Сновидения и жизнь

 
СНОВИДЕНИЯ И ЖИЗНЬ

На снимке: жесткошерстный фокстерьер Тима
Клубная кличка: АЛС БАР - БьюТин
Кобель. Трёхцветный. Клеймо в паху: РАБ336
Заводчик: Сергиевская Л.Н.
Родился: 3 января 2001 года в г. Мытищи Московской области.
Умер от травм: 21 сентября 2009 года
Похоронен на кургане среди дубов в Истринском районе МО.
Причина смерти: острая почечная недостаточность и острый панкреатит.

Характер: отважный, задиристый, провокатор собачьих потасовок. Никого никогда не убивал, кроме крыс и мышей.

Отец: Интер. Победитель Европы.
Дед по отцу: Травелла Страйк Твайс, чемпион Англии, Германии, Австрии, Люксембурга.


Психологи находят, что во снах закодирована информация, сохранившаяся в уголках нашей памяти обо всех событиях, случившихся на протяжении жизни, и никаких предсказаний будущего во снах нет. Один из русских психиатров, явный пессимист, на вопрос о том, существуют ли предсказатели будущего, ответил: 99% предсказателей мошенники, а 1% - недолеченные пациенты психиатрических клиник.


24 февраля 2009 г. Приснилось, как я сижу где-то в тёмном месте среди бывших коллег и заявляю: «Я умру завтра!» Никто не засмеялся, а мне стало грустно.
Накануне днём и вечером болело сердце, когда гулял с фокстерьером Тимой (он же Тимочка, Тимоша, Тёма, Тимчик, Бормоглот, а клубное имя – Бью-Тин). Идти по снегам не хотелось, а пёсик всё тащит и тащит. Хотелось лечь на снег и заснуть навсегда. Доковылял до дома, однако. Жену огорчать очень не хочется – ничего ей не сказал. 

25 февраля 2009 г. Приснилось, что я не умер, и сижу где-то в темноте, а мне звонят по телефону и говорят: «К вашему сведению советская власть вернулась, и вам предписано завтра придти на работу к 8 утра, и отсидеть там до 18  часов». 
Я отвечаю, что ехать мне далеко, надеясь на то, что от меня отстанут - надо будет уж очень рано вставать, да и мне 65 лет!
«Не беспокойтесь, это близко», - отвечают. – «Вам надо выйти из дому в 7 и вставать в 6! Надо выполнять план по импорту! Импорт осуществляется для государственных нужд – здесь нужны только честные люди. Кроме Вас некому».
Выхожу сразу, и подходит к дому белый трамвай с большими окнами, сроду в нашей местности трамваев не было, тем более белых, и еду с неизвестной мне публикой до станции метро, не известной мне ранее. Выхожу и иду с публикой до входа в метро на каком-то бульваре, посыпанном снегом. Эскалатор вниз (куда мне надо) работает, а эскалатор вверх стоит, и скопилось на нем тьма народу необычного, какого-то полуиностранного вида. Молодые женщины с рыжими косами смотрят на меня и молчат. Я спускаюсь, ищу глазами указатели станций и читаю: «На Берлин!». Господи, Боже мой! И ещё две станции после Берлина «Зона Б», и «Зона А»!  значит мне в Берлин надобно на работу, а публика скопившаяся только что оттуда прибыла! Просыпаюсь.

2 марта 2009 г. Приснился страшный сон после посещения праздника Масленицы в местном парке, где оказалось многовато Полиграфов Полиграфовичей.
Грязный снег, грязные лошади, грязная коневозка, грязные столы с остатками блинов, круглые дикие рожи, дым от сгоревшей соломенной бабы, мат. Боже, какой контраст с масленицей в датской деревне, куда я совершенно случайно попал, путешествуя по Дании с женой! Небо и Земля! Такой же контраст как между Эркюлем Пуаро и Жегловым!
…Оказываюсь я на дачном участке покойных родителей. Какие-то шеренги мужчин идут на наш дом мимо меня, часть людей со страшными рожами украшена пирсингом, полуголые, кожа бугристая. В доме свет, пробивается лучами через щели закрытых ставень. Пытаюсь пройти на террасу, дверь не заперта. Вижу свет в комнатах, открываю дверь, вхожу. Там темно, но вдруг яркий свет фонарика ослепляет меня – ничего не вижу. Кто-то там есть. Сидит тихо, немного, правда, сопит. Выхожу, обхожу дом, пытаюсь войти с заднего крыльца через кухню. Дверь открывается и на меня выходит мужчина с круглым хохлацким лицом и топорщащимися усиками под носом. В руке у него фонарик. Спрашиваю: «И чего ты сделаешь, свинья?» «А ничего», - отвечает. «Проваливай отсюда!» Он проваливает. Вспоминаю, что в доме я оставил ключи и прочие личные вещи. Пытаюсь их собрать. Ничего не вижу. Выручает мой дорогой Светик, жена моя бесценная, и её кузина хозяйственная Наталья, неожиданно оказавшаяся рядом. Надобно отметить, что к её рукам удивительным образом прилипают вещи – свои и даже чужие. «Идём скорее, идём!» – шепчут они мне, собрав мои вещи. Убегаем. Вспоминаю, что по-французски свинья будет cochon!

4 марта 2009 г. Под утро приснилось, что мне звонят по телефону бывшие сослуживцы и спрашивают по очереди: «Как вы, дорогой наш бывший коллега?». Отвечаю: «Лучше всех!»  В голосах вопрошающих недоумение и зависть. Особенно жалобным голосом переживал Виктор Иванович К., интересовался, как во времена кризиса могут хорошо идти дела? Надо сказать, что К. мой тайный враг – хоть и деловой человек, но упрям, как все хохлы, завистник, подхалим, обжора, бабник, пьяница, пивной алкоголик. Мой антипод и гипертрофированная копия бывшего моего начальника, больше похожего повадками на бабу (любит ходить по магазинам, покупать ненужные вещи, принарядиться, завидовать, подслушивать и подглядывать), плюс бывший начальник преферансист, любитель блефовать и трус – с начальством никогда не блефует. Весьма мнителен и доверчив. Некто, например К., может ему шепнуть: «А Иванов сказал, что Вы дурак, Александр Васильевич!» Александр Васильевич сразу возненавидит Иванова, ничего ему не скажет, начнёт вспоминать все предыдущие встречи с мнимым обидчиком и убедит себя, что от Иванова всего можно ждать. Проверять истинность утверждения никак не станет, и при любом удобном случае навредит Иванову. Может вычеркнуть его из списка премируемых, не утруждая себя объяснениями. Потом, правда, быстро забудет и простит. В целом добряк и немстителен. Любит собак, детей, женщин без разбору. Спьяну целует даже тех особей, которые могут вызвать только отвращение.

