Инур

Часть 1
Пираты Инура

Возвращение

Солнце столицы Галактики медленно катилось к закату. Оно уже коснулось на горизонте темных вершин величественных столичных небоскребов, когда из бегущих по небу огней воздушного шоссе выпал маленький потрепанный катерок. Он несколько раз качнулся, словно едва удержался от падения – два пристроившихся позади патрульных корабля настороженно повторили это неловкое движение, и катерок медленно, будто нехотя, устремился вниз к разгорающемуся рекламным сиянием городу.
Толпа на посадочной площадке похожего на гигантский звездолет здания, завидев его, пришла в движение, засветились и взмыли в небо десятки камер. Катерок на мгновение завис над запрокинутыми вверх лицами, а затем осторожно коснулся посадочными шасси бетонной поверхности площадки. Люди тут же окружили его плотным кольцом, но его сразу же разорвали откуда ни возьмись возникшие солдаты. Медленно, словно челюсть гигантского существа, опустился люк: за ним в пасти-трюме стояла хмурая белокурая молодая женщина, прижимая к коленям сжавшуюся словно напуганный зверек девочку. Те, чьи камеры оказались ближе других разглядели также стоявших позади нее мужчину в форме пилота и симпатичную брюнетку в комбинезоне службы Милосердия.
– Хела Гнар, как вы прокомментируете сложившуюся ситуацию... – затрещали наперебой владельцы камер, с трудом теснимые темно-синим строем солдат.
Под людской гул, женщина с ребенком, не произнося ни слова, осторожно двинулась по проложенному солдатами коридору к приземлившейся в его конце патрульной машине. Рука ее время от времени нервно сжимала плечо дрожащей девочки, но сухие глаза смотрели на стоящего у машины офицера с готовностью и уверенностью.
– Хела Гнар, – объявил офицер. – Вы обвиняетесь в краже государственного имущества, сопротивлении силам правопорядка, убийстве гражданина Галактики, незаконном пересечении границы, а также в государственной измене посредством сговора с преступниками...
Женщина вздохнула, отрешенно посмотрела по сторонам и сказала, обращаясь скорее к старающимся взять крупный план ее лица камерам:
– Я заявляю, что все совершенное было сделано исключительно ради Милосердия!


30 дней до возвращения

Воздух наполнился сладковатым ароматом, и комната погрузилась во мрак. Стены, пол, потолок словно растворились, открывая необъятное звездное пространство. Грянула героическая музыка – гимн Объединенных Гуманоидных Систем и отовсюду полился хор детских голосов: «Наш лучший мир. Наш красочный и справедливый мир». И с первыми тактами этой величественной музыки звездные скопления пришли в движение и устремились в центр комнаты, выстраиваясь в сверкающий хоровод. Откуда-то снизу возник шпиль Правительственной башни и начал быстро расти, пронзая кружащиеся созвездия. И когда шпиль вырос настолько, что едва не коснулся места, где когда-то был потолок комнаты, он вдруг растаял и вместо него, словно фантом, возникла тоненькая белокурая девушка в серебристом костюме.
– Доброго времени суток в ваших Системах, а в столице сейчас шесть часов вечера, – объявила она. – С вами снова Лау Мин с Правительственными новостями.
За спиной у девушки возникло несколько объемных диорам. Одна из них приблизилась, заполняя все пространство, демонстрируя серую комнату с золотистым изваянием на небольшом пьедестале и нескольких человек в военной форме.
– У заключенных столичного изолятора для временно задержанных теперь появилась возможность посещать Обитель Милосердного Яина. Руководство учреждения уверенно: открытие этого светлого места – огромный шаг в перевоспитании сбившихся с пути людей и оздоровлении нашего общества.
Изображение сменилось видом сооружения, напоминающего огромный круглый кратер: стены его испещрены сияющими рекламой витринами магазинов, по ярусам голубыми лентами струятся водопады, пересекая арки цветущих аллей, и сливаются внизу в жемчужное озеро, посреди которого бьет напоминающий хрустальную корону фонтан.
– На планете Елт грандиозным фейерверком сегодня откроется Центр культуры ялгов. Его создание призвано укрепить дружественные связи двух культур и общность народов нашей Галактики в целом. Событие приурочено ко Дню Вселенского Милосердия.
Сооружение исчезло. Теперь за спиной ведущей возникло черное звездное пространство с частью голубоватого диска планеты. Мимо треугольным строем пронеслось несколько боевых кораблей-истребителей.
– Новости с окраин. Очередную атаку пиратской эскадры отразил Правительственный Заслон в Инурском регионе, что в очередной раз доказывает – граждане Галактики под надежной защитой. Подробности этих событий вы узнаете спустя несколько минут. А сейчас переходим к главной новости дня...
Воздух наполнился какой-то легкой медицинской атмосферой. Теперь вокруг сиял белизной просторный ярко освещенный сотнями ламп коридор. Стоящая в его  центре ведущая поплыла над полом. За ее спиной изображение двигалось вперед, заглядывая по пути в распахнутые двери кабинетов, демонстрируя уставленные оборудованием помещения, блестящих медицинских роботов и  улыбки персонала в светлых комбинезонах.
«Сегодняшний день можно поистине назвать значимым для всех галактических рас, так как прямо сейчас на Орве происходит открытие Гуманоидного Центра Милосердия при Правительстве Галактики призванного помогать всем жителям наших Объединенных Систем, – Лау Мин шагнула в сторону. Изображение завернуло в очередной кабинет и остановилось на миловидной молоденькой женщине в сером комбинезоне с золотистой эмблемой на груди, сидящей за прозрачным уставленным приборами столом. – Поприветствуем Шер Велт – заведующую медицинским отделением нового Центра Милосердия. Шер, расскажите, пожалуйста, в двух словах о своем Центре».
«Наш Центр Милосердия создан помогать всем нуждающимся, – смущенно сказала женщина, быстро взглянув по сторонам. – Он оснащен самым современным оборудованием и профессиональным персоналом и способен лечить любые болезни. Мы готовы помочь каждому».
«Спасибо, Шер, – ведущая вместе с задним планом поплыла дальше. – Отправляемся дальше путешествовать по этому великолепному месту».
Вспыхнул ослепительный дневной свет, запахло простором. Потолок исчез, а вместо него открылась голубая небесная высь с парящими в облаках птицами. Ведущая теперь словно парила на головокружительной высоте. Далеко внизу возвышался воткнутый в небо шпиль Правительственного Дворца на фоне едва коснувшегося горизонта оранжевого солнца, окруженный величественными зданиями Расовых Представительств.
«Расположен новый Центр Милосердия у самой крыши в северном крыле Представительства ялгов, откуда открывается сами видите какой великолепный вид, – торжественно продолжала Лау Мин. – Место это выбрано не случайно, так как спасатели из нового Центра еще и мобильны – на крыше всегда готов к старту новенький, оснащенный по последнему слову техники, катер».
Изображение спикировало на крышу Представительства ялгов, на которой красовался серебристый кораблик, задержалось на красовавшейся у кабины золотистой эмблеме – силуэт человека со сложенными на груди руками из-за спины которого исходят лучи, и взяло крупным планом широкоплечего высокого парня в серой форме пилота.
«К службе готовы?» – спросила ставшая рядом с ним Лау Мин.
«На «Стреле Надежды» мы всегда готовы прорваться сквозь любые препятствия, – белозубо улыбнувшись, гордо объявил парень. – Вы в беде? Значит мы уже в пути!»
«Именно такой девиз у капитана этого великолепного корабля», – сказала ведущая.
Небо снова сменилось потолком. Теперь Лау Мин очутилась в просторном кабинете. Сквозь огромное окно открывался все тот же вид: Правительственный шпиль на фоне заката. В центре кабинета стояла улыбающаяся полная женщина в длинном расшитом золотом плаще и хмурая молодая женщина в сером строгом костюме с собранными на затылке желтыми волосами.
«И, конечно же, этот щедрый дар – великолепный Центр Милосердия, мы с вами обрели не без помощи самой светлой расы Галактики – ялгов, – Лау Мин плавным взмахом указала на женщину в золотистом плаще. – Именно ялги продолжают одаривать Галактику своими безграничными милосердием и любовью. Ваалг Доан – Представитель ялгов и Советник Правительственного комитета Международных отношений  пришла лично поздравить Хелу Гнар – главу нового Центра Милосердия при Правительстве Галактики».
«Люди Систем, – сказала Советник Валг, подняв руку, в которой блеснула серебристая пластинка ключа. – Когда-то наш народ сам терпел немало горя, и теперь мы стремимся к тому, чтобы не допустить подобного у других. Именно этому нас учит Милосердный Яин. Мы хотим, чтобы люди жили, процветали и были абсолютно счастливы во всех концах нашей необъятной Галактики. И я торжественно вручаю этот ключ от дверей нового Центра Хеле Гнар и призываю ее быть милосердной и не обходить никого вниманием. Примите и вы, жители Галактики, наш безвозмездный дар».
Советник Ваалг протянула женщине в сером костюме блестящую ключ и по-матерински поцеловала ее в лоб.
«Так же, чтобы выразить благодарность и дать напутствия, новый Центр Милосердия посетил представитель Межрасового Сообщества Галактики А Тгр… Лз-з-з… – Лау быстро взглянула куда-то, видимо сверяясь. – Прошу... Прошу!»
В комнату на серебристых гусеницах вкатилась прозрачная цистерна с плавающим внутри похожим на огромную жирную рыбу существом. Существо издало булькающие звуки.
«Гуманоид… Помощь… Хорошо…» – проблеяло устройство-переводчик.
«Спасибо огромное за добрые слова, – Лау Мин натянуто улыбнулась. – А теперь попросим слова у главы нового Центра – самой Хелы Гнар».
Лицо женщины в сером костюме тут же стало пунцовым. Она вышла вперед, провела ладонью по и так безупречно убранным на затылок волосам и, сбиваясь от волнения, произнесла:
«Я… Я не подведу вас, – она прижала пластинку ключа к груди. – Обращайтесь в наш Центр. Мы рады помочь любому».
Помещение растворилась и теперь Лау Мин очутилась на переполненной людьми улице.
«Наш канал решил задать вопрос жителям на улицах столицы, как население относится к открытию Центра Милосердия при Правительстве Галактики, – Лау остановила проходящего мимо мужчину. – Здравствуйте. Позвольте задать вам вопрос. Как вы относитесь к Правительственной программе по открытию нового Центра Милосердия?»
«Что ж, отличная идея!– воскликнул тот. – Эти ялги, просто молодцы! Все бы расы занимались благотворительностью, как и они, вместо того, чтобы тратить бюджетные деньги куда ни следует...»
«Я слышала, что ялги давно уже открыли подобные центры на многих планетах, – сказала какая-то женщина. – И меня удивляло, почему не создавать подобную службу правительственного масштаба. Ну, теперь эта проблема решена.
«Спасибо. Напоминаем, уважаемые зрители, что вы также можете принять участие в опросе, проголосовав прямо со своих объемников, – сказала Лау Мин. Рядом с ней из пола выросли три столбца с цифрами: красный, серый и зеленый. – Итак, девяносто семь процентов опрошенных считают открытие нового Центра огромным вкладом в развитие государства, и благодарны милосердным ялгам за столь значительный вклад в развитие нашей цивилизации. Нам же остается лишь пожелать удачи новому Центру Милосердия и его главе Хеле Гнар. А теперь переходим к другим новостям…»
Голос прервался, изображение пропало. Стены приняли равномерный серый оттенок.
– По-моему неплохо! – сказала Лау Мин, выключая объемник.
– А вам не кажется, что слишком надуманно? – осторожно спросила Хела.
Она все еще стояла, прижав ключ к груди, сложив руки так, словно символизировала герб Центра Милосердия, который с сегодняшнего дня возглавляла.
– Ничего подобного, – воскликнула Лау. – В самый раз!
– Но ведь в кадре был не наш Центр! Где ты видела в нашем единственном кабинете «метр на метр» такие коридоры, да еще и с таким дорогим оборудованием? Да и персонала у нас нет, кроме Шер и капитана, конечно...
– Ты сама подумай. Открылся новый Правительственный Центр! Пра-ви-тель-ствен-ный!.. Не могли же мы показать, что в нем всего один кабинет!?.. Сразу теряется значимость события, – возразила Лау. – Скажи спасибо, что Центральная Галактическая больница разрешила съемку в своих палатах...
Позади раздался короткий кашель. Все присутствующие, включая рыбину в контейнере, разом обернулись.
– Извините... – в дверях сконфуженно стоял парень в рабочем комбинезоне, и мял в руках серую форму пилота с гербом Центра - тот самый, что недавно белозубо улыбался у катера. – Это кому сдать?
– Положите на кушетку, я потом отнесу капитану, – сказала Хела и снова повернулась к Лау. – Все равно я не понимаю для чего вместо капитана нужно было подставлять этого работягу из подсобных?
– Да ваш капитан – старый хрыч на пенсии! Весь скрюченный и мрачный – такое никакой монтаж не скроет. Зато посмотри на этого молодца – настоящий герой! Один в один «космический странник», каких в фильмах рисуют. Хорошо хоть ваша Шер симпотяшка...
– И катер, – продолжала возмущаться Хела. – «Готов к старту новенький оснащенный по последнему слову техники…» Он ведь списан у военных из-за старости! Он, возможно, даже и в воздух-то подняться не сможет… – Хела замолчала, покосившись на Советника Валг, которая все еще была в комнате. – Я конечно благодарна милосердным ялгам и за это... Но, все равно, для чего было так приукрашивать? «Стрела Надежды»… Сама придумала?
– Не-а. Его идея, – Лау кивнула на оператора. – Олв у нас вообще молодец на выдумки. Правда, здорово получилось?
Пакующий аппаратуру оператор гордо выпрямился, но, встретившись с сердитым взглядом Хелы, снова уткнулся в свой саквояж. Хела отвернулась.
– Еще раз говорю, людям нужна картинка! – вздохнув, сказала Лау. – Да им, по большей части, все равно, сколько у вас кабинетов, какие люди в них работают и на чем летают. Их интересует сам факт, а наша задача – информационщиков, его красиво подать!.. Вот вы как считаете, Советник? – Лау повернулась к женщине в расшитом плаще.
– Согласна, конечно, что получилось несколько приукрашено, – медленно произнесла та. – Но в целом, по-моему, нормально.
Лау пожала плечами, мол: «Слово Советника – закон! Тут уж и я ничего не могу поделать!» Хела продолжала хмуро смотреть в окно.
– Пойми, дитя, – Советник Ваалг обняла ее за плечи. –  Важно ведь не то, как увидели это люди, а то, какие выводы сделали. А задача информационщиков подать это так, чтобы событие не прошло незамеченным. Зато сегодня вся Галактика узнает, что на Орве открылся Центр Милосердия и люди поймут, что есть место, куда можно обратится со своими бедами. Разве не это главное, моя дорогая?
– Даже посредством обмана? – Хела обернулась, взглянув на Советника глазами обиженного ребенка.
– А мы никого не обманули, – воскликнула Лау. – Центр ведь действительно открылся. Просто, немного приукрасили…
Хела не ответила, лишь снова отвернулась к окну.
– Ну ладно, мне уже пора. До свидания, дитя, – Советник Ваалг поцеловала Хелу в лоб. – Удачи в твоем благородном деле. Всегда буду рада принять по любому вопросу. Будь милосердна и следуй пути Яина.
Советник, приподняв подол своего длинного золотистого плаща, направилась к выходу. Следом за ней, скрежеща гусеницами, покатилась прозрачная цистерна с жирной инопланетной рыбиной, отстраненно вращающей огромными глазами.
– Я слышала, что у кааров в цистернах абсолютный вакуум и невесомость – естественная их среда обитания, – шепнула Лау Хеле, скорее чтобы разрядить образовавшееся между ними напряжение. – Говорят, в Межрасовом Сообществе это одна из немногих рас, способных хоть как-то нас понять. Наши внешние политики в лепешку расшибаются на переговорах. Еще бы, когда разговаривать приходится через таких вот посредников...
Цистерна выкатилась из комнаты. Как только дверь закрылась, на лице у Лау засияла озорная улыбка.
– Ну брось, Хела. Подумаешь, какой-то репортаж… Мы ж с тобой столько лет не виделись!
Хела повернулась. На губах возникла натянутая улыбка.
– Здравствуй, подружка! Я тоже рада тебя видеть.
– Девчонки, да вы, я вижу, знакомы… – удивился оператор.
– Более чем! Олв, ты даже не представляешь насколько, – воскликнула Лау. – Можно сказать, выросли вместе. Даже в одну школу ходили!
– Да уж, столько лет прошло… – вздохнула Хела.
– Ты я смотрю, как и в детстве все «помогаешь и спасаешь»?.. – Лау возвела глаза к небесам.
– А ты, как и мечтала «несешь людям правду»… –  задумчиво сказала Хела, глядя, как слетаются к оператору съемочные камеры.
Раздался гул и комната вздрогнула.
– Ой, что это? – Лау испуганно посмотрела по сторонам.
– С крыши взлетел корабль Советника, - ответила Хела. – Тут всегда трясет, когда корабли садятся или взлетают.
– Эти ялги что, не могли помещение получше подобрать? – возмутилась Лау. – Надо же, у самой крыши!..
– «Место это выбрано не случайно, так как спасатели еще и мобильны…» – с сарказмом процитировала Хела.
– Ну, Хелачка… – прохныкала Лау. – Ну не сердись. У каждого ведь своя специфика работы. Я ведь не учу тебя спасать людей... Просто, нас так заставляют подавать материал, что тут поделать?.. Ну что, мир?
– Мир!
Они, наконец, обнялись.
– Ну, я готов, – сообщил оператор, упаковав в чемоданчик последнюю камеру. – Пойдем, Лау?
– Погоди… Слушай, Хела, я сейчас тороплюсь: еще два репортажа, да и этот материал нужно в редакцию скинуть – новости выходят через десять минут, – взгляд Лау скользнул по настенным часам. – Давай попозже встретимся на аллее Профессий. Там около фонтана есть такая замечательная забегаловка. Посидим, поболтаем… Около восьми, идет?
– Конечно, – Хела улыбнулась и добавила. – Лау, я честно очень рада тебя видеть.
Оставшись одна, Хела позволила себе, наконец, расслабиться. Кабинет иногда вздрагивал, когда с крыши взлетал очередной корабль, и все же, она словно физически ощущала окутавший пространство покой. «Неужели это все мое?» – подумала Хела, оглядев крохотный кабинет. Она осторожно прошлась по блестящему полу, коснулась стен, словно все еще не веря, что сбылась ее мечта. Если она раньше участвовала в милосердных делах Галактики, то что же она сможет сделать теперь, находясь у самой Правительственной башни!
Остановившись у огромного напоминающего кабину звездного крейсера полукруглого окна, она посмотрела в даль на пылающий ярко-красным светом горизонт. Солнечный диск уже скрылся, и там осталась лишь узкая краюха, медленно тонувшая в розовых облаках, и на ее фоне таким же ярким пламенем горел шпиль Правительственного Дворца.
– А вид тут действительно великолепный, – сказала Хела, улыбнувшись. – Хоть в этом информационщики не обманули. Такое великолепие я видела, лишь когда впервые увидела планету Трау на смотровом экране станции по отлову космического мусора, когда ее возглавила.
Глядя в окно, Хела подумала, что здание Представительства ялгов похоже на огромное разрубленное на четыре части колесо. Вверху эти части соединяются спицами коридоров, на пересечении которых возвышается небольшая башенка – резиденция Представителя, с прозрачным куполом на ее вершине – Обителью Милосердного Яина. Центр Милосердия расположился с торца Северного крыла и с этой точки одновременно видны с одной стороны внутренний двор Представительства ялгов, с другой – Правительственный Дворец, а впереди –  зеркальные окна кабинетов Восточного крыла.
- На почту пришло сообщение, - подсказал «внутренний голос».
Хела побежала к столу, провела над ним рукой: воздух дрогнул и появилось объемное изображение висящих над столом предметов. Хела нашла среди них почтовый ящик, коснулась кнопки «Открыть». Ящик увеличился, в центре появилась надпись: «Входящие – 10». Какое-то время Хела смотрела на висящие перед ней маленькие портретики незнакомых людей. Тех, кому, возможно, нужна ее помощь! А потом наугад ткнула в первое попавшееся изображение. Перед Хелой появился словно вросший по плечи в стол мужчина.
– Здравствуйте. Центр Милосердия? Меня зовут Жаг Иро, – сказал мужчина. – Вы говорили, что помогаете в решении проблем? Так вот, у меня проблемы! На днях меня незаконно уволили с должности заведующего отделом роботопроектов и поставили этого выскочку Лорца. Это что за самоуправство?! Я пять лет проектировал на этом предприятии, а теперь меня снимают лишь потому, что директору нужно приткнуть своего тестя? Они думают, что на них управы нет?..
Голос мужчины сорвался в крик, и Хела уже с трудом разбирала слова. Наконец она не выдержала и ткнула «Стоп». Мужчина замер, выкрикивая очередную угрозу, с глупо раскрытым ртом и выкатив на Хелу глаза, словно это она была виновна в том, что его уволили. Хела нажала «Ответить». С трех сторон от нее в воздух  взмыли три камеры и сфокусировали объективы. Хела вздохнула, нажала «Запись».
– Уважаемый Жаг Иро. Спасибо, что обратились в Центр Милосердия за помощью, но, дело в том, что решение вопросов трудоустройства не входит в компетенцию нашего Центра. Я обещаю, что перешлю ваше письмо в отдел трудовых отношений и искренне надеюсь, что вам там помогут. С уважением, глава Центра Милосердия при Правительстве Галактики Хела Гнар.
В следующем письме какая-то женщина просила помочь устроить внука в консерваторию. Она утверждала, что «преподаватель остолоп» – говорит, что у мальчика нет слуха и не хочет брать его. А ребенок просто гениален, заслушиваются всей семьей. Когда перед Хелой появился мальчик и начал что-то фальшиво петь, она переключилась на следующее письмо.
– …Мне необходимо льготное лечение на курорте первого класса, а мне дали путевку на второй. Но я-то знаю, что с моими заслугами положен первый!..
Следующее.
– …Неделю назад прошла операцию полного омолаживания, а доктор забыл заменить мне один зуб! А теперь мне говорят, что я должна заново становиться в очередь. Где справедливость?..
Хела свернула почту и, обхватив голову руками, оперлась о стол. Она с тоской смотрела на догорающий закат и таким же огненным светом на щеке ее заблестела слеза.
– Что-то случилось?
Хела вздрогнула и быстро провела по щеке ладонью, мельком взглянув на стоящую в дверях медсестру.
– Да нет, все в порядке, Шер. Я просто просматривала почту…
– Ого! Новость только показали, а уже есть отклики? Поздравляю!
– Да пока не с чем, – грустно сказала Хела. – Ни одного письма по нашей части.
– Так разве это плохо? Хела, я тоже когда-то смотрела на мир, замечая лишь мрачные краски, и едва не кончила жизнь на городском дне. Но научись замечать и светлые стороны. Раз люди не нуждаются в нашей помощи, значит у людей со здоровьем все хорошо. Разве не к этому мы стремимся?
Хела задумалась.
– Просто я с детства мечтала о такой службе: представляла, как буду спешить на помощь людям во все концы Галактики. А теперь, когда я добилась всего этого, оказывается, что спешить-то и не к кому… Но, пожалуй, ты права. Нельзя быть такой эгоисткой. Ведь если я буду искренне желать, чтобы у меня появилась работа, я, по сути, буду хотеть того, чтобы у кого-то случилась беда. А мы ведь призваны помогать людям, ведь так! Такой вот парадокс.
– Не переживай, будет и у нас работа. Мы ведь только открылись, – Шер посмотрела в зеркало и поправила свою модную прическу. – Ну а сейчас наш рабочий день окончен, в клубах он только начался... Ты идешь?
– Нет. Побуду еще.
– Ну тогда, до завтра.
Шер грациозно скрылась за дверью.
Хела снова включила компьютер, ответила на все письма и хотела уже встать из-за стола, как снова раздалось уведомление о пришедшем письме. Подумав, Хела опустилась на стул и открыла почту. Над столом возникло изображение темноволосой девочки – на вид лет двенадцать. Она молча смотрела вниз и прижимала к груди странную темную коробочку. «Ну, можешь говорить», – подсказал голос откуда-то со стороны. Девочка подняла глаза, в них было столько печали, что сердце Хелы сжалось.
– Здравствуйте, – сказала девочка так тихо, что Хеле пришлось придвинуться поближе. – Меня зовут Кина, я с планеты Инур-2. Я сильно заболела и врачи говорят, что жить мне осталось не долго. Мне сказали, что вы можете мне помочь…
Лицо девочки исказили помехи, изображение замерцало.
– Пожалуйста, приезжайте. Я живу в городе Пране. Я обязательно дождусь. Я так хочу жить и тоже научиться помогать всем людям…
Изображение дрогнуло и пропало.
Какое-то время Хела смотрела на мерцающее рябью пространство над компьютерным столом.
– Надо же, – произнесла она вслух. – Я думала, что в цивилизованном мире нет неизлечимых болезней!..
Она взглянула на комментарий письма, но вместо обратного адреса стоял какой-то странный код. Письмо отправляли не с обычной почты. Она нажала «Ответить» и тут же выскочило сообщение, что данный адрес не принимает входящие.
– Хе, который час? – пробормотала Хела.
– До встречи с Лау Мин осталось тридцать две минуты, – ответил «внутренний голос». – Двадцать минут потребуется, чтобы добраться до места.
– Опять ты читаешь мои мысли?
– Я отчасти и есть твои мысли…
Хела подумала какое-то время и махнула рукой.
– Ладно, Лау подождет. Инур, Инур… Что за планета такая? Что-то отдаленно знакомое, причем вызывает какие-то негативные ассоциации… Хе, ты что можешь сказать о ней?
– В Галактической базе на запрос «Инур» найдено более 20 тысяч сообщений, – тут же отозвался «голос».
– Выведи, пожалуйста, самые свежие.
Над столом возник список: «Проблемы Инурского региона», «Решение инурского конфликта», «Инурские пираты»… Хела пробежала глазами пару десятков тем и все они оказались подобного содержания.
– Странно, – сказала озадаченно Хела. – Разве у нас в Галактике все еще стреляют?
– Последние масштабные боевые действия – Великая Галактическая Война, закончилась 140 орвских полным разгромом аарцских войск. Сейчас наблюдаются лишь небольшие стычки с пиратскими эскадрами, – сказал «внутренний голос». – Поискать в базе более подробную информацию?
– Нет, не обязательно, – скривилась Хела. – Честно говоря, меня мало интересует история войн…
Она снова открыла письмо и принялась прослушивать его фраза за фразой.
«…Пожалуйста, приезжайте. Я живу в городе Пране. Я обязательно дождусь…»
Стоп!
– Пран! Хе, есть что-нибудь по нему?
– В Галактической базе город с таким названием не числится.
Хела потерла подбородок.
– До встречи с Лау Мин осталось меньше десяти минут, – напомнил «голос».
Хела еще раз быстро просмотрела ссылки по Инуру, вздохнула, выключила компьютер и направилась к двери.

К фонтану Хела опоздала на полчаса. Когда она припарковалась, над Аллеей Профессий уже зажгли фонари. Хелу всегда впечатляло освещение этого места. Аллея представляла собой ансамбль сотен памятников символизирующих различные профессии и когда на город опускалась ночь, у каждого из памятников начинала светиться какая-нибудь деталь. Хела уже десятки раз бывала здесь в темное время суток и все рано каждый раз с восхищением рассматривала светящуюся кабину небольшого катера из которой выглядывал улыбающийся пилот, полыхающий ярко-зеленым светом парящий над столом биолога какой-то организм, сияющий стол-компьютер, над которым склонился программист, яркая голограмма какого-то негуманоидного существа, перед которой замер дипломат, призрачный шар неизведанной планеты в иллюминаторе колониста… Оканчивалась аллея величественным фонтаном изнутри которого лился голубоватый свет. Именно там, у фонтана находилась любимая скульптура Хелы – девушка, из-за спины которой лучами расходится желтое сияние, а в сложенных на груди руках у нее пульсирует алым пламенем человеческое сердце. «Помогать и спасать» – гласит надпись под ее ногами. Хела помнила, как в детстве отец впервые привез ее на Орв и привел на эту аллею, но даже теперь, как и много лет назад, Хела продолжала заворожено рассматривать этот символ Милосердия. Тогда, в детстве, она твердо решила – этот памятник станет и ее символом, и до сих пор ни разу не изменила своей цели.
– Хела!
Она вздрогнула и взглянула по сторонам.
– Эй,  я тут!
Хела обошла статую военного с надпись «Служить и Защищать!», прошла под стволом лучемета, мерцающее дуло которого освещало дрожащим красным светом суровое лицо каменного солдата, и, наконец, увидела Лау. «Ну конечно, где же ей еще быть?!..» Лау стояла у подножия скульптуры парня и девушки: парень держал перед собой маленький переносной компьютер, а девушка широким жестом указывала вдаль – оператор и репортер. Вокруг них медленно вращались три светящиеся камеры. Символ информационщиков.
Лау была не одна, а в компании симпатичного темноволосого молодого человека в синей форме космофлота. Хела сначала решила, что они вместе, но Лау, махнув рукой, пошла ей навстречу, с равнодушным видом оставив своего спутника.
– А кто это с тобой? – спросила Хела.
– Да так, очередной выскочка из тех, что знакомятся на улице, и думающих, что не отразимы, – Лау повернулась и показала язык парню, который все еще не спускал с нее глаз. Тот деланно поклонился и ответил лучезарной улыбкой супергероя.
Какое-то время они с интересом рассматривали друг друга, словно сравнивая оригинал с сохранившимся из детских воспоминаний образом. Теперь Хела смогла повнимательнее разглядеть подругу. В отличие от закупоренной в строгий серый костюм Хелы, одета Лау была в обтягивающие темные брючки и легкую блузку с изображением пирата из какого-то детского сериала. Но, не смотря на беспечный прогулочно-выходной стиль, все сидело на ней очень гармонично и подчеркивало ее миниатюрную стройную фигурку. Даже, казалось бы, совершенно не подходящая взрослой женщине немного комичная круглая шапочка словно говорила о  вечно-неунывающем характере Лау, зато торчащие из-под нее в художественном беспорядке едва достигающие плеч светлые волосы, явно были стрижены по последней моде.
– А вот я так и не научилась одеваться стильно, – без особого сожаления заметила Хела.
– Тоже мне, удивила, - улыбнулась Лау. - Ты же у нас всегда такой строгой была и во внешности и в принципах...
– Да и ты мало изменилась. Все такая же беспечная  хохотушка...
Тут Хела заметила, что молодой человек в форме космофлотца направляется прямо к ним. От Лау это тоже не ускользнуло, и на ее мордашке возникло: «Теперь же не отвяжется!..»
– Я, наконец, вспомнил вас! – несколько громче, чем следовало, объявил парень. В голосе его слышалась хмельная веселость. – Вы – информационщица. Я вас видел по объемнику…
– Да, «Несем людям правду!», – съязвила Лау, процитировав подпись под памятником репортера-оператора.
– А подружка ваша тоже из этих… – он кивнул на памятник и смерил Хелу таким взглядом, что та покраснела.
– Нет, моя подружка не из «этих»... А из тех, кто помогает людям. Но не таким как вы!
– Это почему же? Чем я хуже?
– Вы – не хуже. Вы – просто безнадежны!
– Зачем же так грубо? – парень сделал вид, что смутился. – Кстати, меня Неор зовут. Неор Даик. И я, между прочим, помощник капитана! – он деланно поклонился, при этом едва не упал – он оказался пьянее, чем выглядел. – Правда, в резерве…
– Вот когда станете самим капитаном, тогда, может, и поговорим, – с кокетливой грубостью ответила Лау. – А сейчас до свидания! У нас с подружкой другие планы на вечер.
Но молодой человек остался, разглядывая Лау, словно картинку, хмельными глазами.
– Кстати, а вы верите в любовь с первого взгляда? – невозмутимо спросил он.
– Я – информационщица, я ни во что не верю, – усмехнулась Лау. – Эх, ну, что мне с вами делать?..
– Думаю, самое верное – сказать «да».
– Ого! А вы что, разве уже делали мне предложение?
– Я делаю это прямо сейчас!
– И откуда вы такие беретесь на мою голову? – посетовала Лау, при этом так сверкнув глазами, что Хеле сразу стало ясно «откуда».
Пьяный помощник капитана, все же, отстал, правда, предварительно выторговав у Лау номер. А спустя пять минут Лау пришел вызов. Она вынула из кармана панельку изящного переговорника и закатила глаза – на экране высветилось изображение улыбающегося этого самого Неора.
– Достанет же теперь!.. – хмыкнула Лау, отключившись, но Хела заметила, что номер она все-таки сохранила. – Тоже мне, помощник капитана... Да у него на морде написано, что он закладывает по черному! Небось, наркоман какой-нибудь... Ладно, ну его.
– Кстати о капитанах, – Хела многозначительно улыбнулась. – Я помню, ты в детстве все мечтала выйти замуж за капитана. Говорила, что когда-нибудь он прилетит за тобой на сверкающем корабле…
– Ага, а ты вообще тогда заявляла, что никогда не выйдешь замуж! Ну и что, ты замужем?
– Нет, все как-то не до этого… – смутилась Хела. – А ты?
– И я нет, – Лау расхохоталась. – Видать, не нашла еще своего капитана.
Они медленно пошли мимо фонтана. Хела с интересом разглядывала три возвышающиеся около него статуи: покорно сложившую руки девушку – сестру милосердия, словно нацелившего на нее пылающий лучемет солдата, а между ними репортера-оператора.
– Как забавно, – сказала она. – Казалось бы, три такие совершенно не совместимые профессии, а стоят рядом... Интересно, их специально поставили так?
– Кто знает? Вот буду брать интервью у архитектора, обязательно спрошу, – хихикнула Лау и тут же воскликнула. - Слушай, тут неподалеку есть замечательная забегаловка. Давай зайдем, а? Мы ведь столько лет не виделись, думаю, у нас есть что вспомнить. Ведь я даже не знаю как ты жила все эти годы, чем занималась.
- Чем-чем, как и хотела, «Помогала и спасала». Сначала закончила медицинский... Да-да, не смотри на меня так. Именно медицинский!.. Окончив его, какое-то время у нас на Елте состояла в различных организациях Милосердия по охране природы и борьбе за мир. Некоторые из них даже возглавляла. Ну а потом решила, что пора заняться более серьезными делами и последние пять лет работала на станциях и планетах в различных уголках Галактики...
– А теперь вот решила, что все это мелочь и решила добиться открытия Центра Милосердия при самом Правительстве, – закончила за нее Лау. – Да, все это в духе нашей неугомонной Хелы.
Они вошли в сияющие голограммами двери. Тихая музыка, редкие парочки за столиками. Хела с Лау сели за самый дальний.
– Люблю это место, – сказала Лау. – Иногда захожу сюда, когда охота побыть одной, отдохнуть от рабочей суеты, да подумать о смысле жизни…
– Ты же все мечтала с детства «Нести людям правду»… Ну и как твои успехи в поисках истины?
– Как-как… Окончив школу я полетела покорять столицу, поступила в университет Информаций,  мечтала стать известной информационщицей. Как видишь, стала. Устроилась на самый престижный Правительственный канал, добилась даже должности репортера «Правительственных Новостей» – между прочим, далеко не каждому удается! – Лау с гордостью улыбнулась. – В общем, жизнь удалась!..
Вдруг она повернулась к замершей в ожидании официантке и скорчила ей озорную рожицу:
– Чего уставилась?
– Вы симпатичная девушка и подобные гримасы вам не идут, – мягко ответила та.
Лау тут же залилась краской:
– Ой, извините! Я думала, что вы робот...
– Наш шеф теперь считает, что роботы слишком часто ломаются и проще содержать штат людей, – улыбнувшись, ответила официантка. – Что будете заказывать?
– Пожалуйста, два напитка, – сказала Хела. – Безалкогольных.
– Мне лучше добавьте алкошариков, – вставила Лау и прыснула в ладошку, когда официантка пошла выполнять заказ. – Ой! Сейчас делают таких роботов, что уже не отличишь где человек...
– Ты, я смотрю, какая была, такая и осталась – вечное дитя, – заметила Хела.
– Да и ты тоже нисколько не изменилась. Вся такая строгая и серьезная… Не даром тебя еще в школе назвали «девочка – сбой в программе»...
– Что, правда? Меня так называли?
– Ну… некоторые… – Лау прикусила язык.
– Действительно? Сбой в программе? – Хела улыбнулась. – А я и не знала…
Они проболтали до поздней ночи вспоминая прошлое, рассказывая о настоящем и делясь планами на будущее. Несколько раз «внутренний голос» пытался вклиниться в разговор и напомнить Хеле про какую-то важную встречу, но та отмахнулась:
– Хе, не будь занудой. Могу же я хотя бы раз в жизни позволить себе не думать о работе?
- Мой «голос» тоже всегда лезет в самый неподходящий момент, - согласилась  Лау. – Сейчас, например, напоминает, что с утра важный репортаж. Вот возьму, да как отключу его электронные мозги, будет знать!..
Хела игнорировала «голос» до тех пор, пока тот вдруг не сообщил, что с ней пытается связаться сестра. Лишь теперь Хела с ужасом поняла, о какой встрече ей пытались напомнить. Вздохнув, она опустила на глаза видеоочки и сразу же встретилась строгими глазами Диллы.
– Ой, у тебя что, нет даже образа в переговорнике! – вместо «здрасьте» с ужасом воскликнула сестра.
– А зачем он? – смутилась Хела, и даже покраснела, словно сама выглядела ужасно, а ни какая-то там электронная картинка, которую видит собеседник. – Вообще-то, у меня есть дела куда поважнее, чем заботится о каких-то картинках.
– Как ты отстала от жизни, Хела! Да, порой то, как выглядит твой образ в переговорнике гораздо важнее того, как ты выглядишь на самом деле, – негодовала сестра, видимо уже позабыв, зачем вообще позвонила. – Ведь большую часть дня ты общаешься именно через переговорник: люди видят лишь твой образ и слышат только твой голос. Вот взгляни на меня, например...
Дилла выглядела так, словно собралась на президентский бал, если бы таковые устраивались в ночных клубах: прическа, макияж, взгляд – все по высшему балу. «А сама она сейчас, небось, только что вышла из душа, без косметики и в расхлябанном халате. Но этого ведь, кроме нее никто не видит...»
– Я живу в реальном мире, а не виртуальном. А потому, мне гораздо важнее как я выгляжу сама!
– Ты просто, сестренка,  мало бываешь в современном мире, – поучительно продолжала Дилла. – Пропадаешь на каких-то закоулках Галактики, жизни не знаешь. Да сейчас есть целые тусовки, когда люди общаются исключительно образами в сети. Они собираются группами, беседуют, танцуют, а на самом деле даже не выходят из дому! Я знаю, кстати, парочку таких замечательных виртуальных клубов...
– Но все это общение – лишь иллюзия! – возразила Хела.
– Ой, сестренка, да весь наш мир – сплошная иллюзия!.. – вздохнула Дилла. – Ах да, я чего звоню-то... Надеюсь, ты не забыла, что мы сегодня собирались сходить на открытие ялгского Центра Культуры, отметить твое назначение? Мы уже в сборе, а тебя все нет!
Хела возвела глаза к небесам, но от сестры не ускользнула ее реакция.
– Хела, а ты где сейчас? Там музыка... Ты что, в клубе?!
– У меня сейчас важная встреча... Прости, я совершенно забыла о нашем походе...
– Ее пять лет не понять где носило по Галактике, а теперь она даже получаса не может родным уделить!.. – Хела не видела отца, но голос его на заднем плане звучал четко.
– Отец говорит...
– Не надо, я все слышала, – Хела виновато взглянула на Лау, та пожала плечами «я все прекрасно понимаю». – Хорошо, я буду через час.
– Что, пора? – спросила Лау.
– Ага. Но мы же теперь обе на Орве и, я думаю, у нас будет много времени пообщаться… – вздохнула Хела.
По пути к парковочной площадке Хела вдруг вспомнила про письмо от девочки Кины.
– Инур? – удивилась Лау. – Ты что о нем никогда не слышала? Ну ты даешь! Ты что, с луны свалилась?
– В некотором роде, так, – улыбнулась Хела. – Последние два года я работала на четвертой луне планеты Рубус-3 – пыталась спасти от экологической катастрофы погибающий вид моллюсков... А что ты можешь мне рассказать об этом самом Инурском регионе?
– Ну, что... – Лау пожала плечами. – Обычная галактическая дыра, каких осталось не много. Кишмя-кишит пиратами и контрабандистами. Одно из немногих мест в Галактике, где до сих пор стреляют. Я, еще будучи студенткой, помнится реферат по Инуру писала. Даже в «горячую точку» собиралась, как закончу институт – правды искать. Глупая была...
– Почему?
– А что, умная? – Лау прыснула в ладошку.
– Так что ты знаешь об этом Инуре?
– Да, честно говоря, мало что. Вообще, о нем информации мало... Знаю, что в Инурской системе стоит оцепление из Правительственного флота, называемое в народе Заслоном. Военные за него никого не пускают. Кстати, и правильно делают: слышала, из тех торговцев, кто желает нелегально срезать через Инурский регион, выживает меньше половины. Информационщиков туда, конечно же, тоже не допускают, а те, что все-таки прорывались самостоятельно, все до единого пропали без вести. Ты что, новости не смотришь?
– Крайне редко.
– И ты что, никогда не слышала об инурских пиратах? Культе Сорша, наконец?
– Что-то такое припоминаю... – Хела виновато улыбнулась. – Честно говоря, меня мало интересуют подобные вещи. Они как-то не пересекаются с моей профессией. Я занималась по большей части спасением животных... Ну ладно, спасибо за информацию.
Хела подошла к серому напоминающему огромный аквариум аппарату.
– Твоя машина? – удивилась Лау.
– Служебная. Ялги выдали как главе Центра. Как средство передвижения вполне подходит...
Дверца стоящего рядом миниатюрного ярко-красного аэромобиля скользнула в сторону.
– Ладно, пока! Увидимся! – Лау махнула рукой и исчезла внутри  роскошного салона. Машинка, подмигнув фарами, грациозно взмыла в небо.
Хела села в свой аппарат. Двигатель отозвался невообразимо громким урчанием. Машина-аквариум, раскачиваясь словно от штормового ветра, неуклюже взмыла в воздух и, медленно набирая скорость, поплыла в сторону сверкающей огнями воздушной трассы.
Хела без пробок домчалась до портала – время было позднее, воздушная дорога почти пуста. Нырнув в портал, она через мгновение вынырнула из него уже на Елте, и зажмурилась от слепящего сияющего на чисто-голубом небосводе солнца. Она все ни как не могла привыкнуть к этим контрастам, когда ныряешь ночью, а выныриваешь днем – сказывались различия часовых поясов. Угнетающий небоскребами мегаполис столицы теперь шумел где-то за много-много парсек отсюда, теперь далеко внизу до самого горизонта тянулись аккуратные домики, с такой высоты казавшиеся игрушечными. Из-за бесчисленных цветущих и садов Хеле казалось, что она летит над бархатным расшитым ковром. Она добавила скорости и, откинувшись на сидение, помчалась в сторону своего дома, наслаждаясь спокойствием родной планеты.


29 дней до возвращения

Хела вошла в комнату и замерла, настороженно озираясь по сторонам. Она стояла посреди пустынного полуразрушенного города: вдаль убегала мрачная, освещенная лунным светом дорога, ветер гнал по ней мусор, завывал в выбитых окошках, и от этого нагнетающего гула сердце ее едва не выпрыгнуло из груди. «Сейчас что-то будет», – вдруг подумала Хела, и тут же почувствовала, что позади что-то движется: тихий скрежет крадущихся шагов, ровное тяжелое дыхание... Она резко обернулась и замерла с распахнутыми от ужаса глазами. Из-за ржавого корпуса раскуроченной машины вынырнул жуткий заросший мужик в лохмотьях и побежал прямо не нее, рыча и размахивая здоровенным ножом. Хела приоткрыла рот, силясь чтобы не вскрикнуть. Мужик сделал гигантский прыжок, взмахнув ножом... Но, не долетев до нее чуть меньше метра, замер в воздухе, растопырив скрюченные пальцы и выпучив глазищи.
– Хела приехала! – раздался восторженный детский крик и рядом с ней запрыгал десятилетний мальчик с игрушечным лучеметом в одной руке и пультом в другой. – А мы тебя видели сегодня по объемнику!
Посреди улицы раскрылся светлый проем двери, и в нем показалась Дилла.
– Ну, наконец-то Хела соизволила явиться! Я думала папаша нас всех живьем съест, – сказала она и тут заметила все еще застывшее от ужаса лицо сестры. – Вот и я говорю, Ритл достал уже всех своими дурацкими фильмами про пиратов! – она силой вырвала из рук брата пульт. – А ведь сегодня как раз идет прямая трансляция концерта Жаура Нора!
– Диллка, а ну-ка отдай! – Ритл запрыгал вокруг сестры, но та подняла  пульт над головой и нажала кнопку.
Мрачный город исчез вместе с пиратом-оборванцем. Теперь они словно висели в воздухе над головами беснующейся внизу толпы посреди залитого огнями огромного зала. Вдали по сцене скакал парень в странной мигающей одежде. По ушам били какие-то невообразимые звуки, судя по тому, что Дилла пыталась подпевать – песня. Вдруг изображение с головокружительной скоростью устремилось вперед, и через мгновение они уже стояли на сцене рядом с выступающим. Тот взглянул на них, подмигнул и послал воздушный поцелуй.
– А! – вскричала Дилла. – Он такой милый, правда?
– Ладно, – сказала Хела. – Жаур Нор пусть немного подождет. Посмотришь потом в записи. А мне сейчас нужно кое что проверить… Хе, найди пожалуйста самые свежие новости из Инурского региона.
– Инурского? – удивилась Дилла. – С каких это пор ты начала интересоваться бандитами?
– А, я про Инур знаю! – вскричал Ритл, взмахнув игрушечным лучеметом. – Там постоянно солдаты воюют на крейсерах с пиратами. Когда я вырасту, тоже стану пиратом!..
– Дурак ты, братец, – хмыкнула Дилла. – Пираты таких мальчиков как ты хватают и превращают в рабов! Хотя, такой раб как ты им даром не сдался…
– Почему?
– А зачем им раб – вредина?
– Диллка, сама ты вредина! Вот я тебя... – Ритл обстрелял сестру из своего игрушечного оружия.
– Так, а ну-ка тихо! – рассердилась Хела. – Хе, ну чего там?
– «Нападение на торговцев», «Обстрел звена правительственного патруля», «Заявление коменданта Арока»… – принялся перечислять «внутренний голов».
– Давай «торговцев», – быстро проговорила Хела, с отвращением дернув плечами.
«Доброго времени сутак в ваших системах! С вами Тач Кенор – специальный корреспондент по Инурскому региону», – объявил появившийся в комнате угрюмый информационщик и сразу же пропал, словно растворившись в звездном небе. Теперь Хела словно повисла в заменившем комнату космическом пространстве: слева пылало яркое оранжевое солнце, справа виднелась выступающая из мрака кромка какой-то красноватой планеты. Хела аж отскочила в сторону, когда из-за ее спины вдруг выплыли покореженные обломки космического судна. Она успела заметить кровавые брызги на лобовом стекле.
– Братик, уменьши, пожалуйста, обзор объемника. Терпеть не могу этот вид изнутри…
Ритл отобрал, наконец, у Диллы пульт, поколдовал над ним, и изображение сжалось. Теперь лишь посреди комнаты висел небольшой кусочек космоса с медленно вращающимися обломками взорванного корабля.
«Сегодня в Инурском регионе произошло очередное нападение пиратов на торговый корабль, – комментировал картинку голос за кадром. – После того, как судно ограбили, его взорвали. Судьба пяти членов экипажа пока неизвестна, но Правительство предполагает, что они…»
– И чего людям мирно не живется? – заметила Дилла.
– Вот бы мне туда!.. – заголосил Ритл, снова взмахнув лучеметом. – Я бы там… бац-бах-бах!..
– Нате, смотрите что хотите, – Хела вернула брату пульт и на непослушных ногах пошла прочь из комнаты, держась за бьющееся в бешеном ритме сердце.
В дверях она едва не столкнулась с отцом.
– Так, я не понял, мы идем или нет? – бодро воскликнул он. – Пока вы соберетесь, эти ялги ни то, что откроются, закрыться успеют!

Когда машина Хелы зависла над переполненной парковочной площадкой, над Центром Культуры ялгов уже вовсю полыхал праздничный фейерверк.
– Сколько машин. Такое ощущение, что сюда слетелась вся планета, – проворчал отец.
– И не удивительно, – ответила Хела, втискивая машину на только что освободившееся место, опередив еще нескольких желающих его занять. – Ведь это такое значимое событие для Елта!
– Чем же оно, интересно, значимое? Открылся обычный развлекательный центр, каких у нас полно.
– Пап, ну ты что такое говоришь? Это не просто развлекательный центр. Это же центр Культуры ялгов!
– Ну и что? По мне хоть ялги, хоть ралки, хоть моллюски с планеты Рубус-3…
– Честно говоря, я тоже не совсем понимаю, для чего на Елте строить Центр ялгской культуры, – поддержала отца мать. – У нас что же, своей культуры нет?
– Во-первых, строительство ялгского Центра укрепит связи наших народов, – возразила Хела, поймав себя на том, что цитирует новости с объемника. – А во-вторых, ялги – величайшая раса в Галактике. Большинством, что мы имеем, мы обязаны именно им. К тому же, их культура восходит корнями еще к самой древнейшей цивилизации Валкомере!
– Дочка, я понимаю, что ялги дают тебе работу, но не стоит же во всем их превозносить, – строго взглянул на нее отец.
– Они не просто мои работодатели, папочка. Они – идеальны!
– А, по-моему, все люди одинаковы и раса тут не при чем.
Они выбрались из машины и, стараясь не потерять друг друга в толпе, стали пробираться к виднеющейся впереди сверкающей арке.
– Не понимаю этих людей, – продолжал причитать отец. – Чего все сюда приперлись? Что такого могут построить эти ялги, чего нет у нас на...
Отец замер с открытым ром.
– Ну как? Впечатляет? – толкнула его в бок Хела.
Центр Культуры ялгов походил на вкопанный посреди Елта вывернутый наизнанку дворец. Вниз убегали цветущие ярусы, соединенные аллеями, причудливыми лестницами и шикарными мостами. Повсюду сверкали рекламой магазины, кафе, клубы. По ярусам струились потоки водопадов и на дне этого сверкающего шумного колодца разливались небольшим озером, в центре которого возвышался золотистый дворец с пляшущим разноцветным фонтаном на сферической крыше.
– Говорят, у ялгов целые города так выглядят, – заворожено произнесла Дилла. – Как бы я хотела побывать хотя бы в одном из них!
– Да, – поддержала Хела. – Но ялги не любят пускать гостей в свои города. Хоть так насладиться такой красотой…
– Жаль только, что мы пришли слишком поздно. Тут, наверняка, показывали ялгские танцы и их воздушные картинки...
– А я хожу на занятия по ялгским танцам! – похвастался Ритл.
– Так, я не понял, мы сюда любоваться пришили или отметить назначение Хелы? – прервал их восторги отец. – Предлагаю пойти в какое-нибудь кафе и попытаться занять столик.
– Да, правда, пойдемте в кафе! – обрадовалась Хела. – Могу поспорить, вы ни разу не пробовали олаагу – национальное ялгское блюдо. Полжизни потеряли! Пойдемте скорее...
И она потащила родителей к сияющим огням ближайшего кафе. При виде зала кафе создавалось ощущение, что весь Елт разом проголодался и нагрянул именно сюда. После получаса ожидания, Хеле чудом удалось втиснуть семейство за столик. Подошел робот-официант и с запрограммировано-вежливой улыбкой спросил, что им угодно, не желают ли попробовать ялгской национальной кухни?
– Спасибо, я и сама кое-чего умею. Не даром столько лет общалась с ялгами, – не без гордости сказала Хела. – Принесите, пожалуйста, кухонный аппарат.
Через минуту робот водрузил на стол прозрачный ящик с панелью.
– Так... Что же там было?.. Ага, тикс, – Хела тукнула в изображение овоща на панели, и через мгновение тот выпал в прозрачный шкаф, комбайн тут же превратил его в стружку. – Немного саломского мяса... Чуточку острой приправы... Еще вот это... Перемешать... Та-а-ак... Ага, еще вот это, это и это... Прожариваем и добавляем соус...
Родители с удивлением наблюдали ни столько за происходящими в прозрачном шкафу сложными кулинарными манипуляциями, сколько за усердием дочери, которая словно осуществляла какой-то таинственный ритуал. Похоже, в ритуал у нее превращалось все, так или иначе связанное с ялгами.
– Все! Готово!
Хела водрузила на стол большущее ароматно пахнущее блюдо.
– М-м-м... Как вкусно, – воскликнул Ритл, впившись зубами в кусок.
– Правда, просто сказочный вкус, – согласилась Дилла. – Хела – да ты просто кулинарный гений!
– Ни я, а ялги!
Отец с матерью тоже осторожно взяли по кусочку.
– Да, не плохо, – скептически произнес отец, на вопросительный взгляд дочери. – Правда, нечто подобное я уже ел. Очень напоминает ражму – наше национальное блюдо.
– Скажешь тоже!.. – Хела едва не вскочила с места. – Вообще-то, это олаага – традиционное ялгское блюдо!
– Честно говоря, дочка, я наблюдала за приготовлением, – осторожно заметила мама. – Наша ражма действительно готовится почти так же. Ну, может, отличается на пару-тройку незначительных ингредиентов.
– Небось, содрали у ялгов!
– Ну, не знаю, не знаю... – строго сказал отец. – Я ел ражму еще в детстве, когда ни про каких ялгов и слухом не слыхивал.
– Уверенна, ваша ражма ни в какое сравнение не идет с нашей олаагой, – Хела обижено надула губы.
Отец с раздражением отодвинул тарелку, встал и, пробурчав: «Сейчас вернусь», ушел.
– Но в целом, лично мне, понравилось, – примирительно сказала мама, глядя на исчезающую в толпе спину мужа.
Но вскоре тот появился, еще более сердитый и обескураженный. Он что-то шепнул жене на ухо.
– Хела, тут такой вопрос… Где тут находится туалет?
– Да вон же он! Написано же...
– Я по этому ялгскому ничегошеньки не понимаю... – сконфуженно ответила мать.
– Стыдно, мама, в твоем-то возрасте не знать самого популярного языка, – сказала Дилла. – Его даже нашему братцу бестолковому в школе преподают.
– Сама ты бестолковая, Диллка, – отгрызнулся Ритл.
– Знаешь, дочка, а по-моему ничего в этом постыдного нет. В мою молодость, например, все учили адукский, а во времена вашего деда самым популярным был кеерский...
– Мам, ну сравнила: ялгский, и какой-то там кеерский!.. – усмехнулась Хела. – А вот ялгский не знать в наше время просто варварство какое-то. Да скоро на межьязыке столько разговаривать не будут, сколько на ялгском. Его сейчас все знают! Ведь ялги – поистине величайшая раса...
– Да я не оспариваю заслуги ялгов, Хела. Хотя, наш народ тоже далеко не последнюю роль сыграл в истории. Например, в победе в Великой Галактической войне... Но до их языка-то тебе что?
– Ну, мам, ты даешь... Ведь он такой красивый!
– Чем же он красивее, например, нашего елтского?
– Ну как?.. Странный вопрос...
– Ничего странного. Меня вообще удивляет, что многие жители Елта так хорошо говорят на ялгском, а своего родного языка, на котором испокон веков говорили наши предки, не знают совершенно.
– Так вот и ответ на твой вопрос. Для чего учить ненужный язык? Раз елты добровольно отказываются от родного языка и говорят на ялгском, значит он удобнее и совершеннее нашего.
– Может быть, ты и права, дочка... Да только печально все это как-то: наших Центров культуры на Елте практически нет, зато чужие строят размером с города, язык, видите ли, тоже чужой милее, чужая еда вкуснее, музыка по всем каналам – чужая, а на стены модно вешать пейзажи чужих планет... Страшно как-то это все!
– Чего страшно-то? Это время, мама, вре-мя!..
Ее слова вдруг заглушил звук, похожий на громкий хлопок. Воздух в кафе наполнился каким-то странным удушающим запахом. Хела вскочила и растерянно посмотрела по сторонам, а в следующий миг все посетители как безумные рванули к выходу. Из дыма возник отец и, схватив ее за руку, потащил через перевернутые столы и стулья по растоптанным на полу ялгским традиционным блюдам. Рядом бежала Дилла и мать, на руках которой перепугано озирался Ритл. У выхода Хела оглянулась: в дальнем углу кафе в розовом дыме корчились на полу несколько человек.
– Ну что там? – спросила Хела.
– Ничего не видно, – ответила Дилла, тоже пытаясь выглянуть из-за голов, стоя в толпе зевак перед военным оцеплением.
 Над головами пронеслась медицинская машина. При виде мелькнувшего на ее брюхе символа, Хела почувствовала стыд: ведь она-то тоже медик, де еще и  Глава Центра Милосердия, а так же, как и все, вытягивает шею среди толпы зевак. Сказав родным, чтобы дожидались ее в машине, она начала пробираться к оцеплению.
– Туда нельзя, – остановил ее патрульный.
– Дело в том, что я – медик. Возможно, там могла бы понадобиться моя помощь…
– Все, чем вы можете нам помочь – не совать нос в чужую работу, – жестко отчеканили губы патрульного – все, что было видно из-под блестящего шлема.
Он отвернулся.
Хела выглянула из-за его спины и увидела, как из дверей кафе выкатились медицинские тележки с лежащими на них корчащимися в судорогах людьми и помчались к медицинским аэромобилям. Едва медицинские машины исчезли в небе, на площадку у кафе опустились другие – черные. Из распахнутых люков выскочили люди в скафандрах с какими-то приборами в руках и скрылись в дыму кафе.
– Внимание! Жители и гости Елта, просим, соблюдая дисциплину, покинуть Центр Культуры ялгов. Он закрывается на карантин… – прокатился над головами голос из громкоговорителей.
Патрульный обернулся и принялся теснить Хелу, вместе с остальными зеваками, к выходу.
– Хотя бы, что случилось, вы-то можете сказать? – спросила Хела.
– Известно что – теракт, – холодно ответил патрульный. – Ни как эти пираты не успокоятся…
Вернувшись домой, Хела включила объемник. В новостях уже вовсю мусолили взрыв в Центре Культуры на Елте.
«Специалистам пока не удалось классифицировать распыленный при взрыве газ, – вещала Лау Мин. – Пока что ему присвоили название – вирус МРОД. По предварительным данным в причастности к взрыву подозреваются инурские пираты. Сейчас ведется расследование, каким обрезом адептам Культа Сорша удалось проникнуть в охраняемое заведение…»
Хела выключила объемник и пошла в свою комнату, но еще не могла заснуть. «Инурские пираты… Культ Сорша… Инур!..» – словно пульсировало у нее в голове.

Едва она начала засыпать, «внутренний голос» сообщил, что пора ехать на работу.
– Эти различия часовых поясов меня когда-нибудь доконают... – простонала Хела, с трудом разлепив сонные глаза.
Выбравшись из постели, стараясь не шуметь, чтобы никого не разбудить в доме, она пробралась на кухню, быстро перекусила и тихонько выскользнула во двор. Над головой сияло звездами темно-лиловое небо. Над горизонтом едва виднелась тонкая алая кромка заката. Хела забралась в машину и, поручив управление «внутреннему голосу», откинув сидение, наконец, смогла немного вздремнуть. Но вскоре проснулась от слепящего света – в кабину светило приподнявшееся над домами рассветное солнце. Неужели уже в столице?! Обычно Хеле нравились эти ранние часы, когда величественная планета-офис только пробуждалась от сна. Неподалеку по шоссе лениво плыли несколько таких же ранних машин, внизу по  многоярусным улицам мимо потухших забегаловок и казино сновали одинокие роботы, наводившие порядок после ночного кутежа. Хела специально просила «внутренний голос» будить ее пораньше, чтобы без пробок и суеты добираться до работы.
Очутившись в офисе, Хела тут же включила компьютер и обрадовалась, обнаружив ворох новых писем. Но радость эта мгновенно улетучилась, едва она поняла, что все эти письма примерно того же содержания, что и вчерашние. Люди просили обо всякой, по меркам Хелы, чепухе: от просьб помочь найти работу до организации туристического люкс-тура по системам Галактики, от требований с кем-нибудь разобраться до просьб одолжить денег до зарплаты. Хела с грустью подумала, что теперь это и будет ее постоянной работой – сортировать письма и рассылать по различным инстанциям.
И тут она вспомнила про письмо девочки с Инура. Она быстро нашла его, раскрыла, пересмотрела. Вот если бы такие просьбы приходили на этот ящик. И пусть их будет сотни тысяч, она найдет в себе силы всем помочь!..
Хела включила режим составления нового сообщения и нажала «запись».
«Хела Гнар – глава Центра Милосердия при Правительстве Галактики, в отдел Международных отношений Правительства...»
В этот момент ее словно черной пеленой накрыли воспоминания: вчерашнего взрыва в кафе, вид медленно вращающихся в космосе обломков взорванного торгового корабля… Инур! Хела отпрянула от компьютера. И тут же ей стало стыдно. Ведь вряд к этому всему имеет отношение тяжелобольная маленькая девочка?.. Хела осторожно придвинулась к компьютеру, какое-то время смотрела на неоконченное письмо, а потом, словно решившись, нажала «продолжить».
«Прошу разрешить мне командировку в систему Инур для оказания экстренной помощи тяжелобольному ребенку». Будь что будет! Отправить.
С тихим шипением распахнулась дверь. В кабинет вошла Шер.
– О! Как будто не уходила, – воскликнула она. – Ухожу – она еще здесь, прихожу – она уже здесь! Нельзя же столько работать, Хела. Ты молодая женщина. Пора бы подумать и о личной жизни…
– Личная жизнь никуда не денется, – улыбнулась та.
– Сообщение из отдела международных отношений, – сообщил «внутренний голос».
Так быстро?! Хела распахнула почту. Ответ оказался коротким: «Хеле Гнар в командировке на Инур отказать». То есть, как?..
– Я думала, у нас в Галактике нет мест, куда бы не разрешили доступ члену Правительства! – Хела была одновременно и разочарована и удивлена.
– Если у Правительства нет на то веских причин, – заметила Шер.
Хела размышляла какое-то время, а потом уверенно встала.
– Шер, если меня спросят, я буду где-то через час, – она направилась к выходу, но на пороге обернулась. – И еще, ответь, пожалуйста, на эти дурацкие письма…

Сразу за дверью Центра Милосердия начинался длиннющий коридор, вдоль которого темнело невообразимое количество дверей кабинетов. Хела подумала вдруг, что даже не представляет, чем может тут заниматься такое количество людей. А ведь в этом здании больше сотни этажей! Наверное, читают и рассылают письма…
Хела дошла до внутреннего портала и увидела, что около него толкается с десяток служащих. Над порталом возникали цифры этажей и в него время кто-то входил, иногда выходил. Хела ввела запрос Башни Представительства и принялась ждать.
– Не могли пару дополнительных порталов поставить! – возмутился какой-то служащий и, взглянув на запрос Хелы, воскликнул. – Бесполезно. В Башню несколько часов ждать придется. В это время попасть туда практически не реально.
Хела вздохнула и пошла по-старинке – пешком, благо, лестницы в этом здании еще сохранились. В кой-то веке она помянула добрым словом, что ее Центр Милосердия находится у самой крыши – до ведущего в башню коридора следовало спуститься на пару этажей вниз. А если бы она работала на первом?.. Соединяющий крыло с башней переход представлял собой длинный коридор, прозрачный настолько, что каждый раз проходя по нему, Хеле казалось, что она идет по воздуху. В конце перехода ее встретил суровый охранник в желтой форме.
– Кто и куда? – сухо спросил он.
– Хела Гнар. Мне нужно встретится с Советником Ваалг, – сказала Хела, ощутив себя школьницей перед застукавшим ее за дурным занятием взрослым.
Охранник высокомерно, словно был главным в этом здании, прошел к столу и о чем-то пошептался с переговорником. Хела покосилась на взмывшие с трех сторон от нее к потолку камеры наблюдая, которые с интересом пялились на нее своими синими электронными зрачками.
– Можете пройти, – сказал, наконец, охранник, словно это он делал одолжение. – Советник Ваалг вас примет.
Хела прошла в роскошный зал для аудиенций, села и принялась ждать. Шло время, советник не появлялась. Хела уже принялась поглядывать на часы и задумалась о том, правильно ли она поняла охранника. Но в тот момент, когда она уже хотела вернуться в холл и уточнить, действительно ли ее примут, золоченые двери вдруг распахнулись, и них появилась Советник Ваалг с лучезарной улыбкой.
– Хела! Рада тебя видеть, – сказала Советник, целуя ее по-матерински в лоб. – Что привело тебя, дитя?
– Советник, вы говорили, что я могу всегда обращаться к вам… – сбивчиво начала Хела.
– Конечно. Но что может быть такого важного, чего нельзя решить звонком или почтой?
– Сегодня я направила в ваш отдел запрос о посещении системы Инур. Но мне пришел отказ и…
Улыбка не исчезла с лица Советника, но словно заледенела.
– Для чего тебе на Инур, девочка моя? – мрачно спросила она.
– Дело в том, что… Вот.
Хела достала миникомпьютер и показала письмо от девочки. Советник Ваалг слушала молча, с каждой секундой делаясь все мрачнее.
– И чего же ты хочешь? – спросила она, не дождавшись окончания записи.
– Я хочу помочь этой девочке и забрать ее с Инура.
У Советника вырвался невольный вздох. Она какое-то время пристально рассматривала Хелу, а потом обняла ее за плечи, взглянула ей в глаза:
– Что ты знаешь об Инуре, Хела?
– Я слышала, что это проблемный регион…
– Проблемный? Он не проблемный, деточка. Он смертельно опасный!
– Но девиз нашего центра гласит: «Помогать и спасать»! – осторожно напомнила Хела. – Вы же – ялги, самая милосердная раса в Галактике…
– Я все понимаю, дитя, – Советник покачала головой. – Но все равно не могу дать согласия. Пойми, я в первую очередь думаю о тебе. Ведь отправить тебя туда, значит обречь на смерть.
– Но там ведь ребенок, и ему нужна помощь!..
– А ты не думаешь о том, что отдав сейчас жизнь за одно дело, ты лишишь своей помощи сотни или даже тысячи других нуждающихся? Будет ли твоя гибель после этого оправданной? Детка, ведь в Галактике есть еще множество мест, где может потребоваться твоя помощь…  Действительно, мы создавали этот Центр Милосердия, чтобы, как ты сама сказала,  «Помогать и спасать». Но вовсе не для того, чтобы губить людей! А отправить тебя туда, равносильно что погубить, – советник обняла Хелу. – Пойми же, Инур – это очень, очень опасное место. И, как член Правительства, как Советник по Международным отношениям, я категорически против того, чтобы ты подвергала себя такому риску. Извини, но я вынуждена тебе отказать.
– Но, Советник Ваалг!..
– Я все сказала! Обращайся с любой просьбой, но не говори больше об Инуре. Всего доброго, Хела, и будь милосердна.
Советник Ваалг прикоснулась ко лбу Хелы холодными словно лед губами, и скрылась за золочеными дверьми.

В этот день Хела покинула Центр Милосердия против обыкновения рано, чем вызвала бурный восторг Шер: «Значит, у нашей тихони все-таки есть личная жизнь?!..» Но очутившись на улице, Хела не пошла на стоянку, где ее дожидалась машина, а направилась к длинной золотистой лестнице, что ведет от крыши к сверкающему подобно хрустальному шару куполу башенки Представительства ялгов. Как обычно по лестнице нескончаемым потоком шли толпы паломников, и Хела присоединилась к ним. Она шла, а перед глазами у нее все возникали один за другим образы: то лицо инурской девочки Кины, то советника Ваалг, то люди, корчащиеся в дыму после взрыва в кафе, то кровавые брызги на лобовом стекле взорванного торгового судна, а в голове не переставали звучать слова Советника Ваалг.
Хела задержалась на мгновение под аркой входа в Обитель Милосердного Яина, поднесла кредитную карту к золотистому аппарату, принимающему пожертвования, и, опустив голову, вошла под купол. Зал Обители Милосердия напоминал кабину огромного звездолета. Крыша представляла собой огромный прозрачный свод, и казалось, что над головой нависает синее небо. От купола отражались лучи яркого солнца, рассыпая по залу радужные блики. Хела, маневрируя между скоплением паломников, пошла в центр зала, туда, где на пьедестале возвышался кристальный Милосердный Яин. Сложив руки на груди, Хела упала на колени и слезы сами собой побежали по ее щекам.
– Что-то случилось, милосердная Хела?
Она оглянулась. Рядом с ней стоял человек в золоченой одежде, увенчанной гербом Милосердного Яина, таким же, какой украшал и ее комбинезон.
– Милосердный Дид, я в отчаянии, – прошептала Хела. – Дай совет, что мне делать?
– Что случилось? Поделись, быть может вместе, благодаря Милосердному Яину, нам удастся решить твои беды.
– Скажите, наставник, должна ли я быть милосердной к любому существу Галактики?
– Конечно, милая. Милосердный Яин именно этому учил нас. Мы должны отзываться на любой зов.
– А если в моих силах спасти человека, а все обстоятельства против меня!
– Нет обстоятельств выше, чем спасение.
– А что делать, если исполняя долг Милосердия, мне придется нарушить закон государства?
– Нарушить закон?.. – на лице наставника Дида возникло озадаченное выражение. – Возможно ли это? Закон общества как раз и создан для того, чтобы оберегать тех, кто живет по нему. Милосердие и закон – понятия не разделимые, ведь закон не может желать зла своим подданным!
– А если помощь нужна человеку, для спасения которого все-таки нужно его преступить?
– Если закон запрещает помогать, значит, на то есть причины? Задумайся, не совершишь ли ты этим поступком зло?
– Как я могу совершить зло, творя Милосердие? Разве Милосердный Яин разделял людей на достойных и недостойных его милости? Разве могу я, приняв на себя его герб, остаться в стороне, когда погибает человек, который обратился ко мне за помощью?
– Тогда поступай так, как велит сердце, – сказал наставник Дид. – Но помни, что и милосердие должно подчинятся разуму. Ведь именно милосердие Яина привело когда-то к краху Кристального Дворца и изгнанию ялгов! Это урок, который не стоит забывать. Даже у милосердия должен быть разум!
Хела поднялась с колен. Она еще раз взглянула на кристальную фигуру Милосердного Яина, словно надеясь получить у нее поддержку, но губы статуи, конечно же, остались неподвижны. Она поблагодарила наставника и ушла.

Очутившись в кресле своей машины-аквариума, Хела долго сидела, опустив голову на штурвал.
– Куда летим? – наконец спросил «внутренний голос».
– Домой, Хе… Домой!
Включился автопилот, и машина, облетев вокруг сияющей башни Обители Милосердия, помчалась к шоссе. Откинувшись на спинку кресла, Хела напряженно думала. Письмо девочки Кины не выходило из головы, но слова Советника Ваалг подобно темным гигантским волнам накрывали любые мысли об Инуре. В размышлениях Хела старательно оправдывала Советника Ваалг – уж если даже милосердные ялги отговаривают ее придти на помощь, значит, на то действительно есть веские причины. И, все же, она не могла простить себе свою беспомощность. «Помогать и спасать»… Но не всем!
– Но если девочке действительно нужна помощь?.. – вслух сказала она. – Разве я могу оставаться в стороне?
Тут Хела заметила, что машина уже слишком долго висит над пропастью домов. Сверху, снизу и с боков то и дело протискиваются машины разного калибра, норовя хоть немного продвинуться в плотном стальном потоке.
– Хе, что там по пробкам?
– Трасса на Елт стоит на полтора часа.
Тогда Хела переключилась на ручное управление и припарковалась у обочины одного из городских ярусов.
– Хе, пожалуйста, отгони машину домой. Я доберусь пешком, – сказала она и направилась к ближайшему пешеходному порталу по сверкающей голограммами вывесок, витрин и рекламы улице. Все вызывало у нее раздражение: эти идут слишком медленно, что хочется зло растолкать их локтями, а те наоборот подрезают, едва не сталкивая с тротуара. В какой-то момент ей захотелось попросту обругать всех прохожих, и, заглянув в их лица, она прочла в них те же мысли. Как можно быть милосердным в таком людском потоке? Хела вдруг поняла, что она впервые видит на улице столько людей и подрезающие друг друга в небе машины, ведь она впервые так рано вышла с работы. На работу – пораньше, с работы – попозже: вот обычный ее распорядок. Многие считали ее не просто трудоголиком, а даже сумасшедшей. Но сейчас почему-то при мысли о работе ей стало не по себе. Она лишь подумала о том, что с утра пораньше ей снова нужно будет ехать в Центр Милосердия и вдруг ей впервые в жизни захотелось опоздать, а лучше, вообще не ехать туда.
«Это ненормально, Хела, – строго одернула она себя. – Ты ведь всегда так преданно относилось к своему делу…» «Вот именно, к своему делу! – возразила тут же другая мысль. – Но если то, ради чего ты работаешь предлагают убрать на задний план, для чего такая работа? Отвечать на бесполезные письма?..»
К порталам тянулись несколько людских шлейфов, один конец которых исчезал в голубоватом сиянии, а с другого тут же пополнялся новыми людьми. Сверившись с маршрутом переходов до Елтского вокзала, Хела пристроилась в один из них. Она вглядывалась в усталые хмурые лица людей и видела на них отпечаток проблем и забот. Эти люди, скорее всего, думали, что жизнь их – сплошная мука, полная проблем, разочарований, горя и принятия бесконечных решений. Так неоднократно думала и сама Хела. Но так ли это на самом деле? Насколько тяжела жизнь среднестатистического горожанина? Насколько неразрешимы его проблемы? Насколько серьезны разочарования и невыносимо горе? Все познается в сравнении… А ведь у них нет неизлечимых болезней, хирургия сделала их вечно-молодыми, они живут так долго, что едва ни бессмертны, Правительство ежегодно вводит все новые и новые льготы, а население продолжает роптать, требуя все больше социальных поблажек, а развлечений в их мире столько, что люди начинают уставать отдыхать … У них нет войн, нет смерти, нет боли, но они почему-то несчастны! А каково тогда тем, у кого это до сих пор есть? Каково, например, девочке Кине?
На Елте сияло полуденное солнце, и одновременно шел дождь. Хела сначала хотела вызвать такси, но передумала и решила пойти пешком – благо дом ее находится недалеко от наземного портала. Она пошла по широкой пешеходной дорожке, подставляя лицо бодрящей мороси. Вокруг благоухал зеленью ее родной край, простираясь в даль, сколько хватало глаз низкорослыми домиками, купающимися в зелени садов. Жилой Елт, в отличие от шумного офисного Орва, навевал мир и покой. В родительский дом Хела пришла мокрая, замерзшая, но спокойная и отдохнувшая от мрачных мыслей и проблем.
– Хела, какая-то ты странная сегодня? – заметила мать, глядя, как дочь без аппетита смотрит на еду. – Что-то случилось?
– Я в отчаянии, мама, – сказала Хела, отодвигая тарелку. – Ко мне обратились с серьезной, настоящей бедой, а я не в силах помочь!
– Ты про ту девочку с системы Инур, о которой говорила вчера?
– Сегодня Советник Ваалг отказала мне в командировке. Как быть?
– Быть может Советник права?..
– Права?! – Хела едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. – Ко мне обратился за помощью ребенок, а я должна сидеть и делать вид, что ничего не произошло!
– Ой, дались тебе эти пираты?.. – воскликнула Дилла, которая, сидя на кухне и рисуя вокруг глаз яркие круги макияжа, слушала их диалог. – Буд-то других забот нет…
– Что? – Хела аж вскочила от негодования. – Это говоришь ты, сестренка? Ты, у которой иных проблем нет, кроме как не пропустить концерт какого-то Жаура по объемнику и навести марафет в салоне красоты, а мысли заняты лишь тем, какую твою картинку увидят друзья в трепе по переговорнику... Ты говоришь, других забот нет?! Да и вообще такое ощущение, что в нашем совершенном мире не осталось иных проблем, как устроить бездарного внука в консерваторию, где отдохнуть покомфортнее, да как за бесценок подправить свою стареющую физиономию! В нашем привычном мире сейчас нет болезней, а люди живут настолько долго, что чуть ли не умирают от скуки! А где-то там есть девочка, которой нужна реальная помощь! Ре-аль-на-я!..
Хела отвернулась, вытирая слезы. В окно она увидела, как на улице носятся по просторной зеленой лужайке дети – играют в войну. Впереди всех бежит Ритл, размахивая игрушечным лучеметом.
– Мама, я полечу туда, – твердо сказала Хела. – И плевать на любые доводы. Я дала присягу: «Помогать и спасать»… Всем помогать и всех спасать! Без исключения!
– Доченька, ты понимаешь, что это может быть опасно? – голос матери дрогнул, но она с детства не могла влиять на решения старшей дочери: если та сказала, то сделает непременно, чего бы ей это ни стоило.
– Я вылетаю завтра!


28 дней до возвращения

Прибыв утром в Центр Милосердия, Хела сразу же отправилась на крышу, туда, где под открытым небом стоял катер. Капитан Унар ползал по кораблю, надраивая его бока до блеска – даже наведение порядка он не доверил роботам. Хеле с первого дня их знакомства понравился этот довольно бодрый и активный человек с вечно торчащими коротко стриженными каштановыми волосами, и аккуратно стриженной, но пышной бородой. При первом взгляде на него можно было предположить, что он в полном расцвете сил, если бы ни взгляд, который не исправить никакой хирургией. Именно благодаря активной жизненной позиции капитан, уйдя в отставку, не отправился доживать век на какую-нибудь комфортную планету, а вместе со списанным из армии десантным кораблем согласился послужить еще, пусть и в спокойном Центре Милосердия.
– Капитан, насколько наш корабль готов к перелетам? – с ходу спросила Хела.
– Я командовал этой девочкой сорок лет, и уверен, что она пробегала бы еще лет двадцать не запыхавшись, если б не списали. Но с командованием, как говориться, не спорят… – капитан спрыгнул с острого носа катера. – А куда летим?
– На Инур!
– Инур? – капитан вытаращил на Хелу глаза. – Если прикажешь, я готов хоть в Черную дыру, но... Ты ничего не путаешь?
– Именно на Инур. Тот самый.
Капитан Унар почесал подбородок.
– В тех местах я отстреливал пиратов всю свою сознательную жизнь. Но что тебе-то понадобилось в этой Галактической клоаке?
Хела вкратце рассказала про письмо.
– Да уж, доброе дело, – кивнул капитан Унар и поскреб затылок. – Да только мы не сможем туда отправиться вот так ни с того ни с сего…
– В чем проблема?
– Конечно, катер готов к любому перелету, хоть на край Вселенной... Но как мы полетим без второго пилота?
– Кого-кого? – растерялась Хела.
– Понимаешь, Хела, в экипаже каждого корабля, который собирается лететь за пределы своей системы, обязательно должно быть два пилота. Представь со мной чего случиться, да еще и вдали от обитаемой планеты... Что вы будете делать? Тем более Инур! Там-то помощи будет ждать неоткуда. Слишком рискованно.
– Но второй пилот нам не положен по штату!..
– То-то и оно, а должен быть! Сэкономили на втором пилоте-то. Честно говоря, думаю, когда вам выдавали этот катер, никто и не помышлял о том, что ему хоть раз придется подняться в воздух. Потому, наверное, меня – старика, сюда и приставили: больше ни для дела, а так – для вида…
– А вообще, катер к полету готов?
– Абсолютно! Я лично все каждый день проверяю. Старая привычка, как ни как, четыре десятка лет на этой девочке отлетал.
Хела задумалась.
– А откуда вообще берутся эти вторые пилоты?
– Ну, сначала их готовят в академии, а потом распределяют на корабли: торговые, грузовые или военные – это уж по желанию и способностям… Иногда, крайне редко, встречаются вольнонаемные пилоты, например, как я – уволенные в запас или списанные в резерв, но еще хоть куда! – капитан самодовольно хмыкнул.
– Списанные в резерв? – повторила Хела, и в памяти у нее колыхнулось какое-то смутное воспоминание. Что-то связанное с Лау. – Ладно, я что-нибудь придумаю.
По пути в Центр Милосердия Хела опустила на глаза видеоочки переговорника и велела «внутреннему голосу» связаться с Лау Мин.
– Привет, подружка. Как дела? – весело отозвалось возникшее рядом изображение.
– Слушай, Лау, я по делу, – сразу начала Хела. – У тебя случайно нет знакомых вторых пилотов?
– Ага, есть. Целая эскадра только и ждет команды к взлету. Выбирай любого! – Лау хихикнула. – Шучу, конечно... Откуда? Я же информационщица, а ни летчик-истребитель! Но если у тебя появится какой-нибудь симпатичный на примете, ты звякни если что... А, вообще, тебе зачем? Решила-таки приударить за каким-нибудь капитаном? Но, если ты не забыла, это всегда было моей мечтой, – Лау залилась звонким смехом, но тут же осеклась. – Надеюсь, это не связано с тем, что ты тогда меня расспрашивала об Инуре?
– С чего ты взяла? – слишком резко возразила Хела. – Так, просто спросила. На всякий случай...
Лау многозначительно покивала.
– Ладно, забудь, – Хела отключилась и убрала очки на лоб.
«Что делать? И «внутренний голос» тут не помощник...»
Зайдя в кабинет, Хела принялась просматривать резюме вольнонаемных пилотов в Галактической сети. Разослала несколько предложений. Даже обратилась в одну службу занятости, но тут же отказалась от подобных попыток: когда они узнали, что требуется специалист не в штат, а на время, да еще и лететь на Инур, менеджер по трудоустройству, потупив взгляд, сообщила, что у них серьезная фирма и «сомнительными делами» они не занимаются. «Они наверное решили, что я перевожу контрабанду», – поразилась про себя Хела.
К полудню ей на переговорник пришел сигнал с неизвестного номера. Она ответила.
– Здравствуйте, Хела Гнар?
Хела уставилась на покрытое щетиной воспаленное лицо.
– Да... А вы, простите?..
– Меня зовут Неор, – сказал незнакомец голосом, соответствующем его похмельному виду. – Помните, мы позавчера виделись на Аллее Профессий у фонтана. С вами была еще такая заводная подружка из тех кто «несет правду»…
– А, да-да, – Хела тут же вспомнила, что тот представился как помощник капитана в резерве. Но вид сейчас у него был такой, что она с трудом узнала в нем того бравого парня в форме космофлота. Лау была права – точно наркоман!
– От вашей подружки пришло сообщение, что вы ищете пилота для полета на Инур...
Хелу пробил озноб. Видимо Лау поручила «внутреннему голосу» кинуть кличь по всей своей адресной базе. Теперь пол столицы знает, куда она собралась!
– Дело в том, что я сейчас без работы …
– Извините, но мы уже рассматриваем одно предложение, – быстро проговорила Хела.
– Но, поверьте, я вам подойду лучше других!
– Почему это?
Неор замялся.
– Ну… у меня большой опыт... А еще мне приходилось летать в тех местах.
– Думаю, капитан нашего корабля знает тот район получше вашего. Извините, – Хела хотела отключиться.
– Но вы должны взять на Инур именно меня!
Она аж опешила от такого напора.
– Я же вам сказала, – твердо, едва ли не по слогам проговорила она. – Мы уже нашли пилота! До свидания!..
«Пришло сообщение по поводу вакансий», – сообщил «внутренний голос». Хела метнулась к компьютеру и медленно опустилась на стул. Все кандидаты отказались!
– Ладно, простите, что похитил ваше время, – сдался Неор и хотел отключиться.
– Погодите! – воскликнула Хела. «Милосердный Яин, что я делаю? Пилот нам, конечно, нужен, но у этого парня явные проблемы!..» И тут же одернула себя: «Но где я сейчас найду другого?..» – Думаю, мы сможем договориться.
– Когда и откуда стартуем? – быстро спросил Неор, словно опасался, что она передумает.
Хела продиктовала адрес. При упоминании Представительства ялгов Неор смутился, но, все же, пообещал, что придет.
– Раз дело касается Инура, я не подведу. Можете мне верить! – весело добавил он и как-то загадочно улыбнулся.
«А ведь он даже не спросил о сумме гонорара…» – подумала Хела, снимая видеоочки.
Спустя три часа роботы закончили погрузку оборудования, медикаментов, провизии, а Неор все еще не появился. Хела уже начала беспокоится, вспоминая его похмельное состояние. Насколько он надежен? Она ведь его едва знает!.. Но за двадцать минут до назначенного для старта времени Неор вошел в Центр Милосердия – подтянутый, выбритый и в хоть и поношенной, но опрятной парадной форме космического флота.
– Ну что ж, я готов! – воскликнул он, широко улыбнувшись, и эта его веселость почему-то еще больше насторожила Хелу.
Капитан Унар скользнул по новоявленному второму пилоту суровым взглядом и недовольно проворчал:
– Типичный пират!

Спустя пять часов из висящего посреди космической черноты мерцающего голубоватым светом портала вынырнул похожий на остроносую рыбку серебристый катерок Центра Милосердия.
– Система Инур, – объявил капитан Унар.
– Даже не верится, что еще совсем недавно мы были чуть ли ни на другом краю Галактики! – воскликнула Шер.
Хела не разделяла ее восторга. Она пристально вглядывалась в даль.
– Что это? – прошептала она.
– Инур-5, – ответил капитан Унар. – Дальняя планета системы. Ее контролируют Правительственные войска…
– Да нет. Я об этом… – она указала туда, где у розового серпа планеты виднелась необычная россыпь звезд. Они располагались на равном расстоянии друг от друга,  напоминая огромную раскинувшуюся в пространстве сеть, и терялись в черной дали.
– Правительственный Заслон, – сказал стоящий позади Неор, бросив в рот несколько алкошариков, вынув их из неизвестно откуда взявшейся у него в руке баночки, и добавил с усмешкой. – Основной щит цивилизации от инурских пиратов.
– Заслон? – удивилась Хела. – Так ты хочешь сказать, что все эти звезды…
Неор сделал увеличение, звезды на экране начали быстро расти.
– Это же корабли! – воскликнула Хела, всматриваясь в висящие в пространстве серебристые вытянутые пирамиды. Между ними время от времени проносились яркие точки, и Хела догадалась, что это патрули. – И какие большие!
– Крейсеры, – в голосе капитана Унара слышались гордость и печаль. – Я всю жизнь прослужил на одном из них.
– Как их много!
– Практически все Правительственные войска находятся здесь, – сказал Неор. – В Галактике ведь кроме этого не осталось регионов, где есть необходимость стрелять: везде обходятся небольшими патрулями охраны, а в случае чего эти силы всегда можно быстро перекинуть в любой регион.
– И насколько огромно это кольцо из кораблей? Оно же не может окружать всю звездную систему?
– Это скорее стена, чем кольцо, – заметил Неор. – Она отделяет Инур-5 от остальной части системы. В системе Инура пять планет, из них обитаемых всего две – Инур-2 и Инур-5. Самая дальняя от солнца – Инур-5, под контролем Правительства. Ее-то и защищает этот Заслон.
– Но если это стена, а ни кольцо, ее же можно просто-напросто облететь! Разве это может защитить Галактику от пиратов?
– Дело в том, что единственный оставшийся тут портал, с помощью которого можно проникнуть в другие системы, находится на орбите Инура-5. Эта стена крейсеров защищает ни столько планету, сколько не дает пиратам возможность пользоваться порталом.
– Я слабо разбираюсь в перелетах… Но ведь можно, если я не ошибаюсь, проникнуть к любой системе не используя порталы. По старинке – через гиперпространство, – заметила Хела, с восхищением рассматривая эту космическую сеть.
– Если у кого-то есть лишние пара недель и гиперпрыжковый двигатель, пожалуйста – можно залететь и с обратной стороны Заслона, – пожал плечами Неор. – В принципе, снабжающие пиратов контрабандисты так и поступают: возят на Инур-2 провизию и оружие.
– А что, разве пиратов снабжают такими товарами? – захлопала глазами Хела.
– Конечно, это ведь выгодный бизнес. У пиратов есть кристальные копи на Инуре-2, ими они и расплачиваются. Говорят, потому до сих пор и живы…
– Но, если контрабандисты летают через гиперпространство, выходит и пираты могут свободно пересекать Заслон? – удивилась Хела.
– Лишь теоретически. Дело в том, что гиперперелет требует очень много ресурсов и если корабль сделает большой прыжок, ему потребуется пополнение запасов провизии и топлива. Например, с заселяющими новые миры колонистами отправляются целые караваны со всем необходимым. Контрабандистов заправляют инурцы. Но где это смогут сделать пираты в мирной части Галактики? К тому же, любой появившийся в системе инородный корабль без опознавательных знаков Галактики будет сразу же замечен и перехвачен патрулем, а за граничащими с Инуром системами, которые, кстати, принадлежат ялгам, ведется особое наблюдение. Так что, подобные вылазки если и случаются, то очень малыми силами и крайне редко.
– И все же, выходит ничего не мешает пиратскому флоту сделать односторонний прыжок и, например, уничтожить население какой-нибудь планеты?..
– Мешает. И еще как мешает! – усмехнулся Неор. – Есть еще один момент, который не позволяет инурцам совершать подобные вылазки. Понимаете, как это не парадоксально, но им мешает то же самое, что не дает Правительственному флоту стереть Инур-2 с лика Галактики.
– А разве это возможно?
– Вы же сами видите, какой флот охраняет вход в портал. Как думаете, чего стоит один только залп всех этих крейсеров? Ведь их количества хватило бы, ни то, что отгородить портал – взять кольцом всю их планету!
– Выходит, Правительство в любой момент может уничтожить пиратов! Так почему же они до сих пор этого не сделали?
– Тут все дело в политике. Представляете, как скажется на внешней политике государства сообщение о том, что наша Галактика под корень истребила целый народ? Межрасовый Комитет Вселенной и так смотрит на человечество с подозрением… Да и внутри нашей страны информационщикам стоит лишь рот раскрыть в новостях по объемникам и вы же первая станете на защиту бедных инурцев и осудите геноцид. Именно поэтому и существует этот Заслон – с одной стороны он защищает Галактику от вторжения инурцев, с другой – не позволяет погибнуть инурскому народу, чтобы не спровоцировать конфликт с другими заселяющими Вселенную народами.
– С Правительством, в принципе, понятно, хотя и не очень ясно, какое право имеют чужие существа вмешиваться в наши дела… Но пиратам-то что мешает грабить планеты? Они-то не скованы ни политикой, ни общественным мнением.
– Не совсем так… Ведь если сами инурцы, как вы говорите, начнут грабить планеты, вся общественность Галактики потребует от Правительства покончить с «инурской чумой». Те, в свою очередь предоставят Межрасовому Комитету доказательства, что инурский народ угрожает безопасности Вселенной, там закроют на конфликт глаза и военные мигом сделают свою работу. Инурцы прекрасно это знают, так что между ними и Правительством Галактики выходит что-то вроде негласной договоренности: пираты спокойно грабят залетные корабли – военные отстреливают особо наглых, слишком близко подлетевших к Заслону пиратов, первые устраивают мелкомасштабные атаки на крейсеры – вторые проводят регулярные патрульные рейды по уничтожению особенно активных пиратских эскадр. Но ни те, ни другие не за что не перейдут к более серьезным действиям.
– Вы так хорошо осведомлены об Инуре… – заметил капитан Унар, в упор взглянув на Неора.
Тот повернулся к капитану, принимая этот взгляд, словно вызов.
– А вот и патруль! – воскликнула Хела, став между ними.
Неор вздохнул и отвернулся к радару, всыпав в рот горсть алкошариков прямо из баночки. Капитан Унар продолжал рассматривать его пристальным задумчивым взглядом.
От одного из крейсеров, между тем, действительно отделились три точки и, выстроившись треугольником, устремилась к катеру. Вскоре они обрели форму небольших кораблей с подвернутыми кверху крыльями.
– Истребители, – сказал капитан Унар. – Сейчас нам скажут убираться туда, откуда пришли…
В подтверждение его слов пространство над диском переговорника дрогнуло и там возникло изображение человека в темно-синей форме офицера космофлота.
– С вами говорит офицер патруля крейсера «И-148». Вы вошли в зону, контролируемую Правительственными войсками. Немедленно разверните корабль и…
– Я – представитель Правительства Галактики, – строго оборвала Хела. – И требую, чтобы нас немедленно пропустили через Заслон.
Офицер растерялся, куда-то быстро взглянул, видимо сверяя опознавательные знаки их корабля.
– Минутку, – быстро сказал он. – Оставайтесь на месте.
Изображение пропало, а вскоре возникло вновь. Вид у офицера был весьма озадаченным.
– Вас сопроводят до космопорта Инура-5, – скороговоркой объявил он. – Следуйте за нами. Любые посторонние действия будут расцениваться как акт агрессии…
И отключился.
Хела заметила, что один из истребителей пристроился перед носом их катера, а два других со стороны кормы.
– Мы же прибыли с этой стороны Заслона, – удивилась Хела. – К чему такие предосторожности?
– Здесь столько контрабандистов и террористов, что эта перестраховка вполне оправдана, – сказал капитан Унар, взявшись за штурвал и направляя катер следом за истребителем. – У нас на флоте был один случай. Как-то прибыла группа новобранцев из академии. Их, как и полагается, оформили на борт одного из крейсеров. А оказалось в итоге, что это никакие не новобранцы, а переодетые инурские пираты. Всю команду вырезали, а крейсер до сих пор встречают в качестве флагмана пиратской эскадры. А ты говоришь недоверие!..
Хела наблюдала, как проплывают мимо огромные пирамиды ощетинившихся пушками Правительственных боевых кораблей. Их катерок был настолько мал по сравнению с ними, что она ощутила себя ничтожно-крохотной.

Пролетев слой облаков, катер опустился на высоту птичьего полета и теперь скользил над поверхностью Инура-5. В низу сплошным ковром во все стороны тянулся густой холмистый лес, и у Хелы создалось впечатление, что они летят над зеленым бушующим океаном. Кое-где среди деревьев петляли сияющие реки. Хела стараясь различить среди этой зелени какие-либо постройки – ничего. Край выглядел совершенно диким.
– Я думала, в Галактике не осталось больше заселенных планет, не превращенных в планетарные мегаполисы, – воскликнула Хела, заворожено глядя вниз.
– Это не лес, – отозвался Неор. – Это город!
– Город? – удивилась Хела, но кроме все того же лесного пейзажа не увидела ничего нового. – Где?
– Да вот же он. Мы над ним летим.
Хела присмотрелась и теперь вдруг поняла – то, что она приняла за холмы, на самом деле оказалось домами. Под шапками густого леса едва различимы были окошки, двери, а сквозь плотную листву проступали полоски дорог и даже небольшие площади. Реки петляли между домами, а иногда прямо по ним, стекая с поросших мохнатыми деревьями крыш чудесными водопадами.
– У инурцев на каждом доме принято высаживать сад, – объяснил Неор. – И хозяева дома тщательно за ним ухаживают. Это делают на всех зданиях, даже будь то офис или магазин. Таким образом инурцы когда-то решили экологическую проблему, а потом это просто стало традицией. Правда, сейчас эти сады несколько одичали…
– Варвары, – сухо прокомментировал капитан Унар. – С экологией на цивилизованных планетах неплохо справляются био-уровни и кондиционеры.
– У нас на Елте перед домами тоже принято высаживать цветники, кусты и даже деревья, – заметила Хела.
Капитан фыркнул и снова уставился вперед, туда, где медленно пошел на снижение летящий перед катером истребитель.
– Такой красивый край, – заметила Хела. – С трудом верится, что тут идет война…
– А вот и космопорт, – сказал Неор.
Теперь Хела заметила, что прямо по курсу над лесным массивом возвышается довольно большой холм: точнее пирамида, состоящая из множества ярусов, на которых, так же как и на всех инурских домах, раскачиваются кроны могучих деревьев. На самом верху холма чернело квадратное отверстие распахнутого посадочного люка.
– Осторожно! – вскрикнул капитан Унар, и катер вдруг накренился так, что Хела повалилась на пол. Падая, она заметила, что снаружи что-то блеснуло.
– Чертовы пираты! – сквозь зубы рявкнул капитан. – Благо сноровка еще осталась, а то пошли бы свечкой вниз…
– Что случилось?.. – воскликнула Хела, вставая, и тут заметила, что один из сопровождавших их истребителей на экране странно качнулся и в следующий миг подобно падающей звезде штопором сорвался вниз. На полпути к зеленому городу он полыхнул и растворился огненным облаком.
Над переговорником возник человек в шлеме пилота.
– Нас обстреливают с земли, – прокричал он. – Быстро снижайтесь в космопорт. И без фокусов – снизу вас контролируют лучевые пушки. Они не промахнуться!..
Истребители резко ушли вниз и, развернувшись, устремились к земле. У одного из них блеснули крылья, и посреди зеленых холмов расцвели огненные грибки. Это все что Хела успела заметить, потому что капитан Унар, вцепившись в штурвал, выжал полную скорость. Перед кабиной мелькнули зеленые ярусы космопорта, среди листвы которых теперь стали заметны направленные в небо стволы. Когда катер нырнул в полумрак посадочного люка, он едва не столкнулся с мчащейся навстречу группой десантных бронемашин.
Катер медленно снижался, словно спускаясь на дно гигантского черного колодца. Из глубины навстречу выплывали освещенные тусклыми красными лампами хищные морды военных кораблей, стоявших на серых платформах. Наверху подобно огромным челюстям медленно захлопнулись створки люка.
– Для чего они это сделали? – тихо спросила Хела. Вид падающего горящего истребителя все еще стоял у нее перед глазами.
– В этом они видят борьбу за свободу, – мрачно ответил Неор.
– А разве мало свободы в нашей пресытившейся благами цивилизации?
– То, что для  всех смерть, для инурца – благо, – ответил капитан. – Это пираты – люди с совершенно иной жизненной философией. Им ребенка прирезать ничего не стоит, а ты говоришь «цивилизация»…
– Как вы можете так говорить о народе, который совершенно не знаете? – воскликнул Неор.
– Я отстреливал этих варваров, когда ты еще на четвереньках ползал!
– Вы сами говорили, что сорок лет служили на крейсере. И много вы видели инурцев, кроме как в прицел бортового лучемета?
– Слушай ты, щенок… – взревел капитан, вставая. – Я там кровь проливал, чтобы такие как ты могли спать спокойно!..
Неор тоже вскочил.
– А ну-ка хватит! – крикнула Хела. – Не хватало нам еще между собой перегрызться. Хочу напомнить вам, что вообще-то мы прибыли сюда с миссией милосердия. Чтобы помочь девочке. Инурской девочке!
Неор и капитан отвернулись в разные стороны, и сделали вид, что занялись какими-то делами, но Хела заметила, с какой яростью они поглядывают друг на друга.
– Внимание! – раздался голос из переговорника. – Переведите катер на автоуправление, оно посадит вас на нужную площадку. Корабль не покидать, пока вас не встретят.
Капитан отошел от штурвала. Катер плавно скользнул в одну из пустующих секций и аккуратно опустился на платформу. Как только трап коснулся пола, над платформой вспыхнул свет.
– И все равно я не понимаю, как люди могут стрелять друг в друга, – сказала Хела. – Лично я верю в мир во всем мире. Верю, что все расы могут жить в согласии.
– Я тоже когда-то был молод и думал как ты, детка. Считал, что все расы достойны жить, – отозвался капитан Унар. – Более того, я входил в общество борьбы за мир!
– Ого! Вы!.. В такое общество?!..
– Да уж, верится с трудом, – язвительно вставил Неор.
– И все же, это правда.
– Но как тогда вас занесло в армию?
– Мой папаша. Он всю жизнь провел в войсках, скитался по полигонам, на одном из которых я и родился, и дослужился до полковника. Гражданских он терпеть не мог: считал их белоручками и что они живы лишь потому, что есть такие как он. Вообще, у меня с отцом было множество разногласий, мы ни сходились с ним практически ни в одном вопросе, у меня с детства вошло в привычку с ним спорить. Может быть, именно поэтому я и вступал в любую партию, поддерживал любую идеологию, с какой был не согласен мой папаша…
В общем, когда я окончил школу и пришло время задуматься о дальнейшей жизни, отец настаивал на поступлении в военную академию. Я, конечно же, был против. Тогда отец заявил, что не собирается оплачивать мое обучение в гражданском учреждении, тем самым самостоятельно помогая получить сыну какую-нибудь унизительную профессию: либо военная академия, либо – иди работать! И тут мне пришла в голову идея. Ведь на тот момент я был одним из самых активных членов школьной организации борьбы за мир. Я решил, что хватит махать лозунгами, пора перейти к реальным действиям. Я заявил отцу, что раз он так хочет, чтобы я стал военным, пусть будет так, но я приложу все усилия, чтобы подорвать эту варварскую систему изнутри.
Хорошо развитый физически и имея высокие баллы по школьным дисциплинам, я без труда поступил в академию. Я выбрал самую гуманную, на мой взгляд, специальность: пилот транспортного корабля – вроде и в армии, но, в то же время, стрелять ни в кого не придется. Очутившись в казарме, я, не изменяя своим принципам, начал активную пропаганду среди сокурсников о том, что наше занятие в будущем – истребление других людей. Некоторые пытались мне возражать тем, что нас давно бы захватили и поработили, не будь у нас надежной армии, но я отвечал: если бы ни у кого не было армии, некому было б и захватывать и порабощать! Я бесчисленное количество дней провел на гауптвахтах за распространение листовок, меня постоянно срамил начальник академии на плацу, выведя перед строем курсантом – пример, каким не должен быть будущий офицер. И, все же, благодаря славному прошлому, а главное, влиянию моего отца, меня не выперли из академии.
Получив офицерский чин, я попал на пехотный транспортник 4-го космического полка, который стоял тогда в Ллдарском регионе. Космический флот уже к тому времени свою работу выполнил – инурцы были выбит из системы, а дальше оставалась работа за нами – очистить от пиратов поверхность планеты. Служить я попал на «десяточку», как называют в народе десантные корабли этого класса, всего чуть больше сотни человек экипажа: десяток – навигаторы, включая капитана, десять истребителей прикрытия, десять взводов пехоты по восемь человек в каждом, ну и двадцать пилотов десантных кораблей – капитаны и их помощники, одним из которых стал и я. Меня сразу не взлюбили, ведь я так и не сменил своих взглядов и не считал нужным их скрывать. Более того, я решил: где, как ни здесь – в армии, больше всего нужна моя пропаганда, среди людей, которые и несут смерть! Но это продолжалось не долго…
Капитан Унар помолчал.
– Однажды, патрулируя систему, мы обнаружили парящий в пространстве небольшой транспортный корабль. На связь он не выходил, похоже было, что он покинут. Такое ведь бывает: или эпидемия выкосит команду, или еще чего... Истребители сделали виток вокруг него, но ничего подозрительного не обнаружили. Дальше была наша очередь. Восемь приписанных к моему кораблю пехотинцев облачились в боевые скафандры, и мы с первым пилотом повезли их к этому проклятому судну! Кстати, на этом вот самом корабле, в котором вы сейчас находитесь...
Капитан Унар ударил кулаком по стене.
– Состыковались с неизвестным судном, вскрыли аварийный люк, и десантура вошла внутрь. Мы с первым пилотом не знали, что там произошло, но какого было удивление, когда спустя несколько минут в катер вдруг ворвались пара десятков пиратов и наставили на нас лучеметы. Думаю, уже ясно, что это была западня. Первый пилот среагировал мгновенно – первый ворвавшийся в кабину пират получил разряд лучемета в лоб, но сам он тут же пал под выстрелами остальных бандитов. Я трясущимися руками вынул  свое оружие. Пират, на которого я направил лучемет замер. «Ну? Чего медлишь? Стреляй! – усмехнулся тот, делая шаг мне на встречу и кивнул на изуродованное тело первого пилота. – Хочешь повторить его судьбу?» Я приподнял оружие, но на курок нажать так и не смог. Нет, я не боялся, что как только я пристрелю этого человека, меня самого ожидает смерть. В тот момент я думал о том, что если я выстрелю, все мои принципы – ложь! Ведь я сделаю то, против чего сам всегда протестовал! А в следующий миг пират выхватил лучемет из моих трясущихся рук и ударил прикладом мне по лицу.
– Чего ты не пристрелил этого падонка? – услышал я голос сквозь боль и шум в голове.
– Он еще пригодится.
Они захотели, чтобы я отвез их на наш корабль!
Под прицелом лучемета я передал своим, что на корабле пусто и мы возвращаемся. Я вел корабль, а сам видел, как пираты раздевают моих убитых сослуживцев и переодеваются в их одежды. Понять их задумку было не сложно. За тот маленький путь, что мы летели до «десяточки», в моем сознании произошла настоящая революция. Я понимал, что случиться, если я доведу корабль до места и высажу этот смертоносный десант. И тут я увидел кнопку – аварийную кнопку самоуничтожения катера. Решение я принял мгновенно. Прикрывавший кнопку пластиковый футляр разлетелся от удара кулака, но на саму кнопку я нажать не успел.
– Решил сыграть в героя? – вскричал оттащивший меня от пульта пират, и, прижав мою руку к полу, отстрелил мне палец.
– В следующий раз я отстрелю тебе сначала одну руку, затем другую и так далее, пока не останется оно опаленное туловище! – я с трудом разбирал слова сквозь дикую боль. – А теперь, вперед, тебе еще предстоит посадить корабль.
Меня швырнули обратно к пульту. Героизма у меня поубавилось. Но теперь от меня мало что требовалось – управление катером уже перехватил автопилот «десяточки» и уже вел нас на посадку. Едва катер коснулся посадочной платформы, бросив меня связанным в кабине, пираты ринулись наружу. Их план сработал – команда «десяточки», уверенная, что вернулись их сослуживцы, оказалась застигнута врасплох. Сквозь открытый люк до меня доносились лишь выстрелы, крики и запах гари.
Вскоре вспомнили и обо мне.
– А с этим что делать?
– Есть отличная идея: давайте устроим этим воякам достойные похороны!
Мой катер доверху нагрузили трупами – сложили грудой, словно дрова.
– Ну что, сможешь проводить своих товарищей в последний путь? – спросил тот, что перерезал мои веревки. – Только поторопись, у нас терпение не вечно...
Меня оставили в катере. Пробравшись через тела товарищей, я заскочил в кресло пилота и рванул штурвал. Катер помчался сквозь раскрытый люк. Клянусь, я никогда в жизни так не гнал корабль, как в тот момент. Я старался как можно дальше увести катер от захваченной пиратами «десяточки», вспотевшей спиной предчувствуя опасность. Действительно, вскоре пространство снаружи полыхнуло, катер дрогнул. По мне стреляли! Еще удар! Звезды на экране завертелись – один из двигателей отказал, пропала гравитация. Вращение, казалось, длилось целую вечность, пока я не понял вдруг, что роботы даже не пытаются приступить к ремонту. Нужно было проверить, в чем причина, ведь катер в любой момент мог взорваться. Распахнув дверь кабины, я замер: тела дрейфовали по лишенному гравитации кораблю, словно бревна под водой. Меня стошнило, но выбора все равно не было, и я принялся пробираться сквозь трупы к машинному отделению. Оказалось, ремонтный робот попросту увяз среди мертвых тел. Пришлось расчищать ему дорогу…
Лишь спустя сутки мой катер обнаружило звено патрульных истребителей, а немного погодя его принял на борт подошедший крейсер. Надо было видеть лица его экипажа, когда, вскрыв люк, они обнаружили сотню погибших бойцов и трясущегося меня, забившегося в угол этой самой кабины... Вот с тех пор я знаю, что далеко не каждая раса достойна существовать, и далеко не каждый спор могут решить переговоры! И я специально не стал делать операцию по восстановлению пальца, чтобы всегда помнить об этом!
Капитан Унар поднял кисть, демонстрируя четыре пальца.
– Какой ужас! – прошептала Шер.
– Да, история замечательная, – хмыкнул Неор. – Но вы упускаете один факт – идет война! Чего вы еще ожидали: увидеть, как все целуются и обнимаются на передовой? Все ваши сослуживцы были солдатами, и знали, на что шли, и то, что они погибли – их личная вина: они потеряли бдительность. Но задумывались ли вы и о том, сколько убитых было на счету каждого этого десантника? Уверен, у каждого инурца найдется подобная, может быть, конечно, и не столь зрелищная, как у вас, но не менее трагическая история и повод, за что ненавидеть ваших сослуживцев.
– Мы – выполняли свой дол, а они просто убивают! – вскричал капитан Унар.
– Никто не убивает просто так!– спокойно возразил Неор, глотнув из баночки. – Будь это солдаты иль пираты, у каждого найдутся тысячи причин и оправданий нажать на курок. Но убийство останется убийством, чем бы его ни оправдали...
– Не смей сравнивать нас с ними!..
– А по мне, так лучше бы вы и дальше пропагандировали мир, а ни искали для себя оправдания войне.
Капитан Унар резко встал. Хела вскочила вместе с ним. «На этот раз точно не избежать драки», – подумала она, в очередной раз пожалев о своем выборе второго пилота. Глаза капитана Унара пылали, Неор наоборот спокойно продолжал потреблять алкоголь из своей баночки. Но едва капитан метнулся вперед, он мгновенно очутился на полу, а Неор теперь восседал сверху, заламывая ему за спину кисть свободной от баночки рукой.
– Неор, что вы делаете! – вскричала Хела. – Отпустите его немедленно!
– Пусть сначала пообещает вести себя хорошо.
– Да я тебя… на куски порву… щенок... – прокряхтел с пола капитан.
Неор пожал плечами, мол, он сам виноват, ничего не могу поделать. Хела в отчаянии посмотрела по сторонам и тут же встретилась взглядом со стоящим в дверях рубки офицером, из-за спины которого выглядывали две удивленные солдатские физиономии.
– Трап был опущен... – сконфуженно произнес офицер. – А вы, простите, чем занимаетесь?..
– Отрабатываем приемы рукопашного боя, господин лейтенант! – становясь по стойке «смирно», воскликнул Неор.
Рядом, одергивая форму, вытянулся капитан Унар.
– Это моя команда, – выступила вперед Хела. – Мы прибыли с миссией милосердия и хотели бы поговорить с кем-нибудь из вашего начальства.
– С миссией милосердия, говорите... – офицер скользнул суровым взглядом по всклокоченным первому и второму пилотам. – Мне как раз поручено проводить вас к начальнику космопорта. Следуйте за мной.
Их вывели из катера, и повели длинным тускло освещенным коридором. Офицер шел впереди, замкнули процессию солдаты, и Хела с содроганием отметила, что их лучеметы направлены им в спины.
– Я чувствую себя военнопленной, – шепнула Шер.
– Да уж, такое увидишь разве что в кино…
Коридор оборвался лестницей.
– О, Сорш! Какая древность! – удивилась Шер. – И что, у вас совсем нет порталов?
– Это армия, детка, – важно усмехнулся один из солдат. – Мы тут воюем, а ни развлекаемся!
– Просто это здание строили инурцы, – принялся шепотом объяснять капитан Унар. – Это довольно отсталый народ и у них нет порталов…
– Не говорите ерунды, капитан, – оборвал его Неор. – Все дело в том, что военные не используют порталы. Были случаи, когда на них настраивались пираты и совершали диверсии прямо изнутри. Так что по старинке – лестницами, порой гораздо безопаснее…
Капитан Унар метнул в Неора свирепый взгляд.
– Отставить разговоры! – рявкнул офицер, не оборачиваясь.
– Вообще-то, мы гражданские, – возразила Шер. – И имеем право…
– Гражданские вы – на гражданке, – грубо оборвал тот. – А здесь – место боевых действий! И делать вы тут будете все только по команде! Понятно?
Шер открыла было рот, готовая спорить, но Хела слегка сжала ее руку.
Спустившись несколько пролетов по лестнице, они очутились в просторном освещенном зале. Кругом сновали вооруженные люди, роботы таскали боеприпасы и какую-то армейскую всячину. Сквозь изуродованные обстрелами окна виднелись вращающиеся башни пушек, над которыми иногда проносились военные корабли.
– Судя по оплавленным и осыпавшимся стенам, войскам это здание досталось с боем, – заметил Неор.
Офицер остановился у покореженной металлической двери, что-то сказал стоявшим по обе стороны от нее двум солдатам.
– Ждите здесь, я доложу, – сказал он Хеле и скрылся за дверью. Спустя минуту появился. – Начальник ждет, можете войти.
За дверью оказался довольно просторный светлый кабинет. Сквозь вставленную в огромнее окно изъеденную ржавчиной решетку открывался великолепный вид на зеленый инурский город. На ободранных стенах сохранились куски бежевой отделки, а кое-где висели почерневшие картины. Посреди комнаты стоял огромный обгоревший стол, за которым восседал седовласый человек со сморщенным лицом и хитрыми подвижными глазками. Видимо Хела слишком откровенно рассматривала его черты, потому что воскликнул, перехватив ее восторженный взгляд:
– В армии нет смысла тратить время на хирургов. Вот выйду на пенсию, тогда можно будет и помолодеть. Да приударить за какой-нибудь крошкой вроде тебя…
Он усмехнулся и, прищурившись, окинул Хелу пошлым взглядом. Та отвела глаза. Действительно, раньше стариков она видела лишь на картинках по древнейшей истории. В современном обществе даже лентяи стараются себе сделать какое-никакое омоложение.
– Меня зовут Рон Пил. Я начальник этого космопорта, – быстро заговорил старик, через стол протягивая руку. – Смею напомнить, что это закрытая территория для гражданских, но учитывая ваше высокое положение… Так что вас сюда привело?
– Нам срочно нужно попасть на Инур-2, – Хела решила сразу перейти к делу.
– Инур-2… Инур-2… Хм… Сложно, очень сложно…
– Дело в том, что мы прибыли с миссией милосердия и…
– Я все прекрасно понимаю, но… – начальник космопорта уставился на собственное отражение в гладкой поверхности стола. – Понимаете, какое дело… Это ведь закрытая территория. Я не полномочен принимать такие решения…
– А кто полномочен?
– Увы, только комендант Арок!
– А можно как-то встретится с этим самым комендантом?
– Вообще-то конечно можно… – промямлил старик. – Но дело в том, что он обычно очень занят и не принимает по личным вопросам…
– У меня не личный вопрос!
– Да-да, конечно… – начальник окинул Хелу быстрым каким-то оценивающим взглядом. – Вам так необходимо с ним увидится?
– Да.
– Комендант очень, очень занятой человек. Сами понимаете, управление таким сложным регионом… Ну, если вы готовы, конечно, подождать пока она освободится: день-два, а может быть даже и больше…
Хела задумалась.
– Хорошо, – наконец сказала она. – Мы готовы подождать хоть неделю, лишь бы нас пропустили за Заслон. Надеюсь, мы сможем подождать на корабле в космопорту пока он нас примет?
Комендант поставил локти на стол и принялся переминать пальцы.
– Вообще-то, космопорт военная территория и это большой риск для меня… Даже то, что вы присутствуете здесь уже нарушение.
– Ну, пожалуйста, во имя Милосердного Яина… – взмолилась Хела.
Но тут ее за руку взял Неор, кивнув: «Позвольте мне».
– Скажите, а за пятьсот правительственных кредиток наш корабль сможет постоять тут денек-другой?
– Ну… – глаза начальника порта забегали. – Мне необходимо свериться с графиком прибытия военных кораблей…
– Я имел ввиду пятьсот за каждый день простоя, – добавил Неор.
Хела возмущенно взглянула на него.
– Конечно, если немножко подкорректировать схему посадок… – старик откинулся на спинку сидения и хлопнул ладонью по столу. – По рукам. Можете ждать коменданта здесь.
– А как вы оцениваете возможность повидаться с комендантом раньше чем через два-три дня? – тут же добавил Неор.
Старик заерзал в кресле:
– Вообще-то в его резиденцию два раза в день отправляется караван с провизией… Следующий – завтра утром.
– Неор, не слишком ли самоуверенно вы взялись решать финансовые вопросы Центра Милосердия? – с негодованием воскликнула Хела, едва они покинули кабинет начальника космопорта.
– Вы же видели этого пройдоху-начальника, – возразил тот. – Он же начал торговаться с первых минут вашего разговора, это во-первых. А во-вторых, мы бы все равно проторчали в космопорту пока у вас не кончились деньги, после чего отправились бы восвояси, если бы не предложили денежный презент за встречу с комендантом. Я сам военный, и примерный ценник знаю.
Сопровождающий их к кораблю офицер оглянулся. Неор в ответ изобразил невинно-наглую улыбку.
– А вы, когда отправлялись на такую акцию, должны били хотя бы узнать что к чему, – продолжал Неор. – Это не прогулка на пляж, тут именем Правительства грозить бесполезно. Военные найдут кучу причин, чтобы не пропустить вас куда просите, потому лучше играть по их правилам. И поверьте мне, если и есть способ в нашей Галактике попасть на закрытый объект, то измеряется он исключительно количеством кредиток на вашем счету.


27 дней до возвращения

Рано утром их разбудил офицер, чтобы сопроводить к месту выхода продовольственного каравана. На этот раз они еще дольше спускались по узкой лестнице, пока не очутились в просторном холле с огромными лишенными стекол окнами. Судя по кучам раскуроченных сидений, валявшихся по углам, скорее всего это помещение когда-то было залом ожидания. Вслед за офицером они миновали стеллажи с боеприпасами и подошли к выбитым большим дверям, за которыми в пронизанном пылью помещении блеснули корпусы десантных бронемашин.
Караван состоял из четырех машин. Перед каждой строем стояло по семеро солдат, мимо которых жужжа носились роботы, укладывая в разинувшие железные пасти броневиков какие-то тугие тюки.
– Ждите здесь, – сказал сопровождающий, а сам пошел к стоящему в стороне наблюдающему за погрузкой офицеру. Они о чем-то переговорили, тот кивнул, холодно взглянув на Хелу и ее команду.
Подошел солдат и сунул каждому по комплекту пехотной защиты и каски.
– Вот, наденьте это.
– О, какой тяжелый! – воскликнула Шер, напялив шлем. Он был явно не по размеру, в нем она выглядела как бутон цветка на тонком стебельке.
Неор умело облачился в броню, попрыгал, проверяя хорошо ли сидит, и помог Хеле с Шер подогнать амуницию, демонстративно проигнорировав капитана Унара, который, кряхтя, возился с застежками, причитая: «И как эта долбанная пехота такое таскает?!..»
– Поедете во второй машине, – сказал тот же солдат, что выдал амуницию. Видимо он был старшим каравана. – Главное правило – строго подчиняться командам и не высовываться. Понятно? Тогда по машинам!
Солдаты организованно полезли в машины и уселись вдоль бортов. Для гражданских не были предусмотрены места, потому их усадили прямо на тюки с продовольствием. Машины тихо засвистели и плавно взмыли воздух.
– А что, эта штука так и будет открыта? – спросила Шер, кивнув на распахнутый борт, за которым медленно проплывали стены ангара.
– Их закрывают обычно, когда вылетают за приделы атмосферы, – сказал один из солдат. – А на поверхности планет чаще всего ездят с открытыми. Дело в том, что если в закрытую машину попадет заряд лучевой пушки, она тут же превращается в братскую могилу. А так есть хоть какой-то шанс…
– Вы меня нарочно пугаете, да? – жалобно улыбнулась Шер.
– Да слушай ты его больше, – воскликнул другой солдат. – Хоть открыт, хоть закрыт… Если в нас попадет заряд лучевой пушки, то так и так хана!
Даже сквозь забрало пехотной каски было заметно, как побледнело лицо Шер. Солдаты дружно заржали.
– Не бойся, – шепнула Хела, сжав ее запястье, скорее чтобы подавить собственные тревоги. – Все будет хорошо.
Распахнулись ворота ангара, в лица ударил поток свежего воздуха и яркий свет. Солдаты тут же потеряли к ним интерес и, развернувшись к бортам, стали напряженно вглядываться в окрестности. Броневики двигались так низко, что едва не касались брюхами дороги. Над бортом проносились поросшие лесом крыши полуразрушенных домов.
– Я думала по воздуху быстрее, – заметила Хела.
– Зато по земле безопаснее, – ответил Неор. – В небе увеличивается зона обстрела, там мы станем отличной мишенью. Помните истребитель?
От этого воспоминания Хелу передернуло.
– Ноги затекли, – прохныкала Шер.
– Можете встать, так будет удобнее, – сказал сидящий неподалеку военный.
– Можно, да? – Шер приподнялась, одергивая платье.
– Конечно, – улыбнулся тот. – Инурские снайперы только этого и ждут! Башку отстрелят, моргнуть не успеете!..
Шер испуганно рухнула обратно, еще больше вжавшись в неудобные тюки. Но не смотря на предупреждения, Хеле все-таки удавалось немного приподниматься над бортом и выглядывать наружу. Кругом чернели остовы сгоревших машин, раскуроченные рекламные щиты и разрушенные заборы. За лопнувшими витринами зияли внутренности выжженных магазинов. В осыпавшихся стенах многих домов окна напоминали дыры, за которыми посреди комнат высились кусты и деревья – так давно были покинуты эти жилища. Но и те, что выглядели обитаемыми больше походили на пещеры. Из-за лишенных стекол заткнутых каким-то хламом окон пробивались наружу дребезжащие отблески огоньков свечей. Перед домами пылали костры с висящими над ними котлами. Стоящие около них люди в серых грязных одеждах провожали колонну свирепыми полными ненависти взглядами. Голые дети копошились в грязи около дороги и их в спешке забирали перепуганные мамаши. На одной из стен Хела заметила размашистую выведенную углем надпись: «Прочь, цивилизация смерти!»
Когда колонна проезжала мимо одной из площадей, Хела увидела разинувший люк транспортный корабль, в который под конвоем пехотинцев заходила вереница местных жителей. Когда последний человек скрылся внутри, люк захлопнулся и транспортник взмыл в воздух.
– Куда их повезли? – спросила Хела.
– На расселение, – ответил один из солдат, не отрывая настороженного взгляда от окружающего машины мрачного пейзажа.
Хела хотела спросить еще, но вдруг заметила какое-то движение среди зарослей на крыше неподалеку. В этот момент оттуда что-то вылетело и покатилось под их машину.
– Граната! – раздался крик и в следующий миг мир содрогнулся.
Машину качнуло так, что она едва не перевернулась, но устояла, ударившись о стену дома. В ушах Хелы зазвенело. Привстав, она словно в тумане увидела, как участок леса, откуда вылетела граната, режут десяток алых лучей. Вместе с осыпавшимися ветками и листвой оттуда выпало обожженное тело. В ответ с руин тут же полыхнули несколько зарядов. Неор тут же оттащил ее от борта.
– Жить надоело?
По тому месту, где только что была ее голова, скользнул луч, оплавив броневую обшивку. Корма машины распахнулась и солдаты, вскинув лучеметы, высыпали наружу. Рядом с Хелой появился старший колонны.
– Машина повреждена, – перекрикивая стрельбу, сообщил он. – Дальше поедете в другой. А теперь пригнувшись и быстро за мной! Не отставать!
Хела вскочила наружу и устремилась за мелькающей в дыму спиной Неора. Над головой пронзительно затрещали разряды вращающейся на броневике лучевой пушки.
– Ой! – вскричала Шер и замерла перед распростертым на земле телом пехотинца.
– Бегом, детка, бегом... – дернул ее капитан Унар. – И пригнись!
Он схватил ее за руку и силой потащил за остальными. Как только они оказались в другом броневике, люки его захлопнулись и он поднялся в воздух.
– А что будет с той машиной? – спросила Хела, глядя, как через дымящийся броневик, в котором они только что ехали, перелетели остальные машины колонны и пристроились следом за ними.
– Нападение отбито, – ответил старший каравана. – Машина останется здесь ждать ремонтную службу.
– Это были пираты? – тихо спросила Шер. Лицо ее походило на белую маску.
– Пираты… – усмехнулся тот. – Это так, мародеры. В караванах обычно возят провизию, вот они и хотели поживиться. У местного населения страшный голод, вот некоторые безумцы и рискуют… Кстати, мы приехали!
Хела взглянула вперед и сквозь бронированное стекло кабины увидела огромные металлические ворота в сплошной высоченной каменной стене. Когда караван приблизился, массивные створки медленно поползли в стороны. Хела заметила, что за въезжающим за ворота караваном с небольших башен зорко следят черные стволы пушек.
Сразу же за воротами дорога внезапно оборвалась, словно земля исчезла. Хела взглянула вниз, и у нее перехватило дыхание – прямо под днищем машины стелились рваные клоки белоснежных облаков. Караван плыл на пьянящей высоте, а вокруг раскинулся чудесный город. Именно вокруг, потому что походил он на огромный врытый в землю котел – подобный Центру Культуры ялгов, что открылся на Елте, да только во много-много раз больше. Вдоль стен к низу спускались украшенные богатыми садами дома и террасы. Кругом словно призрачные цветы колыхались фонтаны, вдоль стен яркими портерами свисали цветущие причудливые растения. В некоторых местах в этот котел вливались реки и до самого низа по декоративным уступам струились водопады и сливались на дне в великолепное озеро. Кое-где были заметны фигурки разодетых в пестрые одежды людей. После ужасного вида разрушенного инурского города Хеле показалось, что она попала в сказку. Караван стал медленно снижаться к сияющему золотыми башнями дворцу, что расположился на небольшом острове, раскинувшемся посреди озера.
Как только караван коснулся посадочной площадки, солдаты высыпали наружу. Подкатили роботы и принялись разгружать машины, увозя тюки куда-то за роскошный дворец.
– Где это мы? – прошептала Шер, восхищенно гладя по сторонам.
– Резиденция коменданта Арока, – ответил Неор. – Фактически он командует всей этой армией и Заслоном в том числе. В системе Инура он – главная власть, выше Правительства.
Хела заметила, что от дворца к ним направляется невысокий полный человек в темно-синей покрытой золотыми вышивками военной форме. Явно ялг по происхождению. Солдаты тут же построились в два ряда и вытянулись по стойке «смирно». Хела и команда в нерешительности стали в сторонке.
– Хела Гнар! – воскликнул идущий, приветливо разведя руками. На холеном лице возникла вежливая улыбка. – Как я рад!
– А мы разве знакомы? – удивилась Хела.
– Ну, как же… Новый Правительственный Центр Милосердия… Раз я обитаю в этой галактической дыре, это не значит, что я не в курсе последних Правительственных новостей. Наслышан-наслышан. Весьма рад. Не часто у нас бывают гости из самого Правительства! Позвольте представиться. Комендант Арок к вашим услугам. А это, как я понимаю ваши люди?
Взгляд коменданта скользнул по команде и на какое-то время задержался на Неоре.
– Комендант, я к вам по делу… – начала Хела.
– Ну что же мы стоим во дворе… – воскликнул комендант, покосившись на солдат. – Пойдемте в дом, там все и обсудим…
Они прошли по уложенной золотистой плиткой дорожке вдоль цветущих газонов и украшенных чудесными статуями фонтанов к величественному дворцу.
– Вот, такое мы пытаемся подарить инурцам взамен их варварству, – сказал комендант Арок, обводя широким жестом великолепный город, на дне которого они находились.
– Почему они сопротивляются? – спросила Хела, вспомнив руины, среди которых они только что ехали.
– Инурцы? Полное непринятие цивилизации, – вздохнул комендант Арок. – Их закостеневший в варварских веках строй заставляет их жить по старинке, как они привыкли издревле. Вы наверняка видели в каких условиях они живут? До сих пор варят еду на кострах! А эти ужасные дома в зарослях леса?.. Жуть!
– Но если им нравится такой образ жизни, почему бы их не оставить в покое? Пусть живут по своим законам…
– Мы бы и рады это сделать, но… – комендант развел руками. – Инурцы до безумия фанатичны. Если бы они могли жить сами по себе и ни кого не трогать... Но у них несколько иной взгляд на мир. Они считают все новое – величайшим злом и всячески стараются истреблять это. Философия их религии... Слышали, наверное, о культе Сорша? Так вот, философия их религии призывает к полному уничтожению любых благ цивилизации и тех людей, кто эти блага создает и принимает. То, что вы видели по пути сюда, это более-менее лояльно настроенная к Правительству часть населения. Но истинные инурцы – адепты Сорша, как они сами себя называют, живут там, – комендант поднял палец к небу. – С той стороны Заслона! Это настоящие головорезы: не жалеют ни стариков, ни женщин, ни детей – убивают всех, кто не вписывается в их мировоззрение. Пожалуй, единственное, в чем они признают цивилизацию, так это в оружии. У инурцев неплохой флот, который они постоянно пополняют из числа захваченных кораблей, а любой их солдат вооружен порой лучше нашего элитного пехотинца. Заслон – единственная мера, способная сдержать эту угрозу! Страшно даже представить, какую резню устроили бы инурцы в галактике, не будь его!
– И ради какой-то бредовой философии эти люди готовы подвергать риску свои жизни и судьбы своих же жен и детей? – воскликнула Хела.
– Ну, что тут сделаешь? – комендант развел руками. – Фанатики! Переубедить их мы не в силах…
– Кстати, я видела, как группу местных жителей куда-то увозили на транспортном корабле, – вспомнила Хела.
– Безусловно. Есть, конечно, инурцы, которые в душе не желают жить по тем варварским законам, что исповедует основная часть их народа. Таких, всех желающих, конечно, мы переселяем в подобные города, которые Правительство создает для этого неблагодарного народа. Но и этих немногих людей, которых нам удается переселить, приходится постоянно оберегать от их же сограждан: строить высокие заборы и ставить вооруженную охрану. Инурцы считают их отступниками и предателями и истребляют их как врагов… О, да вы наверное проголодались. Небось, несколько суток на корабельном пайке? Узнав о том, что в наш дикий край заглянули такие гости, я тут же распорядился подать ужин. Прошу, прошу…
Двое военных в парадной форме распахнули шикарные двери, за которыми открылся освещенный сотнями огней сверкающий зал. Расположившийся в центре стол едва не прогибался от роскошных блюд.
– Итак, вы хотели со мной о чем-то поговорить, – напомнил комендант Арок, усаживаясь во главе стола. – Если вы хотите провести пропаганду Милосердия среди личного состава, я с радостью организую вам это...
– Не, у меня дело несколько иного характера, – сказала Хела, робко присев на край стула. – Я хотела просить у вас разрешение посетить Инур-2.
– Инур-2?.. – комендант Арок аж поперхнулся. – Что вам понадобилось у этих варваров?
– Дело в том, что там есть девочка, которой нужна срочная медицинская помощь. Она тяжело больна и…
Тут Хела заметила, что комендант ее не слушает, а уже говорит с кем-то по переговорнику:
– Да… Да… Отправьте дополнительное подразделение… Да… Выполняйте… – он наконец поднял на нее глаза. – Вы что-то говорили?
Хела смутилась, слова застряли в горле.
– Вот что я вам скажу, – лениво протянул комендант, откинувшись на спинку кресла. – В принципе, не имеет значения то, зачем вы туда собрались. Есть предписание Правительства гражданских через Заслон не пускать…
– Но я не просто гражданский, я – представитель Правительства!
– В Предписании такие вещи не оговариваются, – комендант расплылся в улыбке, но взгляд и голос его остались ледяными. – Напомню, даже само ваше присутствие здесь – нарушение.
– Ну, пожалуйста…
– Ни чем не могу вам помочь.
– А, может быть, инурцы смогут переправить девочку сюда? – осторожно предложила Шер.
– Исключено. Любой корабль, который приблизится к Заслону с той стороны, будет сбит, дабы предотвратить возможность диверсии…
– Я подам официальный протест в Правительство! – Хела встала, вытирая щеки. – Я требую...
– Ваше право требовать все что захотите, – все с той же сладкой улыбкой сказал комендант Арок. – Но, я полагаю, что раз вы прибыли сюда не официально – без запроса, в Правительстве подобного разрешения вам попросту не дали. И не дадут! Потому что за последние десятилетия Заслон не пересекло ни одного гражданского.
– Сколько? – холодно спросила Хела. – Сколько вы хотите?
Комендант Арок повалился на стол, расхохотавшись.
– Я правильно понял, вы предлагаете мне взятку? – он едва говорил, задыхаясь от смеха. – Знаете, пожалуй, мне дороже обойдется выполнить вашу просьбу, тем самым допустив, чтобы по моей вине погиб представитель Правительства… – комендант наконец перестал хохотать и встал, вытирая жирные руки. – Итак, если у вас нет больше дел, кроме этих бредовых идей слетать за Заслон… Караван через десять минут возвращается в космопорт. Вас сопроводят до корабля.
– Но, во имя Милосердного Яина, это же бесчеловечно! – вскричала Хела, отвернувшись, чтобы скрыть выступившие на щеках слезы.
– Бесчеловечно? – воскликнул комендант Арок. – А глупым непокорством истреблять свой собственный народ, это, по-вашему, человечно? Да будь моя воля, я давно бы уже ввел за Заслон войска и избавил бы Галактику от этой язвы! Но разве человечный Межрасовый Комитет позволит это сделать? Они раздуют такой скандал, вопя о том, что каждая раса имеет право на существование... Пусть даже такая варварская и агрессивная как инурцы! Вот и приходится оборонять Галактику, каждый день теряя людей в непрерывных стычках, со страхом думая о том, что будет, если Заслон где-нибудь будет прорван. Посмотрю я тогда, как ты заговоришь, когда эти головорезы войдут в твой дом и дома твоих родных!.. А тебе, деточка, я советовал бы возвращаться домой и найти себе развлечение побезопасней.
Хела вздрогнула. Она вдруг представила, как пираты высаживаются на ее родном Елте, и ее замутило от ужаса. Опустив голову, она поднялась, уже не в силах сдерживать слезы.
– Вы только не подумайте, что я варвар какой-то, – тихо сказал комендант Арок, отводя Хелу в сторону. – Поймите, я не имею права официально пропустить вас за Заслон. Если в столице узнают, что с вами что-то случилось по моей вине… Ведь есть Правительственное предписание…
– Да-да, я все понимаю, – сказала Хела и хотела уйти, но Арок удержал ее.
– И еще. Я хочу предупредить, что если вы все же попытаетесь проникнуть за Заслон нелегально, ваш корабль, не смотря на Правительственные опознавательные знаки, будет сбит, как и любой другой нарушающий Правительственное предписание. Я не думаю, что вы попытаетесь совершить такое безумие, и все же...
Хела перехватила его холодный взгляд, кивнула и пошла к каравану.

– Ну, что теперь будем делать? – спросила Шер, когда они вернулись на корабль.
Хела не ответила. Она сидела в кресле пилота, положив голову на ладони, и печально смотрела, как с той стороны кабины по колодцу космопорта проплывают военные корабли.
– Что тут еще сделаешь? – заметил Неор, который уже успел здорово напиться. – Прорываться сквозь Заслон – чистое самоубийство. Тем более на таком катере.
– Да моя девочка еще любому истребителю фору даст! – возразил капитан Унар и тихо добавил. – Но за Заслон я бы на ней все равно не рискнул…
– Так может правда вернуться? – спросила Шер.
– Вернуться? – Хела резко встала. – А как же тогда наша Миссия Милосердия? Разве мы сможем спать спокойно, зная, что бросили умирать ребенка?
Она убежала в свою каюту. Упав на кровать, Хела позволила выплеснуться тому горю, что все это время сдерживала в себе. «Вот тебе и Милосердная Хела, – истязала она свое раскисшее самоуважение. – Бросила умирать ребенка, который сам попросил о помощи! Как с этим жить дальше?»
Сквозь ее рыдания едва пробился «внутренний голос».
– На почту пришло письмо.
– Небось, опять эти наши несчастные цивилизованные неженки будут жаловаться на плохую жизнь... – всхлипнула Хела. – Ну их, Хе. Разберусь когда вернусь в Центр…
– Письмо адресовано лично тебе, и речь идет о пересечении Заслона.
Хела тут же села, вытерла слезы. Подбежав к столу, она включила компьютер, разыскала почтовый ящик. В папке с письмами оказалась гора необработанной «макулатуры», присланной в Центр Милосердия «нуждающимися». Хела с отвращением скривилась – давненько она сюда не заглядывала… И она принялась лихорадочно копаться среди писем.
– Открыть письмо? – предложил «внутренний голос».
– Ах да. Конечно. Скорее!
Письмо оказалось печатное.
«Я могу помочь в вашем деле. Приходите к девяти часам в бар «Кристальный Грог». Это на севере от космопорта».
Хела задумалась. Что это может значить?
– Хе, сколько сейчас по местному?
– Почти восемь.
Спустя несколько минут дверь каюты распахнулась.
– Ну что, детка, когда стартуем? – спросил капитан Унар.
– Рано еще. У нас проплачена стоянка на сутки вперед, – ответила Хела, бросив на капитана загадочный взгляд. Глаза ее были слегка воспалены от слез, но в них снова полыхала прежняя уверенность. Не говоря больше ни слова, она зашагала к трапу.

