
   Теперь, мы с Иорданисом направлялись на официальную презентацию нашей новоиспечённой компании и оба волнова-лись перед встречей со старыми друзьями, с которыми не ви-делись тысячу лет.
  Формирование материальной базы проекта было завершено, и нам с Докой предстояло войти в курс текущих дел и вплотную заняться вопросами формирования кадров. Официальное мнение о том, что происходило в России, которое существовало за границей, было полярным: от прямого восхищения новой политикой Кремля, до его резкой и огульной критики. Для того чтобы получить правдивую и ясную картину, мы нуждались в объективной информации. Именно с этой целью был создан информационно-аналитический центр, руководство которого легло на плечи моего старого друга и бывшего однокурсника - Лёвы Толстого. Он долгие годы работал в АПН, защитил докторскую диссертацию по информатике, читал лекции в МГУ и считался признанным асом своего дела. Однако его бесценным качеством всегда оставалась безукоризненная честность и репутация порядочность человека, которому можно было доверять как самому себе.
  Вопросами безопасности занимался Иорданис – о лучшей кандидатуре трудно было мечтать. Он сам подбирал работни-ков своего отдела, причём только среди проверенных людей, которых знал лично.
  Всеми текущими хозяйственными делами резиденции зани-мался Санчо и его жена - Панса, которая во всём ему помога-ла. 
  Официальными направлениями деятельности моей фирмы являлись инвестиции и помощь в сферах хозяйственной и гра-жданско-правовой защиты зарождающегося российского биз-неса. Здесь имелись две вакансии – главного юридического консультанта и генерального менеджера. На эти места я пред-полагал поставить не только верных и преданных людей, но и самых лучших специалистов. Кандидатами на эти посты могли стать только двое из моих близких друзей: Александр Воль-ский, работавший в министерстве юстиции, и Саша Поллак, по студенческой кличке – «американец», который в настоящее время проживал в США. Хотя, я ещё не проводил с ними пред-варительных бесед, но очень надеялся на их согласие. По ка-кой-то мистической случайности, они оба принадлежали к на-шему «водному» знаку, что позволяло привлекать их к той ос-новной, секретной миссии, которая стояла передо мной и на-шим братством.

                ***
  На дорожном щите показалась надпись:
  «Компания «Долорес»
  Мы свернули с шоссе и быстро поехали по проселочной дороге, ведущей через густой сосновый бор.
  Через пару километров машина остановилась у высоких во-рот. Из стеклянной будки КПП к нашему автомобилю вышел охранник в камуфляжной форме. Когда Дока спустил стекло на своей двери, тот сразу же вытянулся по струнке и воскликнул:
– Добро пожаловать, босс! Мы уже вас заждались!
  Он дал условную отмашку сидящему за пультом, ворота плавно открылись, и мы въехали на территорию нашей компа-нии.
 
                ***
  Фирма «Долорес» называлась в честь моей жены и была за-регистрирована в Монако на её имя. Она обладала солидным уставным капиталом и располагала широкими возможностями для разносторонней деятельности в любой стране мира.
  Строительство резиденции Водолеев щедро финансирова-лось нашего братства, в результате чего нам удалось выстро-ить суперсовременный комплекс, подобный которому вряд ли можно было отыскать где-либо ещё. К разработке проекта при-ложила свою волшебную ручку моя Лора, а его увязкой на подмосковной территории и строительными работами занима-лись лучшие западные архитекторы и дизайнеры. В итоге нам удалось закончить строительство резиденции качественно и в рекордно короткие сроки.
  Всем известно, что в России без надёжной «крыши»  не обой-тись. Издревле, любой бизнес у нас становился возможным только для тех, кто имел надёжных покровителей в среде власть предержащих. В наше время, к их числу принадлежали всевозможные криминальные группировки, высокопоставлен-ные чиновники, работники правоохранительных органов и про-чие «благородные» заступники предпринимательства. Мы же решили рассчитывать на самих себя и, при необходимости ис-пользовать старые связи моего отца, поскольку многие из его бывшей команды по-прежнему занимали ответственные госу-дарственные посты.
  Я специально выбрал для резиденции отдалённый подмос-ковный район, разместив в самом центре столицы только не-большой офис. Такое решение было связано с несколькими причинами. Во-первых, работникам «Долорес» было удобно проживать со своими семьями прямо на территории компании. Во- вторых, это делало нашу фирму относительно независимой и безопасной от произвола чиновников и гангстерских наездов. В третьих, мы могли работать в экологически чистом и прекрасном уголке Подмосковья и не думать о негативных проблемах крупнейшего в Европе мегаполиса. 
  С учётом особой спецификой российской жизни, территория резиденции круглосуточно охранялась. Её периметр защищал-ся высоким забором и рулонами колючей проволоки, как на государственной границе СССР. Везде были установлены кон-трольные датчики и видеокамеры, одним словом – всё было организовано профессионально и по последнему слову техни-ки. В результате, пробраться на нашу территорию можно было разве что на танке.
  Резиденция напоминала маленький, современный городок, воздвигнутый посреди густого хвойного леса.
  Просто не верилось в то,  что мы находились буквально в нескольких километрах от Москвы, в самом центре России.
 «Как жаль, – с грустью подумал я, – что моя Лора не видит плодов своего труда»!

                ***
  Из просторного холла пирамиды, отделанного белым мрамо-ром, можно было попасть в современную гостиницу и уютный ресторан. Служебный лифт, предназначенный только для со-трудников, вёл вниз к основным отделам, которые размеща-лись в самом основании. Прямо перед ним был установлен пропускной пункт со скрытым устройством, автоматически ска-нирующим глазные зрачки работников и проверяющим их пла-стиковые визитные карточки. Отдельный лифт поднимался только наверх - к кабинетам руководства компании; там же бы-ли устроены мой кабинет и личные апартаменты. Вершина пи-рамиды венчалась смотровой площадкой, над которой нахо-дился центральный пункт наружного наблюдения.

                ***
  Как только мы с Докой вошли в холл, то увидели Санчо. Лицо его светилось счастьем, и мы крепко и по-родственному обня-лись. Он дал знать, что всё готово к моему приезду и Панса – его жена с нетерпением ждёт меня к себе в гости. Я был очень рад увидеть старого друга нашей семьи и пообещал, что в са-мое ближайшее время навещу их в новом доме.
  Мы же с Иорданисом поднялись в мой кабинет.
  Это было большое светлое помещение со стеклянными сте-нами и потолком. Из окна открывался потрясающий вид на Мо-скву реку и её живописные окрестности. Прямо и кабинета вела дверь в мои холостяцкие апартаменты, которые оказались очень удобными и комфортабельными. Рядом с моим находил-ся офис Доки Иорданиса, а чуть дальше по коридору – Лёвы Толстого и ещё несколько помещений, предназначенных для руководства компании.
  Не успели мы с Докой осмотреться, как в помещение вошёл Лёва Толстой. Я сразу же понял, что очень давно не видел своего друга!
  За это время Лёва пополнел и полысел, его розовые щёчки лоснились, а на носу блестели маленькие очки в золочёной оправе. Остатки некогда густой Лёвиной шевелюры слегка ку-черявились на затылке, однако его дорогой костюм и аксессуа-ры выглядели безукоризненно.
  После объятий и горячих приветствий, он сразу перешёл к делу:
– Рад приветствовать тебя, шеф! – Лёва почесал свои куд-ряшки на висках и провёл платочком по лысине ото лба до ма-кушки. – Все давно ждут твоего приезда. Я подобрал кое-кого из наших однокашников. Старался выбирать самых достойных, но последнее слово, естественно, будет за тобой. Все собра-лись в конференц-зале на небольшой фуршет.
– Подожди, Лёва, «не суетись под клиентом»! - остановил его я. - Дай хоть на тебя посмотреть - чёрт ты лысый! Ты вы-глядишь, как новенькая тысячедолларовая купюра.
– А, как же иначе? – с гордостью поднял свою «кудрявую» голову Лёва и манерно отбросил в сторону несуществующие волосы. – Я ведь теперь не какой-то там профессор МГУ, а начальник информационно-аналитического отдела компании «Долорес» с зарплатой в десятки раз выше, чем у моего быв-шего ректора! А ещё имею персональный «Волово» с водите-лем, пользуюсь трёхэтажным коттеджам, и чувствую себя как американский миллионер. Одним словом, я искренне благода-рю тебя – Иван за то, что не забыл и приблизил меня к себе. Спасибо тебе - старик за доверие. Оправдаем-с, дай срок! 
– Да, ладно тебе передо мной шаркаться! Да, я совсем за-был! – спохватился я, указывая на Доку. – Познакомьтесь, это – шеф службы безопасности и мой первый заместитель по всем вопросам - Иорданис. А это? – я обнял Лёву за плечо и подвёл к Доке. - А это - светило прикладной юриспруденции и гений современной информатики, мой однокашник и добрый друг - Лев Николаевич Толстой – не «зеркало русской революции», конечно, хотя – тоже из древнего графского рода.
– Весьма, - польщён, – Толстой от волнения начал паясни-чать и изображать из себя столбового дворянина, – Много на-слышан-с о том, что в нашей фирме система охрана организо-вана значительно лучше, чем в самой «Бутырке»!
– Очень рад! – строго, без эмоций ответил Дока. – Извини-те, наверняка вам хотелось бы остаться наедине. Я, с вашего позволения, удалюсь, вызову своих ребят и дам необходимые распоряжения.
 Он кивнул нам с Лёвой и вышел в свой кабинет.
– Ну, Лёва, расскажи вкратце! – я указал ему на кресло. – Какова обстановка на «фронтах»? Более подробно поговорим с тобой чуть позже!
– Значится, так. – Толстой сразу же перешёл на деловой тон, – как говорят знающие джентльмены: «Заклинило! А это - точка отсчёта нового сознания»! В стране полный запор, кото-рый у нас почему-то принято называть – новым застоем. При-чём он проявляется буквально во всём! После повторного из-брания нашего «весёленького» президента все успокоились и тихо воруют-с. Современная Россия стала напоминать недо-развитого подростка, которому в детстве всё запрещали, морили голодом и держали на коротком поводке. Когда же этот сорванец немного вырос и немного осмелел, он начал творить в своём доме нечто невообразимое! Сей, обалдевший от свободы недоросль, нагло крадёт деньги, угоняет машины, беситься и паясничать, как шелудивый пёс, сорвавшийся с цепи. Но об этом у нас ещё будут время поговорить. Вернёмся лучше к нашим кадрам! Ты сам мне по телефону говорил, что утверждать штатное расписание собираешься сам - лично. Посему я подобрал кое-кого с испытательным сроком – посмотришь и сам выберешь. Кого будет надо – подтянем: времена сейчас лютые и голодные, так что бесценные кадры просто валяются под ногами. Причём во всех областях.
– А, как там наш Поллак и Вольский?
– Наши Сашки? – Лёва нервно забарабанил по столу паль-цами. – Сашку Вольского погнали из министерского кресла. В настоящий момент он остался без работы – обозлился на весь белый свет и ни с кем не желает входить в контакт. По моим оперативным данным: жена от него ушла, а сам он находится в затяжном запое. Одним словом – в своём амплуа! Ты же на-верняка слышал, какой был скандал, связанный с его шефом. Проститутки... лицо, похожее на министра юстиции и всё такое прочее... Сашку задело – прицепом. Всю обойму бывшего ми-нистра отстегнули. Как говорится: «паны дерутся, а у холопов чубы трещат»! В результате Вольский обиделся на весь мир, из дому выходит только за выпивкой. Положение у него – не позавидуешь. Впал в длительную депрессию... Что делать – ума не приложу?!
– Дашь мне координаты Вольского – в ближайшие дни я его обязательно навещу. Лучшей кандидатуры на начальника юри-дического отдела нам всё равно не найти. А, что касается за-поя, так мы выведем его от – ту – до - ва! Было бы хуже, если бы он безразлично реагировал на весь этот бардак. Алкоголи-ками становятся одинокие люди, которые не принимают обще-ство в том виде, в котором оно существует. Что же касается русского человека, то запой для него – это именины сердца и отпуск для души. Скажи мне лучше Лёва, что с нашим «амери-канским» другом?
– Поллак процветает. Но я имею конфиденциальную ин-формацию о том, что не всё в порядке в «доме ****юховичей»! – Толстой многозначительно поднял палец и хитро прищурил глаз. – У его узкозадой жёнушке - американки появился любовник. И это не просто флирт перед началом климакса, а вполне серьёзное увлечение похотливой самки, сбесившейся на сексуальной почве.
– Лёва, откуда тебе в Москве известно, что у Сашкиной супруги в Сент-Луисе имеется любовник? – с недоверчивой улыбкой спросил я. – Если не брешешь, то колись.
– Обижаешь, начальник. А, за что же мне деньги платят? – с нескрываемой гордостью произнёс Толстой. – Если у прези-дента США на заднице вскочит «незапланированный» прыщ, я узнаю об этом первый. Я же профи – АПН и прочие всеведу-щие инстанции у меня на постоянной подкормке. Поймите, «то-варищ», работа у меня такая! - он многозначительно поднял вверх свой указательный палец. - Я же глава информационного отдела компании «Долорес». Ин-фор-ма-ци-он-но-го – понимать надо! – Лёва сначала скорчил важную и серьёзную фи-зиономию, а потом живо и заразительно расхохотался.
– Ну, ты даёшь! – восхитился я его осведомлённостью. – Значит ли это,  что мы Поллака уже не заполучим?
– Кто ж вам рассказал такие глупости! – Лёва вопроситель-но вылупил из-за очков свои хитрые глазки. – Есть одна заце-почка... Мать Сашки, как тебе известно, давно умерла. Отец же его, ну ты помнишь – нашего старого профессора по латыни - Арона Поллака! Так вот, в настоящий момент он лежит в онко-логическом институте с последней стадией рака. Судя по все-му, дела действительно плохи, поэтому младший Поллак со дня на день должен приехать в Россию. Он же настоящий ев-рейский сынок! Ты не подумай, я не злорадствую. Только, когда он приедет, мы будем иметь реальную возможность по-говорить с ним по законам гусарской чести: вспомним лихую молодость, покажем нашу резиденцию, объясним задачу – он такой же Водолей, как и мы с тобой, – должен будет понять, что к чему. А потом, ненароком, откроем глаза на его се-мейную ситуацию. Уверен, что нам удастся его уломать. Чувство ностальгии обязательно проснётся, а мы её усилим – красавицу-девицу, очаровательную секретаршу подставим, и он будет наш со всеми потрохами, понял мою мысль?
– Идея интересная, но требует детальной разработки. – Я поглядел на свои часы. – Ладно, Лёвушка, пойдём к нашим, выпьем по рюмочке чая за встречу, посидим накоротке с одно-кашниками, а потом начнём заниматься делами. Кстати, ты упомянул о секретаре... Мне будет нужен опытный референт – с языками, грамотный и малословный. Подумай над этой про-блемой.
– А, что тут думать? Секретарь – это лицо фирмы. Возь-мёшь молодую секретаршу –   хочешь, не хочешь, будешь каж-дый день ей под юбку заглядывать или она сам под стол к тебе залезет. Старая – слишком скучно и не солидно – замучишься с ней. Возьми моего сына: отличный парень, окончил МГИМО, три языка, красный диплом, кун-фу, машину водит, как бог. Я его в МИД устроил, так ему не нравится бумажки из кабинета в кабинет таскать, понимаешь. И живёт он вместе со мной – на территории резиденции «Долорес» В одном лице получишь секретаря, водителя и, если понадобится - личного охранника. Я помню твоё обязательное требование – так он родился в конце января. Он не женат, слава Богу! Есть, правда, у него один недостаток, – продолжал Лёва, и по его светящемуся лицу было видно, что Толстой очень гордится своим сыном, – не любит попусту языком трепать – слова клещами не вытя-нешь. Но, в нашем случае это именно то, что тебе нужно. Ведь молчание, это – золото! Кстати, ты обещал мне при встрече рассказать про Док, Донов и прочее, про твоего серьёзного заместителя – по своему виду уж очень он смахивает на мафиози.
– Расскажу, Лёвушка, обязательно всё расскажу. А, насчёт сына – это прекрасная идея. Завтра же утром пришли его ко мне – хочу сам убедиться, какой он у тебя замечательный. Как его зовут?
; Роман - Роман Толстой. Дай Бог, мы тебе, старик, всей
семьёй служить будем. Ведь жена моя, Лиля, заведует нашим рестораном. Не хочу перехваливать пацана, но он стоящий му-жик, сам увидишь.

                ***
  Я оборвал домашний телефон Вольского, но гудки провали-вались в тишину, как в бездонный колодец. На телефонной станции мне сообщили, что его телефон отключили за неупла-ту.
  В возникшей ситуации, мы с Иорданисом решили съездить к нему на квартиру, чтобы самим разобраться: что к чему.

                ***
  С некоторых пор Вольский жил в самом центре столицы, в небезызвестном «доме на набережной»
  Проезжая по оживлённым улицам Москвы, я не верил собст-венным глазам: как за столь короткое время она могла преоб-разиться до неузнаваемости!?
  Улица Горького, а ныне - вновь Тверская стала походить на центр любого крупного европейского города – те же рекламные щиты всё тех же общеизвестных фирм. Я был вынужден с грустью констатировать, что неповторимый дух города моего детства начал безвозвратно выветриваться, во всяком случае, из центральной части столицы. И, кому понадобилось навязывать этот затёртый товарно-рекламный стандарт? Неужели, это необходимое веяние времени, желание доказать свою принадлежность к цивилизованной макро куль-туре?
  Тем не менее, город выглядел вполне нарядным и современ-ным. Везде было полно шатающихся без дела молодых людей, разодетых как на праздник. По тротуарам сновали неподра-жаемые московские женщины, которые заслуженно считались самыми красивыми в мире.
   «Да, - подумал я, - пожалуй, нигде в консервативной Европе не встретишь таких открытых лиц и добрых кокетливых глаз, великолепных фигур и таких соблазнительных стройных но-жек»!
  Удивило меня и огромное количество самых дорогих инома-рок автомобилей, которые «за бугром» могут себе позволить только кинозвёзды или отпрыски королевских фамилий! Но за рулём «московских» «Бугатти» и «Лотосов» сидели наши про-стые бритоголовые парни, которым было глубоко наплевать на все буржуазные условности и предрассудки.
  На каждом углу вели бойкую торговлю многочисленные ларь-ки, забитые фирменными напитками, жвачками и всякой загра-ничной хреновиной. У центральных переходов города кучкова-лись представительницы самой древней профессии, которые как послушные пионеры следовали за своим вожатыми - суте-нёрами. 

                ***
  Минуя Смоленскую площадь, мы пересекли Москва - реку, и остановились у Сашкиного дома.
  Когда-то этот правительственный жилой комплекс, поражав-ший москвичей своим ультрасовременным видом и вызывавший у них нескрываемую зависть, теперь представлял собой жалкое и безликое строение.
    Кто только не проживал здесь раньше!
    Этот дом был хранилищем и инкубатором высшей партийной элиты, имел свой собственный внутренний магазин и прачеч-ную, парикмахерскую и библиотеку, действующий фонтан и внутренний парк. И вся эта инфраструктура предназначалась исключительно для жителей одного единственного правитель-ственного дома. Некогда в его здании имелся даже собствен-ный детский садик, где усиленно питались и «правильно» со-держались отпрыски партийного начальства, а на последнем этаже здания размещался специальный открытый балкон, на котором закаливали «кремлёвских деток», заворачивая их неж-ные тела в тёплые спальные мешки. Их сердобольные родите-ли очень заботились о здоровье бесценной поросли советской номенклатуры, осуществляя «нетленные» идеи коммунизма в отдельно построенном доме на набережной. Вдохновителю этого жилищного проекта - нашему лучезарному «усатому» вождю было выгодно иметь такой тесный загон для своих подчинённых. В этой комфортабельной ловушке они всегда оставались под неусыпным присмотром спецслужб и его личным контролём. Специально обученные «дяди» с Лубянки круглосуточно подглядывали за жителями этого потребительского рая, зная всё и обо всех. Если же кто-то из жильцов престижного дома становился неугодным «отцу народа», его тут же выселяли вместе с семьёй: провинившегося – в расход, а остальных определяли на содержание в казённом доме.
   Однако простые люди благоговели, проходя мимо этой ска-зочного замка в стиле сталинского ампира, а прогрессивные умы всегда люто ненавидели его, считая дьявольским бастио-ном антихриста. Так или иначе, всё в нашей жизни относитель-но и сейчас унылый вид этого элитного гнездышка, воздвигну-того для «совковых небо жителей», стал больше напоминать развалины ада или бетонную мумию, сохранившуюся со вре-мён далёкого и мрачного прошлого!

                ***
– Доброго здоровья! – обратился к консьержке Дока Иорданис. – Не подскажете нам, где находится квартира Вольских?
– А, вы, кто такие будете? – в окошко выглянула краснощё-кая старушка и подозрительно поглядела на нас.
- Мы его друзья – однокурсники по университету! – Вме-шался я.
- Теперь все друзьями называются, – недовольным голосом пробурчала старушка и гневно добавила, – а потом стреляют друг в дружку из пистолетов.
– Да вы позвоните ему и спросите! – настаивал я.
– Ещё чего захотел! Дозвонишься до него, как же!
  Не совладав со своей привычкой фискалить и быть в курсе всех жилищных дел, она проявила удивительную осведомлён-ность и заговорщически прошептала нам по «большому секре-ту»:
– Жена от него ушла! Сбежала к чертям собачьим и все вещи из квартиры вывезла. А он, проклятый - пьёт, не просы-хает. Третьего дня выходил – целую сумку водки нёс и ещё ка-кие-то пакеты. Больше я его не видала. Поднимайтесь на чет-вёртый этаж! – и уже вдогонку громко сказала она, чтобы ус-лышал весь подъезд. – Да ноги вытирайте об половик, слышь!

                ***
  Мы битый час стояли у резной двери квартиры Вольского, безнадёжно нажимая на кнопку звонка. Тот издавал очень не-приятный и протяжный зуммер, похожий на занудливый писк придавленной канарейки. Однако с обратной стороны царила гробовая тишина, и нам никто не собирался открывать.
   Иорданис начал дёргать за ручку, после чего дверь, скрипя, сама собой отворилась, и нам ничего не оставалось, как войти вовнутрь.
  Квартира Вольского представляла собой просторную «сталинку» с высокими потолками, овальными арками и дорогим, отполированным паркетом.
   Мы прошли на кухню.
  Там царил полнейший бардак: мойка была завалена грязной посудой, а на полу, подоконнике и плите валялись пустые бу-тылки из-под водки, коньяка и пива. На столе лежала газета в жирных пятнах, на которой были разбросаны рыбьи скелеты, утыканные сигаретными окурками. В воздухе висел тошнотвор-ный запах протухшей рыбы, смешанный с густым перегаром.
  Мы прошли в жилые комнаты. Они были абсолютно пустые, только по углам собралась пыль, отмечавшая контуры выве-зенной мебели, а в центре зала одиноко пёстрел шёлковый гал-стук от «Армани»!
  Сашку Вольского мы обнаружили в спальне, вернее сказать, в той комнате, которая когда-то служила для этой цели. В тот момент в ней находился только старый диван, а в углу стоял маленький кухонный телевизор, который, работая без звука, мигал и показывал невесть что. Сашка лежал на полу в позе раненного бойца, однако рот его был широко раскрыт и изда-вал надрывный храп вполне здорового пьяницы.
  Вольский был одет в махровый халат на голое тело, щёки его покрывала недельная щетина, а давно не чесаные волосы тор-чали в разные стороны, как у пьяного ёжика. Одну руку он ис-пользовал в качестве подушки, другой прижимал к груди пус-тую бутылку от перцовой водки, а между его губами торчал погасший сигаретный бычок.
   Да, сие зрелище предназначалось не для слабонервных, и в валявшимся на полу человеке трудно было узнать бывшего зам министра юстиции?
  Конечно же, разговаривать с Вольским в таком состоянии бы-ло делом безнадёжным – его надо было срочно привести в чувства. Обсудив ситуацию, мы с Иорданисом решили дейст-вовать следующим образом: я должен был навести в доме от-носительный порядок и попытаться растолкать пьяного Сашку, а Дока смотаться в ближайший магазин и принести всё необхо-димое для его экстренной реанимации.
 
                ***
  Я прибрал на кухне Вольского, свалил весь собравшийся му-сор в целлофановый кулёк, и открыл настежь окна.
  В холодильнике «министра», как говорится: мышонок пове-сился! Продуктов не было никаких! Однако я обнаружил там не свежие носки хозяина квартиры, а на полке морозильной каме-ры лежал лаковый туфель сорок пятого размера.
    В кухонном ящике каким-то чудом осталось несколько кар-тошек, с проросшими корешками, кочан капусты и остатки под-солнечного масла в старой бутыли, покрытой пыльным мхом. Поставив на газовую печку кастрюльку с картошкой, я натёр на тёрке капусту, приготовив из неё что-то вроде салата.
– Пошли все на х-й! – послышались громкие призывы из спальни. – Немедленно – на х-й!!! – хорошо поставленным ко-мандным басом матерился «министр».
«Ругается, значит - будет жить»?! – подумал я с улыбкой умиления пошёл на голос.
Сашка по-прежнему лежал на полу и, опрокинув бутылку, тщетно пытался что-то слизнуть с горлышка пустого «Немиро-ва». Увидев меня, он, как ни в чём не бывало - словно мы с ним расстались минуту назад, протянул похмельным баритоном:
– Запомни, Ванька: все бабы – ****и?! А ****ство – это смертельный диагноз! Пойми брат, даже самая лучшая из них – и то стерва! – После этих слов он, опомнившись, удивлённо промычал. – Ой!? А, ты, как здесь оказался? Ты же исчез... Мы же тебя это… почти похоронили!
– Да нет, живой, как видишь! – я присел рядом с ним и по-трепал по его взъерошенной шевелюре. – Тебе надо меньше пить, Санёк. Твой организм уже не вырабатывает алкоголь - дегидрогеназу - весь кальций из него уже вышел! Смотри, как тебя колотит и кочевряжет?!.
– А ты что, там - за «бугром» химиком заделался, что ли? Был ведь, кажется, адвокатом?
  Сашка протянул ко мне свою дрожащую руку, ткнул растопы-ренными пальцами в бок, проверяя, не снится ли ему всё это. После этого его кисть свело, и всё тело начало колбасить. Вольский, сделав страдальческую мину, запахнул воротник халата и стал махать руками перед лицом, отгоняя от себя сле-тевшихся «демонов».
– Сначала мне нужно опохмелиться! – промямлил он, бес-помощно моргая своими хмельными глазками. – Знаешь, а от меня жена ушла, сука! С работы меня попёрли, нафиг! Свои заначки я безбожно проиграл в казино, а всё, что после этого осталось, намедни пропил к чёртовой маме! – он протяжно вы-дохнул и устало закрыл лицо ладонью.
– Велика беда! – я по-матерински стал гладить его по за-тылку. – Будут у тебя и деньги и жена твоя – вернётся, куда она денется?! А не захочет, так мы тебе другую найдём – ещё луч-ше прежней!
–  Другую – не надо! – Вольский громко и откровенно икнул и, перейдя почти на плач, промямлил. – Я эту люблю – су-у-уку!
– Тогда, старую отыщем, только которую из них – вторую или третью? Я уже запутался в твоих жёнах...
– Да нет, я же с первой сошёлся – с Танькой! – Сашка ещё раз с удовольствием икнул. – Дети наши уже выросли, и жили мы с ней душа в душу. Но... обидел я её шибко. Ушла, не вы-держала моего накала, то есть запоя. Месяца три, как пью... то бишь – страдаю…
– Три месяца –  это рекорд!
– А, ты точно Таньку вернёшь, не обманываешь? – с наив-ной серьёзностью спросил Вольский, и мне даже показалось, что он на миг протрезвел.
– Обижаешь! - поклялся я.
– Тогда наливай! – он плотоядно поглядел на меня и обли-зал пересохшие губы. – Иван, добрая душа, очень тебя прошу – плесни пивка!
  В это время в коридоре послышались шаги.
  В комнату заглянул Иорданис – весь в пакетах, в которых ве-село позвякивали бутылки.
– А это ещё кто такой? – удивлённо уставился на него Вольский, громко икая. – Дон Карле… Карлеоне какой-то!
– Это наш друг, не бойся! – Я от души рассмеялся, поскольку мне было приятно видеть Сашку, который не терял чувства юмора в любом состоянии. – Пойдём, мой хороший, лучше на кухню – здесь всё равно негде даже присесть. Опохмелишься немного, а потом и поговорим по душам. А это мой ближайший друг и помощник Иорданис! Знакомьтесь – вам вместе работать – сказал я, указывая на Доку.
– Где это мы будем работать – в «коза-ностре», что ли? – Вольский обтёр руку об халат и протянул её Доке: – Вольский Сашка, то есть – Александр.
  Иорданис помог ему встать, и мы с ним направились на кухню. Вольский, явно стесняясь своего разобранного вида, запахнул полы халата и засеменил вслед за нами.
  В четыре руки мы быстро организовали что-то вроде друже-ского сабантуя. На столе уже дымилась горячая картошечка, воздух освежал капустный салат, а в морозилке охлаждалась водка и дюжина бутылок с пивом. Иорданис умело открывал консервы с печенью трески, малосольными огурцами и риж-скими шпротами.
– Поешь капусты, Санёк! – отеческим тоном советовал я Вольскому. – Тебе известно, что Гришка Распутин, когда его неожиданно вызывали в царский дворец, за полчаса приходил в себя от пьянки, съедая простую миску квашеной капусты.
– Да пошёл он на х-й, твой Распутин! Он был ****ун и алко-голик! Как, впрочем, и все мы... – Сашка сидел на стуле и вни-мательно следил за передвижением по столу пивных бутылок. Потом, не выдержав внутреннего накала и делая холостые гло-тательные движения, он нетерпеливо воскликнул. – Не томи, Иван, – трубы горят!
  Не дав пене в стакане осесть, Вольский выпил его содержи-мое залпом, при этом его острый кадык, заросший щетиной, энергично двигался, а из горла слышались водопроводно-булькающие звуки. Не ставя стакан на стол, он требователь-ным взглядом указал, чтобы налили ещё. После третьего ста-кана взгляд Вольского просветлел и стал более осмысленным. Блестя проснувшимися очами и широко улыбаясь, он вдруг начал громко декламировать:

Будь в силах ты всем, скопленным помалу,
Пойти ва-банк за карточным столом,
И проиграть, и всё начать сначала,
Не пожалев ни разу ни о чём...

– Ты что, стихи начал писать на старости лет? – улыбнулся я.
Сашка Вольский обнял меня за плечи, смачно поцеловал в щёку и произнёс:
– Ванька, сукин ты сын, я страшно рад тебя видеть! Ты жизнь мне сегодня спас... А стихи это - не мои, а Киплинга, чтоб он сдох проклятый! Ну, а теперь рассказывай – откуда ты свалился?
– Я вернулся в Москву! – начал я серьёзно, понимая, что Сашка немного пришёл в себя и с ним уже можно разговари-вать. – У меня своя компания «Долорес»: инвестиции, юриди-ческая, маркетинговая, аудиторская помощь. Фирма зарегист-рирована в Монако, но наша резиденция расположена под Мо-сквой и куплен офис в самом центре столицы. На настоящий момент имеется вакантная должность начальника юридическо-го отдела, к ней – трёхэтажный коттедж, персональный «Воло-во», оклад в десять раз больше, чем у твоего министра юсти-ции, плюс комиссионные от удачно проведённых дел... За этим я – у тебя!
– Как ты говоришь – «Долорес»? – на лице Вольского поя-вилась тень сомнения. – Я слышал, что это крупная инвестици-онная компания с миллионными капиталами, которая принад-лежит какому-то магнату русского происхождения. Об этом писал наш журнал «Коммерсант», да-да - была большая статья! Так ты и есть – тот самый магнат из Монако? Ни фига себе! И теперь ты предлагаешь мне - безработному министру юстиции такую сумасшедшую должность у себя в компании? Коттедж, говоришь, «Волово» и небольшой оклад, но это просто - неве-роятно! – Сашка с умным видом почесал затылок и неожиданно пробурчал:
 – Но, к сожалению, я не могу на это согласиться!
-   Почему?! – возмущённо воскликнул я.
-  Мне надо подумать! – Вольский сделался вдруг серьёз-ным, преобразился и стал похожим на совкового чиновника - бюрократа. - Я не могу вот так сразу всё бросить и дать поло-жительный ответ на это заманчивое предложение.
-  Что же тебе останавливает, скажи?! – Натянуто улыбнул-ся я, уже ничего не понимая.
-  Мне нужно всё хорошо прикинуть, покумекать на досуге, бутылки сдать, наконец... – Серьёзным тоном ответил Вольский и начал говорить явно не по делу. -  Ванька, а ты знаешь, когда я сильно... ну это... начал пить... Дошло до того, что, уходя на работу, Танька меня начала запирать на ключ. Представляешь, дома ни грамма, а я каждый день «на рогах»! Она, бедная, обыскивала весь дом, но не могла найти даже капли алкоголя!
–  И, как же ты умудрялся напиваться, если не секрет?
– Секрет! Но, тебе – скажу... Помогала русская смекалка и простая соломинка. Когда жена уходила, я звонил своей быв-шей секретарше и просил её притащить спиртное прямо под дверь моей квартиры. Та, конечно же, сопротивлялась, но всё равно несла. Она подставляла откупоренную бутылку к замоч-ной скважине, я просовывал в неё свою соломинку для коктей-лей и высасывал всё содержимое. Так вот, ты для меня сейчас – как та соломинка, которую мне во спасение преподнесла её величество - судьба!
– Значит, ты - согласен?
– Да, что же тут думать? Конечно, да!!! – Вольский с по-хмельным воодушевлением и подъёмом взглянул на нас с Иорданисом и, опустив свои руки нам на плечи, задорно про-кричал: – Мы теперь одна команда! Ура!
Однако после этих слов он вновь изменился в лице, насу-пил брови, и  менторским тоном заявил:
 - Только у меня, ребята, имеется ещё одно - очень важное условие. Обещайте, что обязательно его выполните!
– Говори – сделаем всё, что захочешь! – обрадовался я.
– Мужики! – Вольский многозначительно обвёл стол своим пальцем, указывая на бутылки, и командным голосом грозно изрёк. – Чтобы подобных пьянок, товарищи, больше никогда не было! Я ясно выражаюсь или как?!
  В нашей компании воцарилась полная тишина. Воспользо-вавшись паузой, Вольский медленно допил остатки своего пи-ва, после чего мы все вместе весело расхохотались.

                ***
  Ранним утром Роман Толстой уже стоял перед моим рабочим столом, держа в руках пухлую папку, заполненную его дипло-мами и характеристиками.
  Это был высокий парень спортивного телосложения с корот-кими чёрными волосами, зачёсанными назад. Он был модно, со вкусом одет и со стороны выглядел настоящим комильфо. В его движениях и словах не было манерности и заискивания, а совсем наоборот, чувствовалась внутренняя уверенность в себе и неподдельная утончённость, говорящая о благородном происхождении. Я был осведомлён о том, что его дед и прадед являлись потомственными дворянами, чьи имена были хорошо известны в нашей истории. Прадед служил личным адъютантом Николая второго, а дед был известным профессором правоведения МГУ. Изысканные манеры его предков-аристократов проявлялись в Романе даже в мелочах: во взгляде, повороте головы, осанке. Одним словом, по внешним показателям этого молодого человека лучшего секре-таря-референта трудно было себе представить.
– Вы сами захотели работать у меня? – спросил я у Романа, перебирая его бумаги. – Или, это пожелание ваших родителей?
– Это предложение было моей заветной мечтой! - Ответил он и добавил. – Я многое слышал о вас, и для меня было бы честью трудиться рядом с таким человеком.
– Ты хорошо воспитан! – не удержался я от похвалы. – Но, ответь мне откровенно на один вопрос: когда-либо к тебе об-ращались работники наших спецслужб с предложениями о со-трудничестве?
– Скажу честно: обращались! – без тени смущения ответил Толстой. – Это было и в университете и во время работы в Ми-де. Однако я отверг эти предложения.
– Отчего же?
– На это были две причины, – откровенно сказал Роман. – Я бы ни за что не смог «стучать» на своих однокурсников, сослу-живцев или на кого-либо ещё. Кроме того, учитывая моё явно не пролетарское происхождение, мне бы никогда не доверили более или менее интересную работу.
– Допустим, что это так?! – продолжал я. – Но, тебе навер-няка известно, что работа в «Долорес» предполагает ненорми-рованный рабочий день, возможное совмещение функций; она, в конце концов, может оказаться опасной для жизни, учитывая те цели и задачи, которые стоят перед нашей компанией.
– Мне всё это известно, и я готов выполнять эти условия, шеф!
– Я пока ещё не твой шеф.
– Извините...
– Позволь задать тебе деликатный вопрос? – неожиданно для самого себя спросил я. – Мне известно, что ты не женат. Каким образом организована твоя личная жизнь?
– Вам ответить начистоту?
– Пожалуй, если мой вопрос тебя не шокировал.
– Я встречаюсь с женщиной, старше себя. Она работает в вашей фирме и живёт в городке нашей компании. Но, поскольку мои родители не осведомлены об этих отношениях, я бы по-просил вас, чтобы эта информация осталась между нами.
– Естественно! Но, тогда расскажи мне напоследок, каков круг твоих интересов и увлечений?
– Большой теннис; музыка – джаз; прогулки по лесу; естест-венно, – компьютер...
– Каковы успехи в теннисе, РС?
– Компьютер – показатели высокие, теннис – уровень люби-теля, желающего повысить свои результаты.
– Ты нуждаешься в жилье?
– Проживание с родителями меня вполне устраивает, во всяком случае, пока.
– Ну, что ж, я подумаю и дам окончательный ответ через три дня.
; Спасибо! До свидания.

                ***
 Когда Роман покинул мой кабинет, туда сразу же зашёл Иор-данис.
– Ты слышал нашу беседу? – Спросил я у него.
-  Да.
-  Ну, каково твоё мнение об этом парне?
– Он показался мне умным, сообразительным, хорошо об-разованным и тактичным молодым человеком. -  На одном ды-хании выпалил Дока. – Этот молодой Толстой обладает  едким хладнокровием и чувством собственного достоинства. Однако его кандидатура должна быть тщательно проверена через мои каналы, причём не только его лично, но и его, так называемую даму сердца.
– Ты читаешь мои мысли... Тебе хватит трёх дней?
-  Вполне!

                ***
  Лёва Толстой вошёл в кабинет и первым делом спросил:
– Ну, как тебе мой сынок?
– Замечательный парень! – искренне сказал я. – Ты очень хорошо его воспитал. Через три дня я дам свой окончательный ответ... Да, Лёва, сразу видно, что кровь не водица – твой сын сохранил в себе лучшие качества русского дворянства!
– Можно подумать, что для тебя это новость. Я и назвал его честь своего деда, который без вести пропал во время гражданской войны. Скажи мне лучше правду: ты что, будешь «пробивать» его на вшивость?
– Если честно, то да!
– Это, конечно, правильно, но «стучать» – не в правилах нашей семьи.
– Лёва, ты не обижайся, но, пусть каждый занимается своим делом. Парень мне понравился и скорее всего я его возьму. Надо только подождать пару дней.
– Нет проблем. – У него явно поднялось настроение. – Так, шеф, я должен ввести тебя в курс наших дел. Мной подготов-лены папки с досье на каждого сотрудника компании. Кому мне их передать?
– Дока Иорданис и его отдел занимается этими вопросами.
– Тогда, как ты меня просил, несколько слов об обстановке в стране... Как тебе известно, нынешний президент был избран народом, как победитель и гробовщик коммунистического ре-жима. Хребет коммунистам он, действительно, надломил, от-теснив их от публичной власти, но на этом всё и ограничилось. В ответ на его действия, они затаились и прочно заняли пози-ции среднего звена, практически продолжая негласно править государством. Перед последними выборами президента, его команда воспользовалась финансовой поддержкой некоторых наших олигархов – группы умных и грамотных авантюристов, которые использовали плоды приватизации для своего собст-венного обогащения. Они вложили свои «тёмные» капиталы в самые прибыльные отрасли народного хозяйства: нефть, газ, алкоголь, алмазы, сталь и цветные металлы. После того, как они помогли президенту сохранить власть, им были представ-лены сумасшедшие преференции. Теперь эти парни открыто пользуются плодами своей услуги, занимая элитное положение в экономики, а проще сказать: зажрались как боровы и продол-жают воровать! В итоге экономика России стала напоминать слегка поредевший лес, в котором должности лесников заняли самые наглые браконьеры. В результате этой кадровой поли-тики, а вернее полного отсутствия какой-либо политической воли, в стране воцарился беспрецедентная правовая анархия. Из бюджета совершенно открыто изымаются колоссальные средства, деньги миллиардами переводятся на заграничные счета, налоги в казну практически не поступают. Народ нищает; одним словом, как это всегда происходило в истории: итогами революции воспользовались наши молодые доморощенные буржуа.
–  А, куда смотрит президент?
– Президент почувствовал себя императором России и по-чивает на лаврах, хотя иногда ведёт себя хуже пьяного извоз-чика. А обычно наш новый царь немного выпивает, играет в теннис, с удовольствием мотается за границу, где тихо «киря-ет» со своими зарубежными друзьями. Все текущие государст-венные дела пущены на самотёк, а вокруг его семьи распро-страняются разные мерзкие слухи, не очень далёкие от истины. Но, сам он, по моему мнению, человек чистый и не склонный к стяжательству – Водолей всё-таки. В последнее время, наш президент имеет проблемы с сердцем – видимо, нужно будет делать коронарное шунтирование.
– Надо срочно связаться с его администрацией и предло-жить ей помощь в обеспечении лучшими кардиологами! – ска-зал я. – Об организации операции пускай не беспокоятся – всё расходы мы возьмём на себя. Это следует сделать, а то наши эскулапы ненароком и прирежут этого «старого лиса». А ему ещё рано умирать!
– Старик, а не сильно ли ты поднял планку? – с недоумени-ем посмотрел на меня Толстой. – Как мы можем указывать пре-зиденту, где и как делать ему операцию? Разве это тоже вхо-дит в задачи нашей компании? Да, и вообще - кто нас пустит в Кремль?
– Привыкай, Лёвушка: ещё как пустят, ещё двери распахнут и спасибо скажут. Он и сам к нам приезжать будет, дай только срок. Запомни: президенты, это – далеко не боги, а такие же смертные, как и все остальные. А каким образом к нему про-биться – это моё дело. И знай, Лёва, здесь мы будем встре-чаться с людьми и более влиятельными, чем президент. Отны-не и впредь, все важные встречи будут проходить только у нас в резиденции, без всяких выездов в Кремль, ГБ и московские мэрии. И, пойми меня правильно: я далеко не бедный человек и вернулся на родину не для того чтобы деньги зарабатывать, хотя совсем не исключаю этой возможности. Но наша с тобой цель заключается в том, чтобы сдвинуть этот Сизифов камень с мёртвой точки, понял?!
– Всё понял, шеф. – Толстой несколько сник и показался явно озадаченным.
– Скажи-ка лучше, что творится в спецслужбах?
– Они полностью дезориентированы: на сегодняшний мо-мент нет стройной концепции ни по вопросам внутренней, ни тем более внешней политики. Такой же вакуум в экономике, идеологии и национальном вопросе. Полувековая война за создание социалистического лагеря полностью проиграна, а другие цели пока не определены. Все наши чёрные, жёлтые младшие братья разбежались из нашей палубы, как крысы с тонущего корабля. Украину тянет в НАТО, идёт война в Чечне, Среднеазиатский регион превратился в плацдарм для моджа-хедов и наркотрафика. Внутри страны растёт внутреннее на-пряжение и недовольство, а население разделилось на две основные группы: одни хотят возврата к прошлой совковой системе распределения ценностей, другие по инерции готовы идти вперёд, но толком не знают – куда именно. Налицо полное отсутствие национальной идеи. Есть небольшой процент тех самых «новых русских», которые сосредоточили в своих руках несметные богатства, но их единственной задачей является попытка любыми путями сохранить то, что было награблено в смутные времена перестройки. А вообще, лично у меня скла-дывается такое впечатление, что всё активы государства про-валивается в какую-то бездонную прорву! Но, это не только моё персональное мнение: в глубине нашего аморфного обще-ственного болота зреет буря. Роль ГБ, как направляющей и решающей силы в формировании политики государства, прак-тически сведена к нулю. В его недрах силы очень разобщены, однако большая часть молодых работников, не развращённых коррупцией, затаилась, ждёт своего часа и мечтает о власти. Они являются бесценным запасом управленческих кадров, их «белой костью», если хочешь!
– Именно с ними нам и придётся работать в тандеме. У нас имеются там свои люди?
– А, как же! – сделав важный вид, произнёс Лёва. – Есть, конечно - не в пустыне живём. У нас налажены плотные связи с МВД, прокуратурой, депутатами Государственной Думы и ре-гиональной элитой. Но, в настоящий момент, все они заняли выжидательную позицию и дремлют в предвкушении аппетит-ных денежных откатов.
– Эти кадры необходимо консолидировать, лелеять и хо-лить. Первым нашим шагом будет полный сбор информации обо всем, что творится в нашей стране. Поэтому твоё направ-ление является самым важным и приоритетным. Мы должны вырабатывать готовые решения ещё до того, как их только на-чинают обдумывать аналитики всех главных институтов власти.
– Я, конечно, понимаю. – Толстой крутил в руках свой «Паркер» – Но, для этого нужны огромные средства и большое количество квалифицированных кадров.
– Средства имеются, а работников подберём. Главное в этом вопросе - использовать уже существующую номенклатуру государственной системы, а потом постепенно внедрять туда своих людей. Мы обязаны знать, чем живёт общество и что ему готовит государство. Одним словом, всё: что было на ужин у безработного из Самары, сколько взяток берут в московской мэрии, какого цвета бельё у любовницы олигарха и о чём шепчутся за спиной у президента. Привлекай к работе самые способные кадры, молодых хакеров – пусть взламывают к чёртовой матери компьютерные системы всех госорганов, банков, ведущих компаний, слушают разговоры первых лиц государства, узнают всё, что может представлять для нас хоть какой-то интерес. Хватит с ними миндальничать! Если в стране такой застой, о котором ты мне говоришь, то ей просто необходима приличная порция слабительного! В наше время - кто владеет информацией, тот управляет всем осталь-ным.
– Интересное направление. – Толстой пощипывал пальцами кончик носа и улыбался. – С кого же прикажете начать, шеф?
– Со всех сразу – ты должен быть поистине кладезем ин-формации. Как, кстати, с моим делом? Помнишь, я просил тебя навести справки?
– О твоём деле по «взятке»? Так, не было никакого дела! – оживился Лёва. – Официального упоминания о нём не осталось даже в архивах Лубянки. Скорее всего, ты попал под раз-работку какого-то номерного отдела ГБ, это была их самодея-тельность, которая закончилась неудачно проведённой «под-ставкой». Более того, даже об этом отделе в настоящий мо-мент никто ничего не знает – он вроде бы и есть, и в то же вре-мя – его и нет. Сейчас такое творится – ни черта не поймёшь! Недавно кое-кто на самом верху даже собирался опубликовать в прессе списки всей тайной агентуры КГБ. Представляешь, чем бы это могло закончиться?! Многие кадры разведки испу-гались разоблачения и разбежались кто куда, прихватив с со-бой немалые денежки. А следователь «твой» оказался каким-то тайным спец агентом по особым поручениям, он тоже испа-рился в бездне последних событий.
- Боюсь, что все они рано или поздно начнут выползать из своих нор. – Без особого энтузиазма констатировал я.
- Да, - воскликнул Лёва, - я совсем забыл тебе сообщить, что твой бывший шеф недавно скончался. И знаешь, где? Ни-когда не поверишь!
– Догадываюсь...
– В сортире казино Монте-Карло у него произошёл внезап-ный обширный инфаркт!
– Он умер от сердечного приступа? – с облегчением произ-нёс я.
-  Да, почил прямо на унитазе!
-  Бог шельму метет! Ну, впрочем, хватит о прошлом, давай лучше о будущем?! – Сказал я, чтобы подытожить наш разго-вор. Во-первых, большое спасибо тебе - Лёва за подготови-тельную работу, которую ты уже сделал. Я ознакомился с тво-им отделом, и скажу честно - мне всё очень понравилось. Од-нако ты должен помнить, что я организовал не просто фирму, занимающуюся бизнесом, а стратегическую компанию едино-мышленников, которые будут самым активным образом участ-вовать в решении судьбы нашей страны. Не на словах, а на деле! Необходимо подтолкнуть Россию на правильный путь, а для этого следует немного подкорректировать нашу убогую жизнь, понимаешь? Ведь россиянам уже давно надоело прозя-бать, как они это привыкли делать веками. Сколько можно удивлять мир этой идиотской поступью, которую придумал наш с тобой картавый коллега,  – «шаг вперёд, два шага на-зад»! Для чего я, по-твоему, собрал своих самых близких лю-дей - цвет нашей нации, тех, у которых ещё осталась совесть и не засохла душа? Да, для того чтобы вытащить Россию из этой бездонной ямы, в которую она с завидной последовательно-стью несётся. Не думай о материальной стороне дела, этим будут заниматься другие. Понял, Лёвочка?
-  Да! – Коротко ответил Дёва, почесав лысину.
-  Тогда в конце нашего разговора расскажи мне, что нового у нашего друга «американца»?
– Он на днях прилетает в Москву – отцу стало совсем пло-хо. Мы показали старшего Поллака лучшим онкологам и стара-емся контролировать ситуацию, но боюсь, что старик безнадё-жен и не доживёт до встречи с сыном.
– Поллак прилетит один или с женой?
– Один, конечно, поскольку у них с супругой – полный раз-лад.
– Надо будет встретить его, как положено. Пусть пока по-живёт у нас в резиденции – пообщаемся, да и ему безопасней будет. А, как там наш «министр», оклемался?
– Что ты! Красивый такой, как отполированный медный са-мовар. – Лёва начал изображать кипящий самовар. – Весь бла-гоухает. Говорит, что ты его от смерти спас. Он ждёт тебя в приёмной. Позвать?
– Да, конечно. Я хочу поговорить с ним по душам.