11 марта 2009 г. Приняв накануне таблетку Вольтарена, чтобы под утро не ныла спина, я видел сны о моём пятом приезде в Японию на работу в торгпредстве. В действительности я дважды приезжал в Японию – в 1976-1977 годах на практику и в 1978-1981 – на работу. В третий и четвёртый разы во снах моих меня командировал в Японию мой бывший начальник Александр Васильевич на должность уполномоченного, не хотел рекомендовать на руководящую должность торгпредства. Видимо всегда завидовал моей неубиваемой логике и раздражался скрытой насмешке над ним. В пятый же раз не знаю, кто меня командировал на должность заместителя торгпреда. Торгпредом выступал некто К-ов, которого я так и не увидел ни во сне, ни наяву. Табличку на двери видел, но заходить к нему не стал. К-ов - это наш префект, которому я писал разные жалобы по Интернету. Надо сказать, что служба обратной связи у него работает достаточно эффективно. Помню лица соотечественников, некогда виденные в Японии. Они приветствовали меня и мою жену, радовались, что все они опять за границей России. Фамилий фигурантов не вспомнил. Плотность автомобильного движения в Токио уменьшилась, как мне сказали, за счёт рационализации работы светофоров, увеличения числа улиц и массовой пересадки японцев на общественный транспорт. Деньги, я, как и в прошлые разы, в торгпредстве не получил (забыл в Москве аттестат), но мы с женой накупили в магазинах много нужных для хозяйства вещей и даже автомобиль с электродвигателем. Видимо товары нам дали в долг, пока не пришлют аттестат дипломатической почтой. Чувство праздника, оттого что я с женой опять за границей, не покидало меня. 

12 марта 2009 г. Рваные сны под утро. Кусками. Нам пытаются продать дачу, расположенную в городе и окружённую каменным забором. Домики почти все одинаковые, похожие на дворовые туалеты. Появляется добрейший Дима Р., предлагает помощь с переездом. Отказываемся и от дачи и от услуг Димы. Просыпаюсь в 7 с минутами, как обычно. Чушь приснилась.

18 марта 2009 г. Приснилось под утро как в 90-е годы бывшие совслужащие (среди них оказался бывший старший лаборант МГУ некий Г.), стремясь быстро и сказочно по их тогдашним понятиям разбогатеть, привлекали обманом иностранцев участвовать в совместных предприятиях. Отринувший лживые посулы американец моих лет с хорошей шевелюрой разговаривал со мной по-русски, а я ним – по-английски. Говорил я неплохо, однако с трудом подбирал нужные слова. Видимо отвык я выражаться свободно по-английски. Я говорил ему, что он должен хорошо изучить русский язык, чтобы отличать нюансы в речи соотечественников. Иначе обманут, надуют и отберут капиталы. Американец с усмешкой ответил, что он и говорит со мной по-русски, разве я не слышу? Конец.

20 марта 2009 г. Страшный сон – лезу в нору под землёй и застреваю. Душит грудь, приходит страх смерти и очень неприятно. Просыпаюсь – осознаю, что это просто стенокардия. Нехватка воздуха вызвана тем, что спал на груди. Левая часть онемела. Ложусь на спину, откидываю одеяло. Постепенно становиться легче, засыпаю.

21 марта 2009 г. День весеннего равноденствия. Мы с женой садимся к каноэ в верховьях реки Нил. Вода с грохотом истекает из ущелья позади нас. «Поплыли!» - кричит Светик и толкает каноэ от берега. Я кричу «Не надо! Впереди будут пороги!» «Не будут!» - отвечает жена. Проходят мгновения, и мы плывём по широкой глади реки. «Пороги под нами! Вода поднялась!» - кричит Светик. Светик всё знает заранее, с ней не пропадёшь. Просыпаюсь, меня будит Тима, приглашая на утреннюю прогулку.
Спустя час я заканчиваю прогулку у нашего подъезда и падаю спиной плашмя на обледенелый тротуар. Дома соображаю, что ударился ещё и затылком. В три часа пополудни у нас бригада скорой помощи. Везут меня в больницу. Привезли в приёмное отделение нового корпуса Боткинской больницы. Шикарно. Везут на кресле-каталке. Внимательны врачи. Спустя час я уже в старом корпусе, без каталки. Отняли. Иду пешком в сопровождении жены. Она, бедная, не даёт тащить мне тяжёлую сумку с припасами. В этом грязном корпусе я побывал 39 лет назад. Ничего не изменилось. Меня просят приютиться на кушетке в коридоре. Отказываюсь. Просят пройти в реанимационное отделение старого корпуса, где лежат голые люди обоих полов в бессознательном состоянии после трепанации черепа. Делают мне укол, и погружаюсь в глубокий сон до 7 утра следующего дня. 

24 марта 2009 г. Я дома. Проспал часа четыре. Приснился сон – жена моя Светик молодая, весёлая, красивая, золотоволосая. Ей лет тридцать. И я молод. Очарованы мы жизнью, смеёмся. По какому поводу и где мы – не понятно. Встаю с постели в 2 часа утра опорожнить пузырь. Горит свет в гостиной. Светик не спит – играет в манджонг. Целую её в шею. «Иди спать!» - говорю и иду назад в спальню.

25 марта 2009 г. Снится мне, как мы с женой пытаемся выехать из снегов. Дорога запружена нашими бывшими машинами – Лансером, Пассатом и Либерти. Сажусь за руль Лансера и выкатываю его из сугроба. Помогают шипы на передних колёсах. Светик выводит Либерти на свободное пространство. Мы счастливы.