На улице уже стемнело. Под безразличными солдатскими взглядами Хела прошла раскинувшиеся перед космопортом фортификации, огибая освещенные тусклыми фонарями затянутые маскировкой баррикады и доты с направленными в небо лучеметами.
У северных ворот космопорта Хелу остановил солдат-дневальный. Он лениво взглянул на блеснувший в ее руке жетон удостоверения представителя Правительства и сонным голосом сообщил, что без разрешения начальника порта никто не имеет право покидать территорию. Хела было начала по обыкновению давить на жалость, но вспомнила, что с военными этот прием бесполезен и не стала унижаться.
– Хе, который час?
– Девять тридцать, – отозвался «внутренний голос».
«Что же делать? Где я сейчас найду этого пройдоху начальника?..»
– А вы, наверное, с Елта-4? – окликнул Хелу дневальный, не столько из интереса, сколько от скуки.
– Да, – удивилась Хела. – А как вы догадались?
– У вас акцент. А еще, – солдат многозначительно подмигнул. – У нас все женщины светленькие и бледненькие. Просто прелесть…
– А вы тоже елтиец? – обрадовалась Хела. – А откуда конкретно?
– Из Варта. Это небольшой городок на юге.
– Знаю-знаю. Мне приходилось бывать там. А я из Ирга. Это не далеко оттуда.
– Так мы почти земляки! – солдат оживился. – А я уже лет пять не был дома. С тех пор как подписал контракт...
– И как служится?
– Честно? Отвратительно! Порой я и сам не знаю, что тут делаю. Когда мы сюда летели, нам обещали все условия: нормальный паек, казармы, бытовуху. А мы торчим в этой дыре. И эти люди... Они же ненавидят нас! Тут дня не проходит без обстрела, а раз в неделю из космопорта стартует корабль груженый трупами. Мы жизни отдаем, чтобы уберечь жителей этой планеты от пиратов, а они того и гляди пальнут из лучемета в спину. Инурцы – патологически опасная раса. Тут ведь каждый второй – пират! Бывало, наши патрули в городе обстреливали женщины, и даже дети! Будь моя воля, я истребил бы их подчистую – Галактике от этого стало б только легче.
– А чего же ты тогда до сих пор тут? Ведь есть много гражданских профессий.
– Есть такое понятие как долг! Они взрывают наши дома, захватывают пассажирские лайнеры, а мы должны сидеть сложа руки? Должен же кто-то защищать Галактику от этой угрозы! – солдат гордо выпрямился, а потом добавил со вздохом. – Да и что я буду делать на гражданке? Всю жизнь пахать за копейки на каком-нибудь заводе? Там же платят гроши! Вот пройдет еще пару лет, тогда можно и на гражданку: получу расчет – там уже скопится немалая сумма, куплю себе домик где-нибудь на Елте, магазинчик открою…
Лицо солдата приняло мечтательное выражение.
– А кто же будет Галактику защищать?
– К тому времени я свой долг перед Галактикой выполню. Дальше придет черед другим – желторотым, под пули лезть...
– Да уж, – задумчиво сказала Хела и осторожно придвинулась к воротам. – Ну, так мне можно пройти?
Солдат внезапно посерьезнел и выпрямился:
– Говорю же вам – не положено!
– Сколько? – не выдержала Хела.
– Ну… – замялся тот.
Она вынула из кармана кошелек. Солдат машинально достал свой.
– Сотни, надеюсь, хватит? – она перевела ему со своего кошелька необходимую сумму. – Так я пройду?
– Только не говорите, что прошли в мою смену, – шепнул солдат, приоткрывая ворота.
Дальше начинался погруженный во мрак город. Фонарей здесь не было, лишь около некоторых домов пылали костры. В их мерцании бледные силуэты домов на фоне темно-фиолетового неба походили на огромные черепа. Они словно рассматривали Хелу пустыми глазницами окон, в которых дребезжали тусклые отблески свечей. Пейзаж напомнил ей тот ужастик, что смотрел по объемнику ее брат. Она резко оглянулась, словно позади вот-вот появится кошмарный монстр, и взгляд ее остановился на спасительных огнях космопорта. «Ну уж нет!» - твердо сказала она и уверенно зашагала веред.
Вдаль тянулась напоминающая подземелье древнего замка улица. Огни костров, подобно факелам, дрожа на ветру, убегали вдаль. Над головой раскачивались тяжелые кроны деревьев и Хела вздрагивала каждый раз, когда с ветки соскакивала какая-нибудь ночная птица. Она смотрела по сторонам в надежде увидеть огни бара, но город был черен и пуст. Лишь редкие военные патрули подобно призракам выплывали навстречу, да освещенные кострами лица инурцев провожали ее свирепыми взглядами. Но и они тут же отворачивались, как только Хела пыталась обратиться за помощью.
Улица оборвалась небольшой площадью, посреди которой чернел остов разбитого памятника. Приблизившись, Хела разглядела на раскуроченном пьедестале надпись на непонятном языке, видимо, на инурском. «Героям-инрцам – участникам Великой Галактической Войны», – перевел «внутренний голос». Хела с удивлением заметила у основания памятника горку свежих необычных ярко-синих цветов.
Хела обошла площадь, от которой  в разные стороны убегали абсолютно одинаковые темные улицы. «Отлично. Ну и какая из них ведет к космопорту, а какая к бару?»
На лавочке у одного из домов она заметила двоих мужчин, которые о чем-то оживленно разговаривали. Когда Хела приблизилась к ним, оба замолчали и уставились на нее похолодевшими глазами.
– Не подскажите, как пройти к бару «Кристальный Грог»? – спросила Хела.
Мужчины продолжали молча сверлить ее взглядами. Но как только она отошла, те, как ни в чем ни бывало, продолжили беседу.
Вдруг под ноги ей выскочил маленький голый мальчик.
– Убирайтесь отсюда! – картаво но сердито проговорил он. – А то мы сожжем вас вашими же лучеметами!
Хела замерла в растерянности. Из ближайшего дома выбежала женщина и испуганно побежала к малышу.
– Извините, – окликнула ее Хела. – Мне нужен бар «Кристальный Грог». Не подскажете…
Женщина схватила ребенка и скрылась в доме.
«Ну и что теперь ты будешь делать, Хела Гнар? Пойдешь ни с чем обратно?»
– Отпустите! – вдруг раздался вскрик неподалеку. – Пожалуйста, не надо!
Хела быстро взглянула по сторонам. Неподалеку в отблесках костра она разглядела силуэт мужчины в темно-зеленой форме. В его объятиях билась хрупкая девичья фигурка.
– Вы что делаете? – подбежав, вскричала Хела и попыталась разжать пьяные объятия, с удивлением узнав на мужчине офицерскую форму.
– Это что еще за явление? – дохнул на Хелу перегаром офицер.
– Как вам не стыдно! Вы же офицер Правительственных войск!
Тот продолжал разглядывать ее оценивающим взглядом. И видимо, остался доволен, потому что, наконец, отбросил девушку.
– Может, ты хочешь заменить эту цыпочку? – воскликнул он, и Хела с трудом увернулась от протянутой потной ручищи. – Ну, куда же ты, лапочка?
– Если вы немедленно не прекратите, то… То я вызову патруль!
– Патруль? – офицер громко расхохотался. – Эй, патруль! Идите, арестуйте меня! Меня, командира пятого десантного!.. Ну, где же вы? Разве вы не видите, что я обижаю эту милую инурскую девушку?..
Двое проходящих мимо патрульных, салютнув ему воинское приветствие, прошли мимо. Офицер вызывающе с пошлой насмешкой взглянул на Хелу.
– Я – официальное лицо, – воскликнула Хела. – И если вы не прекратите, то я добьюсь, чтобы вас отдали под трибунал!
– Да плевать я хотел на трибунал! – хохотнул офицер. – Мы тут сами себе закон и правительство!
Он рванулся и поймал Хелу за руку, а в следующий миг она оказалась в стальных объятиях.
– Ну что ты?.. Что ты?.. – зашептал офицер, оттесняя Хелу в темный переулок.
Она в панике посмотрела по сторонам.
– Кто-нибудь!.. Помогите!
Взгляд ее скользнул по беспомощному лицу плачущей только что спасенной ей девушки, по равнодушным патрулям, которые проходили мимо, делая вид, будто ничего не замечают. Офицер придавил ее к стене, и Хела ощутила на себе потные руки. Она что было сил била по широкой груди, но с таким же успехом могла колотить стену.
– Я буду нежен… – шептал офицер. Его пальцы заскользили по застежкам комбинезона.
В очередной раз рванувшись, Хела случайно задела на бедре офицера кобуру лучевого пистолета. Дотянувшись до нее, она со всей силы рванула оружие и нажала спуск. С пронзительным шипением в небо ушел тонкий алый луч. Офицер тут же отскочил, присев, ошарашено глядя по сторонам, и, наконец, сообразил, что произошло.
– Тихо, тихо… – он ухмыльнулся и медленно двинулся к сжимающей оружие Хеле. – Ух ты, какая агрессивная!.. А я уж решил было, что по нам инурские снайперы палят… А ну-ка, верни мальчику игрушку!
– Еще шаг и следующий заряд будет твой, – тяжело дыша, сказала Хела, направляя пистолет офицеру в грудь.
– Оружие на землю! – раздался окрик сбоку. – Быстро!
Боковым зрением Хела заметила, что ее держат на прицеле двое патрульных.
– Я – глава Правительственного центра, – не отводя оружия, медленно проговорила Хела. – Этот офицер напал на меня…
– На счет три открываем огонь. Раз…
Хела медленно положила пистолет. Едва оружие коснулось земли, ее тут же прижали к стене. Один из патрульных принялся исследовать карманы комбинезона, второй приложил ее ладонь к какому-то прибору, и Хела ощутила легкое покалывание. На экране возник ее портрет. Пару секунд патрульный изучал ее досье и вдруг отпрянул, поправляя форму.
– Прошу прощения, Представитель, – поспешно пробормотал он. – Извините за недоразумение. Вы свободны.
Второй патрульный тут же повернулся к растерявшемуся внезапно протрезвевшему офицеру.
– Ваши документы?..
Хела отошла, переводя дыхание. Ее все еще трясло. Она быстро разгладила комбинезон, поправила волосы. Но тут же вспомнила, куда направлялась.
– Простите, не подскажете, как мне попасть в бар «Кристальный Грог»? – спросила она патрульного.
На лице у того возникли одновременно удивление и ухмылка.
– Дело в том, что мне там назначил встречу один человек, – пояснила Хела. – Мне очень нужно туда попасть.
Патрульный, все еще изучая ее насмешливым взглядом, махнул куда-то рукой.
– Вон там, – и добавил. – Кто бы мог подумать, что даже представители Правительства посещают подобные места...
Хела взглянула в указанном направлении, но, кроме все того же темного пейзажа, ни увидела ничего нового.
– Вон тот дом, – уверил патрульный. – Как раз прямо.
Хела с сомнением подошла к указанному зданию. К ее удивлению у овальной амбразуры входа действительно оказалась покосившаяся табличка – бар «Кристальный Грог». Оттуда не доносилось ни звука. Пока она рассматривала черное отверстие двери, ее чуть не сбили с ног два пьяных офицера. Они перевалились через порог и едва не покатились по ведущей вниз длинной лестнице. Хела собралась с духом и пошла следом. Чем ниже она спускалась, тем громче становилась музыка и гомон множества голосов, а когда она достигла-таки самого дна напоминавшего вход в старинный склеп спуска, за похожей на люк космического корабля дверью она увидела пропитанное вонью спиртного, наркотическим дымом и потом шумящее, дерущееся, пошлящее заведение.
– Дамочка, не желаете присоединиться к нашей веселой компании?
Хела вырвала руку у схватившего ее какого-то солдата и, замотав головой, быстро пошла вглубь, маневрируя между заваленными спиртным тяжелыми столами, с отвращением рассматривая пьяную элиту Правительственной армии. Она плохо разбиралась в званиях, но, похоже, тут проводили досуг все чины от рядовых до старших офицеров.
– Чего-то желаете? – сухо спросил пузатый мужчина за грязно-жирной барной стойкой.
– Сок, если можно.
Получив стакан, Хела снова с надеждой взглянула по сторонам. «Даже если меня кто-то и ждет, как я его узнаю?» – мелькнула паническая мысль. Она чувствовала на себе пошлые пьяные взгляды посетителей и полные презрения и ненависти посетительниц, которых, к ее удивлению, оказалось не мало: вульгарно накрашенные, в вызывающих одеждах, пьющие и ругающиеся так, словно соревнуются с мужчинами. Неподалеку свора каких-то военных затевала драку. Кто-то кого-то уронил на стол, затрещала мебель, зазвенела посуда, разлетелся о стену стакан.
– И эти люди называют нас варварами, – раздался голос совсем рядом.
Хела обернулась. На соседнем стуле сидел темноволосый мужчина в потертой армейской куртке без знаков отличия и, отхлебывая из стакана, с усмешкой разглядывал творящееся вокруг безобразие. Смуглая кожа и острые черты лица выдавали в нем коренного жителя Инурского региона.
– Эти люди ведут себя как животные! – возмутилась Хела.
– А ведь сегодня праздник – День освобождения Галактики. Эх, видели бы это их выигравшие Великую войну деды. Достойное наследие, ничего не скажешь...
– Неужели командование не может прикрыть подобные заведения?
– Я бы сказал, что оно их поощряет, – усмехнулся тот и, заметив ее удивленный взгляд, добавил. – Военные годами не вылезают из гарнизонов, а энергию-то куда-то вымещать надо. Командование боится, что личный состав начнет сходить с ума совсем без развлечений и, чего доброго, станет от скуки палить друг в друга. Да и с женщинами разрядка необходима...
Хела дернула плечами: в памяти еще слишком свеж был совсем недавний инцидент попытки подобной разрядки.
– А эти женщины... Они ведь не местные?
– Еще бы! Ни одна инурка не опустится до такого…
Хела, теряя терпение, продолжала смотреть по сторонам. «Хе, в ближайшее время больше не было писем?» – тихо спросила она «внутренний голос». «Нет, – отозвался прикрепленный к уху маленький динамик. – Я бы сказала». Хела допила сок и заказала еще.
– Кого-то ждете? – снова поинтересовался незнакомец.
– Не вас, это точно, – нервно отрезала Хела.
– Кстати, меня Дорг зовут.
Хела криво улыбнулась, всем видом давая понять, что ей не интересно подобное знакомство.
– А можно спросить, зачем вы здесь? – не унимался тот.
– По делу.
– Что за дела могут быть у такой женщины как вы в этой дыре?
– А какие у них дела? – Хела кивнула на развеселых посетительниц за офицерскими столиками.
– Ой, не смешите меня. Эти дамочки приезжают сюда нелегально в надежде заполучить перспективного супруга или просто хорошо подзаработать. Некоторым удается… Вы знаете сколько платят легионерам в Инурском регионе? Много! Порой, даже очень много! И чем выше звание, тем выше ставка. Так вы сюда за этим приехали? – Дорг подмигнул и тут же рассмеялся, перехватив ее возмущенный взгляд. – Вот видите, я вас сразу раскусил: вы тут словно лишняя, а значит пришли по какому-то делу. Просто вы не похожи ни на одну из них... как, впрочем, и на большинство женщин из цивилизации...
– Почему это? Чем же я от них отличаюсь?
– Ну, строгая, просто одеваетесь. Уверен, большинство женщин вашего мира считают ваш серо-белый наряд верхом безвкусия. То, что у вас на голове ни одна из них не назвала бы прической, а так – просто длинные волосы. Вы совершенно не используете косметики: чуть-чуть, да и то, скорее всего для того, чтобы подруги не считали вас совсем безнадежной. Ваша раса одарила вас тонкими чертами, голубыми глазами и светлыми волосами – елты, если я не ошибаюсь?..
– Не ошибаетесь.
– И в то же время у вас небольшой горбик на носу, а в наш век общедоступной хирургии выглядеть можно идеально. И все же вы не стали исправлять этот столь незначительный изъян.
– Просто я не считаю внешность показателем человечности, и ценю в людях совершенно иные качества... Кстати, у вас на лбу шрам, вы же тоже оставили его вовсе не для красоты.
– Ну, когда я говорю про «век хирургии», я вовсе не имею ввиду Инур. В силу обстоятельств, наша медицина шагнула не вперед, а назад на тысячи поколений… Опять же, уверен, любая женщина Галактики упала бы в обморок при виде такого шрама, как у меня, а вы спокойно его обсуждаете.
– Я на практических занятиях в медицинском такого насмотрелась, что шрамами меня не удивишь.
– Опять же – такая профессия. Я слышал о людях-медиках во время войны, но теперь, когда во всех медцентрах все делают роботы…
– Даже роботов кто-то должен контролировать. К тому же, при операции может всякое случиться, например, роботы могут отказать. Так что, моя профессия все равно остается востребованной…
– И все же, цивилизованные люди теперь предпочитают получать более утонченные специальности, чем копаться в крови и органах. Цивилизация делает людей мягкотелыми. Пожалуй, сейчас единственная престижная профессия, связанная с кровью – это военный, – Дорг зло покосился на пьяных солдат за соседним столиком. – А на медицинский теперь поступать не модно.
– Я с детства хотела помогать людям, и мне всегда было плевать на общественное мнение.
– И в то же время вы признаете, что ваша профессия – не модна. А после того, что я сказал о вашей внешности, любая женщина задохнулась бы от возмущения, но при этом, даже пощечину бы побрезговала мне влепить, боясь случайно коснуться шрама…
– Я не любая женщина!
– То есть, вы все-таки признаете, что отличаетесь от других.
Хела нахмурилась.
– Ладно, убедил, – и, рассмеявшись, добавила. – Зато залепить вам пощечину я бы не побрезговала!
Дорг тоже расхохотался и, повернувшись к бармену, крикнул: «Спиртного!»
– И мне тоже, – сказала Хела, и, встретив удивленный взгляд Дорга, добавила. – Ну, я же не такая как все и мне плевать на любое мнение!
Бармен молча поставил перед ними два прозрачных сосуда с коричневой жидкостью. Хела взяла один, отхлебнула, поморщилась и отхлебнула еще. Дорг внимательно наблюдал за ней.
– У тебя проблема, да? – наконец спросил он.
Хела поставила недопитый стакан и уронила голову на ладони. Какое-то время она сидела так, пространно глядя на пестрые ряды этикеток за барной стойкой, а потом прошептала:
– Я в отчаянии.
– Расскажи. Может я смогу помочь?
– Помочь… – Хела еще раз отхлебнула из стакана и с отвращением оттолкнула его в сторону. – Чувствую, мне теперь никто не поможет. Я как дура приперлась сюда, ухватившись за призрачную надежду… Глупо надеяться, что кто-то способен перекинуть тебя через Правительственный Заслон…
– Заслон? – понизив голос, повторил Дорг, с опаской оглянувшись. – Я бы на твоем месте не стал кричать вслух о таких вещах. И уж тем более распространяться об этом каждому встречному... Это ведь не законно! Хотя и выполнимо...
Когда смысл последней фразы вдруг дошел до Хелы, она удивленно взглянула на Дорга.
– Выполнимо?..
– Кстати, ты пришла много позже назначенного времени, – добавил Дорг.
– Так это вы прислали то письмо! – воскликнула Хела, и ту же ее разобрала злость. – А к чему тогда были все эти разговоры о моей внешности и излияния души?
– Просто, хотелось получше узнать человека, которому предлагаешь столь опасную услугу.
– Опасную услугу?
– Еще бы. Нелегальное проникновение за Заслон не прогулка…
– Так вы контрабандист! – вскричала Хела.
Дорг пригнулся и посмотрел по сторонам.
– Да тише вы! – прошипел он. – Хотя бар «Кристальный Грог» место толерантное, но зачем лишний раз светить свою физиономию Правительственным солдатам…
– То есть, вы мне предлагаете проникнуть за Заслон в обход Правительства?
– Конечно! Да, в принципе, иного способа вообще не существует! Любой корабль будет сбит, будь он гражданский или военный, если пересечет Заслон без особого официального распоряжения, которое, конечно же, никто не даст.
– Я не очень разбираюсь в перелетах… Вы предлагаете мне вернуться к какой-нибудь ближайшей звезде и сделать гиперпрыжок на ту сторону Заслона?
– Конечно же, нет. Подобное мероприятие займет неделю, плюс еще столько же на подготовку. К тому же, это будет очень дорого стоить для вас: помимо моего гонорара, заправка корабля, продовольствие, дозаправка на Инуре-2 и перелет обратно... А еще установка нового двигателя, ведь, как я понимаю, ваш корабль не оснащен гипердвигателем?.. В общем, это очень дорого и долго. Речь идет именно о пересечении Заслона.
– А разве это возможно? – удивилась Хела.
– Милочка, ты так и не поняла? Армией управляет коррупция, а ни генералы.
– Но я пыталась предложить коменданту Ароку…
– Что?! Ты пытались предложить взятку коменданту? – Дорг загоготал так, что с соседних столиков на них покосились пьяные физиономии. – Ну, ты даешь! Наверное, у президента Транспортной Корпорации не хватило бы денег, чтобы всучить ему взятку!  Поверь на слово, вся эта торговля с пиратами и контрабанда – бизнес исключительно коменданта, не считая, конечно же, некоторых заинтересованных людей в столице... Говорят, Арок сам лично устанавливает цены на контрабанду и имеет хороший процент с каждого проданного в этой системе товара, будь то оружие или инурские кристаллы. Война – очень выгодный бизнес. Пока идет осада, инурцам ничего не остается, как покупать по баснословным ценам оружие и продовольствие, и контрабандисты все равно бы нашли лазейки как их продавать, а потому ряд официальных лиц решили это взять под свой личный контроль.
– Верится с трудом, – воскликнула Хела. – По-моему, ты рассказываешь какие-то сказки. Официальные лица Правительства зарабатывают на войне…
Дорг сделал жест, мол, твое дело верить или нет.
– Итак, касаемо Заслона… – продолжал он. – Есть фигуры гораздо мельче коменданта, но которые за энную сумму готовы не просто пропустить корабль, а еще чуть ли ни прикрепить эскорт. Оплата соответственно пятьдесят на пятьдесят – мне и тому человеку, который даст команду на пропуск. Схема проста: мы взлетаем, пересекаем Заслон, садимся на Инуре-2, забираем вашу девочку и тем же путем возвращаемся обратно. Весь перелет до Инура-2 и обратно займет около суток. Оплата по факту.
Дорг достал миникомпьютер, что-то напечатал и передвинул по столу Хеле. Та взглянула и выкатила глаза.
– Так дорого?!
Контрабандист пожал плечами.
– Честно сказать, для нарушения Правительственной границы – не очень дорого. Лично для тебя могу сделать небольшую скидку… – он многозначительно подмигнул, явно испытывая удовольствие от того, что она краснеет.
– Но я не имею права взять из фонда Центра Милосердия такую сумму...
– Я бы на твоем месте за это не переживал. Можно будет за спасение девочки попросить у инурцев вознаграждение и возместить расходы. Поверь мне, это не зазорно и более того, уверяю, они предложат его сами. Я сам инурец, и знаю свой народ. Инур-2 очень богатая планета, их кристаллы отлично ценятся в Галактике. Ну, так как насчет сделки?
Хела задумалась.
– А какова вероятность того, что нас не собьют?
– Гораздо большая, чем попытаться пересечь Заслон бесплатно. Но определенный риск есть всегда. А разве ты уже не рискуешь сидя здесь, а ни в своем теплом офисе на Орве?
– Мне нужно подумать, – наконец сказала Хела. – И посоветоваться с командой. Я ведь рискую не только своей жизнью.
– Дело твое, – Дорг пожал плечами. – Но не думай слишком долго, а то я найду других клиентов. А таковых тут не мало: контрабанда дело не редкое… Положительный ответ пиши на тот же адрес – это Правительственный канал и он не проверяется.
Хела удивленно взглянула на него.
– Все покупается, все продается... – Дорг многозначительно улыбнулся. – До встречи.
Хела выбралась из этой вонючей ямы – бара «Кристальный Грог», и вдохнула полной грудью свежий воздух. «Ну вот, что теперь делать?» – произнесла она вслух непрестанно истязавшую ее мысль. Воспользоваться услугами этого контрабандиста означало пойти на прямое нарушение закона. Ей! Хеле Гнар! Правительственному представителю! Той, что всегда всех призывала к порядку и милосердию! Но если она откажется, ценой будет – жизнь ребенка.
Она разглядела вдали над шелестящими листвой крышами инурских домов огни космопорта и быстро пошла в том направлении.
– О, это опять ты, милая! – вдруг услышала она окрик.
Обернувшись, Хела опешила: у одного из домов на лавочке развалился тот самый офицер, которого она чуть больше часа тому назад держала под прицелом его же собственного пистолета. Он тяжело поднялся, и, шатаясь, побрел прямо на нее.
– Я думала, вас арестовали, – растеряно вымолвила Хела.
– Меня?! – офицер хохотнул, продолжая наступать. – Кто меня тут арестует!..
– Что вы делаете? – Хела отступила, голос ее дрогнул.
– То, что и собирался сделать с самого начала...
Хела было рванулась, чтобы убежать, но поздно – офицер, не смотря на свое состояние, с армейской прытью успел поймать ее за руку и притянул к себе.
– Что, крошка, думала, сдала меня патрулю и все? – дохнул он перегаром ей в лицо. – Действительно верила, что меня – офицера, отправят на гауптвахту или под трибунал?
Хела попыталась закричать, но рот ее был плотно зажат огромной потной ладонью.
– Из Правительства, говоришь?.. Сейчас я тебе покажу, кто здесь настоящая власть! – и он потащил ее за угол дома.
Руки Хелы беспомощно шарили в поисках хоть чего-нибудь, что сможет помочь, но на этот раз ничего не находили. Она попыталась укусить зажимавшую рот ладонь, но вторая рука тут же сдавила ей горло и она тихо захрипела, беспомощно ртом воздух. Раздался треск разрываемой застежки комбинезона.
И вдруг темноту осветила вспышка, что-то зашипело у самого уха. Запахло гарью. Хватка офицера ослабла, и он медленно сполз к ногам Хелы. Вместо глаза у него чернело обугленное пятно. Хела испуганно взглянула по сторонам и тут же встретилась взглядом с той самой девушкой, которую она недавно спасла. В руке та сжимала лучемет. Это было мимолетное видение, а миг девушка словно растворилась в ночном мраке.
Раздался топот тяжелых ботинок. Из-за угла показались двое патрульных. Один тут же прижал Хелу к стене и повторилась та же процедура идентификации личности. Второй присел рядом с офицером и покачал головой.
– Вы не видели, кто стрелял?
Хела отрицательно мотнула головой.
– Подонки! – воскликнул патрульный, обводя темную пустынную округу стволом лучемета. – По улице спокойно пройти нельзя, только и жди выстрела в спину...
Едва Хелу отпустили, она, что было духу, побежала в сторону космопорта и остановилась только у ворот.


26 дней до возвращения

На катере Хелу встретил обеспокоенный экипаж. Несмотря на поздний час, никто не спал.
– Ты где пропадаешь? Полночь, а ее не понять где носит! – воскликнула Шер. – Мы уже думали поднимать патруль и идти искать...
– Не надо... патруль... – Хела устало опустилась в кресло.
Она какое-то время сидела, опершись локтями о пульт управления, молча глядя на темный экран кабины, а потом вдруг резко развернулась в кресле и окинула настороженную команду задумчивым взглядом.
– Это даже хорошо, что вы все в сборе, – наконец сказала она. – Дело в том, что только что мне предложили нелегально пересечь Заслон.
– Ого! – Неор присвистнул.
– А это опасно? – встревожилась Шер.
– В бытность моей службы на крейсере Заслона мы перехватывали тридцать процентов контрабанды, – проворчал капитан Унар. – Это довольно большой показатель! В общем, наши шансы не очень велики… И это не считая того, что пересечение Заслона – государственное преступление!
– Вот поэтому я и хотела сначала посоветоваться с вами, – Хела подняла голову. – Ведь не могу же я заставить вас идти на такой риск.
В рубке повисла тишина. Взгляд Шер метнулся к задумчиво смотрящему на стену капитану Унару, скользнул по самодовольной пьяной улыбке Неора и остановился, наконец, на лице Хелы.
– Для себя, как я погляжу, ты все уже решила, – осторожно заметила она, перехватив полный рвения взгляд. Не получив ответа, Шер нервно дернула плечами. – Честно говоря, я жуткая трусиха. Боюсь, аж в животе холодно… Но не могу же я отпустить тебя одну в самое логово пиратов! Ну что ж, на Инур, так на Инур!
– А я думал, что с переходом на гражданскую службу жизнь моя станет спокойной и размеренной, – произнес капитан Унар, все так же рассматривая стену. – Ни стрельбы, ни гонок среди звезд... Но ведь я пошел служить в Центр Милосердия ради того, чтобы помогать другим. Я, хоть и стар, еще кое на что гожусь! Конечно же, я с тобой, Хела!
– Вы, Неор, не член нашей команды, – заметила Хела. – Потому, в вашей воле отказаться…
– Нелегально пересечь Заслон – это чистое самоубийство... – усмехнулся тот. – Но ведь без риска жизнь была бы скучна. А для меня нет ничего хуже скуки! Я – готов!
– Слова пирата! – хмыкнул капитан Унар, искоса взглянув на него.
– Слова мужчины! – парировал тот, с вызовом вскинув голову.
Хела тут же соскочила с кресла и стала между ними.
– Итак, если все согласны, я сообщу этому контрабандисту, что мы готовы.
– Интересно, как этот бандит собирается попасть на корабль? – воскликнул капитан Унар. – Вообще-то мы находимся в самом центре охраняемого космопорта…

Система безопасности катера сообщила, что снаружи ожидают три человека. Когда включилась внешняя камера, Шер громко ахнула. Все тут же очутились возле экрана.
– Вот и допрыгались, – капитан Унар обреченно опустился в кресло. – В лучшем случае нас с позором депортируют на Орв. В худшем... Надеюсь, Хела, ты этому бандиту ничего лишнего не наговорила?
– Вроде бы, нет... – прошептала Хела, прокручивая в голове недавний разговор в баре.
У корабля, между тем, стоял тот самый контрабандист в сопровождении начальника космопорта и патрульного пехотинца.
– Доброй ночи! – воскликнул начальник, когда команда катера полным составом появилась на трапе. – Вот, как и обещал, доставляю в целости и сохранности.
– Доставляете кого? – удивилась Хела.
– Ну как же?.. – начальник порта нервно потер руки. – Отставший член вашего экипажа. Вы же договорились, что он вас догонит на Инуре-5. Час назад он прибыл… Он же с вами?
– Да-да, конечно, – выступил вперед Неор. Он сбежал по трапу и похлопал контрабандиста по плечу. – Лайр, дружище, привет! Как добрался?
– Нормально, приятель! – воскликнул тот и повернулся к начальнику космопорта. – Спасибо огромное. Вы меня очень выручили.
Он пожал ему руку, и Хела заметила, что между их ладонями мелькнула кредитная карточка. Как только за начальником космопорта и патрульным закрылась дверь, контрабандист уверенно взошел по трапу навстречу команде и, широко улыбнувшись, воскликнул:
– Я же говорил, что этой армией правит коррупция! Дорг Рошт, к вашим услугам!
– Еще один пират, – капитан Унар плюнул на пол, повернулся и скрылся внутри корабля.
Через десять минут Дорг уже прохаживался мимо висящего посреди рубки управления объемного изображения системы Инур. Это была явно секретная карта, так как на ней были детально отмечены даже корабли Заслона и между ними время от времени курсировали яркие точки патрулей.
– В общем, план такой. Мы пересечем Заслон вот в этой точке, – Дорг ткнул пальцем в один из крейсеров. – Капитан этого корабля любезно согласился не заметить наш катер, когда мы пролетим мимо…
– Но как мы подойдем к этому крейсеру? – сухо спросил капитан Унар, недовольно косясь на карту. – Ведь есть еще и другие крейсеры, которые нас сразу засекут на радарах…
– Это и есть самая интересная часть плана, – победно улыбнулся Дорг. – Дело в том, что раз в десять дней к каждому из крейсеров подходит транспортник с продовольствием. Один из них стартует как раз из этого самого космопорта, в котором находимся мы с вами. К нашему крейсеру он отправится ближайшим утром. Нам лишь нужно покинуть порт одновременно с транспортником, а потом следовать тем же курсом так близко к нему, чтобы на радарах мы выглядели единым пятном.
– Предположим, нам удастся не столкнуться и удержать катер так близко к транспортнику, – сказал Неор. – А как же его команда?
– Команды у транспортников нет – это автоматическая система, – ответил за Дорга капитан Унар. – И все же этот план не реален. Нас ведь все равно заметят патрулирующие истребители. Они-то без всяких радаров увидят, что к крейсеру подходит ни один корабль, а два.
– У патруля нашего крейсера как раз в это время проходит плановая пересмена, – возразил Дорг. – А патрули других крейсеров нас попросту не разглядят – вам ли ни знать, что расстояние между кораблями Заслона не такое уж и маленькое.
– И все же, когда мы пересечем Заслон, мы же появимся у всех на радарах!
– Ну, это уже не будет иметь значения. Потом нас ни одному истребителю не догнать, ведь, опасаясь пиратов, военные не любят далеко улетать от своих позиций вглубь системы. И, опять же, все эти предосторожности – на всякий случай. Даже если нас и обнаружат другие крейсеры или патрули, вряд ли станут преследовать, ведь контрабанда тут – дело привычное, и между капитанами крейсеров есть определенная договоренность не трогать клиентов, да и личный состав обычно знает что к чему. Ведь каждый занимается подобными делами...
– Что ты такое говоришь, пират! – вскипел капитан Унар. – В первый раз слышу, чтобы в армии поддерживали контрабанду! Если на флоте и есть подобные бесчестные офицеры, так таковых нужно сразу же под трибунал отдавать!..
– Вот в этом и заключается единственный риск нашей операции, – вздохнул Дорг. – Дело в том, что в войсках еще встречаются индивидуумы, которые в силу своей наивности не в курсе политики руководства. Если попадется в патруле такой вот честный, вроде вашего капитана, так, чего доброго, и шмальнет по нам всем боезапасом. Тут уж и его командиры не помогут, они ведь не признают официально, что способствовали преступлению.
– А если попадется? – тихонько спросила Шер, испуганно глядя по сторонам.
– Можешь быть спокойна, твоим родственникам не придется тебя хоронить, – с улыбкой сказал Неор. – Потому что космическую пыль не хоронят!
Шер медленно сползла в кресло.
– Я сорок лет бился с пиратами и охранял Галактику, служа в этом самом Заслоне, – сказал капитан Унар, печально рассматривая карту. – Вот уж не думал, что когда-нибудь самому придется нелегально проникать за него…

В эту ночь так никто и не сомкнул глаз. Хела, Шер и капитан Унар бродили хмурые, с сомнением на лицах. Зато Неор и Дорг теперь уже вместе прикладывались к баночкам с алкоголем (Хела поражалась, каким образом Неор умудрился на борт такое количество спиртного, и подозревала, что он пополнил запасы в местном баре), постоянно шутили и веселились, и, похоже, уже неплохо ладили.
– И чему радуются, пираты, – ворчал капитан. – Ой, не нравится мне вся эта затея.
– Почему вы постоянно называете их пиратами? – спросила Хела. – Ладно Дорг – он инурец, с ним все ясно. Но Неор-то…
Капитан Унар взял Хелу под локоть и отвел в дальний конец рубки.
– Не будь такой наивной, девочка, – тихо сказал он, косясь на Неора. – Ты посмотри на этого парня. Это же чистой воды инурец! Я бил этих гадов сорок лет и я их насквозь вижу! Чует мое сердце, неспроста он попал на наш корабль…
– Да бросьте вы, капитан. Неор прилетел с нами от самого Орва.
– Все равно, не нравится мне он. И затея вся эта не нравится. Чувствую, плохо это кончится…
Хела взглянула на Неора и только теперь поняла, что капитан Унар отчасти прав. В нем действительно было что-то инурское: темные волосы, смуглая кожа, немного вытянутые острые черты, а главное заносчивый, самоуверенный и с горячим темпераментом. Они даже вели себя с Доргом как-то одинаково…
Утром Хела связалась с начальником космопорта и сообщила, что они покидают планету. Тот к этой новости отнесся равнодушно, сказал лишь, что они могут стартовать в любое удобное время.
– Пора, друзья! – картинно воскликнул Дорг, подражая героям приключенческих фильмов, которым предстоит опасное, но интересное дело.
 «Разница лишь в том, что герои там знают, что они – герои и беспокоится им не о чем, – подумала Хела. – Герои ведь не умирают. В отличие от нас...»
– Итак, по местам! – воскликнул Дорг.
– Вообще-то, я все еще капитан этого корабля, – заметил капитан Унар.
– Ах да, прошу прощения… – Дорг, широко улыбнувшись, любезно отошел он пульта.
– По местам! – сказал капитан Унар, демонстративно заняв место у штурвала.
Вспыхнули экраны кабины, на них возник мигающий красными огнями колодец посадочной шахты. Ждать пришлось не долго. Вскоре снизу показалось огромное тело неуклюжего похожего на огромную бочку транспортного корабля и медленно поплыло вверх. Подождав, пока за транспортником закроется люк, капитан Унар сделал запрос о взлете и, получив подтверждение, махнула рукой: «Ну, удачи нам», и взялся за штурвал. Катер приподнялся, качнулся, задев какую-то бочку у стены.
– Может мне повести? – предложил Неор.
– Сынок, чтобы я доверил кому-то управление своей девочкой… – усмехнулся капитан Унар, выравнивая корабль.
– Но все-таки, я – второй пилот, а за все это время ни разу даже не прикоснулся к штурвалу…
– Во-первых, иди проспись, – презрительно ответил капитан. – А то я не видел, чем вы занимались всю ночь с этим контрабандистом... А во-вторых, вы наняты лишь на тот случай, если я не в состоянии буду добраться до пульта. Но пока эта рука способна держать штурвал, вы к нему не прикоснетесь!
– Вот это речь! Долго готовились? – Неор рухнул в кресло второго пилота и достал еще банку.
Катер выскользнул, наконец, в посадочную шахту и устремился вверх к распахнутому люку, за которым сияло утреннее солнце. Когда он повис над зеленым холмом космопорта, от транспортника в небе осталась лишь небольшая яркая точка.
– За ним, быстро! – воскликнул Дорг. – Если не догоним, другого шанса не будет!
Капитан Унар рванул штурвал, и катер устремился вверх к розовому небосводу. Яркое пятно транспортника начало медленно расти… Но слишком медленно!
– Скорее, ну! – торопил Дорг. – Торопитесь! Ну что вы бережете его? Разгоняйте эту клячу!..
– Это не кляча! – вскричал капитан Унар. – Этот корабль в отличном состоянии! Но нужно сделать скидку на его возраст…
– Если военные поймут, что мы полетели ни к порталу, нам скидку никто не сделает!..
Катер вырвался в открытый космос. Впереди на фоне звездного скопления Заслона транспортник походил на висящий в пустоте серебристый бочонок.
– Слишком далеко! Слишком далеко! – причитал Дорг.
– Капитан, действительно, разве нельзя прибавить скорости? – осторожно спросила Хела.
– Говорю же, это очень старый корабль. Я боюсь разгонять его. Если я дам больше мощности, то он может не выдержать и…
– Патруль!
Голос Дорга прогремел в рубке подобно грому. В наступившей тишине все уставились на радар. В самом верху его висело неповоротливое тело транспортника, в середине – фигурка отчаянно пытавшегося его нагнать их собственного катера, а в нижнем правом углу возникли три небольшие звездочки истребителей.
– Все пропало! – прохныкала Шер.
– Капитан, дайте, я поведу корабль, – решительно сказал Дорг.
– Не прикасаться! – вскричал капитан Унар, вспотевшими от напряжения ладонями еще крепче вцепившись в рукоятки штурвала. – Я не позволю какому-то бандиту касаться управления!..
Истребители описали дугу и сменили курс.
– Ты, твердолобая скотина! – Дорг побагровел от ярости. – Я не намерен подыхать тут из-за какого-то принципиального старикашки! Отдай штурвал, я сказал!
– Убери свои грязные руки!..
Дорг схватил капитана Унара и попытался оттащить от пульта, но тот еще крепче вцепился в штурвал. Катер качнуло, звезды заскользили по экрану, оставляя длинные шлейфы.
– Что вы делаете! – завопила Хела. – Прекратите немедленно!
Доргу удалось, наконец, оттащить капитана от пульта и они покатились по полу. Радар завертелся, бочонок транспортника переместился вбок, а треугольник истребителей стал прямо по курсу. Хела беспомощно смотрела то на приближающийся патруль, то на возящихся на полу Дорга с капитаном, то на штурвал. Она осторожно взялась за болтающиеся рукоятки и попыталась вернуть кораблю прежнее направление.
– Дайте лучше я, – сказал Неор.
Она кивнула и отдала ему штурвал. Корабль тут же вернулся на нужный курс.
– А как же патруль? – жалобно спросила Шер. – По-моему, он стал гораздо ближе…
Пальцы Неора скользнули по пульту, и катер рванул с такой скоростью, что капитан Унар, высунувшись из-под жилистого торса Дорга, завопил:
– Что он делает? Он хочет, чтобы нас разметало по всей Галактике?..
Неор, не слушая его причитаний, продолжал выжимать из катера все больше и больше скорости. Патрули отодвинулись в самый низ радара. Транспортник продолжал расти на экране, но даже когда он заполнил весь обзор, Неор так и не сбросил скорость.
– Останавливайте! – не выдержала Хела. – Мы же разобьемся!
Перед экраном мелькнул серебристый корпус, да так близко, что Хела успела разглядеть сияющие рубиновыми огнями лампочки. Шер вскрикнула и зажмурилась. Катер, описав дугу, скользнул вдоль обшивки транспортника в невероятной близости, и вдруг замер. Шер открыла глаза, словно не веря, что все еще жива. Она взглянула на экран. Впечатление складывалось такое, словно катер сел на транспортник. На самом же деле они летели рядом с ним, но на невообразимо меленьком расстоянии.
– А как же патруль? – вспомнила Хела, взглянув на радар.
Три точки истребителей были уже довольно близко. Они по большой дуге облетали транспортник и вот-вот должны были возникнуть на обзорном экране. Но Неор плавно двинул катер вдоль корпуса корабля, оставляя патруль с той стороны транспортника. Хела облегченно вздохнула, глядя, как истребители, видимо никого не обнаружив, устремились прочь.
– Где ты научился так управлять кораблем? – воскликнул Дорг, поднимаясь с пола.
Они с капитаном Унаром приблизились к пульту, ошарашено глядя на экран, от удивления позабыв о недавней потасовке.
– Довелось как-то послужить в истребительном подразделении А-класса, – без особой скромности сказал Неор.
– А-класс?!.. Да это же элита! – подозрительно заметил капитан Унар. – И как же ты с такой характеристикой оказался списанным в резерв?
– Длинная история…
– Хотелось бы послушать, – капитан пристально уставился на явно-инурский профиль не отрывающего глаз от экрана второго пилота.
– Капитан Унар, разве сейчас это имеет значение? – вмешалась Хела. – У каждого в жизни случаются разные ситуации. А сейчас у нас других забот хватает.
– Вот именно из-за этих забот я и хотел бы знать это именно сейчас. Прежде чем мы залетим в самое пиратское пекло! – настаивал капитан. – Откуда мне знать, быть может, он один из них и специально ведет нас в засаду!..
Неор метнул в него свирепый взгляд, но промолчал.
– Капитан, да что вы такое говорите! – воскликнула Хела.
– Видимо, Неор, капитана Унара смущает ваша инурская внешность, – заметил Дорг. – Хотя, пожалуй, это и есть ответ на его вопрос.
– Вы действительно хотите знать, почему я оказался в резерве, капитан? – Неор резко повернулся. – Так слушайте...
В этот момент раздался толчок.
– О Сорш, что происходит? – вскричал Неор, выравнивая штурвал.
На экране было заметно, что катер начал медленно обгонять транспортник. Снова на встречу выплыла выпуклая часть обшивки и саданула катер по дну.
– Он что, останавливается? – Неор сбросил скорость, стараясь, чтобы катер не вынесло на открытое пространство.
Транспортник, между тем, все больше и больше сбавлял ход, пока, вздрогнув, не замер совсем.
– Может, он сломался? – предположила Шер.
– Очень надеюсь, что нет, – процедил сквозь зубы Дорг. – Потому что в таком случае к нему вышлют ремонтную бригаду. И тогда нам конец.
– А ваш человек не мог подвести? – Хела с тревогой взглянув на Дорга.
Тот нервно дернул плечами.
– Мы сотрудничаем с ним очень-очень давно, ни разу проколов не было. Тем более, контрабанда через Заслон – довольно откатанная схема и никто из офицеров не рискнул бы порушить четко налаженный бизнес. Видимо, тут дело в чем-то другом...
– А если транспортник так и не полетит дальше, что тогда? – спросила Хела. – Есть какой-нибудь запасной план?
– Какой тут запасной?.. – вскричал Дорг. – Схема хоть и откатана, но это все же не туристический рейс! Мы пытаемся нелегально пересечь военный Заслон! Да и сбоев раньше не было…
– И все же, если он не полетит?..
– Без транспортника дальше лететь нельзя. Как только мы появимся на открытом пространстве, даже проплаченные офицеры будут вынуждены открыть по нам огонь. Тут уж на карту становится их собственное положение…
– А если вернуться к порталу?
– Тоже нельзя. Сразу станет ясно, что мы пытались проникнуть за Заслон. Нас собьют как нарушителей.
– Так что же делать?
– Оставаться здесь. Если не окажем сопротивления, в лучшем случае по нам сразу не начнут палить. Тогда можно отделаться всего лишь пятью-десятью годами тюрьмы.
– Я не хочу в тюрьму, – всхлипнула Шер, ткнувшись Хеле в плечо.
– А если попробовать проскочить на полной скорости? – предложил Неор, взглянув на экран, где перед ними висела гигантская вытянутая пирамида крейсера. – Тут осталось-то всего ничего…
Дорг криво усмехнулся и кивнул на радар:
– Поздно. Нас уже встречают.
От ближайших крейсеров отделилось несколько патрульных звеньев и устремилось прямиком к ним.
– Разрази их Сорш! – вскричал Неор. – Я не позволю так просто разделаться с собой!
Он подбежал к пульту управления, скользнул пальцами по кнопкам и рванул штурвал. Катер дернулся и крейсер, сверкающий в лучах инурского солнца, начал быстро расти на экране. На пульте что-то замигало, раздался предупредительный сигнал.
– Этот катер не выдержит такой нагрузки! – вскричал капитан Унар. – Мы взорвемся!
– К тому же и бесполезно, – Дорг покачал головой. – Истребители нас догонят в два щелчка. Это самоубийство! Уж лучше не трепыхаться и оставаться на месте. Целее будем.
И словно в подтверждение его слов по рубке прокатился голос:
– Внимание, говорит капитан третьего звена крейсера «И-58». Я приказываю немедленно остановить корабль, иначе мы вынуждены будем открыть огонь!
– Попробуйте! – прокричал Неор, прибавляя скорости.
Пульт отозвался жалобным писком. На этот раз не только Шер, но и капитан Унар закрыл лицо ладонями. Патрули на радаре устремились наперерез. Снаружи пространство сверкнуло, и катер вздрогнул.
– Они по нам стреляют! – в истерике завопила Шер. – Нас сейчас собьют!
Но Неор будто не слышал. Он вцепился в штурвал, пристально глядя на экран перед собой, где крейсер заполнил почти все пространство.
– Еще чуть-чуть и по нам жахнут из самого крейсера, – заметил Дорг. – Вот тогда нам точно хана!
– Неор, немедленно остановите корабль! – твердо сказала Хела.
Тот не реагировал.
– Неор, я все еще руковожу этой миссией! – она схватила его за руку. – Я приказываю вам подчиниться! Вы меня слышите?
Неор взглянул на нее, их взгляды встретились, и между ними словно проскочил электрический разряд. Наконец он отпустил штурвал, и отошел. Катер еще какое-то время по инерции проплыл в сторону крейсера и остановился. Его тут же окружил рой истребителей.
– Ну что ж… Нас не сбили, это уже удача! – сказал Дорг, меряя шагами рубку.
Пространство над переговорником дрогнуло, и там возник торс коменданта Арока. Хеле стало тошно при виде его жирной улыбки.
– Рад снова приветствовать вас, Хела Гнар! Жаль только, что при таких обстоятельствах…
Хела не ответила, лишь выпрямилась и гордо взглянула ему в глаза.
– Из некоторых источников нам стало известно, что вы не собирались отказываться от этой глупой затеи – побывать за Заслоном, потому я приказал доложить мне, как только вы покинете космопорт, а так же отследить ваш курс, на случай, если вы надумаете все-таки нарушить закон. Но вы должны быть мне еще благодарны, так как любой другой корабль был бы попросту сбит... Но, учитывая ваше положение, я не могу брать на себя такую ответственность – сбить представителя Правительства, а потому вас просто сопроводят к порталу и передадут гражданскому патрулю. И, конечно же, я обязан буду доложить о вашем проступке в Правительство... Думаю, мы с вами больше не увидимся, так что прощайте, Хела Гнар!
Изображение коменданта Арока пропало, но Хела продолжала смотреть на опустевшее пространство объемника.
– Что же теперь будет? – прохныкала Шер.
– Для вас – ничего, – Хела старалась говорить как можно спокойнее, но горечь так и норовила вырваться наружу. – Вы исполняли мои личные приказы, а потому вся ответственность ляжет исключительно на меня. Но меня теперь беспокоит совершенно другое...
Она опустилась в кресло и отвернулась к экрану кабины, чтобы скрыть слезы. Там снова медленно приближалась розовая планета Инур-5, но на этот раз они летели к ней не самостоятельно – их катер тащил буксир, подцепив его механическими лапами. На радаре также виднелась пристроившаяся позади катера вереница конвоя истребителей. «Как преступников каких-то…» – подумала Хела. Но в этот момент ее волновала больше не собственная участь, а судьба инурской девочки, которую им так и не удалось спасти. А, быть может, и не удастся...
– Выходит, ваша миссия теперь отменяется? – словно прочитав ее мысли, спросил Дорг.
– Но что я могу? Вы же сами слышали слова коменданта! – воскликнула Хела и вдруг бросила на него полный презрения взгляд. – Ах, ну да... Если вы беспокоитесь о своем гонораре, Дорг, вы его получите, ведь свою часть работы вы выполнили, как обещали.
Дорг пожал плечами.
– Что ж, тогда я сообщу капитану крейсера, что сделка завершена, а то не хотелось бы подставлять человека, услугами которого, возможно, еще придется пользоваться моим коллегам… – он достал миникомпьютер. – За гонорар отдельное спасибо, да только толку от него в тюрьме?
Хела снова отвернулась к экрану. Теперь над алым диском планеты виднелась голубоватая воронка ведущего обратно к столице портала. Хеле она показалась кошмарной пастью, которая вот-вот проглотит ее навеки. Лучше бы так оно и было, ведь как она сможет жить дальше, перешагнув через главный принцип всей своей жизни – не помочь! И ни какие оправдания и обстоятельства не способны заглушить это.
Буксир разжал, наконец, стальные оковы, и капитан Унар повел катер в портал. Но едва они вынырнули на столичной стороне, над переговорником возникло изображение человека в форме.
– У нас есть специальное предписание сопроводить ваш катер до Представительства ялгов, – жестко объявил офицер и отключился.
Хела с каменным лицом смотрела, как пристраиваются позади катера патрульные машины, туда, где совсем недавно висели истребители.
– Это не справедливо! – не выдержала она, и, вскочив, зашагала по рубке. – Мы всего лишь пытались выполнить свою работу и помочь бедной девочке! А за это нас теперь ведут под конвоем как каких-то преступников!
– Быть может, Советник Ваалг просто объявит служебное взыскание? Ялги ведь милосердны, – попыталась подбодрить ее Шер. – А потом, попозже, мы снова сможем тайком отправиться на Инур...
– Нет, не сможем, – Хела покачала головой. – Вряд ли, конечно, ялги захотят раздувать скандал, чтобы упечь нас в тюрьму. Только представьте новости по объемнику: глава и команда только что открывшегося Центра Милосердия – преступники!.. А потому Хелу Гнар, скорее всего, просто тихонько снимут с должности, поставив крест на ее карьере в сфере Милосердия... И тогда уже ничто не сможет спасти Кину! И это будет хуже тюрьмы!
– Детка, патрули беспокоятся, – напомнил капитан Унар. – Нам лучше подчиниться. Ведь если мы будем протестовать, они снова притащат буксир...
Меньше всего на свете Хеле хотелось появиться у Правительственного Дворца в таком свете. Она сидела, отрешенно глядя на экран. Вот планета заполнила весь обзор, вот они пробили слой облаков, вот заскользили над величественными башнями столичного мегаполиса, вот вдали уже виден шпиль Правительственного Дворца...
– На почте новые сообщения.
Хела вздрогнула, так внезапно вторгся в ее мысли «внутренний голос».
– От кого, Хе? – равнодушно спросила она.
– Первое от Советника Ваалг. Показать?
– Не надо. Я и так знаю его содержание…
Советник Ваалг… А ведь она предупреждала, что не стоит соваться на Инур!
– Второе письмо, от некой Кины…
В веренице мрачных мыслей до Хелы не сразу дошел смысл этих слов, но когда она вдруг поняла, о чем речь, тут же подбежала к компьютеру.
«Здравствуйте, Центр Милосердия, – сказала появившаяся на экране уже знакомая девочка. Она казалась гораздо бледнее и худее, чем прежде, а тощая ручка все также  сжимала какую-то темную коробочку. – Сегодня один дядя, который прилетел с Инура-5, сказал, что видел ваш катерок. Вы приехали за мной, правда? Я буду очень, очень ждать… – изображение девочки исказилось помехами. – Я буду встречать каждый корабль в порту Прана… Я…»
Девочка исчезла.
Хела, больше не в силах сдерживаться упала на стол и позволила себе разрыдаться в полную силу. Она ненавидела себя, свое бессилие, потому что больше ей некого было ненавидеть. Все исполняли свой долг, все были правы: и команда, которая лишь благодаря ей ввязалась в эту авантюру, и этот проклятый конвой патрульных, которые лишь выполняли свой долг, и комендант Арок с Советником Ваалг, которые лишь соблюдали закон, и даже Дорг, который честно помогал ей этот закон преступить. А выходит, что единственные, кто оказался неправ в этой истории: умирающая Кина с осажденной планеты и она – Хела Гнар, которая попыталась ее спасти.
– Если уж мне все равно не избежать конфликта с властями, там можно же хотя бы попытаться помочь этой девочке! – в отчаянии вскричала Хела. – Я бы многое сейчас отдала, лишь бы помочь ей!
– На что же вы готовы ради этого? – с усмешкой спросил Дорг.
– На все! – решительно ответила Хела.
Дорг как-то странно улыбнулся и подошел к пульту. И вдруг до Хелы дошел смысл этой загадочной улыбки, но не успела она открыть рта, как капитан Унар отлетел от штурвала и в следующий миг корабль с огромной скоростью устремился вниз навстречу огромному городу. Не ожидавшие такой выходки патрульные было оторвались, но тут же бросились вдогонку.
– Ну вот, опять... – прохныкала Шер, вставая с пола: катер рванул так внезапно, что даже гравитационные системы не удержали ее, а может она попросту свалилась в обморок.
– Вот это я понимаю веселье! – воскликнул Неор, отправив в рот алкошарик из своей извечной баночки.
– Теперь точно тюрьма, – капитан Унар сел, обхватив голову руками.
– Дорг, вы действительно думаете, что нам удастся уйти от погони на переполненной патрулями планете? – взволнованно воскликнула Хела.
– Нет. Но вы же хотели попытаться…
Она нахмурилась.
– Тогда почему же мы летим вниз? Портал ведь с другой стороны!
– Потому, что в городе они вряд ли попытаются нас сбить!
Над переговорником появилось подрагивающее изображение патрульного офицера, но больше того трясло от ярости.
– Немедленно остановите корабль! – вскричал он. – Статья одна тысяча двести четвертая Правительственного кодекса – сопротивление действиям Правительственных…
– Помогите! – вдруг закричал Неор, выскочив вперед. – Нас захватил в заложники пират! Он угрожает…
Дорг выдернул из кобуры лучемет и со всей силы саданул Неора рукояткой по затылку. Тот рухнул, по полу расползлась бардовая лужица. Капитан Унар рванулся было вперед, но замер, глядя на нацеленный на него ствол.
– Оставайтесь на месте, капитан, – зло рявкнул Дорг.
Даже на небольшой голограмме переговорника было заметно, как расширились глаза у патрульного офицера. Но в следующий миг рубку осветила вспышка, и переговорник потух, зашипев и задымившись.
– Что вы делаете? – вскричала Хела, упав на колени рядом с Неором. – Да как вы смеете!..
– Неор – молодчина, – бросил Дорг, убирая оружие и продавая руку второму пилоту. – Только что он спас ваше честное имя, Хела Гнар, впрочем, как и всей вашей команды.
– Как это?..
– Очень просто, – сказал Неор, поднявшись с пола, держась окровавленной ладонью за голову. – Теперь в Правительстве будут думать, что все это мы делали под угрозой захватившего корабль пирата.
– Постойте, – насторожилась Хела. – Выходит, что теперь, если нас поймают, во всем виноват будет только Дорг? Это же нечестно!
– За меня не беспокойтесь, – ответил Дорг, снова хватаясь за штурвал. – Если нас поймают, мне все равно светит пожизненное – я ведь пират и контрабандист. А так у вас появляется шанс... К тому же, мы же пока не собираемся сдаваться, ведь так?
Катер продолжал падать. Но в рискованной близости от многоярусных городских кварталов он вдруг резко изменил курс и нырнул в поток разнокалиберного транспорта. На экране было заметно, как патрульные машины засуетились над шоссе, но, судя потому, что все они разлетелись в разные стороны, беглецов они потеряли. Катер провалился еще на несколько уровней ниже, неуклюже втиснулся среди металлических тел, едва не задев несколько кораблей, и неторопливо двинулся, с трудом маневрируя в транспортном потоке.
– Проклятые железяки!.. – зло прошипел Дорг. – Как вы летаете по этим дурацким трассам? Это же высший пилотаж!
Движение то останавливалось, то резко набирало скорость, и Шер каждый раз вскрикивала, когда катер в очередной раз успевал остановиться в сантиметровой близости от впередилетящей машины. Несколько раз они и вовсе едва не выскочили с трасы, как раз туда, где у обочины висела припаркованная патрульная машина.
– Дайте сюда штурвал, Дорг, – не выдержал капитан Унар. – Вы управляете кораблем как варвар.
– Еще бы, я привык к простору. В космосе, если тебе кто-то мешает, давишь на гашетку лучевой пушки и превращаешь его в космический мусор.
– Пират! – процедил сквозь зубы капитан, перехватывая штурвал.
– Салдафон, – отозвался Дорг, отходя в сторону.
Время не шло, а ползло. Капитан Унар несколько раз предусмотрительно менял курс, стараясь окончательно запутать следы. Все напряженно вглядывались в экран, ожидая, что вот-вот их обнаружат, и снова начнется погоня. Бывало, какой-нибудь патрульный автомобиль проносился так близко между уровнями трасс, что Хела думала: «Ну, теперь точно все».
– Дорг, дальше-то что делать? – наконец не выдержала Хела. – Не можем же мы кружить тут, пока у нас не кончится топливо?
– А дальше все зависит от вас, Хела, – заметил Дорг. – Вы же командир! Да и к тому же, какой из меня тут советчик? Будь я у себя на Инуре, я бы сказал что делать, а этот мир полностью ваш. Хочу лишь напомнить, что решать нужно быстрее: узнав о том, что посреди столицы Галактики разгуливает инурский террорист, уверяю, Правительство приложит максимум усилий по его поимке.
– Но я ни разу не путешествовала тут в роли преступницы, которую за каждым поворотом караулят патрули! – в отчаянии вскричала Хела.
– Но разве это была не ваша идея? – с усмешкой заметил Дорг.
– А разве это не вы дали деру от патрулей?
– Я лишь подкорректировал ситуацию в связи с вашими же желаниями!
Хела обреченно уронила голову на ладони.
– Ладно, толку теперь гадать кто прав, кто виноват, – наконец сказала она, встав, и принялась мерить рубку шагами. – Давайте для начала разберемся с нашими целями, и тогда станет ясно, как поступить. Итак, нам нужно каким-то образом попасть на Инур-2. Понятно, о пересечении Заслона теперь и речи быть не может... Значит, остается гиперпрыжок! Дорг, какой регион находится ближе всего к Инурскому?
– Ллдар. Его контролируют ялги.
– Что нам потребуется для прыжка?
– Я уже вам как-то говорил: недельный запас провизии, топлива под завязку, ну и гипердвигатель конечно. В принципе, все это я могу устроить, если нам удастся попасть на Ллдар – там есть контрабандистские базы. Были бы деньги...
– Деньги будут, – твердо перебила Хела, и с сомнением добавила. – У меня есть кое-какие сбережения: последние несколько лет я откладывала – работала в таких местах, где некуда было тратить зарплату. Надеюсь, хватит...
Она замолкла, перехватив насмешливый взгляд Дорга.
– Ладно. Если что, я добавлю из своих, – снисходительно подмигнул тот. – Тем более, всегда можно потребовать компенсацию на Инуре-2...
– Какой же вы все-таки!.. – возмутилась Хела. – Я стараюсь спасти девочку – вашу, между прочим, соотечественницу, а вы только и думаете, что о деньгах...
– Да что ты хочешь от этого пирата, детка? – хмыкнул капитан Унар.
– Так, попрошу без оскорблений, а то будете добираться на Инур самостоятельно!
Хела закусила губу.
– Значит, у нас сейчас главная задача – выбраться из столицы? – примирительно спросила она, но все еще обиженно глядя на Дорга.
– Именно.
– Но покинуть Орв мы сможем только через порталы. Патрули об этом, конечно же, знают и, само собой, около них нас и будут ждать. Уверена, посты уже усилены и проверяют каждый покидающий планету корабль. Даже если нам и удастся проскочить на скорости, что маловероятно при таких пробках, они тут же передадут наши данные на Ллдар и нас перехватят там.
– Вот видите, я же говорил, что вы лучше знаете свой мир, – воскликнул Дорг. – Хотя, честно сказать, не очень-то мощная система безопасности. Если бы военные на Заслоне работали как ваши патрули, контрабандисты и пираты разгуливали бы по системе как туристы.
– Они здесь для того, чтобы ловить нарушителей правил движения и угонщиков, а вовсе не...
– А вовсе не проникшего в столицу пирата, да еще и на Правительственном корабле, так? – закончил за нее Дорг. – Эх, ладно. Итак, нам нужно каким-то образом миновать патруль у портала. Какие будут предложения?
В рубке повисла тишина.
– А разве патрульные смогут тщательно проверять каждый влетающий в портал корабль при таком-то потоке? – наконец нарушила молчание Хела.
– Вряд-ли, – отозвался Неор. – Скорее всего, они будут проверять лишь корабельные коды... Да, точно! Хела права! – Неор аж подскочил в кресле. – Все просто – нам лишь нужно каким-то образом сменить корабельный код!
– И кто же сможет это сделать? Ты? – хмыкнул капитан.
– Да уж, чтобы такое провернуть, нужен как минимум специалист по угонам! – согласилась Хела.
– Ну, среди преступников хватает специалистов. Можно попробовать поискать в дешевых забегаловках. Ни у кого нет знакомых в криминальном мире?
Все посмотрели на Неора как на безумца. Но, вдруг поняли, что он не шутит.
– Ты предлагаешь Центру Милосердия заключить сделку с бандитами? – возмутилась Хела.
– Ни вы ли не далее как вчера договаривались с контрабандистом?
Хела опустила голову.
– И все же, как вы себе это представляете? Мы ввалимся в какой-нибудь кабак и прокричим: «Эй, кто-нибудь из вас имеет опыт угона машин?» В лучшем случае мы успеем удрать до того, как приедут патрульные.
– Если у вас есть предложения получше, с удовольствием выслушаю, – Неор сел в кресло, достав очередную баночку спиртного.
– Советую сильно не тянуть, а то мы все-таки рухнем на город с пустыми топливными баками, – напомнил капитан Унар.
– Ну, у меня есть старый приятель на Орве, который как раз занимался перешивкой корабельных кодов... – робко заметила Шер.
– У тебя?!.. – чуть ли ни в голос воскликнули все.
– Откуда такие сомнительные знакомства? – поразилась Хела.
– Так... ошибка молодости, – Шер пожала плечами, густо покраснев.
– Пираты! Сплошные пираты! – проворчал капитан Унар. – И это моя команда!


25 дней до возвращения

Над Центральной частью планеты Орв наступила ночь, а катер Центра Милосердия продолжал петлять в лабиринте воздушных шоссе. Чем больше сгущались сумерки, тем меньше становилось движение вокруг, и Хела с ужасом думала о том, что вскоре машин станет так мало, что патрули без труда обнаружат их корабль.
– Ну, так что, Шер, куда летим-то?
– Я пока не знаю! – обреченно воскликнула та, напряженно копаясь в собственном переговорнике.
По экрану перед Шер полз длинный список, заглянув в который через ее плечо, Хела поняла, в чем загвоздка. Это оказалась вереница из фраз, типа: «Рик С», «Зануда», «Мама Ненормального», «Ненормальный», «Лапочка», «Друг Мрачного»…
– Как ты в этом разбираешься? – поразилась Хела.
Та виновато пожала плечами. Видимо ответ на этот вопрос пришлось бы искать в подобной же веренице ее мыслей.
– Ну, давай, милая, – воскликнул капитан Унар. – Наши жизни в твоих руках…
Но пока что в руках у нее был лишь небольшой приборчик, по экрану которого полз бесконечный-прибесконечный список, и решение этой задачки вряд ли поддавалось законам логики.
– А ты не помнишь хотя бы, где он живет? – не выдержал Неор.
– Везде, – ответила Шер, не отрывая напряженного взгляда от экранчика.
– Как это везде? У него что, нет дома?
– Есть.
– Так хотя бы, в каком районе города он находится?
– В последний раз он был на северо-западе Центрального материка…
– Что значит в последний раз?..
– Все, поняла! – вдруг вскричала Шер.
И вдруг лицо ее стало серым, словно обшивка корабля. Теперь она задумчиво смотрела на экран, на котором светилась одна единственная надпись: «Падающая звезда».
– Шер! – Хела тронула ее за руку. – Шер, с тобой все в порядке?
– Знаете… – вымолвила та. – Наверное, я не хочу… Пожалуйста, давайте поищем другой выход…
– Что значит другой? – воскликнул капитан Унар, выворачивая штурвал, завидев вдали очертания патрульного корабля. – Шер, детка, корабль не может вечно кружить над городом. Если нас не сцапает патруль, то рано или поздно нам все-таки придется куда-нибудь сесть. И тогда – конец…
– Но, я не могу… – с мольбой прошептала Шер, и на щеке ее появилась влажная дорожка. – Правда, не могу.
– Ладно, – наконец сказала Хела. – Не стоит. Другой выход, так другой. Итак, какие будут предложения?
– Нет, подождите, – Шер быстро вытерла щеки. – Я сейчас…
Команда терпеливо ждала, пока Шер вернется из каюты. Наконец та появилась в дверях. Вид у нее был одновременно грустным и восторженным.
– Юго-восток. Район Рекнар. Там с нами свяжутся.
Для более быстрого перелета по мегаполису планетарного масштаба по всем районам были разбросаны порталы, в которые упирались воздушные трассы. Но чтобы избежать встреч с патрулями, беглецам пришлось весь путь проделать своим ходом, который, благодаря воздушным пробкам и множествам запутывающих следы маневрам растянулся на долгие часы. Под днищем корабля тянулся бесконечный город, который не прекращался даже над поверхностью моря – все оно было утыкано рукотворными островами, из которых торчали высоченные мачты домов. Так как они двигались навстречу солнцу, очень скоро впереди замерцал рассвет. Движение на трассе стало вновь оживленным – люди спешили на работу.
– Подумать только, сколько людей! – сказал Дорг, рассматривая городской пейзаж внизу. – Тут, наверное, только в одном доме живет все население Инура-5. Мы летим уже три с половиной часа, а я ни разу не видел хотя бы намека на поле или завод. Те открытые пространства, что мелькали внизу, были либо парками, либо облагороженными реками или утыканными искусственными островами морями-океанами, а остальное все дома, дома, дома... А ведь планета такого масштаба должна быть очень прожорлива!
– Орв не жилая планета, – возразила Хела. – Все что ты видишь внизу, это не дома, а административные здания разбросанных по всей Галактике предприятий и развлекательные центры. Это столица. Тут люди днем работают, ночью – развлекаются, а живут они совершенно в ином месте. И каждый день они бесконечным потоком мчаться сюда через порталы из своих жилых планет со всех уголков Галактики. Потому вы здесь и не увидите ни полей, ни заводов. Это – планета-офис. А обеспечивают ее планеты-заводы, планеты-шахты, планеты-фермы, планеты-генераторы...
– Забавно. Я всю жизнь прожил на планете, где каждый город одновременно дом, завод, ферма и офис, – заметил Дорг. – А тут: планеты-шахты, планеты-заводы, планеты-фермы, планеты-тюрьмы, планеты-свалки… Напоминает органы огромного существа. Ест это существо то, что поступит из сельскохозяйственных желудков, питание это по многочисленным артериям-порталам гоняют вместо крови корабли, которые вырабатывают органы-заводы, отходы отправляются на планеты-почки, а все это приводит в действие планета-мозг. А ведь стоит отсечь какую-нибудь даже мало-мальски значимую часть и организму – смерть!
– Хотел бы я увидеть того, кто способен отсечь целую планету, – усмехнулся капитан Унар. – Это явно не по зубам инурскому пирату-одиночке…
– Но мне интересно даже другое, – продолжал Дорг, не обратив внимания на реплику капитана. – Выходит, как и любое живое существо, этот организм тоже способен мыслить, принимать решения, мечтать... Как вы думаете, Хела, чем думает этот ваш мир?
– Ну, наверное, его жителями…
– То есть, общее мнение всех жителей и есть мысли этого Галактического существа?
– Но ведь не все люди думают одинаково…
– Согласитесь, мало кто берет в расчет мелкие отклонения отдельных индивидов, – отмахнулся Дорг. – Во главе ведь все равно стоит то мнение и мысли, которые принимает большинство?
Хела пожала плечами и кивнула.
– А, как известно, люди доверяют тому, что видят, слышат, чувствуют. Потому что, то чего мы не видим и не слышим, для нас как бы не существует…
– Ну, возможно…
– Выходит, если найти у любого существа органы чувств, можно завладеть его мыслями, даже будь он Галактического масштаба! А если его лишить этих глаз, ушей, языка – оно ослепнет, оглохнет, потеряет вкус…
– Дорг, да вы философ! – улыбнулась Хела.
– А, по-моему, наш проводник – обычный инурский варвар, который не может мыслить галактическими масштабами и все упрощает до своего недалекого уровня, – проворчал капитан Унар. – Это же надо, такое выдумать: государство – живое существо…

– Ну вот, мы над Рекнаром! – объявил капитан Унар. – Что дальше?
В лучах рассветного солнца внизу простирался все тот же городской пейзаж – касающиеся облаков дома и сплетающиеся между ними платформы, с раскинувшимися по ним паркам, магазинам, театрам, офисам... Все выглядело величественно и прекрасно, хотя Хеле порой казалось, что есть в этом величии какой-то перебор: когда красоты и роскоши слишком много, она становится какой-то приторной, сливается в одну разляпистую картинку, что сложно отделить одну красоту от другой. Но, таков их прекрасный мир!
Шер потянулась за переговорником, чтобы связаться со своим таинственным знакомым.
– Сказали ждать, – наконец сказала она.
– И сколько мы можем тут висеть у всех на виду? – возмутился капитан Унар. – Может нам лучше остаться на шоссе... Что такое!..
Катер вдруг вздрогнул, и он медленно пошел на снижение.
– Что происходит? – вскричал капитан, пальцы его забегали по приборам. – Клянусь, я ничего не делал!
– Мы что, падаем? – встревожилась Хела.
– Внимание! Не стоит беспокоиться, – прокатился по рубке мужской голос. – Ваш корабль временно находится в моей власти, и вскоре автоматическая система посадит его куда следует. Пару минут терпения, пожалуйста…
– Как он это сделал? – воскликнул капитан, беспомощно дергая ставший вдруг непослушным штурвал.
– Технический гений, – грустно отозвалась Шер. – Он о кораблях знает практически все.
– Да уж, были б у патрулей такие специалисты, не долго нам кружить над городом, – заметил Дорг.
Мимо проплыли шпили зданий, затем ярусы с магазинами и офисами, посадочные площадки и переполненные людьми тротуары. Катер продолжал снижаться. Обитаемые платформы закончились и теперь их окружали мрачные серые стены с убегающими вниз рядами светлых окошек, которые сливались вдали в сплошные яркие полоски. Когда закончились и окошки, а со всех сторон их обступили голые серые стены, теряющиеся внизу черной пропастью, капитан Унар не выдержал:
– Куда он нас ведет? Это же промышленная часть! Тут нет ничего, кроме кислородных биоуровней, конденсаторов, подстанций и обслуживающих их роботов…
– Честно говоря, я никогда раньше даже не задумывалась, что находится в нижней части города, – задумчиво сказала Хела.
– Да мало кто задумывается, – кивнул Неор.
В этот момент откуда-то сбоку в экран ударил поток яркого света. И тут же, едва не задев обшивку, через катер перелетела группа каких-то небольших аппаратов и на большой скорости скрылась за углом ближайшего дома.
– Это еще кто? – изумилась Хела.
– Ралки, – со знанием дела ответила Шер. – Лихачи на аэроциклах. Это их места.
И Хела заметила, что в ее глазах появился загадочный блеск.
Снижение продолжалось. Внизу в кромешной темноте уже стали различимы очертания дна, каких-то мрачных построек, а посреди открытой площадки между домами возвышалось необычное сооружение, напоминающее по форме гигантскую ракушку. Катер на какое-то время завис над ней, и вдруг в теле ракушки сверкнула полоска света, словно изнутри ее прожгло лучом, и посреди черного корпуса распахнулся огромный люк.
– Да это же… корабль!
Корабль-ракушка раз в пять превосходил размерами их собственный. Люк свободно пропустил их внутрь и тут же сомкнулся, отрезав от города. Катер опустился посреди небольшого тускло освещенного ангара и замер.
– Это еще кто такие? – воскликнул капитан Унар, всматриваясь в экран.
Снаружи вдоль стен стояли с десяток людей в черных обтягивающих блестящих костюмах и, опираясь на небольшие аэроциклы, с любопытством разглядывали их катер.
– А это, собственно, и есть ралки, – воскликнула Шер, торопясь к опустившемуся трапу. – Возможно даже те самые, которых мы недавно повстречали!
Остальная команда осторожно двинулись следом за медсестрой.
– Кроха! Какими судьбами! – воскликнул огромный лысый парень, спрыгивая с сидения аэроцикла, и окинул Шер с ног до головы веселым взглядом. – Отлично выглядишь! Прям вся такая модная…
– Привет, Зог, – воскликнула Шер, словно ствол огромного дерева обнимая парня. – Ты тоже ничего…
– Смотрите, кто пожаловал! – воскликнула какая-то девица в таком же черном наряде, как и все. – Кроха-Шер снова решила спуститься на самое дно нашей славной цивилизации!
– Лана, ты была занудой, ей и осталась, – улыбнулась Шер. – Не такое уж это и дно!
Замершая у трапа команда с любопытством наблюдала за этой странной встречей.
– А наша Шер не такая уж и разнеженная кукла, какой кажется с первого взгляда… – шепнул Хеле Неор. – Кто бы мог подумать, что она водит подобные знакомства…
– А-а-а! – прокатился рев по ангару. – Кого я вижу! Это же Шер, собственной персоной!
И в следующий миг Шер взлетела над землей в объятиях бородатого заросшего парня.
– Я тоже безумно рада, Рик! Можешь поставить меня …
– Кстати, помнишь, я все мечтал о ралке с нарожским движком? – продолжал парень, возвращая Шер на пол. – Мне удалось-таки его спереть! Хочешь прокатится на моем новом летающем друге? После такого полета ты бросишь своего тихоню Мерка и точно будешь моей!..
– В другой раз, Рик, – ответила Шер, одергивая платье. – Кстати, а где же сам Мерк? Мне он просто необходим…
– Да неужели? – раздался голос. – Ловлю тебя на слове, Шер!..
Неподалеку в распахнутой двери возник небольшого роста парень с длинными пепельными волосами.
– Ну что, здравствуй, любимая! – он шагнул на встречу, распахнув объятия.
– Я тебе не любимая, – нахмурилась Шер, отступая.
– Нет уж, как раз мне ты – любимая. Мне-то это лучше знать, – усмехнулся парень. – Возможно, я для тебя больше не таков… Хотя сомневаюсь…
– Слушай, Мерк, я думала, мы с тобой договорились! Не хочешь мне помогать, нужно было сразу сказать. А если это был просто способ заманить меня сюда…
Шер демонстративно повернулась к трапу.
– Ладно, не дуйся. Я обещал, помочь, значит сделаю. Твои знакомые могут войти.
Мерк, не отрывая взгляда от Шер, отступил в сторону, пропуская команду в двери. За ними оказалась просторная корабельная рубка, но обстановка в ней была холостяцки-домашняя. Окна заменяли включенные экраны кабины, за которыми простирался темный мрачный промышленный пейзаж. Под экранами стояли несколько горшков с увядшими цветами. По всему помещению валялись вещи, на пульте громоздились остатки еды и пустые баночки из-под алкошариков, а прямо посреди комнаты возвышался потертый серый аэроцикл.
– Падающая звезда! – воскликнула Шер, подбежав к нему, и нежно погладила по обшарпанному корпусу. Но, заметив, что Мерк наблюдает за ней, тут же отступила в сторону.
– Необычное у вас жилище, – заметил капитан Унар, осматривая рубку. – Транспортник. «КЛ-452», если я не ошибаюсь?
– Я купил его по дешевке, как раз в тот момент, когда его списывала на свалку одна торговая корпорация, – сказал Мерк, усевшись в кресло пилота. – Это была груда металлолома, но, как выяснилось, при определенном обращении ее снова можно было заставить летать. Зато лучшего жилища не придумать. Надоест здесь, полечу в другое место... Благо, с тех пор как цивилизация полностью переселилась на верхние ярусы городов, внизу осталось немало заброшенных посадочных площадок.
– Да уж, странный образ жизни, – сказал капитан.
– Зато ничего нигде не держит. И почти никто...
– Ой, Шер, неужели это ты! – воскликнула Хела, заметив на полке у стены небольшую голограмку – на аэроцикле восседал Мерк с растрепанными ветром волосами, а позади его обнимала Шер, прижавшись лицом к плечу. Рядом с голограммой лежал маленький черный блестящий шлем.
– Давайте поскорее закончим с этим, – раздраженно воскликнула Шер, загораживая картинку спиной.
– Скорее так скорее... – Мерк улыбнулся и уселся за компьютер. – Пока вы сюда летели, я тут кое-что выяснил. В ориентировках патрулей вы проходите как преступники категории «А», то есть – особо опасны. А еще там было сказано, что экипаж взят в заложники и на борту присутствует инурский террорист, – его насмешливый взгляд скользнул по лицам и остановился на Дорге и Неоре, но, перехватив суровый взгляд Шер, тут же вернулся к компьютеру.
– Мы не преступники... – начала Хела.
– Преступники или нет... В принципе, это не имеет никакого значения, – сказал Мерк. – Лично я не знаю ни одного человека, который хоть раз в жизни не преступил эту чушь, называемую Законом. Я знаю лишь одно: пока ты не под прицелом лучемета, у тебя все в порядке!
– Шер говорила, что вы можете сменить корабельный код…
– Это Шер говорила? – Мерк насмешливо взглянув на медсестру. – А она не говорила, что и сама кое-чего умеет?.. Если, конечно, в цивилизованном мире не постаралась поскорее забыть подобный опыт. Мы с Шер в свое время стянули столько аэроциклов, что в мире нет, наверное, моделей, на которых не сидела ее изящная попка…
Хела удивленно взглянула на подругу. Лицо у Шер стало пунцовым.
– Мерк, может, хватит, а? – вспыхнула та. – Еще одно слово и…
– Значит, вы хотите сменить код корабля, – как ни в чем не бывало продолжал Мерк. Хела кивнула. – И это вам нужно для того, чтобы через портал покинуть планету?
– Дело в том, что одной маленькой девочке нужна помощь... – начала объяснять Хела, но Мерк поднял руку.
– Я не спрашиваю для чего, а лишь излагаю факт. Все мы тут не Милосердный Яин во плоти... Итак, проникновение через портал! Но тогда вам не обойтись простой сменой корабельного кода. Я полагаю, Шер именно поэтому засомневалась и не стала сама копаться в электронных мозгах вашего корабля, а решила обратиться ко мне.
– Как это... – растерялась Хела. – Я думала, патрули отслеживают корабли именно по коду...
– Если бы вы просто угнали машину и собирались кататься на ней по планете, действительно, достаточно было бы сменить опознавательный код, вбив вместо него какую-нибудь вымышленную белиберду. И вероятность, что кто-то найдет машину в этом стальном потоке, который круглые сутки проносится над столицей, сводится к нулю. Особенно если ее перекрасить и продать в другой район планеты. Но речь-то идет именно о пересечении планетарного портала, около которого постоянно дежурят патрульные станции, да еще и при ваших обстоятельствах. Я проверил: на патрульных станциях у планетарных порталов корабли сейчас проходят двойную проверку: код корабля сверяется с моделью, цветом и данными владельца корабля. Это очень сильно тормозит пропускную систему, но, видимо, у патрульных жесткие предписания. Это не просто плановый рейд по отлову угонщиков. Видимо кто-то очень сильно желает помешать вам покинуть планету.
– Что же тогда делать? Выходит, мы зря слюда летели? – в отчаянии воскликнула Хела.
– Почему бы вам просто не отсидеться где-нибудь, пока не уляжется суета? Через пару недель проскочить портал будет гораздо проще, чем сейчас…
– У нас нет пары недель! – оборвала Хела.
– В таком случае, вам нужен другой корабль.
– Это мы могли бы и без вас сообразить, – холодно сказал Неор. – Стали бы мы обращаться к вам, если бы могли найти другой корабль?
– Зато я могу … – улыбнулся Мерк и взглянул на Шер. – Ты ведь за этим сюда пришла, любимая?

Хела вздрогнула и проснулась, с удивлением посмотрела по сторонам. Неподалеку в креслах дремали капитан Унар, Дорг и Неор. Шер в комнате не было. Поднявшись, Хела взглянула в экран-окошко, но увидела лишь все тот же скрытый в полумраке промышленный пейзаж и какие-то сооружения, похожие на выстроенные из чего попала домики. Солнце практически не проникало на самое дно цивилизованного мира, и все же но алому оттенку неба, что виднелось далеко-далеко вверху между домами, словно в конце чудовищного тоннеля, она поняла, что уже вечер. Выходит, она проспала в кресле практически весь день! Видимо, предыдущие события так утомили ее, что она и сама не заметила, как отключились. «Интересно, что там тавриться наверху, – подумала она. – Мир, наверное, с ума сходит, зная, что по столице разгуливает инурский пират...»
– Очень кстати, что вы проснулись, – сказал Мерк, который все в так же сидел за компьютером. Ей даже стало как-то неловко от того, что он работал все то время, что она спала. –  Я как раз только что закончил просматривать варианты и подобрал-таки три более-менее подходящих корабля. Дайте мне еще полчаса, и я вам их представлю, так сказать, на конкурс «Какой корабль лучше всего стащить».
– Конечно работайте, не буду отвлекать, – сказала Хела и тут вспомнила, о чем недавно думала. – Кстати, Мерк, у вас есть объемник? Хочу посмотреть последние новости.
– Конечно! – бросил тот, не оборачиваясь. – Самая современная модель. Полный эффект присутствия: звук, запах, ощущения. Правда, я его сам собрал... Вон та дверь, что справа от вас.
Хела вошла в указанную комнату и оторопела. В ее центре стояло странное сооружение, сплошь состоящее из проводов, каких-то линз, кнопок и электронных плат. По углам комнаты из комков проводов на нее пялились три проектора.
– Нажмите красную кнопку и больше ничего не трогайте, а то током долбануть может, – раздался голос Мерка, который, видимо, услышал ее негодующий возглас.
Хела, даже не подозревавшая, как эти чудеса техники выглядят без пластиковых «одежек», с опаской приблизилась к прибору. Ее палец осторожно коснулся кнопки и тут же отдернулся, словно его вот-вот укусят. Комната наполнилась радужным сиянием и приятным запахом. Действительно, если откинуть внешний вид, это тот объемник самый совершенным из тех, что ей приходилось видеть. И самый опасный.
– Хе, найди, пожалуйста, свежие новости с нашим участием. Ну, ты понимаешь, о чем я... – попросила она «внутренний голос», больше не рискуя приближаться к этому загадочному устройству.
– О проникновении пиратов в столицу ничего нет, – отозвался тот.
– Как! Совсем?! – изумилась Хела.
– Совсем.
– Этого не может быть! В мирную Галактику проник пират, его ловят, а в новостях об этом ни слова!?..
– Тут есть одна новость, близкая к нашему случаю...
– Так давай скорее!
В центре комнаты возникла привычная заставка «Правительственных новостей»: растущий из пола шпиль башни. Отгремел гимн «Наш лучший мир. Наш красочный и справедливый мир...» И вот посреди комнаты возник мужчина в оранжевой куртке.
«Здравствуйте, в эфире Правительственные Новости, и с вами снова Тач Кенор – специальный корреспондент по Инурскому региону».
Изображение ведущего сменилось видом Заслона и движущейся ему на встречу яркой точки. Хеле стало не по себе.
«Вчера слаженными действиями Правительственных войск была пресечена дерзкая попытка проникновения пиратских контрабандистов за Заслон», – звучал голос ведущего.
От крейсеров Заслона, между тем, отделилось несколько звеньев истребителей, и устремились точке наперерез. Ракурс трансляции изменился, теперь видимо шла съемка с одного из истребителей. Прямо по его курсу быстро рос парящий в пространстве предмет, который постепенно обретал форму космического корабля.
– Это же... – Хела аж задохнулась от негодования. – Это же наш катер!..
«В результате вооруженного столкновения с пиратами военные подразделения Правительственных войск проявили выдержку и доблесть, за что майор Лорин и капитан Граг были представлены к наградам. Рискуя жизнью, им удалось перехватить мчащееся на полной скорости отстреливающееся пиратское судно...»
Истребители в объемнике сделали несколько залпов по катеру и тот остановился. Следующая картинка показывала как буксир цепляет обездвиженный. Панорама медленно смещалась, и когда в обзоре вот-вот должен был появиться нос катера с гербом Центра Милосердия, камеры переключились на Заслон и пролетающее на его фоне звено истребителей.
«Мы попросили прокомментировать ситуацию коменданта Инурского региона Арока».
Изображение космоса сменилось видом резиденции коменданта на Инуре-5 и тучной фигурой самого Арока.
«Это дерзкое проникновение в очередной раз доказывает, какая опасность грозит Галактике со стороны инурских пиратов, – сказал комендант. – И лишь благодаря Заслону и профессиональным действиям наших военных нам удается сдерживать этот варварский народ. Но вы видите сами – с каждым днем атаки пиратов становятся все более дерзкими и опасными. Только представьте себе, что случиться, если в очередной раз ваши защитники не справятся! Да, на этот раз нам снова удалось  пресечь столь опасное проникновение, но я вынужден буду направить рапорт Правительству Галактики, которые, видимо, недооценивают серьезность инурской угрозы. Я настаиваю на выделении дополнительных средств  на усиление Заслона и надеюсь, что население Галактики меня поддержит».
«Спасибо! А наш канал, в свою очередь, на улицах столицы попытался выяснить, как относятся граждане Галактики к ситуации в Инурском регионе...»
Изображение сменилось видом кишащего людьми города.
«Здравствуйте, – обратился ведущий к молоденькой девушке. – Можно задать вам вопрос? Как вы относитесь к участившимся атакам пиратов в Инурском регионе?»
«Я думаю, Правительству следовало бы придавать больше значения безопасности своих граждан, – ответила та. – Это разве мыслимо – пиратские контрабандисты проникают за Заслон! А что если завра инурцы начнут разгуливать по улицам столицы?..»
«Я давно говорила, гнать нужно этих инурцев из Галактики!» – прокричала остановленная женщина.
«Конечно же, нам не нравится накалившаяся обстановка на Инуре, – сказал мужчина с двумя детишками на руках. – Я исправно плачу налоги, так почему же Правительство не выполнит свои обязательства и не избавит от опасности мою семью?»
Улица исчезла, а рядом с ведущим возникло три столбца с цифрами: высокий красный, маленький зеленый и еще меньше – серый.
«Итак, опрос показал, что восемьдесят процентов граждан считают, что Правительство должно усилить инурский Заслон. Пятнадцать процентов высказывают мнение, что войскам следует нанести удар по пиратам немедленно и раз и навсегда решить Инурский вопрос. Пять процентов воздержались...»
Хела выключила объемник. Губы ее дрожали. Она кое как вынула из кармана переговорник и стала нервно набирать номер. Но в тот момент, когда ее палец готов был нажать кнопку вызова, руку ее перехватила крепкая ладонь Дорга.
– А вот этого не советую, – сказал он с назидательной улыбкой.
– Но как они могут! – срывающимся голосом воскликнула Хела, пытаясь перехватить переговорник другой рукой. – Это же все ложь! Гнусная неправда!..
– Скажите, разве в данный момент это так важно?
– Конечно! Это же был наш корабль! Никакой ни пиратский!..
– Ну, отнеситесь к этому с юмором, – улыбнулся Дорг. – Ведь сами-то мы знаем, что это не так. И вообще, вам что важнее, выдать всех нас, попытавшись добиться правды от военных, или благополучно добраться до Инура и помочь больной девочке?
Хела уронила переговорник и села в кресло, закрыв лицо руками.
– Я пришел сказать, что у Мерка все готово. Мы только вас ждем, – на пороге Дорг обернулся. – И советую держать себя в руках, Хела, и не делать глупостей.
Он вышел. Хела осталась сидеть, все также закрыв лицо руками.
– Но, как так можно?! – прохныкала она. – Как можно скрывать от людей правду, какой бы она ни была?! Ведь информационщики должны знать, что происходило на самом деле. Что все это ложь! Тем более, у нас были далеко не преступные причины проникнуть за Заслон!
Взгляд ее снова остановился на валяющемся неподалеку переговорнике. Она схватила его и с остервенением начала снова давить на клавиши. Но от волнения у нее ни как не получалось найти нужный номер.
– Соединить с Лау? – осторожно предложил «внутренний голос».
– Да!
– Но Дорг ведь сказал...
– Мне плевать, кто что говорит!.. – она резко надвинула на глаза очки. – Привет Лау.
– Хела! – Лау даже запрыгала от восторга. – Ну и как ощущать себя заложницей в руках пирата?
– Так ты все знаешь?!
– Конечно. Мы всей редакцией с интересом смотрели Патрульную хронику, как твой корабль пытался прорваться за Заслон. Вот это приключение!.. А как вы удрали от патруля на Орве... Тут любой триллер отдыхает!
– Но ведь я только что видела в новостях, как наш катер выдали за пиратский!..
– Конечно. А чего ты еще ожидала увидеть? Как за Заслон пытается прорваться катер Представителя Правительства? – хихикнула Лау. – Зато патрули панорамку отсняли просто отличную! Не пропадать же хорошему материалу... И вообще, что это за история с пиратом на борту?
– Так... Просто один человек согласился нам помочь, – Хела все еще не могла придти в себя от шока. – Мы всего лишь хотели спасти умирающего ребенка!
– Да-да, я помню, ты что-то такое рассказывала мне тогда в баре...
– Но почему в новостях нет ни одного упоминания о том, что по Орву разгуливает инурский пират?
– Патрульные сказали, что не хотят баламутить народ. Действительно, к чему лишняя паника?.. Хотя, мне кажется, на самом деле они не хотят придать огласке тот факт, что у них из-под самого носа посреди столицы удрал террорист...
Лау снова хихикнула, но Хеле было не до смеха.
– Погоди, Лау. То есть, по столице разгуливает бандит, способный в любой момент взорвать что-нибудь или перебить кучу мирных жителей, а патрули просто не хотят баламутить народ?..
Лау пожала плечами.
– Ну а вы-то почему молчите?
– Мы-то тут причем?
– Разве не ваш долг – информационщиков, предупредить людей, чтобы были осторожнее? Например, посоветовать не выходить без надобности из домов или еще чего... А вместо этого вы заботитесь о репутации патруля, прошляпившего преступника?
– Но ведь ты сама говоришь, что никакого пирата нет и что все в порядке...
– Это я знаю, что в порядке. Знаешь теперь и ты. А Правительство, военные, информационщики... Они-то уверенны, что пират есть! И они даже не пытаются оповестить население о том, насколько опасно ходить по улицам!
– Слушай, Хела, я другого не могу понять, – воскликнула Лау. – Ты же ведь сейчас на себя наговариваешь! Ведь если мы забьем тревогу, тебе самой будет от этого только хуже!..
– Плевать на меня! – вскричала Хела. – Безопасность населения целой планеты куда важнее! Я просто теперь думаю о том, что раз вы молчите сейчас, значит, раньше были и другие подобные случаи, и будут впредь! А потом удивляемся, почему у нас ни с того ни сего бомбы взрываются в общественных местах!..
– Но что я-то могу сделать?
– Ты что можешь? Но ведь ты – информационщик! Ты как раз тот человек, который и «несет людям правду»! И ты сама могла бы рассказать ее людям? Вот, я – Хела Гнар, заложник с захваченного корабля, даю тебе эксклюзивное интервью о том, что произошло на самом деле...
Лау замялась.
– Вряд ли наш редактор выпустит это в эфир...
– Почему? Разве вам не нужны эксклюзивные факты?
– Факты-то нужны но... В общем, патрули не одобрят такого материала!
– Причем здесь патрули? Ваш канал ведь не подчиняется им.
– Знаешь, подчиняется – не подчиняется... Но ради одной новости портить отношение с такой серьезной, к тому же, государственной, службой попросту глупо! Ведь в будущем они просто откажутся с нами сотрудничать: начнут сливать информацию нашим конкурентам, а нам – только самый отстой! Ты не представляешь, чего стоит наладить с ними хорошие отношения...
– То есть, хорошие отношения с источником информации гораздо важнее правдивости самой информации?
– Ситуации всякие бывают...
– А если ваши источники начнут всегда давать вам искаженные факты по каким-либо своим причинам, вы все равно будете стараться сохранить отношения, и станете пихать в эфир заведомую ложь, даже не попытавшись проверить ее правдивость?
– Ты ведь не знаешь специфики нашей работы!..
– Скажи, вы – информационщики, уважаете вашу аудиторию? – сухо оборвала Хела.
– Ну... Конечно!
– А насколько вы ее уважаете? Настолько, что люди должны принимать то, что вы им покажете, или наоборот – вы должны показывать то, что люди хотят увидеть?
– Но ведь именно мы решаем, что сейчас актуально, а что нет.
– Думаешь? А тебе не кажется, что должно быть наоборот? Что как раз люди Галактики должны решать, что для них в данный момент важно, а вы – информационщики, обязаны давать информацию, отражая их потребности?
– Но мы же с тобой понимаем, что на деле не так, – улыбнулась Лау. – Это люди думают, что у них происходят события, а мы о них всего лишь рассказываем. На самом же деле, у людей большинство событий происходит лишь потому, что об этом рассказываем мы. К примеру, ты была на открытии Культурного Центра ялгов на Елте. Почему ты туда пошла, да еще и со всей семьей? Да потому что мы – информационщики, по всем каналам целый месяц вещали об его открытии! Или другой пример: человек голосует за президента и думает, что тот или иной кандидат – это его личный выбор, а мы просто вещаем о том, сколько кому отдали голосов. Но, даже если откинуть всякие там подтасовки голосов, стали бы люди голосовать за человека, если бы мы перед этим о нем не разглагольствовали день за днем? Они же не пойдут голосовать за какого-нибудь рабочего с края Вселенной? Нет, они будут выбирать из тех, кого показываем мы. А перестань мы его показывать, через какое-то время даже имя его никто не вспомнит! То же касается потребительских товаров, предпочтений в музыке и искусстве, престиже, вкусах... Да любая шмотка, которую ты носишь – результат нашей работы. Это ты думаешь, что сама ее выбираешь в магазине, а на самом деле за тебя ее давно уже выбрали мы! Каждая застежка, каждая булавка на твоем комбинезоне, прежде чем ты купила этот товар, сотни раз мелькнула в объемнике. Так что, в объемнике нет просто новостей, там есть лишь реклама: политическая, потребительская, духовная, но только она! И, поверь мне, сейчас антиреклама в виде твоего проникновения за Заслон Правительству нисколько не нужна. Вот если бы там возникла необходимость, например, сместить парочку надоевших чиновников, тебя бы непременно показали – крупным планом, да потом бы уволили уйму виноватых.
– Ты хочешь сказать, что раз что-то показывают по объемнику, значит это кому-то нужно? Все-все?!
– Посмотри правде в глаза, Хела! Возьмем даже твой Центр Милосердия. Стало бы его открытие событием, не скажи об этом мы? Стали бы туда обращаться люди? Но, с другой стороны, был бы создан этот Центр, если б ялгам не нужна была новость, красящая их в нужном свете?
– То есть, ты думаешь, что если бы ялгам не нужно было создать себе определенную репутацию, этого центра б вообще не существовало? – Хела опешила.
– А ты думаешь иначе? – усмехнулся Лау. – Ты думаешь, что ялги его создали лишь потому, что желали всем Добра и Милосердия?
Хела молчала, опустив голову.
– Кстати, на самом деле, они могли бы обойтись еще меньшей кровью, – продолжала Лау. – Они могли лишь показать сюжет о том, как открылся твой Центр Милосердия, а на деле его и вовсе не открывать. Но при этом все население Галактики было бы уверенно, что он существует. Так что, вы должны им еще и спасибо сказать...
Хела не знала, должна ли она говорить «спасибо» за такое, потому что она вдруг с ужасом осознала, что Лау может быть права. «Ну уж нет, – мотнула она головой. – Пусть даже большинство из сказанного правда, но кто-кто, а ялги тут точно не причем!»
– Лау, а разве нельзя поступать по-другому? – спросила Хела и в голосе ее мелькнули нотки отчаяния. – Разве нельзя сделать так, чтобы не люди были отражением новостей, а все-таки новости – отражением людей?
– А зачем? – искренне удивилась та. – Оглянись вокруг, подружка! Взгляни на этих людей! Их же все устраивает, они вполне довольны. Так зачем что-то менять? Смысл?
– Ради правды... – прошептала Хела и поняла, насколько жалко прозвучала эта фраза. И ее нисколько не удивила усмешка ее подруги-информационщицы. Хела поняла, что та на нее смотрит с нескрываемым удивлением – как на идиотку из другой Вселенной. «Наверное, это потому, что так оно и есть...»
– Хела, я понимаю, что правда жестока...
– Это не Правда! – резко сказала Хела и отключилась.
Она швырнула переговорник на пол и долго сидела, сжав кулаки, преодолевая поднявшуюся внутри ярость. Переговорник запищал. Хела подняла его, увидела, что до нее пытается дозвониться Лау и отшвырнула его подальше.
«Ничего, главное сейчас – спасти ребенка, – сказала она себе, глубоко вдыхая. – Спасение девочки... Остальное сейчас не важно!»
– Хела, ну ты где? – раздался возглас Дорга из рубки. – Мы ждем только тебя!
Хела встала и, вытирая на ходу слезы, вышла из комнаты.
Над компьютерным столом висели объемные изображения трех небольших катеров. По их поводу уже шла оживленная дискуссия.
– Ясно, что третий сразу отпадает. Слишком медленный и мелкий, – говорил Неор. – Но если выбирать между теми двумя, мне нравится первый – ОЛК-5. Он из них самый быстрый, едва ни истребитель!
– А вот лично я бы посоветовал вам взять второй, – возразил Дорг. – Гиперперелет займет пару недель, а у оэлка-пятого кроме рубки толком и нет ничего. Б-148-й хоть и медленнее, зато имеет каюты. Вы что скажете, капитан?
– Не понимаю, почему мы не можем лететь на нашей девочке? – проворчал тот, недовольно косясь на компьютер. – Неужели ничего нельзя придумать? И что это вообще за корабли?
– Первый уже пятнадцать местных лет пылится на складе списанной военной техники, – ответил Мерк. – Он давно числится металлоломом, хотя, судя по данным списания, еще вполне на ходу. Примерно как ваш катер...
– Да моя девочка еще фору даст...
– Склад охраняют роботы, – не обращая внимания на реплику капитана, продолжал Мерк. – Думаю, они вряд ли сильно встревожатся, если у корабля вдруг произойдет автоматическое включение автопилота – направят автоматический рапорт куда следуют, и все. А зная волокиту военных чиновников в подобных случаях, до начала принятия каких-либо мер вам ни то что дадут уйти – туда и обратно слетать успеете.
– Второй?
– Второй стоит на приколе у главного офиса геологической станции. Судя по их планам, в ближайшее время они никаких экспедиций не планируют, а к тому времени как соберутся, вы его даже вернуть успеете. Стоянка охраняется так себе... А вот с третьим кораблем несколько сложнее. Он припаркован в ангаре Представительства ялгов на случай эвакуации. Ангар, конечно, охраняют, но во время пересменки вполне реально его увести.
– Ты предлагаешь украсть корабль у ялгов?!.. – вспыхнула Хела.
– А что, хорошая идея, заявиться в систему ялгов на их же корабле! – воскликнул Дорг.
– Да уж, если у кого и воровать, так у этих зажравшихся моллюсков, – поддержал его Неор.
– Не понимаю, чем они вам всем так не угодили? – удивилась Хела. – А вы что думаете, капитан?
– Ну, если выбирать из трех зол, то я бы тоже выбрал ялгов, – хмыкнул тот.
– Ну так что, вам решать, – сказал Мерк к Хеле.
– Украсть корабль у самих ялгов!.. – растерянно произнесла она, и вдруг вскинула голову. – Хорошо, мы выбираем третий!

К вечеру над столом компьютера висело объемное изображение одного из гаражей Представительства Ялгов, видимо, транслируемое с приборов внутреннего наблюдения.
– Вот этот катер нам нужно украсть, – объяснял Мерк, указав на один стоявших в ряд кораблей. – Это резервный склад и на случай эвакуации корабли всегда заправлены, но почти не охраняются. Вот в этой рубке сидит охранник. У меня не было времени понаблюдать за его поведением, но судя по графику дежурств, как раз минут через пятнадцать он уйдет ужинать. За это время нам и нужно успеть. Будем надеяться, что охранник очень голоден.
– А если он заметит пропажу?
– Вообще, охрана в подобных местах сидит больше для галочки в штатном табеле – объект охраняется, а как, мало кого волнует. Скорее всего, там сидит какой-нибудь отставной старичок... – Мерк запнулся, перехватив суровый взгляд капитана. – В общем, я не очень верю, что на исчезновение одного из двадцати с лишком кораблей кто-либо обратит внимание.
– Ну а если все-таки заметит?
– Поднимет тревогу и нам придется искать другой корабль. Ведь как только катер объявят в угон, покинуть на нем планету станет не легче, чем на вашем собственном. Зато могу вас успокоить: нас никто подозревать не будет. Вскоре они найдут его припаркованным на какой-нибудь парковочной площадке и решат, что произошел автоматический старт автопилота. Это я вам гарантирую... Так, он выходит!..
Из небольшой прозрачной тумбы в углу ангара появилось толстое до неповоротливости тело охранника. Мерк кивнул, мол, что я говорил. Охранник не спеша подошел к двери, провел ключом, зажглась зеленая лампа и дверь скользнула в сторону.
– Поехали!.. – с азартом воскликнул Мерк, едва охранник скрылся, и пальцы и замелькали над клавишами и вдруг остановились.
– Что-то случилось? – встревожилась Хела, перехватив озадаченный взгляд Мерка.
– Я балбес! – тот треснул себя по лбу.
– Абсолютно согласна! – язвительно вставила Шер.
– Это все она! – огрызнулся Мерк. – Ходит тут... Думать не возможно!
– Да, конечно! Только женщины во всем и виноваты!..
– А ну-ка прекратите, – разозлилась Хела. – В чем проблема-то?
– Я забыл узнать код от ворот гаража. Казалось бы, настолько элементарная вещь, а забыл! Нечего некоторым отвлекать во время работы... – он снова покосился на надувшую губки Шер, но тут же вернулся к компьютеру. – Я сейчас... Я мигом...
– Погоди, – Хела тронула его за плечо. – Я знаю код.
– Ты? Откуда?
– Я же работаю в Представительстве ялгов. Ведь и наш корабль пылился бы здесь на приколе, если б я не настояла всегда держать его на крыше на случай срочного вылета – наивная была.
– Но если ты введешь свой личный пароль, они сразу поймут, кто угнал корабль.
– Ну и пусть! – Хела подошла к компьютеру и быстро ввела нужные символы.
Полумрак ангара прорезали лучи, ворвавшиеся сквозь раскрывшиеся створки на потолке. Люк открывался медленно и с такой натугой, словно им не пользовались полсотни лет. «Ну давай же, давай…» – шептал Мерк.
Над дверью вспыхнула зеленая лампочка.
– Он возвращается! – вскричала Шер.
Дверь распахнулась и одновременно с этим замерли створки полуоткрытого люка. Хела, вцепившись в рукоятки кресла, неотрывно наблюдала как охранник, даже не глядя на потолок, не спеша прошел прямо под приоткрытым люком. В руках он нес какую-то большую емкость. «Неужели не заметил?» И в этот момент, охранник, словно уловив ее мысли, взглянул вверх. Даже на таком маленьком изображении было заметно, как удивленно вытянулось его лицо. У Хелы от напряжения побелели вцепившиеся в рукоятку пальцы. Охранник между тем, почесав затылок, опустил ношу на пол, подбежал к пульту на стене и нажал какую-то кнопку. Хела зажмурилась, ожидая рева сирены, но вместо этого услышала скрежет. Снова раскрыв глаза, она к удивлению увидела, что створки люка снова медленно ползут навстречу друг другу. Дождавшись, когда они полностью сомкнуться, охранник поднял с пола оставленную емкость и неторопливо направился в свою рубку.
– Ты же говорил, что у него ужин? – Хела сдавила руку Мерка, который тоже неотрывно смотрел на экран.
– По графику так, – растерянно ответил тот.
Охранник, между тем, опустил емкость на небольшой столик и принялся из нее что-то доставать.
– Вот жирная сволочь! – воскликнул Неор. – Он притащил обед прямо в свою конуру!..
– Да уж, такого обжору даже хирургия не исправит, – согласился из-за его плеча капитан Унар.
– Итак, что будем делать? – вытирая взмокший лоб, прошептала Хела, вопросительно взглянув на почесывающего подбородок Мерка. – Придется брать другой корабль?
– Я два часа готовил эту долбанную операцию! Подключался к этим дурацким камерам, проверял дурацкие графики, ломал дурацкий автопилот этого дурацкого корабля! – сокрушенно воскликнул тот. Какое-то время он сидел молча, с ненавистью глядя, как охранник поглощает ужин. Наконец, встал и решительно придвинулся к компьютеру. – Ну, сейчас я устрою тебе трапезу! Ты у меня побегаешь, потрясешь жиром...
Спокойно жующий охранник вдруг замер, насторожился, недоеденный кусок свалился с его пухлых губ. В следующий миг он уже бежал к двери, вытирая о форму жирные руки.
– Что случилось? – удивилась Хела.
– Ничего особенного, – самодовольно усмехаясь ответил Мерк. – Просто в Представительстве ялгов случился пожар. Сразу в трех местах!
– Что, правда?!..
– Нет, конечно! Но он-то пока об этом еще не знает...
Створки люка, между тем, полностью распахнулись.
– Ну, давай! Давай, взлетай, железяка! – Мерк стукнул кулаком по столу. – Совсем что ли заржавел в этой темной конуре!..
Корабль неуклюже оторвался от пола и, качнувшись, медленно отправился в светлый проем в потолке. Едва створки люка стали на место, над дверью снова загорелась лампочка. Охранник вошел, подозрительно озираясь. Громко ругая все что ни поподя: от наладчиков электроники до самих ялгов, он благополучно миновал чистые пятна посреди пыльного пола, оставшиеся от не так давно стоявшего тут корабля, вошел в свою будку, рухнул в кресло и потянулся к оставленной еде.
Мерк выключил компьютер и смахнул со лба струйку пота.
– Через три часа катер будет на месте – автопилот посадит его на посадочную площадку у одного из торговых центров.
– Но как мы туда попадем?
– Ралки на аэроциклах доставят вас наверх. Я с ними уже договорился. Они высадят вас неподалеку от площадки, где припаркуется наш ворованный друг... Что вы на меня так смотрите? Ничего страшного в этом нет. Шер вон тоже знаете как орала, когда в первый раз оказалась в седле, а сейчас ничего – сама фору даст любому из тех парней…
Хелу передернуло от одной только мысли, что нужно промчаться ни чем не защищенной на огромной скорости и на такой высоте, но она тут же подавила в себе подобные мысли, вспомнив, ради чего все это делает.
– А наш катер? – обеспокоено воскликнул капитан Унар. – Что будет с ним?
– Могу выгодно продать, – усмехнулся Мерк. – А что, будет хорошей компенсацией за мои труды…
– Да ты что несешь, щенок! – вскипел капитан Унар. – Да я на этой девочке сорок лет пиратскую гниду давил – шкуру твою гражданскую спасал!..
– Мою шкуру или наших зажравшихся политиков? – лениво усмехнулся Мерк, даже не взглянув на побагровевшего от ярости капитана. – А что касается моей шкуры, так могли бы не утруждаться – она абсолютно не стоила ваших усилий.
Хела подумала, что капитан придушит его голыми руками, и быстро стала между ними.
– Давайте так, Мерк. Пусть корабль постоит какое-то время у вас, а мы по возвращению его обязательно выкупим. Сколько вы хотите?
– Могу и бесплатно, – улыбнулся Мерк. – Если Шер попросит.
– Вот еще! – презрительно хмыкнула та.
– Ладно, – Мерк махнул рукой. – Пусть стоит ваше железо. Ничего мне от вас не надо.

Неор и Дорг вышли, увлекая за собой капитана Унара, который все еще так и порывался продолжить ссору. Мерк подмигнул Шер, но та с показательной гордостью направилась следом за ними. Хела задержалась.
– Что-то еще? – Мерк заметил, что она разглядывает его с нескрываемым любопытством.
– Да нет, ничего такого... – она пожала плечами. – Просто мне интересно, как такой талантливый человек как вы способен очутится… здесь!
– А чем, по-вашему, это место хуже других?
– Ну, я думаю, что ваши мозги могли бы пригодится в более... четной сфере. Вы же – гениальны! Но то, чем вы занимаетесь – преступно!
– Честно, преступно... А вы видите большую разницу между этими понятиями?
– Конечно!
– И чем же они отличаются?
– Честно – это значит не нарушать закон! Преступно – нарушать его!
– А разве вы сейчас не делаете то же самое?
Хела на миг растерялась, но тут же, вскинув голову, ответила:
– Меня обязал долг. Ведь если я не сделаю этого, может погибнуть человек!
– И все же, вы нарушаете!
– Не сравнивайте! Между тем, что делаю сейчас я, и чем обычно занимаетесь вы – огромная разница.
– Вы думаете? – усмехнулся Мерк. – А по мне, так этой разницы нет. Не хмурьтесь. Я вовсе не обвиняю вас... На самом деле я не считаю вас преступницей, как, впрочем, никогда не считал преступником себя.
– Но... Воруя чужие машины, вы же нарушаете закон. Разве это не преступление?
– Ничего я не нарушаю, потому что никаких законов в помине не существует!
– Как так?
– А вот так: просто нет их и все! Ведь, согласитесь, если не признавать никаких законов, то и нарушать нечего. Разве можно нарушить то, чего не существует? – лениво ответил Мерк. – Вот вы только представьте себе, что вдруг стало вполне законным и корабли воровать, и пересекать на них Правительственные Заслоны... Не смущайтесь. Да-да, я и об этом знаю... И сразу же и я, и вы становимся абсолютно честны. Так что, мой вам совет: взгляните на мир с этой позиции и живите спокойно. Ведь если нет законов, нет и преступлений!
– Вы, наверное, шутите, – растеряно заморгала Хела.
– Нисколько.
– Но, как это нет законов, если они есть!
– Конечно есть, – кивнул Мерк. – Но у каждого отдельного человека они свои. Говорить о том, что закон один для всех, то же самое, что утверждать, будто все люди мыслят одинаково. Ведь что такое, по сути, закон? Это определенные правила, в согласии с которыми уживаются люди в обществе. А как нет двух абсолютно одинаково мыслящих людей, так и не найдется двух абсолютно схожих моделей их поведения. Выходит, сколько людей в мире – столько способов совместного существования, а значит – законов. Вот есть, например, закон не убивать людей. Лично я с ним абсолютно согласен – он совпадает с моим собственным законом, а потому я их не убиваю. Но если какой-то остолоп бросит свой аэроцикл без сигнализации, мои принципы позволяют мне его присвоить. Так вот, как мой личный закон разрешает мне пользоваться чужими машинами, если они мне нравятся, так ваш – пересекать охраняемые военными территории, если от этого зависит жизнь человека. Так что мы оба занимаемся этим совершенно законно!
– Но государство…
– А что государство? Оно лишь устанавливает планку – ту самую планку, переход за которую, по мнению некоторых людей (замечу, именно некоторых!), есть – преступление, а ниже ее – норма. А живущие в государстве люди уже сами решают, принимать этот порядок или нет.
– Но ведь законы государства – общепринятые правила для всех! – в голосе Хелы начали появляться воинственные нотки. – Вы же не можете отрицать, что большинство людей, все-таки живет по этим законам?
– С уверенностью могу сказать, что это не так, – Мерк устроился в кресле поудобнее, словно занимая более удобную позицию перед боем. – Повторяю, все люди живут по своим собственным законам: и я, и вы, и все остальные миллиарды, населяющие Галактику... Абсолютно все! Просто, людей либо устраивает большинство установленных Правительством правил, либо они попросту бояться их нарушать. Например, вы же не поплывете в море, кишащее акулами потому, что испугаетесь, а вовсе не из-за того, что это запрещено. Вам и разреши, не поплывете! Так и с государственными законами: это все то же море с акулами, где аулы разъезжают на машинах с маячками. Зашел поглубже, и все – пропал! Именно поэтому большинство людей держаться берега, а если и рискуют ступать в воду, так лишь на мелководье, где акулы их либо не смогут достать, либо попросту не заметят. И лишь самые отважные способны заплывать на глубину, причем  чем храбрее человек, тем дальше. А если он еще и вооружен или акулы у него прикормлены, ему вообще ничего не грозит – как раз такие способны пересекать моря. Вот я, например, ворую машины, а у вас хватило отваги пойти за Заслон. Но раз мы оба здесь, значит, акулы нас пока не сцапали! Так что не путайте желание соблюдать закон и страх перед ним.
– Судить по-вашему, так все без исключения люди в душе – потенциальные преступники? И они вовсе не соблюдают законы, а просто бояться их нарушать?
– Конечно, – Мерк встал и заходил по комнате. – Да вот вам простой пример. Лет десять назад люди спокойно возили детей на передних сидениях аэрокаров, пока какому-то чиновнику не взбрело в голову, что это чрезвычайно опасно. Тут же вышел соответствующий закон, запрещающий это делать. После некоторых штрафных санкций люди быстро подстроились под новые правила и пересадили свои чада на задние сидения. Что ими двигало: страх или согласие с этим законом? Проходит время и пару лет назад того чиновника снимают и на его место приходит другой, который решил (может из злости на своего предшественника), что на передних сидениях дети гибнут не чаще, чем на задних. Закон отменили. И что же? Люди тут же начали, как и десять лет назад, возить малышей впереди: то есть, делать то, что буквально вчера считалось преступлением. Будьте уверены, это касается практически каждого пункта нашей конституции. Разреши, например, людям присваивать все, что можно отобрать силой или узаконь кровную месть, и когда города захлестнут толпы грабителей и убийц, это будет означать лишь, что все эти люди всегда были готовы убивать и грабить, но боялись кары со стороны более сильного – государства!
– Но ведь люди для того и создали государство, чтобы сообща установить такие законы, по которым всем было бы удобно жить! – вскричала Хела.
Мерк остановился и какое-то время мерил ее любопытным взглядом, словно увидел вдруг пришельца с другого края Вселенной.
– Вы что, правда так думаете? Вы действительно верите, что мы сами придумали себе такие законы? Почему же вы тогда сейчас пытаетесь незаконно пересечь Заслон или покинуть столицу на ворованном корабле? Разве это вы придумали такие правила, которые теперь пытаетесь нарушить? – Мерк снова принялся мерить комнату шагами. – Давайте в таком случае разберемся, что же такое государство. Думаю, вы не будете отрицать, что в его основе всегда стоит горстка людей (в редких случаях один). У каждого из них также есть свои собственные принципы, а так как эти люди соратники, их взгляды во многом сходятся. Так вот те моральные и философские принципы, которые исповедует эта горстка людей, и диктуют политический строй государства, а соответственно и ложатся в основу его Законов. Но не могут же все люди думать как они! Конечно, пришедшие к власти люди старается продумывать Закон так, чтобы он более или менее удовлетворял большинство (иначе никто бы не стал такой Закон соблюдать), но, как ни крути, все равно их Закон – лишь блажь небольшой горстки людей, навязавших остальным миллиардам свои личные правила. Ну а людям приходится либо согласиться с ним и стать законопослушными гражданами, если эти правила не сильно разнятся с их собственным жизненным принципам, либо – не согласиться и стать преступниками, если они кардинально противоречат их личным представлениям о справедливости. Так вот, Хела, считались бы вы сейчас преступницей, если б законы принимали вы сами? Нет! Вы бы разрешили свободный доступ за Правительственный Заслон, если от этого зависит чья-то жизнь. Поверьте, как только это понадобится кому-то из «правящей верхушки», в закон государства тут же внесут нужные поправки… А раз вы все-таки пытаетесь нарушить эти правила, значит считаете законы Правительства в этом вопросе – неверными. Получается, ваши жизненные принципы не совпали с принципами горстки людей, называемой Правительство. Так и мое воровство машин – это лишь иной взгляд на частную собственность, нежели у людей, что стоят у руля нашего государства.
– Но если вас или меня поймают, судить-то будут именно по их законам, а ни по нашим личным!..
– Вот именно, что по «их»! Потому что когда законы двух индивидов не совпадают – побеждает закон сильнейшего. Будь бы мы сильнее, то и судили бы мы. Но, опять же, если я вдруг преступил чужой закон, это же еще не значит, что я нарушил свой собственный. А значат я – не преступник! Вы думаете, вор или убийца, совершая преступление, нарушает свой собственный моральный закон? Наоборот, перед собой он честен и даже считает, что это просто государство установило такие законы, по которым ему иначе жить невозможно. И ведь он отчасти прав. Если бы Закон начали устанавливать люди с моральными принципами как у него, он бы сразу стал добропорядочным гражданином. В истории множество примеров, когда при смене политического строя прошлых законников вдруг начинали стрелять как негодяев, причем расстреливали их вчерашние преступники, которые вдруг превратились в блюстителей нового порядка. Так что, когда патрульный арестовывает нарушителя, он соблюдает закон нынешнего государственного строя, но нарушает внутренний моральный кодекс самого преступника. И наоборот, когда преступник убивает патрульного – перед собой он чист, хотя и нарушает закон государственный. Но это еще не значит, что они когда-нибудь не могут поменяться местами.
Хела задумалась.
– То есть, если смотреть с такой позиции, государство устанавливает не Законы, а лишь уровень допустимой преступности?
– Именно об этом я вам и талдычу последние полчаса! Любой политический строй и амбиции любого лидера – это уровень норм, допускающих их нарушение. Далеко ходить не надо, стоит лишь взглянуть на законы двух различных государств. У одного правительство диктует одну философию, у другого – иную: одни отпускают крупных воров, другие даже мелким отрубают руки. Почему? Там что, живут разные люди, и они не могли бы жить по одним и тем же законам?
– Ну, различный менталитет народов...
– Разве? А почему же после смены политического строя люди тут же начинают жить по новым правилам, а их правнуки и вовсе считают законы предков – варварской дикостью?
– Но есть же у государств и общие законы. Например, убийство во всех странах считается преступлением!
– Согласен, на территории одной страны убийство человека – преступление, и другой тоже. Еще бы, ведь правящая верхушка должна сохранять поголовье своих подданных. Зачем им несанкционированная резня? Право убивать остается лишь за самим государством... Но как быть, если солдат одного государства убивает гражданина другого? Разве это законно? Выходит, он делает это в рамках законов своей страны, нарушая чужие.
– Странная теория… Значит, по-вашему, в мире вообще не существует никаких общепринятых норм?
– Почему, есть. На самом деле закон в мире один – Закон природы. Каждый должен справлять нужду, питаться, размножаться – это потребности всех, а потому и закон для всех. Остальное – моральные принципы, придуманные самими людьми, и каждый определяет их для себя сам. Ну а дальше маневрирует в тех нормах, что его окружают, балансируя между установленным порядком и преступностью. Причем, чем трусливее человек, тем более добропорядочный он гражданин, а чем смелее – тем ближе он либо к преступности, либо к власти, в зависимости от того, совпадает его философия с философией правящей горстки или нет. Так что, если признать закон существующего строя единственно верным, все люди тут же окажутся преступниками: в большей или меньшей степени. А по мне, так лучше признавать лишь свое право и себя преступником не считать.
– Выходит, если я для себя решу, что законно воровать или убивать…
– Вообще-то, вы уже преступили закон государственный, руководствуясь исключительно законом моральным.
– И все же, я не могу с вами полностью согласиться, Мерк, – подумав, возразила Хела. – Ведь людей, преступающих государственный закон не так уж и много...
– Разве? А вот я вижу, что делают это абсолютно все. Вот вы, например, работник медцентра. Часто ли вы платили за медицинское обследование или становились в общую очередь? И всегда ли ваши поступки были законны? Каждый нарушает государственный закон ровно настолько, насколько позволяет положение и смелость. Но нарушают – все! Один пересечет государственную границу, другой возьмет взятку, третий отлупит обидчика, четвертый тайком скрутит какую-нибудь гайку... Но по мне, человек, незаконно пересекающий границу, ни чем не отличается от скрутившего эту самую гайку. Ведь и то и другое нарушение диктуется одними и теми же принципами. Во-первых, безнаказанность: «Никто ведь не узнает!» Во-вторых, кажущаяся незначительность поступка: «Это же мелочь, подумаешь, какая-то гайка. Я же не машину украл!..» И в-третьих, и пожалуй, этот пункт самый главный – оправдание: «Мне эта гайка нужней и будет куда полезнее в моем дворе, а тут просто валяется бесхозная...» Уверен, примерно то же самое думает берущий взятку патрульный, чиновник, медик... Просто возможностей у некоторых больше, а значит и планка дозволенности выше, у других меньше. Ну и, конечно, из-за занимаемого положения страха меньше... Итак: Безнаказанность, Незначительность, Оправдание! Какой из этих пунктов позволил лично вам приподнять свою планку и так далеко заплыть в море государственного беззакония?
– Но я ведь действительно спасаю ребенка!.. – вспыхнула Хела.
– А я действительно помогал семье выжить, когда начал воровать и продавать машины и аэроциклы! – Мерк остановился и сурово взглянул ей в глаза. – Но потом я вдруг понял, что это приносит мне гораздо больший доход, чем нужно для прокорма семьи. И вы думаете, я стал воровать их меньше? Конечно же, нет! Я к тому времени стал опытнее и мог брать гораздо больше... И брал! Но оправдываться я продолжал все тем же: «Должен кормить семью!» Как-то я решил попробовать заняться легальным бизнесом – ремонтом машин. И вы думаете, я не перестал быть преступником? Я платил взятки патрулям, пожарным, медикам... Ведь любое разрешение у нас в стране приобретается лишь нарушением закона, хочешь ты этого или нет. Не будешь нарушать сам, так будешь кормить других нарушителей. Я платил налоги, которые есть лишь узаконенные взятки той горстки людей, что сейчас называются Правительством, а чаще – укрывался от них. А потом я настолько освоился в системе взяток, что вообще перестал делать законные взносы: зачем, если так проще и выгоднее? И я научился использовать эти связи для наращивания капитала. Но у меня ведь были оправдания – у меня семья!.. И, уверен, у всех этих медиков, патрулей, пожарных да чиновников нашлось бы достаточно причин и оправданий, чтобы брать эти взятки. У них ведь тоже семьи!.. Кстати, какая-нибудь глобальная цель, вроде спасения людей, наций или даже Мира – это самые лучшие оправдания, дающие моральное право приподнимать планку собственного закона более чем высоко. Осознание Вселенской несправедливости может толкнуть к Вселенскому самосуду, а желание Вселенского мира и счастья к Вселенской войне и уничтожению целых народов.
Хела молчала. Мерк сел в кресло и отвернулся к экрану.
– Будучи подростком, я часто думал о том, какие оправдания были у человека, который несправедливо уволил моего отца, чем обрек нашу семью на голод, – тихо сказал он. – Затем у врача, который не стал бесплатно лечить его, когда после увольнения у него заболело сердце. Болеть без денег в наше время – равносильно самоубийству. Затем у энергослужбы, которая отключила наше жилище за неуплату, и которому плевать было на то, что посреди цивилизованного государства огромной семье приходится разводить костры в подворотне Нижнего города, чтобы приготовить еду… У директора школы тоже были причины, когда она не захотела обучать нищего ученика, не смотря на то, что у него был талант к технике. Благо, у него хватило ума выучится самому. И теперь тот гений из подворотни понял суть мира и цену его Законов... Вы сейчас смотрите на меня такими наивными глазами потому, что выросли на благоустроенной планете в отличном доме, в тепле и достатке и считаете наш мир безупречным. Вы говорите о Законе, Морали, Человеколюбии… А лучше взгляните-ка в окно. Что вы там видите?
Хела бросила взгляд на экран. Но, даже присмотревшись, она не увидела ничего не обычного: все те же технические постройки и горы хлама вокруг.
– Ничего не замечаете? – холодно усмехнулся Мерк. – Это потому, что вы, как и большинство жителей цивилизованного мира, не привыкли замечать такие вещи. Для вас ведь это просто кучи мусора, не правда ли?
– А что я там должна... – Хела запнулась, настолько шокировала ее догадка. – Вы хотите сказать, что те кучи хлама...
– Что же вас так напугало? Да-да, Хела. Это дома!
– Но... – Хела едва могла вымолвить слово. Теперь она начала различать у сложенных из мусора хижин темные словно призраки фигуры – фигуры людей! – Но разве может быть в цивилизованном мире такое?..
– А вы думали, что все люди Галактики разъезжают на аэрокарах над небоскребами? Конечно, этих людей вы не увидите в новостях по объемникам, а значит, для большинства жителей Галактики их как бы нет. Но они есть, Хела Гнар, были и будут! Вы думаете, что «помогать», это лишь тогда, когда вытаскиваешь тонущего из болота… Нет! Помощь, это, в первую очередь, задуматься над тем, как человек в это болото катится, а еще важнее – заметить это как можно раньше и не дать ему туда упасть. Вот это и есть помощь! Идите, Хела. Ваш корабль скоро прибудет. Впереди вас ждут великие дела. А мы будем дальше гнить в своем болоте...
Мерк уронил голову на сжатые кулаки. Хела осторожно вышла.

Едва Хела переступила порог грузового отсека, посреди которого стоял их катер, ее обдало потоком свежего воздуха с примесью гари промышленного района. Вскинув голову, она увидела, что люк на потолке настежь распахнут и из коридора черных небоскребов прямо на них падает яркая звезда. Она двигались как бы по спирали, делая широкие вики. Наконец звезда достаточно приблизилась, и стало ясно, что это аэроцикл. За рулем восседал здоровенный парень, на ветру колыхались торчащие из-под черного блестящего шлема черные длинные волосы. Сзади к нему прижималось более хрупкое создание: в черном блестящем шлеме и такой же черной куртке, накинутой поверх светлого платьица, которое трепетало на ветру, обнажая стройные девичьи ноги. Перед самым люком аэроцикл резко сбросил скорость и плавно опустился на пол. Хела подумала вдруг, что скоро ей самой предстоит сесть на подобную штуку, и она с трудом сдержала подкатившую тошноту.
– Круто, Рик! – раздался восторженный возглас. Голос Хеле показался знакомым.
Девушка спрыгнула с аэроцикла и стащила с головы шлем, под ним оказалась улыбающаяся мордашка Шер. Она тряхнула растрепанными волосами.
– Этот ралк стоил того, чтобы его угнать, Рик!.. – воскликнула Шер, ни то обнимая аэроциклиста, ни то повиснув на нем. – О, Хела! Судя по твоему лицу, философ Мерк только что прочел тебе лекцию о Законе и Моральном праве…
– Как ты догадалась?
– О!.. Мне ли не знать! Я отдала этому человеку лучшие годы своей жизни!
– Тебе всего-то от силы двадцать пять, Шер...
– А кто сказал, что в этой дряной жизни у меня будет что-то лучше, чем те три года? Может старина Мерк и прав, и лучше честно гнить внизу, чем лицемерить наверху, а Хела?..
Хела не ответила, лишь с удивлением разглядывала подругу. И тут ее поразила догадка:
 – Шер! Ты что выпила?!..
– Вовсе н-нет… – беспечно махнула та, и ее качнуло вслед за собственной рукой.
– Да нет, ты же просто пьяная!
– Ну и что? Зато мне снова здорово! – вскричала Шер. – Подумаес-шь, выпила щус-чуть… Что такого? Я тысс-ящу лет тут не была!
– А что, наша Крошка-Шер в былые дни спиртное кушала покруче любого ралка! – усмехнулся Рик. – Эх, какие веселенькие деньки были!..
– Кстати, Шер, а как ты вообще сюда попала? – задала наконец Хела вопрос, который мучил ее с момента приземления в этот чудный летающий дом. – Взглянуть на тебя и на этих людей с аэроциклами, даже на самого Мерка: вы словно выпали из разных миров.
– Тебе интересно как мы повстречали Кроху? – воскликнул Рик. – О, она появилась у нас года три назад. Как-то ночью мы тусовались на смотровой площадке Летающего острова где-то на Северо-западе: веселились, пили... ну, как обычно... А тут подходит к самому краю платформы такая сексапильная девка: стандартная домашняя кукла – макияж, прическа, одета по моде и все такое... В общем, залазит она на край, руки подняла – ясно, прыгать собралась! И шагнула бы, не окажись поблизости Мерка. Он возьми, да и брякни какую-то чушь типа: «Лучше сводить счеты с жизнью другим способом, тогда роботам внизу не придется мозги от бетона отдирать. Наелась бы какой-нибудь отравы...». А девица ответила, что-то типа: «Чему-чему, а медицине еще и себя убить не позволю». Она оказалась пьяной в дым, еле языком шевелила. Мерк предложил ей еще пару способов, как можно быстро покончить жизнь самоубийством, а главное – никому не создавая головной боли, но девчонка ответила, что уже выбрала и попросила не мешать. «Ну ладно, – пожал плечами Мерк. – Тогда не могла бы ты спрыгнуть чуточку подальше отсюда, а то внизу как раз стоит мой дом, и ты случайно может забрызгать его кровью»... В общем, вот так слово за слово у них завязался довольно продолжительный абсолютно бессмысленный диалог. А спустя какое-то время Мерк оказался рядом с ней на краю пропасти...
– Это была Шер? – изумилась Хела.
– Но самое забавное было потом. Мерку все-таки удалось уболтать ее не прыгать: подождать до завтра, а эту ночь провести в компании веселых ребят. Кроха уже собиралась спуститься, Мерк ей даже руку протянул, как вдруг нога ее соскользнула и она, вскрикнув, исчезла за краем. Ну все, думаем, хана девке! И что же вы думаете, Мерк мигом оказался в седле своего ралка и усвистел следом. Честно, мы не верили, что он ее поймает. Аэроциклы развивают довольно приличную скорость, да и до земли запас был хороший, так что, в том что он ее догонит мы не сомневались, но вот то, что сможет поймать налету... Какого же было наше удивление, когда спустя несколько минут, которые нам показались вечностью, Мерк появился над площадкой с дрожащей девушкой поперек седла. Про такое только в сериалах по объемнику показывать!..
– Я помню только звезду... – прошептала Шер. – Падающую звезду...
– Когда девчонка пришла в себя, мы спросили, куда ее отвезти, – продолжал Рик. – Но она сказала, что у нее больше нет дома и что жизнь ее бессмысленна. Вообще, она была настолько пьяна, что молола всякую чушь. В итоге мы отвезли ее сюда и уложили спать. А потом...
– А потом, Крошка решила остаться, – раздался голос. Хела оглянулась. В открытой двери стоял Мерк. – Она решила поселиться среди людей, жизнь которых, как и у нее самой, давно потеряла смысл. Ведь она считала, что и ее судьба покоится на дне колодца! Она даже полюбила человека, который не так давно вытащил ее из пропасти... По крайней мере, он полагал, что это так. Но прошла пара-тройка лет, Крошка излечилась от депрессии и снова превратилась в прежнюю Шер – цивилизованную и целеустремленную. А человек этот как жил на дне до нее, так и продолжает жить до сих пор... Вот и сказочке конец!
– Мерк, перестань! – вскричала Шер. – Ты же прекрасно знаешь, почему я ушла!
– Знаю, – кивнул тот, отобрав у нее бутылку и сделав большой глоток. – Ведь каждый живет там, где ему хорошо. Сначала тебе хорошо было здесь, теперь стало в другом месте...
– Вот из-за этого я и ушла – из-за этой твоей дурацкой философии! У тебя же что ни фраза, то цитата, насколько всем хреново живется и какой дерьмовый мир. Как можно считать всех людей эгоистами и преступниками?!.. Нет, не говори ничего. Я прекрасно знаю твою позицию. Сейчас начнется лекция на полчаса...
– Можно подумать именно это стало причиной твоего ухода, – воскликнул Мерк. – Да ты просто любую мою фразу стала воспринимать как негатив в твой адрес! Сначала тебе не понравилось, что я всех людей ровняю к преступникам. Тогда я сказал, что лично к тебе моя теория не применима, что ты – идеал! Ты же возразила, что «идеалов не бывает», а значит, я просто лицемерю и тебя обманываю. Тогда я сказал: ладно, ты не «идеал», а «просто обычная». Тогда ты обиделась: «Значит, по-твоему,  я простушка какая-то, и во мне нет ничего особенного?» Тогда я решил вообще молчать в твой адрес. Ты же заявила:  «Неужели моя персона даже не заслуживает того, чтобы о ней говорили...»
Шер надула губки, искоса поглядывая на Мерка. Но во взгляде ее больше читалось кокетства, нежели злобы.
– Шер, это правда? – расхохоталась Хела.
– Чистейшая правда! – вмешался Рик. – Кроха своими капризами способна любого довести до суицида. Мы даже подумывали, что так она нам мстит, что мы не дали ей тогда сигануть с летающего острова. А однажды вообще был такой случай. Как-то ее и Мерка поймал патруль за кражей аэроцикла... Так вот...
– Облава!
Все замерли. В повисшей тишине стало слышно, как ветер шумит над распахнутым люком. Откуда-то сверху доносился  едва уловимый шум двигателя. Вскинув голову, Хела с ужасом разглядела в вышине сверкающие маячки патрульной машины. Мерк метнулся к закрывающему люк пульту, но поздно – над головами уже висела серебристая патрульная машина. По ним заскользил луч прожектора.


