Глава 1. ЗНАКОМСТВО
Мне было 14 лет, и я считала себя взрослым человеком. Мои родители поехали на летной отдых в Прибалтику, взяли с собой брата Серёжу, а меня решили оставить дома. Нет, не в наказание, а «на хозяйстве», поощряя мою «взрослость» и самостоятельность. Нужно было кормить кур и кроликов и следить за домом. Оставив деньги «на хозяйство» и ценные указания, родители укатили в Ригу на целых две недели.
Сначала всё шло просто замечательно, утром и вечером я кормила шумных и суетливых куриц, за что они несли для меня яйца. Куриц было 5, а яиц, почему-то, всегда два… Я не раз выговаривала несушкам за их лень, но, они, видимо, неслись четко по скользящему графику. Кролики яиц не давали, а только ели и сыпали по клетке черным горошком. Я разговаривала со своими подопечными, причем куры были более благодарным слушателями, склоняли на бок голову, сокрушенно приговаривая «ко-ко-ко…», - взаимопонимание полное! По прошествии первой недели, я решила приступить к подготовке к школе. Пересчитала деньги и пошла в магазин. В магазине я присмотрела себе туфельки на низеньком каблучке, коричневые, с бантиком. К туфлям нужна была подходящая юбка, но желаемого фасона и цвета не нашла, поэтому я купила ткань, решив сшить юбку самостоятельно. Потом я купила еще маленькое зеркальце, расческу, ещё какую-то мелочь… Пришла домой гордая, разложила покупки на диване, полюбовалась. А на следующий день я поняла, что денег у меня нет совсем,.. я потратила всё. Как прожить еще неделю, если в доме оставалось две баранки и кулек кускового сахара в добавок к тем двум ежедневным куриным яйцам?... Ладно, - подумала я, - как-нибудь проживу! Через день я стала ощущать голод, ведь баранки я съела, я хлеба больше не было, и к тому же вредные несушки сократили выдачу яиц до одного. Было грустно. Только чай с сахаром и одно яйцо показались для моего организма скудным пайком. Я решила сходить в гости к подруге Алке, но ее мама сказала, что та уехала к бабушке. Из квартиры упоительно пахло жареными котлетами, я втянула носом воздух и сглотнула слюну. Людмила Ивановна, внимательно на меня посмотрела и позвала с нею поужинать. Мне было стыдно, но котлеты одна за другой прятались у меня в животике, мама Али шутила про растущий организм и поощряла к дальнейшему обжорству. Выяснив, что родителей нет дома, и будут нескоро, положила котлет мне с собой «на завтра». Никогда ни до, ни после еда не казалась мне такой вкусной. Правда, живот заболел немного, но это ничего, зато весь остальной организм был счастлив!
Шла я домой в приподнятом и сытом настроении. Дорога к дому лежала через небольшой лесок. Вдруг я услышала странный звук. Кто-то неподалёку сдавлено всхлипывал, толи плакал, толи скулил, да так жалобно, что я немедленно пошла на голос. Недалеко от тропинки, у кустов, лежала, уткнув в передние вытянутые лапки нос, небольшая собачка и горько плакала, выговаривая «ай-ай-ай-ай.. най-най-ай-У-У-У-У-У…». Обычно собаки горюют сидя, подняв нос к небу, а эта плакала, опустив голову на лапы, поэтому я подумала, что собака ранена или больна. Рядом было шоссе, может под машину попала. Как же я могла оставить бедолагу страдать, конечно, мне захотелось помочь, но при моем приближении собачка вскочила, попятилась и угрожающе зарычала. От неожиданности я остановилась, собака залаяла, припадая к земле. Я чувствовала, что это не гневное выступление, просто бедняга отчаянно напугана. Я присела на корточки и заговорила с собачкой.
- Ну, что ты кричишь, успокойся. Иди сюда, иди, собачка!
Собака замолчала, но как только я пошевелилась, залаяла снова. Я поуговоривала ее немного, но становилось все темнее, поэтому я поспешила домой. Собачка пошла за мной на некотором удалении, приседая и поджимая к брюху пушистый хвост. Так дошли до дома. Я открыла калитку и позвала:
- Заходи, не бойся!
Собака, подумав, прошмыгнула во двор, тут же заняв его дальний угол. Немного подумав, я вытащила пакет с котлетами, взяла себе одну, а остальные положила на кусок фанерки, на который сыпала курам корм.
На, на, возьми! Ешь котлеты, собачка, я тебя не обижу, не бойся!
Но собака сидела у забора и смотрела на меня с испугом. Что делать с такой трусихой, я налила ей в плошку воды и пошла в дом. Из окна я видела, что собака долги и жадно пила, а потом довольно деликатно съела котлеты. Ну и хорошо, подумала я, - хотя бы поела. То, что собака убежит, я была уверена, ведь она даже не подошла ко мне.