                ***
  Вошёл Вольский – высокий, подтянутый, чисто выбритый и аккуратно подстриженный. Он был одет в строгий костюм, в белоснежную сорочку с шёлковым галстуком, подобранным под цвет его серых глаз. Теперь он выглядел, как настоящий министр юстиции.
– Как дела, алкаш? – подтрунил я его. – Выпить хочешь?
– Боже упаси! – серьёзно ответил Вольский. – Разве что по полтинничку.
– Давай по пятьдесят «Реми-Мартин» с кофейком? – пред-ложил я и открыл бар. – Секретаря пока нет – всё приходится делать самому... Саня, ты меня извини сердечно, но я без твое-го разрешения позвонил Тане, и объяснил ей всю ситуацию, как мог.
– Ну и, что? – его глаза загорелись. – Послала тебя?
– Да не совсем так. – Я решил немного его помучить. – Ско-рее, я послал.
– Что, так и послал? – удивился он.
– Да, послал за ней машину. Сегодня вечером её привезут в ваш новый коттедж. Вечером ожидается воссоединение твоей семьи, так что жди на огонёк.
– Ты меня разыгрываешь! – с недоверием посмотрел на меня Вольский.
– Вот те крест! – я перекрестился. – Я и сам не ожидал, что всё так просто разрешиться.
– Ну, ты даёшь! И что ты ей такого наговорил?
– Сказал, что ты самый лучший и... в том случае, если она не одумается, мы найдём тебе другую подругу жизни.
– А она, что?
– Сказала: нате - выкусите! Его одного люблю и никому не отдам!
– Так и сказала? – улыбнулся Вольский. - Ну, Ваня, спасибо тебе!
– Да ладно, Санёк, проехали. До вечера далеко, а нам с то-бой ещё надо работать.
– Да-да, я готов.
– А дела обстоят следующим образом. – Я решил сразу пе-рейти  к делу. – Ты теперь числишься в штате компании «До-лорес». Она, как видишь, достаточно крупная и серьёзная - с деньгами одним словом. А деньги, как известно, должны рабо-тать и крутиться. Но, дело даже не в этом. Мы обязаны помо-гать нашим людям в защите их законных прав. И, поверь мне на слово, что это не декларация. Фирма должна заниматься юри-дической и аудиторской деятельностью – это твой конёк. В возникшей ситуации, заграничные инвесторы, хотя и понимают всю выгоду развития бизнеса в России, но считают её зоной повышенного риска и опасаются вкладывать сюда свои денеж-ки. Твоя задача привлечь этих потенциальных клиентов, соз-дать для них благоприятный климат, правовую защиту от про-извола государства и криминала, а, если потребуется, обеспе-чить им личную безопасность. Их надо «облизывать», носить на руках, вести их дела с момента регистрации, начиная от вы-деления помещения, открытия счетов в банках, аудита и до представления отчётов в налоговые инстанции. Это вовсе не означает, что следует замыкаться только на иностранцах, во-все нет: нужно брать под опеку любое отечественное предпри-ятие, будь то банк, финансовая компания, завод, фабрика или простой магазин. Не следует отказывать даже частным лицам и обычным предпринимателям. Ты в совершенстве знаешь ме-ханизм обжалования действий государства в вышестоящие инстанции вплоть до Конституционного Суда, а если потребу-ется - Страсбургского. Мы на деле докажем возможность защи-ты прав человека и реализуем эту идею, которая десятилетия-ми только витала в воздухе, бесконечно обсуждалась и мусси-ровалась. Согласно Уставу компании «Долорес» практика в судах общей юрисдикции тоже входит в нашу компетенцию. Всё это тебе хорошо известно, не мне тебя учить, более того – ты этим занимался всю свою сознательную жизнь. Подберёшь молодые кадры и наладишь работу по всем вышеизложенным направлениям.
– Иван, но нашу фирму пока никто толком не знает. – Воль-ский растерянно развёл руками.
– Вот именно, что пока! – парировал я. – А надо сделать так, чтобы узнали: открой свою страничку в Интернете, дай грамотную рекламу, выступи по телевидению. Это же твоё ам-плуа: преподнести журналистам пару интригующих интервью, поучаствовать в теле дебатах на правовые темы, разослать информацию во все торгово-промышленные палаты, вникнуть в смысл коммерческих инвестиций, восстановить былые связи в правительстве и Госдуме, правоохранительных органах и ад-вокатуре. И не скупись в средствах: для того чтобы получить результат, нужно сначала вложить в это дело капитал. Теперь не тебе будут носить подачки в виде взяток, а ты станешь бла-годетелем - меценатом, который одаривает и раздаёт благо-дарности. Понял? Буклеты, рекламные ролики, визитки, фир-менный знак фирмы давно уже готовы и ждут своего примене-ния. Над ними работали лучшие дизайнеры и стилисты Фран-ции. Давай, друг мой, пахать «по крутому», хватит с нас совко-вого стиля, который основан на абсурдном принципе, упомяну-том ещё в римском праве: «obscurum per obscurius», что озна-чает – попытку «неясное объяснять неясным». В основе совет-ской власти всегда лежал откровенный обман непросвещённой массы одураченных и бесправных простаков. Вся наша старая юридическая система была так же глупа и неразумна, как стремление открыть источник реки, двигаясь не к истоку, а к её руслу. Тебе же прекрасно известно, Саня, что победа справед-ливости приходит не в результате пустых разговоров о свободе и равенстве, а тернистым путём профессиональных исканий и жизненного опыта, которых личной у тебя – хоть отбавляй.
– Но ты же в курсе, Иван, что мой имидж резко упал после того скандала с министром.
– А чего это он упал? Это тебя, что ли, застукали с «бале-ринами»? Ты-то тут, с какого боку? Ты, если хочешь, являешься жертвой разборок наверху, понял? Великое дело – подвы-пивший мужик посетил девочек! Можно подумать, что его гроз-ные обвинители-фарисеи с ними не развлекаются?! Все умные люди прекрасно понимают, что это вонючее дело на твоего бывшего шефа – всего лишь политический фарс, заказанный его политическими конкурентами. Забудь  об этом и занимайся своим делом – твоя личность в стране известна и имя ничем не запятнано. Пусть все эти ханжи и дешёвые проповедники нрав-ственности идут к едрене матери. Ты теперь богатый и ни от кого не зависящий человек! Давай честно – сколько надо было тебе хапать подношений, чтобы иметь трёхэтажный дом в Подмосковье, кредитку с четырёхзначной цифрой на счету, персональный «Волово», водителя и телохранителя?
– А что, мне и телохранитель положен? – удивился Воль-ский.
– А, как же! – Я похлопал его по плечу. – И вот ещё что, друг мой: в будущем ни с кем не обсуждай свою деятельность – ни с кем, кроме меня. Всю конфиденциальную информацию – только сюда и ничего отсюда. Если меня вдруг не будет на месте – можешь полностью доверять Доке Иорданису.
– Это тот красавчик, с которым ты заходил ко мне? Серьёз-ный мужик!
– Да мы вообще-то, Саша, собираемся заниматься очень серьёзным делом. И, ты меня извини, – заканчивай эти свои эксперименты с зелёным змием! Если захочешь отвязаться – вместе погуляем, как в старые добрые времена. Работы у нас с тобой, брат, непочатый край.
-  Можешь во мне даже не сомневаться, Иван. Сказал – от-резал! – отчеканил Вольский и в его глазах появился стальной блеск.

                ***
– Как дела, Ванечка? – я услышал родной голос Лоры. – Мы так по тебе соскучились – я и малыш!
– Всё хорошо, девочка моя! Работы невпроворот – разгре-баю потихонечку. А, как вы там?
– Нормально! Но хочу тебя сразу предупредить, что твой любимый сыночек растёт настоящим хулиганом. Он прицепил к поясу одного монаха воздушного змея, и бедный наш монах, ничего не понимая, полдня ходил по винограднику, оглядывал-ся назад на змея и всё крестился и крестился. А в остальном всё по-старому. Копаюсь в саду и в лаборатории. Орхидеи на-чали цвести – такая красота кругом, только тебя рядом не хва-тает! Разговаривала с родителями: у них всё отлично и они передавали тебе большой привет. Когда же ты приедешь? Или, если это возможно, то мы - к тебе?
– Скоро мы обязательно встретимся. - Ответил я. - Я сам скучаю страшно - места себе не нахожу. Стараюсь загрузиться работой на целый день, а вечером кроплю над книгой. Что по-лучится – не знаю. Лора, у меня к тебе будет одна просьба: попроси Роя, чтобы он посодействовал мне в организации встречи с нашим президентом – пусть постарается по своим каналам. Хорошо?
; Хорошо – сделаю. Я обнимаю тебя! До встречи.

                ***   
  Короткие гудки отбоя стучали по моему сердцу, как по мем-бране. Я много бы отдал, чтобы оказаться сейчас рядом с же-ной и ребёнком, обнять их и прижать к своей груди. Мой разум восставал против этой вынужденной разлуки! Мне казалось, что не было никакой опасности, о которой столько твердил Рой, ведь территория нашей компании прекрасно охранялась и сюда при желании не могла проскользнуть даже мышь. Жили бы спокойно вместе, как это делают семьи моих друзей: Иорданиса, Толстого и Вольского, который помирился со своей женой. Я же вновь чувствовал себя одиноким, особенно по вечерам. Сердце моё разрывалось пополам и меня тянуло к моей второй половинке. Я ощущал её через тысячи километров, разделявшие нас, мечтал соединиться с ней и уже не расставаться никогда. Однако все дальнейшие события ещё раз подтвердили, что позиция Роя оказалось как всегда мудрой и прозорливой!
 
                ***
    В мой кабинет вошёл Дока Иорданис.
– Какие новости? – поинтересовался я.
– Я укомплектовал кадрами отдел безопасности и наруж-ной охраны. Более того, у нас теперь имеется своя собствен-ная группа оперативного реагирования.
–  На случай войны, что ли?
– Не надо сарказма, Дон! – пригодится для чрезвычайных обстоятельств. – Со знанием дела сказал Дока. – Мало ли что: бережёного - бог бережёт. Мне нужно оформить официальное разрешение на использование огнестрельного оружия и спец-средств. Вот все необходимые документы.
  Он протянул для подписи бумаги и продолжил:
– Проверили Романа Толстого, он – чист. Правда, имелись контакты с «конторой», но, результат - отрицательный. В базо-вом компьютере числится как неблагонадёжный. Его подруга – тоже, но...
– Что «но»?
– Да так – ничего особенного. Какое-то чувство гадкое: всё вроде бы в полном порядке, но на душе кошки скребут. Она работает в информационном отделе у старшего Толстого. Об-разование у неё – «Баумановка», характеристики прекрасные, отзывы по работе – отличные. Была замужем. Сейчас в разво-де.
–  Ну, так что тебя смущает?
– По моим данным, после окончания школы, она встреча-лась с одним очень непростым молодым человеком, который впоследствии работал в КГБ. Они даже пожениться собира-лись, заявления в загс подали. Но любовь у них не получилась, его начальство, не объясняя причин, не дало добро на их брак, после чего свадьба не состоялась и он вообще куда-то исчез.
– Какое же это имеет отношение к Роману?
– Вроде бы формально – никакого: много времени прошло и всё такое. Но, меня не покидает мысль о том а, вдруг, они вновь встретятся?! Поверь мне: от твоего секретаря можно получить много интересной информации. В этом случае, зазно-ба Романа может устроить нам настоящий фортель!
– Так что ты предлагаешь, из-за старого увлечения его под-ружки достойного пацана не брать на работу?
– Именно так. Я бы на твоём месте не принимал на работу младшего Толстого, либо уволил из «Долорес» его девушку.
– Иорданис, не перегибай палку! – нервно рассмеялся я. – Ты прямо как отдел кадров ЦРУ.
– Может быть?! – настаивал он. – Но, в вопросах подбора своих работников они, проявляли максимальную предусмотри-тельность, и ничего плохого в этом, лично я не вижу. Так или иначе, я остаюсь при своём мнении, а окончательное решение за тобой.
– Ладно, разберёмся. Что ещё у тебя на повестке дня?
– Сегодня днём из Сент-Луиса прилетает Александр Пол-лак. У его отца коматозное состояние, врачи бессильны, колют морфий, метастазы пошли в лёгкие, положение - плачевное.
– Я знаю. В аэропорт хотят поехать все наши однокашники. Я бы хотел, чтобы и ты нас сопровождал.
– Нет возражений. – Иорданис задумался и, как бы про се-бя, произнёс: – Значит, поедем на большом «линкольне» и два джипа – сопровождение.
– Что ещё? – спросил я.
– Думаю, что Поллаку целесообразнее остаться в России, поскольку по моим данным, его жена собирается воспользо-ваться отсутствием супруга, чтобы обратиться в суд с заявле-нием о разводе и разделе имущества. В основном капитал се-мьи Поллаков состоит из акций крупных компаний. Одним сло-вом, им есть что делить! Думаю, что будет лучше, если «аме-риканцу» посодействуют наши юристы в США, без профессио-нальной помощи ему не справиться.
– Вот, это новость! – возмутился я. – Какова, - сучка! В та-кой трагический момент для Сашки!
– Его жена – женщина без моральных устоев, с несбалан-сированной психикой. Вернее сказать - просто истеричка! Бо-юсь, что она использует создавшуюся ситуацию для того, что-бы разрешить имущественный спор в свою пользу. Ведь Пол-лак, действительно, очень богатый человек!
– А мы можем каким-то образом воздействовать на исход дела?
– Безусловно.
– Я не хочу заниматься самодеятельностью за спиной Пол-лака. Если же он даст «добро», мы тут же предпринять всё от нас зависящее.

                ***               
  У стеклянной перегородки аэропорта «Шереметьево-2», как всегда, толпилось много народа. Это были встречающие пас-сажиров, прилетающих из-за границы, таксисты-извозчики, карманные воры и мошенники, валютчики и профессиональные «кидалы».
  Из узкого прохода пропускного пункта показалась грузная фигура Сашки Поллака. Было заметно, что после нашей последней встречи, он заметно обрюзг и постарел. Некогда густая Сашкина шевелюра изрядно поредела и стала седой, а взгляд выражал испуг и полную растерянность. Впереди себя он толкал тяжёлую тележку с чемоданами, а на его плече висел объёмный металлический кейс. Он растерянно озирался по сторонам, не зная, куда ему идти дальше.
  Вдруг Паллак заметил и узнал Вольского, который возвышал-ся над толпой, как мачтовая сосна. Взгляд «американца» сразу же потеплел, а когда он увидел всю нашу компанию, то отста-вил в сторону свою тележку и бросился в наши объятия.
   Безусловно, встреча с нами стала для Сашки очень приятной неожиданностью. Он старался обнять нас всех сразу, а в гла-зах вернувшегося на родину «американца» застыли слёзы  вос-торга.
– Вот сукины дети! Какой сюрприз! Вот молодцы, черти! С ума сойти! – Кричал он дрожащим от волнения голосом.
   Он буквально задыхался от охватившей его радости, когда наши охранники подхватили его чемоданы и понесли через зал к выходу. Поллак заметил это и, глядя им вслед, с возмущени-ем произнёс:
– Узнаю матушку Россию - всего минуту на родине, а уже всё с****или!

                ***
  Когда все расселись в просторном салоне лимузина, я позна-комил Поллака с Докой Иорданисом. После этого, мы решили отметить нашу встречу прямо в машине. Дока достал из борто-вого холодильника замороженную бутылку «Советского шам-панского» и разлил по бокалам.
– Ну, Саня, за встречу на родной земле! – предложил я.
   Мы с ним со звоном чокнулись и выпили, Вольский только пригубил, а Дока оставил шампанское нетронутым. Лёва так же осушил бокал, а остатки вылил на ладонь и по привычке сма-зал свою лысину. Поллак же налил себе ещё и, не скрывая волнения, торжественно заявил:
– Об этой минуте, старички, я мечтал все долгие годы, про-ведённые на чужбине. За вас, мои друзья, за вас - мои хоро-шие!
  Он залпом выпил своё шампанское, и неожиданно для всех присутствующих вдруг расплакался навзрыд. Потом, он всё же сумел укротить своё волнение, взял себя в руки, и, не стесня-ясь внезапного прилива сентиментальности, прокашлялся и сказал хриплым голосом:
– Мне очень вас не хватало все эти годы... Правда, мужики!
  Потом он огляделся, провёл рукой по гладким кожаным си-деньям и с нескрываемым удивлением заметил:
– Богатенько живёте, ребята! Такое классное авто в Амери-ке могут себе позволить только очень крупные бизнесмены или звёзды шоу-бизнеса.
– А может быть, мы стали звёздами, откуда ты знаешь? – подмигнул мне Лёва Толстой. – Подключайся к нашему джаз-банду! У нас Иван – дирижёр, я – скрипичная группа, Вольский – духовые инструменты, а Иорданис – ударные. Вот  мы собра-лись ехать на гастроли и ищем главного продюсера оркестра. Пока это место вакантно и зарезервировано за тобой!
– Всё шутишь, Лёва! – неуверенным голосом отозвался «американец».
– В каждой шутке есть доля шутки! – поддержал начатый разговор я. – В наших руках крупная инвестиционная компания, которой срочно нужен менеджер, а по-русски – начальник эко-номического отдела.
– Вы это серьёзно? – растерянно произнёс Поллак. – Да у меня же в Америке налаженный бизнес, дом, жена, собака... Отец при смерти! Какая, к черту, инвестиционная компания!
– А вас никто никуда не торопит. – Произнёс Дока Иорданис и вокруг сразу стало тихо. – Как говорится, будет день – будет и хлеб. Только не надо вот так сразу отказываться от такого заманчивого предложения.
– Вы так думаете? – Поллак вытаращил на Доку свои круг-лые навыкате глаза.
-  Я просто уверен в том, что мы будем работать вместе! – спокойно заключил Иорданис, а потом, одарив Поллака своей белозубой улыбкой, добавил. – Чует моё сердце, что очень скоро вы сами не захотите отсюда уезжать!

                ***
    К великому сожалению, Саше Поллаку не удалось увидеть своего отца живым: он просто не успел.
  Хотя мы сразу из аэропорта приехали в онкологический центр, к тому времени старшего Поллака уже спустили в морг. По еврейским законам, тело усопшего могли показать родственникам только в мертвецкой, потом же покойника хоронили в закрытом гробу.

                ***
  Похоронами Арона Поллака занималась московская еврей-ская община, которая строго выполняла все правила ритуала, и нам стоило больших усилий уговорить раввина дать возмож-ность сыну проститься со своим отцом.
  Мы прошли в отдельное помещение, где на небольшом по-стаменте лежал простой деревянный ящик, сбитый из грубо оструганных досок с шестью железными ручками по бокам. За гробом была сделана декоративная калитка, которая вероятно символизировала ворота на небеса. Она была приоткрыта, де-лая тем самым для усопшего доступным светлый путь в рай небесный.
  Сашкин отец лежал в гробу босой, покрытый простым белым саваном поверх голого тела. Это необычное обстоятельство объяснялось тем, что по древним еврейским обычаям, после смерти все иудеи считались равными перед Богом независимо от того, какое материальное и социальное положения они за-нимали при жизни.
  Откуда-то сверху доносились надрывные звуки скрипки, кото-рые бередили душу и давили на психику. После короткого про-щания, крышку гроба закрыли и больше уже не открывали. В эти минуты сердце моё щемило, предвещая что-то неладное.
  Как оказалось, известный всей Москве преподаватель универ-ситета Арон Поллак оставил после себя скромную профессор-скую квартиру, огромную библиотеку, пыльный Талмуд и ста-рую поношенную кипу. Перед самой смертью сознание нена-долго вернулось к нему, он попросил у медсестры ручку, чис-тый лист бумаги и начал писать. Дрожащей рукой он вывел не-сколько строк, адресованных своему сыну. Это было своеоб-разное завещание, состоящее всего из одной туманной фразы:
«Сын мой, никогда не верь женщинам и будь рядом со своими…»
  Что имел в виду старый профессор и, что означало многото-чие в этой предсмертной записке, могли знать только чистая душа Арона Поллака, да Великий Боже, уже заждавшийся его на небесах.

                ***
   Мы все вместе стояли у здания похоронных ритуалов на мос-ковском еврейском кладбище. Сашку Поллака было не узнать – вокруг его глаз появились чёрные провалы, а его некогда пух-лые щёки покрывала пегая щетина. Он почти не разговаривал и выглядел абсолютно подавленным.
  Когда мы вошли в помещение, на всех надели кипы. Гроб сто-ял на постаменте, накрытый чёрным балдахином. Рассевшись по скамейкам, расставленным перед кафедрой, все присутст-вующие долго слушали назидательные напутствия раввина. Кто-то из родственников выступил с прощальной речью - короткой и скорбной.
   Когда официальная часть панихиды была закончена, шестеро мужчин медленно понесли гроб к месту захоронения. По пути следования раввин, идущий впереди процессии, несколько раз останавливался и монотонно читал Тору.
  Когда гроб поднесли к вырытой могиле, его осторожно опус-тили вниз при помощи специального устройства, и все присут-ствующие начали бросать в вырытую  яму щепотки земли.
  После этого у могилы остался только Сашка Поллак.
  Он только приступил к чтению Торы, как в этот момент, со-вершенно неожиданно для всех раздался глухой взрыв!
   В одно мгновение всё пространство вокруг могилы заполни-лось густым едким дымом. Началась паника, и толпа в страхе начала разбегаться.
  Я тоже присел, протирая слезящиеся глаза. На меня сверху сразу повалился Иорданис, прикрывая своим телом. Охранник, стоявший рядом, выхватил пистолет и растерянно озирался по сторонам, ища вокруг себя невидимого противника.
  Когда дым рассеялся, все наши, кроме Сашки Поллака, ока-зались на своих местах. Обуреваемые внутренним волнением и полностью растерянные, мы начали метаться по кладбищу в поисках «американца». Но его не было ни среди публики, ни в молельном доме, ни на площадке для парковки.
  Когда мы вернулись обратно к могиле, там одиноко стоял раввин, доводя обряд погребения до конца. Закончив читать Тору, он повернулся в нашу сторону и спокойно сказал:
– Можете его не искать. Это было похищение. Сквозь дым я успел заметить, как из кустов выскочили трое каких-то мужчин в респираторах, заткнули Поллаку рот кляпом и утащили его за ограду кладбища. Признаюсь, что я ни разу не сталкивался с подобным изуверством.
  Он протянул нам вывалянную в земле кипу и, струсив с неё  пыль, печально произнёс:
– Вот всё, что осталось... Знаете, дети, я в своей жизни по-видал много всякого ужаса, но то, что произошло сегодня, со-вершили – нелюди. Бог жестоко покарает их за этот грех и глумление над святым. Но, не надо ждать его кары – найдите и накажите их сами. Я благословляю вас на это, слышите!
  Прощаясь, он поклонился нам и медленно пошёл по дорожке по направлению к выходу. Мы же остались стоять у могилы, наблюдая за тем, как наши охранники всё ещё рыщут по клад-бищенским аллеям, обшаривая каждый куст.

                ***
   Все мы сидели в моём кабинете и молчали.
   Лёва Толстой нервно барабанил пальцами по столу. Воль-ский крутил в руках стакан с виски. Я нервно курил одну сига-рету за другой, а Дока Иорданис стоял перед окном и что-то высматривал в небесах. Его руки были скрещены на груди, и он монотонно щёлкал предохранителем своего пистолета, торчащего из боковой кобуры.
– Да хватит тебе стучать по столу, Лёва! – нервно восклик-нул Вольский. – И без тебя тошно!
– А ты перестань пить! – тут же отреагировал Толстой. – Уже третий стакан глушишь!
– Не твоё дело, понял? – огрызнулся Сашка.
– Так, спокойно, что вы развизжались, как шины на поворо-те! - раздражённо сказал я. – Кому сейчас нужна эта - ваша во-инственная полемика!? И так у всех нервы на пределе. Ругаясь друг с другом, мы ничего не добьёмся. Пускай каждый спускает пары по-своему, главное, что мы все вместе. Что-нибудь, да – придумаем! Ситуация неприятная, но не безнадёжная.
   Я обратился к Иорданису. - Дока, ты заявил в милицию? Хотя дело это конечно дохлое, но необходимо соблюсти все поло-женные формальности.
– Уже сделано. – Гробовым голосом произнёс Иорданис. – Они приняли заявление и уже опросили всех очевидцев. В ми-лиции считают, что - это разборки с целью выкупа, связанные с бизнесом Поллака. Они уверяют, что сделают всё возможное, одним словом обычный трёп: бля – бля - бля!
– Да откуда преступники знали, что сын профессора Полла-ка – миллионер? – Толстой бросил свой «Паркер» на стол. – Он ведь всего пару дней, как приехал в России!
– Знаешь, Лёва, ты не перестаёшь меня удивлять своей на-ивностью! – возмутился Вольский. – О том, что Сашка Поллак богатый человек, знало пол-Москвы, а о том, что он скоро приедет из Америки, – не меньше. Похороны – идеальная си-туация для похищения.
– Если следовать твоей логике, Саня, - продолжая его мысль, вставил я, - то похищение было заранее продумано и тщательно подготовлено. На кладбище работали профессио-налы! Если им нужны деньги, то они должны объявиться в са-мое ближайшее время. Конечно, они могут позвонить в Штаты - его жене, но это достаточно хлопотное дело. Значит, похитите-ли должны выйти на нашу компанию. Из этого следует, что нам надо ждать звонка. Деньги соберём и попробуем отбить его своими силами. Что ты думаешь на этот счёт, Иорданис? У те-бя ведь в подобных ситуациях опыта побольше.
  Дока продолжал безмолвно стоять у окна и щёлкать предо-хранителем. После долгой и томительной паузы он заговорил:
– Что я думаю? Я не думаю, а просто - уверен, что похище-ние Поллака, - это очень тревожный сигнал, свидетельствую-щий о том, что нас вычислили и занялись конкретной разработ-кой. Только вот: с какой целью, кто и зачем – остаётся под большим знаком вопроса? Но я уверен в том, что этим неиз-вестным нужен не Поллак, и не его деньги, им нужна наша ком-пания и особенно ты - босс. А занимаются этим не «контор-ские», а ребята покруче - пока сам не знаю кто. Мне бы очень хотелось ошибиться, но похищение «американца», это прово-кационный вызов к нашим активным действиям!
– Но, кого могла заинтересовать наша компания?! – я нерв-но смял сигарету, выпустил дым и закурил новую. – Мало ли западных фирм, работающих сейчас в России! Откуда и кому стали известны истинные цели и задачи, которые стоят перед «Долорес»?
– Ты, шеф, задаёшь вопросы, на которые я пока не могу от-ветить. – Сухо произнёс Дока. – Но, я уверен, что это похище-ние является открытым объявлением войны. Мы попали в поле зрения какой-то таинственной и могущественной организации. И дело обстоит таким образом, что нам просто не дадут рабо-тать, пока мы не выясним с ними отношения! В подобной си-туации, следует не просто защищаться, а нанести упреждаю-щий удар, иначе компанию сомнут, как пустую пачку от сигарет. Нужно только выяснить, с кем именно нам придётся бороться. Когда мы узнаем, кто совершил похищение Поллака, станет ясно, кто является нашими врагами. Таков мой личный взгляд на то, что сегодня произошло.
– Я полностью согласен с Иорданисом! – поддержал его Вольский. – В Москве каждый божий день кого-то похищают и убивают, но в нашем деле проявилось поразительное совпаде-ние в деталях: не успели мы начать свою деятельность, только закончился процесс формирования кадров, так на тебе - пожа-луйста!
–  А, как думаешь, ты - Лёва? – спросил я Толстого.
– Боюсь, что это действительно объявление войны. – Тол-стой почесал затылок. – Надо готовиться к обороне, и зани-маться мобилизацией стратегических ресурсов.
-  Если эта – секретная и трижды законспирированная орга-низация позволяет себе среди бела дня воровать граждан США, – произнёс я вслух свои мысли, – то она стоит далеко за рамками правового поля, и в связи с этим бороться с ней мож-но любыми допустимыми способами. И так, моё резюме такое: мы будем действовать не по закону, а «по понятиям»! В связи с этим, у меня начинает появляться вдохновение и азарт воина. Если на нас нападают – будем защищаться, но лучший способ защиты - нападение.

                ***
  Дальнейшие события не заставили себя долго ждать: на сле-дующий же день во время утренней планёрки в моём кабинете раздался телефонный звонок. Я снял трубку и после короткого молчания в эфире послышался чей-то незнакомый голос, иска-жённый звуковым шифратором:
– Это компания «Долорес»?
– Да.
– Иван Гауди?
  Я тут же переключил телефон на громкую связь, чтобы слы-шали все.
– Очень хорошо. Хочу вас обрадовать: у нас в гостях ваш друг Александр Поллак по кличке «американец», так вы его называете? Надеюсь, что вы собрались все вместе: профессор Толстой, министр Вольский, наш греческий друг Иорданис?
– Не надо предисловий: ближе к делу, господин - товарищ! –  прервал я его приторную речь.
– Тогда я ставлю перед вами конкретные условия: ровно через час - семнадцатый километр Волоколамского шоссе - замороженное строительство пищевого комбината - миллион долларов США наличными. Деньги должен привести – лично Иван Гауди! Торговля с нами бесполезна, и не тратьте время на лишнюю суету: правоохранительные органы вам не помогут. Вопросы есть?
– Я хочу услышать голос Поллака.
  После небольшой паузы Сашка прокричал в трубку:
– Простите меня, мужики! Втянул я вас в это дело, блин ко-рявый…
– Ещё вопросы? – сказал «синтезатор».
– За час мы не успеем собрать нужную сумму. – Я решил хоть как-то потянуть время.
– Сможете! - после небольшой паузы неизвестный похити-тель добавил. Ну, хорошо – два часа и ни минутой больше. Если не уложитесь в срок, на площадке найдёте только свежий труп вашего «американского друга». Что ещё?
– Я плохо вожу автомобиль, мне нужен водитель.
      - Мы хорошо знаем, как ты водишь машину, Гауди. Прие-дешь один и, пожалуйста, без фокусов! Всё - время пошло, на связь я больше выходить не стану.
   В кабинете воцарилась полная тишина.
   Было лишь слышно, как заунывно  и безнадёжно заурчало в желудке у Толстого.
– Лёва, наши телефоны прослушиваются? – нарушил я тя-гостное молчание.
– Исключено: на всех аппаратах связи, включая наши мо-бильники, стоит деформатор системы «Эриксон». – Живо ото-звался Толстой. – Но, они наблюдают за нами через спутник; судя по всему, следят за каждым нашим шагом на всей терри-тории резиденции.
– Лёва, узнай, пожалуйста: откуда звонили, а так же прогноз погоды на ближайшие два часа и переведи в мой кабинет изображение квадрата семнадцатого километра Волоколамского шоссе на этот, как там его, блин,  – пищевой комбинат!
-  Сейчас сделаем. – Ответил Лёва и «сел» на телефон.
– Чудится мне, что мы имеем дело с моими старыми друзь-ями. Ваши соображения, господа? – я снова закурил свой «Да-выдов».
– Это широкая наступательная кампания! – со знанием дела сказал Вольский. – Может быть, следует вызвать спецназ?
– Обыкновенная ловушка, задуманная с целью обезглавить компанию, – произнёс Иорданис. – «Американец» всего лишь наживка. Спецназ нам не поможет – будем рассчитывать только на свои силы. Моё предложение таково: поднимать всех наших бойцов, технику, вертолёты и глушить их с земли и с воздуха. Хотя для этого понадобиться время и более детальный план.
– Как раз времени у нас и нет! - с досадой сказал я. - Эти суки всё хорошо продумали. Поэтому остаётся только одно: будем импровизировать на месте!
– Звонили через коммутатор Лубянки! – проинформировал нас Толстой, не выпуская телефонной трубки из рук. – Прогноз погоды следующий: в окрестностях Москвы собирается гроза, очень низкая облачность. Внимание - нужный квадрат на мони-торе.
   Я взглянул на большой экран телевизора.
   На нём появилось изображение незавершённого строитель-ства и каркас недостроенного корпуса в виде буквы «П». Перед зданием стоял подъёмный кран и брошенная техника: бульдо-зер, асфальтовый каток ещё какие-то механизмы. Вся мест-ность вокруг была покрыта густым сосновым лесом. От основ-ного шоссе к стройке вела единственная просёлочная дорога. Видимость была не важная, с явной тенденцией на ухудшение. Вокруг объекта собирались грозовые облака.
   «Да, это -  просто идеальная мышеловка»! – подумал я,  по-тёр свои виски и попытался сосредоточиться на картинке.
   Вся эта ситуация мне очень напоминала случай с похищени-ем Лоры в горах Болгарии. Я напряг все свои силы и использо-вал те навыки, которые получил в резиденции Роя. У меня в голове промелькнула шальная и призрачная идея, и перед гла-зами начала открываться ясная картина возможного сценария будущих событий. Я старался запомнить и осознать каждый нюанс и мельчайшие детали своего прозрения.
– Значит, так. Прошу всех на минуту замолчать! –  Сказал я, прекрасно понимая, что нам теперь нужно действовать очень быстро и рассчитывать только наудачу. – Прошу всех внима-тельно слушать и запоминать – повторять не стану. Первое: Толстой остаётся здесь, не отлучаясь ни на минуту, и будет следить за связью. Лёва, сколько у нас в гараже машин для немедленного выезда?
– Не считая автомобилей сотрудников, пару дюжин набе-рётся, и два вертолёта... Шестиместных. - Растерянно произнёс Толстой.
– Все машины отправишь в сторону тринадцатого километ-ра – пусть крутятся в том квадрате, но в сторону комбината не заезжают. Я поеду на своём бронированном «Ауди» между ни-ми, пусть его сейчас же подгонят к подъезду. Лёва подготовь мне портфель с деньгами, а в его обшивку положи «жучок»? Если я не вернусь, Иорданис будет знать, где меня искать.
  Я повернулся к Иорданису и сказал:
- На тебя возлагается самая ответственная миссия: возьми два вертолёта, один пустой – пусть делает отвлекающие круги вокруг резиденции, во второй сядь сам со своей командой. Оружие боевое – будем стрелять на поражение. У нас есть не-зарегистрированное?
– А - то! – Дока вытянулся в ожидании дальнейших распо-ряжений.
– Прекрасно. От него надо будет потом избавиться, понял? Есть оперативная связь через наушники?
– Естественно!
– Когда взлетите, направитесь в сторону Москвы. Минут че-рез пятнадцать сделаете вираж и на низкой высоте повернёте в нужный нам квадрат, там высадитесь, не приземляясь. Пройдя через лес рядом со стройкой, продвинетесь к комбинату, снимете снайперов, которые наверняка выставлены там по пе-риметру здания. Только бы погода не подвела! Видишь, приго-дился и твой спецназ.
  Раздался телефонный звонок. Толстой поднял трубку и начал медленно меняться в лице. Потом он, нервно заикаясь, произ-нёс, обращаясь куда-то в пространство:
– Арестовали наш центральный офис на Калининском про-спекте. Какие-то «маски-шоу» изъяли всю документацию, тре-буют начальство, говорят, что проводится плановая комплекс-ная проверка.
– Этого следовало ожидать. Вольский - вот и работа для тебя! – Я затушил сигарету и, щурясь от попавшего в глаза ды-ма, закурил другую. – Срочно направляйся в Москву, разбе-рись с ними, подключи все свои связи и ничего не бойся – они блефуют, чтобы отвлечь наше внимание.
  Вольский допил своё виски, затянул на шее галстук и в серд-цах выпалил:
– Ну, сукины дети, сейчас я порву их, как Тузик – грелку!
  Когда он вышел, я вновь обратился к Иорданису:
-  Подожди ещё минутку. У тебя в группе найдётся человек,
который смог бы управлять подъёмным краном? У меня име-ются кое-какие соображения на этот счёт.

                ***
  Впервые после всех наших приключений с Лорой я сидел за рулём нашей машины. Всё в салоне казалось мне знакомым и вызывало приятные воспоминания: тот же освежитель воздуха, та же приборная доска, только на лобовом стекле остались еле заметные следы от пуль. На меня накатились воспомина-ния: лес в болгарских горах, птичка, кричавшая: «Трык-Трык!» Я погладил кожаное сиденье, на котором некогда сидела моя Лора. Как мне её не хватало! Будь она рядом, я стал бы в два раза сильней.
В наушника что-то щёлкнуло, и послышался взволнованный голос Иорданиса:
– Мы сделали круг и высаживаемся в лесу, в километре от объекта.
– Понял, Дока, я двигаюсь в том же направлении по Воло-коламскому шоссе. Конец связи.
«Если всё получится так, как надо, – подумал я, – мы смо-жем выиграть первый раунд. Только вот всегда присутствует это вечное - «если». А, это означает: если пойдёт дождь и со-хранится низкая облачность, чтобы наши враги не заметили высадку десанта, если Иорданис сможет чисто «снять» снай-перов и сделает то, о чём мы с ним договорились, а так же ещё множество разных «если». А главное – если на стройке будет ток - строительство ведь заморожено! Можно надеяться только на бесхозяйственность и на наше вечное русское «авось». Да, сколько уже раз это неизменное «авось» спасало Россию из безвыходных ситуаций, и до сих пор только оно держит нас наплаву»!
  Не успел я об этом подумать, как по лобовому стеклу машины застучали капли дождя и послышались первые раскаты грома. Всевышний услышал мои молитвы. Как там было написано у Куэлья?
   «Если ты чего-то очень захочешь, то вся Вселенная будет тебе помогать»!
– Я уже на объекте! – Послышалось в наушнике голос Иор-даниса. – Было три снайпера, но мы их сняли и на их места по-садили наших. Проводим рекогносцировку.
– Тебя понял, Дока. Там есть ещё кто-нибудь?
– Посмотрим, пока не вижу.
  Мои часы показывали без четверти два.
  «Эти злодеи наверняка крутятся где-то рядом! – подумал я, озирая бесконечную вереницу машин на шоссе. – Может в впе-реди идущем автомобиле, а может быть, в том, что пристроил-ся сзади. А, может быть, они уже на месте? Только этого мне не хватало»!
   Я резко нажал на педаль газа.

                ***
   На семнадцатом километре я свернул на просёлочную доро-гу, и «Ауди» бойко двинулся по направлению к пищевому ком-бинату. Через пару минут я уже подъезжал к мрачному «П» - образному зданию.
   Всё выглядело точно так же, как на мониторе, только в ниж-нем ракурсе. Над строительством возвышался длинный подъ-ёмный кран, по обочинам валялись бобины с кабелем, мусор и всякая хренотень. Я въехал в центр двора и развернул машину – лицом к въезду.
– Иван! – заговорили наушники. – Сдай немного назад. Вот так – очень хорошо. Мы на кране, он оказался в рабочем со-стоянии. К нашему счастью, ток – есть! Пришлось немного по-возиться, теперь крепим лебёдки. Практически всё готово к приёму гостей. Как нам подфартило с погодой, а?!
– О’кей! – сказал я. – Дока, если что, импровизируй на мес-те. Только без моей команды не стрелять, понял?
– Так точно. - Отозвался Иорданис. - Ты напрасно не взял оружие. Хотя бы не выходи из машины. А, вот и они – приго-товься!
  Прямо на меня двигался большой чёрный «Мерседес». На его крыше крутилась мигалка с отключённым звуком. Машина на-ших противников остановилась в нескольких метрах от «Ауди», ослепляя меня дальним светом фар. Несколько минут из неё никто не выходил - возможно, они проверяют связь со снайпе-рами.
  «Неужели Дока не проинструктировал своих ребят на этот случай? – подумал я. – Не может того быть – ведь он же опыт-ный спецназовец, бывал и не в таких переделках. Если будет какая-нибудь заминка, вся наша задумка рухнет к чёртовой ма-тери»!
   В это время на улице разыгралась настоящая гроза – сгусти-лись свинцовые тучи, видимость сильно ухудшилась, а сверху хлестал боковой дождь, заливавший лобовое стекло. Стрела крана плавно разворачивалась в сторону стоявшего «Мерседе-са», с лебёдки тянулся стальной канат, на котором была при-креплена треугольная конструкция, а с каждого угла этого спец устройства вниз головой свисали три бойца в чёрной форме. В руках они держали короткоствольные десантные автоматы.
«Ну, прямо эквилибристы под куполом цирка! – подумал я. – И, где только Иорданис раздобыл этот треугольник»?
   Группа наших «гимнастов» замерла в воздухе и повисла чуть сзади «Мерседеса». От движения ржавой лебёдки послышался протяжный, неприятный визг. Я машинально нажал на клаксон, чтобы отвлечь внимание на себя. В этот самый момент сверк-нула молния, и через мгновение совсем рядом раздался оглу-шительный удар грома.
      Природа помогала нам!
«А всё-таки прав Куэлья!» – промелькнуло у меня в голове.
     Дверца «Мерседеса» открылась, и наружу вышел человек в кожаной куртке с зализанными назад волосами. Он прокричал в мою сторону, прикрываясь от дождя рукой:
– Выходи с деньгами! - крикнул он, подходя к машине.
– Покажите «американца»! – ответил я через открытое окно.
В окно «Мерседеса» высунулось едва узнаваемое лицо Поллака.
– Сначала - бабло, потом - «американец»! – кричал человек в куртке.
– Садитесь в мой автомобиль и пересчитайте деньги! – от-ветил я и закрыл окно.
   Парламентёр сел обратно в машину, скорее всего, чтобы получить дополнительные инструкции. Через минуту он вышел и направился в мою сторону.
– Ну, что начнём? – послышался в наушниках голос Доки. – Возьми на себя одного.
– Рано ещё. – Шевеля губами, прошептал я в микрофон, а потом добавил. – Начнём, когда «американец» выйдет из ма-шины.
  Передняя пассажирская дверь открылась, и на сиденье рядом со мной уселся мокрый мужик в куртке. С его волос и одежды стекала вода, а в руках он держал покрытый испариной «Валь-тер».
– Узнаёшь меня, Гауди? – Вызывающим тоном спросил не-знакомец. – Вот мы и встретились!
– А, это ты?! – Я сразу вспомнил ехидную рожу следовате-ля - «комсомольца», который когда-то допрашивал меня в про-куратуре. – Чуев, если не ошибаюсь. Выжил, значит?
– Так точно! Но тебя, сука, не забыл! Меня тогда еле отка-чали!
– Что, ты раскудахтался, гражданин следователь? – Как можно спокойнее спросил я, и почувствовал целый поток отри-цательной энергии, который исходили от его тела. – Такой пре-зентабельный мужчина, а ругаешься как сапожник? Что, мало вам стало наследников, решили грабить бизнесменов?
– Да, пошёл ты! – злобно огрызнулся он. – Вот послали, чтобы я тебя - оборотня, узнал. Я рожу твою теперь из миллиона отличу!
– Ты чего это несёшь, Чуев? Так ведь, можно и по репе от-чаянно получить.
-  Давай деньги - дерьмо! – он грубо ткнул мне пистолетом в бок.
 