24 дня до возвращения

Хела и команда напряженно вглядывались в экран-окно, туда, где в паре десятков метров от них приземлилась патрульная машина. Вот к ней медленно приблизилась темная фигура – Мерк. В боку машины блеснула светлая полоска и распахнулась дверца, осветив его хмурое лицо. Из машины выбрался рослый человек в форме с лучеметом в руке. Они поговорили лишь несколько секунд и разошлись. Дверца стала на место, машина взмыла в воздух и, сверкнув маячками, быстро скрылась вверху.
– Кто это был? – спросил Неор, едва Мерк появился в комнате-рубке.
– Так, один из моих знакомых: из тех, что должны блюсти закон, но выбрали деньги... – ответил тот, многозначительно взглянув на Хелу. – Он иногда снабжает меня полезной информацией... В общем, у нас проблема. Похоже, вас как-то вычислили и патрули знают, что вы где-то в этом районе, правда, пока еще не знают где конкретно. А потому они решили полностью прочесать дно этой части города. Там наверху уже кружит несколько десятков патрульных машин и, вполне возможно, военные, учитывая, что с вами человек с Инура. Минут через двадцать они будут здесь.
– Вот плата за то, что некоторым непослушным дамочкам не терпелось поболтать по переговорнику, – хмыкнул Дорг, укоризненно взглянув на Хелу.
– Значит нужно вылетать прямо сейчас! – воскликнула та, игнорируя эту реплику, но при этом густо покраснев.
– Поздно. Патрули перехватят любое транспортное средство, которое поднимется со дна.
– И что же теперь делать?
– Что делать... – повторил Мерк, почесав подбородок. – Нужен другой план! Причем, срочно!
Он, потирая виски, заходил по комнате.
– Может быть, мы сможем спрятаться и отсидеться где-нибудь тут – внизу, пока кончится облава? – спросил капитан Унар.
– Вы-то, может, и спрячетесь, но что делать с вашим кораблем? Ведь как только они его обнаружат, сразу же поймут, что вы где-то здесь и тогда уж точно прошерстят все дно метр за метром... – Мерк вдруг замер и, восторженно взглянув на капитана Унара, поднял палец вверх. – Точно! Мы отдадим им ваш корабль!
– Что значит, «отдадим корабль»? – опешил капитан Унар.
– Дайте объясню... – Мерк снова пошел по комнате. – Судите сами: если патрули не знают, где вы прячетесь в Нижнем городе (иначе сразу бы накрыли мой летающий домик), значит, они думают, что вы все еще на своем корабле. Так? А потому, как только они увидят удирающий на полной скорости ваш катер, тут же бросятся в погоню! Так вы выигрываете время и получаете шанс: пока патрульные будут гоняться за вашим летящем на автопилоте пустым кораблем, вы спокойно доберетесь до нового катера!
– Да что он такое говорит! – вскричал капитан Унар, вскакивая.
– А что, по-моему, вполне реальный план, – согласился Дорг.
– Но я ни за что не отдам свою девочку!
– Может быть, у вас есть другие предложения, капитан?
– Да я не этой девочке сорок лет... Уж, лучше пусть меня расстреляет патруль, я не отдам ее! – капитан Унар с мольбой взглянул на Хелу. – Детка, может, лучше поищем другой выход?
– Но у вас нет иного выхода! – вставил Мерк, внимательно гладя на Хелу. – Решайтесь!
Хела скользнула растерянным взглядом по капитану и снова остановила взгляд на Мерке, словно спрашивая, нельзя ли поступить по-другому. Тот покачал головой.
– Возможно... Мерк прав... – голос Хелы дрогнул.
– Хела, вы тут старшая, – поторопил Дорг. – Вам решать!
– Решено!– Хела вскинула голову. – Мы отдадим им корабль!
Капитан Унар опустил глаза.
– Значить за дело, – Дорг встал и пошел в грузовой отсек.
Неор направились следом.
– С вашим кораблем ничего не случится. Ведь так? – Хела осторожно коснулась руки капитана.
– Конечно, вы скажете, что это всего лишь корабль... – глаза капитана Унара заблестели от слез. – Но, поверьте, он мне дороже жизни! А представьте, что будет, если они откроют по нему огонь!..
– Мы получим его назад, как только окончим нашу миссию, – без особой уверенности пообещала Хела, и твердо добавила. – Но сейчас на карту поставлена жизнь ребенка. А ведь это куда важнее какого-то корабля, согласитесь! Именно этому нас учит Милосердный Яин!
Капитан Унар не ответил, лишь вздохнул и вышел из рубки. Хела осталась. Она сидела, глядя перед собой. «Но я же знаю, что права! Каждому из нас приходится чем-то жертвовать... – мысленно спорила она с терзающей совестью. – Конечно, я права... Да только, почему же так тоскливо?..»
– У вас такое лицо, словно вы вот-вот расплачетесь.
Она обернулась и густо покраснела, встретившись с пристальным взглядом Мерка. Нет, он не насмехался над ней. Скорее в его взгляде было то же любопытство, с каким совсем недавно рассматривала его она сама. Но меньше всего ей сейчас хотелось обсуждать с ним собственные поступки. Ей вдруг стало не по себе от того, что он сейчас возможно скажет. Вот его губы приоткрылись, чтобы дать ей жестокую, но справедливую оценку...
– Вы сказали, что платите тому патрульному за информацию, – нанесла Хела упреждающий удар. – Вы считаете нормальным, что блюститель порядка нарушает закон? Или на это у вас тоже есть теория?
Мерк улыбнулся ее попытке перевести тему разговора.
– Конечно же, есть, – сказал он. – Точнее, она мало отличается от того, что мы с вами не так давно обсуждали. Патрульный – такой же человек, как и все, а значит и у него также есть свои планки и моральные принципы.
– Но вы же сами не так давно утверждали, что преступниками становятся лишь те люди, моральные принципы которых не совпадают с принципами, установленными правящей верхушкой. Но этот человек выбрал профессию блюстителя порядка – то есть того, кто должен не просто быть согласен с законами верхушки, но еще и отстаивать их. Значит, согласно вашей же теории, он должен жить полностью в согласии с законом. Отчего же он его нарушает? Почему же он совершает то, против чего должен бороться?
– Вот почему! – Мерк сунул руку в карман и вынул какой-то предмет.
– Что это? – спросила Хела, хотя уже поняла, что это обычная кредитная каточка.
– Это и есть Закон! Деньги. Они так прочно вошли в нашу жизнь, что затмили собой любые иные ценности и правила. Заметьте, в наше время словно «ценность» ассоциируется исключительно с деньгами. Мы даже любимых стали называть «дорогой», «бесценный», «мое сокровище», а при фразе «материальные ценности» у любого сразу же мысленно представляются цифры на кредитной карте с энным количеством нулей. Кстати, по количеству этих воображаемых человеком нулей можно судить о степени его продажности... Деньги – это средство, ради которого современные люди готовы переступать любые принципы и пересекать любые моральные планки. А тех, кто не готов они считают попросту кретинами, которые «жизни не знают» и «жить не умеют». Да они со своей позиции и правы, ведь более качественное питание, условия жилья, передвижения, отдыха, а главное – способности нарушать Закон, в нашем мире выражаются исключительно в денежном эквиваленте. И вся жизнь людей свелась к тому, чтобы иметь как можно больше денег на счету. Люди получают образование, работают, развиваются, да в принципе даже с младенчества учатся ходить, вовсе не для того, чтобы развивать цивилизацию, а лишь ради того, чтобы как можно больше набить кредитки.
– Но не все же покупается за деньги, – возразила Хела. – Есть множество того, что ни за какие деньги не купишь!
– Что, например?
– Любовь, дружба, преданность...
– Да-да, что-то такое было в школьных учебниках. Это в то время, когда еще пытаются поберечь детскую психику и внушают иллюзию справедливого мира, чтобы детям не страшно было жить. Итак: любовь, дружба, преданность... А вы потеряйте все, что имеете, и, когда все от вас отвернуться, сразу поймете цену всем этим понятиям. Причем, у каждого отвернувшегося от вас будет оправдание: «Это пропащий человек, что я тут могу поделать?». А все потому, что, никто не любит неудачников. Ведь термины «успешный» и «богатый» давно стали синонимами. Спроси любого, что тебе нужно для счастья, и у него в голове возникнут все те же денежные цифры.
– А как же Милосердие?
– Милосердие! – повторил Мерк. – Это когда люди материально помогают другим или вносят пожертвования в храм? А ты не думаешь, что делают они это лишь в надежде, что за такой благородный поступок Милосердный Яин вознаградит их еще большим количеством денег? Даже Добро давно приобрело исключительно коммерческий характер и живет по законам рынка: я тебе добро, а ты мне, но чуточку больше. Врачи, чиновники, учителя, ученые, даже простой наладчик каких-нибудь энергосетей... Все они круглосуточно думают лишь об одном: как тем или иным образом урвать побольше денег. Про полеты патрулей над городом я вообще молчу: они больше напоминает охоту – заметив нарушителя, патрульные стремятся его немедленно догнать, но вовсе не потому, что могут наказать за нарушение Закона, а именно из-за возможности заработать. А ведь они, как вы правильно заметили, и есть главные контролеры Правительственного Закона! Но эти контролеры для себя почему-то решили, что ради денег вполне законно этот Закон преступать! Ради денег люди с легкостью пересекают планку любого Закона, и готовы о-о-очень далеко заплыть, наплевав на акул. Так что, я давно уже сделал вывод: деньги – это и есть Закон нашего государства, а Правительство – лишь ростовщик галактического масштаба. Уверен, напротив каждого пункта нашей Конституции можно поставить ценник: сколько кредиток стоит нарушение данного закона. Хорошенький получится прайс, не так ли? Вот вы сами стали бы сейчас удирать от патрулей будь у вас на руках достаточно крупная сумма? Нет! Ведь хватило бы пары крупных взяток, и вас сами патрульные пропустили бы ни то что за Заслон, а даже в Правительственный дворец. Так что, тот патрульный не преступник. Просто он отлично знает законы нашего государства и живет в согласии с ними.
– Взглянуть на мир вашими глазами, так и жить не захочется, – печально заметила Хела.
– А вы не смотрите. Зажмурьтесь и слепо покупайте свое счастье. Как все.
– А разве нельзя жить по-другому?
– Так ведь живем, – Мерк обвел взглядом свой мрачный летающий дом.
Хела невольно передернула плечами.
– Да уж, я прекрасно понимаю Шер... Ой, простите! Я не это хотела...
– Не извиняйтесь. Именно это вы и хотели сказать. Все верно. Я понимаю, что для любого из внешнего мира все, что меня окружает, выглядит жалко. Но я не могу жить иначе. Мне нет места в том мире, что наверху, а другого нам, увы, не дано. Да, пожалуй, и вы тоже чувствуете нечто подобное. Мы оба свалились из другой Вселенной. Этот мир создан для кого угодно, но только не для нас с вами.
Хела задумалась.
– А каким вы представляете себе свой мир? – наконец спросила она. – Если бы вы сами устанавливали законы общества, каким бы вы его сделали?
– О, таким как я нельзя править чужие судьбы. Когда-то давно, пока я еще был светлым не хлебнувшим яда действительности юнцом – да. Тогда у меня было множество замечательных, хоть и немыслимых, идей создания идеального общества... Но не сейчас. Весь мой внутренний свет за годы жизни в этом склепе давно превратился в тьму. Прошли те времена, когда я готов был любить всех, каждому наивно распахивал сердце и с восторгом смотрел вдаль. Теперь в мире осталось слишком мало людей, кого я способен любить, зато есть множество иных, кого я ненавижу. К остальным миллиардам я просто равнодушен. И если бы у меня была возможность изменить мир, я бы, наверное, утопил его в крови.
От последней фразы Мерка дохнуло такой холодной злобой, что Хела невольно поежилась. Взглянув в его темные глаза, она подумала вдруг, что он прав – именно так бы он и поступил.
– Кстати, о деньгах, – воскликнул Мерк, словно придя в себя и протянул Хеле все еще зажатую в руке кредитную карточку. – Возьмите.
– Зачем?
– Это «бездонный кошелек». Быть может, вам пригодится в пути.
– «Бездонный кошелек»? – растеряно повторила Хела.
– Ну да. Разве вы не слышали про такие вещи? Ну, там в сказках различных... Люди всегда мечтали иметь нечто подобное – сколько не трать, деньги не кончаются. А у меня вот получилось его смастерить. На этой карточке всегда миллион, сколько бы с него ни снимали. Если объяснить по-простому, в коммерческих сетях гуляет один мой вирус. Как только баланс на счете карты падает ниже миллиона, этот вирус незаметно по чуть-чуть с различных счетов снимает деньги и переводит вам. Снимает такую мелочь, что владельцы даже не замечают, а незначительные потери воспринимаются как сбой в системе. Зато, как говориться, с миру по нитке...
– Это ведь не законно!
– Конечно. Ну и что?
– Ах да, ваша философия...
–  Только хочу предупредить, расплачиваться в открытую я такой игрушкой не советую. Конечно, поступления денег идут через такое количество путей и с таких липовых счетов, что начало ниточки ввек не сыщешь. И все же, если вы начнете часто слишком расплачиваться, скажем, в кафе или в магазинах, система может ненароком отследить систему и заподозрить мошенничество, сравнивая номера кредиток с пропадавшими на других счетах деньгами. Другое дело расплатиться с какими-нибудь контрабандистами, или взятку дать... В общем, лучше сильно не светиться и пользоваться лишь там, где больше не появишься. Берите же!
– Но я не могу воспользоваться такой вещью. Просто не посмею!
– Ну, воспользуетесь или нет, ваше дело. И, все же, возьмите.
Поколебавшись, Хела все же сунула карту в поясную сумочку.
– О, кажется начинается! – воскликнул Мерк, взглянув на радар, что торчал посреди заваленного хламом стола. А Хела в который раз поймала себя на мысли, что это хоть и жилище, и все-таки кабина космического корабля.
Вверху радара, между тем, между толстыми колоннами домов появилось скопление светлых точек и медленным организованным строем двинулись вниз. Мерк вывел на экран данные о приближающихся кораблях.
– Так, патрульные машины, несколько броневиков... Даже аэроботы!.. Это же надо, сколько народу нагнали. Вот куда идут средства от наших налогов! Которые я, впрочем, уже лет сто как не платил... Пойдемте.
Мерк вышел в грузовой отсек. Хела заторопилась следом, чувствуя, как закипел адреналин в крови. В отсеке их ожидали взволнованные ралки.
– Итак, задача проста, – объявил Мерк. – Как только патруль умчится догонять  корабль и скроется за пределами радара, вы, ребята, сколько дури хватит мчите наших новых друзей наверх. Ясно?
– Чего тут непонятного-то? – проворчал Рик. – Окажутся в Верхнем городе – моргнуть не успеют.
– Готовы? Тогда поехали!.. – Мерк ударил по пульту, и створки крыши ангара поползли в стороны.
Стоявший в центре отсека катер сразу же дрогнул, загудел и начал медленно подниматься. Хела не без сожаления проводила взглядом исчезающий во мраке ночного неба увенчанный гербом Центра Милосердия корабль. Но, взглянув на отвернувшегося капитана Унара, она тут же подавила в себе все сожаления. «Нельзя забывать, ради чего мы приносим эту жертву!»
– Ну что, веселье началось! - воскликнул Мерк, и снова побежал в рубку. Хела не отставала от него ни на шаг.
– Итак, куда мы пошлем наших акул с мигалками? – усмехнулся Мерк, падая в компьютерное кресло.
Крупное пятно на радаре – их катер, какое-то время поднимался вверх, навстречу скоплению кораблей (те, при его появлении мгновенно пришли в смятение), и вдруг резко изменил курс и быстро помчался прочь. Патрульные корабли тут же устремились следом.
– Ну ни стало ли? – усмехнулся Мерк, отодвигаясь от компьютера. А спустя минуту он уже снова отдавал распоряжения в грузовом отсеке. – Готовность пять минут! Просьба пассажиров оседлать ралки!
Помещение наполнилось свистом двигателей. Люди в черных куртках запрыгнули в седла своих летающих железных друзей.
– Шер, крошка, перестань хлебать эту дрянь и прыгай на ралк, – сказал Мерк. – Времени в обрез!
Опорожнив банку, Шер швырнула ее прямо на пол и, профессионально запрыгнув на ближайший аэроцикл, достала новую. Но Мерк тут же отобрал ее.
– Может, хоть поцелуешь на прощанье?
– Не надо Мерк, – Шер быстро взглянула на него и отвернулась. – Не начинай сначала...
Тот продолжал задумчиво разглядывать ее.
– Ну чего ты на меня так смотришь? – в отчаянии крикнула Шер. – Я не могу так! Понимаешь? Не могу!..
Она отобрала у впередисидящего на аэроцикле парня банку, залпом опорожнила ее и прижалась спиной к его широкой спине. Плечи ее дернулись от рыдания.
Мерк отвернулся.
– А ты чего стоишь в сторонке? Прыгай в седло, малютка! – раздался бас Рика.
Хела вдруг поняла, что он обращается к ней, и с ужасом взглянула на аэроцикл. Она словно сейчас только осознала, что ей действительно придется на это сесть.
– Давай-давай, время не ждет!
Она с сомнением бросила взгляд на распахнутое над головами усеянное звездами верхнего города небо. Некоторые аэроциклы уже устремились ему на встречу.
Зажмурившись, Хела осторожно села позади Рика, и земля тут же ушла у нее из-под ног. Голова закружилась от стремительного подъема. Когда она все же решилась распахнуть глаза, они уже мчались на огромной высоте. Лишь где-то далеко позади посреди светлого пятна распахнутого дома-корабля осталась одинокая фигурка Мерка.
Свежий ветер и головокружительный полет немного вернули Хеле чувства. Она выглядывала из-за широкой спины Рика, и тут же пряталась, успевая заметить лишь несущиеся навстречу стены бесконечного коридора домов. Где-то внизу в полнейшем  мраке скрывалось городское дно, отчего казалось, что они летят над черной бездной. Хела посмотрела по сторонам. Со всех сторон, опережая друг друга, неслись аэроциклы. Блестящие шлемы скрывали лица, но в широкоплечих фигурах пассажиров Хела узнала Неора, Дорга и капитана Унара.
И тут Хела заметила Шер. Она сидела, совершенно не держась, вскинув руки вверх, держа шлем в одной руке, банку спиртного в другой. Темные длинные волосы колыхались позади аэроцикла подобно шлейф черной кометы. «Похоже, ей плевать на собственную жизнь...» – мелькнула у Хелы мысль. Как будто возвращение на городское дно пробудило в ее медсестре совершенно иную Шер, совсем не похожую на ту этой на хрупкую изнеженную девочку, что знала Хела еще несколько дней назад в Центре Милосердия. Безразличие к собственной судьбе, и всему окружающему – вот что сквозило в каждой фразе, в каждом жете, каждом поступке этого нового (или прежнего?) существа. И Хеле вдруг показалось, что это и есть натуральная Шер, та изнеженная кукла была лишь выдумкой, с трудом удерживаемой маской. Шер, словно почувствовав на себе взгляд, обернулась, встретилась с Хелой глазами, и, широко улыбнувшись, что-то беспечно прокричала. Но ветер и скорость поглотили ее слова.
– Народ, у нас проблемы, – раздался в переговорнике шлема голос Мерка, который, видимо, отслеживал их полет на компьютере. – Патрули каким-то образом поняли, что их надули и возвращаются. Так что, гоните наверх что есть мочи.
Аэроцикл резко задрал нос кверху, и Хелу вжало в сидение. Маленькие светлые окошки промышленного сектора слились в яркие полосы. Вцепившись в спину Рика, Хела подумала вдруг: «А что если не выдержат обхватившие ноги и талию крепления? Интересно, сколько времени падать до городского дна?» И в этот момент ей в лицо ударил яркий свет. Хелу вдавило в сипну резко затормозившего аэроцикл Рика.
– Аэроботы уже у вас, – сообщил Мерк. – Они подрезают вас сверху...
– Да видим уж, – прогремел в ответ голос Рика.
Стремительный взлет сменился резким падением.
– Внимание! Люди на аэроциклах с неопознанными номерами, требуем остановиться для проверки, – раздался позади голос аэробота из громкоговорителей.
– Ага, так и бросился в ваши механические объятия, – усмехнулся Рик.
– План такой, – прокричал Мерк. – Те, что с пассажирами – держитесь Рика, остальные разбейтесь на небольшие группы и в рассыпную. Рик, как только оторветесь, мчите наверх. Торопитесь, пока не подтянулись основные силы патрулей.
– Сделано.
Замелькали лабиринтом дома. Оглядываясь, Хела видела, что рядом остались лишь четыре аэроцикла с ее командой. Яркий свет позади не отставал и, вроде бы, с каждым мгновением становился все ближе.
– Группа Психа сейчас налево – там в доме есть проход, ныряйте в него, – комментировал Мерк. – Лана, у тебя на хвосте трое. Рик, попробуй проскочить под выступом и свернуть направо, быть может, это собьет хвост.
Упомянутый выступ так резко возник на пути, что Хела едва не завопила. Он так близко мелькнул над головой, что она еще сильнее прижалась к спине Рика.
– Не вышло, Рик, – сказал Мерк. – Они все еще у вас за спиной. Команда Толстого оторвалась. Молодчины!.. Лана, подержи своих еще пяток минут, чтобы отвести подальше, а потом рассыпайтесь и уходите поодиночке. Рик, попробуйте обогнуть здание, которое слева, и проскочить... Стоп! Назад! Они уже там! О Сорш!..
В глаза ударил свет прожектора, едва они завернули за угол. В свете фар Хела разглядела похожий на аэроцикл аппарат, с восседающим на нем металлическим человеком.
– Вы арестованы, – аэробот поднял руки и из них выдвинулись два черных ствола. – Статья одна тысяча двести четвертая Правительственного кодекса – сопротивление действиям сил общественного порядка...
Блеснула вспышка и голова робота, рассыпая снопы искр, отлетела в сторону. Обезглавленное металлическое тело вместе с машиной, вращаясь, рухнуло вниз. Какое-то время все заворожено смотрели на пляшущий во мраке луч прожектора, но вскоре он исчез, разбившись о городское дно.
– О Сорш, какой идиот это сделал? – вскричал один из ралков.
– Он же направил на нас пушки! – невозмутимо ответил Дорг, убирая в кобуру лучемет.
– Кретин! – вскричал Рик. – Аэроботы, это тебе не патрульные. У них программа, а ни инструкции. Там все довольно конкретно и никаких компромиссов: как только ты начал палить по ним, они палят по тебе. Так что, все! Теперь начнется веселуха...
Едва он произнес это, совсем рядом воздух прорезал яркий луч, и на стене засияла раскаленная дорожка. Рик вцепился в руль и рванул с места. Вдогонку сверкнуло еще несколько лучей.
– Что случилось? Они по нам стреляют! – раздалось сразу несколько голосов.
– Ничего особенного. Просто один из наших новых приятелей решил сыграть в войну...
Выглядывая из-за могучей спины ралка, глядя на мелькавшие вокруг разряды лучеметов, проносящиеся фары аэроциклов и прожекторы аэроботов, Хела с трудом верила, что такое может происходить на самом деле, да еще и посреди галактической столицы.
– В меня попали! Я падаю!.. – вдруг прокатился крик в шлеме.
– Ланку сбили! – тут же отозвался другой.
– Жива? – взволнованно вскричал Мерк. – Ладно, оставьте ее. С этим потом разберемся... Значит так... Всем, кроме команды Рика, рассеяться. Уходите поодиночке любыми методами. Рик, постарайся все же доставить их наверх.
– Попробую, – зло ответил тот.
– Но торопитесь. Подошли патрульные машины. Скоро они оцепят весь район и тогда вам точно...
– Мерк! Мерк, ты на связи?.. – прокричал Рик. – Что за дерьмо? Видимо, патрульные засекли нашу передачу... Ладно, попробуем сами выпутаться.
Теперь повсюду на пути начали попадаться патрульными машинами. Среди лабиринтов домов все больше возникали заслоны патрулей. Громкоговорители вещали о том, что если ралки не сдадутся и не сложат оружие, будут непременно сбиты. Аэроботы, между тем, продолжали преследование, не переставая поливать беглецов огнем. Огни патрульных машин были уже повсюду и, похоже, их кольцо быстро сжималось.
Сорвав с головы шлем и тряхнув взмокшими волосами, Рик повернулся к Хеле. Его огромное лицо было багровым от напряжения.
– Еще немного, и они окончательно обложат нас.
– Что же делать? – прокричала она в ответ.
– Нужно идти напролом, прямо через один из заслонов. Иного выхода нет. Но очень рискованно...
– Плевать на риск, нам нужно прорваться!
– Ну, тогда держись!
Он жестом дал ралкам какой-то сигнал и, направив аэроцикл на ближайшую группу патрульных машин, выжал полную скорость.
– Внимание! Немедленно прекратите сопротивление... – громыхал громкоговоритель.
Заслон из десятка машин быстро приближался. Хела успела заметить ошарашенные лица патрльуных в распахнутых дверцах: кто-то испуганно отшатнулся вглубь салона, кто-то лихорадочно пытался выдернуть из кобуры оружие... Аэроцикл опасно накренился, проскакивая между двух машин, и в следующий миг те остались позади. «Неужели прорвались?» Едва Хела это подумала, как что-то под ней дрогнуло. Взглянув вниз, она с ужасом увидела ярко-алую дыру в боку аэроцикла и валящие из нее клубы дыма. Мир вокруг завертелся. Какое-то время они, кувыркаясь, падали, но вскоре Рику удалось выровнять управление. Петляя, их аэроцикл опустился на ближайшую платформу. Рядом сели остальные члены их группы.
– А вы-то чего остались? – в отчаянии вскричала Хела.
– Ну, вот и долетались, – прошептал Рик, обреченно уронив голову на руль.
Сверху ударило сразу несколько прожекторов, зазвучали бесцветные голоса аэроботов. Хела зажмурилась, ожидая, что вот-вот по ним откроют огонь.
– Отставить стрельбу! Эти люди нужны нам живыми, приказ командования, – раздался голос из громкоговорителя.
Над площадкой появилась патрульная машина.
– Аэроботам приказано вернуться в оцепление. Эти нарушители теперь наша забота.
Прожекторы погасли и аэроботы покорно умчались прочь. Машина опустилась неподалеку от ралков.
– Это что-то новенькое, – удивленно воскликнул Рик.
Дверца патрульной машины, между тем, скользнула в сторону. Хала заметила, как рука Дорга легла на рукоятку лучемета.
– Все в порядке! Я вам не враг! – прокричал показавшийся из машины человек в форме. – Садитесь поскорее в машину!
Все ошарашено переглянулись.
– Ох, не нравится мне это... – покачал головой капитан Унар.
– Нравится не нравится, а всех мы вас теперь поднять не сможем, – вздохнул Рик. – Моему транспорту, конец.
Вдруг Шер спрыгнула с аэроцикла и, шатаясь, поплелась к машине.
– А что, неплохая идея прокатиться с патрулем, – и обернувшись, прокричала. – Ну что же вы?
– Ладно, давайте за ней, – кивнула Хела.
Едва все оказались в салоне, машина стремительно помчалась вверх.
– Ребята, спасибо вам огромное! – прокричала Шер, высунувшись из окна. – Я вас всех люблю!
– Всегда готов помочь, Крошка! – Рик махнул рукой.
За весь путь до Верхнего города никто не проронил ни слова. Хела постоянно смотрела по сторонам, ища какой-то подвох, но похоже, их действительно просо поднимали наверх. «Быть может, там ждет наряд патрулей?» Вскоре машина вынырнула из мрака Нижнего города, и повисла над кишащей людьми улицей, и приземлилась на ближайшей парковочной площадке. Они осторожно выбрались наружу, словно все еще не веря в чудо.
– Спасибо вам огромное, – сказала Хела так ни разу и не повернувшимся к ним лицом пилоту. – Что мы вам должны... за это?
– Ничего. Это дела только мои и Мерка. С ним мы сами сочтемся.
И патрульная машина, взлетев, снова нырнула вниз навстречу Нижнему городу.


23 дня до возвращения

– Ну что, куда идти-то? – растеряно спросила Хела, окинув взглядом обступившие со всех сторон шумные сверкающие улицы – полная противоположность темницы, из которой они только что выпали.
– Мерк сказал, что нам нужно добраться до торгового центра «Столица», – сказал Неор. – Там на парковке нас должен ждать корабль.
– Знать бы еще, где находится эта самая «Столица», – вздохнула Хела.
– Она двумя ярусами ниже, – вдруг заявил Дорг. – Вон в том здании. Тут не далеко. Можно пешком пройти.
– И откуда, интересно знать, такие познания о Галактической столице у инурского пирата? – воскликнул капитан Унар.
– Какая разница? – усмехнулся Дорг. – Просто знаю, и все. Может у нас в школах  преподают географию ваших галактических столиц...
– А может ты вовсе ни какой и не пират? – капитан подозрительно прищурился. – Может ты просто-напросто подосланный нам шпион?
– Кто?!.. – Дорг захохотал так, что оглянулись прохожие.
– Вы, конечно, можете решить, что я выживший из ума старикашка, но... Вам не кажется подозрительным то, что нас так легко обнаружили патрули на дне этой пропасти, разрази ее Сорш?
– Простите, но то, что нас нашли на дне города – исключительно моя вина, – призналась Хела.
– Ты? – опешил капитан.
– Я разговаривала с Лау. Скорее всего, патрульные отследили звонок.
– Можете быть уверены, они и без того знали в какой части города мы находимся. Ведь именно здесь пропал сигнал нашего корабля, – вставил Неор. – Они просто тянули время, чтобы подтянуть побольше сил для рейда.
– Ладно, – кивнул капитан, несколько сбавив воинственный тон. – Но тогда второй вопрос. Каким-то образом патрули поняли, что мы не в корабле, а летим совершенно в другую сторону?
– Они запросто могли раскидать маячки слежения по району. Так, на всякий случай...
– Или им просто-напросто кое-кто дал знать?.. – перебил капитан. – А то, что нас голыми руками взяли при попытке пересечь Заслон, по-вашему, тоже совпадение? Честно скажу, у меня давно на вас счет плохое предчувствие, Дорг – с того самого момента, как вы впервые ступили на палубу нашего корабля на Инуре-5. Ох, неспроста вы попали в нашу команду...
– Все это действительно подозрительно, – согласился, кое-как успокоившись от смеха Дорг. – Да только я среди нас всех самый сомнительный кандидат в шпионы.
– А теперь вот вы знаете, куда нам идти в совершенно незнакомом для вас городе с населением в несколько миллиардов...
– Действительно, Дорг, откуда вы знаете, где нас будет ждать корабль? – настороженно спросила Хела.
– Откуда-откуда... – Дорг снял с пояса миникомпьютер и повертел его в руке. – Да вот откуда! Перед вылетом я скачал у Мерка карту этого района. На всякий случай. Как видите, пригодилась. Не верите? Спросите у него самого. У Шер ведь есть его номер... А вашему капитану я посоветовал бы вымещать злобу из-за потерянного корабля на ком-нибудь другом.
Капитан Унар потупил взгляд.
– Чего же вы сразу не сказали про карту? – изумилась Хела.
– А может быть, мне доставляет удовольствие подразнить вашего капитана.
– Ах ты мразь!.. – снова вспыхнул капитан. – Да я кровь проливал, пока ты еще в пеленках барахтался!..
– Вот именно! Да только кровь эта была моего народа! – с вызовом бросил Дорг.
– Твой народ – грязные пираты!
– Да уж, достойное оправдание для детоубийства!
Хела мигом оказалась между ними.
– Что вы делаете!? – вскричала она. – О чем вы говорите?! Мы же рискуем сейчас, чтобы спасти ребенка!.. А вы тут решаете, кто в кого и по какой причине сделал первый выстрел. Просто противно!..
Дорг опустил голову. Капитан Унар нахмурился, закусив губу.
– Думаю, лучше нам идти, – сказал Неор, тронув ее за плечо. – Мы и так слишком привлекли к себе внимание.
Хела взглянула по сторонам и встретила любопытные взгляды прохожих.
– Пойдемте, – сказала она и быстро зашагала в указанном Доргом направлении.
– Погоди, Хела. А что делать с этим грузом?
– Каким еще грузом? – удивленно обернулась та.
И тут заметила Шер. Та сидела на бордюре на самом краю яруса, и, поджав коленки, смотрела перед собой. Она походила на обиженного ребенка.
– Шер, с тобой все в порядке? – встревожилась Хела. – Ты идти-то можешь?
Шер не отвечала. Но когда Хела повторила вопрос и, к тому же, слегка ее тряхнула, она медленно повернула голову и взглянула совершенно отсутствующим взглядом.
– Ну вот, прилетели, – вздохнула Хела. – Вот что значит пагубное влияние развязной кампании!
Хела попыталась помочь ей встать.
– Не надо... Я сама... – пробормотала Шер и обмякла в ее объятьях.
– Ну как так можно?!.. Это же надо, в самый такой момент!..
– Давайте лучше я, – сказал Неор, перехватывая у Хелы Шер и взваливая ее на плечо.
В течение всего пути Хела тщетно уговаривала Шер хоть немного самостоятельно шевелить ногами. Она постоянно озиралась по сторонам, боясь повстречаться с хищными взглядами патрульных. Ее успокаивало лишь то, что навстречу им попадалось довольно много нетрезвых пешеходов. Шер попросту сливалась с их общей массой. Успокаивало немного и то, что повисшая на плече одетого в офицерскую форму Неора, Шер походила на слишком перебравшую с дружком-военным подружку.
И все же, как ни на руку им в этой ситуации была кипящая вокруг пьяная и развратная жизнь, Хела с ужасом смотрела вокруг. Отовсюду слышалась брань, раздавался лязг битой посуды, кого-то громко тошнило прямо в мусорный бак, а из деверей клубов и забегаловок под ноги буквально вываливались едва не мертвые от перебора алкоголя и наркотиков тела. На крыльце клубов периодически вспыхивали драки, а каждый встречный молодой человек впивался в них мутными свирепыми глазами, словно искал повода для драки. Несколько раз к Хеле клеились какие-то мужики, предлагая пойти с ними, и, пожалуй, лишь присутствие рядом с ней мужчин мешало им уволочь ее силой. Один из самых настойчивых мужланов даже готов был пустить в ход кулаки, и Догу пришлось многозначительно приоткрыть край куртки, обнажая висящий на поясе лучемет. Мужлан все понял и отвалил. Но Хелу поразило то, что того ни сколько не удивило присутствие оружия – видимо, это тоже была норма в ночной столице.
Хела подумала о том, что ей никогда раньше не доводилось бывать в столице ночью. В новостях по объемнику показывали лишь величественные панорамы, красивые сверкающие здания, витрины, сияющие рекламные голограммы в небесах и роскошно одетых граждан, входящих в рестораны и театры... Хела искренне верила, что все это на самом деле так. Сейчас же ее шокировал этот фестиваль праздности и разврата, который, видимо, всегда начинался в столице, едва на город опускались сумерки. «Подумать только, в то время, когда на другой стороне планеты кипят рабочие будни, на обратной ее части происходит вот это... Неужели многие люди работают весь день лишь для того, чтобы получить возможность вот так просадить таким трудом заработанные деньги?»
И все же, вскоре они благополучно добрались до торгового центра «Столица» и нашли парковочную площадку.
– Ничего себе сюрприз! – первым воскликнул ошарашенный Неор. – Ну и где же наш транспорт?
– Быть может, он еще не прилетел? – упавшим голосом вымолвила Хела.
– А где гарантии, что он вообще прилетит? – холодно заметил Дорг. – Или что Мерк по ошибке не отправил его на другую парковку?
– И стоило так рисковать и отдавать наш собственный корабль? – укоризненно посетовал капитан Унар.
– Что же теперь делать? – Хела чувствовала, что вот-вот заплачет.
– Что делать?.. Ждать, – сказал Неор, опуская Шер на лавку. – Разве у нас есть какие-то варианты? Из-за облавы патрульных мы вылетели чуть раньше намеченного срока. Быть может, корабль действительно все еще в пути?
Хела обреченно опустилась рядом с Шер, уже ругая себя за то, что не послушала капитана Унара и согласилась отдать корабль. Так у них оставался хоть какой-то шанс...
Шло время. На парковке то садились, то взлетали разнокалиберные корабли, от легковых машин до небольших катеров, но ни один не был похож на тот, что недавно угнали из гаража Представительства ялгов.
Глядя по сторонам, Хела давно приметила бредущего вдоль тротуара странного человека. Он шел как бы мелкими рывками: доходил до стены или столба, надолго останавливался, словно отдыхая после великой муки, и брел дальше – до следующего столба или стены. Грязные длинные спутанные волосы и серый сохранивший остатки строгости костюм сразу выделяли этого человека из праздной массы посетителей верхних ярусов. Более того, пешеходы старались обогнуть идущего по широкой друге, словно прокаженного, с отвращением отворачивая лица. На углу парковочной площадки человек особенно надолго остановился после очередного рывка. Он, видимо, собирался пойти дальше, но все не мог оторваться от послужившего опорой столба, и вдруг сполз вдоль него на тротуар.
– С вами все в порядке? – вскричала сразу же подскочившая к нему Хела.
Она перевернула человека на спину и, увидев безжизненное лицо, быстро вынула из кармана микроаптечку и приложила к его запястью. Через мгновение человек дернулся,  распахнул глаза и с недоумением уставился на Хелу.
– Не стоило беспокоиться, гражданка, – наконец вымолвил он, заметив в ее руках аптечку и, видимо, сообразив, что произошло.
– Вы серьезно больны, – воскликнула Хела, взглянув на поставленный аптечкой диагноз. – Вам к врачу надо!..
– К врачу... – незнакомец мелко засмеялся (или закашлял, хотя, возможно, и то и другое). – Подайте-ка лучше во-о-он ту бутылочку... Хотя, нет. Постойте. Я сам. А то испачкаетесь... – он дотянулся до лежащего неподалеку, видимо, вывалившегося из его кармана сосуда. Поднес его к губам, сделал несколько больших глотков. – Вот самое верное лекарство!
– По-моему, вы себя этим еще больше убиваете, – заметила Хела. Она не сомневалась, что за жидкость в этом сосуде.
– А какая разница? Подумаешь, одним бродягой больше, одним меньше...
– Все мы люди и должны оставаться людьми, в какую бы ситуацию не попали, – с грустью ответила Хела. – Могу вам чем-то помочь?
– Помочь?.. – незнакомец снова не то усмехнулся, не то кашлянул. – Может быть, и можете. Я вот не ел дня три...
– Ах да. Конечно-конечно... – Хела торопливо полезла в поясную сумочку.
– Постойте! – тот вдруг поднял руку. – Не надо! Ничего не надо. Вы такая добрая... Будто и не из нашей Галактики... Жаль мне вас. Не хочу я у вас ничего брать.
– Но как же... – опешила Хела. Она уже достала кошелек. – Ведь Милосердный Яин учит нас помогать всем ближним!
– Ха!.. Милосердный Яин нынче помогает лишь тем, кто в состоянии заплатить за помощь...
– Но я же предлагаю вам помощь абсолютно бесплатно. От чистого сердца.
– От чистого, это точно... Вот потому и не хочу у вас ничего брать, – он сверкнул на нее хитрым глазом. – А откуда вам знать, быть может, я вас специально обманываю?
– Как это так?..
– Может быть, я специально вот тут упал. Об этом вы не думали? Быть может, я видел, что вы на меня смотрите с жалостью, потому и грохнулся у вас на глазах? На жалость давил!..
– А разве такое возможно?
– Возможно?!.. Еще как возможно! Да только, честно вам скажу, тут наверху хоть падай, хоть от боли кричи, хоть помирай – всем, в принципе, все равно. Пройдут, да еще и ноги о тебя вытрут... Хотя, скорее, не станут – ботинки испачкать побояться. А вот вы не прошли, и с аптечкой не побрезговали. Так что, деньги свои себе оставьте. Не могу я их, почему-то, от вас принять.
Какое-то время они молчали, глядя друг на друга.
– Ведь вы же не всегда были таким? – наконец нарушила молчание Хела. – Ваш костюм...
– Ха, костюм!.. Да я его мог с кого угодно в подворотне снять, – усмехнулся тот. – А если бы я в костюме генерала был бы, так что ж я по-вашему – генерал, что ли?
– Да и не только костюм... Вас еще и речь выдает. Да и в жестах что-то такое осталось... Думаю, у вас интеллигентная профессия была. И человек вы образованный.
– Ну, может быть, и не всегда таковым был как сейчас, не всегда в грязи валялся. И что же с того? Судьба порой жестока... Вот так живешь-живешь, вроде все в порядке. Видишь на улице человека в луже: обойдешь, даже корки хлеба не бросишь. А тут раз! И сам в луже!.. В ведь когда-то учителем был. Детишек уму разуму учил, да на жизненный путь направлял. А свою жизнь, вот, направить не смог.
– Но, как же вы тогда вот так?..
– Как-как... Глупо, вот как! Получил травму – глаза серьезно повредил. Направлен был на лечение. А пока лечился, школа успела подыскать мне замену. Не могли они долго место пустым держать. Мне бы тогда духом не пасть, другое место в жизни поискать, а я с горя затосковал, запил. А тут и друзья-коллеги вместо того, чтобы мозги вправить в нужную сторону, лишь поддержали меня в моем горе, компанию по стакану составили. Слушали мои причитания, да качали головой, мол, сколько несправедливости в мире. Думаю, им даже приятно было сознавать, что я вот перед ними весь в дерьме, а у них-то самих в жизни все в порядке... А вскоре из квартиры меня выставили. Квартиру-то мне школа предоставила. После этого и друзья все куда-то сразу же подевались... Как вспомню эти первые ночлежки на улице, как жратву искал словно пес бездомный, да шараханье от каждой патрульной машины... Оказавшись на улице, я вдруг опомнился, что происходит со мной, в кого превращаюсь, куда жизнь моя катится, да только поздно было – лицо потерял! Кому такой учитель нужен? Кто ж меня такого к детишкам-то допустит?.. – по грязным щекам бывшего учителя побежали две светлые дорожки и он сразу же размазал их рваным рукавом. – Э-эх!.. Ладно, оставьте. Теперь-то уж чего? С тех пор лет-то  прошло... Уже все равно.
– Но, нельзя же отчаиваться! – взволновалась Хела. – А как же социальные службы? Вы пробовали туда обращаться?
– Службы, – с усмешкой повторил тот. – Вы сами-то когда-нибудь пробовали туда заглядывать? Вряд ли. Пока нужды нет, об этом и не подумаешь. А вот попробуйте, и все сами поймете... Так что, давайте лучше оставим мою пропитую судьбу. Не травите сердце...
– Но, все таки, могу же я для вас что-нибудь сделать. Чего бы вы хотели?
– Честно? – он задумался. – Хочу хотя бы день прожить нормально – не как собака, а как человек. Хоть на миг почувствовать, что была у мен еще и другая жизнь.
– Вот что. Денег я вам все-таки дам... Не спорьте! Только пообещайте мне, что потратите их не на это, – Хела кивнула на бутылку. – А пойдете в магазин и купите себе новый костюм, и завтра же отправитесь в службу трудоустройства. Ну а сегодня сначала хорошенько поужинаете в кафе и переночуете в более-менее приличном месте.
Хела снова вынула кошелек и, перечислив с него на разменную карточку деньги, протянула ее учителю. Тот уставился на подарок полными восторга и сомнения глазами.
– Я... Я обещаю!.. – он дрожащими руками принял подарок. – Я не пропью, честно!.. Вот у кого другого бы взял – непременно бы пропил, а ваши не посмею. Меня возьмут в школу, обязательно! Я же до сих пор всего Шаро и Юумиса наизусть прочту! Я детишкам про вас всю жизнь рассказывать буду: про то, что есть такие как вы...
Он уже стоял перед Хелой на коленях и пытался целовать руки. Та поспешно отдернула ладони и помогла учителю подняться.
– Живите и больше не опускайтесь до такого, – она кивнула на валяющуюся бутылку, из которой выплескивалась прозрачная жидкость.
– Детка, можно тебя отвлечь? – дернул ее за рукав капитан Унар.
– Да, я сейчас подойду...
– Дело в том, что у нас проблема. С Шер.
Хела обернулась и обмерла. Посреди улицы стояла Шер, с трудом сдерживаемая Неором и Доргом, и, размахивая руками, орала на всю улицу. Прохожие оборачивались, шарахались в стороны и старались поскорее удалиться от безумной девицы.
– Животные!.. Вы все – жвачные животные!.. – долетали обрывки фраз. – Только и делаете, что жрете!.. Вам плевать на все и плевать на всех!.. Даже хуже скота!.. Рассуждаете о морали, а сами только и можете, что пожирать все, чего бы вам не подсунула реклама!.. Что ты смотришь на меня, своей сытой физиономией, а?.. Чего удираешь? Давай-давай, беги превращать свой жирный кошелек в дерьмо для своего ненасытного желудка!..
Хела помчалась со всех ног, но поздно – со стороны торгового центра уже спешили двое патрульных.
– Та-а-ак, появление в нетрезвом виде в общественном месте! – воскликнул тот, что шел первым. Он на вид был старше второго как по возрасту, так и по опыту.
– Извините нас, пожалуйста. Подружка перебрала чуток... – начала Хела, включив на максимум все свое женское обаяние, в применении которого у нее не было абсолютно никакого опыта. – Мы ее успокоим. Честное слово!
– Да. Мы все прекрасно понимаем. Но вы нарушили общественный порядок! – воскликнул второй патрульный, взглянув на старшего. Он держался не очень уверено: молоденький, в новенькой форме – сразу видно, не так давно начал службу. Зато с первых шагов по улице с оружием на поясе прекрасно понимал все выгоды своей новой профессии.
– Ну что ж, будем оформлять протокол... – старший лениво достал миникомпьютер и вопросительно поднял на Хелу глаза.
Хеле не нужно было объяснять, чего они хотят. Вынув кошелек, она протянула его патрульному.
– Да уж. Не густо, – старший патрульный поморщился. И, все же, перевел на свою карту оставшиеся деньги и вернул Хеле кошелек. – Смотрите, не шумите больше. Приятного отдыха.
Блюстители порядки повернулись, чтобы уйти. Но в этот момент, видимо, Шер захлестнуло чувство проданной справедливости.
– Я не пойму, вы тут преступников ловите или деньги зарабатываете? – прокричала она. – Тоже мне – блюстители порядка... Продажные шавки!..
Патрульные разом развернулись и засверлили Шер свирепыми взглядами.
– Слушай, красавица, ты бы не нарывалась, а? – с хищной улыбкой произнес старший. – Сейчас отведем тебя в отделение, запрем в камере, и посмотрим, как ты там запоешь!..
– Ха! Да я ничего другого от вас и не ожидаю, – усмехнулась Шер. – Отличные методы для сотрудников правопорядка, ничего не скажешь! Преступников они призваны ловить... Да вас самих впору по тюрьмам рассаживать.
– Шер, пожалуйста, замолчи, – нервно шепнула ей на ухо Хела.
– Да мы только и делаем, что молчим! – вскричала та. – Потому-то эти шавки и творят что хотят...
– Слушай, а может правда вызвать машину, да проучить эту девку? – зло сказал молодой. Он вынул переговорник и, окинув Шер пошлым взглядом, нарочно громко проговорил. – Прием... Четырнадцатый?.. Вы далеко от «Столицы»?.. Да есть тут одно дело... Буйную девицу оформить надо...
У Хелы внутри все словно обледенело, столько холода и угрозы прозвучало в этих словах. Она содрогнулась лишь при мысли, что может произойти, если Шер посадят в патрульную машину. Она до боли сдавила ее ладонь: «Молчи! Только молчи!» Явно намеренная продолжать дискуссию Шер вскрикнула, вместо того, чтобы выдать очередную колкость.
– Предупреждаю, у меня большие связи! – в отчаянии выкрикнула Хела, поспешно вспоминая какое-нибудь влиятельное имя. Есть вообще что-нибудь, чем можно напугать Власть? – Лау Мин моя хорошая приятельница! Может, слышали про такую? Это информационщица с центрального канала, ее каждый день показывают по объемнику... Один звонок, и о вас узнает вся Галактика!..
– Так-таки и вся?.. – усмехнулся старший патрульный, окинув Хелу оценивающим взглядом.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Наконец патрульный кивнул молодому:
– Ладно, оставь. Пусть идут, пока я добрый...
Хела с облегчением вздохнула.
– Ну, чего ты там копаешься? – подтолкнул старший молодого. – Пойдем.
– Погодите секундочку... – ответил тот, копаясь в миникомпьютере. – Что-то тут не так...
И вдруг он в пару прыжков догнал Хелу и вцепился ей в рукав.
– Это они!.. – завопил он, тыча в компьютер. – Это же те самые пираты, из-за которых во всех отделах переполох!
– Да ну?!..
– Точно они! То-то я думаю, лицо этой дамочки мне больно знакомо!..
Мельком глянув через плечо патрульного на миникомпьютер, Хела встретившись глазами со своим собственным портретом.
Первая мысль возникла – бежать, и без оглядки. Но, видимо, другая часть сознания подсказала, насколько это бессмысленно и ноги будто окаменели.
– Вот это да! Теперь-то вам так просто не отделаться... – протянул старший. Рука его легла на кобуру лучемета.
Мужчины, в отличие от Хелы, похоже, сдаваться не собирались. Она заметила, как Дорг медленно потянул из-за пояса лучемет, а Неор начал осторожно заходить патрульному за спину. Она зажмурилась. Сейчас начнется...
– По пятьсот! – сказал старший патрульный.
– Чего? – растерялась Хела.
– Я сказал, по пятьсот! С каждого!
Возможно ли такое? На этот раз не Шер, а ей самой захотелось завопить: «Ведь мы же – пираты! Опасные! Да еще и разгуливаем посреди столицы! И вы нас готовы отпустить лишь за какие-то цифры на кредитной карте?» Но самосохранение оказалось сильнее чувства справедливости. Рука машинально нащупала кошелек (это уже стало постыдным рефлексом). Но в этот момент она вдруг вспомнила, что тот пуст – за время их путешествия все разошлось на взятки. Пожалуй, единственная трата, о которой она ни сколько не сожалела произошла все го лишь несколько минут назад, когда она повстречала бывшего учителя. Зато в кармане она нащупала еще один предмет. «Бездонный кошелек! Вот и пришло время тобой воспользоваться!» Хела уже потянула из кармана подарок Мерка, но в этот момент сердце ее сдавило: «Выходит, мне придется от одного преступления откупиться другим? Чем же я буду отличаться от них? Ну уж нет!..»
– Арестовывайте! – неожиданно вскричала Хела.
На Хелу уставились удивленные глаза, как блюстителей порядка, так и ее собственной команды.
– Чего? – опешили патрульные.
Она протянула руки.
– Ну что же вы? Я – та самая преступница – Хела Гнар. У вас же в компьютере на меня ориентировка? Так вот она я! Сдаюсь!..
– То есть, как это?.. – промямлил младший патрульный, растерянно посмотрев на старшего.
– Она хочет сказать, что у нас просто нет больше денег, – широко улыбнулся Дорг, заслоняя Хелу от патрульных. – Пятьсот монет. Это все что у нас осталось. Мы же в бегах, сами понимаете...
Старший патрульный замялся.
– Пятьсот, говорите... – он почесал подбородок. – А, ладно. Давайте сколько есть.
Получив кредитку, патрульные поплелись прочь, явно разочарованные тем, что так мало удалось заработать на столь крупных преступниках. Хела так и осталась стоять с протянутыми руками, глядя на их удаляющиеся спины.
– Постойте, – вдруг окликнул их Дорг.
Патрульные удивленно обернулись.
– А если нас снова остановят? Нам что, каждому придется платить? Тем более, сами знаете, денег у нас больше нет...
– Если остановят, скажите, что ребята с пятой патрульной бригады вас уже проверили, – ответил старший. – И вот еще что... Вы бы лучше не отсвечивали тут на улице, а то видон у вас, я вам скажу...
И скрылись.
– Каким кошмарным стал мир, – с горечью сказала Хела.
– Увы, он всегда был таков, – улыбнулся Неор. – Просто раньше вы смотрели не по сторонам, а на экран своего объемника, потому и не замечали действительности.
У Хелы опустились руки.
– Кстати, по части нашей внешности они правы, – заметил Дорг. – Лучше нам, правда, подождать где-нибудь в другом месте. Мы выглядим словно горстка потерпевших кораблекрушение. Да и дождь начинается...
– Можно зайти вон в ту забегаловку, что под гостиницей, – согласился Неор. – Окна как раз выходят на парковочную площадку. Если прилетит корабль, мы его сразу заметим.
Он взял одной рукой впавшую в прострацию Шер, другой не менее потерянную Хелу и повел их в сторону сияющей витрины кафе. Там они расположились за столиком у окна, заказали еду и принялись ждать.
– Ну чего же ты ни ешь, детка? – спросил капитан Унар, заметив, что Хела без особого аппетита ковыряется в тарелке, не смотря на то, что у них уже давно не было во рту ни крохи. – Жизнь на этом ведь не останавливается...
– Честно говоря, после всего, что происходит вокруг, даже жить желание пропадает, – вздохнула та.
– И все-таки жизнь продолжается, – покачал головой капитан. – К тому же, есть множество вещей, ради которых стоит жить, неправд ли? Не ты ли всегда говорила об этом?
Хела не ответила. Взглянув в залитое дождем, словно слезами, окно, она вдруг увидела одиноко стоявшего посреди мокрой парковочной площадки человека. Потоки водопадом стекали с его бесформенной шляпы, но тот словно не замечал бушевавшего ливня. Приглядевшись, она узнала в нем того самого бывшего учителя, с которым недавно беседовала. «Быть может, капитан Унар прав? – подумала она. – Есть ведь люди, которым живется гораздо хуже, чем мне. В то время, когда я тут жалуюсь на судьбу, некоторые и рады бы пожить хотя бы так, да не могут. А иным и жить-то осталось-то совсем чуть-чуть... Например, Кине. Мы способны сделать эту жизнь лучше, если не себе, так другим».
Учитель продолжал стоять, опустив голову, теребя в руках подаренную ей кредитную карточку. И вдруг Хела поняла, почему он там стоит. Неподалеку виднелись огни рекламирующей алкогольные напитки вывески: развеселый голографический парень одну за другой вливал в себя стакан за стаканом. Видимо, внутри учителя сейчас шла жестокая борьба. Вот он бросил долгий взгляд на витрину, вот уже повернулся в ту сторону... «Неужели пойдет?» – пальцы Хелы нервно смяли скатерть. Вот он повернулся и сделал несколько неуверенных шагов... «Пошел! Все-таки пошел!..» – сердце Хелы заныло. И вдруг учитель замер и резко оглянулся, словно почувствовав ее полный боли взгляд, и быстро зашагал обратно, в сторону их гостиничного кафе. Через минуту распахнулись двери.
В первый миг кафе окутала тишина. Все, как разом умолкнувшие посетители, так и девушка за стойкой, уставились на вошедшего. Даже официанты роботы застыли с подносами в проходах между столиками.
– Это еще что за чучело? – наконец шепнул кто-то из посетителей и по залу покатился напряженный ропот.
Учитель повернулся было, чтобы уйти. Но в этот момент он поймал взгляд Хелы и, вздохнув, уверенно направился к стойке.
– Вы чего-то хотели? – растерянно улыбаясь, спросила девушка из-за стойки.
– Да, я хотел бы снять на ночь комнату в вашей гостинице, – сбивчиво сообщил бывший учитель. – Но для начала не помешало бы немного перекусить.
Девушка растерялась еще больше.
– Простите, но боюсь вам услуги нашего заведения не по карману... – наконец вымолвила она.
– Что вы, что вы... Деньги у меня есть, – поспешно перебил учитель, выкладывая на стол кредитку. – Так можно посмотреть меню?
На девушку жалко было смотреть. В секунды на ее лице промелькнуло множество гримас, от замешательства до отвращения. Она было протянула меню, но тут же отняла.
– Простите, я на секундочку... – бросила она, и пропала. Через мгновение вернулась в сопровождении тучной дорого, но вульгарно разодетой барышни, видимо, управляющей.
– Мы таких как вы не обслуживаем, – без всяких прелюдий сообщила та. – Прошу вас покинуть помещение.
– Но у меня же есть деньги! – возразил учитель, дрожащей рукой протягивая кредитку. – Вот, взгляните сами. Если у меня они есть! Разве я не могу купить у вас еду?
Управляющая отступила от протянутой руки с таким видом, словно он подавал ей склизкое насекомое. Но опытным взглядом успела разглядеть сумму на табло.
– Ладно, обслужи его, – поморщившись, сказала она девушке, и добавила, обращаясь к учителю. – Но кушать вы все равно пойдете в другое место.
– Куда же я пойду? На улице ведь дождь...
– А где вы обычно питаетесь, туда и идите. Я же сказала – это место не для вас!
– Ну, можно я хотя бы присяду вот тут, на краешке?..
– Я не буду повторять дважды! Заказывайте и проваливайте! Иначе мне придется вызвать охрану... О, а вот и патрульные!
Двери кафе с шумом распахнулись и в помещение ввалились трое улыбающихся парней в форме.
– Уважаемые, этот человек нарушает общественный порядок... – тут же бросилась к ним управляющая.
– Неправда! Я ничего не нарушал!.. – вскричал учитель.
– Тебя не спрашивают, – тут же осадил его один из патрульных. – Ты как вообще сюда попал? Ничего не перепутал? Тебе же человеческим языком сказали – проваливай!
– Разве я не имею право как все поужинать в кафе?
– Как все... Посмотри на себя! Ты из какой ямы вылез, быдло?
– Согласен, может быть, одет я сейчас не очень подобающе... – учитель гордо выпрямился. – Просто сейчас магазины одежды закрыты... Но завтра я обязательно куплю себе...
– Да кто тебе что продаст? От тебя же разит, как от помойки! Только товар перепортишь... Давай, двигай, если не хочешь неприятностей.
Взгляд учителя метнулся по притихшему залу. Хела дернулась, но рука Дорга сильно сдавила ее ладонь. Она отвернулась.
– Но... Я же не бесплатно... – с горечью произнес учитель, дрожащей рукой протягивая кредитку. – Я тоже имею право!.. Я же тоже человек!..
– Украл где-то деньги и думаешь, что уже стал человеком? – патрульный ловко вырвал кредитку у него из рук.
– Отдайте!.. Это мое!.. – взмолился тот.
– Скажи спасибо, что я тебя еще за кражу не запер, – патрульный взял с барной стойки бутылку и сунул учителю. – Так уж и быть, на, похмелись... А теперь свободен. Дверь там!
Учитель помялся какое-то время... И вышел.
– Быдло совсем обнаглело, – процедил сквозь зубы патрульный, засовывая кредитку Хелы в карман.
– Сколько там? – спросил его товарищ.
– На сегодня погудеть хватит.
Патрульные развалились за столиком.
– Чего будем есть-пить? – спросил один из них.
– А чего думать-то? Вот уже все подано! – заметил другой. И, недолго думая, переставил на их столик все содержимое с соседнего накрытого стола.
– Ой, это же зарезервированное место, – всполошилась управляющая. – С минуты на минуту клиенты придут!
– Ничего, еще раз накроешь, – отмахнулся патрульный, откупоривая бутылку спиртного. – И, кстати, за то что помогли вам вытолкать того бродягу, этот ужин за счет заведения!
– Но!..
– Что еще за «но»? – патрульный поднял на нее глаза. – Вы же не хотите, чтобы завтра к вам нагрянула какая-нибудь внеплановая проверка, а?
Управляющая вздохнула, шепнула девушке: «Обслужи», и поспешно удалилась.
– Ловко ты! – с восхищением произнес третий патрульный, до этого все время молчавший.
– Всему вас – молодых, учить надо!..
Хелу трясло от негодования, но какая-то часть сознания все-таки не давала взорваться ярости: одна вспышка может погубить всех! Она почти не слышала, как Дорг шепнул, что прилетел корабль, лишь почувствовала, как ее потянули к выходу. Когда ее под безжалостно хлещущими потоками дождя вели к трапу мимо припаркованной прямо посреди пешеходной площадки патрульной машины (обходя ее, люди недовольно косились, но молчали), она не сводила глаз с человека, сидящего у столба рядом с входом в кафе: неподвижный, смотрящий перед собой остекленевшим взглядом. Иногда он подносил к губам бутылку, и лишь это редкое движение напоминало о том, что все еще жив учитель, которому уже никогда не суждено учить детей.

По сравнению с катером Центра Милосердия суденышко ялгов казалось совсем крохотным. Количество кают говорило о том, что оно предназначалось для эвакуации двух, от силы трех пассажиров. Зато интерьер свидетельствовал о том, что пассажиры эти должны относиться как минимум к ялгской элите. Не смотря на то, что внутри все покрывал толстенный слой пыли, сразу же бросилась в глаза небывалая роскошь. К тому же, не смотря на проведенное на складе время, а Мерк сказал, что этот катер больше пятнадцати лет простоял в гараже, он оказался гораздо современнее их бывшего «десантника». Но в тот момент состояние корабля волновало Хелу меньше всего. Главное побыстрее выбраться с Орва.
Капитан Унар надменным взглядом окинул инкрустированные золотом приборы и сказал: «Хм», видимо, означающее, что он, если не восхищен, то, по крайней мере, доволен увиденным. Сдув с пульта управления облачко пыли, он быстро пробежался пальцами по клавишам: вместо гулкого ворчания двигатель отозвался едва заметной вибрацией.
– И на это корыто мы променяли мою девочку?!.. – все же презрительно воскликнул капитан.
Хела невольно улыбнулась: не скажи он этих слов, это был бы ни капитан Унар.
Корабль мягко оторвался от парковочной площадки, и поразительно быстро набирая скорость, помчался к ведущему на Ллдар шоссе. До портала было часа два лету. Капитан Унар предложил срезать порталами, но Неор заметил, что лучше не рисковать раньше времени. Катер уже могли объявить в угон, а так, даже в этом случае, у них оставался, пусть и слабый, но шанс прорваться хотя бы на скорости...
– А если нас все-таки не пропустят? – спросила Хела.
– Ну, тогда придется на самом деле брать вас в заложники и требовать от властей пропустить нас до Инура, – ответил Дорг.
Она с опаской взглянула на него – как-то слишком уж серьезно прозвучала шутка. Что-то ей подсказало, что именно так он и поступит.
Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей Хела подсела к Шер. Сидя на полу, прислонившись к стене спиной, та молча смотрела перед собой пустым взглядом. Но не спала и, похоже, чуточку протрезвела.
– Шер, а ты что, правда шагнула с Летающего острова?
– Чего? – Шер с трудом сфокусировала на ней удивленный взгляд. – А-а-а, ты о  том... Да кому ты веришь? Рик еще и не такое расскажет...
– Но ты действительно хотела покончить жизнь самоубийством?
Шер вздохнула и не ответила. Какое-то время они молчали.
– Кстати, Шер, я давно хотела у тебя спросить, – снова сказала Хела. – Почему ты стала медиком?
– А что? Профессия как профессия...
– Просто один человек сказал мне, что лечить людей в наши дни не престижно.
– Но ты-то поступила в медакадемию...
– О, я не в счет. Меня с детства все считали не от мира сего: я все мечтала помогать всем на свете и вечно носилась с ранеными зверушками... Но ты-то по манерам, прости за сравнение – кукла, а тоже пошла «ковыряться в кишках». А ведь могла бы стать каким-нибудь дизайнером чего-нибудь...
Шер взглянула на Хелу каким-то чересчур грустным взглядом. Губы ее дрогнули, словно она хотела ответить, но, мотнув головой, отвернулась.
– Я чем-то обидела тебя? – обеспокоилась Хела.
– Да нет, – Шер попыталась улыбнуться, но глаза ее стали влажными. – На самом деле, поступая туда учиться, я меньше всего думала о престиже. И, ты права, я вовсе не собиралась спасать Галактики... Я лишь хотела помочь одному единственному человеку.
Шер надолго замолчала – сидела, опустив голову. В какой-то момент Хеле даже показалось, что она заснула. Но вдруг та резко вскинула голову и взглянула на Хелу странным, каким-то даже чересчур трезвым взглядом.
– Я родилась в стандартной семье, каких много в нашей необъятной Галактике. Отец – инженер на аграрной планете, мать – геолог. У нас был хорошенький небольшой домик на Праане-2. Родители меня баловали, как и принято баловать единственную любимую дочку. В принципе, до совершеннолетия я вообще думала, что в мире нет большего горя, чем когда отец не разрешает завести дома какую-нибудь причудливую зверюгу или отправиться с подружками в какой-нибудь взрослый клуб. Я вот-вот должна была окончить школу, и мир открывал предо мной безграничные горизонты, чтобы найти призвание в нашем идеальном обществе... – Шер вдруг повернулась к Неору. – Слушай, дай выпить, а? Я знаю, что у тебя всегда есть!..
– Может тебе хватит? – отозвался тот.
Но Хела кивнула ему, мол, дай. Неор пожал плечами, достал из рюкзака баночку и бросил Шер. Та проглотила горсть шариков и продолжала:
– Когда мне стукнуло пятнадцать, мама уехала в командировку на планету-шахту Затир-3. Там проводились Правительственные исследованиями, и ее пригласили как специалиста по тамошним горным породам. Я не знаю подробностей, но, по слухам, на Затире-3 роботы вскрыли слой с каким-то опасным веществом и вся станция получила вредное излучение. Часть команды погибла в первые минуты утечки. Моей маме повезло – спасатели прибыли вовремя, она получила сильную дозу излучения, но осталась жива. Выжившим нужна была срочная медицинская помощь и правительственный катер доставил их в отличную клинику – столичный Медицинский Центр. Там было все необходимое: оборудование, персонал… Чего еще желать? А потом… Потом... Один человек из клиники назвал сумму, которую мы должны заплатить за лечение! …
У Шер по щекам побежали влажные дорожки.
– Но ведь по закону медицинская помощь во всей галактике бесплатна! Тем более, ты сама сказала, что твоя мама работала на Правительство...
– По закону – возможно. Но судебные разбирательства продлились бы гораздо дольше, чем могла прожить моя мать. Разве у нас был выбор? Родные одного из больных все-таки собрали нужную сумму, и тот человек жив до сих пор! Но нам деньги было взять неоткуда! Отец всю жизнь проработал на невысокой должности на окраине Галактики. Маме полагалась страховка, но с ней медлили – ждали результатов лечения, чтобы понять какое пособие платить: как за производственную травму, инвалидность или гибель при исполнении... Отец целые дни обивал пороги всевозможных правительственных учреждений. Правды искал. Но чиновникам, оказалось, некогда заниматься такой мелочью. Они мыслили галактическими мерками! Что им было до спасения одного человека? К тому же, Орвский Центр считался одним из лучших медицинских учреждений. «Раз опытнейшие врачи Галактики не могут вам помочь, чего же вы от нас хотите?» – говорили отцу. По той же причине маму отказывались принять и другие клиники – ведь она уже лежала в одной из лучших больниц. Правда, один доктор согласился посодействовать перевозу больной в его клинику, но это тоже выливалось в круглую сумму... А все это время мама медленно умирала в больнице! В лучшей больнице Галактики: с новейшим оборудованием и самыми профессиональными специалистами!.. Ты спросила, как я попала в медакадемию?.. Как только я закончила школу, я пошла туда в надежде, что успею выучится до того, как она… И плевать мне было на все престижи! Я была всего лишь на третьем курсе, когда мама умерла. Ей было всего сорок. Понимаешь?! И это в мире, где люди живут по двести пятьдесят – триста лет и при этом умирают едва ли не молодыми!..
– И неужели потом этого врача не наказали?
– Наказали, – повторила Шер, холодно усмехнувшись. – Конечно, наказали! Да только не Правительство... Доктор был на хорошем счету, а, так как, тело матери кремировали, то и доказательства сгорели вместе с ним. Нам же суд постановил выплатить пособие посмертно и дело закрыли. Да только маму это пособие воскресить не могло!.. И тогда мой отец раздобыл где-то лучемет, подкараулил этого гада у входа в клинику и...
– Убил?!
– Помню, тогда все каналы шумели: «Сумасшедший расстрелял врача на глазах у пациентов!» Он хотел снести ему голову... да, к сожалению, промахнулся – задел лишь правую часть лица. Так что, вскоре милосердные роботы-хирурги быстро вернули доктору его прежний вид, и тот спокойно вернулся на прежнее место в ту же самую больницу. Еще и компенсацию получил, скотина!.. Ну а мой папаша до сих пор отбывает срок на одной из Правительственных планет-тюрем. Вот так я в один миг лишилась и отца и метрии. Такое вот милосердие! – шер смяла пустую банку и швырнула в угол.
– Кто это доктор? – прошептала Хела. – Быть может, я его знаю?..
– Знаешь, – Шер горько усмехнулась. – Еще как знаешь! Просто оглянись вокруг: они же повсюду! Практически в каждом медицинском учреждении!..
– Так ты думаешь, это неединичный случай?
Шер взглянула на нее с горькой усмешкой.
– Как же ты наивна, Хела. Я думала, последние сутки в столице показали тебе, как выглядит наш мир на самом деле.
Хела не ответила.
– А как ты жила с этим все это время? – наконец спросила она.
– Как жила?.. Продолжала учиться в академии! Вот и представь, какого мне было получить такую ненавистную для меня профессию,  да потом еще и влиться в мир коллег убийцы моей матери... Я кое-как проучилась оставшиеся курсы, а когда пришла пора распределения по клиникам, подала рапорт на увольнение. Потом началась абсолютно никчемная жизнь, которая в итоге и занесла меня на тот самый Летающий остров нашего столичного мегаполиса...
– Значит, Рик, все-таки правду говорил?
– Правду-правду... Мерк мне сразу понравился. Точнее, его взгляды на жизнь. В принципе, на той его философии мы с ним и сошлись. У него была история покруче моей, даже рассказывать тошно... Вот так мы и жили с ним – наслаждаясь друг другом и ненавидя весь окружающий мир. Три беспечных года...
– А почему же расстались?
– Да потому что, как выяснилось, в отличие от Мерка, я до сих пор не потеряла веру в людей! Понимаешь?.. Даже после всего этого не потеряла! В душе я все равно верила, что раз я сама другая, то могут быть еще такие же люди в этом диком мире. Ведь хоть кто-то же должен действительно исполнять свой долг, и действительно помогать людям, не думая о собственном кармане! А если даже таковых и не существует, так пусть в мире будет хотя бы один такой медик. А вдруг и от него когда-нибудь будет зависеть судьба чьей-то матери?.. Так что, когда я узнала об открытии Центра Милосердия, я не задумываясь подала заявку на работу. И я рада, Хела, что познакомилась с тобой. Благодаря тебе я узнала, что в мире еще есть Милосердие!..
Последнюю фразу Шер произнесла, уронив голову. А спустя мгновение Хела поняла, что ее коллега спит. Она еще долго сидела, обхватив Шер за плечи, и ей казалось, что обрушившаяся реальность буквально раздавит ее безысходностью.
– Приближаемся к порталу, – сообщил капитан Унар.
Хела поднялась и подошла к экрану. Впереди тянулась длинющая пробка. Корабли вокруг продвигались медленными рывками, а далеко впереди сверкали маяками несколько патрульных машин. Позади них – манящее голубоватое сияние портала.
– Что ж, будем надеяться, что проверка формальна, как и все в этой Галактике... – сказал Неор.
Они медленно продвигались к порталу. Уже различимы были номера на темно синих бортах патрульных кораблей, а так же выставленные на их крышах стволы лучеметов, что подчеркивало серьезность проверки.
– Проклятье, они осматривают корабли изнутри! – вскричал Неор, когда до патрулей осталось чуть меньше дюжины машин. – То-то очередь продвигается так медленно!
– Это конец! – прошептал капитан Унар. – Долетались...
– Но разве они не должны лишь сверять корабельные коды?.. – с отчаяньем воскликнула Хела.
– Должны. Да, видать, кому-то очень сильно захотелось нас поймать...
Их очередь приближалась медленно, но неизбежно. Теперь было заметно, что офицер патруля подходит к проверяемому кораблю, перед ним распахивается люк, и он исчезает внутри, а спустя несколько минут появляется вновь и дает отмашку: «Следующий!»
– Может назад? – с мольбой спросила Хела.
– Да разве теперь повернешь в таком-то потоке?.. – всплеснул руками капитан Унар.
Действительно, нос их корабля едва не упирался в корму впередилетящей машины, а позади их подпирала следующая. Слева, снизу, сверху – повсюду движение.
– Мы следующие, – вздохнул Неор.
У Хелы защемило сердце. Из идущего перед ними катера вылез проверяющий офицер и махнул красным жезлом, дав разрешение двигаться дальше. Корабль рванул и скрылся в голубоватом сиянии портала. Их катер двинулся на его место.
– Ну что, открывать? – неуверенно спросил капитан Унар.
– А может сразу попробуем проскочить на скорости? – спросила Хела. – Партал-то вот он!
– Это самый последний вариант, – вздохнул Дорг. – Если удерем, нас попытаются перехватят на Ллдаре и начнется та же история, что и здесь. Да только там это спрятаться будет сложнее – планета-то ялгов! Это не тот расовый винегрет, что обычно тавриться в столице...
– Может, обойдется?..
 Дрожащая рука капитана Унара потянулась к кнопке люка...
– Стоп! – вскричал Неор. – Смотрите! Что это?..
Хела взглянула на экран и к удивлению увидела, что патрульный офицер стоит вытянувшись, и жезлом показывает в сторону портала.
– Он показывает нам, что можно ехать? Я правильно понимаю?.. – растеряно воскликнула она.
– Да вроде того... – отозвался не менее пораженный Дорг.
Неор опомнился, отпихнул от пульта управления ошарашенного капитана и, вцепившись в штурвал, быстро повел корабль в портал.
– Вот это номер! – весело воскликнул Дорг.
– Да уж, кто бы мог подумать... – почесал подбородок капитан Унар.
– И все же, кто-нибудь объяснит мне, что все это может значить? – воскликнула Хела.
– Ничего особенного, – усмехнулся Неор. – Просто, вспомни, откуда мы стянули этот корабль... Кто же остановит Правительственный катер ялгов?!


22 дня до возвращения

Хела готова была прыгать от восторга, глядя на проносящиеся под днищем катера просторы Ллдара-1. И хотя это был еще далеко не конец их путешествия, она не могла нарадоваться, что ей больше не придется скрываться словно преступнице в столице своей же Галактики.
– Взгляните, вниз – какая красота! Города ялгов... Разве они не прекрасны? – с трепетом воскликнула она.
Внизу поверхность планеты покрывали огромные кратеры с сияющими волшебным светом стенами. На самом же деле это сверкали убегающие вглубь вереницы домов.
– Меня всегда восхищала архитектура этого великого народа!
– Живут, словно норные животные... Что же тут восхитительного? – проворчал Дорг. – По мне, так леса Инура куда красивее этих разукрашенных ям. Там человек может чувствовать себя свободным! Обидно только, что скоро и Инур-5 тоже будет выглядеть точно так же, – он кивнул на экран.
– Да, я заметила, что ялги строят там города по своим принципам, – заметила Хела. – Но если инурцам больше нравятся их собственные, для чего же ялги навязывают им свою архитектуру? Разве нельзя сохранить народную культуру?
– Просто ялгам не нравятся инурские города, потому-то они и роют свои ямы, – отчего-то свирепея, воскликнул Дорг.
– Да, но ведь они же их строят для инурцев!..
– Кто вам такое сказал?
Хела удивленно захлопала глазами. Дорг зло улыбнулся.
– Постойте... Но, на сколько, я поняла, инурцам строят точно такие же города, как и ялгам...
– Вы поняли не правильно. Они их строят для себя! И скоро на Инуре-5 будут жить только ялги. Точно так же, как только ялги живут теперь на Ллдаре-1.
– А разве эта планета не всегда принадлежала им? – Хела вконец растерялась.
Дорг подвел ее к экрану и указал вниз.
– Присмотритесь повнимательнее. Ничего не замечаете?
Хела пристально вгляделась в проплывающий внизу ландшафт. Дорг сделал на экране увеличение, подстроил изображение. Сначала она не поняла, чего он хочет ей показать: все пространство между городами-колодцами покрывали зеленые ковры густого леса. И вдруг, среди листвы что-то мелькнуло!.. Она пригляделась. Вот, еще!..
– Глазам не верю! – вскричала Хела. –  Это же...
– Остатки инурской архитектуры, – кивнул Дорг.
Действительно, во многих местах среди деревьев заметны были поросшие растительностью обвалившиеся дома, участки дорог и улиц.
– Но ведь комендант Арок говорил, что инурцы, которые смирились...
– Комендант Арок – ялг, и защищает интересы собственного народа, – вставил Неор. – Что бы там ни говорили, ни один инурец не перейдет на сторону врага ни добровольно, ни под страхом смерти. Не верите? Спросите у капитана Унара. Он достаточно воевал с ними, чтобы знать их темперамент.
Она взглянула на капитана. Тот кивнул.
– Капитан, так и вы знали, что инурцев не расселяют в новые города?
– Мы всего лишь выполняли приказы, детка. И не наше было дело, куда вывозят этот варварский народ, – сухо ответил тот.
– Но как ялгам могла достаться чужая планета? – Хела снова повернулась к Доргу. – Это ведь не законно!
– Да очень просто. Пока одни воюют, другие пожинают с этого свои выгоды, – ответил тот. – Я уже вам как-то говорил, что весь контрабандный бизнес, начиная от поставок пиратам оружия и заканчивая торговлей инурскими кристаллами, течет исключительно через карман коменданта. Так вот, это еще не все. Комендант Арок – ялг, и до него все коменданты были – ялгами. А потому, их народ имеет с этой войны еще одну выгоду – планеты. Пока государство усиленно борется с пиратами, освобожденные от них планеты заселяют ялги.
– А разве это не преступление? – удивилась Хела.
– Со стороны морали – да, со стороны закона – нет. Ведь они берут эти планеты под видом «пустых». Пиратов прогнали, планета – бесхозна. Так что, тут все документально безупречно. Более того, информационщиками это преподносится так, словно ялги великодушно соглашаются навести порядок и очистить эти замусоренные за столетия варварства миры... Вся галактика благодарна им за это!
Хела вспомнила, что действительно нечто подобное видела в новостях. В объемнике проносились панорамы опустошенных, выжженных территорий, а голос за кадром вещал о великой милости ялгов, которые самоотверженно согласились навести порядок на проблемных территориях...
– Нет – Хела замотала головой. – Я не верю. Ялги – милосердный народ. Они не могут так поступать!..
– Верить или нет – ваше дело, – пожал плечами Дорг. – Но факт остается фактом. Можете спуститься и попытаться в этих городах найти хотя бы одного инурца.
Хела в отчаянии посмотрела по сторонам, словно ища поддержки. Глаза Дорга пылали, Неор многозначительно ухмылялся, капитан Унар отвел глаза...
– Хе! Хе, слышишь меня? – позвала она.
– Да, Хела? – откликнулся «внутренний голос».
– Можешь что-нибудь найти из истории заселения Инура?
– Секунду... Есть данные о том, что ялги заняли эту планету пятнадцать лет назад.
– А до этого?
– Информация в Галактической сети отсутствует.
Хела опустилась в кресло, обхватив голову руками.
– И много таких... планет? – наконец тихо спросила она.
– Отобранных у инурцев? Четырнадцать систем...
– Четырнадцать?!
– А что вы хотите... Борьба с пиратами длиться со времен Великой Галактической Воны. Ялги сразу поняли выгоду такой ситуации. Первые планеты у инурцев отбирали еще правнуки тех, что заселяют их города сейчас.
– Неужели люди на такое способны? – Хела едва не плакала. – Ладно другие... Но ялги!
– Еще бы. Информационщики делают свое дело, – сказал Неор. – По объемнику бесконечно восхваляют милосердие ялгов и их бескорыстную преданность Галактике. Не только вы, практически любой житель Объединенных Галактических Систем знает о ялгах лишь светлое и хорошее. Если он не ялг конечно... Ведь в объемниках проходит лишь та информация, которую позволяют ставить сами ялги. А вообще, это очень, скрытный народ... В каждом туристе или торговце они подозревают шпиона, и их собственные службы безопасности не сводят глаз с любого посетителя их систем. Они ревностно оберегают свой суверенитет, словно на него посягает вся Галактика. Например, стать гражданином у ялгов может только ялг. Они даже далеко не каждому позволят проживать на своей территории больше года. А о том, чтобы кто-то из чужаков баллотировался к ним в Правительство, вообще не может быть речи! Ялги признают только ялгов!
– Честно говоря, никогда об этом раньше не задумывалась, – ответила Хела. –  Но, с другой стороны, если все действительно так, почему же тогда сами ялги свободно селятся в любой системе, где пожелают? Я знаю, что они даже занимают руководящие должности в Правительствах некоторых народов. У нас на Елте, например, в Правительстве работает более десятка ялгов, и двое из них руководят планетарными отделами...
– Вы мне задаете такие вопросы? – усмехнулся Неор.
– Ладно, оставим ялгов, – воскликнул Дорг. – Надеюсь, не забыли, почему мы здесь очутились? Капитан, думаю пора бы нам покинуть эту не столь гостеприимную планету. Самое время повернуть штурвал и направить нос нашего корабля вверх...
– Вверх? – удивился капитан Унар.
– Именно! Потому, что для того, чтобы попасть на Инур, нам сначала нужно посетить некую планетку Ллдар-4.
– Так-так... Ллдар-4 говорите? – капитан Унар принялся копаться в компьютере. – Вот, нашел!.. Но, если верить карте, это – холодная каменная глыба!
– Странно, – пожал плечами Дорг. – А по моим данным, именно там должна быть база, на которой нам могут помочь.
– А если ее там нет? Мы же не можем лететь вслепую неизвестно куда?
– Она там есть. По крайней мере, была... Потому что, если ее там нет, нам больше негде запастись провизией и установить гипердвигатель!
– Но если там все-таки пусто?! – настаивал капитан. – Вдруг у нас не хватит топлива для обратного пути? Чего доброго, зависнем посреди космоса...
– Что ж. Придется рискнуть.
– А разве мы не можем просто купить все необходимое прямо здесь, на Ллдаре-1? – спросила Хела.
– Нет, не можем, – ответил Дорг. – Покупка такого количества топлива и продовольствия, и уж тем более смена двигателя на гиперпрыжковый, непременно вызовут подозрения. А как только ялги поймут, для чего нам все это понадобилось, ни одна собака не заправит ваш корабль, можете быть уверены. А поймут они непременно, так как во всех обитаемых системах давно построены порталы: гиперпрыжки нынче не в моде – ими сейчас пользуются лишь исследователи и колонисты, которые заселяют необитаемые планеты. Мы ни на тех, ни на других не похожи. А потому, нас сразу же примут за контрабандистов и сдадут патрулю.
– Что ж, – вздохнула Хела. – Пусть будет каменная глыба. Раз так считает наш проводник...

Если верить столичным часам, путь до Ллдара-4 занял часов десять. Весь путь капитан Унар обеспокоенно поглядывал на показатели запаса топлива, то и дело восклицая: «Все равно, не нравится мне эта затея!» Когда же они, наконец, достигли Ллдара-4, сомнения охватили и Хелу. Планета действительно выглядела как висящий в пустоте огромный камень.
– Что-то я не замечаю тут присутствия людей, – заметила Хела, вглядываясь в каменистую изрытую кратерами, распоротую пропастями и каньонами красную пустыню на экране.
Дорг взглянул на радар, сверился с какой-то картой на своем миникомпьютере и ткнул пальцем в экран:
– Капитан, правьте вот к этому кратеру.
Тот подчинился. Теперь под днищем катера чернела широкая, почти правильной круглой формы, дыра. Дно ее терялось в непроглядных недрах планеты.
– Можно снижаться, – сказал Дорг.
– Туда?! – все уставились на контрабандиста.
Тот еще раз заглянул в свой компьютер и сказал:
– Именно!
С сомнением поглядывая на Дорга, капитан начал снижение. Катер погрузился в кромешную тьму. Автоматически включились сенсоры, но толку было мало – на экранах лишь появились убегающие вниз отвесные стены. Хела поглядывала вверх на медленно уменьшающийся клочок усеянного звездами неба до тех пор, пока и его не поглотил мрак. Теперь вверх и вниз тянулся совершенно одинаковый каменный коридор. Над головами уже нависали сотни метров каменной глыбы, а внизу так и не показался просвет.
– Мы спускаемся сюда уже целую вечность! – не выдержал капитан Унар. – Далеко еще?
– Не знаю, – пожал плечами Дорг. – Я здесь впервые...
– Впервые?! – взревел капитан. – Проклятый пират, если ты сам не знаешь, куда нам лететь, какого ж Сорша мы лезем в эту дыру?
– Дорг, вы что, действительно тут никогда не были? – опешила Хела.
– Не был, – спокойно ответил Дорг. – Я знаю, что здесь на Ллдаре-4 есть контрабандная точка. Вот координаты. Чего вы еще от меня хотите? Не мог же я побывать на всех снабжающих пиратов базах?..
– Вот и долетались! – всплеснул руками капитан Унар. – У него координаты!.. Да этой вашей базы может уже сто лет, как не существует! Может быть ее давно патруль накрыл!..
– Если у вас есть другой способ сменить двигатель, с удовольствием выслушаю, – язвительно ответил Дорг.
– А может быть с ними как-то можно связаться? – спросил Неор, и тут же, хмыкнув, сам ответил на свой вопрос. – Конечно же, нет! Даже если там что-то есть, вряд ли на такую глубину и пробивается связь.
– Что же делать? – жалобным голосом спросила Хела.
– Остается спускаться дальше...
Погружение в неизвестность продолжалось. Теперь с каждым метром капитан Унар все больше терял терпение. Движения его становились все резче, взгляды все острее, фразы все холоднее.
– Все! Делайте что хотите, но дальше я не полечу, – наконец не выдержал он, отойдя от штурвала. – Не хватало еще, чтобы нас засыпало обвалом в центре этой мертвой планеты или у нас кончилось топливо на полпути, когда мы будем проваливать из этой ямы.
– Мы и так уже потеряли кучу времени и топлива, – воскликнул Дорг. – Мы не можем повернуть обратно!
– Вот именно! – огрызнулся капитан Унар. – Мы не можем потерять еще больше, а потому, мое мнение – лучше вернуться сейчас!
– Быть может, попробуем снизиться еще чуть-чуть? – робко предложила Хела.
– Куда же еще, детка? Посмотри правде в глаза – это всего лишь каменная глыба!
Капитан Унар, вскинув подбородок, сложил на груди руки, всем видом показывая, что не сдастся.
– Ой, смотрите! Что это там внизу? – вдруг воскликнул Неор.
– Где? – воскликнула Хела, подбежав к экрану. – Не вижу...
– Да вон же! – Неор указал вниз, одновременно ткнув Хелу в бок. – Это свет?
Та удивленно взглянула на второго пилота. Тот едва заметно подмигнул.
– Ах, да! Точно! – неуверенно сказала Хела. – Там действительно что-то есть! По-моему, там светлеет. Капитан, давайте спустимся еще чуть-чуть, а?..
– Не пытайтесь меня провести, – нахмурился тот, с сомнением поглядывая на экран.
– Да разве вы не видите? Вон же, внизу! – Хела старалась придать голосу как можно больше радости и уверенности.
– Ага, мы падаем так долго, что, небось, пролетели насквозь эту ненавистную глыбу... – зло воскликнул капитан, хватаясь за штурвал. – Ладно. Но только чуть-чуть!
Катер снова устремился вниз.
«Ну, давай же! Покажись!» – шептала про себя Хела. Она сама не очень верила, что свершится чудо, но то, что провести капитана второй раз не удастся, знала наверняка. Катер остановится, в следующий раз полетит он только вверх.
И в этот момент ей вдруг действительно показалось, что внизу слегка посветлело. Она пригляделась и различила там глубоко едва заметное голубоватое сияние.
– Глядите! Там правда свет! – завопила она, запрыгав от восторга. – Получилось!
– Значит, все-таки, вы меня обманули?.. – обиделся капитан Унар.
– Но ведь, получилось же! – улыбнулась Хела. – Мы добрались!
Теперь, чем глубже продвигался катер, тем сильнее становилось сияние, а вскоре вокруг и вовсе стало так светло, что можно было различить даже мелкие трещинки на окружающих корабль стенах. И вдруг коридор резко оборвался.
– Вот это да! – восторженно прошептала Хела.
– Да уж... Это напоминает гигантский пузырь, застывший внутри планеты, – кивнул не менее пораженный Дорг.
Они действительно находились внутри сферы, настолько огромной, что отверстие, из которого вылетел катер, на его фоне казалась маленькой дырочкой. Поверхность сферы казалась идеально гладкой, если не считать других входящих в нее подобных отверстий. В центре этого пространства виднелось шарообразное сооружение, от которого в разные стороны тянулись серые платформы, освещенные яркими синими фонарями. По ним скользили роботы, блуждали люди в скафандрах, во многих местах громоздились пирамиды ящиков, а кое-где стояли корабли.
– Ну, ничего себе масштабы у базы контрабандистов! – присвистнул Неор. – Да еще и под самым носом у ялгов...
– Внимание, входящее сообщение, – раздался голос.
Пространство над переговорником дрогнуло и там возникло изображение симпатичной девушки в серой форме. В глаза бросились явно ялгские черты. Команда переглянулась.
– Здравствуйте! Вас приветствует шахта «Ллдарский рудник», – звонким голосом сообщила девушка. – Пожалуйста, назовите цель вашего визита.
– Здрасьте. Мы от свободных торговцев, – выступил вперед Дорг. – Нам нужно...
– Простите?.. – вскинула брови девушка.
– Ну... – Дорг растерялся. – Нам сказали, что на этой станции могут нам помочь в одном деле...
– Да? И что же это за дело? – невозмутимо спросила девушка.
– Оно касается... Хм... Ну, вы же сами понимаете!..
– Не понимаю. Объясните, пожалуйста.
Все тут же взглянули на Дорга. Тот неуверенно пожал плечами.
– Что это значит? – шепнула Доргу Хела.
– Не пойму, она издевается или правда не в курсе...
– Может быть, не то место?
– Как же не то, если координаты указывают сюда! Раз уж на этой парящей глыбе оказалась станция, значит, непременно та!
Девушка, явно начиная нервничать, прервала их перешептывания.
– Если у вас нет иных аргументов, почему наша станция должна вас принять, – с нажимом сказала она. – Прошу покинуть станцию и не отвлекать нас от работы!
– Простите, мы могли бы встретится с вашим руководством? – спросила Хела.
– Боюсь, это не возможно. Головной офис предприятия находится на Ллдаре-1. Если у вас дело непосредственно к руководству, вам лучше обратится туда.
– У нас слишком мело топлива, чтобы вернуться, – спросил капитан Унар. – Можно нам хотя бы заправить корабль?
– Простите, но у нас рудник, а ни заправочная станция. Если у вас все, до свидания...
– Но нам сказали, что здесь обслуживают инурских контрабандистов! – в сердцах вскричала Хела, и сразу же замолкла, увидев, как испуганно округлились глаза девушки.
– Если у вас нет официального дела или разрешения на посещение рудника, прошу вас немедленно развернуть корабль и покинуть станцию, – скороговоркой проговорила она. – В противном случае, мне придется вызвать охрану!
– Вот и прилетели, – хмыкнул капитан Унар, зло взглянув на Дорга, и хватаясь за штурвал.
Катер развернулся и полетел обратно к дыре.
– Дорг, да скажите же вы хоть что-нибудь! – Хела ткнула в бок контрабандиста. –  Ну там, пароль или кодовое слово какое... Ведь это вы нас сюда притащили!
Тот почесал подбородок, размышляя. И вдруг лицо его озарилось.
– Она сказала, есть ли у нас иные аргументы... – хмыкнул он.
Дорг уверенно вышел вперед и что-то показал девушке.
– Вот. С этого и надо было начинать, – голос девушки вдруг стала чрезвычайно вежливым. – А то морочите голову какими-то свободными торговцами... Можете посадить корабль. Пятнадцатая платформа – ваша. Автопилот вас посадит.
Когда изображение девушки пропало, Хела накинулась на Дорга:
– Что ты ей такого показал? Надеюсь это не секрет?
– Что ж тут секретного? – улыбнулся тот, раскрыв ладонь.
На ней лежала пресловутая кредитная карточка.

Люк скользнул в сторону, и команда, облаченная в легкие скафандры, выбралась наружу. Во все стороны от посадочной площадки тянулись узкие платформы, освещенные синими фонарями, напоминая раскинувшуюся в центре гигантского каменного пузыря сияющую паутину. Стенки пузыря во многих местах были испещрены черными дырами, из которых время от времени появлялись огромные машины, груженые каким-то темным веществом, и слетались к возвышающемуся у центре «паутины» огромному серебристому шару.
Хела заметила, что навстречу им скользит промышленный робот.
– Добро пожаловать на шахту «Ллдарский рудник». Мне велено сопроводить вас на станцию. Следуйте за мной.
Робот развернулся и покатил в сторону сферического здания. Хела и команда направились следом. Пройдя множеством перекрытий и платформ, они вскоре попали в центр «паутины». Шар оказался гораздо большего размера, чем казалось издали. Видимо, в нем заключалось все – от производственных цехов, заканчивая центром управления.
– Внутри вас ожидают. Скафандры можете оставить в комнате у шлюза. До свидания, – отрапортовал робот и укатил.
У подножия шара распахнулись увенчанные гербом двери, и они вошли внутрь.
Их действительно уже ждал тучный человек в белоснежном костюме. Хела с удивлением отметила, что он тоже ялг.
– Ба! Да это же Гаарг! – вдруг воскликнул встречающий. – Вот это неожиданность!
Он двинулся на встречу сбитой с толку команде, распахнув руки для объятий. На пухлом лице сияла сладкая улыбка.
– Простите, вы нас ни с кем не перепутали? – осторожно спросила Хела.
– Я? Перепутать?.. Да вы что! – еще слаще улыбнулся ялг. – Чтобы я забыл старого приятеля!.. Гаарг, а ты разве не узнаешь меня?
И он хлопнул Неора по плечу. Все переглянулись.
– Вы знакомы? – изумилась Хела.
– Н-нет... – сконфузился Неор. – По-моему, он просто обознался...
– Ну, как же обознался? – вскричал незнакомец. – Столько лет тянули одну лямку... Это же я – Каава! Гаарг, не делай вид, что ты меня не узнал!.. Кстати, меня тоже вскоре поперли оттуда! Представляешь?! Так, одна неудачная сделка по продаже оружия...
– Меня зовут ни Гаарг, – сухо отрезал Неор. – Повторяю, вы обознались!
– А-а-а, – Каава с пониманием покачал головой, глянув на Хелу и капитана. – Ясненько-ясненько... Все, молчу-молчу...
– Не нравится мне все это, – тихо сказал Хеле капитан Унар, косясь на Неора.
Встречающий, между тем, повернулся к Хеле, каким-то образом сообразив, что она главная.
– Итак, приветствую вас в нашей, так сказать, дыре,– деланно поклонился он. – Меня, как вы уже слышали, зовут Каава... Каава Тиир. Я – администратор этой станции. Что привело вас сюда? Секретарь сказала, что у вас есть к нам... хм... дело?
– Мы – свободные торговцы, – Дорг сделал ударение на слове «свободные». – Нам нужна провизия, топливо для длительного перелета, а также установка гипердвигателя.
– Торговцы говорите... И перелет ваш, думаю, займет около недели... Так? – усмехнулся Каава. – Впрочем, это меня не касается... Вы – платите, мы – делаем... Итак?
Управляющий потер руки, окинув сконфузившуюся команду вопросительным взглядом. Дорг потянул его за рукав, и они отошли в сторону. Разговор длился не больше минуты.
– Договорились! Погрузка начнется немедленно, – объявил Каава, не скрывая удовольствия. И добавил с масляной улыбкой: – Конечно же, сразу после того, как будут переведены деньги.
– Дорг, кстати, по поводу денег... – встревожилась Хела.
– Не переживайте по этому поводу. Я же сказал, Инур – богатая планета, и все расходы возместит. Я еще и в прибыли останусь...
Он вынул из кармана собственную кредитку и передал управляющему. Тот вставил ее в переносной компьютер, поколдовал над ним и вернул кредитку обратно.
– Отлично. Деньги получены, – еще больше повеселев, воскликнул Каава. – Разъемы под двигатель у вас стандартные, так что монтаж не займет много времени. Не более пары часов. Можете подождать на станции...
– Думаю, нам лучше вернуться на корабль, – оборвал его Дорг.
– Отчего же? Мы предоставим вам очень уютную комнату...
– Не понимаю, почему бы нам правда не подождать не станции, – воскликнула Хела.
– На корабле надежнее.
На лице Каавы на миг возникло растерянное выражение.
– И все же, боюсь, вы не сможете попасть на корабль до окончания погрузки, – наконец всплеснул он руками. – Увы, пути по платформам к кораблю будут перекрыты... Или вы нам не доверяете? Если так, то еще есть время расторгнуть сделку. Куда перевести ваши деньги?..
Каава показательно-обиженно нахмурился.
Дорг снова хотел возразить, но Хела взяла его за руку.
– Хорошо, мы подождем на станции, – примирительно сказала она.
– Ну и отличненько! – снова расплылся в улыбке Каава. – Пойдемте. Я покажу вам нашу лучшую комнату отдыха!
Пока они шли за Каавой, Хела все время с любопытством глазела по сторонам, но так и не смогла заметить никаких признаков контрабандистской базы. Она всегда думала, что подобные места должны быть грязными и заваленны грудами награбленного барахла. Здесь же, наоборот, было даже чересчур чисто, как в любой конторе. По отделанным в современном стиле коридорам скользили опрятненькие служащие, а вовсе не чумазые мускулистые парни с лучеметами за поясами. Похоже, это действительно обычная планета-шахта. А если судить по персоналу, принадлежит она исключительно ялгам.
«Но ведь они же,  согласились обслужить наш корабль! – подумала Хела. – Не могут же ялги быть контрабандистами!»
Они не выдержала и, улучшив момент, спросила об этом Дорга.
– Конечно это ялги. А кто же еще? – удивился тот. – Они бы и не позволили какой бы то ни было другой расе находится в своей системе, и уж тем более добывать тут ресурсы...
– Но, вы же говорили, что у них конфликт с инурцами. Почему же они помогают нам попасть на Инур?
– Да все по той же причине. Деньги! Ведь ялги воюют с инурцами вовсе не потому, что ненавидят этот народ, а потому лишь, что это приносит хорошую прибыль. Чего же тут не ясно?
Управляющий остановился у какой-то двери и пропустил их в просторное помещение. После чего, рассыпавшись любезностями: «чего только пожелаете, скажите...», скрылся. Комната действительно оказалась шикарной. Видимо, в ней принимали лишь важных гостей. Все еще не отошедшая с похмелья Шер тут же со стоном рухнула на одну из богато убранных кроватей. Капитан Унар скромно пристроился рядом. Неор, недолго думая, вызвал робота, распорядился привезти спиртного и, усевшись на белоснежный диван и сложив ноги на роскошный столик, занялся привычным делом. Дорг хотел было присоединиться к нему, но, перехватив возмущенный взгляд Хелы, видимо, постеснялся.
– Кажется, я теперь понимаю, за что вас вышибли из армии, – с упреком сказала Хела.
– Да нихрена вы не понимаете... – хмыкнул Неор, швырнув пустую банку в угол. – Эх, знали бы вы, действительно, «за что»!
– Кстати, очень бы хотелось послушать, – тут же ввернул капитан Унар.
– Вот вам я точно ничего рассказывать не собираюсь, – небрежно отмахнулся Неор.
– Значит, не собираетесь!.. – взвизгнул капитан, подскочив. – А хотите, я сам вам скажу кто вы такой?
– Нет, не хочу.
– А я все равно скажу!
– Ну, попробуйте, – прошипел Неор, сжав кулаки.
– Вы опять? – вскричала Хела. – Нашли время затевать ссоры!.. Капитан, вы же человек в годах, с большим опытом. Стыдно должно быть! А вы, Неор, тоже ведите себя прилично. Хватит глотать свое пойло и уберите ноги со стола... Если и дальше хотите быть членом нашей команды.
Неор холодно встретил ее сердитый взгляд. Но, все же, ноги со стола убрал. Хотя от спиртного не отказался.
Хела снисходительно отвернулась, и пошла по комнате, с любопытством осматривая интерьер. Комнату освещало множество ламп в золотистых плафонах. Стены украшали объемные картинки-диорамы, окаймленные листья и цветками растущих в блестящих горшках причудливых растений. Были здесь и расписные полки, на которых громоздилась целая библиотека серебристых дисков, а посреди комнаты возвышался белоснежный аппарат объемника. Но больше всего Хелу впечатлил стоящий у окна круглый стол. Когда Хела подошла к нему, она чуть не вскрикнула от восторга. Во всю его поверхность, словно проваливаясь внутрь,  распростерлась чудесная голограмма ялгского города-чаши. Да такая точная, что, приглядевшись, можно было различить даже мелкие детали: бредущих по улицам микроскопических жителей, внутри витрин виднелись столики и прилавки, а нити воздушных шоссе.
– Это столица ялгов – Таорхс, – небрежно сказал Неор, не вставая с дивана.
– Откуда вы знаете?
– Такие штуки стоят в каждом ялгском офисе.
– Удивительная вещь, – с восхищением прошептала Хела.
– Ага. Но, вы же не позволите испортить ее метким броском пустой тары?
– Конечно же, нет! – вскричала Хела.
– Жаль, – вздохнул Неор, и поставил очередную пустую баночку рядом со столиком.
– Но, если это столица, где же Дворец? – удивилась Хела, снова взглянув на город.
– Ялги не любят надземных построек. И их административные здания, как и города, строятся вглубь, а ни наружу, как у всех нормальных народов. Вы разве не знали? Вспомните резиденцию коменданта Арока. То небольшое здание, что возвышалось на острове, была лишь верхняя часть подземного дворца. Здесь – то же самое. Взгляните на дно. Вон-то роскошное сооружение – и есть Дворец.
Хела наклонилась и увидела на самом низу шикарное увенчанное куполами здание.
– Да, но как же тогда Представительство ялгов на Орве? Ведь посольства рас, как принято, строят точными копиями Дворцов со своих родных планет. Разве не так?
– Так. Все, но только не ялги. Пожалуй, Представительство ялгов на Орве – единственное творение их архитектуры, построенное вверх.
Хела оторвала взгляд от чудесного города и взглянула в окно.
– Честно говоря, я всегда мечтала побывать на настоящей планете-шахте... – призналась она.
Снаружи по каменному пузырю кружили груженые машины, напоминая огромных насекомых, стаскивающих черную пыльцу в шарообразный серебристый улей. Отсюда также виднелась платформа, на которой стоял их корабль. Около него суетились роботы: грузили какие-то ящики, тянули щупальца заправочных шлангов.
Спросив у «внутреннего голоса» который час, Хела поняла, что ждать еще довольно долго. Окинув взглядом комнату: «Чем бы еще заняться?», она сова вернулась к картинкам на стенах. Они изображали сюжеты из Легенды о Кристальном Дворце.
– Хотите послушать историю? – раздался голосок.
Хела растерялась. Честно говоря, Легенду о Кристальном Дворце она слышала тысячи раз с раннего детства. Ее преподавали с начальных классов. К тому же, множество именитых авторов время от времени создавали по ней произведения, интерпретируя ее в различных жанрах. Каждый год  выходили все новые фильмы и романы, со старыми героями: Милосердный Яин, Сорш, ялги, варвары... И все же ей стало интересно, как эту Легенду  расскажут художники самих ялгов.
– Да-да, конечно, – ответила Хела.
– Прошу вас, пройдите к первой картинке.
Хела подошла к рамке, внутри которой была изображена усеянная звездами космическая бездна, а на ее фоне великолепная сверкающая башня.
– Итак, слушайте... – раздался голос, и картинка ожила. – В давние-давние времена, когда обитаемых миров в Галактике было не так много, жил могучий и мудрый народ – ялги – великая раса, бороздившая просторы Вселенной на своих великолепных кораблях. Эта раса не знала войн, а главной своей целью видела лишь поиск Знания. Она осваивала все новые и новые миры, постигая все большую мудрость Вселенной, а все найденное доставлялось в Кристальный Дворец, что высился в столице ялгов на планете Яарок. Дворец этот был не просто центром этой великой цивилизации, но и библиотекой Вселенской мудрости...
На следующей картинке Хела узнала Милосердного Яина и ее охватил благоговейный трепет.
– В ту далекую эпоху эта мудрая раса встречала на обитаемых планетах и других людей. Но все эти народы прибывали во тьме варварства. Они жили племенами и вели бесконечные непрерывные войны друг с другом, топя в крови свои собственные планеты. И войны эти не позволяли им приподняться над тьмой своего невежества. И вот однажды, правитель ялгов – Яин, прозванный Милосердным, воскликнул: «Ялги, сколько жить во тьме нашим далеким братьям? Ведь все мы когда-то вышли из  одной цивилизации Вакломеры, разбросавшей наши народы по Галактике. И пусть она погибла в далекой древности, уничтоженная Великой Катастрофой, но раз уж время наградило нас мудростью вновь вырваться на просторы Вселенной и познать ее тайны, почему наши заблудшие братья должны прибывать в варварстве? Разве не наш долг просветить их и наделить мудростью, какую мы знаем сами!
Хела перешла к другой картине, с изображением простершего руки к небу человека в золотистом плаще, и склонившихся перед ним людей в серых одеждах.
– Милосердного Яина тогда поддержали многие. В Кристальный Дворец стало стекаться множество добровольцев, готовых нести Мудрость братьям-варварам. По Галактике разлетелись сотни кораблей с миссионерами, и на многих планетах были основаны школы, где ялги принялись учить погрязших в невежестве братьев своих. Сначала те восприняли это благо со злом, и немало пролилось ялгской крови. В первые годы Эпохи Великого Учения много колоний было уничтожено, просветителей жестоко убивали, сжигали на кострах, объявляли явившимися в их миры демонами. И все же милосердному народу удалось достучаться до темных сердец и пролить в них свет. Все больше варваров потянулось к Знанию, и люди стали добровольно отдавать своих детей в ялгские школы.
Теперь на картине была изображена площадь перед Кристальным Дворцом и возвышающиеся на ней великолепные звездные корабли.
– Наконец, настало долгожданное время, когда прежние варвары смогли построить собственные звездолеты и самостоятельно выйти в космос. Это был поистине Великий день. Несколько десятков разнообразных по форме и конструкции кораблей вошли в систему Яарока и приземлились перед Кристальным Дворцом. Это был триумф Знания! Варварству пришел конец! Некогда погибшая Империя Вакломера была вновь возрождена, так как снова объединились все ее народы! Каждого представителя прибывших рас лично встречал Милосердный Яин. Всего их было тридцать пять. И в тот день решено было создать Совет Воссоединенных Народов и Кристальный Дворец стал не только символом Знаний, но и символом Дружбы. Так кончилась Эпоха Просвещения и началась Эпоха Единства.
Следующая картина показывала космическую битву.
– Но недолго суждено было продлиться этой счастливой поре. Вскоре в Совете начались разногласия. У не так давно вышедших из варварства народов еще свежи были в памяти прежние принципы. Ведь до этого они привыкли решать все силой. Ссоры начали перерастать в военные конфликты. К тому же эти люди вскоре поняли, что полученные от ялгов Знания можно использовать не только как средство обретения еще большей Мудрости. На прежде варварских планетах теперь было сконструировано ужасное оружие и вскоре оттуда потянулись эскадры смертоносных кораблей. И начались жестокие Галактические войны. И наступила Эпоха Разрушения.
При виде следующего изображения Хелу пробил озноб. На золотом троне восседал страшный человек с пылающими красным огнем глазами.
– Ялги с ужасом наблюдали, как обратились в смерть все те Знания, что веками копились в Кристальном Дворце. Но они не в силах были предотвратить резню. И вот однажды правитель варварской планеты Сорш заявил, что ялги слишком слабы, чтобы стоять во главе Галактики. «Как такой могучей расой как мы может руководить столь беспомощный народ? – воскликнул он. – Мы сами можем править и занять трон в Кристальном Дворце!» Сорш провозгласил себя Императором Вселенной и начал собирать армию. К нему присоединялось все больше и больше народов. Совет распался. Вскоре все расы Галактики обратили свое оружие против ялгов, чтобы истребить тех, кто когда-то наградил их Знанием и вывел из тьмы.
Сердце Хелы наполнилось болью, когда на последней картине она увидела руины Кристального Дворца и торжествующих на них варваров.
– Конечно же, не знавшие до этого войн ялги не могли защититься от разъяренных варваров. Их начали истреблять повсюду, они теряли систему за системой. Когда же бои начались в небесах Яарока – последнего пристанища погибающей могучей цивилизации, советник Милосердного Яина вскричал: «О, Правитель! Мы должны покинуть Дворец, иначе все мы обречены на гибель!» На это Милосердный Яин ответил: «Бегите, братья мои! Спасайте наш несчастный народ! Но без меня. Из-за меня погибает наша культура. Я ошибся. Мое милосердие привело к погибели мой собственный народ и погубило нашу некогда Великую цивилизацию! И теперь я должен поплатиться за это жизнью». Милосердный Яин в последний раз сел на трон Кристального Дворца. Он с грустью смотрел, как уничтожают эту обитель Знаний, пока не принял смерть от рук Сорша – варвара, которого когда-то сам вывел из тьмы...
Последняя картинка замерла. Хела отошла, вытирая слезы.
– Я слышала эту Легенду множество раз, и все равно не могу сдержать эмоции. Мудрость ялгов, милосердие Яина, предательство Сорша...
– А по мне, так все это полная чушь, – хмыкнул Дорг.
– Что? – растерялась Хела.
– А где доказательства, что все это правда?
– Да вы... Вы... – Хелу аж затрясло от негодования. – Вы ничего не понимаете! Это же – метафора! В Легенде иносказательно говориться о Мудрости, о Благодарности, о Милосердии и Злобе...
– Ой, да такое и я сочинить могу. И что же, после этого моей сказке тоже будет покланяться вся Галактика?
– Да, как вы смеете так говорить?! – вскричала Хела. – Я и не думала, что вы такой! А ведь вы мне даже начали нравиться...
– Ну, если вы выбираете друзей лишь по принципу: разделяют они ваше мнение или нет...
Хела, закусив губу, отвернулась к окну.
– Да это же варвар, детка. Чего ты его слушаешь? – сказал капитан Унар, обняв ее за плечи. – Вся эта Легенда как раз про таких вот как он! Сорш, который предал Яина – это же их варварский правитель. Вот он и бесится... А вам, Дорг, я напоминаю, что вы хоть и не член нашей команды, все же нанялись помогать Миссии Милосердия. Потому, рекомендую, уважительно относиться нашим принципам и держать свое мнение при себе!
– Умолкаю, если вы считаете свое мнение истинной в последней инстанции, – холодно бросил Дорг.
Он рухнул на диван рядом с Неором, залпом опустошил баночку и с силой швырнул ее в угол.
Хела продолжала обиженно смотреть в окно. Капитан Унар ласково потрепал ее по плечу. Видимо, чтобы как-то отвлечь ее, он воскликнул, взглянув в окно:
– Ну, чего они там копаются? За это время можно крейсер переделать!..
Хела машинально бросила взгляд на настенные часы и словно очнулась. Капитан Унар прав – обещанные два часа уже давно прошли! Она взглянула вдаль, туда, где на платформе стоит корабль. Ей показалось, что вокруг него больше нет прежней суеты. Видимо, работы давно окончены. Почему же их не приглашают на борт? Хела высказала свои опасения вслух.
– Это еще что за шутки? – воскликнул Неор, вскакивая с дивана. – Не нравится мне все это...
Он подбежал к окну, сорвав с пояса небольшой армейский бинокль.
– Великая вселенная!
Он передал бинокль Хеле и она тут же поняла, чем вызвана его тревога. У корабля стояли два одетых в черные скафандры человека – похоже, служащих станции. Но...
– У них в руках оружие?!.. – воскликнула Хела.
Дорг метнулся к двери, быстро выглянул в коридор и тут же отпрянул.
– Поздно. Сюда уже идут, – бросил он, выхватив лучемет.
Через мгновение распахнулась дверь и на пороге возникла толстая фигура Каавы. Но едва он со сладкой улыбкой шагнул в комнату, Дорг с молниеносной скоростью рванул его и придавил к стене.
– Я... Я тут не причем!.. – вскричал ошарашенный управляющий, выпученными глазами пялясь на смотрящий ему в лицо ствол лучемета.
– Ты, жирная скотина, говори, что это за люди у нашего корабля?
– Я как раз шел предупредить вас... Я все сейчас объясню... Только... Только уберите это...
Дорг ослабил хватку и отступил, не сводя с ялга оружия.
– Мы – честные торговцы. Мы заправляем любой корабль, команда которого платит деньги. И нам плевать, кто это и куда летит... Но когда дело касается Закона!..
– Ближе к делу, ялг!
– Да, конечно... Дело в том, что буквально перед вашим прибытием с нами связался Правительственный патруль...
– Что!?..
– Нет-нет!.. Пожалуйста, не стреляйте!.. – заверещал Каава. – Мы... Мы не виноваты!.. Они сказали, что должен прибыть ваш корабль и потребовали задержать вас любыми средствами.
– Но как такое может быть? – воскликнула Хела. – Откуда они узнали, куда мы летим?
– Вы меня спрашиваете об этом? – затрусил подбородком Каава. – Патрульные нам сказали задержать именно ваш корабль! Дали точные данные, сплошь до информации, сколько человек не борту, кто они и идентификационный номер катера. Более того, они обещали хорошо заплатить за вашу поимку, чего раньше за патрулем не наблюдалось. Обычно они приходят и берут то, что им нужно... Абсолютно бесплатно!..
– Третий раз за такой короткий срок бегать от патруля! Это портит всю мою контрабандистскую статистику... – воскликнул Дорг, и он снова ткнул лучеметом Кааве в живот. – Выходит, вы, продажные морды, решили нас продать?
– Конечно же, нет! - замотал головой управляющий. – Разве я пришел бы сюда? Разве в наших интересах из-за такого пустяка нарушать столь долгое взаимовыгодное сотрудничество? Патруль придет и уйдет, а вы и ваши друзья контрабандисты останетесь... А кто сядет на нашу станцию, продай мы вас сейчас!.. Галактика маленькая, новости расходятся быстро... – Каава обвел всех хитрым взглядом. – Но и ссориться с патрулями мы тоже не можем!
– Ага. Особенно если они платят, – вставил Дорг.
– Поймите, нам не нужны нелады с законом! У нас и так слишком шаткий бизнес...
– Так что же, вы решили нас отпустить? – удивилась Хела.
Каава закивал.
– Не понимаю. А как же вы объясните патрулям наше исчезновение?
– Очень верное замечание! – улыбнулся ялг. – Мы тоже об этом подумали и решили... Что вы должны уйти с боем!
– Что значит с боем? – Дорг сильнее вжал ствол в живот управляющего.
– Нет-нет... Вы не то подумали!.. – затрясся Каава. – Просто, патрульные должны увидеть, что мы сделали все возможное, чтобы вас удержать... Но, разве может остановить вооруженных инурских профи какая-то пара-тройка жалких охранников у корабля?
– То есть, вы предлагаете нам убить охрану? – с ужасом воскликнула Хела.
– Ах, не беспокойтесь за них, – улыбнулся Каава. – Они – наемники, и знали, чем рискуют, устраиваясь на такую работу...
– Но это жестоко!
– В таком случае, можете остаться и подождать патруль, – важно сказал управляющий.
– Корабль готов? – спросил Неор.
– Ко-оне-ечно, – губы ялга растянулись в ухмылке. – Вы же заплатили за товар! Что ж мы, воры какие?.. Мы же честные торговцы!
– Да уж, честнее некуда... Ладно, как нам покинуть станцию?
– Пройдете через черный ход. Это в конце коридора. Выйдите как к шлюзу. Там вы найдете свои скафандры...
– Покажешь дорогу, – сказал Дорг и поволок управляющего в коридор.
– Туда? – Дорг махнул лучеметом в сторону выхода.
– Ой!.. – Каава схватился за сердце. – Только не надо размахивать этой штукой! Спрячьте. Не нужно пугать персонал. Чем меньше народа будет знать о вас, тем вам же лучше... Ну так что, я пойду?..
Но Дорг, схватив ялга за шкирку, потащил его за собой. Отпустил, лишь убедившись, что черный ход действительно ведет к шлюзу.
– Надеюсь, эта помощь укрепит наши давние партнерские отношения с Инуром... –откланялся Каава, исчезая за дверью.
Команда, озираясь, принялась быстро натягивать скафандры.
– Ты ему веришь? – спросил Неор у Дорга.
– Кому? Ялгу? – хмыкнул тот. – Ялгам верить - последнее дело. Но, похоже, у нас нет выбора...
Вдруг Дорг вскинул руку с оружием и едва не прострелил внезапно возникшего в дверях человека в рабочем комбинезоне.
– Не стреляйте! – вскричал тот, подняв руки.
Дорг втащил его в комнату и прижал к стене.
– Как хорошо, что я успел вас застать... Еще чуть-чуть, и все было б потеряно!..  – скороговоркой затараторил рабочий.
– Ты кто такой? – воскликнул Дорг.
– О... Меня зовут Зоала. Зоала Моок... – не обращая на направленный ему в лоб ствол, невозмутимо ответил тот. –  Конечно, мое имя вам вряд ли знакомо. Хотя, в некоторых весьма уважаемых кругах меня знают очень даже...
– Мне плевать, как тебя зовут! – прорычал Дорг. – Что ты здесь делаешь?
– Ах да, конечно. Я все вам сейчас объясню. Дело в том, что у меня есть очень важная информация, которая, думаю, будет вам очень полезна...
– Ближе к сути, ялг!
– В общем, – Зоала с опаской оглянулся на дверь. – Дело в том, что Каава отчасти вас обманул...
– Что?! Это что – ловушка?
– Нет! Вовсе нет!.. – всплеснул руками ялг. – Что вы! Я же сказал – «отчасти»! Каава сказал вам, что сюда летят патрульные корабли. Это истинная правда! Они минут через двадцать будут здесь. И вам действительно нужно поскорее покинуть шахты.
– Так в чем проблема? – Дорг начал терять терпение.
Зоала снова оглянулся на дверь.
– Проблема в том, что вы не сможете выбраться отсюда.
Все уставились на ялга.
– Погоди, что значит, не сможем? – наконец спросила Хела.
– Да очень просто. По единственному прямому пути наверх – тому самому, по которому вы прибыли, сюда уже спускаются патрульные корабли. Вам же ничего не останется, как пробираться через шахты. Но вы даже не представляете насколько сложная это система! Лабиринт! Там и знающий человек заблудится, а незнающий так и вообще может блуждать месяцами.
– Так почему же Каава?..
– Все очень просто, – ответил за ялга Дорг. – Каава знал, что мы там застрянем. А потом нас просто бы нашли с помощью камер наблюдения рудника. Так?
Зоала кивнул.
– Но почему он так поступил? – вскричала Хела.
– Увы, таков мой народ, – вздохнул Зоала. – Разве кто-то откажется от прибыли, которая сама плывет в руки? Патруль ведь обещал заплатить за вас хорошие деньги.
– Но если все действительно так и нас с самого начала хотели передать патрулю, для чего отпускают сейчас?
– Что ж тут не понятного? – Неор со злости ударил кулаком по стене. – Во-первых, он не хотел, чтобы мы устроили на руднике небольшую войну с патрулем. А это произошло бы непременно. Мы ведь не собирались сдаваться без боя, правильно? Во-вторых, ялги действительно не хотят подорвать инурский бизнес. Ведь сдай они нас, сюда больше ни один корабль не зайдет. А так все бы знали, что ялги нам честно дали сбежать, а потом мы сами глупо попались, не выбравшись из шахт. Верно?
– Все в точности так! – кивнул Зоала.
– И какие у нас варианты? – Дорг упер ствол лучемета ялгу в подбородок.
– Так я потому сюда и пришел, – весело воскликнул Зоала. – Я могу провести вас через шахты! Если, конечно, вы пообещаете высадить меня на поверхности и дадите передатчик, чтобы меня смогли подобрать. Все будет выглядеть так, словно вы меня взяли в заложники.
Все с изумлением уставились на него.
– Можете мне верить!.. – положа руку на сердце, добавил ялг.
– Ага. Так же как Кааве? – Дорг злобно улыбнулся. – А где доказательства, что это не еще одна ловушка?
– Нет доказательств, – растерянно прошептал тот. – Но, это правда!
– Хорошо. Тогда, я другого не понимаю, – вмешался Неор. – С чего бы это ялгу вздумалось помогать нам? Быть может, оттого, что он решил перехитрить своих и заработать сверхурочные?
– Я знаю, вы не любите мой народ, – на лице у Зоалы возникла обида. – Считаете, что все мы только и думаем, что о деньгах? Все мы продажны? Ну, так знайте – не все ялги одинаковы. Есть и иные! Есть те, кто пришел работать сюда из идеологических соображений. Ведь далеко не всем ялгам нравиться захватническая политика нашего народа. Есть множество таких, кто считает, что все расы могли бы жить в мире, и что ялги вполне могли бы мирно разрешить инурский конфликт, а ни захватывать планеты, раздувая пламя войны и уничтожая другие расы...
– Вот это да. Как-то странно слышать такие речи от ялга, – саркастически заметил Дорг.
– А почему это не может быть правдой? – вступилась Хела. – Это вы привыкли всех мерить под стандарт своих стереотипов! Может быть, человек действительно от чистого сердца желает нам помочь?
– Детка, я понимаю, что тебе хочется верить ему, – сказал капитан Унар. – И все же, гарантий действительно нет.
– Большинство людей ведет себя так, как им навязывает общество. А обществом, как известно, управляют политики, – продолжал Зоала. – Но если наши правители решили, что мы вправе так поступать с инурцами, это еще не значит, что так думают все ялги. Все, кто мыслит как я, тщательно скрывают свои взгляды. Таких людей наши власти преследуют, словно преступников и презирают больше, чем инурцев. Мы стали изгоями на своей же земле. И все же мы помним заветы Милосердного Яина и помним, что он был ялгом... Пожалуйста, дайте мне возможность доказать вам, что и ялги бывают иными.
Повисла тишина. Все с сомнением поглядывали то на Зоалу, то друг на друга. Хела вопросительно взглянула на Дорга, тот покачал головой: «Не советую».
– Ладно, надевай скафандр, – наконец сказала она. – Поторопись. Мы и так потеряли слишком много времени.
Покинув здание, команда быстро, но без лишней видимой суеты направилась к кораблю. Если охранники правда не знают в чем дело, нельзя их всполошить раньше времени. Впереди шел Дорг – единственный вооруженный, за ним Неор с Зоалой, остальные шли дальше чуть в стороне.
Хела нагнала Дорга.
– Вы правда собираетесь убить охранников? – дрогнувшим голосом спросила она.
– Да, если придется. Посмотрим по обстоятельствам.
– Но это же – люди!
– Сейчас они не люди, а солдаты. И в данном случае – наши враги.
– И все же, пообещайте мне, что сделаете все возможное, что не открыть стрельбу.
Дорг резко остановился, в упор глянул на нее, но, ничего не ответив, быстро зашагал дальше.
Когда они приблизилась к кораблю, один из охранников шагнул им на встречу.
– Извините, но до личного распоряжения начальника станции приближаться к этому судну запрещено, – прозвучал голос в переговорниках скафандров.
Дорг дал знак остановиться.
– А что собственно случилось? – наивным тоном спросил он.
– Приближаться к кораблю – запрещено! – упрямо повторил охранник.
Дорг многозначительно взглянул на Хелу. Та с мольбой покачала головой.
– Эй ты. Подойди сюда, – кивнул Дорг Зоале.
– Одно лишнее движение, и тебе конец, – шепнул ему Неор по внутренней связи. И для пущей убедительности уперев ему в бок палец. Пусть думает, что это ствол.
Ялг неуверенно вышел вперед.
– Я – Зоала Моок. Я работаю на этой шахте, – заговорил он, косясь на Неора. – Каава приказал сопроводить этих людей на корабль.
– Извините, у нас приказ самого начальника станции, – ответил второй охранник, сделав шаг вперед, и недвусмысленно продемонстрировал зажатый в руках увесистый лучемет. – Без его личного приказа никто не поднимется на борт этого судна. Если вы немедленно не отойдете от корабля, мы вынуждены будем открыть огонь на поражение. Возвращайтесь на станцию... Считаю до пяти. Раз...
– Что же делать? – спросила Хела Дорга.
– Два... Три...
Дорг молча изучал ближайшего охранника холодным взглядом. В какой-то миг их взгляды встретились: сквозь прозрачное стекло шлема на него взглянули юношеские, едва ли ни детские глаза. На мальчишеском лице заметно было замешательство. А в следующий миг лицо это залилось кровью, и стекло шлема скафандра почернело, обуглившись изнутри. Второй охранник, явно этого не ожидавший, принялся в панике искать предохранитель на лучемете, но в следующий миг тоже рухнул с прожженной грудью рядом с телом товарища. Все произошло настолько быстро, что только вскрик Шер слегка оглушил всех в динамиках.
– Я... Я же просила! – Хела упала на колени рядом с телами охранников. Голос ее дрожал. – А разве нельзя было... решить все... без крови...
– Можно, – холодно ответил Дорг. – Но в этом случае вам просто не следовало отправляться на Инур. А теперь привыкайте. В мире, куда вы так стремились, все друг друга убивают!
Вдруг в воздухе блеснула вспышка, и на стойке фонаря засветился продолговатый ожог.
– Проклятье, там еще один! – вскричал Дорг, оттаскивая Шер и Хелу в укрытие за гору каких-то ящиков.
Неор, Зоала и капитан Унар упали на землю и откатились к другим ящикам, по которым тут же скользнула огненная полоса.
– А вы говорите, по-хорошему...
Дорг выглянул и тут же укрылся, но успел заметить, как из-за посадочной стойкм корабля блеснула вспышка.
– Великая вселенная, и кто доверил этим детям оружие? – воскликнул он. – Хоть бы стрелять научили...
Дорг пальнул наугад, не столько чтобы попасть, сколько припугнуть. Едва стрелок укрылся, он перекатился к другому ящику, поближе. Сверкнуло еще несколько вспышек и вдруг наступило затишье, видимо, охранник менял батарею на лучемете. Дорг осторожно выглянул, прицелился и принялся ждать, когда тот покажется снова.
И вдруг из-за стойки выпало тело охранника с неестественно повернутой головой.
– Это еще что за номер? – удивился Дорг.
Ответом была осторожно показавшаяся из-за стойки голова Неора.
– Вот это трюк! – с восхищением воскликнул контрабандист. – Вы где откопали этого парня? Это же машина для убийства!..
Команда быстро перешагнула через трупы и скрылась в распахнувшемся люке. Через мгновение корабль взмыл вверх.
– Куда лететь? – спросил капитан Унар Зоалу.
– Держите курс вон на ту шахту.
Едва они скользнули в указанную дыру, из широкого круглого отверстия вверху показалась стайка патрульных кораблей.
– Неужели оторвались? – воскликнула Шер.
– Пока еще не совсем. Осталось выбраться из этих пещер, – сказал Дорг и подтолкнул Зоалу к пульту. – Ну что, веди нас, ялг-идеолог. Пусть Милосердный Яин укажет тебе путь. Если, конечно, не хочет, чтобы мы вышвырнули тебя в одной из этих каменных нор.
– Сейчас направо, там до упора и, после поворота, вверх и прямо, – отозвался тот, не обращая внимания на усмешку.
– Ну и лабиринт! – заметила Хела, глядя, как навстречу несутся запутанные коридоры шахт. Они словно попали в гигантскую головоломку. – Да уж, без помощи этого ялга нам отсюда вовек не выбраться...
– Ага. А ни будь ялги такими жадным, нам бы вообще не пришлось лезть в эти катакомбы, – вставил Неор.
– Нельзя же всех людей мерить по одной мерке.
– Можно. Если они ялги.
Хела обижено отвернулась к экрану и долго смотрела на проплывающие мимо торчащие из скал черные куски породы. Время от времени, мигая синими огоньками, мимо проносился груженый робот или какая-нибудь вгрызающаяся в камни причудливая машина. Коридор шахты петлял, раздваивался, сходился, проваливался или наоборот уходил вверх, но Зоала уверенно указывал путь.
– Все равно, что бы вы ни говорили о ялгах, я не могу к ним относиться плохо, – не выдержала молчания Хела.
– Это великая раса, которая сделала для Галактики гораздо больше, чем все вместе взятые. Ведь так, Зоала?..
Тот печально взглянул на нее, но ничего не ответил. Ему было явно не по душе спорить с инурцами, характер которых словно склад боеприпасов – только пламя поднеси и взрыв. Правда, еще выкинут с корабля...
– И даже Обитель Милосердия, герб которого мы носим – заслуга исключительно ялгов!
– Давайте лучше не будем об их милосердии, – Дорг свирепо взглянул на Зоалу, так что тот с опаской попятился. – Мой народ уже не раз испытал его на собственной шкуре.
– А еще неплохо бы вспомнить лица тех охранников, которых мы только что расстреляли у корабля, – вставил Неор.
– Их убили мы!
– Да, но именно ялги нас вынудили это сделать.
– Опять вы перекладываете вину на всех... – в отчаянии вскричала Хела. – Приказали же это сделать не все ялги, а лишь управляющие станцией. Остальные же – просто служащие, которые понятия не имели, что происходит. В каждом народе есть и хорошие люди, и мерзкие...
– Да, только у ялгов последних явное большинство!
Хела открыла было рот, чтобы отбить последнюю реплику, но тьма на экране внезапно сменилась светом и корабль взмыл над каменистой поверхностью планеты.
– Солнце! – запрыгала от восторга Шер, жмурясь от выглядывающей из-за пустынного горизонта пылающей кромки. – Я уж думала, что никогда его больше не увижу, и мы навечно будем похоронены в этой каменной могиле!
– Вот видите! – победно воскликнула Хела. – А вы говорили, что все ялги одинаковы!..
– Ладно. Готов признать, что один из них, по крайней мере, честный, – без особого удовольствия согласился Дорг.
– Теперь можете высадить меня, – напомнил Зоала, опасливо поглядывая на зажатый в руке Дорга лучемет.
– Конечно-конечно, – кивнул капитан Унар. – Отправляйтесь в шлюз, там найдете скафандр и передатчик. Как только будете готовы, дайте сигнал по внутренней связи и я распахну люк.
Катер начал плавно снижался к поверхности планеты.
– Стоп!
Зоала растерянно замер у двери. Корабль тут же прекратил спуск и завис над каменистым утесом мертвой планеты.
– Стоп! А это еще кто? – воскликнул Неор, ткнув пальцем в радар. В нижней его части появилась точка.
– Похоже, корабль, – Дорг почесал подбородок. – Явно по наши души...
– Значит, патрули нас все-таки поджидали на поверхности, – хмуро сказал капитан Унар.
– Но, ведь они же не могли знать, где мы вынырнем, – удивилась Хела.
– Не могли, – кивнул Дорг, метнув в Зоалу пронизывающий взгляд.
– Я тут не причем! – вскричал тот, глядя, как контрабандист вынимает из-за пояса лучемет.
– Стойте, вы уверены, что это именно он? – Хела стала между ялгом и инурцем.
– А то кто же?
– Дорг, почему у вас если кто и виноват, так сразу ялги? На Орве, по-вашему, нас тоже ялги выследили? А на Инуре-пятом? Быть может, нам на базе маячок поставили, пока двигатель меняли?
– Ладно, валим отсюда. Потом разберемся, – махнул рукой Дорг.
Капитан Унар схватился за штурвал, и планета стала быстро уменьшаться. Неизвестный корабль устремился следом, но держась на расстоянии. Когда капитан попробовал прибавить ходу, точка на радаре тоже увеличила скорость.
– Чего он хочет? – капитан почесал затылок. – Собирались бы арестовать, уже бы догнали.
– Честно говоря, сам факт его появления настораживает, – задумчиво заметил Дорг. – Похоже, за нами действительно следят. Но вопрос лишь, кто? Если Правительство, так почему послали лишь один корабль, а ни уйму патрулей?.. Есть какие-нибудь идеи? – он снова глянул на ялга, тот отрицательно замотал головой.
Неор сделал увеличение. Теперь на экране висело изображение небольшого кораблика с длинными загнутыми крыльями.
– Ух ты! Да это не патруль! – воскликнул капитан Унар. – И вообще не военный. Таких нет на вооружении у Правительства. По крайней мере, в регулярных войсках...
– Есть, – сказал Неор. – Такие корабли используют спецподразделения. Я пару раз летал на таком.
– Выходит, все-таки военный? Но почему тогда нет никаких знаков отличия?
– Да и кто нас еще может искать, если не Правительство? – удивилась Хела.
– Кто знает, кто знает... – Дорг задумчиво вглядывался в экран. – И, все-таки капитан прав. К чему Правительству посылать за нами корабль без опознавательных знаков?
– Чего мы гадаем? – Хела шагнула к пульту. – Давайте попробуем с ним связаться.
Она включила переговорник и попросила «внутренний голос» установить связь.
– Прием. Я – глава Центра Милосердия Хела Гнар. Прошу выйти на связь и назвать себя.
Тишина. Хела несколько раз повторила эту фразу. Бесполезно. Корабль продолжал держаться на расстоянии, не приближаясь и не удаляясь.
– Может он случайно идет тем же курсом?
– Боюсь, для нас это останется загадкой, – улыбнулся капитан Унар. – Мы достаточно далеко отдалились от обитаемой части системы. Еще пара минут, и мы уйдем в гиперпространство.
И вдруг, словно услышав его слова, преследователь пошел на сближение. Прием, с невероятной быстротой.
– Ого, вот это скорость! – воскликнул Неор. – Он быстрее любого военного истребителя. Нас в два счета догонит!
– Ну, догонит, и что дальше? – Дорг усмехнулся, вынимая лучемет. – Судя по корпусу – корабль одноместный. Он что в одиночку попробует взять нас на абордаж?
И вдруг совсем рядом с катером блеснула вспышка.
– Он по нам стреляет! – пробился сквозь визг Шер голос Хелы: не столько испуганный, сколько удивленный. – Мы же в мирной Системе! Это же преступление!..
– Возможно, кому-то очень не хочется, чтобы вы попали на Инур-2, – нервно усмехнулся Дорг.
Грянул еще залп. Катер вздрогнул, задрожал. Система объявила о каком-то повреждении, и бортовые роботы бросились устранять поломку. Капитан выжимал из корабля все что мог, но преследователь становился все ближе.
– Долго еще до вашего прыжка, капитан? – вскричал Неор.
– Я не могу сейчас прыгать. Компьютер только что закончил предварительные расчеты. Но нужно еще удостоверился, что на пути по ту сторону нас не ожидает какой-нибудь астероид...
Корабль снова сотряс удар. Звезды на экране закружились.
– Еще попадание и нам конец, – обреченно вздохнул Неор.
В этот момент к штурвалу подбежал Дорг, оттолкнул капитана, что-то нажал и пространство словно перевернулось. Хела и Шер повалились на пол. Преследователь исчез с радара, как впрочем, и вся система Ллдар.
Хела приподнялась с пола, держась за голову. Видимо, падая, она обо что-то здорово стукнулась. Хотя голова жутко раскалывалась больше не от удара.
– Не думала, что после перехода в гиперпространство так мутит. И как люди жили без порталов?..
– Привыкли, – сказал Дорг, помогая ей встать.
– Нельзя выходить в гипер не закончив расчет координат!.. – прохрипел капитан Унар, тяжело перебираясь с пола обратно в кресло пилота.
– Уж лучше так, чем тупо сдохнуть от торпед, – ответил Дорг.
Неор выбрался из-под приборной доски, под которую его загнало нарушение гравитации, и с удивлением уставился на Дорга.
– Слушай, ты ведь единственный остался на ногах! Как тебе это удается? – воскликнул Неор. – Я три раза летал в гипер на тренировках, и каждый раз состояние отвратительное...
– Тоже привычка, – усмехнулся Дорг. – Я в гипер начал летать едва ли не раньше, чем научился ходить.
Не в силах больше сдерживать тошноту, Хела  взяла под руку Шер, и они, еле передвигая ноги, пошли в каюту. Хела опустила подругу на кровать, сама легла рядом  и почувствовала, как потолок каюты медленно поплыл перед глазами.
– Хе, ну ты долго? – прохныкала она, с трудом подавляя приступ тошноты.
– Секунду, Хела. Из-за прыжка меня тоже немного мутит... Не как людей, конечно и все же... Но уже все в норме. Потерпи.
«Внутренний голос» закончил диагностику, и Хела почувствовала укол под браслетом в районе запястья. Тошнота и головокружение плавно отступили. Через минуту ей удалось сесть. Рядом все еще стонала и ворочалась Шер.
– Тебе разве еще не помог стимулятор? – удивилась Хела.
– Да нет у меня никакого стимулятора, – морщась, с трудом выдавила из себя медсестра.
 Хела бросила пораженный взгляд на ее запястье. Браслета на руке действительно не оказалось, как и отсутствовала гарнитурка «внутреннего голоса» у уха. Тогда Хела сорвала со стены аптечку, достала стимулятор и приложила к запястью Шер. Через минуту та распахнула глаза и более-менее осмысленно взглянула на Хелу.
– Я и не замечала раньше, что ты не пользуешься «внутренним голосом».
– Отвыкла, – болезненно улыбнулась та. – Наследство от общения с ралками. Они не используют любые «электронные няньки», как они их называют. Считают, что полагаться нужно лишь на себя. Вот и я со временем привыкла обходиться без них.
– Знаешь, в некоторых случаях полезно бы и с нянькой, – заметила Хела, невольно передернув плечами лишь при мысли, что хотя бы на секунду можно расстаться с «внутренним голосом». Она не столько боялась лишиться его заботы, сколько... Друга что-ли. Хе была рядом с самого детства и стала для нее чем-то вроде близкого человека, причем настолько близкого, что постоянно находится рядом, всегда может помочь советом, напомнить о чем-либо, быстро найти любую информацию в Галактической Сети. Это было ее второе «Я», лишиться которого значило бы оторвать кусок от себя.
– Ну что, как самочувствие, девочки? – в дверях стоял улыбающийся Неор. – Итак, мы в гипере! Точка выхода – Инур! И теперь ни одна сила не может нам помешать!
На лице у него сияло торжество.
– Гиперпространство? Инур? – прокатился по кораблю вскрик побледневшего Зоалы. Видимо, он только сейчас осознал, что произошло. – Мы так не договаривались!..
– Расслабься, наш вражеский друг, – похлопал его по плечу Дорг. – Все равно обратно пути уже нет...
Ялг опустился на пол, схватившись за голову.


21-17 дней до возвращения

Лишь отправившись в гиперперелет команда, наконец, поняла все неудобства своего нового корабля. Мало того, что в нем было всего две одноместных каюты и экипажу пришлось спать по очереди, так микроскопические размеры катера давали так мало жизненного пространства, что люди едва могли поместиться в рубке все одновременно. По подсчетам капитана Унара перелет должен был занять около четырех-пяти дней, и дни эти потянулись нескончаемой мукой. Дорг и Неор истребляли время, развлекаясь какой-то голографической игрой. Не привыкшая к гиперпрыжкам Шер первую пару дней провалялась в каюте с головной болью. Но потом ей все же полегчало и, устав от безделья, она усвоила правила игры и присоединилась к азартной части экипажа. Капитан Унар смотрел на них с нескрываемым презрением. Он демонстративно-гордо проходил мимо них с тряпкой и флаконом чистящего средства в руках, и продолжал натирать и без того уже сверкающие части интерьера. За этим делом с нескрываемым любопытством наблюдал из своей ниши специально предназначенный для уборки робот.
Первый день Хела шаталась по кораблю как неприкаянная. Азартные игры она не любила с детства, а к уборке корабля капитан не подпускал не только роботов, но и людей. Каюты оказались оборудованы небольшими портативными объемниками, но так как  связи с внешним миром не было, они оказались бесполезными: ни новости посмотреть, ни фильмы, ни связаться с кем-нибудь... Иногда от нечего делать Хела начинала разговаривать с «внутренним голосом», и со стороны казалось, что она просто говорит сама с собой. Как-то застав ее за этим занятием, Шер даже поинтересовалась, все ли у нее в порядке с психикой. А то «утомительный перелет в замкнутом пространстве... хочешь поговорить об этом?..» Но эти беседы с «голосом» не доставляли Хеле особенного удовольствия. Ведь раньше она в основном спрашивала, а все ответы Хе черпала из Галактической сети, которая теперь стала недоступна. Даже вся база накопленных знаний «внутреннего голоса» – воспоминаний и увлечений Хелы, тоже хранилась где-то там же. Так что, без доступа в Сеть «внутренний голос» знал меньше, чем она сама, а точнее, не знал ничего.
Но на третий день перелета к великой радости Хела обнаружила в каюте небольшой архив ялгских дисков. Довольствуясь и этим малым благом цивилизации, она принялась изучать его. Это оказалась подборка художественных фильмов. Смахнув пыль с потускневших полок, Хела надела шлем миниобъемника и принялась просматривать их один за другим. Но вскоре и это наскучило. Все они оказались похожи друг на друга, словно их сочинил один человек, который даже не трудился сколько-нибудь изменять сценарий. «В космическом просторе на сверкающем великолепном корабле летит капитан-ялг с дочкой-красавицей. Вдруг откуда ни возьмись появляется инурская пиратская эскадра на ржавых утыканных пушками и торпедами суденышках. После ожесточенного боя пираты берут корабль на абордаж, грабят, убивают команду и старика-капитана, а добычу вместе с его дочерью увозят в свое логово на Инур. Вскоре об этом узнает ее отважный жених – конечно же, ялг и капитан шикарного небольшого и очень быстроходного корабля. Сначала он победоносно пробивается сквозь пиратский флот, затем высаживается на Инур, который выглядит как заваленный кристаллами и золотом мрачный город с агрессивными вооруженными до зубов жителями, и из логова главного пирата – богато но безвкусно разодетого здоровенного бандита, он наконец вызволяет свою любовь. И вот они вместе с несметными сокровищами загубленного злодея летят домой. В конце – свадьба». Просмотрев с десяток подобных историй Хела начала испытывать невольное отвращение ко всему киноискусству в целом и бросила это занятие. Хорошо лишь, что оно отняло еще пару дней ожидания.
Хела подумала, лучше бы ялги хранили документальные фильмы. Особенно по «инурскому вопросу». В последнее время она все чаще слышала (да и видела тоже) о разногласиях ялгов и инурцев, но истоков вражды так выяснить и не смогла. Капитан Унар не интересовался историей. «Почему мы с ними воевали? – говорил он, почесывая затылок. – Потому что они варвары, вот почему... В общем, командование приказало, вот и воевали...» Она пыталась расспросить об этом Дорга, но тот лишь рассмеялся в ответ, и, не отрываясь от игры, сказал, что скоро она с этим «вопросом» познакомиться лично – с пиратами.
– Но все-таки, почему инурцы начали войну? – не унималась Хела.
– Чтобы понять инурца, нужно родится инурцем, – пожал плечами тот. – Вот прибудем на Инур-2 вам там о-очень красноречиво расскажут...
При этих словах Дорг направил на нее указательный палец, эмитируя стрельбу, и расхохотался.
Разочарованная Хела вернулась в каюту. Взгляд ее снова скользнул по полке с дисками, и она невольно содрогнулась. О чем о чем, а об Инуре эти фильмы расскажут не больше, чем какой-нибудь писатель-фантаст.
И вот тут она вспомнила о Зоале. Все эти дни ялг бродил по кораблю с видом обреченного узника. Стойко снося издевки и насмешки Дорга и Неора, гордо игнорируя проявления жалости Шер, он целые дни проводил в каком-нибудь неприметном углу, стараясь как можно реже попадаться на глаза экипажу. Но даже из этих углов его периодически выгонял домовитый (или кораблевитый) капитан Унар, которому он якобы мешал наводить порядок, и Зоала находил другой угол и там продолжал с ужасом ожидать выхода из гиперпространства. В одном из таких укрытий его и разыскала Хела.
– Зоала, вы могли бы уделить мне некоторое время?
– Конечно, – хмуро ответил ялг. – Ведь времени тут предостаточно... Что вы хотите спросить?
– Расскажите мне, пожалуйста, об Инуре.
На лице у Зоалы возникло выражение: «Ну вот, уже и вы издеваетесь...»
– Я понимаю, что вам, возможно, не очень приятно об этом говорить, – быстро прибавила Хела. – Но мне действительно важно это знать. Мы летим в самое сердце пиратского логова, а я о них знаю не больше, чем способны рассказать дурацкие приключенческие фильмы. Этих людей боится вся Галактика, причем настолько, что выставила целый Заслон из крейсеров. Все новости из этого региона, что показывают по объемнику, страшнее фильмов ужасов. А то, что я видела на Инуре-5, вообще не поддается описанию... Разруха, кровь, смерть!.. Почему эти люди воюют? Ради чего? Почему они так ненавидят ялгов? Вы же ялг, и должны знать побольше моего. Тем более, вы сами говорили, что против этой войны и на Ллдаре работали, чтобы помогать инурцам, а ни за деньги. Не, смотря на это, вы вздрагиваете при каждом упоминании об инурцах. Объясните же, почему? Я же вижу, вражда ялгов и инурцев выходит далеко за пределы отношений пиратов и остальных рас галактики. Я чувствую, что у вас присутствует какая-то личная неприязнь, именно инурцев к ялгам и наоборот. Это чувствуется в каждой фразе, в каждом жесте и у тех и у других. И я хотела бы знать истоки этой вражды.
– Вы хотите знать о том, что началось еще более трех тысяч лет назад? – горько усмехнулся Зоала.
– Трех тысяч? – опешила Хела. – Но разве такое возможно? Это же еще до начала звездных перелетов!
– На самом деле, звездные перелеты тогда уже были, но далеко не все расы владели подобными знаниями. Более того, я бы даже сказал, что из гуманоидов способность звездных путешествий имела лишь одна раса...
Зоала с опаской глянул на дверь рубки, из-за которой раздавался азартный смех и возгласы Дорга, и шепнул:
– Ладно, я расскажу вам. Только, пожалуйста, пойдемте в каюту. Я знаю, у инурцев на этот счет иное мнение, и я не хотел бы получить разряд лучемета в лицо... Пусть даже и за правду.
Лишь заперев дверь на замок, Зоала начал снова говорить. Присев на краешек кровати, он взглянул на Хелу и едва слышно произнес:
– Вы слышали Легенду о Кристальном Дворце?
– Конечно. Ее каждый школьник знает, – удивилась Хела. – Но причем здесь она? Я помню, что речь в ней идет о ялгах. Но я всегда считала, что это всего лишь миф...
– Как это ни печально, но так к Легенде относится большинство жителей Галактики, – ответил Зоала. – Но на самом деле все это почти забытая история моего народа. Я бы сказал даже больше – нашей Вселенной! Просто попробуй взглянуть на Легенду иначе – ни как на миф, а как на исторический факт, и вы все поймете.
– Я, конечно, слышала, что некоторые многие люди трактуют Легенду буквально. Что именно благодаря самопожертвованию древних ялгов теперь все народы способны покорять просторы Вселенной. Хотя, сама я всегда считала эту историю метафорой, созданием великих авторов прошлого. И я никогда особенно не задумывалась, что у нее может быть реальная основа.
– Хорошо. Тогда вспомните, как в Галактике появились ялги.
Хела морщила лоб, вспоминая, сетуя, что нет под рукой Хе, которая когда нужно всегда находила ответы на все вопросы. Наконец, тряхнула головой:
– Честно говоря, я плохо знаю историю... Со школы я помню лишь, что вроде бы  ялги прилетели из глубокого космоса.
– Совершенно верно. Мы вернулись в Галактику во время Великой Галактической войны. Но задумайся, почему это произошло? Откуда мы вернулись?
– После изгнания варварами? – удивилась Хела.
– Именно! Более двух с половиной тысяч лет мой народ скитался во вселенной, не имея пристанища. Много поколений ялгов выросло в открытом космосе, но так и не могли мы обрести новую обитель. Мы селились на мало приспособленных для жизни планетах, но даже оттуда нас гнали вооруженные корабли варваров, с которыми у нас не было сил сражаться. Нам приходилось все дальше и дальше уходить вглубь звездных скоплений. И мы бежали до тех пор, пока не ушли так далеко, где никто нас не мог достать – в безжизненное пространство за границей Галактики, где нет ни звезд, ни планет. И многие поколения прошли до того момента, как мы решили вернуться. Честно скажу, мой народ боялся возвращаться. Даже спустя столько лет мы помнили, почему нам пришлось покинуть нашу Обитель. Но, к счастью, когда-то выведенные нами из тьмы народы оказались умнее, они больше небыли варварами. И для нас снова нашлось пристанище в нашей родной Галактике.
– Выходит, нынешний конфликт – лишь обида за то давнее причиненное вам зло?
– Не такая уж и мелкая была обида – изгнание... – заметил Зоала.
– Да, но ведь с тех пор как был разрушен Кристальный Дворец, минуло множество поколений!..
– Согласен. И мы постарались простить все то, что причинили нам когда-то в прошлом. Даже не представляешь, чего это стоило моему народу. Результат этого прощения – обитель Милосердия, которую основали ялги, чтобы Галактика не забывала, какую жертву принес мой народ для того, чтобы вывести ее из тьмы.
– Но если обиды забыты, так почему же продолжается война?
– Вернувшись в Галактику, мы захотели возродить Кристальный Дворец, как символ Мудрости. Но оказалось, что разрушившие его варвары до сих пор живут там...
– Ты хочешь сказать, что Инур и есть то самое место, где стоял Кристальный Дворец?
– Да. Обитель Мудрости возвышалась именно там. Ялги лишь пытаются вернуть себе свое древнее пристанище, а инурцы не хотят отдавать эту планету. Вот и суди, разве можно осуждать мой народ за то, что он желает получить обратно свой собственный дом?
– Но где доказательства, что это именно Инур?
– Есть доказательства! Это мы поняли давно – сотни ученых многие поколения бились над поисками нашей родной планеты. Об этом написано немало трудов, и мы неоднократно приводили эти доводы Правительству. Но им мало просто фактов чтобы официально вернуть нам планету. Вот если бы мы смогли предоставить что-то более существенное. Например, нашли бы остатки Кристального Дворца...
– А разве никто не пытался их найти?
– Как же это сделать, если планета под контролем этих варваров...
Зоала запнулся и о чем-то задумался.
– Знаешь, а ведь, возможно, это судьба привела меня на ваш корабль, – наконец проговорил он, как-то загадочно взглянув на Хелу. – Я ведь всю свою жизнь, как и многие другие ученые, занимался исследованиями легенды. По крупицам выискивал факты, исследовал ландшафт Инура-2, сравнивал с описаниями в Легенде. На самом деле, именно для этого я устроился работать на шахты – там часто бывали инурцы, и мне удавалось у некоторых выкупать карты их... нашей планеты. Результаты оказались просто поразительными!.. Но все это станет мелочью, если мне действительно удастся разыскать Дворец. Ну, или хотя бы то, что от него осталось.
– А если Дорг прав и тебя там убьют?
– Что ж... Значит такова судьба... – вздохнул ялг. – Но, как ученый и преданный сын своего народа, я просто обязан рискнуть!
Какое-то время они сидели молча.
– Предположим, вы найдете Дворец и Правительство вернет вам планету, – задумчиво сказала Хела. – А что делать с инурцами? Ведь на Инуре-2 живут люди, и они не в ответе за то, что сделали их далекие предки.
– А ты думаешь, они изменились с тех пор? Посмотри на образ жизни этих людей. Это все те же варвары, что разрушили Дворец и убили Яина за его же милосердие. Они уничтожают поселения, атакуют мирные корабли. И лишь Заслон из боевых крейсеров способен сдержать эту ярость и злобу. Один их Культ Сорша чего стоит, – Зоала невольно содрогнулся. – Они свято верят, что цивилизация несет людям зло и готовы проливать кровь за эту бредовую идею. Похоже, этих людей уже не исправить. И нам больно смотреть, как наша Обитель Вселенского Знания до сих пор оскверняется пиратами и убийцами, теми самыми, которые когда-то обрекли наш народ на скитания и страдания.
– Но это ведь еще не повод для развязывания войны! Разве нельзя было построить Дворец на другой планете? Разве нужно было раздувать этот конфликт?
– Пойми, для нас Инур, который на самом деле называется Яарок, больше чем просто древний дом, это не только место, где зародилась наша раса. Это земля, где стоял Великий Кристальный Дворец – символ древней мудрости! И ялги жизни готовы отдать, чтобы возродить его, как отдавали жизни наши предки, чтобы наполнить его мудростью. Другой вопрос, как это сделать...
Зоала вздохнул и продолжил:
– Многие ялги считают, что инурцы заслужили жестокой кары, и сердца моих соплеменников наполнены справедливым гневом. Они уже отняли у инурцев силой принадлежащие нам когда-то планеты, и они также готовы попросту забрать у инурцев древний Яарок. Они считают, что пусть эти пираты познают, что значит скитаться веками по галактике... Но все же большинство ялгов, и я в том числе, полагают, что жестокость не должна порождать жестокость. Разве этому нас учил Милосердный Яина? Мы хорошо помним его заветы и верим, что инурцы как и другие народы заслужили прощение. Мы пытаемся убедить инурцев миром решить этот конфликт. Мы предлагали, например, выкупить, этупланету или обменять на другую. Мы готовы были жаэе предложить несколько планет в обмен на один Яарок... Но эти пираты неприклонны и говорят, что быстрее погибнут, чем покинут планету. Нам ничего не оставалось, как принять вызов, и с каждым днем все больше ялгов склоняются к тому, что инурцев нужно изгнать силой. Теперь, речи тех, кто как я говорит о мире начинают считать преступными. А потому, проливается, и будет проливаться кровь...
– Но что случится с инурцами, если ялги все-таки захватят Инур? Неужели их просто истребят?
– Как можно? За кого ты принимаешь мой народ? - обиделся Зоала. - Что ж мы, варвары какие... Конечно же, у нас есть разработанная программа относительно этого народа. Есть способ их исправить, а ни уничтожить.
– Что ты имеешь в виду?
– Все дело ведь не в самих инурцах, а в их взглядах на жизнь. Даже если их переселить на другую планету, их безумная философия, что передается у них из поколения в поколение со времен Кровожадного Сорша, все равно будет угражать Галактике. Ведь идеи воспитываются поколениями. Но если инурских детей изолировать от этих агрессивных мыслей, они вырастут и будут иными. Такими же, как большинство людей нашей Галактики.
– Но почему бы Правительству не сделать этого сейчас? Почему не захватить Инур?
– О, все дело в Межрасовом Комитете Вселенной. Ведь, как известно, гуманоиды не единственная цивилизация во Вселенной. Мы входим в Коалицию других цивилизаций.
– Да-да, я что-то такое слышала, – припомнила Хела. – Я даже не так давно лично видела одного из негуманоидных представителей – огромная рыбина в стеклянной банке... И все-таки, какое дело другим существам до того, что твориться у нас в Галактике?
– Дело есть. Они отслеживают поведение всех культур на предмет угрозы для Вселенной. Пока инурский флот представлял угрозу, Межрасовый Комитет Вселенной был даже за их истребление. Но, когда у этого народа осталась одна единственная планета, действия против инурцев были восприняты как геноцид. Так что, теперь есть специальное соглашение с Межрасовый Комитетом о неприкосновенности Инура.
– Но ведь это – пираты, которые держат в страхе всю нашу Галактику...
– Вот так! Но как только боевой Правительственный корабль пересечет Заслон, и достигнет Инура, Совет воспримет это как угрозу Вселенной, что будет равносильно объявлению Межрасовой войны. Так что, вот уже несколько десятков лет вся Галактика вынуждена терпеть этот варварский народ и их преступный Культ Сорша. И нельзя освободить будущие поколения инурцев от безумных идей их предков.


