Пятница
Оля выспалась и проснулась когда уже солнце встало. Она сначала понять не могла, где же она находится, но потом всё вспомнила. Дяди Кирилла во флигеле не было, но на столе лежала записка:
"Умойся и завтракай, чай в самоваре.
Дядя Кирилл."
Хоть флигелек напоминал деревенский домик, но в нем были настоящие ванная и туалет, такие же, как у Оли дома, в городской квартире. В ванной из крана текла и горячая и холодная вода, потому девочка решила помыться хорошенько – после всего, что с ней случилось за два дня, от неё пахло ужасно. Для чистюли Олечки это было неприемлемо.
Теплый душ помог Оле снова почувствовать себя как дома. Правда переодеться было не во что. Грязная одежда причиняла дискомфорт, но девочка решила терпеть – глупо было считать, что у дяди Кирилла есть для неё подходящая одежда.
На столе в тарелке лежали вчерашние ватрушки, разогретые на печке. Они были таким же вкусные. После сытного завтрака девочка решила отблагодарить дядю Кирилла и прибраться в его «избушке». Она нашла веник, тряпку, но хорошенько произвести уборку ей не удалось – вернулся сам хозяин.
- Чего это ты удумала? – проворчал он. – Я что сам не могу здесь прибраться? Одевайся лучше. Мне хозяева дали выходной на полдня – повезу сегодня дочь и внучку на базар. Они хотели прикупить продуктов к празднику и подарки для друзей.
У Оли защемило сердце – скоро ведь Новый год. Раньше она с нетерпением ждала этого дня, он всегда приносил ей сюрпризы и положительные эмоции. Она отмечала этот праздник с родителями, братом и сестрой.
- «Родителям сейчас хорошо в Италии, - подумала она. – Они вернуться только в воскресенье, а брату и сестре я только мешаю. У Ларисы своя семья, у Толика свои дела, он даже поговаривал, что на Новый год уйдет к друзьям. Так, что никому до меня нет дела. Папа и мама всегда любили друг друга, а я им, наверно, мешала. Они ведь тоже забыли про мой день рождения и даже не позвонили мне».
С такими невесёлыми мыслями Оля села в машину. Дядя Кирилл доехал до двухэтажного домика не далеко от того места, где девочка вчера «работала». Из подъезда вышла полная женщина и такая же пухлая девочка с надменным выражением лица. Женщина села на переднее сиденье, а девочка рядом с Олей.
- Знакомьтесь, это Миранда, - представил дядя Кирилл. – А это моя дочь, называй её тётя Аня, а мою внучку зовут Катя.
Катя скривила губки и отвернулась к окну, так и ничего не ответив.
Дядя Кирилл завел машину и включил радио, заиграл русский рок. Оле нравилась эта музыка, но Катя потребовала переключить станцию. Она не успокоилась пока из приемника не полились звуки бессмысленной, но зажигательной попсовой песенки. Девочка даже стала подпевать еле слышно.
- Ты знаешь кто это поёт? – спросила она Олю.
- Нет, - пожала Оля плечами.
- Ну ты деревня! Это же группа «Малинки». Самая лучшая группа! А ты что слушаешь?
- Мне нравится «ДДТ» и «Машина времени».
- Старьё! – фыркнула Катя.
Девочка внимательно посмотрела на Олю, увиденное ей явно не понравилось. Она явно оценила, что соседка по машине симпатичнее, чем она и чуть похудее. Катя всё смотрела и пыталась найти в Оле какой-нибудь недостаток.
- А чего это от тебя так воняет? – спросила она язвительно. – Ты мыться не пробовала?
Оля вспыхнула, она сама страдала от запаха, который шел от её одежды, но со стороны Катя было не тактично говорить об этом вслух. Хорошо хоть машина остановилась и дядя Кирилл сказал:
- Приехали! Вы там долго? Я вас здесь подожду, в машине.
Оля думала, что и она останется с дядей Кириллом, но вредная Катька сказала маме:
- Нам так много надо купить, боюсь у нас с тобой рук не хватит. Пусть с нами эта Миранда пойдет.