4 апреля 2009 г. Проснулся часов в 6 утра. Опять заснул, и приснилось мне, как я гуляю с Тимой. Вдруг фокстерьер Тима превратился в нашего покойного Джоя эрдельтерьера. На Джоя набросились три овчарки, и они загнали его в какую-то воронку. Воронка настолько глубока, что Джоя уже не видно. Я привёл Тиму домой, а Светик спрашивает меня, почему нет с нами Джоя? Дом наш располагался где-то в восточной части Москвы, что-то вроде Измайлова. Много деревьев на улицах и очень уютно. Я ничего не стал объяснять  жене, и попросил её дать мне поводок для Джоя. Вышел на улицу, и, глядь, в руке у меня не поводок, а ножной насос для подкачки шин. Ладно, думаю, не буду домой возвращаться, управлюсь без поводка! Насос исчез. Прихожу в какое-то здание – Ба! Это моя бывшая работа. Люди сидят на лавках за длинными деревенскими столами. Это у них офис такой по сегодняшней бедности. На моё появление почти не реагируют. Я сообщаю им кое-как, что я им не помешаю. Где моя собака – спрашиваю. Один встаёт с лавки и приветствует меня. Это Гена Ж., умерший пару лет назад. Наверное, вокруг тоже покойники, собранные из разных мест на моём жизненном пути. Ж. никогда здесь, в моём бывшем учреждении не работал. Никого не могу узнать в лицо. Все, оказывается, едят – у них обеденный перерыв. Предлагают мне перекусить. У одних на столах огурцы, у других – зефир розовый и белый. Отнекиваюсь.
Выхожу наружу, кругом деревянные ступеньки, деревянная площадка из свежеструганной доски. Кричу – Джой!  Джой приходит на площадку и трётся об меня своей большой головой. Беру его за ошейник – тут и поводок оказывается. Шерстка у него гладкая, теплая. Идём вместе с ним в метро. Он проходит под турникетом, и мы благополучно оказываемся на платформе. Вот Светик будет рада! Джой, наш верный Джой, воскрес! Просыпаюсь.

23 апреля 2009 г. Работаю в неизвестно, каком коллективе. Вроде готовим внешнеторговый контракт. Оказывается, что надо сделать существенную математическую и даже научную работу к ближайшему сроку. В коллективе паника. Берусь за дело сам, говорю – успокойтесь, всё сделаю, а ты, К. не лез, продолжай лясы точить. Всё сделал в срок, собрались на совещание. Рядом за столом оказывается бывший начальник Александр Васильевич. Он молчит, но по лицу видно, что доволен результатами. Со мной не разговаривает, и мне на него наплевать - я сам себе начальник, зарплату мне здесь не платят, и это все знают, что ради Державы стараюсь.
Накануне наяву, мне звонил домой бывший его заместитель Борис и передал сплетню, что Александр Васильевич интересовался моим житьём на пенсии и сказал, что я, наверное, в обиде на него, раз ни разу не позвонил? Я ответил Борису, что, безусловно, в обиде, хамские поступки не прощают. Действительно, когда начюротдела Алёша-выскочка начал прощупывать меня на счёт ухода на пенсию в июле 2008 года, то я ответил, что собираюсь уйти с 1 января 2009 года. Посовещавшись с Александром Васильевичем, Алёша  «выразил пожелание» уволить меня «по собственному желанию» с 1 сентября 2009 года, и в награду мне дадут расчёт согласно Кодексу о труде и премию, чтоб денег хватило до конца года. Дадут и благодарность в письменном виде. Всё было исполнено и даже с лишком. Поскольку я имел право на оплачиваемый отпуск в августе 2008 года, то я попросил, и оплачиваемый отпуск с 1 по 31 августа, и уехал отдыхать на новую дачу с 1 августа, получив полный расчёт. Скользкий как уж Алёша по велению Александра Васильевича собрал совещание покорных работников, включая малограмотного и запуганного председателя местного профсоюза по выявлению «лишних людей». Список был составлен, и опубликован в виде приказа через неделю после приказа о моей отставке. В список меня включили первым номером. Такого хамства я не ожидал. Коллектив, видимо, решил, что я покорный человек, правильно среагировавший на указание начальства. Видимо, Александр Васильевич решил поставить меня в пример всем упирающимся рогом, то есть не желающим добровольно уходить в отставку. Перепуганный П-ский, видимо, решив делать с меня пример, советовался со мной. Я ему сказал тогда, что никто не имеет права уволить тебя без причины или с бессрочного трудового контракта  перевести на срочный. Тебе же 50 лет, надо кормить жену, детей и внуков – ты, что дурак что ли? Я-то старик, мне прямая дорога от вас дураков на пенсию.  Ты ведь бывший председатель профсоюза, нельзя же быть таким безграмотным! Спустя месяц после нашего разговора с П-ским Алёшу, безнравственного и бесстыжего человека без инженерного образования назначили заместителем председателя. Полный аут! Кстати дня за три до моего ухода пьяный Александр Васильевич сообщил мне, что завидует моей свободе и он сам, якобы, подал заявление министру Набиуллиной об отставке с должности председателя. Конечно, врал. Обычный бред русского человека. Он до сих пор влачит на работе жалкое существование. И я проснулся.