16 дней до возвращения

Выход из гиперпространства прошел менее болезненно, чем вход. Хела снова испытала приступ тошноты и головокружение, но на этот раз она заранее легла в постель и пристегнулась. Более того, перед этим она успела позаботится и о Шер, приладив к ее запястью датчик стимулятора. Та не возражала. «Еще бы, – подумала Хела. – Это ж надо, совершенно отказаться от «внутреннего голоса»! Да я бы без него из квартиры не вышла, ни то что в космос...»
Они все еще приходили в себя, слегка одурманенные действием стимуляторов, когда в каюту заглянул улыбающийся Неор. Он торжественно объявил, что корабль успешно вышел из гипера и если они дольше проваляются в постели, пропустят все путешествие до Инура.
– Как до Инура? – Хела мигом соскочила с кровати. – Мы что, летим прямиком туда?
– Конечно. А куда же еще?
– Но... Вдруг мы повстречаем пиратов? Нужен ведь какой-то план...
– Не знаю, – Неор пожал плечами. – Спроси лучше у Дорга. У него, по-моему, есть какие-то соображения на этот счет. К тому же он вроде как дома...
Неор скрылся. Хела выскочила в рубку следом за ним.
– О, а вот и наш командир, – воскликнул Дорг, и, взяв Хелу под руку, подвел ее к экрану. – Поздравляю, мы выпали довольно близко от планеты. Глядите, вот эта звездочка... – он указал пальцем в большое яркое пятно на звездном фоне. – ...тот самый Инур-2 – конечная точка нашей миссии. Именно там воруют и едят маленьких детей, пьют кровь и устраивают леденящие кровь жертвоприношения во славу Сорша и совершают много других подобных мерзостей... Это знаменитое пристанище свирепых галактических пиратов, при виде эскадр которых торговцы сами взрывают свои корабли, лишь бы не попасть к ним в плен... Кстати, капитан Унар, вы проверили, оснащен ли этот корабль кнопкой «самоуничтожение»? Так, на всякий случай...
– Тебе удалось притащить нас в самое логово своих варварских собратьев, так ты еще и издеваешься? – прорычал в ответ капитан. – Да я скорее позволю сжечь себя заживо лучеметом, чем попаду в лапы твоих дружков!
– Ну вот, разве я не то же самое только что сказал? – Дорг подмигнул Хеле. – А я думал, вы сами сюда рвались? Разве не так, капитан?
– Меня привел сюда долг, а ни деньги, как некоторых...
– Так, вы оба! А ну-ка прекратите эту бессмысленную перепалку! – строго сказала Хела и повернулась к Доргу. – Если серьезно, как мы попадем на Инур-2?
– А разве у вас самой нет никаких идей на этот счет? – театрально удивился Дорг. – Что же вы собирались делать, когда только решили лететь сюда? Ведь вы же тогда еще не знали, что встретите меня на Инуре-пятом.
Хела растерянно потупила взгляд. Честно говоря, тогда она об этом совершенно не думала. Она видела цель – попасть на Инур. И все...
– Ладно, Дорг. Не томите, – вздохнула Хела. – Вы же знаете, нет у меня никакого плана. Так что, я бы хотела услышать, что можете посоветовать вы.
– Эх, что бы вы без меня делали... – Дорг сел в капитанское кресло и положил ногу на ногу. – Все очень просто: варианта два. Первый – нужно осторожно подлететь к планете, не повстречав пиратов...
– Гениально! – хмыкнул капитан Унар. – Без тебя бы мы не догадались!
– Но сделать это довольно сложно. Потому, я предлагаю просто войти в контакт с первой же повстречавшейся пиратской эскадрой.
– Я не ослышался? – выкатил на него глаза капитан Унар. – Ты предлагаешь нам добровольно сдаться пиратам?..
– А к кому на планету вы сейчас летите, по-вашему? Ни к пиратам? Какая разница, раньше или позже вы к ним попадете?
Капитан Унар нахмурился и отвернулся.
– Предположим, нам удастся вступить с ними в контакт, – осторожно сказала Хела. – Мы сможем с ними договориться?
– Ну, тут уж все зависит от вашей дипломатии, – ответил Дорг. – К тому же с вами я. А меня тут знают.
– Верь ему больше, детка, – снова вставил капитан. – Да как только эти варвары увидят катер ялгов, они без разговоров обратят его в пыль.
При мысли об этом Хелу пробил озноб.
– Дорг, а действительно, каковы шансы, что они вообще станут с нами разговаривать, а ни, например, закидают торпедами?
– Ну... – Дорг поерзал в кресле. – По-моему, очень высокие шансы...
– Что-то я не слышу в ваших словах большой уверенности, – заметила Хела, пристально взглянув на него. И, наконец, добавила. – Знаете, я с большим удовольствием соглашусь с капитаном.
– Вам решать, – вздохнул Дорг.
– Просто, если у нас есть возможность сесть на планету, избежав встречи с пиратами... А у нас ведь есть такая возможность?
– Судите сами. Вы думаете, что Инур опоясан пиратскими кораблями как поясами астероидов? Нет. Такое бывает только в идиотском кино. Да нет у инурцев такого флота и быть не может! Это же ни Правительственные войска, которые от нефиг делать могут выставить целый Заслон из крейсеров... Пиратских эскадр на самом деле не так уж и много – по пальцам перечесть, и все они обычно блуждают по всей системе. Даже если на орбите Инура и торчит парочка, можно запросто их облететь. Главное – заметить их корабли на экране раньше, чем мы появимся у них на радарах. Эскадры – это скопление звездочек, и, если смотреть в оба, их можно разглядеть издалека. Они же вряд ли увидят наш маленький катерок.
– А разве это возможно? – удивилась Хела.
– В принципе, да, – согласился капитан Унар. –  Если корабль достаточно крупный, его можно увидеть еще до того, как он появится на радаре. Но, даже если нам удастся пролететь туда, нам все равно придется садиться на планету, которая кишмя кишит пиратами.
– Действительно, а как нас встретят на самом Инуре? – встревожилась Хела.
– Думаю, там не такие горячие парни как в космосе, которые сначала обстреляют, а потом уж разбираются в кого попали. Там мы уж точно договоримся... По крайней мере, сесть нам в любом дадут.
Хела задумалась.
– Что ж, – наконец сказала она. – Думаю, мы так и поступим. Итак, летим на Инур!
Капитан Унар, всем своим видом выражая презрение к тому, что творит, направил нос катера на планету. В рубке собрался весь экипаж корабля, и все, словно загипнотизированные смотрели, как медленно растет Инур-2 на экране. Вот его сияние становится ярче, вот он уже похож на синюю горошину, а вот – на маленький парящий в пространстве мячик...
– Стоп! Это еще кто? – воскликнул Дорг, метнув взгляд на радар.
В самой нижней его части появилась небольшая точка.
– Может пираты? – встревожилась Шер.
– Вряд ли, – Дорг почесал подбородок. – Во-первых, они не летают по одному, а во-вторых, слишком он мелковат для пиратского корабля...
– Тогда кто же?
Капитан Унар сделал максимальное приближение и все ахнули.
– Да это же...
– Ага. Наш старый знакомый!
На экране висело изображение истребителя с загнутыми кверху крыльями.
– Но... Этого не может быть! – вскричал капитан Унар. – Он не мог знать, где мы выпадем из гиперпространства.
– Ну, скажем, догадаться, что мы прыгнули на Инур не сложно, – заметил Дорг. – Но вот вынырнуть так близко действительно сложно...
– Ни сложно, а невозможно! Не может пилот настолько точно угадать координаты высадки, – капитан Унар метнул в Неора подозрительный взгляд. – Если, конечно, ему их кто-то не передал...
Дорг соскочил с кресла и заходил по тесной рубке.
– Честно говоря, когда нас перехватили на пути к Заслону, а потом еще и обнаружил патруль на самом дне столицы, я подумал, что на Инуре-5 нам воткнули маячок слежения, – сказал он.
– Да, но на Орве мы сменили корабль! – воскликнула Хела.
– То-то и оно! Похоже, либо маячок спрятан у кого-то из нас, например, на одежде или вшит в тело... Либо кто-то из команды не совсем честен.
Повисла напряженная тишина. Все подозрительно переглянулись.
– Ладно, думаю, у нас будет время решить этот вопрос, – сказал Дорг. – Сейчас же есть проблемы поважнее...
Точка на экране медленно нагоняла корабль.
– Насколько он близко? – спросила Хела.
– Достаточно, чтобы перехватить нас раньше, чем мы достигнем Инура, – ответил капитан Унар. Он выжимал из катера все что мог, но точка с каждым мгновением становилась все ближе.
– Шустрый кораблик. Чувствую, вот-вот состоится трогательная встреча. Эх, сюда бы лучевую пушку... – с сожалением воскликнул Неор.
И все подумали, что у них ни то, что пушки, даже простых лучеметов практически нет. Один у Дорга, второй – в специальном сейфе, которым на всякий случай оборудуют каждый корабль. И все. Хотя, к чему им лучеметы? Их ведь никто не собирается их брать на абордаж...
Дорг достал миникомпьютер, потыкал в экран.
– Что ты делаешь? – спросила Хела.
– Уже ничего, – он разочарованно убрал его. – Смотрел карту системы. Надеялся, может на пути попадутся какие-нибудь обломки звездолета или астероид. В общем, хоть что-нибудь, что можно использовать для укрытия... Ничего! Между нами и Инуром лишь свободное пространство.
– Еще несколько минут, и он выйдет на расстояние выстрела... – предупредил капитан Унар.
– Смотрите, на радаре есть еще что-то! – заметила Шер.
– Точно! – воскликнул капитан Унар. – Интересно, это еще кто?..
Он вдруг запнулся и замолк. Хела взглянула на его побледневшее лицо и все поняла.
– Вы думаете, что это...
– Пиратская эскадра!
На радаре было видно, как прямо по курсу линия из пяти точек выгнулась клином и быстро устремилась им на встречу.
– Может, не заметят?
– Уже заметили! – сказал Дорг.
– Милосердный Яин! – вскричала Шер. – Что же нам теперь делать?
– Постойте, а есть ли смысл бежать? – вдруг воскликнул Дорг.
– Что? – опешила Хела.
– Не лучше ли нам лететь навстречу пиратам?
– Ты в своем уме? – от негодования капитан Унар аж выпустил штурвал, но тут же поймал его снова.
– Дорг, мы же уже обсуждали это! – сказала Хела.
– Да, но ситуация изменилась. Тогда у нас на хвосте не было этого безумца с кривыми крыльями, – Дорг схватил Хелу за руку, взглянул ей в глаза. – Послушайте... Вы что не понимаете? Это же наш шанс! Если сейчас сдадимся пиратам... Спокойно, капитан! Спокойно!.. – Дорг отступил от надвигающегося капитана Унара. – Лучше сначала выслушайте... Вы так и так летите к ним в самое, как вы выражаетесь, логово, и все равно будете с ними договориться. Так почему же мы бежим от них? Хела, если бы вы сейчас сможете правильно объяснить ваши мирные намеренья, рассказать об инурской девочке...
– Он предлагает добровольно сдаться этим головорезам?!.. – негодующе перебил капитан Унар. – Да они же разметают нас на молекулы раньше, чем мы приблизимся!
– Хела, вы же сами хотели попасть на Инур. Вот и попадете! Думаете, на самой планете вас встретит кто-то другой? Там будут те же самые инурцы!..
– Честно говоря, если есть иной способ, чем сдаваться пиратам... – Хела с трудом проглотила ком в горле. Ее воображение тут же нарисовало потрясающую оружием толпу грязных варваров, один в один как в ялгском кино, и как они голыми руками разрывают обшивку катера, пытаясь взять его на абордаж...
– Это же фанатики! – бледнея, произнесла она. – Они же не грабят, а просто убивают! Уничтожают любого, кто вторгся в их владения...
– Где вы нахватались этого бреда? – усмехнулся Дорг. – Это такие же люди, как и мы с вами... Да-да, как вы и я! Ни хуже и ни лучше. И если вы сможете их убедить, вполне возможно они с радостью доставят вас куда нужно.
– Например, на тот свет... – хмыкнул капитан. – По мне, я предпочитаю все же попасть на Инур иным способом, чем в качестве раба!
Капитан рванул штурвал, да с такой силой, что все едва удержались на ногах. Изображение на радаре провернулось, и теперь их катер мчался перпендикулярно начальному курсу. Этот маневр сыграл на руку их преследователю, и позволило значительно сократить дистанцию. Клин пиратских кораблей, между тем, тоже устремился наперерез.
– Ну и чего вы добились? – зло прошипел Дорг.
– Лучше умереть свободным, чем жить в кандалах этих варваров! – вскричал капитан Унар.
– Если вы так торопитесь умереть, именно это сейчас и произойдет!
На экране тенью промелькнул промчавшийся мимо истребитель, и катер тут же содрогнулся.
– Сейчас он пустит в ход тяжелую артиллерию и нам конец, – равнодушно вздохнул Неор.
И словно в подтверждение его слов, преследователь сделал крутой вираж и пошел на следующий заход. Крылья его блеснули и навстречу катеру устремились ракеты.
– Ну, это мы еще посмотрим, кто кого!.. – процедил сквозь зубы капитан Унар, дернув штурвал. Ракеты огненными полосами прошли мимо. – Недаром я сорок лет пилотировал военные корабли Правительственного флота!
– Отлично, капитан, – язвительно сказал Дорг. – Вам удалось на несколько секунд продлить наши жизни.
Истребитель сделал еще заход, и снова пространство распороли ракеты. Капитан и на этот раз умело увел корабль от удара.
– Да, годы на флоте не прошли для вас даром, – взволнованно воскликнула Шер.
И вдруг корабль вздрогнул. Где-то позади раздался хлопок, воздух наполнился гарью. Аварийный робот сорвался с места и скрылся в коридоре. Катер задрожал и начал медленно терять скорость.
– Что случилось? – вскричала Хела.
– Кажется, нас все-таки задело! – обреченно вздохнул капитан.
– Долетались, – сообщил вернувшийся в рубку Неор. – Я из аппаратной. Там все в дыму. Похоже, в двигателе что-то накрылось.
Капитан Унар безнадежно подергал штурвал, понажимал кнопки на пульте и, что было сил, помчался в аппаратную. Атакующий корабль, между тем, заходил на следующий круг.
– А вот и наши инурские друзья, – сообщил Дорг.
На радаре было видно, как клин пиратских кораблей накрывает точку их катера. На экране все выглядело еще более устрашающим. Один из пиратских судов, раз в десять превышающий их собственное, промчался прямо перед кабиной, продемонстрировав утыканное пушками брюхо. Хела зажмурилась, испугавшись, что все эти пуки сейчас разом ударят по ним. Но, к счастью, этого не произошло. Видимо, пираты решили, что их катер больше не представляет угрозы, и занялись их недавним преследователем.
– Шустрый кораблик, – заметил Неор, гладя, как ловко маневрирует истребитель между режущих пространство лучей, и налету сбивает направленные на него ракеты.
Пролетая мимо, истребитель мимоходом выпустил сноп зарядов и по их катеру.
– Гляди-ка, какой настырный! – хмыкнул Дорг. – Его атакуют пять инурских кораблей, а он не оставляет надежды стереть нас с лика Вселенной! Видать кому-то ну очень не хочется видеть вас на Инуре, Хела. Спасибо ялгам, что они строят такие крепкие катера. Это ж надо, с виду пассажирский, а корпус едва ли не боевой!.. Опа!.. Ну вот и все.
В черной бездне полыхнуло и растворилось огненное облако, которое еще мгновение назад было истребителем. Одержавшие победу пираты теперь окружили их собственный катер.
– Ой! А они точно не станут стрелять? – испугалась Шер.
– Хотели бы убить, уже убили бы, – сказал Дорг. – Так что сейчас они выйдут на связь. Не забудьте о дипломатии, Хела...
В этот момент в рубку вбежал взмокший капитан Унар. Его свирепый взгляд скользнул по лицам и остановился на Хеле.
– Похоже, внешнее повреждение корабля не причем, – задыхаясь от негодования, вскричал он, потрясая какой-то оплавленной железякой. – Вот, взгляните. Это я нашел на полу аппаратной. Ощущение такое, что там кто-то взорвал небольшую бомбу!
– То есть... – Хела удивленно заморгала. – Как это взорвал?
– А вот так! Кто-то просто напросто вывел корабль из строя! Специально! Причем, кто-то из нас!.. – он резко повернулся к Неору. – Ты последний заходил в рубку! Что ты там делал?
– Проверял систему, – растерянно ответил тот.
– Так проверял, что аппаратура взорвалась?
– Вы что, в чем-то меня подозреваете? – Неор с вызовом выпрямился.
– То-то и оно... – капитан Унар пристально взглянул на второго пилота. – То-то и оно!..
И вдруг он быстро подбежал к оружейному сейфу и принялся торопливо вводить код. Поняв намеренье капитана, Неор было двинулся к нему, но тот уже успел распахнуть сейф и выхватить лучемет.
– А ну назад! – вскричал капитан, направив оружие в грудь второму пилоту. – Я давно за тобой наблюдаю. И многое мне казалось странным: и то, как ты людей ломаешь голыми руками, и то, как ты корабль водишь, а в первую очередь то, что нас пасут на всех планетах. Сначала нас перехватили прямо на пути к Заслону, – капитан Унар начал загибать на свободной руке пальцы. – Затем случай на Орве. Потом этот истребитель каким-то образом сначала догадался из какой шахты нас ждать на Ллдаре-4, а теперь вот появился здесь... Вам не кажется это странным?
– Кажется. Но я-то тут причем?
– Я давно понял, почему вы оказались в нашей команде. Скорее всего, вы отслеживали почту Центра Милосердия и прослушивали разговоры Хелы...
– Простите, кто это «мы»?
– «Вы» – это вы сами и спецслужба, на которую работаете... Можете ухмыляться сколько угодно... Я все про вас знаю!.. Когда Хеле пришло письмо от Кины, она тут же позвонила Лау и договорилась встретиться с ней на Аллее Профессий. Вот тут-то на сцене и появляетесь вы! Выша служба знала, что у нас в штате нет второго пилота, но для полета на Инур он нам непременно понадобится. Вы познакомились с Лау, та представила вас Хеле. А потом вы, уже на правах знакомого, связались с Хелой и напросились в ее команду. Я прав? Прав?!..
– О, Сорш! – Неор опустил голову. – Да вам не пилотом, а следователем работать!
– Я Прав!.. Прав!!! – вскричал капитан Унар, потрясая лучеметом. – А ну говори, кто ты и откуда!
– О, Сорш! – повторил Неор, сделав осторожный шаг к капитану. – Подобной ахинеи в жизни не слышал. Я – Неор Даик. Служил в Правительственной армии, пока не был списан в резерв. На Орве я искал работу, и, на удачу, мне позвонила информационщица, с которой я познакомился у фонтана. Она и посоветовала обратиться к вам. Можете позвонить ей и спросить, если не верите.
– Как гладко-то все у вас выходит. Еще бы, вы же знаете, что мы сейчас не сможем поговорить с Лау... Говори, на кого работаешь! – завопил капитан Унар.
– Не понимаю о чем вы... – Неор еще на шаг приблизился к капитану.
– Да о том, что не нравится мне твоя инурская рожа!.. Помнишь, Хела, я тебе не раз говорил, что это – типичный пират?
– Капитан, да мало ли кто как выглядит... – начала Хела.
– Да, я инурец, – вдруг выпалил Неор.
Хела опешила. Шер прикрыла рот ладошкой.
– Инурец, и горжусь этим! – добавил второй пилот.
– Так значит, это правда... – прошептала Хела, отступая за спину капитана Унара. Она тут же вспомнила, как нашла этого самого второго пилота. – Да, я помню, как вы попали в нашу команду... Вы ведь даже не спросили о сумме гонорара!.. Значит, вы все-таки не из-за заработка полетели снами?
В этот момент Неор с грацией хищника бросился вперед. Один удар и капитан Унар повалился на пол. Оружие вылетело у него из рук, описало дугу в воздухе, но, не успев коснуться пола, оказалось в руках Неора. Хала вжалась в стену, не сводя глаз с направленного на нее ствола.
– По-вашему, если я инурец, значит полное ничтожество? – медленно проговорил второй пилот, переводя оружие с Хелы на с трудом поднимающегося с пола капитана Унара. – Но если в моих жилах течет инурская кровь, это еще не значит, что я способен на предательство!
– Пират... – прохрипел капитан Унар, глотая воздух.
– Признаю, у меня были личные причины отправиться на Инур, – холодно произнес Неор. – Но я все равно не тот, за кого вы меня принимаете. Ни в каких спецслужбах я не работаю и корабль не взрывал. И мне плевать, верите вы мне или нет.
И он бросил ошарашенному капитану Унару его оружие.
В этот момент пустота над переговорником подернулась дымкой, и там возникло изображение человека с перепачканной физиономией и повязкой на глазу. Из-под нахлобученной на голову большущей бесформенной шляпы торчали растрепанные длинные черные волосы, и такая же черная всклокоченная борода ниспадала на белый воротничок камзола какого-то странного покроя. Левая рука его поглаживала торчащую из-за широкого пояса рукоятку лучемета, а правая властно вскинулась вверх. Он что-то хрипло сказал, указав на них унизанным большущими перстнями пальцем.
– Что он сговорит? – шепнула Шер.
– По-моему, нетрудно догадаться, – ответил Неор.
Не смотря на то, что Хела никогда раньше не слышала этого языка, «внутренний голос» довольно быстро настроился и без затруднений перевел следующую фразу.
– Вы что, глухие? Я говорю, назовите себя! – злобно воскликнул пират. – Кто посмел вторгнуться во владения Инура?
– Я – Хела Гнар, – с трудом сдерживая страх, Хела сделала шаг вперед. – А это – моя команда...
– Здравсьте, леди, – пират поклонился, сорвав с головы шляпу, и расплывшись в наигранно-любезной улыбке. – Капитан «Черной эскадры» Родер Ларг к вашим услугам. Сейчас вы должны принять на борт наших парней для того чтобы передать им все свое имущество. Если вы не окажете сопротивления, возможно, мы сохраним ваши жизни.
– Но я – Представитель Правительства, глава Правительственного Центра Милосердия, – воскликнула Хела. – Я направляюсь на Инур-2 со спасательной миссией!
– Правительства, говорите? – пират в переговорнике почесал затылок под шляпой. – Большая шишка, значит? Отлично, обменяем вас на оружие! – Родер Ларг расхохотался.
– Неужели вы не понимаете? Мы выполняем миссию Милосердия, – негодующе вскричала Хела. –  У вас есть сердце или нет? Во имя Милосердного Яина, прошу вас помочь нам добраться до Инура-2. От нашей миссии зависит судьба ребенка!..
– Да мне плевать! – усмехнулся пират. – Вы – наша добыча, остальное нас не волнует!
– Хелочка, думаю, не стоит спорить с ним, – шепнула ей Шер, дернув ее за рукав. – Кто знает, что у него на уме у этого варвара...
– Кстати, а на мордашку ты ничего, – пошло усмехнувшись, добавил пират. – И вроде бы не ялг, чего не скажешь по кораблю...
– Мы украли этот корабль, – сконфузилась Хела.
– Ну, надо же! – Родер Ларг прочистил ухо. – Я не ослышался? Только что вы называли себя членом Правительства, трендели о какой-то Великой миссии... А теперь выясняется, что вы всего-навсего воришка!
– Нам нужно было украсть этот катер во имя Милосердия, чтобы добраться до Инура... – смутившись, сказала Хела.
– Ладно, – махнул рукой пират. – Разберемся... Итак, вы сами откроете аварийный люк, или вам помочь, проделав в нем дырочку ракетой?
Хела с сомнением взглянула сначала на капитана Унара, затем на Дорга.
– Ну что ж, видимо, вам все-таки придется подружиться с этими парнями, – пожал тот плечами.
– Ну уж нет! Я так просто не дамся этим пиратским ублюдкам, – вскричал капитан Унар, взмахнув лучеметом. Он стал напротив двери, вскинув оружие. – Пусть попробуют переступить порог нашего корабля!
– Не глупите, капитан, – сказал Дорг. – Сейчас здесь будет пара десятков вооруженных парней. Они вас на куски порвут.
– Плевать!
– Капитан, опустите оружие...
– Сколько-нибудь, да положу этих гадов!
– Капитан! Я сказал, опустите оружие! – на этот раз голос Дорга прозвучал как приказ.
Хела взглянула на него и обмерла.
– Дорг, что вы делаете?
Лучемет в руке Дорга был направлен капитану в затылок.
– Я повторяю просьбу, капитан Унар: положите оружие и сделайте два шага к стене... Оружие на пол я сказал! Так... Теперь два шага... Стоять! – Дорг перевел лучемет на попытавшегося приблизиться Неора. – Ты тоже становись рядом с капитаном, супермен.
Неор оценивающе взглянул по сторонам и, вздохнув, подчинился. Свободной рукой Дорг нажал на пульте кнопку открытия аварийного люка, и спустя мгновение в коридоре послышалось множество тяжелых шагов. Вскоре в рубке стало совсем тесно от ворвавшихся в нее людей в серой форме. Первым вбежал тот самый разодетый пират, что общался с ними по переговорнику.
– Все нормально, приятель? – спросил он.
Хела сначала не поняла, к кому он обращается.
– Все отлично, Род, – ответил Дорг.
– Дорг! Так ты с ними?!.. – в отчаянии вскричала Хела. – Так это было все с самого начала подстроено? О, Милосердный Яин, какая же я дура!


15 дней до возвращения

Украденный неделю назад серебристый ялгский катер висел посреди черной бездны. Лишь по едва уловимому движению звезд на заднем плане было понятно, что он движется. Хела едва сдерживала слезы, глядя на него в огромный иллюминатор каюты, в которой их заперли. Рядом, потупив взгляды, сидела ее команда. Молча. Хела мельком взглянула на Неора и в душе снова расползлась противная жижа стыда. Тот задумчиво вглядывался куда-то в космическую даль и в отблесках сияющей по ту сторону иллюминатора синей планеты профиль его казался словно высеченным из камня.
– Простите меня, Неор, что сомневалась в вас, – наконец вымолвила Хела. Слова прозвучали так тихо, словно едва пробились сквозь пелену самобичевания.
– Да ладно. Я прекрасно вас понимаю. Я же по происхождению – инурец!..
При этих словах взгляд Неора скользнул по капитану Унару. Тот заерзал в кресле.
– Ну, чего вы от меня хотите? – не выдержал капитан. – Чтобы я пал пред вами на колени?
– Извинений будет вполне достаточно, – с театральной надменностью бросил второй пилот.
– Ну, тогда, извините! – проворчал капитан Унар, хотя и без тени сожаления.
– Все равно, я до сих пор в недоумении, как Дорг смог это сделать, – воскликнула Шер. – У меня и мысли ни разу не возникло за все это время... Весь свойский такой парень...
– Ах, Шер, – в который раз прохныкала Хела. – Какая же я глупая, раз доверилась какому-то бандиту вести нас в такой Светлой Миссии. Ведь всю дорогу я тоже нисколько не сомневалась в его искренности. Он столько раз выпутывал нас из различных передряг... А теперь оказалось, что все это было с одной лишь целью – заманить нас в свое пиратское логово!
– Ладно, детка, что было, то было, – капитан Унар приобнял ее за плечи. – Не стоит себя накручивать. Сейчас нам нужно думать, как из этой ситуации выбираться. Думаю, Правительство так просто не оставит захват главы Центра Милосердия...
– Да Правительство понятия не имеет, что я здесь! – в отчаянии вскричала Хела. – Вспомните, как мы сюда попали! Мы же все сделали тайком. Даже липовую командировку оформили.
– И, все же, думаю, не стоит отчаиваться. Какой-то выход все равно найдется. К тому же, пираты ведь явно не просто так заманили тебя на Инур. Для начала нужно понять их цели...
– Да причем здесь они и мы... Разве все это имеет значение? – воскликнула Хела. – Меньше всего меня заботит собственная судьба. Зато вот эта девочка – Кина... Она же обречена!
Хела уронила голову на ладони.
Распахнулась дверь, и на пороге появился тот самый разодетый клоун, словно выпавший из сериалов про пиратов. Тот самый, которого Дорг назвал Родом. Он, заткнув ладони за едва сходящийся на его необъятном брюхе пояс с торчащими из-под него лучеметами, напыщенным взглядом окинул каюту.
– Вы, – он обвел унизанным перстнями пальцем присутствующих. – Пойдемте! Капитан хочет говорить с вами.
В комнату вошли люди в темных костюмах.
Сначала они каждому прикрепили к мочке уха прибор-переводчик. Когда очередь дошла до Хелы, она отказалась, сказав, что у нее уже есть. А сама при этом содрогнулась, при мыли о том, что Хе придется променять на какую-то бездушную железку.
– Протяните руки, – обратился к Хеле один из пиратов.
Та испуганно взглянула на протянутые к ней соединенные цепью кольца и с сомнением посмотрела по сторонам.
– Убери свои грязные пиратские руки от меня! – взревел капитан Унар, когда ему предложили добровольно надеть наручники. Двое пиратов тут же скрутили его, и нацепили их сами.
Неор, гордо ухмыльнувшись, без возражений вложил руки в кольца и те мгновенно сомкнулись на его запястьях. Он несколько раз дернул цепь, словно прикидывая, насколько эффективна она в качестве оружия.
– А не боишься, что я и с этими штуками смогу свернуть тебе голову? – он с вызовом взглянул на Рода.
– Не боюсь, – ответил тот, похлопав по рукоятке лучемета.
– Ну? – одернул Хелу все еще стоящий перед ней пират.
«Не забывай, ты – представитель Правительства, глава Центра Милосердия, – подбодрила она себя. – И даже если тебе суждено...» На этом месте мысли ее осеклись. Она даже подумать боялась о том, что ей может быть суждено... Собрав волю, она гордо встала и опустила запястья в кольца.
– Куда нас поведут? – прохныкала Шер, когда пара колец обхватила и ее бесчувственные руки. Медсестра едва держалась на ногах. – Мне нехорошо... Нам обязательно нужно туда идти?
– Нет. Ты, малютка, можешь остаться, – усмехнулся разодетый в тряпье пират, окинув Шер откровенным взглядом, и добавил. – Со мной наедине!
Побледневшая от ужаса Шер догнала Хелу и прижалась к ней словно напуганный ребенок.
– Вот так-то лучше, – воскликнул Род. – Ну что, в путь!..
Когда Хелу в первый раз вели по пиратскому кораблю, погруженная в мысли о сложившейся ситуации, она не обращала ни на что внимание. Зато теперь, проходя по коридору, она с удивлением отметила, что вовсе не так представляла себе пиратское судно. Во-первых, ее поразила идеальная чистота. Конечно, стены не были белыми и сверкающими, как на каком-нибудь космическом лайнере, но они были начисто отдраены, на обветшавших местах виднелись вычищенные от ржавчины светлые участки, а в самом коридоре она не заметила ничего лишнего. Во-вторых, удивила ее и встречаемая по пути команда. Сразу бросилось в глаза насколько четко и слаженно действует экипаж: никто не шатается по кораблю, все при деле, команды выполняют быстро и четко. Сразу видно – тут жесткая субординация. И, конечно же, никто не валяется пьяный посреди коридора, ругаясь и паля из лучемета куда ни попадя – главный атрибут пропиратских фильмов. То же касалось и одежды: все встреченные люди были затянуты в темные комбинезоны, у некоторых даже были блестящие нашивки, видимо ранговые знаки отличия. У каждого на бедре крепился пояс с оружием и подсумками. Вообще, как «истинный пират» выглядел только тот огромный детина, что погонял их позади. Одежда же остальных больше походила на военную форму. Складывалось впечатление, словно они попали на Правительственный корабль, а вовсе не на пиратский. Правда, было одно существенное отличие от правительственных войск. Хелу поразило количество встреченных среди экипажа женщин. Причем, одеты они были точно в такую же, как и мужчины, форму, и тоже носили оружие. А один раз она даже заметила совсем еще мальчика: он тоже был в форме и держался как-то по-взрослому, а его юное лицо выглядело слишком серьезным для его возраста.
– Пришли.
Род распахнул перед ними дверь. За ней оказалась просторная каюта с огромным усеянным звездами экраном, по которому медленно полз край огромной синей планеты. Посреди комнаты стояло несколько кресел и маленький сервированный столик. По углам возвышались зеленые стены какой-то растительности, благоухающей роскошными цветами. Видимо, это была кают-компания. Роскошь этого интерьера, окончательно разрушила стереотип Хелы о пиратских кораблях.
– Они здесь, капитан! – хрипло сказал пират.
Только теперь все обратили внимание, что в одном из кресел сидит какой-то человек.
– Спасибо, Род, – ответил тот. – Прошу всех за стол. Будьте так любезны.
Хела вздрогнула, услышав знакомый голос. Даже взглянув внимательнее на сидящего, она с трудом узнала Дорга. Теперь он выглядел вовсе не как развеселый болтливый парень-контрабандист. Быть может, форма с множеством серебристых нашивок придавала ему такой вид.
– Значит... – до Хелы вдруг дошел смысл сказанной Родом фразы. – Так вы капитан этого корабля?!
– Этой эскадры, – с улыбкой поправил Дорг. – Да, все эти корабли под моим командованием. Вы же находитесь на борту моего флагмана «Кристальная игла».
Неор присвистнул.
– А почему «игла»? – поинтересовался он.
– Потому что когда-нибудь я обязательно ее воткну в толстый зад коменданта Арока.
На это самоуверенное утверждение капитан Унар хмыкнул и проворчал свое привычное «Пират».
– Род, оставь нас, – твердо сказал Дорг. В тоне его вдруг появились нотки, какие бывают у человека, привыкшего отдавать приказы.
– Рад стараться, кэп! – Род сорвал с лохматой головы свою дурацкую шляпу, и, делая неуклюжий старинный реверанс, попятившись спиной к двери. Едва он скрылся за ней, новоявленный пират-капитан соскочил с кресла, и улыбнулся, на глазах превращаясь в прежнего привычного Дорга.
«Того самого Дорга, который все эти дни целенаправленно вел нас в ловушку», – подумала Хела.
– Ну, вот теперь мы, наконец, можем спокойно обсудить наши дальнейшие планы, – весело воскликнул тот, как ни в чем не бывало. – Весьма рад видеть вас на своем корабле.
– А уж мы-то как рады!.. – хмуро огрызнулась Шер.
– Лучше бы мы пристрелили тебя еще там, на Инуре-пятом, – добавил капитан Унар. – Так что, как видишь, лично у нас мало повода для восторга.
– А вот я, наоборот, очень даже счастлив. Во-первых, раз мы здесь, значит, все еще живы. Во-вторых, я рад потому, что я выполнил наш уговор, и вы все-таки попадете на Инур...
Хела едва не сорвалась и не выложила этому лживому проводнику все, что о нем думает. Но вовремя прикусила губу, напомнив себе: «Веди себя достойно, ты же – Правительственный представитель!»
– Может, пропустим все эти прелюдия и сразу перейдем к делу? – холодно оборвала она. – Итак, вы специально нанялись к нам в качестве проводника, чтобы заманить нас сюда. Вам это удалось, и теперь мы – ваши пленники. Только хочу напомнить, что я официальное лицо и обладаю некоторой политической неприкосновенностью...
– Браво, – Дорг с улыбкой поаплодировал. – Узнаю твердую и целеустремленную Хелу Гнар... Вот за это я вас и... Хм... Ну что ж, к делу так к делу...
Он снова опустился в кресло и жестом указал им на соседние. Неор сразу же рухнул в одно из них и, непринужденно схватив со столика какой-то фрукт, отправил его в рот. Хела, поколебавшись, все-таки присела на краешек, и Шер последовала ее примеру. Капитан Унар остался стоять, гордо вскинув голову.
– Я не знаю, какие у вас были планы на наш счет, – на одном дыхании начала Хела. – Но, надеюсь, вы не забыли, для чего я прибыла сюда. На Инуре-2 от жестокой болезни умирает ребенок. И если у вас есть сердце...
– Да, – прервал ее Дорг. – Сразу хочу кое-что прояснить. Касаемо той истории с девочкой...
Он многозначительно умолк. Все уставились на пирата, и лишь возглас Неора прорезал тишину: «Опа! Вот это номер!» Хела побледнела.
– Вы хотите сказать, что те письма... – она даже побоялась продолжить.
– ...были всего лишь нашей приманкой, – закончил за нее Дорг.
Хела вмиг оказалась на ногах. Она открыла рот, но вместо слов возмущения у нее вырвался лишь возглас отчаяния. Она едва не задохнулась от ярости.
– Ну, я надеюсь, вы простите меня за такую маленькую хитрость... – поднял брови Дорг.
Но не успел он окончить фразы, как щеку его обожгла пощечина.
– Ах да. Я помню, как вы сказали в том баре, что не побрезгуете этого сделать, – Дорг довольно улыбнулся.
Хела замахнулась снова, но на этот раз он ловко перехватил ее руку.
– Грязный пират! – яростно вскричала Хела, позабыв, что еще минуту назад убеждала сама себя держаться дипломатично. – Эта девочка!.. Вы же сыграли на Милосердии!.. Это подло!.. Как вы могли?!..
– Когда идет война не до милосердия, – Дорг жестко отбросил ее руку.
Хела сделала глубоки вдох. Самоконтроль медленно возвращался. Ей даже стало немного стыдно за этот порыв. Раньше она всегда гордилась тем, что ничто не может ее вывести из себя. Но такое!..
– Ладно, – Хела, наконец, заставила себя снова опуститься в кресло. Пусть сознание и не хотело принимать этот факт, но что произошло, то произошло – ее провели по-полной. Старалась, чтобы голос не дрожал от обиды, хотя это и выходило с трудом, Хела вымолвила. – Значит, девочка Кина не существует?
– Отчего же. Она – моя приемная дочь.
– Так вы и ребенка втянули в эту грязную игру! – возмутилась Шер.
– Честно говоря, это была моя собственная гениальная идея, – Дорг облокотился на спинку кресла. – Когда я увидел в новостях репортаж о том, что открывается новый Центр Милосердия... Да-да, я тоже иногда смотрю объемник. Интересно же, что про нас думают в «цивилизованном» мире... Так вот, когда я увидел репортаж об открытии Центра Милосердия, я подумал: «А насколько преданны эти Правительственные чинуши своей работе? Все они бесконечно твердят о милосердии и помощи... Но смогут ли они отказать ребенку, пусть даже и инурскому?» И тогда я составил это письмо.
Хела с трудом подавила вновь накативший приступ ярости.
– Конечно, я не мог быть на все сто процентов уверенным, что приманка сработает. Но, как говориться, отчего бы и не попытаться?.. Но, к счастью, вы оказались преданной своему делу даже больше, чем я ожидал. Когда вам отказали в командировке на Инур, я подумал, что все – провал. Я даже предположить не смел, что вы попытаетесь проникнуть сюда нелегально. Признаюсь, довольно смелый шаг, для цивилизованной-то дамочки... В общем, когда вы самовольно отправились на Инур-5, я сразу понял, что вас не пропустят за Заслон...
– И тогда решили мне помочь...
– Именно! Я под видом контрабандиста проник на Инур-5... Ну а дальше вы знаете.
– А разве престало капитану эскадры самому лезть в пекло? – презрительно хмыкнул капитан Унар.
– Ну, во-первых, повторяю, весь этот план был исключительно моей идеей. Во-вторых, я не мог кому бы то ни было доверить столь ответственную операцию. Ну а в-третьих, то, что я командую этой эскадрой, еще не делает меня выше остальных. Мы все занимаемся общим делом, и каждый выполнят то, что умеет. Чем, по-вашему, те парни, что управляют кораблем хуже меня?
Хела хотела было ответить «чем», но сдержалась. Второй раз сорваться она себе не позволит!
– А второе письмо? – спросила Шер. – Ведь когда оно пришло, вы были снами на корабле.
– Когда попытка пересечь Заслон провалилась, и я увидел, что план на грани срыва... Вы ведь готовы были сдаться, Хела, ведь так? Помните, когда нас волокли на буксире к порталу, я якобы связывался по миникомпьютеру с подкупленным капитаном крейсера...
– А на самом деле вы отправили второе, заранее приготовленное для этого случая, письмо, – горько сказала Хела.
Дорг самодовольно кивнул.
– Ну ладно. Тогда последний вопрос, – сказал Неор. – Как получилось, что наш корабль вышел из строя? Ведь, когда нас прессовал истребитель и твоя эскадра, ты ни разу не выходил из рубки.
– О, это просто. Всего лишь маленькое заранее установленное взрывное устройство, на случай подобной ситуации. На самом деле, когда Хела отказалась добровольно сдаться пиратам, мы бы благополучно добрались до Инура-2 и нам позволили бы сесть. Только потом, уже в космопорту вы бы узнали правду. Но когда появился тот истребитель, обломки которого теперь пополнили другой засоряющий нашу систему мусор, я был вынужден вызвать подкрепление. Хорошо, что я заранее сообщил координаты вылета из гиперпространства своей эскадре, и просил ее держаться поблизости – так, на всякий случай... И этот случай, как видите, представился. Мой маленький флот подошел вовремя и в мгновение разделался бы с тем негодяем, но ваш упертый капитан решил тряхнуть стариной и поиграть в войнушку, – насмешливый взгляд Дорга скользнул по суровому лицу капитана Унара. – В общем, продолжай мы дальше удирать, тот малый расщепил бы нас на молекулы задолго до того, как мои корабли приблизились бы на расстояние выстрела. Я понимаю, что рисковал, превращая нас в неподвижную мишень, но удирать, маневрируя между лучей и ракет было не меньшим риском. Так что, как видите, взрывчатка пришлась как нельзя кстати...
– Что ж, вам удалось обмануть нас, – помолчав, вздохнула Хела. – Что же нас ждет теперь?
– О, не беспокойтесь. С вами все будет в порядке, – заверил Дорг. – Я вам сейчас все объясню...
В этот момент дверь без всякого предупреждения распахнулась и в кают-компании ввалилась завернутая в тряпье туша Рода.
– Дорг, гляди! Мы тут еще одного поймали. Прятался на ялгском катере, – Род поднял правую руку, и продемонстрировал поддерживаемого за шкирку упирающегося Зоалу. – Этот, вроде, натуральный ялг. Давай привяжем его к соплу корабля и зажарим, а? А может, прокатим его на торпеде? Или просто пристрелить?
Зоала побледнел и начал вырываться с еще большим усердием.
– Варвары проклятые! – прокатился по кают-компании его пронзительный визг.
– Что вы делаете? – вскричала Хела. – Отпустите его немедленно!
– Что? Отпустить ялга? Ты шутишь? – Род выхватил из-за пояса лучемет и ткнул стволом Зоале в щеку. – Да ребята уже начали точить ножи, как узнали об этом ялге... Хочешь лишить их удовольствия?
– Это же дикость! – воскликнула Шер.
– Вот если я не отдам его изголодавшейся по крови команде, тогда вы увидите, что значит настоящая дикость!.. Эти парни живьем сожрут кого угодно...
– Ладно, Род. Слушай, что тебе говорят, – едва сдерживая улыбку, сказал Дорг. – Этот ялг нам здорово помог на Ллдаре-4, так что не вздумай причинить ему вред.
– Ну-у-у... Слово капитана – закон! – Род разжал свою лапищу, и рухнувший на пол Зоала тут же отполз к ногам Хелы.
Дорг виновато покосился на пленников:
– Повторяю, с вашей командой все будет в порядке. Просто у моего первого помощника такой своеобразный юмор.
Хела с трудом перевела дух. Ей так хотелось ему верить...
Род снова театрально поклонился, развернулся и, помахав шляпой, пошел проч.
– Кстати, Род! – окликнул его Дорг.
Тот обернулся.
– Слушаю, о Повелитель смертоноснейшего из пиратских флотов?
– Что это за идиотский маскарад?
– Ну... Мы же впервые брали на абордаж гражданский корабль! – хохотнул тот. – Они ведь думают, что инурские пираты должны выглядеть именно так. Не хотелось разочаровывать.
– Сними немедленно!
Род, прищурясь, взглянул на капитана, и, громко усмехнувшись, выкатился за дверь.
– Вот такой у меня первый помощник! – объяснил Дорг. И не без удовольствия добавил: – И с такой командой приходится работать...
Раздался сигнал. Дорг снял с пояса переговорник.
– Слушаю.
– Капитан, через час мы будем на орбите, – раздался голос из динамика. – Посадочная шлюпка готова к вылету? Пленники полетят с вами?
– Куда? – встревожилась Хела, бросив взгляд на экран, за которым уже весь обзор заполнила синяя планета.
– На Инур-2, конечно, – сказал Дорг, убирая переговорник. – Вы же мечтали попасть туда. А я, в свою очередь, обещал доставить вас в целости и сохранности. Как видите, я отработал свой гонорар.

Посадочной шлюпкой оказался небольшой катерок с микроскопической кабиной. Помимо места пилота, в ней оставалось всего пять свободных сидений, а, так как пассажиров летело шесть, Хеле и Шер, как самым маленьким, пришлось довольствоваться одним. Да еще и кресла стояли настолько близко друг к другу, что, когда все уселись, коленки Хелы уперлись Доргу в бок.
– Прошу прощения за неудобства, – сказал Дорг, скользнув по ним довольным взглядом, явно получая удовольствие от того, как она краснеет. – Но тут уж ничего не поделаешь. Мы редко садим корабли на планеты – там они становятся слишком уязвимы для бомбежек. Да и вообще, лучше постоянно держать флот в готовности на орбите. Потому и приходится для посещения родной планеты пользоваться такими вот средствами.
Хела еще раз тщетно попыталась отодвинуться от него, но у нее так ничего и не вышло. «Упирались бы они в кого-нибудь другого, еще полбеды, – сердито подумала она. – Но в Дорга!.. Небось, специально посадил меня рядом, чтобы позлить...»
Но оказалось, что это не предел мучениям. В шлюпку заглянул человек и надежно прикрепил к подлокотникам и без того стянутые наручниками руки пленников. Хела покорно дала себя привязать. Но когда этот пират вдруг сказал: «Позвольте...», и потянулся к ее уху, она с ужасом отпрянула.
– Нет!.. – вскричала она, вжавшись в сидение, сообразив, что тот хочет сделать.
Хела даже не могла объяснить себе причину внезапно сковавшего ее страха. Ощущение было такое, будто ей решили отрезать ухо или палец. И это было почти что правдой, потому что расстаться с «внутренним голосом» означало бы потерять часть себя. «О, Яин! Я даже и не думала, что этот маленький приборчик настолько тесно вошел в мою жизнь...» Хела с мольбой и ужасом взглянула на Дорга. Покусившийся на ее сокровище инурец замер в нерешительности.
– Извините, Хела, – покачал головой Дорг. – Но мы не можем позволить использовать на своей планете какую бы то ни было постороннюю аппаратуру.
Хела метнула по сторонам полный отчаяния взгляд и поняла, что выбора нет. Наконец она медленно поднесла к уху руку и, зажмурившись, словно от дикой боли, сорвала маленькую едва заметную гарнитурку. И сразу же ощутила себя словно голой. Она сняла ее едва ли не впервые с того дня, как появилась на свет. Как и большинство жителей Галактики, она никогда не расставалась с этим прибором, и снимала его лишь однажды – когда отец на шестнадцатилетние подарил ей более современную модель. Для нее вообще была загадка, как некоторые люди, вроде Шер или капитана Унара, отвыкают от подобного блага.
Хела протянула руку и, чувствуя как бешено рвется из груди сердце, раскрыла ладонь. Инурец тут же поймал выпавший прибор.
– Ладно, оставь, – вздохнул Дорг, не сводя глаз с ее испуганного лица. – Думаю, Инур не слетит с орбиты, если мы пренебрежем этой мелочью. На планете все равно нет доступа к Галактической сети.
Пират вернул Хеле «внутренний голос», и та сразу же вставила его на место. И тут же ощутила великое блаженство. Даже прикрученные к подлокотникам руки перестали казаться неудобными.
– Думаю, теперь можно вернуться к нашему разговору, – напомнил Неор. – Вы сказали, что объясните, что нас ждет на Инуре.
– Пожалуй, – согласился Дорг.
– Насколько я понимаю, вы хотите получить выкуп за наше похищение? – осторожно спросила Хела.
Тот улыбнулся и покачал головой.
– Чего же вам тогда нужно?
– Не мне, а моему народу! – поправил Дорг. – Все дело в том, что наша разведка сообщила, будто Правительство готовиться высадить на Инур десант и покончить с нами раз и навсегда. Нам нужно было срочно что-то решать. Воевать с Правительственными войсками, сами понимаете, бессмысленно – один их крейсер стоит всего нашего флота. Вот поэтому я и подумал, что нам не помешает прикрытие...
– И это прикрытие – я?
– Ну, когда под угрозой жизнь члена Правительства, думаю, они будут более сдержанны в поступках, ведь так?
– Да я скорее покончу с собой, чем стану помогать вам! – вскричала Хела.
– Интересно, и как вы намерены это сделать? – хмыкнул Дорг. – Расшибете себе голову об эту стену? Или перегрызете вены зубами? Были бы вы инуркой, я не сомневаюсь, что у вас хватило бы духу. Наши женщины привыкли видеть смерть и сносить страдания!
Хела отвернулась, закусив губу. Повисла напряженная тишина. На экране, между тем, было видно, как раздвинулись створки шлюзового люка, и катер устремился в открывшееся за ними звездное пространство. Снизу показалась синяя кромка планеты и начала быстро заполнять экран. На вид Инур-2 выглядел как обычная жилая планета – призрачное покрывало атмосферы, несколько пятен материков посреди голубовато-серой глади океанов. Хела понимала, что инурский мир, скорее всего, должен выглядеть как и все другие, но в голову ей непрестанно лез штампованный приключенческими фильмами образ – страшные черные дворцы посреди клокочущей лавы и набитые драгоценностями пещеры.
– Лично я не понимаю смысла вашей борьбы, – вернул ее в реальность возглас Зоалы (видимо, пока она была погружена в свои мысли, разгорелся какой-то спор). – За что вы сражаетесь?
– За свой дом, вот за что! – ответил Дорг. – Мы жили тут многие поколения. Наши деды и прадеды растили тут свой род. А теперь приходят какие-то люди вроде тебя и заявляют, что эта земля принадлежит им! Вы же видели, что стало с Ллдаром? То же ждет и эту планету. Так что, это не мы воюем. Это у нас пытаются отобрать землю. Да только другой у нас нет! Потому, и выбора у нас тоже нет!
– Но, вы же сами сказали, что один Правительственный крейсер стоит всего вашего флота, – возразил Зоала. – Сражаясь с Правительственными войсками, вы все равно рано или поздно проиграете. Так не лучше ли принять условия моего народа? В вашей борьбе нет смысла. С каждым днем все больше гибнет ваших людей, причем, не только военные, но и гражданские. Гибнут ваши дети!..
– Лучше пусть погибнут вместе с отцами, чем будут рабами чужой культуры! – отрезал инурец.
– Но разве нельзя все решить дипломатично?
– Вот наша дипломатия! – Дорг так резко сжал кулак, что Зоала зажмурился, испугавшись, что он сейчас обрушится ему на голову. – Вы, ялги, получите Инур, лишь перешагнув через наши трупы!
Катер, между тем, прорвался сквозь слой облаков, и взору открылась черная покореженная пустыня. Хела аж вздрогнула. Вид инурского мира оказался гораздо страшнее представляемого ею штампованно-приключенческого. Особенно ей стало жутко, когда она поняла, что выжженная пустыня там внизу – руины сожженного дотла города.
– Какой ужас! – вырвалось у Шер.
– Посмотри, ялг. Вот дипломатия твоего народа, о которой ты говоришь, – сказал Дорг. – Думаешь, мы сами выжигаем свои города? Да вы понятия не имеете, как живет мой народ и можно ли это назвать жизнью. Каждый день планету засыпают тучи самонаводящихся ракет, и наши системы обороны не справляются с ними. Наши города в руинах, наша земля не успевает плодоносить из-за постоянных бомбежек, а наши дети с рождения не видят солнца, годами не выбираясь из бомбоубежищ, так как подземелья – единственное безопасное место на нашей родной планете. И все это устроили вы! А теперь вы хотите забрать у нас даже это!
Катер снижался, и все отчетливее становились видны обожженные осыпавшиеся остовы домов, покореженные площади и остатки дорог.
– Но, это же вы сами не хотите принять общество и жить в мире! – осторожно вставил Зоала. – Вы сами своей войной обрекаете собственный народ на все это!
– Да, давайте говорить штампами информационщиков. Я тоже смотрю выши новости… – скривился Дорг. – На самом деле, мне плевать, какими догмами набита ваша ялгская башка! Но знайте, что за свою землю и свой народ я готов броню грызть зубами! И если что-то зависит от ваших жизней...
И все еще сжатый кулак инурца обрушился на стоящий у приборной доски стакан. Зоала сжался при виде оставшихся от него обломков. Он боялся даже понять голову и взглянуть в сверкающие глаза пирата.
– По нашей статистике на каждого убитого правительственного солдата приходится тысяча мертвых инурцев, – уже спокойнее сказал Дорг. – Большинство из них – мирное население: женщины, дети, старики. Они ежедневно гибнут под бомбами, во время налетов и десантных зачисток. А в это время население твоего народа растет в прогрессии, и заселяет наши планету за планетой. О какой еще дипломатии ты хочешь услышать? Дипломатия – это внешняя оболочка для быдла, называемого народом. Это спектакль, который разыгрывают ваши политики, чтобы оправдать войну. Да только под оболочкой этой льется кровь!
– Как все гладко у тебя выходит, Дорг: освободительная война, повстанцы, угнетенный народ... – выпалила Хела давно мучавший ее вопрос. – А по какому праву тогда вы сами убиваете мирных людей? Они-то вам что плохого сделали?
– Мирных людей? – удивился Дорг. – Это каких же?
– А как же атакованные вами пассажирские лайнеры, торговые корабли, путешественники...
– Хела, о чем ты? Ты сама-то веришь в эти бредни? – усмехнулся Дорг. – Да после той рекламы, что создали нашей системе информационщики, ни один гражданский корабль даже под страхом смерти не зайдет в этот регион. Да и зачем? Срезать через нас торговый маршрут? Или тут проходит туристический тракт? Большей чуши в жизни не слышал!.. Сама подумай. Между всеми обитаемыми планетами давно налажена система порталов, а на те планеты, где их еще нет, например, новоосваеваемые, куда безопаснее попасть через другую систему, но только не через нашу. Пожалуй, единственные торговцы, которые здесь появляются – контрабандисты, да и тех отстреливают исключительно ваши военные. Поверь мне, все вооруженные конфликты у инурцев случаются только с Правительственными войсками.
– Но, я же сама видела в новостях взорванные гражданские корабли! – вскричала Хела.
– А ты уверена, что в новостях тебе показывали именно гражданские?
– А какие же еще? – опешила Хела. – Не будут же информационщики врать?..
И после этих слов она тут же прикусила язык, вспомнив, как не так давно показали по новостям их собственный корабль, выдав его за пиратский. В довесок она еще припомнила, как Лау рассказывала, что ни один корабль репортеров военные не пускают за Заслон. Как же тогда на Инур попадают лайнеры и торговцы?..
– Так что, это не мы держим в страхе всю Галактику, – заключил Дорг. – В страхе ее держат информационщики, используя нас как почву для выращивания будоражащих кровь новостей. А те, кого все называют пиратами, всего лишь люди, которые не хотят сидеть сложа руки, наблюдая, как медленно гибнет их собственный народ.
– Когда-то варвары точно также истребляли мою нацию, – Зоала многозначительно взглянул на инурца. – Нас буквально жгли на кострах.
– А вот ты скажи, почему же тогда вы не стали сражаться за свою свободу? – парировал Дорг.
– Мы мыслители, а ни воины!
– То-то и оно. Но те, кот кто погиб в бою не может умереть на костре, ведь так? По мне, так лучше первое.
– Типичная философия варвара? – вставил капитан Унар.
– Вы думаете? – Дорг пристально посмотрел на него. – А где бы вы сейчас были, капитан, если бы ваш дед думал так же, как этот ялг? Если бы он не взялся за оружие, когда Галактику атаковали аарцы, а воскликнул «я мудрец, а ни воин»...
– То была другая ситуация!
– А, по-моему, та же самая.
Остаток пути прошел в молчании. Погруженная в шквал новых откровений, Хела наблюдала, как внизу медленно проплывают серо-черные руины, переплетенные зеленью кое-где уцелевших диких лесов. В какой-то миг опаленный материк вдруг прервался темно-синей океанской гладью, но вскоре шлюпка снова достигла земли, и унылый ландшафт потянулся вновь. И ни души! Лишь пару раз на мгновение среди листвы деревьев показывалось что-то живое – может человек, а может животное, но и оно исчезало до того, как шлюпка успевала приблизиться на расстояние доступное невооруженному взгляду. За время полета несколько раз в небе появлялись странные темные точки, и сразу же откуда-то с земли в них ударяли снопы яркого огня – единственное свидетельство того, что где-то внизу, посреди черной пустыни, действительно остались люди. В тех же местах, где падающие с небес черные точки достигали-таки земли, посреди руин на мгновение вырастали огненные грибки. Дорг объяснил, что это автоматические ракеты, которыми регулярно засыпают планету военные: не для того, чтобы кого-нибудь убить, а просто, чтобы инурцы «не скучали».
Наконец, шлюпка пошла на снижение. Хела попыталась разглядеть впереди хоть какие-то намеки на поселение, но тщетно – лишь все те же печальные руины. Шлюпка, между тем, целенаправленно шла носом прямо в землю. В какой-то миг Хеле даже показалось, что они попросту падают. И вдруг чернота впереди расступилась, и шлюпка мягко опустилась на бетонированную платформу.
– Приехали, – объявил пилот, снимая шлем.
Оказавшись снаружи, Хела поняла, что они находятся практически под открытым небом, но сверху нависала настолько плотная маскировка, сквозь которую едва искрили солнечные лучи.
– Я и подумать не мог, что когда-нибудь окажусь в настоящем пиратском логове! – презрительно воскликнул капитан Унар, вынырнув из люка.
Пилот покосился на него и зло скрипнул зубами.
– Лучше не называйте нас так, – шепнул ему Дорг. – Эти люди считают себя повстанцами, и свято верят, что сражаются за правое дело. А вот вы для них сейчас – враг. Так что, будьте осторожны.
Капитан, не смотря на свою принципиальную позицию по отношению к инурцам, все же прислушался к совету и замолчал.
На самом деле «пиратское логово» мало чем отличалось от «правительственного». Обстановка вокруг походила на ту, что Хела видела у космопорта на Инуре-5: повсюду громоздились укрепления, смотрели в небо стволы пушек и лучеметов. Только люди шныряли ни в фиолетовой форме, а в черно-коричневой. Но многого она рассмотреть не успела. Едва они ступили на твердую землю, навстречу вышел высокий крепко сложенный седовласый старец. Судя по форме с золотистыми нашивками и властному лицу – далеко не последний человек на этой планете. Он скользнул пронизывающим взглядом по Хеле и ее команде, чуть дольше задержался на Зоале, и обрушился на их бывшего проводника.
– Как это понимать, Дорг? – хрипловатый голос его звучал жестко. – Мне доложили, что ты умудрился похитить члена Правительства!.. Это так?
– Да, умудрился, – спокойно ответил Дорг.
– Ты разве не знаешь, что прежде, чем что-либо предпринять, нужно советоваться с Советом?
– Да, я такое уже слышал, – усмехнулся тот. – То же самое ты говорил, когда мы пять лет назад захватили военный крейсер, потеряв всего трех человек, который, кстати, до сих пор ходит как флагманский корабль инурского флота. Но Совет и тогда был против моего плана. А спасение захваченных повстанцев на Инуре-5? А похищение первого помощника Арока, когда удалось предотвратить высадку десанта? – Дорг загибал пальцы. – Пока ваш Совет чешет языками, мы – действуем!
Старик опешил, видимо, от такой дерзости, и от того, что в словах Дорга все же была немалая доля правды.
– Все равно, Дорг, только Совет полномочен принимать такие решения. И пока ты  на Инуре, будь добр с ним считаться. Если, конечно, не хочешь накликать на себя беды...
Старик умолк, и какое-то время исподлобья сурово разглядывал Дорга. Но в следующий миг вдруг сделал шаг и стиснул его в объятиях, похлопав кулаком по его широкой спине.
– Ох, чует мое сердце, когда-нибудь твои проделки принесут нам беду, – вздохнул старик, отступая и качая головой. Хела отметила, что в этот момент он как-то по-иному взглянул на Дорга. – Ох, доиграешься. По лезвию ножа ходишь... Ладно. Ну, где твой Представитель? Давай, показывай.
– Да вот же она, перед тобой.
– О!.. – старик мигом провел ладонью по седым волосам, и сразу же как-то выпрямился, став еще выше. – Значит, это вы... Очень приятно, так сказать, познакомиться... Рошт. Адмирал Рошт. Главнокомандующий Инурского флота.
– Хела Гнар, глава Центра Милосердия при Правительстве Галактики, – Хела пожала протянутую ей руку.
«Рошт... Где я могла слышать это имя раньше?.. – задумалась она. – Ах, ну конечно! Дорг Рошт! Адмирал – его отец!» И едва ей пришла в голову эта мысль, она тут же отметила множество сходств у стоящих перед ней мужчин.
– В общем так. Сейчас собирается экстренный Совет. Надеюсь, тебе есть что сказать? – адмирал окинул Дорга испытывающим взглядом, и снова обратился к Хеле. – Как Представителю Правительства мы разрешаем лично вам присутствовать на Совете. Остальные пленники до принятия решения будут заперты в карантинном изоляторе. Пойдемте.
И Хела, под конвоем двоих вооруженных солдат (после всего увиденного она уже не смела называть их пиратами) пошла вслед за адмиралом и Доргом. На ходу она бросила тревожный взгляд на свою команду, и заметила, что ее уводят в противоположном направлении.
– Значит, вы нас сюда привезли нелегально даже для своего правительства, и теперь выходит, что никто, даже вы сами, пока еще не знает для чего? – сурово шепнула Хела Доргу.
Тот самодовольно кивнул.
– На самом деле, это не имеет абсолютно никакого значения, – ответил он. – Совет – горстка стариканов, которые даже шаг бояться сделать, в страхе оступиться. Я же им дал отличный козырь, а они уж пусть сами решают, как его использовать...
Хелу передернуло при мысли о том, что этот «козырь» – она сама.
Какое-то время они шли по городу. Хела с интересом смотрела по сторонам. В принципе, картина мало отличалась от увиденного на Инуре-5, только дома здесь были еще больше разрушены, а руины поросши таким дремучим лесом, отчего становилось ясно, насколько давно покинуты эти дома. И все же, было заметно, что человек ни на миг не оставлял этот буквально стертый с лица земли город. На веревках раскинулось вывешенное для сушки белье. В грязи копошились дети, а те что постарше бегали среди развалин, метя друг в дружку сделанным из деревяшек оружием. Завидев пленников, они тут же начали «палить» в них, что-то крича, видимо, угрозы. Мимо прошла какая-то женщина, толкая перед собой бадью с водой. Поравнявшись с ними, она бросила: «Ненавижу!» У реки несколько удивших рыбу оборванцев отвлеклись от своего занятия, и провожали конвоируемых подозрительными взглядами. Какие-то необычные животные вытягивали шеи и срывали листья с деревьев, а время от времени ни них покрикивал присматривающий за ними мальчуган. Но, едва Хела и команда приблизились, и мальчик и животные уставились на них, раскрыв от удивления рты. Посреди расположившейся у одной из стен грядки старушка оторвалась от работы и, потирая натруженные руки, провожала их полным ненависти взглядом.  «Подумать только, эти люди смотрят на нас словно на скот, хотя при этом сами живут хуже скота, – размышляла Хела. – А ведь могли бы забыть о ненависти и жить так, как живет всея так презираемая ими Галактика».
– Поражаюсь, как люди могут жить в таких условиях, – вслух сказала она.
– На самом деле, то, что вы видите – это не город. Настоящий город – там! – и Дорг ударил каблуком в землю. – Из-за постоянных бомбежек на поверхности жить стало просто нереально.
– Что же тогда здесь делают все эти люди?
– Просто, есть ряд занятий, для которых желательно присутствие наверху. Например, у нас есть цеха по производству синтетической пищи, и все же некоторые скучают по естественной еде, а потому держат скот. Да и белье на солнце сохнет гораздо лучше, нежели в сырых подземельях. А есть еще и дети, которым необходимо солнце и свежий воздух для развития. Ведь, на самом деле, бомбежки случаются лишь время от времени и у нас отлажена система оповещения. Люди мигом скроются, едва в вышине появится какой-нибудь подозрительный объект. Так что, в основном здесь царят мир и спокойствие.
Хела снова окинула взглядом окружающий вид и с трудом смогла применить к нему эти самые «мир и спокойствие».
Вдруг где-то рядом пропела сирена, и все сразу же пришло в движение. Откуда-то появились обеспокоенные мамаши и похватали детей, а старшая ребятня, побросав палки-лучеметы, сама бежала следом. Рыбаки принялись сворачивать снасти, кто-то снимал белье, и та самая старушка, схватив с грядки ведро каких-то плодов, охая и хватаясь за бок, заторопилась прочь. Хеле не нужно было объяснять, что все это значит.
– Быстрее, – поторопил адмирал Рошт. – По внутренней связи сообщили, что движется довольно большая группа ракет. Идет, предположительно, в наш сектор. Их так много, что системы противовоздушной защиты все не остановят.
Они прибавили шаг. Вскоре они достигли металлической двери, у которой стояли двое военных. За ней оказалась длинная лестница, освещенная тусклыми фонарями, а в конце ее – кабинка лифта. Хела с сомнением ступила на шаткую платформу, понимая, что она подвешена на огромной высоте. Она когда-то слышала про подобные сооружения, которые с изобретением порталов давно стали частью истории. «Пожалуй, единственное средство спуска, которое никогда не выйдет из обихода – это знакомая с древнейших времен, обычная лестница», – подумала она. Слегка подрагивая, лифт устремился вниз.
Остановился он, как показалось Хеле, на невообразимой глубине. Ее провели по небольшому коридору и завели в небольшую комнату, в которой за круглым столом сидели пятеро человек. Она даже несколько растерялась, когда сообразила, что это и есть Совет Инура. Честно говоря, она ожидала увидеть огромный зал, заполненный людьми, как это бывало на заседаниях Правительства Галактики, только тут должны быть ни чиновники в строгих костюмах, а галдящая толпа людей в черных лохмотьях... Ну ни как не могла она так сразу отделаться от вбитых с детства в голову стереотипов!
Присутствующие окинули ее холодными взглядами, в которых больше всего сквозило беспомощное недовольство, чем презрение. Хела отметила, что далеко не все из них так стары, какими их изобразил Дорг. Адмирал Рошт указал Доргу и Хеле на стоящие отдельно у стены сидения, а сам прошел к свободному у круглого стола креслу.
– Позвольте я сначала Представлю Совет Инурского правительства, – сказал адмирал и принялся называть по очереди всех сидящих за столом. – Возглавляет Совет Глава Инурского правительства Кардиг Вар...
Самый старый из присутствующих уважительно кивнул Хела. Та кивнула в ответ.
– ...Министр снабжения Хаук...
Тучный полуразвалившийся в кресле человек приподнял пухлую руку.
– ...Министр финансов Горв...
Моложавый темноволосый мужчина обворожительно улыбнулся и привстал.
– ...Главный судья Тава...
У строгой подтянутой женщины не дрогнул ни один мускул на лице.
– ...Главнокомандующий сухопутными войсками Лорк...
Прямой худощавый человек окинул Хелу недоверчивым несколько презрительным взглядом и отвернулся.
– Ну и я – адмирал инурского космического флота Рошт, – адмирал поклонился. – А это – Хела Гнар, глава Правительственного Центра Милосердия. Та самая...
Хела, не зная как себя вести просто молча встала, гордо вскинув подбородок.
После приветствия адмирал сел и коротко обрисовал ситуацию. По унылым и недовольным лицам присутствующих Хела поняла, что они уже в курсе происходящего. Сначала вся представленная компания обрушилась на Дорга. Каждый высказал все, что думает о его самовольных действиях, а главное, не желании согласовывать их с Советом, то бишь, с ними. Дорг выслушал, едва не зевая, видимо подобные наставления случались с ним настолько часто, что он успел привыкнуть. Лишь один раз на его лице появилось обеспокоенное выражение, когда главная судья Тава высказала предложение отстранить Дорга Рошта от командования эскадрой и наложить запрет покидать планету. Но тут же высказались другие члены Совета, которые напомнили о немалых заслугах Дорга как капитана (он видимо слыл отличным бойцом), а так же о том, что многие предыдущие его выходки принесли Инуру много пользы. Конечно же, не было высказано вслух то, что он, к тому же является сыном адмирала, но Хела была уверенна, что все об этом думали в первую очередь. В общем, выказав Доргу очередное, как всегда последнее, предупреждение, его оставили в покое и обратили, наконец, внимание на результат выходки адмиральского отпрыска – на Хелу.
Вот тут вспыхнул спор. Говорили по большей части о нынешнем положении Инура, о готовящейся Правительственной операции и никто не мог придумать, как можно выгодно использовать привезенный Доргом «козырь». Было ясно, что подобная ситуация возникла впервые. Наконец, кто-то из министров высказал возможность шантажа Правительства, и разговор потек в это русло. Теперь стали решать: если шантажировать, то что требовать взамен?
– Я предлагаю обменять ее на караван продовольствия, – сказал министр снабжения. – На Инуре голод, особенно после бомбардировки Западных посевов. Это хоть немного решит проблему...
– Ага, помрем сытыми, – усмехнулся министр финансов.
– Действительно, толку нам будет от этого каравана, если следом за ним на Инур высадятся Правительственные войска?.. – сказал Глава.
– В таком случае, давайте обменяем ее на оружие, – предложил главнокомандующий Лорк. – Например, дополнительный военный крейсер для нашей обороны будет весьма кстати. Неправда ли, адмирал?
– Уверен, Правительство никогда не пойдет на это, – сухо ответил тот.
– Даже если мы станем посылать им ее по частям?.. – усмехнулся главнокомандующий.
Хела ощутила пробежавший по спине холодок.
– Крейсером больше, крейсером меньше... – хмыкнула судья Тава. – Все мы прекрасно понимаем, что когда сюда двинется Правительственный флот, из которого состоит Заслон, будет абсолютно неважно, сколько у нас кораблей.
– И что же вы предлагаете?
– Покинуть Инур.
Остальные встретили эту реплику с усмешкой.
– Мы это уже обсуждали, Тава, – с презрением хмыкнул Глава. – И нет смысла произносить эту бессмыслицу вновь...
На какое-то время повисла пауза.
– Разрешите,  я скажу? – поднялся адмирал рошт. – Лично я считаю, что присутствие на Инуре Представителя Правительства Галактики принесет нам лишь беду.
– Можете объяснить почему? – вскинул брови Глава.
– У меня плохое предчувствие...
– Ну, если мы все будем руководствоваться лишь нашими чувствами... – усмехнулась судья.
– А я лично абсолютно согласен с адмиралом, – вмешался командующий Лорк. – Она действительно нам ни к чему. Лишь обуза. Думаю, Дорг зря старался. А потому, я предлагаю ее просто убить.
Все умолкли и уставились на Лорка. Хела же метнула встревоженный взгляд в Дорга.
– Вообще-то, я не это имел ввиду... – заметил адмирал.
– А что же вы имели? Может быть, вы предложите ее просто отпустить? – командующий расхохотался. – А вот лично я бы устроил самую показательную казнь за всю историю Инура. Правительство десятки лет бомбит наши города и, я думаю, народ заслужил такую ничтожную по сравнению со всем этим злом месть...
– Знаете, по-моему, в этом есть смысл, – покивала судья Тава. – Судите сами. Слух о высадке десанта уже расползся по планете. Люди подавлены, их боевой дух подломлен. Показательная казнь члена Правительства сможет подстегнуть волю народа, и они с большим усердием встретят оккупантов!
Еще двое министров одобрительно хмыкнули.
– Давайте поподробнее рассмотрим этот вариант, – согласился Глава.
– Что все это значит?! – прокатился по комнате возмущенный возглас Дорга.
– Капитан Дорг, держите свои эмоции при себе, – строго сказал Глава. – Вам позволили присутствовать на Совете, хотя по субординации это и не положено. Так что, прошу не пренебрегать этой честью...
– Но я вовсе не для того проделал этот путь, чтобы вы ее убили!
– Для чего же вы его тогда проделали? – поднял брови Глава. – Вы доставили на Инур пленника. Так? Спасибо. Но теперь Совету решать, как с ним поступить...
Хела взглянула по сторонам и встретила лишь холодные безразличные взгляды.
– Я не позволю ее убить!.. – вскричал Дорг.
– Повторяю, это не вам решать. Сядьте, капитан Дорг.
– Я не позволю ее убить!.. – повторил Дорг, и уверенным шагом направился к круглому столу. – Да я скорее сам шагну на эшафот, чем с ее головы упадет хотя бы волос!..
Но не преодолел он и половины пути, его тут же подхватили под руки два бравых солдата, и поволокли вон.
– Нет!.. Нет, я не позволю!.. Слышите?.. Оставьте ее в покое!..
Голос Дорга смолк за закрывшейся дверью. Хела осталась сидеть, словно прибитая к креслу. Не смотря на то, что Дорг был одним из пиратов, рядом с ним она чувствовала хоть какую-то поддержку. Теперь же осталась одна – покинутая, перед свирепыми хищниками.
– Продолжим, – спокойно сказал Глава. – Итак, на чем мы остановились?
– На казни, – с улыбкой напомнил министр снабжения.
Хела с ужасом вслушивалась в спокойные рассуждения Совета о том, какой казни ее лучше всего придать и лишь далеким краем сознания понимала, что все эти жуткие подробности касаются лично ее. «Если мне и суждено умереть, то я пойду на казнь с гордо поднятой головой... – твердо решила Хела, чувствуя, как побежали по щекам влажные дорожки. Она быстро вытерла лицо. – Нет, я не должна плакать. Не должна показывать свои слабости. Если мне суждено умереть...» И в этот самый момент в этой ее голове все словно колыхнулось. Окружающий мир стал походить на аквариум и поплыл куда-то. И в следующий миг она рухнула на пол...

– Все в порядке. Она очнулась.
Хела распахнула глаза. Над ней нависали какие-то люди. Она попыталась приподняться, но головокружение тут же нахлынуло новой волной. Наконец ей удалось сесть. Окружающая действительность медленно вернулась на прежнее место. Из присутствующих она сразу же узнала Дорга. Остальные люди в светло-серых одеждах были, по всей видимости, медиками.
– Я уж испугался, что потерял тебя, – улыбнулся Дорг.
Хела перехватила его взгляд и с ужасом осознала, что комбинезон на ее груди расстегнут – ни так чтобы слишком, но все же... Она, залившись краской, быстро застегнула застежки по самое горло.
– Чего же вы переживали, Дорг? – воскликнула Хела, усиленно подчеркнув это «Вы». – Боялись, что не дотяну до публичной казни?
И она тут же нахмурилась, при воспоминании обстоятельств своего обморока. Дорг при этих словах тоже помрачнел.
– Казни не будет, – с уверенностью сказал он.
– Да? А как же Совет?
– Отцу... Ну, то есть, адмиралу Рошту удалось убедить их для начала использовать шантаж. Ну а если не сработает... Клянусь, я что-нибудь придумаю!
Хела взглянула в его пылающие глаза и подумала: «Мне бы такую уверенность...» На самом деле, обстоятельства складывались хуже некуда.
– И когда начнется этот самый шантаж?
– Прямо сейчас, – Дорг выпрямился. – Тебя... то есть, вас сопроводят.
– Ну что ж... – Хела встала с кушетки и поправила комбинезон. – Раз так, пойдемте.
В коридоре ее ожидали несколько военных, и ей бросились в глаза золоченые погоны главнокомандующего Лорка.
– Следуйте за мной, – сказал Лорк все тем же неизменно-холодным тоном и, даже не взглянув на Хелу, зашагал по коридору.
Они пришли в небольшую комнату, уставленную какой-то древней на вид аппаратурой, судя по расположенным с трех сторон камерам, предназначенной для объемной съемки. В центре стояло кресло, в которое Хеле велели сесть. Она опустилась в глубокое сидение, с такой опаской, будто ей вот-вот скрутят руки и начнут пытать.
– Что я должна делать?
Никто не ответил. На нее вообще больше не обращали внимания, словно она была частью интерьера. С таким же успехом задать вопрос могло само кресло. Главнокомандующий Лорк совершенно не скрывал своего величайшего к ней презрения. Хела поняла, что он еще и сдерживается. В каждом его движении было заметно, что он готов сорваться и придушить ее голыми руками. «С этим человеком ни в коем случае нельзя оставаться один на один, – подумала Хела. – Но откуда такая ненависть? Что лично я-то сделал этим людям?»
– Сядь ровно! – рявкнул Лорк, и Хела вжалась в спинку кресла.
Он дал сигнал стоявшему у компьютера оператору. Камеры в углах комнаты ожили и засветились голубоватым светом.
– А если я откажусь говорить? – осторожно поинтересовалась Хела.
– Ты можешь говорить все что угодно. Нам важен лишь сам факт твоего присутствия здесь, – презрительно скривился главнокомандующий. – А ты лучше упрашивай своего Яина, чтобы ваше Правительство послушалось и отсрочило высадку войск на Инур. Иначе я собственными руками приведу приговор в исполнение.
Хела ни на миг не усомнилась, что он выполнит угрозу.
– Итак, поехали...
Камеры взвились над главнокомандующим.
– Многоуважаемое правители прогнившей цивилизации, – ледяным тоном сказал тот. – Я – главнокомандующий инурских наземных войск Лорк, заявляю, что в данный момент в наших руках находится Представитель вашего Правительства Хела Гнар. Можете удостовериться, что она все еще цела и невредима...
Камеры закружились над Хелой. Она опустила голову, но Лорк грубо поднял ее за подбородок.
– В общем, слушайте наши требования. Если хотя бы один Правительственный корабль приблизится к Инуру-2, мы за себя не ручаемся. Вы получите вашу сестру Милосердия по кусочкам. Конец связи!..
Камеры вернулись в свои углы и потухли. Лорк отбросил подбородок Хелы, словно противное существо и быстрым шагом направился к выходу, бросив на ходу «Увести!». Едва он скрылся, в комнату вбежал Дорг и остановился в нерешительности, глядя на поникшую Хелу.
– Не переживайте вы так...
– Не переживать? – вскричала она, оторвав от ладоней залитое слезами лицо. – Вы вообще понимаете, что сейчас произошло? О, Милосердный Яин, мной шантажируют всю Галактику! Галактику, которая возложило на меня такую ответственность – поставила во главе Центра Милосердия. Я подвела всех!.. Но что же я такого преступного сделала? Попыталась помочь умирающему ребенку? – от этого воспоминания лицо Хелы исказила злоба. – Это вы, Дорг, виноваты во всем! Вы обманом заманили меня сюда!..
– Хела, простите, что втянул вас в это, – опустив голову, ответил Дорг. – Но, поймите и меня... Я тоже был в отчаянии. Я не видел иных способов, как спасти свой народ!
Хела решительно встала и повернулась к двум замершим в нерешительности солдатам.
– Вам было приказано меня увести?.. Так ведите!
И не больше не взглянув на Дорга, она направилась к двери.

Едва Хела переступила порог комнаты, где держали ее команду, к ней сразу же бросился обеспокоенный капитан Унар.
– Детка, с тобой все в порядке? Что они с тобой сделали? У тебя такой вид...
Но Хела, ни говоря не слова, упала на кровать и долго не могла сдержать рыдания. Ее не трогали, лишь Шер сидела рядом, нежно поглаживая ее растрепавшиеся светлые волосы. Выплакавшись, Хела, наконец, утерла слезы, уже стыдясь, что дала волю чувствам – она ведь официальное лицо, и нечего распускать нюни. Успокоившись окончательно, она честно и подробно рассказала своим нетерпеливым друзьям, что с ней произошло.
– Ну, не так уж все и плохо, дорогая, – заметил капитан Унар. – Правительство вряд ли оставит тебя, да и нас вместе с тобой, погибнуть в этом пиратском притоне. Думаю, их обещания казни так и останутся обещаниями...
– Да причем здесь казнь? – вскричала Хела и отвернулась, почувствовав, что слезы снова готовы вырваться из обычно запертых и никому не доступных уголков ее души. – Я тысячу раз готова погибнуть, лишь бы не переживать этот позор!
– Ладно, Хела, оставь. Что случилось, то случилось, – махнула рукой Шер. – Ты ведь не нарочно.
– Нарочно, не нарочно... Теперь я – предатель! – ответила Хела, не отрывая лица от подушки.
– Слушай, а тут довольно мило. Жаль, конечно, что окошек нет... – сказала Шер, стараясь развлечь ее. Она  прошлась по комнате, рассматривая голые стены и, видимо, не обнаружив иных достоинств, прибавила: – Зато есть две раздельные спальни! А еще они оставили нам для развлечения компьютер, так что, можно даже смотреть фильмы. На самом деле я ожидала, что нас запрут в какой-нибудь пещере, вроде тех, что мы видели по пути сюда. А тут довольно милая камерка... Хела, ты видела их подземные города? Это же просто ужас! Как они в них живут? Эти переходы, тоннели, лестницы – будто в могиле...
Но Хела, когда ее вели в эту подземную тюрьму, ничего вокруг себя не видела. Она не могла ни о чем другом думать, кроме как о нынешнем положении и как из него выпутаться. И ответ ей приходил лишь один – ни как!
Распахнулась дверь, и в комнату вошел мальчик лет двенадцати на вид. В руках он держал большущую посудину. Капитан Унар хотел ему помочь, но тот гордо уклонился, и кое-как водрузил ее на стол.
– Гляди-ка, а они не собираются морить нас голодом, – воскликнул Неор, приподняв крышку посудины. – Очень даже неплохо... Спасибо дружище! Тебя хоть как зовут-то?
Но едва он обратился к мальчику, все еще стоявшему у дверей и с любопытством их рассматривающему, тот быстро повернулся и исчез. Только клацнул замок.
– Что ж. Первый контакт не состоялся, – вздохнул Неор. – Ну что, кто голоден?
И, запустив руку под крышку, он вынул из посудины какой-то фрукт.


14-10 дней до возвращения

Мучительно потянулись дни ожидания, они показались Хеле во много раз длиннее недели перелета до Инура. Поначалу она каждое мгновение ждала хороших вестей, и очень боялась услышать плохие. Но потом была готова что угодно отдать хоть за какие-нибудь новости. Но их не было: ни плохих, ни хороших. Совет Инура молчал, и Хела могла лишь строить догадки, как отреагировало Правительство на шантаж. Ощущение складывалось такое, словно про них вообще забыли. «Даже этот лживый пират не показывается, – думала она. – Ну и плевать! Пусть катится на все четыре стороны...» Чтобы хоть как-то отвлечься, Хела убивала время, шаря в Галактической сети. Ведь «внутренний голос» у нее до сих пор остался. Сначала она попыталась разыскать различную информацию об Инуре и инурских пиратах, но, как выяснилось, большинство источников, куда она заглядывала, почему-то оказались заблокированы. Почта тоже не приходила и не уходила. Видимо, Правительство каким-то образом ограничивало доступ в сеть с Инура-2. Все что было доступно – глупые приключенческие сериалы, где от клоунского вида пиратов становилось еще тоскливее, да новости, которые после недавнего посещения столицы теперь казались Хеле каким-то фальшивыми. Но она все равно продолжала их ежечасно просматривать, боясь пропустить сообщение об их похищении. Но и тут – ничего.
– Слушай, Хела. А вообще, ты ему веришь? – как-то спросила Шер.
– Кому? – переспросила та, хотя прекрасно поняла о ком идет речь.
– Ну, Доргу. Ты веришь тому, что он говорил об Инуре и о политике нашего Правительства и ялгов?
– Не знаю, – голос Хелы мигом похолодел. Ее разбирала злость при каждом упоминании об этом, как его справедливо называл капитан Унар, «лживом пирате».
– По-моему, если это правда, все так ужасно...
– На самом деле, это не важно, – подумав, сказала Хела. – Даже если Правительство действительно собиралось вводить войска на Инур-2, значит, у него есть на то причины. И поделом было бы этим пиратам! Честно говоря, я многое бы отдала за то, лишь бы вырваться с этой планеты. И вовсе не потому, чтобы спасти свою жизнь, а чтобы развязать руки нашим войскам. Разве достойны жизни люди, которые могут в качестве приманки использовать ребенка? Как он мог так поступить?!..
Пожалуй, единственный человек извне, который бывал в их тюрьме – мальчик, приносивший провизию. Но и от него не удалось добиться никаких вестей. Он ставил на стол очередную полную еды посудину, забирал пустую, и, не произнося ни слова, старался поскорее скрывался. Упорные попытки Неора наладить с ним контакт так и не дали результата. Тот всячески пытался разговорить пацана, но не мог добиться от него даже имени. Единственной фразой, сказанной мальчиком за все это время стала: «Позову охрану», когда Неор попытался удержать его за руку. Но второй пилот не сдавался, и продолжал попытки установить контакт.
– Да оставь ты малыша в покое, – говорил капитан Унар. – Быть может, родители-варвары его сожгут на костре, если он скажет тебе хоть слово?
Но, видимо, от скуки, настойчивость Неора с каждым приходом инурского паренька только усиливалась. Как-то он положил на стол компьютер, и попросил Хелу надергать из Галактической сети виды каких-нибудь цивилизованных местечек. Когда мальчик в очередной раз принес провиант и подошел к столу, чтобы водрузить на него свою ношу, Неор как бы невзначай включил компьютер. Мальчуган замер, раскрыв от удивления рот.
– Нравится? – спросил Неор.
Тот кивнул и снова уставился на парящие над столом объемные картинки.
Но вдруг снаружи раздался какой-то шум. Мальчик вздрогнул, с опаской покосился на дверь, бросил на стол емкость с едой и убежал.
– Вот это уже прогресс, – самодовольно воскликнул Неор.
– Не понимаю, для чего тебе сдался этот малый? – хмыкнул капитан Унар.
– Ну, мало ли... Все-таки местный житель...
Честно говоря, Неор и сам понятия не имел, чем может быть полезно расположение двенадцатилетнего оборванца. Но и не признавал, что занимается этим лишь от скуки.
И, наконец, к концу третьего дня заключения его дипломатия увенчалась пусть и небольшим, но успехом. Однажды после традиционного вопроса Неора как его зовут, мальчик задержался у двери, подумал и ответил: «Барк». Правда, сразу после этого он поспешно скрылся за дверью, а потом молчал весь следующий день и выглядел таким смущенным, словно разболтал военную тайну. Неор же ходил такой гордый, как будто выиграл звездное сражение. И все же, похоже, сражение за расположение мальчика он действительно выиграл. В один из дней (Хела от ожидания потеряла им счет, а на самом деле, прошла всего неделя с тех пор, как их заперли) Барк пришел против обыкновения рано. Поставив принесенную провизию и с опаской косясь на выход, он вдруг приблизился к Неору и шепотом спросил:
– А можно еще раз посмотреть те картинки?
– Конечно, – ответил тот, устанавливая на стол компьютер.
Барк долго и внимательно рассматривал мелькающие над столом изображения, а потом спросил, указав пальцем на потолок:
– Значит, вы и правда прилетели оттуда?
– Правда.
В глазах паренька возникло столько благоговейного уважения, словно Неор признался, что он воплощение Милосердного Яина.
– Когда я вырасту, я тоже стану путешественником и побываю на всех-всех планетах Галактики, – несколько неуверенно заявил мальчик, и, помрачнев, добавил. – Правда, папа говорит, что я должен стать как он...
– А кто твой папа? – спросила Хела.
– Воин, – гордо ответил тот. – Ведь я только сейчас работаю пастухом. Потому что другого еще не умею. Но когда-нибудь я тоже стану воином!
– А как же путешествия?
– Ну... и путешественником тоже. Ведь когда война кончится, воины будут больше не нужны!
Хела почувствовала, как у нее сжалось сердце. Барк вернулся к просмотру картинок.
– А правда, что есть такие планеты, на которых живут вовсе не люди? – спросил он.
– Правда.
– А правда, что бывают летающие города?
– Правда...
– А правда, что...
И его словно прорвало. Вопросы посыпались один за другим, будто сдерживаемая все это время любознательность хлынула из него нескончаемым потоком. Он спрашивал, но прежде чем Хела давала ответ, задавал следующий вопрос. В итоге она успевала лишь кивать.
– А правда, что в вашем мире есть планеты, на которых города такие, что горизонта не видно? Учитель показывал нам такие картинки на галактиковедении... А правда, что бывают дома выше облаков? Вот это да! Даже не верится!.. А правда, что на некоторых планетах миллионы машин, и все они движутся бесконечным потоком словно летающие реки? Говорят, у нас так тоже было, когда я только родился... А правда, что... – вдруг мальчик понизил  голос до шепота, придвинулся поближе и спросил так, что Хела едва услышала. – А правда, что в вашем мире все люди счастливы, справедливы и никто никого не убивает?
Хела хотела было кивнуть, но вдруг задумалась. А правда ли это? Если бы ей задали этот вопрос до того дня, когда она решилась отправиться на Инур, она бы несомненно сказала «да». Но теперь...
Барк ушел от них счастливый. После этого он больше не молчал. Постепенно они узнали, что, основная его обязанность в инурском обществе – пасти иригов – каких-то животных, дающих молоко. Носить им еду поручили так, в нагрузку. Вообще, он мало рассказывал об Инуре, зато очень интересовался их миром. Хела, которую он почему-то избрал в качестве основного собеседника, охотно рассказывала ему все, что знала. С каждым его новым приходом они все больше встречались как-то по-приятельски и Хела даже начала ловить себя на том, что привязывается этому мальчику. К концу заключения Барк тоже абсолютно искренне начал называть ее своим другом.


9 дней до возвращения

Дверь камеры внезапно распахнулась. Сидящий на кровати Барк тут же подскочил, метнулся к двери, и буквально врезался в возникшего на пороге человека.
– О, Дорг, дружище! Какими судьбами? – воскликнул Неор. – Давненько тебя не было видно.
– Меня только что освободили из-под стражи. Лорк падонок настоял. За непотребное поведение на Совете...
Хела мгновенно бросила взгляд к двери и в первый миг едва не бросилась вошедшему на шею – так она соскучилась по новостям и знакомым лицам. Но вовремя вспомнила все вероломные планы этого человека, и причины того, почему они оказались в камере. От радости не осталось и следа.
– Вы что-то хотели, господин пират? – ледяным тоном спросила она, даже не глядя на Дорга. – Или просто заглянули проведать своих пленников?
– Конечно, ваше право призирать меня, Хела... – пробормотал растерявшейся от такого приема Дорг. – Но я пришел, сообщить вам кое-что очень важное...
– Да? – фыркнула Хела. – Что же? О том, что вы лично отрубите наши головы?
– Нет. Я лишь хочу вам помочь.
– Да-а?.. Также как вы помогали нам до этого? – Хела обвела широким жестом  камеру. – А мы думали, что на этом ваша помощь закончится...
– Клянусь, я не хотел этого...
– Правда? А чего же вы хотели?
– Я хотел спасти свою планету.
– Отличная помощь – башка главы Центра Милосердия катится по ступенькам эшафота, попутно поднимая моральный дух инурских бойцов!..
– Я же сказал, что не хотел этого!
– Значит, вы уже жалеете, что заманили нас сюда? – она искоса испытывающе взглянула на инурца.
– Да... То, есть, нет... Я ведь рассчитывал, что Совет примет иное – более верное решение!..
– Так вы еще и не жалеете! – Хела тут же снова отвернулась.
– Я не говорил, что не... Я... – Дорг в конец растерялся и стал путаться в словах, отчего, похоже, начал злиться. Наконец, он не выдержал, и, выпалив: «Да ну вас!», развернулся к двери. Заметив это, Хела тут же повернулась, словно хотела остановить, но вместо этого лишь обижено бросила ему в спину: «Иди-иди. Мог бы вообще не приходить!»
– Ладно, перестань, детка, – вмешался капитан Унар, понимая, что разговор перешел в стадию выяснения личных отношений. – Пусть скажет, коли пришел. Какие-то новости от Правительства? Плохие или хорошие?
Дорг окинул всех быстрым взглядом, и тут же опустил глаза.
– О нет!.. – Шер опустилась в кресло, закрыв лицо руками.
– В том-то и проблема, что никаких новостей нет, – наконец вымолвил Дорг. – Ни хороших, ни плохих. И наш Совет это очень беспокоит. Если так пойдет и дальше...
– Как! Правительство не могло не отреагировать! – воскликнул капитан Унар. – Быть может, они не получили?..
– Все получили. Их Представитель по Международным отношениям дал официальный ответ, что сообщение принято, и они решат что делать. Но решения нет до сих пор. Совет даже сделал попытку повторить угрозу. Тишина...
– Но как такое могло случиться? Ведь, если общественность узнает... – начала Хела, и вдруг вспомнила, что далеко не все, что знает Правительство, узнает общественность.
– Значит, нам все-таки суждено?.. – Шер смотрела на него широко распахнутыми глазами.
– Ничего это не значит! – разозлился Дорг. – Я хочу вам кое что показать. Подойдите сюда.
Он сел за стол перед компьютером, вызвал виртуальную клавиатуру и что-то быстро написал.
– Я составил текс прошения вашему Правительству от вашего лица, Хела, и хочу чтобы вы его добровольно прочли на камеру. Быть может, они вас послушают.
– Я не буду ничего читать! – тут же выпалила Хела.
– Взгляните, вот статистика. Пойми те же, на Инуре миллионы жителей, многие – дети и женщины...
– И вы мне еще будете говорить о детях? Вы, который использовали ребенка в качестве приманки?..
– Да взгляните же вы на экран! – теряя терпение, прорычал Дорг.
– Детка, правда, взгляни, – попросил капитан Унар.
Хела, не смотря на гордое и независимое выражение лица, все-таки заглянула туда и к удивлению вместо статистики увидела надпись. «Не подавайте вида. За нами наблюдают. Здесь три камеры: одна позади стола, вторая у кровати и третья у двери».
Вслух же Дорг сказал:
– Я пришел предупредить, что Совет Инура готов ждать еще максимум пару дней. Если за это время ситуация не изменится, готовьтесь к худшему. Подумайте хорошенько.
А на компьютере появилось: «Если за это время вы не исчезните с Инура, вам конец!»
– Но, как же мы отсюда... – начала Шер, прочитав последнюю надпись, но Хела вовремя одернула ее.
– Что ж... Значит, покоримся судьбе, – сказала она. А сама наклонилась и написала вопрос, который едва не сорвался с губ Шер: «Но как мы выберемся отсюда?»
«Есть люди, которые помогут, – ответил Дорг. – Позже все узнаете. Просто, будьте готовы завтра утром. И еще, будьте поосторожнее с Барком!!!»
Хела удивленно взглянула на него.
– В общем, я советую вам подумать, и завтра сказать решение. Помните, терпение у Совета не вечно.
Дорг встал и, не оглядываясь, направился к двери.
– А вдруг все это... – воскликнула Шер, но тут же заткнулась, перехватив напряженные взгляды.
Неор подошел к компьютеру:
– Да уж, статистика впечатляет! Взгляните только на эти цифры!
И написал: «Ну, что вы об этом думаете?»
«А вдруг это очередная ловушка? – выбила на клавиатуре Шер. – Может нас снова хотят провести? Например, убить при попытке к бегству...»
И от этих слов она содрогнулась.
– Не знаю, не знаю... – ответил капитан Унар, и, задумчиво потерев подбородок, дописал: «В любом случае, выбора у нас все мало...»


8 дней до возвращения

О том, что наступило утро в этой подземной комнате можно было судить лишь по громоздким настенным часам. Сначала, как обычно, пришел Барк: принес еду, посидел, снова порасспрашивал их о далеких мирах. Хела говорила с ним как обычно, но в памяти ее ни на миг не пропало предостережение Дорга. Почему он это написал? Она вслушивалась в каждый вопрос мальчика, контролировала каждое свое слово, но так и не уловила ничего необычного, и такого, что как-то могло ухудшить их и без того отвратительное положение.
Когда Барк ушел, они быстро собрались – благо, все, что они имели, было на них самих, и принялись ждать, сами не зная чего. Даже Зоала выбрался из своего укрытия – все это время он почти не показывался на глаза, видимо считая, что он все еще жив лишь по каким-то временным недоразумением. Не смотря на свои лояльные взгляды на инурскую политику, сам он свято верил, что любого ялга, ступившего на Инур, ожидает быстрая, но мучительная смерть.
Не прошло и получаса, как дверь распахнулась, и в комнату вошел Дорг. Небрежно поздоровавшись, он по-свойски снял форменный китель и швырнул его на кровать, точно угодив в камеру.
– Ну, какого ваше решение?
– Мы тут посовещались, – сказала Хела, соображая, как себя вести. – Нет. Я согласна и прочту все, что вы написали.
– Вот и отлично, – улыбнулся Дорг. – Рад, что вы благоразумны.
Он подошел к столу, приподнял крышку принесенной Барком емкости.
– А вас неплохо кормят, – хмыкнул он и слегка оттолкнул емкость с едой, прикрыв ей вторую камеру.
– Что ж, думаю, в Совете будут рады услышать ваше решение...
При этих словах Дорг взял со стола компьютер, спиной подошел к двери, загораживая третью камеру. Шер хотела спросить, что он делает, но Дорг взглядом показал, что лучше помалкивать. Жестом он указал на дверь, мол, выбирайтесь и как можно тише. Когда они вышли, он отодвинул от камеры емкость с едой, забрал китель и направился следом.
– То, что вы исчезли, они поймут не раньше полудня, когда Барк снова понесет вам еду, – сказал Дорг, когда они оказались в коридоре. – Спасибо Мерку – приятелю Шер, с которым мы познакомились на Орве. Других программистов у меня на примете не было, пришлось с ним связаться. Конечно, все делали в короткие сроки, но, надеюсь, сработает... А теперь идите за мной.
В этот момент Шер споткнулась о распростертое на полу тело охранника. Она едва не вскрикнула, но Неор вовремя сдавил ей рот ладонью. Охранник что-то пролепетал, повернулся на другой бок и захрапел. Из раскрывшейся ладони выкатилась горсть алкошариков.
– Синк всегда был слаб на алкоголь, – пояснил Дорг. – Потому-то его и поставили сегодня в наряд.
Они пошли не тем путем, что их когда-то сюда привели. Сначала долго петляли по пустынным коридорам. Когда мимо проходил караул, поспешно прятались за углы. Наконец, они вошли в небольшую комнатку, похоже, караульную раздевалку и Дорг распахнул несколько шкафчиков.
– Переодевайтесь.
Неор взял в руки самый большой комбинезон – один в один какие носили правительственные пехотинцы, только черный, и приложил к груди – в самый раз. Видимо, их побег готовился не спонтанно, раз соблюли даже габариты одежды. Он стянул с себя форму правительственного офицера и быстро облачился в новое одеяние.
– Повстречайся вы мне в таком виде раньше, я немедленно бы вас пристрелил, – процедил сквозь зубы капитан Унар, окинув его презрительным взглядом.
Действительно, в сочетании с инурским лицом форма сделала из Неора типичного пирата.
– Увы, но и вам придется надеть тоже самое, – усмехнулся тот.
– Мне?!.. – капитан опешил. – Да ни за что!
– Капитан, сейчас не время для идеологических споров, – вмешался Дорг. – Или вы наденете форму, или возвращайтесь обратно в камеру! Ну!.. Вот и отлично... – Дорг заметил, что Хела и Шер до сих пор со смущением мнут в руках свои комбинезоны. – А вы, милашки, чего стали? Давайте скорее, время не терпит. Ах да... Ладно, мы с ребятами отвернемся... О, Великий Сорш!
Дорг вдруг, забыв об осторожности, разразился диким смехом. Хела взглянула на объект его веселья и сама с трудом сдержала улыбку. Посреди комнаты стоял растерянный Зоала. Инурская форма, несмотря на подгонку размера, висела на нем как на вешалке, а выражение лица за прозрачной личиной шлема выглядело как лицо пацифиста, которого заставили стрелять в детей.
– Да уж, когда еще доведется увидеть ялга в инурской броне... – успокаиваясь,  воскликнул Дорг. – Итак, все готовы? Свое тряпье можете убрать в заплечные вещмешки. Что значит, куда? Где, по-вашему, еще может находиться заплечный мешок? Конечно же, за плечом! Ага, именно там... Шер, перестань трясти эту штуку, она надевается на голову! Вот так...
Дорг тоже переоделся, судя по одеянию, в форму какого-то младшего офицера (или старшего солдата). Потом распахнул еще один шкафчик. В нем оказалось оружие.
– Вот это да! – обрадовался Неор.
– Не обольщайся. Они не заряжены, – усмехнулся Дорг. И тут же серьезно добавил: – Даже и не думай! Если я пытаюсь вас спасти, это еще не значит, что ценой жизни своих соотечественников. Ни один инурец не должен пострадать! Вам ясно?.. Ладно. Теперь ступайте за мной, и старайтесь идти в ногу. Видели, как ходят наши караулы?.. Ша-а-агом марш!
И Дорг распахнул дверь.
Едва они вышли в коридор, навстречу им показался караул. Дорг приятельски махнул идущему впереди офицеру и, как ни в чем небывало, провел свою ошарашенную колонну мимо. Дальше их путь лежал, как догадалась Хела, через жилые районы. Она вспомнила возмущение Шер по этому поводу, теперь же убедилась в ее правоте воочию. Вдоль длинной бесформенной пещеры тянулись вырубленные прямо в породе дома. Чаще всего они представляли собой лишь дыру-дверь и дыру-окошко. Во многих окнах, к удивлению Хелы, светились электрические лампы, но все равно она с трудом могла представить, как в таких жилищах можно жить годами. Встречаемые на пути люди выглядели какими-то худыми, потрепанными, изможденными. Они не обращали идущих никакого внимания. Несколько раз Дорг повернул в примыкающие к тоннелю коридоры, которые ни чем не отличались от предыдущих. Это походило на улицы города, только подземного. Наконец, они вышли к двери лифта, у которой дежурили двое солдат и офицер.
– Главное, не волнуйтесь. Это формальная проверка, – шепнул Дорг.
– Допуск имеется? – спросил офицер и бросил недовольный взгляд на протянутую  Доргом золотистую карточку. – Та-а-ак... Что у нас тут?..
– Команда разбора завала после бомбежки, – отрапортовал Дорг.
– А кто направил?
– Полковник Ерг, – раздраженно сказал Дорг. – Там же все написано... Ну, так можно пройти?
– Не «можно», а «разрешите»... – рявкнул офицер, явно решивший сорвать на них плохое настроение. – Значит, для разбора завала, говорите... – офицер пошел вдоль вытянувшихся липовых солдат и остановился напротив побледневшей Шер. – Сильная же у тебя бригада, сержант...
– Какую дали, господин лейтенант...
Офицер еще раз прошелся вдоль строя и, наконец-то, вернул карточку.
– Ладно, проходите.
Дверца лифта скользнула в сторону. Дорг зашагал, на ходу вскинув руку, видимо в инурской воинском приветствии. Остальные последовали его примеру. Они почти уже вошли в лифт, как позади снова раздался окрик офицера:
– Рядовой!
Они обернулись.
– Рядовой, а вас что, воинское приветствие отдавать не научили?
Внутри Хелы все сжалось. Офицер обращался к Зоале.
– А ну, пройдите-ка еще раз, да как положено – строевым шагом...
Зоала растерянно смотрел по сторонам.
– Эй,  Рядовой! – прокричал офицер. – Мне что, пять раз повторять?
Дорг ткнул в бок буквально парализованного Зоалу. Тот на негнущихся ногах вернулся назад и пошел, дрожа от напряжения, неуклюже копируя военную походку. Когда, проходя мимо офицера, он поднял руку в пародии на инурское воинское приветствие, офицер аж побагровел от злости.
– Это что, по-твоему, строевой шаг? – взревел он. – А ну на исходную...
Зоала покорно поплелся обратно. Дорг нервно взглянул на часы и кивнул Хеле: «Не переживай, все будет в порядке».
Они не знали, что в это же самое время в караульном помещении гауптвахты молоденький караульный, лениво глядящий на изображение их недавнего места заключения, вдруг с восторгом воскликнул:
– Вот это выносливость! Гляди-ка, тот парень, что очень смахивает на нашего... Он только при мне за полчаса сожрал седьмую банку алкошариков. Я бы давно уже окосел, а ему хоть бы хны...
– Седьмую, говоришь?.. – к экрану подошел пожилой солдат и внимательно вгляделся в изображение.
На экране, между тем, Неор привстал, вынул из рюкзака еще одну банку и принялся дальше глотать алкогольные шарики. Капитан Унар все так же прохаживался по камере, Шер спала, Зоала скрывался в углу, а Хела сидела за столом, сердито глядя перед собой, лишь время от времени о чем-то заговаривая с капитаном. Вроде все в порядке...
– А кто им вообще разрешил приносить в камеру алкоголь? – вдруг воскликнул молодой солдат.
Они переглянулись.
– А ну-ка звякни караульному, что дежурит у их камеры, – сказал пожилой.
– Не отвечает, – вскоре испуганно ответил молодой.
– О, Сорш!.. Срочно докладывай в штаб!..
Спустя десять минут к камере уже лично спешил главнокомандующий Лорк в сопровождении трех высших офицеров и десятка солдат. Увидев распростертого у двери пьяного караульного, он бросил на ходу: «Скотина!» и, перепрыгнув через тело, ворвался в камеру. И тут же пробежал сквозь капитана Унара.
– Что за... – промолвил он, проведя рукой по такой же призрачной Хеле. – Да это же...
Он схватил со стола компьютер и швырнул в стену. Комната мигнула и опустела.
– Это же голограмма! Тревога! Срочно поднимайте наряд!..
Зоала же все это время продолжал ходить строевым шагом мимо недовольного караульного офицера.
– О, Могучий Сорш, кто именно сегодня поставил эту чучело в караул? – тихо посетовал Дорг.
– Может ему взятку дать? – шепнула Хела.
– Скажешь тоже, взятку... Со взяткой эта уставная морда нас точно запрет на гауптвахте.
– А чего же он от нас хочет?
– Да ничего! Он просто мозги нам парит. От скуки!
Зоала, между тем, заходил на неизвестно какой уже по счету круг.
– Да ты что, рядовой, издеваешься? – видимо насытившись зрелищем, сказал, наконец, офицер и вплотную подошел к Зоале. – Что-то мне рожа твоя не нравится. У тебя, случаем, ялгов в роду не было?
Он приподнял личину на шлеме Зоалы. Тот молчал, моргая от заливающих глаза крупных капель пота.
В этот момент неподалеку запела сирена. Одновременно с ней затрещал висящий на стене у лифта переговорник. Хела и Дорг тревожно переглянулись.
– Что там? – спросил офицер, когда один из солдат включил связь.
– Вас вызывает старший смены. Говорит, что-то срочное...
– Скажи, что сейчас подойду, – и он снова повернулся к перепуганному Зоале. – Слушай, а ты случаем не ялг?
– Так точно! Ялг! – честно отрапортовал Зоала.
Хела с ужасом закатила глаза. Неор сжал кулаки.
– Ха!.. Да ты еще и шутник, – еще больше рассвирепел офицер. – Шутить вздумал?!..
– Он получит наряд вне очереди, – попытался заступиться Дорг, но офицер перебил его:
– Я сам решу, что он получит! С гауптвахты у меня не вылезет!..
– Господин лейтенант, вас требуют... – повторил стоявший у переговорника караульный.
– Я же сказал, что сейчас подойду! – рявкнул офицер на солдата и вплотную придвинулся к Зоале. – Шутник, значит... Я сейчас покажу, как с такими шутниками в армии поступают...
Неизвестно, чем бы все это кончилось, не распахнись в этот момент дверцы лифта.
– Я не понял, офицер, что за задержка?
Офицер лениво повернулся и тут же выпрямился, быстро одергивая форму. Хела тоже обернулась и с удивлением увидела вышедшего из лифта адмирала Рошта.
– Это подразделение было направлено на работы по моему личному приказу, – сказал адмирал растерявшемуся офицеру. – Я уже потерял кучу времени, ожидая их снаружи... Сержант, веди бригаду в лифт, – бросил он Доргу и снова повернулся к офицеру. – Представьтесь, лейтенант!.. А чего это у вас, господин начальник караула, погон оторван? А?!.. Вы офицер или кто?.. Вы пример подчиненным подавать должны!..
Через минуту, оставив поникшего офицера, адмирал Рошт тоже вошел в лифт и закрыл дверь.
– Господин лейтенант, вас вызывают... – едва не взмолился караульный.
– Сам знаю! – рявкнул офицер, и окинув подчиненного свирепым взглядом, добавил. – Форму подтяни!.. – он подошел к переговорнику. – Слушаю... Да... Две женщины и два мужчины?.. Один старик?.. О, Сорш! Срочно остановите лифт, балбесы!.. – что завопил он на караульных.
Солдаты было ринулись к дверям лифта, но тот уже умчался вверх.
– А я уже забеспокоился, куда это вы запропастились! – сказал адмирал Рошт. – Вот, решил проверить...
– Вовремя, – ответил Дорг. – Сирена-то, небось, в нашу честь трубит? Да только теперь вся планета будет знать, кто организовал побег. Что тебе за это будет?
– За свои поступки я сам отвечу, сынок. А ты лучше отдавай отчет своим, – адмирал пристально взглянул на сына. – Ты уверен, что хочешь отправиться с ними?
Тот опустил голову.
– Ты же понимаешь, что после этого самое скромное, что тебе грозит – вышибут из флота. Но скорее всего, наказание будет гораздо суровее...
– Плевать! – Дорг с готовностью вскинул голову. – Я их в эту передрягу втянул, мне и выпутывать.
От адмирала не ускользнула мелькнувшая в его глазах искорка.
– Ох, чует мое сердце, дело не только в этом... – и проницательный старческий взгляд скользнул по Хеле.
Видимо, он хотел еще что-то добавить, но лишь покачал головой. В глазах же его читалось: «Ну что ж, ты взрослый человек и отвечаешь за свои поступки».
Двери лифта распахнулись, в лица ударил свежий воздух и солнечный свет.
– Я вернусь! – воскликнул Дорг. – Честно! Я не предам свой народ! Но я должен их спасти...
Адмирал вздохнул и приобнял Дорга за плечи.
– Только, будь осторожен, сынок. А теперь ступай.
Они вышли из лифта. Адмирал Рошт остался.
– Спасибо, – сказала Хела.
– Можете не благодарить меня, – сурово ответил старик. – Я делаю это вовсе не из сострадания к вам. И даже не в поддержку сына. Я тем самым избавляю свою планету от большой опасности. Еще не знаю от какой... Но я считаю, что ваше прибивание здесь сделает только хуже моему народу. Дорг зря рисковал и привез вас сюда.
– Как это понимать?
– Не спрашивайте. Просто бегите, и все. Бегите, пока я даю вам такой шанс...
Адмирал Рошт отвернулся, и двери лифта сомкнулись у него за спиной.
Хела взглянула по сторонам. Их окружал густой почерневший от бомбежек лес и руины опустевших многие годы назад домов. И все-таки это была свобода! Хела с наслаждением подставила лицо приятному потоку ветра, вдохнула полной грудью. Она подняла голову и, сияя от радости, взглянула на слепящее солнце, на синее небо. А ведь она уже думала, что никогда не увидит все это, что так и останется навечно погребенной в сыром инурском подземелье.
Но Дорг не дал ей в полной мере насладиться свободой.
– Нужно торопиться, – сказал он. – Скоро начнут прочесывать поверхность.
«Да, до полной свободы нужно проделать еще не одну сотню шагов посреди враждебного города», – подумала Хела. И, построившись по ранжиру, они не спеша двинулись навстречу этой самой свободе. Жители и военные, как и в подземелье, занимались каждый своим делом, и им не было до них никакого дела. Ведь снаружи еще не знали, что в подземелье кто-то сбежал.
Они шли по разбитой пыльной дороге среди каменных глыб, в которых с трудом угадывались очертания городской улицы. Вокруг была все те же картина: рыбалка, огороды, сушка белья, детские игры среди руин, да жующие морды домашних животных. У одного стада Хела с удивлением заметила Барка, и тут же вспомнила, что он рассказывал, что обычная его обязанность – пасти каких-то животных с заковыристым названием. Мальчик сидел на большом осколке обрушившейся стены и, время от времени покрикивая на своих пасущихся подопечных, поигрывал на каком-то пищащем музыкальном инструменте. С плеча его свисал лучемет.
– Боевое оружие в руках ребенка? – удивилась Хела. – Это же опасно!..
– Оружие в руках взрослого куда опаснее, – усмехнулся Дорг.
Когда их колонна поравнялась с мальчиком, тот вдруг поднял голову и на какой-то миг его взгляд встретился со взглядом Хелы. «О, Милосердный Яин, только бы он меня не узнал!» – прошептала она. И тут же с ужасом увидела, что Барк, не сводя с нее глаз, начал медленно слазить с камня. Хела качнула головой, глядя на него умоляющими глазами. Барк, видимо, понял этот жест, потому что добродушно улыбнувшись, забрался обратно на камень и снова что-то запищал на своем необычном инструменте. Хела ответила ему благодарной улыбкой.
Впереди показалась зеленая шапка растительности. Дорг сказал, что именно там замаскирован приготовленный для них корабль. От этой новости все невольно прибавили шаг.
– Смотрите, что это? – воскликнула Шер, задрав голову. – Как красиво!
Хела тоже взглянула на небо и заметила ярко-алое огненное зарево посреди синей бездны. Ощущение складывалось такое, словно по небу летит маленькое солнце. Оно быстро увеличивалось, и вскоре возникло ощущение, что это сияние вот-вот свалиться на землю. Только Хела собралась спросить у Дорга, что это за необычное явление, как вдруг тот заметил это сам и глаза его расширились.
– Быстро в укрытие!.. – заорал он, рванувшись в сторону.
Хела не расслышала концовки его фразы, так как в следующий миг земля дрогнула, и по ушам ударила волна взрыва. Она упала на живот, и, вжавшись лицом в песок, почувствовала, как по спине прокатился град осколков. Падая, она почувствовала, как что-то выпало у нее из уха, но едва она подняла голову, как округу накрыла новая волна грома и огня. Видимо, она на какой-то миг потеряла сознание, так как, очнувшись, вдруг поняла, что кто-то ее куда-то тащит. Сквозь пыль и гарь она разглядела вцепившегося в ее комбинезон Дорга.
– Где остальные? – закричала она, из-за грохота не слыша собственного голоса.
Дорг не ответил. Он волок ее до тех пор, пока над головой не показалась серая плита какого-то укрытия. Слух медленно возвращался, и до нее начли долетать крики, вой сирены и не умолкающие раскаты взрывов, от которых содрогалась земля и опасно вздрагивала нависающая над головой плита.
– Где остальные? – повторила она.
Дорг указал куда-то, она обернулась и вздохнула – все здесь!
И тут она поняла, что выпало у нее из уха при падении.
– О нет, Хе! – завопила она, и ринулась было обратно в проем, но Дорг втащил ее обратно.
– Куда? Жить надоело?!..
– Но, там Хе! Внутренний голос! – завопила она, пытаясь вырваться.
– Все, поздно! – прокричал Дорг в ответ. – Вернешься в столицу, новый купишь.
Хела опустилась на холодные камни, сдавила виски руками. Потеря «внутреннего голоса» казалась для нее не меньшей, чем потеря друга.
– Что происходит там снаружи? – перекрикивая гул сирены и раскаты взрывов, спросил капитан Унар. – У вас всегда так?
Дорг нервно дернул плечами.
– Не всегда. Обычно системы ПВО заранее предупреждают о бомбежках. Ничего не понимаю...
– А что делать теперь? – спросила Шер.
– Если корабль еще цел, нужно бежать к нему!
– Туда?!.. – Шер выглянула в щель и невольно отступила. – Может дождаться, когда закончится?
– Потом будет поздно, – ответил Дорг. – Во-первых, из-за бомбежки может пострадать корабль. Скорее всего, он способен выдержать попадание небольшой ракеты, но кто знает... А во-вторых, сразу после окончания обстрела нас начнут искать. Даже если нам удастся добежать до корабля и взлететь, они сразу заметят покидающий планету катер. Об этом сообщат ближайшей эскадре и нам конец... В общем, выхода другого нет. Придется рискнуть. Главное, взлететь! – Дорг окинул всех напряженным взглядом. Было заметно, что и ему не по себе. – Ну что, готовы?
– Я боюсь, – прохныкала Шер, отступив к дальней стене.
У нее было такое лицо, что Хела поняла – ее придется тащить. «Что говорить, я за себя-то не ручаюсь...»
– Но если так надо... – прошептала Шер и, к всеобщему удивлению, разбежавшись, прыгнула в проем.
– Что стали? – закричал не менее ошарашенный Дорг. – Давайте за ней!
Оказавшись снаружи, Хела не сразу сообразила, в какую сторону нужно бежать – все вокруг было затянуто пылью и гарью, так что резало глаза. Но, услышав вопль Шер и взглянув в том направлении, она заметила несколько проступающих в серой пелене фигур. Пригнувшись, Хела устремилась следом за ними. Но не успела сделать и нескольких шагов – неподалеку блеснуло, по ушам ударило громовым раскатом, и она опрокинулась в грязь, осыпаемая землей и камешками. Подняв голову, она взглянула по сторонам, пытаясь сквозь пыль и дым разглядеть свою команду. Никого!
– Эй! – в отчаянии прокричала она. – Э-э-эй!.. Я здесь!
Ни звука. Только раскаты взрывов.
Хела побежала, но вскоре, решила, что движется не в том направлении и устремилась в другую сторону. Через несколько секунд впереди из пыли выступила стена какого-то дома. Ударив по ней кулаком, Хела помчалась в другую сторону и бежала до тех пор, пока не уперлась в другую стену. «О, Милосердный Яин, что же делать?» Сделав наугад еще несколько шагов, она вдруг поняла, что окончательно заблудилась и, уже не сдерживая рыданий, опустилась на землю. «Надеюсь, хоть остальным удастся спастись», – с горечью подумала она.
И вдруг где-то совсем рядом раздался шум корабельного двигателя и совсем рядом сквозь сумрак пыли прорезались красные огоньки. Сигнальные маячки катера! Неужели добралась! Хела бросилась навстречу этим спасительным огонькам. Вскоре перед ней проявились очертания того самого катера ялгов, на котором они прилетели сюда. На распахнутом трапе стоял Дорг и с тревогой вглядывался в полумрак.
– Ты где пропадаешь? Скорее сюда!
Хела было с радостью помчалась на его зов, как вдруг другой звук привлек ее внимание. Чей-то крик. Она замерла.
– Что случилось? – заметив ее растерянность, Дорг мгновенно очутился рядом.
Он дернул ее за рукав, но Хела не поддалась.
– Наши все целы? – тревожно спросила она, прислушиваясь.
– Все на корабле, – нервно ответил тот. – Только тебя и не хватает.
Но, кто же тогда кричит? Она тряхнула головой, пытаясь прогнать звон  из ушей – взрывы стихли, но слух возвращался с трудом. Крик не пропал, а как будто бы стал еще отчетливее. Она присела, посмотрела по сторонам и теперь заметила барахтающееся неподалеку на земле тельце. Ребенок!
– Куда! – прохрипел Дорг, но Хела уже мчалась туда.
Это бы мальчик. Он лежал, сложив руки на груди, подобно святому Яину. На самом же деле он пытался остановить кровь, хлещущую из раны на груди. Хела разглядела, что плечо и грудь его пересекает алая полоса. Упав рядом с раненым на колени, она осторожно приподняла его голову.
– Барк?!..
– Хела... – мальчик слабо улыбнулся. – Я побежал... Я хотел... с вами...
Он попытался приподняться, но тут же скривился от боли, снова повалился на спину и затих. Хела испугано склонилась на ним. Жив! Видимо, потерял сознание.
– Ну что же ты, детка? – воскликнул очутившийся рядом капитан Унар. – Бомбежка, похоже, закончилась. Еще немного и будет поздно... О!.. – он запнулся, взглянув вниз. – Бедный ребенок. Он жив?
– Пока еще да, – ответила она, поглаживая слегка постанывающего Барка по слипшимся от крови волосам.
– Хела, мы теряем время, – Дорг нервно дернул ее за плечо. – Нужно торопиться.
Она подняла на него полные отчаяния, заплаканные глаза.
– Но мы должны ему как-то помочь!
– Скоро тут будут люди. Его найдут и помогут.
– Но ведь он может не дожить!..
– Ну а мы-то что можем поделать? Взять его с собой, чтобы он умер у нас на корабле?
– Дорг прав, детка, – вступился капитан Унар. – Ты ведь медик. Сама должна понимать, что без специального медицинского оборудования мы лишь погубим его...
– Да, я понимаю, – Хела поднялась на ноги, прижав мальчика к груди.
– Что ты делаешь?
– Бегите без меня!
– Что?!
– Я говорю, бегите!..
И она, что было сил, побежала сквозь рассеивающийся дым – обратно к лифту.
– Хела!.. – закричал в недоумении Дорг, но она бежала, словно не видя и не слышала ничего.
Но добежав до дверей лифта, она стала в растерянности.
– Как эта штука работает?.. – Хела яростно пнула ворота, словно ждала какого-то понимания от холодного металла. – Ну давай же, древность, открывайся!
– Нужно всего-навсего нажать вот на эту кнопочку, – хмуро сказал вдруг появившийся рядом Дорг, и что было мочи ударил кулаком по кнопке вызова лифта. И прибавил: – Глупее поступка я в жизни еще не видел!
Где-то в глубине за дверью раздалось железное клокотание и вскоре створки лифта распахнулись.
– Погодите, без нас не уезжайте! – прокричал Неор.
Следом за Доргом и Хелой в лифт ввалилась вся запыхавшаяся команда. Спускаясь обратно в инурское подземелье, все молчали. Лишь Неор многозначительно усмехался, будто ожидал, что этим все и кончится. Едва лифт остановился, Дорг выскочил первым, бросив Хеле:
– Пойдем, покажу, где находится больница.
Больницей оказалась, как и все остальные дома этого подземного города, выдолбленная пещера. Правда, размером побольше.
– Пропустите, тут раненый ребенок!
Хела с трудом протиснулась сквозь толпу в коридоре. Похоже, все это были пострадавшие при бомбежке люди. Она, наконец, достигла просторного зала, где обнаружила множество лежащих на кушетках окровавленных людей. Места на всех явно нахватало, многие раненые лежали прямо на полу. Посреди зала стояла заплаканная девушка в сером халате и растерянно смотрела по сторонам. Хела поняла, что это врач и помчалась прямиком к ней.
– Здесь ребенок... Он тяжело ранен... Вы можете помочь?..
– Я всего лишь практикантка... – в голосе девушки сквозило отчаяние. – Я была на дежурстве... Я не знаю, что делать! Их так много!..
– А врачи где?
– За ними послали. Никто ведь не ожидал... Тут были только дежурные...
Хела протиснулась в свободный угол и опустила Барка на пол.
– Хела, – прошептал мальчик. – Правда, ведь и у нас когда-нибудь закончится война?.. И тогда мы тоже сможем жить в красивом и справедливом мире...
– Правда, правда, – сказала Хела, едва сдерживая слезы.
Она видела, что он слабеет на глазах.
– Барк, не умирай, миленький. Я тут, рядом!
– Когда кончится война, я смогу стать ни военным, а путешественником. И тогда я тоже увижу парящие острова и дома выше облаков...
– Обязательно станешь, – по щекам Хелы побежали две влажные дорожки.
– Барк, пожалуйста, потерпи еще чуть-чуть... – прохныкала опустившаяся рядом с ним на колени Шер. – Потерпи... Сейчас придет доктор...
При этих словах Хела вздрогнула.
– Шер, а мы-то с тобой кто?
– Но... – та растеряно захлопала глазами. – Но ведь нужно специальное оборудование... Я никогда не делала этого... вот так.
– Я тоже не делала, но это еще не значит, что нас этому не учили.
– Ну знаешь, одно дело работать в медакадемии на манекене, другое... – Шер взглянула на рану и ее передернуло. – А если что-то пойдет не так? Ведь мы можем его убить!
– Мы убьем его, если ничего не предпримем! – Хела резко встала и повернулась к девушке-практикантке. – Где у вас хирургические инструменты?
– Там? – недоуменно ответила та. – Но, что вы хотите делать?..
Хела распахнула дверь указанного кабинета. Увидев стол с разложенными медицинскими инструментами, в первый момент она растерялась и подумала: «Может Шер права? Этим, наверное, пользовались еще до изобретения космических перелетов...»  Но в следующий миг она уверенно шагнула к столу.
Когда в помещение больницы вбежал главнокомандующий Лорк, Хела и Шер уже занимались другими ранеными.
– А вы что тут делаете? – рявкнул он, свирепо глянув на нее.
Но не успела Хела ответить, как Лорк потерял к ней интерес и взгляд его заскользил по кушеткам.
– Где он? Где мой сын?
– Ваш сын? – растерявшись, переспросил один из докторов.
– Да! Мальчик лет двенадцати на вид... Я знаю, что он здесь!
– Может быть, этот? – доктор подвел главнокомандующего к кушетке Барка.
Лорк упал перед кушеткой на колени и прижался щекой к окровавленной повязке, пересекающей грудь паренька.
– Мой бедный ребенок... Доктор, он жив?
– Да, его жизнь уже вне опасности. А все благодаря этой замечательной девушке... – доктор указал на Хелу.
Лорк снова взглянул на нее, но на этот раз взгляд его был гораздо мягче. Ничего не сказав, он опять опустил голову на кушетку и еще долго сидел, молча сжимая в кулаке край простыни.
– Ты слышала, – шепнула Хеле Шер. – Оказывается, мы спасли сына главного здешнего палача!
– Так вот что имел в виду Дорг, когда говорил, что нам нужно быть осторожнее с Барком... – задумчиво промолвила Хела.
Лишь спустя какое-то время Лорк, видимо успокоившись тем, что жизнь его сына действительно вне опасности, снова обратил внимание на Хелу и ее команду.
– Кто мне объяснит, каким образом сбежавшие пленники очутились в больнице? – сурово воскликнул он.
Хела и Шер оторвались от перевязки раненых, и встали, потупив взгляды. Рядом остановились держащие носилки Неор и Зоала. Капитан Унар помог сесть на кушетку какой-то раненой женщине и тоже замер в нерешительности.
– Сержант Парт!
– Да, командующий Лорк!
– Возьмите патрульных и немедленно сопроводите этих преступников обратно в камеру, – холодно сказал Лорк. И еще. Я хочу услышать подробный доклад о том, как им удалось сбежать!
Когда беглецов под конвоем выходили из больницы, один из докторов тихонько шепнул Хеле:
– Огромное вам спасибо!


7 дней до возвращения

– Простите, – прошептала Хела. – Но я не могла поступить иначе.
С тех пор, как их заперли в прежней камере, прошло полчаса, а она все так же стояла, прижавшись спиной к двери, не решаясь поднять глаза на свою молчаливую команду.
– Не печалься, детка, мы все прекрасно понимаем, – хмуро ответил капитан Унар.
Но Хела видела, что это не так. Она догадывалась, что каждый, хоть и не высказывает вслух, но, все же, упрекает ее за тот поступок. «Они сейчас думают о том, как мчались бы отсюда прочь через гиперпространство, а я буквально вырвала у них из свободу». И все же, сама же она нисколько себя не винила, и знала: повторись все снова, поступила бы точно также. Единственное, что занимало теперь ее мысли – выживет ли Барк или нет. Ведь после проведенной ей самой операции Хела чувствовала себя ответственной за судьбу мальчика.
– Конечно, мы все понимаем. Зато теперь нам точно всем кранты! – усмехнулся Неор, высказав то, о чем думал каждый, но не решался произнести.
Шер от этих слов всхлипнула и убежала в другую комнату.
– Если такова судьба, я готова шагнуть на эшафот, – обиженно сказала Хела. – Ведь еще неизвестно, смогли бы мы вылететь за пределы планеты или нет. Может быть, нас бы сбили еще на орбите?.. А вот Барк без нас непременно бы умер!
– По крайней мере, мы сделали выбор, – вздохнул капитан Унар, но Хела явно услышала в этом «мы» – «ты».
Остаток дня прошел в тишине. Затем была мучительная ночь, в течении которой Хела проворочалась на жесткой кушетке. Она при этом чувствовала, что остальные также не спят. Утром вместо Барка появился другой мальчуган: с опаской поставил на стол емкость с едой и мигом выскользнул из камеры. Никто даже не пытался с ним заговорить. Кроме Неора к еде никто не притронулся, да и тот поглощал провизию против обыкновения без особого аппетита. Хела злилась на эти молчаливые упреки. Пару раз она даже порывалась высказать: «Почему же вы не улетели без меня?» Но также промолчала. И эта молчанка продолжалась до вечера, пока не появился Дорг.
Вид у бывшего лжеконтрабандиста был подавленный.
– Что в Совете говорят о нашем побеге? – осторожно спросил капитан Унар. – Вам за это что-то будет?
– Лично мне – ничего, – раздраженно ответил тот, знаком показывая, что стены вовсе не глухи, и их, скорее всего, прослушивают. – Отец... То есть, адмирал Рошт полностью признал свое участие в организации вашего побега, взяв на себя всю ответственность.
Хела поняла по выражению его лица, что он многое бы отдал, лишь бы обвинили его, а ни отца.
– Мне очень жаль... – начала Хела, но Дорг резко прервал ее:
– Чего же вам жаль? Ваше положение теперь, напротив, насколько можно желать хорошее.
– Почему?
– Знаете ли вы, кого спасли, Хела?
– Ну... Мне показалось, что Барк сын Лорка...
– Он не только сын главнокомандующего. Он также еще и внук самого Главы Совета!
– Но как же? – Хела захлопала глазами. – Он же обыкновенный пастух!..
– А чем, по-вашему, обязанность пастуха хуже любой другой?.. – зло воскликнул Дорг, но тут же смягчился. – Вам, чужеземцам, видимо, трудно понять устрой нашего общества. У нас нет наследственных почестей, как и нет позорных профессий. Каждый выполняет ту работу, на которую способен, тем самым внося свой посильный вклад в общее дело. Барк – двенадцатилетний мальчик и годен лишь для той работы, какую он и выполнял. И никакое происхождение не сделает его лучше. В будущем, когда он наберется опыта, его посвятят в воины. Ну а если он проявит знания и волю, как когда-то проявили его отец и дед, то, возможно, добьется их же высот. Так что, никакого обмана тут нет, его отец – главнокомандующий Лорк, а дед – Глава Совета. Очень выгодное спасение, не правда ли?
– Но я помогала ему вовсе не поэтому! – взволнованно вскричала Хела. – Я же не знала!..
– А если бы знала, не помогла бы? – Дорг усмехнулся, глядя, как она смутилась. – И все же, сами того не подозревая, этим поступком вы заполучили себе сразу двух могучих союзников. Конечно же, ни Лорк, ни Глава ни за что не признают этого, и уж тем более не подадут вида. И все-таки вы можете рассчитывать на их благодарность. И не только на их. Честно говоря, весь наш народ восхищен тем, что иноземка, да еще и член ненавистного Правительства оказалась способна на такое – пожертвовать своей свободой ради спасения жизни инурского ребенка. У нас нет информационщиков, которые бы растрепали эту новость по планете, как у вас, и все же слухи быстро расходятся по Инуру. Вас зауважали, Хела. Подтверждением всего сказанного можно считать уже тот факт, что Совет решил вам предоставить ограниченную свободу. Если вы поклянетесь не покидать планету, сможете свободно передвигаться по городу, конечно же, под присмотром надзирателя.
– И когда мы сможем воспользоваться этой привилегией? – спросила изумленная Хела.
– Да хоть сейчас. Дверь открыта.
Неор тут же подошел к двери и толкнул ее. Она действительно оказалась не заперта, но охранник снаружи стоял по-прежнему.
Хела заметила, что инурец хочет сказать что-то еще, но словно не решается.
– Что-то не так?
– Да, еще кое-что... По поводу надзирателя. Совет решил, что раз я провел в вашей компании столько времени, то лучше всего гожусь для этой роли.
– Уверен, ты сам предложил это Совету, не так ли, старина? – воскликнул Неор, загадочно улыбнувшись.
– Ну... – Дорг смутился и вскользь взглянул на Хелу. – Ведь я в некотором роде несу ответственность за ваше нынешнее положение.
– А что будет с адмиралом Роштом? – вдруг вспомнила Хела. – Он же рисковал ради нас!
Ее, конечно, обрадовала отмена казни и возможность обрести, хоть и неполную, но свободу, и, все же, она не могла смириться с тем, какой ценой они этого добились.
– До конца следствия он отстранен от командования флотом и находится под домашним арестом, – ответил Дорг. – И все же, как я понял из разговора с ним, он ни сколько не жалеет, что поступил так. Он сказал Совету, что это покушение лишь подтверждает его опасения относительно вас.
– Покушение? – опешила Хела.
– Именно! Дело в том, что история этой войны едва ли насчитает несколько таких бомбовых атак, как та, под которую угодили мы. Да и то такие бомбежки применяли Правительственные войска лишь против самых стратегически важных наших объектов. Дело в том, что обычно они обстреливают Инур стандартными боеприпасами, не целясь никуда конкретно, а скорее так – для поддержания страха у инурцев. Мы давно научились определять время и место падения ракет, вычисляя их траектории, едва их выстреливают из крейсеров Заслона. Большинство из них сбивают наши ПВО. А те, что достигают поверхности, не причиняют столько вреда, ведь люди предупреждаются заранее и уходят в укрытие. В этом же случае все иначе. Здесь было применено секретное Правительственное оружие – ракеты-невидимки. Их вывели на нашу орбиту и там они, сохраняя маскировку, ждали сигнала к атаке – то есть, когда вы подниметесь на поверхность. Именно поэтому все произошло так внезапно, и именно поэтому удар обрушился именно по тому месту.
– Постойте, – воскликнула Хела. – Но эта мысль абсурдна! Для чего Правительству нас убивать?
– Вот это-то и нужно выяснить. Видимо, ваше появление на Инуре кому-то очень-очень не нравится. Быть может, кое-кто боится, что вы вернетесь в столицу и расскажете то, что видели. Адмирал Рошт считает, что именно этим объясняется молчание на нашу попытку шантажа. Он думает, что кто-то в Правительстве надеялся, что мы вас казним и, тем самым, устраним проблему.
Шер тихо вскрикнула, прижав ладони к губам.
– Но казнь, по известным причинам, могла сорваться, – продолжал Дорг. – Именно для этого у них была подстраховка. Как только они поняли, что у вас появилась возможность сбежать, они пустили в ход эти ракеты.
– Но мы ведь успели укрыться от бомбежки. Если бы не Барк, мы все равно смогли бы вылететь с Инура!
– Думаю, они и это предусмотрели. Наши космические патрули, с тех пор как вы появились здесь, неоднократно сообщали, что неподалеку от Инура-2 замечены несколько курсирующих звеньев истребителей. Те не вступали в бой – когда наш флот попытался преследовать их, они отступили к Заслону. Но едва мы оставляли преследование, те снова возвращались на прежние позиции. Сначала мы думали, что планируется операция по вашему освобождению, и готовились дать отпор. Сейчас же мы уверенны, что это была подстраховка на случай, если вам все же получится взлететь с планеты. Вас бы, попросту, сбили.
– Правительственные истребители?! – Хела мотнула головой. – Нет!.. Вы рассказываете какие-то небылицы...
– Небылицы?.. Хорошо, а как вам эта... Два дня назад сюда под видом инурца проник один человек. Ему уже удалось устранить охранника перед вашей дверью, когда его вдруг заметил проходящий мимо патруль. Нарушителя взяли. Под пытками он признался, что работает на ваше Правительство и был послан вас убить.
– Быть не может! – вскричала Шер. – Убийца? Здесь?
– Именно. Его перехватили прямо вот за этой дверью. Так что, я советую вам быть поосторожнее и внимательнее смотреть по сторонам.
– Постойте! – воскликнул капитан Унар. – Вы говорите, что ракеты-невидимки ждали, когда мы покажемся на поверхности. Но как Правительственные военные (ели это, конечно, действительно они) могли узнать, где и когда мы выйдем? Это просто не реально! Если, конечно, их заранее не предупредили...
– Вы хотите сказать, что на Инуре есть еще один шпион? – изумилась Хела.
– В том-то все и дело, – мрачно ответил Дорг, и его недоверчивый взгляд скользнул по лицам.
Все тут же переглянулись. Хела почувствовала, как ее снова накрывает волна недоверия. Она вгляделась в лица друзей: «Неужели действительно кто-то из команды может оказаться предателем?» Она заметила, что остальные также смотрят друг на друга. Даже на нее...
– То есть, вы думаете что... Это кто-то из нас? – нарушил тишину испуганный вскрик Шер.
– Ну, детка, ты же понимаешь, что Правительству больше неоткуда было узнать о нашем побеге. Самое логичное, что их кто-то предупредил, – предположил капитан Унар.
– Но как такое возможно? – задумчиво сказала Хела. – Для передачи информации нужна связь, а инурцы забрали у нас все приборы.
– Ну, во-первых, не все. У вас же был компьютер, – напомнил Дорг. – А во-вторых, я сохранил вам «внутренний голос» и у вас остался доступ в Галактическую Сеть. Хотя, думаю, вряд ли Правительство стало бы рассчитывать на подобные случайности. Они запросто могли снабдить своего агента вшитым в тело передатчиком или еще какой-нибудь хитрой технической ерундой. Такой, что нашим самым продвинутым спецам вовек не сыскать.
– А если вспомнить Заслон, патрули на Орве, плюс то, как нас нашли на Ллдаре, – пробормотал капитан Унар, загибая пальцы. – А потом еще и тот истребитель... Он ведь тоже не мог сам по себе появиться, да еще и с поразительной точностью выйти вслед за нами из гиперпространства... Дорг прав – кто-то из нас все-таки не до конца честен!
И его взгляд снова с прежней свирепостью впился в Неора.
– Я думал, мы давно уже выяснили мою непричастность к этому, – зло ответил тот на этот взгляд.
– Я тоже так думал, – проговорил капитан. – Да только кроме вас некому. Тем более, все время, пока вы были снами, вели себя более чем подозрительно.
– И что же такого подозрительно было в моем поведении?
– Как это что?.. Лично для меня вы – одна большая загадка! Корабль вы водите как ас-истребитель. А то, как вы расправились с охранником на Ллдаре... Нет уж, Неор, все равно, я вам не верю. Как человек с вашей подготовкой может оказаться списанным в резерв?
– Как?
– Да, как? Вот объясните мне, недотепе...
– Значит, вы хотите знать как? – вскричал Неор. – Тогда, взгляните на мое лицо – вот вам и ответ!
Он резко повернулся, продемонстрировав свой хищный профиль.
– Ну, это ни о чем не говорит. Наоборот, ваши инурские черты – отличная конспирация, чтобы легче было внедрить вас в стан врага. К тому же, из нас всех только вы не сотрудник Центра Милосердия...
– Есть еще Зоала. Он вообще – ялг, – парировал Неор.
Сидящий в углу Зоала тут же с недоумением выпрямился.
– Не говорите ерунды. Зоала появился на корабле только на Ллдаре.
– А почему предателем не можете быть, например, вы, капитан? Вы тоже – бывший военный. Вас могли завербовать после отправки в резерв...
– Да как ты смеешь, щенок! – взревел капитан Унар, вскакивая со стула. – Я кровь проливал, чтобы ты еще в люльке мог спать спокойно!..
– А ну успокойтесь оба! – вскричала Хела, став между капитаном и Неором, которые уже готовы были сцепиться. Она взглянула на второго пилота. – А действительно, Неор, нам всем интересно, как так получилось, что вы оказались... – Хела попыталась подобрать слова, но на языке вертелось лишь «в цивилизации». – Скажем так, не со своим народом?
– Мои родители переехали на Орв, когда мне было пять лет.
– Переехали? – удивилась Хела. – Но, на сколько я успела понять, инурцы ни за что не покидают свои земли...
– Не покидали, – печально согласился Неор. – А вот мои взяли и покинули. В общем, это долгая история...
– А мы не торопимся, – сказал Дорг, присаживаясь. – Думаю, в твоих же интересах убедить нас, что ты не причем.
– Ну ладно, – Нор вздохнул. – Хотите знать – слушайте...