Однако наутро, выйдя во двор, я обнаружила трусиху у завалинки. Увидев меня она напружинилась и залаяла, потом, словно одумавшись, прижалась к земле и вдруг кинулась ко мне под ноги. Я очень испугалась – собака могла и укусить… Но она подбежав ко мне, опрокинулась на спину, откинула голову и замерла, только хвост мотался по траве туда-сюда. Я присела и осторожно погладила теплый живот, покрытый светлой негустой шерстью, чувствовалось, что совсем недавно этот животик был по щенячьему гол. Видимо я все сделала правильно, не нарушив ритуала знакомства, потому что собака вскочила и стала прыгать вокруг меня, стараясь облизать лицо. Я увидела, что на собаку надет ошейник, ухватилась за него, чтобы рассмотреть мою гостью. Мордочка её была похожа на лисью, такая же остроносая, коричневые глаза были умными. Размером она тоже была с крупную лисицу, а вот длинная шерсть спускалась по бокам как у колли, она была цвета влажной золы, со спины к бокам становилась светлее, а на пузике была совсем белой. К ошейнику была привязана бельевая веревка со следами зубов, измочаленная, перегрызенная. Собака была не худая, шерсть блестела, поэтому я сделала вывод, что собаку завезли в лес и привязали там к дереву. Так часто делали люди, которым надоедала живая игрушка… Я, вспомнив ее отчаянный плачь: «ай-ай-най-най…», назвала собаку Найдой и решила оставить её у себя, заранее готовя аргументы для мамы и папы. До приезда родителей оставалось 3 дня, из еды оставался только сахар, куры яиц давать перестали совсем, но Найда сразу проявила находчивость и сообразительность, обследуя двор, она нашла за старыми ящиками потайное гнездо, в которое куры неслись, видимо готовясь к коллективному высиживанию цыплят. Я такую привычку кур знала, мама меня предупредила, но тайной базы кур найти не могла, зато Найда нашла легко. Так что три дня мы еще питались яйцами и сахаром, а потом приехали родители, привезли подарки и много вкусной еды. Ура! И собаку разрешили оставить. Только вот яйца я на могла есть еще долго, а чай до сих пор пью только без сахара.
Глава 2. СОБАЧЬЯ ЖИЗНЬ.
Наступил сентябрь, я пошла в 8 класс. Найда оказалась очень приветливой, умной и ответственной собакой. Каждое утро она провожала меня до школьной калитки, а потом возвращалась домой. По дороге никогда ни на кого не лаяла, за кошками не гонялась, и на посторонних собак не реагировала, хотя шла без поводка. На улице Найда сияла благодушием, охотно подходила знакомиться, играла с детьми, но, стоило ей оказаться во дворе, приступала к своим обязанностям – охраняла двор от чужаков, даже если Найда познакомилась с человеком на улице, дала ему себя погладить, во двор она его все равно не впустит. Дружба дружбой, а служба – службой, извиняйте, гости дорогие, но вас здесь не ждут, - так примерно она давала понять свои установки на охрану хозяйского жилья. Если человека нужно было впустить, тогда кричали: «Пусти, Найда, пусти! Свой» - и она, представьте себе, отходила, пропуская и даже хвостом помахивала: - «Извини, друг, служба такая… Проходи, не бойся». Можно бы было «выписать» и постоянный пропуск. Для этого человека Найде представляли особенным способом: он заходил во двор в сопровождении кого-нибудь из домашних, приседал на корточки и предлагал Найде кусочек сахара (она оказалась сластеной), Найда выжидала, сахар не брала. Потом нужно было сказать несколько раз «Свой, Найда, свой! Можно.», тогда она подходила, съедала сахарок и опрокидывалась на спину, подставляя свой мохнатый живот. Это был её фирменный знак доверия, после этого человек становился для неё своим и мог свободно «перемещаться по объекту».
Зимой у Найды повысилась мохнатость, отросла шикарная грива, шерсть свисала почти до самой земли. Она обожала играть в снежки и прыгать в снег с высоты. У нас была забава: мы с друзьями забирались на крышу сарая и прыгали с нее в сугроб, Найда прыгала тоже, для нее специально была сделана доска с перекладинами, которую прислоняли к крыше. Если кто-то мешкался с прыжком, трусил, Найда начинала лаять. А еще она обожала играть в прятки. Мы от нее прятались со всей серьезностью, но все равно Найда нас всегда находила, а если пряталась она, то мы вынуждены были ее звать, чтобы найти. Она отзовется, залает, и мы её «найдём».
Когда началась весна, к Найде пришли свататься женихи, сватались шумно, с драками и скандалами. Найда кокетливо бегала, вроде бы как это её не касается, потом все-таки выбрала одного симпатягу и они некоторое время были неразлучны, но вскоре замужество нашей ветреной собачке надоело, и она выгнала кобелька, даже куснув его для подтверждения своего решения.