25 мая 2009 года. Под утро приснился неприятный сон. Во сне я думал, как хорошо, что это сон. Проснусь, и всё будет в порядке.
Картина первая. Мой милый Светик находится со мной в какой-то коммунальной квартире для советской колонии в какой-то азиатской стране. В комнате кроме нас есть ещё пара мужчин, напоминающих М-ина и его коллегу по изучению китайского языка в ВАВТ. Они о чём-то спорят. На углу стола сидит карлик, размером с ребёнка 2-х месячного возраста, но голова у него морщинистая, глаза злые, а рот искривлён злорадной улыбкой. Я всё знаю про вас! – шепчет он.
Светик берёт скалку и бьёт его по темени. Карлик падает, видимо, замертво. М-хин говорит: мы никому не скажем! Свидетели уходят. Светик плачет: как ОНИ мне надоели! Всё следят, доносят, гадёныши!
Картина вторая. В той же комнате сидят на столе уже два карлика. Оба похожи друг на друга. Толкают друг друга в бок и говорят: мы всё расскажем! Входит М-ин с коллегой, я беру скалку и бью обоих карликов по головам, пока  у них не потечёт кровь. М-ин говорит с удовлетворением: вот теперь наверняка, но придётся доложить!
Картина третья. Светик тусуется с сотрудниками посольства, явными сотрудниками ПГУ КГБ СССР. Я их знаю, но не могу вспомнить поимённо. Они ухаживают за Светиком, видимо, прося об очередной услуге для их тайной службы. Я знаю, что мой верный Светик любит родину и обязательно им поможет. Слышу их слова: ну это ерунда, подумаешь, ударила по башке, ты же была в состоянии крайней ярости, но его придётся…
Надеюсь на Светика, она меня отстоит. Не может не отстоять! 
Картина четвёртая. Сижу на какой-то пилораме. Кругом стройка. Меня окружают 6-7 сотрудников КГБ в спецовках рабочих. Рожи их мне не нравятся, бандитские, надо сказать рожи. Видимо из второго или пятого управления. Одну мою руку приковывают наручниками к перекладине. Держат меня все семь человек. К кистям рук прикладывают клеммы-крокодилы с двумя красными толстыми проводами. Чувствую проходящий через меня слабый ток.
Зачем так-то? – спрашиваю. – Что надо?
Один палач отвечает: чтобы правду сказал, зачем же ещё? Не боись, сильнее тока не будет. Это для полиграфа.
Спрашивают: это ты убил карликов?
Я, - отвечаю. – Так им и надо!
Мужик справа от меня снимает клеммы и отцепляет одну руку от наручников. Идёмте, - говорит.
Впереди идут трое и за мной – трое. Быстро идём по стройке, прыгаем через хлам, балки.
Позади меня бормочут: ну ему или пожизненное или вышка.
Думаю, как жаль. И так сердце защемило, посадят в камеру, в духоту, помру. Как же Светик, Тима и кошки? Я должен помогать Светику, а тут тебе вышка. Сволочи! Помру от духоты до того как меня поведут на расстрел, зараза!
Идём и идём. Встречаю старых знакомых по загранкомандировкам. Спрашиваю, где мне купить сигареты и поесть-попить.
Объясняют. Ищу, хожу по лабиринтам, ничего не могу найти.
Мужик из КГБ, прикладывавший клеммы, оказывается справа и даёт мне подожженную сигарету «Кэмел».
Походим к краю бетонной платформы. Вниз идёт временная лестница. Сопровождающие меня кагэбешники уже внизу. Потом уходят. Оглядываюсь – никого сзади!
Думаю, и куда это я иду? Конвоя нет, значит, я свободен. Просыпаюсь и рад, что я не совершил убийства карликов наяву.   
Спал я на животе – меня мучили колит и стенокардия.