Тётя Аня согласилась. И Оля нехотя вылезла из теплого салона машины. Ни взрослая женщина, ни, тем более, её дочь не заметили, что в отличии от них, девочка одета не так тепло – в легкую курточку, поэтому не стоило вести её на рынок, под открытым небом. Если говорить честно, Оля никогда не была на таких рынках. Все продукты Калиновы покупали в магазинах или супермаркетах, а одежду в специальных отделах в Универмаге.
Поначалу Оля не замечала холода, она во все глаза смотрела на разношерстную толпу. Кого здесь только не было – продавцы-кавказцы и китайцы, цыганки с шубами. Покупатели разного возраста, и мужчины, и женщины, но всех объединяло одно – невысокий доход, иначе зачем бы они приехали на это рынок, когда вокруг столько магазинов, где чуть подороже, но гораздо комфортнее.
- «В такой толпе недолго и потеряться», - подумала девочка и попыталась взять Катю за руку, чтобы не отстать от неё, но вредная девчонка, брезгливо скинула Олину ладошку со своей руки.
Тётя Аня повела девочек в ангар, где продавалась мясомолочная продукция. Олю сразу стало нехорошо от запах стоящего в ангаре, но женщина шла быстро, за ней семенила Катя, тоже видно привыкшая к таким походам, и девочке пришлось взять себя в руки, чтобы не потеряться среди толпы людей. Оля вдруг задумалась как мало она знала о жизни. Еще несколько дней назад, она считала, что её любят, о ней всегда позаботятся родные, оказалось, что это не так. Еще несколько дней назад она думала, что у неё есть лучшая подружка, которая её никогда не предаст, оказалось, что и это не так. А возможно, что Данила и правда любит Дашу, а не её, значит тогда у Оли нет еще и друга.
Еще недавно девочка думала, что всё в жизни просто – есть папа и мама, и так во всех семьях, а познакомившись с Мирандой, Барином и Лысым, поняла, что у них совсем другая жизнь, что они и доли той радости не знали, что была у Оли в её жизни. Или вот эта Катя, у неё вот и мама есть и дедушка очень хороший, а она такая грубая. Если оглянуться вокруг, то можно увидеть много разных людей, и у каждого своя судьба, у кого-то много в жизни радости, у кого-то больше печали.
- «И как я раньше не думала о других людях! Тогда бы я может и вела себя по иному. Раньше, когда мне пожилые люди делали замечание, я могла сказать что-нибудь грубое, а если бы на их месте был дядя Кирилл? Нет, больше никогда не скажу никому злого слова. Мне так много помогали люди, о которых я раньше ничего не знала, с которыми я раньше и разговаривать бы не стала».
От таких мыслей Олю отвлек резкий толчок в бок.
- Не зевай, Миринда, - сказала Катя, нарочно перевирая Олино имя. – Держи пакет, а то маме тяжело.
Пакет с мясом и рыбой был нелёгким, но Оля покорно его взяла. Вместе с тётей Аней и её дочерью она вышла из ангара и пошла по торговым рядам. Нужно было еще купить бакалейных товаров и подарки.
Уже скоро девочка почувствовала, что на улице всё таки зима, а куртка Миранды определенно сшита для межсезонья. Но она мужественно молчала, потому что понимала – тётя Ане и Кате нет до неё никакого дела. Они пришли сюда с определенной целью, и им не интересны Олины проблемы.
Холод пронизывал Олю насквозь, хотя ряды на базаре были узкими, а народу много, и все терлись друг о друга. Но девочке не становилось теплее.
Наконец Оля была готова вздохнуть с облегчением – тётя Аня повернула к выходу.
- Вроде всё! – сказала она.
Уже перед самым выходом, женщина вдруг остановилась.
- А масло мы купили?
Катя напряженно задумалась, пытаясь вспомнить.
- Нет, мам, - ответила она. – Сметану купили, молока, а масла нет.