К лету Найда округлилась, стала ленивой и прожорливой, а вскоре у нее появилось три очаровательных серых щенка, они были полностью в мать, от отца не досталось ничего. Найда была ласковой и заботливой мамочкой, щенки росли толстенькими, пушистыми и игривыми. Как-то раз вышли все трое и с важным видом стали усаживаться, мы думали – Что за демонстрация такая сидячая?, - а это они вышли лаять учиться. Щенок напружинивался, говорил «АФфф», о опрокидывался на спину, не справившись с отдачей, следом за ним авкали двое других и тоже валились на спину, потом они, переваливаясь, усаживались в исходное положение и урок продолжался. Мы долго со смехом наблюдали эту щенячью школу.
Когда щенки немного подросли, их отдали в добрые руки, Найда не очень возражала, она понимала, что во дворе должен быть один хозяин и сторож – она.
Глава 3. ПОСЛЕДНЯЯ.
ПРИЁМНЫЙ СЫН
Как-то раз случилось такое, что Найда родила щенков мертвыми. Она переживала, болела, скулила по ночам. И вот ночью мы услышали её жалобное причитание: «ай-ай-ай-най-най-ууууу», перемежавшееся сердитым лаем. Я вышла посмотреть что такое случилось, оказалось, что крольчиха, окролившаяся недавно, почему-то выкинула своих детёнышей из клетки, Найда это увидела и подняла шум. Я засунула крольчат обратно к бестолковой мамаше, и вернулась домой, но на этом история не закончилась. Во-первых, крольчата погибли, потому-то крольчиха отказалась их кормить. А через некоторое время я заметила странное поведение собаки, она была необычайно озабоченной, суетливой, часто пряталась под крыльцо, заглянув туда я увидела трогательную картину: Найда блаженно жмурясь нежно вылизывала крольчока, который усердно сосал свою приёмную мамку. Видимо крольчиха еще раз выкинула одного крольчонка, которого Найда, потерявшая своих щенков, решила усыновить. Приёмного сына мы Найде оставили, она его воспитывала в собачьих традициях но ни лаять, ни грызть косточки он так и не научился… Вскоре Найда перестала обращать внимание на неспособного ребенка и его отправили к своим соплеменником, но, воспитанный как щенок, он был избалован и драчлив не в меру, поэтому ему выделили отдельную клетку, а потом отдали кролезаводчику «на племя», потому что по всем показателям он был отличным здоровым кролом, длинноухие кроличьи невесты жаждали с ним свиданий. Найда не смогла сделать из приемного сына настоящую собаку, но кролика воспитала отменного. Хозяин был им очень доволен, наградив кличкой Кобель.
КОЛОДЕЦ
Собака Найда прожила у нас 5 лет, поражая нас умом и сообразительностью, была отличным сторожем, верным товарищам в играх и на прогулках. Она всё понимала, разве что сама говорить не умела, хотя ее выразительная морда и активная работа всеми пяти конечностями вполне помогали в диалоге.
Наши дома стояли на окраине города, практически в лесу, иногда сюда забредали бродяжки, пьяницы и приусадебные огороды несли урон. Но картошка-морковка не такая ценность, чтобы поднимать шум, а вот когда стали пропадать яйца, иногда вместе с курами, это стало проблемой. Собака в поселке были но, в основном, охотничьи, натасканные на дичь и к людям относившиеся с равнодушным пренебрежением, как сторожа они были не на высоте. Одна Найда поднимала шум, когда лезли в наш двор, поэтому у нас потерь не было. Но вот соседи попросили (?!) Найду охранять ночью и их имущество, я не знаю КАК она поняла, что от нее требуют, но она стала ночами делать обход лесничества и злобно кидалась на покусителей на чужое добро. На некоторое время разбой прекратился, все вздохнули с облегчением, хвалили Найду и носили для неё гостинцы. Так продолжалось около месяца, а потом собака пропала. Днем Найда убежала куда-то по собачьим делам, наступил вечер, а она не пришла домой. Ночью никто не пугал воров и они полностью разорили курятники, за одну ночь унесли около 20 кур, видимо, на продажу. Я ходила по окрестностям и звала свою лохматую подружку, но она не отозвалась… Ночами мне чудилось её жалобное причитание, я выходила и прислушивалась, но завывание прекращалось. Через неделю сосед сообщил, что вода в колодце, которую брали для полива огородов, стало дурно пахнуть и в ней появились серые волосы, надо бы посмотреть, что там такое, колодец всегда стоял под крышкой, может что-то бросили хулиганы. При чистке обнаружили Найду, вернее то, что он нее осталось… Воры, наметив добычу, ликвидировали сторожа, безжалостно убив и бросив в колодец. Еще долго меня преследовало видение плачущей Найды, было ужасно думать о том, что она, может быть, была еще живая, когда оказалась в холодном и темном колодце.