23 июня 2009 г. приснился под утро сон...
…Опять посылают в командировку за границу, в данном случае почему-то в Западную Белоруссию, где живут или жили родные матери. Я там не был 39 лет. Сестры поссорились из-за воображаемого моей тёткой, но несуществующего наследства отца (моего деда) - белорусского крестьянина, дважды (1940 и 1945) раскулаченного. Приезжаю, ищу дядю Федю – мужа моей тётки Марии.
…Как мне известно, дядя Федя, не выезжая никуда из деревни Конно, превратился в одночасье из польского в советского гражданина после «акта Молотова с Риббентропом» и стал государственным крепостным, как все работящие белорусы.
Через пару лет, в связи с нашествием Вермахта на СССР, по команде районного военкома натянул «прикид» рядового красноармейца и пустился безоружным в составе роты новобранцев от сборного пункта в Зельве Гродненской области на невидимого врага (стрелкового оружия в военкомате не было, а приказ о мобилизации и выступлении был выполнен, что оказалось важнее для военкома). Теперь, когда пишу эти строки, полагаю, что в райцентре арсенала не водилось, поскольку коммунисты страшились выдавать оружие крестьянам, бывшим полякам, испытавшим ужасы коллективизации.
Дядя Федя тут же угодил в составе той же роты красноармейцев в немецкий плен и отправлен тем же маршем в наспех созданный лагерь для военнопленных в Польше. Взяв у поляков (он бегло говорил по-польски)  в долг 100 рейхсмарок и, дав взятку немецкому фельдфебелю, был выкинут на свободу. Добрался до родной деревни Конно, где продолжил вести домашнее хозяйство.  Партизаны в подполье идти ему не рекомендовали, поскольку дядя Федор начал мучится неистовыми головными болями со дня пленения, продолжающимися до самой смерти.
В сотрудничестве с немцами не замечен, и нахождение на оккупированной территории никак (если не считать мигрени) на нём не сказалось, поскольку из деревни своей он никуда, собственно, не уезжал, разве что в кратковременный плен, так что анкету для претендентов на карьерный рост с коварным вопросом «Находились ли вы на оккупированной территории?» заполнять не пришлось. А какая в деревне карьера?  Как начал работать после войны деревенским учителем русского языка начальной школы, так и закончил посмертно.
При оккупации продналог оказался более щадящим, чем при Советах - за сельхозпродукцию немцы расплачивались рейхсмарками (а Советы показывали шиш без масла, однако воровать при немцах стало смертельно опасно); колхоз разогнали к чёртовой матери, а обобществлённый коммунистами в 1940 году скот отправили на скотобойни, на нужды Вермахта; евреем, цыганом, комсомольцем, коммунистом, партизаном или вором он не был, жену Марию и других женщин оккупанты не насиловали, так что за жизнь и честь свою и семьи опасаться было нечего... Тётю Марию с 1918 по 1998 волею судеб звали то пани Мария, то гражданка Мария, то фрау Мария, и опять…гражданка, и никогда товарищ Мария.… Уж очень недобро относилась она к советским властям, особенно к районным фининспекторам, регулярно пересчитывающих её кур в целях налогообложения.
…Так вот сон - оказался я в каком-то чистом офисе и решил спросить, где дядя Федя? Кругом сидели молодые улыбчивые тетки. Я забыл его отчество и спросил просто «Где Фёдор Р.?» Мне тут же указали на мужчину среднего возраста. Лысоватый мужчина в очках обрадовался мне, захлопотал, отставил бумаги в сторону. На дядю Федю этот мужчина действительно чуть-чуть похож, каким я его видел 39 лет назад. Я сообщил ему о своём желании срочно купить билеты на Москву. Денег много, есть паспорт и больше ничего. Будучи за границей всегда боялся потерять загранпаспорт, обратные билеты и денежный аттестат. Страх остался и поныне. Даже во сне.
Он ответил, что рад мне помочь, попросит шуструю дочь Ирину (мою двоюродную сестру 1940 года рождения – жива, здорова ли она?) сбегать на вокзал.
Иду с Ириной на вокзал, Ирина просит денег и паспорт. Она уже очередь в кассу заняла. Разворачиваю бумажник, и сам удивляюсь, что денег там пропасть – одни пятитысячные в пачке в пару сантиметров толщиной! Даю, не считая, бумажки и паспорт. Ирина хохоча, как обычно, уходит стоять в очередь.
Рядом оказывается моя жена любимая – Светик. Сдаётся, что это она хлопочет с билетами, а не Ирина. Светик тоже шустрая. Не ленивица, не растяпа и не неумейка, как свояченица и племянница с неправильно Богом пришитыми руками, недавно побывавшие у нас на новой даче. Сутки просидели как куклы... Жалели, видать, что нет качалки или шезлонга.
…Вдруг появляется перед нами с женой старый друг одноклассник Виктор Д.
Он на меня раньше дулся из-за моей дружбы (я бы сказал не более чем близкого знакомства, поскольку на друга можно положиться, а на знакомого нельзя) с Сашей Б., натравившем на Виктора в девятом классе варяга Сашу М. в целях побития лица Виктора из-за ревности к поначалу неизвестной мне девице. И Виктор Д. и Саша М. отличались агрессивным ухажёрством, но учились в разных школах, жили далеко не в одном дворе и не виделись прежде, ни разу. Ревновал Саша Б., кажется, к однокласснице Ирине Ж., дочери сталинского министра электростанций, проживавшей в огромной квартире на улице Горького рядом с Центральным телеграфом. Бой состоялся, но не корректно. Сашка Б. драться побоялся, попросил поддержки друзей с улицы Горького и показал на Виктора пальцем из кустов нашего школьного двора. О его коварных планах я ничего, естественно, не знал, и не знал, что он такой трус.
Как я узнал несколько дней спустя от Виктора, Саша М. взял в помощники известного драчуна Сашу Н., сына продвинутого эмгэбэшника, приятеля и соседа Саши Б. по дому. На следующий день Виктор явился в школу с распухшими губами и носом. Говорили потом, что Виктор не упал в грязь лицом – бился с двумя сразу, пока их не разогнал наш школьный дворник.
Тогда Саша М., сын известного режиссёра Большого театра, проживал в доме на углу улицы Горького и проезда Художественного театра в трёхкомнатной квартире, а Виктор Д., сын посла СССР, в высотном жилом доме на Красных воротах, тоже в трёхкомнатной квартире, тогда как я маялся с братом и родителями в двадцатиметровой комнате в коммунальной квартире в эмгэбэшном доме на Преображенке. Саша Б., тогда сын заместителя торгпреда СССР в Финляндии, проживал в отдельной двухкомнатной квартире на улице Горького, на Пушкинской площади, где размещался магазин «Армения» и находилась квартира и мастерская скульптора Сергея Коненкова.
Справедливости ради надо сказать, что «квартирный вопрос» тогда (как и сейчас) решался туго. Коммунизм везде (СССР, МНР, ВНР, ПНР, ЧССР, ГДР, КНР, СРР, Куба, СРВ, КНДР) и всегда страдал хроническим и системным кризисом недопроизводства продовольствия, жилья, услуг населению, одежды, обуви, досадных мелочей,  и вообще всего, что нужно людям и предприятиям… Лишь в конце сороковых годов кадровые сотрудники МИДа и Внешторга начали переезжать из загородных бараков с выгребными ямами в коммунальные квартиры с канализацией в Москве, что почиталось за большое счастье. Рассказывали, как внешторговцы (пока жили за городом) перед входом в служебное здание снимали резиновые боты и отмывали их от Внуковской грязи…Дипломатов же возили из Чкаловского до места службы на служебных автобусах в чистых ботинках.
…Вижу во сне, что Виктор в светло-голубой паре, белой рубашке и чёрном галстуке. В старомодного покроя костюме, какие носили в  тайно обожаемых нами штатах в 60-х годах. Он молод, черноволос, улыбчив и шутит: «Надо прилично одеваться, не как ты!»   Я оглядываю свои грязные темно-синие штаны для джогинга, ветхую английскую майку из х/б и огорчаюсь немного, но не слишком – я ведь на даче! Только что тачку из-под навоза бросил оземь.
Вдруг вижу, как катиться огромное колесо сзади на Виктора. Я и охнуть не успел, как колесо наехало на Виктора и придавило его грудью к земле. Из Виктора потекла кровь, много крови, так много, что из светло-голубого он стал чёрным...
Проснулся в поту. Наверное, шестидесятипятилетний Витька умер только что, пришло в голову. Инфаркт миокарда или инсульт головного мозга. Жаль, очень жаль, и жаль, что дружба наша не сложилась из-за Б.
Наяву вспомнил школу. Мы «разошлись» с Виктором чисто территориально. До восьмого класса мы жили почти рядом – он на улице Короленко, а я – на Преображенке. С первого класса (1951/1952) до восьмого (1958/1959) возвращались из школы пешком, сначала шли по Стромынке до улицы Короленко, а дальше я шёл один (когда подрос) на Преображенку. Нужно было спуститься по Стромынке до Колодезного и перейти Матросский мост. Вместе посещали школьную лыжную секцию и стреляли в тире из мелкокалиберной винтовки. Оба стреляли одинаково хорошо, а вот на лыжной дистанции он приходил первым, а я - вторым, пока я не стал ежедневно тренироваться в лыжной секции общества «Труд», чтобы получить взрослый спортивный разряд.
Потом, в 1958 году, Виктор, переехав на Красные ворота,  начал дружить с Сашей П. Саша П. жил в коммунальной квартире на Старой Басманной улице. Они начали вместе возвращаться из школы на метро до Красных ворот, а я продолжал возвращаться на Преображенку в одиночку, иногда с Тэлей Г., который, как и Виктор, будучи профессорским сынком, проживал на Короленко в отдельной квартире, а иногда шёл в паре с Володькой З., проживавшим в отдельной квартире в Богородском, но в деревянном двухэтажном «ведомственном» бараке министерства средней промышленности с выгребным двухэтажным туалетом. В 1959 году Володя З. переехал на Комсомольский проспект в отдельную квартиру, и в 1960 году нам, наконец, дали отдельную квартиру на Ленинском проспекте.
Детская дружба наша, вероятно, была вызвана тем, что меня сажали за одну парту сначала с Тэлей Г., потом с Витей Д., потом с Володей З., потом с Сашей П., а потом с Сашей Б. Детскую дружбу поддерживали матери (кроме матери Саши Б., кою заменяла её в школьных делах скрытная Сашина тётка), провожая нас в школу и из школы, а летом и зимой попеременно приглашая на дачу.
Я ездил летом на дачу в Перхушково к Д., и он ко мне в Быково, ездил к нам на дачу на долгие сроки почти каждое лето З., и я к нему однажды в Болшево. Один раз я провёл зимние каникулы на даче с паровым отоплением у П. в Рассудово. Топили там котёл углём, насколько я помню. Одних нас никогда не оставляли, кормили три раза в день, а делать по дому ничего не понуждали.  В пионерские лагеря и прочие детские отстойники никого из нас никогда не устремляли, хотя бы потому, что московские дети из благополучных семей возвращались из пионерских лагерей завшивленными.
В девятом классе началось наше расслаивание по будущим профессиям. «Гуманитарщик» П., видимо, подговорил Виктора поступать в Иняз, поскольку в МГИМО обоим идти было не с руки. У Виктора отец незадолго до того опростоволосился и был понижен в должности в МИДе, а у Саши П. отец занимал пост редактора в каком-то малотиражном и заумном литературном журнале. Видимо его отца туда «вымели» из МГБ.
Из одноклассников в МГИМО поступали и поступили Ирина Ж., дочь министра, пониженного Хрущёвым в должности до начальника отдела в аппарате Совета министров СССР и Егошкин – сын профессионального и успешного дипломата, кого не коснулись хрущёвские реформы.  Наш Егошкин, кажется, дослужился до посла России в одной из африканских стран.
Ирина «выросла» до жены торгпреда СССР в Таиланде, на этом её карьера и закончилась, насколько я знаю. Будучи в школе, за ней ухаживали мы, одногодки, почти все: и я, и Виктор Д. и Саша П. и Саша Б. и Гр. с Дых., ныне режиссёры, и Артём из класса «Б», сын Маршала, и Саша Н. с Сашей М., и  многие другие. Враждующие группы мальчиков принимали в разные дни.
Мать Ирины всех привечала в большом гостеприимном доме на улице Горького вплоть до десятого класса, даже вывезла раз всех отличников из нашего седьмого класса на приём на министерскую дачу в Серебряном бору на автомобиле ЗИС-110.
…Когда мы с Сашей Б. «выводили» Ирину Ж. в театр, то мать её выдавала нам деньги на такси.  Мудрая была женщина. С одним провожатым и без извозчика дочь никогда не отпускала. 
Все мы одногодки в женихи не годились, а ухажёрами вполне могли быть. Надо полагать, подыскивала дочери жениха не особо знатного, а умного, здорового и целеустремлённого, из хорошей семьи и старше Ирины года на три-четыре. Дать ускорение карьере жениха могла сама или с помощью мужа, так что особой знатности от жениха не требовалось.
Меня подговорил Саша Б. поступать в МИФИ (по ТВ не раз показывали романтический фильм «Девять дней одного года» про физиков, безуспешно пытавшихся создать управляемую термоядерную реакцию), а отец поддержал идею – лучше быть хорошим инженером, чем плохим политиком, говорил он мне. Он знал, что я такой же бесхитростный человек, как и он. Потом я понял, что прямые и честные люди в политику не попадают. Виктор Д. тоже был бесхитростным, как и я, в отличие от Володи З., Саши П. и Саши Б. Думаю, что отец хитрил со мной. Зная «систему» он боялся, что я «не выездной» по независящим от меня причинам. Однако к счастью он ошибался.
В МИФИ мы с Сашей Б. поступили легко, будучи натасканными в десятом классе преподавателями этого вуза (старший преподаватель математики Петраков и профессор физики Гольдфарб), за что наши родители отдали не очень большие деньги. Легко поступили в Иняз и Виктор Д. и Саша П. и успешно закончили, да так, что их по слухам взяли в разведку.
Однако из нас с Сашей Б. физиков не получилось. Всё оказалось слишком сложным и потому неинтересным. И мы пошли другим путём, оба сменив профессию, расстались надолго после первого курса и встретились лишь через тридцать лет, когда я, наконец, увидел его дачную усадьбу близ Сергиева Посада, где он проводил летние каникулы, будучи школьником и студентом.
После смерти родителей он эту дачу из присущих ему патологической жадности и обломовщины ни разу не перестраивал, лазает на мансарду по стремянке, и все летние месяцы балансирует над зловонной дыркой, каждые пять лет передвигая будку по участку по мере наполнения шахты калом в целях экономии на ассенизаторских услугах. Пожарную просеку, он перекрыл, передвинув границу своего участка на общественную территорию, так что ассенизаторам и не проехать. Дачников, самовольно захватывающих общественные земли, необходимо называть жлобами.
Володьку З. долго не принимали в члены КПСС, он сообщил, что как-то в туалете МГУ он рассказал политический анекдот и его держали на привязи, не давали «улучшить» анкету. Наконец он, оставаясь беспартийным, добрался до службы переводчиком в советской группе войск в Германии. Там его приняли не только в КПСС, но и, по всей видимости, в разведку. Потом его командировали переводчиком  в ООН. Равно как его вторую жену. Через пять лет его контракт кончился, а у жены контракт продлили.
Он так и остался в обожаемых им с 1959 года штатах (в том году мы с ним посетили Американскую выставку “Household” в Сокольниках, потрясшую москвичей до икоты), нашёл другую работу (или она его нашла), построил дом под Нью-Йорком, в Россию приезжает только на похороны.
И сестра его Алла, когда её ребёнок заболел неизлечимой по русским понятиям болезнью (Leukemia), перебралась в штаты после крушения советской власти жить у гостеприимного американского холостого онколога, вышла за него замуж и вылечила сына заодно.
Все остальные выпускники нашей школы (многие из нас родились за пределами Родины в загранкомандировках родителей), сами, поработав на разных должностях в советских загранучреждениях, достигли пенсионного возраста кто во здравии, а кто в болезнях. Никто не пришёл в политику, все остались советскими интеллигентами со средними способностями, хотя некоторые из нас кандидаты и доктора наук. Хорошие родители и образцовая школа. Да и время нам вышло отличное – с 1945 по 1991 не было войн и революций, катастроф, мора, наркотиков, никто из нас не голодал и не бедствовал даже в послевоенные годы, в солдаты нас не забирали, молотобойцами не работали, «приводов» в милицию не испытывали, под судом и следствием не были.