  Я передал Чуеву металлический кейс. Он быстро открыл его, перевернул пару пачек с деньгами и снова закрыл.
– С бешеной овцы хоть шерсти клок. Всё, конец тебе, Гау-ди. Тебе и всем твоим дружкам.
– Ещё не вечер. - Ехидно процедил я.  - А вот в отношении овцы ты правильно сказал: ты, как был, так и остался драной овцой.
  Я пристально, в упор посмотрел ему прямо в глаза. Почувст-вовав определённое сопротивление с его стороны, я усилил «давление»! – руки Чуева ослабли, я аккуратно перехватил его пистолет и спокойно спросил у «комсомольца», который неми-гающим взглядом уставился в лобовое стекло:
– Ты слышишь меня, Чуев?
– Да... – покорно отозвался он.
– Будешь делать то, что я тебе скажу?
– Да... – губы его противно задрожали.
– Выйди из машины и скажи своим дружкам, чтобы вывели «американца». Потом сядешь на своё место, понял?
– Да...
  Он медленно и покорно вышел из «ауди» и, махнув рукой, вы-крикнул в сторону стоящего напротив «Мерседеса»:
– Выведите «американца»!
   Чуев тут же сел рядом со мной, но его открытые немигающие глаза уже не видели, как прямо над крышей «Мерседеса» поя-вилось странное треугольное устройство с висящими вниз го-ловами бойцами в полной боевой готовности.
  Задняя дверь «Мерседеса» открылась, и наружу вышел Саш-ка Поллак. Его испуганное небритое лицо было землистого цвета, черты заострились, а вокруг глаз расплылись тёмные круги. В этот момент он всем своим видом больше напоминал измождённого афганского беженца, чем холённого американ-ского миллионера.
– Давай, Дока! – крикнул я в наушники и, повернувшись к обмякшему «комсомольцу», в сердцах прошептал:
   «Эх, Чуев – Чуев, -  мудак, ты - ***в! Второй раз - на те же самые грабли»!?
   На всякий случай я перезарядил «Вальтер» и стал наблюдать за происходящим.
   Двое наших бойцов соскочили с трапеции и колошматили си-дящих в машине кинжальным огнём - прямо в упор. Третий же подхватил Поллака под бока, крепко сцепил руки у него на гру-ди, и лебёдка тут же резко потянула их вверх и в сторону - по-дальше от свинцового града пуль.
   Одному из похитителей как-то удалось выскочить из машины, но не успел он сделать и трёх шагов, как ноги его подкосились и его бездыханное тело рухнул рядом с «Мерседесом». Это - наш снайпер уложил его наповал.
   Вся операция длилась не больше минуты!
   Я с удовлетворение наблюдал за слаженными действиями нашего спецназа, эти ребята были настоящими профессиона-лами. Закончив своё дело, они перезарядили автоматы и по-вернулись лицом к Иорданису, который уже бежал в сторону моей машины. Он одобрительно похлопал их по плечам, загля-нул в салон «Мерседеса», довольно кивнул и направился ко мне.
– Всё в порядке, Дон? А это, что за мумия?
– Это – наш трофей.
– Ну что поехали, не будем терять время?! Мои бойцы дож-дутся вертолёта здесь, а от оружия избавятся по дороге. Наш «американец» жив и здоров, его уже сняли с крана. Что будем делать с трупами и этим «Мерседесом», шеф?
– Да ничего не будем делать! –  безразличным тоном отве-тил я. – Пускай их свои подбирают. Мы что им, мусорщики, что ли?
А про себя вдруг подумал:
«Хотя очень похоже на то, что мы добровольно взялись за тяжёлую, грязную, но столь необходимую работу – «метельщи-ков». Ах, сколько же ещё дерьма придётся нам убирать»?!
– А этого с собой возьмём? – Дока указал на остолбеневшего Чуева.
– Конечно, возьмём – ведь, «язык», как-никак. Попытаемся разузнать у него, что это за контора такая с Лубянки занимает-ся похищением иностранных граждан.

                ***
  Сашка Поллак выглядел измождённым и вымотанным до пре-дела. Ещё бы: за несколько дней проведённых в России, он уже успел похоронить отца, был похищен неизвестными и чуть не лишился жизни. От его былой уверенности в себе и голливудской улыбки не осталось и следа. Да, такой уж в России своеобразный климат и атмосфера, что расслабляться у нас смерти подобно, а любая инициатива всегда наказуема! Теперь бедный Поллак сидел рядом со мной и что-то невнятно мямлил, будто дочитывал молитву из Торы, прерванную в мо-мент его похищения на кладбище.
  Когда он немногого успокоился, то членораздельно изрёк:
– Я тебе по гроб жизни обязан, Иван! Сколько же они за-просили за мой выкуп?
– Один миллион долларов – наличными. – Спокойно отве-тил я.
– И ты достал эту сумму?! -  в глазах Поллака промелькну-ла искра недоверия.
– Иорданис, покажи ему чемоданчик.
  Дока, разместившийся на заднем сидении рядом с Чуевым, распахнул стальной кейс и показал Поллаку деньги. Тот с не-скрываемым удивлением взглянул на аккуратно уложенные банковские упаковки, снова повернулся ко мне и с восхищени-ем воскликнул:
– Ты что, Иван, отдал бы за меня «лимон» баксов?!
– Надо было бы, отдал бы и больше. А, ты бы этого не сде-лал ради меня?
– Ой, даже не знаю? – смутился Сашка. – Наверное, сделал бы... Сделал бы, конечно!
  Он снова схватил меня за руку и продолжал расспросы:
– А, что это за спецназ? Надо же, за полминуты уложили всех этих гадов! Меня, как Дюймовочку, подняли в небо – я  этого не ожидал. Как в американских боевиках! - оживился он и вновь схватил меня за руку.
– Саня, не дёргай меня! Я ведь веду машину. - Улыбнулся я. - Посмотри, какое движение. И ямы везде - это тебе не аме-риканский «спидвей». А спас тебя наш собственный отряд бы-строго реагирования, во главе с Докой Иорданисом. Ты с ним уже знаком.
– Спасибо вам большое, Иорданис, я ваш вечный должник! – Поллак протянул ему руку через спинку сиденья.
– Дока! – обратился я к Иорданису через плечо. – Ты, как всегда, был прав: надо увеличить состав наших бойцов. Они оказали нам неоценимую помощь и провели операцию на вы-соком уровне. Пожалуйста, выпиши всем премии, и не скупись.
– Если бы не твой гениальный план, хрен бы они чего пока-зали! – отозвался Дока. – И, как он появился в твоей голове, Дон?
– Я же просил тебя не называть меня Доном.
– Но, ты ведь – Дон!
– Да, но мне не нравится, когда меня так называют, особен-но при людях, наедине – пожалуйста.
– Какой ещё Дон? – Поллак следил за нашим диалогом блуждающим, ничего не понимающим взглядом. – Вы что – мафия?
– А, почему бы и нет! – улыбнулся я и через зеркало задне-го вида подмигнул Доке. – Очень хорошо организованная структура. Если бы перед ней были поставлены благие цели, она бы везде навела должный порядок.
– Так что, ты - Дон, вроде Дона Карлеоне? – замялся Пол-лак и с испугом вылупился на меня.
– Да нет, конечно, – шутим мы так... Лучше расскажи, как всё происходило.
– Ой, Иван, жуть - да и только! – начал Сашка. – Я сначала ничего не понял, стоял у могилы отца, молился.  Вдруг хлопок - дым. Чувствую, что меня куда-то волокут. Их было трое - все в масках! Сначала мне даже показалось, что это черти схватили меня холку и тянут прямо в преисподнюю. Потом мне на лицо наложили вонючую тряпку, и я отключился. Пришёл в себя в подвале какого-то бункера. Вокруг современная обста-новка, компьютеры и всё такое... Скажу честно, меня жиденько пронесло! Но, мне толком не дали опомниться, и вот этот, что сидит сейчас сзади, как Будда, начал меня допрашивать. - Пол-лак указал на отключённого Чуева. - Собственно, даже не доп-рашивать, а сделал мне предложение обменять мою персону на деньги и позвонить по телефону тебе.
– Мне? – удивился я.
– В том-то и дело. Мне тоже стало странно: почему тебе, а не моей жене? Я высказал своё недоумение. Этот «пряник» усмехнулся, а потом говорит: «Можешь попросить деньги и своей жены, но потом всё равно позвонишь Гауди». Но, мне кажется, что он это сказал от себя – может, хотел куш сорвать с двух источников сразу?! Я взял трубку и, дозвонившись жене, объяснил ей возникшую ситуацию...
– Ну и, что дальше, почему ты замолчал, Саня?
– Она послала меня к такой-то матери. Сказала мне: «Чтоб ты сдох в своей России»! Короче говоря, не дала мне ни копей-ки, представляешь? Она пожалела за мою жизнь мои же собст-венные деньги! Швабра американская!
– Это, конечно, вопрос деликатный?! – начал я как можно спокойнее, развивая неприятную для него тему. Но, иначе было нельзя, следовало сразу поставить все точки над «i». – Я не хотел тебе говорить сразу, Саня, но при возникшем раскладе тебе нужно знать: твоя разлюбезная жёнушка надумала пода-вать на развод и раздел вашего имущества. Более того,  у неё имеется любовник – какой-то массажист...
– Этот «латинос»?! – вытаращил на меня глаза Поллак и схватил за грудки.
– Саня, Саня, полегче, опомнись – я не её любовник!
– Хрен она что получит: я все акции привёз с собой в Рос-сию.
– И, где же они сейчас находятся, если не секрет? – поин-тересовался я.
– Где – где, в Караганде! Они все у тебя – в том самом че-моданчике, который ты запер у себя в кабинетном сейфе...
– И на большую сумму?
– Миллионов на пятьдесят по номиналу. В основном это ак-ции компании «Майкрософт». Они всегда поднимаются в цене – через пару лет их стоимость возрастёт минимум в два раза.
– Я бы на твоём месте избавился от них! – посоветовал я. – Например, согласно публично оглашённому завещанию Билла Гейтса, он решил оставить своим детям только по одному мил-лиону долларов, а оставшуюся собственность отдать на благотворительность. Этот компьютерный гений достоин искреннего восхищения.
– Да Бог с ними, вообще, с этими акциями! – обречённо произнёс Поллак. – Ну, ты подумай, Иван, какая же она - сука позорная  - настоящая ****ь! Это хорошо, что у нас с ней нет детей. Её же пока трахнешь – проще бабу снять на улице. А домом этим пусть подавится. У неё и её долбанного «латино-са» денег не хватит даже на то, чтобы выплачивать земельную ренту. Они же все приживалы, солитёры вонючие!
–  Так ты что, обратно в Америку не собираешься?
– А, какого хрена мне там теперь делать, в этой Америке?! Собаку только жалко оставлять, моего любимого дружка дал-матинца - Деню. Сидит сейчас, бедняга, у порога моего дома, упёрся носом в дверь и ждёт хозяина. Жена моя всегда его ненавидела, и Деня при первом удобном случае мстил ей и мо-чился на половинку её постели!
– Так ты серьёзно решил остаться, Саша? Или просто язы-ком треплешься из-за обиды на свою жёнушку?
– Если честно, Иван, то я об этом уже давно думал. – Серь-ёзным тоном произнёс Поллак. – А, когда стоял у могилы отца – решил окончательно. Хотя мать моя и была стопроцентной украинкой, я ведь всё-таки сын еврея. Для меня слова отца – закон! Ты же помнишь, что было написано в его предсмертном письме: «Не верь женщинам и будь рядом со своими...» Вот я и останусь со своими – своими верными друзьями. Так что, если твоё предложение ещё остаётся в силе, я - таки согласен рабо-тать в вашей компании – менеджером, логистикам или как там его – начальником планово-экономического отдела.
– Очень правильное решение! – от души обрадовался я та-кому неожиданному и быстрому повороту вещей. – А жену мы тебе другую найдём, обязательно найдём: фигуристую, сексу-альную, а главное верную, как Пенелопа. А, дом мы тебе вы-делим получше твоего фанерного бунгало в Сент-Луисе. Полу-чишь настоящий кирпичный особняк, с камином и итальянской мебелью. Будешь жить в лесу: рядом с озером, дышать чистым воздухом, слушать птичек и глядеть на белочек. Одним словом – благодать, да и только! А с женой твоей мы разбе-рёмся.
– Только прошу – без этого! – Он провёл ребром ладони по своей шее. – Как там по науке, ну - без летального исхода!
– Да ты что, действительно решил, что мы тут чикагские гангстеры?! – рассмеялся я. – Всё сделаем только в рамках закона – тихо, аккуратно, так сказать, без шума и пыли. Одним словом: больно ей не будет, век воли не видать! Правда, Иор-данис?
– Базара нет! – подыграл мне Дока. – И пса твоего Деню первым же самолётом отправим в Москву, к его настоящему хозяину. И в качестве новой жёны у нас найдётся одна очень достойная кандидатура – моя любимая сестра, между прочим, её, действительно, зовут Пенелопа. Наша мама тоже хохлушка, а, отец, хоть и не еврей, но – грек. Пенелопа молодая и очень красивая женщина. Детей у неё – нет, но она вдова! С её семь-ёй случилась драматическая история: сразу после их свадьбы в Абхазии началась война, и мужа её грузинские бандиты за-стрелили прямо у стен дома. Ну, что сейчас об этом гово-рить!? Короче, Пенелопа - потрясающая женщина, гордая, вид-ная – нечета современным вертихвосткам. Она будет преданной женой и останется верной своему мужу до конца своей жизнь, как Пенелопа Одиссея. Если, конечно, полюбит его!
; А знаете, мужики, мне так легко и хорошо с вами! – на лице
Поллака впервые с момента его приезда появился едва замет-ный румянец.

                ***
  Сашку Поллака мы отправили в его новый дом: отмываться и отоспаться, а сами с Иорданисом завели Чуева в мой кабинет и приступили к допросу.
– Я попрошу тебя, Иорданис, – предупредил я Доку, – не дави на него сильно. Он сейчас находится в гипнотическом со-стоянии, и все его волевые центры полностью отключены. Если подойти к нему деликатно, он сам нам всё расскажет.
– Мужики! – ворвался в кабинет возбуждённый Толстой. – Слава Богу – живые! А, то на моём мониторе из-за грозы ни черта не было видно – одна серость! Звонил Вольский – он всё уладил.
– Лёва! Ты чего так разорался, как продавец мороженого на Каланчёвке. – я поднёс указательный палец к губам. – Тише, видишь – мы «языка» привели, сейчас будем у него секреты выпытывать. Сядь тихонечко в сторонке и слушай. Рано ещё победные марши петь. Если бы не эта погода, мы вряд ли бы вообще живыми остались.
-  Да-да... Молчу-молчу. – Толстой на цыпочках отошёл в угол и присел в кресло.

– Чуев, ты меня слышишь? – вкрадчивым голосом начал я.
– Да…
– Ты где работаешь, Чуев?
– Это – секрет...
– Говори, не бойся.
– Не могу сказать...
– Нам можно, Чуев.
– В сверхсекретном подразделении «А - Х». Но мне запре-щено это говорить...
– Мы знаем, Чуев, знаем... Но надо сказать.
– Оно входит в систему органов госбезопасности? – вста-вил Иорданис.
– Формально да, но фактически это автономная структу-ра...
– Кто её возглавляет?
– Не могу сказать...
– Говори – не бойся! – настаивал Дока.
– Мне это неизвестно... Я знаю лишь свою группу и среднее звено... Высшее начальство – нет...
– Кто входит в твоё звено? Где проходит обучение кадров? – заинтересовался Иорданис.
– Имён у нас нет – только номера... Обучение происходит в бункере, под землёй...
– Это что-то типа спецназа? – спросил я.
– Нет... Сверхсекретное подразделение...
– Из кого состоят ваши кадры? – Доке не терпелось узнать то, что представляло для него особый интерес.
– Все бойцы подбираются в детских домах и из состава де-тей, рождённых в местах лишения свободы... Они обучаются с раннего детства…
– Ты тоже из детдома? – спросил я.
– Да…
– Кто же твои родители? Тебе известно?
– Моя фамилия Чуев, номер 69! Дед работал в ЧК, отец – в НКВД, все они погибли. – «Комсомолец» начал заметно волно-ваться, его щёки передёрнуло нервным тиком, и он добавил: – Я очень страдаю...
– Где находится ваш центр: координаты! – начал наседать Дока. – В каком месте, мать твою!
– Не могу сказать... – Чуева замкнуло. – Не могу сказать. Мне больно, очень больно...
  При этих словах глаза его широко открылись, вышли из орбит, а голова Чуева вдруг разлетелась вдребезги, как брошенный на пол арбуз!
    Только глазное яблоко повисло на том, что осталось, пока-чиваясь на окровавленных и ещё пульсирующих нервных окон-чаниях.
– Боже праведный, что это такое?! – закрывая лицо ладо-нью, брезгливо произнёс Толстой. – Весь кабинет в его мозгах! Какая гадость!
– Действительно, как всё это произошло? – я с отвращени-ем глядел на обезглавленное тело.
– Ничего особенного! – спокойно сказал Дока, внимательно осматривая остатки от его головы. – Это взорвался вживлён-ный в затылок микрочип с миниатюрным взрывным устройст-вом, который приводится в действие простым нажатием кнопки. Кто-то на стороне надавил её – и его божка и разлетелась. Вполне вероятно, что применён и какой-то другой принцип: нервное перевозбуждение или звуковой запал, действующий под влиянием кодового слова. Хрен их разберёшь, у нас каж-дый день придумывают что-то новое.
  Иорданис вызвал охранников, которые уложили «безмозглое» тело Чуева в пластиковый мешок и унесли прочь из кабинета. Мы же, находясь в подавленном состоянии, стояли и растерян-но смотрели друг на друга.
  Неожиданно раздался телефонный звонок.
– Да, господин Гауди, недооценили мы тебя! – послышался знакомый голос «синтезатора». – А вам известно, что нельзя убивать штатных работников госбезопасности. Ведь рано или поздно придётся за это отвечать.
– Извините, но я не совсем понимаю, о чём идёт речь? – с показным удивлением ответил я. – Я являюсь президентом компании «Долорес» и как мирный бизнесмен никогда и никого не убиваю.
– Хватит валять дурака! Ты даже себе не представляешь, в какое дерьмо вляпался ты и твои дружки!!!
– Вы имеете в виду себя?
– Ты не понимаешь, ублюдок, с кем имеешь дело, дерьмо!
– Ну почему не понимаю? Вы сами только, что сказали, – Борясь с клокотавшим внутри протестом, продолжал я, –  Мы имеем дело: с дерьмом, а, если проще, то - с говном! Но, ниче-го, с божьей помощью мы скоро сметём его с земли русской!
– Смотрите не надорвитесь! Скажи лучше, бизнесмен хре-нов, куда вы дели нашего работника? Хотелось бы узнать: он с головой или уже без неё?
  Я больше не стал слушать весь этот бред и уже, не сдержи-вая свои эмоции, раздражённо заорал в трубку:
-  Слышишь, мразь! Не знаю, кто ты по своему званию: полков-ником или генералом, но запомни хорошенько: я, обязательно, достану тебя и самолично оторву твою башку!!!

                ГЛАВА ВТОРАЯ



                «Ты волен делать всё, что хочешь. 
                Будь только готов к последствиям»
                Шелдон Копп.


   Если бы моя компания стала трижды убыточной, я всё равно продолжал её деятельность ради той благородной миссии, которая была изначально на меня возложена. Однако, не смот-ря ни на что, дела «Долорес» понемногу налаживались и даже начали появляться первые позитивные результаты.
  После того, как я возобновил дружбу с моими однокашниками и друзьями, мы стали сплочённой командой, слаженным дело-вым механизмом, упорно продвигающимся к той цели, которая была поставлена перед нашим сообществом. То, что мы были изолированы от пустой суеты жизни московского мегаполиса, проживали и трудились под одной крышей, ещё больше сбли-жало всех нас, превращая наш бизнес, отдых и повседневные занятия в единый и гармоничный процесс.
  Сблизились не только работники фирмы, но их супруги и де-ти. Все они превратились в одну дружную семью под общим названием компания «Долорес». Только вот моей любимой Ло-ры и нашего сыночка не было рядом!
   Если честно, то их присутствия в Москве мне очень не хвата-ло. Конечно, мы с Лорой ежедневно разговаривали по телефо-ну, и я знал буквально всё о тех событиях, которые происходи-ли на Кипре. Но, этого было явно недостаточно: я был обде-лён вниманием и теплом близких мне людей, чувствуя и пони-мая, что оставил на далёком острове в Средиземном море не только семью, но и свою душу и сердце. Больше всего на свете я желал встретиться с ними, но эта встреча каждый раз откладывалась на неопределённый срок по причинам, увы - от нас не зависящим. Во всём был повинен тот проклятый и непокорный Сизифов камень, который я и мои друзья изо дня в день толкали к вершинам капризной и непредсказуемой российской действительности.
  Слава богу, что дела нашей компании шли успешно, и каждый из моих друзей отдавался своей работе на все сто процентов. 
   Однако времени у всех нас катастрофически не хватало!
   Только по особо важным случаям мы собирались все вместе, чтобы обсудить совместную стратегию и тактику.
  Надо отдать должное, что Лёва Толстой справлялся со свои-ми обязанностями безукоризненно. Вскоре мы знали, чём ды-шит госчиновник и о чём думает каждый житель нашей необъ-ятной страны. Наш информационный отдел обладал исчерпы-вающей базой данных, представлявшую реальную картину ла-тентной коррупции, которой  пропиталась вся верхушка нашего государственного аппарата. Нам стали известны конкретные факты передвижения бюджетных средств и незаконных креди-тов на тайные счета подпольного бизнеса, вся система доле-вых откатов и прямых хищений из казны. Всё это подтверждало крепкую связь органов власти с криминалом, а проще говоря, существование русской разновидности итальянской «коза но-стры», которая по своим масштабам и жестокости превосходи-ла все известные на земле преступные сообщества. Глядя на то, во что превратилась Россия, мне хотелось закричать во весь голос: «Боже, как же ты можешь всё это терпеть Русь моя - державная, бедная Родина моя православная»!?

                ***
  Однако вопреки всем трудностям, наша команда не отчаива-лась и с завидным упорством занималась своими делами.  Так, Вольский, успешно отбившись от первого «наезда» со стороны фискальных органов, воодушевился и был преисполнен самых радужных надежд. Надо было отдать ему должное - он быстро пришёл в себя, «оперился» и вскоре стал очень вальяжным вельможей - напористым и пробивным. Он блестяще наладил работу нашей компании в юридическом направлении, привлё-кая к ней самые лучшие кадры столицы, в основном перспек-тивную и талантливую молодёжь.
  Вскоре у нас появилась солидная клиентура, состоящая из заграничных компаний и отечественных предприятий, крупных банков и целых отраслевых корпораций. К Вольскому на приём записывались олигархи и высшие чиновники, представители министерств и ведомств. Он решал любые, даже неразреши-мые проблемы и разрубал самые запутанные узлы, поворачи-вая любую ситуацию в выгодном для своего клиента направле-нии.
   К его и без того обширным связям добавились ещё более солидные знакомства со всеми столпами нашего общества, властных структур и силовых органов. Вскоре  дружбой с Вольским начали гордиться и всячески её добиваться. В деловых кругах появилось даже такое выражение: «Если это невозможно сделать, значит надо обращаться к самому Александру Вольскому в компанию «Долорес»?!
   От клиентов у нас просто не было отбоя, а в наш централь-ный офис, расположенный на Калининском проспекте, желаю-щим приходилось записываться минимум за месяц. Причиной такой популярности являлось убеждённость доверителей в том, что юридический отдел нашей компании будет биться за их интересы до последнего, не зависимо от материального по-ложения и авторитета своих противников. Любимой рабочей присказкой Вольского было известное латинское выражение «Adhuc sub judice lis est», что означало: «Пока дело в суде, спор ещё не решён». Но самой убедительной рекламой его возможностей являлся тот факт, что из любой тяжбы «Доло-рес» почти всегда выходила победителем!
   Вскоре наших юристов начали привлекать в качестве третей-ских судей в рассмотрении арбитражных споров между регио-нальными и государственными инстанциями, министерствами и целыми отраслями народного хозяйства. А в кулуарах Верхов-ного и Конституционного суда часто шептались о том, что пойти против Вольского означает: стопроцентный проигрыш!
  Сашка быстро вошёл во вкус и вовсю пиарил: он полюбил выступать перед прессой, давать интервью и участвовать в телевизионных передачах. Своей бескомпромиссной правовой позицией он снискал авторитет блестящего юриста, бесстрастного консультанта, честного и справедливого рефери. Вскоре, он стал узнаваемым и популярным, благодаря чему обзавёлся массой полезных знакомств, среди издателей, журналистов и вездесущих телевизионщиков.
  Одним словом, в рекордный срок Саша Вольский справился с поставленной перед ним задачей и добился именно того, чего мы все от него так ждали. Он почти совсем прекратил пить, в его восстановленной семье царила полная идиллия и взаимо-понимание, а его жена даже начала туманно ему намекать на возможное пополнение семейства. От всего этого Вольский сиял, как позолоченный шар на новогодней ёлке, и был готов к новым подвигам.
  Саша Поллак - «американец», оказался незаменимым и не-превзойдённым стратегом бизнеса. Всем его начинаниям был свойственен деловой практицизм, продуманный до мелочей, но при этом он никогда не пренебрегал чувством меры и здравого смысла. Все его действия отличались удивительной профес-сиональной изворотливостью и тонким чутьём, особенно в от-ношении того, что касалось получения материальной прибыли. Ему пошли на пользу годы, проведённые в США, давшие ему колоссальный опыт и редкий дар предвидения во всех финан-совых операциях. Он стал коварной и бескомпромиссной «аку-лой» капитализма, плавающей по мелководью «совковых» во-доёмов, которая щедро пополняла активы нашей компании, не забывая и о своих собственных дивидендах.
  Об «американском» периоде своих семейных неудач Поллак уже давно позабыл. Бракоразводный процесс с его супругой, как и следовало ожидать, закончился позорной катастрофой – для неё, а для него – полным триумфом и торжеством спра-ведливости. Американская Фемида оказалась весьма сенти-ментальной и чуткой к чужому человеческому горю, она глубоко прониклась в ту ужасную ситуацию, которую ярко обрисовали адвокаты Поллака. Судьи живо представили безвыходное положение американского профессора, похищенного русской мафией, и оценили отказ в помощи со стороны его законной и к тому же ещё и неверной жены. В результате судебного решения большой дом Поллаков в Сент-Луисе остался в собственности Саши, а его супруге досталось лишь ветхое бунгало на болотистом побережье Флориды. Именно туда она и была вынуждена переехать вместе со своим бой-френдом. Однако на жарком побережье Санта-Барбары их «вечная» любовь с массажистом очень быстро увяла. Ушлый «латинос» быстро склеил на пляже какую-то старую и богатенькую вдову, сказав своей тощей американской селёдке: «чау бомбина сори»!
  Бывшая жена Поллака, опомнившись и впав в состояние за-поздалого раскаяния, начала «доставать» Сашку в Москве. Она клялась ему по телефону в своих внезапно проснувшихся чув-ствах и уверяла в том, что готова совершить личный подвиг и приехать к нему в далёкую северную Россию, где по её засне-женным улицам, о, ужас - до сих пор бродят голодные медве-ди.
   Однако её раскаяния уже слишком запоздали!
   Сашка оставался непреклонным!
   Нет, у «американеца» не осталось никакой злобы за её по-шлый адюльтер, просто он встретил, наконец, женщину своей мечты – прекрасную и неотразимую Пенелопу! Дока Иорданис сдержал своё слово и познакомил его со своей сестрой – оча-ровательной, голубоглазой красавицей.
  Сашка, как старый ловелас, сумел быстро протоптать дорожку к доброму и  благородному сердцу Пенелопы, которая с охотой раскрыла ему свои объятия и уже не хотела делить его ни с кем. Поллак и сам очумел от их быстро развивающегося романа и чувствовал себя на десятом небе в нежных руках молодой и пылкой смуглянки. Наконец-таки он понял, в чём заключается вечная тайна любви. После холодной и самовлюблённой «американской швабры» Поллак смог по достоинству оценить тонкий ум, скромность и преданность своей греческой богини, а так же прочие её прелести и бесспорные женские достоинства.
   Дока Иорданис был очень доволен этим союзом и тем, что личная жизнь его любимой сестры устроилась таким замеча-тельным образом.
  Нельзя не упомянуть о том, что в доме Поллаков появился ещё один очаровательный обитатель!
   По зелёной травке их участка целыми днями резвился длин-ноухий далматинец Деня, который теперь имел собственную уютную будку, и каждый день с нетерпением ожидал с работы своего обожаемого хозяина.
  Наладив семейную жизнь, у Поллака открылось второе дыха-ние и в его бизнесе. Быстро и основательно изучив всё нюансы российское законодательство, он стал блестяще разбираться в сложных вопросах нашей запутанной правовой системы. Он не раз сажал в калошу «китов» российской приватизации, находя обходные пути из внешне тупиковых ситуаций на всевозможных открытых и закрытых аукционах, а так же легко и просто распутывал любые операции, связанными с деловыми бумагами и беспроцентными кредитами. В результате наша компания стала владельцем контрольных пакетов акций многих средних и крупных предприятий. Поллак не брезговал и мелочёвкой, загребая под себя гостиничный бизнес и торговлю. Компания стала собственником почти половины столичных предприятий пищевой промышленности, регулируя поставку продовольствия из центра в провинцию и в обратном направлении. Мы обзавелись целой сетью оптовых и мелкооптовых баз, открыли свои представительства и новые отделения во многих других регионах страны. Наши дочерние фирмы обеспечивали налаженную поставку продуктов питания и всевозможных напитков из-за рубежа.
  Постепенно прилавки отечественных магазинов стали ло-миться от продовольственных товаров, причём в огромном и невиданном прежде ассортименте. Как грибы в осеннем под-московном лесу повсюду вырастали сети городских супермар-кетов. В итоге, всё то, что раньше считалось несбыточной меч-той для нашего населения, стало объективной реальностью, к которой многие стали уже постепенно привыкать.
  Я не забыл и полюбившегося мне когда – то Пашку Сокола из Таганрога, который возглавил один из наших представительств на Северном Кавказе. Пашка арендовал часть причалов Таган-рогского порта и сумел наладить своё дело. Он не раз приез-жал в командировки в Москву и очень понравился всем «на-шим» своей прямотой и бесшабашностью, неистощимой энер-гией и весёлым нравом. После его посещений мы ещё долго доедали паюсную икру и превосходную донскую рыбу.

                ***
  Однако не всё вокруг было гладко.
  Угольная, нефтяная и алкогольная отрасли, производство стали и цветных металлов – всё эти лакомые кусочки были уже давно поделено верхушкой наших новых реформаторов. Каза-лось, что вся корявая и убогая политика перестройки была из-начально задумана для того, чтобы легализовать эту ненасыт-ную породу воришек, объявив их в качестве нового класса российских капиталистов. Её авторы давно вынашивали план развала СССР и наглого раздел несметных богатств России между представителями узкого круга правящей элита. Все стёжки-дорожки нашей Родины были давно помечены зловонной мочой этих бесчисленных, хищных шакальих стай.
  В результате сложившейся обстановки, мы даже и не пыта-лись соваться в этот грязный криминальный бизнес. Не потому, что боялись расправы – просто не хотелось нюхать вонючий запах мочи!
    Однако за всеми этими государственными и мафиозными структурами стоял некто, кто объединял и руководил всем этим управляемым бардаком! Над всей нашей бедной страной господствовал дьявольский знак Зла, который своими корнями уходил в самые глубинные пласты адовой системы недоделан-ного социализма. Реальной властью обладал не президент, Государственная Дума или Правительство, а какой-то тайный и могущественный теневой кабинет министров, кровавые главари которого – бесы, как верные слуги сатаны волокли наш народ в преисподнюю!   
  В подтверждение этих невесёлых мыслей, вскоре я чувство-вал, что нашей компанией серьёзно заинтересовались на са-мом верху! Это выражалось в том, что нас просто замучили бесконечными проверками и рутинными отчётами: в наших офисах буквально поселились представители всевозможных счётных палат, комиссий, пожарных и сан инспекций, налогови-ки и прочая чиновничья братия. Бухгалтерию компании изводи-ли всевозможными прокурорскими запросами, предписаниями, плановыми и неплановыми согласованиями. По каким-то бре-довым основаниям филиалы нашей компании то опечатыва-лись, то закрывались на неопределённый срок, то вновь откры-вались. Как будто бы кто-то неведомый поставил перед собой конкретную цель: не дать нам нормально работать, направляя и используя против «Долорес» всю силу и мощь государствен-ной власти.
   Когда ситуация стала критической, я понял: в дальнейшей работе нам просто не обойтись без надёжной «крыши». Вопре-ки всем существующим законом наш российский бюрократиче-ский «планктон» фискалов мог легко сожрать любого местного или даже самого крупного заморского «кита»!
   А, это означало, что нам требовался защита от этой прожор-ливой мелюзги и покровительство на самом верху!

                ***
  В самом начале рабочего дня, я как обычно вызвал к себе Толстого. Несколько дней назад я попросил его связаться с администрацией президента, но никак не мог получить от него чёткого и внятного ответа на свои поручения.
– Слушаю, шеф? – Роман поправил свой и без того безуко-ризненно повязанный галстук.
– Рома, что делает сейчас наш президент? – раздражённым тоном спросил я. – Ведь все предварительные договорённости о нашей с ним встрече давным-давно проведены.
– После операции на сердце, он уехал на реабилитацион-ное лечение в Германию. Состояние здоровья хорошее, пульс в норме. Почти не пьёт спиртного, только красное вино. Но, иногда... слегка превышает норму.
– Да пусть хоть упьётся! – возбуждённо настаивал я. Моя бурная реакция была связана с тем, что мы ждали этой встречи уже несколько месяцев, но она всё время откладывалась по каким-то формальным причинам.
– В администрации твёрдо заверили, что сразу после воз-вращения он заедет к нам с частным визитом. – Отчеканил Ро-ман.
– Добей, пожалуйста, этот вопрос, и чтобы мы знали о его приезде заранее. Это очень важно.
– Да, шеф. Что-то ещё?
– Где Иорданис?
– Вы же сами отпустили его на три дня в Абхазию, к своим родителям. Вернётся завтра утром.
– Да-да, вспомнил! Ну, а как твои дела?
– Всё в норме, шеф.
– А на личном фронте?
– На личную жизнь практически не остаётся времени. Моя  Лена взяла отгулы и поехала в Москву к своей маме.
– И давно уехала?
-  Вчера вечером. Её мать положили в больницу. – Взгляд у
Романа стал печальным и я понял, что его явно что-то беспо-коило.
                ***
  Когда он ушёл, я начал вспоминать, что собой представляла его девушка - Лена. Я запомнил её по одной из корпоративной вечеринке, которая проходила в расширенном составе работ-ников фирмы. Лена показалась мне невзрачной дурнушкой, ко-торая вела себя наигранно весело, громко смеялась и стара-лась всячески обратить на себя внимание. Но я заметил, что при всём своём внешнем возбуждении, глаза её оставались холодными и серьёзными, а взгляд подозрительно блуждал по сторонам. Хотя, чёт его знает, быть может, всё это было пло-дом моей врождённой подозрительности?!

                ***
  На следующий день в мой кабине вновь заглянул Роман. В своих руках он держал поднос с кофейником.
– Ваш кофе, шеф? - любезно произнёс он.
– Доброе утро Рома, заходи. Рассказывай: какие новости, что творится в мире?
– Встреча с президентом назначена на завтра, во второй половине дня, – доложил он, победоносно улыбаясь.
– Слава Богу! - с облегчением выдохнул я. - А ты согласо-вал детальный план встречи с его секретариатом? – спросил я, закуривая сигарету.
– Как вы и хотели: игра в большой теннис, бассейн, сауна и ужин с вами «тет-а-тет».
– Интересно, а врачи разрешат ему подвижные игры, бас-сейн и сауну? – удивился я. – Ведь после операции прошло не так уж много времени.
– Да, это так! – пояснил Роман. – Но коронарное шунтиро-вание только у нас считается сложной операцией, на Западе её давно поставили на поток, как удаление аппендикса или удале-ние зуба. На третий день пациента заставляют ходить, а в пе-риод реабилитации советуют вести активный образ жизни. Хо-тя, в принципе, любая операция опасна.
– В таком случае, надо как следует подготовиться. И, пожа-луйста, проконтролируй, чтобы никто из наших сотрудников при встрече с президентом не шустрил без дела рядом с ним.
– А, что буду делать я? – растерянно спросил Роман.
– Ты будешь играть со мной в паре на корте, париться с на-ми в сауне, во время ужина развлекать президентскую свиту, выпивать с ними и всячески ублажать его величество. Кстати, уточни, что он любит вкусно покушать, чтобы мы не попали впросак. Что же касается аперитива, то красное вино я заказал Иорданису и он должен привести его из Абхазии.
– Шеф, хочу вам признаться, что я очень волнуюсь – ведь не каждый же день мы принимаем главу государства.
– Не надо волноваться, друг мой! Президенты такие же лю-ди, как и все мы, только немного капризнее. Скажи мне лучше, куда подевались все мои замы?
– Отец с утра сидит в бункере – готовится к встрече. У Вольского сегодня заседание в Верховном Суде. Поллак ещё в Цюрихе, Дока Иорданис только что приехал из аэропорта.
–  Где же он?
– Зашёл на минутку домой, а сейчас уже наверняка подни-мается к вам.
– Ты чего сегодня такой подавленный? – спросил я, заме-тив, что мой секретарь имеет хмурый вид и находится явно не в своей тарелке.
– Да так, ничего?! – сказал Роман, отводя глаза в сторону.
– Говори, не стесняйся?
– Лена должна была сегодня утром приехать, да так и не приехала.
– Так позвони ей, поинтересуйся. Может быть, что-то с ма-мой случилось? Ты же сам говорил, что она находится в боль-нице.
– Но, когда я позвонил Лене домой... – Роман запнулся.
– Ну, говори же!
– Её там не оказалось...
– И, что в этом такого? Может быть, осталась на ночь  в па-лате у матери! Зачем раньше времени паниковать?
– Всё дело в том, что телефонную трубку взяла как раз её мама. Я представился сотрудником компании и поинтересо-вался состоянием здоровья её дочери. На что её мама ответи-ла, что она вообще не была ни в какой больнице, и чувствует себя превосходно. Более того, недавно ей звонила сама Лена и сообщила, что она находится на работе и всё у неё в полном порядке. – Роман потупил взгляд и на щеках его появился ка-кой-то  болезненный румянец.
– Ничего, Рома, не беспокойся – всё выяснится. Вот уви-дишь, всё будет хорошо! – пытался я его успокоить, а сам по-думал:
«Даже не знаю, как и утешить его в подобной ситуации!? Что-то с этой Леной явно не так. Видимо нужно больше дове-рять своим предчувствиям и интуиции»!

                ***
  Когда в мой кабинет вошёл Дока Иорданис, я вздохнул с об-легчением: мне его явно не хватало. Почему-то я всегда болез-ненно переносил даже короткие расставания со своим верным другом. Только ему я во всём доверял и мог быть с ним полно-стью откровенным. Кроме того, только Иорданис знал истинные цели нашего присутствия в России и был посвящён в ту заветную тайну, которую поведал нам Рой. А главное заключалось в том, что лишь ему был известен секрет «волшебного шара» и причины того, почему мы взяли его с собой в Москву!

                ***
– Привет из солнечной Абхазии! – бодро приветствовал ме-ня Дока. – Я привёз тебе в подарок несколько ящиков твоего любимого «Ахашени»! Знаешь, Дон, я уже замучился летать на рейсовых самолётах. Не пора ли нам приобрести - собствен-ный?!
– Я и сам об этом уже не раз задумывался. Правда, у нас ещё не привыкли к частным бортам и могут возникнуть сложно-сти с оформлением, но всё в наше время можно решить полю-бовно: закажи два! Один передай в долгосрочный лизинг адми-нистрации президента, а второй – оставь в нашей фирме. В этом случае, его зарегистрируют значительно легче и без вся-ких проблем.
– Очень простое решение сложного вопроса, маладэц! – с показным кавказским акцентом произнёс Дока и многозначи-тельно поднял палец.
– Ну, как там Сухуми? – спросил я.
– В общем - то ничего хорошего: народ Абхазии втянули в бессмысленную войну! А всем известно, что войны на Кавказе продолжаются до бесконечности долго. Даже не представляю, кому это может быть выгодно. Сейчас люди режут и убивают друг друга с какой-то звероподобной жестокостью. Именно по этой причине я  поехал туда, чтобы забрать своих родителей.
– Я знаю, ты мне говорил. Ну, и как там: отец, мать? Ты привёз их с собой?!
– Отец!? – Дока стал вдруг очень серьёзным. – Мой отец – пропал!
– Как пропал?
– Да вот так! Однажды утром он повёл своих овец в горы, а обратно не вернулся. Как сквозь землю провалился! Овцы при-брели домой сами собой, а его вот уже больше недели никто не видел. Я лично обыскал все окрестности, но не нашёл его. Да и, что я мог сделать там один, да ещё в ситуации по-стоянных перестрелок на перевалах.
– Ну и дела!
– Не нравится мне всё это! – он в сердцах стукнул чашкой о блюдце. – Понимаешь, Иван, неспроста всё это. Можешь обви-нять меня в чрезмерной подозрительности, но я абсолютно уверен в том, что его похитили.
–  Кто, грузины?
– Да зачем он им нужен, старый и безобидный грек! Ведь его в течение всей войны ни разу не тронули. Многих убили, у большинства отняли имущество и дома, но нашу семью, слава богу, это горе не коснулось. Причина была только одна – все местные очень уважали моего отца, понимаешь? Мне кажется, что его похищение связано с нашей деятельностью. Хотя, мне бы очень хотелось в этом ошибаться.
– Подожди, не надо так драматизировать. – Эта история очень насторожила меня. – Мы что-нибудь обязательно приду-маем. Кстати, Дока, а почему ты не взял с собой хотя бы свою мать? Рядом с тобой ей было бы намного легче и безопасней!
– Разве ты не понимаешь?! - печально улыбнулся он. - Моя мать, хоть и хохлушка, но - жена грека! А это, брат, не просто слова, а особое состояние души. Теперь она до конца жизни будет ждать своего мужа! Я ведь сколько раз просил их, умо-лял переехать ко мне в Грецию, а сейчас в Россию – ни в ка-кую! Понимаешь в чём дело?  - Иорданис снял свои тёмные очки и небрежно бросил на стол. - По своей натуре мои роди-тели - старорежимные и упёртые старики! Такие же упрямые, как и их овцы. Они всегда хотели жить и умереть на земле сво-их предков. Я от этого просто сойду с ума! – Дока с чувством стукнул ладонью по колену. – Так вот, на тебе – дождались!
– Ладно, не расстраивайся так, всё ещё образуется. –  Если честно, то и сам я не знал, что можно предпринять в подобной ситуации, и не совсем уверенно добавил. – Мы подключим все наши возможности и разыщем твоего отца. Вот увидишь.
– Ладно, хватит об этом. – Дока закурил сигарету. – Вот по-делился с тобой своими печалями, и на душе стало немного легче. А, то носил в себе такую тяжесть! Ладно, расскажи-ка мне лучше, что у нас новенького?
– Президент к нам в гости завтра приедет! –  ответил я. – Будем говорить по душам. Как тебе известно, мы его несколько месяцев уговаривали, беседовали с помощниками, согласовывали время и место встречи! Кто только ему не звонил! Последним был его друг – немецкий канцлер Коль. Рой подключил кого только можно, в том числе и его немецкого «фроинда» И вот, когда наша встреча, наконец назначена, я даже не знаю, что тебе сказать по этому поводу. Когда-то я возлагал на неё большие надежды, но теперь, после последних данных о его бурной деятельности, мне кажется, что встреча с ним нам ничего не даст. Этот человек летает где-то высоко в небесах, и воспринимает свою высокую должность как синекуру.
–  Я того же мнения, Дон!
– И ещё! – Я задумался и после небольшой паузы добавил. – Если мы посвятим его в наши планы, не окажем ли мы этим медвежью услугу самим себе?
– Скажу честно, – Дока почесал затылок, – это очень слож-ный вопрос: будешь ориентироваться на месте, ты ведь пре-красный дипломат! Однако мне кажется, что тайну нашей мис-сии можно доверить только человеку, надёжному на все сто процентов. К великому сожалению, к этой категории наш пре-зидент не относится.
-  Да, ты прав. И в связи с этим, у меня к тебе будет одна
личная просьба. – Я наклонился к Иорданиса и тихо сказал. – Будь, пожалуйста, рядом – тогда я буду чувствовать себя бо-лее уверенно.

