1
Зимой 1892 года, Антон Павлович купил себе имение, в Московской губернии, Серпуховского уезда, при селе Мелихове.
И жизнь у него в этом имении потекла так.
Вставал он в пять часов утра, а иногда, аж в четыре. Напившись кофею, гулял по саду, любуясь деревьями и кустами роз. Потом писал или как тогда говорили, работал у себя в кабинете.
Обедали рано – в двенадцать часов. Помимо членов семьи Антона Павловича, за столом обязательно присутствовали гости. Человека три-четыре, точно сотрапезничали.
И своих пятеро, то есть сам Чехов, его отец, мать, сестра и младший брат.
После обеда Чехов уходил к себе в спальню и там читал, бывало, что тихонько задремывал.
Потом писал.
В три часа пили чай.
После чая и до самого ужина, который накрывался в семь часов вечера, Антон Павлович гулял и трудился.
Трудился, это, скорее всего, работал по саду. Ветки обрезал у фруктовых деревьев и двум помощникам Фролу и Ивану тренделей вставлял.
За ужином все отдыхали.
Антон Павлович был человек остроумный и с ним приятно беседовать о пустяках или медицине.
А в десять часов ложились спать, и дом затихал.
Только папенька Павел Егорович бормотал всенощную, очень религиозный был человек.
2
Но эта красота у Антона Павловича, случалась не каждый день.
Потому что, как только он переехал в Мелихово, все вокруг узнали, что он врач и поперли валом.
За двадцать пять верст приезжали.
Не умел Чехов больным отказывать.
Не учили земских врачей таким вещам.
Пришлось аптечку огромную заводить, на свои средства, понятно.
И вот парадокс.
Чтобы лечить людей, нужны деньги, чтобы их зарабатывать, надо писать, а времени нет.
Вместо того, чтобы рассказ начать или повесть закончить, Антон Павлович пальпирует крестьянина, которому сосед по неосторожности всадил вилы в живот.
А то еще умнее придумали, приедут с утра на телеге, посадят Антона Павловича, и увезут в дальнее село за тридцать четыре версты.
Рожает там молодуха.
Спасибо, сестра Мария Павловна помогала.
А то одному несподручно.
Роды тяжелые, плод не правильно лежал и пошел, соответственно, не так.
А, вообще, неплохо, если тебя на свет божий из мамки Чехов вытащил, по жопе шлепнул и жить отправил, а?
Эх, Антон Павлович!
Так и хочется сказать –
Какие люди были.
3
А потом он поехал в Нижегородскую губернию с голодом бороться.
Неурожай тогда случился в нашей губернии, поэтому Антон Павлович собрал денег по подписке, отослал их, и поехал проверить, как обстоят дела на местах.
Дела на местах обстояли хреново, так плохо, что крестьяне начали продавать свою скотину за бесценок или просто убивать животинку на месте.
И Чехов стал у них животных покупать, в основном лошадей, а потом кормить всю зиму и обратно раздавать, как только полевые работы начнутся.
Но и это не помогло.
Все одно неурожай.
С другой стороны, больше всего Антона Павловича угнетали званные обеды в его честь. Губернатор наш, дюже обрадовался его визиту, и задал обед на триста персон. А вслед за ним и городские чиновники, чтоб не отстать, стали банкеты закатывать.
Плохо Чехову было от этой дурной показухи, тут народ от голода мрет, а начальство его разносолами потчует.
Устал он от этих бесконечных застольных разговоров и уехал в Воронежскую губернию.
Посмотреть чего там.
Чем помочь можно.
4
А дальше в Россию холера пришла.
Такое ощущение, что пары лет спокойных у нашей страны не было.
Катаклизм за катаклизмом.
И, главное, винить некого.
Холера началась на юге, но очень быстро добралась до центра России, до Московской губернии. Так что, выпросил Антон Павлович денег у местных фабрикантов и организовал карантинные палатки, где и работал все лето.
25 деревень обслуживал. Лучший участок у него был, в том плане, что помощь всем оказывал, еще и писать успевал.
Например, письма своему другану Суворину –
«Дела в Нижегородской губернии – швах. Можете себе представить, лошадей осенью перерезали и теперь лошади вздорожали адски. Так, в последнюю покупку 6 лошадей нам стоили 130 рублей. В апреле, значит, они будут еще дороже, значит, мужики останутся без лошадей, с чем и поздравляю публику».
А что делать.
5
А еще Антон Павлович был человеком без паспорта.
Потому что, дури в российском государстве и тогда хватало.
Сейчас объясню.
В Серпуховском уезде, удостоверением личности ему служил университетский диплом. Тоже документ был. А в столицах это не канало. Буквально в гостиницы не пускали и, вообще, косились.
И паспорт не выдавали, такой устав был, что постоянным жителям провинции, паспорт не полагался. Живешь в своем Мелихове, ну и живи.
Подался тогда Антон Павлович на государственную службу, чтобы тут же уволиться, то есть подать в отставку. Отставным-то чиновникам вид на жительство в столицах тут же выдавали, причем навечно.
Так что, стал Антон Павлович отставным чиновником, строго по знакомству, между прочим, и жил оным до самой смерти.
6
А еще Антон Павлович был пессимист.
Это потому что ему люди проходу не давали.
Всяк считал своим долгом с ним познакомиться и засвидетельствовать почтение. Он уже не знал куда от этого почтения прятаться. Дуром народ пёр. Ночевали, кто, где пристроится, вплоть до огорода. Так и лежали вдоль грядок. Про диваны и говорить нечего, на них по трое человек спали.
Особенно барышни наседали.
Очень его барышни любили.
Да и ему, в глубине души, такое столпотворение нравилось. Старой помещичьей жизнью пахло.
Антон Павлович впереди на дрожках в белом кителе, как офицер, а за ним на подводах гости. Красота.
Так что пришлось ему пристраивать флигель.
В который он и удалился, от гостей подальше, чтобы пьесу писать.
Пьеса называлась «Чайка».
7
Ну, а про «Чайку» все знают.
Сначала она провалилась, а потом имела успех невообразимый.
И Антон Павлович стал создателем новой драматургии.
А потом он кровью начал харкать все больше и больше.
И уехал в Крым лечиться.
А оттуда в Германию.
И там умер.
И нам всем с тех пор чего-то не хватает.
Типа ориентира нравственного.
Чтоб было на кого равняться.