2 июля 2009 г. Во сне я согласился на эвтаназию…
Оказался я в весьма приличной поликлинике в девять этажей, где бывал раньше. Регистратура работает как компьютер ASUS, нигде нет очередей. Вход к любому специалисту по первому вашему желанию и в любое время. Жена как всегда рядом. В одном кабинете женщины-врача мне предложили отсроченную эвтаназию. Мол, когда вам станет невмоготу, то позвоните и к вам приедут и сделают снотворный укол. Я не думая, дал согласие.
Следующая картина – мы с женой стоим в коридоре больницы. У окна стоит тётка и начинает меня настырно уговаривать сделать смертельный укол. Какого чёрта, думаю, что за посредник? Тётка расфуфырена как рекламный агент, а грим на её лице не скрывает её пятидесятилетний возраст (что видно по качеству некрашеной шеи).     Нам посредники не нужны! – говорит моя жена. - Идите вон отсюда!
Следующая картина. Я в кабинете врача. Врач в белом халате (мужчина) смотрит на меня, наполняет шприц и, выдавливая из него воздух, просит меня оголить руку выше локтя. Я заявляю ему, что желания заснуть навсегда я не выражал, и потому разворачиваюсь и покидаю лечебное учреждение. Просыпаюсь. Погода ясная, будет жарко… Однако метеорологи обещают северный ветер. Это в июле то!

