Проснулся я от звона мобильника, звонки на который переадресовывались с рабочего телефона, если меня не было в офисе. Не глядя на экран, я ответил.
- Дмитрий Сергеевич? – спросил низкий мужской голос.
- Вы ошиблись, Сергей Сергеевич – ответил я.
- Может быть, это Вы ошиблись? – голос был густым и поставленным, как у диктора или у судьи, который привык зачитывать приговор.
- По какому вопросу? – я даже не волновался, наверное, ещё просто не проснулся
- У Вас начинаются неприятности, от которых наша организация может Вас избавить. Где Вы находитесь? Сможете подъехать к нам?
- Я не хотел бы ничего обсуждать по телефону, - ответил я, окончательно убедившись, что сон наяву продолжается.
- Хорошо, я перезвоню к вечеру. У Вас была тяжёлая ночь... Поздравляю с успешной сдачей экзамена. Мы достаточно точно можем сказать, что Вы уже в одном из районов Санкт-Петербурга.
- Какого экзамена? Кто это Вы? Я ничего не понимаю.
- До вечера, Дмитрий. Привыкайте, Сергея мы уже допросили.
Я сел на кровати. Сон вылетел из головы. Мысли не приходили мне в голову. Точнее приходили, но всё время какие-то обрывки, как кусочки из разных конструкторов, которые даже при желании не собрать.
- Дим, ты уже встал? – Раздался мамин голос.
- Маам? Ты никого не перепутала со мной?
Она появилась в дверях и пристально на меня посмотрела.
-Ты не болен, сынок? Что-то ты мне не нравишься.
- Ага, мам сыновей не выбирают. Сначала сами сделали, а потом им, видите ли, «не нравится!» – Я всегда ворчал по утрам, с самого раннего детства.
- Вот теперь я начинаю тебя узнавать. – Она улыбнулась. Такое чудо ни с кем не спутаешь.
- Мам, ну почему тогда Дима?
- Не поняла вопроса.
- Почему ты называешь меня чужим Димой?
- Почему чужим? Своим. Димк, не дури! Если тебе не нравится, я могу назвать тебя Митей. Но, на сколько я помню, сколько не пыталась, тебе это ещё больше не нравилось.
- Мам, ну я не об этом. Ты что, не помнишь, как меня на самом деле зовут?
- Димитрий Сергеевич! Хорош занудствовать. Иди, поешь, я тебе сосиски сварила.
Внутри всё опустилось. Почему Дмитрий? Почему? Я медленно встал, накинул халат и пошёл в ванную умываться. Ещё три дня назад на меня из зеркала смотрел Сергей, я точно помню. И он чистил зубы моей щёткой, у него была моя улыбка и мой голос, мои глаза и привычка проваляться в постели до обеда. Кстати, который час, интересно. Я даже не стал рассматривать своё отражение в зеркале. Я оставался собой, и никакие вурдалаки из зеркала не маячили. Бриться я не стал, но ногти подстриг и, причесавшись, вышел на кухню.
Все завтраки одинаковые, если ты не приготовил их сам. Даже те, что готовит любимая, даже те, что готовит мама. Если это сделал не я – удовольствия от завтрака не будет. Просто слегка поднабить желудок, разбивая мысленно питание на этапы пережёвывания и глотания. Я так устроен. Когда готовлю сам – даже если банально яйца сварю – всё по-другому. Видимо всё дело в настрое, если я начинаю с утра готовить - раньше обеда точно из дома не выйду. Народная примета. Поэтому балую завтраками себя любимого крайне редко. В основном по праздникам, сделав наспех зарядку, подав кофе к подгоревшим тостам.
- Дим, я убегаю на работу, если ты дома, Никиту покорми?
- Мам, он сам сегодня покормится. Я через пол часа тоже поеду. Кстати, сегодня рано не ждите...
- Да мы уже давно тебя рано не ждём.
- Мама...
- Всё, целую!
