Эпидемия… аппендицита
Из книги "Вовка Панин в мореходке"
Последние дни Витька Колчанов начал жаловаться на сильные боли в низу живота.
-Чего-то давит и тошнит…
-Не переживай, - махнул Вовка, - съел какую-нибудь бяку с макаронами…
Но дальше больше. Утром, перед завтраком, Витька и вовсе расклеился.
-Ой, не могу…. Отметь в рапортичке, что я болен…
-В санчасть иди. Чего развалился, если и в самом деле болит?..
-Да оно то кольнёт, то перестанет…. А в санчасть я и не дойду теперь в одиночку…
-Может всё-таки вызвать?..
-Не надо пока…
На переменке Вовка махом поднялся в кубрик. На Витьке, что называется, лица не было. Он лежал пластом и прерывисто дышал… Лицо то жёлто-бледное, то сине-красное…
-Вызывай врача…
Врачи из санчасти прибыли в момент, и Витька отправился болеть. Через недельку он вернулся своими ногами.
-Вот, бумагу дали: на десять дней освобождение от всякой тяжёлой и лёгкой работы, в том числе и от учёбы…
Ещё больше курсанты удивились, когда Витьке выдали “кормовые” за десять дней плюс заранее стипендию, и он уехал на свою Вятку, состроив остальным рожки и высунув язык. При этом ни мало не заботясь об учёбе:
-За десять дней пусть дебилы отстают…
Вернулся Витька посвежевший и поздоровевший – на прямо как после обычного заслуженного отпуска!.. Многих взяли завидки…
-Где тебе операцию сделали? – спросил его как-то незадолго после этой истории Сашка Дьяков.
-В районной больнице…. В нашей санчасти посмотрели, прощупали – оттуда сразу в больницу, а там на операционный стол…
-Ты давай подробнее.
Витька рассказал, как ему делали операцию под местным наркозом, как достали аппендикс, как он провёл дни в больничной палате…
-А как врачи определили, что у тебя именно аппендицит, а не, скажем, рак желудка? – чуть ёрничал Сашка, но было видно, что он что-то наматывает себе на ус.
-Сюда нажали - спрашивают: “Болит?..”. Я говорю “Нет…”. Сюда нажали – говорю “Больно…”, и прямиком на операцию.
-А ещё что спрашивали? – продолжал допытываться Сашка.
-Ну, про то, что тошнило меня, чуть не рвало…. И что на левый бок никак не мог повернуться…. А для чего это тебе?..
Сашка глубокомысленно молчал…. После ужина он снова пристал к Витьке, который листал десятидневный конспект Сашки Назырова.
-Разденься-ка…. Покажи шрам.
Витька задрал фланельку.
-Покажи точно, куда нажимали, и что спрашивали?.. Что ты чувствовал и что отвечал?
-Вот сюда и сюда…. Ещё глубоко дышать заставляли, но я не мог…. Да ты что? На операцию что ли собираешься?..
-В Анапу хочу…. Только ты молчи пока.
Витька консультировал Сашку ещё несколько дней. Они даже самозабвенно разыгрывали сценку “Больной и врач”.
-Всё… Я пошёл сдаваться, - объявил Сашка своим узким друзьям как-то сразу после обеда.
-Ни пуха, - шёпотом пожелали ему друзья.
Столовая, как и санчасть, располагалась в том же первом экипаже, где жили штурманы.
-Товарищ старшина, - тусклым голосом обратился Дьяков к Величко. – Что-то живот скрутило и в боку режет…. Я в санчасть…
-Иди, конечно…
Как увезли Сашку, никто не видел - рота уже построилась и ушла в свой экипаж. В кубрике и в аудиториях стали ждать Сашку или каких-нибудь вестей.
-Если бы его раскусили, то он давно уже был бы здесь! – авторитетно заверил Витька утром другого дня.
В санчасти на осторожный Вовкин вопрос ответили, что у Дьякова острый приступ аппендицита, и что его увезли в больницу…
Не прошло и трёх дней, как Сашка появился в экипаже. Его встретили, как героя (но невидимого фронта). Он свободно шастал своими ногами, правда, прикрывал ладонью место шрама – как бы кто не ткнул ненароком.
-Ну что?.. Рассказывай…
-Всё было разыграно, как по нотам… Витёк!.. Ты прирожденный учитель – у тебя талант к преподаванию. Теперь мне даже в море никакой аппендицит не страшен…
-Зато ты способный ученик, - перебил Сашкино самозабвенное токование Витька, - рассказывай дальше…
Но Сашкин рассказ мало чем отличался от Витькиного. Дополнилось только ощущение страха, что расколят.