4 июля 2009 г. Погода меняется, как и обещали. Дует с проклятого Северного океана. Почему не из Сахары? Под утро сон. Вижу Путина и Медведева. Здороваюсь первым, ненавязчиво протягивая руку, по мере встречного движения руки приветствуемого, как принято в обществе воспитанных людей. Они не корчат из себя русских царей, как и ожидал. Являюсь в большую комнату, похожую на обычный деловой кабинет, без всякой Византии (Палеха, Хохломы, Дулёва и Гжели). Английский стиль – преобладают пастельные тона  и глубокие цвета зелёного и коричневого. Я сопровождаю каких-то иностранцев. Однако перевод не потребовался. И Дима, и Володя сами объясняются. Они явные представители среднего класса – ведут себя нейтрально и запросто. И выглядят они хорошо: без пуза, короткопалых рук, толстой рожи, кривых и косолапых ног; без южного акцента; одеты со вкусом; предупредительны, не как прежние «руководители» государства, типичные «совки».
Пользуясь современной дурацкой терминологией, можно сказать, что государь Николай II был руководителем российского государства. При демократии не государь «руководит» обществом и его экономической жизнью, а само общество, состоящее из множества классов и подклассов, устанавливает правила поведения и контролирует их выполнение через избранных обществом представителей.  Мы в начале долгого пути…
Встреча заканчивается. Содержание переговоров мне не ведомо – не слышал. Я расстаюсь с Президентом и Премьером с ощущением торжествующего подчинённого: «Самурай не выбирает господина, но счастлив тот, кто служит благородному мужу». В глазах Володи вижу сочувствие, что мне очень нравится. Понимаю, что могу обратиться к нему за помощью, и мне отказа не будет.
Видимо, сон вызван моим внутренним одобрением двух этих людей. Умны и воспитаны. Как хорошо, что в стране сохранилась хотя бы малая часть русского генофонда! К власти пришли, наконец, и бояре Нарышкины, и графы Шуваловы, и дворяне Грызловы и Патрушевы… 
Володя, правда, может быть прям и грубоват (в смысле reckless). Но это нужно России – как иначе бороться с хамством внешним и внутренним? Диме грубости не нужно – за него грубит Володя. Хорошая force couple. Вот наполнилась бы дума русскими людьми из среднего класса, полными культуры и чести – так стало бы славно на Руси.   Теперь вижу, что наши лидеры давно читают мой проект на Прозе.ру «Две тысячи восемнадцатый год», что тешит.  Если наши взгляды просто совпадают, то ещё лучше.   

6 июля 2009 г. Среди ночи неприятный сон. Лежу на спине, и ноги выше головы. Голова упала с подушки? Не хватает воздуха. Задыхаюсь. Лежу среди других людей на каком-то же ложе. Ночёвка в походе где-то? Справа давит на моё плечо Олег – брат жены. Слева ещё кто-то давит плечом. Кричу или пытаюсь кричать. Не могу встать – меня зажали. Пришёл страх смерти. Вместо крика из горла рвётся стон, мой стон слышит Олег. Он встаёт и подаёт мне руку. Поднимает меня на ноги, спрашивает «Легче?»
«Да-да! Легче!» - отвечаю. Просыпаюсь. Невозможная духота. Не хватает кислорода. Мы, оказывается, закрыли плотно дверь в спальню, а французская батарея слишком разогрела воздух в комнате. Гады – не ставят на батарее датчик температуры окружающей среды, в отличие от норвежской NOBO! Всё французское с «ложкой дёгтя»: и кофемолки и автомобили, и аэробус с загорающейся в воздухе электропроводкой. Интернет-магазин меня убедил, что французская батарея NOIROT такая же, как NOBO! Как же!
Сажусь на кровать. Легче не становится. Спать очень хочется. Валюсь на подушку, и опять начинается удушье.   Иду вниз, в столовую, вместо капель Вотчала по ошибке беру Валокордин, капаю 20 капель. Иду в спальню, оставляю дверь приоткрытой и пытаюсь заснуть. Не получается. Думаю надо голову выше держать. Просыпается жена. Прошу её отдать мне большую подушку, которая ей, в общем, то, не нужна. Кладу две подушки под голову и спустя четверть часа засыпаю.
Просыпаюсь часов в шесть. Сильно болит за грудиной слева. Что делать? Надо было Вотчала принимать или всё равно помру не сегодня-завтра?  Валюсь спать – всё равно! Просыпаюсь как всегда без четверти десять. Сердце не болит. Вспоминаю странный сон перед пробуждением.
…Я с женой в Орле, где мы никогда не были. Старая улица, старые кирпичные дома. Квартира ветхая. Видны дыры в стенах. Лупится краска на потолке и стенах. Хозяйка живёт во второй квартире в доме напротив. Мы вроде купили эту квартиру вместо дачи, исходя из принципа «чем дальше от Москвы, тем чище воздух». Вдруг видим, как хозяйка, стоя на улице, торгует нашу квартиру другим тёткам и улыбается нам ехидно. Как же так, думаю? Мы же оплатили квартиру полностью! Эх, мать моя Россия! Договор у тебя мало, что не значит. Просыпаюсь. Это что же мы собирались делать в Орле? Глупость, какая!