Я посмотрел на часы. Ещё не так поздно, как казалось бы. Часы на кухне показывали четверть двенадцатого. Я зевнул почти до слёз, и только после этого вспомнил, что ложился одетым. Странно, когда это я успел раздеться? Во сне что ли? Сомнения по этому поводу недолго терзали меня, и, пока я одевал выглаженную ещё до отъезда белую рубашку и чёрный костюм, меня совсем уже не тревожил этот факт.
В половину двенадцатого я бодро шагал к «свежеобретённому» и ещё не приевшемуся автомобилю, шурша упавшими листьями. Осенью мне почему-то часто вспоминался момент из книги Рэя Брэдбери «451 по фаренгейту», когда Кларисса подходит к Монтегу и говорит с ним об упавших листьях, о том, как они пахнут корицей и о том, что мир можно и нужно пробовать на вкус. Вкус у Питерской осени был мокрый. Я улыбнулся своему открытию и сел в машину. По дороге к офису ровным счётом ничего не происходило и поэтому я, расслабившись, в пол уха слушал новости по эху Петербурга. На все лады перемывались новости с Грузией и обострении отношений на Юге. Политика меня интересовала крайне редко, я предпочитал удивляться тому или иному свершившемуся факту уже по прошествии полугода или больше, новостями для меня считалась вся политика, начиная с современной истории, которую я учил в школе. Удивляться я уже перестал и внимательнее вслушиваться в новости не хотелось, к тому же на кольцевую было не выехать, с московского шоссе и перед витебским образовалась небольшая пробка. Хотелось пить, и я свободной от руля рукой нашарил коробку с любимым грейпфрутовым соком, освежился и стал рассматривать соседнюю по левую руку машину. Посмотреть было на что: шедевр российского подхода к тюнингу. «Шестёрка» Жигулей была выкрашена в ярко-жёлтый цвет, на багажнике у неё красовался просто непомерный спойлер (наверное чтобы не взлетала), а выхлопная труба напоминала ствол танка, настолько угрожающе она торчала из-под машины, лишённой бамперов и опущенной «на брюхо». За рулём никого видно не было из-за тонировки «в ноль». Я развеселился, представляя себе дедушку, которому внук возвращает в выходные его «рабочую лошадку». Инфаркта не будет, но вот ворчание после каждой кочки на даче обеспечено: ну нет у нас на садовых участках хороших дорог. А занижение в пол для машин, на которых бабушки с дедушками возят на дачу навоз – и смотрится смешно и в принципе непрактично.
Наконец вырываюсь из пробки. Настроение испортить уже, наверное, просто невозможно. Снова разгоняюсь и всю дорогу до офиса по улицам еду так, словно у меня, по крайней мере, три «каски». Машина всё-таки сказочная, кажется, даже не смотря на пробки, я из пригорода добрался до офиса меньше чем за полчаса. Что же теперь? Брать отпуск? Сказать шефу, что меняю работу или стиль жизни? Что мне нужно срочно спасать кого-то, бежать из города? Наверное, первым делом всё-таки дождаться вечера. Выполнить план по развитию на сегодня. Сделать пару звонков в Москву, пообщаться с сестрой и ночью решить что делать. Все важные решения я всегда принимал ночью. Дело даже не в том, что я чаще бодрствую именно ночью, а скорее в том, что действительно лучше соображаю, когда солнце уже скрылось за воображаемой линией горизонта. Заезжаю на парковку, прохожу через пост охраны и смотрю список подчинённых со временем прибытия на работу. Напротив своей фамилии расписываюсь и замечаю, что опять что-то не так. ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ. Сую руку в карман и достаю паспорт. Сергей Сергеевич. Так, значит я не сумасшедший. Но почему изменения коснулись обращения ко мне от матери? Что делали права на новоё имя в машине, которую я сам выбрал и почему даже на работе меня поджидал уже успевший поднадоесть сюрприз. Охранник кивнул мне и сказал: «Дим, тебе там звонили из какого-то отделения толи восемнадцатого толи двадцать восьмого, просили перезвонить».