Родился я на Ллдаре, еще до того, как там началась война. Детство  практически не помню... Зато отлично запомнил первую бомбежку. Как мы с отцом и с матерью сидели, вжавшись в угол подвала дома, и испуганно глазели по сторонам на таких же перепуганных соседей. Мы знали, что где-то наверху идет война: до нас долетали отголоски выстрелов и взрывов. Иногда сквозь них пробивался чей-нибудь крик или стон и все безнадежно надеялись, что он не принадлежит никому из родственников или знакомых. Помню, мать шептала тогда, что все будет в порядке, но, скорее, больше чтобы успокоить себя, чем меня.
А потом появились солдаты. Нас с горсткой других перепуганных людей вытолкали прикладами на залитую солнечным светом и кровью улицу, заваленную руинами того, что еще пару часов назад было нашими домами. Нас построили шеренгой, и суровый офицер зачитал наши права, точнее, объявил, что теперь у нас вообще нет никаких прав, и что теперь мы – во власти Правительства и должны соблюдать комендантский режим. Он не сказал, что будет с теми, кто откажется подчиниться, но, думаю, всем это и так было ясно.
Следующие несколько дней мы жили, словно обреченные в ожидании приговора. Спали практически на улице, еду готовили на кострах – домов-то у нас больше не осталось. Сквозь щели руин мы наблюдали, как маршируют по разбитым улицам военные, снуют рабочие и трактора. Явно намечалась какая-то стройка. Время от времени приезжала машина, солдаты вталкивали в нее одну две семьи и куда-то увозили. Куда, никто не знал, но каждый думал о том, что когда-нибудь и его увезут в неизвестность. Черед нашей семьи наступил очень скоро, однажды такая машина пришла и за нами. Меня вместе с родителями погрузили в кузов, даже не дав собрать те жалкие пожитки, что уцелели после бомбежки. После получаса езды нас, наконец, выгрузили у огромного корабля, похожего на гигантское чудовище. К его раскрытому словно пасть люку тянулась вереница людей и исчезала в темноте металлического чрева.
– Куда нас отправляют? – спросил отец какого-то солдата.
– Туда, где и место таким животным как вы, – усмехнулся тот в ответ.
Как это понимать мы не знали, но ничего хорошего никто не ждал. Мы пристроились в самом конце исчезающей внутри корабля-монстра цепочки и покорились судьбе. Я тогда мало что понимал, но помню страх матери, как передавался он мне, когда она прижимала меня дрожащей рукой. И я тоже тихо плакал.
Когда, наконец, подошла наша очередь грузиться в космическое чудовище, над головой вдруг раздался шум двигателя. Взглянув вверх, мы увидели, что на взлетную площадку с неба пикирует машина. Через секунду она уже была у корабля. Не успели шасси коснуться земли, из машины выпрыгнул человек в черном костюме и бегом направился в нашу сторону. Ему преградил было дорогу один из офицеров, но после короткого разговора они оба направились прямо к моему отцу.
– Профессор Даик? – спросил офицер.
– Да, – ответил отец, сурово взглянув на его спутника.
– Профессор, вы получили мое письмо? – воскликнул человек в черном костюме.
– Да, получил.
– Ну, что вы скажете?
– А что ответил профессор Хрост?
– Хрост отказался, – человек в костюме скривился. – Но вы-то, я думаю, примете более благоразумное решение...
– Ланк, о чем он говорит? – мама взяла отца за руку.
Отец не ответил, он задумчиво рассматривал носки своих ботинок и о чем-то напряженно думал. Между тем, последний человек очереди скрылся внутри корабля-монстра, оглянувшись, словно перед казнью. Остались только мы. Заверещала предупреждающая о старте сирена.
– Решайтесь, профессор, времени нет!
– Я не могу, – прошептал тот.
– Он говорит о том предложении? Да? – мама встряхнула отца за плечи, стараясь заглянуть ему в глаза. – Это ведь так, Ланк?
Отец отвернулся.
– Ланк, я думала над этим. И, знаешь... Ты должен согласиться!
Отец вздрогнул и взглянул на нее так, словно с губ ее сорвалось страшное проклятие. Но тут же снова отвел взгляд.
– Подумай о сыне, – мама заплакала, и я почему-то заплакал тоже.
Подбежал солдат и что-то шепнул офицеру.
– Вы задерживаете взлет, – строго сказал тот. – Даю еще вам пару секунд.
– Так, да или нет? – человек в черном явно нервничал. – Профессор, решайтесь же, наконец!
– Да!
Корабль-монстр взмыл в воздух без нас, и растворился в мутно-сером закопченном небе. Меня же с родителями посадили в машину человека в черном. Это оказалась роскошная легковушка с мягким бардовым салоном, не чета тому грузовому дерьмовозу, в котором нас везли на космодром. Около часа мы летели над дымящимися руинами города. Вид у отца все это время был хмурый и подавленный. Вскоре мы снизились у какого-то переполненного солдатами здания, как потом выяснилось, чудом уцелевшей после бомбежки гостиницы. Нам выдали новую одежду, дали возможность помыться и накормили самой вкусной едой, какую я когда либо ел в жизни. Потом была ночь в чистой постели. Я думал о том, как нам повезло, и не понимал, отчего мама проплакала всю ночь. Видимо, она уже сомневалась, правильно ли она поступила. Но отец ей напомнил: «Это ведь все для его будущего!» А на следующий день нас снова отвезли в космопорт и посадили на межзвездный корабль – такой огромный белоснежный лайнер, совсем не похожий на того монстра, на котором мы должны были лететь вчера.
Да, помню еще, как перед стартом, еще на взлетной полосе, ко мне вдруг подбежал инурский мальчишка и спросил со странной интонацией интереса и презрения:
– А что, правда, твой папаша продался?
Я растерялся и даже не знал, что ответить. Я тогда был слишком мал и вообще мало что знал. Тогда мальчишка очень сильно толкнул меня и убежал. Лишь годы спустя я понял смысл его вопроса. Я узнал, что моему отцу, как видному ученому, после захвата Ллдара предложили работу в столице с выбором гражданства любой жилой планеты. То есть, ему фактически предложили отречься от своего народа и работать на тех, кто только что бомбил его дом.
Вот так я и оказался среди вас – чужак в чужом мире.
– Я должен был думать о твоем будущем, – объяснил мне отец много лет спустя.
Обо мне подумал, понимаете?! А знаете, как складывалось это мое будущее? Мой народ был объявлен вне закона и по новостям без умолку твердили, как доблестный Правительственный флот отстреливает инурских пиратов по всей галактике, а ялги занимают планету за планетой и строят свои ямы-города на моем родном Ллдаре. Но больше я слышал об этом не из новостей, а в родной школе. Все детские годы я выслушивал оскорбления и упреки, у меня не было друзей, сверстники меня лупили и дразнили «пиратом», а учителя придирались по каждому поводу. А за что? За то, что я чертами лица и цветом кожи походил на тех, кого они считали врагами? Но ведь я ничего не сделал им плохого!
Так я рос, ненавидя весь несправедливый мир, в котором вынужден был жить, презирая свое собственное лицо. Я учился бороться за свое место под солнцем чужой планеты. В основном кулаками. И вот, наконец, наступил момент, когда ни один из сверстников не смел даже взглянуть в мою сторону без риска получить по морде. Дразнить меня перестали, но я чувствовал, как эта изнеженная цивилизованная молодежь ненавидят меня, и как не меньше ненавидят меня их родители, советуя своим чадам не водиться со мной – бандитом. В принципе, их можно было понять – до сих пор шла война и у многих каждый день рисковали жизнью братья, отцы, дети, сражаясь с пиратами в Инурском регионе. Но ведь не я же посылал их на эту войну! Не я палил в них из лучеметов!
Но сверстники и их родители – это полбеды. Мне, в принципе, было плевать на их нелюбовь, я давно привык быть одиночкой. Сложнее оказалось с учителями, которые тоже с трудом скрывали свое презрение ко мне. Сверстники это, пусть и скверное, но настоящее, а вот от учителей зависит будущее – от их долбанных оценок. А тут еще и директор нашей школы оказался ялгом. Думаю, от него по большей части и исходил этот поток яда, что ежедневно отравлял мою школьную жизнь. Но тут уж я ничего поделать не мог – бросить начальную школу было равносильно добровольному втаптыванию своей жизнь в грязь. И я продолжал терпеть, искренне надеясь, что после выпуска все переменится. Именно эта вера помогла мне кое-как получить школьный аттестат.
Подавая документы в высшие учебные заведения, я предвкушал абсолютно новую жизнь. Но не тут-то было. Я был приглашен на несколько собеседований, но вскоре из всех учебных заведений получил отказы.
– Ты гражданин этой страны! – возмущался отец. – Тебя обязаны куда-нибудь взять! Или, хотя бы, объяснить причину отказа...
«Моя рожа – вот и вся причина, – думал я, уже отчаявшись увидеть справедливость в этом мире. – Это только в документах сказано о гражданстве, но на собеседовании-то сразу видно, кто к ним пришел...»
Отец, конечно, попытался похлопотать за меня. Он безнадежно обегал сотни кабинетов институтов, получая вежливые размытые объяснения со снисходительными улыбками. Еще бы, ведь ректорами большинства вузов оказались ялги, как и Советник по Просвещению Галактики. Вообще, такое складывалось ощущение, что образование – одна из самых популярных ялгских профессий. Придите на любое грязное производство и там вы не найдете ни одного ялга, зато в «чистых» сферах они всегда на высоте. Я потом даже задумался над тем, что ялги специально стремятся занять посты именно в сфере образования – так им проще контролировать наше сознание, формировать будущее, так сказать, направлять массы...
В общем, пойти учиться я дальше не смог. На нормальную работу меня тоже не брали – отказывали, едва я появлялся на пороге контор. Пожалуй, единственное, куда меня брали без проблем – разнорабочим с мизерной заработной платой. Такой вот был мой удел!
А вскоре, в довершение всему я остался совершенно один. Умер отец. А спустя год – мать. Подумать только, в мире, где люди живут сотни лет, они буквально выгорели на глазах, без всяких болезней. Думаю, совесть сожрала их изнутри. Хотя, они ни разу не признались, что жалеют о своем выборе, что когда-то сели ни в корабль-монстр, а в белоснежный лайнер...
И вдруг случилось чудо – мне ни с того ни с сего предложили поступить в военную академию. Да не простую, а элитных войск! Оказалось, что один старый отцовский приятель из научных кругов был там замом начальника по образованию и в память о коллеге решил похлопотать о его сыне. Приемную комиссию, конечно же, несколько смутил мой внешний вид, но слово замначальника оказалось весомее. К тому же, здоровьем я для армии подходил в самый раз – суровое детство закалило меня. Тем более, не смотря на заниженный школьный аттестат, экзамены я сдал почти все на отлично.
И вот я курсант элитной академии. Я оказался очень способным учеником: во-первых, сказались отцовские гены – он-то был гением науки, во-вторых, понимая, что в отличие от других, у меня не будет в жизни шансов, если я не пробью трудом и потом себе дорогу, я посвятил все дни занятиям и тренировкам. Так что, даже не смотря на старания одного из академических шишек – ялга, зама начальника по воспитательной работе (хвала судьбе, хоть сам начальник училища оказался не ялгом), даже он, глядя на мои старания, не посмел меня отчислить. Конечно же, у меня так и не появилось друзей, мне приходилось сносить вечные придирки и несправедливые упреки от командиров, но я с блестящим успехом доучился почти до самого выпуска.
Почему почти? О, вы правда думали что отпрыску инурского народа могут дать спокойно получить образование в вашем мире? Да еще диплом с высшими баллами в одной из самых элитных военных академий?..
Когда до выпуска оставалось всего несколько недель, меня вдруг вызвали в штаб. Я появился там как раз в тот момент, когда несколько важных дяденек из Правительства за закрытыми дверьми закончили мариновать начальника академии. Вид у того был жалкий – как у запуганного и обиженного ребенка, а вовсе не генерала армии. Ну а потом эти дядички принялись за меня. Честно говоря, я не сразу понял, чего от меня хотят. Вопросы были примерно такого плана: давно ли я был на Инуре, что о нем слышал, остались ли там какие-нибудь родственники и поддерживаю ли я с ними связь... Я абсолютно честно ответил, что уехал с Ллдара в возрасте пяти лет, детство свое почти не помню, родственники на Инуре если и остались, то контакта с ними не поддерживаю... И лишь позже, когда пришел приказ о моем отчислении, я узнал, откуда дует ветер. Оказывается, в Правительство пришла депеша о том, что в элитной военной академии официально обучается инурский пират. Думаю, не стоит объяснять, кто ее послал... Так что, в тот день, когда мои сокурсники в парадной форме строились на плацу для получения офицерского звания, я – с позором изгнанный, с вещичками покидал казарму.
И все же, мне удалось устроится в вооруженные силы, пусть и в звании рядового. Как раз в это время Межрасовый Комитет обратил внимание инурскую проблему – что их раса находится на грани уничтожения, и выдвинул протест нашему Правительству. Тем пришлось разработать программу формирования Заслона. Конечно же, начиналась активная мобилизация, ведь нужно было кем-то укомплектовать этот гигантский флот. Так что, в то время, когда кораблестроительные заводы работали с полной отдачей, в темпе строя крейсерный флот, так же на полную мощность на всех планетах трудились вербовочные пункты. Кадров катастрофически не хватало – вербовали всех кого не попади. Решил рискнуть и я. В такой запарке на мое происхождение никто не обратил никакого внимания. Я получил назначение в истребительные войска: благо в академии я считался одним из лучших пилотов на нашем потоке, и был откомандирован на крейсер у Инура-5. Честно сказать, тогда Заслон насчитывал едва ли пятую часть кораблей от тех, что мы видели сейчас. Да и инурский флот еще не был окончательно разгромлен. Так что, в то время пространство у Инура-5 не было таким спокойным: стычки с инурскими эскадрами были делом обычным. А инурцы прилагали максимум усилий, чтобы помешать созданию этой звездной стены, которая отрежет их от единственного в системе портала, а значит и от всего мира. Так что, мои умения как истребителя были весьма кстати. Не спрашивайте, чего мне стоило сбивать корабли своих соплеменников. Утишала лишь мысль, что я вырос в другом мире и вряд ли мог считаться одним из них.
Пилотом истребителя я пробыл семь лет. Конечно, из-за моего происхождения отношения с другими пилотами у меня складывались довольно прохладные. Но, честно говоря, я был вполне доволен и этим, ведь понимал, что моя доля могла сложиться гораздо хуже. Но однажды случилась ситуация, снова изменившая мою судьбу. Как-то раз во время очередного вылета мы угодили в инурскую ловушку. Наша истребительная эскадрилья оказалась в окружении сразу нескольких пиратских эскадр. Корабль нашего командира настигла ракета, а его растерявшийся помощник запаниковал и, вырвавшись из боя, сбежал, бросив товарищей. Ситуацию нужно было срочно спасать. Тогда я самовольно принял командование на себя и сумел вывести остатки нашей разбитой эскадрильи, сбив при этом несколько инурских кораблей. За этот подвиг меня представили к награде. Сам адмирал флота Лаондориг повесил орден мне на грудь. А потом, узнав, что до звания офицера я не доучился в академии всего несколько дней, он назначил меня новым командиром эскадрильи. Он даже собрал комиссию, которая приняла экзамен и присвоила мне офицерское звание. А спустя год, за который мои экипажи добились довольно высоких показателей, адмирал Лаондориг назначил меня своим помощником на флагманском крейсере. И это все притом, что адмирал тоже был ялгом. Думаю, не секрет, что в воюющих с Инуром войсках все высшие чины занимают только ялги. Это среди рядовых, которые лезут под пули, вы не найдете ни одного ялга... В общем, тогда я понял, что не все ялги одинаковы, и среди них встречаются хорошие люди. Вообще, я думаю, что ялгская гнусность исходит ни от самих людей, а от какой-то внушаемой им с детства философии – что они короли мира. Вот они и считают всех окружающих гораздо ниже себя и выбирают работенку по чище, а места потеплее... Адмирала Лаондорига я уважаю до сих пор: типичный военный, беспрекословно исполняющий приказы коменданта региона. Уверен, если бы Арок велел ему повести флот прямо на солнце, он не задумываясь бы выполнил приказ. Может потому и был назначен адмиралом...
Все шло нормально и я уже начал подумывать, что наконец-то судьба повернулась ко мне нужным местом. Даже окружающие начали относиться ко мне нормально, позабыв о моей пиратской физиономии. Но, как оказалось, я рано обрадовался. Не прошло и полгода после моего назначения помощником капитана, как на нашем крейсере объявили смотр. Присутствовать должен был сам комендант Арок. И вот я стою, вытянувшись «смирно» в числе других офицеров нашего экипажа, а жирный комендант лениво прохаживается вдоль строя, безразлично кивая, и по-отечески похлопывая по некоторым плечам. Поравнявшись со мной, он вдруг изменился в лице и с отвращением отвернулся. Я сразу почувствовал неладное, заметив, как он что-то шепнул своему адъютанту. Да и понятно в чем дело – напрасно адмирал убеждал меня, что внешность не главное в человеке, от Арока не ускользнули мои инурские черты. Сразу же после того, как проверка покинула крейсер, меня вызвали к адмиралу Лаондоригу.
– Не нужно ничего объяснять, – сказал я. – Мне писать рапорт по собственному желанию или я уже списан в резерв?
Тот потупил взгляд.
– Тебя не увольняют из армии, – ответил адмирал, но с такой интонацией, что меня охватила тревога. – Они посмотрели твое личное дело... В общем, у тебя же профилирующими по академии были сухопутные войска?..
– Какое это имеет значение?
– Комендант настаивает, чтобы мы следовали уставу.
– Значит, меня решили перевести в пехоту?
– Извини. Личный приказ коменданта. Иначе... Ну, сам понимаешь...
Комендант Арок оказался гораздо большей скотиной, чем я ожидал. Ему оказалось мало просто выгнать меня из армии. Он решил заставить меня стрелять по своим! Но, конечно же, я не уволился. А какие у меня были еще варианты? Вернуться в мир, где я никому не нужен? Отправляясь на еще не сломленный Инур-5, я утешал себя, что воевать мне придется лишь с мародерами и убийцами. Я старался не думать о том, что теперь я сам стану тем же захватчиком, которые когда-то высадились на моем родном Ллдаре.
Едва переступив порог воинской части, куда меня перевели, я сразу же попал под такой пресс, что стало ясно: начальство получило свыше особые инструкции на мой счет. Как человек закончивший академию, я был назначен на должность младшего офицера. Но, не прошло и пары месяцев, как под абсолютно дурацким предлогом меня разжаловали до сержантов. Я постоянно терпел придирки офицеров, меня забрасывали в самые безнадежные блокпосты, посылали на самые грязные и опасные задания. А однажды меня вместе с другим солдатом, которого тоже за что-то невзлюбил командир части, послали патрулировать один из районов города. Но едва мы прибыли на место, оказалось, что там закрепился целый отряд инурских партизан. Мой напарник был убит в первую минуту боя. А я выжил! Выжил, не смотря ни на что! И даже выбрался с легким ранением из перестрелки, вытащив тело напарника, и уложив добрую половину отряда неприятеля.  Оказалось, что я могу быть отличным солдатом, ведь в академии я был одним из лучших! И знаете, что я услышал, когда вернулся в часть? Я отправился на гауптвахту за то, что не смог уничтожить противника в вверенном мне районе, да еще и потерял приставленного ко мне бойца! Когда командир части говорил это, с его толстых губ не сходила улыбка. Я понял – он знал о засаде! И более того, он был уверен, что и я, и мой напарник – обречены. Так что, сразу после перевязки меня отвели в камеру. Но даже после этого я не сломался!
И все-таки однажды мне поручили задание, которое даже мне оказалось не по зубам. Ко мне приставили взвод солдат и велели выбить жильцов из расселяемого района, которые отказывались переезжать. Оказали вооруженное сопротивление. В принципе, ничего нового, подобные ситуации довольно часто возникали на Инуре-5 в тех местах, где ялги собирались строить свои города. И вот мы прибыли на место, заняли позиции вокруг указанного дома. Следуя инструкции, я в громкоговоритель предложил обороняющимся сложить оружие и добровольно подчиниться Правительственным войскам.
– Это наш дом и мы не уйдем отсюда! Убирайтесь с нашей земли, прихвостни ялгов! – раздался из дома женский голос.
Предупреждение сделано. Можно начинать захват и стрелять на поражение.
Я достал компьютер и провел предварительное сканирование дома, чтобы определить лучшие места для атаки. Взглянув на экран, я опешил: в доме, помимо ответивший мне женщины, было лишь трое ее малолетних детей. Все они, сжимая оружие, сидели вдоль окон. С кем воевать? С женщиной и ее детьми?!
– Начинаем? – спросил один из солдат.
– Погоди... – я опустился на землю, расстегивая ворот бронежилета, стер холодный пот со лба. Неужели мне придется убить женщину и детей?
 – Ну так что, командир?
– Он знал! – прошептал я. – Он все знал! Вот скотина!..
– Чего? – не понял солдат. – Так, начинаем?.. Только что звонили из штаба и интересовались ходом операции...
Я тут же нацепил очки переговорника и сразу же встретился с насмешливым взглядом диспетчера штаба:
– Сержант Даик, доложите о ходе операции. Вы выполнили приказ?
– Вот вам ваш приказ!
Я швырнул очки на землю и обрушил на низ каблук ботинка.
– Сержант Даик... – растерянно пролепетал солдат.
– Операция отменяется! – проорал я ему в лицо. – Все, домой!
Вечером того же дня я уже поковал свои вещи в казарме. Меня вышибли из армии за невыполнение приказа, разжаловав до рядового и написав такую характеристику в моем личном деле, что с ней разве что в тюрьму.
Ну а спустя полгода беспробудного пьянства и невозможности найти работу, я повстречал вас, Хела Гнар. У фонтана на Аллее Профессий. Когда я узнал потом, что вы летите на Инур, я понял – это судьба! Пришла пора исправить ошибку, допущенную родителями.

Когда Неор закончил, какое-то время царила тишина.
– Я когда-то видела фильм о высадке Правительственных войск на Ллдар, – наконец нарушила тишину Шер. – Там показывали, что жители встречали военных цветами и улыбками, как избавителей от пиратского гнета...
– Написанные победителями хроники и не такое покажут, – ответил Неор. – Но задумайтесь: разве так встречает покоренный народ завоевателей?
– Я был на Ллдаре в тот момент, когда его брали наши войска, детка. И даже забрасывал туда на своей девочке десант, – задумчиво сказал капитан Унар. – И знаешь, никаких цветов я там точно не припомню. Взрывы, режущие небо энерголучи, сбитые корабли и пылающие города – это было. Какие там цветы!..
– Выходит, тот ялг-контрабандист на Ллдаре не ошибся? – Хела взглянула на Неора. – Он узнал вас?
– Каава? Да. Мы учились вместе в академии. Удивляюсь, как это его вышибли. Я думал, он станет каким-нибудь адмиралом. Он же – ялг...
– Значит, вас все-таки зовут Гаарг? Вроде бы так он вас тогда назвал...
– Нет, меня зовут Неор! – резко ответил инурец. – Гаарг – ялгское имя. Родители назвали меня так, думая, что с таким именем мне проще будет приспособиться в мире, где правят ялги. Как же они ошибались... Теперь же я взял себе то имя, которое мне положено по крови. Я – инурец! И буду до конца дней называться инурцем. И мне плевать, как к этому отнесется империя ялгов!
– Да уж, история, конечно, душещипательная. Вон, девчонки даже прослезились, – сказал Дорг. – И все же, мы ни как не можем проверить, насколько правдиво то, что вы только что рассказали. Быть может, это легенда, которую вам сочинили в спецслужбе для внедрения...
– И мне плевать, как к этому отнесетесь вы, – сухо добавил Неор.
– Ладно, не дуйся. Сам видишь, какая сложилась ситуация. Киллеры разгуливают прямо за дверью, а на головы падают бомбы-невидимки. Думаю, самое разумное сейчас – прекратить междоусобные войны и беспочвенные подозрения. Просто, нам нужно быть предельно осторожными и подмечать различные мелочи. А главное – держать себя в руках, а то еще ненароком без всяких киллеров друг друга передушим. Вон как у капитана до сих пор руки чешутся... Кстати, Хела, чуть не забыл. Может быть, это хоть как-то порадует вас, – сказал Дорг, вынув что-то из кармана.
– О! Неужели ты нашел его? – обрадовалась Хела, выхватила из рук Дорга «внутренний голос» и сразу же поднесла его к уху. Но вместо голоса она услышала лишь шум и помехи. Напрасно она звала свою Хе. Вынув гарнитурку, Хела обреченно опустилась на кровать, обхватив голову руками.
– Не расстраивайся ты так, – попытался ее утешить Дорг. – На этом ведь жизнь не обрывается... Ну, хотите, я устрою вам экскурсию по нашему городу? Теперь можно!
Вскоре вся команда шла за Доргом по подземным улицам инурского города. Он показал им школы, детские сады, предприятия, различные конторы и какие-то научные учреждения, провел по жилым тоннелям-кварталам, каждый из которых имел свое название, на манер городских улиц. Хелу настолько поразило увиденное, что она даже позабыла о потере «голоса». Местные жители встречали их пытливыми взглядами, и Хелу обрадовало, что в них не было прежней ненависти, больше любопытства.
– Подумать только, у вас даже под землей есть лес! – с восхищением воскликнула она, когда они пересекали подземный парк с голубым искусственным небом над могучими кронами.
Теперь, когда она вблизи рассмотрела подземную жизнь инурцев, да еще и после того, как воочию увидела причины, вынудившие жителей этой планеты на такую жизнь, все эти коридоры перестали казаться Хеле ужасными варварскими пещерами. Она поняла, что это скорее необходимость, чем образ жизни. А пообщавшись с жителями, она убедилась, что они вовсе не варвары. В общении чувствовалась образованность, а недостаток знаний с лихвой компенсировался жизненным опытом. Особенно она это заметила, а когда сошлась с представителями своей профессии. Разговоры с медиками «цивилизованного» мира были полны массой заковыристых терминов и научных теорий, да только все они были какие-то библиотечные. Медики же Инура не блистали подобной эрудицией, но в их словах чувствовались годы практики. Когда они говорили о человеческой анатомии, Хела понимала, что эти люди прикасались к каждому органу, о котором рассказывали, а ни к учебникам и кнопкам роботов-хирургов. И Хела в очередной раз поймала себя на мысли, что больше ожидала увидеть здесь шаманов и травников, а вовсе не профессоров.
– Чему ты удивляешься? – ответил Дорг на ее восторженные оценки. – У нас, так же как и у вас, есть медицинские академии. А то, что у нас такой низкий уровень здравоохранения зависит вовсе не от подготовки наших медиков, а от отсутствия должного оснащения. Будь у нас аппаратура, какая есть в ваших больницах, и у нас не осталось бы больных, а люди жили б сотни лет.
Хела отметила, что инурские дети с гораздо большим рвением относятся к доступным им наукам, чем, например, поступивший в хорошую гимназию ее легкомысленный братец. «Почему так? – думала она. – Наши дети, имея такие учебники, преподавателей, компьютеры, совершенно не стремятся получить образование, их едва ли ни силком заставляют ходить в школы. Зато в этом полуразрушенном мире каждый старается подобрать любые крупицы знаний. Быть может потому, что у этих людей есть цель? Они познают для того, чтобы в будущем применить свои знания во спасение своего мира, они хотят быть максимально полезными для своего общества. А о чем мечтаем мой брат в своей комфортной школе?..»
Думая о детях, Хела вдруг вспомнила о Барке и попросила Дорга проводить их к больнице. Барк лежал теперь на кушетке в палате. Он выглядел довольно бодрым, насколько позволяло его состояние, и, увидев вошедших, даже попытался сесть. Но Хела сразу же уложила его, с содроганием взглянув на его перебинтованную грудь.
– Ну, как ты? – ласково спросила она.
– Нормально. Подумаешь, царапина... – с высокомерием бывалого солдата воскликнул тот. – Спасибо вам огромное.
– Мы просто выполнили свой долг, – ответила Хела, и тут же улыбнулась этой фразе, потому что в ней проскользнули те же нотки, да только бывалого медика. – Я действительно очень рада, что смогла тебе помочь.
И вдруг Барк встревожился и, превозмогая боль, привстал на локтях.
– Хела, вы не подумайте... Я не шпионил за вами! – взволнованно произнес он. – Я правда не шпион!
– Да-да, мы верим, – Хела поспешно снова уложила его на кушетку.
– Я просто хотел посмотреть на города в облаках.
– А как же родные? Они бы очень волновались.
– А я бы глянул только одним глазком, а потом бы вернулся с контрабандистами через пятый Инур.
– Ну ладно, давай, поправляйся, герой-путешественник. Мы еще как-нибудь зайдем.
– А ведь он правда не шпионил, – сказал Дорг, когда они вышли из больницы.
– Да ну? – хмыкнул капитан Унар. – А для чего же тогда Лорк приставил его к нам?
– Да потому, что никто не знал, чего ожидать от вас, – ответил Дорг. – Насколько могут быть опасны чужаки? Лорк решил, что если он и должен подвергать кого-то риску, пусть это будет его собственный сын, нежели чужой. Поверьте, для него, как для отца, это было очень тяжелое решение.
– А почему приносить еду не поручили взрослому?
– Во-первых, это бесполезная растрата ресурсов – поручать взрослому то, что может сделать даже ребенок, для взрослых других дел хватает. Во-вторых, потеря взрослого, особенно если это уже обученный боец или ученый, гораздо серьезнее, нежели потеря ребенка, который еще неизвестно кем станет.
– Да уж, необычные у вас законы...
– А вот, скажем, если бы вам, Хела, предложили на выбор, кого оставить в живых – вас или вашего ребенка (предположим, он у вас есть). Какое решение бы вы приняли?
– Конечно же, я предпочла бы умереть сама!
– А вот инурец предпочел бы выжить сам. И это вовсе не страх или эгоизм. Дело в том, что сам он сможет родить еще множество детей и воспитать их, передав им свои знания и мудрость. Тогда как выживший ребенок, во-первых, может и не дожить до того момента, когда у него смогут появиться собственные дети, а во-вторых, нет гарантии, что неопытный малыш не станет рабом какой-нибудь чужой культуры, а главное, сможет познать и сохранить мудрость своего народа.
– Но инстинкт природы – защищать свое потомство! – поразилась Хела.
– Защищать – да, но не безрассудно гибнуть! Будьте уверены, за своего ребенка инурец разорвет кого угодно. Но когда человеку дается выбор, неизбежность – ты или он... Например, в особенно голодные годы бывали случаи, когда мать убивала одного из своих детей, чтобы прокормить остальных. А ведь она же могла убить себя, а ни ребенка, чтобы те питались ее телом! Отчего же она так не поступала? Да потому, что оставшись без ее защиты и опыта, дети все равно погибнут. Они не смогут умело распределить ее мясо, они не смогут добывать себе еду даже когда голод кончиться, и некому будет научить их. Так что, совершив один такой безрассудно-благородный поступок, спасая одного ребенка, на самом деле она убивала их всех!
– Я бы все равно не смогла, – сказала Хела.
– Кто знает, кто знает...
Закончилась экскурсия у какого-то небольшого домика, если можно так назвать выдолбленную в стене пещеру.
– Ну а это моя нора, – с некоторой долей смущения объявил Дорг, и, распахнув дверь, сказал. – Прошу.
Хела первая переступила порог этой «норы», и, пригнувшись из-за низости потолка, прошла внутрь.
– А у тебя довольно мило, – сказала она, окинув взглядом комнату.
Хела сразу же отметила, что в доме довольно чисто и опрятно. Она даже ощутила странное волнение, сообразив, что к этому порядку несомненно приложилась женская рука. Но когда она увидела ту, на ком держался этот порядок, замерла в растерянности.
– Кина... – прошептала Хела.
Услышав голос, девочка обернулась и уставилась на вошедших широко раскрытыми глазами.
– Все в порядке, милая, это мои друзья, – сказал Дорг Кине, которая мгновенно спряталась за его коленями. Он повернувшись к Хеле и с улыбкой добавил. – Вот видишь, я не обманывал.
Хела приблизилась к девочке, присела рядом на корточки.
– Привет. Меня зовут Хела. А тебя как?
Девочка что-то невнятно прошептала и, насупившись, плотнее прижалась к ногам Дорга. Тут Хела заметила, что Кина прижимает груди какую-то странную серую коробочку.
– А что это у тебя?  Можно посмотреть?
Кина вмиг отпрянула, защищая свое сокровище, и вдруг, разрыдавшись, скрылась в другой комнате. Хела растерянно посмотрела на Дорга.
– Я подобрал эту девочку после очередной бомбежки, – сказал тот. – Родители ее погибли, я пытался найти хоть каких-то родственников, но так и не смог, так что пришлось приютить ее у себя. Но вскоре после этого у Кины начали случаться приступы сильной головной боли. Врачи сказали, что во время бомбежки девочка получила сильное облучение и медленно умирает.
– Но ведь во всем цивилизованном мире давно лечат любые облучения! – воскликнула Хела.
– Во всем цивилизованном – возможно, но только не здесь. На Инуре она обречена и протянет еще максимум пару лет, если не месяцев, а может и вовсе дней... Сколько, точно никто сказать не может. Как видишь, она не лгала в том письме... Но лучше бы это оказалось ложью.
В подземелье, между тем, наступила ночь. Здесь это понятие было довольно иллюзорным – просто караульные погасили большинство фонарей. Пришла пора возвращаться в камеру. На обратном пути все в полголоса делились впечатлениями, словно посетили неведомый музей. Все, кроме Хелы. Ее мысли целиком занимала девочка Кина. «Как жестоко, что из-за разногласий взрослых страдают ни в чем не повинные дети, – думала она. – Но раз история с Киной оказалась правдой, значит, я прилетела сюда не зря! Я все еще могу выполнить свой долг Милосердия!..» И тут же ее охватило отчаяние:  «Стоп! Но если я помогу только Кине, разве я решу проблему? А как же тысячи других больных детей, которых полно на Инуре? Разве только Кина заслужила спасения? Но разве я могу помочь им всем?»
Ее мысли вдруг прервал восторженный возглас Зоалы:
– Даже не вериться! Наверное, за последние сотни лет я первый ялг, который ступает по этой священной земле!..
– Чем же она для тебя так священна? – Дорг остановился и пристально взглянул на ялга.
– Ну как же... Это ведь то самое место, где когда-то высился Кристальный Дворец – обитель мудрости и знаний всей Галактики. Быть может прямо на этом месте, – Зоала распростер руки и слегка попрыгал. – Возможно, именно тут располагались его сверкающие залы. Мне кажется, я прямо физически ощущаю, как энергия живших здесь поколений моего народа проходит сквозь меня. Разве это не великолепно?
– Может быть, ты назовешь еще и точное место, где стояло это ваше мифическое сооружение? – хмыкнул Дорг.
– Конечно! Если вы дадите мне карту Инура, я покажу вам его, – ответил Зоала и с гордостью добавил. – Ведь я всю жизнь посвятил изучению исторической основы Легенды!
– Быть может, я тебя разочарую, – сухо сказал Дорг. – Но никакого Кристального Дворца тут и в помине не было.
– Конечно, – снисходительно улыбнулся Зоала. – Я понимаю, что ваш народ, разрушивший это лоно Знаний человечества, мечтает, чтобы память о нем навечно изгладилась из людских сердец. Но пока жив мой народ, пока живы такие как я...
– Не знаю, какую дурь вбили тебе в голову твои ялги, – оборвал Дорг. – Да только первые поселенцы – мои предки, прибыли на Инур-второй всего-то около пяти местных столетий тому назад. До этого эта планета походила на парящую в пространстве каменную глыбу, чуть получше Ллдара-4, на котором вы работали.
– Чушь! – отмахнулся Зоала.
– А возможно, что ялги здесь жили до того, как высадились колонисты? – попыталась заступиться за ялга Хела. – Мог же действительно в далеком прошлом на этой планете стоять их Кристальный Дворец?
– Да не было тут никакого дворца! Никогда!
– Откуда ты знаешь?
– Повторяю, – вздохнул Дорг. – До начала колонизации на этой планете ни то что дворцов, тут даже флоры и фауны не было, а с лишенного атмосферы неба бесконечно сыпалась на поверхность всякая космическая дрянь. И именно мои прадеды сделали из Инура то, что он представляет собой сейчас. А его современники, – Дорг ткнул в Зоалу пальцем. – Похоже, прилагают все усилия, чтобы вернуть нашу планету к первоначальному виду.
– Между прочим, мой народ сохранил множество приданий о Кристальном Дворце и о том, где он находился, – спокойно парировал Зоала. – Там говориться, что Дворец стоял именно здесь! А какие доказательства есть у вас?
– Доказательства? – хмыкнул Дорг. – Ты хочешь, чтобы я показал тебе доказательства? Так пойдем!
Он резко повернулся и повел их в противоположном направлении. Вскоре они пришли к большому сооружению, на котором была прикреплена табличка «Библиотека».
– Вот мои доказательства, – сказал Дорг, толкнув дверь.
Заспанный смотритель библиотеки удивился столь позднему визиту, и, все же, открыл двери в главный зал. Дорг пошел вдоль уставленных какими-то древними дисками полок.
– Посмотрите эти материалы. Тут есть все! Таких данных вы не найдете ни в одном Правительственном архиве, ведь ялги не позволят, чтобы люди узнали правду. Подобные библиотеки есть в каждом нашем городе. Война разрушила нашу архитектуру, погубила музеи, стерла с лица планеты памятники. И мы боимся утратить те крохи знаний, что у нас еще остались... И все же, тут достаточно материала, чтобы узнать о нашем прошлом. Здесь множество документальных хроник о том, как наши предки осваивали Инур, а также о том, как покорили еще четырнадцать таких же пустынных миров и как сделали их пригодными для жизни. Здесь хранится вся история Инура – день за днем, которая насчитывает всего чуть больше четырех столетий, а вовсе не тысячи, как утверждает ваша лживая Легенда. Можете взглянуть.
– Посмотрю обязательно, – язвительно ответил Зоала, и пошел вдоль рядов, читая заголовки.
– Помочь? – спросил Дорг.
– Да уж разберусь, – Зоала остановился у одной из полок и вытащил какой-то диск. – «Краткая история заселения Инура-2».
Дорг указал ему на объемник. Как только серебристая пластинка диска исчезла в объемнике, стены библиотеки исчезли, и вокруг возник вид пустынной планеты с мрачным покрытым грозными тучами небом. В три стороны, сколько хватало глаз, тянулся каменистый пейзаж и упирался в виднеющиеся вдали скалы. Хела взглянула под ноги и разглядела вялые побеги какой-то необычной растительности. С четвертой стороны неподалеку возвышалась серебристая колонна, и терялась в вышине среди туч. Хела догадалась, что это часть космического корабля. От него им навстречу шла группа людей в скафандрах.
– Это Инур-2 в первые часы высадки колонистов, – комментировал Дорг.
Далее шли панорамы величественных строек, гигантских кратеров, полных какого-то перегноя, экскаваторов, грузящих почву в транспортные эшелоны, а потом те сбрасывали тонны земли на поверхность планеты. Изображение скользило над величественными прозрачными куполами, внутри которых зеленели кроны деревьев. Особенно впечатлил Хелу ускоренный показ развития планеты. Стоя на пустынной земле, она с изумлением наблюдала, как пробиваются из почвы зеленые ростки, как все выше становится растительность, как светлеет небо, приобретая голубоватый оттенок, а мельтешащие вокруг люди и машины складывают причудливые поросшие лесом города. Дома вырастали, потом тускнели, ветшали, на их месте возникали новые – выше и роскошнее прежних, под ногами протянулись сначала земляные, затем каменные дорожки, а постепенно их заменили узорные плитки. И вдруг все словно замерло. Нет, вернулось в обычный ритм. По улицам не спеша пошли люди в одеждах прошлого столетия, у струящегося великолепного фонтана прогуливаются девушки с парнями, румяные женщины переговариваются, опершись о перила балконов, а в вышине, над зелеными кронами могучих деревьев, по ясно-голубому небу медленно промчался белоснежный пассажирский лайнер.
– Теперь только так мы и можем побывать тут, – с грустью сказал Дорг. – Лично я не успел увидеть наши города такими. Я родился, когда они уже были разрушены ялгами до основания...
– Постойте, – воскликнула Хела. – Если планета действительно была заселена всего четыре-пять столетий назад, и Кристального Дворца никогда не существовало, то с чего же начался конфликт?
– С борьбы за территории, вот с чего! Мы не религиозные фанатики, какими пытаются выставить нас ялги, а сражаемся за свою собственную землю. Вы видели, что стало с Ллдаром. Раньше это была наша земля, а после того как Правительство Галактики отобрало ее у нас, планету заселили ялги. Говорят, до того, как началась война с инурцами, у ялгов не было ни одной планеты. Теперь же их у них четырнадцать.
– Вас послушать, так это не вы отобрали у нас планеты, а отбираем их у вас? – хмыкнул Зоала.
– Какой догадливый... – процедил сквозь зубы Дорг.
– Постойте! Но если все действительно обстоит так, как вы говорите... – вспыхнула Хела. – Если все эти хроники – правда!..
– Вы хотите сказать, что Легенда о Кристальном Дворце – сказка? – вскричал Зоала.
– Но ведь если все это так и Кристального Дворца действительно никогда не существовало... Выходит, эта война бессмысленна!
– Бессмысленно или нет, но это уже нисколько не изменит того, что происходит, – сказал Дорг.
– Но почему?
– Да потому! Взгляни на этого ялга, – Дорг кивнул на насупившегося Зоалу. – Даже увидев наши хроники, он ни на миг не усомнился, что его Дворец стоял именно здесь. Так что говорить о других его сородичах? Это же фанатики! Они будут продолжать войну, а мы будем дальше бороться. Ведь у нас остался только Инур – отступать нам некуда.
– А если ялги все-таки уступят и согласятся оставить вам Инур-2, вы прекратите борьбу?
– Конечно, нет! – воскликнул Дорг. – Ведь у ялгов останутся еще четырнадцать незаконно отобранных у нас систем!
– Да, но ведь ялги прибыли в Галактику из открытого космоса. У них не было собственных планет. Если вы попытаетесь забрать у них свои, они окажутся в том же положении, в каком вы сейчас!
– Плевать! Пусть проваливают туда, откуда прилетели.
– Да, но...
– Если кто-то отберет ваш родной дом, Хела, разве вы не приложите все усилия, чтобы вернуть его? А если вернете, будет ли вас заботить, где будет жить изгнанный вами захватчик? Пусть построит себе свой!
– А действительно, Зоала, почему ваш народ не попытался колонизировать новые планеты? Ведь в Галактике полно необитаемых систем.
– Почему мы должны осваивать новые планеты, если у нас есть свои? – возразил тот. – Те самые, которые у нас отобрали инурцы!
– Да это же какой-то замкнутый круг! – всплеснула руками Хела.
– Замкнутый или нет, но война шла и будет идти впредь, – заключил Дорг.
– Но, ваш народ не сможет вечно противостоять всему Правительственному флоту! Рано или поздно они найдут повод доказать Межрасовому комитету, что вы опасны и сотрут инурцев с лика Вселенной.
– Пусть так, но мы умрем как герои!
– Но это же не правильно!..
– Правильно – не правильно, но выбора у нас не осталась – только борьба. Что мы еще можем сделать?
– Нужно обратиться в Правительство, оно должно узнать!.. – Хела аж задыхалась, от переполнявших ее эмоций. – Нужно показать им эти хроники. Если в основе конфликта действительно лежит Легенда, и вы сможете доказать, что Дворец никогда не стоял на Инуре, ялгов вынудят отступить!
– Да? И кому же из нас, интересно, они поверят? – усмехнулся Дорг. – Мне или быть может другим грязным инурским пиратам?
– Мне поверят! – глаза Хелы загорелись. – Я добьюсь!.. Я все еще служу в Правительстве, и если я подам прошение, они обязаны будут отреагировать. Иначе им придется отвечать перед общественностью!..
– Эх, Хела-Хела, – Дорг улыбнулся. – Еще буквально пару дней назад вы призирали инурцев, а теперь с таким же усердием готовы броситься спасать нашу планету? Думаю, именно за эту вашу наивность и желание очертя голову взяться за любое дело, в которое верите, ялги и назначили вас главой Центра Милосердия. Такие люди им и нужны...
– Но, если правда на стороне инурцев... – начала Хела.
– А вот лично я тоже поражаюсь вашей наивности и доверчивости, – перебил ее Зоала. – А вдруг, все что он сказал и показал вам – ложь?
– Но... – Хела растерянно захлопала глазами.
– Действительно, Дорг, – воскликнул Зоала. – Почему мы должны вам верить? Откуда нам знать, что эти факты не сфальсифицированы специально, чтобы провернуть очередную аферу? Хела, они ведь заманили вас сюда спланированным обманном, может и это все лишь часть того же плана? Вам внушат, что инурцы вовсе не пираты, а невинные жертвы и вы броситесь защищать их перед Правительством. Но так ли они невинны?
– Что ты несешь, ялг? – взревел Дорг. – Ты же сам только что видел хроники!
– Действительно, а как же видеоматериалы? – с отчаянием воскликнула Хела.
– А что такого в этих видеоматериалах? – усмехнулся Зоала. – При нынешних технологиях хороший видео-оператор и не такое может смонтировать. Да и что там было-то? Панорамы планеты до бомбежки? Так понятно, что инурские города не всегда выглядели так, как сейчас...
– А вид планеты при высадке первых поселенцев?
– Ха! А где гарантия, что это вообще Инур? Такую панораму можно отснять на любой необитаемой планете. А все эти прорастающие растения и синеющие небеса – все это можно запросто дорисовать прямо поверху. Посмотри любой художественный фильм – там и не такие спецэффекты бывают.
– Но... – Хела обреченно опустилась в кресло. Вид у нее был такой, словно она вот-вот расплачется.
– В общем, эти материалы нисколько не доказывают, что Инур действительно освоили всего лишь четыре столетия назад. И, соответственно, не опровергают факта существования здесь Кристального Дворца.
Дорг слушал молча, хмуро поглядывая то на Хелу, то на прохаживающегося по библиотеке Зоалу.
– Итак, что мы имеем в итоге? – с наслаждением продолжал Зоала. – У ялгов есть Легенда, которая передавалась из поколения в поколение, и которую знает даже каждый школьник Галактики. Есть целый народ, который вернулся из изгнания – уж это точно исторический факт. Есть Милосердный Яин, наконец!.. А что же есть у вас, Дорг? Кучка хроник, которые можно состряпать за неделю? Или у вас есть еще более весомые аргументы? С удовольствием выслушаем!.. – закончил Зоала на победоносной ноте.
– Я тебе сейчас такого весомого аргумента отвешу... – прорычал Дорг, вставая.
При виде сжатого кулака, победоносная улыбка вмиг слетела с лица Зоалы.
– Дорг, будьте благоразумны, – воскликнул капитан Унар. – Нельзя же доказывать правоту силой!
– Плевать!
Шер вскочила и хотела встать между инурцем и ялгом, но Дорг грубо оттолкнул ее.
– Да чего вы еще хотите от этого варвара? – вскричал Зоала и гордо выпрямился. – Но я не боюсь пострадать за правду!
Одна рука Дорга смяла одежду на груди Зоалы, а вторая пошла вверх, готовясь к удару.
– А ну прекратите! – Хела стукнула по столу.
Все замерли.
– Дорг, оставьте, пожалуйста, несчастного Зоалу в покое и выслушайте, – быстро проговорила Хела. – Я признаю, что вы говорили искренне и действительно верите, что Инур был освоен всего четыре с лишним столетия назад...
– Что значит «действительно верю»? – зло насторожился Дорг.
– Позвольте, объясню... Вы верите в это потому, что вам с детства говорили об этом, да еще и подкрепили эту историю теми фактами, которые вы нам только что показали. Но ведь и Зоала с рождения верил, что на Инуре когда-то жили ялги и стоял Кристальный Дворец. Выходит, кто-то из вас не прав!
Дорг метнул на нее ледяной взгляд.
– Поймите, ведь я тоже все это время искренне верила, что живу в идеальном мире, – продолжала Хела. – Я верила в милосердных ялгов, инурских пиратов, отзывчивый патруль, правдивых информационщиков и бескорыстных медиков... А все потому, что мне с рождения внушали, что мир, в котором я живу – идеален! Задумайтесь, ведь и ялги, и инурцы могли также специально внушать своим детям лож, чтобы оправдать свое право на убийство. И пока мы не откроем истину, оба народа выходят правы.
– И что же вы предлагаете? – подумав, спросил Дорг.
– Нужны какие-то более серьезные доказательства. Такие, которые нельзя подделать, как Легенду или хроники. То, что можно потрогать руками.
На лицах Дорга и Зоалы возникла растерянность. Наконец, инурец разжал руку и ялг отошел, одергивая смятый комбинезон.
– Вот если бы у меня была машина и карта, – сказал Зоала. – Я привел бы вам совершенно неопровержимые доказательства. Я показал бы вам Кристальный Дворец!
Все с любопытством взглянули на него.
– Я пятьдесят лет изучал Легенду о Кристальном Дворце и Милосердном Яине: анализировал положения солнца, места посадки кораблей, размеры дворца и рельефы местности этой планеты. И я нашел несколько мест, которое идеально соответствуют положению древнего Дворца.
– Тебе нужны машина и карты? – задумчиво сказал Дорг. – Я дам тебе то и другое. Но если ты к исходу завтрашнего дня не покажешь мне свои треклятые кристальные руины, я лично отстрелю тебе голову!


6 дней до возвращения

Аэромобиль в очередной раз взмыл над колышущимися кронами леса, быть может уже раз пятнадцатый за этот день, и замер в воздухе, словно испытывал ту же нерешительность, что и его пассажиры.
– Ну все, хватит! – сказал Дорг, хлопнув ладонью по штурвалу. – Честно говоря, меня уже мутит от этой бредовой идеи искать то, чего не существовало в помине.
– Подождите, – воскликнул Зоала, глядя то на карту в миникомпьютере, то на тянущиеся во все стороны до горизонта бушующие просторы холмистого леса. – Я уверен, что мы на правильном пути. Это должно быть где-то здесь!..
– Я уже пятый раз за сегодня слышу от тебя эти слова, ялг. И каждый раз мы ничего не находим, только кружим как кретины над лесом.
– Дорг, дайте ему еще один шанс. Пожалуйста, – взмолилась Шер.
– Если вы беспокоитесь о том, что я, как обещал, снесу ему башку, не переживайте – я его прощаю, – хмыкнул Дорг. – Все, чего мне сейчас хочется, поскорее убраться отсюда.
– Я не боюсь вашей расправы, – гордо отозвался Зоала. – Меня волнует только истина! Ведь речь идет о поисках Древнейшей Святыни!.. А вот вы, похоже, действительно боитесь.
– Это чего же?
– Того, что я окажусь прав!
– Мне нечего бояться, – Дорг нахмурился. – Потому что ваш Дворец – чушь и не более того.
– Ну, правда, Дорг, – сказала Хела, подкупающе улыбнувшись. – Давайте слетаем хотя бы в еще одно место. Ну, пожалуйста...
Она вовсе не старалась на него давить, ей скорее двигал интерес стать свидетельницей исторического открытия. Не каждый день доведется совершить находку Галактического масштаба!.. И все же, она отметила, какое действие произвела на Дорга ее просьба.
– Ладно, – махнул рукой тот. – Но это последняя попытка!.. Куда лететь?
– Вон туда... Нет, правее... – ободрился Зоала, и снова уставился в карту.
Аэромобиль сделал крутой вираж и снова заскользил над бушующими кронами деревьев. Хела с грустью смотрела вниз. Честно говоря, сама она уже не очень верила в успех этого мероприятия. Они побывали уже в куче мест: и на каком-то плато, и в каком-то овраге, и посреди какого-то леса, в каких-то горах... Ничего! Хотя Зоала каждый раз утверждал, что именно там должны быть заветные руины. Теперь же она всерьез задумалась над тем, насколько пострадает ее личное мировоззрение, если Зоала окажется не прав. Ведь тогда все, что она знала с детства о сотворении мира – выдумка. Раз не было Дворца, не было Милосердного Яина, а если не было Яина, выходит, все эти годы она жила во имя сказки?!.. «Но если мы найдем Дворец, что же тогда будет с Доргом? – вдруг подумала она. – Ведь в этом случае жестокое разочарование ждет его народ...» Она решилась спросить об этом самого инурца: что будет, если их поиски увенчаются успехом?
– А ничего не будет, – сухо ответил тот. – Мы, как и прежде, будем сражаться за свою планету.
– Даже если эта земля на самом деле окажется не вашей?
– А у нас что, есть другая?
Он пристально взглянул на нее, и снова уставился вперед, нервно сжав штурвал.
– А вы, Зоала? Что будет делать вы, если мы не найдем Дворец?
– Что ж... Будем искать, пока не найдем, – ответил он, с трепетом вглядываясь в даль. – Не сейчас так, позже, но мы отыщем его. Потому, что он есть! Я уверен в этом... Здесь! Правьте вон на ту полянку...
Дорг повел машину вниз. Едва дно аэромобиля коснулось высокой травы, Зоала распахнул дверцу и выпрыгнул наружу. Не отрывая взгляда от компьютера, он побрел в какие-то дебри.
– А тут красиво, – воскликнула Шер, приплясывая на поляне. – Какие у вас восхитительные цветы!
– Когда наши предки заселяли Инур, они постарались завести сюда самые лучшие образцы, какие только смогли найти в Галактике, – сказал Дорг.
– Признаюсь, ваши предки имели отличный вкус! – Шер сорвала маленький ярко-синий цветок и поднесла к лицу. – Какой восхитительный аромат!..
– А, это – ораит. Эти цветы росли тут еще до того, как на Инур-2 прибыли первые поселенцы. Он считается своего рода символом планеты...
– Ну, это еще нужно доказать, чьи предки что заселяли, – язвительно вставил Зоала.
Но, к его разочарованью, и на этой полянке, как и в предыдущих местах, они пробыли недолго. Вскоре сердитый Зоала вернулся к машине и обреченно швырнул компьютер на заднее сидение.
– О, похоже, он опять принял фундамент разрушенной хижины за руины Кристального Дворца, – с торжествующей улыбкой воскликнул Дорг. – Ну что, теперь-то, я думаю, домой? Надеюсь, никто возражать больше не будет?
Зоала не ответил. Он угрюмо смотрел перед собой, лишь едва слышно пробормотал: «Все равно он есть!» Дорг запустил двигатель.
– Эй, сказочник-археолог, залазь в машину, а то без тебя улетим.
Ялг, хоть и гордо вскинув подбородок, все же забрался в кабину. Аэромобиль плавно скользнул вверх.
– Стоп, а где Шер? – вдруг всполошился капитан Унар.
Все переглянулись.
– Да чтоб ее!.. Вечно эти женщины... – вскричал Дорг, но не окончил фразы, перехватив суровый взгляд Хелы.
Он снова посадил машину и, распахнув дверцу, снова спрыгнул на траву.
– Вообще-то мы уже улетаем, если кто-то не заметил! – громко объявил он.
– Ше-е-ер! – позвала Хела. – Э-эй!..
Ответом ей было лишь эхо и шелест листвы.
– Шер, где ты? – прокричал капитан Унар, окинув тревожным взглядом стену деревьев. – Детка, отзовись!
– Вот, нашла где развлекаться, – зло сказал Дорг. – Инурские леса в наши дни не самое лучшее время для прогулок. Здесь можно такое повстречать, ух!..
Хелу передернуло. Она даже представить побоялась, чем может оказаться это его «ух!».
– Шер, да отзовись же! – отчаянно что было сил закричала она. – Ше-е-ер!..
– Я тут! – раздался, наконец, голосок из чащи. – Тут такие цветы!..
– А ну-ка быстро к машине! – заорал Дорга. – Даю минуту, и мы улетаем!
– Подождите, я сейчас!
В чаще послышался треск ломаемых веток. Все уставились на стену леса, ожидая, когда же из кустов покажется хрупкая фигурка медсестры. Но она так и не показалась. Треск, при этом, не прекратился.
– Что-то тут не то!.. – насторожился Дорг.
Треск нарастал. Громче, быстрее.
– Это похоже на... – и вдруг Дорг что есть мочи заорал. – Дерево!.. Шер, лезь на дерево!.. Быстро!
– Чего?.. – удивленно отозвалась та.
– На дерево, я сказал!
В чаще послышалось протяжное рычание, а следом вскрик.
– Чтоб ее... – только и сказал Дорг, вместо того, что мог бы на самом деле сказать о поведении Шер, и помчался сквозь кусты, вынимая на бегу лучемет. Остальные бросились следом.
Хела едва не падала, путаясь в траве, продираясь сквозь кусты и перепрыгивая поваленные стволы, но продолжала бежать, погоняемая отчаянными криками Шер и все усиливающимся рычанием, которое теперь больше походившее на истошный хрип. И вот, наконец, листва расступилась, открывая светлую полянку, а посреди нее стоящее на задних лапах лохматое существо размером с крупного мужчину. Передними лапами зверь усиленно царапал, а также грыз зубами ствол дерева, с ветвей которого свисала нога орущей Шер.
Дорг вскинул лучемет, блеснула вспышка. Зверь зарычал, затряс простреленной лапой, но в следующий миг, словно опомнившись, с яростью бросился на обидчика. Дорг успел лишь прицелится, когда на него навалилось массивное лохматое тело. Инурцу еще повезло – он успел присесть, набросив на голову капюшон комбинезона, иначе наверняка бы лишился головы. Здоровенные зубы животного вцепились в одежду, послышался треск разрываемой ткани.
– А ну пусти его! – закричала Хела. Взгляд ее метнулся по сторонам в поисках хоть какого-нибудь оружия и остановился на лежащей под ногами массивной палке. В следующий миг зверь откатился из-за обрушившегося на спину удара.
Когда животное снова оказалось на лапах, Хела поняла, насколько нелепой была ее попытка. «Ну все, теперь мне конец!» – мелькнула мысль, и через мгновение сама она повалилась в траву, смятая тяжелыми лапами. Успела поднять руку, и тут же предплечье пронзила дикая боль. Животное поволокло ее по траве, теребя словно куклу. В какой-то миг хватка ослабла, но Хела чувствовала на щеке горячее зловонное дыхание. Она осторожно приоткрыла глаза, но увидев нависшую над лицом розовую пасть и бешенные желтые глаза, снова зажмурилась, ожидая, что в горло вот-вот вцепятся смертоносные клыки. Без особой надежды он снова подняла окровавленную руку. И вдруг раздался протяжный хрип, запахло паленым мясом, зловонное дыхание оборвалось, и тело существа повалилось на Хелу.
Лишь увидев Неора с лучеметом в руках, Хела поняла, что произошло. Второму пилоту удалось найти выроненное Доргом оружие. Превозмогая дикую боль, она с трудом столкнула с себя тушу мертвого зверя и попыталась встать, но не смогла и снова повалилась в траву. Она видела, как склонился над ней Неор, подбежал капитан Унар, как осторожно приблизилась спустившаяся, наконец, на землю Шер, и как, растолкав их всех, пробился к ней обеспокоенный Дорг.
– Этих тварей тоже ваши предки сюда заселили? – язвительно спросил Зоала, сползая с дерева.
Лицо Дорга исказилось злобой. Он вырвал из рук Неора лучемет и быстрым шагом направился к ялгу. Тот, поняв, что дело дрянь, попытался было влезть обратно на дерево, но Дорг успел стащить его за ногу.
– Ты!.. – прохрипел он, придавив Зоалу к стволу и приставив ствол лучемета к щеке ялга. – Это из-за тебя она... Если бы не твои дурацкие поиски дурацких руин дурацкого Дворца...
Зоала открыл было рот, но Дорг не дал ему произнести ни слова, с силой сдавив горло.
– Да, этих животных завезли сюда мои предки! Но они всегда были ручными и жили почти в каждом инурском доме. А теперь, после ваших бомбежек, лишившись крова и питания, им ничего не осталось, как выживать, охотясь среди руин их бывшего крова!.. А все потому, что такие как ты вбили себе в голову, что тут стоял какой-то кристальный дом!
Зоала вскрикнул, дуло лучемета сильнее врезалось ялгу в щеку.
– Дорг, не надо! – тяжело дыша, сказала Хела. – Пожалуйста...
Дорг вздрогнул, словно вспомнив, что есть дела важнее. Он отпихнул ялга и, снова бросился к Хеле.
– Потерпи, милая. Я сейчас...
Он вдруг поднял ее на руки и быстро зашагал к аэромобилю, опасно перепрыгивая через стволы поваленных деревьев.
– Вообще-то я и сама могу... – смутилась Хела, подумав, что ее впервые держит мужчина на руках.
– Ага... – Дорг, казалось, не слышал ее слов и продолжал продвигаться сквозь чащу.
– Дорг, пожалуйста, поставьте меня на землю!
Но сильные руки инурца лишь еще сильнее прижали ее к его груди. Хела быстро взглянула по сторонам и тут же перехватила насмешливо-пошлый взгляд идущего позади  Неора, и многозначительно-загадочный взгляд Шер. Она ощутила, как краска заливает лицо.
– Дорг, да отпустите же вы меня, наконец! – вскричала Хела и попыталась вырваться.
Услышав сердитые нотки в ее голосе, Дорг словно пришел в себя, и поставил, наконец, ее на землю.
– Сильно болит? – обеспокоенно спросил он, осматривая ее предплечье.
– Не очень, – соврала Хела, поглядывая на все еще улыбающегося Неора.
– Но, рану нужно срочно обработать. В машине есть аптечка...
– По идее, надо наложить шов, – опытным взглядом окинув рану, заметила Шер. – Надо бы поскорее отвезти ее в больницу...
– Зачем в больницу? – сказала Хела. – Вот ты этим и займись.
– Я?! – Шер вытаращила на нее глаза.
– А почему бы и нет? Ты ведь медик! А в аптечке должно быть все необходимое.
Хела отобрала у Дорга аптечку и сунула ошарашенной Шер.
– Только не говори, что и этому тебя не учили...
– Учили но... – Шер содрогнулась. – Э-э-э... Ну ладно. Нужен только какой-нибудь обезболивающий...
Стиснув зубы, Хела наблюдала, как работает ее подруга. В движениях Шер чувствовался опыт, но в глазах было заметно отвращение и неуверенность. «Милосердный Яин, до чего же довела нас эпоха автоматики, – думала Хела. – При таких знаниях, мы совершенно разучились работать самостоятельно. И даже перештопав множество, пусть и реалистичных, но манекенов в Академии, мы испытываем ужас от прикосновения к живой плоти...»
– Ой!
– Больно? – Шер подняла на нее виноватые глаза.
– Делай, давай! – рявкнула Хела, не разжимая губ.
Когда процедура была окончена, Хеле помогли забраться в машину. Дорг повез их обратно.
– И все-таки жаль, что мы так и не нашли Дворца... – задумчиво гладя в даль, посетовал Зоала. И тут же заткнулся, перехватив свирепый взгляд инурца.
Дальше летели молча, глядя на однообразный ландшафт, скользящий под дном аэромобиля.
– Подумать только, даже не верится, что все эти леса когда-то были одним большим цветущим городом, – не выдержала тишины Шер. – Только редкие остатки разрушенных домов и башенок говорят о том, что когда-то здесь жили люди. Наверное, тут когда-то было фантастически красиво. Некоторые постройки сохранили следы былого великолепия. Например, вон как та башенка – просто огнем горит!..
Все тут же взглянули туда, куда указала Шер. В одном месте над верхушками деревьев выступала часть какой-то разрушенной постройки. Поверхность ее переливалась на солнце и искрилась множеством разноцветных огней.
– Да это же!.. – Шер вдруг и сама поняла, что она там увидела.
– Кристальный Дворец! – задыхаясь от восторга, прошептал Зоала. Он взглянул на карту, и снова на огонек. – И сторона солнца... И положение гор... И звезды, если верить сезонному календарю... Это здесь! Я знал!.. Знал!..
Какое-то время в зависшей над лесом машине царила напряженная тишина, лишь Зоала шептал: «Я знал... Знал...» Наконец Дорг опомнился и снова взялся за штурвал.
– Что вы делаете?! – завопил Зоала, увидев, что машина пошла в другую сторону.
– Как это что? Везу вас обратно, – невозмутимо ответил инурец.
– Но вы не смеете!.. – Зоала не отрываясь смотрел на мерцающий посреди леса огонек, пока тот не скрылся в зеленых дебрях. – Быстро поверните машину!
– Хеле требуется срочная медицинская помощь. Может пойти заражение. И я намерен отвезти ее в больницу, – невозмутимо ответил Дорг, не обращая внимания на засверкавший в глазах Зоалы свирепый огонек.
– Но мы должны!.. – глядя исподлобья, упрямо повторил Зоала.
– Единственное, что я сейчас должен – спасти жизнь человеку!
– Зоала, Дорг прав, – вмешался капитан Унар. – Сейчас мы должны во что бы то ни стало помочь Хеле. Хотя Шер и сделала что смогла, но в таких условиях... Жизни Хелы действительно может угрожать опасность.
– Да что вы такое говорите? – выпучив глаза, заорал Зоала. – Что может значить человеческая жизнь, когда мы вот-вот прикоснемся к Великому!.. А ну поверни машину, я сказал!
Зоала вцепился в руку Дорга, но тот грубо отпихнул его.
– Если ты сейчас же не заткнешься, я тебя сброшу вниз, – процедил сквозь зубы инурец. – И тогда ступай к своему Дворцу. Поверь мне, лично твоя судьба меня нисколько не заботит.
Зоала опустил глаза, что-то едва слышно пробормотал, и вдруг решительно поднял голову:
– Я готов! Высаживай!
Дорг окинул его одновременно злым и насмешливым взглядом.
– Как скажешь.
Машина пошла на снижение.
– Что вы делаете! – вскричала Шер. – Он же погибнет! Вы же сами видели, какие твари водятся в этих лесах!..
– Если он сам выбрал себе такую смерть, разве я смею ему мешать? – зло усмехнулся Дорг.
– Хела, да сделай же что-нибудь!.. – прохныкала Шер. – Он там погибнет!
– Дорг, постойте, – Хела положила руку на штурвал. – Почему бы вам правда не отвезти нас туда?
Дорг смерил ее долгим суровым взглядом.
– Мне уже лучше. Правда, – Хела даже попыталась улыбнуться, превозмогая нытье в руке. – Моей жизни уже ничто не угрожает, ведь, правда, Шер?..
Шер, хотя и не была в этом уверена, перехватив ее умоляющий взгляд, покорно кивнула.
– Я понимаю, Хела, что при вашем человеколюбии вам безразлична собственная жизнь, – сказал, наконец, Дорг. – Но мне она не безразлична!
Хела быстро оглянулась, не заметил ли кто снова выступивший на ее щеках румянец.
– И все же, Дорг, Зоала прав – мы должны знать! Должны увидеть, что там было.
– Да не было там ничего! – прокричал Дорг. – Не-бы-ло!..
– Так в чем же тогда дело? Прилетим, убедимся, что это просто сверкнула поверхность какого-нибудь озера и с чистой совестью полетим домой. Но, Дорг, если мы не убедимся в этом... Разве ты сам не будешь всю жизнь сомневаться? Тебя не будет мучить вопрос, а не ложь ли все то, чему учили тебя с детства?
– Мне плевать! – отрезал Дорг.
Но Хела заметила, что машина сбросила скорость.
– Может быть и так, – сказала она. – Но нам-то не наплевать! Всю жизнь, с самого рождения, мы верили в Легенду о Кристальном Дворце, верили в учение Милосердного Яина. Вся Галактика ходит в его обители! А я посвятила этому учению всю свою жизнь, пойдя по пути Милосердия. Хотя бы ради меня, Дорг... Я должна знать! Мне это важно!
Дорг резко повернул голову. Какое-то время, они молча смотрели друг другу в глаза. Наконец, не говоря ни слова, Дорг рванул штурвал, и машина сменила курс, направившись туда, где они заметили таинственный свет.
Но на этот раз их ждало разочарование. Среди мчащихся внизу километров леса, среди зеленых ото мха руин разрушенных городов, они больше не видели ничего необычного: ни света, ни сияния, ни даже призрачного блеска. Быть может, солнце изменило положение и теперь не посылало лучи под нужным углом, или они сами смотрели ни с того ракурса и таинственный свет находился за каким-нибудь скалистым уступом или холмом, но теперь напрасно они кружили над поросшей густым лесом равниной.
– Это все вы!.. – едва не плача, причитал Зоала. – Это же надо, упустить такой шанс!.. Я же говорил, что сразу надо было лететь туда!..
И продолжал, уже бормоча себе под нос: «Но теперь-то я знаю где!.. Теперь-то я отмечу это место на карте!.. Теперь-то я вернусь и обязательно разыщу его!..» А Дорг все продолжал кружить над лесом. Хела видел, что его раздражает это занятие, но он не сдавался. Потому ли, что это была ее просьба? Но, скорее всего, оттого, что в его сердце тоже закралось сомнение. Ведь он тоже бояться! Боится, как и она, как и они все! Чья история окажется легендой?
Солнце уже перевалило за полдень, а они все кружили над лесом. Наконец, капитан Унар не выдержал и воскликнул:
– По-моему, это безнадежное дело. Возможно, Дорг прав – не было там ничего. А блестеть запросто могла, например, поверхность вот этого озера или какой-нибудь горной породы. Думаю, нам стоит вернуться.
Дорг многозначительно взглянул на Хелу, словно только от нее зависело, как ему поступать. Она обреченно кивнула. Машина как-то особенно медленно, словно в нерешительности, сделала последнюю петлю над деревьями и легла на обратный курс.
– Это не могло быть иллюзией, – шептал Зоала. – Просто не могло!..
– Могло – не могло, но ты все видел собственными глазами. Нет там ничего, – сказал капитан Унар.
– Ели мы не нашли этого сейчас, это еще не значит, что там его нет. Лично я никогда не сдамся. Я всю жизнь искал и буду продолжать, пока... – Зоала вдруг замолк, всматриваясь вдаль. И тут глаза его расширились, он вскочил так резко, что ударился головой об потолок машины, но даже не заметил этого: – Вон! Вон он!..
Все взглянули туда, куда указывал дрожащий палец ялга. Там вдали среди деревьев мерцал все тот же таинственный огонек.
– Ну? Чего же мы ждем? – встревожилась Шер. – Мы можем снова потерять его!
Уже было успокоившийся Дорг, скрипнув зубами, резко развернул машину. Пока они летели к этому таинственному свету, несколько раз то гасло, то возникало вновь. Но машина шла не сворачивая, и, наконец, под ее днищем среди листвы показалось какое-то выстроенное из искрящихся камней сооружение.
– Это он! Он!.. – заликовал Зоала.
Не успела машина приземлиться, как он очутился на землю, и, утопая по пояс в траве, подбежал к руинам.
– Ну надо же! – воскликнула Шер, глядя как пританцовывает у камней Зоала, срывая с них годами накопленные ветви и листву. – Неужели мы правда нашли его?
Увидев постепенно обнажающиеся огромные гладкие искрящиеся камни, Хела сама ощутила, как сердце ее наполнил благоговейный трепет. Кристальный Дворец! Все это правда! Менее впечатлительный Неор достал миникомпьютер, чтобы запечатлеть это историческое событие.
– Ну, что я говорил? – пропел Зоала. – Это руины Дворца!.. Кристальный Дворец! Кристальный Дворец! Я всю жизнь ждал этого момента!..
– Ты рано радуешься, ялг, – хмуро перебил его Дорг, который даже не соизволил вылезти из машины. – Это всего лишь кристалт.
– Кристалт? – удивленно переспросила Хела. – Так ты видел такие камни и раньше?
– Конечно. Такие булыжники здесь не редкость. Из-за многочисленных залежей кристаллов на Инуре-2 часто можно встретить выступающую на поверхность породу с их  вкраплениями. Сам по себе материал дешевый, а потому его иногда используют при строительстве.
– Вот только не надо этих баек, – отмахнулся Зоала. – Теперь даже вам не отвертеться! Это – остатки Кристального Дворца! Вот они, перед вами!
– Правда, Дорг, ведь Дворец запросто мог быть построен и из вашего кристалта, – заметила Хела. – Он также светится и отчасти является тем же материалом. К тому же, в Легендах часто используют метафоры.
– О, я прямо физически ощущаю проникающую в тело энергию древних ялгов, – Зоала обнял сверкающие камни. – Разве вы не чувствуете? Она прямо струиться по моим жилам... Вы чувствуете, Шер?
Шер боязливо поднесла к камню ладонь.
– Кажется, что-то такое есть... Как будто бы тепло...
– Вот! Что я говорил!
Капитан Унар потрогал камень и пожал плечами. Хела подошла и тоже осторожно поднесла руку к гладкой холодной поверхности. И ей вдруг действительно начало казаться, что по пальцам пробежало легкое покалывание...
– Ой, ну и чушь! – вдруг раздался хохот.
Все разом оглянулись. Дорг, повалившись на штурвал, надрывался от смеха.
– Подумать только, какой ерундой мы сейчас с вами занимаемся! – еле выговорил он. – Ощущаешь ли ты тепло... Энергия по всему телу... Древние руины... Да с таким же успехом вы можете добиваться мистического тепла от любой валяющейся тут каменюки!
– Для вас это может и ерунда, – воскликнул Зоала. – Но для других – величайшее открытие в истории!
– Хорошенькое открытие – разыскать в лесу груду камней, – сказал Дорг, еле сдерживаясь. – Быть может, тут и стояло когда-нибудь какое-нибудь здание, но, уверяю вас, на Инуре-втором нет и не было никакого Кристального Дворца! И как это я сразу не догадался?.. Теперь-то я знаю, где находится самый древний Дворец этой планеты! Могу показать.
– Так ты знаешь, где находится настоящий Кристальный Дворец!?..

Хела еще издали заметила шпиль Дворца, и какое-то смутное воспоминание колыхнулось в ее сознании при виде этих темнеющих на фоне солнца очертаний. Лишь когда они подлетели достаточно близко, она вдруг поняла, где она раньше видела это гигантское сооружение. Высокое словно рассеченное на четыре части кольцо, соединенное цилиндрическими спицами, из центра которых тянется в небо острая башенка с серебристым куполом...
– Да это же... – она ошарашено посмотрела на Дорга. – Это же Дворец Представительства ялгов на Орве!
– На самом деле это не здание, а космически корабль, – с улыбкой ответил тот. – Разве вы не видите?
Она внимательнее всмотрелась в возвышающееся перед ними здание, но так и не заметила ничего необычного. То самое Представительство ялгов, куда она каждый день ездила на работу... Необычным было лишь то, что точно такое же сооружение может стоять на Инуре!
– Ух ты!.. Ну надо же, а ведь это и правда корабль! – воскликнул капитан Унар. – И как это я раньше не замечал?
Хела снова взглянула на Представительство, которое было уже практически под ними. Она попыталась представить, что это правда не дворец, а звездолет. И вдруг ей бросились в глаза странные детали в архитектуре этого сооружения: вытянутая, словно стремящаяся ввысь форма, рассеченное кольцо корпуса с окнами-иллюминаторами, в самом низу окон нет – там должны размещаться двигатели, а башенка на пересечении соединяющих части колеса-корпуса спиц – рубка управления...
– Поверить не могу!.. Но как такое может быть?
– Это – корабль первых поселенцев Инура, – с гордостью сказал Дорг. – После заселения планеты, мы решили оставить его как памятник нашим героическим предкам, а также использовали его в качестве Дворца нашего правительства.
– Но почему же тогда Представительство ялгов в столице Галактики выстроено такой же формы? – удивленно воскликнула Шер. – Ведь, насколько я знаю, на Орве у каждая раса построила Представительство той же формы, что и Дворец на их родной планете...
– Вот ты и ответила на свой вопрос, – усмехнулся Дорг. – Это не ялгов Представительство ты видела на Орве, а наше.
– Но...
– Разве вы не знаете, что когда-то инурцы входили в состав Галактики на тех же правах, что и другие народы? И, конечно же, как и все народы, имели на Орве свое Представительство. Это было еще до того, как прилетели в Галактику ялги. Но когда инурцы были объявлены пиратами и исключены из Галактического Совета, ялги попросту заняли наш Дворец. У них ведь не было там своего.
Хела повернулась к Зоале.
– Ты знал об этом?
Тот медленно покачал головой.
– Честно говоря, я и сам раньше задумывался, почему единственное здание, которое противоречит нашей архитектуре – дворец Представительства на Орве, – потерянным голосом проговорил он. – Вы ведь видели наши города – это величественные подземные сооружения. В нашей столице – Таорхсе, Дворец выполнен в том же силе, что и остальные здания...
– Ну, и как тебе такое доказательство? – не скрывая торжества, спросил Дорг. – Можно такое состряпать за неделю?
Зоала не ответил.
Дорг посадил машину на вершину одной из секций разрубленного кольца, туда, где у ялгов в столице размещалась парковка. Хела выбралась наружу, прошлась по знакомой площадке, подошла к краю и взглянула на упирающуюся в небо серебристую башенку-рубку. «В нижней ее части находится резиденция Советника Ваалг. А наверху, под прозрачным куполом – обитель Милосердного Яина...» Она почувствовала, как от этой мысли сердце ее сжалось.
– Это корабль-здание давно покинуто, – говорил Дорг, приглашая их спустится в распахнутый люк. – С тех пор, как начались обстрелы, наше Правительство переместилось в более безопасное место – под землю. Но за все время войны сюда не угодило ни одной ракеты. Видимо, ялги берегут это сооружение для себя.
Хела сошла по широкой металлической лестнице и очутилась в знакомом коридоре с множеством дверей. «Если дойти до конца и повернуть направо, то в самый раз окажешься перед дверью Центра Милосердия, – прикинула она. – Он как раз с торца, под самой крышей...» Она догнала остальных, которые уже входили на лестницу, и поняла, что Дорг ведет их к переходу, ведущему в башню. Она вспомнила, как совсем недавно шла по абсолютно такому же узкому коридору на прием к Советнику Ваалг. Дорг распахнул перед ними тяжелые металлические двери (у ялгов они были покрыты золотом), провел в большое помещение (то самое, где Хела встречалась с Советником) и вывел на лестницу, ведущую вверх – в рубку.
– Подумать только, – воскликнула Шер. – Обитель Милосердного Яина!
Очутившись под прозрачным сводом рубки управления – той самой рубки, которую Хела всю жизнь считала самой главной обителью Милосердия в Галактике, она ощутила, как бешено заколотилось сердце. Голубое небо над  головой, солнечные лучи, падающие на алтарь, который на самом деле без золотой отделки оказался пультом управления... «Выходит, все-таки ложь!..» Хела закрыла мокрое от слез лицо руками и опустилась в кресло пилота, не в силах сдерживать рыдания.
Под прозрачным сводом эхом прокатился звон – это выпал компьютер из рук вошедшего в рубку Зоалы. Все взглянули на него и поразились, настолько тот был бледен и напуган.
– Не расстраивайся ты так, –  попыталась успокоить его Шер. – Меня, честно говоря, эта новость не очень-то удивило. После общения с моим другом Мерком, я давно стала подвергать сомнению все в этом мире. Он говорил: «Пока рукой не пощупал – не верь! А даже если пощупал, все равно не верь – вдруг тебе специально сунули пощупать какую-нибудь замаскированную под правду ерунду...»
Зоала взглянул на нее какими-то безумными глазами. И вдруг сорвался с места и выскочил из рубки.
– Нет! Нет! Я не верю! Он есть! Есть!.. – прокатился по коридору его удаляющийся крик.
– В следующий раз думай, что говоришь, – цыкнул на Шер капитан Унар. – Не все же так циничны, как ты.
– А что я такого сказала? – изящно огрызнулась та. – Все в мире виртуально!..
Хела вздрогнула.
– А куда он побежал? – встревожено воскликнула она. – Его нужно срочно догнать!
Дорг, словно по команде, рванул за ялгом. Остальные поспешили следом.
Они нашил Зоалу стоящим на самом краю крыши.
– Нет, не делай этого! – вскричала Хела.
Тот печально взглянул на нее и снова посмотрел вниз.
– Все безнадежно.
Дорг попытался сделать к нему шаг, но Зоала отшатнулся, еще ближе придвинувшись к краю. Инурец замер, боясь, что лишнее движение столкнет его вниз.
– Послушай, Зоала, – сказала Хела. – Я прекрасно понимаю твои чувства. Я и сама теперь не знаю, как буду жить дальше. Ведь, вера в Милосердного Яина была для меня всем!..
– Знаете, Хела, – перебил ее Зоала. – Теперь я понял одну истину: если ты живешь, следуя современной философии – иди прямо, не оглядываясь на исторические предрассудки, доверяй лишь своим ощущениям: что близко тебе, а что нет. Но если же в основе твоей веры лежат идеалы прошлого – будь добр хотя бы взглянуть на их истоки. Вдруг то, за что ты сражаешься сегодня, всего-навсего вчерашний миф.
Зоала повернулся лицом к обрыву.
– Всего лишь миф!..
И он сделал последний шаг в своей жизни – шаг с первого корабля поселенцев, самого древнего Дворца планеты Инур.
В подземный город возвращались в полной тишине. Неор равнодушно глазел по сторонам. Шер и капитан Унар виновато молчали. Дорг вел машину, время от времени бросая на Хелу полные беспокойства взгляды. Та отрешенно смотрела вдаль, туда, где опускалось к горизонту инурское солнце, но, похоже, не видела ничего. Глаза ее были сухи, но на лице застыло какое-то мертвое выражение.
– Детка, с тобой все в порядке? – капитан Унар осторожно тронул ее за руку и поразился, насколько та холодна. Больше всего он переживал, чтобы такими размышлениями Хела не довела себя до того же отчаяния, что и Зоала. – Хела, не бери в голову. Все обойдется...
– Дорг, но для чего?.. – прошептала Хела, она словно не слышала утешений капитана. – Ведь ты с самого начала знал, что наша вера в Кристальный Дворец рассыплется в прах о ваш корабль первых поселенцев. Для чего же ты разрешил Зоале искать эти мифические руины?..
– Я не знал, – хмуро ответил Дорг. – Точнее, я попросту даже не подумал об этом  корабле. Он стал настолько привычной достопримечательностью нашей планеты, что мы порой забываем историю его появления. А что касается поисков Кристального Дворца... Честно говоря, Хела, после твоих слов я и сам усомнился в подлинности наших фактов. Ведь между нашими мирами идет война: не только физическая, но и идеологическая. И в этой войне каждая сторона действительно может подтасовать любые факты, лишь бы вдохновить свой народ на подвиг уничтожения соперника. Ведь даже наше освоение планеты запросто могло оказаться ложью. И лишь когда я вспомнил о первом корабле поселенцев... Знаешь, если бы Зоала оказался прав, возможно, ни его, а моя могила была бы сейчас у подножия Дворца. Ведь не просто в один миг лишиться той основы, за которую держался с самого рождения.


5-2 дней до возвращения

В следующие дни стало сразу заметно, насколько изменилось отношение инурцев к Хеле и ее команде. Их переселили в новую комнату, расположенную в центре города. Теперь у них были даже окна с видом на главную подземную улицу. Местные жители не только перестали с ненавистью глазеть на них, а, наоборот, все охотнее шли на контакт и забрасывали различными вопросами. А вскоре чужеземцам и вовсе начали доверять настолько, что разрешили выходить из дома без сопровождения. Пользуясь этой привилегией, Неор стал активно знакомиться с родной культурой, что выражалось в поздних приходах, как говориться, навеселе. Шер, видимо, переборов в себе комплекс живого контакта с пациентами, вовсю начала медицинскую практику. Она целый день пропадала в больнице и, возвращаясь почти ночью, валясь от усталости, говорила:
– Ах, Хела, подумать только, они все ужасно больны! У нас даже мертвые не поступают с такими диагнозами! Честное слово, я не знаю, что делать. Как жаль, что мы не прилетели сюда на нашем катере, на котором есть хоть какое-то оборудование и медикаменты...
Но, не смотря на эти причитания, Хела видела огонек в глазах медсестры. Видимо, теперь Шер почувствовала себя действительно нужной.
Сама же Хела все больше осознавала, что ее собственный огонь полностью угас, и не видела сил, способных снова его разжечь. Ведь то, что питало это пламя, оказалось пустотой, а из пустоты не высечь искр. Она с равнодушием относилась к энтузиазму Шер и целые дни проводила в каком-нибудь тихом далеком углу, часами глядя в безразличное пространство, и не думала ни о чем. Она никуда не ходила, почти не ела, мало спала, только молча сидела в своем насиженном углу.
– Наша детка тает на глазах, – глядя на нее, качал головой капитан Унар.
Он единственный, кто все это время не отходил от Хелы ни на шаг. Да еще Дорг иногда выкраивал служебное время и забегал справиться о ее самочувствии. Увиденное его не радовало. Напрасно он пытался расшевелить ее, и даже когда ему едва ли не силой удавалось вытащить ее на какую-нибудь экскурсию в самые необычные места подземелий и поверхности, Хела покорно шла, без всякого интереса, совершенно не глядя по сторонам.
– Хела, так нельзя, – как-то не сдержалась Шер. – Может, хватит прибывать в этой меланхолии? Ты так себя до могилы доведешь.
– Какая уже разница, – ослабшим голосом ответила Хела. – Для меня в жизни ничто уже не имеет смысла.
– А как же наша Миссия?
– Нет больше никакой Миссии, Шер. Разве ты забыла? Вся наша вера в Милосердие строилась на лжи!
– Пусть так! Но эти люди – инурцы... Наше Правительство этой ложью причинило им столько зла. Разве мы не обязаны исправлять эти ошибки? Разве мы не должны приложить все усилия, чтобы хоть немного сгладить эту вину?
Хела пожала плечами и снова уставилась в стену. Шер присела рядом, взяла ее за руку и едва не одернула ладонь, такой мертвецки холодной оказалась эта рука.
– Помнишь, я как-то рассказывала тебе историю смерти моей матери? – тихо спросила Шер.
Хела не ответила.
– Так вот, я тоже тогда думала, что жизнь кончена. Я потеряла веру во все и считала, что все в мире строится только на лжи. И ведь я тогда была в одном шаге от того, чтобы возненавидеть всех медиков Вселенной и поверить, что Милосердия в мире действительно нет. Но я же наша в себе силы взглянуть на вещи под другим углом! Я решила: да, пусть другие и лгут, но ведь есть я! И я смогу быть не такой, как они! И раз я по специальности – медик, значит, и медицина может быть и иной. Вот и представь: я, не смотря на то, что они сделали с моей матерью, смогла остаться в этой профессии!
Хела задумчиво взглянула на нее.
– Эх, Шер, может ты и права... Но я не могу, понимаешь? Не-мо-гу!..
Неизвестно сколько бы еще продлилось такое ее состояние, и до чего бы довело, но как-то рано утром всех разбудил странный шум. Выглянув в окно, они увидели, что подземная улица полна взволнованным народом. По дороге, сигналя и с трудом продираясь сквозь толпу, едва не касаясь земли, пролетел медицинский аэромобиль. Следом пробежал взвод солдат.
– Интересно, что все это значит, – сказал капитан Унар.
– Война началась! – пошутил Неор.
В этот момент в дверь постучали, и на пороге появился человек в медицинском халате. Он окинул тревожным взглядом растерянные лица и остановился на Шер.
– Нам срочно нужна ваша помощь, – сходу начал он. – Собирайтесь.
– А что случилось? – встревожилась Шер.
– Нам понадобится помощь всех, кто что либо понимает в медицине. Приближаются капсулы! – торопливо ответил медик. – Поторопитесь, машина ждет!
Человек вышел. Как и все ничего не понявшая Шер, принялась быстро натягивать комбинезон. Она уже собиралась выскочить из дома, как на пороге ее остановила Хела.
– Подожди!.. Я с тобой.
Снаружи действительно дожидался транспорт, в тесном салоне которого уже сидело пять человек в медицинских халатах, не считая водителя. Потеснились. Едва Хела и Шер очутились на сидениях, машина рванула и понеслась, каким-то чудом не сбивая текущий к выходу поток пешеходов, едва не задевая пол и низкий потолок пещеры. Вскоре подземный город кончился, и они помчались по ведущему вверх узкому коридору, который тоже очень быстро кончился, и машину вынесло на залитый утренним светом простор. Когда, привыкшие к подземному полумраку, глаза приспособились к новому освещению, Хела увидела впереди и позади еще несколько несущихся медицинских машин.
– А можно все-таки узнать что случилось? – осторожно спросила Шер. – Что это еще за капсулы?
По ней скользнули несколько удивленных взглядов. Похоже, для всех, кроме Хелы и Шер, происходящее было привычной процедурой. Но, видимо, узнав в них чужеземок, один из медиков сказал:
– Наши наблюдатели засекли приближающуюся к планете группу посадочных капсул с Инура-5. Одна из них должна упасть где-то в нашем районе.
– А что такое посадочная... – начала Шер, но слова ее вдруг заглушил нарастающий рокот.
Она вскинула голову, и сквозь прозрачную крышу кабины увидела, как небо рассекла черно-красная полоса – какой-то пылающий объект, сотрясая гулом воздух, пронесся к горизонту. Водитель тут же выжал максимальную скорость, едва не повалив всех на пол, и помчался вдогонку. Где-то вдали раздался глухой удар – объект достиг поверхности. Когда машина примчалась к месту падения, они увидели сквозь все еще не до конца осевшую пыль торчащий посреди леса слегка зарывшийся в землю черный корпус какого-то аппарата. Он чем-то походил на огромную стальную обгоревшую бочку с торчавшими по краям покореженными соплами посадочного механизма. Около объекта уже стояло несколько других медицинских аэромобилей, и их собственный транспорт плавно пристроился рядом с остальными. Прилетевшие на место падения люди сконфуженно терлись у своих машин и, похоже, пока не решались приблизиться к капсуле.
– Чего мы ждем? – спросила Хела.
– Резак, – ответил стоящий рядом врач, не сводя взгляда с аппарата, и замолчал, как будто этой фразой было все сказано.
В небе раздался еще один гул, на этот раз знакомый – шум посадочных двигателей корабля, и вскоре неподалеку приземлился небольшой катер. По соскользнувшему трапу из него выбежало несколько военных, среди которых Хела узнала Дорга. Следом за ними выкатился небольшой робот. Один из военных наклонился над ним, что-то сделал, видимо, вводил инструкции, и робот покатился к рухнувшему с небес аппарату.
Дорг был сердит и серьезен, но, увидев Хелу, едва заметно улыбнулся.
– Я нисколько не удивлен, увидев вас здесь. Все-таки это ваш долг – спешить туда, где нужна помощь.
Хела промолчала. Дорг стал рядом и какое-то время они вместе молча наблюдали, как робот суетится вокруг наделавшего столько шума аппарата. Наконец инурец не выдержал молчания:
– Между прочим, я со своей эскадрой пытался обеспечить этим капсулам как можно более комфортную посадку, – в его словах скользнули нотки гордости.
– Что ж, вижу, вам это удалось, – безразлично ответила Хела, кивнув на врывшееся в землю покореженное металлическое тело.
– Нет, правда, – несколько обиделся Дорг. – Попотеть пришлось немало. Всего капсул пришло пять штук. Сначала, еще в космосе, прямо на ходу мы им приделали дополнительные посадочные движки, затем чуток притормозили на орбите, а потом следили, чтобы они грохнулись куда надо. А то угадили бы ненароком, например, в болото...
– И что ж там такого ценного, что стоило ваших усилий? – хмыкнула Хела.
– Как это что?.. Люди!
– Люди?! – захлопала глазами Хела.
– Ну да, – удивленно ответил Дорг. – А ты разве не знала? Думаешь, из-за чего всех на уши подняли? В капсуле переселенцы с Инура-5.
– Постой-постой... – Хела тряхнула головой. – Ты хочешь сказать, что в этой железной бочке сюда летели люди от самого Инура-5? Какой ужас! Но за что их... вот так?
– Вообще-то, это стандартное переселение. Такие капсулы приходят регулярно, примерно раз в полгода – по мере заселения Инура-пятого.
– Они таким образом выселяют людей? – удивилась Хела.
– Что тут удивительного? Ялги захватывают планеты для себя. Вы же сами видели, что стало с Ллдаром. Конечно же, им там ни к чему сотни тысяч коренного населения... Или вас интересует, почему они просто не убивают этих людей? – Дорг горько усмехнулся. – Я думаю, что они не делают этого вовсе не из гуманизма. Во-первых, они не хотят, чтобы информационщики пронюхали и показали на всю Галактику факты жестокого обращения с аборигенами. Наоборот, все объемники транслируют, как не желающее покориться власти Правительства варвары гуманно грузится в корабли и отправляется к собратьям. А вот каким образом они попадают на Инур-2, об этом уже никто не задумывается. Во-вторых, ялги прекрасно знают, что у нас на планете голод, и шлют нам дополнительных нахлебников. Схема примерно такова: когда ялги начинают заселять новый район, людей грузят на транспортники, собирают на одном из крейсеров, затем задраивают в такие вот капсулы и выстреливают из специальной пушки в сторону Инура-2. Условия, конечно, не очень комфортные: минимум провизии, кислорода, кресла, чтобы у людей от перегрузки мозги не закипели – в общем, все по минимуму, лишь бы хватило на дневной перелет. Вспомните рассказ Неора, тот момент, когда их грузили в корабли-монстры. Да вы, Хела, и сами как-то видели подобную отправку. Помните, на Инуре-5, когда мы ехали на прием к коменданту?..
Хела припомнила группу людей, загружаемых в транспортный корабль.
– Но... Комендант Арок сказал, что тех людей переселяют в новые города!
– Комендант Арок вам еще и не такого мог рассказать, – усмехнулся Дорг. – А вы как-нибудь расспросите своего капитана Унара, если не верите.
– Но почему их отправляют в таких жестоких условиях? Это же бесчеловечно!
– Человечно – нечеловечно... Это война! А ты думала, их будут везти сюда на межзвездном лайнере-люкс?
– Они живы? – Хела обеспокоено взглянула на капсулу.
– Скорее всего, да. Капсулы довольно крепки – еще ни одна не разбилась при ударе о землю (не без помощи наших посадочных движков, конечно).
– А вы не пытались пересаживать людей на корабли прямо в космосе?
– Пытались, но возникли сложности. Даже если нам удавалось полностью затормозить капсулу, вскрыть ее в пространстве нет возможности – слишком крепкая оболочка. Приходилось принимать ее на борт какого-нибудь большого корабля. Видимо, военные предвидели это, и частенько вместо людей в капсулах послали взрывчатку. Таким образом, наш флот лишился пяти довольно ценных кораблей. Определить в космосе что это – капсула или бомба, невозможно, вот и приходится их сажать на планету и вскрывать лишь после того, как роботы все тщательно проверят. Мы, конечно, стараемся, чтобы посадка прошла как можно мягче, так что, почти все пассажиры выживают. В общем, терпимо, по себе знаю, – сказал Дорг, и добавил. – Ведь когда-то и я  так же впервые попал на эту планету.
– Ты? – Хела подняла на него удивленные глаза.
– Ну да. Лет двадцать пять назад, что ли... Нас тоже вот так же выкинули на эту планету как какой-то ненужный хлам, – голос Дорга дрогнул. – Я родился на Инуре-5. Когда мне исполнилось шесть, на нашу планету высадился правительственный десант. В ходе зачистки погибли мои мать и младшая сестренка, а меня с отцом, в числе других переселенцев, посадили в такую же капсулу и запустили на Инур-2. Нам повезло, мы выжили. Все мое детство прошло в армейских условиях на боевом крейсере, где я на протяжении нескольких лет наблюдал, как простой школьный учитель – мой отец, превращается в адмирала флота. А когда мне исполнилось шестнадцать, я сам стал сначала солдатом, затем капитаном корабля, теперь – командиром эскадры. Такая вот веселая жизнь. В ней была лишь борьба. И уцелевших в этой капсуле людей ждет примерно то же самое... О, вскрыли!
Закончив разрезку корпуса, робот откатился от капсулы, и все собравшиеся медики ринулись к образовавшийся пробоине. Хела побежала следом за остальными. Все переселенцы оказались живы, помощь медиков почти не потребовалась.
В течение всего обратного пути мысли Хелы прибывали в каком-то замешательстве. Она не совсем понимала, что с ней происходит, но чувствовала, что судьба отбирает все важное, что было в ее жизни, и заменяет чем-то иным, тем, что когда-то казалось мелким и невзрачным, а на деле вышло гораздо важнее, а главное, страшнее.
Встречать переселенцев на поверхность высыпал едва ли ни весь город. У многих на Инуре-5 жили родственники, а иные и сами не так давно прибыли оттуда же в капсулах. Хела ужаснулась, увидев такое количество народа, она и не подозревала, что под землей проживает так много людей. «Их тут, наверное, сотни тысяч!..» Грузовики с переселенцами приземлились посреди ликующей толпы. Везущие раненых медицинские машины, пролетели мимо, спикировали к входу в тоннель и устремились к больнице. Остаток дня прошел в уходе за больными, и домой Хела и Шер смогли вернуться лишь к ночи. Их дожидались Неор и капитан Унар.
Хела остановилась у порога, облокотившись о дверной косяк, и долго стояла так, словно не решаясь войти.
– Все в порядке? – обеспокоено спросил капитан.
Она пристально взглянула в его старческие глаза.
– Капитан, ответьте, пожалуйста, на один вопрос. Только честно, – твердо проговорила Хела. – Вы знали, что на Инур-2 отправляют капсулы с переселенцами?
Капитан Унар опустил глаза, поерзал в кресле.
– Хела...
– Так да или нет?
– Мы всего лишь выполняли приказы, детка...
Хела опустилась на пол, закрыв лицо руками. Через какое-то время встала и, не говоря ни слова, ушла в свою комнату.
На следующее утро Хела появилась в больнице. Она возникла на пороге и замерла в нерешительности. Шер сделала вид, что не заметила ее появления – словно побоялась спугнуть, но глаза ее просияли.
– О, Хела! – воскликнул все еще лежащий в палате Барк. – Я так рад, что ты пришла! Теперь ты тоже будешь работать в больнице?
– Я тебя тоже рада видеть, Барк, – тихо ответила Хела, и повернулась, чтобы уйти.
Но Шер тут же подбежала к ней и, схватила за руку.
– Хела, уверяю тебя, твоя помощь тут просто необходима. Тут есть такие серьезные случаи... – тараторила медсестра, а сама тянула Хелу в кабинет главного врача. Там она что-то шепнула врачу на ухо, тот кивнул и сразу же предложил Хеле какую-то несложную работу по уходу за ранеными. Та согласилась, но, видимо, все еще сомневалась в правильности своего решения. Первую половину дня она молчаливо работала, словно робот равнодушно выполняя все поручения. Но постепенно, наблюдая за действиями врачей, она все чаще стала давать советы, а вскоре те и сами начали обращаться к ней, видимо чувствуя профессионала. В итоге Хела целиком ушла в работу и даже к концу дня провела одну операцию. Особенно Шер обрадовалась, когда ближе к ночи она увидела Хелу оживленно беседующей с Барком. Это ее убедило, что та окончательно приходит в норму. Но когда они поздно ночью вышли из больницы, стало ясно, что это не так. Хела снова стала мрачной и мрачной, опять ушла в себя. За всю дорогу к дому она не проронила ни слова, и лишь подойдя к крыльцу, остановилась и сказала:
– Ты права, Шер. Мы слишком много обязаны этим людям.
Теперь Хела поднималась раньше Шер и сразу же отправлялась в больницу. Она полностью отдалась этой новой работе, и ее друзья начали беспокоится, что она измотает себя таким чрезмерным усердием – просто загонит, работая на износ. И все же, в эти дни Хела выглядела гораздо лучше. Похоже, жизнь ее снова начала обретать смысл.


1 день до возвращения

Шер и Хела отдыхали после проведенной сложной операции, когда в больницу вдруг вбежал Дорг.
– Хорошо, что вы здесь! – с порога воскликнул он. – Вас срочно вызывают в Совет! Идем скорее!
Удивленная Хела открыла было шкафчик с одеждой, чтобы переодеться, но Дорг сгреб все их пожитки в охапку, бросив на ходу: «Нет времени!», и прямо в медицинской униформе потащил их к выходу. У крыльца больницы ожидал аэромобиль. Едва они сели, водитель рванул с места, так что даже крышей слегка черканул потолок пещеры. Не прошло и нескольких минут, как машина, подняв облако пыли, резко приземлилась у здания Совета. Дорг выскочил из машины и пошел внутрь, да так быстро, что Хела и Шер едва поспевали за ним. Наконец, у одного из кабинетов он остановился, и распахнул дверь. В кабинете уже находились капитан Унар и Неор. Осмотревшись, Хела узнала ту самую комнату, где инурцы записывали ролик для шантажа Правительства. Ее передернуло при виде кресла, в котором она сидела, кажется, целую вечность тому назад. У пульта объемника колдовал все тот же солдат-оператор. Даже главнокомандующий Лорк присутствовал, как и тогда. Сердце Хелы бешено забилось от нехорошего предчувствия.
– Мы собрали вас здесь потому, что нам удалось перехватить с Правительственного канала некий сюжет, – сходу начал Лорк и, чтобы избежать долгих объяснений, кивнул оператору. – Взгляните.
Посреди комнаты из пола начала расти окруженная звездами башня Правительственного дворца – знакомая заставка «Правительственных новостей». Когда зазвучал гимн «Наш лучший мир, наш красочный и справедливый мир» и пошел видеоряд картинок: счастливые граждане Галактики, величественные здания столицы, пышный фестиваль на каком-то курорте, старт межзвездного лайнера и звенья сверкающих боевых истребителей, Хела с трудом подавила в себе отвращение.
Посреди комнаты появилась тоненькая фигурка Лау Мин.
– О, опять эта киска! – ухмыльнулся Неор. – Клянусь, пол жизни бы отдал, лишь бы снова повидать ее!
«Доброго времени суток в ваших Системах, а в столице сейчас девять часов вечера, – дежурно объявила Лау. – С вами снова Лау Мин с Правительственными новостями».
При виде подруги сердце Хелы сжалось. Как же далеко она сейчас от того привычного цивилизованного мира. Причем, гораздо дальше, чем кажется... Невообразимо дальше! Так далеко, что и не вернуться туда никогда. Ведь даже если она снова попадет туда, для нее это будет совершенно иной мир, не похожий на тот, что окружал ее с детства и тот, который она оставила всего несколько недель назад. Хотя, казалось бы, там ничего не изменилось – те же фестивали, курорты, лайнеры, справедливые патрульные и милосердные ялги. Изменилась лишь она сама...
«Шокирующие новости, уважаемые граждане Галактики! – объявила Лау. – Вот уже несколько десятилетий мы с вами живем в постоянном страхе. Каждый день, заходя в торговый центр или ресторан, садясь в межпланетный экспресс или межзвездный лайнер, отправляясь на работу или в отпуск, мы боимся, а не станет ли этот день последним днем в нашей жизни. А все потому, что есть они – инурские пираты и их кровавый культ Сорша. И если раньше они взрывали наши дома, травли нас биологическим оружием или грабили пассажирские лайнеры и мирные планеты, на этот раз они перешагнули все мыслимые границы. Они ударили в самое сердце Галактики – посягнули на наше Правительство! Открылись новые факты таинственного исчезновения главы Правительственного Центра Милосердия Хелы Гнар. Из официальных источников нам стало известно, что в данный момент она находится в лапах инурских пиратов. Три дня назад в Правительство Галактики поступила угроза, в которой пираты выдвинули серьезные требования в обмен на жизнь члена Правительства...»
– Три дня?! Да мы же торчим тут уже больше двух недель! – воскликнул капитан Унар. Но Лорк жестом показал, мол, слушайте дальше...
А дальше шли кадры, отснятые в этой самой комнате: Хела бледнее снега, что-то говоривший главнокомандующий Лорк – звук был отключен. За кадром же голос Лау комментировал:
«Инурские пираты, в обмен на освобождение Хелы Гнар потребовали отставки Правительства Галактики, снятия Заслона и передачи им сорока современных крейсеров Галактических Вооруженных сил...»
– Ого! – не выдержав, хохотнул Неор. – Ну и аппетиты оказывается у вас, господа!..
– Да ведь это все лож! – в отчаянье простонала Шер.
«Прокомментировать сложившуюся ситуацию мы попросили Представителя ялгов Советника по Международным отношениям Ваалг», – объявила Лай.
При виде тучного стана Советника Хелу невольно пробил озноб.
«Советник, считаете ли вы, что Хела Гнар вступила в сговор с инурскими пиратами?» – спросила Лау.
«Конечно же, нет! – насупившись, ответила та. – Разве может человек, ставший на путь Милосердия Яина стать преступником?..»
«Тогда, как, по-вашему, получилось, что глава Центра Милосердия оказалась в логове пиратов?»
«Лично я считаю Хелу Гнар жертвой обмана. Дело в том, что накануне похищения она направила в комитет Международных отношений прошение о предоставлении ей командировки на Инур. Вот этот документ...»
«Чем Хела Гнар объяснила столь странную просьбу?»
«Она сказала, что в Центр Милосердия поступило письмо, в котором некий инурский ребенок, якобы умирающий от тяжелой болезни, просил срочной медицинской помощи. Конечно же, Хелу, как последовательницу Милосердного Яина, не могла не тронуть подобная просьба. Наивная девочка. Она даже не подозревала, насколько коварны инурские преступники... Конечно же, в комитете Международных отношений она получила отказ. Но мы и подумать не могли, что Хела может предпринять попытку самостоятельно проникнуть на Инур! Несомненно, пираты, зная недальновидность и наивность нового главы Центра Милосердия, решили обманом заманить ее в свое логово, чтобы потом использовать для достижения своих гнусных целей.»
«Какова будет дальнейшая судьба Хелы Гнар?»
«Конечно же, будет проведено расследование, которое и покажет причастность Хелы к действиям пиратов. Честно сказать, у нас были определенные сомнения при назначении Гнар на эту должность. Мы подозревали в ней мнительную и несколько, я не побоюсь этого слова, сумасбродную натуру. Но мы получили ряд рекомендаций из Центров Милосердия Яина, в которых она работала до этого. Теперь же стало ясно, как серьезно мы ошиблись, назначив ее на эту должность...»
Вид золоченого кабинета Советника Ваалг сначала сменился панорамами Заслона, видами летящих истребителей и марширующих солдат, а затем возникла комната с множеством приборов и огромным усеянным звездами экраном, судя по обстановке – капитанский мостик какого-нибудь крейсера. Снова появилась Лау Мин, а рядом с ней комендант Арок.
«Комендант, вся Галактика с нетерпением ждет ответа Правительственных войск на требования инурских пиратов. Итак, какие действия предпримет наш флот?
«На этот раз пираты зашли слишком далеко, – ответил комендант Арок. – Похищение члена Правительства – это открытый вызов всей Галактике. Не только все мы, но и Межрасовый Комитет Вселенной, возмущены дерзким заявлением инурцев, и, конечно же, наш ответ – категорическое «Нет!» Никаких переговоров с пиратами не будет! Нам неизвестно, жива ли до сих пор Хела Гнар, но сейчас Правительство готовит крупномасштабную спасательную операцию по ее освобождению. Нам уже удалось получить соответствующее разрешение Межрасового Комитета Вселенной на высадку войск на Инур-2. Правительственный флот полностью мобилизован, и все силы брошены на спасение не просто члена Правительства, но Чести нашей Галактики! В ближайшее время к Инуру-2 будет выслана группа крейсеров миротворцев...»
В объемнике пошли виды направленных в звездное пространство грозных шпилей боевых крейсеров, а затем стройные ряды сжимающих лучеметы солдат.
«Уверен, экипажи профессионально справятся с поставленной задачей, и ничего больше не будет угрожать безопасности наших граждан. Мы призваны Служить и Защищать, и с возложенной на нас ответственностью справимся!» – на торжественной ноте закончил Арок.
«Спасибо, комендант! – улыбнулась Лау Мин. – А наш канал, в свою очередь, провел небольшой опрос, и выяснил, что думают простые граждане нашей страны о ситуации с Хелой Гнар...»
Изображение Лау переместилось на многоярусные улицы столицы, и очутилось посреди вечно куда-то спешащей толпы пешеходов.
«Здравствуйте, знаете ли вы о захвате в заложники члена Правительства?» – спросила Лау какую-то женщину.
«Конечно, мы с интересом следим за новостями и надеемся, что с Хелой Гнар все будет в порядке. Честно говоря, вопиющий случай!».
«Надеюсь, Правительственные войска разделаются с этими пиратами, – ответил какой-то остановленный посреди улицы мужчина. – Давно пора бы стереть с лика Вселенной этот Инур. Не понимаю, почему Правительство не сделало этого раньше. Делов-то... А что касается Хелы Гнар... Садят, понимаешь, в Правительство кого попало! Как можно было поставить во главе Центра Милосердия женщину с неуравновешенной психикой?!.. Безобразие!..»
«Просто кошмар! – воскликнула девушка с модно разукрашенной мордашкой. – Пираты начали захватывать членов Правительства! Скоро по улицам станет страшно ходить!»
Рядом с Лау Мин вырос зеленый столбик с цифрами.
«Итак, опрос показал, что более пятидесяти семидесяти процентов граждан считают главу Правительственного Центра Милосердия Хелу Гнар жертвой коварного обмана...»
Рядом с зеленым, вырос красный столбец.
«Восемьдесят процентов опрошенных считают, что Правительство должно применить самые суровые меры для разрешения инурского вопроса. Наш канал присоединяется к мнению большинства и надеется на успешное разрешение конфликта...  А теперь переходим к другим новостям...»
Объемник потух, комната приняла прежний вид.
– Теперь вся Галактика думает, что мы преступники, – бесцветным голосом проговорила Шер.
– Что думает Совет Инура по этому поводу? – спросила Хела, сама поражаясь своему спокойному тону. Буквально неделю назад от такой новости у нее началась бы истерика.
– Совет уже созвал экстренное совещание, – ответил главнокомандующий Лорк. – Сразу после просмотра этой записи я должен доставить всех вас туда.
Хела уверенно встала.
– Пойдемте.
На этот раз в помещении Совета Правительства Инура было гораздо больше народа, чем в момент, когда решалась судьба Хелы и ее команды. Похоже, здесь собрались представители всех ведомств и округов Инура-2. Еще бы, ведь решается судьба всей планеты! И все же, входя  в знакомое помещение, увидев круглый стол и суровые лица Совета, Хела несколько утратила ту уверенность, с какой шла сюда. Вспомнив приговор и повергшее ее на пол головокружение, она ощутила, как сознание вновь понеслось куда-то...
– С тобой все в порядке? – встревожился Дорг, придержав ее за локоть.
Она мотнула головой, не столько соглашаясь, сколько стараясь придти в себя. Машинально расстегнула ворот на комбинезоне.
– Хела, ты слишком изматываешь себя работой, – заметил Дорг, помогая ей сесть.
– Никакая физическая нагрузка не сможет искупить то, что причинило наше Правительство твоему народу, – глубоко дыша, проговорила Хела.
– По-моему, ты бросаешься из крайности в крайность, – вздохнул Дорг.
– Никуда я уже не бросаюсь. Хватит, отбросалась, – оборвала Хела. – Сейчас я хочу лишь одного – искупить хотя бы часть того зла, к которому я и сама невольно приложилась. Ведь я была частью системы – лживой веры и лживого Правительства. Я не собираюсь больше подчиняться ни какой идеологии. Только Правде! Причем той Правде, какой я вижу ее сама!
– Внимание! – объявил Глава Совета и, дождавшись всеобщей тишины, продолжал. – Думаю, нет смысла объяснять, для чего мы здесь собрались. Все вы видели запись. Инур-2 собирается атаковать Правительственный флот! Они выставили похищение представителя Правительства Хелы Гнар как стартовую точку для официального начала против нас открытых боевых действий. Увы, нашу попытку использовать Хелу как прикрытие ялги обратили против нас же. Думаю, это как раз то, чего опасался адмирал Рошт, – Глава виновато покосился на адмирала, которому, видимо, из-за сложившийся ситуации вернули полномочия. – Видно, как всегда, чутье старика не обмануло... Если Правительству Галактики действительно удалось получить одобрение на уничтожение инурцев у Межрасового Комитата Вселенной – единственной силе, сдерживающей геноцид нашего народа, значит, нам не суждено пережить завтрашний день. Итак, какие будут предложения?
– А вы уверенны в том, что это правда? – воскликнул Министр хозяйства. – Подумайте, Межрасовый Комитет никогда бы не дал одобрение на уничтожение целого народа! Похищение человека, пусть и члена Правительства, не очень-то серьезный повод для истребления нации. Зато ялги могли специально смонтировали этот ролик и позволить нам его перехватить.
– С какой же, интересно знать, целью? – усмехнулась Главная судья Тава.
– Это может оказаться обычной провокацией. Так они могут вынудить нас к каким либо неосторожным действиям, например, чтобы мы в отчаянии двинули флот на Заслон или действительно атаковали несколько мирных планет, и тем самым сами же развязали войну... Где гарантия, что все это не провокация?
– Гарантия в том, что Заслон уже на треть пути сдвинулся в сторону Инура-2, – оборвал Глава. – И продолжает наступать, постепенно перестраиваясь в боевой порядок... Есть еще вопросы?
Министр хозяйства опустил голову, заерзав в кресле.
Собравшиеся заволновались. Отовсюду посыпались возгласы, вопросы, предложения. Кто-то предлагал скупить дополнительное оружие у контрабандистов, и плевать на цены, кто-то советовал укрепить системы ПВО и не позволить высадится Правительственному десанту, кто-то, наоборот, предлагал сдать поверхность и укрепиться в подземельях, а потом долгие годы изматывать оккупантов партизанской войной...
– Постойте! – вдруг прорвался сквозь общий гул голос.
В наступившей тишине все взглянули на вставшую с места Судью Таву.
– Постойте, – повторила она. – По моему, все мы говорим не о том. Мы рассуждаем о войне, об обороне... Но, думаю, каждый из нас понимает, что этой битвы нам не выиграть!
– Но, что же делать? – воскликнул Министр финансов. – У нас нет другого выхода!
– Есть! – твердо сказала Судья.
Ропот на в зале поутих. Все уставились на Судью. Какое-то время та молчала, словно не решаясь произнести это вслух. И, наконец, вскинув голову, вымолвила:
– Мы можем покинуть Инур!
Фраза произвела эффект взорвавшийся бомбы, и на какое-то время все умолкли, словно оглушенные этими словами.
– В своем ли вы уме? – медленно проговорил главнокомандующий Лорк. – Чтобы инурцы бегали от своего врага!..
– Но далеко не все инурцы способны держать в руках оружие! – с горечью воскликнула Тава. В этот момент с нее словно схлынула вся искусственная суровость, обнажая глубоко спрятанную женственность. – Да, я говорю сейчас не столько как Судья, сколько как мать... Но у Правительства огромная армия! Вы видели, что стало с нашими планетами? Спросите у тех, кто прибыл сюда на капсулах, чего ждать от летящих сюда «миротворцев». Они тут камня на камне не оставят! И если раньше ялги сбрасывали нас в капсулах на оставшиеся планеты, то теперь больше не будет капсул! Нас больше некуда выбросить! Как только Инур захватят, мы перестанем существовать. Согласна, у нас слишком мало кораблей, чтобы вывезти все население планеты, но их достаточно, чтобы спасти хотя бы наших детей и женщин!
– И куда же мы, по-вашему, должны их отправить? – воскликнул Лорк. – Бороздить просторы Вселенной, пока на кораблях не кончится горючее? Или найти другую планету, подобную Инуру, с которой наш народ потом снова прогонят какие-нибудь ялги? Нет уж! У нас есть земля, и мы лучше умрем, сражаясь за нее, чем станем никчемными скитальцами Вселенной!
Его слова эхом прозвучали в охваченном тишиной зале.
– Я понимаю ваши материнские чувства, Тава. Но, поверьте, во мне тоже говорит не только боец, готовый с ножом броситься на лучеметы, – уже спокойнее продолжал Лорк. – Я тоже отец, и меня тоже волнует судьба моего сына. Но ту судьбу, которую предлагаете вы – судьбу обездоленного бродяги, я не пожелаю даже сыну врага. У нас нет иного пути: жить свободными или умереть!
В зале прокатился одобряющий рокот.
– Главнокомандующий Лорк прав – у нас нет выбора, – вздохнул Глава. – Мы должны принять бой теми силами, что у нас есть, а флот будет до последнего корабля оборонять орбиту. И пусть наш род погибнет, но должен он погибнуть так, чтобы еще века Галактика слагала легенды о нашей доблести, – Глава встал. – Так упрем же с честью!
– Да, пусть ялги познают нашу ярость! – прокричал Лорк, подняв руку. – Готовимся к битве!
Зал буквально взорвался множеством возгласов, подхватывающих этот призывный клич. Люди вскакивали с мест, глаза их горели, воздух сотрясали твердые речи, а пространство зала словно задрожало от напряжения предстоящей схватки. Хела смотрела на это все, и ужас все больше сковывал ее мысли. «Не пройдет и двух дней, как все эти люди будут мертвы, – билось у нее в голове, а фантазия нарисовала заваленные окровавленными телами руины опаленных подземных городов. – Если ялги окажутся великодушны, то выживших инурцев погрузят на корабли и их все-таки ждет судьба, о которой только что говорила Судья Тава... Но это лишь если они будут столь великодушны!.. Но, нет, не будут! Для чего им отпускать народ, который будет ненавидеть их до конца дней, и опасаться, что он вновь наберет мощь и когда-нибудь вернется, чтобы отомстить? Они ни кого не оставят в живых!..»
– Постойте! – Хела вскочила, но голос ее тонул в пламенных речах грозно потрясающих оружием инурцев. – Позвольте мне сказать!
– Хватит разговоров!.. – ревели голоса. – Ялги познают силу нашего оружия!..
– Но я знаю выход! Я знаю, как избежать кровопролития! – отчаянно закричала Хела. – Хотя бы выслушайте меня!
Глава поднял руку, призывая к спокойствию.
– Ладно, давайте выслушаем ее. Нам сейчас важно любое мнение.
Голоса поутихли, лишь кое-где недовольное ворчание все еще нарушало тишину. На Хелу уставилось множество разгоряченных запахом битвы злых лиц.
– Я знаю, как избежать кровопролития, – повторила Хела. – Вспомните, из-за чего начался конфликт. Главная причина, из-за которой Правительство Галактики начало эту атаку, находится перед вами! Это – я!
Зал умолк.
– И что же ты предлагаешь?! – наконец, спросил Глава.
– Я предлагаю... – голос Хелы сорвался, но она собралась с духом и продолжала: – Я предлагаю... Помните, когда-то вы собирались казнить меня...
– Хела! – вскочив, вскрикнула Шер.
Среди присутствующих прокатился ропот.
– Я не верю своим ушам, – вытаращил глаза Министр хозяйства. – Она сама это предлагает?.. Она нам советует себя убить?!
– Милосердный Яин, что ты несешь! – капитан Унар дернул Хелу за рукав, стараясь усадить на место. – Ты в себе ли, детка?..
– Поймите же: если нет причины, нет и следствия! – продолжала Хела. – Если меня не станет, Правительству придется отменить спасательную операцию! Ведь некого будет больше спасать!..
Хела замолчала и с замиранием сердца смотрела на направленные на нее взгляды. В них было удивление, сочувствие и понимание, и лишь во взгляде Судьи Тавы она прочла благодарность.
– Знаете, а ведь в ее словах есть толк, – задумчиво сказал Глава.
– Нет! – вскочил Дорг. – Мы не должны!.. Со мной делайте что хотите, но только не с ней! Я  не позволю!..
– Дорг, пожалуйста, не надо... – Хела сжала его руку. – Ведь это я во всем виновата. Не будь я такой наивной до фанатизма, я не купилась бы на твой обман, не полетела бы сюда, не подвергла бы опасности ни себя, ни свою команду, ни ваш народ... А еще, не забывай, я всю жизнь поддерживала лживые идеалы людей, которые все эти годы уничтожали вас. И если я, пусть и такой ценой, смогу помочь вашему народу... – к своему стыду Хела почувствовала, как побежали по щекам мокрые дорожки. Ведь она заставляла себя не испытывать страха. – Я готова!
Ропот на в зале усилился. Больше никто не говорил о борьбе. У инурцев появилась надежда.
– Спасибо, конечно за самопожертвование, Хела Гнар, – громко сказал Глава, поднятой рукой призывая людей к тишине. – Да только ваша смерть не решит проблемы.
– То есть, как?..
– Вы думаете, ялгам так важна ваша судьба? Как же вы не можете понять, им абсолютно плевать на Хелу Гнар. Им нужен лишь повод для начала войны, и независимо от того, как мы поступим с вами, населению Галактики это будет преподнесено не в нашу пользу. Вы же понимаете, что как только ялги объявят о том, что пираты казнили Представителя Правительства, это вызовет еще больше одобрения для уничтожения нашей планеты.
– Так что же делать? – Хела вытерла глаза ладонью. – Неужели все безнадежно?
– Нет, не все. Да, убивать вас не самая хорошая идея, но своим смелым предложением вы навели меня на более удачную мысль, – Глава окинул присутствующих долгим взглядом. – Я предлагаю вас просто отпустить!
Хела не сразу поняла суть услышанного, она словно уже и не верила, что доживет этот день.
– Отпустить?! – воскликнул Министр хозяйства. – Вы предлагаете просто отпустить с таким трудом полученного заложника? А вы не думаете, что более целесообразно использовать ее в качестве щита?
– Ага, уже разок использовали, – хмыкнул Лорк. – Теперь не знаем, как избавиться.
– Но, действительно, – вступился за Министра хозяйства Министр финансов. – Выходит, что все случившееся было напрасным? Наши люди рисковали зря?..
– Поймите же, – сказал Глава. – Если сейчас население Галактики узнает о том, что Хела Гнар благополучно вернулась, да еще и с больной девочкой, ради которой она сюда отправилась, ее Миссия Милосердия будет выполненной. Тогда у них точно отпадет любой повод для штурма.
– А ведь действительно, это еще и реабилитирует нас в глазах Межрасового Комитета Вселенной, – поддержала Главу судья Тава. – Вся галактика будет считать, что инурцы, которых они привыкли видеть лишь хладнокровными убийцами, не лишены чувства милосердия и доброты. Даже ялгам нечем будет крыть!
– Вернувшись на Орв, я приложу все усилия, чтобы вся Галактика узнала о том, что твориться на вашей планете, – воспряв духом, воскликнула Хела. – Я же все-таки до сих пор член Правительства, мне должны поверить! А еще я обещаю снарядить караван с гуманитарной помощью для ваших матерей и детей...
– Пустые обещания нам ни к чему, – перебил ее Глава. – Просто летите, Хела Гнар, и все. Пока вас отпускают...
– Постойте, – воскликнул Лорк. – Но если ялгам нужен лишь повод для штурма, и им плевать на судьбу заложников, что мешает им просто напросто сбить ее корабль и продолжать операцию?
– Я – Представитель Правительства! Они не посмеют!.. – воскликнула Хела и тут же умолкла, опустив голову: «Еще как посмеют, ведь они уже пытались сделать это раньше!»
– Действительно, этого я не учел, – вздохнул Глава.
– Но можно отправить ее тем же путем, каким привели сюда – через гиперпространство, – предложил Министр финансов.
– Не выйдет, – сказал Дорг. – Только до Ллдара через гиперпространство пять дней пути. Пока Хела доберется до столицы, об инурцах останется лишь память...
– А нельзя как-то связаться с Правительством Галактики и сообщить о нашем возвращении? – спросила Хела.
– Связаться-то можно, у нас есть свои каналы. Дорг как-то уже воспользовался одним из них, – ответил Глава. – Да только, боюсь, это ничего не даст. Даже если у вас получится переслать письмо в Правительство, его, скорее всего, переадресуют в Межрасовый Комитет, а там, как вам известно, верховодят ялги. Как вы думаете, какова будет их реакция?
Хела живо представила пухлое лицо читающей ее сообщение Советника Ваалг, и ее передернуло от отвращения.
– Но даже если ваше сообщение и дойдет до Правительства Галактики, они могут решить, что это мы заставили вас составить его, чтобы протянуть время и лучше подготовиться к обороне. Согласитесь, Инур давно словно кость в горле у вашего Правительства, и оно не упустит возможности разделаться с нами. Так что, думаю, вашему кораблю даже не позволят приблизится к крейсерам Заслона, ни то что пролететь сквозь портал на Орв.
Хела опустила голову. Она напряженно думала: «Неужели все безнадежно? Этим людям придется погибнуть?» В зале, между тем, снова начали поговаривать о, хоть и бессмысленной, но обороне.
И вдруг Хела встала:
– Нам позволят пролететь сквозь Заслон! – уверенно прокричала она. – Я знаю, что их убедит!


5 часов до возвращения

– Хела!
Она обернулась и в тот же миг, ей на шею бросился двенадцатилетний мальчик. Она машинально обняла его, и тут же отстранилась, вспомнив о пересекающей его грудь повязке.
– Ничего страшного, уже почти зажило, – сказал Барк, слегка скривившись от боли. И гордо прибавил: – Да и разве может волновать такая царапина инурского бойца?
– Даже инурским бойцам нужно заботиться о своем здоровье, – Хела улыбнулась. – Кстати, это не за тобой случайно бегут?
Барк оглянулся и закатил глаза, увидев спешащего к ним человека в медицинской униформе.
– Надоели. Бегают как за ребенком...
– Только не говори, что ты сбежал из больницы.
– А разве мог я не попрощаться с человеком, спасшим мне жизнь? – по-взрослому серьезно ответил Барк.
И, глядя на него, Хела вдруг вспомнила своего бестолкового братца Ритла. «Неужели я скоро увижу свою семью?» – эта мысль словно окатила ее теплой волной. Всего-то прошло чуть больше месяца с тех пор, как она покинула родной дом, но ей это время теперь казалось длиной в жизнь.
– Хела, когда кончится война и я стану великим путешественником, обязательно заскочу к тебе в гости!.. – прокричал Барк, увлекаемый суровым медиком. – Елт? Кажется, так называется твоя родная планета?
– Приезжай, конечно! – отозвалась Хела. – Буду очень рада!
«Но только если кончится война...» – эта мысль словно вернула ее в реальность. Она взглянула на готовый к старту корабль – тот самый катер ялгов, который они целую вечность назад они угнали из Представительства ялгов, и на котором целую жизнь назад прилетели сюда. Суждено ли ей пролететь на нем сквозь портал? Ведь для всей родной Галактики она сейчас не только физически, но и идеологически находится по другую сторону Заслона.
Неподалеку от трапа Хела заметила Дорга и Куну. Девочка, увидев ее, тут же прижалась к коленям инурца.
– Пожалуйста, Дорг, я не хочу улетать от тебя, – прохныкала она.
Инурец присел на корточки, обнял ее за тонкие плечики.
– Ты должна лететь, малышка, – сказал он, с нежностью глядя в ее заплаканные глаза. – Тебе там помогут, и ты будешь жить долго-долго... Ты должна жить!
Он зарылся головой в ее темных волосах.
– Ну давай, милая, иди. Тебе пора.
Он встал и тут же отвернулся, но Хела успела заметить влажный блеск в его глазах.
– Она мне стала как дочь, – признался Дорг, глядя, как Шер взяла Кину за руку и они вместе исчезли в темном чреве корабля.
– С ней все будет в порядке, – пообещала Хела. – Верь мне!
Какое-то время они стояли молча, глядя, как суетятся у корабля заправщики.
– Ну что ж, мне тоже пора, – наконец нарушила молчание Хела.
Дорг быстро взглянул на нее и сразу же отвел взгляд.
– Ваш корабль сильно пострадал при бомбежке. Может лучше взять более надежный?
– Нет, на корабле, хм... пиратов нас точно собьют без предупреждения. А так есть хоть какой-то шанс.
– Хоть какой-то шанс, – вздохнув, повторил Дорг. И вдруг с волнением схватил ее за руку: – Хела, если что-то поддет не так, если твой план не сработает...
Но она прижала ладонь е к его губам, покачала головой: «Не надо! Все у нас получится!»
– До свидания, Дорг, – Хела высвободила руку из большой грубой ладони инурца. – Надеюсь, еще свидимся...
И она пошла к кораблю, затылком чувствуя пристальный взгляд.
– Хела!..
Она обернулась, встретилась газами с растерянным взглядом Дорга.
– Хела, – повторил он, явно собираясь что-то сказать, но вместо этого быстро подошел к ней и что-то вложил в ее ладонь.
Она посмотрела вниз и увидела крохотный ярко-синий цветок, тот самый, что когда-то нашла Шер в лесу на полянке.
– С древности считалось, что цветки ораиты приносит удачу, – опустив глаза, сказал Дорг. – Удачи, Хела Гнар!
И, резко повернувшись, он быстро не оглядываясь зашагал прочь. Когда его высокая фигура исчезла среди руин погибающей планеты, она вздохнула, и направилась к трапу. И вдруг увидела стоящего неподалеку Неора.
– А ты почему не в корабле? – спросила Хела, смутившись при мысли, что он скорее всего наблюдал всю сцену прощания с Доргом.
– Хела, я хотел сказать... – Неор как-то неловко взглянул на нее, она впервые видела его таким. – Надеюсь, для вас не составит большого труда добраться до портала без второго пилота?
Она удивленно подняла глаза.
– Не значит ли это что ты...
– Да. Я решил остаться, – твердо ответил тот.
– Честно говоря, у меня была мысль, что именно так и случится.
– Я прекрасно понимаю своих родителей, что они желали мне добра, забрав когда-то на Орв. Но мое место вовсе не там и теперь пришло время исправить их ошибку. Я – инурец, и не могу наблюдать со стороны, как гибнет мой народ. Да и, к тому же, кто я для того мира? Спивающийся невостребованный офицер? А здесь, я думаю, мой опыт пригодиться гораздо больше. Спасибо вам, Хела.
– За что?
– За то, что дали шанс снова обрести в жизни смыл. Счастливого пути!
– Ну что ж, удачи, – Хела сжала крепкую руку Неора. – Как сказал бы Дорг, лучше прожить день в пожаре, чем века во тьме. Но, я уверена, нам умирать еще рано. Мы разожжем такой пожар, что тьме придется отупить!
Она уже всходила по трапу, когда Неор снова окликнул ее.
- Хела, и вот еще что... Увидите ту свою подружку... Ну, ту, которая «несет людям правду»... Скажите, что я обязательно стану капитаном!
– Обязательно передам, – Хела улыбнулась и скрылась внутри корабля. 
Увидев, что она взошла на борт одна, капитан Унар воскликнул:
– А где же наш доблестный второй пилот?
– Управимся и с одним, – ответила та, устало опускаясь в кресло. – Можно взлетать!
– Значит ли это, что пират все-таки решил примкнуть к своим головорезам? – усмехнулся капитан. И Хела отметила, что в голосе его впервые нет проскочили издевательские нотки. Капитан Унар вдруг вскочил. – Подожди-ка минутку, детка, я сейчас...
На экранах внешнего наблюдения Хела увидела, как капитан сбежал по трапу, подошел к Неору и  они обнялись как старые приятели.
– Вот теперь можно отправляться хоть на край Вселенной, – довольно воскликнул капитан Унар, снова опускаясь в кресло пилота. – Ну что, в путь!
– В путь! – сказала Хела.
И в следующий миг земля на экранах резко ушла вниз, мелькнула панорама городских руин с множеством точек-людей, но вскоре это все слилось с зеленой массой инурского леса. Покидая Инур-2, Хела старалась не думать о том, что будет, если ее план не сработает. Если ничего не выйдет, эта планета обречена... Ну уж нет! У них должно получиться! Просто обязано!


3 часа до возвращения

Огромное звездное скопление стало видно задолго до того, как первые корабли Правительственного флота показались на радаре – висящая в пространстве состоящая из множества ярких точек огромная пирамида медленно надвигалась подобно армии гигантских насекомых. Хеле стало жутко при виде этого зрелища.
– Даже не верится, что все это скопление – корабли, каждый из которых размером с небоскреб, – Шер дернула плечами. – Это выглядит гораздо страшнее, чем висящая в пространстве огромная паутина Заслона.
– Да уж, они перестроились в боевой порядок, – гордо воскликнул капитан Унар. – Этого события мы ждали больше двадцати лет!
И тут же отвел глаза, перехватив возмущенный взгляд Хелы.
– Пойми же, детка, мы искренне верили, что инурцы – зло, которое нужно стереть с лика Вселенной...
– Судя по вашему выражению, вы до сих пор в это верите, – заметила Хела.
– Не знаю, детка, – честно ответил тот. – Не смотря ни на что, мне сложно относиться к инурцам иначе. Ведь для меня они все равно навсегда останутся пиратами, с которыми я воевал без малого сорок лет, и множество моих друзей погибли, сраженные лучами их черных эскадр. И путь эту войну развязали политики, все же, мы были врагами... Извини, малышка, если чем обидел... – капитан Унар виновато погладил по голове Кину. – Уверен, воевавшие с нами инурцы думают точно также. И даже если в Галактике наступит мир, каждый из них будет с ненавистью смотреть на форму Правительственных солдат, так же как и каждый из нас среди тысячи людей сразу выделит ненавистный инурский профиль. И нельзя ни их ни нас за это винить – война покалечила наш разум, эта ненависть теперь у нас навечно в крови. Но, к счастью, мы – ветераны, не вечны. Закончится война, родятся новые поколения, которым не за что будет ненавидеть друг друга. И дети обеих народов будут ходить в одни и те же школы и на уроках будут изучать Инурскую войну лишь как очередную ошибку истории. Главное, чтобы кончилась война!
– Знаете, капитан, в том-то все и дело. Пока одни люди решают политические вопросы, другие умирают. И если есть возможность это прекратить, я сделаю все для этого!
На радар надвинулось звездное облако. На экранах же чернота космоса скрылось под наползающими телами похожих на гигантских серебристых хищных рыб крейсеров. Хела увидела, что навстречу их катеру с разных сторон уже спешат сразу несколько звеньев истребительней. Сердце ее сжалось при мысли, что они даже не выходя на связь откроют огонь.
– Входящий сигнал, – сказал капитан Унар, облегченно вздохнув.
И Хела поняла, что даже бывавший во многих звездных сражениях капитан опасался того же, что и она.
– Соединяйте, – она собралась, подобно кошке перед прыжком.
Возникший в переговорнике офицер назвался адмиралом Лаондоригом – капитаном флагманского крейсера и потребовал представиться. Вроде привычная, дежурная просьба, но Хела видела по его напряженному лицу, что он в любой момент готов отдать приказ, и истребители разом превратят их в космический мусор. Еще бы, чего ожидать от идущего из логова пиратов прямо навстречу Правительственному флоту маленького катерка?..
– Я – Хела Гнар, – чеканя каждое слово, произнесла Хела. – Представитель Правительства Галактики, глава Центра Милосердия.
– Но... – на лице у адмирала одновременно возникли растерянность и недоверие.
– Я прибывала на Инуре-2 с Миссией Милосердия, и теперь возвращаюсь на Орв с отчетом, а также везу с собой тяжелобольного пациента. Поэтому, прошу не задерживать наш корабль, чтобы мы поскорее добрались до столицы...
Капитан флагмана растерялся еще больше. Наконец сказал: «Одну минуту...» и пропал. Хела обессилено опустилась в кресло, не сводя глаз с продолжающего наползать на экран флота и поймала себя на мысли: «Если они начнут стрелять, надеюсь, смерть будет быстрой...» Наконец, пространство над переговорником снова замерцало и на этот раз Хела встретилась с удивленным взглядом коменданта Арока. Еще бы, видимо он лично руководил операцией о которой ялги мечтали столько лет.
– Вы?!.. – ни то спрашивая, ни то утверждая воскликнул комендант. Он, видимо, до последнего верил, что это всего-навсего какая-нибудь инурская уловка.
Хела твердо повторила то, что минуту назад сказала адмиралу.
– Я думаю, дальнейшая операция по моему спасению не имеет смысла, ведь так? – прибавила она в конце.
Комендант Арок с минуту молчал, пронизывая ее ледяным взглядом.
– Зря вы не послушались меня тогда и все-таки сунулись на Инуре-2, – покачал он головой. В его голосе сквозило столько злобы, что Хела поежилась словно от налетевшего холодного вихря, но пальцы ее машинально сжали подаренный Доргом цветок и он как будто согрел ее, придал ей сил.
– Я всего лишь выполняла свой долг, комендант, – ответила она.
– А теперь вы мешаете мне выполнить мой! – рявкнул тот.
– Мой долг – спасать людей, – спокойно ответила Хела. – А в чем же, по-вашему, заключается ваш? Их убивать?
Арок сверкнул глазами.
– Что ты делаешь, – тихо простонала Шер. – Он и так в ярости!..
Хела не ответила, лишь скользнула взглядом по часам. «Ну где же?..»
– Впервые за многие годы у нас появилась возможность навсегда очистить мир от пиратского сброда, – продолжал зло сетовать комендант. – Вы понимаете, что своим несвоевременным возвращением вы навредили собственной Галактике?
– Интересно, чем же? Тем, что спасла маленькую девочку? Или тем, что не позволила вам уничтожить население целой планеты?
– Да вся Галактика в страхе от ужасов, что несут инурцы! – взревел комендант. – Если бы не мы, она захлебнулась бы в крови!..
– А, по-моему, еще предстоит разобраться, на чьих руках больше крови, и  действительно ли те люди о которых вы говорите – пираты! Но я обещаю представить подробный отчет Правительству обо всем, что там увидела.
Какое-то время комендант молчал, видимо, размышлял.
– Знаете что... – взгляд Арока вдруг прояснился. – А почему вы так уверены, что ваш отчет дойдет до Правительства? Впрочем, как и вы сами?
«Долго же ты соображаешь. Я думала, это будет первым, что придет тебе в голову, – подумала Хела. Она с опаской взглянула на радар и заметила, что истребители уже совсем близко. – Ну где же? Где?..»
– То есть, вы готовы уничтожить наш катер?!..
– Ради своей Галактики – да!
– Истребители перестраиваются нам в хвост, – заметил капитан Унар. – Похоже, они лишь ждут приказа.
– А как Правительство отнесется к тому, что вы сбили гражданский корабль, да еще и с Представителем Правительства на борту? – спросила Хела, с тревогой поглядывая то на радар, то на часы. – Уверена, столь значимую операцию освещают множество каналов, чтобы потом показывать по новостям, как победоносный Правительственный флот подавил горстку вероломных пиратов.
– А откуда они узнают, что на корабле были вы? – Арок гнусно засмеялся, отчего затрясся его толстый подбородок. – В Правительство пойдет наш отчет, о том, что на пути к Инуру-2 мы предотвратили пиратскую диверсию, которую они пытались совершить на вашем корабле. И по всем каналам покажут ваши жалкие ошметки!.. Ладно, пора кончать этот балаган...
Комендант угрожающе поднял руку. Хела вдруг поняла, что как только эта рука опустится – им конец.
– Что? – комендант вдруг взглянул куда-то в сторону. – Какой еще корабль?! Я же велел им держаться позади флота!.. Да мне плевать на их свободу слова! Кто вообще им сказал, что здесь находится глава Центра Милосердия?..
Комендант свирепо взглянул на Хелу.
– Второй входящий, по общей связи, – воскликнул капитан Унар. – Включаю!
Рядом с комендантом возникла хрупкая фигурка Лау Мин.
– Жители Галактики! Неожиданное событие произошло во время движения Правительственного флота к Инуру-2, – воскликнула Лау, похоже, она вела прямой эфир. – Глава Центра Милосердия Хела Гнар, ради спасения которой затевалась вся эта операция таинственным образом вернулась! Нашему каналу посчастливилось первым оказаться на месте событий. Хела Гнар, каким образом вам удалось покинуть самое логово инурских пиратов?
– Здравствуйте. Дело в том, что и пираты могут быть милосердны, – ответила Хела, понимая, что ее лицо сейчас транслируется на всю Галактику. – Я отправилась на Инур-2 по просьбе умирающей маленькой девочки... Кина, подойди ко мне, пожалуйста... Когда инурцы поняли, что от нашей Миссии зависит судьба этого ребенка, они великодушно отпустили нас. Сейчас Кина будет доставлена на Орв, где в одной из лучших больниц столицы ей сделают необходимую операцию. Вообще, прибывая на Инуре, я поняла, что это не такие уж варвары, какими их привыкли считать граждане Галактики. Там живут множество замечательных людей...
– Спасибо, Хела. Думаю, обо всем этом вы расскажете нам в эксклюзивном интервью, которое скоро выйдет на нашем канале... Комендант Арок, Хела Гнар теперь свободна. Есть ли резон Правительственному флоту продолжать эту операцию?
– Мы будем строго следовать указаниям Правительства, – невнятно пробормотал тот.
– Значит, сейчас Хела Гнар и ее команда могут беспрепятственно следовать дальше?
– Да... Они могут... Следовать.
– А вы разве не хотите удостовериться, что у нас на борту нет инурских пиратов? Мы пустим военных на борт, – не сдержалась поддеть его Хела.
– Вас проверят... у портала, – сухо проворчал комендант.
– В присутствии информационщиков, конечно, – вставила Хела. – У нас ведь нет секретов от «несущих людям правду», верно?
На лице коменданта возникло выражение бессильной злобы, его глаза едва не налились кровью, как у готового броситься на врага быка. Он открыл было рот – видимо, хотел сказать что-то резкое, но сдержался, вспомнив, что за ним наблюдают миллиарды глаз Галактики. Он отвернулся, и изображение в переговорнике пропало.
– Как видишь, я почти не опоздала, – прощебетала Лау Мин, улыбаясь своей вечнонеунывающей улыбкой. – Как только получила твое письмо, летела чуть двигатель на катере не спалила!.. Ну так как на счет эксклюзивного интервью? Я уже пообещала зрителям! У нас есть пара часов поболтать, пока доберемся до портала на Орв...
– Эх Лау, ты даже не поверишь, что я тебе сейчас расскажу!..
И их катера, набирая скорость, заскользили между огромными серебристыми крейсерами вяло разворачивающегося Правительственного флота.




Часть 2

Сестра Инура


1 день после возвращения

Скрипнула ржавая дверь и Хелу втолкнули в камеру. Она было попятилась обратно, но уперевшись в холодную дверь, замерла, вглядываясь в полумрак. Камера оказалась небольшой, примерно метра три на шесть: голые серые стены, скользкий блестящий пол, заплесневелый потолок с мутным плафоном, сквозь который едва пробивался такой же мутный свет, и маленькое окошечко в дальней стене, а за ним – небо. Она осторожно приблизилась к этому нежно-голубому квадрату, взглянула на тот бесконечный простор, что простирался по ту сторону тюремного окна. Ей даже не верилось, что всего несколько часов назад где-то там –¬ в вышине, мчался ее катер. Вообще, все недавние события сейчас ей казались какими-то нереальными, словно бред: будто не преступника наказали за преступления, а параноика упекли в больницу потому, что его шизофрения стала слишком навязчивой для окружающих...

Катер уже достиг портала, когда Хела закончила рассказ. Она подробно поведала и об Инуре, и о роли ялгов, и о Кристальном Дворце. Сидящая напротив Лау Мин (точнее ее объемное изображение), все это время слушала, раскрыв от удивления рот, лишь иногда вставляя восторженные реплики: «ничего себе!», «вот это да!», «подумать только!»... Когда история Хелы дошла, наконец, до настоящего момента, Лау аж запищала от восторга:
– Вот это приключение! Прямо героиня приключенческого сериала!.. Хела, какая ты смелая! Я просто восхищаюсь. Я бы так, наверное, не смогла.
Хела и сама поражалась, что все это произошло с ней и ее командой. Расскажи ей об этом месяц назад, ни за что бы не поверила.
– А комендант Арок, – возмутилась Лау. – На вид такой культурный дядька... Неужели, он и правда посмел бы сбить вас?
– Лично я в этом не сомневаюсь, – ответила Хела. – Если бы ты не появилась вовремя, скорее всего, мы бы сейчас не разговаривали. На то лишь и была надежда, что они не посмеют сбить наш корабль на глазах у информационщиков. Ведь это равносильно тому, что сбить его на глазах у всей Галактики. Думаю, огласка – единственное, чего все бояться.
– Ну, в этом и есть сила Информации! – засмеялась Лау. – И мы – информационщики, ее верные солдаты и движущая сила! Кстати, ты говорила, что у тебя был с собой внутренний голос...
– Я же сказала, что разбила его во время бомбежки...
– Ах да, точно. Очень жаль. Может, починим? Еще ни одному информационщику не удавалось отснять такой сногсшибательный материал! Подумать только, реальные панорамы главного пиратского пристанища!..
– Они не пираты, Лау! – жестко оборвала Хела.
– Ах да, точно, я забыла... – всплеснула руками Лау. – Ладно, обойдусь эксклюзивным интервью. И все же, это были бы фантастические материалы. Представляю, как бы вырос рейтинг нашего канала!..
Хела помрачнела. Она даже и не думала, что все, что она рассказала – ни возмутительный факт, который должен всколыхнуть общественность, показать правду, а лишь средство для поднятия чьего-то рейтинга.
– Входим в портал, – предупредил капитан Унар. – Сейчас связь прервется.
– Ладненько, Хела. До скорого. На той стороне поболта...
Изображение Лау дрогнуло, мигнуло и пропало. Экраны между тем заполнило знакомое голубоватое сияние портала – сияние, которое Хела уж и не надеялась когда-либо увидеть. Минута, и вот этот нежный свет схлынул, словно призрачная волна.
– Смотрите, город! – вскричала Шер. – Даже не верится!
Хела подняла глаза. При взгляде на экран ее захлестнула радость. Она даже и не думала, что вид этих серых холодных стен, которые она видела каждый день по пути на работу, может вызвать шквал таких теплых чувств. Казалось, целая вечность минула с тех пор, как она видела эти сверкающие множеством огней пронзающие облака шпили на фоне восходящего яркого родного солнца. Столица!
И вдруг она представила вместо этого великолепия выжженные инурские пустыни и поросшие лесами руины, и радость тут же сменилась грустью. Вид знакомых привычных городов стал ей противен. Единственное, чего ей теперь нестерпимо захотелось – поскорее вернуться домой, на Елт: к матери, отцу, брату и сестре. Но она понимала, что это не возможно, что ее сейчас, скорее всего, ожидает совершенно иное...

