На заправке было светло, яркий свет резал глаза и не давал сосредоточиться, усталость навалилась с удвоенной силой, когда я вышел из машины. Есть не хотелось, хотелось закрыть глаза и уснуть прямо тут, улечься на не по-осеннему сухой асфальт. Это в конце то сентября. Интересно, какая в Питере погода? Впрочем, неважно. Есть способ вытряхнуть из себя весь сон, жаль только, что сердце одно, и расплачиваться болью придется не сейчас а в пятьдесят – а может и в сорок лет. Поживем - увидим, может и в сто сорок, усмехнулся я своим мрачным мыслям. В голове как нельзя кстати промелькнуло « Я нэ сдамся бэз бою..» и я отъехал метров тридцать от заправки к придорожному кафе. Внутри было накурено и пахло какой-то рыбой, по видимости вяленой. Улыбка снова проскользнула в подсознании, вырвалась наружу и также быстро ушла. На свете всего две вещи пахнут вяленой рыбой и одна из них – вяленая рыба. Помню, Аня не выносила эту пошлую и глупую шутку, а я, как идиот, повторял при каждой возможности сострить, за что и заработал звание «мистер остроумие». Она вообще обожала всякие прозвища мне давать, начиная с того, что почему-то всё время говорила что я, мол, из северной Америки, кролик-зануда, и без меня в той самой Америке все уже плачут.
Я посмотрел в меню и за барную стойку. Кофейного аппарата нет, значит, если варят тут кофе – то только в турке и какой-нибудь местный вариант «жокея», что ну никак меня не устраивало. Я громко позвал барменшу из-за барной стойки, стараясь перекричать очередной сериал, который показывали по телевизору, подвешенному к потолку самодельным креплением. Барменша оказалась худенькой и очень симпатичной девушкой, которой на вид было лет пятнадцать от силы. Я заказал двойной растворимый кофе, уточнив, что три ложки кофе мне нужно залить полстаканом воды. Сахар брать не стал, вместо этого вытащил из холодильника энергетик «жёлтый баран» (скорее всего - местный заменитель красного быка) и влил в поданный стакан полбанки этого безалкогольного зверя. Морщась, выпил. На вкус – полная кака. Никому не советую эту гадость употреблять, а вместе с кофе – тем более. Допил пойло, затем залпом осушил остаток химии из банки. Дальнобойщики, которые вот уже несколько минут разглядывали «яппи», не снявшего галстук, перед тем как зайти в «приличную» харчевню, понимающе переглянулись. Да, рецепт прост. Каждый, кому нужно доехать из точки А в точку Б и при этом не уснуть, если уже больше суток за рулём – знает.
- Далеко ехать? – не выдержал первый, на вид ему было около сорока.
- До Питера.- Я ответил как можно более спокойно, хотя пузыри уже щекотали гортань.
- На маленькой? – осведомился, сидевший рядом с первым, второй мужчина – явно моложе, этому вряд ли было тридцать.
- На маленькой, - я всё-таки рыгнул, - на маленькой ракете.
По горлу пробежали ядовитые мурашки. Вот так всегда. Побочный эффект, так сказать. Минут через пять, если не держать себя в руках, буду уже пальцами что-нибудь отстукивать. Энергия прибывала с каждой секундой.
- Ракета это та, что ли, синяя? – младший смотрел в окно с нескрываемым любопытством.
- Она самая. Полетел я, ребята. Удачи, передавайте привет Краснодарскому такси.
Оба улыбнулись. Да, я много циферок знаю, и те две фуры, что стояли рядом с кафе, были с нашими номерами, явно новые 93-го региона. Краснодар. Я уже выходил, когда услышал слаженное: «ШЕРШАВОЙ, БРАТ» вслед. Мир всё-таки не без добрых людей. Я и сам надеялся, что дождя не будет. Одно дело на незнакомой машине, к которой только-только начинаешь привыкать, ехать по сухой и действительно «шершавенькой», но совсем другое по мокрой и скользкой дороге с прилипшими к асфальту осенними листьями.
До Пскова я действительно прямо-таки «долетел». Пойло действовало, обостряя реакцию, разгоняя кровь, судя по приборам, средняя скорость получалась в районе 110 км \ час. «Повторять не решусь», думал я проезжая поворот в центр по трассе Питер-Киев. Вспомнил, что недавно проехал от Пскова до Питера со средней в 130, там дорогу сделали, тоже было утром, а точнее раннее утро рабочего дня. Был реальный шанс себя переплюнуть, ездил то я на гольфе, который больше 145-ти то и не ехал в принципе. Вопреки желанию «втопить», я остановил машину и вышел прогуляться. Размял спину, руки, ноги. Пробежался и даже отжался двадцать раз от переднего бампера. Спина немного отошла, но я представил, как спал бы сейчас на полочке в поезде. Фиг с ним, даже на верхней - боковой. На минуту прикрыл глаза и представил храпящих соседей, тусклый свет ночных ламп поезда, колющееся одеяло и бессонницу. Помотал головой. В поезд больше не хотелось. На улице было свежо, но не холодно. Туман только появлялся или уже прятался, не разбираюсь я в тумане. В общем, не было его почти, только местами он выглядывал из-за кустов и деревьев в свете фар похожий на пар из кипящего самовара, которых полно на сто пятой в районе поворота на Окуловку, в Крестцах. Сколько раз в год я бываю там? Когда считал, где-то на пятнадцатом, помню, сбился со счёта, да так и бросил это занятие. И поездки бросил считать. Иначе получается, что я не живу, не работаю, не отдыхаю, а только езжу между двух столиц. Случайный выбор послушно поставил песню про две столицы. Но на этот раз я всё-таки ему сам помог, мысленно подставляя номер трека генератору случайных чисел. Треть суток, десятки незнакомых лиц. Всё это так. Всё это между двух столиц. Всё это и немного большее. Я не смогу там сидеть на месте, даже с любимой. Любовь – она именно между. В постоянном движении, в стремлении любить, в стремлении жить. Между этих двух городов и застряло в 2003-м моё сердце. До слёз обидно, так хочу остановиться, и ещё больше хочу не останавливаться. Добиваться. Бороться. Жить.(Представил себе её лицо, когда будет читать. Если будет. Может и не писать об этом? Наверное, писать.) Надо быть честным хотя бы к себе. И хотя бы всегда. С этими мыслями я, поёжившись, сел в машину и тронулся....