Поднимаясь на третий этаж, отмечаю шевеление в «курилке», машинально отправляю в рот сигарету и затягиваюсь. Разговор вроде бы ни о чём, говорили как всегда о машинах, пробках, обсуждали последние новости в компании. Я не стал прислушиваться, только вежливо поздоровался и, докурив, поднялся к себе в кабинет. На тумбочке лежала распечатанная пачка моих визиток, а на столе обычный бардак рядового менеджера старшего звена. Открою секрет: бардак мне специально нужен, для того чтобы иногда расслабляться на работе и убирать на столе. При этом всегда можно оставить не на месте карандаш или бумагу для записей, чтобы в любой момент деятельности «переключиться» на уборку. День обещал быть жарким: незаключенные договора, объявленные совещания и, конечно же, неприятные разговоры о требованиях к подчинённым. Зачастую люди считают, что начальники слишком много требуют, а большие начальники – сидят и ничего не делают. Не знаю, как везде, но в нашей конторе в этом плане порядок наблюдался однозначно. Большие начальники, впрочем, как и маленькие – решали методично и планомерно проблемы и вопросы, связанные с бизнесом. Я сел за стол, открыл ноутбук и запустил все необходимые для общения программы. Так. Для начала кофе без сахара: я уже было потянулся к чашке, как в дверь постучали: «Дмитрий Сергеевич, Ваш кофе» - быстро проговорила молодая симпатичная девушка. Странно. В ВЫСШЕЙ СТЕПЕНИ СТРАННО. Кофе у нас подают только в переговорку и только трём директорам, да и то, когда те общаются с лучшими клиентами или уважаемыми поставщиками. Я вытаращился на девчонку ничего не понимающими глазами и готов был поклясться, что вид у меня был наиглупейший. Вместо того, чтобы взять чашку на блюдце в руки, я захотел убедиться, что мне это не мерещится и меня не разыгрывают, поэтому как можно спокойнее сказал: «Вы ошиблись, во-первых, я пью кофе без сахара и всегда из своей чашки, ну а во-вторых, директора зовут Кирилл Александрович и он на втором этаже, номер кабинета 299». Девушка улыбнулась и, поставив передо мной чашку, сказала: «Ева, Ваш новый секретарь, давайте знакомиться. Кирилл сказал, что для Вас моё появление должно быть сюрпризом. Если есть какие-то поручения прямо сейчас, я могу приступить немедленно» Ева была симпатичной девушкой, лет тридцати, с мелироваными волосами, подстриженными под каре и очень приятной для мужского взгляда фигурой. На поверхностный взгляд – обычная девушка. Но что-то в ней было очень «своё», родное, близкое, притом настолько, что я невольно вздрогнул, взглянув в её зелёные глаза. Вот так сюрприз. «Первое поручение я уже придумал», - задумчиво сказал я, переводя взгляд с её бюста на глубокие зелёные глаза. Она, не моргая, смотрела на меня, видимо уже ожидая какого-то хамства и, вероятно зная, как в этом случае себя вести, но я закончил фразу: «Свяжитесь с Кириллом и назначьте мне время как можно раньше, мне нужно обсудить с ним вопросы кадровых перестановок». Она посмотрела было тревожно в сторону двери, когда вошла серьёзная как всегда Вера и, поздоровавшись со мной, будто не заметила Еву. Я представил их друг другу, не уточняя должностей, сказал только, что Ева теперь работает в моём отделе. Вера хмыкнула, но промолчала. Представляю, о чём теперь будут говорить в свободное все сплетники у нас в конторе...
«Дмитрий Сергеевич, я уже уточнила, через десять минут он будет ждать Вас в своём кабинете. Что-то ещё?» Я подумал, что нельзя тратить своё и чужое время напрасно и поэтому поручил достаточно серьёзное дело Еве, ей предстояло познакомиться с завхозом, заказать стол, а также получить в отделе Ай-Ти ноутбук и подготовиться к бурной деятельности. Что-что, а кадров всегда не хватало у меня, я сто раз об этом говорил, но никогда дальше разговоров дело не заходило. Вот и теперь, я не мог понять, что же подвигло шефа на дополнительные расходы по отделу, по которому и рентабельность то не всегда получается рассчитать. Вероятно, достал. Десять следующих минут я думал о том, как согласовать неуловимого вечно занятого шефа и себя, неизвестно, во сколько и на чём приезжающего в офис. Поняв, что дело явно в магии и женской интуиции, плюс к тому по теории вероятности на встречу с шефом я мог рассчитывать без Евы с шансами один к ста как минимум, я невольно её зауважал. Подойдя к кабинету 299, я остановился. Может правда какой-то глупый розыгрыш? На такие мысли меня всегда наталкивали цифры 299: на втором этаже было от силы два десятка кабинетов. В любом случае тайна была не разгадана и следовало поторопиться: если успею что-то понять до звонка, я пойму как себя вести в разговоре. Шеф был у себя, один. Я зашёл уверенно, поздоровался и начал с места в карьер:
- Кирилл, кто эта девушка?
