Вставший на путь воина - неутомим.
Почерк твердый.
Знает, чего хочет.
С теми, кого любит.
Идет вперед, без поворота головы.
Идет, не опуская перед слабым взгляд.
Ведь это первый признак
Болезни сердца
храброго и благородного.
Губы сжаты.
Но кто-то замечает, в уголках улыбку.
Кто-то слышит, о чем его молчание.
Воин больше не сражается.
Он победил друзей,
Он победил врагов,
Он победил себя.
Дождь дарит воину прохладу мысли.
Но остается для него явлением погоды.
Дождь, который льет сквозь время
на разные макушки –
Лишь явление физических законов.
Воин не умеет говорить
С теми, кто болтает о погоде.
В карманах воина совсем немного.
Карманы воина дырявы.
Он теряет по дороге
И с каждым шагом ему идти все легче.
В пути он забывает вопросах,
Связкой вниз летят слова «усталость», «одиночество», «тоска».
Мысли воина чисты как у младенца.
Когда-то знал он, что слабые все видят вверх ногами.
Знал, его молчание – рождает в них и страх, и уважение.
Им нужно знать, что существует занавеска
Скрывающая нечто от их глаз.
Он это знал, да только позабыл давно.
За занавесью его глубокого молчания,
По-прежнему младенца мысли.
И слово «знаю» он теряет по дороге.
Давным-давно на сердце воина стервятник сел.
И по кускам его съедал.
Стервятник каркал, что сердце воина
– всего лишь плоть.
А воин в муках соглашался.
Он становился слаб. Он спотыкался.
Падал.
Лежал подолгу.
Вставать с дороги приходилось все труднее.
И сжатые его ладони поднимались к небу.
В то время воин ждал, что кто-нибудь ему поможет.
Он силы ждал со стороны.
И подавлял своей чудовищною слабостью
Собственную
удивительную
силу.
Стервятник выклевал из воина, что называют «милосердие».
Милосердие к себе.
Милосердие ко всем..
Себя он спас.
Но тут же позабыл об этом.
Позволив ранам затягиваться без него.
Однако там за шрамами еще хранится сила
На спасенье одного.
И воин продолжает путь.