-А чтобы не раскололи, надо стараться держать глаза закрытыми и тихо постанывать…
-Так ведь не было у тебя приступа никакого!.. Ты же симулянт!… Как же врачи, когда разрезали?..
-Врачи мне ничего не сказали… Честь мундира, должно быть…
Сашке тоже дали освобождение “от лёгкого труда и тяжёлой учёбы” на целых десять дней, на которые он тут же смылся в свою солнечную Анапу.
И дело пошло...
Следующим был Мишка Романов, потом Гришка Визир, Эрик Гисматулин… Даже старшина группы Серёга Житников поддался лёгкому соблазну. Вовка Панин пока раздумывал, он хотел подгадать под первомайские праздники, чтобы отбыть не на десять положенных дней, но и на праздники.
Скоро “эпидемия” перекинулась на 126-ю и 127-ю группы…
Но наверху всё же всполошились. Вряд ли училищная бухгалтерия уменьшала камбузные деньги ровно настолько, сколько курсантов было повержено коварной “эпидемией”, и в кассе наметился большой урон в наличности. Быстро вычислили, что первые признаки “эпидемии” проявились в шестой роте механиков – третьекурсников, где она свирепствует и до сих пор.
Начальнику санчасти приказано срочно побывать в районной больнице и выяснить истоки болезни среди курсантского населения.
-Они симулируют все как один!.. – сразу же признались коллеги. –У первого и в самом деле было острое, даже гнойное воспаление, а дальше –сплошь симулянты!..
-Ну, ладно… Мы коновалы, как нас курсанты называют, нам простительно, а вы-то - светила районного масштаба!.. Почему?..
-Чёрт его знает…. А вдруг и в самом деле воспаление…. Уж больно натуральные и точные симптомы… Лучше уж вырезать здоровый аппендикс, чем потом локти кусать…
Когда медицинский начальник вернулся к себе в санчасть, чтобы как следует обдумать предстоящий доклад начальству, в приёмном покое его ожидал очередной “больной с острым приступом аппендицита”.
-Как зовут?.. Та-а-ак… Федя, говоришь… вот что, уважаемый Федя, я только что из районной больницы. Мы с тамошними врачами договорились, что если будет симулирование, то они сообщат об этом прямо начальнику училища. Не мне, а сразу начальнику училища!.. И что тебе потом будет – я молчу…
-И на том спасибо, - выпрямился Федя и ходко устремился в экипаж – надо успеть хотя бы на вторую пару…
Таким образом, зловредная эпидемия раз и навсегда покинула стены и кубрики экипажа.
Однако, несмотря на строгости, курсанты редко упускали возможность расслабиться. Ранней весной в Ростове, как и везде, разгулялся грипп, но курантов он брал плохо. А так хотелось отлежаться в санчасти, где нет подъёмов по звонку громкого боя, нет бесконечных построений. Нет и тягучих уроков и лекций по аудиториям.
И всё же курсантская санчасть медленно, но верно пополнялась заболевшими, в том числе и из Вовкиной группы. Переболевшие говорили, что единственным условием “для поклажи в санчасть”, является повышенная температура. А для этого вполне годится обычная горчица под мышку. Тем и пробавлялись…
Вовка улёгся в комфортабельную палату вместе с Сашкой Назыровым и с мечтой поваляться денька три, а то и все четыре. Но пробыл там всего один вечер и одну ночь.
В санчасти температуру курсантского тела измеряли и утром, и в обед, и в ужин, Но на эти случаи горчицы под рукой не было и ребята, заполучив градусники, придумали натирать их о байковые одеяла, дружно доводя столбики до нужной кондиции.
Получилось так, что Вовка с градусником запоздал или, скорее, сестра за ними зашла раньше обычного. Когда Вовка вытащил из-под одеяла градусник, и подал его сестре, та закатила глаза и выскочила из палаты.
Тут же залетает врач.
-Ты что это, Панин? – положил он на всякий случай руку на лоб “больного”. - Как самочувствие?
-Да терпимо, - насторожился Вовка.
-Собирайся и марш в экипаж!..
Оказывается, Вовка перестарался и натёр градусник до упора. Не зайди сестра так быстро за градусником, то Вовка сбил бы его, но… так уж вышло.
-Сестра!.. Немедленно промерьте температуру у всех и на своих глазах – симулянтов срочно за дверь, а списки –мне!..
Сашка Назыров тут же подхватился вслед за Вовкой:
-Мне температуру мерить не надо…