- Тогда постойте вот здесь, я сейчас быстро сбегаю в ангар.
Женщина поставила свои два пакета с продуктами на углу предпоследнего ряда.
- Я сейчас! – сказала она и побежала обратно в центр рынка.
Пока Оля шла по рынку, она просто замерзала, но сейчас, стоя на одном месте, девочка вдруг почувствовала, что скоро перестанет чувствовать пальцы на руках. Катя, хоть и была одета теплее, чем Оля, но тоже подпрыгивала на месте. Наконец, она устала ждать.
- Постой здесь, а я фенечки посмотрю, - сказала она. – Здесь недалеко есть киоск с бисером. Я ненадолго.
Катя ушла, а Оля осталась одна с шестью пакетами, полными еды. Она пыталась согреться, прыгая на месте, но это не помогало.
Вдруг послышались крики и мимо девочки пробежал чумазый мальчишка.
- Стой, держи вора! – кричали люди.
Паренёк почему-то не побежал к выходу, а развернулся и бросился в один из торговых рядов. Пробегая мимо Оли еще раз, он задел пару пакетов и те упали и рассыпались. Мальчишки и след простыл. Девочка бросилась собирать продукты обратно.
Те, кто гнался за пацаненком, потеряли его из виду.
- Я видела как он что-то подкинул этой девчонке, - крикнула одна женщина преследователям ворёнка.
Несколько людей, с угрожающим видом подошли к Оле.
- Ну, - сказал бородатый мужик. – Отдавай назад, то, что украл твой сообщник.
Оля не слышала его, она складывала рассыпавшиеся продукты в пакет.
- Ты, чё? Глухая, что ли? Отдавай диски!
Эту фразу девочка услышала.
- Какие диски? – переспросила она.
- Ты чего притворяешься? – взвизгнула женщина. – Я своими глазами видела, как он к тебе подбежал. Вы сообщники! Ну еще бы! Простой расчёт! Девчонку с такими глазами никто не заподозрит, так? А мы всё про вас знаем!
Люди обступили Олю со всех сторон и начали громко говорить, при чем все одновременно. Так, что девочка ничего не могла разобрать, понимая только, что все они её в чем-то обвиняют. Она так испугалась, что не могла произнести не слова в ответ на эти несправедливые обвинения. В голове крутилась одна мысль: «Надо бежать!» Но куда? Как выбраться из этой толпы, окружившей её? Тем более эти пакеты с продуктами, не может же Оля их бросить.
Девочка оглянулась вокруг, надеясь, что хоть кто-то её подержит. Рядом с толпой стояла Катя, но она не подошла к Оле, хотя сейчас та явно нуждалась в её поддержке.
- Что здесь происходит? – вдруг раздался грозный голос. – Что вы пристали к моей внучке?
В толпу протиснулся дядя Кирилл. Сейчас он не выглядел, как старый дедушка, он олицетворял силу и мужественность и народ невольно расступился перед ним.
- Ну, так что? В чем вы обвиняете мою внучку? – снова спросил дядя Кирилл, так как на первый его вопрос никто не ответил.
Та женщина, что больше всего кричала, вдруг обернулась и пошла прочь от толпы. За ней стали расходиться и другие люди. Остались только двое – мужчина и женщина, продавцы дисков, пострадавшие от вора.
- Мы видели, как мимо вашей девочки пробежал мальчишка, который украл у нас несколько дисков. Нам показалось, что он передал ей эти диски.
- Это так, Миранда? – спросил Олю дядя Кирилл.
- Нет, - мотнула головой испуганная девочка.
- Моя внучка говорит, что этого не было и я ей верю! Вы точно видели, что вор отдал диски ей?
- Сама я не видела, - стала оправдываться женщина. – Но люди мне сказали… Тут женщина стояла… Но сейчас её нет.
Дядя Кирилл ничего им на это не сказал. Он увидел стоявшую неподалеку Катю и жестом подозвал её.
- Бери пакеты, мы идём в машину.