– Чего стала? Проходи, садись.
Хела вздрогнула, словно вынырнув из липкого прошлого, посмотрела по сторонам. После долгого смотрения в окно, камера казалась погруженной во мрак. Все же она разглядела пристроенные у стен четыре двухъярусные металлические кровати и сидящую на одной из них женщину.
– Садись, говорю. Не бойся, не укушу.
Хела присела на краешек. Глаза, наконец, свыклись с полумраком, и теперь она разглядела всклокоченные, напоминающие жухлую траву, рыжие волосы, из-под которых выглядывал похожий на розовую шишку нос, и морщинистые глаза, изучающие ее лукавым пристальным взглядом. Если бы Хела лично не побывала в Нижнем городе, она решила б, что такие существа живут только в сказках.
– Чумазая, – сказала женщина.
– Что? – не поняла Хела и машинально провела ладонью по щеке.
– Вообще, я Лита, но все зовут меня просто – Чумазая, – усмехнулась женщина. – Надо объяснять почему?
Хела мотнула головой и протянула руку:
– Хела.
– Вот и познакомились, – Чумазая пожала протянутую ладошку, сощурившись, разглядывая Хелу. – А ты, я смотрю, не брезгуешь, хоть и выглядишь ухоженной – явно из Верхних ярусов.
– Все мы люди, – ответила Хела, пожав плечами, а сама подумала, как бы поступила в подобной ситуации месяца два назад – до недавних событий. «Наверняка побрезговала бы», – призналась она себе.
Время ползло. Хела постоянно поглядывала на окно, но солнце огненным глазом все смотрело на них, будто время остановилось. Ее новая знакомая сидела, полуприкрыв глаза, словно погруженная в какой-то гипнотический транс. Видимо это помогало ей, нет не убивать – уничтожать время. Хела же сидела, словно на иголках, будто чего-то ждала, хотя и понимала, что в ближайшее время ничего хорошего ждать не следует.
В какой-то момент ей вдруг невыносимо захотелось справить нужду. Она долго бросала взгляд то на пристроенный в углу зеленый от плесени унитаз, то на прозрачную дверь камеры. Наконец, она не выдержала и, краснея, прикрываясь одеялом от блестящих глаз проходящего по коридору надзирателя, все-таки заставила себя сделать это. Хела вспомнила, в каких условиях их содержали в инурском плену, и ей стало до горечи смешно. Это еще кто кого должен называть варварами? А ведь это еще всего лишь камера предварительного заключения – фактически, человек еще не считается преступником, а лишь подозревается, а его уже помещают в скотские условия, приравнивая к грязи.
– Да ты расслабься, привыкай, – Чумазая приоткрыла один глаз. – Будешь здесь постоянно нервничать и думать – с ума сойдешь. Шизофрения, на сколько я знаю, единственное, что сейчас не лечится.
– Знаю. Я по профессии медик.
– А почему?
– Потому, что хотела помогать людям, – вздохнула Хела.
– Да нет, почему не лечится?
– Потому, что люди способны достичь любых глубин, любых высот, понять структуру любого вещества, а вот познать глубину собственной психики почему-то ума не хватает.
– Понятно, душа – потемки, как говорят с древности... И все-таки ты расслабься.  Сюда обычно надолго попадают. Лично я тут уже четвертый месяц.
– Как? – Хела недоуменно посмотрела по сторонам. – Здесь?!
– Ну да, а где же еще?
– Но это же только для временно задержанных!
– Ха!.. А я по-твоему кто ж? Пока суда дождешься, год может пройти: следствие, чиновничья волокита, решение суда... А пока не осудят, ты – подозреваемый – хоть неделю, хоть месяц, хоть год.
– В таких условиях?.. Но ведь сидящие здесь еще не преступники! А если потом окажется, что человек невиновен?
– Ну и что? Скажут «извини» и отпустят, мол, пусть вообще восхваляет Милосердного Яина, что вышел целый и невредимый. Таков закон – не попадайся! – Чумазая скрипуче засмеялась. – Хотя, ты, я вижу, случайно попала – вид у тебя больно честный. Но, я же понимаю, что у нас в Галактике от этого никто не застрахован.
Хела задумалась. От тюрьмы никто не застрахован! Она множество раз слышала эту поговорку, но лишь сейчас поняла ее истинный смысл: «В нашей Галактике любой, не зависимо от того, живет он по закону или нет, все равно может попасть в тюрьму!»
– А ты сама за что? – спросила Хела.
– А вот я-то как раз за дело! – ответила Чумазая, подмигнув. – А что, все вокруг воруют: патрули, чинуши, военные, даже врачи и учителя... Всем можно, а мне нельзя что ли? Так они официально воруют и по крупному, и никто их за это не судит. Так, неужто, мне и хлеба кусок стащить нельзя?
Хела не ответила. Она была совершенно иного мнения и считала, что ни тем, ни другим нельзя. И все же, логика была ясна: если можно одним, почему же нельзя другим?  И она вспомнила Мерка с его взглядом на частную собственность. Пока хоть кто-нибудь будет безнаказанно приступать закон, бесполезно объяснять другим, что то же самое делать преступно. Особенно преступают те, то должен его блюсти.
Хела дождалась кое-как вечера, но за ним потянулась мучительно долгая ночь. Она до утра не сомкнула глаз, сидя на жесткой кровати и думала, думала, думала...


2 дня после возвращения

Судя по солнцу за окном, уже наступил полдень, когда дверь камеры вдруг скользнула в сторону.
– Ты Хела Гнар? – спросил рослый детина в форме, окинув Хелу пошлым насмешливым взглядом, и кивнул на дверь. – На допрос!
Хела покорно вышла из камеры. В коридоре надзиратель велел остановиться, поставил ее лицом к стене и принялся водить руками по ее телу. Хела аж задохнулась от возмущения, особенно почувствовав, в какие места полезли эти руки...
– Стой ровно! – надзиратель пнул ее по ступням. – Ты, кукла, не у себя на вилле, и здесь будешь делать то, что я скажу! Поняла? И вообще, привыкай – обыск тут дело обычное.
Хела, сжав зубы, вытерпела унижение, отмечая, с каким удовольствием этот военный  выполняет свои обязанности, а, скорее всего, злоупотребляет ими. Она поймала себя на мысли, что он действительно может повести себя гораздо хуже... И что она сможет сделать? Пожаловаться? Кому? Он же и есть представитель тех, кто присягал ее защищать!
Наконец, унижение закончилось, и Хела получила толчок в спину: «Иди». Она пошла по коридору, настороженно глядя на прозрачные двери, сквозь которые ее пристально изучали десятки глаз. Затем они прошли в другой коридор, полный людей в форме, глядящих надменно-презрительными взглядами.
– Стой, – приказал надзиратель. – Повернись к стене.
Он распахнул дверь, за которой Хелу ожидал хмурый усталого вида следователь. Допрос длился несколько часов. Когда ей перечислили весь список совершенных преступлений, Хела сама поразилась, как за такой короткий срок можно натворить столько. Угон государственного транспорта, пособничество убийству, нарушение государственной границы, сопротивление властям, хранение оружия, превышение должностных полномочий... Но оказалось, что следователя мало волновало все перечисленное, кроме одного единственного пункта:
– Значит, вы признаетесь, что вступили в сговор с инурскими пиратами в целях шпионажа? – невозмутимо заключил он.
– Шпионка? Я?! – Хела аж вскочила от возмущения, но ее сразу же снова усадили в кресло. – Я не вступала ни в какой сговор. Я лишь выполняла свой долг, который призывал меня «Спасать и помогать»!
Она несколько раз подробно рассказала всю историю, от начала до конца, упомянув, что признает вину за все перечисленные проступки, но двигало ей исключительно чувство долга, а вовсе не предательство своей страны. Она снова и снова рассказывала о больной девочке, которой грозит смерть, о несчастном народе, который все считают пиратами... Следователь нервно бросал взгляд на часы, отхлебывал из стоящего на столе стакана бурую жидкость, вздыхал и говорил:
– Значит, вы отрицаете, что вступали в сговор с инурскими бандитами?
И все начиналось сначала.
Несколько раз следователь вкрадчиво понижал голос, и ласково говорил, что если она сама признается в шпионаже, это здорово скостит ей срок. Она нервно мотала головой и продолжала настаивать, что действительно несколько раз преступила закон, но исключительно из чувства долга, а ни шпионажа. Тогда он тряс у ее лица какими-то документами и ядовито шипел, что ее подельники – медсестра и капитан, давно во всем признались, и теперь она не отвертится. Она отвечала, что и она сама, и Шер с капитаном Унаром лишь выполняли свою работу, и им не в чем сознаваться. В иные моменты следователь вдруг зверел, бил кулаком по столу, и свирепо глядя ей в глаза орал: «Я выведу тебя на чистую воду, инурская мразь! Знаешь сколько мирных граждан погибло из-за таких тварей как ты?!.. А ну говори, кто твои сообщники?» Наконец Хела поняла, что ему в принципе плевать на все, что она скажет. Он хочет услышать лишь то, что вкладывается в его представление о более легком и скором завершении этого дела, и будет мучить ее до тех пор, пока она не скажет ту единственную ложь, после которой вся сказанная до этого правда перестанет иметь значение. И вот тогда следователь поставит галочку о том, что дело закрыто, и с чистой совестью отправит ее в тюрьму.
Наконец следователь, в очередной раз бросив усталый взгляд на часы, вздохнул и объявил:
– Ладно, продолжим завтра. Времени у нас полно. Сержант! Уведите задержанную в камеру.
Снова появился тот же надзиратель и, с удовольствием проведя в коридоре обыск, повел ее обратно в камеру.
Они как раз проходили мимо комнаты дежурного, когда Хела вдруг услышала знакомый голос – свой собственный! Она замерла, и, не смотря на толчок в спину, продолжала стоять, не отрывая взгляда от объемника в углу комнаты перед которым развалился в кресле, закинув на стол ноги, какой-то расхлябанный боец. Позавчерашняя Хела внутри объемника рассказывала о том, каким образом ей удалось проникнуть за Заслон, как она скрывала пирата на борту катера Центра Милосердия и провезла его в столицу, как заправляла корабль на базе контрабандистов, как попала в Совет Инура, отлично ладила с пиратами, а затем была ими отпущена на свободу...
«Вот так, когда вся Галактика борется с засильем пиратов, – раздался голос Лау Мин. – Когда на наших планетах взрываются бомбы террористов, когда гибнут мирные торговые суда, в это самое время Представитель Правительства нашей Галактики, глава Центра Милосердия, вступает в сговор с пиратами! Вся Галактика шокирована этим поступком! Так кто же такая Хела Гнар: злостный шпион или жертва обмана? Мы решили провести опрос на улицах столицы...
– Это просто возмутительно! – проворчал какой-то толстый мужик. – Таким людям место в тюрьме, а ни в Правительстве!
– Думаю, Хела Гнар – наивная девушка, которую пираты попросту обманули, – сказала какая-то смазливая девушка. – Но этот случай лишь показывает, как отвратительно у нас подбираются кадры в управление Галактикой. Я, как студентка юридического факультета, и как не понаслышке знающая закон…
– Итак, – рядом с Лау выросли три столбца: красный, зеленый и серый. – Семьдесят шесть процентов населения Галактики осудили поступок Хелы Гнар, пятнадцать процентов считают ее жертвой обмана, остальные десять...»
– Во дает, девка! – воскликнул возложивший ноги на стол военный. – Набирают в Правительство кого попало!..
– Так вот, что ты у нас за фигура! – хмыкнул сопровождающий Хелу надзиратель, который тоже с интересом выслушал репортаж. – А ну пошла. Нечего тут пялиться в объемники...
Хела едва не упала, но вовремя успела удержаться о стену. Она пошла, с трудом воспринимая окружающее. В голове билось лишь: «Лау!? Но как же так?..» Она машинально вытирала со щек влажные дорожки, которые тут же появлялись вновь. «Я ведь ей открылась полностью! Рассказала все, как было. А она оставила лишь те моменты из интервью, которые вкладывались в общепринятую картину и делали меня злостной шпионкой! Лучше бы она бросила меня на растерзание истребителям Арока, чем спасти ради такого позора!»
Оставшаяся половина суток показалась Хеле вечностью. Она неугомонно бродила по камере, растирая воспаленные глаза, и снова думала, думала, думала... Как, как Лау могла так поступить? Или ей все равно, лишь бы поднять этот дурацкий рейтинг своего дурацкого канала?..
Да плевать на Лау!.. Факт есть факт – она предала, а точнее профессионально выполнила свои обязанности – получила «сногсшибательный материал». Теперь мысли Хелы больше занимало иное: то, что, если верить следователю, в этот же самый момент так же по камерам бродят Шер и капитан Унар. Выходит, и их обвиняют в том же самом, что и ее! Втянула же она их в историю... Но больше всего ее беспокоила судьба Кины. Что с ней? Вряд ли теперь кто-нибудь позаботится о ее здоровье. А ведь ей нужна срочная госпитализация – каждый день приближает ее к смерти! А что будет с девочкой, если ее ¬– Хелу, посадят в тюрьму? Лучше бы Кина осталась на Инуре с Доргом. Ах, Дорг...
– Ну, не мельтеши, не мельтеши... – проворчала Чумазая, когда Хела в очередной раз остановилась под окном и ударила по стене и без того разбитым кулаком. – Это сейчас в камере чего-то пустовато – простор! А обычно народу столько, что не протолкнешься. Посмотрела бы я, как бы ты тут помельтешила...
Солнце, наконец, скрылось за кромкой квадратного окошка, а потом и небо стало фиолетовым, густым, а Хела продолжала мерить камеру шагами.
– Ничего, привыкнешь, – сказала Чумазая. – Человек – такая тварь, ко всему привыкает. Поешь лучше.
Хела с отвращением взглянула на грязного цвета чашку с какой-то кашей. Качество еды ее нисколько не заботило, но сейчас заставить себя поесть она не могла. И она снова пошла по камере, растирая виски разбитыми кулаками.

3 дня после возвращения

– Подъем! – прокатился крик охранника по коридору. – Собираемся на проповедь!
– Ох ты, чтоб тебя... – из-под одеяла показался шишковатый нос Чумазой. – Сначала одна своим ревом спать не давала, теперь еще и эти поднимают в такую рань.
– А что за проповедь? – спросила Хела, глядя на нее воспаленными глазами.
– Да, в тюряге не так давно ялги открыли Обитель Милосердного Яина. Теперь туда водят раз в неделю – на путь истинный наставляют. Ну, чего сидишь? Пойдем!
Чумазая поплелась к выходу. Хела осталась на кровати.
В камеру заглянул надзиратель:
– А ты что, особенная? А ну на выход!
– А можно не ходить?
– Что значит «не ходить»?.. Эту хренову Обитель специально для вас построили, так что извольте... Или ты перевоспитываться не собираешься?
Хела осторожно вышла в коридор и стала рядом с Чумазой в шеренгу заключенных. Окинув взглядом строй, она поразилась разнообразию заключенных. Большую долю составляли люди, которые, как и Чумазая, чувствовали тут себя словно дома: одни – грязные, лохматые, сгорбленные, другие – важные, уверенные с пронизывающими злыми взглядами. Но было немало и иных: рядом стоял, испуганно озираясь, модно одетый подросток, был в строю мужчина в сохранившем остатки строгости костюме, заплаканная женщина на обломанных каблуках и многие другие, кто, так же как и Хела, видимо, угодил сюда впервые.
– Напра-во! Вперед марш! – скомандовал надзиратель, и строй вяло поплелся к выходу.
Вскоре их привели в какой-то зал с высокой аркой в стене на которой сияла золоченая надпись: «Обитель Милосердного Яина». Строй потек в нее под пристальными взглядами стоявших по краям арки вооруженных солдат. Перед порогом Хела запнулась, но ее тут же подтолкнули сзади. В окутанном дымом полумраке на небольшом пьедестале стояло изваяние: грубо отлитый из пластика, выкрашенный золоченой во многих местах облупившейся краской, при таком освещении Яин выглядел таким же несчастным и жалким, как и толпа заключенных у его подножия. Откуда-то из мрака, шатаясь, показался человек в расшитой блестящими нитками тюремной робе.
– Это Микес, – шепнула Чумазая. – До этого он три срока отсидел за воровство, а теперь вот решил исправиться и сейчас исполняет обязанности наставника в Обители.
– Всем мира и любви, – хрипло начал названный Микесом человек, забравшись на небольшое возвышение.
Некоторые люди принялись кланяться, благоговейно шептаться.
– Да, да, я слушаю тебя, о наставник! – бухнулась на колени какая-то полная женщина. – Говори! Говори! Мы внемлем словам твоим, о Милосердный!
– Многие из нас совершали множество плохих дел, – нараспев, как по заученному, говорил Микес. – Но Яин милосерден ко всем! Он готов принять каждого, нужно лишь открыться ему! Вернемся же в обитель его! Вернемся!
– Ве-е-ер-не-е-емся-я-я, – так же нараспев протянула толпа.
– О, да, да, Милосердный! Мы заслужим твоего прощения! – изо всех сил старалась стоящая на коленях женщина.
– А это Ирама, – ответила Чумазая на вопросительный взгляд Хелы. – Когда-то она отсидела большой срок за убийство целой семьи – какие-то личные счеты. Сейчас, вроде бы, тоже попалась за убийство, хотя, когда прошлый срок мотала, тоже на колени падала в тюремной Обители – прощения выпрашивала...
– Обитель Милосердного Яина у каждого здесь, – наставник сложил руки на груди, копируя позу стоявшего за его спиной изваяния. Он развел руки: – Откройте свое сердце!
Хела отвернулась, не в силах наблюдать эту пародию на веру, которая все эти годы была сутью всей ее жизни.
– А теперь пусть каждый подойдет и коснется Милосердного Яина, – наконец, объявил наставник. – И вы сами ощутите, как очищаются ваши помыслы и сердце.
Толпа заключенных покорно потекла мимо изваяния.
– Ну что же ты? Пойдем! – шепнула Хеле Чумазая, и пошла следом за остальными.
Хела не шелохнулась.
– Что же ты, дитя? – воскликнул Микес. – Разве ты не хочешь заслужить прощение? Милосердный Яин готов принять каждого, нужно лишь открыться...
– Я... Я не могу! – замотала головой Хела.
– Отчего же? – Микес явно удивился, видимо, он впервые встретил в Галактике человека, который не падал ниц перед золоченым истуканом.
– Потому... Потому, что вся эта вера – цирк, придуманный для вас ялгами! Но вы готовы целовать облезлую краску этого пластмассового истукана, которого вы называете Яином, чтобы, получив иллюзорное прощение, дальше творить реальное зло! И это вы называете Милосердием? Противно!..
Хела отвернулась от шокированного вора, нацепившего одежду наставника. Заключенные во все глаза смотрели на Хелу, и она почувствовала в этих взглядах какой-то дикий ужас. Еще бы, она ведь посягнула на святое!..
– А-а-а, да ведь это же та стерва, которая с пиратами спуталась! – вдруг выкрикнул кто-то. И умолкшая на миг Обитель наполнилась гомоном.
– Ах вот оно что!.. – сквозь толпу протиснулась та самая женщина – Ирама, которая пять минут назад неистово била поклоны. – Ты у меня сейчас за все получишь, пиратская мразь! У моей подруги мать заболела – заразилась от пиратской заразы во время теракта! У меня племянник уже три года воюет с ними на Заслоне! А эта злодейка тут будет порочить нашу веру!..
Не смотря на тучность, Ирама так проворно бросилась вперед, что Хела через мгновение оказалась придавленной к полу, а в волосы вцепились крепкие пальцы.
– И это мне говоришь ты? Ты, на чьих руках кровь стольких людей? – выворачиваясь, прокричала Хела. – Ты – убийца, убийцей и останешься! И нет тебе прощения!
– Я свои поступки уже искупила перед Милосердным Яином! – взвизгнула та. – А вот ты!..
Надзиратели уже тащили их в разные стороны.
– Не попадайся мне в тюряге, слышишь! – истерично вопила выволакиваемая из Обители Ирама. – Живьем кожу сдеру!..
Хелу под руки вывели из Обители, и вскоре она снова очутилась в камере.
– Зря ты так, – сказала Чумазая, когда они остались одни. – Ну чего тебе стоило коснуться этого дурацкого истукана?
– Тебе не понять, – сказала Хела, осторожно касаясь кровоподтека на щеке.
– А теперь вот взяла, с Ирамой повздорила. Зачем?
– Да мне противно, что она – убийца, видите ли теперь – святая, лишь потому, что громче всех кричит на проповедях, – тут же взорвалась Хела. – А потом она сбежит из тюрьмы, убьет еще пару человек, и опять начнет перед Яином на колени падать. А я, оказывается, теперь из-за того, что не коснулась истукана, оказываюсь гораздо большей преступницей, чем она!
– И все же, поверь, она не из тех, с кем можно ссориться, – вздохнула Чумазая. – Не дай Яин оказаться вам потом в одной тюрьме...
После обеда Чумазую увели на какие-то работы.
– Работенка, конечно, дрянь, – сказала она перед уходом. – Сортиры да мусорки у надзирателей чистить. Зато хоть размяться можно, да и другой народ повидать. Так что желающих туда попасть – тьма. Я просто в этой тюряге уже пятый раз сижу и есть кое-какие связи и положение.
«Да уж, даже сортир тут почистить нужны особые положение и связи!» – про себя усмехнулась Хела. И тут же подумала о том, чем же сама она лучше. Ведь она, работая у  ялгов, порой выполняла самую паршивую работу, особенно в самом начале карьеры Милосердия. Сортиры она, конечно, не чистила, но другие обязанности, которые не стал бы выполнять ни один ялг (из лени, брезгливости или трудоемкости) на нее скидывали, и она считала это снизошедшим на нее великим благом: ведь только приближенным и достигшим в Обители определенных высот могли доверить такое! А она как дура гордилась этим.
Оставшуюся половину дня Хела провела в одиночестве. Она прокручивала в голове последние события, с момента вылета на Инур – когда она еще слепо верила во Вселенское Милосердие, до той пародии на него, от которой она отворачивалась сегодня утром в Обители. «Неужели вся эта вера в Яина была лишь в моей собственной голове, моей фантазией? Ведь я-то была уверенна, что все видят ее так же, как и я – мир состоит из Добра и Зла, и второе существует лишь потому, что его еще не коснулось Милосердие и кто-то, вроде меня, непременно должен придти на помощь... Я думала, по-другому верить и нельзя! Но, оказывается, все это учение в голове каждого трактуется по-своему – так, насколько выгодно лично ему это понимание. Причем у некоторых оно доходит до такого абсурда, что превращается в уродливую пародию на ту веру, какой ее видела я сама». В принципе, это открытие ни сколько не удивляло ее, ведь не могут же даже два человека воспринимать одно и тоже абсолютно одинаково. Но теперь ее удивляло другое: сама она прекрасно осознавала, для чего ей было нужно учение Милосердного Яина. Она действительно мечтала «Помогать и Спасать» и верила, что сможет сделать мир лучше. Но другим-то зачем эта вера? Если большинству из них плевать на Милосердие, для чего же они рядятся в этот маскарад, для чего падают на колени и тащат деньги на пожертвования в Обители? «Потому, что это – Заслон! – неожиданно ответила она себе. – Это прикрытие! Как ялги за ширмой Вселенского Милосердия прикрывают свое Вселенское Зло, истребляя инурцев, так и многие другие люди своим ничтожным милосердием прикрывают свое ничтожное зло. И будь то преступник, или просто отравляющий жизнь другим людям пакостник, они оба приходят в Обитель и, изображая на лицах покаяние, глядят друг на друга и думают: «Может, он, конечно, и сволочь, но Яин простил его, как и меня!» И после этого любой праведник, не пришедший в Обитель, становится в их глазах гораздо большим ничтожеством, чем они сами».
Небо в окошке уже приняло чернильный оттенок, когда  явился надзиратель и сообщил, что к ней пришли посетители. Хела аж подпрыгнула от радости, не смотря на то, что до этого много раз с ужасом думала о том, как после всего произошедшего посмотрит в глаза родным. «Мне нечего стыдиться!» – убеждала она себя, но все равно испытывала какой-то детский страх лишь при мысли об укоризненном взгляде отца и возгласе: «Мы же тебе говорили!» Но сейчас ей было плевать – пусть говорят все, что угодно, но она мечтает их увидеть!.. Она словно и не заметила обыска, желая лишь поскорее попасть в заветную комнату для посетителей. Наконец, ее привели в глухое помещение с двумя дверьми, двумя креслами и столом . Хела в одно из кресел, озираясь на мерцающие под потолком зоркие зрачки камер, и с замиранием сердца принялась ждать. Спустя несколько мучительных минут дверь распахнулась.
– Ну, здравствуй, подруга!
Хела резко встала, опрокинув кресло, разочарованная ни столько от того, что надеялась увидеть родителей, столько опешив от появления Лау Мин.
– Хела! – воскликнула Лау, поймав ее за руку у самой двери. – Ты что?
– Если ты считала меня шпионкой, надо было позволить коменданту Ароку нас сбить!.. – Хела вырвалась и распахнула дверь.
– Хела, постой!.. Простите, еще не все, – бросила Лау ожидающему в коридоре  надзирателю. – Хела, ты не представляешь, как сложно мне было очутиться здесь. К тебе посещения вообще запрещены! Мне кое-как удалось договориться через свои каналы...
– Ах каналы? – Хела резко повернулась. – Что, твоему каналу снова не хватает эксклюзивных новостей? Нужны еще какие-то подробности о продажной чинуше из Правительства?
– Так ты видела новости?!.. – растерялась Лау. – Ну, прости! Я не могла поступить иначе. Начальство приказало мне подать информацию именно в этом ключе. Понимаешь, есть официальная версия происходящего, и наш канал не может от нее отойти...
– Что значит, не может? Я же рассказала тебе все, как было на самом деле!
– Но это только слова, понимаешь? Мы не можем, опираясь лишь на них, делать какие-либо выводы. Такие заявления ставят под сомнение компетентность очень высокопоставленных фигур, и прежде чем кого-либо из них обвинять, нужны очень серьезные факты!
Хела вздохнула, стараясь вернуть самообладание. Уже спокойнее взглянула на Лау.
– Ладно, пусть так. Но что же тебе теперь от меня надо?
– Просто хотелось узнать, как ты.
– Хуже некуда! И во многом, кстати, твоим старанием! Ну так что, узнала? А теперь прощай!
Хела снова повернулась к выходу.
– Хела, твое дело особое, и долго тебя здесь держать не будут, – прокричала Лау. – На завтра назначен суд. Правда, он закрытый и информационщиков туда не пустят...
Дверь перед ней захлопнулась.
Оказавшись в камере, Хела упала на кровать, закрыв лицо руками.
– Как?.. Как она вообще посмела явиться сюда!?.. А еще назвала себя подругой!..
– Да уж, хуже всего, когда предают именно друзья, – покачала головой Чумазая, осторожно потрепав ее по плечу. Хела даже не заметила, что та уже вернулась со своих работ. – Ладно, не реви. У меня для тебя хорошие новости.
– Какие могут быть хорошие новости, когда вокруг такое!.. – всхлипнула Хела.
– Тебе весточка. От некой Ланы.
– Что еще за Лана? – Хела тут же села.
– Говорит, из тех, что гоняют на аэроциклах по Нижнему городу.
– Лана из ралков! – обрадовалась Хела, выхватывая из рук Чумазой крохотное электронное письмо. – Так она тоже здесь!
Письмо засветилось, и на ладони Хелы возникло маленькое объемное изображение Ланы.
«Хела, здравствуй. Буду кратка. Знакомые передали мне фрукты иритки, хочу поделиться с тобой кусочком. Если захочешь, скажи Чумазой. Пока».
– Что за ерунда? – удивилась Хела. – Зачем мне какие-то фрукты?
– Эх ты, вроде образованная на вид, а простых вещей не понимаешь, – улыбнулась Чумазая.
– Погоди... – Хела задумалась. – «Иритк» переводится с макинского как «свобода». Я где-то слышала об этом, не помню где... А ралки часто используют макинские словечки в своем сленге!..
– Вот замудрила, – покачала головой Чумазая. – Да тут и переводов никаких не надо, и так все ясно – бежать она тебе предлагает.
– Бежать? – встрепенулась Хела. – А разве это возможно?
Чумазая легла на кровать, натянула по самые глаза одеяло.
– Возможно-невозможно... Всякое может быть, – она широко зевнула. – Меня завтра снова отправляют на работы, и там я опять повстречаю твою Лану. Так что, до утра определись. Только если опять всю ночь реветь будешь, делай это потише – дай выспаться.
– Я больше никогда не буду реветь, – хмуро ответила Хела. – Обещаю!


4 дня после возвращения

Хела не ревела. Она просидела всю ночь, глядя на ночное небо сквозь тюремное окошко, слушая монотонный храп Чумазой и мерные шаги прохаживающегося по коридору охранника. В голове ее непрестанно прокручивался один и тот же диалог – кусок разговора с Лау по пути с Инура:

– Вот ты скажи мне, могут ли информационщики сделать так, чтобы вся Галактика считала иначе, чем есть на самом деле? – спросила тогда Хела.
– Вообще-то, мы должны передавать только факты и объективно излагать их, не отдавая предпочтения какой либо стороне...
– Лау, я не спрашиваю, что вы должны. Я спрашиваю, может ли такое быть или нет?
– Ну что за вопрос, конечно может. Если все каналы начнут передавать информацию с ложного ракурса, и никто с правдивого, вся Галактика даже не задумается о том, что все это лож. Ведь объемник – единственный источник, откуда все черпают информацию.
– А представь себе, что на протяжении многих лет информационщики выставляли один народ – пиратами, а другой – борцами с ними. И, в итоге последние, устроили первым настоящий геноцид и на законных основаниях отвоевывают их территории.
– Я понимаю, к чему ты клонишь, – ответила Лау, задумавшись. – Знаешь, не припомню, чтобы нас кто-нибудь когда-нибудь именно заставлял очернять инурцев. Они и сами себя немало очерняют. Они ведь пираты!
– Не все так однозначно, подружка...
– Далеко за фактами ходить не нужно: они ведь заманили тебя обманом в свое логово, держали в плену и требовали выкуп!
– Это все – следствия, Лау. А начинать нужно с поиска причин. Вот ты попробовала бы копнуть поглубже в историю ялгов и инурцев, понять причины войны, а также узнать происхождение Легенды о Кристальном Дворце, и сразу бы многое поняла.
– Зачем куда-то копать, если все и так видно, что инурцы – язва на теле Галактики. Только сегодня у нас в новостях показывали обломки взорванного пиратами торгового судна...
– А ты уверена, что это был именно взорванный торговец, а ни какой-нибудь хлам, расстрелянный военными на учениях?
– Скажешь тоже... – усмехнулась Лау. – Я ведь сама вела репортаж! Я видела...
– Ты видела обломки корабля, так? Но ты же не видела, кто уничтожил его!
– Ну знаешь, у меня и сомнение не было!..
– Вот и ответ на твое утверждение. Вас никто не заставляет очернять инурцев. Вы и сами верите в то, что говорите в новостях. И когда кто-то дает вам запись парящих в космосе обломков, у вас и сомнения не возникает: конечно же, это дело рук кровожадных пиратов! Кто же это еще мог сделать, как ни они?!
– С твоей позиции взглянуть, так у нас ни новости, а сплошная липа.
– Я не сказала, что сплошная. И все-таки, вот лично ты среди того, что показывают по объемникам, способна отличить правду от лжи?
Лау крепко задумалась.
– Вот видишь! А ведь ты – информационщик! Так что ж говорить о других, о тех миллионах, что каждый день смотрят новости и слепо им верят...

Распахнув глаза, Чумазая нисколько не удивилась, увидев Хелу сидящей на заправленной кровати с красными от бессонницы глазами.
– Ну, что надумала на счет Ланы? – спросила она.
Хела опустила глаза.
– Так я и знала. Ох, и дурная же ты! Мне бы кто такое предложил, – Чумазая села, свесив ноги, в упор посмотрела на Хелу. – Уверенна? А то, может, передумаешь еще?..
– Я уже достаточно подумала, – Хела покачала головой, возвращая ей письмо. – Если я соглашусь, каким будет мое будущее? Всю жизнь бегать и прятаться?
– Поверь, это лучше, чем остаток дней провести в камере.
– Но даже не в этом дело, – продолжала Хела. – Ведь я действительно преступила закон! А потому, готова понести заслуженное наказание. Если я – желающая, чтобы все чтили закон, сама будут избегать Правосудия, смогу ли я себя уважать после этого? Выходит, что все мои жизненные принципы были ложью?
– Да, но, насколько я поняла, это же самое Правосудие пытается на тебя навесить дела, которых ты не совершала! Они разве не преступают свой же закон? Ведь похищение корабля, пересечение Заслона – это ерунда, за это, конечно, дадут немалый срок, но не такой, как за шпионаж, измену Галактике и терроризм. Тут уж пахнет пожизненным или даже казнью!
Хела вздрогнула. Та еще перспектива избежать казни на чужой планете и принять ее на своей... И все же она уверенно подняла голову:
– Пусть так. Сегодня будет суд, и я готова держать слово перед обвинителями! Я докажу им свою правоту. Они обязаны будут выслушать!
– Значит, отказываешься? – Чумазая покатала на ладони письмо.
– Да! – ответила Хела, и отвернулась, чтобы не видеть, как Чумазая сжала в кулаке и убрала в карман шанс ее спасения.
Как и планировалось, после обеда Чумазую увели на какие-то работы. Оставшись снова одна, Хела принялась сочинять оправдательную речь. Она бесчисленное количество раз прокрутила в голове аргументы, доказывающие, что она руководствовалась исключительно делами Милосердия и с его позиции ни разу не переступила закон. Тем более, что благая цель ее поездки – девочка Кина, находилась сейчас здесь – на Орве, и действительно нуждается в серьезном лечении (она была уверена, что девочку приведут на слушание). «Ни к этому ли нас призывает учение Милосердного Яина? Он призывает нас помогать всем, не зависимо от того, что это за люди! Разве сам Яин не поступил так с варварскими народами?..» – с трепетом мысленно вещала Хела перед воображаемыми судьями. И вдруг смутилась, поймав себя на мысли, что кроет постулатами веры, в которой сама уже разочаровалась. «Но они-то нет! – тут же возразила она своим сомнениям. – Раз они выставляются такими ярыми поклонниками Милосердного Яина, пусть попробуют возразить своим же принципам. Тем более, я всю жизнь служила этим идеалам, так пусть эти идеалы хотя бы раз послужат мне!»
Хела в который раз уже едва ли ни наизусть повторила свою речь, оценила ее безупречность и логичность, представила растроганные и шокированные лица судей, и вынесла себе оправдательный приговор... И вдруг, взглянув в окно, увидела за ним серое небо. Нет, это не дождь... Это же вечер! А когда же суд? Она заходила по камере, нервно соображая.
«Время уже позднее, сегодня уже точно никакого суда не будет», – с сожалением решила она.
«А с чего ты вообще взяла, что должен состояться какой-то суд?» – тут же вмешался внутренний голос: ни тот электронный приборчик, с которым она дружила с детства – эрудированный и отзывчивый, способный вызвать любое светлое воспоминание, а какой-то действительно «внутренний», ее собственный, появившийся в моменты долгих раздумий и одиночества, который шептал только гадости, пророчил лишь плохое и вызывал из памяти лишь самые скверные и мрачные воспоминания.
«Лау Мин сказала! Не могла же Лау обмануть?..»
«Думаешь, не могла? – язвительно усмехнулась внутренняя гнусность. – А разве совсем недавно она не то же самое сделала?»
«Значит, могла!..»
Хела остановилась, стиснув губы, силясь снова не разреветься. Нет, я не должна. Я же обещала никогда больше не реветь...
«Итак, Лау обманула! – Хела признала это как факт и снова пошла по камере. – Вопрос лишь в том «зачем?» Для чего Лау лгать про суд?»
«Быть может, она специально сказала это, надеясь, что ты, обнадежившись, выболтаешь еще какую-нибудь ерунду, из которой можно будет сляпать сенсацию? – продолжали терзать ее темные мысли. – Кстати, там были камеры!..»
«Ну и что? В комнате для переговоров всегда есть камеры... Вроде бы...»
«Или нет? Может быть, их установили специально, чтобы отснять новые эксклюзивные факты. Вспомни, ты вчера ничего лишнего не наговорила, чем можно потешить публику?..»
И Хела представила, как вся Галактика в этот самый момент с любопытством смотрит в новостях ее вчерашнюю истерику и бегство из комнаты переговоров.
«Вот скотина!»
Вернулась с работ Чумазая. Она с порога окинула Хелу сочувствующим взглядом и, присев рядом на кровати, приобняла ее:
– Бедная девочка. Вот тебе и твое справедливое Правосудие!
– Значит, ты уже знаешь, что суд не состоялся? – потерянно спросила Хела.
– Как это не состоялся? – Чумазая приподняла свои мохнатые брови. – Ты что, ничего не знаешь? Так тебя же уже осудили! Тебя, и твоих друзей. Да вся тюряга об этом болтает!..
– То есть, как!? – Хела вскочила. – Ты серьезно? Без моего присутствия?!..
– Говорят, обвинение было настолько серьезное, что суд был закрытый – присутствовали только особая комиссия и судьи.
– А я?
– Они посчитали, что и так все ясно и никаких разбирательств не надо. Ведь ты же сама во всем призналась, подробно рассказав в интервью, каким образом пересекала Заслон и контактировала с пиратами...
– Но это ведь не законно! Они должны были вызвать меня на заседание!
– Ох, опять ты за свое... – вздохнула Чумазая. – Эй, ты что это задумала?
– Охрана! – Хела подбежала к двери и принялась колотить по ней кулаками. – Охрана! Да где вы все!?..
Подошел угрюмый надзиратель:
– Чего шумишь?
– Я требую дежурного офицера! – заявила Хела.
– Нет никого. Заняты все. Завтра.
– Мне нужно сегодня!
– А ну угомонись! – угрожающе проворчал надзиратель, похлопывая шоковым прутом по ладони. – А то я тебя сейчас так успокою, на всю жизнь запомнишь!
Хела было отошла, но тут же вернулась обратно.
– Надеюсь, вам известно, что я работала в Правительстве?
– Ну и что?
– А то, что пусть я сейчас и нахожусь здесь, но у меня осталось немало влиятельных друзей. И если вы немедленно не позовете офицера, завтра же у вас у всех будут большие неприятности!
Хела выпалила все это на одном дыхании, стараясь придать этой лжи как можно больше убедительности. На широком лице охранника не дрогнул ни один мускул, оно осталось все таким же унылым и невозмутимым, он просто, не говоря ни слова, повернулся и ушел. А спустя минуту, к камере подошел помятый заспанный офицер.
– Вы знаете, что сегодня состоялось слушанье моего дела? – сходу начала Хела.
– Ну...
– В академии нам читали курс Права, и знаю, что по закону приговор обвиняемому должен быть оглашен максимум в течение часа после решения суда, даже если он не присутствовал на слушанье!
– Так вы хотите услышать приговор? – зевая, спросил дежурный.
– Именно!
Офицер лениво достал служебный компьютер и принялся что-то искать.
– Та-а-ак... Хела Гнар... Да, вы правы. Действительно четыре часа назад пришло уведомление по вашему делу. И как это я не заметил?.. – вяло сказал он, без всякого сожаления. – Ну ладно. В общем, вот решение. Отметьте, что ознакомлены.
Хела протянула через порог руку, касаясь датчика подтверждения и одновременно читая приговор. Взгляд ее поверхностно скользнул по длинному тексту и остановился в самом конце на строчке: «Пожизненное заключение на планете-тюрьме Таркес»...
Ноги подкосились. Она успела ухватиться за край кровати, и Чумазая помогла ей сесть.
Офицер тоже метнул быстрый взгляд на решение суда и, увидев его, удивленно вскинул брови.
– Ну, надеюсь, теперь все по закону? – с издевкой улыбнулся он.
Хела кивнула, или даже уронила голову.
– Еще раз простите за задержку. Счастливо отсидеть!
По коридору эхом прокатились его удаляющиеся шаги.
– Это не честно! – прошептала Хела. – Не справедливо! Они должны были выслушать меня!
– Это и есть наша жизнь, – вздохнула Чумазая. – Справедливость тут определяется исключительно положением в обществе и количеством денег. Да ты не отчаивайся, – она толкнула Хелу в бок. – У меня опять-таки для тебя хорошие новости!
– По сравнению с этой, любая новость хороша.
– Твои друзья ралки, узнав о приговоре, теперь уверены, что на этот раз ты не откажешься. Ведь так?
Хела не ответила, но, все же, насторожилась.
– Тюремный порт здесь единственное место, которое находится на открытой площадке, – продолжала Чумазая, теперь уже не спрашивая, согласна ли она бежать или нет. – Завтра утром, когда тебя, в числе других заключенных, приведут туда, чтобы отправить на Таркес, ралки попытаются спасти свою подружку Лану, ну и тебя прихватят заодно. Так что, будь готова и прими, наконец, верное решение.


5 дней после возвращения

Ночь прошла неспокойно. Совсем не спать Хела уже не могла – сказывались предыдущие бессонные ночи, но, едва задремав, она тут же вскакивала, обливаясь холодным потом. Лишь под утро ей удалось немного поспать, да и то сразу же приснился жуткий сон: Она сидит в кресле – в точно таком же, как на Инуре, когда Лорк делал запись для шантажа, но на этот раз она знает, что ее транслируют в прямом эфире по всей Галактике. И она понимает, что все люди смотрят на нее и чего-то ждут, и что сейчас важна каждая произнесенная ей фраза. А рядом медленно растут вверх два столбика – красный и зеленый, над ними пляшут цифры – показатель общественного мнения, и от того, какой из столбцов окажется выше зависит не только ее жизнь, но и судьба всего человечества...
– Эй, Хела! Вставай!
Хела с трудом раскрыла глаза, с недоумением взглянула на Чумазую.
– Давай, поднимайся. Там в дежурке суета какая-то, не иначе как за тобой пришли. Так что, приходи в норму, соберись и не забывай, что тебе сейчас нужно особенно быть в форме, – Чумазая многозначительно подмигнула.
В коридоре действительно раздалось множество шагов, и вскоре за дверью возник надзиратель, а за его спиной офицер с двумя патрульными. Дверь скользнула в сторону.
– Хела Гнар? На выход!
Хела поднялась и на подкашивающихся ногах поплелась к двери. «Все будет хорошо... Все будет...» Она и сама не знала, чего боится больше: отправки в тюрьму или рискованной попытки бегства. Как горстка ралков сможет противостоять военным лучеметам?
– Удачи, девочка, – раздалось за спиной.
Хела остановилась, взглянула на Чумазую и в следующий миг, подбежав, стиснула ее в объятьях.
– Спасибо! Спасибо тебе за все!
– Ну ладно ты, ладно, – Чумазая похлопала ее по спине. – А говорила, что больше не будешь реветь...
– Я не буду, – Хела отерла слезы. – Обещаю, что больше не буду!
– Хела Гнар!.. – окликнул офицер.
– Ну все, все, давай, – Чумаза похлопала ее по плечу. – Быть может, свидимся еще.
Хела вышла в коридор, позади сразу же пристроилось двое вооруженных патрульных, и пошла следом за офицером. Они долго шли лабиринтом тюремных коридоров, пока не увидели, наконец, впереди ослепительно-яркий прямоугольник – выход. Очутившись под открытым небом, Хела едва не задохнулась от потока свежего воздуха и света. Она всего несколько дней не была снаружи, но ей показалось, что целую вечность провела в темнице. «Нет, дорогуша, вечность в темнице у тебя впереди!» – тут же вкралась гнусная мысль. «Нет, ралки должны мне помочь! – мысленно возразила Хела. – Я уже на все согласна, лишь бы не пожизненный мрак наедине с этими мыслями, да еще и в наказание за то, чего не совершала!»
Хела осмотрелась и сразу же поняла всю безнадежность попыток сбежать отсюда. Небольшая посадочная площадка была окружена несколькими башнями, которые вращались подобно головам гигантских животных, шаря по небу черными стволами. Помимо этого вокруг сновала уйма вооруженных охранников. Сердце Хелы сжалось: «Нет! Это безумие! Не стоит мое спасение новых жертв!»
Перед готовым к старту кораблем уже построились готовые к отправке заключенные. Заняв место в строю, Хела разглядела среди них Лану. Та вела себя спокойно и самоуверенно. «Быть может, она что-то знает, чего не знаю я? Охрана подкуплена? Ралки нападут на корабль в полете?..»
– О! Так тебе повезло оказаться со мной в одной тюряге! – раздался рядом ядовитый шепот. Хела обернулась и тут же встретилась с нагло-свирепым взглядом Ирамы – той самой, что едва не билась башкой об истукана Яина, выпрашивая прощение за жестокие убийства. Ирама зло усмехнулась: – Обещаю, скоро у тебя начнется сладкая жизнь, инурская сучка!..
Хела решила не подавать вида.
– Это ты сейчас такая вся гордая, мразь. А вот прибудем на место, кровью умоешься!..
У Хелы невольно сжались кулаки, и по всему телу пробежала какая-то странная, не знакомая прежде дрожь. Она глубоко вдохнула воздух, стараясь успокоится. Разве Милосердие имеет право сжимать кулаки?..
– Эй! Ты меня слышишь, тварь? – Ирама толкнула ее в спину. – Я тебе говорю...
Хела резко развернулась.
– Нет, это ты послушай, тварь!.. – злобно сказала Хела и медленно пошла прямо на нее. – Если ты думаешь, что я, добившись авторитета у инурских пиратов, не смогу выпотрошить кишки какой-то возомнившей себя святошей стерве, ты сильно ошибаешься, – Хела сунула руку в карман. – Хочешь помериться силами? Давай!
– Э-э-э... Ты чего?.. – Ирама попятилась к охраннику, не отрывая глаз от спрятанной в кармане руки. – Охрана!..
– Эй! А ну стоять! – тут же прокричал охранник и смерил Хелу холодным взглядом. Та остановилась, продолжая сверлить Ираму пылающим взглядом.
– Что там у тебя в кармане?
– Ничего, – спокойно ответила Хела, вывернув карман, не отводя взгляда от бегающих глаз Ирамы. – Пока ничего...
– Стать в строй, – приказал охранник, отходя.
Ирама не шелохнулась, все еще с опаской поглядывая на Хелу.
– Лучше не становись у меня на пути, если жизнь дорога! – шепнула та сквозь плотно сжатые губы, и вернулась на прежнее место в строю, сама поражаясь охватившей ее ярости.
Перед строем вышел офицер и принялся зачитывать приговоры, сроки отбывания в тюрьме и какие-то правила. Хела вздрогнула, услышав свое имя, и снова с надеждой взглянула в небо. Ничего! Она уже не очень верила в побег, и все же... «Интересно, почему здесь нет Шер и капитана Унар? Они же получили тот же приговор, а потому тоже должны лететь на Таркес!»
В этот момент к зачитывающему приговоры офицеру подбежал какой-то военный. Она расслышала лишь обрывки разговора:
– Какая еще группа кораблей? – удивился офицер. – Туристы? Какие к Соршу туристы? Здесь же не проходит ни один туристический маршрут! На всякий случай, орудиям полная готовность!..
«Кажется, началось!» – при этой мысли у Хелы все внутри сжалось.
Вдали действительно появилась группа небольших кораблей, с такого расстояния напоминающих рой насекомых. Военные засуетились, орудийные башни настороженно уставились в ту сторону.
«Они что, решили идти напролом?! Это же самоубийство! Что же они задумали?!..»
Хелу кто-то ткнул в бок. Она обернулась и увидела Лану.
– Держись рядом, – шепнула та. – Не бойся, они знают, что делают.
Хела сжала кулаки, словно это могло хоть немного утихомирить бешенное сердцебиение.
– Вы Хела Гнар?
Хела удивленно взглянула на откуда ни возьмись очутившегося рядом офицера.
– Да.
– Вы должны пройти со мной.
– Я?!.. Но куда?
– Вас ожидает другой корабль.
– Что?!.. – Хела опешила. – Какой еще корабль?
– Я не знаю. Мне лишь велели доставить вас в другое место. Срочно. Пройдемте!
– Но... Но ведь я должна сейчас лететь на Таркес! – Хела с надеждой взглянула на небо. – Есть решение суда!..
– Хела Гнар, у меня приказ. Немедленно следуйте за мной. Не вынуждайте применять силу!
– Но я... Я не хочу! – она беспомощно взглянула на Лану, та пожала плечами. – Я останусь здесь!
– Охрана!..
Взглянув на каменные лица подбежавших парней в военной форме, Хела поняла, что сопротивляться бесполезно. Вздохнув, она покорно пошла следом. У выхода с посадочной площадки она оглянулась – рой кораблей был уже так близко, что были различимы очертания водителей в кабинах, и шагнула в черный прямоугольник двери, словно в черную бездну.
Хелу снова долго вели по серым тюремным лабиринтам. Она едва держалась на ногах, чувствуя, что еще шаг, и вот-вот рухнет к ногам надсмотрщиков. Тот страх, что она еще недавно испытывала от опасности побега был ничтожен по сравнению с тем, что ее могло ожидать впереди. «Что еще придумали те, кто заточил ее в эти застенки? Они узнали о побеге? Они снова знают каждый мой шаг? Да, они не отпустят меня просто так!..» – думая так, Хела, сама того не замечая, до крови кусала губу, и покорно шла дальше – в неизвестность, лишь умоляя подкашивающиеся ноги держаться. Нет, она не упадет! Не доставит им удовольствия!..
Очередной коридор вдруг оборвался ярким светом. Это снова была посадочная площадка, но размером гораздо меньше той, с которой ее собирались отправить на планету-тюрьму. Здесь ожидала обычная машина, на каких летает городской патруль. Хела покорно села в закрытый кузов, в которых перевозят преступников, и почувствовала, как машина пошла на взлет.
«Куда меня везут? В другой порт? Наверное, ялги узнали о готовящемся побеге и не стали давать мне даже этого хлипкого шанса обрести, пусть и такую, но свободу...»
Полет длился недолго. Вскоре машина пошла на снижение, а спустя мгновение Хела ощутила легкий толчок – шасси коснулись твердой поверхности. Распахнулась дверца.
Она готова была увидеть все что угодно, но только не бесчисленную толпу, собравшуюся на крыше Представительства ялгов. Выбираясь из душной патрульной машины, Хела едва не оглохла от шума и аплодисментов. Ее тут же окружили десятки камер.
– Хела, чем вы намерены заняться теперь, когда все обвинения с вас полностью сняты?.. – посыпались вопросы информационщиков. – Испытывали ли вы страх, отправляясь в самое логово инурских пиратов?.. Пару слов для «Правительственных новостей». Какова ваша позиция в «инурском вопросе»?.. Ответьте для зрителей канала «Свет Милосердного Яина», помогла ли вам ваша вера в столь сложном путешествии?..
При взгляде с крыши Хела опешила: вся площадь перед Представительством оказалась полна народа – это походило на бушующее людское море. Кто-то схватил ее за руку и куда-то потащил. Взглянув вперед, Хела увидела улыбающуюся распростершую объятья Советника Ваалг.
– Как я рада видеть тебя, дитя! – вскричала Советник, обняв Хелу за плечи.
Хела даже не нашлась что ответить. Просто ошарашено смотрела по сторонам, соображая, не сон ли это.
– Поступок, который совершила Хела Гнар, поистине достоин восхищения! – громко объявила Советник Ваалг, – Это пример истинного Милосердия, пример для всех нас! Именно так должен поступать каждый, принявший свет мудрости Милосердного Яина! Поздравляю, Хела, ты доказала всем, что значит истинное Милосердие!
И она по-матерински поцеловала растерянную Хелу в лоб.
– Советник, вопрос для «Межгалактического канала», – спросил кто-то из информационщиков. – Будет ли Хела Гнар восстановлена в должности главы Правительственного Центра Милосердия?
– Что значит «восстановлена? – Советник лучезарно улыбнулась. – Ее ни кто и не снимал! Хела Гнар и впредь будет помогать всем нуждающимся, как поступала всю свою праведную жизнь!..
Все происходящее походило на какой-то бред. «Это мне точно сниться! – Хела мотнула головой. – Я вот-вот проснусь в камере, и меня повезут на Таркес... А может, наоборот – вся эта тюрьма была лишь дурным сном?..»
– Хела!
Не успела она оглянуться, как на шее у нее уже висела Шер.
– Хелачка, я так рада! Так рада, что все обошлось! Эта тюрьма... Так все ужасно!.. Я уж думала, что никогда оттуда не выйду.
Хела глянула через плече прыгавшей от восторга Шер и увидела и капитана Унара.
– Ну, здравствуй, детка, – грустно сказал он.
Хела отметила, что капитан очень изменился: не смотря на хирургию, делающую его внешне молодым, глаза его еще больше приобрели печать старости – далеко не счастливой старости.
– Но, что произошло? – наконец, спросила Хела. – Как все это понимать?
– Как, ты еще не знаешь? – удивилась Шер. – Да ведь Лау Мин сделала репортаж, в котором показала, что на самом деле мы руководствовалась исключительно учением Милосердного Яина. Она показала твое интервью в другом свете, рассказала, как все было на самом деле. Эффект получился просто колоссальным! Общественность так тронул наш поступок, что люди по всей Галактике начали требовать от Правительства признать нашу невиновность. Им ничего не оставалось, как подчиниться. Так что, Хела, теперь мы – герои!
Шер отступила в сторону и теперь Хела увидала стоявшую неподалеку Лау.
– Ну, привет, подружка, – виновато потупив взгляд, сказала та.
Хела улыбнулась, едва сдерживая слезы, и Лау бросилась ей на шею.
– Прости, – прохныкала Лау. – Я так виновата перед тобой! Я ведь с самого начала могла поступить именно так!..
– Но как тебе удалось? Ведь вся Галактика считала нас преступниками!
– О, это особенность нашего ремесла: можно показать все так, а можно и этак... – махнула рукой Лау. – Просто, у меня получилось убедить редактора канала, что новый взгляд на твою персону здорово поднимет рейтинг нашего канала. Пока конкуренты перемывали факт «Хелы-шпиона», мы неожиданно выдали совершенно противоположное! Что на самом деле ты героиня – пример для всех поклонников Яина. Я привела основные постулаты Милосердия, сравнила с твоими поступками и задала вопрос: «Разве не так должен поступать каждый, кто пошел по пути Милосердия?» Ты же знаешь, Яину в Галактике поклоняются сотни миллионов. И пусть далеко не каждый из них живет по принципам Милосердия, зато каждый считает себя достаточным знатоком, как должно поступать другим. К тому же, люди любят что-нибудь новенькое, шокирующее. Информация о «шпионе» порядком приелась, а тут такая сенсация!.. В общем, народ эту новость воспринял на ура. А видя, какой резонанс она вызвала в общественности, наши конкуренты тут же переключаются на эту версию и начали крутить у нас же взятые кадры твоего интервью (со ссылкой на наш канал, конечно же). Вскоре на всех каналах новая версия развития событий вытеснила старую. Отсюда – еще больший эффект. Больше никто не сомневался в твоей невиновности. Так «Хела-шпион»и превратилась в «Хелу-героя». Общественность буквально взорвалась!
– А как же ялги?
– А что ялги? Мы же в этом материале никого не замарали. Мы лишь отмыли твою репутацию, показав, что ты рисковала жизнью, ради спасения пиратской девочки – просто пример для подражания любому поклоннику Яина! Конечно же, ялги тоже с удовольствием использовали этот факт в свою пользу. Сама же видела сияющую физиономию Советника Ваалг, – Лау улыбнулась. – Вот такая у меня скотская профессия...


8 дней после возвращения

...Она бежала по бетонной раскуроченной взрывами дороге, среди поросших диким лесом руин. Тысячи людей стояли вдоль ее пути: измученные, израненные, ветер трепал на них грязные лохмотья. И все они в один голос шептали: «Помоги... Помоги...» Шепот этот сливался в единый шелест, кошмарный шипящий хор. Но она продолжала бежать без оглядки. Точнее, убегать...
Хела вздрогнула и распахнула глаза, но сон все еще стоял перед ней, а сердце колотилось с такой силой, словно она до сих пор бежала по изрытой бомбежками дороге. Она повела плечами, ощущая, как от холодного пота прилипла к спине ночная рубашка. Посмотрела по сторонам: старинный ковер во всю стену, статуэтка Милосердного Яина в углу, со шкафа смотрят голограммы отца, матери, брата с сестренкой, а в окошко слегка постукивают колышущиеся бутоны огромных цветов. Осознав, наконец, что она находится в своей собственной комнате, Хела попыталась сладостно потянуться, и все же недавний кошмар не отпускал, словно щупальца какого-то липкого противного чудовища. Какое-то время она лежала, глядя на светлый потолок, посреди которого замер алый блик рассветного солнца. «Ну что же я в самом-то деле? Я же дома! А ведь могла бы проснуться совершенно в другом месте... И просыпаться там до конца своих дней». Она заставила себя улыбнуться, и чувство радости, наконец, вытеснило чудовище ночного кошмара. Я дома! Третий раз она просыпается в этой постели, и каждое утро не верит своему счастью. Те сотни раз, что раскрывала она здесь глаза с самого детства не в счет – это было в другой жизни...
Рассвет! А сколько время-то? Хела вскочила, но тут же снова расслабилась, и села свесив ноги с кровати. Теперь ей никуда бежать не нужно, ведь жизнь снова обрела привычный ритм. Все стало как прежде. Не было никакой тюрьмы, не было никакого Заслона... И не было никакого Инура!
Она встала, вышла на кухню и почему-то не удивилась, увидев сидящих за столом мать и отца. Они смотрели на нее каким-то восковыми лицами.
– Куда это ты собралась, милочка? – сдержанно спросил отец.
Хала скривилась, ожидая, что сейчас снова начнется проповедь о том, как она вечно не слушает родителей, о том, что было бы с ними, случись с ней что либо плохое, и о том, что подобными выходками она в могилу их загонит... «Их, их, их... А я? У меня может быть свое мнение?..»
– Эрак, пожалуйста, не надо, – примирительно сказала мать, но все с тем же воском на лице. – Действительно, доченька, чего ты встала в такую рань?
– Я еду на работу.
Лица родителей стали еще напряженнее.
– Советник ведь разрешила взять тебе отпуск... – осторожно заметила мать.
Хелу передернуло при воспоминании о последнем разговоре с Советником Ваалг, особенно от ощущения, как ее лба касаются толстые губы, «по-матерински». «Неужели когда-то этот жирный поцелуй придавал мне веры и уверенности не сбиваться с пути? Намеченного кем-то для меня чужого пути!» И все-таки она выдержала: и эту высокомерную лесть, и этот фальшивый поцелуй, и это лживое напутствие дальше следовать по пути Милосердия, и полученное прощение за все проступки, словно она действительно предала свои идеалы и совершила что-то дурное.
«Ты поступила скверно, очень скверно, Хела Гнар, – с улыбкой сказала Советник Ваалг. – Но мы понимаем, что тобой двигало лишь Милосердие и желание помочь, пусть ты и не могла распознать, что является добром, а что – злом. Но Милосердный Яин учил нас прощать, и мы готовы дать тебе второй шанс. Живи как прежде, будь милосердна и помни о допущенных ошибках, чтобы не совершить их вновь…»
«А как же инурцы? Ведь я обещала помочь им!»
«Кому помочь? Пиратам? – глаза Советника расширились от деланного удивления. – Мы же с тобой прекрасно понимаем, милая, что это обещание было лишь средством вырваться из их кровожадных лап».
«Вообще-то, я говорила искренне!..»
«Искренне или нет, какое это теперь имеет значение? Ты на свободе, и это главное! Инур для тебя в прошлом, и пора бы подумать о более серьезных вещах. Наверняка на почте Центра Милосердия скопились тысячи писем от людей, которым действительно нужна помощь».
«А Кина?»
«Кто? А, эта девочка! Не беспокойся за нее, теперь это наша забота. Ты выполнила свой долг – забрала ее из этого пекла. Девочку вылечат и оформят в приют, где она получит должное образование и станет цивилизованней своих варваров-предков. По крайней мере, я надеюсь, что варварство у них не наследственно...»
– Тебе не обязательно ехать на работу, – повторила мать, возвращая Хелу из транса воспоминаний.
– Я и так слишком много отдыхала, – холодно ответила та, и повторила, разделяя каждое слово. – Я действительно еду на работу!
Под пристальными взглядами родителей Хела умылась, поела и оделась. Выходя из дому, она краем уха услышала напряженный шепот: «Думаешь, она снова не полезет в эту дрянь?..»
«Снова?! – Хела горько усмехнулась про себя. – Не нужно больше никакого «снова»! Этот мир доказал, что его Милосердие шагает в ногу с новостями, которые показывают по объемнику. Людям плевать на все, за них уже давно все решили. Информационщики сказали, что Хела Гнар враг – она враг, герой, значит – герой! К чему думать? За тебя давно уже все подумали. И если по объемнику показали, что целый народ достоин геноцида, значит так и надо, это справедливо! «Дорогу победоносному Правительственному флоту! А кто не согласен – на нары!..»
Хела почувствовала, как от этих мыслей внутри у нее снова начала подниматься прежняя волна... Стоп! Нет. Никаких больше волн. В ее жизни теперь обязан наступить полный штиль.
Она распахнула, наконец, дверцу машины, за которую в раздумье держалась уже несколько минут, и сразу же оглянулась на окна дома. На кухонном окне тут же потемнела тонировка, значит, родители наблюдают за ней. Боятся. Вздохнув, Хела погрузилась в кресло машины.
– На работу! – привычно скомандовала она.
«Ага! У меня начали возрождаться прежние привычки. Значит не все потеряно...»
– Укажите конкретнее цель маршрута, – равнодушно отозвался автопилот.
«Сорш тебя забери! – Хела ударила кулаком по штурвалу. – Я и забыла, что теперь у меня нет «внутреннего голоса». Вот тебе и старые привычки... Нужно обязательно найти специалиста, который починит Хе...» И перед ее глазами тут же всплыла картина: гранитурка раздавленного «внутреннего голоса» на земле, вокруг инурские руины, грохот бомбежки, пыль, стон раненого Барка... Она тряхнула головой, прогоняя липкое воспоминание, и, включив ручное управление, рванула машину вверх.
Домики на Елте всегда строили такими маленькими, зато клумбы разбивали такие огромные, что с высоты Хеле казалось, будто она летит над пестрым мохнатым ковром. Среди зеленого бархата травы вплетались разноцветные цветочные лоскуты, колыхались на ветру тяжелые от плодов ветви деревьев. «В моей судьбе минула вечность, а здесь еще даже лето не кончилось», – подумала Хела. И в этот момент ей вдруг представилось, как бы выглядел этот любимый с детства пейзаж родной планеты после десятков лет бесконечных бомбежек. Нет больше клумб и цветов, вместо них выжженная пустыня, поросшая диким лесом, а около уцелевших руин маленьких домиков жгут костры лишенные крова оборванцы, которые когда-то тоже считали себя цивилизованными людьми... Ей стало дурно, машину качнуло, и автопилот ловко перехватил управление. «Так, спокойно, – Хела глубоко вздохнула, снова забирая у автопилота штурвал. – Все хорошо... Никаких больше воспоминаний… Все как прежде... Как прежде!..»
К счастью, елтский простор внизу, наконец, оборвался, а с ним и кошмарное видение и машина влетела в портал. Теперь внизу простирались могучие пронзающие облака шпили Галактической столицы, переплетенные нитями воздушных трасс, сверкающих в лучах полуденного солнца.
«А правда, что есть планеты, где дома выше облаков?..» – вспомнились слова Барка.
Хела вздрогнула.
«Мне что теперь, все будет напоминать об этом?»
Она бросила штурвал, объяснила автопилоту «конкретную» цель маршрута и, закрыв лицо руками, откинулась на спинку сидения.
«Почему? В чем я виновата? Живут же миллионы людей там внизу, и ни о чем не думают! Так чем же я хуже их? Они заслужили покой, а я разве нет?»
Подлетая к Представительству ялгов, Хела заставила себя не думать о том, что это здание на самом деле – точная копия звездолета первых инурских поселенцев. И все же она уже не смогла взглянуть на него иначе. А ведь действительно – звездолет! И тут же изумилась, как это она раньше не узнала в очертаниях этого сооружения космический корабль. Те выступы внизу – двигатели, в этих превращенных в офисы секциях, а на самом деле каютах, когда-то жили переселенцы, и тысячи людей ежедневно прутся в Галактическую Обитель Милосердного Яина, даже не подозревая, что это – рубка управления, и никто не замечает очевидной наглой подмены. Подмены, которая теперь стоит жизни целому народу!..
«Да стоп же!.. Стоп!.. Стоп!..»
– Аэромобиль прибыл в конечную точку маршрута. Какие будут дальнейшие указа...
Хела резко выключила двигатель, выбралась наружу и с силой захлопнула дверцу.
– Здравствуй, детка. Как ты?
Она взглянула на капитана Унара и снова заметила в его глазах печать внезапно навалившейся старости. Где тот молодцеватый капитан, сорок лет жизни отдавший войне, в которую когда-то верил? Видимо, ее взгляд тоже говорил многое, потому что капитан не стал больше задавать вопросов: вздохнул, отвернулся и принялся дальше без особого удовольствия тереть нос возвращенного ему катера. Того самого катера, на котором он несколько десятков лет оберегал Галактику от инурских пиратов.
В Центре Милосердия ее встретила такая же потерянная Шер.
– Привет. Ну что, готова к работе на благо Галактики? – она печально улыбнулась, и как бы невзначай прибавила: – Говорят, Кину пристроили в приют. Ее забрали сразу же после нашего ареста.
– Да, конечно...
Хела прошла на свое рабочее место, включила компьютер. Сразу же высыпались тысячи писем. Подавив желание ответить сразу всем, причем какую-нибудь язвительную гадость, Хела принялась раскрывать одно письмо за другим. «Проблемы трудоустройства у какого-то лентяя – в отдел занятости... Вопрос об обучении чьего-то бездарного племянника – в отдел образования... Отказано в льготной пластической операции какому-то скряге – в отдел здравоохранения... Отравился дерьмовой пищей какой-то обжора – в отдел потребителей... О Сорш, какая все это чушь! Да все эти люди нуждаются ни в Милосердии, а в психиатрическом лечении... О, кстати, а вот этот человек вроде бы действительно нуждается в помощи! – она какое-то время рассматривала письмо, а потом зло отбросила. – Пусть и дальше нуждается. Отошлю в нужный отдел, где оно попадет в долгий ящик чиновничьей волокиты. А что же он думал, так все легко? Пусть сполна познает все прелести Вселенского Милосердия!..» Хела оттолкнулась от стола, уронила голову на ладони и слезы было хлынули отчаянным потоком. «Нет, так тоже нельзя», – она быстро вытерла глаза, вспомнив не так давно данное по этому поводу обещание, правда человеку, которого ялги вряд ли считают за человека.
Все же она, хоть и с трудом, но высидела до вечера. А потом встала и ушла, впервые простив себе то, что покинула служебное место немногим раньше окончания рабочего дня. «А что, другие же сбегают с работы пораньше, так почему же я не могу?» – сказала она себе, опуская лишь то, что мотивы у тех «других» иные.


9 дней после возвращения

Утром Хелу разбудил звонок. Продрав глаза, она машинально дотянулась до переговорника и нацепила видео-очки. Рядом сразу же возникла Лау Мин.
– Привет, подружка! – примирительно улыбнулась Лау, она видимо все еще ощущала себя виноватой. – Ничего, что разбудила? Как себя чувствуешь?
– Отвратительно, – призналась Хела.
«И чего они все интересуются моим настроением? Как будто так не ясно...»
– Прости, это я так спросила, к слову... – хихикнула Лау.
«Ох, эта вечно неунывающая Лау!.. Наверное, даже если случится еще одна Галактическая война, она все равно будет хихикать, – подумала Хела, бросив на подругу быстрый взгляд, и отметив подростковую сексапильность ее наряда. – Интересно, как сейчас действительно выглядит Лау? Вряд ли, как этот созданный компьютером манекен. Небось, специально такой подбирала, чтобы с парнями знакомиться – этакая развязная хулиганка...»
– Слушай, Хела, я тут такое узнала, что просто не могла не позвонить! И так с трудом дождалась, пока над Елтом солнце взойдет... – перешла к делу Лау. – Помнишь, тогда по пути с Инура ты рассказывала мне про ялгов и про всю эту белиберду с Кристальным Дворцом и Милосердным Яином?
Хела скривилась, но кивнула.
– Так вот, я решила послушаться твоего совета и кое-чего нарыла. Хела, ты не поверишь, это просто фантастика! Представляешь, самый ранний источник, где упоминается Легенда датирован всего-то на всего 1234 годом Новой Эпохи – это чуть больше 300 лет назад! В то время как раз шла Великая Галактическая война с аарцами. Конечно же, о ялгах тогда еще никто в Галактике не слышал, ведь, как ты помнишь, их корабли прибыли позже – уже после окончания войны... Так вот, примерно 300 лет назад некий Маара Токс якобы спас старинный трактат с Легендой перед разрушением Великой Галактической Библиотеки на Норсе. Но настораживает то, что оригинал Легенды до наших дней не дошел – он оказался утерян во время войны, а сохранилась лишь сделанная Токсом копия. Выходит, кроме самого Маары Токса, оригинала никто не видел. То есть, нет никаких доказательств, что он вообще когда-либо существовал!
– Нисколько не удивлена, – равнодушно ответила Хела.
– Но это ладно, – продолжала Лау. – Интересно другое: в этой самой копии 1234 года – первоначальной версии Легенды, нет никаких упоминаний ни о Милосердном Яине, ни о Сорше. Я сама ее читала – наша снимки в Галактической сети в историческом разделе. Там рассказывается о том, что после разрушения империи Валкомеры для всех народов Галактики наступила эпоха варварства, и лишь ялгам удалось сохранить те Знания, что остались от древнейшей цивилизации. То есть, они выходили своего рода приемниками Великой Валкомеры, остальные же народы должны быть обязаны ялгам за сохраненные знания. То есть, найденный Маарой Токсом трактат как бы выделял ялгов среди других рас, и придал этому народу некую значимость, божественность, избранность. Легенда произвела сенсацию и очень быстро распространилась по Галактике. Миллионы людей прониклись уважением и благодарностью к древним ялгам, и гадали, существует ли до сих пор этот таинственный народ, изгнанный из родного дома за свое же Милосердие... И вдруг, не прошло и пары лет после обнаружения Легенды, на окраине Галактики появляется неизвестный потрепанный флот. Пришельцы называют себя ялгами. Понимаешь, теми самыми неприкаянными скитальцами, приемниками Валкомеры! Галактика была в шоке и встретила героев с распростертыми объятьями. Ялги сказали, что их народ тысячи лет блуждал в космической пустыне и, наконец, решил вернуться в родные края. Но, вот незадача, все их бывшие планеты давно заселены. Где же найти кров обездоленному народу? Конечно же, любой расе было за честь приютить их. И эта честь досталась, как думаешь, кому? Твоим любимым инурцам!
– К чему это привело, мы теперь прекрасно знаем, – печально вставила Хела.
– Кстати, я так же поинтересовалась личностью самого Маары Токса, якобы нашедшего первоисточник Легенды. Представляешь, он оказался ялгом по происхождению! Вопрос в том, как он оказался в Галактике до того, как появились корабли с ялгами?
– Выходит, он прибыл заранее, – удивилась Хела. – Специально чтобы...
– Именно! Чтобы «найти» Легенду! Поведать ее обитателям Галактики, и, тем самым, подготовить их к появлению своего народа.
– То есть, ты уверена, что это был заранее продуманный план?
– Не могу утверждать, но похоже на то, – торжественно улыбнулась Лау. – Но слушай дальше... Ялги поселились в одной из систем инурцев – Риуте. Постепенно они освоились и начали активно расселяться по Галактике, при этом проникая во все правящие структуры, и наращивать политическую мощь. Как? Именно для этого ялгами и была создана вторая версия Легенды. В ней появляется Милосердный Яин – тот самый, что призвал ялгов одарить благом Знания варварские народы. Благодаря этому персонажу ялгами была основана Обитель Милосердия Яина: сначала на Риуте, а затем ее представительства начали появляться и на других планетах Галактики. При этом информационщики по всем фронтам расхваливали ялгов – народ, который оказался настолько милосердным, что, не смотря на все лишения, простил свое изгнание и снова наставляет Галактику на путь Милосердия! В Обители устремились люди, желающие искупить те обиды, что якобы нанесли ялгам их предки-варвары. С каждым годом вера в Милосердного Яина набирала все большую популярность и число ее адептов колоссально росло. Дошло до того, что правители многих народов стали объявлять культ Милосердного Яина официальной религией своих систем. Так постепенно ялги получили вес практически во всех частях Галактики. Когда же почти все народы приняли Яина, Правительству ничего не оставалось, как объявить этот культ официальной религией всей Галактики.
– Именно это влияние и помогло впоследствии ялгам добиться официальной передачи Риута в их постоянную собственность, отобрав его у инурцев.
– То-то и оно. В общем, ялги укоренились в Галактике, и даже обманом заполучили себе целую систему, которая до сих пор является их столицей. Это приобретение позволило им заявить себя независимой расой (до этого их интересы представлял Инур) и потребовать введения их Совет Правления Галактикой. Конечно же, им пошли навстречу. Но вскоре ялгам и этого оказалось мало. Они не желали быть самым жалким народишком, имея лишь одну систему. Тем более Риут, переименованный в Таорхс, был далеко не богатой на ресурсы и плодородие планетой. А ведь, как известно, власть измеряется исключительно количеством денег. Им нужна была такая система, как Инур, в которой огромный доход приносят кристальные копи, делающие инурцев одним из самых богатейших народов Галактики. Для этого появилась третья – последняя и ныне существующая Легенда о Кристальном Дворце. В ней появляется еще один персонаж – злобный варвар Сорш. Именно он возглавляет уничтожение ялгов и захватывает Кристальный Дворец, и именно благодаря ему ялги вынуждены скитаться веками по Вселенной. Как думаешь, кем он у них оказывается по происхождению?
– Понятно кем...
– Правильно, инурцем! Кстати, приставка «кристальный» в названии Дворца появилась в той же версии Легенды. До этого он назывался просто – Дворец Знаний. На основе этой Легенды ялги обратились в Правительство с просьбой вернуть им систему, в которой якобы когда-то находился Кристальный Дворец, то есть Инур, чтобы они снова смогли отстроить этот символ Галактических Знаний. И, конечно же, им отказали.
– Еще бы. Как можно выселить целый народ из их родной системы основываясь лишь на заявлении какой-то Легенды? – хмуро сказала Хела.
– Именно так им и ответили в Правительстве: даже если Инур действительно то самое место, где некогда стоял Дворец, инурцы живут там уже много поколений и планета их по праву. К тому же, она является их столицей. Ялги поняли, что на этот раз политикой дела не решить, а потому решили пустить в ход старое проверенное средство – оружие. Сначала они стали нападать на инурские торговые корабли и захватывать пассажирские лайнеры, а затем и вовсе перешил к открытым боевым стычкам, которые постепенно переросли в настоящую войну между двумя народами. Но на тот момент у инурцев была внушительная армия, ведь они контролировали аж четырнадцать систем, тогда как у ялгов наоборот – была всего одна планета, а их вооруженные силы составляли лишь пара жалких эскадр. Казалось бы, глупость с их стороны развязывать войну с таким явным перевесом в сторону противника. На что же рассчитывали ялги? Не прошло и недели войны, как инурцы подвели к Таорхсу флот и осадили планету. В это же самое время ялгский представитель ворвался в зал Совета Галактики и, пав на колени, стал слезно просить Правительство защитить его народ от геноцида. Оказывается, среди инурцев появился некий Культ Сорша, призывающий их отказаться от благ цивилизации, вернуться к варварским корням, и главное – уничтожить потомков Милосердного Яина – ялгов, которым когда-то удалось сбежать от их кровожадного предка. Выходило, что когда-то давным-давно инурцы уничтожили цивилизацию ялгов, захватили Кристальный Дворец, а теперь снова продолжают угнетать и без того потерпевший много горя народ. И более того, сейчас они угрожают не только ялгам, но и остальным цивилизованным расам, то есть – всей Галактике! Благодаря информационщикам эта новость мгновенно облетела Галактику. В это же время во всех Обителях ялги прочитали проповедь о злых варварах. Люди всех систем начали требовать от Правительства разобраться с опасным культом, и, конечно же, тем пришлось вступиться за обездоленный народ и объявить инурцев вне закона.
– Потом Правительственный флот отбивал у терпящих поражение инурцев планету за планетой, и их присваивали ялги, – зло продолжила Хела. – Но когда у инурцев не осталось ничего, кроме их столицы – Инура, планы ялгов вдруг расстроил Межрасовый Комитет: дело ведь грозило полным уничтожением одного из населяющих Галактику народов. Они потребовали от Правительства прекратить геноцид. Тут уж даже ялги ничего не могли поделать. А чтобы предохранить мирную Галактику от злобных инурских пиратов с их опасным культом Сорша, у единственного сохраненного в системе Инур портала был выставлен тот самый Заслон.
– Именно так все и было.
– Лау, но это же возмутительно!
– Ну, ты же понимаешь, что все эти выводы всего-навсего мои личные предположения. Возможно, все было совсем и не так... Хотя и слишком гладко сходится. Но вот по части нереальности существования оригинала найденной Маары Токсом Легенды, а также того, что она несколько раз за эти годы переписывалась, я уверена на все сто. Мне даже удалось найти кое-какие данные в старых архивах, проникнуть в которые было ох как не просто... – с нескрываемым удовольствием сказала Лау. – Ты даже не представляешь, какую работу мне пришлось проделать! Я даже общалась с археологами и исследователями древних цивилизаций. Кроме самой Легенды, точнее копии, сделанной Токсом, нет ничего, что могло бы ее подтвердить! Честно говоря, сами исследователи не очень-то верят в исторические корни всей этой истории. Понимаешь, даже о канувшей в века Валкомере осталось не только множество упоминаний, но и руины на некоторых планетах, а также множество артефактов в музеях. А вот о Кристальном Дворце и древних ялгах – ни-че-го!
– Тогда откуда вообще взялись эти ялги? – задумалась Хела. – Ведь, если Легенда – всего лишь миф, откуда-то они появились?
– Ну... Есть тут у меня одно предположение... – Лау загадочно улыбнулась. – Я никогда раньше особенно не интересовалась причинами начала Великой Галактической Войны, а тут решила заглянуть в учебники истории. Вот ты лично знаешь кто ее развязал?
– Конечно. Аарцы решили захватить всю Галактику...
– Так-то оно так!.. Аарцы действительно напали и были разбиты, и их потомки до сих пор показательно вымаливают у всей Галактики прощение, поливая грязью те идеалы, из-за которых сражались их предки. Но дело не в них. Есть один факт, который почему-то всегда умалчивается, и знают о нем лишь историки. В правящей верхушке государственной иерархии Аара стояли некие тоагурцы. Этому народу каким-то образом удалось убедить религиозных аарцев в своей избранности и богоравности. Аарцы тоагурцев буквально носили на руках. И именно тоагурцы призвали аарцев развязать Священную войну, чтобы принести свет веры всей Галактике. Фактически, аарцы были лишь оружием в руках тоагурцев. Но когда война аарцами была проиграна, все тоагурцы куда-то исчезли!
– То есть, ты хочешь сказать, что тоагурцы... Это и есть ялги!?.. – вскричала Хела.
– Нельзя ничего сказать наверняка, но все может быть. Методы, какими тоагурцы добились положения среди аарцев, наводят на определенные мысли. А главное, появление ялгов как раз совпадает с исчезновением тоагурцев!
– Но, если все это правда, и ялги действительно развязали войну, вся Галактика должна узнать об этом! Просто обязана!
Хела почувствовала, как сердце забилось в прежнем ритме.
– И я про то же! Это же сенсация! – глаза Лау разгорелись. – Вообще, у меня материала накопилось на пару документальных фильмов. Представляю, какой это фурор произведет в Галактике! После такого материала у нашего канала будут такие рейтинги!..  Ну, так как, подружка, ты со мной?
Хела опешила, вдруг осознав, что снова рискует ступить на прежнюю опасную тропу. «Но ведь Галактика должна знать правду! Если ялги несли и продолжают нести зло, кто-нибудь просто обязан раскрыть людям глаза!.. – Хела вздрогнула и осеклась. – Да, кто-то должен... Но почему именно я? Да и что в этой ситуации можно сделать? Ялги смогли перешагнуть через целые народы и даже через Правительство Галактики, а мой голос – комариный писк по сравнению с их голосами. И раздавят меня подобно комару. Все что меня ждет на этом пути – пожизненное заключение в какой-нибудь дыре, вроде Таркеса, откуда этот писк будет вообще не слышен. Для чего мне все это? Веры больше нет, кругом обман, люди – марионетки в руках информационщиков, информационщики – в руках Правительства, а правительство – в руках ялгов... К тому же, я ведь всегда мечтала всего лишь помогать людям, а вовсе не устраивать политические перевороты в Галактике. Пусть этим занимаются те, кто больше подходит на роль героев!..»
– Э-эй! Хе-ла! Ты еще здесь?
Хела повернула голову.
– Знаешь, Лау, честно сказать, мне все равно. Поступай, как считаешь нужным.
Лау вздохнула.
– Ну да, я тебя прекрасно понимаю. После всего, что с тобой приключилось... И все же, это будет просто сногсшибательный материал! – на лице Лау возникла профессиональная улыбка – предвкушавшего лакомую добычу хищника. – Представляю лица ялгов, когда они увидят все это по объемникам!
После того как Лау отключилась, Хела еще долго сидела на кровати, усилием воли пытаясь подавить волнительное сердцебиение. Наконец, она встала и вышла из комнаты.
– Доченька, с тобой все в порядке? – встревожилась, увидев ее, мать. – У тебя такой болезненный вид...
Какое-то время Хела молча стояла, опершись о дверной косяк, глядя в ее полные волнения и любви глаза. «Даже ради нее я должна поступить именно так, – думала она. – Родители ведь правы. Что будет с ними, сестрой, братом?..»
– Мама, я не знаю, что делать, – прошептала Хела. – Мне кажется, что я поступаю не правильно.
– Твой отец считает... – осторожно начала мать.
– Я знаю, как считает мой отец! – отрезала Хела, взглянув ей в глаза. – А как считаешь ты?
– Я?.. Ну, я вообще мало разбираюсь в политике...
– Да причем здесь политика!.. Вот ты бы смогла, например, увидев пожар, пройти мимо, зная, что там погибает ребенок?
– Конечно же, нет, – не задумываясь, ответила мать.
– А стала бы ты размышлять в тот момент о том, что можешь погибнуть сама?
Мать покачала головой, понимая, к чему она клонит.
– А вот я сейчас, выходит, могу!
Хела уперлась лицом в стену, до боли сдавив виски кулаками.
«Да уж, Хела Гнар – помощница человечества, эталон милосердия Галактики, много же тебе было нужно, чтобы в корне поменять мировоззрение! Чуть-чуть припугнули, и все – гори хоть вся Вселенная! И плевать на все принципы! Так неужели на самом деле я именно такая? Неужели все, о чем я говорила раньше – лишь слова, игра актера, имидж: посмотрите на меня, вот какая я отзывчивая и милосердная, просто святая!.. А на самом деле – слабая и эгоистичная забитая тварь!»
Хела мерила шагами кухню, не находя себе места, как когда-то в тюремной камере.
«А может быть, я все-таки была раньше той самой Хелой – милосердной и отзывчивой? А слабой и забитой стала лишь сейчас? А если так, то плевать на всех ялгов Вселенной! Могу ли я найти в себе силы и все-таки выполнить данные инурцам обещания? – Хела остановилась, вытерла вспотевший лоб. – Да, я прямо сейчас должна написать Президенту. В Правительстве должны знать!..»
Она уверенным шагом направилась в комнату, распахнула дверь... и вдруг оказалась в тюрьме!
Перед ней раскинулась посадочная площадка на которой замер готовый к старту корабль. Вокруг блуждают надзиратели с лучеметами наперевес. Строй заключенных, ожидающих отправки на планету-тюрьму Таркес, и среди них сразу же бросилась в глаза полная фигура убийцы Ирамы…
Хела почувствовала, как все поплыло перед глазами и успела схватиться за стену. Она не сразу поняла, что голос, несущийся над всем этим кошмаром – голос диктора.
«Дерзкое нападение три дня назад было совершено на Орвскую тюрьму предварительного заключения».
Рядом возник парень-информационщик, и лишь теперь до Хелы дошло, что это всего лишь новости – трансляция по объемнику с расширенным на всю комнату изображением.
«Вечером при отправке заключенных на планету-тюрьму Таркес, над тюремной посадочной площадкой по непонятным причинам появилось скопление кораблей туристов. Те утверждали, что заплатили большие деньги за возможность посмотреть знаменитую тюрьму и наотрез отказывались покинуть закрытое для доступа гражданских  воздушное пространство. Каким образом тюрьма попала в планы туристических маршрутов до сих пор выясняется – видимо это была шутка компьютерных взломщиков. Но ситуацией тут же воспользовались злоумышленники. Нескольким аэроциклам удалось совершить дерзкую посадку на стартовой площадке и выкрасть одного заключенного. Охранники и лучевые установки не рискнули открывать огонь, боясь попасть по мирным туристам. От преследования патрульных машин преступникам удалось скрыться. По неподтвержденным данным, ответственность за происшедшее лежит на членах культа Сорша, который в последнее время набирает в Галактике все большую мощь. В Правительстве уже рассматривается вопрос об увеличении финансирования программы по борьбе с этим опасным культом, который, как известно, берет начало от пиратов Инурского региона».
Затем последовал стандартный опрос на улицах города.
– Это просто возмутительно! Пираты в открытую орудуют в столице! – кричал какой-то мужичек. – А будет завра что? Они начнут входить в наши дома? Властям следовало бы больше внимания уделить этому вопросу!
– Я в шоке! – верещала какая-то дамочка. – Как такой опасный культ может безнаказанно процветать в Галактике? А если завтра наши дети начнут покланяться этому монстру – Соршу? Я, как истинная приверженка Милосердного Яина, считаю, что на то мы и избираем Правительство, чтобы оно защищало нас от подобной ереси!
Рядом с информационщиком возникло два столбца – крохотный зеленый и длинный красный.
«Итак, девяносто процентов опрошенных считают, что Правительство должно немедленно принять меры по очистке Галактики от этого преступного культа. Будем надеяться, что власти Галактики не дадут в обиду своих людей! А теперь переходим к другим новостям...»
– Ой, Хела! – воскликнула Дилла, вдавив кнопку выключения на пульте.
Изображение пропало. Теперь вокруг были лишь стены обычной комнаты. Хела стояла посреди нее сама не своя.
– Прости, я не заметила, как ты вошла...
– Да нет, все в порядке, – не своим голосом произнесла Хела. – Просто, я сейчас словно заново пережила недавний кошмар и подумала... Готова ли я к тому, что меня может ожидать такая судьба?
– Готова ли? Да зачем тебе быть готовой к этому? – сестра обняла Хелу за плечи, взглянула ей в глаза и, видимо заметив в них недобрый огонек, осторожно спросила: – Ведь теперь все по-старому, не так ли?
– Может быть... Может быть... – вздохнула Хела.
– Я очень, очень люблю тебя сестренка, – Дилла крепко обняла Хелу. – Ведь ты не будешь делать глупостей, правда?
– Я тебя тоже люблю, родная.
Какое-то время они, обнявшись, молча сидели на диване.
– Слушай, Хелачка, я давно хотела спросить... – начала сестра и тут же умолкла.
– Что спросить? – Хела насторожилась, заметив на щеках сестры густой румянец.
– Да ладно, ничего... Забудь...
– Нет уж, постой. А ну колись! Чего хотела?
– Ладно. Только ты не обижайся, – Дилла скользнула по Хеле каким-то странным взглядом и, наконец, смущенно спросила: – А у вас с этим Доргом... Ну это... Ничего не было?
– Ты о чем? - воскликнула Хела, хотя прекрасно поняла «о чем».
– Да нет, я не то имела... Я так, в общем...
– Как тебе вообще такое в голову могло придти?!.. Я и Дорг!.. – Хела почувствовала, что сама краснеет.
– Просто я подумала, что ты-то ему точно понравилась...
– Я?! С чего это ты взяла?
– Какая ты наивная, сестренка. Да такое лишь слепая не заметила бы. Вспомни хотя бы то, как он бросился тебя защищать, когда тебя хотели казнить!
– Просто он чувствовал ответственность. Ведь он сам заманил меня на Инур...
– Ой, да знаем мы эту ответственность... – отмахнулась Дилла.
– Постой-ка, постой-ка... А откуда ты знаешь про казнь? – вдруг опешила Хела.
– Ну... – сестра смутилась. – Ты же сама рассказывала...
– Стоп! Ничего подобного я не рассказывала! – Хела наморщила лоб, вспоминая, но уверенно покачала головой. – Про казнь я точно никому из вас ничего не рассказывала! А потому, повторяю вопрос: откуда ты об этом знаешь?
– А, ну тогда забудь, – Дилла заерзала на диване. – Значит, я это я сама выдумала...
– Нет, ты не выдумала! Меня действительно хотели казнить на Инуре. И Дорг правда бросился меня защищать! – Хела вскочила. – А ну говори!
– Я не хотела, честно!.. - прохныкала сестренка. – Это все Лива!..
– Какой еще Лива?
– Мой новый парень. Мы познакомились с ним уже после того, как ты улетела. Такой симпатичный! Он подошел ко мне в парке...
– Мне плевать, как ты познакомилась со своим новым парнем!.. Что дальше?
– Я просто очень хотела знать, куда ты полетела и все ли с тобой в порядке. А Лива сказал, что нет ничего проще. Нужно только заглянуть на твой образ, ну, который создается от «внутреннего голоса». Ведь он храниться в Галактической сети...
– «Внутреннего голоса»?! Погоди, но это же личная информация! Разве ее кто-нибудь может просматривать, кроме владельца?
– Я тоже всегда думала, что никто. Но у Ливы нашлись какие-то друзья, которые чего-то там взломали... Там нужно было лишь какую-то защиту обойти. В общем, я мало в этом соображаю...
– И ты забралась в мою память?! – вскричала Хела.
– Сестренка, я честное слово совсем немного увидела. Одним глазком заглянула, как там у тебя дела и все...
– Да ты понимаешь, что ты наделала! Это же, как в голову, в душу забраться! – всплеснула руками Хела, а сама судорожно вспоминала, не было ли за тот период в ее жизни чего-нибудь такого, из-за чего стоило стыдиться. Душ и в туалет даже не в счет – ведь «голос» запоминает все, что видит и слышит его хозяин. – Ладно, с казнью выяснили. А теперь давай признавайся, чего еще ты там увидела!
– Да ничего особенно... – уклончиво ответила сестра. – Ну... Как вы пытались Заслон пролететь, как на Орве по Нижнему городу летали, как драпали по шахтам на Ллдаре... Это же надо, такие приключения! А Инур – вообще мрак! Эти их подземные города!.. Бр-р-р... А потом, во время бомбежки,  твой «внутренний голос» раздавили, и все пропало...
– Много же ты успела увидеть «одним глазком», – усмехнулась Хела.
– Я, правда, не нарочно, – Дилла прильнула к ней. – Хелачка, прости, а?.. Я больше не буду, честно!
– Ладно, ладно... – ответила Хела, напряженно размышляя. И вдруг ее словно осенило. – О Сорш! А что, если!..
– Что-то случилось? – встревожилась сестра.
– Да нет, так... – Хела быстро похлопала себя по карманам. – Да где же запропастился этот долбанный переговорник?.. Слушай, Диллка, мне срочно нужно позвонить. Дай мне свой, а.
Сестра, которая раньше ни за что бы не уступила свое средство связи – «У меня там личные контакты!», после истории с «голосом» послушно протянула Хеле свой роскошный переговорник. Та встала и направилась к двери.
– А этот Дорг, он симпатичный!
Хела обернулась, погрозила улыбающейся сестре пальцем и вышла из комнаты.
Ей удалось дозвониться уже сидя в машине. Рядом с ней на сидении появилось изображение Шер.
– Привет, Хела. Что-то случилось?
– Ты знаешь, как найти Мерка?
– Мерка, – смутилась та, надув губы. – Зачем он тебе?
– Так, нужна кое какая техническая консультация.
– А никто другой помочь не может?
– Увы, других специалистов по компьютерному взлому я не знаю.
– А как же работа?
– Месяц без нас обходилась, обойдется еще денек.
– Ладно, – после минутного колебания ответила Шер. – Лети на Орв, там подберешь меня, а я пока постараюсь выяснить, где он.
– Спасибо!
Хела рванула машину вверх, грубо втиснулась в поток на шоссе, едва не врезавшись во встречный транспорт, и на полной скорости помчалась к Орвскому порталу.

– Мерк, ты сможешь мне помочь в одном вопросе? – сходу начала Хела, едва они с Шер переступили порог его летающего дома.
– По поводу? – лениво спросил тот.
– По поводу использования «внутреннего голоса». Ты в них что-нибудь понимаешь?
– Что-нибудь понимаю. Хотя сам не пользуюсь.
– Скажи, можно ли с помощью «голоса» отследить, чем занимается в данный момент человек?
– Конечно. Достаточно подключится к его оболочке в Галактической Сети. То что видит человек в данный момент, его память, заметки, какие странички чаще всего просматривает, личная переписка – пользуйся сколько душе угодно. Вот он – человек, перед тобой, словно вывернутый наизнанку. Вот именно поэтому ралки и не пользуются подобными штуками. Кстати, по этой же причине среди военных они тоже запрещены.
– А как же пароли и все такое?
– Ха, тоже мне защита... Взломать ее может любой мало-мальски продвинутый спец.
Хела вынула из кармана маленькую сломанную гарнитурку.
– Так у тебя с собой был «голос»? – вытаращил на нее глаза Мерк. – Сорш тебя возьми!.. Так вот в чем дело! Чего же тогда удивляться, что вас по всей Галактике пасли и даже моего осведомителя из патрулей арестовали. Да и я тоже хорош – настолько привык, что у нас «голосами» никто не пользуется, что даже не догадался проверить.
– Хела, ты хочешь сказать, что через него за нами и следили? – воскликнула Шер.
– Именно! – вздохнула Хела. – Думаю, это и есть тот самый предатель, которого мы так долго искали. Представляешь, за нами шпионил мой собственный «внутренний голос»!
Мерк взял у нее с ладони прибор, что-то сделал и вернул. Хела машинально поднесла его к уху. «Здравствуй, Хела, – тут же раздался в голове привычный голос. – Давно не виделись!» Хела тут же отдернула руку, сжала гарнитурку в кулаке. Какое-то время она размышляла.
– Слушай, а покажи, как это работает, – вдруг сказала она, снова цепляя «голос» к уху. – Попробуй прямо сейчас взломать мою оболочку.
– Ты серьезно? – округлил глаза Мерк. – Это же личная информация!..
– Абсолютно серьезно. Я хочу знать!
– Ладно, – он пожал плечами и сел перед компьютером. – Та-а-ак... Где ты тут... Ага, вот!
Не прошло и минуты, как над столом Мерка возникло изображение того, что в данный момент было перед глазами Хелы.
– Гляди-ка, работает! – восторженно воскликнули обе Шер: одна – стоящая у компьютера, другая – внутри него.
– Да уж, работает... – грустно сказала Хела, и ее голос эхом отозвался из динамиков компьютера.
– Если подключиться к специальным датчикам и надеть шлем, сходство будет идеальным: даже запахи и прикосновения будешь ощущать, разве что мысли не читает, – сказал Мерк. – Зато, например, можно запросто пройтись по воспоминаниям. К примеру, на сколько бы ты хотела вернуться в прошлое? На неделю, две, а может на год или даже в детство? Сколько тебе было лет, когда у тебя появилась эта штука?..
Хела не ответила. Она заворожено глядела на экран, внутри которого был еще один такой же экран, внутри которого еще... еще... и еще... Словно коридор в бездну.
– Ладно, давайте остановимся на последних запомненных «голосом» событиях, – самостоятельно решил Мерк.
Теперь в компьютере возникла уходящая вдаль разбитая дорога посреди поросших лесом руин. Хела сразу узнала Инур. Изображение дрожало и быстро двигалось – похоже, она шла. Вот картинка скользнула в сторону – она повернула голову: теперь видны были идущие рядом Дорг, Шер, Неор, Зоала, капитан Унар. «Смотрите, что это? – раздался голос Шер. – Как красиво!» На экране возникло голубое небо и движущаяся по нему яркая точка. Она быстро приближалась. И вдруг голос Дорга совсем близко: «Быстро в укрытие!..» Раздался гром, экран задрожал, его заволокло пылью, а в следующий миг весь обзор заполнила быстро надвинувшаяся земля...
– Хватит! – вскричала Хела и отвернулась, обхватив голову руками.
Изображение на компьютере пропало.
– Но как то, что происходило с нами на Инуре-5 могло оказаться в Галактической Сети? – наконец, спросила Хела, немного придя в себя. – Я думала, военные полностью блокируют Инур и Сеть там недоступна.
– Конечно блокируют, – ответил Мерк. – Но лишь те сигналы, которые им не угодны. Уверен, твой «голос» в это число не входил. Наоборот, у ялгов небось сидел целый штат специалистов, которые отслеживали каждый твой шаг...
– Стоп! Не говори больше ни слова, – Хела снова опустила голову, сдавив уши ладонями, подавляя внезапно накативший приступ тошноты. – Милосердный Яин, так в моей голове копалась не только сестренка!..
И перед глазами возникла картина: она заходит в душ или туалет, расстегивает комбинезон, а в это время какой-то жирный ялг жадно пятится на экран, изучая ее тело ее же собственными глазами!.. Хела яростно швырнула «голос» на пол и уже занесла ногу, чтобы раздавить, но Мерк ловко перехватил гарнитурку.
– Ну, в крайности-то впадать не стоит, – заметил он. – Не забывай, что у всего есть как отрицательные, так и положительные стороны.
– Какие еще стороны, когда в моей башке полгалактики побывало?! А ведь я так ему доверяла! С детства!..
– Ты, между прочим, сама виновата! Во-первых, надо было ставить «голосу» ограничения: что следует запоминать, а что нет, а во-вторых, время от времени подчищать лишние воспоминания в оболочке, особенно если есть что скрывать. Ведь если что-то куда-то записываешь, имей ввиду, что рано или поздно кто-нибудь это может прочитать, даже если навешиваешь хоть тысячи замков. А по мне, самое надежное, хранить информацию здесь, – Мерк ткнул себя в висок. – Хотя, множество людей грамотно пользуется этими штуками, и никто, даже хакеры, за ними в сортирах не подглядывают. Держи!
Он вернул Хеле «голос» и она тут же сжала его в кулаке. Так сильно, словно хотела раздавить.
– Ну, подумаешь, увидел кто-то интимные подробности твоей личной жизни... Красней, не красней, да только это не самое страшное. Вот если бы вас все-таки сбили и ваши ошметки сейчас парили бы где-нибудь в пространстве Инурского региона, вот это действительно была бы катастрофа. А так, вернулись целы и невредимы, да еще и девчонку с собой привезли.
Упоминание о Кине воскресло у Хелы недавние терзания, отодвинув на задний план ее личный стыд. «Да, это все, конечно, очень неприятно, но есть в мире вещи и поважнее...»
– Мерк, можешь еще раз показать мне Инур, – спросила Хела.
Тот пожал плечами и подвинулся к компьютеру. Над его столом по очереди начали возникать обрывки различных сцен: бомбежка, подземный город, Совет Инурского Правительства, тюремная камера и приносящий продукты, тогда еще молчаливый, Барк...
– Честно говоря, я себя тоже в последнее время мучаю вопросами, до конца ли мы выполнили свой долг или нет, – задумчиво сказала Шер.
– Но ведь мы и так сделали очень много! – в отчаянье вскричала Хела. – Гораздо больше, чем многие в Галактике!
– Раз оправдываешься, значит сама так не считаешь, – с усмешкой заметил Мерк.
– Он прав, – вздохнула Шер. – Мы сейчас рассуждаем так, словно поставили галочку в своем послужном списке в графе «Милосердный поступок». Помилосердствовали и будет, а дальше пусть другие милосердствуют... Это как солдату придти на поле боя, застрелить парочку врагов и с чистой совестью покинуть передовую: «Свой долг перед Родиной я выполнил, а дальше пусть хоть завоевывают всю Галактику, воевать не буду, ведь есть еще те, кто не стрелял». Но ведь война-то при этом не кончена! Да и мы все это делали вовсе не для отметки!
– И что ты предлагаешь? Ты же понимаешь, что все чего мы можем добиться – угодить в тюрьму!
При упоминании о тюрьме Шер сникла.
– Знаешь, я тоже очень не хочу снова попасть туда. В сравнении с нашим Правосудием инурский плен – просто парк развлечений, – тихо сказала Шер. – Никто не заставляет нас снова лезть под бомбы или садиться в тюрьму, но и совсем отрекаться от своего долга мы тоже не вправе. Тем более есть и другие, более цивилизованные методы борьбы. Все-таки мы работаем в официальной структуре, и ни в какой-нибудь, а при Правительстве Галактики!
– Быть может ты и права, Шер, – подумав, ответила Хела. – Кажется, мы действительно поставили свои личные проблемы выше всего остального.
– А по мне, так других проблем, кроме своих личных, и быть не может, – вставил Мерк.
– Ну, насчет тебя с твоим эгоцентризмом я ни сколько не сомневалась, – огрызнулась Шер.
– Да, все мы одинаковы, и каждый мнит себя центром Вселенной, – усмехнулся Мерк. – И я не знаю ни одного человека, который бы думал о ком-либо, кроме себя!
– Неправда, – воскликнула Хела. – Я могу назвать вам десятки имен, которые думают не только о себе. Да и ты сам, Мерк, гораздо лучше, чем стараешься казаться. Ты же сам помогал нам выбраться с Орва, и даже сейчас с моим «внутренним голосом». Ты же мог этого не делать, а значит, думал в эти моменты не только о себе. Так что благодарю, что помогал нам!
– Помог себе, ты хотела сказать? – с улыбкой поправил Мерк.
– Что значит, «себе»? – смутилась Хела. – Ну, пусть ни нам... Но ты же помог! Хотя бы ради Шер.
– Не обольщайся на мой счет, Хела Гнар. Помогая Шер, я всего лишь удовлетворял свою личную потребность. Ведь от того, что я делал приятное ей, мне становилось хорошо самому. А раз так, значит, я все равно делал благо в первую очередь себе, а ни ей. Ведь не испытывай я радости от помощи ей, разве стал бы я помогать?
– Как ты любишь все усложнять, Мерк. А, по-моему, ты просто до сих пор любите ее, потому и сделал это.
– О, Любовь!.. Любовь – это высшая степень эгоизма, – ответил Мерк. – Влюбленный во что-либо человек привязывается к объекту любви настолько, что его моральные принципы отступают так далеко, что он готов перешагнуть через все, даже через трупы близких. И чем сильнее любовь, тем шире эти шаги. Ради любви к человеку родные люди стреляют друг в друга, ради любви к родине уничтожаются целые народы, а ради любви к какому-нибудь божеству в крови утопают целые планеты. Именно поэтому «любовь» назвали наивысшим чувством – чтобы иметь «наисильнейшее» оправдание для кровавых удовлетворений своих личных вожделений. Так что, влюбленный эгоист – самый опасный из всех эгоистов, коими являются люди.
– То есть, ты считаешь что любовь, это всего лишь мера эгоизма?
– Эгоизм и любовь – чувства сопутствующие. Я бы даже сказал – неразделимые. Чем сильнее эгоизм в отношении объекта, тем сильнее любовь, и наоборот. Ведь если человек что-то действительно любит, он непременно хочет этим обладать, чтобы это было только у него и ни у кого более. Я никогда не поверю, что поистине влюбленный человек может смириться с тем, что объект его вожделений, будь то предмет или живое существо, принадлежит кому-то еще. Он может прикрываться аргументом «Я делаю это ради других!», лишь в том случае, если в силу каких-то обстоятельств этот идеал не может ему принадлежать. Но в душе каждый все рано мечтает, чтобы то, что он любит, принадлежало именно ему, и только ему! И если вы заметили, что у человека нет желания единолично обладать объектом и отсутствуют всякие эгоистические чувства в его отношении, значит: либо любовь прошла, либо ее никогда не было. Примерьте это на всем: любовь к человеку, предмету, профессии, Отечеству... Разве вы захотите сражаться за землю, на которой не будете жить сами? Или искать ценный предмет, которым будете обладать не вы? Или постигать профессию, которая нужна ни вам, а кому-то другому? Или добиваться того, чтобы мужчина, в которого вы влюблены, избрал вашу подругу? А если да, то вы любите не этот объект, а преследуете совершенно иные цели. Возможно, вы любите что-то другое, а совершенный поступок лишь средство получить желаемое. Так мужчины рискуют не из любви к риску, а лишь чтобы произвести впечатление на ту, которой хотят обладать. Так люди сражаются за чужую землю, для того, чтобы пустить на ней собственные корни. Так люди ищут великолепные вещи лишь для того, чтобы их продать.
– На все у тебя какая-то странная философия, Мерк, – сказала Хела.
– Ничего странного. Вот ты можешь назвать мне большего эгоиста во Вселенной, чем человек? Да-да, мы все – эгоисты! И я, и Шер, и ты – не исключение.
– Значит, ты считаешь, что все в мире делается лишь ради себя самого? А как тогда, по-твоему, расценивать нашу миссию? Ведь мы хотели помочь девочке абсолютно бескорыстно, и уж конечно, не получили с этого никакой выгоды.
– Так ли это? – хмыкнул Мерк. – А по-моему, каждый получил то, ради чего отправился на Инур. И девочка тут совершенно не причем. Давайте по порядку: Например, начнем с Шер. Не знаю как для тебя, а мне ее цели яснее некуда, хоть она и прикрывается чувством долга и милосердием. На самом деле ответ лежит в ее прошлом. Шер рассказывала историю своей семьи? По глазам вижу, что да. Помогая другим, она искупает вину (хотя и не может признать, что ни в чем не виновата).
Мерк продолжал:
– Неор и Дорг. Как они оказались в вашей благотворительной спасательной миссии?
– Оставим Дорга, – смутилась Хела. – Он действительно преследовал совершенно иные цели... Тем более, изначально он не был членом команды. Неора мы наняли...
– Вот! То есть, он получал деньги! Его рвение зависело исключительно от размера вознаграждения!
– На самом деле его влекло на Инур не только это, – вставила Хела. – У него были еще и иные личные мотивы!..
– Тем более. Именно личные мотивы, а вовсе не желание спасти больную маленькую девочку, – усмехнулся Мерк. – Поехали дальше...
– Капитан Унар! Уж им-то точно двигал только долг!
– Согласен. Но давайте рассмотрим, что же такое долг. Как человек, привыкший исполнять приказы, капитан Унар полностью подчиняется той системе, которой в данный момент служит: не прекословя и не обсуждая действия командира, даже если считает их, как было в вашей ситуации, преступными. Уверен, окажись он на стороне военных, он с таким же усердием препятствовал бы вашему проникновению за Заслон, с каким помогал вам его преодолеть. Так что, ваш капитан всего лишь исполнял свой долг, а вовсе не девочку спасал. Вопрос – почему? А я отвечу! Долг – это вовсе не тупое подчинение робота, идущего под пули без осознания понятия «смерть». Наоборот, человек долга идет на риск добровольно, преисполненный осознанием значимости своего поступка для общества, а соответственно и того, что и сам он обществу нужен. На мой взгляд, движет таким человеком как раз его личная потребность – быть нужным, ведь без этого жизнь его станет пустой. Он живет до тех пор, пока общество (командование, Галактика, Вселенная, Хела Гнар и т.п.) нуждается в нем. Точнее, я бы сказал, пока он сам уверен, что кто-то в нем нуждается. И уже только ради этого он готов принести себя в жертву любой системе. Ведь если бы капитану Унару было плевать на окружающих, и безразлично, какую роль он занимает в системе, разве пошел бы он на риск? А значит, он делал все это опять же для себя! Так что, он тоже лишь удовлетворял свою личную потребность.
У Хелы возникло на лице выражение готовности спорить, но она сдержалась, понимая, что следующая на очереди она сама. Тут Мерк сделал паузу и многозначительно улыбнулся.
– Ты ждешь, что я скажу на твой счет? На мой взгляд, в этой истории твои личные мотивы выражены гораздо больше, чему у остальных... Да-да, именно так, не удивляйся! Я понимаю, что ты действительно веришь, что занимались спасением! И отчасти это правда...
– Что значит «отчасти»? – возмутилась Хела. –  Разве я не пыталась помочь больному ребенку?
– Пыталась, не спорю. Но проблема не в этом, а в том – почему ты это делала. Знаешь, я смотрел твое личное дело в ориентировке патрулей (интересно было, что ж за птица залетела в мое летающее гнездышко). Так вот, судя по твоей биографии, с тех пор, как ты в возрасте десяти лет увидела статую Милосердного Яина на Аллее Профессий, когда отец возил тебя показать столицу (да-да, в личном деле есть и такие подробности биографии), ты настолько прониклась идеей Милосердия, что довела это желание до какого-то фанатизма. С тех пор ты начала заботиться о каждой твари: от мала до велика (чего раньше, кстати, за тобой не замечалось), а когда немного подросла, стала активным членом всевозможных экологических кружков и организаций, какие только смогла разыскать на своей родной планете. Ну и, конечно же, начала посещать Обитель Милосердного Яина и боготворить ялгов. Окончив школу, ты поступила в Медицинскую академию, где принялась с рвением изучать науки, считая, что они помогут тебе в твоем великом деле. Именно там ты постигла и первый руководящий опыт – возглавила студенческий экологический клуб. И вот, получив диплом, ты решила, что, наконец-то пришла пора для настоящих дел. А тут, как на удачу, твои способности и энтузиазм заметили ялги и позволили действовать от своего имени. В принципе, это и не удивительно, ведь кроме имени они ничего и не вкладывали. Ты сама разрабатывала проекты, сама же искала средства для их реализации, сама набирала команду и воплощала проекты в жизнь. А в итоге оказывалось, что все это заслуга ялгов. Они считали это справедливым, ведь то, что ты просила деньги от их имени, открывало перед тобой двери многих администраций и организаций, ведь, куда не плюнь, все рьяные поклонники Милосердного Яина... Итак, ты отправилась странствовать по Галактике: то лечила раненых тварей после землетрясения на Рубере, то становясь рьяной защитницей вымирающего вида животных в какой-то пустыне на Приаме, то боролась за спасение флоры и фауны планеты Рох... Всего и не перечесть. Правда, ты нигде не задерживалась больше чем на полгода. Почему? Да потому, что ты хотела «настоящих дел», считала, что способна на большее! Разве важно отвлекаться на отдельных зверушек, когда можно спасти весь лес? Да и лес могут уберечь другие, в то время, когда ты способна спасать континенты. Да и континенты – мелковато, когда тебя хватит на целую планету! Потом и спасение планет тебе начало казаться слишком мелким, ведь ты мечтала, чтобы твое Милосердие охватывало всю Галактику! И тогда ты организовала комитет по отлову космического мусора Галактики (еще бы, это ведь уже Галактика, а ни какие-то там планетки!). Да и мусор тебе вскоре наскучил, и ты решила войти в Галактический Совет по защите сохранения Планетарного природного фонда, а это уже – трамплин в столицу. Не прошло и полугода с тех пор, как ты возглавила этот самый Совет, ялги предложили тебе должность главы Центра Милосердия всего нашего долбанного Галактического государства! Казалось бы, пора тебе успокоиться. Куда уж выше? Но нет! Ведь ты так и не удовлетворила свою мечту, не получила того самого «настоящего дела», которое сделало бы тебя самой-самой Милосердной в Галактике. И ты снова рвешься в пекло, лишь бы хоть чуточку прикоснуться к своей ненасытной мечте... Да только проблема в том, Хела, что все те дела, за которые ты бралась, и были «настоящими»! Но тебе они казались таковыми лишь до той поры, пока ты не добивались поставленной цели – пока не воплощала в жизнь очередную идею. А, воплотив, тут же бросала, ведь это дело теперь казалось тебе мелочью, а настоящее ждало впереди. «Я способна на большее!» – небось, говорила ты себе. И ты снова продолжала искать, куда же дальше пустить свое необузданное Милосердие. Ты из тех людей, Хела, которые способны устроить Вселенский пожар, лишь бы спасти Вселенную из огня. И при этом на пути к Высшему Милосердию ты совершенно не замечаешь мелких, как тебе кажется, людей. Я могу назвать тебе множество примеров, когда ты перешагивала через окружающих ради помощи каким-нибудь животным или отлавливая какой-нибудь космический мусор. Так, во время отлова мусора на орбите Трау по твоей инициативе была уволена сотрудница... Не помню, как зовут... Ты ее выгнала, решив, будто она недостаточно предана делу Милосердия...
– Тут ты не прав, – вскричала Хела, с замиранием сердца слушавшая этот монолог. – Ты даже не представляешь, что тогда сделала Сивия!
– Может быть, и сделала... И все же, ты меньше всего думала в тот момент о том что, выкинув эту студентку-практикантку из экспедиции, ты не только лишила ее шансов найти достойную работу (я читал характеристику, которой ты ее наградила напоследок), но и обрекла на голод ее мать, которая существовала на мизерное жалование дочери. Эта женщина жила в Нижнем городе и надеялась, что хотя бы у ее девочки будет иная судьба. Так что, спасая Галактику от мусора, ты между делом погубила человека!
– Я же не знала про ее семью!..
– Ладно, вот другой пример: когда ты возглавляла команду спасения животных на Рубере, твои люди работали без выходных и едва ли не круглые сутки!..
– Это потому, что тогда у меня была команда действительно преданных делу людей!
– А ты задай себе вопрос, так ли это? Или они просто боялись, что ты сочтешь их недостаточно милосердными и вышвырнешь, как вышвырнула ту девчонку и других «недостаточно милосердных» людей?
Хела отвернулась, закусив губу.
– А вот тебе последний пример. Недавний случай. На этот раз ты готова была рискнуть всей своей командой. Но ради чего? Задумайся, стоила ли жизнь этого обреченного ребенка жизней четверых человек, которые в любой момент могли погибнуть? А еще ответь себе на вопрос: ради чего ты действительно рисковала ими – ради спасения маленькой девочки, или все-таки ради осуществления своей мечты, ради возможности совершить «настоящий поступок»? И все же, вам повезло – все целы, девочка спасена. Что же теперь? Ты успокоилась? Нет! Теперь у тебя новая навязчивая идея – спасение целого народа! Именно поэтому ты сейчас места себе не находишь: с одной стороны – страх угодить в тюрьму, с другой – есть такая замечательная возможность одарить своим Милосердием целую расу. Возможно, после такого поступка о тебе в учебниках напишут, и каждый школьник скажет: «Вот она – Хела Гнар, Милосерднейшая из Милосерднейших! Она подобна Милосердному Яину!» – при этих словах Мерк сложил руки на груди и закатил к потолку глаза. – Или нет? Ах да, я же забыл... После того, как ты потеряла веру в Яина, ты больше не Милосердная Хела. Так что теперь, какие там зверушки, какие там планеты и народы... Тебе до них дела больше нет, ведь твои ялги оказались подонками!..
Хела вскочила.
– Неправда! Я... Я!..
И, задыхаясь от слез, она выскочила из комнаты.
– Но будь осторожна со своими капризами, Хела Гнар, – прокричал ей вдогонку Мерк. – Ведь даже когда ты спасешь целый народ, тебе и этого может показаться мало! Смотри, не устрой Вселенский пожар!..
За Хелой захлопнулась дверь.
– Какой же ты мерзкий!.. – вспыхнула Шер.
– Просто, терпеть не могу, когда люди начинают навешивать на себя яркие ярлыки, прикрывая за ними свои жалкие комплексы, – зло сказал Мерк.
– А по моему, тебе попросту нравиться доводить людей до отчаяния. Ты очерняешь других лишь затем, чтобы рядом с ними переставала быть заметна твоя собственная душевная грязь, – Шер встала. – Огромное тебе спасибо, что помогал нам, хоть и делал ты это ради личной выгоды!
– Увы, на этом и строится человеческое общество, – усмехнулся Мерк. – Как видишь, без личной выгоды не было б и вашего Милосердия.
Шер фыркнула и побежала догонять Хелу. Та сидела в машине, глядя перед собой потерянным взглядом. Последний раз она ее такой видела на Инуре, когда вскрылся обман с Кристальным Дворцом. Когда Шер тронула ее руку, Хела вздрогнула, словно от электрического разряда.
– Не слушай ты его. У него на каждый приятный аромат найдется достаточно вони, чтобы его испортить, – сказала Шер, усаживаясь на соседнее сидение. – Такой он человек. Хотя, на самом деле, он гораздо лучше, чем пытается казаться. Между прочим, Лана сказала, что это была его идея устроить нам всем побег из тюрьмы. Он же мог вызволить только меня и Лану, будь он действительно таким эгоистом... Просто, он очень волновался за меня, переживал, что я могла погибнуть во всей этой передряге с Инуром, вот и наговорил тебе все эти гадости.
– Знаешь, Шер, а ведь он, возможно, прав, – прошептала Хела. – Я помню, как впервые решила стать на путь Милосердия, помню, как отец привел меня – меленькую девочку, на Аллею Профессий и как я замерла перед статуей Милосердного Яина... Быт может, я правда в стремлении вырасти до величины этого каменного изваяния, перестала замечать, что способна перешагивать через близких, лишь бы добиться какой-то абстрактной цели? Вспомни Инур: обстрелы в космосе и бомбежки на земле. Стоили ли ваши жизни спасения одного единственного ребенка? Выходит, я приносила вас в жертву своей мечте, и вы рисковали жизнями лишь ради моего каприза. Неужели Мерк прав, и все люди действительно все делают лишь ради того, чтобы угодить своему собственному «Я»? И я в том числе! Он правильно заметил: до того, как я увидела изваяние Яина на аллее Профессий, я не лечила зверушек и не стремилась спасать Галактики. Делать это я начала лишь после того, как решила стать на путь Милосердия! Зато, едва я разочаровалась в учении ялгов, у меня тут же пропало стремление всем помогать! Выходит, все это была лишь показуха!
– Знаешь, – подумав, ответила Шер. – Может быть, конечно, кое в чем Мерк прав, и каждым из нас двигали личные мотивы. Ну и что? Пусть так! Но взгляни на дело с другой стороны: ведь мы, в отличие от многих так называемых «милосердных», которые падают на колени в Обителях перед истуканом Яина, действительно спасали ребенка! И плевать, какие у нас были мотивы, ведь главное – результат!
Какое-то время они сидели молча, глядя в далекое светлое небо со дна колодца высотных домов.
– Слушай, а что это за история с космическим мусором у планеты Трау, о которой упомянул Мерк? – спросила Шер.
– Долгая история. Да и вспоминать, честно говоря, не очень приятно... – Хела взглянула на подругу и вздохнула. – Ну ладно, так уж и быть, слушай...

Пять лет назад я возглавляла фонд по отлову космического мусора в Елтском регионе, у той самой планеты Трау. Правительство Елта поддержало нашу инициативу и выделило нам небольшую мобильную станцию, а также четыре корабля: один для захвата, который собственно и занимался отловом мусора и таскал его на станцию, а три других – грузовики, которые транспортировали распиленный хлам на завод в систему Прамис. Всего, вместе со мной – руководителем, и пилотами, на станции трудилось пятнадцать человек. Все – чистые альтруисты, которые считали, что кто-то же должен сделать Галактику чище (платили за эту работу совсем чуть-чуть)...
В общем, как-то раз на станцию прибыли две девушки: молоденькие, совсем еще девчонки. Как выяснилось, они только недавно окончили институт и попросились включить их в нашу команду – хотели пройти практику. Конечно же, я уступила.
Не смотря на то, что девочки были лучшими подругами, они оказались совершенно разными по характеру. Варра сразу же самоотверженно взялась за дело: все ее интересовало, она бралась за любую работу, старалась быть впереди всех. А еще она очень вдохновляла наш уставший коллектив – часто произносила пламенные речи: что мы призваны спасти Галактику, что, не будь нас, в пространстве б не было места от мусора, и, похоже, свято верила, что мы делаем великое дело. Фанатизмом и рвением ее можно было сравнить со мной, с одной лишь разницей: в отличие от меня, она не только любила совершать громкие поступки, но и получать за них не менее громкие похвалы. Она оказалась отличным собеседником, компанейской, веселой, с отличным чувством юмора, и вскоре ее полюбил весь коллектив, все с ней дружили. Мы с ней частенько проводили вечера, беседуя на различные темы. В общем, девочка явно подавала большие надежды.
Вторая – Сивия, наоборот была всегда молчалива и замкнута. Чаще всего ее видели на станции одну в компании какого-нибудь объемника с научным фильмом. Она попросила научить ее управлять кораблем-захватчиком и стала частенько выходить в открытый космос, но, скорее всего, лишь для того, чтобы еще чаще оставаться одной. Нельзя сказать, что она не была предана нашему делу. Как раз наоборот... Да только она относилась к этому как-то уж слишком лично, словно спасение Галактики касалось только ее одной – этакая героиня-одиночка. Она никогда никого не слушала, не спрашивала помощи, а наоборот – все делала самостоятельно (может пятнадцать раз переделать, до тех пор, пока не получится, но никого не подпустит помочь), и делала все только так, как сама считала правильным. И, похоже, в жизни у нее был лишь один авторитет: какая-то лишь одной ей понятная идеология, в согласии с которой она и жила.
Происшествие случилось спустя три месяца после прибытия девушек на станцию. Однажды мы натолкнулись в космосе на некий объект: сферическое тело размером со средний катер с большой скоростью двигалось в сторону планеты Трау. Рассмотрев его на экране, я сразу поняла, что это такое: поверхность шероховатая, подвижная, покрытая огромными пульсирующими воронками. Думаю, ты уже поняла, что мы повстречали?.. Да-да, это была урама – страшный космический паразит! Мы направили станцию следом за ним, стараясь держаться на безопасном расстоянии, а сами собрали экстренное совещание. Сама понимаешь, что бывает, когда такая штука достигает планеты... До Трау этому монстру оставалось лететь меньше суток! Самым логичным было послать сигнал о помощи и попытаться как-то затормозить паразита в космосе до тех пор, пока подойдет планетарная охрана. Так мы и решили поступить. И что ты думаешь?.. В тот момент, когда мы пытались связаться с правительством планеты, в рубку вдруг вбежала встревоженная Варра и сообщила, что станцию покинул корабль-захватчик!
– Это Сивия! Она решила сама остановить это чудовище!
Мы ринулись к смотровым экранам. Захватчик был уже снаружи и стремительно несся на ураму. Мгновение, и корабль вцепился своими стальными челюстями в бугристое тело паразита. В тот же миг живая сфера развернулась подобно гигантскому склизкому цветку, и выпустила несколько десятков щупалец, которые обхватили корабль, сминая его корпус, да с такой силой, словно тот был сделан из фольги. На выручку помчались грузовики. Но что могут невооруженные посудины сделать с планетарным паразитом?! И все же, Сивию им удалось спасти: она успела облачиться в скафандр и выбраться через запасной люк. Ее подобрал один из пилотов, который, рискуя жизнью, отважился приблизится к разъяренному существу. Грузовики помчались обратно, но не тут-то было... Ураму ринулся за ними прямо к станции. Раздался грохот, все вокруг затряслось, запищали системы безопасности.
– Он пробивается внутрь корабля! – раздался крик.
Когда я выскочили в коридор, корабль так тряхнуло, что я повалилась на пол, а когда поднялась, увидела толстое словно труба извивающееся щупальце, стремительно тянущееся в мою сторону. Не успела я открыть рта, чтобы закричать, как сработала система безопасности и задраила между мной и щупальцем люк. Никогда не забуду вмятину, оставленную на нем изнутри...
В общем, нас спасло лишь то, что планетарная охрана все-таки услышала наш сигнал, и на подмогу были высланы военные корабли. Нас взяли на абордаж и эвакуировали, после чего взвод космодесантников вошел на станцию, точнее в то, что от нее осталось, и выжег закрепившегося в ней паразита. Такая вот история...

Хела надолго замолчала.
– Но как Сивия объяснила свой поступок? – воскликнула Шер.
– А ни как!.. Когда я потом спросила ее, почему она так поступила, та упорно молчала. Но больше всего меня разозлило другое: в ее взгляде как всегда читалась уверенность, она считала, что поступила правильно, и ни сколько не сожалела. «Ты же понимаешь, что нас всех предала! – кричала я. – Почему?» «Я не предатель!» – только и ответила она.
– А что было потом?
– Ясно что... Сивию мне пришлось уволить из проекта за нарушение дисциплины, и на следующий день она покинула станцию. Я знала, что она не права, и все равно испытывала угрызения совести. Когда Варра пришла меня успокоить, она сказала: «Не переживай ты так. Сивия сама виновата. Но самое главное, чтобы наш проект не закрыли, чтобы мы и дальше могли работать во благо Галактики». Я же ответила, что даже если Правительство Елта и согласилось не закрывать проект, после такого случая я уже не смогу продолжать работать в нем. «Но ведь наше дело не должно пропасть! Мы обязаны продолжать! Ведь, если не мы, то кто же?!» «Вот ты это и продолжишь», – ответила я. Правительство Елта все-таки согласилось не прекращать нашу работу, и даже пообещало восстановить станцию. Пусть мы и понесли убытки, но планета Трау потеряла б больше, если бы паразит достиг ее поверхности. Но я все равно покинула станцию, порекомендовав Варру на свое место. Коллектив поддержал это предложение, ведь у девочки со всеми были теплые отношения...
– Но ведь ты поступила правильно в той ситуации!
– Может быть, может быть... – Хела вздохнула. – Ладно, давай отвезу тебя домой. Рабочий день все равно уже окончен. А то опять некоторые скажут, что я заставляю своих сотрудников работать на свои личные прихоти...
– Слушай ты их больше... – махнула Шер рукой. – А домой я и сама доберусь. Ты только подбрось меня до какой-нибудь площадки Верхнего города.
Оставив Шер у пассажирского портала, Хела развернула машину к дому. Но на полпути вдруг отобрала управление у автопилота, и машина неуверенно зависла над столичными небоскребами.
Хела долго сидела, упершись в штурвал подбородком.
– Почему?.. Ну почему в жизни все так плохо? – она ударила кулаком по штурвалу и уперлась в него лбом. – Такое ощущение, что судьба издевается надо мной. Словно решила на корню погубить все, что с раннего детства составляло смысл моей жизни! Осталось ли хоть что-нибудь светлое в этой черной пропасти?!..
Она резко выдернула из кармана «внутренний голос», распахнула дверцу, и уже хотела было швырнуть гарнитурку вниз, как вдруг словно какая-то сила удержала ее руку. А ведь это же Хе! Та самая, что была ей подругой столько лет. Она предала!.. Так ведь не по своей же воле!
Хеле стоило великого мужества снова прикрепить гарнитурку к уху.
– Хе?
– Здравствуй, Хела, – виновато отозвался «внутренний голос».
Какое-то время обе молчали. Да что тут скажешь?..
– А знаешь что, Хе... – неожиданно для себя самой воскликнула Хела. – Покажи-ка мне, пожалуйста, Дорга!
– Какой-то конкретный момент? – голос прозвучал увереннее, с надеждой на прощение.
– Да нет, любой... На твой выбор.
Хела надвинула на глаза видео-очки и откинулась на спинку кресла. Вдруг рядом в соседних креслах возникла вся ее команда: капитан Унар, Шер, Неор, еще живой Зоала. Было тесно. На экранах мерцал звездами бездонный космос, а откуда-то снизу медленно наползал огромный диск планеты. Это Инур! Напротив нее сидел Дорг и твердо говорил, рассекая кулаком воздух:
«...За свой дом, вот за что! Мы жили тут многие поколения, наши деды и прадеды растили тут свой род. А теперь приходят какие-то люди вроде тебя и заявляют, что эта земля принадлежит им!..»
В принципе, Хелу мало сейчас интересовал смысл его слов. Она вглядывалась в резкие движения его губ – он говорил так, будто словом хотел покарать всех своих врагов, а во взгляде пылал огонь твердой веры в каждую собственную фразу. И когда этот блеск мимоходом задевал ее, она чувствовала, как пронзает тело неведомая сила. Но этот взгляд лишь на мгновение задерживался на ней и в следующий миг снова ускользал вдаль, туда, где он видел незримый свет – свет того, во что он свято верил...
Хела выключила воспоминания и, отбросив очки на заднее сидение, посмотрела на пылающий вдали закат. Наконец, схватила штурвал и рванула машину навстречу солнцу.

«Вот уж не думала, что после всего, что произошло, добровольно войду в это место», – думала она, паркуя машину на крыше Представительства ялгов. Она выбралась наружу и, съежившись от холодного ночного ветра, взглянула вверх, туда, где сверкала хрустальным куполом Обитель Милосердного Яина, к которой вела длинная золоченая лестница. Хеле вдруг невыносимо захотелось сесть в машину и улететь как можно дальше от этого места, и все же, отбросив сомнения, она ступила на золоченые ступени и уверенно зашагала вверх. Лестница, на которой днем буквально не протолкнуться, была абсолютно пуста – в это время суток Хела была единственным гостем Обители. Она подумала, как все-таки хорошо, что нет сейчас этой нескончаемой толпы паломников, что она не видит их сияющих приклеенными улыбками лиц и восторженные взгляды, прикованные к сверкающему в солнечных лучах шпилю. «Как же все эти люди слепы! Также слепы, как и я была когда-то...»
Хела осторожно подошла к арке, под которую много лет подряд заходила, как к себе домой, и с волнением заглянула внутрь.
– Что же вы, дитя? Входите, не бойтесь! – прокатился под сводом голос наставника. – Двери Обители Милосердного Яина раскрыты для каждого и в любое время!.. О, Милосердная Хела?! Это ты?!..
Хела поморщилась от резанувшего по ушам привычного когда-то обращения. Милосердная Хела! Теперь это звучало как издевка.
– Да, это я, Милосердный Дид, – Хела, вздохнув, ступила под свод Обители, отметив про себя, что впервые входит сюда, не внося пожертвования.
«Великая Вселенная, как же я могла быть такой дурой? – поразилась она, взглянув по сторонам, словно попала сюда впервые. – И как все эти люди, что ежедневно входят сюда, могут быть так слепы?» Ослепленная верой и благоговейным трепетом, она не замечала раньше, что купол над головой попросту не может быть не чем иным, как кабиной. Сложивший руки на груди кристальный Милосердный Яин воздвигнут прямо на пульте рубки управления, скрытой под золоченым покрывалом. Неужели люди, интересующиеся историей, не знали, откуда взялся этот Дворец?
– Хела, милая, что привело тебя сюда?
Обернувшись, Хела невольно улыбнулась служителю Диду. Пожалуй, это единственный человек, которому она, не смотря ни на что, здесь рада.
– Давно ты не заходила сюда, – сказал наставник.
– Да уж, давненько, – ответила Хела. – Целую жизнь...
– Я слышал, ты попала в беду. Рад, что все благополучно кончилось.
– Попала, – вздохнула Хела. – И даже помогла одной маленькой девочке. Правда, благодаря ей узнала, что на самом деле в помощи нуждается весь ее народ...
– Ну, раз кто-то нуждается, значит надо помогать. Милосердный Яин учит нас...
– Служитель Дид, а вы верите, что Милосердный Яин действительно существовал? – резко оборвала его Хела.
– Откуда такие сомнения, девочка? – смутился наставник.
– Нет, ну правда: верите или нет? – в голосе Хелы мелькнули резкие нотки.
– Конечно же, как последователь его учения я обязан...
– А что, если бы вам сказали о том, что Милосердного Яина никогда не существовало? Стали бы вы дальше нести его учение?
Служитель Дид потер подбородок.
– Ну... Конечно, нес бы, ведь оно учит добру и порядку...
– Но если все это – ложь? Разве можно проповедовать другим заведомо лживые принципы?
– А разве ты всегда была милосердна лишь потому, что кто-то вынуждал тебя это делать?
Хела нахмурилась.
– Знаешь, Хела... Возможно, я скажу сейчас великую ересь, да простит меня Милосердный Яин... Я не могу сказать, жил ли на самом деле такой человек, но зато я знаю наверняка то, что сейчас это – образ, на который ровняются люди. Это символ Милосердия, созданный самими людьми, – наставник Дид кивнул на возвышающиеся в центре Обители изваяние. – Разве это Милосердие? Нет. Это всего-навсего кристальная статуя, воздвигнутая во славу древнего героя. А Милосердие живет внутри каждого из нас. Это – идея, жизненные принципы, в согласии с которыми мы живем. И вовсе не важно, чье изваяние занимает этот постамент, его может там вообще не быть, но здесь... – служитель сложил руки на груди. – Вот единственная наша Обитель. И важно лишь то, как поступает каждый из нас, а ни то, за кем следует.
Хела слушала молча, и словно какая-то жизненная струна колыхнулась в ней от этих слов, и теперь разносилась в душе мелодичным звоном. Словно какая-то потерянная, покинувшая тело жизненная сила снова наполняла ее уверенностью и смыслом жизни.
И вдруг Хела бросилась на шею наставнику Диду.
– Спасибо вам, – слезы радости блестели на ее щеках. – Вы даже не представляете, что сейчас сделали для меня! Спасибо огромное!
Хела выпрямилась, отерла слезы.
– Теперь я знаю, что нужно делать!
И она взглянула на наставника взглядом, в котором снова сиял огонь.


10 дней после возвращения

Утром Хела проснулась в отличном расположении духа, чем снова весьма насторожила своих родителей.
– Чего вы такие напряженные-то? – с улыбкой спросила она.
– Что-то уж ты как-то подозрительно весела, – хмуро заметил отец.
– Когда я грущу, вам не нравится, когда радуюсь – тоже.
– Знаю я, когда у тебя такое настроение, – проворчал отец. – Небось, опять какую-нибудь авантюру задумала?..
– Да так... – Хела многозначительно пожала плечами. – Ничего такого, чего не делала раньше.
– Вот этого-то мы и боимся. Ох, доведешь ты нас с матерью до могилы! Вот я в твоем возрасте...
– О, привет, сестренка! – воскликнула Хела, чтобы не дать отцу начать привычную лекцию о сущности бытия среднестатистического обывателя.
Впорхнувшая было в комнату Дилла, застыла при виде Хелы, словно жертва перед хищником. Но, видимо, заметив ее приподнятое настроение, расслабилась и осторожно присела у стола.
– Хелачка, ты же не злишься на меня за вчерашнее?
– Конечно, злюсь! – Хела улыбнулась и протянула сестре позаимствованный накануне переговорник. – Да ладно, живи! Честно говоря, отчасти я тебе даже благодарна за эту выходку...
– Правда?!..
– Но если я еще раз застукаю тебя в своей голове, пеняй на себя!
Дилла заискивающе-покорно захлопала глазками, при этом чем-то напоминая прижавшую уши зверушку.
– Ну ладно, я на работу. Буду как обычно, то есть – рано не ждите.
Когда Хела пошла к машине, мать вышла во двор следом за ней.
– Хела, только пообещай мне, что больше не будешь делать глупостей.
Та не ответила, лишь загадочно улыбнулась, прыгнула в машину и лихо рванула вверх. «Не делай глупости... Да уж, конечно!» – усмехнулась про себя она. Ведь то, что она собиралась сделать, возможно, и будет в понимании большинства величайшими глупостями.
Оказавшись на работе, Хела первым делом решила узнать судьбу Кины. Но, к ее удивлению, ни в одних документах Центра Милосердия девочка не значилась. Тогда Хела направила запрос в Социальный отдел, но и оттуда пришел ответ, что ребенок с такими данными к ним не поступала.
– Куда она пропала? – встревожилась Хела. – Они же сказали, что пристроили девочку в приют!
– Погоди бить тревогу раньше времени. Попробуй прозвонить все ближайшие приюты, – посоветовала Шер, при этом явно удивляясь случившийся в Хеле перемене и ее энтузиазму.
Но и в приютах Хелу ждало разочарование: среди воспитанников Кина также не числилась. Опасаясь худшего (мало ли что ялги смогли бы сделать с инурским ребенком?..), она решила выяснить, кто из патрульных присутствовал при их аресте, ведь Кину увезли в одной из патрульных машин. Кое как вычислив нужную патрульную станцию и разыскав старшего офицера, дежурившего в ту смену, ей удалось, наконец, поговорить с водителем той самой патрульной машины.
– Куда отвез? Хм... Куда велели, туда и отвез... – пожало плечами изображение водилы в переговорнике. – А вы по какому праву интересуетесь?.. А!.. Так вы из Правительства! Так бы сразу и сказали... Ну, мне тогда велели доставить девочку в любой центр социального контроля рождаемости. В какой доставил?.. Не помню. Кажется, в тот, что в Южном. Да. Где-то там!
Хела села в машину и помчалась в Южный район. По пути она выяснила, что там находится всего два центра социального контроля рождаемости. Первый оказался закрытым на ремонт. Это уже облегчало задачу... По крайней мере, так казалось Хеле, когда она торопилась во второй.
Центр социального контроля рождаемости располагался почти посередине дома – как раз между Нижним и Верхним городами. Хела припарковалась на лишенной фонарей площадке – небесный свет едва проникал на такую глубину и вокруг царил полумрак. К ее удивлению на парковке, помимо ее аэромобиля, оказалось несколько довольно дорогих машин, видеть которые было даже странно рядом с облупившимся фасадом учреждения. Хела пошла к заданию и перед ней со скрипом распахнулись проржавевшие двери.
На вахте дремала молодая на вид женщина, но когда Хела коснулась ее плеча и та подняла глаза, сразу стало ясно, что на самом деле это дряхлая старушка. И откуда у людей деньги берутся на такую пластику?
– Вы что-то хотели? – на коррекцию голоса вахтерша явно деньги пожалела, он был кряхтящим старческим, что совершенно не вязалось с внешностью.
Хела объяснила, что разыскивает ребенка и подозревает, что он может находиться здесь.
– О, такие вопросы решает только заведующая, – зевая, ответила старушка.
– А можно с ней переговорить?
– Конечно же, нет! Она очень, очень занятой человек!
– А что же делать?
– Ну, желательно вам с ней договориться заранее.
– Может быть, дадите номер переговорника?
– Рада бы, да не могу, – покачала головой вахтерша.
– А как же я тогда с ней договорюсь?
– А я вот вас занесу вот в этот списочек... – бабка раскрыла миникомпьютер и, щурясь, принялась тыкать в него непослушными пальцами. – А когда заведующая освободиться, вам сообщат.
Вот тебе и раз! Даже в такой дыре, что находится едва ли на самом городском дне, чиновники тоже требуют к себе какого-то особого отношения.
– Что ж, ладно, приду в другой раз, – вздохнула Хела. – Только передайте, пожалуйста, заведующей, когда она освободиться, что приезжали из Правительства и очень сожалели, что не застали ее на месте.
Старушка подскочила, как громом пораженная.
– Постойте! Что ж вы сразу-то не сказали!.. – вахтерша выпрямилась и торопливо схватила переговорник. – Я сейчас узнаю... вдруг... освободилась...
Спустя несколько минут в дверях холла с улыбкой появилась тучная холеная женщина. Хела с трудом подавила чувство отвращения, которое с некоторых пор начала испытывать ко всем ялгам. «Ну что за расовые предрассудки? Не все ж ялги одинаковы!..»
– Здра-а-авствуйте! Очень рады! – воскликнула заведующая. – А чего без предупреждения? Мы бы подготовились!..
– Не стоило утруждаться. Я, скорее, по частному делу, – ответила Хела, проходя за ней в кабинет.
– По частному? – повторила та, заметно расслабившись. Видимо, она сначала решила, что это внеплановая комиссия.
Очутившись в кабинете, Хела сразу же поняла, кому принадлежит как минимум одна из тех дорогих машин, что она видела на парковке. Ее собственный кабинет в Правительственном здании сгодился бы, разве что, в качестве чулана для этого роскошного помещения. Шторы, шкафы, картины, даже стол и кресла – все выглядело не просто изящным, но и ужасно дорогим.
– Ну, рассказывайте. Чем смогу, тем помогу, – сказала заведующая, усевшись за уставленный золочеными принадлежностями за стол.
Хела коротко объяснила, в чем дело.
– Да, непростая задачка, – заведующая потерла пухлые унизанные перстнями руки. – Я вас прекрасно понимаю, но... Боюсь, вашу девочку найти практически невозможно.
– А разве нельзя просмотреть списки воспитанников?
– Посмотреть-то, конечно, можно... – заведующая поерзала в кресле. – Но вряд ли  это что-то даст. Знаете, сколько детей из Нижнего города тут проходит ежедневно? Сотни! Разве ж всех отследишь? У нас же финансирование мизерное, мест вечно не хватает, и персонала тоже – трудимся, не разгибая спины!..
– Я вас прекрасно понимаю, – Хела заговорчески улыбнулась. – Честно говоря, я давно хотела направить в Отдел образования Правительства ходатайство о том, что у нас очень плохо финансируется сфера социального контроля. Мы ведь, отчасти, делаем с вами общее дело...
– Очень была бы вам признательна, – оживилась заведующая. – Финансирование нашей сферы занимает такую незаслуженно крохотную часть в бюджете Галактики... Так, значит, вы говорите, что ищите ребенка?.. – Над столом заведующей поплыли строчки со списками. – Так, сейчас посмотрим... Кина, говорите?.. Простите, как фамилия? Без фамилии?.. Ну ладно... Знаете, к сожалению, нет. С таким именем никто не числится. Да и ничего удивительного, тут порой такие попадают – ни то что читать-писать, даже имени своего не знают.
– А может поискать по дате? Это ведь было всего несколько дней назад.
– Когда говорите?.. Нет, тоже ничего. Девочки с таким именем у нас нет. Редкое, кстати, имя. Она не местная?.. – заведующая закрыла список. – Извините, но, боюсь, ни чем не смогу вам помочь.
– А можно хотя бы, взглянуть на воспитанников? Быть может, она просто не попала в списки?
– Это исключено! Мы регистрируем всех детей, попадающих в Центр.
Заведующая встала, намекая на то, что разговор окончен. Хела, печально вздохнув, тоже поднялась. Она хотела уже направиться к двери, как вдруг рука ее что-то нащупала в кармане.
– И все же, я хотела бы взглянуть на воспитанников, – сказала Хела и робко положила на стол кошелек. – Быть может, оказанная вашему центру небольшая материальная помощь компенсирует ваше потраченное время?
– Ну ладно, раз уж вам так нужно... – снисходительно улыбнулась заведующая, накрывая кошелек рукой. – Посмотрим, что я смогу сделать.
Они прошли по просторному коридору, который закончился арочной дверью. Когда двери распахнулись, Хела ахнула. Она представляла себе детские социальные Центры, но чтобы в них было такое!.. Несколько десятков чистеньких, холеных, ухоженных детей резвились в светлом огромном помещении, буквально усыпанном игрушками, обставленном аттракционами и какими-то игровыми приспособлениями. Дюжина нянь в белоснежных халатах сновали среди этой детской суеты: кормили, успокаивали, развлекали...
– Нравится? – гордо улыбнулась заведующая. – Вы еще не видели нашу столовую и бассейн!
– Вот это да! – с восхищением воскликнула Хела. – Просто фантастика! Да любой ребенок мечтал бы о таком приюте!
Мимо пробежали, толкаясь, двое малышей. Заведующая осторожно остановила их.
– Лиива, малютка, что вы не поделили с Ортом? – ласково спросила она.
– Орт сказал, что его папка главнее моего. А это не правда!
– Правда! – огрызнулся второй мальчуган. – Мой папка такой главный, что твоего мог бы запросто отправить в тюрьму!
– А вот и нет! Это мой мог бы твоего засадить!..
– Так, дети, не ссорьтесь, – примирительно воскликнула заведующая. – Вот когда вы вырастите, и сами станете главными, тогда и будете спорить, кто кого в тюрьму усадит. А сейчас – марш в игровую комнату!..
– Вот вырасту, я тебе покажу! – сердито пообещал Лиива, и помчался за обидчиком.
– Они спорили об отцах? – удивилась Хела. – Так у них есть родители?
– Конечно есть! А, вы думаете, что это беспризорники?.. Нет, – заведующая махнула рукой. – Тут находятся дети, родителям которых некогда за ними присматривать, но они при этом экономят на более дорогих воспитательных учреждениях и нянях, а в самые дешевые – общественные, тоже отдавать не хотят. А мы от элитных отличаемся лишь тем, что находимся в неудобном месте. Сами видите, какой чудесный детский уголок нам удалось создать, неправда ли? И детки – просто загляденье. Вот если бы все дети в мире были такими... Но, думаю, здесь вы вряд ли сыщите свою Кину. Пойдемте, нам сюда...
Они прошли по еще одному, на этот раз более мрачному и узкому коридору. Когда распахнулась еще одна дверь, Хела замерла, настолько контрастировала представшая картина с предыдущей комнатой. На миг ей даже показалось, что она снова попала в подземный город Инура. Огромный мрачный зал, освещенный тусклыми заляпанными мельтешащими насекомыми лампами, был полон детей разного калибра – все грязные, оборванные, в каких-то ссадинах. Их тут явно было больше тысячи. Некоторые дети сидели на жестких лавках, а те, кому не хватало места – прямо на полу. Одни спали, другие развлекались, играя в какие-то азартные игры, в некоторых местах происходили редкие потасовки, а в этом наполненном спертым вонючим воздухом пространстве стоял равномерный гомон, в котором постоянно проскальзывали вовсе не детские словечки.
– Вот тот самый сброд, на которых вы жаждали взглянуть, – сказала заведующая ошарашенной Хеле. – Ну так что, по-вашему, реально тут кого бы то ни было отыскать?
– А есть тут... Воспитатели, что ли?.. – постепенно приходя в себя, спросила Хела.
– Баравила, подойди!
Навстречу им вышла женщина в перепачканном пожелтевшем переднике.
– Как обстановка? – властно спросила заведующая.
– Ох, многие ведут себя просто невыносимо, – устало пожаловалась названная Баравилой женщина. – Просто несносные!.. Ну вот, например, взгляните – опять дерутся!
Неподалеку трое подростков накинули на голову четвертому одеяло и, свалив его на пол, нещадно били ногами. Заведующая тут же грубо растащила драку.
– А ну прекратить! Сейчас мигом все в карцер угодите!
– За что вы его так, – воскликнула Хела, снимая с рыдающего побитого мальчишки одеяло.
– А что, будет знать, как еду тырить! – твердо ответил один из драчунов. – Мы все тут в равном положении и все одинаково жрать хотим. И последнее дело воровать еду у младших, которые ответить не могут!..
– А разве нельзя было решить все иначе, миром?
– Зачем? Мы уже и так решили, – усмехнулся подросток, потирая кулаки. – Теперь у него надолго отпадет желание по карманам шарить. Пусть знает, что крыс у себя мы не потерпим!..
– Лично мне плевать на ваши варварские законы! – зло оборвала его заведующая. – У нас культурное учреждение, в котором действуют определенные правила, и вы обязаны их соблюдать! И вы должны быть благодарны за то, что вас вообще тут терпят... А ты, хватит реветь. Ступай, умойся и возвращайся в строй!
Побитый мальчуган, прижимая ладонь к окровавленному носу, поплелся в сторону умывальников.
– Баравила, а ну-ка построй их! – сказала заведующая.
– Построение! – прокричала та. – Была команда строится!..
Дети начали вяло стекаться отовсюду к центру зала.
– Внимание! – строго прокричала заведующая, прохаживаясь вдоль галдящей неровной шеренги. – Я сказала, внимание!.. Значит так, еще раз я услышу, что кто-то отвратительно себя ведет, буду лишать обеда! Вы меня поняли?.. Не слышу ответа! Я повторяю, вы меня поняли?!
– Да-а-а-а, – прокатилось по залу множество тоскливых голосов.
– Да жрите сами свои помои! – прокричал какой-то наглый ломающийся голос.
– Кто сказал?!.. – рявкнула заведующая, метнув по сторонам свирепый взгляд. – Кому-то здесь не нравится? Если так, не забывайте, что в тюрьме для малолетних всегда для вас место найдется! Тем более, каждому из вас там самое место!.. Надеюсь, меня все поняли!..
Дети боязливо зароптали.
– Видите, совершенно неуправляемый сброд, – сказала Хеле заведующая снова подобревшим голосом. – Я, честно говоря, будь моя воля, вообще бы стерилизовала весь этот Нижний город, вместо того, чтобы создавать комитеты по контролю рождаемости и регистрировать все это стадо. Там ведь никакого контроля рождаемости нет! Только и плодят нищету...
Хела пошла вдоль строя, с трудом не отводя взгляда от перепачканных лиц. Пойдя до конца, и не обнаружив Кины, она двинулась обратно – вдруг пропустила?
– Ну что, видите? Искать тут вашу девочку так же просто, как монету в мусорной куче.
Хела беспомощно посмотрела по сторонам.
– Мальчик, а мальчик, – наугад спросила Хела какого-то малыша. – Ты девочку с именем Кина случайно не знаешь?
Мальчуган, к которому она обратилась, молча улыбаясь, смотрел на нее.
– Да не знает он, – сказал стоящий рядом подросток. – Он глухой от рождения, вот и не может ответить.
Хела хотела возразить, что сейчас таких болезней попросту не существует – это  лечат в любом захудалом медцентре, и тут же опешила, вспомнив, кто перед ней.
– А ты? – спросила она подростка. – Ты не знаешь девочку с именем Кина?
– Не-а, не знаю.
– Говорю же вам, так вы можете искать ее вечно, – сказала заведующая. – Их же тут... Да, кстати, сколько их тут?..
– Тысяча четыреста двадцать пять, – подсказала Баравила.
– Вот! Почти полторы тысячи! И они же все похожи друг на друга как две капли воды – сплошная грязь и рвань. И каждый день прибывают новые. А может, ее вообще уже поставили на учет и отпустили.
– Куда?
– Куда-куда... В город! Ну, приводят этих беспризорников, регистрируем, накормим, а дальше-то думаете  что? Отправляем  обратно на улицу. А куда же еще?
– Этого не может быть! – вскричала Хела. – Ей нельзя на улицу! Она же пропадет там!
– Да как она вообще умудрилась угодить в наш Центр? Сюда ведь попадают только малолетние отбросы общества из Нижнего города!
– Зачем вы так о них? – нахмурилась Хела. – Они же не виноваты, что родились в таких условиях!
– Я понимаю вас: сострадание и все такое... Но, поверьте мне, лучше бы им было вообще никогда не рождаться!.. Пойдемте.
Она взяла Хелу под локоть и повела к двери, на ходу крикнув через плечо: «Разойтись!».
Дети стали снова разбредаться по залу.
– Бедная Кина! – воскликнула Хела, еще раз бросив полный отчаяния взгляд в зал. – Это же надо было проделать такой долгий путь от самого Инура, чтобы в итоге очутиться на улице среди бродяг Нижнего города!
– Погодите! Вы сказали с Инура? – крикнул им кто-то вслед. – О, так я знаю, кого вы ищите!
Хела резко обернулась.
– Тут есть одна девочка... Ее еще не успели отправить, – сказал тот самый подросток, с которым Хела не так давно разговаривала. – Она всем говорит, что прилетела из какой-то далекой системы! Правда, ей никто не верит...
– А почему ее не было в строю?! – строго заметила заведующая.
– Она никогда не подходит. Просто сидит у окна и все.
– А-а-а, я, кажется, поняла, о ком он говорит, – воскликнула Баравила. – Есть тут одна такая. Я еще обратила внимание на ее смуглую кожу – сразу видно, не местная. Ее не так давно привезли. Сидит целый день в углу: ни ест, ни пьет, и слова не вытянешь – молчит и все. У нее еще какие-то приступы иногда бывают... – женщина заглянула в миникомпьютер. – У нас она числится как Вара Лироя. Это имя кладовщик придумал – не знали, что в документы писать, а сама она так и не представилась...
– Где? Где эта девочка? – вскричала Хела.
– Пойдемте, я покажу.
Девочка, как и сказали, сидела у дальней стены зала, задумчиво глядя в окошко, правой рукой прижимая к груди меленькую коробочку.
– Кина!
Она вздрогнула. Полный надежды настороженный взгляд метнулся по сторонам...
– Кина, я здесь!
Их взгляды встретились.
– Хела!
Спотыкаясь, задевая других детей и перепрыгивая через расположившихся на полу, Кина пробежала разделявшее их расстояние, и бросилась Хеле на шею.
– Я знала!.. Я так ждала тебя!.. – прошептала девочка, сжав слабенькими пальчиками плечи Хелы. Так сильно, словно боялась снова потерять.

