Кровать соседа скрипнула тихонько. Он застонал из гипсовых доспехов, пронзённый в изувеченных местах шурупами и скобами стальными.
Молчун себя поймал на странном чувстве. Раздавленный отчаяньем холодным, опустошённый, словно полумёртвый, он всё же неосознанно, подспудно весь этот вечер напрягает слух. И сердце с отвращеньем обмирает (да что это со мной? я как ребёнок!), когда звучат шаги и голоса.
Вот снова!.. Не шаги - шлепки как будто. В дверях мелькнул ленивый синий мячик (давно уже проколотый, наверно); он шепеляво шмякнул пару раз и к Молчуну под койку закатился.
Вошедшая девчушка улыбнулась (да, помню, это дочка санитарки). на четвереньках бросилась к кровати... И вдруг, восстала, маленькая, рядом. Миндальный запах, блик на пухлой щёчке...
"Тибе не больна?" - робко ткнула пальцем в его катастрофическую Ногу - и тут же пальчик к губкам приложила, как будто бы смутившись от чего-то. - "А у миня жувачка. На, сари!" - Молчун приподнял голову послушно и оглядел комочек ноздреватый, поблескивавший в тусклом свете ламп.
"Ты дружишь с кем-то? Ты такой смешной," - вскарабкалась на быльце как мартышка. Он не придумал, что бы ей ответить. - "Пошивились! Тибя же поличили!" - Ребёнок гулко спрыгнул на паркет.
Увидев на обложке детектива какое-то лицо со злым оскалом, она опять воткнула палец в ротик. Внимательно рисунок изучила, приплясывая ступнями на месте. Потом расхохоталась понарошку, как будто бы подделывая хохот, игриво за бока себя хватая. Взяла костыль, стоящий у кровати, и дико закружилась: "Ты ни бойся! Я защитю тибя от всяких тварев!" - пристукнула соседа костылём по гипсовому панцирю бедняги.
Молчун её хотел было одёрнуть, но девочка опять к нему вернулась, в постель упёрла белые ладошки. "На! жуй мою жувачку. Мне не жалко! Мне мама обищала многа пачик." - Забрав свой сдутый мяч, она ушла.
Фрагмент из поэмы "Зародыш"