Когда вернулась тётя Аня, дядя Кирилл накинулся на неё.
- Ты зачем бросила Миранду одну?
- О чём ты, папа? Я отошла в ангар, чтобы купить масло, а девочек попросила постоять с пакетами. Она не была там одна, я оставила её с Катей.
- Вот дома и разберись, куда делась твоя Катя. Почему-то, когда эти сумасшедшие нападали на Миранду, её рядом не оказалось.
Тётя Аня, обернувшись, посмотрела на дочь, но ничего не сказала. А Оля почувствовала, что испуг, пережитый ею на рынке помог ей согреться. Неизвестно дождалась бы она возвращения тёти Ани, если бы не произошло это недоразумение. Дождаться то, конечно, дождалась бы, но что-нибудь бы себе отморозила – это точно.
Дядя Кирилл довез дочь и внучку до их дома.
- Миранда, помоги, пожалуйста, Кате отнести пакеты до квартиры, - попросила тётя Аня.
- Давай я донесу, - предложил дядя Кирилл.
- Нет, папа, я хочу с тобой поговорить.
По лицу тёти Ани, Оля поняла, что разговаривать они будут про неё.
Катя даже спасибо не сказала, когда Оля еле дотащила сумки с продуктами. Она открыла дверь квартиры и встала в проходе, загораживая дорогу Оле.
- Иди, - сказала она. – Пакеты поставь на пол, я их сама занесу.
Оле стало противно, как будто она воровка какая-то. Но с другой стороны, вряд ли бы она в прошлой своей жизни приняла бы такую, как она сейчас, в своей квартире.
Всю обратную дорогу дядя Кирилл посматривал на Олю и бурчал:
- Больная… Да какая она больная! Здоровая, нормальная девочка… И вовсе она не «темная личность»… Я столько на свете пожил, что уж умею разбираться в людях… Детдом какой-то придумала… Мы что? Нелюди? Одну сиротку не обогреем?
Оле хотелось крикнуть, что она не сиротка, что у неё есть папа и мама, сестра и брат, и даже два маленьких племянника. Но она промолчала. Своим родным она оказалась не нужна, а это чужой человек переживает за неё. Более того, он заступился за Олю перед своей родной дочкой.
Когда приехали и вошли во флигелёк, дядя Кирилл вдруг спросил весело:
- А что, Миранда, может мы щец наварим? Умеешь варить щи?
Оля также весело покачала головой – на кухне всем заведовали мама и Лариса. Олю пока готовить не учили. Единственное, что она умела, это сварить картошку и пожарить яичницу.
- Сейчас дровишек принесу, а ты пока найди у меня тут картошки и капусты.
Дядя Кирилл ушел, и девочка приступила к поискам еды.
- Эй, Кирилл Петрович, вы здесь? – раздался голос и в комнату зашла женщина в дорогой шубе, и с дорогими украшениями.
Женщина увидела Олю и остановилась.
- Где Кирилл Петрович?
- Он за дровами вышел! – робко ответила девочка, она уже поняла, что перед ней хозяйка большого дома.
- А ты Катя?
- Нет, меня зовут Миранда.
- Странно! Пойду поищу его во дворе!
Женщина ушла, оставив за собой шлейф явно дорогих духов.
Оля нашла все, что просил дядя Кирилл. Она даже успела почистить пару картофелин, прежде чем он вернулся.
- Вот так-то, Миранда! – сказал мужчина. – Сейчас я поведу тебя к хозяйке. Ты ей понравилась.
- В смысле? – не поняла девочка.
- Я рассказал, что ты одна. Что тебе негде жить, она и решила пригласить тебя к ним. У них ведь пару лет назад произошла трагедия – дочка погибла. В машине с шофёром ехала и попала в аварию. Ей всего-то десятый годок шел. Хозяева долго не могли в себя прийти, а больше деток не смогли родить. Анастасия Максимовна как услышала, что ты случайно ко мне в машину села, так сразу загорелась, говорит, мол, это судьба тебя послала.