                ***
  Толстой «вёл» кортеж президента по спутнику от самого Кремля. Погода стояла отличная, и ничего не мешало наблю-дать за его перемещениями. Впереди бронированного лимузи-на двигался милицейский патруль с мигалкой, сзади и чуть сбо-ку – два чёрных джипа с охраной, в самом же хвосте – машина «скорой помощи», так - на всякий пожарный случай. Служба дорожной милиции заблаговременно очистила весь путь сле-дования президента, а на каждом повороте, разъездах и пере-крёстках стояли сотрудники ГАИ и ФСБ. Был час пик, в связи с чем, на кольцевой дороге образовались огромные пробки.
  «Да, Москва уже давно превратилась в самостоятельное, су-веренное образование, изолированное от всей страны. - Поду-мал я. - В этом «нелегальном» государстве существуют свои законы и традиции, отдельное правительство и собственная граница, очерченная извилистой линией стокилометровой зоны. Среди россиян москвичи давно стали привилегированной кастой, которая имеет своё гражданство - бесценный штамп московской прописки, особое снабжение и пенсионное обеспе-чение, а взаимные расчёты между собой производит исключи-тельно в иностранной валюте – американских долларах. Улицы огромного мегаполиса буквально наводнёны мечущейся толпой людей и бесчисленным количеством транспорта, число которого с каждым днём бесконтрольно возрастает. Однако, нарушая все разумные пределы, этот безразмерный населённый пункт продолжает расширяться во все стороны, в нём ведётся интенсивное строительство: воздвигаются новые микрорайоны, вводятся в действие дополнительные станции метрополитена, проводятся кольца объездных дорог. Порой  кажется, что этому безумному процессу уже никогда не будет конца. Но спрашивается: в какие ещё дали стремился этот сумасшедший город и, главное, с какой целью наше нищие государство тратит на содержание этого явно слегка «зажиревшего иждивенца» такие бешеные деньжищи»?
  В самом деле, стремительный рост этого гигантского монстра не имеет логических причин и он больше напоминает даже не муравейник, с которым его принято сравнивать, а огромную раковую опухоль на истощённом теле умирающего великана! Москва уже давно стала сточной канавой, куда от полной бе-зысходности стекаются миллионы ходоков из нищей россий-ской глубинки, а так же бесчисленное количество всевозмож-ных искателей приключений, которые тщетно пытаются найти здесь своё потерянное счастье. Однако их манит сюда не кра-сота белокаменной столицы и не её насыщенная культурная жизнь, а грандиозные судьбоносные возможности этого города, позволяющие всем отчаявшимся испытать свою лич-ную судьбу и устроить карьеру. Ведь именно здесь аккумулируются огромные финансовые потоки, здесь творятся все грязные делишки и задумываются глобальные авантюры, здесь любой беглый преступник и мошенник может незаметно раствориться толпе и найти своё пристанище. Но следует отметить, что везёт далеко не каждому! Увы, подавляющее большинство приехавших сюда гастролёров погибает на «лоб-ном» месте этого безжалостного городища, освещённого мистическим рубиновыми пентаграммами, или, в лучшем случае, мягко опускается на самое дно и становились очередными обитателями его зловонных бетонных трущоб.
  После пролетарской революции, сюда из Питера перебра-лось всё центральное руководство страны, состоящие из бесчисленного отряда чиновников всех мастей и калибра. Раньше эта свора компактно размещалась в Кремле, но в наше время «совковая знать» расползлась по шикарным городским «теремам» и каждое утро на персональных авто отправляется к своим «почётным» рабочим «кормушкам». Теперь «столбовое начальство» каждый вечер возвращаются домой, создавая многокилометровые заторы на дорогах и раздражая простой люд своими яркими мигалками и вопящими сиренами. Порой кажется, что бедные москвичи существуют лишь для того, чтобы обслуживать и создавать тепличные условия для беззаботной жизни наших «бесценных и незаменимых слуг на-рода». Вне всяких сомнений, Москва продолжает бесконтроль-но расти и развиваться только с одной единственной целью, а именно: чтобы удовлетворять возрастающие потребности не-насытной, паразитирующей элиты правящего класса». Да, этот город всегда останется потребительским раем только для «святейших» и избранных особ, однако огненные закаты над хмурым московским небом уже давно начали напоминать пы-лающие языки ада»!
 
                ***
  Наш президент оказался высоким, статным, седым мужчиной, обладающим бесспорным личным обаянием и весёлым нра-вом. Он располагал к себе, был улыбчив, контактен и разговорчив.
  После того, как он внимательно осмотрел территорию нашей резиденции, в его прищуренных глазах я прочёл нескрываемое восхищение, смешанное со скрытой  внутренней завистью.
– Хорошо устроились, понимаешь, не хуже, чем у меня в Барвихе! –  весело говорил он, проходя мимо нашего жилого комплекса. Его монументальная фигура резко выделялась на фоне малорослой президентской свиты.
– Так мы же всё это построили на свои деньги, а вы – на го-сударственные! – некстати ляпнул Лёва Толстой, и мне при-шлось чувствительно ущипнуть его за толстую задницу, отчего он громко воскликнул:
 – Ой! Простите...
– Значится, что вы побогаче государства? – по-своему от-реагировал на эту реплику президент. – Ну-ну!
  Я постарался тут же отвлечь его внимание на торговый центр, и мне показалось, что он вскоре забыл об идиотском высказы-вании Лёвы.
  Особый восторг у президента вызвал наш крытый спортивно-оздоровительный комплекс. Он приехал к нам со своим личным тренером по теннису, который лихо пользовался своей близкой дружбой с первым лицом государства и творил свой криминально физкультурный бизнес. Поразительно, но президент наивно верил многим своим приближённым и бескорыстно помогал всем мошенникам, которые его окружа-ли.
   Как я и предвидел, президент решил опробовать наш рос-кошный корт и погонять мячик по парам. Пришлось Роману пе-реодеться и играть в одной команде со мной. Понимая все ню-ансы спортивной дипломатии, мы, конечно же, проиграли, хотя со своей стороны создавали видимость игровой интриги и ожесточённого сопротивления. Громче всех на гостевых трибу-нах кричали сотрудники нашей компании во главе с Лёвой Тол-стым, который естественно болел за своего сына.
  Президент остался довольным своим выигрышем. Он с удо-вольствием поплавал в бассейне, после чего, облачившись в длинный махровый халат, походкой знатного римский патриция отправился в парную.
   В сауну были допущены не все, а только тренер президента и Роман. Остальные остались в холле бассейна. В парилке мы болтали ни о чём, короче говоря, занимались обычным муж-ским трёпом: пили чай с мятой и чесали анекдоты. В перерывах между заходами в парную, я обратил внимание на явно не-спортивную фигуру президента и на его довольно тощие ноги. В слабом освещении сауны я заметил вокруг его головы нимб слабого биополя, и я с удивлением отметил, что он истощал какого-то мутное тёмно-синие мерцание.
   Ужин проходил при свечах и удался на славу.
   Президент пребывал  в приподнятом настроении и показался мне весьма приятным собеседником.
  Когда мы подняли бокалы за очередной тост, он лукаво при-щурился, посмотрел на меня и спросил:
– А ты знаешь, что все коммунисты на самом деле верят в Будду?
– Нет? – Удивился я.
– Когда у них спрашивают: «Буддете водки?» – все как один уверенно отвечают: «Бу-ду – Бу-ду!», понимаешь...
  Дегустируя привезённое Докой «Ахошени», президент решил показать себя большим знатоком вин и уверенным тоном спро-сил:
– Это «Бордо» 1982 года? Ну-ка, что там написано на эти-кетке, а то я не вижу без очков?
– Нет, это - «Ахашени»! – правдиво ответил.
– Грузинское, что ли? – он, напряжённо прищурившись, вы-тянул перед собой бутылку.
–  Из Абхазии...
– Слушай, отличное вино! – выпучив глаза и поджав губы, сказал он. – Тонкий вкус и букет есть, понимаешь...
– Если вам так понравилось, то я отправлю вам несколько ящиков – на пробу. – Мне, действительно, приятно оказать эту услугу.
– Да брось ты, Иван! – он развёл руками. – Я завтра же своим скажу – они для меня целый самолёт загрузят.
– Кстати, о самолётах. – Я в очередной раз попытался пе-ревести наш разговор в деловое русло, но пока  - безрезуль-татно. – Давайте пройдём в мой кабинет и немного поговорим.
; Да-да. – Он без особой охоты направился в сторону моих
персональных покоев, а потом обернулся и приказным голосом заявил. – Пускай хотя бы принесут пару-тройку бутылок этого... как там его... «Хашени». Очень достойное вино, понимаешь!

                ***
  Когда мы прощались с президентом, он крепко пожал мне руку и ещё раз повторил то, что уже говорил в самом конце нашего разговора наедине:
– Значится, так, Иван! – наигранно грозным тоном произнёс он, усаживаясь в свой лимузин и манерно выпячивая вперёд свою нижнюю губу. – Теперь тебя и твою компанию больше никто не тронет – я гарантирую! Работай спокойно и знай, что мы своих в обиду не даём. Если, что – сразу звони ко мне - на вертушку, так сказать. Ну, а с тебя причитается! Как говорится, ты сам обещал - построишь детский теннисный клуб. Надо развивать в России этот вид спорта, понятно? Что мы, хуже какой-то там Германии, понимаешь?!
  Я учтиво попрощался с главой государства и помахал ему вслед. Вереница машин, включив свои яркие мигалки и пискля-вые сирены, направилась к выезду из резиденции. Красные габариты президентского эскорта ещё долго виднелись на го-ризонте просёлочной дороги. Они напомнили мне огни уходя-щего поезда, идущего «в никуда»…
  Вольский, стоящий рядом со мной  копируя самобытную ма-неру речи президента, изрёк, указывая в сторону столицы:
– Так, вперёд – назад, к победе коммунизма, понимаешь! Не ешь перед едой и не спи перед сном, товарищ!
  Я устало улыбнулся шутке своего друга и решил сразу вер-нуться обратно в кабинет, где ожидал меня Дока Иорданис, который записывал наш разговор с президентом. По всему пути следования Лёва Толстой не отставал от меня и восторженно верещал:
– Вот это да, Иван! Какой мужик, какой - матёрый челове-чище! Теперь они все, наконец, от нас отстанут! Ну и связи у тебя, с ума сойти! Сам – своей собственной персоной приез-жал к нам – на рюмку чая! Вот это я понимаю - размах!
– Толстой, хватит панегириков! – усмехнулся я. – Что ты устроил здесь плач Ярославны? Зачём петь дифирамбы пре-зиденту, если он их всё равно их не услышит. Тот факт, что он у нас побывал, ещё ровным счётом ничего не значит.
– Как это – не значит? – не унимался возбуждённый Тол-стой. – Он же сам пообещал, что больше никто не будет лезть к нам с проверками. Он же при свидетелях сказал: «Работайте спокойно, товарищи! Мы, своих в обиду не дадим»! Ты что – не слышал, Иван?
– Да слышал я! – теперь уже совсем серьёзно сказал я. – Только, поди, и разберись теперь: кто у него «свои», а кто «чу-жие»! Вспомни, Лёвушка, фильм был такой у Михалкова – мы на него с тобой ещё с лекций сбегали. Так вот, как бы всем нам не оказаться: своими среди чужих, а чужими среди своих!
– Что ты такое говоришь? Сам президент сказал!
– Ладно, Лёва! – я вдруг почувствовал страшную головную боль – сказывалось огромное напряжение последних часов. – Говорю тебе, а ты передай остальным, что анализ сегодняшней встречи мы сделаем завтра, а на сегодня все свободны!
– Всё понял! – с заметным огорчением отрезал Лёва, кото-рому, судя по всему, хотелось ещё посмаковать подробности визита главы государства. Потом он встрепенулся и востор-женно воскликнул. –  А, как играл сегодня мой сынок, а? Факти-чески вы сделали их, как пионеров! - бросил он свою послед-нюю реплику победителя.

                ***
  В кабинете я застал Доку, который сидел в кресле, хмуро ус-тавившись в одну точку.
– Слышал наш разговор? – спросил я.
– Лучше бы я его не слышал! – отозвался Иорданис. – Этот человек просто зациклился на теннисе, вине и собственно ве-личии. Внешне он хочет показаться простым, как хозяйственное мыло, но всё время уходит от обсуждения серьёзных тем.
– Ты обратил внимание, как виртуозно, прямо-таки фили-гранно он обходил мои вопросы о спецслужбах? Как будто бы на его обсуждение наложено табу.
– Конечно, заметил. Он всё время повторял одно и то же: «Всё у меня под контролем. Государство – это я»! Прямо, блин, Наполеон Бонапарт! А, что творится у него под самым носом, он и сам не знает. Или не хочет замечать, потому что ему так спокойнее жить.
– Нет, тут дела посерьёзнее будут. Он показался мне каким-то... зомбированным, что ли!
– Вполне может быть, – сказал Дока. – В Афганистане, я встречал таких зомби из секретных подразделений. Внешне они вроде бы, как все, а при детальном рассмотрении склады-валось впечатление, что кто-то руководил их поступками со стороны. На этих ребятах проводили сверхсекретные экспери-менты по проверке какого-то психотропного оружия – пересе-ление и вторжение в чужое тело, система «слиперов» и всё такое. Они находились в бессознательном состоянии, и пред-ставляли собой чистых отморозков с хроническим сотрясением мозга. Представь себе: с ножами в руках лезли под кинжальный огонь. Правда, почти все они погибли!
– А, может быть, наш президент стал бессловесным «пуп-сиком», – я произнёс вслух свои догадки, - комичной, резино-вой куклой, которую изображают по каналу НТВ? У меня складывается впечатление, что у нас вся страна заколдован-ная?!
– Похоже на то. – Дока разочарованно покачал головой. – Это даже хорошо, Иван, что ты перед ним не раскрылся.
– Слава Богу, что я не рассказал ему об алмазе. Так на кого же здесь можно положиться, чтобы расчистить эти Авгиевы конюшни? Все те представители спецслужб, с которыми меня знакомил Толстой, хорошие, честные ребята, но они не имеют реальной силы. Никому из них неизвестно, где находится этот центр «Сатаны»!
– Думаю, что о его местонахождении знают единицы! – уве-ренно сказал Иорданис. – Нужен верный, знающий человек из спец органов, которому можно было бы доверять, как самому себе.
– Да, но где же такого взять? – растерянно произнёс я. – Президенту страны, и то нельзя довериться... Хотя постой... Есть такой человек, и с ним я знаком с детства!
– Кто такой? – с нетерпением взглянул на меня Дока. – Чего же ты до сих пор молчал?
– Мои родители некогда очень дружили с его семьёй из Санкт-Петербурга. Их сын работал в разведке и был очень че-стным, порядочным парнем.
– Так давай координаты! Почему ж раньше об этом не гово-рил? – оживился Дока.
  Я достал лист бумаги и записал имя и фамилию своего давне-го друга Володи, с которым не виделся уже более двадцати лет. Иорданис взял листок и внимательно на него посмотрел. Потом он вопросительно поднял брови вверх и положил его во внутренний карман пиджака.
–  Известная личность!
– Дай Бог, чтобы он нам помог. Мы в России уже долгое время, сумели легализоваться, дело вроде бы сдвинулось с мёртвой точки. Президент нам обещал отвадить армию фис-кальной саранчи, может быть, вздохнём свободнее. Уж этот-то вопрос ему по силам. Уверен, что его вмешательство поможет. Но, не забывай, Иорданис, какова основная цель нашей миссии. Если мы не разыщем алмаз, то все наши усилия пойдут коту под хвост. Вспомни напутствие Роя: без алмаза Россия не будет иметь будущего. Для этого он и дал нам «волшебный шар» – только он сможет вырвать его из липких лап «Сатаны». Кстати, наш шарик постоянно крутится и нагревается, а это значит, что мы недалеко от цели. Я чувствую, что логово Лю-цифера где-то совсем рядом с нами!
– А не опасно ли держать шар здесь? – насторожился Дока. – Не дай Бог, кто-нибудь его увидит.
– А, куда прикажешь его положить, Иорданис? Я практиче-ски безвылазно нахожусь в резиденции. Разве мы имеем дру-гое, более безопасное место?
– Вроде бы нет. Но, знай: если наши враги узнают, что шар находится у тебя, у нас появятся очень большие неприятности.
– Да, ты прав. В связи с этим мне очень не нравится исчез-новение девушки Романа, этой - Лены. То ли она его дурачит, то ли случилось что-то серьёзное, и я чувствую, что её непо-нятная отлучка с работы каким-то образом связана с нашей тайной. Проверь, пожалуйста, почему она не ночевала дома, и сегодня не вышла на работу.
– Её нет в резиденции? Я так и знал, что эта сучка что-то вынюхивает. Просил же я тебя не брать Романа на работу или уволить её к чёртовой матери. – Он в сердцах с силой хлопнул кулаком по столу. – Нельзя было приближать к себе этого пар-ня. Мне всегда не нравилась его девица – у неё глаза, как у голодной бездомной кошки. Я надеюсь, что Роман не видел шара?
– Нет, конечно. – В тот момент, я был почти в этом уверен, но, когда начал вспоминать, меня вдруг осенило. – Хотя подо-жди... Один раз я держал его в руке... Роман вошёл в кабинет без стука, в этот момент, кажется, шар крутился... Да, младший Толстой мог его видеть. – Я виновато посмотрел на Иорданиса. – Какой же я идиот! Неужели он мог рассказать об этом своей Лене?
– Бабам в постели и не такое рассказывают! – Дока маши-нально потянулся к кобуре. – Вот – чёрт! Ведь эта Леночка могла случайно или не случайно встретить свою первую лю-бовь, о которой я тебе докладывал, и ненароком сболтнуть лишнего. Если «Сатана» узнает о том, что шар находится у нас, начнётся штурм резиденции, а это - уже не проверка налоговой инспекции, а локальная война! Я прямо сейчас займусь поисками этой девчонки – из-под земли её достану! Дон, это худшее, что может с нами случиться, понимаешь?!
Он вскочил, быстро набрал номер на мобильнике и команд-ным голосом прокричал:
; Машину с опергруппой в полной готовности – к выходу!

                ***
  Мне всю ночь не спалось, я ворочался с боку на бок, а про-снулся в холодной поту. Снился мне какой-то марсианский сон, будто бы к нам в резиденцию приехал президент и слёзно про-сил угостить его стаканчиком красного вина «Ахашени». Он на-ходился в состоянии сильного похмельного синдрома и жало-вался на то, что кто-то хочет отнять у него наш вчерашний по-дарок – швейцарские часы фирмы «Шапард» с ремешком из кожи крокодила. Он говорил, что очень опасается за наш пода-рок, а так же боится начала маленькой войны. В руках прези-дент держал плоский ядерный чемоданчик, а вокруг нас шла настоящая бойня, с взрывами и стрельбой...
  Я проснулся на смятых простынях и сразу подумал:
  «Зачем я послушал Толстого и одарил президента этими зо-лотыми часами? Видимо, только для того, чтобы они снились мне по ночам»!
   Хотя вчера вечером, когда я вручил ему этот «скромный» презент, он радовался, как ребёнок.
   Господи Иисусе, лезет же в голову всякая ерунда!
   Я встал, заварил себе крепкий кофе и с огромным удовольствием выкурил подряд две сигареты «Давыдов». В этот момент мне на память пришло одно очень меткое выражение Иосифа Бродского:
   «Если утром не выкурить сигарету и не выпить чашку кофе – зачем тогда просыпаться»!?

                ***
   Когда я поднялся на смотровую площадку, расположенную на самой вершине пирамиды, уже начало светать. В ночном небе ещё теплились несколько самых ярких звёзд – загадочных и далёких, а чуть в стороне притаился овал полной луны – мертвенно-бледный, как смытый рисунок на переводной кар-тинке. В прозрачном воздухе уже чувствовалась бодрящая свежесть раннего утра, а со спящей внизу поляны поднимался божественный аромат молодой травы, которую земля напоила своими живительными соками, а небо одарило жемчугами кри-стально чистой росы. Я смотрел вокруг, наслаждаясь первозданной красотой панорамы, открывающейся перед моими глазами! На востоке, растворяя хрустальные сумерки ночи, уже занималась заря, а солнечные лучи едва касались бархатных вершин хвойного леса, растянувшегося до самого горизонта. Сверху он напоминал нерукотворный ковёр, на зелёной поверхности которого горели ярко красные мазки в сочетании с бесконечным многообразием жёлтых полутонов уходящей осени. Густые массивы деревьев разрезала широкое русло Москва - реки, над которой парила лёгкая дымка тумана – белая и воздушная, как пена на парном молоке. В этот предрассветный час наступал тот редкий момент истины, когда душа замирала в предвкушении чуда. Неугомонные сверчки и сварливые совы покорно умолкали как по команде, а сладкоголосые соловьи и жаворонки ещё не успели вспорхнуть на пустующую сцену дремлющего леса, который только начинал пробуждаться от своего сказочного сна и напоминал райские пущи.
   В детстве, когда мы жили на даче, я любил просыпаться раньше всех и в одиночестве наблюдать за тем, как восходит солнце. Эта вечная борьба между светом и тьмой всегда была для меня завораживающим действом, интригующим предисло-вием чего-то таинственного и непостижимого. От этой красоты у меня захватывало дух, хотелось стать на колени и помолить-ся небесам о прощении!
  «Как же мало нужно человеку для счастья? – Подумал я. – Ведь само его появление на свет, это – невероятное везение, которое даёт нам возможность созерцать божественную при-роду, вдыхать её пьянящий воздух, ощущая себя маленькой частичкой мироздания. Боже праведный, да уже один этот бес-ценный дар небес является смыслом человеческой жизни?! Ведь все мы созданы Богом и задуманы им, как неотъемлемая часть единого и могучего организма под названием Земля. Но почему же люди становятся жалкими рабами своих мелочных желаний? Почему же каждый сантиметр земли, к которому при-касается человек, пропитан агрессией, злобой и несёт в себе угрозу смерти для всех окружающих. Навряд ли Всевышний ставил перед нами задачу истребления друг друга?! Зачем же мы с такой осатанелым упрямством пытаемся доказать своё превосходство над другими, забывая, что наше неистребимое высокомерие - это не демонстрация силы и могущества, а про-явление духовной слабости и первобытного невежества? Нет, истинное предназначение человека заключается совершенно в ином: мы появляемся на свет, чтобы наслаждаться красотой окружающему миру и совершенствовать его, творить добро и жить в тонкой гармонии между душой и телом. И, как жаль, что многие начинают понимать это только на пороге собственной смерти»!
  Я обвёл взглядом территорию своей резиденции, этого мини городка, нет – маленькой волшебной страны, окружённого чис-тым и величественным лесом. Сначала она была создана только в моих мечтах и планах моей жены, а сейчас воплоти-лось в конкретной форме и наполнилось цельным содержани-ем. Здесь люди творят, увлечённые интересной работой и по-лучают удовольствия от благородных целей, поставленных перед ними. Они живут и отдыхают, стараясь не осквернять красоту окружающей их природы. В связи этим и я, ощущал себя вполне счастливым человеком. Но, меня смущало совершенно другое, – эта дикая дисгармония современной российской действительности, которая не давала людям возможности спокойно жить, навязывая им принципы звериной борьбы всех против всех. Смогу ли я справиться и победить? Не знаю! Но, надо, во что бы то ни стало, выстоять. Ведь смог же мой дед в одиночку пойти на смерть»!?

                ***
  Наблюдая за жилым кварталом своей резиденции, за этими дивным посёлком, словно нарисованными на картинке, я оста-новил взгляд на первом коттедже, стоящий прямо у главных ворот. Он принадлежал старику Санчо и его жене - Пансе. Его хозяин руководил нашим хозяйством, а Панса – своим мужем и огородиком. Она по-прежнему каждое утро отправляла мне свежевыпеченные пирожки с творогом и литровую бутыль козьего молока. Но, в связи со своей занятостью, я не мог уде-лять глухонемым старикам большого внимания, отчего ощущал определённое чувство вины. Недолго думая, я спус-тился вниз и направился к их дому.
 
                ***
  Весь наш городок ещё безмятежно спал.
  Только далматинец Деня, увидев меня, миролюбиво гавкнул, завилял хвостиком и вернулся в свою нарядную будку, которая представляла собой миниатюрную копию семейного коттеджа Поллаков. Пенелопа, вышедшая на балкон, тоже поприветствовала меня и тут же, смутившись, зашла обратно.
   Мне было видно, как Вольский делает утреннюю зарядку на своей террасе и настойчиво «мучает» пудовые гири. На сосед-нем участке я заметил жену Иорданиса - Розу, которая, заку-тавшись в пушистый плед, сидела в соломенной качалке у по-рога, курила и смотрела в сторону ворот. Это означало, что Иорданис ещё не вернулся домой. Какие, интересно, новости он принесёт с собой?
  Несмотря на такую рань, Санчо и Панса уже возились в своем участке. В самом конце их подворья паслась симпатичная бе-лая коза. От калитки к дому вела узкая дорожка под лёгким арочным каркасом из проволоки, увитым виноградной лозой изабелла.
  Заметив меня, старики засуетились и вышли навстречу. Панса, жестикулируя, спросила: буду ли я пить кофе. Я утверди-тельно кивнул, и она пошла на кухню. Санчо движением руки пригласил меня пройти на веранду, и мы с ним расселись в удобных пластиковых креслах. Я закурил свой «Давыдов», а он начал набивать трубку крепчайшим самосадом.
  Мне всегда было хорошо и свободно рядом с этими добро-душными стариками, которых я знал с самого детства. Я ос-мотрел их благоустроенный домик и про себя заметил, что в углу веранды стоит старый потёртый диван, привезённый с нашей дачи. Именно на нём когда-то лежала Лора, находясь в бессознательном состоянии после пожара.
  В тысячный раз я стал упрекать себя за то, что в тот злосча-стный день, когда случилось это несчастье с её родителями, я не остался с ними. И, зачем я тогда помчался в Москву, за ка-ким чёртом? Этот вопрос я задавал себе неоднократно.
  «Ах, если бы всё можно было вернуть назад! – Подумал я. – Тогда бы Марго и Коля могли остаться живы, и вся наша  жизнь сложилось бы совсем по-другому»!

  Ход моих мыслей нарушила Панса, которая вышла из дома, неся в руках большой бронзовый поднос. На нём стоял кофей-ник, графинчик коньяка и какие-то сладости.
  Мы с Санчо разлили коньяк по маленьким серебряным ста-канчикам, «махнули» за встречу и, запивая его душистым кофе, пускали в воздух вензеля табачного дыма.
  Панса, потешно размахивая руками, начала жаловаться мне на своего мужа. Как я смог понять, Санчо почти не бывал дома, пропадая на работе, а всё их хозяйство свалилось на её плечи. В ответ Санчо активно и очень эмоционально оправдывался.
   Я же молча смотрел на эту милую беззвучную семейную пе-репалку, и по моему сердцу растекалась тёплая и добрая вол-на воспоминаний. Я как будто окунулся в своё далёкое и доро-гое прошлое, ощущая его незабываемый терпко-сладкий прив-кус. Лица стариков, специфическая обстановка их дома, нос-тальгический запах изабеллы и душистого самосада, всё здесь напомнило мне родителей, мою любимую Лору и наше безмя-тежное, счастливое житьё-бытьё, уже навсегда оставшееся в прошлом.
  Уже входя из дома стариков, я остановился, и сказал Санчо о том, что нужно будет заказать проект дома родителей Лоры и восстановить в нём всё, как было до пожара. Этот план я уже давно вынашивал в себе, и теперь он трансформировался в конкретную задачу.
  Санчо вопросительно развёл руками, типа: зачем и для кого?
– Мы с Лорой и малышом будем там жить! – жестами отве-тил я. – Я пришлю к тебе архитектора, а ты расскажи ему обо всех мелочах подворья. Мы всё сделаем, как было раньше.
  Глаза Санчо загорелись весёлым огоньком, и в его взгляде я прочёл одобрение и полное согласие с моим решением.

                ***
  Когда я поднялся к себе, у дверей кабинета меня уже ожидал Роман. Он выглядел как денди, но по глазам было заметно, что бедняга провёл бессонную ночь:
– Все собрались и ждут вас, шеф. – Роман мялся и явно хотел что-то добавить.
– Ты, наверное, хотел со мной поговорить?
– В общем-то, да. – Он отвёл взгляд в сторону.
- Когда совещание закончится, мы сможем это сделать. -   Сухо ответил я.

                ***
   Наши уже собрались, все, кроме Доки Иорданиса, который уже сутки пропадал на своём секретном задании, и должен был появиться с минуты на минуту.
  Поллак только что приехал из командировки и возбуждённо рассказывал Толстому какие-то дорожные байки, отчего тот звонко хихикал, как юная гимназистка. Вольский разговаривал по телефону, и что-то яростно доказывал своему невидимому собеседнику.
   Когда я вошёл, Сашка «американец», поднялся мне навстре-чу, расставив руки для объятий:
– «Кома сова»? –  Он строил из себя заезжего иностранца и приветствовал меня на ломаном французском. - Шарман! Шарман! Манифик, мусье!
– Рад тебя видеть, мусье? – коротко ответил я. – Скажи лучше, как прошла твоя поездка?
– Всё нормально! – Поллак уселся в кресло напротив и ма-нерно положил ногу на ногу. В своём новом костюме и ярком галстуке он выглядел нарядно, как пасхальное яичко. – Съез-дил не зря и всё намеченное выполнил. Жаль только, что не увидел президента, которого вы вчера здесь потчевали. Но, Лёва рассказал мне, что встреча прошла удачно, и он пообе-щал нам помочь. Позволю высказать своё личное мнение: если этот «старый лис» принял от нас подношение и остался дово-лен – это хороший признак.
– Дареному коню в зубы не смотрят. – Ответил я, натянуто улыбаясь. – Но, если этот конь – Троянский, то лучше от него отказаться! Одним словом: поживём – увидим! А пока расскажи лучше о результатах твоего вояжа в Цюрих и на Кипр.
– Значится, так. – Поллак протянул мне пачку документов. – Теперь у нас в Швейцарии и на Кипре имеется свои, зарегист-рированные фирмы, через которые можно проводить кое-какие контракты. Швейцарцы и киприоты гарантируют своим клиентам хорошие проценты и полную конфиденциальность вкладов. В связи с этим многие бизнесмены, в том числе и русские, хранят там свои «чёрные» и «серые» денежки. Правда, после дефолта многие наши толстосумы предпочли перевести свои капиталы на Антильские и Каймановы острова.
-  Ты имеешь деньги, полученные от взяток? – Уточнил я.
-  Не только: они сколотили огромные состояния на махина-циях с этими злосчастными ГКО - государственными казначей-скими обязательствами, которые они пустили в свободный оборот под сумасшедшие проценты. Это изначально являлось полным надувательством, очередной «финансовой пирамидой» и спекуляцией в особо крупных размерах, которые привели к губительным последствиям для нашей и без того чахлой экономики. Ребята из этого тайного преступного синдиката по-лучали колоссальные суммы от обманутого населения, и пред-лагали эти же деньги нашему государству под видом западные кредитов, причём, на явно кабальных условиях.
– Каким же это образом? – Поинтересовался я. – Неужели в Центробанке сидят одни тупицы.
– Наоборот, – развёл руками Поллак, улыбаясь, - это очень умные и наглые дельцы! Через своих «сообщников» они созда-ли в Европе сеть подставных фирм – однодневок и зарегистри-ровали их на имена своих доверенных людей. Это была широ-комасштабная и хорошо спланированная акция перекачки го-сударственных денежных средств на счета узкого круга пре-ступников. Так вот эти лихие ребята начали пропускать транши, полученные от продажи ГКО, через свои компании и давали их России уже в виде кредитов для восстановления нашего хозяй-ства. Одним словом, с одного наворованного рубля они полу-чали немыслимую многократную прибыль, причём без всяких хлопот. Всё это ещё продолжалось достаточно долго, если бы не наш молодой премьер - «киндер-сюрприз», как его метко прозвали в народе. Он почему-то не вошёл в шайку казнокра-дов и отказался участвовать в этой афере. «Киндер-сюрприз» заморозил выплату процентов по западным займам, в резуль-тате чего и произошёл небывалый скачок доллара, то бишь, так называемый - «дефолт». Было немного людей, которые знали об этом и успели вовремя «сбросить» свои ГКО, ставшие простыми бумажками. Их список даже указывался в прессе, где намекали о начавшемся расследовании.
– Ну, и чем же оно закончилось? – спросил Толстой.
– Как всегда, - ничем! – усмехнулся «американец». – Под-ставные фирмы в Европе сразу же само ликвидировались, а их липовых учредителей на всякий случай – тут же «убрали». Обычная схема! Для участников же этого финансового загово-ра всё обошлось шито-крыто. Они поспешно перевели свои «бабки» в Швейцарию.
–  А, что швейцарские банки? – поинтересовался я.
– Швейцария – надёжная страна? – бодро продолжил Пол-лак. – Когда-то она смогла найти общий язык даже с Гитлером. И сегодня швейцарцы прикрываются формальной отговоркой о тайне вкладов: дескать, сначала докажите криминальный ха-рактер этих счетов, после чего мы предоставим вам информа-цию о том, куда подевались наворованные денежки и где лежит ваше «партийное золото». Естественно, подобное расследова-ние никто никогда не проводил, и проводить не собирается.
–  И, какой же вывод из всего этого? – спросил я.
– Моё мнение такое: в нашем государстве существует ка-кое-то теневое правительство, которое фактически управляет высшим руководством страны и всеми нами.
–  А, что нового у «министра юстиции»? – Я обратился к Вольскому.
– Вчера я впервые проиграл очень важное дело в Верхов-ном Суде. – Мрачно ответил он. - Дело в том, что в настоящий момент угольная промышленность полностью выпала из веде-ния государства, и в отношении горняков начал твориться на-стоящий беспредел: нарушались элементарные правила тру-дового законодательства, накопились огромные задолженно-сти по зарплате, в результате чего рабочим просто нечем было кормить свои семьи. Делегаты от шахтёров окружили Белый дом и объявили бессрочную забастовку. Лидеры их профсоюзов обратились к нам, мы приняли поручение на веде-ние этого дела и подали иск в суд с полной уверенностью на успех.
–  И, почему же мы проиграли? – Удивился я.
– Сначала всё шло как по маслу! Более того, Конституцион-ный Суд обещал нам поддержку и собирался сделать из этого дела юридический прецедент. Но, в последний момент, всё со-рвалось. Я понял, что  кому-то на самом верху очень выгодно подогревать недовольство рабочих.
-  С, какой целью?
-  А цель может быть только одна –  поддержание постоян-ной напряженности в обществе и манипуляция социально - по-литической обстановкой в стране. Какая-то неведомая сила оказывает колоссальное давление на все высшие судебные инстанции государства, и даже мы со своими связями не в со-стоянии противостоять этому влиянию.
– Да, мужики, одно мне стало ясно из ваших рассказов, – резюмировал я, – ничего мы с вами не добьёмся, пока не обез-главим это таинственное логово царя тьмы, который держит в своих лапах все рычаги власти. Этот центр «Сатаны» - так его можно условно назвать, задумал что-то очень мерзкое. Боюсь, что этот теневой кабинет министров тщательно готовится к очередному государственному перевороту!?
– Иван, я не хочу усугублять ситуацию, – озабоченно сказал Толстой, – но служба нашего наружного наблюдения сообщила, что сегодня утром вокруг резиденции обнаружены несколько неизвестных людей, бесцельно прогуливающихся по лесу.
– Может быть, грибники? – неуверенно предположил Воль-ский.
– Да нет, брат, это - не грибники! – нервно ответил Лёва. – У них армейская выправка, а вместо лукошек – миниатюрные военно-полевые рации. Более того, окрестности несколько раз облетал какой-то подозрительный вертолёт без опознаватель-ных знаков.
– Распорядись, чтобы усилили наблюдение. – Сказал я, за-вершая деловую часть разговора. – Хотя с другой стороны, не полезут же они через наш забор?! Ладно, поживём - увидим! Сегодня выходной день, у всех у вас семьи - идите отдыхать. Ближе к обеду предлагаю устроить шашлыки на поляне, заодно отметим приезд «американца» и договорим то, что не успели договорить.
-   Саня, – обратился я к Поллаку, – ты хоть подарки жене из Швейцарии привёз?
–  А, как же? – смущённо ответил он.
–  И, что, если не секрет?
– Только не смейтесь, - настоящее верблюжье одеяло. Пе-нелопа просила, ведь она – бедняжка, очень мёрзнет по ночам.
– Откуда же там взялась верблюжья шерсть? – подкалывал его Толстой.
– От швейцарского верблюда! – обиженно огрызнулся «американец». – Вид такой новый вывели – питается швейцар-ским сыром.
 
                ***
  Когда все разошлись по домам, в кабинет заглянул Роман. Он выжидающе смотрел на меня.
– Ну, заходи. Что ты, как наполовину беременный. – От об-щения с друзьями, у меня поднялось настроение.
– Мне надо серьёзно с вами поговорить, шеф. – Роман в нерешительности стоял у двери.
– Так заходи, садись и выкладывай прямо, хватит кокетни-чать.
– Да... я сразу начну начистоту. Дело касается Лены. – Он запнулся, покрываясь густым румянцем.
– Давай уж, «колись», Роман. Ты, наверняка, рассказал ей про шарик, который видел у меня в кабинете? – Я блефовал, чтобы вывести его на откровенность.
– Откуда вам это известно? – от удивления он широко рас-крыл свои глаза.
– От верблюда, которого кормили швейцарским сыром, а потом состригли шерсть и сделали одеяло для Пенелопы. 
–  При чём здесь Пенелопа?
–  Да это я так – к слову пришлось.
– Лена очень интересовалась информацией о крутящемся шарике и сразу после этого поехала в Москву, якобы к больной маме. – Роман печально, про себя, улыбнулся. – Но, она всё врёт: у мамы её вообще не появлялась! С самого начала у меня возникло подозрение, что Лена специально расспрашивала меня об этом шаре. Теперь ясно, что она меня использовала для каких-то, неизвестных мне целей. Сегодня она приехала обратно, и уже несколько раз звонила мне и просила о встрече. Я не знаю, как поступить, и вот - решил посоветоваться с вами, шеф!
– Ну, хорошо, Роман, что всё мне рассказал, теперь – легче будет. – Тема нашего разговора была неприятной, и я хотел побыстрее с нею покончить. – Скажи Рома, только честно: ты любишь эту Лену?
– После того, что произошло, я её презираю, и не желаю больше видеть.
– В таком случае, пожалуйста, не встречайся с ней, пока я тебе об этом не скажу. Более того, побудь сегодня рядом со мной и никуда не отлучайся! - Сказал я строгим тоном, а потом смягчился. – А, по-мужски, дам тебе один совет: вырви ты её из своего сердца, мне кажется, что эта женщина тебя недостойна.
  В дверях кабинета я заметил стоящего Иорданиса. Он был чисто выбрит, подтянут, но его породистые подпалины под гла-зами превратились в сплошные тёмные круги. Этому красивому седому мужчине было за пятьдесят, и на его озабоченном лице отпечатались следы сильной усталости. Он приложил указа-тельный палец к губам, показывая мне, что очень заинтересо-вался нашим разговором с Романом и внимательно слушает его последнюю часть.
– Я прошу тебя, Рома, не встречаться с Леной, – подытожил я беседу, – во всяком случае, пока. Договорились? А, то, что ты решил мне открыться, это - очень хорошо. Только учти, что все мы здесь занимаемся важными делами, и вовсе необязательно, чтобы кто-нибудь посторонний знал, что происходит внутри компании. Будь впредь более избирателен в выборе друзей и подруг. Настоящая любовь ещё придёт, обязательно, только надо немного подождать.
– Спасибо вам, шеф, – искренне произнёс Роман, – а то я чувствовал себя невольным предателем. Поверьте, я больше ничего подобного не допущу.
Рома Толстой обернулся, увидел стоящего в дверях Иор-даниса, который прожигал его своим грозным и подозритель-ным взглядом. Роман от неожиданности попятился назад. Он всегда относился к  Доке с особенным пиететом, граничащим с восхищением.

                ***
  Когда Роман вышел, мы с Докой сели пить кофе, и между на-ми начался трудный разговор. Дока явно принёс самую свежую информацию, и ему не терпелось со мной поделиться.
– Значит, так, я со своими операми узнал, где проводила время наша Лена, чтоб она сгорела, эта сучка! Как мы и ожида-ли, она встречалась со своей первой любовью, которая неожи-данно вновь выплыла на её горизонте. Этот человек является каким-то особо засекреченным работником «конторы». Он, яко-бы случайно встретил Лену, и сделал всё возможное, чтобы угасший костёр их чувств разгорелся с былой силой. Ну, сам понимаешь: цветочки, ресторанчики, подарочки и тому подоб-ное. Одним словом, совсем запудрил девке мозги, и она уже чуть ли не собирается выйти за него замуж. Пару дней назад, они уединились на одной конспиративной квартире и практиче-ски двое суток не вылизали из постели. Мы тайно установили микрофон - «прилипалу» к их окнам и прослушали весь разго-вор от начала до конца. Она, конечно же, расплылась и расска-зала ему всё, что знает о нашей компании, в том числе и о не-обычном шарике, который Роман видел в твоих руках. Кстати сказать, самого Романа она считает милым мальчиком, юным ухажёром и не более того.
–   А, кто же этот шустрый агент?
– Он женат, имеет двоих детей, является работником сверхсекретного отдела, скорее всего, служит у «Сатаны». Ему поручают деликатные миссии: дважды в месяц он под видом бизнесмена летает Европу, посещает там всевозможные вы-ставки и встречается с какими-то тёмными людьми, короче, вы-полняет курьерские и фельдъегерские поручения своего руко-водства. Однако в настоящий момент его полностью переклю-чили на Лену. Во время вчерашней встречи с ней, он постоянно с кем-то разговаривал по мобильному телефону, но специаль-но выходил в ванную и включал воду, чтобы его не подслуша-ли.
–  А, она?
– Она обычная москвичка – разведёнка. Сама не ведает, что творит, дура! Знаешь, как бывает: встретила своего Ромео, нахлынули воспоминания, подумала, что молодость проходит, и вот, – решила взять реванш. Ведь старая любовь, как сквоз-ная рана в груди, вроде бы заживает, швы зарастают, а шрам ноет и болит всю оставшуюся жизнь. Да, и к тому же, спец агентов такого класса специально обучают искусству охмуре-ния. Им выдают такие таблетки, чтобы не пьянеть, и чтобы у них всегда стоял – как Кремль на Красной площади. Ну, ты по-нимаешь, о чём я?!
–  Типа «Виагры», что ли?
–  Да какой там «Виагры»! От неё результат пятьдесят на пятьдесят, а то и вообще - обратный. Эти же особые таблетки – очень верное средство: от них «прибор» может работать бесперебойно целыми сутками. Ярким примером может слу-жить поведение нашей Лены, которая сегодня ночью так орала от сладострастия, что всех голубей в округе распугала.
 - Но, хватит об этом, вернёмся лучше к сути дела. - Оста-новил я Доку.
-  А суть такова: её любовник попросил Лену узнать, точно ли шарик находится в пирамиде, если – да, то где именно. Он сумел убедить девчонку в том, что наша компания – это центр международной империалистической разведки, а шарик – сек-ретное оружие против России, которое следует использовать в мирных целях, естественно, во благо народа. В общем, дешевая пропаганда! Но Лена прониклась чувством патриотиз-ма, и сегодня утром вновь нарисовалась в нашей резиденции, чтобы удостовериться у Романа, что шарик находится здесь. Если этот факт подтвердится, то «Сатана» сразу же начнёт брать приступом нашу резиденцию. Вот такие новости! Так, что у нас почти не остаётся выбора: либо звонить президенту, либо воздвигать баррикады, третьего не дано?
– Мы поступим по-другому. – Ответил я, поскольку ко мне пришла одна неожиданная мысль. – Давай через Романа и Лену подсунем им ложную информацию о том, что мы якобы по-дарили шарик нашему президенту, когда он посещал нас в ре-зиденции. Мы ведь, в самом деле, подарили ему коробочку с часами, все окружающие это прекрасно видели, так что – пусть проверяют, что именно было в этой коробочке. Надежда сла-бая, но в случае удачи, мы получим небольшую передышку, чтобы подготовиться к нападению и обеспечить себя оружием.
–  А, что – можно попробовать! – поддержал меня Дока.
–  Я сегодня же пущу эту «утку» через Романа - Лене, бу-дем начеку и станем ждать результата. Да, Иорданис, ты нашёл того человека, о котором мы с тобой вчера говорили?
– Да, когда же? Я всю ночь просидел под этой «блат ха-той»! Но кое-какие справки всё-таки навёл. Твой друг сделал феноменальную карьеру: короткое время возглавлял комитет госбезопасности, а в настоящее время его назначили главой правительства. В понедельник мне обещали организовать с ним личную встречу.
– Прекрасно! – оживился я, довольный состоявшимся раз-говором.








