Твои двадцать семь жизней с минимальными затратами, но бесконечным наслаждением.
Его, неизменный черный кофе с булочками на завтрак и вечно недовольная кошечка Мадам Луи, где-то на другом конце Парижа.
Но пока не он, не ты, не подозреваете о существовании друг друга, что по сути своей невероятно.
Ваши взгляды так часто встречались и переплетались, сливаясь в прекрасном, но мимолётном танце, который так быстро сменял шум проезжающих мимо электричек, гул нескончаемых прохожих на маленьких улочках Шардонье и что-то ещё, непременно что-то ещё, едва уловимое в сумасшедшем ритме города, но, однако.
Вокруг было людно и неуютно, со всех сторон доносились встревоженные алкогольными парами голоса, а иногда и вовсе выкрики. Вытяжка не справлялась, и поэтому приходилось дышать табачным дымом, который въедался в глаза и забивал лёгкие. Но вы так привыкли к этой атмосфере, гуляющим, людям и всему остальному, что, казалось, будто совсем не замечали этого, впрочем, как и друг друга.
Он даже не заметил вас у себя под носом, наивно полагая, что вниманию его более достойны полупьяные барды за стойкой, толкующие о том и об этом, нежели таинственная незнакомка, с печальными и уже почти полными слёз глазами.
А ведь в этот вечер вы были так одиноки, и так жаждали хоть чьего-то внимания, вы даже были готовы отдаться в невыносимые путы бессвязных изречений не о чём, но в тот день ни барды (к тому времени уже совсем пьяные ), ни он, такой, пока ещё слишком далёкий, ни кто-либо ещё не разбавил ваше пресное одиночество.
Но одно, вас в этот вечер, несомненно, связывало, и вам и ему было плохо. Ему от неизмеримого количества выпитого алкоголя, а что касается вас, вы слишком устали от щемящей боли в груди, которая пронизывала ваше сердце, каждый раз, когда вы возвращались домой одна…
День был не дождлив и не ясен, он просто был обычным днём, среди других дней, который каждый из вас переживал как нечто должное и неотвратимое.
Тем не менее, что-то в нём казалось неизгладимо волшебным, даже более волшебным, чем могло показаться сначала.
Сегодня он как никогда опаздывал на работу, и подумывал вообще никуда не идти, поддавшись искушению тёплой постели, ещё не выпитому кофе, ароматным круассанам и ещё множеству великолепных и приятных вещей, которые так притягивали его ранним утром. Но, не успев оторваться от предвкушаемого наслаждения, сам того не заметив, оделся.
И лишь когда он прошёл несколько улиц неспешным шагом, к нему пришло осознание того, что на работу сегодня он не идёт.
Немного постояв, прислушиваясь к своим ощущениям, незнакомец решил, что и дома ему делать нечего и поэтому отправился в ближайшее по улице Монтесье заведение, где можно было бы позавтракать.
В это время вы чуть слышно грустили, пропуская мимо людей, машины, городские пейзажи и другое…
Вы любили по долгу кататься на стареньких трамваях, дребезжащих неповторимой и монотонной не то музыкой, не то вовсе чем-то необъяснимым. Это так увлекало вас в монолог со своим сердцем, что вы, порой напрочь теряли всё окружавшее вас и подолгу погружались в себя. Так было и сегодня.
Нечто, казалось, вас не тревожило и не отвлекало от мыслей, как вдруг, несвязанный порыв отчаяния вас сорвал с места и вы, расталкивая людей, высвободились на улицу.
Выкурив треть пачки сигарет, выпив пару чашек кофе, он расплатился по счёту, встал и направился к выходу.
В семи шагах от входа в «Сентье Де Меланж » преклонного возраста мужчина торговал деревянными цветами и ещё чем-то, что не являлось объяснимым.
По неведомой причине цветы так привлекли его внимание, что он просто не смог пройти мимо.
В его жизни так давно не было ничего такого, что незнакомец уже успел забыть какого это. Романтика…
Именно так он объяснил себе случившиеся, обдумывая, куда был бы применим огромный букет деревянных, и довольно тяжёлых роз.
Не глядя, он пошел вперёд. Как ни странно в этот день мимо него проходило невообразимое множество необычных и прекрасных женщин, что он, просто терялся среди них. Бывало незнакомец, почти уже находил ту, которой, как казалось, были предназначены деревянные цветы, но в последний момент что-то свыше него, отторгало саму мысль о беспокойных случайных встречных.
С ваших глаз снова стекали слёзы, к которым уже почти привык булыжник мостовой.
С вашего сердца миг за мигом слетало отчаяние, выплёскиваясь куда-то наружу, а затем снова и снова возвращалось обратно.
Всё вокруг, словно было в холоде, в трясущимся на руках ознобе.
Вы не замечаете его. Несколько секунд…
- Простите, я, я не хотела, сейчас я помогу
Она почти уже бросилась собирать цветы, но
Но не выдержала и заплакала. А он совсем не знал что делать, это ведь было так неожиданно, ещё неожиданней, чем романтика.
- А ведь это вам. Да, действительно вам
Она перестала плакать, и вроде бы немного успокоилась. Взглянула на него и как-то недоверчиво и по-детски нежно спросила
- Это вы мне?
- Да
И лицо его украсила, та неповторимая глубокая улыбка, которая свойственна лишь людям влюбленным или счастливым