- А может я у вас останусь? - спросила Оля, испугавшись неизвестно чего. – Мне у вас тут нравится!
- Да, пойми ты, дурочка, тебе там лучше будет! Здесь у меня даже телевизора нету, а там игрушек полно.
Оля не хотела никаких игрушек, не нужен ей был и телевизор, но спорить она не стала. Просто натянула свою курточку и пошла за дядей Кириллом.
Впервые она была в таком богатом доме, все в нем её поражало. Девочка поначалу даже не хотела проходить в комнату в сапожках – полы казались такими чистыми, что ходить по ним было страшно.
Навстречу им вышла та самая женщина, которая и приходила во флигель. На ней теперь не было шубы, но её костюм был явно не дешевле. Она показалась Оле такой воздушной, такой изящной и дорогой, словно кукла из магазина украшения для дома, на которую можно только смотреть, а играть в неё нельзя.
- Девочка! – воскликнула женщина и сгребла Олю в объятия. – Я верю в судьбу, малышка! Ты будешь жить с нами!
Оля заметила, что женщина несколько брезгливо её обнимала. Впрочем за это она её не осуждала – Мирандина куртка пахла тем бараком, в котором Оля провела всего одну, самую ужасную в её жизни ночь, а сама Миранда там видно прожила уже долго.
- Знакомся, Миранда, - сказал дядя Кирилл, - это – Анастасия Максимовна.
- Да, какая там Анастасия Максимовна, - отмахнулась женщина. – Называй меня мамой! Раз судьба так сложилась, значит так тому и быть.
Оля вздрогнула. Она поняла, что не сможет называть эту «фарфоровую дамочку» мамой. Не сможет и всё тут!
- Ну, что вы так! – робко пробурчал дядя Кирилл, видимо заметивший состояние девочки. – Пусть попривыкнет немного.
Видимо Анастасии Максимовне не приходило в голову, что какой-то бродяжке нужно будет время, чтобы назвать её мамой, она-то считала, что Миранда должна была быть на седьмом небе от счастья от того, что её решили принять в такую семью. Но женщина всё же приняла такую позицию маленькой девочки.
- Вы можете идти, Кирилл Петрович, - величественно произнесла женщина.
Старик, нехотя ушел, а Оля осталась в этом огромном доме рядом с «фарфоровой дамочкой».
Первым делом Анастасия Максимовна сняла с Оли куртку, и повела в столовую.
За таким огромным столом девочка сидела в последний раз в ресторане на свадьбе у Ларисы. И еды на нем было почти столько же.
- Кушай, девочка, - сказала Анастасия Максимовна.
Оля проголодалась еще на рынке. Она с радостью предвкушала щи, обещанные ей дядей Кириллом. Но сейчас, за таким большим столом, с таким изобилием разнообразной еды, аппетит вдруг пропал. Чтобы не обидеть женщину, девочка взяла пирожок, затем яблоко, потом Анастасия Максимовна почистила ей мандаринку.
Когда же дошла очередь до банана, Оля поняла, что не сможет откусить и маленького кусочка.
- Я больше не могу, - сказала она.
- Ну, конечно, - всплеснула руками Анастасия Максимовна. – Я же читала. Если человек долго голодал, ему много нельзя сразу есть.
Оля не понимала отчего это у женщины сложилось о ней такое представление, как о голодном ребенке. Но это естественно, если у девочки нет родителей, если её нашли на улице, то и ежу ясно, что она хочет есть.
Потом Анастасия Максимовна показала Оле дом. Раньше девочка никогда не была в таких шикарных коттеджах. Её поражали роскошь комнат, но она не понимала, как здесь можно жить, ведь это не дом, а музей.
Только в одну комнату женщина не повела Олю. Она просто показала ей на дверь и сказала:
- А здесь жила наша Ирочка!
Больше она ничего не добавила, но столько в этой короткой фразе было печали и грусти, что Оле стало безумно жаль эту женщину.
- Ты любишь музыку? – спросила женщина у Оли.
- Люблю.