                ГЛАВА ТРЕТЬЯ



                «Сталь для него не преграда,
                потому, что он прочнее металла»

               
В то утро, как всегда Цезарь Гауди встал с первыми лу-чами солнца. В эту рань его жена Филиция ещё сладко спала. Он обошёл весь дом, заварил себе крепкий кофе и закурил контрабандный «Кэмел». Затушив первую сигарету, он сразу же начал вторую.
   Внешне Цезарь казался совершенно спокойным, но что-то глубоко внутри него дрожало и жгло. Может быть, это был страх - такое подленькое и доселе неведомое для него чувство?
На заседании Совета испанского Сопротивления в Барсе-лоне было решено ликвидировать коменданта города – бело-брысого полковника «СС», бывшего баварского адвоката, а ныне изощрённого убийцу и мясника, прославившегося своей жестокостью на всю Каталонию. Члены Совета предлагали взорвать здание комендатуры, в подвалах которой фашисты устроили камеру пыток для пойманных ими партизан. Гауди был против: ему не хотелось уничтожать дом, который из-давна принадлежал его знаменитой фамилии и представлял огромную историческую и архитектурную ценность. Он доб-ровольно вызвался осуществить этот дерзкий и опасный план в одиночку. Практически, Цезарь шёл на верную смерть! Но никто не мог поспорить с ним, поскольку Гауди считался одним из самых авторитетных людей в городе. К тому же, совсем недавно, во время перестрелки с фашистами, погибли два его сына, и он имел полное право на личную месть.
Его жена Филиция была посвящена в этот дерзкий план, как собственно и во все дела своего мужа. Однако она даже не пыталась отговаривать Цезаря, прекрасно понимая, что если Дон что-то решил, значит – так тому и быть. На пред-ложение Совета временно спрятаться в горном монастыре Мансерат, Филиция ответила отказом, настаивая на том, что разделит любую участь горячо любимого супруга, каковой бы она не была.
Безусловно, она волновалась, но внешне не подавала виду. Потеряв двоих любимых сыновей, она была готова сама взять в руки оружие и пойти против оккупантов. Единственно за кого она оставалась спокойной, так - это за своего младшего сына Антонио, которого они с мужем недавно отправили в СССР. Конечно, ей совсем не хотелось расставаться с маленьким Антонио, но ситуация в городе складывалась настолько напряжённой, что можно было ожидать самых трагичных последствий для её семьи.
 Немцы совместно с местными фашистами зверствовали в Барселоне: насиловали молоденьких девушек, устраивали облавы и расстреливали на месте всех недовольных. Но, чем больше они свирепствовали, тем выше поднималась волна возмущения и вооружённого сопротивления испанцев, которые считались самым свободолюбивым народом во всей Европе. Этот народ невозможно было покорить, во всяком случае, в период многовековой истории, этого не удавалось никому. В тоже время, некоторые каталонцы пассивно ждали, чем всё закончится война, кто-то даже пытался сотрудничать с ненавистным режимом, но их было меньшинство. Подавляющее большинство же не желало смиряться с корич-невой чумой, а некоторые прямо брались за оружие и всячески помогали местным партизанам.
Цезарь Гауди являлся представителем древнего и очень уважаемого каталонского рода, к тому же и одного из самых состоятельных на всём южном побережье. Когда Гауди и его сыновья примкнули к партизанам, за ними потянулись тысячи сомневающихся, которые воспринимали их поступок, как призыв к началу активных действий.
Цезарь не мог равнодушно смотреть на то, как фашисты издеваются над его народом. Он всеми фибрами своей гордой души ненавидел Франко, этого малообразованного зарвавше-гося выскочку. Но, больше всего на свете он призирал Гитле-ра, считая его опасные идеи о чистоте арийской расы – бре-дом, рождённым в больном сознании сумасшедшего.
Цезарю было известно, что ещё в 1933 году Гитлер вступил в тайное мистическое общество «Вриля», которое распространяло гипотезу, выдернутую из контекста великих учений Востока. Согласно этой версии германцы являлись чуть ли не единственными представителями арийской расы. Фюрер и идеологи его национал-социалистической партии всячески распространяли этот маразматический постулат, утверждая, что все остальные народы Европы, это - жалкие и отсталые существа. К их числу они относили в первую очередь евреев цыган и славян,  а так же греков, итальянцев, испанцев, жёлтых и чёрных, одним словом, практически всех, кроме самих немцев.
Но, вопреки всей свой абсурдности, идеи национал-социализма попали на очень благодатную почву, и немцы с восторгом и фанатизмом кричали «хайль!», приветствуя своего фюрера. В Германии занялись выращиванием людей нового поколения, истинных арийцев – безголовых монстров и бездумных убийц. Офицерам «СС» разрешалось вступать в половую связь с любой женщиной, это даже очень поощрялось их вождями. Создавались настоящие «фермы» для воспроиз-водства и выращивания нового поколения «арийской нации».
Однако ещё с детства Цезарь твёрдо знал: бешеных собак надо пристреливать, иначе они могут заразить всех ок-ружающих. Совершенно пустое дело ждать, пока они образу-мятся, их просто нужно физически уничтожать.
Такие мрачные мысли кружились в голове Цезаря Гауди в то утро. Он давно всё решил для себя, и, в конце концов, ус-покоился. Затушив сигарету, он подошёл к постели жены, нежно поцеловал её в лоб, перекрестился перед образом Святой Марии и вышел из дома. За пазухой Цезаря находилась связка гранат с взрывным устройством, а за поясом револьвер с полным барабаном.

                ***
Когда он направлялся к зданию комендатуры, город уже начал пробуждаться: хозяйки мыли парадные своих домов, брызгая на тротуар воду из леек, а неугомонные торговцы, громыхая тележками по булыжным мостовым, толкали их в сторону центрального рынка. Первые лучи летнего солнца ласкали верхушки высоких платанов, оповещая жителей портового города о начале нового дня.
Цезаря Гауди шёл вдоль центрального бульвара и улыбался прохожим. Он родился и вырос в Барселоне, где его знал и почитал каждый. Но, никто из его знакомых не мог предположить, куда этим ранним утром идёт Цезарь Гауди, которого все уважительно называли - Доном.
Цезарь знал, что обычно комендант подъезжает к зданию ровно в 8 часов и ни минутой позже. Он с досадой думал о том, что по какому-то злому року резиденция этого подонка расположилась в самом прекрасном доме Барселоны, который ещё в конце прошлого века воздвиг его знаменитый родст-венник архитектор Антонио Гауди. И вот теперь, он - Цезарь, стоит с оружием в руках перед этим резным шедевром из камня, чтобы отправить на тот свет оккупанта, ненави-дящего всё то, что было дорого ему с детства.
 Цезарь посвятил себя борьбе не ради славы и даже не из чувства долга или мести за смерть своих детей, им руково-дило неистребимое желание восстановить справедливость, укрепить веками формировавшееся в его крови стремление к свободе. Он не представлял своей жизни без свободы, и ради её торжества, шёл сегодня на верную смерть.
Цезарь приблизился к зданию комендатуры без одной ми-нуты восемь. Поглядев на циферблат карманных часов, он убедился, что всё идёт по плану.
 У входа стояли два светловолосых постовых в чёрной эсэсовской форме и в блестящих сапогах с высокими голени-щами. Их бравый вид и флаг со свастикой, свисающий над парадным входом, абсолютно не гармонировали с залитым солнцем бульваром и уютной прохладой зелёных Барселонских улиц.
Ровно в 8 часов, из-за поворота появился открытый «Мерседес» коменданта. Позади него, шелестя мощными моторами, двигался эскорт из двух мотоциклов с колясками – это была его персональная охрана.
 Когда машина поравнялась с входом в комендатуру, Це-зарь выхватил из-за пазухи связку гранат и метко бросил его прямо между сиденьями автомобиля!
 Раздался сильный взрыв, высоко вверх поднялось пламя, взрывная волна разбросала по всей улице осколки стекла, металла и фрагменты человеческой плоти.
Цезарь ещё несколько мгновений лежал на тротуаре, а потом резко поднялся, выдернул чеку из спаренной гранаты и швырнул её прямо перед входом.
 Снова раздался взрыв.
 Цезарь достал револьвер и хладнокровно расстрелял ещё двигающиеся тела охранников. Когда патроны закончились, он выбросил своё оружие, быстро развернулся и  побежал в сторону подворотни на противоположную сторону улицы.
Ему наверняка бы удалось скрыться, если бы не случайная пуля, пронзившая его ногу навылет – это эсэсовцы, выско-чившие из здания комендатуры, начали палить из  своих ав-томатов во все стороны. Цезарь схватился за ногу, и в этот самый момент вторая пуля пронзила его грудь. Падая на мостовую, он потерял сознание.

                ***
Цезарь пришёл в себя от ощущения холода и растекаю-щихся по телу потоков воды – кто-то вылили на него целое ведро. Он безжизненно висел, привязанный за руки к стене тёмного подвала. Сильная боль жгла в районе его груди и отдавалась по всему телу. Он не мог пошевелить руками и не чувствовал ног. Его передние зубы были полностью выбиты, а на исковерканных губах и дёснах запеклись сгустки сукровицы.
В мрачном подвале пахло кровью, потом и мочой.
Перед ним сидел рыжий офицер «СС» в расстегнутом кителе, из-за бортов которого виднелось белое шёлковое бельё. На столе лежала чёрная фуражка и золотые часы с цепочкой, принадлежащие Цезарю. Рыжий находился явно под шафе и, брезгливо улыбаясь, начал свой допрос:
– Ну что, проснулся, испанская свинья? Я не буду тратить на тебя время. У меня есть только одно предложение: назовёшь имена сообщников – подарю тебе быструю и дос-тойную смерть, если нет – я просто тебе не завидую. Мы схватили твою жену. Если станешь говорить, клянусь фю-рером, мы её отпустим. Он дал знак стоящим за его спиной охранникам, и они завели в камеру Филицию.
Филиция всегда считалась женщиной не робкого десятка, но, когда она увидела изуродованное тело своего мужа, её сердце не выдержало, и она опустилась перед ним на колени. Она прикоснулась своими ладонями к пальцам его окровав-ленных ног и тихо заплакала.
– Если тебе не жалко себя, пожалей хотя бы свою жену, свинья! – Сухо произнёс офицер.
– Фи... Филиция, – с трудом шевеля разбухшим языком, прошептал Цезарь, – спасибо тебе за всё... Знай, что я всегда любил, и буду любить тебя... А теперь встань с колен и вытри слёзы – не показывай этому гаду свою слабость, слышишь... Они всё равно меня убьют... Но, мы с тобой скоро встретимся – встретимся на небесах... А сейчас прости ме-ня, любимая... и прощай!
Филиция, неожиданно для всех присутствующих, прекра-тила плакать, поцеловала окровавленные ноги мужа, встала с колен, выпрямилась во весь рост. Затем она гордым движе-нием покрыла голову тонкой чёрной шалью и, наградив офи-цера ненавидящим взглядом, вышла из камеры.
Эсэсовца передёрнуло от её колдовского взгляда, однако, он, с показным безразличием прокашлялся, и вновь обратился к своему пленнику:
– Ты животное -  раб! Я распну тебя в самом центре ва-шего вонючего города, и птицы выклюют твои глаза, ещё у живого.
– Это... ты - ты раб... – тихо прошептал Цезарь, – жалкий бюргер... Тебе дали винтовку и приказали - убивать... ведь в глубине души тебе противно это делать... но ты делаешь... пьёшь, чтобы заглушить свою совесть, но делаешь... Это ты - раб... выполняешь то, что велят твои хозяева... Это ты меня боишься, а не я тебя!
– Я убью тебя, как последнюю собаку! – Эсэсовец вскочил и изо всей силы ударил Цезаря кулаком в лицо.
Его голова резко откинулась назад, и из свежих ран на гу-бах потекла на пол тонкая струйка крови. Цезарь, находясь на грани сознания, скривил улыбку, оголив беззубый окровав-ленный рот и, глядя на своего мучителя в упор, еле слышно произнёс:
– Я не раб... я баск – свободный человек. Я бы мог спокойно сидеть дома, но решил убивать вас… зловонных шакалов... Я сам выбрал такую судьбу, именно потому, что я свободный человек.
Глаза Цезаря засверкали предсмертным огнём, в них уже начали отражаться высокие горы Каталонии, яркое испанское солнце и появились те далёкие и бескрайние дали, в которые нет доступа живым. Борясь с болью, он собрал все силы и, выплёвывая кровавую пену, выкрикнул последние в своей жизни слова, которые позже стали известны каждому испанцу. Цезарь Гауди кричал уже в холодную вечность:
; Я даже смерть свою выбрал сам!.. Потому что я – СВО-БОДНЫЙ ЧЕЛОВЕК!!!











                ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ



                «Убей зло в себе и тогда всё зло          
                мира не сможет тебе повредить»
                Кришнамурти.

  Все наши собрались на пикнике.
  Мы разместились на зелёной полянке в самом центре жилого комплекса. Это было чудесное место, покрытое густым англий-ским газоном и специально приспособленное для отдыха ра-ботников компании. Вокруг поляны росли высокие деревья, а под их густой тенью стояли деревянные столы и скамейки. По периметру поляны разместились группы по интересам: кто-то играл в бадминтон, дети гоняли в футбол, повсюду мотались домашние собачки. Почти все жители посёлка высыпали на лужайку в этот на редкость тёплый осенний день. Лёгкий ветер кружил в воздухе жёлтые листья, и они носились над зёмлёй как дружная стая голубей. Это тихое и величавое угасание природы казалось прекрасным как в сказке и создавало впе-чатление, что всё будет хорошо и всё задуманное обязательно закончится счастливым финалом.
  Наша многочисленная компания, с жёнами и детьми, распо-ложилась под широкой дубовой кроной в самом центре поляны.
  Сашка Поллак без остановки рассказывал старые еврейские анекдоты, не отрывая глаз от своей ненаглядной Пенелопы.
  Толстой играл с молодёжью в волейбол, показывая им своё былое мастерство. Вольский с большим азартом поедал во-блу, запивая её прозрачные кусочки холодным пивом прямо из бутылки. Его жена Таня вот уже неделю лежала в роддоме на сохранении, и Сашка позволил себе немного расслабиться.
  Я беседовал с Розой, женой Иорданиса, вспоминая Грецию и своё путешествие на яхте «Долорес», особенно ту ночь, когда я попал в шести бальный шторм.
   Дока в старой соломенной шляпе колдовал у барбекю. В воздухе носился запах жареного мяса, и все с нетерпением поглядывали, когда же будет готов шашлык. Рядом с Иорданисом постоянно вертелся далматинец Деня с тайной надеждой заполучить лакомый кусочек.
  Я незаметно наблюдал за группой находящихся недалеко от нас молодых сотрудников фирмы, в числе которых находилась и Лена. Она громко и заразительно смеялась, явно стараясь привлечь на себя внимание младшего Толстого. Лена всё вре-мя посматривала на него и, поймав взгляд Романа, призывно замахала ему рукой.
   Он, оставив игру с отцом, заговорщически мигнул мне и на-правился в сторону Лены. Они долго о чём-то разговаривали, после чего Лена, как бы невзначай, отделилась от своей ком-пании и неторопливой походкой пошла в сторону автостоянки. Роман вернулся назад и жестом показал мне, что всё нормаль-но – сработало. Я тут же окликнул Доку, тот обернулся и морг-нул глазами, типа:
   «Всё под контролем»!
   Послышался громкий смех, это – Поллак выдавал очередной анекдот.
  Вся компания дружно заржала.
  Наконец, Иорданис принёс свой шашлык к столу и начал сни-мал сочащиеся кусочки хлебной горбушкой. На столе стояло большое блюдо с овощами, закусками и  красным вином «Аха-шени».
  Но, не успели мы толком насытиться, как к Иорданису подо-шёл его сотрудник и что-то прошептал на ухо. Это был началь-ник охраны Разумовский.
  Дока вытерся салфеткой и показал мне взглядом:
  «Есть разговор»!
  Мы отошли в сторону от общего стола, и он передал мне ин-формацию, полученную от Разумовского:
  «Лена села в свой «Жигулёнок» и быстро поехала в сторону города».
– Значит, клюнула! – с удовлетворением констатировал я. – Главное, чтобы она разыскала своего Ромео.
– Но это ещё не всё. – Дока казался мрачнее тучи. – Вокруг резиденции стягиваются подразделения спецназа: несколько лёгких танков и вооружённая до зубов пехота. Боюсь, что гото-вится штурм резиденции. Время выбрали самое, что ни на есть удачное – сегодня выходной день и никого из начальства в Мо-скве нет. Иван, надо срочно звонить президенту!
– Ситуация настолько серьёзная? – Растерялся я, не зная, что предпринять. – Но, где его искать в субботу вечером: в Барвихе, на кортах – чёрт его бога душу знает! Неужели они осмелятся начать открытый штурм, не побоявшись властей?
– Каких властей, Дон?! – Дока серьёзно посмотрел мне прямо в глаза. – Они и есть реальная власть в стране – взорвут нашу пирамиду к чёртовой матери, и даже глазом не моргнут!
– В таком случае, – я начал немного приходить в себя, – всех женщин и детей следует срочно спустить вниз – в основа-ние пирамиды. Только без паники – под видом группового про-смотра фильмов Каннского фестиваля или какого-нибудь соб-рания. Сколько у нас на настоящий момент бойцов?
– Две дюжины, не считая Разумовского.
– Мы с тобой, это – ещё двое. Оружие боевое есть?
– Гранатомёт, десантные автоматы и несколько пистолетов! – с досадой в голосе произнёс Иорданис. – Я ожидал новую поставку только в понедельник... Проклятье!
– Не паникуй, это - лучше, чем ничего. – Мои мысли преда-тельски путались в голове. – Снайперы твои здесь?
– Только трое... остальные в отгулах.
-  Их нужно срочно направить на вышку - наверх пирамиды,
остальных бойцов – к основному входу. Мы с тобой будем от-стреливаться сверху: позиция хорошая, вся территория, как на ладони. Я пошёл звонить президенту, а Толстой с «американ-цем» пускай займутся людьми – на территории не должно ос-таться ни одного человека. И не забудьте Санчо и Пансу. Всё – поехали!

                ***
  Солнце ещё не зашло, и со смотровой площадки было хорошо видно, как у северных ворот со стороны жилого комплекса сгруппировалась ударная сила нашего незваного противника: там стояли танки и высадились несколько взводов людей в полной боевой комплектации, готовых в любой момент начать штурм.
  Я дозвонился в Кремль и объяснил ситуацию.
  Дежурный секретарь канцелярии сообщил, что президент проводит важную международную встречу в Барвихе, и свя-заться с ним пока не представляется возможным. Однако этот клерк пообещал мне, что сделает всё от него зависящее и пе-редаст президенту суть нашего разговора.
  Соединившись с отцом, я вкратце ввёл его в курс дела.
  Он сразу начал нервничать, но пообещал, что предпримет всё необходимое, чтобы помочь мне извне. Короче говоря, в бли-жайшее время помощи было ждать неоткуда, и нужно было рассчитывать только на свои силы!

                ***
  Я и Дока стояли на площадке и осматривали оружие и броне-жилеты. К нам присоединились Вольский и Толстой с сыном. Лёва провёл всех сотрудников и их семьи в бункер и раз-местил в конференц-зале. С ними остались Поллак и Пенелопа.
– Я тоже буду участвовать в операции! – с видом заправ-ского вояки  заявил  Толстой.
– Умоляю тебя, Лёва! – его вид меня искренне умилял. – Какой из тебя боец! Вспомни, как на военных университетских сборах, ты чуть было не убил нашего начальника из гранатомё-та, повернув его задом наперёд. И пистолет у тебя всё время выпадал из рук на стрельбище. Прошу тебя, спускайся вниз, успокой людей и поставь им какой-нибудь фильм о войне, да звук сделай погромче. Отключи электропитание лифтов, как вниз, так и вверх. Хотя вниз они наверняка не пойдут – им ну-жен мой кабинет. Забаррикадируйте двери запасных выходов.
  В это время Вольский и Роман натягивали бронежилеты, по-могая друг другу застёгивать липучки на плечах.
– А, вы, куда собрались? –  Спросил Иорданис, строго глядя на них. – А, ну, спускайтесь вниз!
– Давай автомат и запасные рожки! – тоном, не терпящим возражений, произнёс Вольский.
  Дока вопросительно посмотрел на меня.
– Дай сюда, этот чёртов АКМ! – Сашка был в своём репер-туаре и совсем не шутил. В его глазах появился стальной блеск, он был непреклонен и пристально поглядел на Доку.
– Дока, дай ему автомат! – я понял, что Сашка уже не от-ступит от своего решения.
   Бывший министр юстиции умело вставил спаренный рожок и послал патрон в патронник.
– Мы покажем этим гадам, как надо воевать! Авось, ещё и живыми останемся. Правильно, Иван?! –  Вольский подмигнул мне и возбуждённо улыбнулся.
  Роман сам взял оружие, и, предвосхитив мой вопрос, твёрдо заявил:
– Я никуда отсюда не уйду, шеф. Во всяком случае – жи-вым. Я сам заварил эту кашу, мне и расхлёбывать. А с оружием я умею обращаться - обучен.
  Иорданис с нескрываемой гордостью посмотрел на Вольского и Романа Толстого, и довольным голосом произнёс:
– Вот, у нас появилось ещё два бойца. Надеюсь, стрелять умеете? Предупреждаю: огонь вести короткими очередями, патронов всего по паре спаренных рожков на каждого. Подтяните бронежилеты и без нужды не высовывайтесь – мы имеем дело с настоящими профи. Где-то у них обязательно засели снайперы. Нас на площадке четверо, остальные бойцы внизу и над нами. У нас в распоряжении имеется гранатомёт «Муха» и больше нет никакого серьёзного оружия. Я надеюсь, что помощь скоро подойдёт, так что не надо понапрасну геройствовать. Дон, надень бронежилет, это тебя тоже касается. А теперь всем расслабиться и ждать начала штурма.
  Иорданис вложил свой пистолет в кобуру и добавил:
– Можете помолиться – шутить с нами не будут.
– Чего они медлят? – от волнения моё сердце глухо стуча-ло. – Ждут чего-то?
– Приказа сверху, – улыбнулся Дока, – вернее, снизу – с преисподние.
  Раздался звонок моего мобильника. Я нажал на кнопку приё-ма и услышал уже знакомый «синтетический» голос:
– Гауди, это ты? Отдай «игрушку» добровольно, а то мы всю твою бригаду, как капусту нашинкуем. О себе не думаешь – подумай о людях, зачем им зря погибать?
– У меня его нет. – Как можно убедительнее соврал я. – Намедни мы подарили шарик президенту.
– Неужели ты решил, что мы поведёмся на эту туфту?! На-прасно только девочку в Москву гонял. Нашему президенту на хрен не снился этот шарик - он сам у нас крутится, как сырный шар в масле. Так что - никакой помощи от него не жди, зря зво-нил. Не отдашь сам, так вся твоя пирамида разнесётся до ос-нования, как Помпея. Пойми: на танки с рогатиной не ходят!
– Ты мне не веришь?
–  Нет!
-  Тогда пошёл в жопу! –  зло ответил я и нажал на отбой. Взглянув на Доку, я с досадой произнёс. – Не сработала наша «утка» – в пустоту улетела. Сейчас начнётся штурм!

                ***
   Через несколько минут где-то внизу послышался шум.
   Мы заглянули через бетонный парапет и увидели, как лёгкий танк с десантом на броне вышиб северные ворота резиденции. Мимо жилых домов он на большой скорости продвигался внутрь городка. Послышались два выстрела.
– Кто это ещё там? – задал я сам себе вопрос вслух.
– Это Санчо палит из своего дробовика! – восторженно прокричал Роман. – Вон он забаррикадировался на веранде.
– Я же просил, чтобы его с женой увели в бункер!
– Ага, поди - уговори своего Санчо, – отозвался Иорданис, – настоящий тореадор, мать его так! Такой же упёртый, как и мой отец!
  Санчо произвёл ещё два прицельных выстрела. Один из бой-цов в чёрной маске свалился на землю. Башня танка плавно развернулась в сторону коттеджа, и раздался выстрел, ко-торый в щепки разнёс второй этаж дома глухонемого. Танк, не останавливаясь, наезжал на беленькие деревянные заборчики между участками.
   Проезжая мимо дома Поллаков, он снёс будку Денни.
   Тот, появился как из под земли и начал яростно бросаться на бойцов, сидящих на танковой броне. Отважный пёс громко и истерично гавкал, пытаясь схватить своих обидчиков за ноги. Он бесстрашно гнался за ними, желая отомстить за свою сло-манную будку. Вдруг один из сидящих вытащил из кобуры пис-толет и хладнокровно выстрелил в собаку. Деня подскочил, жалобно взвизгнул, несколько раз перевернулся в воздухе и замер на земле. Белое в чёрных пятнах тело далматинца оста-лось неподвижно лежать на зелёной траве.
– Вот, ****и, Деньку подстрелили! – Вырвалось у Романа.
   Снайперы Разумовского, засевшие на вершине пирамиды, «сняли» ещё троих бойцов.
  Танк остановился в ста метрах от входа, спецназ спрыгнул на землю и залёг.
– Будут вышибать входную дверь в пирамиду, – со знанием дела сказал Дока. – Сюда им не добраться – я взорвал два пролёта запасной лестницы. Лифт отключён, и они не смогут подняться по шахте. Там их встретят наши охранники. Надеюсь, что они всё сделают как надо.
«Смотрите, какой яркий диск заходящего солнца»!?
  Сказав эти слова, я заметил, что на фоне пурпурного светила чётко вырисовываются три чёрных пятна.
– Что это? – указал пальцем на солнце Сашка Вольский.
– Это вертолёты... три боевых «вертушки», – безрадостно констатировал Иорданис. – Вот сейчас, мужики, нам станет по-настоящему жарко!
  В это время послышался рёв мотора – танк, разворачиваясь по ходу, резко двинулся к выходу пирамиды и со всего маху врезался бронированным бампером в стеклянные двери. Он легко вышиб их и проехал по инерции внутрь.

                ***               
  Пятна на солнце быстро увеличивались в размерах, уже слы-шался свист работающих лопастей: вертолёты приближались.
– Всем зайти за бетонный блок в центре площадки! – по-военному скомандовал Дока. – Приготовиться к атаке! Стре-лять только по стеклянным кабинам и по пулемётчикам!
  Вертолёты совершили обзорный круг, выискивая цели для атаки. Было видно, как от их корпусов отскакивают трассирую-щие пули наших снайперов. Мы, поочерёдно отходя от бетон-ной стены, в четыре ствола стреляли по «вертушкам».
  Иорданис положил на плечо тубус гранатомёта и взвёл курок. Одна «вертушка» пролетела над самой площадкой, из её от-крытого бокового люка показались дула спаренного пулемёта. Звенящий звук вертолёта резал слух, пули двумя рядами про-шили поверхность площадки, выбивая из него куски белого бетона.
  Иорданис, улучив момент, быстро прицелился и нажал на ку-рок гранатомета. Снаряд вылетел из сопла, обжигая нас своим жаром, и по какой-то кривой траектории полетел в сторону вертолёта.
   Мимо!
  Дока присел, достал из ящика ещё один снаряд и стал пере-заряжать.
  На смену одной «вертушке» на нас неслась вторая. Я делал короткие очереди, но пули отскакивали от её бронированного брюха.
  Роман и Вольский старались стрелять по открытому люку – попали в пулемётчика, тот с криком сорвался вниз. Иорданис прицелился и выстрелил ещё раз – снаряд пробил обшивку вертолёта, на которой появился чёрный дым. Машину закружи-ло в воздухе, после чего она боком рухнула в основание пира-миды. Через мгновение послышался страшный взрыв, звон разбитого стекла, и вверх поднялось густое облако дыма.
– Есть! – победоносно закричал Дока и тут же добавил: – Осторожно – третий летит!
– Врёшь, не возьмёшь! – остервенело завопил Вольский. После чего, он отстегнул мешавший его движениям бронежилет и, выйдя в центр площадки, начал стрелять длинными оче-редями по надвигающемуся вертолёту. – Врёшь, сука, не возь-мёшь! – его глаза горели безумным огнём. – Получите – суки - ****и!!!
– Сашка, стой - назад! – Из-за всех своих сил закричал я, но было уже поздно! Пулемётная очередь прошила грудь Вольского, вырывая кровяные ошмётки на его спине. Его двухметровое тело плашмя рухнуло на бетон.
   Я инстинктивно бросился к нему.
   Железный стервятник готовился к своему очередному заходу. Пули, как рой диких ос, жужжали вокруг, врезаясь и отскакивая от металлических перегородок.
; Стой, Иван!!! – не своим голосом орал Иорданис.

  Я перевернул Сашкино тело, и, о счастье - он был ещё жив! На его груди зияли две раны, из которых тонкими фонтанчика-ми струилась кровь. Машинально я зажал раны своей ладонью -  руки мои дрожали в нервном треморе, а в глазах выступили слёзы.
– Врёшь, не возьмёшь... – шептал Сашка и на его губах появились пузырьки кровавой пены.
  Судя по всему, было пробито лёгкое. Я ухватил его за ворот рубашки и потащил к стене. Когда я уже почти дотянул его тело до укрытия, то, вдруг, почувствовал сильнейший удар в грудь. Меня тут же резко откинуло назад, и я потерял сознание от болевого шока.

                ***
  Я пришёл в себя от ударов по лицу и дикого, истошного крика Романа Толстого:
– Не умирай, шеф, только не умирай! – он рыдал надо мной, как мальчишка.
– Да жив я... Кажется, жив.
  Я огляделся и увидел, что Дока возился с раненым Сашкой, перебинтовывая ему грудь. У меня страшно болели рёбра, и от этой боли, я просто не мог пошевелиться. Ощупывая поверх-ность бронежилета, я обнаружил чуть ниже груди несколько ещё тёплых сплющенных пуль. Роман сидел передо мной и, качаясь как раввин, причитал:
– Слава Богу, живой!.. –  по-моему, у бедного парня начи-налась истерика.
– Дон, доставай шарик – будь, что будет! – обернулся ко мне Иорданис. – Нам одним не справиться. Одна надежда – на чудо! Посмотри назад – вон летят ещё три «вертушки». Поло-жение безвыходное – мы просто не сможем сбить столько вер-толётов!
  Я посмотрел назад и увидел, как в вечернем небе прямо пе-ред нами выстроились в строгом боевом порядке все пять вер-толётов. Они готовились к решающему броску и освещали вер-хушку пирамиды, слепя нас своими яркими прожекторами. Я со всей отчётливостью понял, что у нас не оставалось никаких шансов выжить. Снизу тоже слышались звуки яростной пере-стрелки – ещё минута и наша резиденция окажется в руках по-слушников «Сатаны»!?
  Я достал из кармана раскалённый крутящийся шар, положил на ладонь и начал произносить заклинания...
– Что вы говорите, шеф? – испуганно взглянул на меня Ро-ман.
– Не мешай ему, и отойди от греха подальше! – воскликнул Дока. – Молится твой шеф – нам всем осталось уповать только на Бога.
  Шар остановился, крышечка беззвучно открылась, и появился яркий огненный сгусток. Он сделал ритуальный облёт верхушки пирамиды и, вернувшись к моей ладони, стал увеличиваться в размерах. Всё пространство вокруг нас начало раздвигаться невидимой, но вполне ощутимой и мощной волной. Мы неожи-данно оказались под его спасительным защитным колпаком, распространившимся над всей территорией резиденции. Один за другим исчезли огни вертолётных прожекторов, и на поле боя опустилась полнейшая тишина. Через мгновение, все пять боевых машин беззвучно рухнули наземь.
   Стало вдруг спокойно и легко.
– Какая благодать! – послышался отрешённый голос Воль-ского.
  Мы бросились к нему, он разорвал на себе повязку, и на на-ших глазах две зияющие раны на его груди начали затягивать-ся, превратившись сначала в маленькие дырочки, а затем и вовсе исчезли с его тела.
– Что со мной? – блаженно произнёс он. – Совсем не боль-но...
– Всё в порядке, Саня, всё плохое уже позади, – тихо про-шептал я, ещё и сам не веря в то, что сказал.
 – Мы победили!? – неуверенным голосом прошептал Ро-ман.
  В это время, всё пространство вокруг нас начало стягиваться, пока вновь не показался огненный сгусток, который ещё раз облетел вокруг пирамиды и вернулся в свой миниатюрный круглый футляр. Крышка его беззвучно закрылась, оставив вокруг себя брызги маленьких сверкающих звёздочек.

                ***
  Зазвонил телефон:
– Иван, что у тебя стряслось? – Спрашивал президент, на-ходившийся явно «под мухой». – А, то звонят со всех концов, понимаешь, – князь Монако, президент США. Они знают боль-ше, чем я, что тут у нас делается, понимаешь! Что надо, гово-ри, не стесняйся!
– Да ничего не надо, господин президент, – устало и хрипло ответил я, – всё уже нормально.
– Вот, как! Почему же тогда ты ко мне звонил?
– Да, я звонил, чтобы послать вас... то есть послать вам - пару ящиков абхазского винца?
-  И всех-то дел? – облегчённо вздохнул он. – Всегда рад тебе помочь, понимаешь! Жди – я скоро приеду!

                ***
  Убедившись в том, что все живы и здоровы, я сразу же спус-тился вниз и направился к дому Санчо и Пансы.
  Слава Всевышнему, мои старики остались живыми и невре-димыми!
  Они, как две сиротинушки, обнявшись, сидели на пороге сво-его полуразрушенного дома. Санчо печально глядел в небо, нежно гладил плечо супруги и пускал вверх сизый дым от сво-его самосада.
  Но каково же было моё удивление, когда рядом с ними на веранде я увидел живого и невредимого далматинца Деню! Заметив меня, он приветливо завилял хвостом и бросился навстречу. Я присел на землю, провёл рукой по его шелковистой шерсти, поцеловал в холодный нос и спросил:
-  А, знаешь, дружище, почему сегодня Бог был на нашей сто-роне?
  В это время Денька понимающе вылизывал моё лицо, а я об-нял его, приблизил к себе и тихо прошептал самому себе:
  «Потому, что мы, как и ты, защищали свою будку»!






























                ГЛАВА ПЯТАЯ



                «Все главные битвы происходят внутри человека.
                Самая главная победа –
                научиться доверять самому себе».
                Шелдон Копп


Западная Европа переживала эпохальные перемены.
 Главный оплот коммунизма – СССР развалился, как кар-точный домик. А, вместе с ним безвозвратно рушился весь мировой лагерь – оплот бредового извращения идей  социа-лизма. Менялись государственные границы, установленные после второй Мировой, а население стран бывшего Варшав-ского договора, уставшее от гнёта советского режима и, почувствовав небывалый подъём, низвергало свои марионе-точные правительства. Берлинскую стену снесли, а её ос-колки разобрали на сувениры. В связи с этим из Германии и всех других европейских стран в спешке выводились совет-ские войска.
Володя работал резидентом разведки в западной части ГДР и проживал в скромном домике в пригороде Берлина. Его официальная «легенда» являлась простой и надёжной: он за-нимался мелким бизнесом для формального прикрытия. Работа казалась ему не очень сложной, поскольку задания Центра не отличались глобальным характером. Это объяснялось тем, что в восточной Германии существовала своя, очень разветвлённая разведывательная структура, а ГДР считалась одной из самых преданных и ретивых союзниц СССР.
 Жизнь в Германии ему нравилась, он привык и полюбил простой и безмятежный уклад своего быта, а так же добро-желательные отношения с соседями и знакомыми.
В глубине души Володя не совсем понимал, что происхо-дило на его родине. Ему не давали покоя многие вопросы: по-чему, например, так внезапно поменялось всё то, что когда-то казалось вечным и незыблемы, куда подевались те ценно-сти нашей системы, о которых ему твердили в школе, уни-верситете и высшей школе КГБ. Но, главное, что бесило его больше всего: почему руководство страны так предательски отказалось от своих идеалов, которые в течение более по-лувека навязывались народу? Ему стало до боли обидно за то, что тысячи его собратьев «по невидимому фронту» напрасно проливали свою кровь в идеологических войнах, а правитель-ством тратились огромные средства на «экспорт» революций и содержание коммунистической системы на всей планете. Когда-то эта система казалась ему непоколебимой и созданной на века, а сейчас он стал свидетелем её молние-носного и бесславного крушения.
Он невольно задавал себе вопрос: «Ради чего тогда ра-ботали и жили его родители, отказывая себе во всём? Ради каких таких великих идей страдали и погибали миллионы его соотечественников»?
Последний лидер КПСС и «просветлённый зодчий пере-стройки», раздражал советских людей своими наивными про-ектами. Народ не понимал, что означает это пресловутое нового мышления, торжество плюрализма, а так же борьба с алкоголизмом, за которую ратовал наш косноязычный вожак. В самом деле, от народа, одурманенного идеологией о всеобщем равенстве и братстве, да ещё при всем при том и голодающего, невозможно было добиться искреннего желания перестраивать старый уклад жизни? Голодный человек никогда не будет осмысленно работать, это – общеизвестная истина! Люди, стоящие в нескончаемых очередях, получающие талоны на продукты питания, моющие средства, алкоголь, хотели удовлетворения своих элементарных потребностей, и им  совсем не были понятны лозунги, призывающие на борьбу за какую-то эфемерную новую жизнь. Непопулярная в СССР перестройка могла привести только к одному – полному краху и окончательному развалу «великой империи»!
Однако на международной же арене советский лидер при-обрёл небывалую известность, «любовь и восхищение». Он преподносился, как настоящий герой и спаситель мира. Будучи человеком добрым, но недостаточно образованным, он буквально за гроши - практически даром, раздавал все завое-вания своих предшественников, которые в течение десяти-летий с таким трудом добивались опальные вожди страны Советов. Он даже не представлял себе истинной ценности тех уступок, которые играючи делал своим бывшим идеоло-гическим врагам!
 Германия и Америка были готовы выложить любую сумму отступных. Этих средств, а не кабальных кредитов, могло с лихвой хватить для того чтобы накормить свой народ, пе-режить тяжёлый переходный период, а потом уже начать задуманную перестройку. Однако когда наш президент озвучил предполагаемый размер компенсации за вывод войск из ГДР и согласие на объединение Германии, канцлер ФРГ - Коль чуть было не сошёл с ума от радостной неожиданности. Он не глядя подписал все документы и разрешил нашим военным делать всё, что им заблагорассудится, лишь бы побыстрее начать вывод войск из его страны. Наш Генштаб воспринял это, как призыв к действию, и творил то, что хотел.
Володе противно было становиться соучастником этой позорной процедуры, неприкрытого грабежа и разбазаривания госсобственности. Он, недолго думая, подал рапорт об отставке.
 По этому поводу его срочно вызвали в штаб особого от-дела контрразведки. Когда он зашёл в знакомое здание, то подумал, что просто ошибся адресом и попал на промтовар-ный склад: все коридоры и кабинеты оказались заваленными ящиками с секретной документацией, новой видеоаппарату-рой, консервами, бутылками с алкоголем, импортными сига-ретами и прочей ерундой.
Когда Володя вошёл в нужный ему кабинет, его встретил начальник отдела контрразведки генерал-майор Крутов. Это был известный прохиндей в погонах – маленький и склерозный уродец. Вид у него был явно не уставной: китель валялся на спинке стула, галстук висел на резинке, а в зубах торчала большая кубинская сигара. Его помятое и сморщенное лицо напоминало морду пьяного шарпея.
 На рабочем столе генерала поверх бумаг стояла початая бутылка французского коньяка и блюдечко с порезанным лимоном. Генерал выглядел изрядно выпившим или ещё не пришедшим в себя после вчерашней пьянки. Он с кем-то оживлённо беседовал по телефону.
Увидев Володю, генерал быстро закончил свой разговор, и командно прокричал в трубку:
– Грузите, ну! Срать я хотел на начальника их полиции! Я лично отвечаю за всё! – и немного смягчившись, добавил: – Как понял, сынок?
Повесив трубку, Крутов затуманенными бесцветными глазами взглянул на Володю, указал на стул и произнёс:
– Присаживайся, офицер. Читал - читал я твой рапорт. Ты что, блин, охренел? В тот момент, когда у нас каждый человек на счету, ты хочешь дезертировать, мать твою! Не понимаешь всей остроты момента, засранец?
Вновь зазвонил телефон. Генерал взял трубку, и, приложив её к груди, грозно стукнул пальцем об стол:
– Ты посиди и подумай! А я пока с Москвой поговорю.

                ***
Володе не о чём было думать. Он всё давно и окончательно решил: участвовать в этом бардаке он не станет, просто – не имеет права.
Более того, ему было особенно противно наблюдать за тем, что происходило на его глазах. Оставшись на прежней службе, он просто перестанет себя уважать. Из данных, по-лучаемых от своих агентов и надёжных источников, он твёрдо знал: началось натуральное бегство крыс с тонущего корабля, причём бежали они чётко в определённом направлении, прихватив с собой самое ценное.
Генштаб задолго до падения Берлинской стены тща-тельно готовился к выводу войск. Самое новое и современное оружие с военных складов в Германии продавалось без разбора и учёта целей, стоящих перед его многочисленными покупателями. Наши «калаши», танки, бензовозы, ракетные установки и самолёты раскупались арабскими странами, а затем перепродавались моджахедам и всевозможным экс-тремистским организациям, немыслимо, но кое-что перепало даже наркодиллерам далёкой Южной Америки. Позже, очень много оружие попало боевикам на Кавказе, где впоследствии именно им убивали наших парней. Из восточной Германии было распродано самое ценное военное оборудование, и что больше всего поражало – сверхсекретная информация, в том числе священные для разведки списки резидентуры.
Советские солдаты, воспользовавшись бесконтрольно-стью и попустительством со стороны своего руководства, сотнями дезертировали за границу. Но генералитет даже не собирался заниматься их поисками - у него были дела и по-важнее. Наши вояки размещали награбленные средства по всей Европе, прибрав к рукам и то имущество, которое некогда принадлежало органам разведки и контрразведки. Чуть позже, именно эти средства станут для них материальной базой и фактически выпадут из-под контроля государства.
У наших генералов имелись задачи и помельче: военная транспортная авиация круглосуточно и беспрепятственно совершала рейсы из Москвы на военные аэродромы в Германии. Из столицы СССР самолёты летели либо пустыми, либо в них сидели подвыпившие высшие офицеры со своими любовницами.
 Они кормили своих пассий чёрной икрой, доставая её из банок ложками и запивая неземную любовь отменной русской водкой. Обратно на борт грузились «свежа ворованные» ино-марки, в основном полюбившиеся военным чиновникам «Мер-седесы». Из Германии были вывезены тысячи машин, за что министра обороны в народе ласково прозвали «Ванька Мер-седес»!
Полиция Берлина смотрела на всё это сквозь пальцы, даже когда из-под окон здания центрального полицейского управления русские угнали персональный автомобиль мини-стра внутренних дел. Немецкие полицейские, не решившиеся задерживать угонщиков  с поличным, доложили о случившемся министру, на что тот коротко отвечал:
– Да пусть хоть трамваи наши грузят вместе с рельсами, только бы побыстрее убирались отсюда!
Но кражами занималась мелкая рыбёшка, рыба покрупнее искала места поглубже и направила своё плавание через океан. Высший состав Генштаба и разведки выкупал для себя целые жилые районы в тихих пригородах Канады и Америки. Американцы с удовольствием и почтением принимали скоро-постижно разбогатевших «военных совков», поскольку те всегда расплачивались наличными, даже не торгуясь.
Так, в предместьях Оттавы и на тёплых берегах Флориды появлялись целые поселения «отставных» генералов, которых американцы тогда впервые стали называть «новыми русскими». Наивные «янки» не догадываясь о том, что раньше на их широких плечах крутых русаков красовались не дорогие костюмы от «Армани», а мундиры с позолоченными погонами высших офицеров Советской армии.
Опьянённые лёгкой наживой и свободной атмосферой американского образа жизни, некоторые из них оставляли в России свои семьи, переезжая на далёкий континент с моло-дыми секретаршами и переводчицами. Эти «старые пердуны» беззаботно проводили время в огромных поместьях с бассейнами и полями для игры в гольф. На праздники, а иногда и просто так, для душевного кайфа, из России выписывались популярные артисты, которые услаждали слух бывших генералов ностальгическими русскими песнями. Ведь наши «вояки» были настоящими «патриотами», всегда помнили и очень любили говорить о любви к своей покинутой родине!
Излюбленным развлечением для них становились так на-зываемые мальчишники с «бильярдом», которые проводились во время морских прогулок на дорогостоящих яхтах. Надо отметить, что эти игры выглядели весьма пикантно и даже экзотически!
 Во время этих забав, широкая палуба натиралась до бле-ска, и на неё в позе «зю» выкатывались молодые обнажённые «гетеры», которые скользили по отполированной поверхно-сти, как кошки по льду. Генералы гоняли девчонок по палубе при помощи толстых киев, как бильярдные шары. При этом они, подзаправившись алкоголем, непременно старались по-пасть в «лузу», и не только кием! На голые женские спины ставились подносы с выпивкой и закусками. Одним словом, наши «военные пенсионеры» слыли большими мастаками своего дела и умели мило по-стариковски веселиться.
Вдоволь наигравшись на палубе, юные «леди» спускались с генералами в комфортабельные каюты, где, превозмогая отвращение, облизывали грузные тела и дряблые отростки отставников Советской армии. Но никто из них не роптал: за всё платилось наличными, поскольку военные преступники продавали «любимую» Родину по очень высокой цене!
В это время на прилавках магазинов всех российских го-родов было – шаром покати. Кроме солёной селёдки и мине-ральной воды ничего невозможно было приобрести. Немыс-лимо, но впервые после войны в стране ввели талоны на про-дукты питания! Наш бедный народ давился в очередях не только за колбасой или мылом, но даже дешёвая водка стала огромным дефицитом. Её литрами вливали в себя декласси-рованные советские граждане и гражданки, чтобы, напившись, заглушить в себе кипящее чувство несправедливости и на-растающего протеста.

                ***
Осознав всё это безумство, Володя быстро прозрел, ос-вободился от своих идеологических шор и уже точно знал, что на самом деле представляет собой честь русского офицера.
 Долг офицера означал для него: священную обязанность рисковать собственной жизнью, идти против превосходящей силы врага, защищать свой народ, который кормил военных в мирное время и вручил им оружие для своей защиты. В его понимании, русский офицер  обязан был всегда оставаться порядочным человеком, который не торговал совестью и подставлял своё благодарное сердце под пули. Ему было не по пути с разнузданной сворой бандитов в военной форме, так подло предавшей интересы своего народа, в очередной раз подло обманутого. Володя чувствовал, что уже давным-давно нужно было перестраивать существующий в России режим, но только не такими варварскими методами.

                ***
Крутов повесил трубку и, явно довольный состоявшимся разговором, вновь обратился к нему:
– Ну что, сынок, решил?
«Какой я тебе сынок! – подумал про себя Володя, и желваки заходили на его скулах. – В гробу я видал такого «папочку»! В геенне огненной тебе гореть, «оборотень», проклятый  - сатана»!
– Оставайся! – говорил Крутов. – Мы только начали на-бирать силы, со временем - всё к рукам приберём. Отечество в опасности, Родина-мать зовёт! Мы тебя, с твоим опытом работы, в Германии оставим – бизнесменом легальным сделаем. – Он быстрым движением опрокинул в глотку недо-питую рюмку коньяка, и, закусив лимонной долькой, добавил. – А хочешь, в Штаты тебя переведу, - хочешь!? 
– Нет, я решил окончательно, что ухожу из органов, – ко-ротко ответил Володя.
– Раз так, сукин ты сын, – Крутов воспалился, как гнойный аппендицит, – знай: ты ещё очень сильно пожалеешь об том!
-  Может быть. – Володя пристально и презрительно по-смотрел Крутову прямо в глаза и ответил сквозь зубы: – А может быть, и нет...





