Вернувшись в Центр Милосердия, Хела поручила Шер определить Кину на лечение, а сама снова направилась к двери.
– А ты куда?
– В самое логово... Но не пиратов!
Чем ближе она становилась к сердцу Представительства ялгов, тем больше ее покидала уверенность в том, что она сможет сказать все то, на что решилась. С тех пор, как лба Хелы впервые коснулись губы Советника Ваалг, когда она – еще девочкой, только ступила на путь Милосердия, она испытывала какой-то благоговейный трепет перед этой властной женщиной. Та всегда говорила нежно и мягко, словно мать, но в каждом слове чувствовались камень и лед. И, не смотря на то, что минуло столько лет, стоило лишь Советнику Ваалг заговорить, как Хела мгновенно теряла волю, словно опять становилась безмолвной покорной девочкой.
– Представьтесь и назовите цель вашего визита, – сказал развалившийся в кресле охранник-ялг, едва она переступила порог резиденции Советника.
– Хела Гнар, глава Центра Милосердия...
– Говорите громче, вас плохо слышно, – перебил охранник.
– Хела Гнар, глава Центра Милосердия при Правительстве Галактики, – откашлявшись, повторила Хела. – Направляюсь к Советнику Ваалг по служебному вопросу.
– Ждите!
Охранник лениво протянул руку к переговорнику, минуту с кем-то говорил, через плече поглядывая на Хелу, и, наконец, повернулся в кресле, смерив ее насмешливым взглядом.
– Увы, сегодня Советник не сможет вас принять. Придите в другой день. И рекомендую предварительно договариваться о приеме.
«Ну вот, так я и знала...» – подумала Хела, отчасти даже радуясь, что неприятный разговор не состоится, причем, по совершенно независящим от нее причинам. Она вздохнула, и собралась было уйти... «Но если я не поговорю сейчас, значит никогда!» Она уже успела сделать несколько шагов к выходу, как вдруг резко развернулась.
– Я все-таки требую, чтобы меня пропустили! – с нажимом сказала она.
– Я же вам сказал!..
– А я говорю, что мне необходимо встретиться с Советником. И я буду ждать здесь до тех пор, пока она меня не примет!
– Да что вы себе позволяете?! – воскликнул охранник, привставая. – Если вы сейчас же не покинете резиденцию Советника, я силой выставлю вас вон!
– Это что вы себе позволяете! – вскричала Хела, подойдя к столу и нависнув над охранником, отчего тот снова повалился в кресло. – Перед вами человек, на несколько ступеней стоящий выше по служебной лестнице! – теперь она говорила медленно, глядя исподлобья. – А потому: во-первых, встаньте и представьтесь... Сержант Раами? Так вот, во-вторых, сержант Раами, заправьтесь! Иначе сегодня же будет направлен рапорт о вашей некомпетентности в занимаемой должности!
Охранник растерянно вскочил и одернул форму, что-то пошлепав губами.
– А в-третьих, касаемо приема Советника... Согласно Правительственному постановлению, чиновник не имеет права не принимать по служебному вопросу, если у него нет на то веских причин, и причины эти он обязан изложить в письменной форме!
Охранник стоял перед ней вытянувшись, словно на параде.
– Потому, повторяю: я буду ждать, пока Советник меня не примет! А вы, сержант Раами, немедленно доложите ей об этом! Лично!
Хела уселась в кресло и, переводя дух, проводила взглядом сорвавшегося с места охранника. Тот проскочил вестибюль, распахнул золоченые двери и буквально столкнулся с полной фигурой Советника Ваалг.
– Что за шум? – сказала та, брезгливо отстранив охранника и окинув Хелу холодным взглядом.
– К вам Хела Гнар, глава Центра Милосердия... – начал, запинаясь, лепетать охранник.
– Советник Ваалг, мне нужно с вами срочно поговорить, – оборвала его Хела, вставая.
– А разве нельзя это сделать в другое время? Вам же сказали, что я занята...
– Нет, нельзя. Это дело Галактического масштаба!..
Советник секунду поколебалась, а потом кивнула:
– Ладно, проходи.
Хела тут же ощутила упадок сил: одно дело давить на туповатого охранника, другое – разговаривать с ней!
– Я очень рада твоему освобождению, Хела, – сухо сказала Советник, усаживаясь за массивный стол. – И все же, ты мне объясни, что это была за выходка с Инуром? Я же лично запретила тебе туда лететь!
– Простите меня, – Хела опустила голову, она ощущала себя словно провинившейся школьницей. – Но я не могла поступить иначе. Я выполняла свой долг, полностью руководствуясь уставом Центра – оказывать любую посильную помощь всем нуждающимся. Ведь девиз Пути Милосердия: «Помогать всем!» не разделяет людей на расы...
Советник скривилась.
– Все же, я рекомендую тебе впредь прислушиваться к мнению высокопоставленных лиц, – строго ответила она. – Итак, что ты хотела обсудить?
– Я пришла к вам с просьбой, – решившись, сказала Хела. – Я пришла просить вас о содействии в отправке гуманитарной помощи жителям Инура-2.
Советник Ваалг сверкнула глазами.
– Вам было мало того, что уже случилось?! О, Милосердный Яин, – она всплеснула руками. – Я думала, ты умнее и не будешь повторять одних и тех же ошибок...
– Но эти люди...
– Это не люди! Это язва на теле Галактики! Они грабят торговые корабли и взрывают бомбы на мирных планетах! Их преступный культ Сорша сбивает с пути людей! Они держали тебя в плену, наконец! Ты хоть задумываешься, кому собираешься помогать?!..
Хела стояла молча, опустив голову.
– Да, быть может, многие из этих людей действительно пираты, – наконец тихо вымолвила она. – Но ведь там есть их семьи: женщины, дети, старики... Они-то ведь ни в чем не виноваты! – Хела подняла голову. – Я видела, в каких условиях они живут, видела подземные города, детей с распухшими от голода животами и тридцатилетних стариков. Я видела, как люди боятся взглянуть на небо, каждую минуту ожидая бомбежки, и как падают от усталости врачи, бессильные помочь тысячам обреченных людей!..
– Хела Гнар! – грубо прервала ее Советник. – Эти скоты живут так, как заслужили! Я понимаю, что ты побывала в серьезной передряге. Так возьми отпуск, отдохни и приступай, наконец, к тем делам, которым тебе и должно заниматься!
– Но Советник Ваалг!..
– И еще, мой тебе совет: не лезь не в свои дела! Не спекулируй нашей благосклонностью. И помни, что именно ялги открыли Центр, в котором ты до сих пор являешься главой, и именно нам ты обязана в том, что находишься сейчас здесь, а не на какой-нибудь планете тюрьме где-нибудь на краю Галактики. – Советник пренебрежительно махнула рукой. – Иди! На этот раз я тебя прощаю. Но впредь советую не отвлекать меня подобным бредом. Это в твоих же интересах!
Хела отвернулась, скрывая повлажневшие глаза. Она сделала несколько шагов к двери и поняла, что если сейчас уйдет, то больше не сможет вернуться.
– Советник Ваалг!
– Да? – ответила Советник, не поднимая глаз, всем видом демонстрируя, что занялась уже другими – более важными делами.
– Я все-таки настаиваю, чтобы гуманитарная помощь на Инур-2 была отправлена! – твердо и даже с нажимом сказала Хела.
– Ого, как мы заговорили! – хмыкнула Советник. – Не забыла ли ты, детка, где находишься?
– На Инуре живет множество мирных людей, и лично я намеренна им помочь, чего бы это ни стоило! И я этого добьюсь!
– Каким же, интересно, образом? Вообще-то пока еще я – Советник по Межрасовым отношениям, и именно мне решать: какому народу стоит помогать, а какому нет.
– Вот именно поэтому я и обратилась сначала к вам. Я прошу... Нет, я настаиваю, чтобы вы выполнили свои должностные обязанности и ходатайствовали о моем предложении в Совете Правительства!
– И ты просишь об этом меня?! – Советник аж встала от возмущения. – После всего того, что инурцы сделали моему народу?
– Мне все равно, какие дела у вашей расы к инурцам. В данный момент я обращаюсь к вам ни как к Представителю ялгов, а как к Советнику по Межрасовым отношениям. И если этот вопрос не решите вы, я пойду лично к Президенту!
– Вот значит как... – Советник криво усмехнулась. – Наша девочка Хела повзрослела и решила проявить гонорок? Смотри, как бы потом пожалеть не пришлось. Думаешь, ты теперь героиня? Думаешь, тебя теперь вся Галактика поддерживает?.. Да ты всего лишь сплетня! Лишний повод стаду, которое называют народом, почесать языки. Но как только шумиха вокруг этой истории с Инуром поутихнет, всем в Галактике будет плевать на судьбу Милосердной Хелы Гнар. И не забывай об этом!
– Ваши угрозы лишь подтверждают мою правоту! – сухо ответила Хела. – Теперь-то я вижу, что скрывается под маской Милосердия, которой так подло прикрывается вся ваша раса! Жаль только, что этого не замечает население Галактики, которое вы только что так красноречиво назвали «стадом».
– Да если бы не ялги, вас бы вообще не было! – вскричала Советник Ваалг. – Без нас вы все до сих пор бы махали дубинами в пещерах! Именно вы сохранили мудрость Вселенной и донесли до вас – неотесанных варваров! Какой еще ты можешь назвать народ, который бы столько сделал для цивилизации?
– Какой? Каждый существующий во Вселенной! Каждый народ внес вклад в развитие науки, культуры, искусства...
– Да любое открытие, какое только есть в Галактике, принадлежит моему народу! Миито, Браак, Юумис, Шаро... – Советник принялась загибать пальцы. – Я могу до бесконечности перечислять гениев, продвинувших этот мир во всех областях. И все они были – ялги!
– Не спорю, среди вашего народа встречалось не мало талантливых людей. Но не больше, чем среди других. Кстати, Юумис и Шаро – не ялги, а елты. Так что, это мне впору гордится ими, ведь они мои земляки! – заметила Хела.
– Да, но у того и у другого были ялгские корни. И вообще, я уверена, копни родословную любого гения в истории, и ты найдешь в них нашу кровь! Думаю, именно поэтому они столь гениальны...
– А почему вы думаете, что ни наоборот? Может быть, ваши гении гениальны лишь оттого, что в их жилах когда-то примешалась чужая кровь?
– Чушь!
– А вот я склонна думать именно так: гении рождаются во всех народах, не зависимо от крови. А эту байку вы специально сочинили, чтобы еще больше выделить свой народ, так же как придумали Легенду и Яина. При этом я уверена, что от своих подонков вы также отрекаетесь, как заявляете права на гениев, и утверждаете, что они лишь потому подонки, что к вашей крови в их роду примешена чужая. Взять того же Гииру – знаменитого тирана и диктатора. Он-то тоже был ялгом!..
– Гиира не ялг! У него был дед викоском!.. – начала Советник, и тут же смутилась. – Ладно, оставим гениев и подонков... И все же, именно ялги в далекой древности сохранили знания великой цивилизации Валкомеры и подарили их остальным жителям Галактики!
– Вы сами-то верите в то, что говорите? – усмехнулась Хела. – Вы можете рассказывать эту сказку кому угодно, но только не мне. Я лично видела первый корабль инурских поселенцев, в точной копии которого мы сейчас с вами находимся. Я знаю, как была найдена ваша Легенда неким Маарой Токсом и как она трансформировалась с годами, в зависимости от ваших политических целей. И я была на планетах, которые вы присвоили, уничтожив миллионы людей под видом борьбы с пиратами. А главное, я познала сполна ваше Милосердие, которое на деле – катастрофа галактического масштаба! Так что, по-моему, как раз если б не вы, Галактика продвинулась бы гораздо дальше в развитии, потому что избежала бы множества войн и геноцидов. Так что, заря вы мните себя спасителями человечества!
Советник сидела за столом с каменным лицом, ледяным взглядом сверля дерзкую девчонку, вздумавшую ей перечить. Та же смотрела ей прямо в глаза упрямым воинственным взглядом. Смотрела до тех пор, пока Советник, наконец, не отвела взгляд.
– И все же, если эти твои «другие расы» такие самостоятельные и гениальные, отчего же они позволяют управлять собой? – уже спокойнее сказала Советник. – Отчего они словно стадо идут туда, куда направят, и делают то, что скажут? Твой случай с тюрьмой – самый явный пример! Сказали им, что ты «враг» – рвут тебя на части, сказали «герой» – носят на руках... Об этом ты задумывалась?
Хела опустила голову. Конечно же, задумывалась! «Только об этом и думаю последнее время!..»
– А я отвечу почему, – продолжала Советник. – Потому, что стадо не может без пастуха! И ты, вся такая с виду независимая – тоже часть этого стада!
– А себя вы мните не иначе как пастухами?
– Мы – ялги, и есть пастухи! Вся история нашего народа – направление бездумного стада Вселенной. Мой народ – избран, именно нам суждено выводить погрязших во тьме варваров к свету, и именно нам рано или поздно суждено возвысить Галактику! Но среди стада очень часто попадаются хищники – сторонники тьмы. Именно поэтому нас постоянно отовсюду гонят, и именно поэтому мой народ столько страдал...
– И все же, если вы страдали сами, разве это дает вам право уничтожать других? – возразила Хела, и презрительно добавила: – Тем более, еще неизвестно, действительно ли вас гнали. Быть может, это тоже часть легенды, которую внушают вам с детства ваши предки... Да-да, лично я считаю, что вам просто-напросто с детства внушили вашу избранность, чтобы вы с пеленок стремились подчинять себе других людей и воплощали бредовые идеи своих предков. Скорее всего, какой-нибудь ваш далекий-далекий пращур хотел подчинить себе чужую страну, решив, что он избран для этого и передал этот бред своим детям. А дети, уже искренне веря в свою избранность, решили править целой планетой. И пошло и поехало... Аппетиты вашего народа с каждым поколением росли, а вместе с ними росло самосознание собственного величия, которое постепенно обрастало новыми философиями, теориями, легендами, а главное – осознанием того, что все народы гораздо ниже вашего и достойны лишь служить вам. Но, что бы вы там себе не навыдумывали за столетия и тысячелетия, больная фантазия вашего предка так и останется больной фантазией. Уверена, воспитай вашего ребенка без ваших захватнических идеалов, ни он, ни его потомки и не помышляли бы о каком бы то ни было вселенском господстве и своем высшем предназначении. Так что, без этой вашей идеологии вы – обычный народ, ни чем не отличающийся от других.
Советник Ваалг задумалась. Но вскоре снова махнула рукой, словно отгоняя мысли как назойливое насекомое.
– Подумать только, сколько неприятностей может причинить попавший на одежду клоп, – с презрением сказала она. – И ведь порой не так-то просто его поймать: нужно сначала перетрясти всю одежду, чтобы достать паразита! Но клопу, сколько бы он не пил крови, не стоит воображать, что он сколько-нибудь важен и что он действительно сможет достаточно навредить огромному организму. И сколько бы он не причинял неудобств, все равно останется всего-навсего мелким паразитом, который рано или поздно попадется и будет раздавлен, – Советник Ваалг щелкнула пальцами, словно раздавив воображаемое насекомое. – Правда, бывают еще и такие паразиты, которые являются переносчиками какой-нибудь заразы и их укусы постепенно отравляют все тело. Сложно, конечно, винить этого вредителя, ведь он не может иначе – он питается, хоть и не понимает, что каждый его укус уничтожает то, что дает ему жизнь – тело. Ведь погубив организм, он и сам обречен!
– Абсолютно с вами согласна, – хмыкнула Хела. – Да только проблема в том, что вы именно себя возомнили организмом – всем Галактикой. А вы не организм! Вы наоборот – вирус, который его поразил и продолжает распространяться. А то недомогание, что испытывает тело, вы выдаете за благие цели. Да только благие они только для самого вируса, а организм при этом чахнет и болеет, хотя и может прожить довольно долго.
– А вы, наверное, спасительная вакцина от этого вируса? – усмехнулась Советник.
– Как вы не можете понять, моя цель – призыв к миру, а ни борьба с ялгами! А что касается вас, я думаю, что время все расставит на свои места. Галактика жила до вас и будет жить впредь, и переживет вас, как переживала катастрофы, войны, эпидемии. И если вам до сих пор обманом и кровью удавалось получать какие-то выгоды, это еще не значит, что вы – правите Галактикой!
– Очень скоро ты убедишься, что ошибаешься, – ядовито прошипела Советник. – Да, бесспорно, сейчас мы скованы различного рода формальностями: Правительство, Закон, Свобода Информации... Пока что нам приходится мириться с этим, ведь даже стаду нужно время, чтобы освоиться на новом пастбище. И мы даем это время. Но, поверь мне, уже скоро настанет день, когда мы прекратим ломать эту комедию перед миллиардами тупых идиотов, манипулируя правительствами и информационщиками, и сможем открыто взяться за дело. И вот тогда мы, наконец, построим Великую Галактическую Империю!
При этих словах Советник Ваалг взглянула вдаль, словно пророк в будущее. На миг Хеле даже показалось, что она сошла с ума. «Нет уж, безумцы несут чушь о том, чего быть не может. А она-то как раз видит то, к чему Галактика приблизилась очень близко... Опасно близко!»
– Вам никогда не подчинить Галактику! – прокричала Хела. – Ваша раса – всего лишь мерзкий паразит на теле Вселенной, и рано или поздно найдется средство избавить ее от вас!
Хела повернулась и направилась к двери.
– Да, – окликнула ее Советник Ваалг. – С сегодняшнего дня ты больше не Глава Центра Милосердия. Можешь сдать полномочия.
Хела выдернула из кармана серебристый жетон – ключ от дверей Центра. Взгляд ее на мгновение задержался на блестящем логотипе, но, подняв руку, она хотела швырнуть его под ноги Советнику. Но в следующий миг сжала ключ в кулаке.
– А попробуйте меня уволить!
И пошла.
– Повторяю, не смей становиться у нас на пути!.. – прокричала Советник, но Хела уже скрылась за дверью.

Хела ворвалась в Центр Милосердия и прислонилась спиной к двери, переводя дух.
– У тебя такой вид, словно ты вырвалась из боя, – заметила Шер.
– Наверное, потому, что я и выдержала бой.
– И как, выиграла?
– Не сдалась. Это уже важно.
Хела закрыла глаза и улыбнулась. Ее сердце колотилось в воинственном ритме, и она с радостью подумала, что не смотря на серьезную опасность, которая теперь может угрожать со стороны Советника Ваалг, впервые в жизни она не испытывает перед ней страх.
– А у нас проблемы, – между тем сообщила Шер. – С Киной.
– Что случилось? – Хела распахнула глаза.
– Приступы усиливаются: тошнота, головная боль, одышка. Думаю, еще и перелет с Инура сказался отрицательно, перегрузка и все такое... Боюсь, ей остались считанные недели, если не дни.
– Так в чем же проблема? Я же сказала тебе оформить ее на лечение!
– Проблема в том, что ее не хотят лечить. Ее не принимает ни один медицинский Центр.
– Как это «не принимает»? Они обязаны!.. – вскричала Хела и тут же поникла. – О, Сорш, надо было сначала вылечить девочку, а потом уже конфликтовать с Ваалг.
– Думаю, Советник тут даже не причем, – вздохнула Шер. – Я обратилась туда сразу же, еще до того, как ты успела очутиться у нее в кабинете. К тому же, Советник по Международным отношениям хоть и влиятельная фигура, все же медицинское обслуживание Галактики не в ее компетенции...
– Так в чем же, по-твоему, дело?
– В системе!
– В чем?
– В нашей долбанной бюрократии системе, вот в чем! Они отказываются ее лечить без регистрационного номера. Мол, она не является гражданкой Галактики.
– Но откуда у нее может быть регистрация, если мы привезли ее из Инурского Региона?!
– Ты у меня спрашиваешь?.. – горько усмехнулась Шер. – Но им-то как объяснишь?
Хела схватила переговорник. Через несколько секунд посреди комнаты появилась женщина в медицинском комбинезоне.
– Здравствуйте! Орвский Медицинский Центр. Чем могу вам помочь?
– Хела Гнар – глава Центра Милосердия при Правительстве Галактики. Я бы хотела оформить на лечение пациентку. Случай серьезный – у нее осложнения. Можно сделать это как можно быстрее?
– Конечно, – улыбнулась женщина. – Всегда рады помочь. Передайте гражданский регистрационный номер...
– Извините, но тут такая ситуация... – Хела подкупающе улыбнулась. – Дело в том, что пациентка недавно поступила к нам из региона, не входящего в состав Галактики...
– Она не является гражданкой? – на лице диспетчера возникло растерянное выражение. – Но я не могу поставить ее на учет без регистрационного номера!
– Поймите же, речь идет о жизни ребенка, – с нажимом сказала Хела. – Ей просто необходима срочная госпитализация!
– Поймите и вы меня. Есть правила, и я не имею права их нарушать.
– Но ведь я обращаюсь не по личному вопросу. Я – глава Правительственного Центра...
– Извините, ничего личного. Если я нарушу закон – меня уволят...
– Да вы что, меня не слышите?! – не выдержала Хела. – Эта девочка при смерти! Если не принять срочных мер, она может со дня на день умереть! А вы мне талдычите про какие-то там правила!..
– Перестаньте на меня орать, иначе я подам на вас в суд за оскорбление! – прорычала женщина. – Я повторяю, что без гражданской регистрации я не могу никого принять в Медицинский Центр, будь то хоть ребенок, хоть сам Милосердный Яин! Граждане Галактики для того и платят налоги, чтобы пользоваться определенными благами! И представьте, что начнется, если мы начнем принимать кого попало со всех концов Вселенной!
– Да человек вы или нет?! – закричала Хела. – А как же закон Милосердия «Помогать всем»?
– Вот пусть и идет в Обитель Яина и просит его благодати. А у нас государственное учреждение. До свидания!
Изображение диспетчера исчезло.
– Ну вот, что я тебе говорила? – вздохнула Шер. – И так везде!
– Вот тварь! – Хела обреченно опустилась в кресло. – Небось, своему ребенку ни за что не пожелает такой участи!
– Да-да, мы настолько привыкли, что такая мелочь как гражданство есть у каждого из нас с рождения, что даже и в голову не приходит, что ее может не быть. А теперь представь последствия, если человека этого лишить: медицинское обслуживание, право приобретения недвижимости, устройство на работу, открытие счетов... Подумать только, насколько мы зависимы от какого-то набора цифр!..
– Но должен же быть хоть какой-то выход?! – воскликнула Хела и снова потянулась к переговорнику. На этот раз перед ней появилось изображение заведующей того самого приюта, из которого не так давно она забрала Кину.
– Здравствуйте! Меня зовут Хела Гнар. Я была у вас сегодня... – сходу начала она.
– Да-да, конечно помню, – заведующая улыбнулась. – Как поживает ваша малышка? Не скучает?
Кина тут же подбежала к Хеле и прижалась к ее ногам.
– Все хорошо, – ответила Хела, скорее девочке, чем заведующей. – Я просто хотела кое-что выяснить.
– Уж не хотите ли вы вернуть ее обратно? – понизив голос, спросила заведующая. – Конечно, наше учреждение готово принять любого ребенка...
Хела почувствовала, как при этих словах Кина сильнее прижалась к ней и мелко задрожала.
– Нет-нет, что вы! Дело в другом... Что нужно сделать для того, чтобы у ребенка без гражданства появился регистрационный номер?
– Ну... Вам известно, кто ее родители?
– Предположим, у нее их нет.
– Тогда, в первую очередь ее нужно поставить на учет в приюте. Можно в нашем.
– Но она же и так пробыла у вас несколько дней, но так и не получила необходимые документы!..
– Еще бы! Подобная процедура может длиться до нескольких месяцев: пока оформим, пока данные обработают в центре статистики, пока занесут в базу патрулей, пока выпишут необходимый номер и так далее и так далее... Могут уйти недели, а то и месяцы! Знаете же как работает наша администрация... Да и то номер, который ей присвоят, я думаю, не совсем тот, который вам нужен.
– То есть, как?
– Понимаете, номера, которые присваивают жителям Нижнего города, это вовсе не те, что есть у нас с вами. Они нужны скорее для статистики, чтобы в Правительстве знали приблизительную численность населения нищеты и могли принимать соответствующие меры, чтобы их популяция не зашкаливала сверх нормы. Подобная регистрация не дает человеку никаких прав, по крайней мере, те блага, которыми пользуются граждане Галактики, на них не распространяются.
– Почему?
– Известно почему! Почти все жители Нижнего города не имеют работы, а соответственно и не платят налоги, за счет которых финансируются эти услуги. Никто ж не занимается благотворительностью!
Хела задумалась.
«Ну вот опять: на глазах Галактики будет умирать человек и всем плевать. Видите ли, девочка хоть и здесь, но для государства она как бы не существует! Потому, что нет набора цифр, подтверждающих, что она – человек!.. Думай, Хела, думай!..»
– Вы что-то еще хотели? – спросила заведующая.
И тут Хелу осенило. Она взглянула на Кину, затем на заведующую, снова на девочку и резко подняв голову, решительно сказала:
– А если я удочерю ее, она сможет получить гражданство?
– Вы что, серьезно?! – заведующая взглянула на нее как на сумасшедшую. – Вы – такая молодая женщина, действительно хотите взять на воспитание невесть откуда взявшегося ребенка?
– Это мое личное дело!.. Так да или нет?
– Конечно, сможет, но...
– Что нужно сделать для оформления опекунства?
– Ну... Подать документы в соответствующую Комиссию и дождаться решения. Обычно такие заявления рассматриваются в течение месяца.
– Но это ведь так долго! Дело в том, что девочка умирает!..
– Ну знаете, когда речь идет о законе, не может быть спешки. Ничего не могу поделать, таковы правила. Ни я их придумала.
– Ладно, спасибо.
Хела отключилась и, облокотившись на спинку кресла, швырнув на пол переговорник.
– Я порой просто ненавижу наше государство!.. – прошептала она. – В нашей стране так сложно оставаться патриотом: только убедишь себя, что все хорошо, как она выбрасывает новый сюрприз, пуще прежнего.
Она печально взглянула на Кину.
«И стоило этому ребенку проделать такой путь, чтобы вот так умереть на чужбине. Уж лучше б ей тогда было остаться на Инуре... И все же, еще не все испробовано!»
Хела снова встала и, без особой надежды, подняла переговорник.
– Шер, я с последними событиями совсем рассудок потеряла. Напомни, пожалуйста, Представитель какого народа сейчас отвечает в Галактике за медицину?
– Ну ты даешь... Твои родные елты! Советника зовут Киида.
– Честно говоря, странное имя для елтов... Ладно, пожелай мне удачи!
С Советником по Здравоохранению Хеле удалось связаться лишь спустя три часа: она была то занята, то в отъезде, то на совещании. Но когда Советник все же соизволила ответить, и Хела увидела перед собой изображение пухлой женщины в серебристой одежде, она поняла всю безнадежность этой попытки. Она без особой надежды рассказала Советнику Кииде о своей проблеме, выслушала дежурный отказ, что Галактика не может лечить всех налево и направо, и отключилась.
– Вот это да! Я и подумать не могла, что Представителем моего собственного народа окажется ялг! – Хела, ломая руки, пошла по кабинету. – Как такое вообще могло случиться? Не ужели из миллиардов жителей принадлежащих Елту систем не нашлось достойного кандидата? Почему ялг?!
– Уверяю тебя, если ты копнешь ее биографию, выяснишь, что ялг – лишь ее мать, которая удачно вышла замуж за елтского дипломата или кого-либо подобного. Девочка получила должное образование и, после окончания академии, благодаря связями отца, была принята в ваше Правительство, и, благодаря все тем же связям, достигла там определенных высот. А когда проходили очередные выборы Представителя, ей просто не посмели отказать – они же не могли оттеснить единственного кандидата другой расы! Никто ж не хотел, чтобы его обвинили в расовой неприязни!..
– Шер, пожалуйста, не трави душу! Тем более, я начинаю тебе верить, – Хела остановилась и взглянула на Кину. – Оставим политику политикам. У нас сейчас есть дела поважнее...
Она снова взяла переговорник, нерешительно повертела его в руках и, наконец, ввела номер.
– Здравствуйте! Орвский Медицинский Центр. Чем могу вам помочь? – как нив чем небывало сказала та же самая диспетчер, словно они не разговаривали совсем недавно на повышенных тонах.
– Простите, что наорала на вас, – как можно мягче сказала Хела.
– Ничего страшного. Это привычная ситуация в моей работе.
– И все же я хотела бы узнать, неужели совсем ничего нельзя сделать?
– Без регистрации? Боюсь, что нет.
– Но, может быть, есть хоть какой-нибудь способ? – Хела робко вынула из кармана кошелек. – Я готова заплатить.
– Я понимаю ваше положение... – на этот раз как-то туманно сказала женщина, покосившись на кредитку. – Хотя, я всего лишь диспетчер, и не принимаю серьезных решений... Но, в принципе, вы могли бы переговорить с нашим главврачом. Быть может, он вам поможет. Соединить?
Не прошло и минуты, как вместо диспетчера появился громоздкий стол с сидящим за ним наглаженным человеком в костюме высшего медицинского персонала. Хела почувствовала, как Шер стиснула ее плече.
– Это тот самый, – зло шепнула Шер. – Помнишь, я рассказывала тебе о смерти своей матери?
– Чем могу быть полезен? – сверхвежливо спросил сидящий за столом господин.
Хела в который раз повторила уже заученную историю, честно говоря, уже не очень веря в положительный ответ.
– Да-а-а... Ситуация, как говориться, из рядя вон!.. – сказал главврач, поглаживая унизанной перстнями ладонью и без того безупречный костюм с кристальными магнитными пуговицами. – Ну, как коллега коллеге, я думаю смогу вам помочь.
Хела бросила победный взгляд на Шер: «Ну вот, а ты говорила!»
– Та-а-ак... Когда у меня... Ага, сегодня в половине шестого могу вас принять. Везите вашу девочку.
Спустя полчаса счастливая Хела уже ввела за руку Кину по ступеням шикарного Правительственного Медицинского Центр – гордости Галактики.
– Не переживай, милая. Тебя там не обидят, – пообещала Хела девочке, когда женщина в медицинском комбинезоне пригласила ее пройти на обследование. – Теперь все будет в порядке, обещаю. Нет такой болезни во всей Вселенной, какую здесь не смогли бы вылечить.
Пока шло обследование, Хелу принял главврач больницы. Они долго беседовали обо всякой ерунде: о положении медицины в Галактике, о финансировании этой сферы Правительством, о том, о сем... Наконец, вошла медсестра с результатами анализов.
– Ага, – сказал заведующий, взглянув на экран миникомпьютера. – Диагноз вы поставили, в принципе, верно... Но случай очень, очень серьезный. Осложнений можно ждать со дня на день. Вы говорите, часто у нее случаются приступы?..
– В день по два-три раза... Вы же сможете ей помочь, правда?
– Помочь мы, конечно, сможем, – улыбнулся главврач. – Давайте обсудим детали...

Снова оказавшись в машине, Хела уронила голову на штурвал. Она не плакала, скорее злилась.
– Ну почему?.. Почему?.. – вскричала она. – Почему этот мир так жесток?!
Кина пододвинулась ближе, погладила ее по голове, понимающе покачав головой – совсем по-взрослому.
– Все равно спасибо тебе, Хела, – сказала она. – Даже если ничего не получится... Ты добрая. Не такая, как они.
Раздался вызов переговорника. Хела надвинула на глаза видео-очки, заиндевевшей рукой вдавила кнопку, и рядом появилась Шер.
– О, по твоему бледному лицу вижу, что ты уже пообщалась с убийцей моей матери, – покачала она головой. – Сколько?
– Полмиллиона, – с трудом выговорила Хела.
– Не могу сказать, что удивлена, – зло сказала Шер. – Вижу, расценки у этого гнусного падальщика не очень изменились. Ненавижу!..
– Он сказал, что операция очень дорогостоящая, – попыталась оправдать его Хела. – А так же медикаменты, работа специалиста...
– Машины и виллы у него дорогостоящие, – отрезала Шер. – Это не медицина, а элементарная нажива на чужом горе. Ладно, опустим медикаменты: соглашусь, что они стоят довольно дорого, хотя и не думаю, что настолько. Но уверена, даже если ты принесешь в больницу все необходимые лекарства, тебе все это обойдется не намного дешевле... За что же ты тогда платишь? За оборудование? Так ведь все оно куплено за счет бюджета Галактики! Выходит, основная сума идет на оплату работы специалиста. Так ведь этот человек затратит всего час на эту работу, плюс еще один на обследование, и все это, кстати, за него сделает все то же оборудование. Но сдерут за эти два часа столько, сколько за год зарабатывают несколько человек среднего профессионального звена. Почему? На пошив твоих туфель специалист затрачивает гораздо больше времени, но разве ты заплатишь ему столько?
– Но это ведь врач высокой квалификации. Он окончил академию, получал специальное образование...
– Любой получает специальное образование, каждый в своей сфере. Пока врач осваивал медицину, кто-то с таким же усердием учился шить и научился это делать не менее профессионально, чем врач делать операции. Да только от того, какие туфли ты наденешь, не зависит твоя жизнь. Зато когда речь идет о смерти и боли, ты выложишь все как миленькая!.. Вот они и дерут с человека три шкуры, знают, что тот никуда не денется: либо плати, либо помирай!.. Вспомни случай с моей матерью! – в отчаянии вскричала Шер. – Ничего в этом мире не меняется! Это я, как дура, надеялась, что если вернусь в медицину и сама стану поступать иначе, смогу все исправить и своим примером направить других. Ни каких шансов! Тут все завязано, и если не я, то кто-либо другой будет спекулировать человеческой жизнью, решая, кому она по-карману, а кому нет!
– Шер, не отчаивайся...
– Как не отчаиваться? У тебя есть такие деньги?
– Нет... Но мы обязательно что-нибудь придумаем!
– Как же, придумаем... Жаль, что я не такая смелая, как мой папаша, – прошептала Шер. – Я бы не промахнулась!
И она отключилась.
Хела какое-то время сидела, опустив голову на руль. Она напряженно думала, но никаких идей не приходило. Можно, конечно, попробовать обратиться в другие медцентры, но что-то ей подсказывало, что расценки там будут не меньше. Да еще и это долбанное гражданство!..
– А куда мы сейчас поедем? – вывела ее из ступора Кина.
Хела подняла голову. «А действительно, куда? Ни в машине же ночевать...»
– Домой, милая. Домой!
Хела завела машину, мягко взлетела с парковочной площадки и направилась к воздушному шоссе, ведущему на ее родной Елт. И, главное, старалась не думать о том, что везет туда девочку... умирать.

Хела и Кина вошли в дом и замерли на пороге под напряженными взглядами сидящего за обедом семейства.
– Познакомьтесь, это – Кина, – сказала Хела. – Я вам про нее рассказывала.
Отец резко отодвинул тарелку, встал и, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Сестра что-то шепнула брату, и они дружно прыснули в ладони. Кина попятилась, прижав к груди заветную коробочку, словно та могла ее закрыть от враждебных взглядов.
– Пойдем, я постелю ей в гостиной, – сказала мама, встав из-за стола, при этом не сводя с Хелы полных укора глаз.
– Она будет спать со мной в моей комнате, – хмуро сказала Хела. – Пойдем, девочка.
Первым делом Хела отвела Кину в душевую. Смыв с нее всю грязь, что накопилась с момента их прилета в столицу, причесав и надев позаимствованную у брата (конечно же, без спроса) одежду, Хела отметила, что Кина теперь с виду ни чем не отличается от других детей их «цивилизованной» Галактики: лишь кожа смугловата, да прическу подправить. Потом она отвела ее в комнату и расстелила свою постель.
Едва Кина закрыла глаза, раздался легкий стук в дверь. Хела вздохнула, понимая, что ее ожидает, и, собравшись с духом, вышла.
– Мы хотели бы серьезно поговорить с тобой, – строго сказала мать.
– Да, конечно, – Хела вышла на кухню и окинула взглядом сидящих за столом. – Вижу все в сборе. Итак, с чего начнется допрос?
– Прекрати! – сказала мать. – Это уже не шутки, дорогая. Мало того, что ты итак нам устроила сладкую жизнь: у твоего отца из-за тебя начались проблемы на работе, а учительница вдруг ни с того ни с сего начала придираться к твоему брату, так теперь еще и это... Разве нельзя было ее пристроить в какой-нибудь приют? О нас ты подумала?
– Подумать только, и это слова человека, который каждые выходные пропадает на проповедях в Обители Яина! – с сарказмом усмехнулась Хела. – Где же твое Милосердие, мама? Или стоит раз в неделю отнести крохи пожертвований в Обитель и постоять минуту-другую перед кристальным истуканом, и все – долг Милосердия выполнен?
– Это сейчас не имеет отношения к делу... – смутилась мать. – Не уходи от вопроса!
– Можете не переживать, все это не надолго. Буквально на неделю, максимум на две. Потому что ровно столько этой девочке осталось жить! Она обречена, потому что наша продвинутая цивилизация за лечение варварской девчонки запросило полмиллиона!..
– Ох, она нас еще и разорить решила! – сокрушенно воскликнул отец.
– Я не прошу у вас денег, тем более знаю, что их нет, – зло ответила Хела. – Самой мне их тоже взять неоткуда, а потому судьба этой девочки предрешена. Но, не знаю как вы, а лично я не могу отправить умирать ребенка в приют для бездомных. Именно поэтому она останется здесь! Хотите вы этого или нет! Разговор окончен.
Хела развернулась и ушла в свою комнату. Она села за стол, положила голову на локти и долго смотрела в закатную даль за окном.
– Хела!..
Она вздрогнула. Кина не спала. И, видимо, все слышала!..
– Хелачка, а где ты сама будешь спать? – шепотом спросила девочка. – Это ведь твоя кровать.
– Спи, я не хочу, – тихо ответила Хела. – Ничего страшного. Я привыкла.
– А ложись со мной. Тут места хватит. Пожалуйста.
Хела подумала, затем разделась и забралась в постель. Кина тут же прижалась к ней. «Так, наверное, она когда-то прижималась к матери...»
– Спасибо тебе, Хела, – засыпая, прошептала Кина. – За все спасибо...
– Не за что, – ответила та и вдруг подумала: «А ведь действительно, пока еще «не за что»!..»


11 дней после возвращения

Разбудил ее осторожный стук в дверь. Хела раскрыла глаза: состояние было такое, словно она и не спала вовсе. Взглянув на часы, поняла, что спать можно еще как минимум пару часов. Стук повторился. Хела накинула халат и открыла дверь. Это был отец. Она вздохнула и вышла в коридор, готовясь к новой волне упреков.
– Эта девочка... Все действительно настолько серьезно? – к ее удивлению, сконфуженно спросил отец.
– Более чем! – ответила Хела.
– В общем... Вот!
Отец решительно взял Хелу за руку и что-то вложил ей в ладонь. Она взглянула вниз и с удивлением поняла, что это кошелек.
– Мы тут с твоей мамой в последние годы кое что откладывали на старость... В общем, тут ровно пятьсот пятьдесят тысяч.
– Но...
– Бери-бери, пока не передумали...
Отец сжал ее ладонь, покачал головой и хотел уже уйти. Но тут Хела словно пришла в себя. Она бросилась отцу на шею.
– Папочка, миленький, я тебя так люблю!..
– Ну ладно, ладно, – он слегка потрепал ее по плечу и добавил: – Ох, и доведешь ты нас с матерью до могилы!..
Но в словах его было больше грусти, чем укора.

Хела больше не сомкнула глаз. Ей хотелось немедленно мчаться в столицу, но она понимала, что сейчас там еще раннее утро и вряд ли она застанет главврача в больнице. Она с трудом дождалась пения будильника, совершила привычный кросс утренних процедур и, ворвавшись в комнату, снова взглянула на часы. «Врачи – народ пунктуальный и наверняка кто-нибудь уже явился на работу», – решила она принялась ласково будить мирно посапывающую Кину.
Столицу они застали в рассветных лучах. Хела гнала машину так, словно счет жизни девочки шел на минуты, а ни недели. Но к счастью, в больнице уже кипела работа и встретивший их в холле справочный робот сразу же проводил их к начальству. Хела оставила Кину в коридоре и в кабинет главврача вошла одна – не стоило девочке с раннего детства познавать ценности этого мира.
Сидящий за столом главврач встретил Хелу холодным взглядом и та сразу же заподозрила неладное.
– Здравствуйте, я обращалась к вам вчера по поводу лечения девочки. У меня есть необходимая сумма... – сказала Хела, достав кошелек.
– Да, конечно-конечно... – главврач быстро взглянул на нее и потер подбородок вспотевшими ладонями.
– Что-то не так?
– Да, не так! Дело в том, что вы вчера скрыли от меня один весьма существенный факт, – с раздражением сказал главврач. – Вы не упомянули, что у вас проблемы с... Хм... с некоторыми высокопоставленными особами.
– А какое это имеет значение в данной ситуации?
– Имеет-имеет, и очень даже большое. Я бы не хотел, чтобы эта небольшая услуга отразилась на моей врачебной карьере.
– Но это же не значит, что вы откажетесь лечить ребенка? – голос Хелы вмиг приобрел ледяную колкость.
– Что вы, что вы... Конечно же, нет, – быстро проговорил тот. – Но!.. Сумму гонорара придется удвоить.
– Миллион?! – Хела едва вымолвила это слово. – Но у меня нет таких денег!
– Поймите и вы меня. Я и так ради вас пойду на профессиональное преступление...
– По-вашему, спасение ребенка – преступление?!
– В общем, или вносите необходимую сумму и привозите вашу девочку, или... – главврач хлопнул ладонью по крышке стола, словно ставя точку в разговоре. – Я все сказал!
– Но...
– Секретарь! Проводите, пожалуйста, Хелу Гнар к выходу.
– Прошу вас, пройдемте, – сказал подкативший робот с кукольной улыбкой.
Хела отрешенно взглянула в его пустые глаза и на ватных ногах направилась к выходу. Кина, видимо, по ее выражению лица поняла, что случилось что-то плохое, и не стала задавать вопросов, лишь молча вышла следом на улицу. Сев в машину, Хела яростно несколько раз ударила по штурвалу, словно именно он был виноват во всех их бедах.
– Не надо, – попросила Кина. – Все будет хорошо! Правда!
– Да ни черта уже не будет! – вскричала Хела.
– Мы живы, а значит еще способны бороться! Так всегда Дорг говорил.
При упоминании о Дорге Хела вздрогнула.
– Да, вы с Доргом, пожалуй, правы, – она постаралась успокоиться. – Прости. Мы будем бороться! Честно. И обязательно что-нибудь придумаем!
И машина рванула вверх.
Прибыв в Центр Милосердия, Хела дала указания автопилоту отвезти Кину домой, после чего вернуть машину обратно на парковку, а сама побежала на работу. Включив компьютер и проигнорировав его сообщение о полученных сотнях писем, она принялась писать их сама. Первым делом она разослала просьбы в сборе гуманитарной помощи по Представительствам всех народов галактики, затем по всем благотворительным фондам и крупным организациям. У нее на это ушел почти весь рабочий день.
В середине дня раздался звонок переговорника. Хела надела видео-очки и увидела грустное и какое-то... измученное, что ли, лицо Лау.
– Что-то не так, подружка?
– Да все просто отвратительно, – блеклым голосом ответила та. – Редактор запретил мне выпускать фильм об инурском вопросе в эфир!
– Почему? – без особого удивления спросила Хела. – Думаешь, ялги настолько все держат под контролем?
– Нет, похоже, это действительно его личное мнение. Говорит, что эта тема вызовет слишком большой скандал. Говорит, что если люди поверят моему фильму, это подорвет не просто репутацию ялгов, а коснется всей Галактики в целом. Но я думаю, дело больше в другом, ведь сенсация сыграла бы на пользу каналу. Я думаю, он как раз таки уверен, что люди не поверят в эту историю, и тогда это наоборот подорвет уважение к каналу...
– Но почему?!..
– Да потому, что Легенда о Кристальном Дворце преподается в школах, есть множество произведений именитых авторов созданных по ней, а миллиарды людей по всей Галактике посещают Обители Милосердного Яина. И все это разом перечеркнуть какими-то непроверенными фактами?
– Так пусть проверят!
– Ладно, проверят, и даже поймут, что все это действительно так. А потом-то что? Переписывать учебники? Лишить людей веры, которой они слепо следовали из поколения в поколение? А наши гении через свои великие произведения несли ложь?
– Но ведь это же действительно ложь! Как можно, зная такое, морочить людям голову?
– А вот так! Я это тоже сказала редактору. А он знаешь, что ответил? «Что-то такое я уже слышал об этих ялгах и Легенде... Ну и что? Лично меня это не очень заботит и жить не мешает, уверен, и другим тоже...» Понимаешь?! Он «что-то такое» слышал! Выходит, некоторые люди, особенно те, которые интересуются историей, знают, что Легенда выдумана. Но они почему-то считают, что для остальных это не имеет значения, мол, все привыкли и пусть продолжают жить во лжи! Я в отчаянии, Хела. Я теперь просто не могу видеть рожи этих ялгов по объемнику, когда их засыпают хвалебными эпитетами, не могу слышать о Милосердном Яине и когда братец вернулся из школы и рассказал что они проходили...
– Лау, не реви... Успокойся. Мы обязательно что-нибудь придумаем!..
– Придумаем что? Да и надо ли что-нибудь придумывать? А может быть они правы, и этим людям действительно плевать, в какую сказку верить? Мы – информационщики, каждый день по новостям разносим по Галактике ахинею за ахинеей, искажая факты, переворачивая все с ног на голову, укрывая то, что по нашему мнению, им знать не обязательно, и даем то, что, как нам кажется, для них – важно. А им плевать, они потребляют! Стоит взглянуть на два столбца общественного мнения, которые следуют за каждым репортажем – они же кардинально меняются в зависимости от того, в каком свете мы подаем новости. Сегодня ты, по-нашему, молодец, завтра – плох, и столбцы общественного мнения тут же меняются местами! Так что, знаешь, как я вижу развитие событий? Допустим, я покажу им этот фильм, они его посмотрят, многозначительно покивают, пялясь в объемники, а завтра снова попрутся в Обитель Яина, будут дальше диктовать детям заученную Легенду, смотреть фильмы про злого Сорша, и изберут в Правительство очередного ялга. А все потому, что им плевать! Это не информационщики обманывают людей в новостях, это людям плевать на то, что происходит. Тогда ради чего все это?
– Да ради того, Лау, что из-за этого погибают люди, целая планета! Пусть население Галактики верят во все, что угодно, но другие при этом не должны страдать! Инурцев истребляет эта ложь и людская пассивность. А раз так, то лично я должна что-то сделать!
Какое-то время они молчали. Лау утерла слезы и теперь просто сидела, глядя перед собой. Во взгляде ее появилось какое-то отчаянное равнодушие. «И где та вечная хохотушка Лау, какой я знала ее с девства? – подумала Хела. – Может, лучше ей было и не знать ничего?..»
Лау вздохнула.
– Прости, Хела, что нагружаю тебя этой ерундой. Просто я запуталась. Запуталась в себе. Даже не знаю, как жить дальше...
– Я тебя прекрасно понимаю. У меня ведь тоже дела – хуже не бывает. Лично я чувствую себя скотиной, предавшей целый народ. Но, я считаю, что раз мы понимаем все это, значит и другие должны понять. Именно поэтому мы и должны что-то сделать. Я еще не знаю, что, но обязательно придумаю!
Когда Лау отключилась, Хела еще долго размышляла, не в силах продолжить работу. «Видимо, мы, правда, что-то все пропусти еще в детстве, где-то в самом начале пути. Почему тогда наши дороги казались осязаемы и ясны, а отправившись по ним, мы пришли вроде бы туда, куда шли, но в какую-то искаженную реальность?»
К концу дня начали приходить ответы на просьбы о гуманитарной помощи. Хела не особо расстроилась, так как ожидала отказы. Большинство писем были полны пространных извинений, а в некоторых сквозили явные удивление и упрек – как можно помогать пиратам? И это не смотря на подробные объяснения Хелы о мирных жителях Инура: детях, женщинах, стариках и ужасных условиях, в которых они живут. Но больше всего Хелу подкосило, когда она вдруг поняла, что не пришло ни одного положительного ответа. Все против! Но горче всего было то, что она понимала – ялги тут совершенно не при чем. Лау абсолютно права: это не ялги заставили их проигнорировать просьбы о помощи, это просто всем этим людям – плевать!
– Ну, тогда остается последний вариант! – с готовностью сказала себе Хела, вставая. И, решительным шагом покинув кабинет, она отправилась во Дворец Президента – главной фигуры в Галактике.

Хелу без проблем пропустили во Дворец – все-таки она еще была членом Правительства, она прошла все необходимые процедуры проверки, и была, наконец, допущена в приемную президента. Здесь напомаженный весьма молодой человек, но уже с явным бюрократическим клеймом на лице, принялся расспрашивать ее о целях визита. Хела принялась эмоционально расписывать все, что накипело за последние пару месяцев. Молодой человек слушал с дежурной улыбкой. Хела говорила до тех пор, пока вдруг не начала понимать, что секретарю в принципе все равно по какому вопросу она пришла. Он посажен здесь с одной лишь целью, с дежурной улыбкой выслушать посетителя, а затем также дежурно объявить ему, что: 
– ...в данный момент президент вас принять не сможет. Запишитесь на прием. Когда?.. Ближайшее время нет, все распланировано... Та-а-ак... Через два месяца вас устроит? Сами понимаете, он очень занятой человек! А лучше всего оформите все свои вопросы в виде письменного прошения и президент, как только будет свободное время, все рассмотрит.
– Но он просто обязан выслушать! – воскликнула Хела. – Это вопрос Международной важности! Судьба целого народа Галактики в опасности!
– А, если это вопрос Международного характера, то вам лучше всего обратиться в соответствующий отдел. Запишитесь на прием к Советнику Ваалг, которая возглавляет отдел Международных отношений.
– Но Советник Ваалг не захотела меня слушать! Ведь дело как раз и касается ялгов!
– Ну, тогда я не чем не могу помочь. У президента других дел хватает. На то и избираются люди в Совет, чтобы каждый занимался своим делом.
Хела вышла из приемной потерянная и разбитая. Она с трудом дошла до машины, села и, не выдержав, разрыдалась. «Плевать на обещание, я просто так больше не могу!» И она, наконец, позволила вырваться всему тому отчаянию, что копилось в ней столько дней.
Вдруг по дверце машины кто-то постучал. Хела вздрогнула, осторожно выглянула в окно. На фоне ярких огней она увидела силуэт полного высокого мужчины в темном костюме. Быстро вытерев слезы, она приоткрыла окно.
– Вы что-то хотели?
– Можно вас на пару слов?
– Да, конечно. Садитесь в машину.
Она распахнула дверцу.
– Простите, но я бы предпочел, чтобы вы пересели в мою.
Хела насторожилась: «А вдруг это ялги решили избавиться от меня?» Но она тут же взяла себя в руки: если это действительно так, то ничего не помешает подстеречь ее возле дома или на выходе из Центра Милосердия, или подложить взрывчатку в аэромобиль, или отравить, или... Хела мотнула головой. «Откуда вообще такие мысли?..» Да и, к тому же, для того чтобы избавиться от нее не нужно прибегать к таким варварским методам и недавние события это вполне доказали.
Она выбралась из машины и сразу же увидела огромный зеркально-черный аэромобиль – скорее уж маленький катер, нежели большая машина, на таких разъезжают  лишь правительственные тузы. «Не иначе как чиновник, причем довольно крупного полета!..» Она опустилась следом за незнакомцем в шикарное кресло роскошного салона. Впереди за прозрачной перегородкой маячил силуэт водителя. Задний ряд сидений был закрыт матовым силовым экраном, но Хеле почему-то показалось, что там тоже кто-то есть. Быть может охрана?
Она взглянула на мужчину. Видимо в салоне было специально создано тусклое освещение, чтобы она не могла разглядеть лица, и все же эти черты почему-то показались ей знакомыми: не Советник, но связано именно с Правительством.
– Я наслышан о ваших подвигах, Хела... – начал мужчина.
– Простите, а вы кто? – Хела немного пришла в себя и собралась.
– Это не имеет значения. Да и вообще желательно вам не знать, – уклончиво ответил тот и добавил с загадочной улыбкой. – Но, поверьте, далеко не последний человек в этой Галактике...
– И о чем же вы хотели поговорить?
– Я хотел предупредить вас. Я вижу, что вы вступили в открытую войну с ялгами... Не перебивайте и не возражайте. Я знаю гораздо больше, чем вы думаете... Если я назову пару имен таких как, например, Дорг Рошт или Барк... Вот-вот. Вы удивлены!? Учтите, что об этом знаю не только я, но и другие, более опасные люди. Кругом есть свои осведомители. Даже стены имеют детекторы наблюдения... Возможно, и дверцы машин тоже. Именно поэтому мы здесь. В моей машине все наверняка чисто. Проедемся?
Хела не успела кивнуть, как машина плавно взмыла в воздух и поплыла над ночным городом. Позади удалялся сверкающий шпиль Правительственного дворца.
– Здесь мы в безопасности, так что давайте прямо, – продолжил незнакомец. – Итак, вы уже наслышаны о делах ялгов в галактике: некогда бедный и обездоленный народ теперь набрал мощь и устроил настоящий геноцид другому народу Галактики, а теперь еще и строит планы создания Великой Империи. Да-да, не смотрите так. Не вы первая об этом узнали, и не вы одна желаете этому помешать... Но не все так просто. Быть может, несколько поколений назад это и можно было сделать, когда они только набирали мощь, но не сейчас. Представляете ли вы, что это сейчас за сила? Ведь ялги это не только народ, отобравший принадлежавшие инурцам системы. Они везде – по всей Галактике. Их представители заседают во всех Правительствах народов и занимают там далеко не последние посты. Причем, большинство их имен вам ничего не скажут – они их запросто меняют, как, впрочем, и расу. Вы встретите человека, например, с елтским именем и елта по происхождению, но на самом деле это будет чистокровный ялг, который не на миг не забыл идеалов своих сородичей и вносит вклад в движение к их общей цели – создании Империи ялгов.
– Но почему никто до сих пор не попытался их остановить?
– Конечно, у ялгов множество врагов, но все они теперь стараются держать язык за зубами. Вы уже знаете, что ялгов теперь так же много и в Совете Правительства, причем, не только в их родном Представительстве, но и в других. И те члены Совета, что не являются ялгами, опасаются вступать с ними в спор. Более того, даже сам президент у них отчасти под колпаком и не решится на открытый конфликт против этого народа. Президентская власть с каждым годом все больше походит на лицедейство. Вот увидите, пройдет еще двое трое выборов и президентами станут выбирать исключительно ялгов. Но дело даже не в этом...
Незнакомец помолчал какое-то время.
– В чем же дело? – не выдержала Хела.
– Да в том, что в масштабах Галактики ялги – лишь маленькая горстка. Их задавили бы и не заметили. Но этой самой горстке удалось убедить всех людей, что все происходящее выгодно не только ялгам, но и каждому жителю Галактики. Так что теперь все с чистой совестью помогают им строить Империю, думая, что это их собственный выбор и все им самим идет во благо.
– Но как? Кому, например, кроме ялгов, может быть выгодна война с Инуром?
– Кому-кому... Да, всем! Военным, политикам, рабочим, медикам, предпринимателям, банкирам... даже вам – сестрам Милосердия!
– Как это? – опешила Хела. – Даже мне выгодна война с Инуром?!..
– Простой пример: помните случай, когда Культ Сорша взорвал вирусную бомбу при открытии Культурного Центра ялгов на Елте?
– Да. Я как раз была там в тот момент...
– И, конечно же, знаете, что сразу же после теракта Правительству пришлось выделить немалые деньги из бюджета на борьбу с этим культом – этого потребовали все люди Галактики. Так вот прикиньте, какая часть из выделенных средств пошла в дело, а какая разошлась по счетам чиновников. А сколько банков финансировали все это, и получили потом огромный процент от сделки? А сколько оружия и техники было произведено на заводах для усиления антипиратской борьбы? А сколько денег получили обычные городские патрульные, под это дело шмоная на улицах каждого встречного? Как думаете, сколько им попалось представителей Культа Сорша? Правильно, ни одного! Зато поводов заработать было множество. А сколько медобследований и лечений было выполнено для устранения последствий несуществующей болезни?!..
– Что значит, «несуществующей»? – уставилась на него Хела.
Незнакомец не ответил, но по его напряженному лицу Хела поняла, что он в порыве сказал несколько лишнее, чем был намерен.
– Вы хотите сказать, что весь этот теракт был сфабрикован?
– Да или нет... Это сейчас не имеет отношения к делу, – уклончиво ответил тот и продолжил, стараясь перевести тему. – Так что, Хела Гнар, Инур – это еще не самое страшное, что может произойти в Галактике. И еще недавние бредни ялгов по поводу создания Галактической Империи сейчас не такие уж и сказки: они уверенно идут к своей цели, и, похоже, им помогает в этом вся страна. Так что, похоже, теперь уже ничто не может их остановить.
Незнакомец выглянул в окно и сообщил:
– Приехали.
Хела вдруг поняла, что за тускло-темными окнами уже сияет ни луна, а солнце, а вокруг благоухает зеленью ее родная планета. Она и не заметила, как они прилетели к ее родному дому. Дверца скользнула в сторону, выпустив ее из темного салона наружу. Хела обернулась.
– Зачем вы все это мне рассказали?
– Честно сказать, вы симпатичны мне уже тем, что бросили открытый вызов такой силе как ялги, а потому, я бы хотел предупредить вас: понимаете ли вы, против кого идете? Вы не одна стали на этот путь. За кулисами политической сцены давно идет война. Там не стреляют лучеметы и не взрываются корабли, но она не менее жестока. И ялги в ней с каждым днем все больше одерживают верх. А судьба проигравших очень незавидна. Так что, мой вам совет: лучше не суйтесь в это дело. На этом пути гибли люди в миллионы раз могущественнее вас. Поверьте мне, ялги не остановятся ни перед чем. Я не пугаю вас, а, повторюсь, предупреждаю.
– Вижу, вы и сами боитесь.
– Если честно? Да. И поверьте, я занимаю такую должность, на которую выбирают далеко не трусов... Но боюсь я не за себя, а за будущее Галактики! Прощайте, Хела.
Человек наклонился, протянув руку. Дневной свет на мгновение осветил его лицо, и Хела вдруг поняла, где видела раньше этого человека. Ошарашенная, она машинально пожала протянутую ладонь. Дверца скользнула на место и машина взмыв вверх.
– Кто это тебя подвозил до дома на такой шикарной машине? – спросила подошедшая мать.
– Вериться с трудом, но, по-моему, сам президент!..

Они молча смотрели, как скрывается на горизонте сверкающая черным блеском правительственная машина.
– Если уж даже такие люди не в силах ничего сделать... – заметила мать.
– Почему ты так решила?.. – начала Хела, но поняла, что все явно читается на ее лице, вся безнадега.
Она оторвала взгляд от черной точки на горизонте и взглянула на детскую площадку, что раскинулась в небольшом парке сразу за декоративной изгородью их дома. Там весело резвились дети, а в стороне на лавочке сидела Кина, прижимавшая к груди свою заветную коробочку, и тоже печально смотрела на эту детскую суету.
– Как она? – спросила Хела.
– Золотой ребенок, – ответила мать. – Все по хозяйству рвется помогать, на месте усидеть и минуты не может – вечно ей надо что-то делать.
– Да уж, она и у Дорга в доме была за хозяйку, – с улыбкой припомнила Хела. – Ну, у того парня...
– Который вас похитил?
– Да, – задумчиво кивнула Хела. – Который нас похитил... С братцем и сестренкой девочка, конечно же, не ладит?
– Ну да, Дилла бесконечно шпыняет: то не так, это не то, да и Ритл не отстает – все подразнивает ее, «пираткой» называет. Но эта кроха и вида не подает – знай себе делает свое дело. Вообще, она, бывает, смотрит на них так, ну прям как взрослый на детей неразумных. Такое ощущение, что это не маленькая девочка, а повидавшая жизнь женщина. Видимо, тяжело ей в жизни пришлось.
– Да уж, не сладко...
– Знаешь, Хела, мы тут с отцом подумали... Если уж этой девочке и суждено... умереть, – мать вздохнула. – Пусть она проведет эти дни снами, в семейной обстановке. Тогда ведь ей не так тягостно будет.
Хела вздрогнула. Неужели все? Она вдруг поняла, что и сама незаметно привыкла к этой мысли: что все, что им осталось – ждать безысходной и скорой гибели этого ребенка. Как привыкла и к тому, что и Инуру тоже суждено погибнуть.
– Она не умрет! – резко сказала Хела.
– Что? – удивилась мать. – Но, ты же говорила, что доктора запросили такую сумму...
– Я еще не знаю, где возьму деньги, – в отчаянии прокричала Хела. – Но я не позволю ей умереть! Слышишь?! Не позволю! И не дам этим кровожадным ялам проглотить Инур! И пусть политики сколько угодно бьются на своей закулисной войне, клянусь, я найду способ это остановить!
И она побежала к дому.
В комнате она упала на кровать, сжала виски руками. Слез не было, одна только ярость.
– Ненавижу! Ненавижу этот мир, который с таким равнодушием может смотреть, как умирают дети! – она ударила кулаками по кровати. – Ненавижу эту проклятую Галактику, в которой безнаказанно губят целые планеты! Ненавижу эти законы, эту систему!.. Ненавижу!..
Под руку ей попалась какая-то сумочка, и она с силой швырнула ее об стену. Раздался характерный «бряк» и сумочка, распахнувшись, низвергла на пол кучку какого-то барахла. Хела вдруг поняла, что это ее походная поясная сумка, та самая с которой она путешествовала на Инур. Она сползла с кровати и принялась перебирать рассыпанные по полу предметы. В них оказалась запечатлена вся история их путешествия: жетон-пропуск от катера Центра Милосердия, электронная карта ллдарских шахт, которую дал Зоала, кусочек камешка-кристалта, найденный у руин, которые они приняли за останки Кристального Дворца, маленькая информационная пластинка, видимо с копией фильма о заселении Инура, какой-то инурский плод, теперь уже высохший и сморщенный... На мгновение ее взгляд задержался на завядшем маленьком цветке. «С древности считалось, что цветки ораиты приносят удачу, – вспомнила она слова Дорга. – Удачи, Хела Гнар!» Она нежно погладила сухие, но все такие же яркие лепестки.
И вдруг среди рассыпанного на полу хлама рука ее нащупала небольшой гладкий предмет. Хела без особого интереса взглянула на него. В первый миг в глазах ее возникло удивление: «Откуда это?», затем прояснение, и вдруг... Вспомнила! Вот оно – спасение!
– Кажется, я знаю, где взять деньги, – проговорила она, прищурившись. – Раз мир вынуждает жить по его законам, пусть получает!


12 дней после возвращения

Главврач нисколько не удивился, что Хела добыла миллион. Еще бы, когда дело касается боли и смерти, мы ведь готовы на все, ведь так?.. Кину сразу же определили в клинику и на этот же день назначили операцию. Хела все это время дожидалась в приемной. После обеда девочку выписали. Абсолютно здоровой.
– Современная медицина просто творит чудеса! – воскликнула Шер, обнимая Кину, когда они вернулись в Центр Милосердия.
– Да уж, – усмехнулась Хела. – Способна любой недуг обратить в деньги. Просто чудо!
– Тут уж ты права. Всего каких то два часа работы медиков и смертельно опасной болезни как не бывало, но мне два года нужно работать, чтобы оплатить эти их два часа... Кстати, ты так и не сказала, где взяла деньги.
Хела заговорчески улыбнулась.
– Мне их дал один человек.
– Ничего себе покровитель! И кто же, если не секрет? А ну давай колись...
– Мерк.
– Кто?! Ты шутишь?
– Не шучу, – улыбнулась Хела. – Помнишь про «бездонный кошелек»?..
– Вот это да! Так ты все-таки решилась им воспользоваться?! – весело воскликнула Шер и тут же насторожилась. – Так ведь Мерк предупреждал, чтобы мы не использовали кошелек в открытую! Нас же вычислят и арестуют как мошенников!
– Нас? – вскинула брови Хела и, холодно улыбнувшись, добавила. – Я что совсем дура оставлять у себя такие вещи? Я отдала главврачу сам кошелек. А у кого кошелек, тот и мошенник, ведь так?
Хела включила объемник, попросила Хе пошарить по криминальным новостям и та быстро разыскала то, что нужно.
– Смотри-ка, наш продажный приятель, похоже, уже воспользовался моим подарком, – зло усмехнулась Хела.
«Сегодня утром в одном из филиалов Центрального Галактического Банка был задержан гражданин, пытавшийся перечислить с поддельной карты на личный счет миллион ворованных кредитов. Деньги поступали на его карту с помощью профессионально написанной хакерской программы. Какого же было удивление прибывших на место преступления патрульных, когда выяснилось, что задержанный никто иной, как Лик Милор – главный врач Центральной Орвской Правительственной клиники!..»
В объемнике между тем показывали, как двое патрульных под руки выводят из банка того самого главврача, которому еще утром Хела передавала взятку.
«Это не моя карта! Меня подставили!» – вопил главврач, испуганно озираясь по сторонам, пока его не затолкали в патрульную машину.
«Из неофициальных источников нам стало известно, – продолжал диктор. – Что следствие подозревает Лика Милора в сотрудничестве с опасным Культом Сорша, для которого он вел подрывную деятельность в стенах центральной Галактической больницы, и именно от опасного Культа он получил указанную сумму. Мы провели опрос на улицах столицы и узнали, что думают граждане галактики по этому поводу...»
«Подумать только, и эти люди заботятся о нашем здоровье!» – сказал какой-то подросток.
«Я считаю, что Правительству следует усилить Заслон на Инуре и побольше финансировать патрули, – прибавил какой-то мужик в строгом костюме. – А то что-то уж слишком много адептов этого гнусного Культа проникает в наше общество!..»
«Итак, – рядом с ведущим появилось три столбца. – Восемьдесят пять процентов опрошенных считают, что Правительству пора всерьез заняться устранением Культа Сорша. На экстренном заседании в Правительстве сегодня уже было принято решение выделить дополнительные средства на борьбу с этим опасным явлением. Также сейчас рассматривает вопрос о передаче контроля за сферой Здравоохранения представителям ялгов, которые до этого безупречно справлялись с делами Милосердия в Галактике...»
Хела выключила объемник.
– Спасибо тебе, Хела, – лицо Шер просияло. – Да уж, это оказалось понадежнее, чем лучемет моего папаши. Ты не только спасла ребенка, но и отомстила за моих родных!
– Я не собиралась никому мстить, – нахмурилась Хела. – Я просто решила, что раз они преступают закон ради скверных намерений, почему этого не могу сдать я ради благих?
– И все же, спасибо тебе, Хела. Хотела ты или нет, но этот гнусный червь теперь получит то, что заслужил! Кстати, и этот эгоист Мерк будет весьма удивлен, что сам того не ведая спас кому-то жизнь, – на этот раз в голосе Шер мелькнул ласковый сарказм. – А как в остальном твои дела?
– Отвратительно, – призналась Хела. – Бьюсь как о стену.
– И что ты планируешь делать?
– Пока еще не знаю, но письма писать больше точно не буду. К чему эти жалкие потуги вызвать хоть капельку милосердия у безжалостного мира? Даже Правительство тут не помощник: международными вопросами занимается Советник Ваалг, а она – заинтересованное лицо.
– А я думала, что наш Совет избирается для того, чтобы отражать желания народа! – ехидно заметила Шер.
– Да уж. Желания Совета лишь преподносятся как желания народа, хотя последний искренне верит, что в Галактике происходит лишь то, чего хотят ее граждане. Горстка людей в Совете принимает решение, затем проводит среди населения мнимые голосования, а потом все уверены, что победило большинство, не смотря на то, что каждый вроде бы голосовал «против». Думаю, народ заметит подвох лишь в том случае, если решения Совета пойдут на открытый конфликт с общественным мнением. Когда все будут настолько «против», что это исключит любые «за»!..
Хела запнулась.
– Что-то случилось? – насторожилась Шер.
– Вот оно! – воскликнула Хела. – Вот же он – выход!
Она полезла в карман и вынула переговорник.
– Кому ты собралась звонить?
– Кому-кому... А кто у нас специалист по манипулированию общественным мнением?
Лау ответила сразу.
– Привет, подружка, у меня к тебе дело, – без всяких прелюдий сказала Хела. – Помнится, ты вчера говорила о том, что информационщики занимаются искажением фактов, вместо того чтобы нести людям правду. Так вот, у тебя есть прекрасная возможность это исправить. Ты могла бы организовать мне открытое обращение в прямом эфире?
Лау опустила глаза, видимо, обдумывала, чем может грозить ее карьере такая «правда».
– Да уж, после такого меня точно выпрут с канала... – обреченно прошептала она.
– А, ну извини, – разочаровано вздохнула Хела. – Просто после твоих вчерашних слов я подумала, что для тебя это важно...
Она хотела отключиться.
– Погоди! – окликнула ее Лау. – Я же еще не сказала «нет»! Я просто думаю, когда и как это лучше всего сделать...

Схватив Кину за руку, Хела выпорхнула на крышу. Разыскав среди припаркованных машин свой раздолбанный тарантас, она усадила девочку в машину, а сама побежала предупредить капитана Унара, чтобы не пропустил новости по объемнику. На полпути к катеру среди коридора машин ее и поджидали двое.
– Вам что-то нужно? – спросила Хела, когда один из них преградил ей дорогу, и все поняла, когда увидела, что путь позади перекрыл второй.
Ее прижали к машине, зажав рот рукой. Она попыталась вырваться, но тут же получила удар в живот и сползла на бетонную площадку. Ее подхватили под руки и поволокли. Увидев, куда ее ведут, Хела начала бешено упираться, но спустя мгновение нависла над краем крыши. Она успела заметить, как проносятся внизу потоки машин и где-то вдали чернеет Нижний город, а в следующий миг один из напавших, схватив ее за волосы, задрал ей голову вверх.
– Значит так, лапуся, пора кончать эту канитель. Видимо, до тебя очень все медленно доходит, раз ты до сих пор рыпаешься. Но на этот раз мы не шутим. Еще один шаг, слово, неверный взгляд, и городское дно будет последнее, что ты увидишь в своей быдловской жизни. Тебе понятно?.. Я спрашиваю, тебе понятно?!..
Хела с трудом кивнула. Ее оттащили от пропасти.
– И впредь будешь делать то, что тебе скажут. Надеюсь, сама понимаешь кто. Ясно?
Снова кивок.
Нападавшие переглянулись.
– А чтобы закрепить урок, и ты поняла, что мы действительно не шутим...
Хела забилась, придавленная к асфальту, из-под зажавшей рот ладони рвался отчаянный крик. Один прижимал ее к полу, когда второй вынул из кармана плазменный нож и поднял ее руку.
– Конечно же, добрые дяди-хирурги починят тебе пальчики. Но боль!.. Боль останется с тобой навсегда!
Хела с ужасом смотрела, как пылающее лезвие приблизилось к ее вспотевшей ладони, пальцы уже ощутили легкий жар...
– Эй!.. А ну отпустите ее!..
Хватка слегка ослабла. Плазменный нож снова исчез в кармане.
Хела словно в бреду разглядела появившуюся в проеме между машинами фигуру мужчины.
– Ты еще кто такой? Валяй своей дорогой, пока цел.
– Ребята, я не хочу неприятностей. Просто отпустите девушку...
– Ты слышал, что тебе сказали?
В руке одного из напавших появился лучемет.
Все произошло настолько быстро, что Хела с трудом поняла, каким образом тот что держал оружие оказался лежащим с разбитым лицом на бетоне, а второй нападавший с размаху врезался в борт аэромобиля.
– Да кто ты такой? – прохрипел он, придавленный мужчиной к машине.
Тот что рухнул на бетон пришел в себя и хотел было поднять выпавшее оружие, но Хела успела раньше и уперла ствол ему в лоб.
– Ты же не выстрелишь? Правда? Ты ведь хорошая девочка...
Хела перевела лучемет в боевое положение
– Нет! Не делай этого, – он испуганно попятился назад. – Мы бы не сделали тебе ничего плохого. Только припугнуть хотели...
Палец лег на курок.
– А вот этого не надо, – ее спаситель ловко перехватил у нее оружие.
Пользуясь заминкой, оба напавших бросились бежать.
– Вы как, в порядке? – спросил мужчина.
Закрыв лицо ладонями, Хела опустилась на пол у машины.
– Не переживайте вы так. Все ведь уже позади. Подумать только, уже и в Правительственных учреждениях беспредел твориться... И куда смотрит служба безопасности?..
– А вы кто такой? – Хела взглянула на своего спасителя: высокий, крепкий, словно посланец судьбы.
– Так, случайный прохожий, – мужчина добродушно улыбнулся.
– И часто случайные прохожие в одиночку раскидывают вооруженных бандитов?
– Я десять лет служил пехотным офицером. Вам просто повезло.
Хелу передернуло при мысли, что было б, если бы не это везение.
– Ну, спасибо вам, случайный прохожий, – Хела попыталась улыбнуться, хотя сердце до сих пор леденело.
– Проводить?
– Нет, спасибо. Сама дойду.
Она вышла на открытую площадку, с трудом дошла до машины. Потом еще долго сидела, глядя перед собой словно в трансе, пока ее не вывел из него звонок переговорника. Звонила Лау.
– Хела, ну ты где? Эфир через полчаса, а еще подготовиться надо. Текст оговорить...
Перед глазами снова возникли напавшие, их слова, перекошенное злобой лицо, огненное лезвие у пальцев и пропасть Нижнего города...
– Хела!.. Эй, очнись!.. Ты слышишь меня?
– Д-да... – Хела с трудом кивнула.
– Так мне тебя ждать?
Она проглотила застрявший в горле комок, растеряно посмотрела по сторонам, и, едва сдерживая дрожь в голосе, сказала:
– Да!

Редакция Правительственного Информационного Канала находилась в Трансляционной космической станции на орбите Орва. Она же являлась большущим передатчиком, транслирующим новости на разбросанные по всей Галактике более мелкие станции. Лететь туда заняло бы около часа, потому Хела, спотыкаясь, мчалась к ведущему на станцию пассажирскому порталу, расположенному в Правительственном Дворце, по которому информационщики, операторы и обслуживающий персонал попадали на работу.
– Потрепи, милая, уже немного осталась, – бросила она на бегу едва поспевавшей за ней Кине, хотя девочка и не думала ворчать, и подбадривать скорее нужно было саму выбившуюся из сил Хелу.
«Что ж, сама напросилась, – успокаивала она себя. – Когда еще представится такой шанс?» Еще бы: главный редактор канала в командировке, дежуривший оператор – хороший знакомый Лау, и как раз в эфир выходит передача под какой-то рубрикой типа «Беседа с интересными людьми», или что-то типа того... Ради Хелы Лау отменила интервью с каким-то важным дядей из Совета. Но на канал нужно попасть не позже, чем через час, иначе никакого эфира!
В портал они заскочили без проблем, но на другом конце – уже на станции, их тормознул угрюмый старичок-охранник.
– Ваш пропуск? – равнодушно спросил он.
Хела, путаясь, принялась объяснять, по какому вопросу пришла, что опаздывает на интервью...
– Без пропуска не имею права, – монотонно отозвался охранник.
– Ну пожалуйста, мне очень-очень надо...
– Повторяю, это служебный вход и пускаю я только по пропускам.
Хела испробовала все методы от жалости до возмущения, но на все эти попытки принципиальный старичок механически повторял «Не положено», так что она даже усомнилась: а человек ли это вообще? Быть может, они посадили сюда робота с ограниченным набором слов и функций? Но когда дело дошло до взятки, и на лице охранника появилась возмущенная высокомерная гримаса, Хела поняла: точно человек, ни робот. На самом деле это был индивид из той категории, что всю жизнь привыкли честно выслуживаться в какой-нибудь тыловой армейской комендатуре, и даже после увольнения на исходе лет устраивались в гражданские конторы и продолжали морочить людям головы. Переговорник Лау тоже предательски не отвечал. При взгляде на часы сердце Хелы упало – интервью уже минуту, как должно начаться!
Вдруг дверь за спиной охранника распахнулась и на пороге возникла взъерошенная Лау. Схватив Хелу и Куну за руки, бросив на ходу охраннику что-то грубое, она, не смотря на его протесты, втащила их в двери.
– Вы где пропадаете? Меня живьем съедят! Мы же можем вечно пихать в эфир рекламу, заставки и другую подобную чушь...
Не обращая внимания на хлипкие оправдания, Лау потащила их по коридору. Хела с любопытством разглядывала встречных людей, многих из которых она частенько видела в объемнике. Некоторые двери в коридоре были раскрыты и за ними виднелись студии, в которых кипела работа. Напротив одной из них Хела вдруг остановилась. Посреди небольшой комнаты стоял мужчина в повседневной одежде и информационщик.
– Здравствуйте! Что вы думаете по поводу создания Обители Милосердного Яина в Елтском регионе? – обратился к мужчине ведущий.
– Я, как работник сферы образования, всегда с уважением относился к Легенде и считаю дело ялгов...
Хела ошарашено посмотрела на Лау.
– Так ваш опрос на улицах что – обман? Выходит, все это время вы показываете лишь подставных людей из студии?
– Какое это сейчас имеет значения? – с раздражением воскликнула Лау и потащила ее дальше по коридору. – У нас сейчас других забот хватает!
Они добежали до очередной распахнутой двери, и Лау и буквально вытолкнула Хелу в ярко освещенное пространство.
– Итак, сегодня у нас в гостях Хела Гнар – глава Правительственного Центра Милосердия, которая не так давно стала героиней всем известных связанных с Инурским регионом событий, – сходу начала Лау. – Здравствуйте, Хела!
Та растерянно посмотрела по сторонам и съежилась под взглядом смотрящих на нее камер. Все заготовленные заранее пламенные речи мгновенно предательски покинули ее голову.
– Здрасьте, – растеряно сказала она, перехватив свирепый взгляд Лау.
– Все мы помним увлекательное путешествие этой смелой женщины на Инур в самое логово кровожадных пиратов, – Лау решила перехватить инициативу на себя. – Она отправилась туда, чтобы спасти эту маленькую девочку по имени Кина, умирающую от страшной болезни, которая, кстати, сейчас, благодаря нашим медикам, жива и здорова...
– Она мертва, – сухо вставила Хела.
Лау вздрогнула и вопросительно взглянула на нее.
– Что?
– Эта девочка – умерла! – повторила Хела громче.
В глазах Лау мелькнуло недоумение на грани паники. Она быстро что-то написала на миникомпьютере и передвинула его по столу Хеле.
«Ты в своем уме? Это же прямой эфир!»
– Вы не ослышались, – решительно продолжала Хела. – Эта девочка мертва! Ведь, если хотя бы на миг вообразить, что я проигнорировала ее зов о помощи – письмо, которое пришло чуть больше месяца назад в наш Центр Милосердия. Она мертва, если бы я повернула назад, после того, как меня не пропустил Заслон из крейсеров Правительственного флота. Она мертва, останови меня патруль, когда я нелегально пыталась вырваться из столицы. Мертва, не окажись преступников-контрабандистов, которые заправили наш корабль. Мертва, если бы Правительственные войска атаковали Инур, пытаясь вызволить меня оттуда. Мертва, если бы я не забрала девочку из столичного социального приюта, когда ее – больную, хотели вышвырнуть на улицы Нижнего города. Мертва, если бы я не заплатила фантастическую сумму за операцию. Она мертва, мертва, мертва!.. Она была бы мертва, поступи я так, как поступило бы большинство граждан Галактики. Но я нашла в себе силы сделать по-другому, а потому она все-таки жива. А теперь представьте себя на моем месте. Как бы поступили вы? А теперь представьте, сколько других детей, женщин, стариков каждый день гибнет на Инуре, из-за нашего равнодушия! Несомненно, кто-то скажет, что они заслужили этого, что они пираты, что они лишь «язва на теле Вселенной», как любят говорить информационщики. Но загляните в учебники истории. Когда-то инурцы, как и другие народы Галактики, входили в состав нашего государства и даже вместе с нами противостояли аарцам в Великой Галактической войне. Так как же теперь получилось, что потомки тех, кто бок обок сражался вместе с нашими дедами, стали этой самой «язвой»? А хотите увидь, кто они на самом деле? Как они живут? Лау, можно попросить тебя соединиться с моим «внутренним голосом»?
На настороженный взгляд Лау: «Ты уверена? Это же твои личные воспоминания!», Хела едва заметно кивнула: «Абсолютно!»
– Хе, покажи, пожалуйста, панорамы с Инура.
На экране миникомпьютера поплыли виды поросших опаленной зеленью руин городов, подземные улицы, больница, школа...
– Да, быть может некоторые инурцы и пиратствуют, – продолжала Хела. – Занимаются разбоем, мародерствуют... Но, уверяю вас, для народа, у которого поля изуродованы бесконечными бомбежками, а животные валятся с голода из-за того, что их пастбища сожжены, это едва ли ни единственный путь к существованию. Но чаще всего их корабли не грабят, а воюют. Они сражаются за то, чтобы сохранить хотя бы остатки своей нации. Но даже бороться на Инуре могут далеко не все. Взгляните на этих детей, женщин. Взгляните на эту девочку. Разве это те самые пираты, которых мы привыкли видеть в приключенческих фильмах? Разве это те, кто грабит наши торговые корабли? Поверьте, они испытали от нас гораздо больше горя, чем мы от них.
Хела встала.
– Но в наших силах все исправить. Мы каждый день твердим о Милосердии, несем пожертвования в Обители Милосердного Яина, считаем себя цивилизованными и гуманными. Так неужели мы не в силах забыть все эти распри и сделать первый шаг навстречу к миру?
Краем глаза Хела заметила, что в комнату ворвался какой-то человек в строгом костюме и о чем-то грубо толкует с оператором. По встревоженному взгляду Лау, она поняла, что что-то пошло не так.
– Граждане Галактики! Я взываю к вашему милосердию, – торопливо прокричала Хела. – Под эгидой Правительственного Центра Милосердия мы собираем гуманитарную помощь для отправки на Инур. Мы верим в вашу отзывчивость! Верим, что вы не дадите погибнуть инурскому народу! И мы ждем ваших отзывов по адресу...
Но камеры уже погасли.
- Что здесь происходит?! - громовым голосом заорал вырвавшийся на арену тот самый человек в строгом костюме.
Оказалось, главный редактор слишком рано вернулся из командировки...

Из смотровой башни Трансляционной станции Центрального Информационного канала Галактики открывался великолепный вид. Окутанный голубоватой дымкой гигантский серп Орва купался в черной бездне. Справа синим нимбом сияло жерло космического портала, из которого к планете тянулась мерцающая полоса шоссе с мчащимися громадинами грузовых кораблей. Хела вдруг вспомнила, как Дорг сравнил эти трассы с артериями, а планеты с органами. Вот перед ней столица – мозг Галактики, а мелкие частицы-кораблики мчатся по сосудам-шассе, доставляя сюда питание, минералы, энергию... «Если найти у любого существа органы чувств, можно завладеть его мыслями, будь оно хоть размером с Галактику», – сказал тогда инурец. «Вот я и нашла эти органы чувств, – мысленно усмехнулась Хела, коснувшись смотрового окна Информационной станции. – Сейчас миром привит общественное мнение. А каким будет мнение этого общества, исходит отсюда».
– Теперь тебя уволят? – спросила Хела, виновато взглянув на Лау.
– А, не бери в голову... Я все равно собиралась искать другую работу, – махнула та рукой. Но по интонации Хела поняла, что это не так. – Ведь кто-то же должен был попытаться, ведь так? – в голосе Лау послышались безнадега и обида.
Хела промолчала. Наверное, кто-то должен...
– Кстати, Лау, а ты что-нибудь знаешь о вирусе МРАД? – спросила она, не столько из интереса, сколько чтобы сменить неприятную тему разговора.
– Что за вопрос? Конечно. Я же – информационщик! Этот вирус был применен, когда адепты Культа Сорша взорвали бомбу на фестивале при открытии Центра ялгов у нас на Елте. Бомба оказалась новым инурским бактериологическим оружием...
– Да нет, я не о том... – перебила Хела. – Что ты на самом деле знаешь об этом вирусе?
– А почему тебя это интересует?
– Да так... Просто один очень важный человек сказал, что вируса могло и не быть.
– Если ты к тому, что мы – информационщики, часто знаем правду, но далеко не всегда ее говорим... – Лау горько усмехнулась. – Если на чистоту, я тоже задумывалась о происхождении этого вируса. Дело в том, что я вела репортаж с места событий. И вот, что странно... Сначала, сразу после взрыва, всех пострадавших быстро эвакуировали патрульные. Информационщиков к ним не допускали, да и вообще нам объявили, что те заражены опасным вирусом, находятся в тяжелом состоянии и болезнь очень заразна, так что даже среди самых упорных и любопытных из нас не было желающих ломиться в палаты. А потому все каналы в новостях подогревали взрыв новыми версиями и небылицами, используя предоставленные пресс-службой патрулей данные, а также главный и самый надежный источник информационщика – фантазию. Но уже потом, когда шумиха вокруг взрыва поутихла, мне как-то довелось пообщаться с одним из бывших якобы больных – сын моей знакомой как раз оказался в числе попавших на карантин. Оказалось, что их держали довольно комфортно, лишь время от времени проводя какие-то обследования, но скорее для видимости – ничего серьезного не делали. Врачи входили к ним без всяких средств защиты, а потом и вовсе распустили по домам, взяв подписку о неразглашении. Ну а после этого кто-то пустил байку о том, что якобы нашли противоядие от МРАД. Да только это противоядие было таким же мифическим, как и сам вирус. Сделали это, скорее всего, на случай, если кто-нибудь удивится, почему больные на свободе  Возможно даже, этот слух пустил кто-то из врачей – сказал «по секрету» кому-нибудь из информационщиков. Ведь многие пользуются нашим наплевательском отношении к профессии и сливают через нас выгодную ложь, – Лау зло ударила кулаком по смотровому стеклу. – Слышала, наверное, термин «продажные информационщики»? Так вот, это по большей части ерунда. Нам ведь даже платить не надо – просто подкинь какую-нибудь туфту – типа сенсацию, и мы из нее раздуем туфту вселенского масштаба, особенно если можно сослаться на какой-нибудь официальный источник. Да еще и радоваться будем удаче! Никто ведь из нас даже не затруднится проверить, а правда ли это. А все потому, что информационщиков, способных докопаться до сути и рассмотреть проблему со всех сторон сейчас – единицы, да и те давно не утруждаются этого делать, так как платят у нас за количество проведенного в эфире времени и за рейтинговость материала, а вовсе не за качество проделанной работы. И даже наши метры рассуждают так: а зачем делать больше, если получим одинаково? Бывает, конечно, кто-то начинает относиться к работе серьезно – из чувства долга или желторотости (к этому имеют особенную склонность недавние выпускники вузов), но и им постепенно надоедает работать больше остальных за ту же зарплату, и они тоже начинают шпарить как и все однобокую отсебятину, а потом еще и гордится, какой сделали шикарный материал!
– А ты сама-то себя к каким информационщикам относишь? – осторожно спросила Хела.
Лау замолчала, крепко задумавшись.
– Знаешь, когда я только пришла работать сюда – сразу после информационной академии, конечно же, я причисляла себя к первой категории. Да мы все такие поначалу... Но потом со временем боевой пыл как-то поугас и теперь, как это не печально, я тоже просто выполняю свою работу – как все. Я убедила себя в том, что те методы, которыми я добываю материал, очень профессиональны. А ведь, если взглянуть правде в глаза, на самом деле я поступаю так потому, что так проще: ни надо никуда лезть, ничего искать – работай без напряга и получай зарплату...
– Лау Мин, зайдите к шефу, пожалуйста! – прокатился по коридору голос секретаря.
Лау растерянно умолкла. Боевое выражение на ее лице вмиг сменилось рабски-покорным. Она быстро взглянула на Хелу, та сочувственно кивнула. Провожая удаляющуюся тонкую фигурку подруги – ссутулившаяся, голова опущена, Хела подумала: интересно, через сколько минут разговора с шефом она в корне пересмотрит свои взгляды? Если, конечно, ей позволят остаться...


13 дней после возвращения

Следующий день прошел в тишине. Хела, Шер и даже капитан Унар сидели в Центре Милосердия, переводя взгляд с компьютера на переговорник. Но за все это время: ни писем, ни звонков.
– Неужели всем действительно плевать? – всхлипнула Шер. – В Галактике миллиарды жителей, и неужели не нашлось хотя бы одного, кому не безразлично?..
Хела не ответила. Она отрешенно смотрела в никуда, словно ей некуда было больше смотреть: ведь впереди – пустота.
К вечеру почтовый ящик ожил и объявил, что принял сообщение. Все тут же ринулись к столу, но над ним висело короткое послание – из Представительства ялгов. В нем сообщалось, что Хела Гнар отстранена от обязанностей главы Центра, до конца рабочего дня  должна освободить кабинет и передать дела новому руководителю. «Наше терпение не безгранично. Всему есть предел», – стояла внизу приписка. Понятно, кто ее написал.
– Ну вот, собственно, и все, – прошептала Хела.
– Но это же не справедливо! – возмутилась Шер. – Мы не должны этого так оставлять! Мы должны бороться!
Хела встала, подошла к рабочему столу и принялась собирать свои скудные пожитки.
– Нет, Хела, мы не должны сдаваться! Это просто ялги заблокировали нам связь, перекрыли нашу почту. Потому и нет писем. Надо включить новости... – Шер трясущимися от волнения руками взяла пульт, включила объемник, принялась переключать каналы. – Вот увидишь, там обязательно говорят, что люди Галактики откликнулись на нашу просьбу и собирают гуманитраку...
В центре комнаты замелькали изображения: открытия каких-то очередных центров культуры ялгов, Обителей Милосердного Яина, ходили строем люди в форме патрульных, сверкали белизной больницы, а также рожи пиратов из глупых сериалов... Стоп!
С объемника вещала Лау Мин. Шер прибавила громкость.
«Еще один взрыв произошел сегодня на планете-шахте Риазок. По предварительным данным, бомба оказалась заложенной в грузовом судне, доставляющем продовольствие. В результате персонал станции подвергся воздействию неизвестного газа, который по составу очень схож с печально известным вирусом МРАД – бактериологическим оружием инурских пиратов. Патруль Галактики не сомневается, что данное преступление дело рук адептов Культа Сорша, но подробности будут выяснены в процессе следствия. Сейчас служащие станции эвакуированы и находятся на карантине. Президент уже подписал указ о выделении дополнительных средств на лечение пострадавших и на скорейшее восстановление работы станции...»
Шер и уткнулась в плечо капитану Унару.
– Лау!.. Но как она могла?.. – всхлипнула  медсестра. – Она ведь знает правду!
– Не стоит винить ее, Шер, – с грустью сказала Хела. – Поверь, ей сейчас не менее тяжко, чем нам. Ведь она на собственной шкуре испытала, что выхода нет.
Хела подошла к объемнику, присела рядом с уменьшенным изображением подруги, взглянула ей в лицо и разглядела в ее глазах едва заметный влажный блеск, а вовсе не тот огонек, что видела всю ее беззаботную жизнь.

До конца рабочего дня оставалось чуть меньше часа, когда распахнулась дверь. Хела уже сидела на собранном ящике и с замиранием сердца ожидала этого визита. Но при виде вошедшей сердце ее возликовало.
– Ты?!
– Ну здравствуй, Хела. Давно не виделись.
Хела радостно подбежала к вошедшей. Плохое настроение мигом улетучилось.
– Подумать только, как ты изменилась! Такой... взрослой стала, что ли... – Хела взяла за плечи высокую женщину в строгом костюме, и разглядывала, словно глазам не верила. – Шер, взгляни, это же Варра! Мы вместе работали на станции по сбору космического мусора у Трау... Ну, помнишь, я рассказывала?
– Да, конечно, – Шер с улыбкой протянула руку. – Хела о вас очень хорошо отзывалась.
– Приятно слышать, - Варра небрежно пожала руку, окинув Шер оценивающим взглядом. – Значит, это с вами мне придется работать?
– Так ты и есть... – изумилась Хела.
– Да-да, новый глава этого Центра. Снова я занимаю твое место, не правда ли, Хела?
– Честно говоря, я очень рада за тебя... И рада, что Центр возглавишь именно ты.
– Неужели?..
Варра пошла по кабинету, осматривая свои владения.
– Ну что за планировка? Дизайнеру надо руки оторвать! Этот шкаф тут совсем ни к чему, его, пожалуй, передвинем сюда, а этот поставим туда... Здесь ваше рабочее место?
Шер растеряно кивнула.
– Будете сидеть у двери. Если сработаемся, конечно...
Варра подошла к столу Хелы.
– А это, насколько я понимаю, мое место? Ну, не блеск конечно... но для начала сгодится, – она рухнула в кресло, развалилась, мечтательно возвела глаза. – Ну, вот я и в Правительстве!
Шер испытывающе взглянула на Хелу, словно спрашивая: «Это действительно та самая Варра, о которой ты рассказывала?» Хела потупила взгляд.
– Как дела на станции? – осторожно спросила она.
– Ты о Трау? О, я там давно не работаю.
– Я встречала некоторых людей из нашей старой команды, – заметила Хела. – Говорят, дела там потом шли не очень...
– Еще бы. После твоего ухода мне пришлось сменить почти весь штат. Просто невозможно было работать с такими людьми! Не удивительно, что они при тебе едва не угробили станцию.
– О чем ты говоришь? – опешила Хела. – Ведь ты-то прекрасно знаешь, что там произошло!
– Конечно, знаю: члены твоей команды настолько распоясались, что могли своевольно брать корабль-захватчик и таврить что не попадя...
– Но ведь это же твоя подруга полезла на нем к космическому паразиту!
– Какая же ты наивная. Вижу, ничего с тех пор не изменилось...
Варра загадочно улыбнулась, о чем-то размышляя.
– А хочешь на чистоту, Хела? – вдруг сказала она. – Хочешь узнать, как все было на самом деле?
– Что значит «на самом деле»?
– А вот что: Когда мы обнаружили летящего к планете паразита, и вся команда собралась на совещание решать, что с ним делать, я сказала Сивии, что вы вообще не собираетесь ничего предпринимать. Что вы даже планетарную охрану вызывать не стали, мол, ведь ваша задаче – собирать мусор, а ни гоняться за космическими паразитами.
– Но мы же вызвали планетарную охрану! – возразила Хела. – И мы собирались осторожно погасить скорость существа: выиграть время, чтобы подоспели боевые корабли... Уверена, нам бы это удалось!
– Да, но Сивия-то об этом не знала!
– Так вот почему она взяла захватчик! Поверив тебе, что мы бездействуем, она решила действовать самостоятельно! Ты знала ее жизненные принципы, знала, что именно так она и поступит, – голос Хелы стал ледяным. – И ты также прекрасно понимала что случиться, если Сивия тронет паразита... Но почему? Почему ты так поступила?
– Да потому, что меня бесит, когда такие посты занимают недостойные. Я видела, какой бардак царил на станции под твоим руководством.
– Бардак? Мы с командой продуктивно работали около года! Это дружеские отношения ты называешь бардаком?
– В любом деле должна быть строжайшая дисциплина, а у тебя каждый мнил себя профессионалом – поступал так, как считал нужным, вместо того, чтобы строго следовать инструкциям...
– Уверенна, именно так ты и руководила потом на станции.
– Да, именно так.
– И долго еще продолжался тот проект при твоем правлении, когда меня сняли с должности?
– Не знаю, я вскоре перешла на другую должность – повыше. Не могла же я всю жизнь заниматься отловом мусора. Тот пост стал для меня лишь трамплином по карьерной лестнице, – Варра ехидно оскалилась. – В общем, тогда, работая с тобой на станции, я поняла, что пришла пора брать бразды правления в свои руки...
– И, найдя подходящий случай, решила все это подстроить. Ты знала, что после такого происшествия меня отстранят от должности, – Хела сжала кулаки. – И ведь я сама лично порекомендовала тебя на свое место! Какая ж я была дура...
Хела заходила по кабинету. В кармане пискнул переговорник, но она нервно отключилась.
– И Сивия потом тоже все поняла, – продолжала Хела. – Выходит та ее фраза: «Я не предатель» была адресована вовсе ни нам. Она догадалась, что ты ее подставила, но не хотела сдать лучшую подругу... Какая же ты, оказывается, тварь!
Варра презрительно улыбнулась.
– Такова жизнь. Выживает сильнейший!
– Почему же ты сейчас решилась мне все это рассказать?
– Да потому что ты теперь – никто! И мне плевать, знаешь ты обо всем или нет, – Варра окинула ее презрительным взглядом. – И, если хочешь знать, вся эта история с Инуром, тоже исключительно моя заслуга!
– То есть, как?..
– То письмо от инурской девчонки... Сначала ведь оно пришло к нам – в отдел Международных отношений. Ты не знала, что вся почта Центра первым делом проходит через ялгов? Так вот, попади письмо к Советнику Ваалг, уверена, та, не раздумывая, удалила бы его. Но так как я до сегодняшнего дня была ее секретарем, я первой обнаружила это слезливое послание. Ну и решила переслать его тебе.
– Зачем?
– Да потому, что меня бесило, что на эту должность назначили такую идиотку как ты! Но я также знала, что только такая идиотка сможет дважды влезть в одну и ту же яму! И ты не разочаровала меня, Хела, – Варра отвернулась в кресле. – А теперь прощай. Выход – там!
Хела дрожала от бессильной ярости. Первым порывом было подбежать и хорошенечко треснуть эту мразь башкой о сену, но она сдержалась – наверняка они только этого и ждут, чтобы снова официально упечь ее в тюрьму. Тяжело выдохнув, Хела подняла ящик с вещами и направилась к выходу. Но на полпути остановилась, оглянулась и встретилась взглядом с насмешливыми глазами Варры. Ящик с грохотом рухнул на пол.
– Эй, ты что?.. – Варра, привстала, глядя на решительно приближающуюся Хелу, но тут же оказалась придавленной к креслу.
– Знаешь, что... – прошипела Хела, глядя в испуганные глаза судорожно глотающей воздух своей бывшей подчиненной. – Я даже рада, что ты именно мне переслала то письмо. Потому, что я намерена довести дело до конца! Но теперь я поняла, что не только Инур нуждается в спасении. Помощь нужна всей Галактике! И я приложу все усилия, чтобы очистить ее от мусора! А ты продолжай дальше целовать в зад своих покровителей!
Хела оттолкнула кресло и пошла к выходу. Откатившаяся к дальней стене дрожащая Варра молча провожала ее взглядом полным ненависти и страха.
Поднявшись на посадочную площадку, Хела вдохнула полной грудью свежий воздух.
– Не расстраивайся, – Шер сочувствующе тронула ее за руку и стала рядом.
– Знаешь, я только что сказала, что намерена бороться, довести дело до конца, но это был блеф. Ведь я понятия не имею, что делать. Похоже, я исчерпала все возможности.
– Ничего, мы что-нибудь придумаем, – в голосе Шер было так же мало уверенности, как и в ее. – Куда ты сейчас?
– Домой, конечно. На сегодня, думаю, достаточно разочарований.
Хела подошла к своей машине, дернула дверцу, но та не поддалась.
– Простите, но вы больше не имеете права пользоваться служебным транспортом Правительственного Центра Милосердия, – бездушно отозвался автопилот.
– Да ну тебя, развалюху. Не большая потеря, – Хела слегка пнула по машине и пошла к пассажирскому порталу.
Улицы были полны народа – тысячи людей нескончаемым потоком куда-то мчались, мчались, словно атомы огромного организма. Прав был Дорг, именно организма. Вот только одно сложно взять в толк: почему все эти тысячи мчаться направленным потоком (кем-то направленным, хоть они и думают, что движутся сами по себе), и все же среди них обязательно найдется одна, которая не хочет плыть по течению, идет против всех, которой не по нраву общий ритм жизни. Да еще эта одиночка думает, что от нее зависит судьба всего организма. Почему она не может двигаться со всеми? Не думать ни о чем? А если планеты действительно рассмотреть как органы: сердце, мозг, почки, руки, ноги... А что же тогда такое Инур? Раз всем частицам плевать на него, может это действительно ненужный элемент, от которого нужно избавить организм, а она тут лезет со своими идеями, как инородная бактерия, которую рано или поздно устранит патруль-иммунитет?.. Хотя, нет. Инур ведь тоже когда-то был частью организма. Не будь ялгов, из их систем так же бы текли потоки кораблей, снабжая организм ценнейшими ресурсами, а мозг великими умами, и кормил бы Галактику своими богатствами плодородных полей. Инур не может быть лишним. Просто в организме иногда заводится паразит, и начинает высасывать орган за органом, пока не погубит его весь. Вот кто такие ялги – паразиты. Но что может сделать с этими прожорливыми монстрами маленькая частица?
Пискнул переговорник. Хела рванула его из кармана, другой рукой надвигая на глаза очки. Нажала «Прием».
– Привет, Хела! Наконец-то я до тебя достучалась! – лицо Лау Мин было радостно-встревоженным. – Ты где сейчас?
– Еду домой. А что?
– Срочно возвращайся в свой Центр Милосердия! Сейчас туда прибудут тридцать пять аэромобилей с гуманитарной помощью, и еще пара десятков на подходе!
Хела издали заметила столпотворение на крыше Представительства ялгов, а когда поднялась на посадочную площадку, окунулась буквально в море столпившихся людей. Над головами кружила дюжина машин, видимо, не находя места для парковки. Хела принялась пробиваться поближе к центру, чтобы рассмотреть, что же там происходит.
– Хела! – рядом очутилась Лау. – Наконец-то ты приехала. Без тебя тут полный аврал. Даже не знаю, что со всем этим делать.
– А что тут вообще происходит?
– Что-что... После твоего выступления в прямом эфире нам на канал начали названивать люди. Они интересовались, кто собирает помощь для Инура, спрашивали о тебе. Ты ведь не успела сказать адрес Центра. Шеф сначала дал команду секретарю посылать звонивших куда подальше. Но люди настаивали, а звонков становилось все больше и больше... А потом они начали везти помощь прямо на Трансляционную станцию. Но, благо, наш шеф не дурак и сообразил, какие выгоды можно извлечь из такого ажиотажа для нашего канала. Представляешь, как это скажется хм... на рейтинге! В общем, он велел еще раз повторить запись твоего выступления и добавить, что Правительственный канал берет под личный контроль сбор гуманитарки для Инура и, соответственное, получает эксклюзивное право при освещении этой значимой для Галактики акции. Так что, принимай чего хотела!
– Вот! Вот она!.. – раздались возгласы в толпе.
Хелу тут же обступили плотным кольцом. Заметались над головой камеры, информационщики стали забрасывать ее вопросами, а какие-то люди с отпечатком Милосердия на лицах говорили, что готовы поддержать своих инурских братьев и сестер, что передают им дары и т.д. и т.п. Хела словно во сне кивала, отвечала, улыбалась, благодарила... И не верила своему счастью.
Вдруг собравшихся на крыше людей накрыла тень. Хела вскинула голову и, жмурясь от яркого солнца, увидела похожий на гигантскую золоченую птицу корабль. Люди расступились, уступая ей место. Птица опустилась на площадку, распахнулась дверь и народу предстала кумир Галактического Милосердия – Советник Ваалг. Она лучезарно улыбалась и кланялась. Видимо, ей уже обо всем доложили.
– Сегодня великий день! – Советник торжественно возвела руки к небу. – Галактика давно ждала, когда же дети ее прекратят бессмысленную войну и протянут друг к другу руки. И пусть этот поступок не прекратит в одночасье войну, не положит конец пиратству, но дело, начатое этой смелой женщиной, – Советник Ваалг приобняла пораженную Хелу. – Это первый шаг к победе разума над варварством! И я верю, что наступит день, когда инурцы смогут вернуться в лоно нашей великой цивилизации!
Грянул гром аплодисментов, оглушительных восторженных криков, снова послышался гул вопросов информационщиков.
– Хела Гнар, многие люди Галактики желают внести вклад в примирение наших народов и хотят узнать, куда можно отправлять помощь?
Хела задумалась.
– Конечно же, сюда – в Центр Милосердия при Правительстве, который находится в Представительстве ялгов, – опередила ее Советник Ваалг. – Мы рады любым пожертвованиям! Именно отсюда отправится первый караван на Инур. Глава Центра Милосердия – Хела Гнар, лично ответственна за это важное дело.
– Но Советник, – растеряно воскликнула появившаяся за ее спиной Варра. – Ведь вы меня назначили главой Центра...
– А ты, – Советник Ваалг наклонилась к ней, понизив голос. – Иди и займи свое место.
– Где?
– Где-где... Там где и была до этого, в моем секретариате.
Хела, не скрывая ликования, снова повернулась навстречу камерам.
– Хела Гнар! Пару слов для правительственного канала... – спросила Лау Мин. – Скажите, когда вы намерены отправить на Инур караван с гуманитарной помощью?
– Первый караван стартует через два дня, – с улыбкой сообщила она. – Но, я думаю, теперь они будут стартовать отсюда регулярно.
Она почувствовала на руке легкое пожатие, обернулась и увидела сияющее лицо Шер.
– Хела, это победа!


14 дней после возвращения

Приехав рано утром в Центр Милосердия, Хела обнаружила на парковке несколько десятков машин и дожидавшихся ее людей. Они вручали ей продукты, одежду, бытовую технику, деньги. Хела выслушивала слова благодарности, сочувствия инурцам, пожелания, что скоро войне придет конец, ведь у многих в Инурском регионе воевали дети, братья, мужья. Она благодарила, люди уезжали, но тут же их место на парковке занимали другие.
– Как много всего! – восторженно воскликнула подошедшая Шер.
– Еще бы. Да с такими темпами моя девочка скоро в воздух подняться не сможет, – не без удовольствия заметил капитан Унар. – Немало она повоевала, теперь пришел черед и для мирных дел!
Помощи действительно оказалось так много, что в итоге было принято решение не уносить пожертвования в Центр, а сразу грузить на корабль.
– Вот что значит судьба, – вздохнула Шер. – Не прошло и пары недель, как мы готовы били распрощаться с волей, а теперь мы вот здесь и нас благодарят люди, те самые, что недавно желали нам пожизненное заключение. Даже не верится – словно сон! Хела, что-то случилось?..
– Да нет, все в порядке, – Хела тряхнула головой. – Ты просто напомнила кое о чем... Слушай, Шер, подмени меня, пожалуйста, на приеме помощи. До отлета мне нужно обязательно решить еще одно дело.
Она быстро направилась к аэромобилю.
– Куда вас доставить? – покорно поинтересовался автопилот, который еще не давно не подпускал ее к машине.
«Вот уж не думала, что когда-нибудь добровольно полечу туда», – подумала Хела, и, словно решившись, ответила:
– В центральную орвскую тюрьму!
Машина взлетела и пристроилась в поток воздушного шоссе.  Проскочила один портал, соединяющий городские районы, второй, третий...
«Хела!»
Хела вздрогнула. Она теперь так редко общалась с внутренним голосом, что привыкла одиночеству.
– Да, Хе? Я слушаю.
– Взгляни в камеру заднего наблюдения. Та черная машина, что идет во втором ряду снизу следует за тобой от самого Центра Милосердия.
Хела взглянула на экран и заметила указанную машину. Сделала увеличение: черный аэромобиль, непроницаемо-темные окна... Сердце бешено заколотилось. Конечно, как ялги могли безнаказанно оставить такую выходку? Что же делать?
Хела перевела машину на ручное управление, и, нагло втиснувшись в соседний ряд, резко вошла в поворот. Черная машина осталась позади. Но не успела Хела перевести дух, как заметила, что та нагнала ее и снова пристроилась позади. Вот Сорш!.. Еще резкий поворот, машина идет следом. Ускорение – не отстает. Хела попыталась еще попетлять по поворотам, перестраиваясь из ряда в ряд – бесполезно. Уйти на скорость? Смешно! Понятно, что ее развалюхе бессмысленно тягаться с такой шикарной машиной. Интересно, а как бы поступил Дорг на ее месте?
Впереди голубоватым мерцанием сиял портал. Как-как? А вот так!.. Она с трудом подавила возникший в животе холодок, и рванула вперед свой аэромобиль, насколько тот был способен выжать. Машины на шоссе шарахнулись в стороны, ошарашенный автопилот торопливо начал причитать о нарушенных правилах. К Соршу правила, в этом мире они не для всех! Она успела заметить на экране, что преследователь, лишь немного растерявшись, устремился следом. Впереди путь преграждали несколько машин, но Хела повернула свою развалюху боком и, едва их не задев, скользнула между плотными рядами и на полной скорости вошла в портал. Но едва ее машина оказалась по ту сторону портала, она сделала резкий разворот, раздался глухой удар – корма зацепила какую-то машину, и ринулась обратно в портал. Проскочив его, Хела сразу же вывела машину с шоссе, перестроилась в другое, промчалась несколько поворотов и, убедившись, что позади никого нет, опустилась на первую попавшуюся парковочную площадку.
«Оторвалась! – она оперлась на штурвал, восстанавливая дыхание. – Ничего, еще денек, и я покину эту опостылевшую планету. Еще денек...»
Она еще какое-то время посидела так. Наконец, призвала «внутренний голос», велела Хе взять управление на себя и как можно быстрее доставить ее в тюрьму.

– Я так удивилась, когда мне сказали, что за меня внесли штраф. Подумала, неужели кому-то еще нужна одинокая старая женщина из трущоб нижнего города?..
– Разве ж я могла бросить в беде ту, что не дала мне сойти с ума, когда весь мир от меня отвернулся? Ну, здравствуй! – Хела обняла Чумазую, почувствовав, как побежали по щекам влажные дорожки. – Всего пара недель прошла, а ощущение, как будто годы...
– Ну не реви. Помниться кое-кто обещал больше этого не делать, – усмехнулась та.
– Сейчас можно, это от радости...
Чумазая отстранилась, окинула Хелу любопытным взглядом.
– А ты изменилась. Такой цивильной стала! Вот теперь охотно верю, что ты действительно из Правительства.
– В душе нисколечко не изменилась! – с улыбкой ответила Хела и тут же, посерьезнев, заметила. – Слушай, честно говоря, я заплатила за тебя довольно смехотворный штраф. Всего десятку! Когда ты говорила «и корки хлеба украсть нельзя», я думала, ты образно выразилась. Неужели, ты и правда сидела из-за корки хлеба?..
– Ну, не из-за корки, конечно, а из-за куска пирога... – рассмеялась Чумазая. – Да, идиотская вышла история... Поднялась я как-то в Верхний город, без определенной цели, просто прогуляться. Иду, значит, по улице и вижу, стоит машина у магазина. Дверки – нараспашку! Конечно же, не смогла пройти мимо! Заглянула, внутри пусто: ни денег, ни ценностей, а на заднем сидении лежал недоеденный кусок пирога. И жрать-то вроде не хотелось, чего взяла, спрашивается? А тут, откуда ни возьмись хозяин этого драндулета – хвать меня!.. Оказался каким-то чиновничьей шишкой, да еще и порядочной скотиной. Он даже за шиворот меня держать брезговал, пока на всю улицу орал – патрулей звал. Пришел наряд. Честно говоря, офицеру лень было со мной возиться из-за такой мелочевки – подумаешь, кусок пирога: так, промурыжили бы и отпустили... Ну, может, поколотили б слегка... Да чинуша этот кипятиться начал, мол, из-за таких, как я у нас в Галактике и беспредел: сегодня она корку украла, завтра машину угонит, а потом и государственную казну обворовывать начнет!.. И пошло и поехало. Сказал, что люди не имеют права прощать даже мелкие провинности, только тогда мы построим высоконравственное общество! Во как задвинул!.. А интересно, на какие бабки у него такая машина куплена и перстень во всю ладонь – явно не на зарплату!.. В общем, затолкали меня в патрульную машину и в тюрягу.
– Невероятно, и из-за такой мелочи ты несколько месяцев прозябала в камере?!
– А чего тут странного-то? У нас в Галактике закон не ведает размеров: хоть корку украл, хоть транспортный корабль набитый кристаллами, статья одна – кража. Причем у того, который транспортниками ворочает гораздо больше шансов не угадить в тюрьму, чем у того, который корку стырит... Ладно, ну их разговоры эти, – Чумазая подошла к краю парковочной площадки, развела руки. – Ох, даже не вериться, что свобода!
– И чем ты сейчас планируешь заниматься?
– Чем-чем? – Чумазая пожала плечами, и взгляд ее машинально скользнул вниз, за край, туда, где далеко внизу чернел Нижний город. – А чем всегда занималась, тем и буду. Чем же еще?
– А на работу устроиться не хочешь? Другую жизнь начать? Ты же говорила как-то, что в молодости училась на повара.
– Да кто ж меня такую куда возьмет-то? – усмехнулась Чумазая, но, перехватив сердитый взгляд, отвела глаза. – Понимаешь, Хела, разве ж я по собственному желанию? Тут ведь замкнутый круг выходит... Чтобы на работу взяли, надо опрятным быть, а ни такой чумазой как я, – она хрипло усмехнулась. – А чтобы опрятной быть, нужны не только деньги на покупки, но и поселиться в более-менее приличном месте. Ведь в трущобах любые даже самые хорошие шмотки мигом превратятся в тряпье. Ты сама видела, какой стала твоя одежда, когда тебя в камеру привели, а мы так постоянно живем... Но чтобы, ни то чтобы купить, а хотя бы арендовать самую захудалую комнату в Верхнем городе нужны опять же, деньги. А где берутся деньги? Правильно – на работе! Вот кольцо и замкнулось! Так что, те, кто однажды спустился в Нижний город, редко снова поднимаются наверх.
– То есть, ты хочешь сказать, что была бы у жителей Нижнего города одежда и жилье, они бы вели совершенно другой образ жизни?
– Большинство, конечно, уже нет – их безнадега перемолола. Когда долго живешь в отчаянии, оно постепенно вытесняет в тебе все человеческое. И все же есть немало и тех, кто еще способен жить иначе. По крайней мере, пока способен... К тому же, есть еще их дети, которые попросту и не видели иной жизни и думают, что то, во что превратились их родители и есть их удел. Вот они бы могли, наверное. Но, повторяю, все это – замкнутый круг!
Хела задумалась. Ее мысли, как это часто с ней бывало, понеслись пламенным вихрем: в ее голове уже высились белокаменные приюты, школы, столовые, ночлежки и улыбающиеся лица довольных образованных людей, которые еще вчера прозябали в трущобах городского дна... Да, конечно, она обязательно этим займется! Вот только слетает на Инур.
– Слушай, Чумазая, а хочешь, я возьму тебя с собой?
– Что значит «с собой»?
– Мы сейчас готовим благотворительную миссию на Инур. Думаю, лучше готовить еду людям, чем таскать корки из машин богатеев, не правда ли?
В глазах Чумазой возникло замешательство. Она снова взглянула за край.
– Да я ведь не готовила тысячу лет...
– Вспомнишь. Ну, так что: согласна или нет? – с волнением спросила Хела.
– Променять свободу вольной жизни?.. – Чумазая обернулась, в глазах ее заблестели слезы. – Конечно же, да!
– Вот и отлично! Пойдем.
Хела пошла к машине, но заметила, что Чумазая медлит.
– Что-то не так?
– Хела, можно тебя еще кое о чем попросить?
– Конечно.
– У меня есть брат... тоже оттуда. В прошлом он был водителем, пока наш дом на Итре не сгорел. Он сейчас, правда, много употребляет спиртного с горя... Но он бросит! Честное слово бросит!
– Ладно, приводи и своего брата, – улыбнулась Хела и распахнула дверцу машины. – Прошу!
Усевшись за штурвал, Хела хотела запустить двигатель, но Чумазая вдруг положила руку на ее ладонь.
– Тот мужик, что крутится позади машины твой знакомый?
Хела побледнела. Осторожно приоткрыв дверь, выглянула.
– Вам там что-то нужно?
Мужик отскочил от ее машины.
– Простите, я уронил очки от переговорника. Под вашу машину закатились, – он с виноватой улыбкой показал очки. – Уже нашел.
Хела поспешно выбралась из машины.
– Знаешь, Чумазая, пойдем-ка лучше пешком.


15 дней после возвращения

Город окутали сумерки, а на крыше Представительства ялгов все еще кипела работа. Машины с гуманитарной помощью шли нескончаемой чередой. Людей нисколько не смущало время суток, ведь на многих планетах сейчас был день. Но отказывать в милосердии никому не хотелось. В полночь Хела отпустила Шер поспать, а сама с капитаном Унаром продолжала загружать корабль. К утру незаметно подкравшегося следующего дня Хелу и саму начало клонить в сон.
– Ну чего ты маешься, иди поспи чуток, – сказала Чумазая.
Хела вздрогнула. Она и сама не заметила, как задремала, хотя вроде бы только присела передохнуть у шасси катера. Хела начала было протестовать, но Чумазую поддержал капитан Унар и, сдавшись, она пошла к тюкам с одеждой и улеглась рядом с посапывающей Шер. Но едва солнце приподнялось над горизонтом, она снова распахнула глаза.
– Чего ты? – сказала Шер, она уже была на ногах. – Спи еще. И трех часов не поспала.
Но Хела встала, тряхнула головой и посмотрела по сторонам. Тюков с одеждой вокруг стало значительно больше.
– А почему не грузите в корабль? – удивилась она.
– У нас проблемка, детка, – ответил капитан Унар. – Нет больше места на корабле. Все трюмы забиты!
– А что же делать? – Хела окинула растерянным взглядом заваленную вещами парковочную площадку.
– Ну... Сделаем несколько ходок.
– Нет, мы должны увезти все за раз! – настойчиво сказала Хела. Она и сама поразилась резкости, с какой это произнесла, но ее не покидало какое-то муторное предчувствие. – Завтра люди всей Галактики должны видеть, что все их пожертвования попали к тем, кому предназначались. Нас ни в чем не должны упрекнуть. Не хватало еще, что бы информационщики пустили слух, что мы что-то оставили себе.
– Но как же мы повезем все это?
– Пока не знаю. Что-нибудь придумаем.
Все молча уставились на возвышавшуюся перед кораблем кучу тюков.
– Опасаешься за ялгов? – наконец спросил капитан Унар.
– Если честно, да, – Хела быстро взглянула на него. – Мы же все прекрасно понимаем, против какой силы идем. Разве они спустят нам такое? Лично я готова ко всему.
– Но если ты заранее знала, чем рискуешь, зачем же тогда пошла?
– Для чего? – повторила Хела. – А как же иначе? Толку жить во мраке, мечтая о свете, но при этом боясь зажечь факел? Но если появится первый огонь, пусть тусклый и незаметный, и пусть того, кто зажег его поглотит тьма, но другие успеют познать свет и запалить от него свои огни. И когда факелов зажжется так много, что они сольются в единое светило, тьма отступит и вокруг станет светло как днем. Я пошла на это потому, что верю – Галактика не в руках ялгов. Если бы она была в их власти, им не пришлось бы разыгрывать весь этот цирк – они бы просто заткнули нас и слова никто сказать против не смог бы. Но все эти стремящиеся сюда люди, вся эта помощь для Инура говорят обратное. Галактика в наших руках! Просто ялги убедили нас в том, что без них мы непременно уроним ее, но они держат ее нашими же ладонями. Так что, ялги не всесильны. Они сильны лишь там, где незаметна их ложь, и воевать с ними можно лишь правдой. Так что: время разжигать факела!
Вдруг в этот момент что-то скрыло солнце. Туча?.. Но, подняв головы, все поняли, что это вовсе не туча: прямо на них снижался огромный корабль. Словно послание небес!
– Это еще кто? – воскликнула Хела.
Из покрытого в некоторых местах ржавчиной дна корабля выдвинулись посадочные подножки, настолько длинные, что даже не потребовалось освобождать место для посадки – корабль накрыл их вместе с тюками подобно гигантской крышке и замер над головами стальным потолком. В днище со скрежетом отвалился люк и в светлом проеме появился небольшого роста парень с длинными волосами.
– Мерк! – восторженно воскликнула Шер и тут же добавила строго. – Зачем пожаловал?
– Подумал, может, помощь нужна? – он широким жестом обвел корабль. – Ведь до того, как эта посудина стала моим домом, на ней возили грузы.
– Помощь? От тебя?! Еще чего!.. – фыркнула та.
– Шер, погоди. Нам ведь действительно нужен грузовой корабль, – осадила ее Хела.
Медсестра, хмыкнув, театрально отвернулась.
– Мерк, спасибо за предложение, – сказала Хела. – Но, если не секрет, как ты узнал что у нас проблемы с грузом?
– Как-как, подслушивал, конечно, – бросила через плечо Шер. – У него же каждая электронная безделушка в Галактике – шпион. Небось, еще и момент специально подгадывал, чтобы появиться как можно эффектнее...
– Ну и что. Даже если и так, – не сводя с нее глаз, ответил Мерк. – Моя помощь ведь от этого не станет сколько-нибудь ущербнее.
– А как же твоя дурацкая философия о том, что все люди живут лишь для себя? – не сдавалась медсестра. – Самолюбие не пострадает от помощи другим?
– Так я и делаю для себя, – улыбнулся Мерк. – Разве я не заслужил за это поцелуй?
– Даже и не мечтай! – возмутилась Шер и снова отвернулась.
– Ну, это мы еще посмотрим... – пожал плечами Мерк и кивнул на корабль. – Ну так что, Хела, берете меня в команду?
– С удовольствием, Мерк! – улыбнулась та.
Шер капризно надула губки, и все же Хела заметила в ее глазах, пусть и тусклый, но свет счастья.
Работа закипела с новой силой. В доме Мерка оказалось так много места, что даже после погрузки всех скопившихся на парковочной площадке тюков, его хватило бы еще на столько же. Хотя Хела понимала, что это не предел, ведь до завтрашнего дня времени еще много, а люди с помощью все продолжают прибывать. В общем, все шло отлично, и лишь один случай омрачил радость кипящей работы. Как-то в Центр Милосердия вошел один из охранников Представительства ялгов и сообщил Хеле, что кто-то вспорол на посадочной площадке один их тюков с помощью и ворует продукты.
– Почему же вы не задержали его?
– Потому что он сказал, что является вашим служащим!
– Нашим?!.. Этого не может быть!..
Хела помчалась наверх, но, выскочив на крышу, замерла с распахнутыми глазами. На тюке с гуманитарной помощью восседал брат Чумазой и что-то усиленно вынимал из его распоротого бока. Она отпустила охранника, сказав, что сама разберется, и направилась к нарушителю.
– Что это значит? – вскричала она.
Но тот ее словно не заметил, и продолжал тянуть из тюка какую-то банку.
– Я спросила, что это значит!
Хела попыталась оттащить его, но тот грубо отпихнул ее.
– Руки убери! Че пристала?
Хела поняла, что он пьян до невменяемости.
Ему удалось-таки вынуть банку с консервами, он тут же оторвал крышку и запустил в нее руку.
– А ну положи на место!
– Тебе-то какое дело? Твой это что ли провиант?
– Вообще-то, эту гуманитарную помощь собирали люди со всей Галактики!
– Во-во! Видишь, значит это все-таки не твое. Чего ты тогда вообще тут раскомандовалась?
– Эта помощь предназначена для жителей Инура!
– А может я тоже бедный и мне помощь нужна не меньше чем им! Почему это одним все, другим ничего? Да и вообще, тебе какое дело: банкой больше – банкой меньше. Можно подумать, их кто-то считает...
Хела силой попыталась оттащить его от тюка, но он отшвырнул ее и показал кулак.
– Еще раз прикоснешься, морду разворочу. Поняла?..
Хела повернулась и пошла прочь.
– Чумазая! Чумазая!..
Из корабля Мерка выглянула женщина в белоснежном комбинезоне Центра Милосердия с тщательно уложенными волосами. Хела даже сразу не узнала свою подругу по тюремной камере.
– Слушаю, босс? – деланно поклонилась та.
– Ты так изменилась, что теперь тебе это прозвище и не подходит, – заметила Хела.
– Но в душе-то я все равно осталась прежней Чумазой, – весело подмигнула та. – Ты что-то хотела?
Хела вздохнула.
– Слушай... Дело, конечно, неприятное... Но, там твой брат...
– А. Ясно, – Чумазая помрачнела. – Можешь не продолжать, я все понимаю.
Она, опустив голову, пошла к брату. Хела издали наблюдала, как они долго разговаривали. Пока Чумазая говорила, ее брат в основном лишь молча шатался, глупо улыбаясь. Наконец, Чумазая схватила его за руку, подтащила к выходу, оставила и пошла прочь. В этот момент Хеле показалось, что в его взгляде вдруг проснулось нечто человеческое. Он что-то крикнул вдогонку сестре, видимо «Прости». Чумазая остановилась, обернулась и, подбежав к брату, крепко обняла его. Потом отстранилась, вынула из кармана кредитную карточку, вложила в его ладонь и отвернулась. Постояв какое-то время, ее брат, наконец, повернулся и скрылся за дверью.
– Ты его выгнала? – изумилась Хела. – Зачем? Ведь можно было попытаться перевоспитать его!
– Знаешь, далеко не все из нас – опустившихся вниз, уже способны вернуться наверх. Безнадега переламывает, – покачав головой, грустно ответила Чумазая. – Обидно лишь то, что он не всегда был таким. Ведь такими не рождаются, а становятся. Когда-то у него была семья, работа, дом... Но однажды всего этого не стало. Да, он оступился. Но в тот момент он еще мог вернуться, мог начать новую жизнь, да только не нашлось никого, кто поддержал бы его, помог удержаться наверху человеку, стоящему на краю пропасти. А когда он уже сорвался вниз, бесполезно кидать ему спасательный круг... – Чумазая помолчала и продолжила. – Но я знаю одно, Хела. Там – внизу, есть еще много тех, кто еще может, кто еще не до конца потерял надежду. Есть их дети, у которых может быть иная судьба. А главное, можно сделать так, чтобы люди вообще не срывались в пропасть!
– Послушай, но может быть все-таки дать ему еще один шанс?
– Нет, помощи достойны лишь те, кто стремится изменить свою жизнь к лучшему. Остальные заслуживают лишь молчаливого сострадания.
– Но ты же все-таки отдала ему свои деньги...
– Он – мой брат, а хорошая родня, также как и хорошие друзья – тоже благо, которое достается далеко не каждому. Потому что далеко не каждый способен их ценить. Он хоть и пропащий человек, но всегда был хорошим братом, а потому я всегда буду хорошей сестрой.
Чумазая повернулась и пошла, пряча мокрые от слез глаза.

К вечеру Хела решила распустить людей по домам: завтра ведь вылет.
– Езжай и ты, – посоветовала Чумазая. – Я если что за всем присмотрю.
Поколебавшись, Хела все же согласилась. Долг долгом, но ей до жути хотелось перед отлетом повидать родных. Ведь неизвестно, когда им предстоит вернуться...
Родители встретили ее во дворе у дома. Видимо ждали.
– Значит, все-таки ты добилась своего, дочка, – улыбнулась мать. – Мы не отходим от объемника, все следим за новостями. Значит, завтра вылетаешь?
– Да, мама, я должна, – ответила Хела, обнимая ее.
– Ну, пойдем, – потрепал ее по плечу отец. – Мы подготовили праздничный стол в честь твоей победы!
– Да, наша Хела теперь герой! – весело прокричал братец.
Это был прекрасный день. Хела подумала вдруг, что давно их семья не собиралась вместе. В последние годы, увлеченная работой, она мало общалась с родными. А теперь вот: пикник на траве у родного дома, накрытый мамой шикарный обед – все приготовлено по ее любимым старинным елтским рецептам, отец не пялится в объемник, сестренка не умчалась гулять с дружками, даже братец не вредничает. Портрет идеальной семьи! И Хеле вдруг невыносимо захотелось остаться. Навсегда! Ради чего ей бросать все это? Почему другие могут себе это позволить, а она вечно куда-то мчится, рискует, чего-то добивается? И тут ее взгляд остановился на скромно сидящей рядом Кине. Вот ради кого! Ради того, чтобы и ее родные могли так же собираться под солнцем своей родной планеты, радоваться и не бояться бомбежек! Ради мира во всем мире!
Вдруг мимо Хелы промелькнула корка какого-то фрукта и шлепнула Кину по руке.
– Ритл! – сердито вскричала Хела.
Но, к ее удивлению, Кина схватила эту корку со стола и швырнула обратно.
– Ай! – вскричал брат, держась за лоб. – Ах вот ты как! Я тебя сейчас...
Но Кина уже вскочила и пустилась бежать. Братец следом.
– Я поймаю тебя, несчастная пиратка! – вопил он.
– Мы не пираты, а повстанцы! – на бегу отозвалась Кина. – И мы будем сражаться до конца!
И весело смеясь, они принялись швырять друг в друга корками.
– Детский сад какой-то, – важно сказала Дилла, рассматривая маникюр на руке.
И вдруг в воздухе что-то пролетело и попало ей по голове.
– А-а-а, они испортили мне прическу! – вскричала она, отрывая от волос очередной «снаряд». – Вот противные! Ну, я им сейчас задам!
Сестренка вскочила, потрясая кулаками. Кина с братцем переглянулись и вместе пустились наутек. Вскоре все трое, хохоча, скрылись за углом дома.
– Смотрю, они братцем поладили?
– Поладили, – вздохнула мать. – Он поначалу проходу ей не давал, все дразнил «пираткой». Да и сестренка все шпыняла ее. Ну, ты помнишь... Но пару позавчера произошел такой случай. Ритл как обычно дразнил ее и все убегал, да в очередной раз на бегу возьми и врежься в какой-то угол. Колено разодрал, сидит стонет, едва не плачет. И вдруг Кина подбежала к нему, раскрыла свою заветную коробочку, а это оказалась аптечка, и, достав какие-то лоскутки и мази, видимо, хотела ему ранку залечить. А братец рассмеялся над ней. «Что это у тебя за древность?» – говорит. Пошел, достал из шкафа супермазь, намазал коленку и ранка начала быстро затягиваться. А Кина заплакала (никогда раньше не видела у нее слез), аккуратно сложила все свои сокровища обратно в аптечку и сказала, что когда-нибудь она тоже научится лечить все-все болезни. Прям как ты в детстве – тоже мечтает в будущем помогать всем на свете. Ритл продолжал над ней потешаться, но тут за девочку вдруг вступилась Дилла. «Что же ты, – строго сказала она брату. – Она ведь тебе помочь хотела, а ты...» Ритл потом часа два не выходил их своей комнаты, видать стыдно стало. А потом вышел, подошел к Кине. «Извини меня», – говорит. И предложил ей пойти вместе с ним гулять. Вот так они и подружились. Теперь весь двор играет в повстанцев-пиратов. Кина у них – герой!
– Да уж, всего несколько дней прошло, а она уже стала походить на нормального ребенка. Даже улыбаться начала, – заметила Хела. – Дорг рассказал, что подобрал ее на улице после очередной бомбежки. Девочка рыдала на груди мертвой женщины, видимо матери. Судя по одежде, та была медиком. У женщины была распорота грудь и Кина, подняв ее аптечку, пыталась лечить эту огромную рану. Когда Дорг приблизился, Кина заявила, что когда-нибудь она научится лечить любые раны и не позволит никому умирать!..
Солнце перевалило за полдень. На Орве уже царила глубокая ночь, а значит пора ехать – на рассвете вылет.
– Ну что ж, нам пора, – с грустью сказала Хела.
– Нам? – испугано воскликнула мать. – А разве ты забираешь девочку с собой?
– Ну да. Она здорова, и теперь может вернуться домой.
– Домой? Ведь ты же говорила, что Дорг не смог разыскать ее родственников...
– Но не оформлять же ее в приют? Или ты хочешь сказать... – Хела пристально взглянула на мать.
– Может быть... – мать быстро взглянула на нее и опустила голову. – Может быть, мы сможет стать ее семьей?
– А отец?
– Честно говоря, это была его идея.
– А как сама Кина?
– Побудь здесь. Я поговорю с ней.
Хела наблюдала, как мать прервала детское веселье, подошла к девочке и что-то долго ей говорила. Наконец они вдвоем направились к ней.
– Хела!
– Да милая?
Хела присела. Кина обняла ее и вдруг протянула ей свою заветную коробочку-аптечку.
– Вот, передай это, пожалуйста, Доргу.
– Не жалко?
Та мотнула головой.
– Мне это больше не нужно. Скажи ему, что я обязательно вернусь на Инур, как только научусь по-настоящему лечить людей. И тогда на нашей планете совсем-совсем не станет никаких болезней!
– Передам обязательно, – Хела прижала девочку к груди. – Я верю, что все будет именно так, как ты говоришь.
– И скажи ему, что я его очень сильно люблю, – шепнула Кина ей в самое ухо.
– Передам, – так же шепотом ответила Хела. – Ну что ж, мне пора.
– Береги себя, дочка, – сказал отец.
Хела бросилась ему на шею, обняла мать, брата и сестру.
– Помните, я вас всех очень, очень люблю!
Хела села в машину, потянула штурвал, сделала небольшой круг над домом, словно прощаясь, и помчалась к Орвскому порталу.
Вскоре день сменился ночью – машина выехала на Орв. Хела уже пролетела полпути до Представительства ялгов, когда вдруг снова заметила позади подозрительные огни машины. Она еще дома обратила внимание на припаркованный неподалеку темный аэромобиль, а затем несколько раз видела такой же, пролетающий над головой во время пикника. Тогда она решила, что это совпадение (потому что если нет, так совсем может развиться мания преследования). Но теперь-то она точно видела – машина идет точно за ней. Она уже было решила, как и в прошлый раз дать деру, и снова оторваться от преследования, но вдруг подумала: «И что, я так и буду шарахаться от каждой тени? Если я не перешагну через это, как я собираюсь вернуться и жить в этом мире?»
Хела вылетела с шоссе и припарковалась у ближайшего продуктового магазина. Вышла из машины, краем взгляда заметив, как садится в тени на самом краю посадочной площадки черный аэромобиль, и уверено вошла в магазин. Прошло полчаса, Хела так и не показывалась. Сквозь тонированные едва проницаемые стекла черной машины стало заметно, как забеспокоился водитель. Спустя еще минут десять дверца машины, наконец, скользнула в сторону, и появилась рослая фигура одетого в черное мужчины.
– Внимание, объект так и не вышел из магазина, – сказал он в переговорник. – Повторяю, объект не выходит из магазина!
– Следуйте за объектом, – скомандовал из переговорника сухой голос.
Мужчина не спеша, прогулочным шагом вошел в магазин. Через минуту выскочил оттуда и ринулся к аэромобилю, тараторя на бегу в переговорник:
– Объект пропал! Внимание, объекта нет в магазине!
– Что значит, нет! – рассвирепел переговорник. – Вы уже второй раз упускаете ее! Прочесывайте территорию, высылаю подкрепление!..
Мужчина прыгнул в кресло машины, механическим движением толкнув дверцу, но что-то помешало ей закрыться. Он хотел повернуть голову, чтобы проверить, в чем причина, но в этот момент что-то холодное уперлось ему в затылок.
– Не оборачивайтесь, иначе я стреляю, – скомандовала Хела.
Мужчина замер. Ее рука скользнула вдоль его тела и вынула из кобуры лучемет. Она убрала от его затылка указательный палец и заменила его на настоящий ствол.
– Вы не так поняли... – начал мужчина.
– Молчать! А теперь ты скажешь своему боссу, что все в порядке и никакого подкрепления не нужно. Ясно? Давай!..
Едва он выполнил ее требование, переговорник упал на бетон и оказался раздавлен каблуком. Свободной рукой Хела распахнула заднюю дверцу машины и села позади водителя.
– Кто вы и почему следите за мной?
– Вы не так поняли... – повторил мужчина, но Хела сильнее вдавила ствол ему в затылок.
– Отвечай на вопрос! Я была на Инуре, а потому, поверь, умею обращаться с подобными штуками, – Раздалось едва различимое жужжание включенной батареи лучемета. – И по той же причине запросто снесу тебе голову, уж поверь мне... Итак, кто вы?
На шее мужчины выступил пот.
– Я... Я не могу сказать вам... Но, поверьте, я не собирался причинить вам зла!
– Именно поэтому вы следили за мной? Чтобы не причинить зла?
– Нас... Моей службе поручили охранять вас.
– Охранять меня? – опешила Хела. – Кто?
– Я не могу сказать. Пожалуйста, не стреляйте... – жалобно сказал мужчина, и весь сжался, словно боясь, что она вот-вот нажмет на курок. И вдруг в следующий миг голова его оказалась где-то справа. Блеснула вспышка – на потолке замерцала полоса раскаленного металла, а еще через мгновение лучемет смотрел уже в лицо Хелы. Она зажмурилась, ожидая выстрела.
– Нам действительно поручили вас охранять.
Голос показался ей знакомым. Хела распахнула глаза.
– Вы?!..
Даже при таком освещении она узнала того самого незнакомца, который не так давно разогнал мужиков, напавших на нее среди машин на крыше Представительства ялгов.
Мужчина улыбнулся. Лучемет исчез в его кобуре.
– Значит, все-таки, не случайный прохожий... Итак, кто же вы?
– И вам действительно не нужно знать, кто я.
Он опустился в кресло, взялся за штурвал, и машина пошла вверх.
– Куда мы летим?
– Отвезу вас к Представительству ялгов. Вы ведь туда летели? – он окину ее через плечо насмешливым взглядом. – Отсюда нам лучше поскорее убраться, пока не прибыл городской патруль. Люди наверняка заметили выстрел.
Хела взглянула в окно. Похоже, они действительно летели в сторону Дворца, хотя, честно говоря, она ему и не поверила.
– Ловко у вас прошел этот трюк с пальцем вместо лучемета. Честно говоря, не ожидал... – снова быстро взглянув на нее, спросил мужчина. – Кстати, вы правда смогли бы выстрелить мне в затылок?
Хела смущенно пожала плечами.
– Наверное...
– Да уж, не часто встретишь таких дамочек... А как ловко вы тогда от меня на шассе удрали. Вам бы не в Милосердии, а в спецслужбе работать!
– Увы, но в деле Милосердия сейчас, как оказалось, требуется не меньшая сноровка, чем в спецслужбах.
За окном замелькали огни Представительств и шпиль Правительственного Дворца. Машина опустилась на нижнюю парковку.
– Увы, не могу доставить вас наверх. Не желательно, чтобы там видели, кто вас подвозит, – он распахнул дверцу, выпуская Хелу. – Ну, удаче на Инуре. И впредь не цельтесь в затылки незнакомцам...
Она выбралась наружу, но придержала дверь.
– И все же, хотя бы намекнуть могли бы, откуда вы?
– Намекнуть?.. Пожалуй. Мы работаем на человека, который однажды подвозил вас домой. Это все, что могу вам сказать. Удачи.
Дверца захлопнулась, черная машина устремилась вверх и вскоре превратилась в точку на фоне сверкающего шпиля Правительственного Дворца.