- Я хотел задать тебе тот же вопрос, - улыбнулся Кирилл, она пришла сегодня ко мне в кабинет, сказала, что договорилась с тобой о том, что будет проходить практику для второго высшего у тебя в отделе.
- Я не знаю её, Кирилл. Какая практика для второго высшего? Это розыгрыш?
- Да, Дим, розыгрыш. Только, мне кажется, разыгрывают не тебя, а меня. Я спросил, где она работала, проверил – это не конкуренты, даже сфера бизнеса другая. Она сказала, что знает не тебя лично, а твою команду в Питерском мунрайзе, в котором ты работал. Рекомендации из строительной компании имеет. А главное – имеет большое желание работать именно с тобой, помощником и референтом. Сказала, что об оплате Вы уже договорились, и готова сегодня приступить, назначила встречу с тобой. Умная девочка. Вот только я не понимаю, откуда ты её выкопал, и теперь чувствую, что ты мне на этот вопрос вряд ли ответишь.
- Я вообще не знаю её, но сказать, что она мне уже нравится – ничего не сказать.
Кирилл ненадолго задумался, закурил.
- И что?
- Я не договаривался с ней об оплате. Сейчас поговорю, но я не планировал личных расходов из зарплаты. Ты понимаешь, о чём я?
- Дим, в любом случае мне кажется, что она тебе подойдёт. Давай сделаем так, на испытательный срок половину оплатишь сам из процентов по проекту, а половину возьму на себя я. Если устроит, дальше решим что делать? От месяца до трёх, как обычно.
- Пойдёт. Детали я уточню, хотя в целом задумка меня не особо радует, но люди нужны, особенно сейчас. Полагаю, что не сильно оборзею, если попрошу выделить стол стул и компьютер, Ок?
- Да, к завхозу. Хотя, что я тебе рассказываю, не «первый раз замужем»
- По бузинесу позже, хорошо? Я думаю, стоит собрать всех участников проекта.
- Да, напиши письма, собери народ, пообщаемся.
- Хорошо.
Я вышел из кабинета. Настроение не улучшилось, скорее напротив. Я люблю ясность во всём, а сейчас мне этой ясности не хватало. Хотелось выпить чего-нибудь покрепче, но немного: для прочистки мозгов, но я решил отказать себе в этой слабости. Сильному спиртное ни к чему, впрочем, как и сладкое. Ева, наверное, знает намного больше, чем говорит, хотя мы ведь ещё не общались.
Когда я зашёл к себе в кабинет, то больше всего удивился не тому, что новый стол, стул и ноутбук уже были на месте, что для нашей неповоротливой конторы было очень несвойственно – но тому, как мило беседовали Ева и Вера о чём-то явно не серьёзном: обе улыбались. Крайне любопытно, особенно потому, что за месяцы работы я практически ни разу с Верой в таком тоне не говорил. Чаще мы язвили друг другу, но так, по-свойски, не обижаясь и не в серьёз. Посмотрев на двух девушек, я невольно улыбнулся.
- Развлекаемся на рабочем месте?
- Дим, ты похоже кабинетом ошибся, - вполголоса и не оборачиваясь на меня сказала Вера.
- Да, извините! Разрешите ввалиться, ваше королевское величество, прошу прощения за столь ранний визит, Вы, наверное, не ожидали пополнения в террариуме! – Я уже во весь рот улыбался собственной остроте.