- Тогда сейчас я тебе включу самый любимый диск моей Ирочки.
Оля приготовилась слушать какую-нибудь попсу, ведь дядя Кирилл сказал, что когда Ирочка умерла ей не исполнилось еще и десяти лет. А что еще, кроме попсы, может слушать десятилетняя девочка? Каково же было удивление, когда вместо задорной, но бессмысленной музыка, из музыкального центра послышались сначала ударные, а затем заиграл саксофон.
- Наша Ирочка занималась с пяти лет в музыкальной школе, - объяснила Анастасия Максимовна. – Она мечтала играть в джаз-банде. Иногда, она забиралась с ногами на кровать и играла на саксофоне.
Оле показалось, что женщина сейчас заплачет, но Анастасия Максимовна сдержала подступившие слёзы.
- Вон там, на тумбочке её фотография, - сказала она.
Девочка подошла к тумбочке и взяла фото в рамочке. Ирочка улыбалась в объектив и прижимала к себе саксофон.
- Это она конкурс выиграла, - объяснила Анастасия Максимовна. – И в тот же вечер это и произошло.
Внезапно отворилась дверь и в комнату вошел полный мужчина в дорогом костюме. Он вписывался в образ, который сложился у Оли о таких богачах, только было одно но… Он не вызывал антипатии, хотя, в фильмах, подобные герои всегда были отрицательные.
- Настенька, - громко позвал мужчина. – Ну и где же обещанный сюрприз?
Женщина встрепенулась и, улыбнувшись пошла навстречу мужу.
- Олег, познакомься – это Миранда, у неё нет родителей. Она совершено случайно спряталась в машине Кирилла Петровича. Это судьба!
Оля внутренне сжалась, она вдруг представила, что сейчас Олег Дмитриевич рассердится на жену и выставит маленькую бродяжку из дома. А между прочим начало темнеть. И куда Оля пойдет? До города километра два, идти по темному лесу страшно.
Но Олег Дмитриевич улыбнулся и сказал:
- Ну, Миранда, так Миранда. Добро пожаловать в нашу семью разбойников!
- Разбойников? – переспросила Оля.
- Да, знаешь какая у меня фамилия? Разин. А кто был Разин?
- Атаман разбойников.
- Ну вот! Я тоже атаман. Правда не Степан, но и так сгодится!
С Олегом Дмитриевичем стало весело. Миранда в этот вечер много смеялась, забыв о своих бедах. Ей было хорошо в этом доме. Олег Дмитриевич смешил Олю показывая, как он может изображать птичьи голоса.
- Я даже по-комариному могу, - сказал он и зажужжал прямо как комар. Оле даже захотелось хлопнуть, чтобы убить это надоедливое насекомое.
Затем он показал Оле приёмчики из карате. Олег Дмитриевич совсем не больно кидал девочку через голову на ковёр. А после весёлого ужина, когда всех слуг отпустили по домам, Разины включили музыку и даже станцевали испанский зажигательный танец. Удивительно, но при муже Анастасия Максимовна вовсе не казалась такой «фарфоровой». Она смеялась и была живой.
Спать Олю положили в одну из комнат для гостей (их у Разиных было шесть). Девочка легла на черные шелковые простыни (аристократия!) и тут же уснула. Ей приснился бал. За ужином Анастасия Максимовна сказала, что на Новый год все друзья собираются у них, и на этот раз она решила пригласить их с детьми.
- Там мы тебя представим всем как нашу дочь!
Во сне, Оля видела себя всё в той же одежде, которую она не снимала уже три дня. Все гости смотрят на неё и смеются. Среди толпы, девочка увидела маму, папу, Ларису и Толика и даже Геннадия с близнецами. Они тоже смеялись над Олей, а Гена сказал:
- Зря вы её взяли, она никому не нужна. Может вы лучше одного из наших близнецов возьмете?
****
Эту ночь Калиновы почти не спали, каждый боялся заснуть, боялись пропустить звонок телефона. Все встали, когда Гена начал собираться на работу, а Толик в школу.