                ГЛАВА ШЕСТАЯ



                Делаешь – не бойся!
                Боишься – не делай!
                Тамерлан


  Последствия жестокого побоища, которое произошло вокруг нашей пирамиды, показалось мне более чем странными. На месте обгоревших корпусов вертолётов, танков и множества тел убитых спецназовцев ровным счётом ничего не осталось. Всё это на следующее утро превратилось в мельчайшую, едва заметную пыль, а чуть позже и эта пыль куда-то улетучилась.
   Вспоминая движения шара, я понял, что на определённом этапе своего полёта, он начал двигаться с какой-то неземной скоростью. Скорей всего, она превышала скорость света и пе-решла в так называемое – «тахионное движение», неуловимое человеческим зрением. По компетентному мнению Эйнштейна, в этом случае материя становилась невидимой, и вполне мо-жет быть, что те самые источники агрессивно заряженной энер-гии, которые угрожали нам вчера, превратились в пыль, други-ми словами, – просто исчезли. Если это так, то реальное воз-действие шара на материальные объекты земли имело колос-сальную, разрушительную силу.
  Однако следовало отметить и другое: его движение имело и явно созидательный характер! Так, совсем неожиданно воскрес далматинец Деня, а смертельно раненный Сашка Вольский не только выжил, но и прекрасно себя чувствовал. После прове-дения компьютерного сканирования, на его теле вообще не обнаружили никаких повреждений, причинённых огнестрельным оружием!
  Общее состояние Доки Иорданиса тоже улучшилось, а из его ноги сами по себе вылезли осколки мины, которые сидели в ней ещё со времён афганской войны.
  Роман Толстой внешне никак не изменился, однако после своих боевых подвигов он стал намного уверенней в себе и ходил по резиденции настоящим героем. Среди молодых сотрудниц он приобрёл огромную популярность, считаясь самым завидным женихом в компании. Вскоре он навсегда по-забыл о своей «прекрасной Елене», которую мы без лишних разборок, просто уволили по сокращению штатов.
  Что касалось моего здоровья, то под воздействием шара я полностью избавился от усталости, накопившейся за послед-ние месяцы, и впервые за последнее время стал спокойно спать - без страшных сновидений и президентских призраков.
  Кстати сказать, на следующее утро президент сам напомнил о себе, приехав в нашу резиденцию для выяснения причин небы-валого инцидента. «Монарх» явился с обычной свитой, прихва-тив с собой, целую толпу служивых министров и прокуроров. Ещё бы – случилось «чепе» мирового масштаба! Виданное ли дело, чтобы рядом со столицей чуть ли не демократического и почти европейского государства произошло открытое нападе-ние на мирную иностранную фирму! Причём, в этой операции принимали участие какие-то загадочные спец подразделения, вооружённые до зубов, да ещё танки и авиация! Однако ни один силовой министр та к и смог ответить, какому именно ве-домству или даже государству могла принадлежать эта ма-ленькая «подпольная» армия. В связи с этим, президент пуб-лично заявил, что сам проведёт расследование этого ужасного казуса, и виновные будут наказаны по всей строгости закона. Произнося эти слова, он изобразил на своём лице маску раз-гневанного суверена, грозил кому-то пальцем и тихо про себя матерился, чётко выговаривая каждое слово, как это делает способный доморощенный попугай. Стайка военных прокуро-ров, окружившая президента, дико галдела, цокала языками и топала лапками, напоминая глупых чаек на птичьем базаре!
  Немного забегая вперёд, хочу сообщить, что после того, как президент покинул нашу резиденцию, никто из должностных лиц даже не вспомнил о ночном налёте на нашу компанию. Бо-лее того, рядом с пирамидой не осталось абсолютно никаких вещественных доказательств военных действий, а это означа-ло, что и расследовать уже было нечего?!
  Однако столичная пресса пестрила броскими заголовками типа: «Кровавая бойня в Подмосковье», «Разборки крупного бизнеса», «Криминал в военных погонах», «Фирмачей бомбят с вертолётов», «Спецназ воюет против инофирм», «Вертолёты и танки бесследно пропали», «Очевидцы видели НЛО», «Власть – бессильна в борьбе с мафией», «Президент лично возглавил расследование» и т. д. и т. п.
  Единственное, в чем нам смог реально помочь президент: наконец, им было дано личное разрешение на приобретение нашей компанией боевого оружия, спец техники и оборудования для самообороны.
   Это оружие нам вскоре очень пригодилось!

                ***
    После всего случившегося я сделал для себя окончательный вывод: официальная власть в стране полностью утратила свою силу, передав все бразды правления чёрным демонам из подземного замка зла. Стало очевидным, что царь тьмы одержал в России полную и безоговорочную победу и превратился в её полноправного хозяина. Причём, с каждым днём он становился всё могущественнее и творил на земле русской всё, что хотел. Однако оставался открытым вопрос: «Где же находилось то яичко с иглой, способной умертвить это отвратительное былинное чудище»?
  Единственным способом избавить нашу землю от бесовских чар была «смерть Кощея» – смерть от мощного, неожиданно-го, упреждающего удара. Я прекрасно понимал, что мы обяза-ны вырвать из смердящей пасти «Сатаны» заколдованный и бесценный алмаз «ОРЛОВ»!

                ***
  Дока Иорданис, как и обещал, лично связался с Володей и договорился о нашей встрече. Для того чтобы его визит остал-ся незамеченным, Дока инкогнито сам привёз его в нашу рези-денцию.
  Я давно ждал разговора со своим старым другом и очень волновался: ведь мы не виделись много лет. Я не знал, кем он стал за это время, и на чьей стороне находились его симпатии. Внутренне я искренне надеялся на то, что Володя остался по-рядочным человеком, поскольку это врождённое качество не подвластно времени и ему невозможно изменить. Кроме того, встреча с ним становилась принципиально важной, даже судь-боносной для нашей общей миссии: если бы он перешёл на нашу сторону, то стал бы одной из самых важных фигур для будущего России.

                ***
   Наконец настал час нашей встречи с Володей!
   Двери в кабинет распахнулись, и в него вошёл Иорданис в сопровождении какого-то человека в сером костюме и галсту-ке, внешность которого показалась мне совсем незнакомой.
– Дока, ты можешь быть свободным! – сказал я Иорданису, разглядывая своего визитёра.
– Дон, если понадоблюсь – я в своём кабинете, – тихо ска-зал Дока, направляясь к двери.
  Присмотревшись повнимательней, я всё-таки узнал Володю – узнал по глазам!
  Он представлял собой мужчину среднего роста, спортивного телосложения, с лёгкой походкой и простыми манерами. Его открытое и мужественное лицо выражало уверенность в себе, а внимательный взгляд казался живым и доброжелательным. Я встал ему навстречу поприветствовал:
– Привет, Вовка! Наверное, и ты сначала меня не узнал?
  Он слегка прищурил глаза и неуверенно произнёс:
– Иван... Гауди? Ты, что ли – чёрт возьми? Ну, даёшь! Так это ты глава скандально известной компании «Долорес»? Вот так дела!
  Мы по-братски обнялись, потом расселись в кресла возле кофейного столика.
– Кофе, чай, виски, коньяк? – предложил я.
– Да ты знаешь, наверное, – коньяк. И сразу же извини ме-ня: я бы не отказался от пары бутербродов. Твой друг забрал меня прямо с работы. Видишь, я всё ещё в костюме и ненави-стной мне «удавке»!
– Я с тобой солидарен. –  Улыбнулся я, выставляя на стол бутылку «Реми-Мартин». – Предпочитаю свободную одежду – джинсы и спортивные рубашки.
– С твоего позволения, я «разоблачусь»?! – он снял свой галстук и повесил пиджак на спинку стула.
– Нет возражений. – Произнёс я, занимаясь подготовкой нашего холостяцкого ужина.
– Фу, как хорошо сразу стало! – Володя по-свойски рассел-ся в кресле. – Ну, рассказывай, Иван, как твои дела? Сколько же лет мы с тобой не виделись, с ума сойти! А, я гадаю: что за тайны мадридского двора? Что это за друг? А это наш Иван Гауди собственной персоной.
– Дела, как видишь, у нас идут хреново. – Я поставил та-релки с закусками на стол и сел напротив Володи. – Мою рези-денцию пытались взять приступом и обстреляли с вертолётов, но до сих пор никто понятия не имеет, кто это мог сделать! Что же касается моей прошлой жизни, то я долгое время работал адвокатом, потом был вынужден покинуть страну, жил в Евро-пе... в общем, долгая история, о которой я тебе обязательно как-нибудь расскажу. В настоящий момент возглавляю небе-зызвестную компанию «Долорес». Однако, Володенька, давай-ка выпьем за нашу встречу! – я разлил коньяк и поднял бокал.
– Ты знаешь, сначала я даже глазам своим не поверил! – расплылся в искренней улыбке Володя. – Раз мы с тобой вновь встретились через столько лет, значит, это - стало угодно богу.
  Мы чокнулись, выпили до дна и принялись уминать бутербро-ды. Заморив червячка, Володя начал рассказывать о себе:
– Я, как тебе наверняка известно, окончил высшую школу КГБ. Родители мои умерли, и я тяжело пережил их смерть... Но, дело не в этом. Поступило предложение поработать за границей, я дал согласие и несколько лет провёл в Германии. Сам догадываешься, с какой миссией. Потом, разочаровавшись в работе, подал в отставку и вернулся на родину. Несколько лет прослужил в Санкт-Петербурге в команде Собчака. Но с ним случилось… Да, что там говорить, всё это общеизвестные факты. Однако после переезда в Москву, я попал в правительственную обойму и сделал отличную карьеру. Вот, вкратце, и всё.
– Володя, скажи честно, почему ты уволился из органов? – Мне очень хотелось понять его жизненную позицию.
– Я в Бога верую, Иван! – Глядя мне прямо в глаза, сказал он. – И никогда не делаю из этого секрета. Был у меня один примечательный случай, хочешь, сейчас расскажу?
  Я кивнул и разлил коньяк.
– В Германии мне пришлось стать свидетелем того, как на-ши войска из Европы драпали, столько мерзкого узнал – жить не хотелось. Появилось такое гадкое чувство, будто я сам со-причастен к этому грязному делу и весь обляпался в дерьме. Все мои идеалы рухнули в одночасье: всё, что было дорого с детства, чему учили родители... Кстати,  давай-ка помянем их: дядю Антона и тётю Сусанну, да и моих тоже -  царство им не-бесное!
  Володя немного  расслабился, а я не стал говорить ему о том, что мои родители живы и здоровы, – слишком уж длинная и запутанная получилась бы история.
  После того как мы выпили, я решил вернуться к начатому раз-говору:
– Так, что за примечательный случай?
– Как-то раз я решил посетить свою дачу - небольшой до-мик на берегу Финского залива. Решил немного поработать и отвлечься от мрачных мыслей. Пахал, пахал, а крестик свой повесил на столб у крылечка...
–  Ну и, что дальше?
– А то: в доме начался пожар, даже не помню, от чего... Представляешь, Иван, всё сгорело дотла, но единственное, что уцелело от огня - этот крестик! Всё превратилось в угли кроме него и столбика, на котором он висел, – пожар их совершенно не коснулся! Как будто божественная сила его сохранила и дала мне знак: всё вокруг пойдёт прахом, только вера - незыблема. Так я до сих пор ношу его на своей груди.
– Да, это был знак свыше...
– Вот именно, Иван! После этого я вдруг совсем по-новому стал смотреть на всё происходящее, и иногда меня охватывал ужас и полная безысходность, как будто бы я стал лицом к сте-не, а оборачиваться назад страшно!
– Когда-то подобное состояние было и у меня! – сказал я. – Пока я не прозрел. Согласись, что сознание наших с тобой сверстников было зомбировано псевдо патриотизмом. А, когда великая империя начала рушиться, многие представители на-шего «потерянного» поколения растерялись в реалиях новой  жизни.
– Раз так, давай выпьем за наше «потерянное» поколение, и расскажи мне, для чего ты меня позвал?
  Не знаю почему, но я интуитивно почувствовал, что Володе можно доверять. По крайней мере, в тот момент я решил от-крыться перед ним и рассказать ему о своих планах. Мы выпи-ли, и я задумался над тем, в каком же виде мне лучше препод-нести ему всю нужную информацию. Но, сможет ли он вообще мне поверить? Я, вдруг, вспомнил, как когда-то Антон впервые попытался посвятить меня в тайны Союза Водолеев, и как я тогда воспринял его откровения. Одним словом, я решил риск-нуть и начал свой рассказ, правда - издалека.
– Володя, ты можешь посчитать мои слова бредом сума-сшедшего, фантасмагорией или детской сказкой, но дай мне слово, что выслушаешь всё до конца.
– Я готов, Иван. Спешить мне некуда, я не стану тебя пере-бивать и постараюсь вникнуть в суть дела.
-  Перед тем как начать, позволь мне поведать тебе одну очень старую ирландскую притчу!
; Валяй! - Володя удобно разместился в кресле.
; Так вот, - начал я свой рассказ, - жил-был один рыцарь. Он
слыл заядлым путешественником и объездил много стран. Но в один из своих походов он потерял дорогу и заблудился в тём-ном лесу. Отчаявшись, рыцарь привязал к дереву своего коня, лёг на сырую землю, закрыл глаза и приготовился к смерти. Но вскоре он услышал чей-то знакомый голос! Когда бедняга от-крыл глаза, то увидел, что его конь внимательно смотрит на него и говорит человеческим голосом. Рыцарь был ошеломлён происходящим и потерял дар речи. «Меня удивляет, возму-щался конь, - почему ты не понимаешь самых простых вещей?! Если бы перед лесом мы свернули направо, а не налево, то уже давно оказались около уютного дома, где живут добрые и гостеприимные хозяева. Они наверняка предоставили бы нам ночлег: тебя бы ожидал прекрасный ужин и сон в мягкой посте-ли, а мне досталась большая порция овса и отдых в тёплой конюшне. Теперь же мы лежим на голой земле, и желудки наши пусты. Скажу всё начистоту: вы - люди возомнили из себя хозя-ев земли, взялись нами руководить, хотя сами остались пол-ными глупцами. Ведь я же предельно просто подавал тебе зна-ки: ржал, мотал головой, натягивал поводья, показывая в сто-рону верной дороги. Даже мой недалёкий родственник - осёл, и тот бы всё понял! А, что сделал ты?! Ты упорно не желал меня слушать, ударил шпорами и назвал тупой скотиной»! – «Прости меня, мой верный друг! – Взмолился растроганный рыцарь. – Видишь, я и так наказан за свою глупость?! Но объясни мне, ради бога, почему прежде ты со мной так не разговаривал?» Конь поглядел на него добрым, покровительственным взглядом и ответил: «Ах, люди - люди! – вздохнул он. – Все лошади умеют говорить, только вы с завидным упорством не желаете их слушать»!?
После моего рассказа мы некоторое время молчали, а по-том я спросил:
– Ну, как тебе?
– Очень милая сказка – с тонким философским смыслом. Метафора на грани гениальности, – ответил Володя.
– Можно верить в мистику и сказки, а можно и не верить. - Продолжил я свой монолог. - Мы перестали верить в чудеса, и от этого наша жизнь превратилась в кислый компот; многие уже давно разуверились в том, что добро всегда должно побе-ждать зло. Ты верующий человек и наверняка читал Библию, где упоминается о всемирном потопе и ковчеге Ноя...
– Да, это известный факт из библейского эпоса! Но, какое он имеет отношение к нам и современным проблемам России?
  Володя разлил по бокалам коньяк.
– Самое прямое, Володенька!
  Мы выпили и я продолжил:
– Выслушай меня до конца, раз взялся – терпи! Дело в том, что Создатель и Покровитель человечества не мог отправить своих питомцев в нелёгкий путь без подробных инструкций: он  указал им нужные ориентиры, снабдил культовыми знаками и вручил заветные амулеты, помогающие людям не свернуть с верной дороги. Но, вместо того, чтобы подмечать, запоминать, бережно сохранять наказы Всевышнего, мы легкомысленно растеряли все ценности, заменили их дешёвыми суррогатами и в результате пришли к безверию, пресыщению и разочарова-нию... Многие люди, как и этот рыцарь из ирландской сказки, заблудились в дремучем лесу современного мира, и теперь не знают, куда идти дальше. Они разучились слышать и понимать коня – свой внутренний голос или второе «Я», потому что не верят в существование божественной силы духа. Однако кое-кто сохранил священные реликвии и пытается повернуть си-туацию в лучшую сторону. Но об этом немного позже. Давай-ка сначала поговорим о звёздных талисманах?!
– Давай. Но, что ты имеешь в виду? – Володя явно оживил-ся и заинтересовался.
– Это – алмазы.
– Бриллианты?
– Нет, бриллианты – это обработанные алмазы - творение рук человеческих. Сами же алмазы имеют неземное происхож-дение и хранятся в её недрах, как бесценные драгоценности, окроплённые лучами далёких небесных светил. Иными слова-ми, алмазы – это кристально чистая «звёздная роса», выпав-шая на поверхность нашей планеты с космических облаков. У любого народа имеются упоминания об их чудодейственной силе, которая способна изменить не только судьбу отдельно взятого человека, но и повернуть вспять ход истории целых рас. Алмазы могут стать друзьями и разрушителями, добрыми гениями и носителями дьявольской силы. Каждый алмаз, по-добно человеку, представляет собой особую - индивидуальную метафизическую формулу колебаний, имеющую связь с центром нашей вселенной и силовыми полями планет Зодиака. В его потаённую суть вложен высший смысл, а его сила в состоянии повелевать групповыми душами и способна определять будущее целых поколений. Этот контакт с людьми необъясним и происходит на уровне коллективных пластов ментальной истины и недоступных сегментов человеческого разума, в результате чего происходит соприкосновение человечества со сферой высшего сознания Вселенной. Наверное, я говорю не очень понятно, Володя?
–  Почему? Всё это очень любопытно!
– Так вот, былинный Ной вывез и спас от катастрофы не только каждой твари по паре, но и алмазы, доставшиеся ему от прежней погибшей цивилизации. В своё время все эти сокро-вища предков он оставил в наследство своим детям. Таким образом, у каждого народа появилась своя путеводная звезда, свой коллективный ангел-хранитель. Однако людям всегда ка-залось мало иметь то, чем они обладали! В бурлящих водово-ротах истории многое перемешалось: алмазы крали, из-за них воевали, следы многих из них надолго терялись, но они вновь появлялись, играя судьбоносную роль в истории всей нашей цивилизации. Часто алмазы приносили смерть и хаос, оставляя за собой кровавый след бессмысленных братоубийственных воен. Так, например, путеводный алмаз французов «Великий Могол» имел очень любопытную судьбу: он достался законно избранным монархическим предкам Бурбонов, приведя Фран-цию к великим победам. Этот камень верой и правдой служил Франции, блистая в убранствах великого короля-солнца Людо-вика четырнадцатого, но чуть позже, во время дворцовых пе-реворотов и интриг его выкрали, после чего для Франции нача-лось смутное время – эпоха революций, резни и насилия. По-добный небесный талисман имелся и в России!
– И, что же это за алмаз? – Володя снова разлил по бока-лам коньяк. – Иван, скажи мне, откуда ты всё это знаешь?
– А вот сейчас давай выпьем за Россию-матушку, и я про-должу свой экскурс в историю. Поверь мне, что впереди тебя ждёт самое интересное. Конечно, я начал издалека, но сделал это намеренно, чтобы тебе стала понятна первопричина того, что происходит с нашей родиной. Наверняка, ты задавал себе вполне законный вопрос: почему мы всё время топчемся на месте? Почему Россия, по словам Черчилля, является «вечной тайной, завёрнутой в загадку»? Отчего над нашим народом ви-сит вековое проклятье? Кстати, Володя, скажи честно: ты ещё не устал от моей болтовни?
– Хватит тебе кокетничать – рассказывай. Я отсюда не уйду, пока всё не узнаю. Продолжай хоть до утра – мне стало очень интересно, что собой представляет наш - русский талисман?
– Путеводным амулетом Древней Руси стал прекрасный алмаз весом в пятьсот карат, служивший когда-то вещим гла-зом Брамы, статуя которого была установлена в одном из хра-мов Мадраса. Он по праву принадлежал славянским племенам, но позже был выкраден монголами, которые триста лет удер-живали его у себя, что позволило им легко управлять великой Русью. В конце концов, его возвратили на законное место и торжественно вручили избранному царю – представителю кла-на Кошки, Алексею Михайловичу, который стал основателем царского рода Романовых. Однако чуть позже, его вновь вы-крали, и он появился на свет уже в виде бриллианта. Огранка была сделана в форме индийской розы с большим количест-вом маленьких граней, расположенных ярусами. Его называют «Орлов», а ещё – «Амстердам» или «Лазарев». Этот знамени-тый алмаз является самым замечательным и прекрасным из всех известных на земле. Но чаще всего, его называют «Ор-лов» – именно это имя больше, чем все остальные, закрепи-лось за этим чудо камнем. Оно было связано с выдающимся русским государственным деятелем, Доном Руси - графом Гри-горием Орловым. Только благодаря его стараниям бриллиант вернулся на родную землю.
– А, почему ты назвал Орлова - Доном? – заинтересовался Володя.
– Не будем забегать вперед - всему своё время! Об этом я обязательно расскажу, только немного позже?
– Договорились! – Володя посмотрел на меня совершенно серьёзно.
– Когда граф Орлов был посвящён в великую тайну брил-лианта, то сразу же бросился на его поиски. Он объездил всю Европу, сделав по пути немало полезного для России. И благодаря Провидению старания графа увенчались успехом: в 1773 году в Амстердаме он разыскал алмаз, хранившийся у известного армянского мецената – богатого купца Лазарева. Граф выкупил его за бешеные по тем временам деньги и привёз в Россию. Григорий Орлов преподнёс бриллиант своей любовнице и царице - Екатерине второй, которая, будучи посвящённой в тайны амулета, распорядилась вставить камень в резную оправу верхней части Российского державного скипетра.
– Так этот самый камень хранится в Алмазном фонде Кремля? –  спросил Володя.
– Если бы он там хранился, Володенька, – я решил сразу перейти к делу, – то у нашего народа намного бы поубавилось проблем. Дело в том, что алмаз «Орлов», как и многие другие драгоценности Алмазного фонда, давно выкрадены и заменены грубыми фальшивыми стеклярусами. Это произошло после свержения династии Романовых и пролетарского переворота 1917 года. Своим тайным постановлением Ленин разрешил разграблять церкви, священные царские могилы и дворцовый Алмазный фонд. Началась бандитская экспроприация, которой лично руководил глава ЧК небезызвестный тебе товарищ Мен-жинский. Свои варварские действия большевики объясняли тем, что на эти деньги якобы закупался хлеб для голодающего народа, но, как известно, до голодающих они так и не дошли.
-   Но?! – пытался возразить мне Володя.
-  Давай не будем об этом! – предложил я. – Поговорим о «благородных чекистах» как-нибудь в другой раз. Так вот, «Ор-лов» вынули из державного скипетра и надолго поместили в глубоких подвалах ЧК, потом НКВД, КГБ и так далее. С тех пор, нашим карательным органам стало легче творить свои тёмные дела, используя вечный аккумулятор энергии – бриллиант «Орлов»! Он являлся не только символом законной российской власти, но и сильнейшим энергетическим источником силы. Однако в том случае, когда алмаз перестаёт гармонично соединяться с законным владельцем амулета, его положительная «манна» ослабевает, и она может трансфор-мироваться в прямо противоположную энергию – энергию раз-рушения. Если долго держать бриллиант взаперти и лишить его доступа солнечных лучей, он меняет свой цвет, превраща-ясь в проводника тёмных сил. Вот уже почти сто лет наша ро-дина находится под мрачными чарами дьявола! Что бы мы ни старались делать, у нас никогда и ничего не выходило! Как бы ни стремились молодые поколения реформаторов изменить мир к лучшему – их всегда ожидало полное фиаско. В результате, Россия  превратилась в жалкую страну «вечного будущего»!
– Таким образом, получается, что «Орлов» находится на Лубянке? – развёл руками Володя.
– Его нет и на Лубянке! – Сказал я. – Алмаз спрятан глу-боко под землёй, и это гиблое место я условно называю подземным замком – тайным логовом «Сатаны». Может быть, звучит немного былинно, но зато очень верно. Нам необходимо достать алмаз «Орлов» и вынести его на поверхность, чтобы очистить с помощью специального обряда и активизировать его «манну». После этой процедуры он должен вернуться своему законному владельцу – нашему народу. Только тогда Русь, как «спящая красавица», наконец, сможет проснуться и вступить в свою новую эру – эру Водолея. Если этого не сделать, то все дальнейшие усилия по восстановлению России останутся тщетными, и наш народ ожидает полный крах. Поверь мне, я рассказываю тебе не сказ-ки, а говорю это вполне серьёзно! Володя - дорогой мой человек, скажу тебе начистоту: нам нужны точные координаты этого логова «Сатаны» и твоя помощь! Прошу тебя - доверься мне и знай, что вместе мы сможем стать несокрушимой силой!
   После моих слов наступила тишина.
   Было слышно, как тикают часы на моём письменном столе. В это время Володя молча крутил в руках свой  пустой бокал, и о чём-то напряжённо думал. Потом, он, прокашлявшись, серьёзно посмотрел мне прямо в глаза и произнёс:
– Знаешь, Иван, я не могу с уверенностью утверждать, что всё, что я что услышал, является выдумкой, но признаюсь, как на духу: я не верю в чудеса. Понимаешь, я бывший коммунист, работал в органах, и мне очень трудно поверить во всю эту мистику.
– Коммунист, говоришь? – раздражённо усмехнулся я. – Ты же сам меня только что уверял в том, что веришь в Бога. А ведь именно Христос с его идеей о вечном и справедливом царстве божьем являлся истинным коммунистом. Ты мне сей-час сказал, что не веришь в чудеса? А Евангелие от Луки чи-тал? – Произнося эти слова, я очень пристально посмотрел на Володю. – Помнишь притчу о неверующем Фоме? Апостол Фо-ма тоже не верил в то, что Христос воскрес и потребовал от него материального подтверждения. И только после того, как Мессия показал ему свои раны, оставшиеся от распятия и пы-ток, тот поверил в чудо. И, вспомни, что Иисус ответил своему ученику? Он с грустью сказал Фоме: «Ты поверил, когда увидел Меня, но блажены, не видевшие, а уверовавшие!» Тебе тоже требуется пощупать чудо рукой, чтобы поверить в его истин-ность, так?
   Недолго думая, я достал из сейфа «волшебный шар» и по-ложил его на стол перед Володей.
– Это ещё что такое?! – поразился он.
   Я ничего не ответил и только смотрел на шар.
   Крышка его тихо открылась, появился огненный сгусток. Он поднялся над столом, облетел всё пространство кабинета и повис над переносицей Володи. Потом он проник в него, через мгновение вновь возник над его головой и исчез в своём фут-лярчике. Затем, его крышка, как всегда беззвучно закрылась, оставив после себя в воздухе сверкающие звёздочки...
 
   Вдруг что-то изменилось в облике моего друга.
   Нет, на его лице не было удивления или страха, но Володя как будто бы внезапно прозрел!
  Некоторое время он ещё заворожено смотрел на шарик, а потом перевёл на меня восторженный взгляд и тихо произнёс:
; Вот теперь – верю! - его взгляд заметно просветлел.
; Тогда помоги всем нам! - воскликнул я нетерпеливо.
-  Хорошо! - он перевёл дыхание. – Я попытаюсь достать коор-динаты и коды секретного бункера, чего бы мне это ни стоило. Ты был недалёк от правды: этот центр среди посвящённых ра-ботников разведки называют - резиденцией «падших ангелов», но твоё название мне кажется более точным: логово Сатаны. Но, как бы оно ни называлось, именно в нём сокрыта причина всех наших бед. Пока они правят нашей страной, Россия будет проклята. Теперь я точно знаю, что «падшие ангелы» только формально относятся к органам разведки. Поверь мне, этот монстр вырос в недрах спецслужб, но не имеет с ними ничего общего. Рядовые сотрудники госбезопасности выведены за секретный информационный круг его деятельности, а многие вообще не знают о его существовании. «Сатана» обладает ре-альной властью, и именно в его логове выносят самые важные, судьбоносные решения и вершится будущее нашего народа. Не президент, не кабинет министров и не Дума управляют страной – все они лишь марионетки в руках «падших ангелов». Только с подачи «Сатаны» начинаются и заканчиваются войны, разжигаются межнациональные конфликты, куются грязные деньги криминала. Я знаю точно: там, где проливается кровь, обязательно слышен звериный рык «Сатаны». «Падшие ангелы» контролируют целые отрасли хозяйства, ставя на хлебные места своих эмиссаров: все олигархи, главы преступных синди-катов подчиняются им и действуют под их «крышей». Они вла-деют умопомрачительными состояниями за границей и в каж-дой стране мира имеют своих «вперёдсмотрящих», которые регулируют валютные потоки, приобретают нужное имущество и курируют бесчисленную собственность «Сатаны» за рубе-жом. Там же отсиживаются сотрудники по особым поручениям, которые давно спелись с международным криминалом. Скажу тебе честно: знать это и спокойно глядеть на творящийся во-круг беспредел у меня больше уже нет сил! 
-  Так помоги нам, Володя! – Воскликнул я. – Давай действовать вместе!
- Я не против, но обнаружить и разгромить логово «Сатаны» – это ещё не победа; нужно заполучить полный список всех ра-ботников, агентов «падших ангелов», номера банковских сче-тов и реестр его имущества, после чего просто «мочить» их всех повсеместно и по всем фронтам!
– А, где могут храниться эти секретные данные? Мы ведь можем легко взломать любой код их компьютера? – оживился я, довольный ходом нашего разговора.
– «Сатана» не доверяет свои секреты компьютерным фай-лам! – уверенно сказал Володя. – Эти уроды работают по ста-ринке: все секретные списки лежат глубоко под землёй, в сей-фе их штаб-квартиры. Боюсь, что коды сейфов знают единицы, и их заполучить весьма проблематично.
– А, кто руководит «Сатаной»?
- Это группа отставных и действующих генералов. Они все
закостенелые отморозки с ущербным, консервативным миро-воззрением и извращённой психикой. Они передают свою кла-новую власть в основном по линии родственных связей или по идейным соображениям. Но это не просто преступники, а матё-рые и хитрые бандиты, искренне убеждённые в том, что они занимаются архи важным делом во блага всего нашего народа, которому нужен кнут и крепкий хозяин. Просто – какая-то жуть! Этот преступный синдикат представляет собой огромную си-лищу. Ты даже не представляешь, с кем нам предстоит сра-зиться, Иван?! Это борьба – не для одиночек. Нужно вырвать всю систему с корнем, а для этого необходима целенаправлен-ная государственная программа и мощная политическая воля.
  За окном уже светало.
  Увлечённые разговором, мы потеряли счёт времени, но рас-ходиться совсем не хотелось, во всяком случае, мне.
– Ты, наверное, устал, Володя?
-  Есть немного, но я бы хотел довести нашу беседу до кон-ца. Расскажи мне теперь о том, кто такие Доки, – ведь именно так ты называл своего друга, и почему ты упомянул о Григории Орлове, как о Доне Руси? Раз мы с тобой взялись за такое де-ло, мне хотелось бы знать всё.
  Заварив очередную чашку кофе и сев напротив Володи, я по-святил его во все тайны мира Водолеев, во всяком случае, в те из них, которые имел право открыть. Мы засиделись до утра, и довели наш мужской разговор « тет-а-тет» до его логического конца.
   Когда яркое солнце уже заглянуло в раздвинутые окна моего кабинета, я с удовлетворением отметил, что на его чистом дис-ке не было видно чёрных пятен: значит «Сатана» ещё не послал свои вертолёты, предоставив нам небольшую передышку. Хотя от реванша «падшие ангелы», конечно же, никогда не от-кажутся. Именно поэтому, нам следует нанести превентивный удар!
Володя с большим вниманием дослушал мой рассказ и по-благодарил за откровенность. От меня он собирался сразу ехать на работу и пообещал, что в самое ближайшее время сам свяжется с Докой Иорданисом и передаст ему обещанную информацию о подземном бункере «Сатаны».
Когда мы прощались, он дружески обнял меня и искренне произнёс:
– Иван, однажды в детстве ты уже спас меня от верной смерти, а сегодня вдохнул в мою жизнь новый смысл. Знай, я этого никогда не забуду.
Несмотря на бессонную ночь и усталость, его взгляд потеп-лел, и стало заметно, что он проникся колдовскими чарами вселенской харизмы Водолея – зодиакального знака своей Ро-дины, которой он был так предан душой и телом. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить...






































                ГЛАВА СЕДЬМАЯ
               
               

                О злодеях, мнящих себя праведниками,
                сказано: они не свернут со своего пути
                даже на пороге ада... ибо уверены они,
                что и в ад их ведут только для того,
                чтобы спасать попавшие туда души...
                Повести Хасидов


  Когда мы с Докой Иорданисом спустились в оружейную ком-нату, расположенную в цокольном этаже пирамиды, он с не-скрываемой гордостью стал хвастаться передо мной недавно приобретёнными трофеями.
– Я достал всё это на закрытой базе военно-морского фло-та. - Дока, довольно улыбаясь, обвёл рукой стеллажи. - Это оружие и снаряжение предназначено для спецподразделений – наших «морских котиков»! – он был очень возбуждён и глаза его горели огнём война. – Сначала начальство базы не хотело всё это продавать, объясняя свой отказ: несоответствием на-шего разрешения строгой секретности этого уникального сна-ряжения. Но после небольшого валютного «допинга» вояки заметно смягчились и стали намного сговорчивее, более того, они сами предложили мне купить у них всё, что заблагорассу-дится, хоть флагманский крейсер или атомную субмарину. Пришлось, правда, заплатить наличкой. Но, дело стоило тех денег – посмотри, какая прелесть! Если бы у нас в Афганиста-не, имелась бы хоть часть такого оружия, мы бы закончили кампанию за считанные дни.
  Дока вёл меня между стеллажами, показывая свой арсенал.
– Вот это – короткоствольные десантные автоматы с глуши-телями, которые стреляют совершенно бесшумно. Пули у них со смещённым центром тяжести, которые, попадая в тело про-тивника, идут по пути наибольшего сопротивления и дробят все кости изнутри. Пуля может влететь в руку объекта, а выле-теть из пятки, перемолов при этом весь человеческий скелет, как в механической мясорубке. Это последние разработки для так называемой войны без раненых - загадка военной балли-стики! А, вот, пожалуйста, новая форма для спецопераций. Она сшита из плотного и лёгкого материала, пронизанного графито-выми нитями, которые полностью поглощают свет. В её комплект входит почти невесомый бронежилет – не то, что те тяжеленные, которыми мы пользовались в последний раз. - Дока достал какой-то мини бинокль и с восторгом пояснил. - Ну, а это - прибор ночного видения и маскировочная сетка, под которой даже среди белого дня не заметишь бойца, лежащего у тебя перед самым носом. Ну, а здесь у нас чудо электроники! Вот погляди - мобильная рация с системой волнового глушения! Эту штучку просто засовываешь в ухо, и можно свободно говорить шёпотом – слышимость великолепная и огромный диапазон действия. Здесь же лежат маленькие взрывные устройства.
– Какие - крохотные? – поразился я.
– Маленькие, да удаленькие! – Дока крутил в руках миниа-тюрную болванку. – Одной такой штучки вполне хватит, чтобы разнести в дребезги любой бункер.
– А это, что за агрегат? – поинтересовался я.
– Ты же сам меня просил достать приспособление для бы-строго взлома сейфов. Вот тебе, пожалуйста! Это хитроумный прибор с детонатором направленного взрыва, я заказал его в одном закрытом КБ. Очень дорогая штучка! Однако  она может вскрыть самый сложный сейф, имеющий любую систему шиф-ров.
– А, зачем нам нужны эти диковинные ножички? – я взял их в руки. – Такой необычной формы, похожей на охотничьи ножи.
– Но, так мы с тобой и идём на охоту, –  серьёзно ответил Иорданис, – на охоту за демонами. А бесов, как известно, нуж-но поражать в самое сердце. Ножи эти особенные: морские десантные. В нашей группе будут три бывших «морских котика» – они то уж знают, как ими пользоваться. Между прочим, именно им будет поручено самое ответственное задание, в процессе которого эти кривые ножички могут очень даже при-годиться.
– Ну, теперь я вижу, что, оружием мы обеспечены, и оста-лось обсудить детальный план операции и окончательный со-став  нашей группы. - Резюмировал я.
– Я готов! – по-деловому начал Дока и вынул из планшета командирскую карту. – От нашего друга Володи я получил ин-формацию о том, что главный штаб «Сатаны» дислоцирован в шахте бывшего центра межконтинентальных ракет системы ПВО. Согласно подписанному с НАТО соглашению, ракеты там уже демонтированы, но шахты и оборудование остались не-тронутыми. Это место находится в Подмосковье, совсем неда-леко от нашей резиденции. Вот его координаты. – Он ткнул в карту пальцем.
– Боже праведный! – воскликнул я  от неожиданности, уста-вившись на карту. – Ты только взгляни, Дока, – в этих коорди-натах присутствуют три шестёрки!
– Ну и, что в этом особенного? – удивился Дока.
- Как же теперь не верить в мистику и древние писания?! Цифра 6 – это знак Люцифера. А, три шестёрки – символ его могущества и власти над миром. Это не может быть простым совпадением, это знак судьбы! Мы обязаны спуститься в это царство смерти и взорвать его к чёртовой матери!

                ***
  Из данных, полученных от Володи, складывалась следующая картина.
   Площадь бывшего центра ПВО очень хорошо охранялась. Её территория была обнесена высоким внешним забором, имела сеть сложной сигнализации с всевозможными датчиками и ка-мерами наружного наблюдения. В восточной части площадки стояло неприметное строение под маскировочной сеткой, внутрь которого вела единственная бронированная дверь. За ней находился круглосуточный пост охраны, и размещалась шахта для двух лифтов – пассажирского и грузового. На соро-каметровую глубину бункера можно было попасть, как по ним, так и по запасной лестнице, установленной в горловине ракет-ной шахты.
   К сожалению, у нас отсутствовал детальный план бункера, и в процессе своей операции мы могли ориентироваться только по типовой схеме подобных ракетных установок.
  Если говорить начистоту, то нам вообще мало что было из-вестно! Так, мы наверняка знали лишь сегодняшний пароль для проезда через пропускной пункт, код замка на входной брони-рованной двери, да тот факт, что каждую ночь на какой-то гру-зовой машине туда привозят свежие продукты и напитки.
  Конечно, я прекрасно понимал, что наш план нападения на штаб «Сатаны», являлся не только дерзким и авантюрным, но практически неосуществимым. Единственным нашим преиму-ществом могли стать: внезапность и профессионализм каждого участника, а самыми верными союзниками - удача и везение!
  Бойцов в состав группы выбирал Дока. Их было семеро, включая его самого.
  Я считался восьмым!?
  План был до предела простым: под покровом ночи трое быв-ших «морских котиков» должны незаметно подкрасться к внеш-ним воротам, и притаится там. Остальные во главе с Докой и начальником охраны Разумовским, являлись основной ударной группой. Это были опытные спецназовцы, не раз показавшие себя в реальных боевых действиях. Именно они должны захва-тить машину, которая повезёт продукты в штаб, и проникнуть на территорию базы в заранее подготовленном грузовике.
  Как я уже упомянул, вся группа состояла из восьми человек. Дело в том, что это число всегда считалось для меня счастли-вым, и я очень рассчитывал на его волшебную магическую си-лу, которая ещё ни разу меня не подводила!
   По началу Дока упорно выступал против моего участия в операции, однако я категорически настоял на своём. Безусловно, задуманная операция была опасным и рискованным предприятием, но мы совершенно твёрдо знали: если сегодня не взорвать логово «Сатаны», то завтра «падшие ангелы» уничтожат всех нас. Не имея другого выбора, мы решили захватить подземный бункер этой же ночью!

                ***
   Было ли мне страшно?
   Признаюсь, как на духу: мне совсем не хотелось умирать! Но, я незримо ощущал, что за нашими спинами стояли все честные люди земли русской, которые вдохновляли нас на подвиг и преумножали наши силы в борьбе с вечными силами зла. Кроме того, я твёрдо знал, что в мрачных подвалах «Са-таны» меня и моих друзей будут защищать вселенские силы созвездия Ориона, могущественный знак Водолея и мой добрый ангел Гамбиэль!
   Так вперёд – в преисподнюю!

                ***
   Тяжёлый военный грузовик с маскировочным тентом, сильно трясло на ухабах узкой просёлочной дороги. Ночной лес осве-щала яркая луна – она стала нашим проводником, указывая путь между высокими рядами деревьев. Их таинственные тени, как величественные фигуры сказочных великанов, сопровож-дали нас к подземному замку царя тьмы, предупреждая о смер-тельном бое с армией «падших ангелов». Было необычно тихо, только где-то в глубине чащи с колдовской настойчивостью куковала кукушка. Казалось, что вся природа замерла в ожидании решающей битвы с силами дьявола, надеясь на своё освобождение от его проклятых чар.

                ***
  Нам удалось достаточно легко и быстро перехватить машину снабжения, идущую в сторону штаба, обезвредить группу со-провождения и спрятать их грузовик в лесу.
  Теперь за рулём продуктового транспорта сидел Дока Иорда-нис, а рядом с ним - я. Когда мы подъезжали к воротам секрет-ного объекта, поступило сообщение от «морских котиков»: они уже обосновались на месте. Вся группа захвата сидела в кузо-ве, замаскировавшись между ящиками с провизией, водой и водкой. Мы не знали, какие именно продукты обычно завозятся в бункер, поэтому загрузились всем, чем могли. В полу кузова был сделан специальный люк, через который в случае необхо-димости наши бойцы могли легко и незаметно спуститься вниз, под днище автомобиля.

                ***
  Когда наша машина подкатила к воротам пропускного пункта, из будки высунулась голова охранника в каске:
–  Пароль?
– «Затмение»! – громко выкрикнул Дока через открытое ок-но.
   В это время «котики», уже ожидавшие нас у ворот, должны были прицепиться к днищу грузовика за специально приварен-ные для этой цели ручки. Ворота плавно открылись, и машина медленно въехала вовнутрь, после чего рамки ворот так же бесшумно замкнулись.
  Один охранник вышел к нам, второй смотрел сквозь открытое окно постовой будки.
– Кто такие, новенькие, что ли? Что-то я вас раньше не ви-дел?! – с явным подозрением в голосе произнёс постовой.
– Старенькие! - весело откликнулся Дока.
– Ладно, снимай задний борт – будим производить досмотр! - приказал охранник.
  Иорданис показал мне знаком руки, чтобы я оставался в каби-не, а сам открыл дверь и соскочил вниз. Мне были слышны скрип петель на кузове и недовольный голос охранника:
– Что вы привезли: водка «Жириновка»... Обычно завозят шведский «Абсолют». А, что это за люк в днище? Почему но-мера заляпаны грязью?
– Так ведь дождь же был вчера? – Оправдывался Иорда-нис, ещё надеясь, что можно будет обойтись без лишних жертв.
– Коля! – послышался раздражённый голос постового. – А, ну-ка позвони на центральный пост – пусть пришлют сюда де-журного офицера. Что-то мне не нравится этот странный грузо-вичок и весь этот маскарад!
– Да они там футбол смотрят – кубок европейских чемпио-нов! - прокричал Коля.
  Это были последние слова, которые я услышал от охранни-ков. В кабину быстро заскочил Дока, вытирая о штанину свой кривой десантный нож и, потупив взгляд, взволнованно произ-нёс:
– Жалко пацана! Он так некстати проявил своё служебное рвение.
  В это время наши «котики» бесшумно сняли второго охранни-ка и разместились в будке.

                ***
  Группа захвата вылезла из-под днища грузовика и подбежала к входу в шахту. Разумовский набрал код на замке и пневмати-ческая дверь со свистом отворилась.
  Трое наших бойцов вошли в бункер. Мы с Докой последовали за ними, держа наготове свои автоматы. За стеклянной перего-родкой слышался неистовый крик болельщиков – на наше сча-стье, именно в этот момент забили гол. Но, охранники не успе-ли этому порадоваться, сражённые наповал прямо у работаю-щего телевизора. Их глаза застыли в восторге…
   Один из наших бойцов растащил трупы и сел за пульт с мо-ниторами: теперь он будет прикрывать нас сверху и следить за общей обстановкой.
   Разумовский нажал на кнопку лифта, мы вошли в кабину, и она начала мягко скользить вниз.
   Что нас там ждало?
   Этого никто не мог знать!
   Лифт бесшумно опускался в неизвестность, и нам казалось, что он медленно падает в бездну ада. Когда двери, наконец, открылись, мы увидели спящего за столом постового.
  Он даже не успел открыть глаза, как тут же был поражён уда-ром ножа под лопатку.
   Разумовский ждал дальнейших приказаний от Доки, посколь-ку не знал, куда идти дальше: в обе стороны от лифта вёли длинные коридоры.
– Налево! – уверенным голосом прошептал Иорданис.
  Мы двинулись в левую сторону, проходя мимо пустых кабине-тов. За их стеклянными стенами в автономном режиме работал информационный центр, напичканный современной компью-терной техникой. Для себя я невольно отметил: все приборы в этом подземелье имели зловещий, чёрный цвет.
   В одном из кабинетов под потолком висел светящийся экран с мигающими лампочками на карте мира, чуть левее – такой же, с изображением территории Западной Европы и России, спра-ва – схема Москвы и Московской области.
  Разумовский беззвучно открыл дверь, вошёл, и умело приме-нил свой десантный нож в отношении двух дежурных операто-ров. После этого, Дока, покопавшись в пульте, вырубил всю систему внутреннего наблюдения в бункере.
  Мы крадучись шли дальше по коридору, проверяя каждую дверь. В одной из комнат находилась группа офицеров. Они тут же, корчась от боли, полегли на пол! Из бесшумных стволов автоматов нашего авангарда вился к верху белый дымок. Запахло порохом и смертью...
  Далее размещались большой конференц-зал и учебные клас-сы с множеством каких-то плакатов и схем.
– Учебный центр! – констатировал Разумовский. – Где-то рядом должен находиться жилой блок.
  За классами мы увидели открытый бассейн, спортивный зал и комнату отдыха со стойкой бара.
– Стой! Кто идёт? Стой, стрелять буду! – послышался голос дежурного. Этот офицер видимо мирно дремал на вахте, а когда услышал шум, встрепенулся и достал свой табельный пистолет.
  Мы прижались к стене.
– Проверяем – камеры не работают?! – выкрикнул Дока.
– Что? – офицер вскочил и тут же сел на своё место: на его лбу появилась маленькая дырочка наподобие надбровной мушки у индийских женщин.
– Это пост перед спальным корпусом, – со знанием дела прошептал Разумовский.
– Поставьте здесь взрывное устройство! – послышался ко-мандный голос Иорданиса.
  Пройдя через несколько подсобных помещений и раздевалок, мы заглянули в большую, светлую душевую. Однако то, что мы там увидели, повергло нас в шок!
  Прямо в центре душевой, на вбитом в потолок крюку висел молодой обнажённый парень спортивного телосложения. Вся его грудь, живот, бёдра были покрыты глубокими колотыми ранами. Лицо было синюшного цвета, голова безжизненно повисла на груди. Кровь из ран распятого всё ещё стекала струйками по телу несчастного, образовав застывшую сосульку, свисавшую с его босых ног. Капли свежей крови капали на белый керамический пол, отдаваясь эхом от стен пустой душевой.
  Один из наших бойцов подошёл поближе к телу, но тут же резко отпрянул назад. Повернувшись к нам, он растерянно прошептал:
; Он ещё жив!