16 дней после возвращения

Хела вбежала в кабинет, захлопнула дверь, переводя дух.
– Ты чего такая взъерошенная, словно за тобой толпа маньяков гонится? – воскликнула Чумазая.
– Все в порядке, – успокаивая дрожь в теле, ответила Хела. Она окинула взглядом команду. – Скоро стартуем, надеюсь все на месте? Шер, а Мер здесь?
– Что мне до него, – хмыкнула та.
– Я серьезно. Нам стартовать вот-вот!
– Да где ж ему еще быть? Тут вон крутится...
Мерк молча сидел у окна и делал вид, что смотрит в даль, периодически поглядывая на Шер. Та, сидя за компьютером, с важным видом перебирала какие-то документы.
– А ты что, даже домой не съездила? – удивилась Хела.
– Да так... Что-то работы накопилось...
Шер в очередной раз переместила в компьютере с места на место какие-то папки, а сама также украдкой взглянула на Мерка.
В кабинет влетела заполошенная Лау Мин.
– Ну что, все готовы? Снаружи уже полно народа. Информационщиков набежало со всех каналов... Но вы, я надеюсь, не забыли, что у нашего канала эксклюзив? Так что, в путь?

«Наш лучший мир. Наш красочный и справедливый мир», – торжественно пел хор детских голосов под сотрясающие воздух раскаты гимна Объединенных Галактических Систем. Шпиль Правительственного Дворца пронзил кружащееся звездное скопление, превращаясь в герб Галактики, и растаял, уступая место Лау Мин.
«Доброго времени суток в ваших Системах, а в столице сейчас шесть часов утра. С вами снова Лау Мин с Правительственными новостями, – сияя глазами, объявила она. Вокруг нее разверзлось пространство, открывая вид с высоты птичьего полета: шпиль Правительственного Дворца и окружающие его здания Представительств народов Галактики, а у их подножия бушевал живой океан – бесчисленное скопление людей. Лау продолжала: – Не смотря на столь ранний час, площадь у главного Дворца Галактики полна людьми, ведь именно сейчас здесь происходит событие, которое непременно войдет в историю – к Инура отправляется караван с гуманитарной помощью».
Рядом с Лау появилась Советник Ваалг в роскошном золоченом наряде.
«И, конечно же, этим событием мы обязаны самому милосердному народу Галактики – ялгам, – с принужденной улыбкой продолжала Лау. – Ведь именно ялги и созданный в их Представительстве Цент Милосердия собирали гуманитарную помощь для жителей Инура».
За спиной у них возник ряд задравших к небу острые носы новеньких блестящих кораблей и строй людей в военных комбинезонах перед ними.
«Уже заканчивается погрузка гуманитарной помощи для жителей Инура в эти великолепные корабли, – торжественно произнесла Советник Ваалг. – Сегодня эти сыны Галактики полетят к тем, кого все мы долгие годы считали пиратами, чтобы протянуть им руку дружбы. Я счастлива, что мы даем инурцам шанс доказать, что они не варвары и возможность вернуться в лоно Галактики. Пусть инурцы знают, что мы не равнодушны к их бедам, и что мы не виним их за то, что совершили их неразумные предки. Ведь именно так должен поступать каждый, ставший на путь Милосердия!»
Толпа у Дворца взорвалась громом  восторженных криков.
«Спасибо, Советник!.. – Ваалг исчезла, а рядом с Лау появилась Хела. – Возглавит же эту миссию глава Правительственного Центра Милосердия Хела Гнар... Хела, что вы чувствуете в этот торжественный момент?»
«Я рада, что впервые за пятьдесят лет в Инурский регион отправляется не боевой флот, а караван с гуманитарной помощью, – сказала Хела. – И я искренне надеюсь, что с этого момента прекратиться это бессмысленное уничтожение ни в чем неповинного народа...»
«Спасибо, Хела Гнар!»
Хела исчезла.
Лау очутилась на посадочной площадке перед катером Центра Милосердия, прошла вдоль сдерживаемой патрулем толпы, и остановилась перед держащей маленький сверток девушкой, одетой, словно на вечернику.
«Я с радостью передаю инурцам этот дар, – картинно улыбаясь, воскликнула девушка и протягивая сверток. – И я надеюсь, вещи моего младшего братика придутся впору какому-нибудь инурскому ребенку...»
Лау тождественно приняла из ее рук сверток и подняла над головой.
«Я верю, что это день станет отправной точкой для воссоединения народов Галактики. Да здравствует мир!»
Рядом с Лау выросло три столбца: крохотный красный, чуть выше – серый и огромный зеленый.
«Итак, по результатам нашего опроса, девяносто пять процентов населения Галактики считают организованный ялгами сбор помощи для жителей Инура благим и значимым делом. Равнодушными к этому событию оказались четыре процента, и лишь один процент граждан продолжает считать инурцев врагами Галактики».
Снова появилась панорама Дворца с высоты птичьего полета. Изображение спикировало на крышу Представительства ялгов и остановилось на идущих Хеле, Шер и капитане Унаре. Вот они входят в катер, закрывается люк, двигатели светятся алым сиянием и корабль под и восторженный гул толпы поднимается вверх. Какое-то время камера сопровождает корабль, затем замирает и катер исчезает, превращаясь в яркую точку вдали. Следом стройным звеном промчалась группа блестящих кораблей»...
Хела выключила объемник и взглянула на Лау.
– Можешь не комментировать, я и так знаю, что ты обо всем этом думаешь, – улыбнулась та.
Хела нервно отвернулась, снова уставившись на радар. Следовавшая позади катера группа военных кораблей развернулась и помчалась восвояси, а их место занял грузовик Мерка, который все это время дожидался их на орбите Орва.
– Ну вот, теперь вся Галактика думает, что на Инур полетел целый караван гуманитарных кораблей, – едва сдерживаясь, сказала Хела. – Опять сплошная лож и показуха!
– Нет, мы должны были показать в новостях ваши два корыта, одно из которых выдернуто с какой-то технической свалки, – парировала Лау.
– А этот строй перед кораблями... У них же на рожах написано – «солдафоны»! Им бомбы кидать, а ни гуманитарную помощь возить!..
– Согласна, с этими парнями вышел небольшой перебор. Но скажи спасибо, что хотя бы таких нашли в такой сжатый срок. Да и то лишь потому, что у одного из наших сотрудников отец – командир одной из космических частей. В общем, какую бригаду разыскали для массовки, такую и поставили... Зато как было зрелищно!
– А что это за кукла передавала мешочек со шмотками? Она же словно из рекламного ролика сошла!..
– Честно говоря, она и есть модель. Спасибо, рекламный отдел подкинул... Ну тебе, Хела, прямо не угодишь! А кого бы ты переложила взять в кадр? Какую-нибудь старую каргу, одну из тех, что таскали вам все эти передачки?..
– И роль ялгов в этом деле... – продолжала негодовать Хела. – Выходит, все это опять их заслуга?!
– Ну и пусть. Мы же боремся ни с ялгами, а за мир! Ведь так?
– Знаешь, порой мне начинает казаться, что борьба с ялгами и есть борьба за мир, – нахмурилась Хела. – И все рано я не понимаю, разве нельзя обойтись без этой показухи? Мы же вроде как говорили с тобой об этом.
– Да, говорили. Да только нельзя же изменить отлаженную годами систему за один день! Да и что может случиться из-за одной маленькой лжи?
– За маленькой ложью, бывает, следуют большие последствия!
– Ой, да какие там последствия... Ты уже летишь на Инур с гуманитаркой! Тут уж при любом раскладе все хорошо!
Хела не ответила. Она взглянула на экран, где на фоне звездного неба сиял голубоватый портал.
– Ладно, не обижайся, подружка, – Лау примирительно улыбнулась. – Гуманитрака ушла, а значит, ты победила. Так что радуйся. А постепенно мы и все остальное исправим. Дай только время. А уж времени у нас с тобой...
– Ты точно не хочешь полететь снами? – спросила Хела.
– Я бы с радостью, но мой удел – столичные сплетни. За порталом вас встретит некий Тач Кенор – наш спецкор по Инурскому региону. Дальше он будет отслеживать весь ваш полет и передачу гуманитарной помощи на самом Инуре-2.
– А, это тот тип, который все те ролики с подбитыми пиратами кораблями стряпал?
Лау, смущенно улыбнувшись, пожала плечами, мол, что поделаешь, работа такая...
– Пусть только попробует состряпать нечто подобное после нашего путешествия, – пригрозила Хела, и добавила хриплым голосом: – На куски порублю, и потроха развею по Галактике!
– Ого! Здорово у тебя получается, – восхитилась Лау. – Тебе бы пираток в сериалах  играть.
– Да, был хороший пример для подражания. Его зовут Род. Летает на крейсере Дорга...
– А, того симпатяги, который заманил вас на Инур?.. – Лау многозначительно подмигнула. – Смотри там не угоди в пиратские сети...
– Да иди ты... – Хела отвернулась, чтобы скрыть красноту на щеках.
– Ой, ну ладно краснеть-то. Подумать только, Хела Гнар – герой Инура, а краснеет как девчонка. Ничего, скоро повстречаешь своего пирата...
– Тебе, кстати, оттуда тоже кое-кто привет передавал, – вспомнила Хела.
– Мне?! – Лау любопытно наморщила лоб. – Кто это еще? В моем списке контактов вроде бы нет пиратов!
– А помнишь того парня, с которым мы у фонтана познакомились? Он еще со мной вторым пилотом полетел, а потом решил остаться на Инуре. Его Неор зовут. Знаешь, по-моему, он тогда у фонтана на тебя запал. Так как тебе перспектива стать женой космического волка?
– Ни как! – хихикнула Лау. – У меня такие экземпляры шеренгами строятся перед домом и любовные марши распевают.
– И среди них ни одного капитана?
– Как видишь, ни одного, – улыбнулась Лау. – Иначе была бы уже замужем.
– Входим в портал! – предупредил капитан Унар.
– Ну все, удачи! – сказала Лау. – С тебя эксклюзив по возвращению, не забывай!..
Лау мигнула и исчезла – связь прервалась. Экраны заполнило голубоватое сияние за которым их ожидал долгожданный Инурский регион.
С инурской стороны портала их, как и следовало, остановил патруль. Хела не без удовольствия наблюдала, как комендант Арок долго изучал пересланные ему документы с разрешением на проход Заслона. На его лице при этом негодование граничило с бессильной яростью. Наконец он оторвался от ненавистного документа и, натянуто улыбаясь (ведь их проход через Заслон тоже должен был попасть в информационные хроники), сообщил, что все в порядке и путь открыт.
– Надеюсь, вы понимаете, с кем имеете дело. Не боитесь, что ваши инурские друзья порвут ваш караван на части, едва вы приблизитесь к их планете? – со злой усмешкой спросил комендант.
– Не боимся, – ответила Хела. – Они не настолько кровожадны, как некоторые...
– Что ж... Да поможет вам Милосердный Яин, чтобы это оказалось правдой, – сказал Арок, прежде чем отключиться.
Затем к ним присоединилась команда обещанного Лау информационщика – спецкора по Инурскому региону Тача Кенора, который должен фиксировать все последующие события для истории, а на самом деле для повышения рейтинга своего канала. И, наконец, караван помчался сквозь Заслон.
– Какая красота! – воскликнула Чумазая, глядя на экраны, где на фоне раскинувшийся сверкающей сети Заслона сиял Инур-5.
– Ты же впервые покинула планету? – спросила Хела.
– Да если бы я знала, какой тут вид, стала бы коком на каком-нибудь, пусть даже самом захудалом, суденышке!
– Ничего, теперь тебе представится такая возможность.
При приближении к боевым крейсерам Хела невольно содрогнулась, вспомнив их прошлую попытку пересечения Заслона. Она с трепетом смотрела на сопровождающие их черные дула орудийных башен, и ей казалось, что они вот-вот разразятся смертоносным огнем, или откуда, ни возьмись, покажутся звенья истребителей и космос вокруг озариться взрывами торпед. Но, конечно же, ничего подобного не произошло, и они благополучно миновали напоминающий косяк гигантских хищных рыб строй Правительственных крейсеров. А вскоре он и вовсе стал походить на состоявшую из ярких точек космическую паутину. Взглянув на нее с изнанки, Хела поразилась, насколько она огромна – гораздо больше, чем казалась со стороны «мирной» Галактики.
«Это ж сколько нужно было времени и ресурсов, чтобы выстроить такой флот? – изумилась Хела. – Подумать только, люди десятки лет трудились на заводах, добывали в шахтах различные минералы, изобретали технические новинки, обучали специалистов, лечили пострадавших на производстве – тысячи тысяч людей! А все это было лишь ради того, чтобы создать условия для того, чтобы один народ мог уничтожать другой. Так чем же все эти люди отличаются от солдат, которые потом стреляют из созданного ими оружия? Едва ли ни половина населения Галактики, сами того не зная, участвовали в этой войне... Но ничего, теперь все изменится! Вот он – Инур!»
Она радостно улыбнулась, при виде синеющего вдали маленького серпа планеты. С каким страхом она летела туда впервые, и какой восторг переполняет ее теперь. Она представила, как вскоре ее перехватит какая-нибудь инурская эскадра и ее экипаж удивится, узнав, что к ним летит мирная делегация... А, быть может, это будет эскадра Дорга!.. Как сопроводят их корабли в столицу Инура, как придут настороженные жители планеты посмотреть на посадку первого за долгие годы мирного чужеземного корабля, и как примет их Совет Инура, и она – Хела, сообщит ему, что сдержала слово – вот она помощь! А потом среди руин раскинется лагерь Милосердия, на посадочную площадку которого начнут прибывать и другие корабли с гуманитарной помощью, и инурцы постепенно перестанут бояться открытого неба своей родной планеты и начнут восстанавливать разрушенные города...
– Хела, впереди показалась пират... хм... инурская эскадра, – объявил капитан Унар.
Хела подбежала к радару. Действительно, в верхней его части сияло звездное скопление кораблей.
– Замечательно! Как только приблизятся, включайте общую связь.
– Надеюсь, этот гнусный информационщик не спит и фиксирует этот исторический момент, – с сарказмом вставила Шер.
Эскадра приближалась. Уже видны были невооруженным взглядом ее суденышки, и Хела впервые пожалела, что сама не делает репортажей – такой живописный вид открывался впереди: голубой серп планеты и медленно приближающийся ровный строй кораблей.
– Слушай Хела, а у нас оказывается еще гости, – удивленно сообщил капитан Унар. – Со стороны Заслона!
Она снова взглянула на радар. В нижней его части мерцало еще несколько точек.
– Похоже, на звено истребителей.
– Может, что-то случилось? – встревожилась Хела.
– Или они все-таки решили на всякий случай выделить нам эскорт? – успокоила ее Шер. – Давайте лучше остановимся и подождем. Тем более, какие бы ни были мирными наши намерения, лично я не знаю чего ожидать от инурцев. Ведь Правительство столько лет с ними воевало. Вдруг, они правда начнут стрелять...
Капитан Унар дал сигнал и все три корабля как по команде повисли в пространстве.
Тянулось время. Инурские корабли двигались медленно и осторожно, словно приближающийся к добыче хищник. Истребители наоборот скользили уверенно и быстро, и спустя несколько минут из светлых точек превратились в небольшие серебристые кораблики.
Хела попыталась выйти с ними на связь:
– Прием... Я Хела Гнар – глава Правительственного Центра Милосердия, – конечно же они должны знать, чьи это корабли, и все же, она решила соблюдать формальности. – Вызываю командира вашего звена. Прием...
Со стороны истребителей никто не отозвался. Они все также безмолвно нагоняли их караван.
– Как-то странно все это, – заметила Шер.
– Может, мы вообще тут не причем, – задумчиво сказал капитан Унар. – Это может быть плановый патруль, какие время от времени курсируют по системе. Война ведь еще не кончилась...
Истребители были уже настолько близко, что стали заметны гербы Галактики на серебристых крыльях. Хела снова взяла переговорник.
– Прием!.. Я – Хела Гнар, глава...
И вдруг корабль вздрогнул. Хела, с трудом удержавшись на ногах, растерянно взглянула на капитана Унара. В глазах того читалось недоумение. Удар повторился.
– Что за... – вскричала Хела, опрокинутая на пол.
Но, падая, она успела заметить, как пространство рядом с кораблем осветила огненная вспышка.
– Они по нам... Стреляют?!..
– О Сорш, что они делают?!.. – заорал капитан Унар. – Это же Правительственные корабли!
– Быть может, им не сообщили, что у нас есть разрешение?.. – захныкала Шер. – Скорее скажите им, что у нас есть разрешение!..
Хела попыталась встать, но корабль снова задрожал. Тогда она ползком пробралась к переговорнику.
– Прием!.. Прием!.. Вызываю командира вашего звена... вызываю командира вашего звена... – завопила она в переговорник. – Мы – караван с гуманитарной помощью!.. У нас есть разрешение на пересечение Заслона!.. Вы слышите?.. Есть разрешение!..
– О, нет!.. – ее оглушил истеричный вопль Шер.
Хела взглянула на экран и успела заметить, как завертелся корабль Мерка, разбрасывая снопы искр из распоротого взрывом бока. В этот миг и их корабль так тряхнуло, что Хела покатилась по полу и ударилась обо что-то головой.
– Да они же нас убивают!.. – словно сквозь пелену тумана пробился голос капитана Унара.
«У нас есть разрешение... Есть разрешение...» – продолжала твердить Хела, глядя, как кружат на экранах истребители, огнем их мирный караван.


17 дней поле возвращения

– Хела!.. Хелачка, ты очнулась?
Хела с трудом разомкнула глаза. Белоснежный потолок. Яркий свет.
– Смотрите! О, Милосердный Яин, она правда очнулась! Скорее сюда!
Превозмогая невыносимую боль в голове, Хела посмотрела по сторонам. Ее обступили какие-то мутные силуэты. Кое-как сфокусировав зрение, она, наконец, разглядела лицо Шер.
– Где я? – сухие губы едва слушались.
Кто-то поднес ко рту воду, и она сделала жадный глоток.
– Ты в безопасности. У друзей. На Инуре.
– Инур... – повторила Хела. – Простите меня... Простите, что не сдержала обещание и не довезла помощь...
– Успокойся. Не думай об этом. Важно, что ты жива, сестренка!
Хела вздрогнула, узнав голос.
– Дорг?!
Она сжала его ладонь. Попыталась привстать, но ее тут же уложили обратно. Зрение вернулось практически полностью. Теперь она поняла, что находится в той самой инурской больнице, в которой работала во времена плена. Помимо врачей, Дорга и Шер она узнала еще одного человека – женщину из Совета Инура. «Тава... Кажется, так ее зовут...»
– Привет, босс! Надеюсь, передала мой привет своей озорной подружке?
– Неор! – Хела с трудом улыбнулась. – А думаю, что это еще за инурский солдат тут. Тебя и не узнать! Хотя, форма твоего народа тебе очень к лицу. Как ты?
– Отлично! Всего пару недель постажировался на адмиральском крейсере, а потом Рошт, убедившись в моих непревзойденных способностях, решил, что не следует закончившему академию парню ходить в рядовых. В общем, я теперь командую... ну, хоть и очень маленьким... но кораблем победоносного инурского флота!
– Да уж, скромности тебе не занимать. Я рада за тебя, – сказала Хела. И тут ее взгляд с тревогой метнулся по сторонам. – А где же капитан Унар? Чумазая? Где Мерк?
– Чумазая здесь, в соседней палате, – сказала Шер. – Она в тяжелом состоянии, но она обязательно поправится.
– А остальные?
Шер не ответила, но по влажным дорожкам, побежавшим по ее щекам, Хела поняла без слов. Она отвернулась к стене.
– Но почему?.. За что?!.. – прошептала она.
– Хела, вот об этом мы и хотели бы с вами поговорить, – сказала женщина из Совета. – Надеюсь, вы меня помните. Я – Тава, главный судья Инура. Я понимаю, что момент, быть может, не очень подходящий, судя по вашему состоянию...
– Нет-нет, все в порядке. Говорите, – Хела приподнялась на подушке, вытирая глаза.
– Дорг был против, чтобы мы вам это показывали... По крайней мере, сейчас. Но, думаю, вы должны знать...
Тава махнула рукой и солдат внес в палату небольшой объемник.
– Поставьте здесь, пожалуйста... Да, сделайте изображение на всю комнату... Благодарю.
Палата исчезла, а вместо нее возникла бесконечная чернота и началась привычная заставка Правительственных новостей. Хела уже ожидала увидеть Лау Мин, но вдруг вместо нее появился другой человек...
– Это же... Это же он!
– Да-да, – сказала Шер. – Тот самый информационщик – Тач Кенор, который летел снами на Инур.
«Граждане Галактики! Чрезвычайное происшествие произошло вчера в Инурском регионе, – встревожено воскликнул он. – Караван с гуманитарной помощью, который вся Галактика собирала для инурского народа был зверски уничтожен пиратами»...
– Да что он такое говорит!.. – вскричала Хела. Но Шер кивнула, мол, смотри дальше.
А дальше возникла картинка: сначала Правительственный дворец и счастливая толпа у его подножия. Виды готовых к старту кораблей.
«Мы ждали этого события долгие годы. Мы вместе собирали гуманитарную помощь, в надежде, что Галактика вновь обретет сбившихся с пути своих братьев – инурский народ, – комментировал Тач Кенор. За его спиной, между тем, возникло космическое пространство, мчащиеся корабли каравана Милосердия – их собственный катер и грузовик Мерка. Вот они пересекли Заслон Правительственных крейсеров, вот уже виден вдали серпик Инура-второго. – Но, увы, наша отзывчивость, наше милосердие стало виной этой кровавой жертвы».
Вот вдали появляются яркие точки – навстречу каравану движется инурская эскадра. И вдруг картинка меняется: прямо на зрителя несутся несколько инурских кораблей, изрыгая огонь из всех стволов. Следующий вид: мимо проносится искрящийся бешено вращающийся корабль Мерка и исчезает вдали. Еще вид: инурский корабль берет на абордаж их собственный катер!..
«Нашему кораблю, который сопровождал караван, чудом удалось спастись из этой страшной бойни, – продолжал Тач Кенор. – Но вот остальным было не суждено... Хела Гнар – глава Центра Милосердия при Правительстве Галактики, Лоурак Унар – капитан корабля, в прошлом боевой офицер, служивший в Правительственном флоте, Шер Велт – медик Центра Милосердия, и многие другие. Эти люди верили, что инурский народ не безнадежен. Именно они протянули ему руку помощи и так жестоко поплатились за свое Милосердие. Почтим их память!»
Снова возникла панорама Правительственного дворца и толпа у его подножия. Но Хела увидела, что на этот раз люди держат транспаранты, бросаются на патрульные заграждения, выкрикивая лозунги. Камера взяла крупным планом какого-то ребенка с плакатом: «Долой Инур! Да здравствует мир!»
«Люди возмущены поступком инурцев, и той ценой, которую Галактика заплатила за оказанное им незаслуженное Милосердие. Они требуют от Правительства решительных действий! Только послушайте, что говорят люди на улице».
«Сегодня они взрывают наши корабли, а завтра войдут в наши дома! – вопила в толпе какая-то истеричная старушка. – Пора прекратить это безобразие!»
«Сколько мы можем жить в страхе? – возмущалась размахивающая плакатом женщина. – Мне уже ребенка в школу страшно отпускать!»
«Не понимаю, почему Правительство не может ввести войска и разом покончить с этой заразой? – орал какой-то мужик. – Я двадцать лет служил на Заслоне и знаю, что наш флот способен прекратить все это за один день!»
Рядом с Тачем Кенором возникло три столбца: высокий красный, крохотный серый и почти незаметный зеленый.
«Итак, восемьдесят восемь процентов опрошенных считают, что Правительство должно положить конец инурскому беспределу. Одиннадцать процентов склоняются к тому, что ответный удар Галактики должен быть направлен непосредственно на пиратов, и не должен коснуться мирного населения Инура. И лишь менее одного процента продолжают считать, что с инурцами нужно разговаривать на языке дипломатии. В Совете Правительства уже принято решение направить к Инуру-2 корабли Правительственного флота и Межрасовый Комитет, похоже, больше не будет препятствовать установлению справедливости»...
– Подонок! – выкрикнула Хела. – Он же был там! Он же видел, кто расстреливал наши корабли! Скотина!.. Продажная тварь!..
– Хела... Хелачка, успокойся! – Шер схватила ее за плечи и прижала к подушке. – Тебе нельзя так нервничать... Да выключите вы этот долбанный объемник!
Изображение исчезло, палата снова стала палатой.
Немного придя в себя, Хела заметила, что пальцы ее до белизны сжимают простынь больничной кровати.
– Нас же попросту подставили, – прошептала она. – Это подстава!.. Они же использовали нас!..
Она смяла простынь и яростно швырнула в угол палаты.
– Теперь вы понимаете, какая опасность грозит Инуру, – сказала судья Тава. – Нет-нет, успокойтесь... Вас никто ни винит. Вы и так сделали то, чего мы никогда не ожидали от жителя Галактического государства. Вы даже дали нам надежду, что скоро мы действительно будем свободны и спасены...
– Ложную надежду, – хмуро вставила Хела.
– Пусть так. Но это лишь потому, что мы все  опять недооценили ялгов. Кто же знал, что даже ваш триумф они смогут использовать для своих мерзких целей. Но, уверена, не будь вас, они бы нашли другой путь – все к этому шло.
– Но чего же вы теперь от меня хотите? – Хела подавила, наконец, ярость и взглянула на судью. – Я же вижу, что вы от меня чего-то ждете. Вы ведь не просто так мне это все показали.
– Честно сказать, я и сама не знаю, для чего к вам пришла, – вздохнула Тава. – Дело в том, что мой народ снова готовится к обороне. Бессмысленной обороне! Все понимают, что нам ни за что не одолеть регулярную Правительственную армию. Но, во-первых, мы слишком горды, чтобы сдаться, а во-вторых, ялги все равно никого не оставят в живых. Вспомните, что было с другими нашими планетами... А к вам я пришла потому, что вы не инурка. Вы знаете свое Правительство, думаете как они. Быть может, у вас получится найти какой-то выход. Быть может, вы сможете остановить это убийство?
– Но что я могу теперь? Я же тут, среди вас! Да и будь я там, все равно ничего не смогла бы. Ялги – это Заслон, который стоит между народом Галактики и Правительством! Разве через него может пробиться хрупкая уязвимая женщина?
– Я не в праве ничего от вас требовать, – сказала главный судья, вставая. – Я просто надеюсь. И пока жива надежда, я буду искать иной исход для своих людей, чем просто умереть на баррикадах.
Судья вышла из палаты. Хела же снова отвернулась к стене и прижалась лицом к подушке.


18 дней после возвращения

– Хела! Хела, ты жива? – голос доносится словно сквозь толстенную стену.
Что-то заливает глаза. Как больно и противно.
Возникло лицо Шер. Приблизилось. В глазах страх и отчаянье. Она провела рукой где-то чуть выше точки обзора, отдернула ладонь – та оказалась в крови.
– Что с ней? – судя по голосу, спросила Чумазая.
– Не знаю. Она без сознания. Похоже, рассечение на голове... О, Милосердный Яин, что же делать?!..
Шер опустись на пол, и разрыдалась.
– Эй, кончай реветь! Ты медик или кто? Сделай же что-нибудь!
Шер послушно вытерла ладонью слезы и куда-то пропала. Теперь стал виден пульт управления и распростертое перед ним тело капитана Унара – в луже крови. Его окровавленное лицо неподвижно уставилось на экран, туда, где космос озаряют вспышки, проносятся корабли: Правительственные истребители и пиратские суденышки. Идет бой. Но их собственный катер уже никто не обстреливает.
Снова появилась Шер. На этот раз в руке у нее была аптечка. Она приложила датчики к запястью бесчувственной руки, а сама принялась обрабатывать рану на голове.
– Ты сама-то как, цела?
– А, царапина, – снова голос Чумазой. – Не обращай внимания, продолжай заниматься своим делом... О, а это еще что?
Шер обернулась. Стало видно, что весь экран за ее спиной закрывает корпус огромного, больше чем их катер, корабля. Он быстро приближается.
– Это инурцы! – всхлипывая, бросила Шер, снова вернувшись к ране. – Похоже, пытаются нас спасти. Чумазая, нажми ту зеленую кнопку... Да, эту... Сможешь дотянуться? Она открывает аварийный люк.
Катер слегка тряхнуло, видимо, произошла стыковка. Вскоре послышалось множество шагов. Появился Дорг, присел рядом, с тревогой взглянул на Шер.
– Жива, – коротко ответила та.
Вздох облегчения.
– Этот, похоже, мертв, – сказал инурец, осмотревший капитана Унара.
– Ну все, уходим!
Дорг наклонился. Картинка перевернулась – видимо он взвалил ее на плечо. Мелькнула сидящая у стены Чумазая с огромной раной на животе, комбинезон буквально пропитался кровью. Перед глазами заскользил пол коридора, раскрытый люк, шлюз, пол инурского корабля...

Изображение пропало – Шер сорвала с лица Хелы видео-очки.
– Опять ты смотришь это! – воскликнула медсестра, положив очки на столик у больничной кровати. – Ну что ты себя мучаешь?
Хела потерла лицо вспотевшими ладонями.
– Я до сих пор поверить не могу, что все это случилось на самом деле, – прошептала она. – Наверное, если бы внутренний голос не переставал записывать после того, как я отключилась, решила б что все это – сон.
– Я и сама до сих пор в шоке, – Шер присела на край кровати. – И Мерка больше нет... Даже не знаю, как жить дальше. Радует лишь, что жить осталось всего пару дней.
Хела сердито взглянула на нее.
– Не понимаю, как ты можешь еще и шутить после всего этого. Мне рыдать охота, а она шутки шутит!
– А что еще делать? Если жизнь была грустна, так хоть умереть с улыбкой. Тем более, сейчас все равно: хоть плачь, хоть смейся – ничего от этого не изменится.
– Вот из-за этого-то мне и хочется рыдать. Из-за того, что ничего нельзя изменить!
Распахнулась дверь, и в палату ввалился военный с контейнером для еды в руках. С виду он был обычным солдатом – в форме и с оружием, да только уж слишком маленького роста. Он повернулся, водружая ношу на столик.
– Барк!
– Привет, Хела, – обнимая ее, воскликнул мальчик. – Вижу, у тебя не очень-то заладилось в городах, где дома выше облаков? Зато теперь я снова могу носить тебе еду!
Хела осмотрела его.
– Слушай, ты такой взрослый стал... Хотя, прошел-то всего кокой-то месяц.
– Для одних война – беда, а для других – возможность повзрослеть.
Хела нахмурилась.
– И много у вас таких вояк... как ты?
– Ну, все, кто может держать в руках оружие, вступают в ополчение. То есть любой старше десяти. Но каждый из нас стоит десятка Правительственных солдат, потому что мы сражаемся за свою Родину! По крайней мере, так мой отец говорит...
– Да, наверное, твой отец прав, – сказала Хела, и тише добавила. – Ведь хотя бы вера в победу у вас должна остаться.
Она с грустью рассматривала свисающее с его худых плеч не по годам огромное обмундирование, до нелепости громоздкий лучемет, достающий до подбородка, даже когда владелец стоит. Глядя на этого ребенка с оружием в руках, она вспомнила другого – того в репортаже, который держал плакат с надписью: «Долой Инур! Да здравствует Мир!» Тот ребенок не стрелял, но он даже не понимал, что держит в руках оружие пострашнее лучемета.
– Барк, а не желаешь устроишь мне небольшую экскурсию?
– Конечно, – в глазах мальчика блеснул озорной огонек.
– А тебя не потеряют?
– У меня сейчас увольнение! Командир пока что распустил наше подразделение... – сказал он, с наслаждением смакуя армейские термины. И печально добавил: – С родителями простится.
Он все прекрасно понимал.
– Ну так что, идем?
Хела приподнялась.
– Куда это ты собралась, дорогуша? – перехватила ее Шер. – Тебе еще нельзя вставать! Ты слишком много крови потеряла. Да и вообще с твоими травмами...
– Ничего-ничего, я справлюсь, – Хела отстранила ее руки и с трудом села. – Понимаешь, Шер, я не могу тут просто так лежать, ожидая смерти, и зная, что грозит этой планете и этим людям.
– Но что мы-то можем поделать?
Хела пожала плечами.
– Раз уж я не могу спасти этих людей, так хотя бы помогу им умереть достойно. И себе тоже.
Проходя мимо висящего на стене зеркала, Хела вздрогнула и остановилась. Взглянула на свое обезображенное ссадинами лицо. В цивилизованном мире такое увидишь разве что в фильмах ужасов. Даже после аварий пациентам первым делом исправляют внешний вид: что-что, а делать людей внешне-идеальными там умеют, жаль только, что внутренне нет...
– Ну что, вперед?!
Когда-то еще в студенческие годы Хела видела в биологическом музее муравейник в разрезе: сотни переплетенных тоннелей и тысячи суетящихся в них жителей. Именно так выглядели сейчас подземные города на Инуре. Множество людей, груженых поклажей, непрерывно двигались в различных направлениях. Она отметила, что основной поток людей движется в одну сторону, туда, где подземные улицы уходят еще глубже, вплетаясь в муравьиный лабиринт, тянущийся на несколько километров к центру планеты. И лишь небольшая часть людей, наоборот, торопливо мчалась туда, где виднелся выход на поверхность. Когда Хела спросила Барка, почему они идут в разные стороны, тот ответил, что большинство неспособных воевать людей спрячется в самых дальних уголках города, и, быть может, после того, как ялги захватят планету, их потомкам посчастливится вести партизанскую войну. Ведь даже на Ллдаре в подземельях еще не до конца сломлено сопротивление.
– А другие?
– Другие надеются попасть на корабль.
– Корабль?! Значит, Совет все-таки решил часть людей перевезти на другие планеты.
– Ну да. Правда, адмирал Рошт смог выделить всего пять кораблей из флота – самых вместительных и наименее маневренных. Остальные – боевые и не могут вмещать больше своей команды. У нас ведь до этого не было необходимости перевозить людей...
– И куда они полетят?
– Говорят, присмотрели какую-то планету на периферии Галактики. Она, конечно, необитаема, но есть все перспективы к улучшениям. Говорят, таким и Инур когда-то был. В общем, они начнут все с начала, как при первых поселенцах.
Везде, где они проходили, сооружались укрепления, укладывались боеприпасы, суетились военные. Несколько раз среди них встречались старики в форме еще времен Великой Галактической войны, словно напоминания о славной истории этого народа. Хела и Барк прошли ряды неуклюжих наваленных из мешков с землей и всякого хлама баррикад. Около одной их них были выстроены дети – мальчики и девочки: кто в форме, кто в повседневной одежде, у кого-то из обмундирования напялена только военная каска или сапоги, или китель, или ремень, вооружены чем попало: от маленьких энергопистолетов, до громоздких бронебойных орудий, которые они держали по двое, а то и по трое. Какая-то женщина обняла своего маленького щупленького сыночка, долго что-то шептала ему на ухо, и, наконец, отпустив, сквозь слезы смотрела, как он занял место в строю. Потом взвалила на плечи огромный тюк (Хела и не думала, что женщина способна столько поднять) и пошла, увлекая за собой еще троих малышей, которым пока еще рано было браться за оружие.
– Барк, а Дорг сейчас со своей эскадрой?
– Не-а. Тут. Я видел, как садилась его посадочная шлюпка.
– Покажешь где?
Они с потоком беженцев вытекли на поверхность, миновали громоздкие металлические изваяния готовых к старту пассажирских кораблей, в которые грузились переселенцы. Корабли стояли под открытым небом, без всякой маскировки: похоже, теперь уже никто не опасался бомбежек, ведь Правительственные войска готовили последний удар – один единственный и роковой.
К своему удивлению, Хела заметила вдали еще несколько суденышек – небольших грузовичков, причем слишком новых, чтобы быть инурскими. Неподалеку от них стояла посадочная шлюпка – та самая, на которой их когда-то привезли на Инур.
– Хела! Ты-то что здесь делаешь? – Дорг выглядел усталым и встревоженным, но по глазам было заметно, что он рад ее видеть.
– Да вот, решила присоединиться к вам. Помогу строить баррикады или вступлю в сопротивление...
– Я серьезно. Ты ранена. Разве тебе уже можно вставать?..
– Ну не могу я просто валяться в постели, когда вокруг творится такое! Тем более во многом это происходит по моей вине!
– Ты же прекрасно понимаешь, что этот караван оказался лишь одним из подходящих вариантов. Не будь его, ялги все равно бы нашли повод для штурма. Они давно готовились к этой атаке.
– Я понимаю, и все равно не могу простить себе свою глупость и недальновидность. Ведь я же могла сообразить, что ялги неспроста позволили мне стартовать с гуманитаркой из столицы. Уверена, если бы я им дейстительно мешала, они бы нашли способ меня устранить, – Хела снова взглянула на сверкающие новизной грузовики. – А это еще откуда?
– Это так... – Дорг сурово сдвинул брови. – Одна небольшая сделка.
В этот момент на трапе одного из кораблей появилась фигура полного человека.
– О-о, Хела! Кого я вижу! Давненько не виделись! – воскликнул он, слащаво улыбаясь.
Хела сначала растерялась: откуда он может знать ее имя? Но когда поняла, глаза ее расширились от удивления.
– Дорг, да ведь это же ялги!
Тот пожал плечами и отвел глаза.
– Да, ялги, – воскликнул Каава. – И что же? Разве я не могу продать своим партнерам оружие, когда они в нем так нуждаются?
– Ну как... Ты же ялг! И, при этом, помогаешь инурцам!..
– Я помогаю? Хе-хе... Она думает, что я помогаю!.. Да что ты?.. Я просто зарабатываю деньги. Это всего-навсего сделка. Ведь если я не заработаю на этом, придет кто-нибудь другой и оружие все равно будет продано инурцам. Так зачем отдавать прибыль кому-то, если можно получить ее самому? Мы всего-навсего торговцы. А ведь политика не должна мешать честной торговле, так ведь?
Хела зло посмотрела на Дорга.
– Хела, Инуру сейчас как никогда нужно оружие и боеприпасы, – сухо сказал тот. – А это – единственные люди в Галактике, способные нам их продать.
– По баснословной цене, конечно же.
– Ну, бизнес есть бизнес, – заметил Каава. – Когда растет спрос, растет и цена!
– Дорг, а ты не подумал, почему эти люди здесь? – воскликнула Хела. – Вспомни, мы летели от Ллдара через гиперпространство около недели, тогда как со времени объявления Инуру войны прошло всего пару дней. Разве контрабандисты успели бы совершить прыжок в такой короткий срок?
– Что ты этим хочешь сказать?
– А то, что они знали о предстоящей бойне! Причем знали задолго до того, как был разгромлен караван. И в то время, когда корабли с гуманитарной помощью только стартовали с Орва, их новенькие грузовички с оружием были уже в пути. И в это время они уже знали, что ожидает наш караван и какая судьба уготована Инуру! Кто-нибудь из них мог нас предупредить, но не сделал этого. Они как обычно зарабатывают на крови!
– Ну, у каждого ведь свои источники получения информации, – с улыбкой заметил Каава. – А в бизнесе, как и в войне, любые средства хороши...
При виде этой сальной улыбки, внутри у Хелы словно все всколыхнулось. Она рванула из кобуры Дорга энергопистолет.
– А почему бы нам просто не пристрелить эту гадину? – прошипела она, наступая на перепуганного ялга. Улыбки как не бывало. – Продырявим ему башку, а груз просто заберем! Мы ведь грязные пираты, ни так ли? Что нам терять?
– Если со мной что-нибудь случиться... – пролепетал Каава, не сводя глаз с направленного ему в брюхо ствола. – Моя команда немедленно взорвет корабли вместе с грузом!
– Чушь! – процедила сквозь зубы Хела. – Да ни один ялг добровольно не убьет себя! Вы слишком дорожите собственной шкурой для этого!
– Ладно, Хела, отдай игрушку, – сказал Дорг. – А то еще правда ненароком проделаешь дырку в нашем партнере.
– А лично я думаю, он это заслужил, как и весь его гнусный народишко. Даже сейчас одни ялги наживаются на том, что творят другие ялги! Если бы они были на твоем месте, Дорг, уверена, они бы тебя прикончили без всякого сожаления.
– Конечно, ты права. Но мы – ни они! – ответил Дорг. – А что касается нужды, Хела... Понимаешь, всегда будут проблемы: войны, конфликты, катастрофы, но честь должна оставаться честью. Мы можем потерять свои жизни, но честь останется снами. У нас был уговор, а потому мы купим у этих ялгов оружие, и, как и договаривались, по назначенной ими цене.
– Поступай, как знаешь, – Хела небрежно сунула ему в руки оружие и отвернулась.
Дорг повернулся к Кааве.
– Как только выгрузите груз, можете загружать кристаллы. Их сейчас повезут.
Глядя, как роботы выносят из кораблей ялгов ящики со смертоносным грузом, Хела с грустью подумала: «А ведь вместо этого мы могли бы сейчас выгружать гуманитарную помощь. Как быстро обратились в прах мечты о лагере Милосердия под мирным инурским небом. Увы, пока идет война, нет места Милосердию».
Тут она заметила, что Дорг, поговорив по переговорнику, нервно ударил кулаком по корпусу шлюпки.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Да, случилось. Только что доложили, что Заслон перестроился в боевой порядок. Похоже, они собираются выйти раньше, чем мы планировали.
– Честно говоря, меня вообще удивило, почему они медлят. До Заслона лететь меньше суток. Крейсеры могли еще вчера осадить Инур, а сегодня уже пировать на его руинах.
– Если бы их цель была именно зачистка Инура, они бы давно были здесь, – ответил Дорг. – Но им не нужно просто так нас уничтожить. Им нужно чтобы вся Галактика увидела триумф победоносной Правительственной армии, которая избавит ее от пиратов. Уверен, они стянут на это событие как можно больше информационщиков, и крейсеры пойдут красивым строем, а поход этот будет в прямом эфире транслироваться по всем каналам. Конечно, люди Галактики не увидят, как будет выжжена дотла планета – им покажут лишь высадку наутюженных военных, и звенья устремленных к Инуру десантных кораблей. А потом, пару дней спустя, сюда пригонят массовку, которая на руинах городов будет с улыбками и цветами встречать победителей и благодарить за избавление от пиратского гнета. А потом эти хроники будут смотреть детки на уроках истории и гордится героическими подвигами своих папаш и дедушек – спасителей Галактики. Вот так! Да и к тому же, зачем им торопиться? Куда мы денемся? Но проблема в том, что если Правительственный флот действительно пойдет раньше, чем мы планировали, мы можем не успеть отправить беженцев. Нужно их поторопить.
Хела взглянула в направлении кораблей, в которые грузили людей – в основном женщины с младенцами на руках.
– Дорг, а ты как думаешь, кто поступает правильнее: те, кто садит людей в корабли, чтобы увести подальше отсюда, или вы – разгружающие боеприпасы и оружие?
– Как мужчина и тем более инурец, я, конечно же, считаю, что мы должны драться до последнего, – ответил он. – Да только я знаю, что мы проиграем. Посмотри на наш флот: весь вместе взятый, он ни стоит даже одного крейсера Заслона! А наше ополчение... Да взвод подготовленных Правительственных солдат пройдет по нашим пещерам как по парку аттракционов, стреляя словно в тире по мишеням. Ведь одно дело воевать с залетными патрульными кораблями, другое – с регулярной армией.
– Так значит, по-твоему, все же разумнее отступить?
– Может быть и да. Но только бежать-то бесполезно и некуда. Даже будь у нас сейчас тысячи кораблей, что на ждет во Вселенной? Вечно скитаться по мирам? Осваивать новые планеты, чтобы потом пришли опять какие-нибудь ялги и забрали их у нас? А потому, большинство из нас предпочитает остаться и сражаться за то, что у нас уже есть. И пусть вся Галактика считает нас пиратами, но это наша земля и мы готовы умереть на ней и за нее!
– Погоди! Как ты сказал? – вдруг встрепенулась Хела.
– Что именно?..
– Пусть вся Галактика считает!..
– Что-то случилось? – насторожился Дорг, глядя в ее обеспокоенные глаза.
– По-моему у меня есть идея! – воскликнула Хела. – Слушай, Каава и его команда ведь ялги. А значит, их связь не блокируется, так?!
Каава сначала наотрез отказался предоставить им свой переговорник. Но после того, как Дорг пригрозил, что отменит сделку, все-таки впустил их на корабль.
Глаза Лау Мин изумленно распахнулись, когда она увидела, кто до нее дозвонился.
– Хела?! Быть не может!.. Но ты ведь...
– Да-да, убита вероломными пиратами.
Лау мотнула головой.
– Не-е-ет, я брежу!.. Да все каналы транслируют обломки вашего расстрелянного каравана! Поверить не могу!..
– Ладно, подружка, давай оставим на потом восторги по поводу моего воскрешения. Времени мало, потому, буду кратка: хочешь получить сногсшибательную новость, которая в разы поднимет рейтинг вашего канала? Правда, дело довольно рискованное...
– Да плевать на все рейтинги и каналы Вселенной! Ты жива – это уже самая сногсшибательная новость!.. Ну ладно, слушаю. Что я должна сделать?
Лау согласилась сразу, хотя и выразила сомнения, что также охотно на это пойдет ее команда. Но сказала, что постарается что-нибудь придумать.
– Ну как? – обеспокоено спросил Дорг, когда Хела вышла из корабля ялгов.
Та улыбнулась.
– Что ж, начинаем бороться с ними их же методами!


19 дней после возвращения

Тогс – один из спутников Инура-4, планеты, которая в это время как раз находилась на полпути между Инуром-2 и Заслоном, представлял собой огромную каменную глыбу. У одного из ее многочисленных кратеров и приземлился маленький катерок информационщиков.
– Честно говоря, не понимаю, какого Сорша мы тут торчим? – причитал оператор, нервно прохаживаясь по крохотной рубке. – Выход флота назначен на семь по Орвскому времени, а значит до него еще почти двенадцать часов. Не будем же мы тут торчать все это время?
– Не переживай. Сейчас полетим обратно, – бросила Лау, с волнением поглядывая на часы. – Сейчас только осмотримся.
–- Да и вообще, с чего ты взяла, что отсюда открывается великолепный вид для съемки флота? – продолжал возмущаться оператор. – Эта дурацкая планета закрывает пол картинки! Только посмотри на экран – где ты видишь тут красоту?.. Стоп! А это еще кто?.. Ах ты, Сорш меня разорви! Это же... пираты!
При слове «пираты» дремавший в кресле пилот подскочил как подстреленный. Его пальцы забегали по панели управления, оживляя двигатели катера, а глаза неотрывно следили, как выплывает из-за каменистой кромки Тогса приличного размера боевой корабль: судя по потрепанному корпусу и оставленным лучеметными орудиями шрамам на обшивке, явно не из Правительственного флота. Позади него скользили еще несколько суденышек поменьше.
– Все в порядке, – невозмутимо сообщила Лау. – Это – мои друзья.
– Что-о-о?.. – выкатил глаза оператор. – Друзья?!.. С каких это пор ты продалась этим подонкам?
– Во-первых, я не продалась, – Лау уверенно улыбнулась. – А во-вторых, нам предстоит еще выяснить, кто на самом деле подонки.
– Друзья, не друзья!.. А мне плевать, – выпалил пилот, схватившись за штурвал. – Лично я сваливаю, хотите вы этого или нет! Понабирают придурков в штат, и приходится с ними работать!
– Дис, лучше отойди от пульта, – Лау испугалась, что пилот и правда попытается удрать, а ей и так стоило больших усилий убедить их прилететь сюда. – Ты ведь не хочешь, чтобы пираты нас взяли на абордаж? Знаешь, когда эти острые крюки с толстыми тросами пробивают обшивку, из-за разгерметизации корабль может даже взорваться!
Честно говоря, Лау понятия не имела, как берут корабли на абордаж, а ее познания о космических сражениях ограничивались исключительно популярными сериалами. И все же, похоже, ее слова произвели впечатление на пилота, и тот мигом отбросил штурвал, словно ядовитую змею. Пиратское судно между тем накрыло их подобно гигантскому скату. В его брюхе раскрылся светлый проход, и из него протянулось толстое щупальце шлюзового коридора. Когда оно коснулось корпуса их корабля, пилот покорно открыл аварийный люк.
Внутри пиратского судна их уже встречала целая делегация. Лау Мин первой уверенно пошла ей на встречу. Следом за ней с опаской выглянул оператор и с любопытством осмотрелся, словно прикидывая, с какого ракурса лучше всего охватить открывшуюся панораму. И вдруг его опытный взгляд выхватил среди толпы пиратов знакомое лицо.
– О Сорш! Да это же Хела Гнар!

Катерок информационщиков опустился на посадочную площадку неподалеку от шахты, ведущей в подземную столицу Инура.
– Подумать только, это и есть тот самый Инур! – воскликнула соскочившая с трапа Лау Мин. – Никогда бы не подумала, что он такой.
– А ты, наверное, ожидала увидеть заваленные сокровищами пещеры и бородатых бандитов с руками по локоть в крови? – усмехнулась сошедшая следом Хела.
– Да нет, конечно, – Лау извиняющейся улыбнулась. – К тому же, я же видела материалы, которые ты привезла в прошлый раз... Просто, навязанный приключенческими сериалами стереотип настолько прочно засел в голове, что все равно кажется, будто тот вымышленный образ реальнее этого – настоящего.
– Уверяю тебя, этот стереотип засел в голове каждого человека Галактики. Причем, вашими же стараниями – информационщиков.
Лау обиженно взглянула на нее: сработал инстинкт профессиональной солидарности – защищай коллег, даже если они не правы. Но тут же отвела взгляд.
– Вот именно поэтому я и здесь, – сказала она. – Чтобы все исправить!
Лау вскарабкалась на остов полуразвалившейся башенки и взглянула вдаль. Среди выжженных бомбежками руин мелькали редкие горстки еще не успевших укрыться в подземелье людей, в небе таяли сияющие звездочки увозящих беженцев кораблей, мимо прошел строй ополченцев, половина из которых оказалась детьми, стариками и женщинами.
– Знаешь, Хела, – задумчиво сказала Лау. – Я в последние дни много думала о своей жизни. Вроде бы я получила все, чего хотела: сбылась детская мечта – стала информационщицей, устроилась на престижный канал, веду новости, которые смотрит вся Галактика... И, в то же время, чувствую себя какой-то обманутой. Да, я с детства мечтала попасть в объемник, представляла, как буду сама вести программы и нести людям правду... А потом оказалось что людям не нужна чистая правда: им нужно все приукрасить, разжевать, преподнести... По крайней мере, так нас учат на практике. Ты права, именно мы научили народ кормится красивой ложью, и теперь тот попросту не воспринимают бесцветную правду. Покажи в репортаже пустой кабинет, раздолбанный корабль и унылого старика, и люди тут же переключаться на другой канал: «Тоже мне новость!..» Вот и приходится показывать вместо стариков капитанов – симпатичных уборщиков, вместо пустого кабинета – полный оборудованием медицинский центр, и выбирать такие кадры, чтобы вместо раздолбанного корыта нелепо именуемого «космический корабль» люди видели новенького гордого «Сокола». А если у лживых каналов растет аудитория, то в гонку тут же вступают другие, еще больше приукрашивая и без того выдуманную правду, и начинается соревнование кто лучше и больше преподнесет лжи.
Лау помолчала какое-то время, но Хела видела, что она еще не до конца высказалась. Словно все то, что копилось в ней годами, вдруг решило разом выплеснуться наружу.
– Помнишь, я как-то рассказывала тебе, что я, будучи студенткой, пыталась сделать серию материалов о жизни людей Нижнего города? Молодая была, правды искала. Так вот, я задумалась над тем, почему пока мы, будучи желторотыми новичками, еще ничего не умеющими и не знающими: ни как добывать информацию, ни как подавать ее, да и вообще работать еще не умея... Так вот, тогда мы к чему-то стремимся, ищем, рвемся. Зато когда набираемся опыта и попадаем в эфир – теперь-то вроде нам и карты в руки, с нашими-то знаниями и возможностями, мы вдруг наоборот становимся пафосно-неповоротливыми и с высока взираем на тщетные попытки желторотой молодежи докопаться до какой бы то ни было истины. Ведь был же когда-то период, когда и я считала, что информационщик обязан быть правдолюбцем, причем, нейтральным правдолюбцем: ни зло-нейтральным, ни добро-нейтральным, а абсолютно нейтральным! Он должен объективно оценивать ситуацию и говорить хорошее даже о зле, если на его стороне правда, или уличать добро, если оно совершает ошибки. На мой взгляд, современные информационщики попросту перестали объективно смотреть на вещи, потому и пускают в массы эту ложную волну. Причем пускают они ее вовсе не потому, что им, как многие считают, кто-то сверху приказывает «говорить именно так»... Нет. Они это делают в силу своей некомпетентности. Они часто говорят о вещах, в которых ничего не смыслят, но даже не пытаются вникнуть в суть вопроса, а просто высказывают свое личное мнение. Так информационщики, абсолютно не сведущие в политике, науке, истории, культуре, начинают нести в эфир околесицу, опираясь на какие-то свои скудные познания, слухи, и собственные бредовые идеи, а потом зрители начинают со знанием дела доказывать эту чушь друг другу, совершенно справедливо ссылаясь на то, что узнали об этом из объемника. Но главный парадокс в том, что это «личное мнение» информационщиков на самом деле продиктовано ими же самими! Ведь все их познания строятся на данных, полученных из того же объемника. Так и выходит замкнутый круг: кто-то запустил байку, другие ее подхватили, раздули, даже не потрудившись проверить, а третьи это увидели по объемнику, приняли как факт, сделали «личные выводы» и понесли эту байку дальше, через свои каналы. Нынешние информационщики мнят себя богами, ведь они держат в руках инструменты, способные направлять людское сознание. Но они совершенно забывают о том, куда они его направляют и какие могут быть последствия. Они рассуждают о какой-то абстрактной «аудитории», как бы с высока, при этом забывая, что все это реальные люди – их друзья, родственники, соотечественники. Да и сами они тоже часть этой самой аудитории. И они не думают о том, что их личное субъективное мнение, показанное по объемнику, частенько бьет по всем этим людям, и по ним самим в том числе. Лож возвращается – это и есть последствия, о которых они не задумываются. Они, проповедуя отсебятину, создают общий ложный информационный фон, а потом сами же в нем живут, недоумевая, почему кругом сплошной обман... Да вот простой пример: Не так давно двое каких-то парней на улице избили и ограбили девушку. Глянешь на портреты напавших – обычные городские парни, каких полно. А девушка – обычная городская кукла, в голове которой ни то что национальных ценностей, даже мыслей не найти. Да только эта потерпевшая оказалась ялгом, случайно! Но информационщики тут же приукрасили эти факты, и что же мы получаем: два отморозка-обывателя предстали вдруг злобными ралками, да еще и последователями страшного Культа Сорша, которые напали на девушку за то, что она по национальности – ялг. Согласись, так ведь новость выглядит гораздо интереснее! И вот вся эта ахинея выходит на объемник. Тут же другие каналы подхватывают этот сенсационный факт, дополняя его красочными подробностями – средь бела дня ралки-сектанты убивают людей из-за национальной неприязни к ялгам! И пошло, как говориться, и поехало... «С чего ты взял, что на девку напали ралки-сектанты, да еще и из-за ее национальности?» – спросишь ты информационщика, который первым озвучил эту новость. «Ну, это же домысел, – ответит он. – Мы же не утверждали, а всего-навсего предположили, чтобы новость выглядела сочнее. И плевать, кто что подумает. Кому не нравится, пусть не смотрит объемник!» А теперь взглянем на последствия. После этого ралков ни за что ни про что начинают с чистой совестью прессовать на улице такие же отморозки, которые не так давно убили девушку. У них даже есть благородный повод, ведь те, якобы, опасны для общества! А ялги под всю эту историю выбивают в Правительстве очередную сумму на поддержку своего притесняемого народа. А потом, когда родителям того же информационщика вдруг урежут соцпакет, а по новостям покажут сюжет, как Правительство выделяет из бюджета кругленькую сумма на поддержку и без того зажравшихся ялгов, он же первый воскликнет: «Почему им все, а нам – ничего?!». А когда его брата, одетого в черное, на улицах убьют из-за того, что он похож на ралка, он воскликнет: «Убили ни за что!» И так и не поймет, что все это – его вина! Он сам ограбил свою мать и убил своего брата!
– Да уж, во все времена информационщики врали! – вставила Хела.
– Информационщики врут, информационщики врут... Мы только это и слышим! – возмутилась Лау. – И повторяем как бараны на каждом шагу заученные штампы (кстати, нам вдолбленные в головы все теми же информационщиками). Но вопрос-то в другом: как сделать так, чтобы они не врали?!
– По-моему, это не реально.
– А по-моему, как раз наоборот!
– Каким же образом этого добиться? Ты предлагаешь ввести цензуру?
– Причем здесь цензура? Я предлагаю менять отношение людей к профессии. Информационщики должны чувствовать ответственность за то, что говорят и осознавать какие могут быть последствия, а главное – понимать смысл избранной ими профессии, а ни считать себя мини-богами, испражнения которых обязано хавать население.
– И по новостям они начнут пускать только скучную нудоту?
– Почему ты думаешь, что раз правдиво, значит скучно?
– Но ведь ты же сама сказала когда-то, что чистая правда никому не нужна. Что людям просто не интересно смотреть неприукрашенные обыденные новости, и они будут переключаться на другие каналы.
– Да, я это говорила, – кивнула Лау. – И все же, я считаю, что все-таки можно подавать новости правдиво, но при этом интересно. Согласна, добывать интересную информацию сложнее, чем тупо сочинять несуществующие факты. И все же, это – реально! Если каждый информационщик будет относиться к своему делу серьезно, наша профессия станет действительно полезной обществу.
– И каждый информационщик станет борцом за справедливость? – усмехнулась Хела. – Тебе не кажется, что в истории подобное уже проходили?
– Нет, не проходили! Информацией всегда разбрасывались из крайности в крайность: то полная ложь, к которой даже самые наивные начинают относиться с иронией, то инструмент воздействия, призванный направлять массы по намеченному кем-то пути. Но, по-моему, задача информационщика ни в том, и не в другом. На мой взгляд, главное в нашем деле все-таки – полный нейтралитет. Мы лишь источник передачи информации и должны подавать людям факты и ничего больше, а эмоции на основе этих фактов оставлять для зрителей.
– И как же ты заставишь информационщиков быть абсолютно нейтральными, и не принимать ту или иную сторону? Поставишь около каждого человека с лучеметом?
– Еще раз повторяю, все дело в отношении к профессии. Информационщик должен сам понимать, для чего он это делает, и тогда никакого лучеметчика не нужно. Согласить, что, например, конструктору, который проектирует аэромобили, не нужно объяснять, что его машины должны летать, а ни падать. И шахтеру не нужно объяснять, что для того чтобы зарыться в грунт его нужно вынимать, а ни уплотнять. Так почему же информационщикам нужно объяснять, что они не фантасты?
– Знаешь, я просто подумала... – после паузы продолжила Лау. – По-моему, большинство из нас забыли, для чего существуют выбранные нами профессии. Взгляни на наш мир: только в учебниках, в каких-то теориях, в идеалах у нас существуют мудрые и знающие учителя, честные и отзывчивые блюстители порядка, справедливые и неподкупные судьи, спасающие планеты миротворцы, правдивые информационщики, милосердные наставники... Но оглянись вокруг, что ты увидишь? Недоучек-учителей и ненавидящих детей воспитателей; преступников-патрульных, от которых наоборот впору защищать людей, которых те присягали охранять; продажных судей, которые по просьбе преступников отправляют в тюрьмы невиновных; военных, под видом миротворцев, тупо следуя приказам, уничтожающих планеты; врущих информационщиков; зарабатывающих на пожертвованиях наставников... А если среди этих людей вдруг появляется тот самый идеал, скажем, честный патрульный или неподкупный судья, на него все тут же начинают смотреть как на феномен: «Бывают же такие!..» и такой человек не может долго работать в этой системе: либо становится как все, либо уходит – устает быть феноменом. Да только, на мой взгляд, люди забыли, что это вовсе не феномен! Что этот человек как раз так относится к профессии, как должен относиться каждый!
– Но ведь все люди разные. Не могут же все, кто устраивается в патруль быть честными и преданными своему делу!
– Ошибаешься. В том-то все и дело, что могут! Ведь выбирая профессию, человек заранее прикидывает, подойдет она ему или нет.
– Да, но как же тогда сейчас, например, в патруль приходит работать человек, склонный к преступлениям?
– То-то и оно!.. Повторяю, каждый выбирает профессию в зависимости от своего личного взгляда на нее. А взгляд этот зависит от общего стереотипа, выработанного обществом в отношении этой профессии. Например, все знают о том, что патрульные лишь в идеале честные и порядочные, а на самом деле – обирают людей на улицах и присваивают штрафы. Так вот, если каждый заранее знает, что, придя на эту работу, он будет совершать преступления, то и выберет эту профессию лишь человек готовый к этому – потенциальный преступник, а порядочный туда не пойдет, а если и пойдет, то он уже будет морально готов к тому, с кем ему придется вместе работать. Так во всем. И моя профессия – информационщика, не исключение: когда люди с рождения слышат, что все информационщики врут, выбирая эту профессию, человек уже морально готов лгать, а правдивый туда попросту не пойдет.
– И как, по-твоему, это исправить?
– Пока еще не знаю. Как вариант – менять систему. Причем кардинально! Набирать с нуля штат, пропагандируя новый подход к работе, и не допускать туда старые кадры, которые могут научить «плохому».
– А кто же, в таком случае, научит молодежь работать? – возразила Хела. – Ведь у старых кадров, при всех недостатках, есть еще и опыт.
– Согласна. Тогда в новые структуры нужно допускать только специально отобранных, проверенных людей, которые смогут научить молодых, но при этом не испортить, не ввести старые методы. И более того, мало создать новую службу и набрать других людей – даже название подразделения должно смениться. Ведь если просто уволить из патруля всех служащих и набрать новичков, те все равно устроятся туда с мнением, что должны поступать так-то и так-то, как привыкли слышать о патрульных с детства. В обществе-то к патрулям мнение не переменится. А вот если создать, например, вместо патруля какой-нибудь «городской дозор» – абсолютно новую структуру, с новыми правилами, новым менталитетом, провозгласив высокие принципы борьбы за справедливость, туда обязательно придут люди, которые натерпелись от прежних патрульных и желали перемен. И эта новая структура должна постепенно перетянуть на себя функции патруля и вытеснить его.
– Но ведь и новая структура со временем может притереться и обрасти старыми привычками.
– Значит, подобную процедуру нужно время от времени повторять. Как только служба прогнила – открываем новую, с новыми принципами, – Лау махнула рукой. - Я, конечно, не утверждаю, что именно так Правительство должно поступать. Но, как вариант, думаю, может сработать.
– Да, выглядит все это просто фантастично, и так же фантастически не реально, – улыбнулась Хела. – Ведь думающих так как мы с тобой – единицы! А потому, толку, что мы с тобой сейчас говорим об этом?
– В этом-то и проблема нашего общества: нас всех все не устраивает, но мы считаем, что от нас ничего не зависит, а потому молчим и бездействуем. И если даже такие как ты считают, что наши слова ничего не значат... А вот я думаю наоборот: мы просто обязаны говорить, тогда и другие услышат! Скажут первые – смогут повторить и вторые, а за ними и третьи и четвертые. А когда-нибудь таких как мы станет большинство. И я рада, что у меня, наконец, выпадает шанс показать людям правду, а ни ту карикатуру на нее, которая пестрит в наших объемниках. И ради этого я готова пойти на риск!
Из катера вышел нагруженный аппаратурой оператор. Присвистнув от удивления, окинул поросшие руины привередливым взглядом художника, опустил на землю свою ношу и принялся сооружать рабочее место.
– Означает ли это, что ты согласен? – спросила Лау.
– Если все действительно обстоит так, как ты рассказала, – ответил тот, кивнув на Хелу. – А судя по тому, что эта леди жива, все это правда... Я остаюсь. Только нужно было сразу рассказать, а ни заманивать обманом на какие-то пустынные планеты.
– А если бы я рассказала, ты бы полетел?
– Конечно, не полетел бы, – воскликнул оператор, не прекращая монтировать аппаратуру. – Разве не видишь: что ж я дурак что ли, лезть в самое пекло...
– Дис, а ты? – Лау повернулась к стоявшему на трапе и испуганно смотрящему по сторонам пилоту.
– Простите, но я пасс, – замотал тот головой. – У меня семья, дети... Я на такое не подписывался! И вообще, мне за эту работу гроши платят, чтобы я еще и задаром под бомбы совался...
– Хорошо-хорошо, не кипятись, – сказал подошедший Дорг. – Просто высадишь нас, где скажем, и можешь лететь на все четыре стороны.
– Ага, а вдруг вы меня пристрелите?
– Отпустим. Даю слово.
– Ха! Слово пирата!.. – усмехнулся тот. – А гарантии где?
– Нет гарантий, – Дорг свирепо взглянул на него, вынимая пистолет. – Но в противном случае я пристрелю тебя прямо сейчас!
Пилот попятился внутрь корабля. Но было видно, что он уже согласен.
– Ваш пилот, похоже, не особо любит инурцев, – заметила Хела.
– Не обращай внимания. Он никого не любит, – ответила Лау. – Думаю, это от личной нереализованности. Он уже лет двадцать работает пилотом на корабле информационщиков, и все это время – в Инурском регионе. За эти годы сменилось с десяток спецкоров и операторов, причем, все уходили на повышение (ведь эта работа для начинающих), а он так и оставался здесь. Вот и ненавидит всю Вселенную.
– Так значит, теперь ты спецкор этого региона! – вдруг догадалась Хела.
Лау печально вздохнула.
– Как видишь, да. Могли и вовсе выгнать с канала, после той выходки с твоим интервью. Видимо, тот, кто занял мое место, оказался более компетентным...
– Упаси тебя Яин от такой компетентности. Надеюсь, не все ваши спецкоры получали повышение таким же образом, как этот Тач Кенор? Ох, попадись мне этот подонок!..
Неподалеку раздался душераздирающий крик. Все обернулись. У входа в подземный город на коленях рыдала женщина, отчаянно ударяя землю кулаками. Повсюду бегали люди, раздавался плач, проклятия.
Дорг схватил переговорник, с кем-то о чем-то быстро переговорил. Хела обратила внимание, как побледнело его лицо.
– Что-то случилось?
– Да, случилось, – бесцветным голосом ответил инурец. Он опустился на торчащую из земли плиту, провел по лицу вспотевшими ладонями. – Только что сообщили, что корабли с беженцами были атакованы истребителями. В гиперпространство не ушло ни одного! Они не оставили нашему народу ни каких шансов!
– Мне очень жаль, – прошептала Хела.
Какое-то время Дорг сидел, отсутствующим взглядом глядя вдаль. Наконец, резко встал.
– Мы должны торопиться. Хела, твой план – наша последняя надежда! Долго вам еще возиться с кораблем?
– Почти закончил, – откликнулся оператор. – Еще кое-что вынесу, и корабль ваш.
– Кстати, аппаратуру лучше всего разместить под землей. Так безопаснее, – заметил Дорг. – И вообще, первые минут двадцать не советую высовываться на поверхность.
– А как мы узнаем, что уже можно выходить? – спросил оператор, послушно снова сгребая аппаратуру.
– Вы поймете, уверяю... О, а вот прибыл и наш стратегический десант!
В небе показался небольшой кораблик и пошел на снижение. Едва его шасси коснулись посадочной площадки, из распахнутого люка выскочила дюжина солдат. Впереди всех бежал Неор.
– Вызывал, капитан? Готовы служить! – по-приятельски отрапортовал он Доргу.
– Молодцы. Только служба сейчас нужна ни мне, а вот этой барышне, – Дорг кивнул на Хелу. – Вы временно переходите под ее начало.
– Значит вы снова мой босс! Что ж, я и мои ребята готовы выполнить любой ваш приказ! – кивнул он Хеле и тут заметил Лау. – О!.. Вот это встреча!
– Да уж, та еще неожиданность, – на лице Лау возникло кокетливое недовольство.
– Ну, я всегда знал, что вы готовы примчаться ко мне даже на край Галактики! – улыбнулся Неор.
– Не много ли чести? – хмыкнула Лау, при этом окинув любопытным взглядом его боевое обмундирование. – Да ради такого задавалы я не перешла бы даже на соседнюю улицу, ни то что куда-то полетела.
– Помнится, при нашей последней встрече...
– И единственной!
– Помнится при нашей единственной встрече, тогда у фонтана на аллее Профессий,  вы сказали, что выйдете замуж за капитана? Ну вот, я – капитан! Так что жду вашего «да».
– Значит, капитан, да? И где же твой корабль? – презрительно усмехнулась она. – О, ни эта ли развалюха, на которой вы приземлились? А чего это у нее морда-то приплюснута?
– Эта, как вы выразились, «развалюха» – ни что иное, как боевой абордажный катер, – обиделся Неор. – А этой «приплюснутой мордой» он стыкуется с вражеским кораблем, прожигает дыру в обшивке, а потом, в образовавшуюся брешь, врываемся мы с ребятами и рвем всех на части. Тремя такими кораблями, между прочим, можно захватить даже Правительственный крейсер!
– Неужели! А сколько таких развалюх потребуется, чтобы захватить Правительственный флот? – усмехнулась Лау.
Неор побагровел, отвернулся и, сжав кулаки, пошел прочь.
– Эй, прости! – прокричала ему вслед вмиг посерьезневшая Лау. – Я честно не хотела тебя обидеть!
– Зачем ты так с ним? – возмутилась Хела. – Эти люди и так знают, что их ждет.
– Сам виноват, – чуть не плача огрызнулась Лау. – Нечего из себя строить супергероя!.. Слушай, а он правда сильно обиделся, да?
– Ничего, пройдет. Уверена, на тебя он долго обижаться не будет.
– Ну что, кого тут нужно порвать на части?! – прогремел совсем рядом похожий на рев корабельного двигателя голос.
Лау оглянулась и замерла с широко распахнутыми глазами.
– Хела!.. – с восхищением прошептала она. – А ты говорила, что тут нет настоящих пиратов!
– Познакомься Лау, это Род, – сказала Хела, и, окинув взглядом снова разодетого в тряпье огромного инурца, спросила: – А ты тут какими судьбами?
– Как это какими? – Род погладил торчащую из-за пояса рукоятку энергопистолета. – Разве я могу пропустить веселье? Я лечу с вами!
– Пусть вас не смущает его внешний вид, – сказал Дорг. – В моей эскадре это самый страшный рукопашный вояка!
– То что страшный, сама вижу, – улыбнулась Хела. – Не хочу обидеть твоего первого помощника, Дорг, но нам бы скорее подошел специалист по объемным коммуникациям, нежели еще один боец.
– Чего нет, того нет. Но, думаю, навыки убеждения Рода вам тоже не помешают.
– Что ж, – Хела пожала плечами. – Добро пожаловать на борт, Род.
Подошел оператор.
– Я закончил. Все что необходимо перенес в подземелье. Можете забирать корабль.
– Ну что ж, в путь! – сказала Хела.
Она окинула всех долгим взглядом, словно видела в последний раз.
– Прощай, Хела! – Шер бросилась ей на шею.
– Не прощай, а до свидания! – строго поправила та.
– Не знаю... У меня очень плохое предчувствие, – прошептала медсестра. – Такое ощущение, что мы больше не увидимся.
– А у меня как раз наоборот – что мы проживем еще долго и счастливо, – соврала Хела. Хотя, ни в чем она не была уверена.
– Счастливого полета, подружка! – улыбнулась Лау, обнимая Хелу. И добавила, обращаясь вроде как к десанту: – И вам удачи, ребята!
Неор дал знак, и, даже не взглянув на Лау, вместе с дюжиной своих бойцов исчез внутри катера.
– Ой, какие мы обидчивые, – насупившись, бросила Лау ему вслед.
Хела задержалась у трапа, снова окинула взглядом округу, перехватила печальный взгляд Дорга, и уже хотела шагнуть внутрь корабля...
– Хела!..
Она обернулась.
– Да, Дорг?
Как и во время их прошлого расставания, она видела, что ему не терпится ей что-то сказать. Но, как и тогда, он так и не решился.
– Удачи, Хела, – только и сказал он. – Мы все верим, что у тебя получится. Должно поучиться.
Она вынула из поясной сумочки смятый высохший цветок.
– Ораит?
– Да, я храню его с тех пор. Пусть он и сейчас принесет нам удачу.
– До встречи, Хела.
– До встречи, Дорг.
И больше не говоря ни слова, Дорг повернулся и пошел прочь. Хела какое-то время смотрела ему вслед, прижимая цветок к груди, а потом повернулась, и пошла к кораблю.
– Хела, я люблю тебя!
Она замерла.
Он действительно сказал это? Или она просто очень хотела это услышать? Но когда она оглянулась, Дорга на стартовой площадке уже не было.
Ей предстояла серьезная работа, опасная. Но, не смотря на это, внутри у нее все запылало от счастья, ей показалось, что это лучший день в ее жизни. И в этот день она готова была на все.
Больше Хела не медлила ни секунды. Она вбежала в корабль, и тот стразу же устремился вверх, покидая планету, которую они обязаны были спасти.

Катер информационщиков быстро исчезал в вышине. Когда не стало видно даже яркой точки, Шер уверенным шагом направилась к подземелью и у входа увидела смотрящего в небеса Дорга.
– Где я могу получить оружие? – спросила она.
– Тебе-то оно для чего? – Дорг пристально взглянул на нее. – Если хочешь помочь, займись лучше ранеными. Это не твоя война.
– Теперь и моя. Ведь война начинается в тот момент, когда теряешь близких.
Инурец сочувствующе кивнул, снял с плеча лучемет и протянул ей.
– Сможешь воспользоваться?
– Разберусь, – она взвесила в руках смертоносное оружие, которое до этого видела лишь в кино.
– И все же, каждый должен воевать тем, чем умеет. Поверь мне, помогать людям вернуться в строй не меньшая заслуга в бою, чем самой палить по врагам. И лучше быть отличным медиком, чем плохим солдатом.
Она опустила голову, прижав оружие к груди.
– Шер! – раздался неподалеку детский крик.
Она с удивлением обернулась.
– Шер! – к ней бежал мальчик в военной форме.
– Барк?
– Хорошая новость, Шер, – переводя дыхание, вскричал Барк.
– Разве в этом мире еще остались хорошие новости?..
– Только что мне сказали, что люди видели крушение корабля у Рогуса. Похоже, это уцелевший из вашего каравана грузовик!
Лучемет выпал из рук медсестры.
– Рогус – это город на север отсюда. До него всего пара часов лету, – ответил Дорг на ее умоляющий взгляд. – Можешь взять мою машину. Но поторопись, скоро начнется высадка десанта.
Шер поймала брошенный ей ключ и, что было сил, побежала к подземной парковочной площадке.
Дорг наклонился и поднял с земли лучемет.

Вот уже второй раз Хела видела идущий в боевом порядке Правительственный флот, но, как и тогда, ее охватил невольный трепет, особенно когда она представила, как вся эта мощь обрушится на беззащитную планету. Все молчали, но даже глядя в бесстрашные лица теснящихся в рубке инурских бойцов, Хела видела, что они испытывают те же чувства.
Ожил переговорник, офицер Правительственного флота интересовался, что это за корабль идет со стороны Инура-2. Хела заметила, как пилот быстрым взглядом скользнул по солдатам, а рука Неора машинально легла на лучемет. «Вот сейчас пилот заорет в переговорник, что его корабль захвачен, Неор, конечно же, тут же срежет его лучом, но нам всем конец!..» Наверное, именно так бы поступила она сама.
– Мы информационщики. Правительственный канал, – спокойно ответил пилот. – Летали заснять движение флота издалека. Отличная получилась картинка!
Офицер скосил взгляд, видимо сверял их идентификационный номер.
– Постарайтесь больше не забегать вперед. Вдали от флота все еще не безопасно, – предупредил офицер и отключился.
Хела облегченно вздохнула.
Катер скользнул в скопление крейсеров, словно планктон в косяк акул. А спустя еще пару часов достиг портала и, наконец, очутился на орбите Орва.
– Ну что ж, да поможет нам Милосердный Яин, – прошептала Хела, и подумала, что как раз в этом деле Яину не место. Ведь если все получится, он исчезнет навсегда.
– Надеюсь, все помнят что делать? – Неор взглянул на своих бойцов. – Вперед!
И корабль устремился туда, где над голубым серпом планеты-столицы висела Трансляционная космическая станция. На подлете к ней пилот послушно передал идентификационный ключ и перед ними распахнулись ворота шлюза, а спустя несколько минут автоматическая система припарковала их катер среди других таких же катерков информационщиков.
– Чтобы не вызывать подозрений, первыми пойдем втроем – пилот, я и Хела, – сказал Неор. – Остальные ждите сигнала.
Посадочную площадку от остальной части станции отделяли небольшие ворота с будкой охраны. Пилот шагал к ней довольно уверено, чего нельзя было сказать о его спутниках. Одежда Лау сидела на Хеле довольно ладно – они были примерно одной комплекции, но их запросто мог выдать внешний вид Неора. Костюм оператора ему оказался явно маловат: из под коротеньких штанин торчали ботинки, куртка на распашку – не сошлась на его могучих плечах, ступал он с трудом – ботинки были слишком малы. К счастью, охранник дремал в кресле и даже не взглянул на них.
– Пропуск, – уныло спросил он, не поднимая глаз.
«Неужели обошлось!..»
Пилот вынул серебристую пластинку и поднес к датчику. Дверь тут же скользнула в сторону. Хела уже собралась переступить порог, и вдруг пилот оттолкнул ее и так проворно прыгнул в образовавшийся проход, словно готовился к этому прыжку всю жизнь.
– Это пираты! – что было сил завопил он. – Они захватили наш корабль!
И прежде чем Хела успела что либо сообразить, сверкнула вспышка и тело ее пронзила боль. Неор стразу же бросился на пол и оттащил ее за шасси ближайшего корабля, по которому им вдогонку скользнуло еще несколько лучей.
– Убью подонка! – прошипел он. – Похоже, он давно это все задумал. Ждал только подходящего момента... Да и от охранника, честно говоря, не ожидал такой прыти. Видать, какой-нибудь вояка в отставке... Ты как?
– Цела, – скривившись от боли, ответила Хела. – Плечо словно огнем жжет.
Неор сорвал с себя куртку, сбросил жмущие ботинки, вынув из-за спины энергопистолет, быстро выглянул из-за шасси.
– Да уж, станцию явно проектировал специалист: даже если исключить бронебойную дверь, через которую нам вряд ли пробиться, местность из будки охраны отлично простреливается. Если охранник опытен, а, похоже, что так, с такой позиции он в одиночку сможет удерживать десяток солдат.
– Что же делать? У нас не так уж много времени. Возможно, флот уже подошел к Инуру!
– Я знаю. Погоди. Сейчас что-нибудь придумаем...
И вдруг раздался взрыв. Выглянув из укрытия, первое, что увидела Хела – охваченную пламенем брешь, оставшуюся на месте бронебойной двери, второе – отбросившего ракетницу и с ревом несущегося к ней Рода. В каждой его руке возникло по гранате, которые полетели вперед, извергая облака густого белого дыма. От будки охраны наугад засверкали лучи, Род двигался между ними словно танцор в лазерном шоу. Вскоре его массивный едва заметный в дыму силуэт скрылся в бреши. Раздались выстрелы, вскрик. Когда Хела и Неор вбежали в будку они обнаружили скорченного на полу держащегося за руку охранника. Свирепый взгляд Неора тут же скользнул в поисках ненавистного пилота, но когда он его обнаружил, невольно улыбнулся и опустил оружие. Пилот, дрожа, вжался в угол, а Род, возвышаясь над ним, ревел: «Я вырву твое сердце, а кровью выкрашу нос своего корабля, нечестивый предатель!..» После чего, он, отвесив предателю пару затрещин, выволок его из будки и швырнул другим бойцам, чтобы те его связали.
Хела попыталась открыть поясную сумку, но больная рука онемела. Введенные «внутренним голосом» обезболивающие не особенно помогли, лишь притупили боль. Тогда она попросила Неора достать из ее сумки миникомпьютер, и они развернули наспех составленный Лау план.
– Итак, я и Неор отправляемся в студию. Остальные займитесь персоналом станции.
Инурцы рассыпались по станции.
Хела повела Неора по знакомому коридору. Двери были также распахнуты, за ними кипела работа, никто и не подозревал, что станцию захватывают вооруженные пираты. Приблизившись двери той самой студии, где не так давно она давала интервью, Хела осторожно заглянула внутрь.
– Доброго времени суток в ваших системах, в эфире Правительственные новости, и с вами Тач Кенор, ваш любимый ведущий! – с улыбкой вещал окруженный камерами информационщик.
«Этот подонок до сих пор не может насладиться, что подсидел Лау, – подумала Хела. – Это сквозит в каждом его слове».
Они с Неором, стараясь не шуметь, вошли в студию. Стоящий у аппаратуры оператор оглянулся и уставился на них с раскрытым ртом. Хела, направив на него лучемет, кивнула, мол, занимайся своим делом. Ведущий же их не замечал и продолжал с пафосом:
– Мы продолжаем репортаж о миротворческой операции Правительственных войск по освобождению Галактики от инурских пиратов. Прокомментировать ход операции мы попросили коменданта Инурского региона Арока.
Рядом с Тачем Кенаром появилась голограмма напыщенной фигуры коменданта в парадной форме.
– Каковы будут действия войск на планете? – спросил информационщик.
– Мы высадимся сразу в нескольких центральных городах Инура-2 и в течение нескольких часов очистим их от пиратов. В последствии в этих городах будут организованны блокпосты, а так же патрули на орбите планеты по выявлению остатков сопротивления пиратских сил. Хотя, мы уверены, что, лишившись основных баз, пираты самоликвидируются. Что касается мирного населения планеты, мы рассчитываем на радушный прием, так как, уверен, эти люди давно устали от гнета своих варварски настроенных соотечественников.
– Что ожидает этот регион в будущем?
– Ну, милосердные ялги, как это было прежде на других варварских планетах, согласились вернуть благополучие и цивилизацию в этот дикий мир. Впоследствии они рассчитывают построить там новые нормальные цивилизованные города, какие уже выстроены, например, на Инуре-5, – за спиной коменданта появился вид города-ямы с садами, фонтанами и шикарным дворцом самого коменданта в центре раскинувшегося на дне озера. – И, конечно же, ялги переселят туда мирных инурцев, отказавшихся от варварских пережитков.
Комендант исчез. Позади информационщика поплыли панорамы крейсеров Заслона, летящих звеньев истребителей, стоящих по стойке «смирно» взводов солдат. Около одного из бойцов изображение остановилось.
– Мы несем мир и только мир! – воскликнул он, вскинув лучемет. – И надеюсь, что сегодня это мне не понадобится!
– А сейчас мы передадим слово нашему специальному корреспонденту по Инурскому региону, – с наслаждением сказал Тач Кенор. – Который с места событий поведает нам, как наш доблестный флот подходит к Инуру-2. Лау?
– Привет Тач.
В объемнике возникла Лау на фоне выжженных руин инурского города.
– Лау, ты где? – опешил Тач Кенор. – Ты ведь должна быть на орбите и показать подход крейсеров к планете!
– Я решила, что с самой планеты все будет выглядеть более зрелищно.
– Но... Тебе же еще рано спускаться на поверхность! Еще не было команды!..
Лау не ответила, теперь она обращалась к зрителям:
– Жители Галактики! Сейчас вы увидите высадку наших доблестных миротворческих войск так, как увидят ее жители этой несчастной планеты, с той лишь разницей, что вы, в отличие от них, будете наблюдать все это сидя в своих уютных домах и квартирах. Я же постараюсь давать как можно меньше комментариев: не буду никого защищать или очернять. Ведь моя цель – показать вам правду, а ни навязать свое личное мнение, неправда ли? Смотрите сами и делайте выводы: правильно все то, что произойдет или нет?.. Сейчас вы видите за моей спиной то, что осталось от некогда самого крупного города планеты Инур-2. Большинство его жителей уже давно живут в подземельях, спасаясь от бесконечных бомбежек...
– Что она говорит! – вскричал Тач Кенор. – Остановите передачу!
– Не останавливайте передачу! – спокойно сказала Хела.
Тач Кенор замер, при виде направленного на него ствола.
– Хела Гнар?! – едва вымолвил тот. – Но... Но я же сам видел как ваш корабль...
– Не без твоей заслуги, подонок, ведь так? – холодно усмехнулась Хела. – А теперь давай, рассказывай, как давно ты узнал, что наш караван должен погибнуть? Когда встречал нас перед Заслоном, уже знал?
Хела наступала, поднимая оружие.
– Я... Я не виноват! – пролепетал тот. – Тем более, если бы не я, они все равно нашли бы кого-нибудь другого!
– Но согласился ведь ты!
И в следующий миг на челюсть Тача Кенора обрушился приклад. Информационщик скорчился на полу.
– Честно сказать, я бы не удивился, если б ты его пристрелила, – заметил Неор.
– Ты даже не представляешь, как мне хотелось это сделать. Но мы ведь не убивать пришли, а добиться мира, не так ли? – вздохнула Хела, опуская оружие. – А что делать с подонками пусть решает общество, ведь именно обществу с ними потом жить. Ну а пока пусть свяжут его и посадят вместе с остальными.
Весь персонал трансляционной станции был собран в актовом зале. Когда туда вошла Хела, она встретила полные недоумения взгляды. Похоже, они до сих пор верили, что все эти парни с оружием окажутся лишь розыгрышем, чьей-то глупой шуткой.
– Прошу вас соблюдать дисциплину и тогда никто не пострадает, – объявила Хела. – Эти люди – те самые пираты, о которых вы столько рассказывали в своих новостях. На самом же деле они – повстанцы, у которых посреди мирной Галактики прямо сейчас отбирают последнюю планету. Поверьте, им нечего терять, а потому, советую не провоцировать их понапрасну!
При слове «пираты» в зале возникло волнение. Похоже, никто и поверить не мог, что те, кого сейчас уничтожает Правительственный флот за множество парсек отсюда, могут оказаться здесь – у самой столицы, да еще и держать их на мушке.
– А ты тогда кто такая? – выкрикнул кто-то.
– Меня зовут Хела Гнар, – спокойно ответила она.
По залу прокатился рокот.
– Но как такое может быть?.. – один из информационщиков аж привстал от удивления. – Вас же убили пираты! Я сам вел об этом передачу!
Хела холодно усмехнулась.
– Сейчас наша очередь показывать вам новости, – на сцене актового зала засветился огромный объемник. – Скоро вы увидите, кто в Галактике настоящие пираты.
Она повернулась к пульту и переключила на Правительственный канал. Вместо сцены возник инурский пейзаж и стоявшая на переднем плане девушка.
– Это же Лау Мин! – пораженно прокатилось по залу.
– Те руины, что вы сейчас видите, и видят многие жители Галактики – тот самый Инур-2, – продолжала Хела.  – И стал он таким во многом вашими стараниями. А теперь мне нужен специалист, который сможет сделать так, чтобы этот репортаж транслировался по всем каналам.
Народ в зале замялся.
– Разве никто не хочет, чтобы люди узнали правду? – спросила Хела. – Нужен хотя бы один специалист по объемным коммуникациям. Пожалуйста. Поймите, у вас есть шанс, наконец, показать в новостях то, что происходит на самом деле. Неужели никто не хочет этого?..
– Ты что же не видишь, что им плевать? – прорычал Род. – Но можно поговорить и по-другому...
Он медленно пошел вдоль рядов. Люди шарахались только от одного его свирепого взгляда.
– Ты! – Род указал на какую-то перепуганную барышню. – Ты включишь.
– Но я не умею, – прохныкала та. – Я всего лишь ведущая...
– Значит, будем учиться, – Род выдернул ее с сидения и поднес к симпатичному личику лучемет. Палец медленно перевел предохранитель в боевое положение. – А если у нее не получится, и ее мозги разлетятся по этому шикарному залу, подыщем другого – более способного ученика...
– Она, правда, не умеет! – с места вскочил какой-то мужчина. – Отпустите ее!
– А ты?
– И я не умею. В этом зале никто не сможет этого сделать. Здесь только ведущие и операторы. Среди нас нет ни одного технаря.
– А где же техперсонал? – Род подозрительным взглядом окинул зал.
– В трансляционной башне. Это отдельная пристройка к станции. Здесь же расположены лишь редакции различных каналов.
Подошел Неор.
– Все так и есть, – сказал он, указав на план станции. – Мы проверили, в трансляционную башню можно попасть лишь по внутренним порталам, но они требуют специального кода доступа.
– Слушай, нам действительно так важно, чтобы репортаж показали именно по всем каналам? Может, обойдемся одним? – шепнул Род Хеле.
– Понимаешь, в Галактике вещает более пятидесяти крупных каналов и этот, хотя и самый популярный, но всего лишь один из них. Как думаешь, какой процент населения сейчас смотрит репортаж Лау? Нам важно, чтобы как можно больше людей увидели эту трансляцию.
Род снова повернулся к залу.
– Тогда поступим так. Уверен, среди вас есть люди, которые знают этот долбанный код доступа. В общем, мне плевать, каким образом вы его добудете и проведете нас в трансляционную башню. Я буду каждые десять минут убивать по одному информационщику каждого канала...
Хела тронула его за руку: дай лучше я попробую.
– Внимание! Я обращаюсь к руководителям каналов, которое, наверняка здесь присутствуют. Честно говоря, меня удивляет, почему вы не хотите переключиться на эту трансляцию. Надеюсь, вы понимаете, что то, что сейчас покажет Лау гораздо интереснее ваших космических панорам с надоевшим Правительственным флотом? Отказывая нам, вы теряете возможность шокировать людей новыми фактами. Разве это не скажется положительно на ваших рейтингах?
По залу прокатился шепот. Вдруг посреди зала поднялся какой-то мужчина.
– Знаете, а ведь она права. Уверен, и так большинство зрителей уже переключилось на «Правительственный». Представляю, как взлетит их рейтинг!.. В общем, канал «Свободная Галактика» готов подключиться к трансляции. Я дам команду нашим технарям.
– Только со ссылкой на «Правительственный»! – послышалось ворчание из другого конца зала. Хела узнала того мужика в строгом костюме, который орал на Лау после интервью – ее начальника.
– «Второй ОГС» тоже подключится! Мы согласны сослаться на источник!
– И «Седьмой Межзвездный»...
– «Свет Милосердного Яина» тоже...
Повсюду замерцали переговорники, и зал наполнился бормотанием. Вскоре по всем каналам транслировали панорамы с Инура.
– Ну ты даешь, – с восхищением воскликнул Род. – Даже стрелять не пришлось!..
Тут Хела заметила, что Лау в объемнике напряженно вглядывается в небо.
– Лау, что-то случилось?
– Не знаю. Но, похоже, что-то происходит. По-моему, скоро тут будет жарко!.. Интересно, как там дела у Шер?

А Шер уже часа два кружила над руинами города. До Рогуса она добралась довольно быстро, но она и подумать не могла, что он окажется огромным инурским мегаполисом. В даль тянулись изрытые бомбами поросшие лесом земляные валы, отовсюду торчали черные остовы зданий.
«Да где же он? Его корабль может оказаться где угодно, за любым из этих препятствий! Быть может даже за тем пригорком...»
Она видела, что на небе что-то происходит. Плотные серые тучи становились все светлее, словно их кто-то подсвечивал снаружи из космоса. Небо казалось каким-то фосфорным. Шер понятия не имела, чего от этого ждать, знала лишь – ничего хорошего. И то, что времени оставалось совсем мало.
Завидев внизу среди руин одинокую фигуру, она мгновенно спикировала вниз. Хоть кто-то остался еще на поверхности! Тянувшая за собой огромный тюк старушка, увидев аэромобиль, шарахнулась от него как от самого Сорша.
– Подождите! – закричала Шер, спрыгнув на землю. – Я лишь хочу спросить!..
Она подняла выроненный старушкой тюк, из него раздавался какой-то писк. Приоткрыв мешок, Шер обнаружила там корзинку, из которой на нее смотрели пара десятков верещащих птенцов.
– Возьмите, – Шер протянула мешок. – Я не причиню вреда.
Но старушка, видимо, и сама уже это поняла – она была подслеповата, но отличить девушку в медицинском комбинезоне от солдата еще могла. Шер начала расспрашивать ее о разбившемся корабле, да только старушка оказалась еще и глуховата.
– Корабль?.. Да-да, много кораблей было... Все улетели, на войну!.. – разводила она руками.
И лишь после того, как Шер изобразила ладонью падающий аппарат и удар о землю, та, вроде бы поняла:
– А-а... Чужой корабль!.. Сама не видела, но люди говорят – там, – она махнула рукой. – Там, за городом.
И старушка побрела дальше, увлекая за собой свой пищащий мешок. Шер снова бросилась к машине, стараясь удержать в памяти направление, которое указала старушка.
Небо все больше становилось каким-то кроваво- красным. Аэромобиль Шер миновал городские руины и заскользил над поросшей лесом равниной. Выходит, зря она кружила над городом. Могла бы и сама догадаться, что если бы корабль разбился в самом городе, люди непременно бы обследовали место падения. А так они лишь видели крушение, но из-за надвигающейся опасности, проверять не стали. Только бы старушка не напутала!..
Бешено колотившиеся сердце Шер едва не выпрыгнуло из груди от радости, когда она вдруг увидела в овраге знакомую ржавую раковину – корабль-дом Мерка, и тянущийся за ней шлейф поломанных деревьев. Издали корабль выглядел неповрежденным, и лишь спустившись на землю, Шер увидела оплавленное дно грузовика и черную пробоину, наспех заделанную ремонтными роботами. Пассажирский люк оказался распахнут и вокруг по земле были рассыпаны тюки гуманитарной помощи. Она осторожно заглянула внутрь: темно, лишь время от времени в разных местах искрила поврежденная проводка. Подтянувшись, она вскарабкалась внутрь корабля.
– Мерк! Ты здесь?..
Ее голос эхом прокатился по железным коридорам, но ответом была лишь тишина. Стараясь не задеть рассыпающие искры провода, она осторожно двинулась в глубь корабля. Пробравшись в рубку, она на ощупь разыскала нужный шкаф – не зря же она столько лет прожила в этом летающем доме... Фонарь оказался на месте, батарея заряжена. Шер зажгла фонарь и, держа его над головой, принялась осматривать каждый угол. Но она обшарила все: заваленный гуманитаркой грузовой отсек, рубку и каюту – Мерка нигде не оказалось. «Быть может, тело завалило тюками?» Она вернулась в грузовой отсек и принялась переворачивать тяжелые тюки, и двигала их до тех пор пока окончательно не выбилась из сил. Наконец, обессилено опустившись на один из них, она не выдержала и расплакалась.
«Даже если он мертв, тело ведь не могло же просто так исчезнуть?» – подумала она и эта мысль придала ей новую надежду. Она вспомнила о распахнутом люке.
Выскочив на улицу, Шер посмотрела по сторонам и в надвигающихся кроваво-красных сумерках все же разглядела тянущийся в лес след примятой травы и обломанного кустарника. Она, что было сил, помчалась по этой едва заметной тропе и, наконец-то, увидела его: Мерк лежал, облокотившись о ствол поваленного дерева, летный комбинезон был весь изодран и походил на сгусток запекшийся крови.
Шер подбежала к нему, упала рядом на колени.
– Мерк! Мерк, ты жив?.. – она осторожно провела ладонью по его холодной щеке. – Ну, пожалуйста, очнись!..
Ее слезы упали на его куртку и заструились, смешиваясь с кровью, бардовыми ручейками.
– Не оставляй меня, Мерк!.. – прошептала она, прижавшись к его окровавленному плечу.
– Я же говорил, что любовь – удел эгоистов, – раздался слабый голос.
Шер вздрогнула и подняла голову.
– Признайся, что тебе жаль ни того, что меня не станет на свете, а того, что меня больше не будет рядом с тобой, – губы Мерка растянулись в болезненной улыбке.
– Ненавижу тебя! – закричала она. – Я тут с ног сбилась, ищу его! А он тут прохлаждается!..
И бросившись ему на шею, она целовала его потрескавшиеся губы, гладила спутавшиеся в запекшийся крови волосы, все повторяя: «Ненавижу... Ненавижу тебя...»
Где-то в небесах раздался оглушительный гром и в ответ по лесу прокатился зловещий шорох, словно все птицы округи разом вспорхнули в небо. Шер насторожилась, прислушалась и тут же вспомнила, какая угроза нависает над планетой. Нужно торопиться!
– Пойдем. У меня машина. Нам нужно срочно добраться до города.
Взвалив Мерка на плечо, она с трудом поднялась. Он оказался настолько слаб, что едва шевелил ногами. Кое-как им все же удалось дойти до корабля.
Оказавшись на открытом пространстве, Шер с тревогой взглянула вверх. Не смотря на сумерки, тучи над головой походили на тлеющие угли. В округе при этом нарастал какой-то гул, словно нашествие насекомых готово вот-вот обрушиться на землю.
– Знаешь, по-моему, нам лучше где-нибудь спрятаться, – заметил Мерк.

– Ну и красота! – воскликнул оператор, глядя то на экран компьютера, то на клубящееся в зареве небо.
Лау взглянула вверх и невольно содрогнулась. Картинка действительно завораживала какой-то холодящей кровь ужасающей красотой. Посреди затянутого тяжелыми тучами неба во многих местах начали появляться ярко-красные огненные кляксы. Они медленно росли, расползались, делая небо похожим на кровоточащую язву. И вдруг небо лопнуло, как болезненный нарыв, и сквозь расступившиеся тучи прорвались тысячи звезд, словно ночное небо надумало рухнуть на землю. Свист стал просто невыносим. На поверхности планеты началась суета: те, кто еще не успел укрыться в подземелье, спешили к нему со всех ног.
– Пойдем. Думаю, нам тоже нужно последовать их примеру, – Лау дернула оператора за рукав.
– Погоди, я просто обязан отснять такой вид!
Звезды быстро росли, за ними тянулись огненные шлейфы. Все это теперь напоминало звездопад или даже салют. Вскоре огни стали настолько крупными, что походили на маленькие падающие солнца. Руины города осветились как днем. Но едва первые солнца коснулись поверхности, земля вздрогнула. Лау с оператором повалило на землю, засыпало обломками.
– Бежим скорее!
Они побежали. Совсем рядом грянул взрыв и один из уцелевших высоких домов словно подкосило и он осел в облаке пыли. Над ним расцвело огненное облако.
– Ну что, куда дальше? – воскликнул оператор, растеряно глядя по сторонам.
– Да где это долбанное убежище? – в отчаянии прокричала Лау.
Но вокруг были лишь огонь, облака пыли и падающие звезды.
– А вы тут чего?.. В укрытие, быстро!
Откуда ни возьмись возникший рядом солдат схватил ее за шкирку и поволок к яме дота. Оператор помчался следом, едва не разбив о бронированные выступы компьютер.
– Вам разве не сказали, что первые минут двадцать даже носа высовывать нельзя из бомбоубежищ! Жить надоело?
Оператор бросил компьютер на какой-то выступ и начал по очереди прокручивать виды из разбросанных по городу камер.
– О Сорш, что они делают?! – изумленно прошептал он. – Они же превращают жилую планету в пустыню!
– Вот это и есть высадка Правительственных миротворческих войск! – с горечью воскликнула Лау. Ее голос был едва слышен сквозь грохот взрывов и визг канонады. – Мы хотели правды, вот ее и получили!
Звезды, казалось, падали целую вечность. Опасаясь, что даже толстая броня дота не выдержит бомбежки, солдаты, а с ними и Лау с оператором, спустились глубже под землю. С такой глубины они не столько слышали, сколько чувствовали, как рушатся остатки города. Компьютер теперь оказался бесполезен – все камеры показывали одно и то же: либо яркий свет, либо кромешный мрак. Когда земля, наконец, перестала содрогаться, экран со всех камер показывал лишь ровный серый фон.
– Неужели все камеры погибли? – встревожился оператор, но тут же успокоился. – А, всего лишь пыль!..

В актовом зале трансляционной станции повисла тишина. Все вглядывались в показывающий серую пелену объемник, в которой медленно проступали очертания инурской поверхности. После такого огненного града поверхность планеты походила на какой-то неосвоенный вулканический мир.
– Это ужасно, – возглас какой-то информационщицы прозвучал словно стон.
Хела подумала, что возможно сейчас миллионы людей во всей Галактики вот так же с замирающим сердцем смотрят, как рассевается пелена пыли и гари над Инуром-2. На самом же деле, рассеивается пелена заблуждения в их головах. Она представила, как кто-то зовет кого-то смотреть новости, крича: «Посмотри, как наши миротворцы уничтожают жилую планету!» Представила, как мужики, собравшиеся в кафе посмотреть какой-нибудь спортивный матч, сначала долго возмущались, что прервали их любимую передачу, а теперь сидят перед объемником с каменными лицами. Представила, как во всех торговых и культурных центрах люди стоят с запрокинутыми головами, забыв о покупках, и вместо привычной рекламы в объемниках видят взрывы и падающие звезды. Она также думала о том, что раз каналы Галактики транслируются и за пределами государства, то, наверняка, Межрасовый Комитет уже связывается со своим посольством и требует он нашего Правительства объяснений. Представила, как ее брат на Елте зовет сестру и родителей: «Там Лау Мин на Инуре показывают!», что Кина замерла перед объемником, глядя, как горит и плавится ее родная планета...
– Лау, вы как, целы? – спросила Хела в переговорник.

– Да, можем продолжать, – ответила Лау.
– Мы все же потеряли пару камер, из тех, что я оставил снаружи, – посетовал оператор. – Но, по-моему, это стоило такой картинки!
Лау метнула в него укоризненный взгляд, поражаясь его приподнятому настроению. В глазах оператора пылал огонек художника. У самой же Лау в крови кипел адреналин, не только от чувства опасности, но и от того, что наконец-то у нее появилось действительно нужное дело. Она выбралась наружу и, прикрывая глаза от летящей пыли, взглянула на небо. Среди остатков рваных туч снова появились звезды. Но это были уже не ракеты.
– Десантники, – сказал один из солдат, которые вылезали из подземелья и занимали позиции среди руин и остатков растительности.
– Просто великолепно!.. – восхищенно комментировал оператор. – Вот это вид!
Лау снова вскинула голову и ахнула. Высоко в небесах плыла острая пирамида крейсера, словно нанизывая звездное скопление летящих к поверхности десантных кораблей. Ей это чем-то напомнило заставку их «Правительственных новостей», когда звезды протыкала растущая башня Правительственного Дворца. От этого сравнения ей стало не по себе.
– Ну что, давай! – воскликнул оператор. – Сейчас самое время!..
Лау выпрямилась, поправила растрепавшуюся грязную от летящего чада прическу, и проговорила:
– Мы продолжаем репортаж с высадки Правительственных войск на планету Инур-2...
Кружащие около нее камеры помчались в разные стороны. Лау на экране компьютера стала быстро уменьшаться, а вокруг открылась панорама разрушенного города и снижающегося сонма поливающих поверхность из лучеметов кораблей.

После того, как взрывы стихли, Шер еще долго ничего не слышала – в уши словно налили воды. Им повезло, что основной бомбовый удар пришелся на город, а также, что поблизости оказался именно космический корабль. Рассчитанный на попадание в космосе небольших метеоритов, в целом он выдержал этот огненный дождь: получил всего пару небольших пробоин, которые тут же залатали все еще активные роботы-ремонтники, и в одном месте вспыхнули тюки с гуманитракой, которые быстро потушили. Но гул в корабле во время бомбежки был такой, словно Шер надели на голову металлический шлем и били по нему кувалдой.
– Похоже, все! – прокричал Мерк, похоже, его тоже здорово оглушило.
Шер выбралась из-под груды тюков и пробралась к выходу. Снаружи грузовик Мерка походил на этот самый шлем, по которому колотили кувалдой – покорежило его здорово. Вокруг корабля догорал выжженный лес.
Вдруг совсем близко раздался шум, настолько знакомый, что сердце Шер наполнилось радостью. Она вскинула голову и увидела спускающийся с неба... катер Центра Милосердия! Не помня себя от счастья, она выбежала на открытое пространство и замахала руками. Ее заметили: было промчавшийся мимо катер, дал резкий разворот и полетел прямо на нее. И лишь разглядев герб Правительственного флота и жерла орудий на крыльях, Шер вдруг поняла свою ошибку: ведь их корабль погиб! А обозналась она потому, что он был списанным с флота десантным кораблем. А значит это – настоящий десантный корабль!
«Но у меня же нет оружия. Они не посмеют стрелять в гражданских», – решила Шер. И в этот самый момент катер выплюнул сноп огня. Луч скользнул совсем рядом, оставив на обшивке грузовика раскаленную полосу. Шер, спотыкаясь, побежала обратно к люку.
Катер, между тем, распахнув корму, коснулся земли, и из него выпал небольшой ощетиненный орудиями летающий броневичок, а следом дюжина бойцов с лучеметами. Солдаты рассыпались по округе и мелкими перебежками начали подбираться к грузовику.
– Похоже, у них приказ стрелять во все, что движется, – заметил Мерк, помогая Шер забраться в люк.
– Разве они не видят, что я не вооружена? Может быть, попытаться им объяснить?..
– Поверь, они не будут тебя слушать. За них уже все решили командиры. Есть приказ стрелять – будут стрелять.
– Что же делать? – взгляд Шер метнулся к машине, но вместо нее стоял лишь покореженный бомбежкой сгоревший остов.
Мерк ударил по закрывающей люк кнопке. Привалившись спиной к стене, он потер ладонью перепачканное лицо.
– Если б я был один, наверное, просто бы умер, – сказал он. – Знаешь, как устаешь всю жизнь идти против течения и воевать с тем, что заведомо сильнее тебя? Мы – бунтари, бойцы, которым никогда не видать победы, и каждому из нас рано или поздно приходится проиграть, уступив эстафету другим таким же безумцам, бросившим вызов системе. Но не сейчас, – Мерк с трудом поднялся, опираясь здоровой рукой о стену. – Ведь со мной рядом ты!
– Куда ты идешь? – окликнула его Шер.
Мерк обернулся.
– Куда-куда... К «Падающей звезде»!
Окружившие грузовик солдаты уже собирались взорвать люк и пробиться внутрь, когда покореженная крыша вдруг вздрогнула и начала с металлическим скрежетом раскрываться. Одну створку заклинило, и она конвульсивно задергалась, но вторая все же раскрылась полностью. Солдаты переглянулись. Командир отделения дал знак и к распахнувшемуся люку на небольшой высоте осторожно двинулся броневик. Но едва его стволы нависли над люком, как оттуда что-то вскользнуло и с огромной скоростью помчалось прочь.
Мерк буквально лежал на руле, придерживая его одной рукой, вторая беспомощно свисала. Шер зажмурившись, прижалась к его спине, словно это могло ее защитить от засверкавших вокруг разрядов. Один луч слегка зацепил аэроцикл, его качнуло, где-то справа что-то заискрилось. Но это ерунда. Главное, что солдаты остались далеко позади.
– Куда теперь? – спросил Мерк через плечо.
– Нужно добраться до города. Там есть вход в подземелье.
Навалившись на руль, Мерк выжал полную скорость.
Позади десантный катер развернулся и устремился вдогонку.


20 дней после возвращения

Камера выплыла из-за спин отстреливающихся инурцев, взмыла в пронзаемое лучами небо, пронеслась над окутанными дымом руинами, ловко увернулась от огненного шлейфа ракеты, пролетела следом за ней навстречу летящему плюющемуся огнем броневику, едва не сгорела в вырвавшемся из пробоины в его боку пламене, оставила падающий броневик и понеслась над головами наступающих мелкими перебежками десантников, и едва не врезалась в коренастую закованную в бронежилет фигуру офицера. На миг мелькнуло перепачканное искаженное злобой лицо, рука офицера потянулась к оружию, камера метнулась, было обратно... Вспышка!
Оператор отодвинулся от компьютера.
– Я потерял еще одну, – с горечью объявил он. – Осталось всего две.
За бетонную плиту, из-за которой они вели съемку, забежал инурец. Выглянул, выстрелил, посмотрел на Лау и оператора блестящими глазами.
– Мы не можем больше сдерживать напор, – выдохнул он. – Их слишком много. Мы отступаем к подземелью.
Инурец побежал к доту, пригибаясь под озаряющими округу лучами. Лау с оператором переглянулись и помчались следом. У входа оператор задержался, но ровно настолько, чтобы поймать вернувшиеся к нему две уцелевшие камеры.
Под землю вел узкий колодец с металлическими скобами, в который по одному спускались инурские солдаты. Информационщиков пропустили без очереди. Спуск был долгий и внизу оканчивался коридором, ведущим к подземному городу. Пробегая мимо баррикад с бойцами, Лау опешила:
– Подумать только! Внизу Правительственным войскам придется воевать с детьми!
Оператор затащил ее в распахнутую дверь какого-то дома и, бросив на стол компьютер, снова отпустил свои камеры.

Под дном аэроцикла тянулся выжженный ландшафт, который когда-то был городом. Шер тщетно пыталась разглядеть среди руин хотя бы горстку инурцев. Никого! Куда ни глянь, лишь Правительственные солдаты, броневики, да скользящие над землей десантные катера и истребители. Наконец, ей удалось разглядеть один из ведущих в подземный город тоннелей, но в него уже колонной въезжала правительственная техника.
– Мы что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем, – без особой надежды шептала она, с трудом удерживая Мерка, который едва не падал из седла от слабости.
В какой-то миг она даже усомнилась, что он все еще в сознании.
– Мерк?
– Зря мы полетели в город, – хрипло отозвался тот. – Нужно было укрыться где-нибудь в лесу. Было бы больше шансов выжить.
Он развернул аэроцикл к виднеющимся на фоне темно-синего неба черным силуэтам гор. Преследующий их катер повторил их вираж и, не прекращая обстрела, помчался следом.

В подземном городе осталось еще немало гражданских, но военные не разбирались в выборе целей. Очищая улицы от инурского ополчения, сметая баррикады, они прочесывали дома и поливали огнем все, где замечали лишь малейшее движение. Камеры информационщиков скользили по подземным коридорам, выхватывая то окровавленное тело женщины, то пылающий дом, то трупы расстрелянных ополченцев, то рыдающего ребенка. Мимо пробежала женщина с ребенком на руках и вдруг упала прямо перед камерой. Застреливший ее пехотинец перешагнул через тело и отправился дальше, поливая дома огнем, а еще живой ребенок продолжал биться и кричать в объятьях уже мертвой матери...
– Это ужасно!.. Ужасно! – шептала Лау. Ей было жутко смотреть на экран компьютера, но не могла оторвать от него глаз. А оператор продолжал снимать, умышленно выбирая сцены одну кошмарнее другой.
Сквозь окно дома, из которого они вели съемку, видна была баррикада. Защитники, не смотря на то, что большинство из них были старики и дети, сражались бесстрашно, до тех пор, пока в их укрепление не влетело несколько гранат. Грянул взрыв. Когда дым рассеялся, из защитников осталась лишь одна хрупкая девочка. Она, волоча оторванную ногу, пыталась выбраться из горы трупов, а рука ее все еще сжимала покореженный лучемет. Когда на вершине баррикады возник солдат, Лау вдруг поняла, что он сейчас сделает!.. Она рванулась было к двери, но оператор перехватил ее и силой втащил обратно. Сверкнула вспышка, и девочка сползла с баррикады к телам собратьев. Солдат побежал дальше.
– Почему? – глотая слезы, Лау забила кулаками по груди все еще удерживающего ее оператора. – Почему ты не дал мне помешать ему?! У меня нет больше сил оставаться в стороне, когда вокруг убивают людей! Такое ощущение, что я пришла сюда просто получить очередной рейтинговый материал! Это же отвратительно!..
– Нет, ты пришла сюда выполнить работу, вот и выполняй!.. Ты думаешь, я здесь лишь за тем, чтобы отснять красивые картинки? Что ж я, по-твоему, маньяк какой-то, восторгающийся видами мучений людей, с наслаждением наблюдающий, как льется кровь? Или ты думаешь, что я лишь из трусости не бросаюсь в самое пекло? – оператор усадил ее на стул. – Поверь, мне тоже очень жаль этих людей. Но я ни на миг не забываю, для чего я здесь! Конечно, ты могла бы сейчас демонстративно броситься на лучемет, оправдываясь перед собственным бессилием, и солдат непременно застрелил бы и тебя и этого ребенка. Ведь что ты можешь сделать вооруженному солдату, получившему приказ убивать? Но есть и другой путь: как можно профессиональнее выполнить свою работу, и как можно точнее передать то, что видишь сама, для того, чтобы люди, которые это увидят, даже не побывав здесь, смогли ощутить весь этот ужас, почувствовать жар горящих домов, проникнуться отчаяньем этих людей, услышать шипение пронзающих воздух лучей и ракет... Да, ты можешь пожертвовать собой, спасая одного обреченного, а можешь дать шанс миллионам, повлияв на тех, кто породил эту войну, чьими руками стреляют эти солдаты, и попытаться прекратить эту бойню! Так что, займись лучше тем, ради чего ты здесь и выполни свою работу так же профессионально, как выполняют свою эти солдаты!
Лау сидела, опустив голову, закрыв лицо ладонями. Вскрик девочки все еще стоял у нее в ушах.
Оператор отвернулся к компьютеру.
– Ну вот и все, – обреченно вздохнул он. – Я потерял последнюю камеру. Вот теперь точно хоть умирай...
Лау вскинула голову.
– Но у тебя же осталась еще одна – встроенная в твой компьютер. Мы ведь можем вести репортаж и с места.
Она встала и уверенно направилась к выходу. На пороге обернулась:
– Ну, ты как?
Оператор схватил компьютер и побежал следом.
Лау вышла в центр улицы. За ее спиной сверкали лучи, гремели взрывы, пылали дома, умирали люди. И плевать на солдат!..
– Люди Галактики! – громко сказала Лау, глядя в направленную на нее камеру. – Я повторяю все тот же вопрос, какой задала в самом начале этого ужасного репортажа: правильно ли все это? Могут ли быть причины или оправдания тому, чтобы жители нашей Галактики могли устроить такое? Да или нет?..
Позади нее возникло двое военных.
– Мы нашли их! – сообщил один из них в переговорник. – Это те самые информационщики!
Лау на миг обернулась, но продолжала говорить:
– Вы можете обвинить в этом Правительство, ялгов, коррупцию, правосудие... да кого угодно! Но не стройте иллюзий, дорогие мои соотечественники. Мы все участвуем в этой войне! Взгляните в лица этих солдат, – Лау сделал шаг в сторону, и камера скользнула по лицам растерявшихся пехотинцев. – Посмотрите внимательно! Быть может, кто-то из вас узнает в них своих отцов, братьев, сыновей?..
– А ну вырубай свою хреновину, – прорычал солдат.
Оператор опустил голову, чтобы не видеть направленный ему в голову лучемет, но продолжал снимать.
– Люди Галактики... – прокричала Лау. – Так до каких пор...
Но в этот момент сверкнула вспышка, и голос ее оборвался.

– Лау! – вскричала Хела.
Какое-то время весь обзор объемника был заполнен изображением окровавленного лица Лау Мин. Но вот позади него возник силуэт военного. Занесенный для удара каблук. Изображение пропало.
– Вот скоты, – прошептал Неор, стиснув лучемет. – Твари!.. Скоты!..
Он несколько раз ударил прикладом по стене. От его рассвирепевшего взгляда посторонились даже инурцы.
– Ну что, получили? – прорычал Неор в притихший зал.
Люди вжались в кресла, опасаясь, что он начнет стрелять. Но Неор швырнул в объемник лучемет и вышел из зала.
– Ну вот и все, – сказал Род. – Вот только чего мы этим добились? Солдаты все равно уничтожают планету. Честное слово, лучше бы я погиб в бою!
Хела долго сидела, обхватив голову руками. Слова Рода эхом гремели в голове. «Так неужели, правда, все было напрасно? Неужели этому народу суждено погибнуть? А что будет дальше? Ялги ведь на этом нее остановятся! Потом они найдут другую расу, тоже объявят ее какими-нибудь пиратами и снова пойдет по Галактике победоносный Правительственный флот, выжигая планету за планетой ради ненасытных аппетитов этих паразитов. Быть может, следующими станут ее родные елты!..»
– Нет, не все! – она резко встала. – Ты прав, Род. Пока на Инуре стреляют, наше дело не окончено. А значит, репортаж  должен продолжаться!
– Но ведь Лау мин...
– А как же мы? Ведь мы тоже еще кое на что способны! – Хела взошла на сцену и стала на фоне потухшего объемника. – Мне срочно нужен оператор. Есть добровольцы?
– Я помогу! – тут же вскочило с места несколько человек.
Она наугад выбрала какого-то парня, и они побежали все в ту же студию «Правительственного канала».
– Подключись к моему внутреннему голосу, – бросила она, занимая место перед камерами.
– Готово. Можно начинать, – дал отмашку оператор.
– Люди Галактики! Меня зовут Хела Гнар. Да-да, та самая Хела Гнар, караван с гуманитарной помощью которой не так давно якобы был уничтожен инурскими пиратами. Теперь настало время вам узнать, кто же на самом деле атаковал наш караван. Это запись с внутреннего голоса, который был у меня с собой и дал возможность навсегда запомнить эти события.
В объемнике возникла рубка их погибшего корабля, стоящий около штурвала еще живой капитан Унар. Вот на радаре появились догоняющие их со стороны Заслона истребители, начался обстрел, корабль задрожал, раздался крик Шер, увидавшей, как завертелся в космосе подбитый грузовик Мерка. Когда мимо экрана пролетал один из истребителей, Хела крикнула:
– Стоп!
Оператор остановил изображение. Теперь стало заметно, что на носу замершего в объемнике истребителя четко виден герб Правительственного флота.
– Граждане Галактики, я знаю, вы, как и я, верили, когда собирали помощь для инурцев, что Галактика действительно может воссоединиться и тех, кого все эти годы мы все считали пиратами, мы сможем снова назвать своими братьями. Но кое у кого оказались на это совершенно иные планы и они использовали наши надежды, чтобы спровоцировать бойню, которая сейчас происходит на Инуре-2. Вопрос лишь, кто за этим стоит? Лау Мин многого не успела рассказать. Она не сказала о том, как много лет назад только что пережившие Великую Галактическую войну инурцы приютили на одной из своих планет обездоленный народ. И как этот народ потом отобрали у них эту планету, а затем сам Инур выставил в глазах Галактики пиратами и начали захватническую войну, чтобы заложить начало Великой Галактической Империи... Возможно, для вас это будет шоком, но речь идет о тех, кого мы долгие годы считали самыми милосердными. Да, я говорю о ялгах!
И Хела начала вызвать в памяти «внутреннего голоса» все, что она видела за последние два месяца. Поиски Кристального Дворца на Инуре-2 и найденный корабль первых поселенцев – точная копия Представительства ялгов в столице. Разговор с Советником Ваалг и ее слова о создании Великой Империи. Когда же обрывки воспоминаний кончились, она принялась рассказывать о том, какие материалы нашла Лау Мин о создании Легенды и Обители Милосердного Яина, а также версию о том, кем на самом деле могут оказаться ялги и о причинах Великой Галактической войны.
В студию вбежал Род.
– Хела, у нас проблемы! К станции приближается Правительственный крейсер!
Она быстро взглянула в окно, туда, где на черном фоне звездного неба от сияющего портала к трансляционной станции с огромной скоростью мчался огромный корабль.
– Внимание, говорит отделение связи Трансляционной станции, – раздалось из громкоговорителей. – Передаю требования флагманского корабля Правительственного Флота...
– Внимание! Говорит комендант Арок, – прогремел голос. – Я требую немедленно прекратить вашу мерзкую передачу. Иначе я не отвечаю за последствия!
Хела взглянула на встревоженное лицо оператора.
– Они же не посмеют обстрелять гражданскую станцию, ведь так?.. – с сомнением спросил тот.
– Продолжаем. Это единственный шанс помочь Инуру, – решительно сказала Хела. – И спасти Галактику!

Трансляционная станция выглядела немногим крупнее повисшего рядом с ней крейсера. Прохаживающийся по рубке комендант Арок нервно поглядывал, то на станцию, но на объемник, который продолжал вещать о вероломстве и лжи ялгов.
– Что ж... Сами напросились, – наконец произнес он, и коротко скомандовал. – Открыть огонь!
Сидящие за пультами офицеры переглянулись и уставились на него.
– Я что, что-то неясно сказал? – рявкнул комендант. – Я приказываю открыть огонь по станции!
– Но комендант... Там же полно гражданских! Это же мирная станция! – начал было капитан крейсера.
– Эти гражданские – враги Правительства! И наша задача прекратить эту мерзкую пропаганду, что подрывает авторитет нашей страны!
– Но я считаю...
– Мне плевать, что вы считаете, адмирал Лаондориг. Я приказываю открыть огонь. Выполняйте приказ, офицер! Вы, надеюсь, еще не забыли, с кем разговариваете?..
Адмирал встал из-за пульта, выпрямился.
– Простите, комендант... Но я, придя служить на флот, присягал в первую очередь защищать народ Галактики, а вовсе не уничтожать его!
– Вот, значит, как? – Арок приблизился к нему вплотную. – Надеюсь, вы сами-то не забыли, кем являетесь по происхождению?
– Да, я – ялг. И горжусь этим! Но, видимо, у нас с вами различные взгляды на достижения величия нашего народа. Я всегда считал, что мы должны стать мудрейшей расой во Вселенной: развивать культуру, науку, искусство... А на деле, вышло все то, о чем говорит эта женщина. И я считаю, что именно благодаря таким как вы...
– Так вы будете стрелять или нет? – перебил Арок.
– Нет!
– Ну что ж... Это ваш выбор.
Комендант прошел через рубку и положил руку на плечо одного из сидящих за пультом офицеров. Тот сразу же вскочил, вытянувшись по стойке «смирно».
– Офицер, ответьте, что следует делать, солдату, получившему приказ от высшего руководства?
– Приказы командира не обсуждаются, а выполняются! – громко отрапортовал тот.
– Молодец! Именно, солдат! Выполняются, а вовсе не обсуждаются!.. Так выполняйте приказ!
Офицер помялся, бросив быстрый извиняющийся взгляд на отказавшегося подчиниться капитана, и побежал к пульту.
– А что касается вас, адмирал Лаондориг, – комендант Арок приблизился, свирепо глядя на капитана крейсера из-под мохнатых бровей. – Вы будете заключены под стражу до решения трибунала. Увести!
Двое солдат приняли у адмирала оружие и под конвоем вывели из рубки.
По крейсеру, между тем, прокатилось эхо команд. Солдаты разбежались по огневым позициям. Корабль медленно повернулся бортом к Трансляционной станции, раскрылись амбразуры с черными жерлами стволов пушек. Залп. На металлическом теле Трансляционной станции выросли огненные грибы.
В актовом зале началась паника.
– Что они делают!.. Мы – граждане Галактики!.. Они не имеют права!..
Но висящий за панорамным окном крейсер Правительственного флота был равнодушен к их мольбам и причитаниям. На его стальном боку продолжали вспыхивать огоньки выстрелов, и в Трансляционную станцию снова и снова впивался рой ракет, резали обшивку энерголучи, врезались снаряды. Станция дрожала, гудела, сотрясаемая взрывами. Несколько раз погас и снова вспыхнул свет.
Не обращая внимания на вооруженных инурцев, ведущие, репортеры, операторы, руководители каналов: все устремились к выходу из актового зала. Но поздно – все порталы оказались выведенными из строя. Некоторые помчались к парковочной площадке, где стояли их машины, другие же – в студию, где Хела продолжала вести передачу.
В дверях студии появилась целая толпа.
– Прекратите эфир! – кричали люди. – Вы что, не видите? Они же уничтожат всех нас!
Но путь им преградил Род с лучеметом.
– Я испепелю любого, кто переступит эту черту! – прокричал инурец, дав залп из лучемета. На полу между ним и толпой зашипела раскаленная полоса. Люди отступили. Род закрыл двери и подпер выломанной от какой-то аппаратуры стойкой.
Хела ни на мгновение не перестала говорить.
– Люди Галактики! Даже сейчас, когда мы ведем эту передачу, ялги в полной мере демонстрируют, на что они готовы пойти, лишь бы заткнуть нам рты, чтобы скрыть правду. Взгляните, прямо сейчас крейсер Правительственного флота расстреливает Трансляционную станцию прямо на орбите нашей столицы!..
Оператор взял переносную камеру и направил в окно студии.
– Именно теперь пришла пора сделать выбор, кто мы: свободный народ или марионетки в чужих руках? До каких пор Галактика будет терпеть...
Станция погрузилась во мрак. Погасли камеры. Видимо, снаряды повредили генераторы.
– А вот теперь точно все, – прошептала Хела.
Где-то далеко-далеко, за целую вечность от станции, разом погасли все объемники, и Галактику окутала тишина. Несколько минут никто не смел вымолвить даже слова, взгляды были впечатаны в экраны, словно так могли их оживить, а в сознании каждого происходила революция. Ведь настоящие революции происходят в головах, а кровь и пожары – лишь их последствия. А потом люди, словно по команде, устремились из домов, сливаясь на улице в единый дикий живой поток. Кипела ярость, не было слов – лишь лозунги и призывы, любой предмет превращался в оружие. Виновные должны умереть!
Где-то далеко-далеко инурская девочка Кина опустилась на пол, прижавшись к холодной стене и по щеке ее побежали две влажные дорожки. Ее обняли мать, отец, брат и сестра новой, обретенной семьи.
Где-то далеко-далеко военному катеру удалось, наконец, поймать в прицел мчащийся над инурскими руинами неприкаянный аэромобиль, так и не нашедший места, где можно приземлиться в этом мире. Срезанный лучом энергопушки, он устремился вниз. «Мы с тобой – падающая звезда, – сказал Мерк. – Ты и я!» «Люблю тебя, Мерк», – ответила Шер, прижавшись щекой к его щеке, и зажмурилась, чтобы не видеть быстро приближающуюся землю.
Где-то далеко-далеко Советник Ваалг сидела в своем кабинете с каменным лицом. Она даже не взглянула на вбежавшую секретаршу Варру. «Советник, докладывают, что по всей Галактике начались бунты. У патрульных не хватает сил сдерживать толпу, а многие из них и вовсе переметнулись на сторону протестующих. Люди требуют от Правительства радикальных мер и убивают без разбора любого, кто хоть немного похож на ялга! Наше Представительство в осаде. Думаю, вам лучше как можно скорее покинуть планету...» Советник Ваалг тяжело поднялась с кресла, приблизилась к окну. Внизу словно море бушевала толпа, повсюду горели факелы и мелькали полотна лозунгов. «Корабль ждет, Советник, – напомнила секретарь. – Охрана не сможет долго сдерживать их». «Опять моему народу выпадают страдания», – вздохнула Советник, и быстро пошла к выходу.
Конечно же, Хела всего этого не знала. Она подошла к окну сотрясаемой взрывами окутанной мраком станции. На ее лице заплясали огненные блики пожара. Она наблюдала, как гигантский шпиль антенны отделился от Трансляционной вышки и, рассыпая снопы искр, медленно поплыл в сторону голубоватого серпа планеты. Глаза ее были сухи и ни капли сожаления на сердце.
«Ведь я поступила правильно, а за правду можно и умереть! Ведь так, Лау?..»
Хела вынула из кармана примятый ярко-синий цветок и прижала к груди. Ну вот и все!..
– Смотрите, корабль! – вдруг прокатился по станции крик.

– Какой еще корабль? – насторожился комендант Арок.
– Похоже, пират. Класс определить сложно. Видимо, небольшой пассажирский лайнер, переделанный под военный, – отрапортовал офицер.
– Подпустите поближе и дайте залп из всех орудий, – Арок махнул рукой. – Против крейсера в ближнем бою он не продержится и пяти минут. Что-то еще? – нервно спросил комендант, заметив, что офицер не уходит.
– Дело в том, что трансляция прервалась...
– Я знаю, – ответил комендант, не отрывая глаз от пылающей станции.
– Так может быть прекратить обстрел станции?
– Я разве дал команду прекращать обстрел? – сурово взглянул на него Арок. – Пока еще я командую этим флотом, а потому я решаю, куда стрелять, а куда нет! Продолжайте выполнять приказ! – Арок снова взглянул на станцию. – Мы должны уничтожить этот рассадник ереси!
Пиратский корабль быстро приближался – огромное ржавое корыто. «И на что они надеются, атакуя в лоб флагманский крейсер? – усмехнулся комендант. – Ну давай, иди навстречу своей погибли...»
Как только противник оказался в радиусе поражения, орудия крейсера разом блеснули. Ржавая пиратская посудина покрылась огненными пятнами.
– Отлично. Второго нашего залпа им не пережить, – удовлетворенно кивнул комендант.
И все же, что-то шло не так. Пиратский корабль, вместо того, чтобы замедлить ход и развернуться бортом, продолжал идти на полной скорости прямо на них.
– Что он делает! Они что, самоубийцы?!.. – вскричал какой-то офицер.
Когда пиратская посудины оказалась совсем рядом с обзорным экраном, офицеры повскакивали с мест и со всех ног бросились вон из рубки. Но поздно... Комендант Арок же даже не пытался бежать. Он словно завороженный смотрел, как врезается в рубку крейсера острый нос идущего на таран пирата.

Когда корабль Дорга словно гигантская игла воткнулся в крейсер, пальцы Хелы разжались и цветок ораит полетел к ее ногам подобно синей подстреленной птице. На месте рубки крейсера полыхнуло облако пламени. Теперь из этой космической крепости вылетали не ракеты, а спасательные шлюпки.
Из-за запертой двери студии раздался гром восторга: «Ура! Мы спасены!»
Хела попустила голову: «Радуетесь?!.. Но благодаря кому вы спасены? Благодаря человеку, которого вы всю жизнь считали отбросом, язвой на теле своей Галактики?»
– Дорг! – прошептала она, закрыв ладонями лицо, на котором впервые за целую вечность появились слезы.
Она наклонилась, поняла небесно-голубой цветок и прижалась к нему губами. «Ну что же ты, ораит, приносящий удачу. Где в этом мире счастье?»
И вдруг...
– Смотрите!
Со стороны пылающего крейсера показался маленький катерок и помчался в сторону Трансляционной станции. Хела прижалась к холодному окну, вглядываясь в даль. Катерок приближался. Это она! Она! Посадочная шлюпка Дорга!
Заработавшая в автономном режиме шлюзовая камера раскрыла ворота, пропуская крохотный кораблик, и тот приземлился на уцелевшем после бомбежки клочке парковочной площадки.
– Ну что, мы вовремя? – устало пошутил показавшейся на трапе Дорг. – Как видите, я сдержал обещание и воткнул свою «Кристальную иглу» в жирный зад коменданта Арока!
– Капитан! – взревел Род, распахнув медвежьи объятия.
Но Хела его опередила и бросилась Доргу на шею. Он прижал ее и еще долго не отпускал, словно боясь потерять.
Потом Дорг рассказал, как их флот терпел поражение на орбите Инура-2. Им удавалось по одному оттягивать на себя крейсеры и атаковать их всеми эскадрами, и даже удалось сбить пять штук. И, все же, против Правительственного флота они были бессильны. И тут Дорг заметил, как флагманский корабль вдруг покинул сражение и на полной скорости помчался в сторону портала. Он сразу заподозрил неладное, и что связанно это именно с планом Хелы. Поручив командование своей эскадрой второму помощнику, он пустил корабль следом.
– И, как видите, подоспели вовремя. Мы понимали, что воевать с флагманским крейсером – самоубийство, вот и решились пойти на таран.
– Но как?.. Как вам удалось спастись? – глотая слезы, вымолвила Хела.
– Как-как... Благодаря автопилоту, конечно. Может мы и безумцы, но не самоубийцы!
Подбежал инурский солдат и громко со счастливой улыбкой отрапортовал:
– Только что Совет Инура связался со всеми кораблями нашего флота и сообщил, что Правительство Галактики отозвало войска с планеты! Инур свободен!
Посадочная площадка взорвалась криками восторга. Инурцы начали палить в воздух, распевать какие-то победные гимны. Род заплясал и швырнул под ноги лучемет:
– Больше мне эта хреновина не понадобится!
Хела радовалась со всеми, но лишь до тех пор, пока не заметила сидящего в стороне печального Неора. И она тут же вспомнила, что далеко не все дожили до этого счастливого момента.
– Лау... Она совершила поистине героический поступок, – сказала Хела, присев рядом с ним. – Если бы каждый так относился к профессии, наш мир стал бы намного лучше.
Неор не ответил, и продолжал молча смотреть в пол.
«Хела, до тебя пытаются дозвониться с Инура. Теперь связь с этой планетой восстановлена. Соединить?» – спросил «внутренний голос».
«Конечно! – ответила Хела. – Включи громкую связь».
– Алло, Хела?.. Наконец-то я до тебя дозвонилась! Это Чумазая, – раздался в переговорнике прерывающийся помехами встревоженный голос. – Лау Мин!.. Мы нашли ее! Она еще жива, правда, в очень тяжелом состоянии. Дело в том, что у нас нет необходимого оборудования, чтобы помочь ей. Если не поторопиться...
Не успела Чумазая договорить, как Неор мигом оказался на ногах и, что было сил, побежал к катеру информационщиков, на котором они не так давно прилетели сюда. Хела, спотыкаясь, помчалась следом.

Лау дышала с трудом. В груди сильно жгло, в висках стучала боль. Лежа под открытым небом, она видела, как взмывают над Инуром груженые десантом корабли и исчезают среди потухающих звезд утреннего неба.
– Где мой оператор? – прошептала она непослушными губами. – Он жив?
– Тебе нельзя волноваться, – Чумазая провела ладонью по ее мокрым от пота волосам.
– Где он? Скажите, я должна знать. Он погиб, да?
– Когда мы нашли вас, мы не успели ему даже первую помощь оказать. Поверь мне, даже то, что ты до сих пор жива – чудо.
Лау зажмурилась, по грязной щеке ее побежала слеза.
– Прости меня... – прошептала она. – Прости.
Тут Лау заметила, что среди летящих ввысь кораблей Правительственного флота возникла звездочка. Она наоборот двигалась вниз, медленно росла в размерах, постепенно принимая очертания небольшого катера. Лау вдруг узнала свой репортерский корабль. Это походило на сон. «А может это и есть сон? Наверное, я в бреду!..» Катер быстро снижался. Лау уже различала вмятины на корпусе и оплавленные пятна на обшивке. Вот шасси касаются земли, опускается трап, в открытом люке возникает фигура высокого мужчины в боевом обмундировании. За ней прилетел ее капитан! Он бежит к ней.
– Жива?
Она взлетает (капитан поднял ее на руки), и словно плывет к кораблю.
– Потерпи, милая, – ласкает шепот. – Мы обязательно успеем!..
Но прежде чем захлопнулся люк корабля, Лау взглянула в даль и увидела поднимающийся над опаленными руинами огненный шар.
«Наконец-то на Инуре наступил рассвет!»


День Победы
30 дней после возвращения

«Наш лучший мир. Наш красочный и справедливый мир», – гремел хор детских голосов. Выросший шпиль Правительственного Дворца пронзил звездное скопление, символизируя единство народов объединенной Галактики.
– Доброго времени суток в ваших Системах, а в столице сейчас шесть часов вечера, и с вами снова Лау Мин с Правительственными новостями. Главным событием дня, несомненно, стал прошедший сегодня в столице Совет народов Галактики. Знаменательна эта встреча тем, что впервые за долгие годы на ней присутствовали представители инурцев, не давно восстановленных в правах как народ Объединенных Галактический Систем. Дорг Рошт – Советник инурцев, торжественно принял от Президента ключи от здания Представительства Инура и обещание о том, что в ближайшее время Правительством будет рассмотрен вопрос о передачи инурцам прав на ранее принадлежавшие им, но незаконно отобранные ялгами системы. Дорг Рошт, в свою очередь, объявил, что Обитель Милосердного Яина, которая размещалась в башне здания, и впредь будет открыта для жителей Галактики, но называться она отныне будет просто – Обитель Милосердия, за что ему выразила сердечное признание новый Советник Елта, глава отдела Милосердия Хела Гнар, сыгравшая значительную роль в объединении Галактики, и получившая у народа прозвище «Сестра Инура». Кстати, представители не всех народов нашего государства присутствовали на Совете. Не смотря на то, что ялги официально еще не были исключены из состава Правительства, они так и не появились в этот день столице. Из неофициальных источников нам стало известно, что несколько тысяч больших кораблей покинули некогда принадлежавшие ялгом планеты и отправились к границе Галактики, – рядом с ведущей выросли два столбца. – Итак, согласно проведенному нами опросу, девяносто девять процентов жителей страны считают значимым событием возвращение инурцев в состав Галактики, и лишь один процент так и не смог дать определенного ответа, так как до сих пор отмечает появившуюся в календаре новую дату – День Победы Милосердия и единства народов Галактики!

В теплый летний день аллея Профессий как всегда была полна народа. Люди не спеша прогуливались между скульптур, с любопытством разглядывая свадебный эскорт. Легкий ветерок шумел листвой над их головами, солнце искрилось в брызгах фонтана.
Лау Мин медленно приблизилась к статуе репортера и оператора. По щекам ее побежали влажные дорожки.
– Прости, – как и тогда на Инуре прошептала она. – Прости меня. Ты всегда оставался за кадром, но именно взгляд таких как ты помогает людям увидеть либо грязную лож, либо чистейшую правду!
Осторожно погладив надпись «Мы несем людям правду», она наклонилась, и положила к подножию скульптуры букет.
Стоявшая рядом Хела, взглянула на памятник Милосердия, и сердце ее сжалось. Шер. Она тоже не дожила до этого светлого дня. Из рук Хелы упало к ногам памятника несколько цветков. Она отвернулась, сдерживая слезы. Дорг взял у нее из рук остаток букета и отнес к скульптуре вскинувшего лучемет солдата с подписью «Служить и Защищать!».
– Ваш капитан Унар всегда был твердолобым парнем, – улыбнулся он. – Но если бы все военные были такими... По мне, так лучше бы он и дальше пропагандировал мир!
– Ну, хватит. Давайте больше не будем о грустном, – вытирая глаза, улыбнулась Лау. – Уверена, они хотели бы видеть у нас улыбки, а ни слезы. К тому же, у нас же все-таки свадьба!
Лау Мин прижалась к одетому в парадную капитанскую форму Неору. Тот нежно обнял ее – так осторожно, словно она может вот-вот рассыпаться от любого неосторожного движения. Лау улыбнулась, и улыбка эта сияла ярче, чем ее подвенечное платье.
– А вы, легендарная Сестра Инура, – шепнул Дорг Хеле. – Не желаете стать женой Советника?
– Это что же, предложение? – Хела пристально взглянула на него, больше удивившись не самому вопросу, а тому, что тот наконец-то решился его задать. Она улыбнулась. – Ну, если этот Советник обещает больше не размахивать лучеметом, а наоборот помогать всем на свете!..
И они пошли, обнявшись, по залитой солнечным светом аллее Профессий, оставив позади букеты нежно-голубых инурских цветов ораитов у вечно стоящих рядом Правды, Силы и Милосердия.