- Я сегодня пораньше приду, - пообещал парень. – Я не пойду на дискотеку.
Мама кивнула. Она бы не поняла сына, если бы он в такое трудное для семьи время пошел на дискотеку. Но Толику это и в голову не пришло. Гена собрался молча. Он чувствовал, что Калиновы считают его виноватым в бегстве Оли. Сам он был другого мнения. Он думал, что Оля слишком избалована, и если бы все не потакали капризам девочки, то сейчас она бы не посмела выкинуть такой фортель. Но вслух он ничего не говорил.
Наступил еще один тяжелый день. Данила пришел сразу после уроков и рассказал, о том, что вчера узнал от Даши.
- Бедная девочка! – вздохнула мама. – Мало того, что брат и сестра забыли про её день рождения, так еще лучшая подруга предала. И где нам теперь её искать?
- Я тут подумал… - Данила говорил робко, ему казалось глупой мысль, которая пришла ему в голову. Глупой потому, что она была проста, и наверняка Калиновы и сами до неё додумались. Но он все же продолжил:
- А что если Оля вела дневник, или ежедневник? Может есть у неё какие-то записи, которые могут пролить свет на то, куда она пошла.
Олины родители посмотрели друг на друга. В милиции им вчера сказали, что надо посмотреть вещи девочки, но тогда это показалось не таким важным, так как милиционеры предлагали поискать следы приёма наркотиков или еще какую-нибудь гадость.
Они проводили Данилу и все втроем пошли в комнату Оли.
В этом уютном уголке всегда был полный порядок – Оля была аккуратисткой, ей никогда не надо было напоминать, чтобы она убрала игрушки или заправила кровать. На столе стояла фотография Оли с Данилой.
Мама взяла эту фотографию и посмотрела на неё внимательнее.
- Где же ты, моя девочка? – прошептала она.
Ничего в Олиной комнате не подсказало то, куда убежала Оля. Родители и Лариса пересмотрели всё – и ящики стола, и шкаф.
- Мама, смотри Оля до сих пор хранит то платье, в котором принцессу Турандот играла, - сказала Лариса.
После этих слов мама расплакалась. Она держалась три дня, после того, как узнала, что младшая дочь пропала.
- Тихо, Тонечка, - утешал её муж. – Всё будет в порядке. Она найдется.
- А если нет, Дима? А что если с ней что-то случилось? Что если Олечке сейчас больно? Ей нужна наша помощь!
- Тоня, послушай свое материнское сердце, оно тебе обязательно подскажет.
- Оно молчит.
- Значит с Олей всё хорошо, где бы она сейчас не была. Ты просто верь в это!
- Хорошо, Дима. Я буду верить.
- Мам, я знаю, что всё это из-за меня. Прости меня, мамочка.
- Успокойся, Ларочка, - сказала мама. – В этой жизни бывает всякое. Люди совершают ошибки. Самое главное, чтобы была возможность исправить эти ошибки. Надеюсь у нас такая возможность будет. Я ведь тоже перед вами виновата. Я очень люблю вашего папу и считала, что если мы с ним всегда будем вместе, это будет вам служить хорошим примером. Поэтому я всегда поддерживала его. Когда он открыл свою фирму, я ушла со своей работы. Я ездила с ним во все командировки и оставляла вас одних. Теперь я понимаю, что была не права. Мне не надо было уезжать, тем более когда Оля заболела. Тем более, когда я знала, что эта командировка выпадает на её день рождения.
В этот день Калиновы не узнали ничего нового. Пару раз звонил Данила, но ему ничего не могли сообщить.
- Вы не волнуйтесь, тётя Тоня, - сказал мальчик. – Мне кажется, Оля найдется. И Новый год вы встретите вместе.
- Осталось всего два дня.
- Иногда самое важное происходит за пять минут, - сказал Данила.
- Ты очень мудрый мальчик. Я рада, что у Оли такие верные друзья. Мы позвоним тебе, если что узнаем.