                ***
  Покинув эту комнату пыток, мы прошли вдоль коридора и упёрлись в помещения подземных казарм. Они состояли из от-дельных узких комнат - боксов с квадратными окошечками из оргстекла.
  Когда мы подошли вплотную к смотровым окнам, стало за-метно, что с той стороны дверей за нами наблюдают человече-ские лица. Они принадлежали молодым парням, некоторые из которых молча глядели на нас с выражением злобы и ненавис-ти. Таких комнат в казарме мы насчитали не менее пятидесяти. Двери в них были заперты снаружи.
– «Падшие ангелы» – сказал Дока. – Гвардия Люцифера.
  Все солдаты были похожи друг на друга, как братья-близнецы. Они были коротко подстрижены и одеты в майки цвета хаки.
  Дока, обследовавший дальние помещения, доложил, что там находятся хозяйственный сектор, столовая, генераторная и подсобки.
– Как там, у лифта? – он проверил дозор по рации.
– Всё нормально! – послышался ответ нашего бойца.
– На воротах?
– Тихо.
-  Пошли обратно – надо обследовать правую часть бунке-ра! – скомандовал Дока.

                ***
  По другую сторону от лифта находился офицерский корпус и ещё один зал информационного центра, только более комфор-табельный и просторный. В нём был установлен огромный эк-ран с амфитеатром вокруг дисплея. Внешне это помещение напоминало центр управления полётами наших космических кораблей, который мне не раз приходилось наблюдать по те-левидению в программах новостей.
   Там дежурили офицеры не ниже майорского звания. Но, увы, это дежурство оказалось последним в их жизни!
  Наша группа уверенно двигалась дальше.
  Мы прошли через офицерскую столовую, похожую своим уб-ранством на большой зал ресторана «Арагви». За ней видне-лись какие-то кабинеты, залы, жилые и нежилые комнаты.
  Да, здесь размещался целый город под землёй, у которого, казалось, не было границ!
  На очередном посту, к которому мы незаметно подкрались, Разумовский приставил к горлу охранника свой кривой нож и нетерпеливым шёпотом спросил:
–  Где, главный, быстро говори - сука!
- Прямо, вторая дверь направо, – задыхаясь, произнёс офицер, и лезвие ножа скользнуло по его горлу от уха до уха.
– Приготовиться! Дон, мы с тобой входим, а остальные ос-таются у дверей! – прошептал Иорданис, приставив палец к губам.
  После того, как Дока тихо открыл дверь, мы заскочили в про-сторный кабинет.
  Он был обставлен ультрасовременной офисной мебелью. За большим письменным столом прямо напротив нас сидел ма-ленький лысенький старичок. У него были полные лоснящиеся щёчки, а на бугристом красном носу блестели узенькие очки с полусферами. Пузатое тело старика обтягивал чёрный шерстя-ной свитер военного кроя с кожаными вставками на локтях и плечах. Своим видом он больше напоминал обычного бухгал-тера, чем начальника этих мрачных подземных казематов. От-влекшись от писанины, он медленно поднял в нашу сторону свои бесцветные, мутные глазки и раздражённо спросил:
– Что такое? Кто пустил?
– Архангел Михаил! – гробовым голосом произнёс Дока и командным тоном добавил. – Руки на стол и не гавкать!
  Он быстро подошёл к старичку, обыскал его, связал ему руки и посадил в центр кабинета на крутящееся кресло. После этого, Дока быстро подтянул вверх рукав его свитера, вытащил из своего бокового кармана какой-то шприц-тюбик, снял с него защитный чехол и сделал старику инъекцию.
  Удивлённый действиями Иорданиса, я спросил:
– Что ты ему вколол?
– Дон, у нас времени в обрез. Я достал у контрразведчиков специальный препарат, который быстро развяжет ему язык. Убеждён, что на твой гипноз он не поведётся. А под воздейст-вием этого волшебного «коктейля» буквально через пару минут он ответит нам на все вопросы.
  Старичок, заискивающе улыбаясь, ехидно посмотрел в мою сторону:
– Так вот ты какой, Иван Гауди! А, это твой верный грече-ский друг... Но я так не люблю греков!
– А, кого ты вообще любишь, старый маразматик? – пере-бил его Дока.
– Маму свою люблю... Но, она уже давно умерла, её ре-прессировал товарищ Сталин... – замялся он, и это свидетель-ствовало о том, что наш препарат уже начал своё воздействие.
– Вы, проклятые коммунисты, любите только мёртвых, да ещё своих грёбаных вождей! – огрызнулся Иорданис.
– Подожди, Дока, с ним нужно помягче! – предупредил его я.
– Да, со мной надо помягче, с лаской... я это люблю... – старик неожиданно расплылся в сладострастной улыбке и манерно закатил глаза.
– Господи, да этот слизняк ещё и гей! Тьфу ты, какая мразь! – Дока брезгливо плюнул в воздух.
– А, что мне остаётся делать? Как-то же надо удовлетво-рять свои желания – я старый человек. – Он облизал свои губы влажным белым языком и процитировал известное выражение Зигмунда Фрейда: «Не будь в нас животного начала, мы были бы кастрированными ангелами».
– Ты и вся твоя банда – падшие ангелы! – громко произнёс я и с нескрываемой ненавистью в голосе добавил. – Но ничего – дайте срок и мы всех вас поголовно кастрируем!
– Правильно - правильно! – промямлил старик, глядя перед собой затуманенными глазками. – Именно так нас иногда назы-вают: «падшие ангелы»...
– Ваше воинское звание и штабная должность? – я не же-лал более слушать его бред и, убедившись, что он уже «со-зрел» для диалога, приступил к допросу.
– Генерал-полковник Крутов, начальник аналитического от-дела. Сегодня старший дежурный по центру... Меня захватили в плен. – Бойко доложил он.
– Уровень вашего допуска к секретным документам?
– Первый, а как же...
– Где находится общий список «падших ангелов», их аген-туры, компьютерные коды, данные о банковских счетах и ре-естр имущества?
– Это большой секрет...
– Говори, мы никому не расскажем! – Вмешался Иорданис.
– А, вдруг, проболтаетесь?
-  Никогда! – Усмехнулся Дока.
-  Поклянитесь! – Настаивал генерал.
– Лениным клянусь, вождём мирового пролетариата – ни-кому ни слова! - пошутил я.
– Ленин был германским шпионом.
-  Карлом Марксом!
- Он - еврей и сын аптекаря – гнусная личность, да к тому же - бездельник!
– Сталиным, Иосифом Виссарионовичем – Кобой! - про-должил я.
– Этот грузин недорезанный, мою маму и отца репрессиро-вал.
– Тогда: Брежневым, Горбачёвым - ваятелем перестройки... – я уже не знал, кто для него является авторитетом и какое ещё имя может стать кодом его больной психики.
– Ха-ха-ха... – рассмеялся Крутов. – Все они «свинаркины дети»!
  Я задумался, гадая, кто же может быть для него духовным идолом. И брякнул наугад:
–  Клянусь Адольфом Гитлером – фюрером!
– Это совсем другое дело! – лицо генерала сразу оживи-лось, и он мотнул головой в сторону. – Сейф находится за этой картиной, нажмите на стенной барометр.
– Где ключ? – спросил Дока.
– У меня.
– Давай сюда! – Дока протянул руку.
– Вы всё равно не сможете открыть замок: он отмыкается только двумя ключами одновременно! – нагло ухмыльнулся Крутов. – Один находится у меня, а второй – у министра обороны.
– Он тоже человек падших ангелов? – спросил я.
– Все наши.
  Дока Иорданис сдвинул висящий на стене барометр, и карти-на медленно съехала в сторону. Только сейчас я обратил на неё внимание: на этом полотне была изображена искусно вы-полненная копия «Монны Лизы» Леонардо да Винчи. Однако в отличие от оригинала, голову Джоконды украшала рогатая кас-ка с красной пентаграммой на лбу, а в перспективе за её спи-ной виднелось окно, зарисованное клеткой тюремной решётки.
  «Очень символично, – подумал я. – Видимо, это и есть доми-нанта всех «светлых» планов этих уродов в военной форме. Именно такой вариант будущего они для всех нас готовили»!?
  За картиной помещался огромный, вмонтированный в стену сейф. Дока выглянул за дверь и позвал Разумовского. Он бы-стро вошёл, снял со спины рюкзак с инструментами и принялся за работу. Пока Разумовский возился с замком и взрывным устройством, я продолжал допрос Крутова:
– Генерал, кто руководит «Сатаной»?
– Каким ещё Сатаной? – ответил он вопросом на вопрос. – Не знаю никакого Сатану. Сформулируйте ваш вопрос пра-вильно.
– Кто руководит центром «падших ангелов»?
– Мы руководим.
– Кто – это мы?
– Я и мои товарищи по борьбе: их имена имеются в секрет-ных списках. Все мы уважаемые люди, нечета вам - быдлу.
-  С кем же вы всё время боретесь? – Невольно вырвалось у меня.
-  С вами!
– Ну, хорошо. Поставлю вопрос по-другому: каковы цели и задачи вашей организации?
– Восстановление СССР в его былых границах и создание новой мировой системы коммунизма. Для этого нам необходи-ма тотальная власть над миром – жёсткая власть, очень жесто-кая. Надо загнать быдло в его скотный двор.
–  Надо понимать, что быдло – это весь наш народ?
– Какой там народ?! Дикое стадо, требующее сильной и бескомпромиссной власти. Так придавим этот жалкий наро-дишко, что он и пикнуть не успеет.
– Это уже не в ваших силах! – уверенно сказал я, а сам по-думал:
«Где-то я уже слышал подобные речи»?
– Ещё, как в силах! Чемоданчик-то у нас...
– Какой чемоданчик?
– Да ты совсем непонятливый, молодой человек! Ядерный чемоданчик! Будешь впредь таким нерасторопным – накажу!
– Он же у президента! – возразил я.
– Какого там президента? Смех, да и только... – генерал ти-хо и ехидно рассмеялся, каркая, как старый ворон. – Кто ж ему доверит управление ядерным оружием?
– А, что же тогда он постоянно возит с собой?
– Так, компьютерная игрушка: «чем бы дитё не тешилось…» – Крутов демонстративно причмокнул.
– Дите, надо полагать, - это президент нашей страны?
– Он и есть – дитё малое. Так, держим пока. – Генерал пре-небрежительно щёлкнул языком. – Дайте лучше воды!
– Обойдёшься! – Отрезал через плечо Дока Иорданис. – Всё готово! Дон, отойдите в сторону.
  Дока откатил кресло с генералом за стол, и мы все присели. Разумовский запалил короткий фитиль и присоединился к нам. Раздался глухой взрыв, появился белый едкий дым, который наполнил всё помещение. Автоматически сработала вытяжка, и через минуту видимость восстановилась.
   Все, кроме генерала, бросились к открытому сейфу.
   Я достал толстую папку с документами, просмотрел её со-держимое: там лежало множество разных документов и досье с грифом «Совершенно секретно – хранить вечно». Кроме это-го, на полках были аккуратно уложено бесчисленное количест-во банковских упаковок с иностранной валютой. На одной из полок мы обнаружили плоскую стальную коробочку. Когда я её открыл, то увидел там клише пятидесяти и стодолларовых купюр.
– С ума сойти, вы что это - доллары печатаете, что ли? – я с удивлением покосился на Крутова.
– Да так, балуемся понемногу! – с безразличным выраже-нием лица ответил генерал. – Но мы воруем не для себя, мы воруем во благо нашего народа!
– А, где же стоят ваши станки?
– Дайте воды, иначе я больше ничего не скажу...
– Дока, дай воды этому благородному воришке.
  Крутов с жадностью выпил воду из стакана в руках Иордани-са, противно облизывая губы пористым языком, после чего продолжил:
– В Центробанке, в секретном отделе, но этого никто не знает. Клише и бумага для купюр изъяты прямо из хранилищ резервного банка США.
– Ну, дела! – вырвалось у Разумовского. – Это значит, что все доллары в России туфтовые?!
  На самой верхней полке сейфа лежал ядерный чемоданчик с подключённым зарядным устройством, а в самом низу – боль-шой стальной ящик.
– Здесь что? – спросил у генерала Дока.
– Бриллианты...
  Открыв ящик, мы увидели там огромное количество диаман-тов: они были в чёрных обтянутых кожей коробочках и просто в прозрачных кульках, наполненных бриллиантовыми россыпя-ми. Там же отдельно от всего этого, в прозрачном футляре со сферической крышкой, лежал талисман России – алмаз «Ор-лов», который показался мне совсем тусклой и мутной стек-ляшкой.
  Однако времени у нас оставалось в обрез, и Иорданис с Ра-зумовским начали грузить всё содержимое сейфа в большие складные сумки, специально принесённые нами с собой.
  Пока паковался наш бесценный груз, я вновь обратился к Кру-тову:
– Генерал, скажите: зачем вам понадобился «волшебный шар» и «священный диск»?
– Кто ими владеет - будет править миром. – Он уже начал приходить в себя, и его глаза осмысленно заблестели.
– Это вы звонили мне через синтезатор?
– Да, я. Мы знали, что ты вернулся в Москву, но даже пред-ставить не могли, что шар находится у тебя в резиденции. Од-нако на наше счастье одна ваша сотрудница оказалась очень болтливой. Там на стройке ты почти попал в наши руки, по чис-той случайности остался жив. Ты, Иван Гауди, какой-то закол-дованный! Но, ничего, мы завтра же возьмём штурмом вашу пирамиду – никого не оставим в живых. Все вы сдохнете: рус-ские, хохлы, евреи, испанцы, греки – вся  ваша интернацио-нальная команда!
   Генерал уже полностью пришёл в себя, шипел и плевался слюной от переполнявшей его злобы. От былого простодушия этого старого урода не осталось и следа, и его глаза свети-лись холодным огнём нечеловеческой ярости. Внешне он стал похож на какое-то зловредное и хищное насекомое с короткими лапками и плотным, жирным туловищем.
– Да что ты с ним цацкаешься?! – Дока закончил упаковку груза и расставлял по кабинету взрывные устройства. – Дай я влеплю ему пулю в лоб. Пусть скажет, где они прячут моего отца! Говори, мерзкая гнида! - закричал Иорданис и замахнулся на генерала рукой. -  Я человек нервный – контуженный и за себя не отвечаю!  – Иорданис выхватил пистолет и приставил ствол к голове Крутова.
– Дайте карту, я всё покажу, только не стреляйте! – жалоб-но завопил старик.
  Дока освободил руки генерала и придвинул к нему карту. Кру-тов размял руки и показал пальцем точное место, где держали в плену отца Иорданиса. Это было в горах, на самой границе с Грузией.
– Иван, сынок, дай мне умереть, как солдату! – взмолился Крутов. – Я ведь боевой генерал.
– Не верь ему, Дон. Какой он к чертям, боевой генерал! – Дока прислонил дуло «Беретты» к виску Крутова и взвёл курок. – Не слушай эту тыловую крысу! Он, и ему подобные вояки, посылали наших ребят на верную смерть. Ты посмотри, в кого они превратили пацанов в своём бункере – это же настоящие безмозглые животные - зомби!
– Пусть этот изверг скажет, за что они казнили того молодого парня в душевой? – Вмешался в разговор Разумов-ский.
– Он ослушался приказа старшего по званию. – Недоволь-ным тоном ответил Крутов и у него от нервного тика начал дёр-гаться глаз. – Перед отбоем каждый боец вонзил в него свой нож – это боевое воспитание дисциплины.
– Дай ему пистолет – пусть застрелится! – брезгливо произ-нёс я.
– Ты в своём уме, Дон? – Дока в недоумении развёл рука-ми.
– Дай, пожалуйста, пистолет! – настаивал я.
  Дока Иорданис отстегнул обойму, оставив в патроннике один патрон, и вручил пистолет Крутову. Разумовский тут же взял генерала на мушку.
– Спасибо, Иван! – с показной благодарностью произнёс ге-нерал. – Но, перед смертью, у меня имеется одно - последнее желание – дай хоть взглянуть на этот чудный шарик!
- Изволь! - Я достал волшебный шар, который всегда носил с собой, положил на ладонь и протянул перед лицом Крутова. В это время его оболочка сильно нагрелась и шар начал быстро крутиться вокруг своей оси. Потом он остановился, его крышечка открылась, и появился огненный сгусток.
  Генерал смотрел на него безумными глазами и начал пятить-ся, отъезжая от него на кресле, как чёрт от ладана. Лицо его перекосила дьявольская гримаса, после чего он направил пис-толет прямо на меня. Не успел Разумовский нажать на курок, как его опередил волшебный шар – маленькая шаровая молния влетела в ствол, после чего послышался тихий хлопок и писто-лет разлетелся на мелкие кусочки.
   От сильного взрыва голова генерала Крутова покатилась под письменный стол!
  Сделав своё дело, огненный сгусток, облетел кабинет и вер-нулся на своё привычное место. Я же, поражённый мистиче-ским ходом событий, в сердцах плюнул в сторону обезглавленного тела слуги «Сатаны» и медленно произнёс:
   «Я же обещал, гадина, что обязательно оторву тебе башку»!


                ***
  Вся наша группа собралась в машине.
  Отъехав на безопасное расстояние, мы развернулись, и Дока Иорданис нажал на кнопку дистанционного управления зало-женной в бункере взрывчатки.
  Все мы с волнением ждали результата!
  Сначала будто бы ничего не происходило, но буквально через мгновение почву под нашим грузовиком начало трясти и послышался жуткий протяжный гул. Мне почудилось, что это сам дьявол издаёт свой последний рык, корчась в  предсмерт-ных конвульсиях.
   Наконец мы увидели огромный столб пламени, который вдруг с силой вырвался из шахты и ярким светом озарил все окрест-ности. Его огнедышащий язык метнулся высоко в небо, оповес-тив Всевышнего о том, что на русской земле навсегда уничто-жено последнее пристанище сатаны!
               























                ГЛАВА ВОСЬМАЯ



                «Если хочешь написать совершенную катину,
                нет ничего проще – стано совершенным сам»!



Володя стоял у прозрачной стены моего кабинета и, скре-стив руки на груди, смотрел вниз.
– Как здорово ты всё здесь устроил: чистота, порядок, га-зончики, травка, домики – как в Швейцарских Альпах.
– А, что мешает нам превратить всю нашу страну в цвету-щий сад? – спросил я, вынимая из сумки пачку досье. – Основ-ная задача президента сделать так, чтобы народ, которым он управляет, жил в красоте и достатке.
– Я тоже давно думал об этом. Для этого потребуется ог-ромное желание, стоическое терпение и нечеловеческие уси-лия. Только кто всем этим будет заниматься? – с досадой в голосе произнёс Володя.
– Ты! – я выжидающе посмотрел на него.
– Всё шутишь, – усмехнулся он. – Я всего лишь госчинов-ник, да к тому же – ещё и бывший шпион.
– У нас в стране половина населения – бывшие шпионы. Все уже давно с этим смирились. Мне непонятно другое: почему ты считаешь себя менее достойным управлять государством, чем нынешний президент и вся та мелюзга, которая рвётся на этот высокий пост?
– Ты что, Иван, действительно полагаешь, что каждый гра-жданин может управлять государством?
– Нет, далеко не каждый. Почётную должность президента должен занимать смелый, волевой и умный человек, который ставит интересы народа выше своих собственных. Он должен обладать высоким интеллектом и беззаветно любить свою Ро-дину. Одним словом, такой сильный и чистый мужик, как ты - Володя!
– Я? – он не поверил тому, что услышал и ещё раз пере-спросил:
 – Я?!
– Да-да, именно ты и никто другой!
– Иван, не пори чушь? Для того чтобы стать президентом, нужно годами вариться в грязной политической «кухне» и иметь колоссальные денежные средства для финансирования вы-борной компании. К тому же, следует обзавестись своей собст-венной командой сподвижников и помощников, а главное, яв-ляться проводником интересов определённой хорошо органи-зованной социальной группы. И, потом – ни один уважающий себя человек не станет пачкаться в болоте этих гнусных поли-тических технологий.
– Володя, скажи мне честно! – настаивал я. – Ты считаешь, что те, кто толпится у стен Кремля и лезет на вершину власти, не гнушаясь никакими средствами, лучше тебя?
– Я об этом никогда не думал.
– Так, чего же ты тогда кокетничаешь?!
– Иван - подожди! - с обидой в голосе произнёс Володя. – Тебе же прекрасно известно, что у нас в стране имеется живой и здравствующий президент, обладающий всеми атрибутами легитимной власти. До очередных выборов у нас осталось ещё очень много времени. Мы с тобой оба профессиональные юри-сты и должны понимать, что твоё предложение не имеет под собой никаких правовых оснований!
-  Да, это – так! - согласился я, но тут же возразил. – Но юристы, как известно, являются социальными патологоанато-мами общества, которые занимаются вопросами краха челове-ческой личности. Бесспорно, юридически власть в нашей стра-не является законной, но носители этой самой власти уже дав-но умерли. Я имею в виду, что они окончательно и бесповорот-но деградировали как субъекты публичной политики. Их дея-тельность глубоко порочна и безнравственна, их немощные и уродливые тела годятся лишь для кунсткамеры, а грешные ду-ши готовы для того, чтобы отправиться прямо в ад!
– Иван, что ты задумал? – Володя подозрительно посмот-рел на меня. – То, о чём ты сейчас говоришь - первый шаг к государственному перевороту и призыв к захвату власти!
– Боже меня избавь! – улыбнулся я. – Хватит с нас путчей и переворотов! Все мятежи и революции в истории человечества были замешаны на крови и предательстве, и, в конце концов, оборачивались горем и проклятьем для простого народа. Что же касается русских бунтов, то они всегда отличались звероподобной жестокостью. Но, не будем заблуждаться! Ради объективности, присядь-ка за мой стол и внимательно просмотри досье на нашего президента и всю его предприимчивую семейку. Может быть, это тебя немного отрезвит?

                ***      
  Пока Володя седел читал секретные документы, вывезенные нами из бункера «Сатаны», я вышёл в кабинет, где меня ожидал Дока Иорданис.    
– Ну, как обстоят наши дела? – спросил я.
– Всё идёт по плану. – Дока закончил разговаривать по те-лефону и положил трубку. – Но, я остаюсь при своём мнении: нами задумана очень опасная авантюра, Дон. Неизвестно, чем всё это вообще может закончиться, по крайней мере, я ещё никогда в своей жизни так сильно не волновался!
– Но не большая авантюра, чем всё то, что мы с тобой уже совершили? Если честно, то я волнуюсь не меньше твоего, но будем действовать по принципу: «то ли пан – то ли пропал»! Пойми меня правильно: если всё бросить на полпути, то мы ещё долго будем ползать на брюхе в ожидании лучших времён. Никто не предлагает форсировать исторический про-цесс, как объективную данность, но, если мы можем немного подтолкнуть его в нужном направлении, почему бы этого не сделать? То, что мы сумели сорвать голову «Сатане», – это только начало. Если не уничтожить всю его разветвлённую систему, у этого дракона появятся новые головы, которые станут ещё свирепей и беспощадней прежних. Основные кадры «падших ангелов», их среднее звено и агентура – всё это ещё осталось целым и невредимым. Для их уничтожения нужна сильная и прогрессивная государственная власть. Наш действующий президент и его система управления страной не в состоянии ничего изменить к лучшему.
– Согласен, Дон, но поверь – боязно мне! – Дока уставился в окно. – Если бы надо было идти на танки, стрелять, драться, рвать врагов зубами – пожалуйста, я готов. Но, мы ввязались в высокую политику?!
– Ничего, пробьёмся! – твердо сказал я. – Что уже сделано на настоящий момент?
– Подключена пресса, – оживился Иорданис, – все наши и заграничные агентства, телевидение. Всем этим занимаются Толстой и Роман: готов зал для пресс-конференции, в котором собрались пресс-атташе посольств, представители Госдумы и весь истеблишмент столицы. Вольский корпит над юридиче-скими бумагами и проектом заявления. Поллак подтянул сюда ведущие силы международного бизнеса. Однако пока никто не знает причины такого информационного бума. Я лично зани-мался вопросами безопасности мероприятия. Хочу констатиро-вать, что вся наша компания напряжена до предела, как взве-денная струна.
; Здорово! – я остался доволен тем, что мои распоряжения
выполнялись. – Ждите отмашки и будьте наготове – ждать ос-талось недолго.

                ***
  Когда я вернулся в свой кабинет, Володя  дочитывал лежащие на столе документы. Увидев меня, он поднял голову и подавленным голосом произнёс:
– Мрачная картина. Мне многое было уже известно, но – та-кое! Куда же мы все катимся!?
– Все эти досье, списки членов штаба «Сатаны», реестры наворованного имущества и номера банковских счетов я пере-даю в твои руки, Володя.
– Почему мне? – нервно улыбнулся он.
– Вот так! – я был предельно серьёзен. – Мне теперь уже не до шуток. К тебе же перейдёт и ядерный чемоданчик. Вот он. – Я указал рукой на лежащий на полке кейс.
– Это... тот самый? – удивился он. – А, что же тогда носит с собой наш президент?!
– Балалайку без струн. Он давно лишён реальной власти в стране, считая её своей игрушкой для развлечений. Забавно, не правда ли? – горько усмехнулся я и продолжал: – Это те самые бриллианты из алмазного фонда и царской фамилии, о которых я тебе рассказывал. А, так же иностранная валюта на умопомрачительную сумму. А, вот и священный алмаз России.
– «Орлов»?
– Да, он самый. – Я убрал со стола все бумаги и положил на него коробку с бриллиантом. – Смотри, почти синий, тускло-грязный ультрамарин. Даже блестит, как обычный осколок от бутылки!
– Всё равно, он очень красивый! – Володя смотрел на него с восторгом.
– Извини меня, друг мой, если ты согласен возглавить страну, то мы сегодня же очистим этот алмаз от скверны. Эта высокая миссия будет возложена на тебя и станет посвящени-ем в законную власть.
– А, как же президент? Кто может его отстранить? – с недо-верием взглянул на меня Володя.
– Есть единственный легальный путь, не противоречащий действующей Конституции, это – добровольная передача вла-сти в связи с отставкой президента. Как известно, у нас в стра-не должность вице-президента упразднена. А, это означает, что глава государства имеет возможность до следующих выборов передать власть практически любому лицу по своему усмотре-нию.
– Президент может сам подать в отставку?
– Вот именно – сам. И произойдёт это прямо в этом кабине-те.
–  К нам направляется кортеж президента! – взволнованно сообщил по громкой связи Толстой.
Я посмотрел на Володю и твёрдым голосом произнёс:
–  Решайся: здесь и сейчас!
– Иван, скажу честно, твоё предложение застало меня врасплох. Более того, у меня совершенно нет опыта... – расте-рянно произнёс он.
–  А, что, ты когда-нибудь уже был президентом страны?
–  Нет...
– Так откуда же у тебя возьмётся опыт? Станешь главой России – и опыт появится!
– Дай подумать. – Володя помотал головой. – У меня всё перемешалось в голове, мысли путаются.
– Володя, у нас больше нет времени. Ты не имеешь права, понимаешь, не имеешь морального и гражданского права отка-заться от этого исторического шанса! Поверь мне, я очень бо-гатый человек... и мог бы спокойно прохлаждаться до конца своей жизни в собственном доме на Лазурном берегу, рядом с любимой семьёй. А вместо этого я нахожусь здесь, в отрыве от жены и ребёнка, которых не видел уже столько времени. Ты мне не скажешь, а какого хрена я вообще ежечасно рискую своей жизнью, лезу на танки и спускаюсь в подземные бункера ада! Да потому, что если не мы, то кто же уничтожит эту Лер-нейскую гидру и наведёт порядок в нашей стране? Если не ты станешь президентом, то кто им должен стать? Это твоя судь-ба, не надо от неё бежать. И так, говори: да или нет?!
  Володя на мгновение закрыл глаза, и мне показалось, что он мысленно творит молитву. Это продолжалось не больше мину-ты, которая тянулась как вечность. Наконец он открыл глаза и твёрдо произнёс:
–  Да!
-   Тогда пошли навстречу твоей судьбе! – с облегчением
выдохнул я.

                ***
  В кабинет вошла свита и сам президент, который недовольно скривив губы, протянул мне руку:
– Ну, ты даёшь, Иван! Кто же так встречает президента, по-нимаешь?!
– А, я его уже встретил! – спокойно ответил я. – Присажи-вайтесь, есть очень серьёзный разговор. А, ко всем остальным присутствующим имеется одна большая просьба – оставить нас одних.
   Дока выпроводил всех из кабинета и закрыл за собой дверь. В комнате остались только глава государства, и мы с Володей.
– Познакомьтесь, – сказал я, – обратившись к президенту, – это мой друг детства – Володя!
– Ну, что я не знаю своего премьера, что ли?! Скажи лучше, Иван, зачем ты позвал меня? И, вообще, что здесь происхо-дит? Полный бардак! Опять какие-то взрывы под Москвой, по-нимаешь!
– Господин президент, – начал я хриплым голосом, осозна-вая всю важность наступившего момента и решив выложить всё начистоту.
– Ну!
– Этой ночью в Подмосковье нами был взорван штаб анти-государственной подпольной организации «падших ангелов». Она ставила перед собой цель свержения и узурпации законной власти в стране, возврата к тоталитарному режиму СССР и восстановления мировой коммунистической системы. Эта крайне опасная и могущественная организация намеревалась растоптать всё то, чему вы, господин президент, посвятили свою жизнь.
– Вот гады! Что это за «падшие ангелы»? Надо дать зада-ние силовикам!
– Дело в том, господин президент, что именно в их ведом-ствах и зародилась организация «падших ангелов» или «Сата-на», как её называем мы. Она смогла развиться и плодотворно работать только благодаря полной бесконтрольности со стороны высшего руководства государства, и, извините, лично вас - господин президент.
–   Да, я их в порошок сотру, понимаешь!
–  Навряд ли у вас это получится! – Продолжал я. – Одной из целей этих преступников, как раз является ликвидация пре-зидентского правления в России и ваше физическое устране-ние.
–  Но, ты же сам сказал, Иван, что вы их уже взорвали?!
– Нами уничтожен только штаб. Вся система «падших анге-лов» пока осталась нетронутой. Мне и моей службе безопасно-сти справиться с ними в одиночку невозможно. Понимаете, власть в стране должна перейти в сильные руки. Дорога каждая минута! Вы, господин президент, сделали своё дело, и я уверен, что вы войдёте в историю как выдающаяся личность, сыгравшая важнейшую роль в сломе режима коммунистической диктатуры и развитии демократии. Но, выполнив свою истори-ческую миссию, вам пора уступить дорогу молодым  и дос-тойно уйти на покой! Ваше здоровье, господин президент, ос-тавляет желать лучшего - оно подорвано в результате колос-сального напряжения и всего того, что вам довелось пережить. Признайтесь, что власть вас уже давно не интересует, тяготит, и вы от неё сознательно самоустранились. Более того я уверен, господин президент, что вы уже не раз серьёзно, но тайно задумывались о своём преемнике.
–  Да, но... А, что будет, если я останусь?
–  Да ничего не будет - ничего хорошего! Царство «Сатаны» окончательно окутает Россию в свой плотный и душный кокон, пустив на ветер дело всей вашей жизни. Вам надо решиться, проявить волю и уйти. Иной альтернативы просто не существу-ет! Причём, если вы сделаете это добровольно, то для буду-щих поколений россиян останетесь мудрым и прозорливым политиком, для которого интересы России оказались выше личных амбиций. Это станет очень редким, но не единственным случаем в истории. Так, например, один из правителей Древне-го Рима, которому наскучила власть, бросил всё и удалился в свою загородную резиденцию, где спокойно выращивал капус-ту. У вас, господин президент, останется всё, что имеется сей-час: охрана, дача в Барвихе, персональный лимузин, прилич-ная пожизненная пенсия. А, «капусту» вам выращивать не при-дётся, её у вашей семьи больше чем достаточно.
–  В каком смысле «капусты»? Ты, на что намекаешь, Иван?
– Намекаю? – Я взял папку с досье на президентскую семью и протянул ему в руки. – Вот, посмотрите сами, что лежало в тайном сейфе «Сатаны». Здесь всё подробно изложено – где, когда и сколько именно «нарубила капусты» ваша семья. Я уверен, что у этих документов наверняка остались копии, кото-рые ваши противники смогут предать огласке в любое время.
  Президент взял в руки досье и начал внимательно просмат-ривать страницу за страницей. Лицо его на глазах менялось, становясь всё более серьёзным и хмурым.
– Вот сукины дети, понимаешь! – сказал он, почёсывая за-тылок. – Неужели всё это правда?
– Все, кто знает вас лично, убеждены, что вы - чистый че-ловек, не причастный к тому, что указано в этих документах.
– Да, но кто может стать моим преемником? – обречённо произнёс президент. – Одни подонки вокруг!
– Реальный претендент сидит напротив вас.
– Но у него нет опыта и авторитета? Народ за него не про-голосует!
– Скажите честно, господин президент: неужто те, кто кру-тится вокруг вас, является более достойной заменой?
– Да, ты прав: мои противники, - сплошные клоуны!
– Неужели будет лучше, если на ваше место придёт какой-нибудь старый пердун или власть захватит очередное «ГКЧП»? Володя - это надёжный и честный человек, которого я знаю с детства и ручаюсь за него головой: от себя лично и от всего нашего сообщества! Разве не достаточно этой рекомендации?! Вспомните, ведь именно моя семья когда-то способствовала восхождению во власть, разве не так?
– Что ты! - цокнул языком президент. -  Если бы не твой отец, навряд ли бы я вообще стал главой государства!
– Так послушайте его сына, Ивана Гауди, нового Дона Рос-сии: передайте свою власть в надёжные руки! Передайте доб-ровольно!
– Так ты стал Доном, Иван? Ну, теперь я понимаю, откуда весь этот напор и мощь!
  Он некоторое время молчал, а потом заговорил гробовым голосом:
– Хорошо... Меня, так сказать, интересуют гарантии и фор-мально-правовая процедура моего добровольного ухода от власти. – По всей видимости, президент уже принял своё не-лёгкое решение. – Нужно, чтобы всё осталось, как было, и ни-кто бы не посмел марать моё имя и... мою семью тоже, пони-маешь!
– Все необходимые документы уже готовы. – Я вызвал по селектору Вольского. – Проекты Президентских Указов и все соответствующие бумаги, гарантирующие безболезненность вашей само отставки. Сейчас прямо сюда принесут примерный текст  вашего официального заявления.
-  Ну, что, устрою я россиянам подарочек под Новый год, понимаешь! – по-стариковски пробурчал президент и натянуто улыбнулся.

                ***
   После того, как в кабинет пришёл Вольский, мы ещё раз об-судили самые важные и принципиальные  вопросы, после чего президент удалился в специально подготовленную комнату, чтобы ознакомиться проектом своего заявления.
– Иван, ты полагаешь, что он не передумает в самый по-следний момент? – озабоченно спросил Володя, когда они уш-ли.
– Уверен, что он сделает всё, как надо. Наш президент - Водолей, а это значит, что ему присуще врождённое чувство долга и справедливости. Кроме того, он не сможет игнориро-вать волю нашего братства и будет верен принципам свободы и здравого смысла. Он действительно великий человек, сыг-равший свою роль в истории нашей страны и ставший первым президентом России. Посему: пускай он тихо уйдёт на заслу-женный отдых, и впредь не стоит позорить его достойное имя, пусть он спокойно встретит старость. Случай с нашим прези-дентом ещё раз подтверждает вековое неписаное правило: де-ло Водолеев не властвовать над людьми, а повсеместно спа-сать их даже тогда, когда они сами об этом не догадываются.
– Ну, хорошо, и что мне теперь делать, Иван? – растерянно произнёс Володя.
- После заявления президента мне нужно будет ненадолго покинуть Россию и уехать в Европу. Ты временно можешь ос-таваться здесь, пока экс-президент не освободит Кремль и свою канцелярию. Ты же сможешь сформировать свою коман-ду и будущий кабинет министром прямо у меня в резиденции. Но, прежде всего, следует начать «чистки» по спискам «Сата-ны», арестовать все их банковские счета и навести порядок в силовых структурах. Ядерный чемоданчик остаётся при тебе. Одним словом: работы – непочатый край. А, сейчас мы с тобой должны провести настоящее посвящение во власть. Это обяза-тельное условие нашего братства. Дождёмся только заявления об отставке.
                ***
   Заявление президента ошеломило всех присутствующих.
   Оно не транслировалось в прямом телевизионном эфире, поскольку было решено прокрутить его в записи перед самым Новым годом.
   Однако по Москве сразу же поползли слухи.
   В моём кабинете, мы сердечно попрощались с президентом, и Володя пообещал, что будет регулярно посещать его в Бар-вихе для проведения текущих рабочих консультаций.
  После того, как уже экс-президент покинул нашу резиденцию, мы с Володей заперлись в кабинете.
   Я открыл коробочку с алмазом, поставил рядом с ней футляр с «волшебным шаром» и предложил:
– Володя! Эту процедуру должен провести ты. Возьми ал-маз и положи его на открытый футляр шара.
  Он подошёл к столу, дрожащей рукой взял бриллиант и поло-жил на грань футляра из орихалка. Поразительно, но размер алмаза точно соответствовал его диаметру!
   Внезапно начались настоящие чудеса!
   Наступил момент истины: круглый сгусток энергии покинул свою обитель, заполнив алмаз своим очищающим и животво-рящим лучом. Прямо у нас на глазах «Орлов» стал меняться в цвете и превращаться из тёмно-синей стекляшки в совершенно прозрачный бриллиант неописуемой красоты. Все его бесчис-ленные грани весело заиграли и озарили комнату ослепительно ярким спектром солнечного света. Божественная радуга, пере-ливаясь мельчайшими искрами, осветила фигуру Володи, и над его головой появился сверкающий ореол!
   На моих глазах совершилось священное таинство небесного посвящения!
   После векового заточения и вынужденного затмения алмаз «Орлов» вновь стал чистым, как слеза, благословив на власть моего верного друга, который теперь познал и принял все тай-ны загадочного знака Водолея.

                ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

 


                «Да пребудет богатство и достаток               
                в  вашем доме, и да останется ваша
                справедливость навеки».



Он сидел на открытой террасе возле дома и смотрел на бесконечный горизонт океана.
«Каждый день одна и та же картина, – обречённо думал Бонапарт. – Сижу на самом краю света, на безлюдном острове среди глупых чаек и альбатросов. Так можно просто сойти с ума! Один! Даже женщин нет рядом... За какие грехи меня так наказал Всевышний? А, я ведь являюсь коронованным императором Франции! Именно я освободил Европу от тирании, дал ей свободу и просвещение. Почему же так пла-чевно завершается мой жизненный путь? Историки наверняка станут преподносить меня, как жестокого и честолюбивого завоевателя, и до неузнаваемости извратят истинный смысл моих походов за правдой. Однако с какого же момента началось это фатальное невезение? В чём и когда я допустил свою роковую ошибку»?
  Наполеон подробно перебирал в памяти каждый эпизод своей жизни, каждый зигзаг своей трагической судьбы. Он вспоминал, как ещё совсем мальчишкой он вместе со своим другом Лукой бегал по обрывистым берегам Корсики и мечтал о битвах, славе и великих победах. Они искренне верили в то, что все их планы обязательно сбудутся и дали друг другу торжественную клятву, что впредь никогда в жизни не ста-нут расставаться. Собственно, так всё и произошло: моло-дой корсиканский генерал Бонапарт и его друг Лука, ставший впоследствии его личным секретарём, достигли триумфа власти, вершили судьбами множества стран и миллионов людей. Они остались верны и своей клятве и всегда вместе разделяли сладость побед и горечь поражений, пока смерть не разлучила их.
  Так, самым первым и значимым везением Наполеона стала итальянская кампания. Именно после неё, молодому и неиз-вестному тогда генералу доверили подавление мятежа роя-листов, которых он утихомирил  самым быстрым и надёжным способом – просто расстрелял их из пушек. Возглавив армию, он по существу совершил государственный переворот, разогнал продажную Директорию и стал первым консулом Франции. В то время юный и честолюбивый генерал получил огромные права и массу привилегий, значительно больше, чем те, которыми пользовался казнённый Людовик XVI. Он создавал новые законы, назначал членов Государственного Совета, кабинета министров, формировал армию и руководство администрации провинций. Его государственная деятельность стала венцом прогресса, выразившегося в создании самого передового законодательства – нового Гра-жданского кодекса или, как его ещё называли, Кодекса Напо-леона. Этот уникальный для того времени свод законов стал классическим памятником современной юридической мысли. Впоследствии его принципы легли в основу законодательства всех демократических стран Европы и успешно применяются в науке правоведения до сих пор. Именно благодаря Бонапарту укрепилось политическое и экономическое положение молодого класса буржуазии, которая сменила господство реакционных феодалов и продвинула цивилизацию вперёд – к совершенно другой исторической формации.
  В марте 1801 года в центре Парижа торжественно откры-лась первая всемирная торговая выставка, которая дала сильнейший импульс к развитию европейских экономических отношений и ввела новое, тогда ещё неизвестное понятие - межгосударственной интеграции.
  А, банки, наука, искусство!? Все государственные и обще-ственные институты расцветали благодаря сподвижниче-ству молодого консула Франции. Да, Европу трясло от ору-дийных канонад его армии, но, в результате распалась нена-вистная Римская империя, которая являлась тормозом в развитии научно-технического прогресса и вековой кабалой свободы мыслей развивающейся Европе.
  Конечно, большинству европейцев не понравилось то, что Наполеон решил короновать себя в качестве императора Франции, а заодно посадил на королевский престол свою жену Жозефину. После этого недостойного события, многие раз-очаровались в бывшем новаторе прогрессивных идей – великом революционере Наполеоне Бонапарте. В результате возвеличивания своей особы, начал иссякать его искрящийся запал преобразователя, а мощная харизма его незаурядной личности резко ослабила своё воздействие на окружающих.
  Да, великий революционер понимал, что провозгласив себя императором, он совершил не самый мудрый и дальновидный поступок, но он не смог победить в себе гордыню и фонта-нирующее тщеславие. Кроме того, он желал пристроить своих многочисленных родственников, которые требовали от него выделения самых лакомых кусочков от вновь поделённой Европы. Его родне достались новые маленькие государства, где они становились, своего рода – «наполеончиками» - ма-рионеточными королями и королевами. Но, все эти монархические амбиции стали всего лишь тактическим про-счётом со стороны великого корсиканца, не более того.
  Самой роковой стратегической ошибкой императора явилась его война с Россией. Многие историки утверждали, что Бонапарт давно мечтал о порабощении русских и других сла-вянских народов, для того, чтобы стать властелином мира.
   Однако это было далеко не так!
   Наполеон не ставил своей целью завоевание такого огром-ного государства. В самом деле,  для того чтобы осуществ-лять контроль над столь необъятной территорией, ему бы не хватило и двух французских армий!
  Ответить на вопрос, почему Бонапарт решился на безрас-судную войну с Россией, мог только сам император и его верный друг Лука. Скорее всего, это дело имело свою, тайную подоплёку и скрывало под собой совершенно иные мотивы!
   Имеется непроверенная версия, согласно которой идея Се-верного похода пришла в голову Наполеона, когда он победо-носно захватил Египет. Якобы именно там он узнал о суще-ствовании какого-то «священного диска», в котором заклю-чались тайные знания, позволявшие осуществить господство над миром. Сначала жрецы наотрез отказались сообщать ему, где именно находится эта могущественная по своей силе реликвия. Но Бонапарт не привык отступать и приказал артиллерии палить прямо по пирамидам Гизы, отчего у знаменитого Сфинкса отбилась часть носа и глаза. Испугавшись, египетские жрецы стали намного сговорчивее и выложили перед жестоким завоевателем всю известную им информацию.
   Они сообщили Наполеону, что священный диск, найденный ещё Аристотелем, был передан в руки Александра Великого, и, именно он помогал царю царей в его триумфальных походах. Подвиги легендарного полководца всегда восхищали Наполеона, а он сам всегда являлся для него недосягаемым и безоговорочным кумиром. Жрецы так же поведали Бонапарту о том, что через тысячу лет после трагической смерти Ма-кедонского царя, «священный диск» оказался в руках право-славной церкви и с тех пор находится в России - на терри-тории московского Кремля.
  Этот рассказ очень заинтересовал азартного генерала, а легенда о «священном круге» надолго запала в его памяти. В то время голова императора Франции кружилась от побед, а его разум преследовали навязчивые идеи перещеголять Александра Македонского и достичь мирового господства. Именно тогда Наполеон решил для себя, что он, во что бы то ни стало, должен завладеть «священным диском»!
   Чтобы смягчить гнев Наполеона египетские жрецы подарили ему другую реликвию, которая когда-то принадлежала фараонам и передавалась по наследству, как символ власти и мудрости. Ей была золотая фигурка жука-скарабея, которая являлась древнейшим амулетом царей Египта и по преданию приносила счастье его владельцам. Бонапарт принял подарок и дал слово, что больше никогда не расстанется со своим золотым талисманом.