- Смотри, как бы что не вывалилось, пока вваливаешься – также в тон ответила Вера.
- Это корпоративный стиль общения? – Поинтересовалась Ева.
- Нет, эту девушку воспитывали злые людоеды, - Ответил я.
- Которые не закрывали за собой двери – продолжила фразу Вера. Камень явно в мой огород.
Я обернулся, закрыл дверь, пробурчал что-то не разборчивое и уселся за компьютер, одновременно делая глоток из своей чашки. Кофе остыл.
Ева, вопреки ожиданиям, не воспользовалась услугами сисадмина, а просто настраивала свой ноутбук сама, что подтверждало мою догадку о её технической подкованности. Мне оставалось только заняться текущими делами. Закончив сводить небольшой отчёт, я взглянул на Еву. Она, наверное, ждала этого взгляда, поскольку тут же посмотрела на меня и у меня на ноутбуке высветилось окно диалога, диалога, который поставил всё с ног на голову.
Usrbb: Кто ты?
Eva: Ты.
Usrbb: Поясни.
Eva: Я – твоё женское обличие. Не могла воплотиться в мужском, так как была бы очень похожа на тебя. Если хочешь, называй меня Сергей ;-)
Usrbb: Мне поверить или проверить?
Eva: Как хочешь. Ты же всё равно проверишь, я себя знаю. Тебя. Нас.
Usrbb: Ну, насчёт имени я уже не сомневаюсь, можно было промыть мозги. Но душу не подделать. У тебя есть душа?
Eva: Да. Она твоя. Ты веришь мне?
Usrbb: Я верю себе. Я сотворил бы тебя внешне такой. Дал бы тебе это имя. Мне даже не нужно стараться верить. Но я проверю глубже, ты знаешь.
Eva: Всё, что ты скажешь, может быть использовано против меня =)
Usrbb: Это мой смайлик! Это моё выражение... Но этого мало.
Eva: продолжай.
Я выдержал паузу и продолжил.
Usrbb: Я поверю тебе, если ты мне дашь определение для слова «Красота». Никто не заглянет в мои мысли, в мою душу – говорил Виктор. Напиши, если ты ошибёшься – ты мой враг, и мне… Мне придется уничтожить тебя.
Eva: Красота? Дим, это просто. Я - это ты. Я не ошибусь. Красота...
Usrbb: Я жду.
Eva:
Красота.
Красота – это когда сердце сжимается от тоски, миллионом искр душу разрывают голоса. И тогда мир катится в огненную пропасть, а открывая глаза – видишь море. Оно накатывает тихим шелестом волн, а внутри в тебе всё бурлит. Красота. Это когда хочешь сказать, но снова не находишь слов. И мысли сливаются в образы. Ночь. Звёзды. Свеча. Воздух прозрачен. Песня соловья. Ручеёк перекатывается по камням. Только двое. Глаза напротив тебя. Слова, которые ничего не значат: только голос, нежен и ласков. Крик души, крик воли, сгусток яркого огня внутри тебя! Штормовой порыв ветра душ. Ласковые и тёплые глаза. Красота. Внутри? Внутри...
Я поверил. С первого слова. С первого взгляда на неё, когда она отстранённо смотрела в окно, окунаясь в мысли о красоте. Я смотрел в неё, как в зеркало, не в силах оторваться. И когда я прочёл, меня начала бить дрожь. Наши слёзы упали с ресниц одновременно. Она не всхлипнула, лишь сжала зубы, широко раскрыла глаза и улыбнулась. На экране появилось ещё одно сообщение:
Eva: Собеседование окончено. Испытательный срок тоже. Верь мне.
Usrbb: Верю, Ева. Нам есть о чём поговорить, но я больше ни слова не доверю машине, остальное голосом, после работы, в моей машине.
Eva: ок
Мы встали с мест, не сговариваясь. Взяли по пачке West и вышли перекурить. Вера даже не подняла головы, я прислал ей древнюю, но смешную историю, одну из тех, что ходят по сети и отвлекают серьёзных людей в рабочее время. А я в первый раз за всю жизнь ощутил себя понятым. Понятым на сто процентов. Собой.