                ***
  «Так вот в чём причина всех моих поражений! – вскрикнул, вдруг, Бонапарт. – Это - фигурка скарабея! Она всегда помо-гала крутиться колесу моей фортуны. Я же никогда прежде с ней не расставался. Какой же я идиот!? Ну, конечно, перед самым походом на Россию я кому-то подарил эту бесценную вещь! С этого момента и началась цепь всех моих неудач. Точно! Я пошёл на русских с мощной полумиллионной армией – самой современной и непобедимой во всей Европе. Но меня разгромили под Бородино! После чего, легко, как мальчишку, загнали в мышеловку. И, кто это сделал? Больной, одноглазый старик Кутузов! Он измотал моих солдат, заставил их пожирать мороженую конину. Но, несмотря на сумасшедшие морозы, я всё-таки вошёл в сгоревшую Москву. Там я поста-вил перед русскими только одно - единственное условие: от-дайте «священный диск», и моя армия покинет вашу столицу. Ведь на самом деле мне не были нужны, ни в ключи от Москвы, ни сама Россия – будь она проклята! Я хотел обладать только «священным диском»! Так нет же, русские упёрлись! Да, это - перст судьбы! В результате, от армии и моей любимой гвардии осталась только жалкая горстка оборванных, обмороженных бродяг. И, видит Бог, что всё это произошло из-за фигурки скарабея»!
– Лука - Лука! – позвал он своего друга. Только он так  на-зывал отставного генерала и своего личного секретаря. – Куда запропастилась золотая фигурка жука-скарабея? Неужели я подарил её Жозефине?
– Навряд ли?! – Пожал плечами Лука, знавший всё о се-мейных делах Наполеона. – После смерти в описи её драго-ценностей не значилось никакого жука-скарабея. Я хорошо помню этот талисман, который вы, император, всегда носили с собой.
– Какая непростительная ошибка, Лука! – Бонапарт сник и насупил брови. – Но, тогда, куда он мог подеваться? Какая глупая неосмотрительность! В результате всё пошло пра-хом, мой верный друг!
-  Не расстраивайтесь, император! – пытался успокоить
его Лука. – Вы являетесь самым богатым человеком на всей земле. Слава Богу, всё, что по праву принадлежит вам, на-дёжно спрятано. Фигурка скарабея всего лишь золотая по-брякушка! Стоит ли по этому поводу так расстраиваться?! Хотя, постойте, император, кажется, я припоминаю: нака-нуне нашего похода на России вы подарили его своему при-ятелю - графу Шварценбергу. Неужели наши поражения, дей-ствительно, связаны с этой безделушкой?!

                ***
   После русской компании все европейские державы объеди-нились, и произошла величайшая битва народов под Лейпцигом. Наполеон потерпел сокрушительное поражение и был вынужден подписать позорный акт об отречении от престола. Его отправили на остров Эльба – в бессрочную и унизи-тельную ссылку.
   Однако меньше чем через год Наполеон сбежал из своего заточения и всё начал с самого начала!
   По настоятельному совету верного Луки, ещё до всех этих событий, золото бывшего императора Франции было собрано воедино, погружено на корабль и надёжно спрятано высоко в горах острова Кипр, рядом со старинным православным монастырём. Корабль с солдатами, участвовавшими в этой секретной акции, был взорван на обратном пути, в резуль-тате чего все очевидцы секретной миссии погибли. Все, кроме хитрого и преданного Луки, который лично руководил этой операцией. Никто на всём белом свете, кроме Наполеона и его друга, теперь не знал о том заветном месте, где были спрятаны их сокровища.
   После побега с острова Эльбы Наполеону очень пригодилось его золото! Он быстро собрал новую армию и начал по-бедоносное шествие по Европе. Этот триумфальный поход историки назвали «Сто дней» – период возвращения опального императора к власти. Однако удача вновь оставила Бо-напарта, и он был разгромлен английскими войсками под Ва-терлоо, после чего его вновь сослали на пожизненное зато-чение на остров Святой Елены. Именно там великий корси-канец и  скончался в 1821 году.
  Существует несколько предположений относительно причин смерти Наполеона. Так, подавляющее большинство историков считают, что он умер от саркомы желудка. Некоторые утверждают, что императора отравили мышьяком в результате заговора между Шарлем де Монтоном и комен-дантом острова Святой Елены.
   Но существует ещё одна версия, которая так и осталась не подтверждённой, ни опровергнутой!
   Имеется в виду не очень популярная среди его библиографов гипотеза, согласно которой в шести гробах, сложенных один в другой, которые привезли с острова Святой Елены, лежали мощи не бывшего императора, а тело его верного друга Луки!
   Дело всё в том, что внешне два эти корсиканца были пора-зительно похожи!

                ***
   Как известно, в 1840 году прах Наполеона перевезли в Париж и представили для публичного обозрения. Присутствующие при этом официальные лица, лично знавшие императора, якобы опознали тело умершего Бонапарта. Эта визуальная экспертиза стала единственным официальным доказатель-ством факта смерти Наполеона. Однако к подобному выводу следует отнестись с большой долей сомнения, поскольку до вскрытия гробов останки пролежали там почти двадцать лет! Более того, во время эксгумации, тело, обнаруженное в гробу, находилось в весьма неестественном положении: его правая рука была приподнята и заметно торчала над туловищем. Это странная и подозрительная поза должна была вызвать сомнения у медиков, и всё это в купе давало основание предположить, что на острове был похоронен не сам Наполеон.
    Но, если не он, то – кто же?
    Ответ напрашивался сам собой!
   Те люди, которые лично знали императора и его ближайшее окружение, могли без доли сомнения утверждать, что в гробу лежал его верный секретарь и соратник Лука.
  Все они прекрасно помнили, что именно у Луки в результате огнестрельного ранения были повреждены сухожилия на левой руке, и она с большим трудом сгибалась в локте! Немаловажен и тот факт, что после смерти Бонапарта больше никто и никогда не встречал лучшего друга Наполеона – он безвозвратно исчез и уже никогда не появлялся во Франции!
   Однако, что же на самом деле происходило на далёком ост-рове Святой Елены, ведает один бог!
   Кто знает, быть может, великий авантюрист воспользо-вался скоропостижной смертью своего друга и имитировал свою смерть, положив в гроб его тело. Сам же Бонапарт мог отправиться на другой конец земли, например, в ту же - Америку, где спокойно дожил до самой старости?

                ***
    Но больше всего в этой истории, удивляет совсем другое: с какой поразительной и закономерной последовательностью всё повторяется на нашей планете! Какие фантастические средства и усилия тратились на создание различного рода империй!? Сколько жизней погублено и сколько судеб раздавлено руками великих «локомотивов истории», чтобы «продвинуть» человечество вперёд! Но сожалению, все без исключения преобразователи земли ослеплялись честолюбивой идеей своей избранности и стремились к достижению неограниченной власти. Почему-то никто из наших вождей не желал следовать мудрым и простым советам, начертанным на великих «шпаргалках» Всевышнего - Евангелие, Коране, Торе, и так же не разгаданном до конца «священном диске».
  В итоге все империи, будь то империя Александра Великого, Римская, Наполеоновская, Германский рейх или СССР были обречены на распад, а их предводителей ждал неминуемый крах и забвение. Всё, что создавали великие реформаторы, было замешано на человеческой крови и являлось вероломным актом насилия. Когда-то Моисей учил, что свидетельства двух против одного могут быть положены в основу смертного приговора за убийство. Свидетельствами же злодеяний «великих мира сего» становились миллионы жертв, однако никто из тиранов так и не получил публичного осуждения и наказания при своей жизни. 
    Так же никому из великих авантюристов истории, не уда-лось взять с собой в могилу собранных ими сокровищ. Вся плеяда современных диктаторов копила свои несметные бо-гатства в меркантильных целях, вместо того чтобы на-правлять их на благие дела. В итоге, всё их золото было либо разграблено приближёнными, либо перешло в случайные руки.
   Но, к счастью, не всё золото пропадало!
   Жизнь, двигающаяся вперёд по спирали, имеет свой простой и гениальный смысл: бесконечное самосовершенствование. Именно поэтому, рано или поздно все сокровища земли будут собраны в одном месте, а управлять ими станут только те представители нашей расы, которым точно известно, как и на что их потратить.
  И произойдёт это очень скоро, когда будут до конца рас-шифрованы загадочные знаки, нанесённые на «священном диске», а силой «волшебного шара» смогут воспользоваться во благо интересов всех живущих на планете Земля.
  О том же месте, где спрятан клад Наполеона Бонапарта, а так же его многочисленных предшественников и последова-телей ведает только Вселенский Разум, который внима-тельно наблюдает за тем, что творится на нашей маленькой планете, зная всё и обо всех. От его всевидящего ока ничего не может ускользнуть: ни наши действия, ни слова, ни даже мысли. Он является единственным судьёй наших грехов и хранителем вселенских секретов, которые раскроет и до-верит только самым достойным из людей.







                ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

               
   
                Счастье – нелёгкая вещь,
                его трудно  найти в самом себе
                и невозможно отыскать
                где бы то ни было ещё...
Шамфор


  Как говорится, дела были налажены и шли своим чередом. Судьба, наконец, вновь предоставила мне небольшую пере-дышку. Я впервые воспользовался собственным самолётом нашей компании и вылетел во Францию. Именно там мы дого-ворились встретиться с Лорой, которая вместе с нашим сыном уже несколько дней ждала меня в Париже.
  Прилетев в аэропорт «Орли» и взяв напрокат машину, я от-правился в центр города. Ориентируясь по бортовому навига-тору, я без труда отыскал гостиницу «Наполеон», где посели-лась моя семья.
  В эти предпраздничные дни движение в Париже оказалось просто сумасшедшим: местным водителям была присуща не-вероятная беспечность и невнимательность. Своим пренебре-жительным отношением к дорожным правилам они перещего-ляли даже наших лихих москвичей.
  Все парижские улицы находились в рождественском убранст-ве, всюду царила предпраздничная суета, деревья искрились огнями красочной иллюминации, а елочки блестели под тонким слоем искусственного снега.
  Однако после трескучего московского мороза, Париж встретил меня моросящий дождь, мокрыми тротуарами и бесконечными пробками, которые производили довольно мрачное впечатление.
   Наконец я, преодолев заторы, оказался в нужном месте. Что и говорить, припарковаться на парижских улицах, где авто бро-сали как и где попало, стало делом совсем непростым. Мне пришлось проехать достаточно далеко от отеля, чтобы оты-скать свободное место.

                ***
   Гостиница «Наполеон» представляла собой дворец семна-дцатого века, выходящий своим фасадом прямо на Триум-фальную арку.  Когда-то в нём проживал французский импера-тор Бонапарт, который подарил эти хоромы своей любимой жене Жозефине.
  Выйдя из машины, я удовольствием вдохнул влажный париж-ский воздух и медленно побрёл к гостинице.
  Но, чем ближе я подходил к ней, тем большее волнение меня охватывало: как же давно я не видел свою горячо любимую семью!
  У входа в отель располагалось небольшое уютное кафе. Сре-ди его посетителей я сразу же заметил роскошную молодую женщину и маленького мальчика, которые сидели за отдель-ным столиком под красочной маркизой. Эта красавица была облачена в шикарный белый плащ и широкополую шляпу, а мальчик одет, как манекен с витрины дорогого детского мага-зина.
  Я встал посреди улицы как вкопанный, невольно любуясь этой живописной парочкой. Сердце моё учащённо забилось, а в глазах появился туман блаженства.
  В ближайшем цветочном магазине я заказал огромный букет роз и отправил продавца в кафе напротив. Цветочник хитро улыбнулся, «по-королевски» упаковал розы и, перебежав на противоположную сторону улицы, вручил цветы Лоре. Она по-благодарила посыльного и начала озираться по сторонам.

                ***
  Я подхватил Лору на руки и закружил в своих объятиях. Мой сынок держался ручками за мою одежду и вертелся вместе с нами, весело крича во весь голос по-русски:
– Папа - Папа приехал! Мой любимый папочка!
 
                ***
  Мы ещё долго сидели в кафе.
  Я нежно глядел на жену и сына, еле сдерживая слёзы умиле-ния и полного восторга. В этот момент все мои мечты разом материализовались!
  Лора без остановки рассказывала мне о своём житье и бытье: о необыкновенном саде в горах Родоса, о новых успехах в парфюмерных делах, но больше всего - о нашем любимом сы-ночке. Я узнал не только о его милых шалостях, но и о том, что он был весьма прилежен в учёбе и проявлял неординарные способности во всём, чем бы ни занимался. За это время Лора научила его свободно говорить на английском, французском и греческом, хотя между собой они всегда предпочитали общаться по-русски.
  Голос Лоры звучал для меня как любимая музыка, которую я так давно не слышал и безумно соскучился по её мелодичному тембру. Глядя на два дорогие моему сердцу создания, я радо-вался долгожданной встречи, и улыбка ребёнка блуждала на моём счастливом лице. Все московские проблемы разом куда-то улетучились, и я погрузился в упоительное состояние полного покоя, чувствую себя безмерно счастливым - здесь и сейчас!

                ***
  Поднявшись в наш номер, мы уложили малыша спать и, нако-нец, остались наедине. Мы с упоением погрузились в сладкую негу нашей первой любви – той, которая никогда не проходит.
  Ощутив нежные прикосновения Лоры, и утопая в её объятиях, я тихо прошептал ей на ухо:
  «Наконец, я дома»!
   Мой огонь неистово метался, требуя укрощения. Но его не-уёмная страсть скоро нашла свою обитель, растворившись в безграничной нежности желанной женщины. Мы вновь слились с ней в небесном озарении, стали единым целым и получили своё долгожданное успокоение.
  Мы начали засыпать, когда за окнами уже забрезжил рассвет. Крепко прижимаясь к своей любимой избраннице и погрузив-шись в её знакомые, кружившие голову ароматы, я благодарил Всевышнего за то, что мы  снова вместе.
  «Только любовь даёт мне силы, – думал я, – только рядом с любимой моя душа расцветает. Как же угнетало меня одиноче-ство, а любовь – воскресила! Так Вечная Аллилуйя Любви – Аллилуйя Вечной Любви»!

                ***
  Лора улыбалась во сне.
  Мне же не спалось от сильного перевозбуждения. Я встал с постели и подошёл к кроватке сына. Со стороны он напоминал милого ангелочка. Поцеловав его в щеку, я вышел из номера.
  Ранним утром в гостиничный бар оказался пуст - только кель-нер усердно полировал полотенцем и без того чистые бокалы. Я попросил его приготовить кофе и заказал в номер фирмен-ные пирожные «Наполеон», апельсиновый сок и большую яич-ницу с помидорами.

                ***
  После лёгкого завтрака, мы оделись, и отправились на про-гулку по рождественскому Парижу.
  Ни с чем несравнимый парижский воздух создавал приподня-тое настроение, дарил ощущение нереальности происходяще-го, пьянил и восторгал. Правильно говорят, что в этом городе гнездится любовь, которой заполнены все улицы этого камен-ного чуда на берегах Сены.
   Конечно, чтобы по-настоящему узнать Париж, нужно остаться здесь надолго, но для того чтобы его навсегда полюбить, достаточно всего нескольких часов!
  Для ознакомления с городом мы обратились в турбюро и воспользовались услугами частного экскурсовода.
  Нашим гидом оказалась русская эмигрантка первой волны, очаровательная женщина из древнего дворянского рода. Её звали Лилия, или просто Лиля. Она представляла собой тот редкий тип представительниц прекрасного пола, которые до самой старости остаются очень привлекательными дамами и могут вскружить голову любому мужчине. По внешнему виду она казалась истинной парижанкой, но в тоже время, в ней со-хранилась необыкновенная деловитость, непосредственность и эмоциональность истинно русской женщины. Но, главное, что Лиля подавала информацию в таком необыкновенно изящной форме, что мы слушали её, разинув рты.

                ***
  На рождество Париж напоминал вавилонское столпотворе-ние: кого здесь только не было!? Складывалось впечатление, что весь мир съехался сюда, чтобы провести рождественские каникулы на парижских улицах?!
  Площади и узкие переулки заполняли «джинсовые» амери-канцы и аккуратно одетые немцы, расхлябанные голландцы и бесконечные косяки вездесущих китайцев, забавно мяукающих друг с другом и щёлкающих своими маленькими фотоаппара-тами.
   Всем хотелось полюбоваться перлами этого уникального города вечной весны!

                ***
  Вопреки всем ожиданиям, всемирно известный дворец Верса-ля нас не поразил, хотя нам очень понравились его бесконеч-ные парки и лабиринты, утопающие в цветах и разнообразии красок. На мой взгляд, загородная резиденция русских царей в Петергофе казалась мне куда более грандиозной и изысканной. Хотя, слушая нашего замечательного экскурсовода, мы с лю-бопытством рассматривали тот самый фонтан во внутреннем дворике дворца, где по преданию купался Людовик XIV. Мы узнали о том, что король с детства страдал очень редкой фо-бией, а проще говоря, - панически боялся воды и впервые по-сле своей купели окунулся в бассейн, когда ему уже исполни-лось сорок!
  Лиля уверяла нас, что король, погрузившись в воду, так ис-тошно орал, что этот крик услышала вся Франция. Но самым комичным в этой истории было то, что из-за презрения хозяина Версаля к гигиене во дворце напрочь отсутствовали туалетные комнаты. Его многочисленные придворные были вынуждены справлять естественные надобности прямо между газончиками или за гардинами будуаров. Когда же дворец переполнялся фекалиями, свита короля переезжала в другую – уже очищен-ную от дерьма резиденцию. 
  Там же я узнал пикантные подробности о нашем царе Петре  первом, который во время своего частного визита во Францию, имел огромную популярность среди местных красавиц. Оказа-лось, что русский император лично нянчил и повсюду таскал на руках наследного принца Франции, тогда ещё совсем маленького Людовика XV.
  Пётр, знавший толк в алкоголе, впервые попробовал в Верса-ле местный аперитив под названием «кир» (это самый попу-лярный во Франции коктейль из молодого белого вина и брус-ничного сиропа). Этот приторный напиток царь назвал настоя-щей бурдой и из сострадания к местным любителям спиртного велел поставить в Париж пятьсот бочек отборной русской ме-довухи. Её остатки до сих пор хранятся в подвалах знаменитого Госпиталя Инвалидов и её ценят на вес золота и выдают по граммам. Во Франции, где всегда чтут всевозможные традиции, эта водка признана национальной реликвией и по сей день наливается французским невестам, выходящим замуж за офицеров национальной гвардии.
  Когда мы с Лорой попробовали парижский «кир», то нам стало понятно, почему в России иногда употребляют специфический термин - «накиряться». Вполне вероятно, что смысл этого выражения мог означать только одно: влить в себя непотребное количество алкоголя, чтобы хоть немного захмелеть?

                ***
  Нам удалось прикоснуться к гробу великого Наполеона, уста-новленному в купольном соборе в центре Парижа. Гробница Бонапарта имела вид большого саркофага из красного финско-го порфира.
  Лувр, к нашему сожалению, был закрыт.
  Но, Лиля уверила нас, что для тех, кто хоть раз посетил Эрмитаж, Лувр покажется его жалкой пародией: неуютным и холодным склепом, в котором хаотично выставлены мрачные картины былых времён и полотна весьма сомнительных современных абстракционистов. Единственной реликвией, достойной внимания этого музея, являются дневники великого Леонардо и его таинственная и непознаваемая Джоконда.
– Очень жаль. А, мне так хотелось посмотреть! – посетова-ла Лора.
– Деточка, – блестя глазками, успокоила её Лиля, – подлин-ник этой картины уже давно лежит в глубоких подвалах Лувра, куда ход для туристов запрещён. Полотно, на котором изобра-жена Мона Лиза, полностью потемнело, и причину этого фено-мена держат для всех под огромным секретом. Но я вам его раскрою! В выставочном зале Лувра выставлена лишь копия картины великого мастера. Сам же подлинник как будто закол-дован – на нём почти ничего не осталось, кроме кисти одной руки Джоконды. Однако по данным, полученным из дневников самого Леонардо, изображение на этом полотне может поя-виться вновь!
-  И, когда же? – Нетерпеливо воскликнула Лора.
- Это может прозвучать весьма странно, - загадочно улыб-нулась Лили, - но по завещанию Леонардо краски вновь про-явятся на картине, когда в Испании завершится строительство собора Святого Семейства. Вам наверняка известен этот заме-чательный собор в самом центре Барселоны. Но вот беда, - на сегодняшний день он ещё не достроен, и никто не знает, когда это строительство может завершиться?
– Почему же, нам известно! – Тихо произнёс я.
      – Ну, и? – Лиля широко раскрыла глаза и вопросительно поглядела на меня.
       -  Когда моему сыну исполнится тридцать три года.
 – Вы всё шутите, голубчик? – обворожительно улыбаясь, заметила Лиля и, обратившись к Лоре, добавила. – Вам очень повезло с мужем, мадам, - он у вас такой весельчак!
– Да, вы правы! – Лора понимающе посмотрела на меня и с досадой воскликнула. – Жаль, что нам не удастся разгадать вечную тайну улыбки Джоконды.
– Милая моя, эта загадка давно уже разгадана! – Уверен-ным голосом произнесла Лиля. – Учёные искусствоведы уста-новили, что на полотне изображён собирательный образ жен-щины и самого художника. Известно, что Леонардо являлся сиротой и воспитывался в приюте во Флоренции. Кстати ска-зать, он всегда мечтал родиться женщиной, и стал самым «ве-ликим геем» всех времён и народов. Во всяком случае, это чётко прослеживается из текстов его закодированных дневни-ков. Леонардо – легендарный и блистательный человек, намно-го опередивший своё время! Именно этот непревзойдённый умница, красавец и аристократ впервые изобрёл огнестрельное оружие, водолазный костюм, вертолёт, даже подводную лодку и танк. Но, всё это осталось в чертежах и в его бесценных дневниках. А, портрет Джоконды, это - всего лишь копия одного из его последователей, постигавших мудрёную в то время науку перспективы изображения. Ведь раньше самым ценным в этой картине считалось не портрет женщины, а изо-бражение перспективы далёких гор и рек, открывающейся за её спиной. Это было своеобразным окном в будущее!
– Поэтому оно было зарисовано железной решёткой? – не-ожиданно вырвалось у меня.
– Где же вы видели решётку, яхонтовый мой? – удивилась Лиля. – На картине Леонардо нет никаких решёток.
; Есть одно место, глубоко под землёй. - Туманно ответил я
и добавил.
   Однако я решил не развивать свою мысль, поскольку посчи-тал неуместным рассказывать вслух про картину, увиденную мною в подземном бункере под Москвой. Мне показалось то-гда, что эти мрачные события стали самой тёмной страницей моего прошлого. Но, по инерции я всё-таки прошептал:
   – Там на голове Джоконды была надета рогатая каска! Вот такая всем нам предназначалась перспектива! Видимо каждый видит будущее по-своему!
  Конечно же, женщины ничего не поняли из моих невнятных слов, вопросительно посмотрели друг на друга и на всякий случай дружно рассмеялись. Только мой сынок, ухватил туманный смысл сказанного, очень серьёзно спросил:
– А, какое оно - наше будущее?
– Я бы очень хотел надеяться на то, что оно будет светлым, сынок. – Я погладил его по умной и пытливой головке, а про себя подумал:
«Хотя, если честно, то верится в это с большим трудом»!

                ***
  Обедали мы на Эйфелевой башне, в поднебесном ресторане, на самом верху этого уродливого клёпаного монстра. Вблизи сие железное сооружение представляла собой груду старого металла, закрашенного светло-коричневой краской, и лично во мне вызвало весьма противоречивые ассоциации.
  Лора, малыш и Лиля с огромным аппетитом уплетали устриц, умело вынимая их из овальных панцирей причудливыми столо-выми приборами. Мне же хотелось съесть простой ошмёток жареного мяса, а ещё лучше – настоящего кавказского шашлы-ка. Однако я был вынужден ограничиться порцией молодой телятины, запивая его кислым, прославленным на весь мир «Бордо».
  «Ах, мне бы сейчас сюда бутылочку «Ахашени»!» – промельк-нула в моей голове сладостная мысль.               
  Когда я наблюдал за своей милой компанией, с наслаждением поедавшей моллюсков, моё внимание привлёк один крепкий молодой человек в чёрных очках. Он одиноко сидел за сосед-ним столиком и, как бы невзначай поглядывал в нашу сторону. Его внешность казалась мне очень знакомой.
  «Где-то я раньше его видел этого супермена»? 

                ***
  Красота и масштабы Собора Парижской богоматери превзош-ли все наши ожидания. Он был перевернутой  копией  былин-ного ковчега Ноя  и со стороны казался музыкой, высеченной из камня!
   Лиля показала нам место на соборной площади, где собира-лись заговорщики накануне Варфоломеевской ночи, а во вре-мя революции стояла главная гильотина, на которой казнили дворян.
   Наш милый экскурсовод клялась нам, что история Квазимодо и Эсмиральды, это - не плод писательской фантазии Виктора Гюго, а персонажи реальных событий, происходивших прямо под сводами главного парижского костёла. Лиля так красочно описывала их любовь, что я стал мысленно представлять себе сгорбленную фигуру урода, бредущего по мрачным коридорам собора, и длинноволосую красавицу в белом воздушном платье, ожидающую у ворот своего несчастного избранника. Мои фантазии завели бы меня ещё дальше, если бы не отрезвляющий голос моего сына, который тянул меня за руку со словами:
– Папочка, я хочу пи-пи!
  Я тоже был не прочь это сделать, и мы с ним, оставив наших женщин, отправились в единственный на площади подземный туалет.
  Когда мы спустились вниз, то натолкнулись на безобразную, хамоватую африканку, сидевшую в предбаннике платного сор-тира. Эта чёрная как дёготь старуха с лицом побитого павиана бросалась на посетителей и раздражённо размахивала руками. Она выкрикивала что-то дерзкое и её низкий, недовольный го-лос напоминал гиканье голодной ослицы. Из её рта разило ал-коголем и чесночной отрыжкой. Она долго объясняла мне, что кроме обычной платы, ей полагаются чаевые, поскольку «не-счастным» жителям Африки невыносимо трудно живётся в этой «проклятой Франции». После своих устных вымогательств, она буквально выхватила у меня деньги, которые я беспечно пере-бирал в руках. Взамен эта хамка швырнула кусок туалетной бумаги и пальцем указала в сторону замызганных кабинок.
   Мы с сыном как можно быстрей сделали своё дело и бук-вально выскочили наверх из душного, давно не мытого подва-ла. Малыш, впопыхах застёгивая гульфик на своих брючках, недовольным голоском пролепетал:
–  Какая плохая тётя, жирная и чёрная, как голиаф.
– Что такое голиаф? – спросил я, удивлённый его позна-ниями.
– Это такая большая безобразная жаба, которая водится в экваториальной Африке, недалеко от озера Виктория. Из-за её гнилостного запаха даже африканцы не употребляют эту тварь в пищу, не то, что французы.
– Молодчина, сынок, – много знаешь, – с гордостью конста-тировал я, а про себя подумал:
  «С каким бы удовольствием я порубил бы на кусочки эту туа-летную жабу и поджарил бы её на раскалённой сковороде»!
   И расизм здесь вовсе ни при чём!
   В тоже время, я был искренне убеждён, что  эта «проклятая», со слов африканки Франция, вздохнула бы с огромным облег-чением, если бы её «несчастные и обиженные» тёмные сопле-менники вернулись обратно – в свою Африку. В самом деле, сложно ожидать быстрой интеграции и ассимиляции, запуская иностранцев из отсталого феодального общества в условия индустриального и развитого. История доказывает нам, что население африканского континента должно самостоятельно пройти свой многовековой путь из каменного века к цивилиза-ции, хотя в этом процессе совсем не исключена гомунитарная помощь со стороны просвещённой Европы. А неконтролируе-мый приём «чёрных» граждан в европейских странах в качестве дармовой рабочей силы – это страшная демографическая афёра и конкретный напряг, как для аборигенов, так и для са-мих авторов этого унизительного эксперимента, которые заду-мали использовать инородцев на самых неблагодарных и гряз-ных работах. Так уж устроен наш мир, что рано или поздно бывшие рабы или, говоря мягче – люди второго сорта, стано-вятся хозяевами той территории, на которой они горбатили, причём они неминуемо перерождаются в самых жестоких и безжалостных деспотов по отношению к своим  бывшим экс-плуататорам.
   Если дикий пигмей в набедренной повязке и деревянным копьём в руках случайно окажется на Манхеттене, он почувст-вует себя более чем неуютно. Но, если его убедить во всеоб-щем равенстве и братстве, нацепить на него цивильный костюм, золотые цепочки и посадить в приличный автомобиль, он непременно начнёт «качать» свои законные права. А, попытка доказывать окружающим то, что ты не хуже других, является скрытой формой психологической агрессии и не имеет ничего общего с затёртым до дыр понятием толерантности.
  С другой стороны, что полезного и позитивного могут позаим-ствовать европейцы от своих «чёрных братьев»?
   В самом деле?!
   Допустим, что наши мужчины смогут кое-чему научиться у аборигенов, например: подтираться лопухом, бегать босиком по колючкам, жевать кокаин и танцевать до упада по звуки там-тама?! А наши женщины? Они тоже в состоянии многое пере-нять у папуасов, как то: привычку обходиться без душа, жарить солёную селёдку, а так же рожать в открытом поле или вирту-озно мочиться в положении стоя?  В самом деле, все эти бе-зумные идеи о проникновении межрасовых культур являются полным бредом, который в любом случае станет социальной бомбой замедленного действия и в самом ближайшем буду-щем могут привести к весьма печальным последствиям, грани-чащим с катастрофой!
   Во всём нужна мера, не правда ли!
   Смешение кровей всегда способствует усовершенствованию человеческой породы и среди всех рас имеется великие люди. Но всё же, если в кровь добавить немного молока, получится «кровь с молоком» – признак здоровья и силы. Если же пере-брать с пропорцией крови в этом «коктейле», то мы получим «молоко с кровью». А, это, признайтесь, - чистая бурда!
  Вот такие нехорошие мысли лезли мне в голову, когда мы с сыном выходили из грязного подземного туалета на залитую солнцем площадь собора Парижской Богоматери. Я очень ру-гал себя за эти тёмные мысли, прекрасно понимая, что уродов, как эта чёрная «царица парижских фекалий», вполне хватает и среди моих белых соплеменников.

                ***
  На самой высокой точке Парижа возвышался белокаменный собор Сакрекер.
  Когда мы поднялись к его основанию, Лиля поведала нам ин-тереснейшую историю, связанную с этим памятным местом.
  Оказалось, что ещё задолго до войны 1812 года совсем молодой Бонапарт пытался завербоваться в русскую армию. Он подал официальную заявку в Генеральный штаб император-ской канцелярии, но ему предложили всего лишь чин полковни-ка. Честолюбивый корсиканец отказался и затаил злобу.
  «Чего только не бывает! – Подумал я. – Однако страшно себе даже представить, как могла сложиться вся мировая история, если бы молодой Наполеона стал офицером русской армии»?!
  Лиля уверяла нас, что, не смотря ни на что, Бонапарт всегда восхищался русским царём Александром первым, видя в нём идеал образованности и просвещённости. А, причины войны с Россией, она объяснила тем, что Наполеон хотел получить от него какую-то очень ценную вещь, скрытую в подвалах москов-ского Кремля. Так или иначе, но кровопролитная компания про-тив России закончилась для него полным позором.
  Именно великий царь Александр, а не поверженный француз-ский реформатор, выиграл эту войну и триумфально отпразд-новал победу в Париже. Именно за это унижение Наполеон до конца жизни люто ненавидел русского самодержца, хотя в сво-их же мемуарах он откровенно писал, что, «на самом деле, его ненависть к русским напоминала «судорожную любовь»!
– Не правда ли, красиво сказано? – восторженно восклик-нула Лиля, продолжая свой экскурс в историю. – Так вот, на этом самом месте закончился освободительный поход Алек-сандра на Францию, здесь он стоял со своими казаками и лю-бовался красотой столицей побеждённого врага. Он долго смотрел на покорённый Париж, а затем, махнув рукой, прика-зал отдыхать своему войску, уставшему от длительного похо-да.
  Казаки поняли жест царя «правильно» – и началась настоящая и бесшабашная русская гулянка!
  В то время на Лысой горе и её окрестностях имелось только одно питейное заведение – трактир старой Катерины, которая с радостью встретила весёлых и голодных завоевателей.
   Казаки подгоняли хозяйку и задорно кричали ей: «Быстро! Быстро»!
  С их лёгкой руки заведение Катерины стали называть кафе: «Быстро», и это название вскоре подхватили многие рестораны и пивнушки Парижа, а в дальнейшем и всего мира!
  Русские только «запрягали медленно», а всё остальное у них получалось быстро, ловко, с небывалой смекалкой и огонь-ком. Они одаривали «быстрой любовью» кокетливых францу-женок, уставших от вечных войн своих мужчин и соскучившихся по сильным мужским рукам. Парижанки даже не успевали снять с себя юбки, как их тут же волокли в кусты усатые русские босяки, сверкающие наглыми и похотливыми глазищами. Чуть позже, познав вкус казацких ласк, парижские женщины буквально цеплялись за стремена резвых донских скакунов, предлагая им сладкой «контрибуцию» в виде свои заманчивых прелестей. В ответ казачки хитро крутили свои пышные усищи и не отказывали ни одной даме. В этом нужном и благородном деле быстро крепли основы русско-французской дружбы и полного взаимопонимания.
  Вскоре в Париже и окрестностях стали появляться на свет краснощёкие и голубоглазые «дети былой войны», ставшие представителями самой первой волны русской эмиграции в Европу. Смешение кровей француженок и лихих сыновей дон-ских просторов дало весьма необычный результат: проявился особый тип парижанок, которые до сих пор признаны самыми пикантными, своенравными и независимыми представительни-цами прекрасного пола в мире.
   «Любо!» – когда-то орали их отцы, выражая свою добрую волю.
   «Си!» – отвечают их потомки.
  Казаки и русские солдаты показали французам свою широкую душу и весёлый нрав. Они достаточно долго и основательно праздновали победу, проводя время в гулянках и пении зажига-тельных русских песен. Постепенно весь Париж превратился в одно большое совместное предприятие под условным назва-нием: русско-французское «бистро»!
   В местных трактирах научились искусно готовить «сибир-ские» пельмени, украинские борщи, пироги и расстегаи, ну, и, конечно же – подавали нашу водочку! В парижские кабаки вез-ли марсельскую селёдку, там же засаливали огурцы и квашен-ную капуста, а прямо из Астрахани сюда направлялись целые караваны с чёрной икрой.
  Но, спрашивается, кто же оплачивал все эти изысканные обе-ды?
  Известно, что у бедных русских солдат и офицеров не име-лось французских денег, и они рассчитывались только долго-выми расписками. Вот и получилось так, что после вывода войск их Франции, местные торговцы и рестораторы предъяви-ли русскому царю грандиозный счёт за съеденное и выпитое его армией. Непостижимо, но факт: сумма этого долга  превос-ходила размер контрибуции проигравшей стороны!
   Царь Александр негодовал по этому поводу и страшно ругал своих генералов, но, вопреки всем ожиданиям, полностью оп-латил долги своих солдат.
  Таким образом, русские убедили французов в том, что можно, даже после одержанной победы, проявить уважение к поверженному противнику и обойтись без неоправданной жестокости, погромов и грабежей. Россия показала всему миру, что не помнит зла, и умеет не только воевать, но и уважает чужую культуру. Выводя войска из Парижа, Александр оставил этот чудесный город в целости и сохранности, мало того – отремонтированным и полностью восстановленным. Может быть, поэтому парижане назвали самый красивый мост Парижа  - Александровским. По сей день на зеркальной поверхности Сены отражаются позолоченное изображение двуглавого орла – благородный символа Российского са-модержавия.

                ***
  За резными куполами красавца Сакрекер находилась малень-кая площадь, где с давних времен собирались лучшие худож-ники Франции. Во всём мире это уникальное место известно под названием Монмартр.
   Несмотря на то, что выбор представленных здесь работ на-много уступал нашему Арбату, мы с Лорой решили приобрести одну местную картину с изображением Джоконды – прекрасную современную копия Леонардо.
– Давай повесим её у себя дома? – обрадовалась Лора. – Чтобы долгими, осенними вечерами разгадывать вечную загад-ку её улыбки.
– Знаешь, Лора, по-моему, я уже разгадал эту тайну! – зая-вил я.
–  Ну, и в чём же она?
– Мне кажется, что великий мастер хотел показать своей картиной... даже не знаю, как лучше выразиться!? Короче, за-гадочная улыбка Джоконды, по моему мнению, говорит всем нам о том, что у человечества ещё не всё потеряно, и осталась перспектива на светлое будущее, понимаешь?!
; Да, папа - есть! Есть! – поддержал меня сынок.

                ***
  От ночного катания по Сене мы получили огромное удоволь-ствие. Через стеклянную крышу прогулочного пароходика мимо нас проплывали самые известные перлы Парижа: статуя Свободы, площадь Победы, искрящаяся и мигающая огнями Эйфелева башня. Всё это казалось сказочным сном!
  Однако вскоре я почувствовал чей-то пристальный взгляд, сверлящий мою спину. Медленно обернувшись, я увидел си-дящего за нами мужчину в чёрных очках. Именно его я приме-тил сегодня днём в ресторане на Эйфелевой башне!
   Незаметно для Лоры я сделал ему знак:
   «А, ну – выходи-ка за мной»!
  Он тут же приподнялся со своего места и покорно пошёл в сторону выхода.
– Я на минуту, в туалет! – предупредил я Лору и последо-вал за неизвестным.
  Спустившись на нижнюю палубу и поравнявшись с этим муж-чиной, я схватил его за грудки и протиснул в туалетную комна-ту.
– Какого хрена ты везде ходишь за нами? – озлобленно прошипел я.
  Однако он не проявил в отношении меня никакой агрессии и, подняв руки вверх, возбуждённо пролепетал:
– Дон Гауди! Неужели вы меня не узнали? Я же - Виктор. Мы с моими ребятами сопровождали вас в Ницце и в Монако.
  Я отстранился и начал всматриваться ему в лицо.
– Ну, что, узнали? - он мягко освободился из моих объятий и снял очки. – Я следил за вами от самого аэропорта. Это Дока Иорданис попросил меня обеспечить вашу охрану. Вот я и про-вожу вместе с вами свои рождественские праздники.
; Конечно, узнал – Виктор! Прости, ради бога! – извинился я и
нервно рассмеялся. – Сожалею, но нервы стали ни к чёрту! Везде враги мерещатся!

                ***
  После катания по Сене, мы почувствовали явное перенасы-щение от полученных впечатлений и решили пройтись пешком по ночному Парижу.
  Через площадь Согласия мы брели по Елисейским полям в сторону Триумфальной арки. Наш сыночек сладко уснул у ме-ня на руках, Лора шла рядом, а чуть сзади - шагал вымотанный длинными переходами Виктор.
   Только окружающая нас красота предавала нам сил. Вдоль бульвара выстроились ёлочки, припорошенные сахарно белым синтетическим снежком, а на влажной парижской мостовой от-ражалась огни рождественской  иллюминации.
  Всё это было похоже на сказку!
– Какая красотища! – восхищённо сказала Лора. – Вот бы мои родители увидели всё это – они всегда мечтали побывать в Париже.
– Да-да! – с сожалением произнёс я.
– Тебе что, не нравится?
– Нет, что ты, это – бесподобное зрелище! Только хочется не пластиковых ёлок, а настоящих елей, пахнущих смолой и хвоей, не печального дождя, а бодрящего московского мо-розца с хрустящим снежком.
– Ванечка, я вижу, что ты уже успел соскучиться по России! – улыбнулась Лора и с грустью  добавила. – Впрочем, так же как и я…

                ***
   Только мы вошли в номер и уложили спать сына, как раздал-ся телефонный звонок.
– Алё, это - ты, Дон! – послышался бодрый голос Доки Иорданиса. – Целый день тебя разыскиваю.
– Да опять сели батарейки в мобильнике. Как там дела? Ты привёз своего отца и мать из Абхазии?
– Только что. Мы с ребятами устроили в Грузии небольшой Сталинград, при встрече – расскажу. Так что, все «мои» нако-нец-таки собрались в Москве.
– Очень хорошо! Кстати, Дака, большое спасибо тебе за охрану, но она не понадобилась, слава Богу.
– Дон, тебе нельзя ездить без прикрытия, ты же это пре-красно знаешь.
– Скажи мне - как там все наши?
– Да, отлично. У Вольских родился мальчик, его назвали Иваном – в твою честь. Толстой и Роман не выходят из кабине-та, где сейчас работает Володя. Ты знаешь, Иван, он оказался отличным мужиком – очень энергичным и деловым. Он предла-гает всей нашей команде перейти работать к нему в Кремль. 
– Передай ему, что свою компанию я собирал в течение всей жизни.
– Послушай, Дон, чего вы там сидите в этом Париже? При-езжайте, слышишь? Мы тут ёлку в центре поляны поставили – настоящая красавица, вся в игрушках и сверкающих лампочках! На верхушке пирамиды Толстой установил какой-то суперсо-временный прожектор с лазером, всю окрестность освещает. Решили праздновать новый год все вместе. Володя хочет при-везти свою семью - у него замечательная жена и две очарова-тельные девочки. Экс-президент с женой тоже собирался за-ехать. Трансляция его выступления планируется под самый Новый год. Если честно, Иван, то все ждут вас с Лорой и ре-бёнком.
–  Да я и не возражаю, только с женой посоветуюсь.
– Всё понял! – с радостью в голосе воскликнул Дока. – Ждём!
  Я посмотрел на Лору, которая аккуратно укладывала наши чемоданы.
      -  Куда ты собираешься? – Улыбаясь, спросил я, и, пред-восхищая её ответ, предупредил. - Только перед тем, как гово-рить то, о чём ты думаешь, - подумай, что говоришь.
Она с нежностью посмотрела на меня и произнесла:
; Пора домой, Ванечка!

                *** 
  Наш самолёт плавно набирал высоту, оставляя за бортом волшебные миражи рождественского Парижа. Уже через три часа мы должны были приземлиться в Москве, чтобы вместе с друзьями и родными отпраздновать самый главный праздник всех россиян. Моё сердце стремилось туда – в ту далёкую и такую близкую Россию, где на деревьях лежал настоящий снег, и пахло сосной, туда, где нас ждала не витрина показного син-тетического счастья, а реальные события живой и бурно разви-вающейся жизни.
   Именно там мы были нужны и чувствовали себя легко и сво-бодно!
  Мой сынок уставился в иллюминатор и пристально всматри-вался в небо.
–  Папочка, я вижу Россию!
– Где, сынок? Над землёй сплошной туман?! – растерянно произнёс я.
- Да, вот же она! – Он показывал куда-то своим маленьким пальчиком, заразительно смеялся и хлопал в ладоши.
 – Вот же она - моя Россия!!! Он тыкал ручкой в небо, в ту бескрайнюю даль, где за непроницаемой пеленой облаков ему начала открываться далёкое звёздное будущее его страны, связанное с извечной тайной загадочной и необъяснимой ха-ризмы Водолея...



























                ЭПИЛОГ


; А ты знаешь, Иван, у тебя получилась вполне достойная
жизнь! – задумчиво произнёс Гамбиэль. – Вот, что я решил: рано тебе ещё за ворота рая, время твоё не пришло. Спускай-ся-ка лучше на землю!

                *** 
  Сверху мне был чётко виден мой старенький автомобиль, стоящий на самом краю обочины, а рядом с ней огромный гру-зовик. Перед глазами, как в кино, ещё проносились последние эпизоды моей чумной и нескладной жизни. Душа моя с боль-шой неохотой вернулась в тело и с явным дискомфортом за-полнила его тесную оболочку. Я сразу почувствовал сильную боль во всех конечностях, и особенно в районе головы.
  Я обтёр лоб носовым платком и попробовал завести машину. Она не сразу, но завелась. Я немного сдал назад, выехал на шоссе и до упора нажал на педаль газа. Набирая скорость, я помчался в сторону посёлка, где жили родители Лоры.
– Ты, куда разогнался, Иван? – послышался знакомый голос ангела. – Ведь Москва - в противоположной стороне?
– Я еду к своей любимой! Может быть, удастся спасти жизнь её родителей?
– Ты играешь с судьбой! – воскликнул Гамбиэль.
– Нет, это судьба играет мной! – возбуждённо произнёс я.
– Но, это будет совсем другая история, а твоя мне – очень даже понравилась!
– Ну, и пусть! Мне надоело повиноваться воле рока! Я хочу исправить допущенные ошибки!
Произнося эти слова, в моё сознание вдруг прояснилось, и в нём сформировалась чёткая и ясная мысль:
   «А что, если именно эта вереница ошибок, которые мы со-вершаем в течение своей жизни, и есть наша судьба»!? 
– Я вижу, ты повзрослел! – покровительственно рассмеялся Гамбиэль, уловивший смысл того, о чём я думал. – Ты понял, наконец, что человек в состоянии изменить всю жизнь на земле. В конечном счёте, судьба мира зависит от ка-ждого из вас! Но мне ужасно интересно знать, а, что ты собираешься делать дальше?
- Не знаю, честно скажу - не знаю! - признался я.
– Ну, что ж, живи, как хочешь! – рассмеялся мой добрый ангел Гамбиэль. – Но, знай, Ванька, что будущее готовит для тебя ещё более тяжёлые испытания, которые связаны с опасными и увлекательными приключениями.
  Ангел громко хохотал, и его смех возносился куда-то вверх и тонул далеко в поднебесье – там, где уже начиналась такая манящая и недосягаемая для меня бесконечность...



          19.10.2004 г.                Ницца - Дюссельдорф.

   Все авторские права этой книги защищены в соответствии с российским законодательством.