8 июля 2009 г.  Просыпаюсь в 2-30 из-за переполненного пузыря, только что видел сон. Приснился отец лет шестидесяти, выглядит хорошо, хотя и умер 18 лет назад на 75 году жизни. Очень хорошо одет, только что из-за границы прибыл. Не говорит, откуда, а просто улыбается мне. Сообщает, что опять надо ехать, в Марокко. Слышу от кого-то, стоящего позади меня, что он посол по особым поручениям самого президента Путина. Думаю, наверное, Медведева? Нет, - говорит отец. – Мне Путин задание дал съездить в Марокко.
Вижу моложавую женщину с дочерью лет четырнадцати. Они начинают хлопотать с чаем, чтобы отца напоить перед выездом. Матери своей не вижу. Как же так? Спиной ко мне является лежащая на полу, на левом боку женщина лет сорока в платье с голой спиной. Такое платье могут носить женщины с очень красивой спиной – без жира, увечий, волос, псориаза и невусов. Спина и плечи у неё на самом деле красивые, в меру мускулистые. Женщина поворачивает ко мне голову чуть-чуть, но лица её всё равно не вижу.   Это новая жена отца, - опять говорят мне сзади… Как же так? – думаю. Ведь он так любил маму! Нас с братом и больше никого.
Под утро часов в 9, опять привычный сон – я за рулём какого-то легкового автомобиля. Выезжаю на сложный перекрёсток Смоленско-Сенной площади, объезжая слева огромную канаву, вырытую руками советских рабочих как всегда в самом неудобном месте…  Мне рулить всё равно каким автомобилем, с какой угодно коробкой передач.…лишь бы ноги дотягивались до педалей…Стаж почти полвека. Наяву-то я не вожу теперь автомобиль из-за слабости зрения!

12  июля 2009 г. Среди ночи сон… Давно не летал во сне. А летаю я так – машу руками и делаю прыжок вверх. Я парю над землёй. Внизу спрашивают, как летать… я спускаюсь, объясняю и опять лечу. Иногда залетаю очень высоко. С высоты видна круглая земля и материки… Северный океан и Южный океан… Очень интересно изучать архипелаги на полюсах…
Так вот сон. Лечу над улицами небольшого русского города. Старые кирпичные здания, иногда с пустыми окнами…узкие и грязные улицы. Сейчас сухо и все улицы покрыты пылью. Когда будет дождь, то всё будет покрыто грязью, и будут грязными ботинки и брюки. А у пьяных будут в грязи и спина и локти.
Оказываюсь на балконе десятого этажа старого здания, подо мной ветхий купол православной церкви, стоящей посреди древней площади. Каркас покрыт какими-то ветхими и осклизлыми дощечками вроде щепы. Прыгаю на купол и чувствую, как щепа подо мной проваливается, и я опираюсь на каркас купола. Прыгать с купола на землю очень высоко, где-то метров 50. И на балкон не могу вернуться, кажется, что он очень далеко. Кричу: «Караул!» То есть я кричу peril of the sea!, полагая, что это peril of the sea! и есть на местном наречии «караул!» Какие-то мужики поднимают голову и смеются надо мной. Я кричу: «Вызовите МЧС!»  Опять смеются и отворачиваются от меня. Наконец я потерял боязнь высоты и начал медленно спускаться по куполу вниз. Раз, раз и я на крыше придела и раз, раз – на земле…

14 июля 2009 г. Ночью была гроза и дождь. Болело за грудиной, задыхался. Видимо много озона в воздухе. Выпил капли Вотчала и заснул не сразу: не уснул, пока сердце не перестало ныть. Поэтому хронологию снов и сами сны не помню. Один помню. Я в большом современном жилом доме с окнами от пола до потолка (probably Petty Hews’ apartments in a New York dwelling skyscraper in “Damages”).
Дом населён людьми разных наций, но не из СНГ. Есть японцы и китайцы, англичане и французы. Всех понимаю, по-видимому, говорим на одном языке. Какая-нибудь новость тут же обсуждается весьма точно и профессионально, поскольку все обитатели дома близки к правительствам своих стран. Японец хмыкает одно, китаец другое. Сразу всё становится понятным…
Сказывается наполнение мочевого пузыря…В таких случаях во сне ищу туалет, но оказывается что один, другой и третий туалет или заперты или писсуар закрыт комком бумаги, не удаётся раскрыться сфинктеру и опорожниться…
В этом сне я нахожу в здании общественный туалет и направляю струю в сторону писсуара. Несмотря на  то, что у меня сильная ночная эрекция, широкая струя (как из садового шланга, которым я поливаю сад) под прямым углом упруго бьёт в стену выше писсуара. Входящие посетители проходят близко от меня, они  смотрят на струю и мочеиспускательный прибор, пожимают плечами, но ничего не говорят.
Просыпаюсь. Иду в туалет. Всё в порядке.

18 июля 2009 г. Под утро запомнился сон. Я нахожусь в огромном зале, вроде Кремлевского дворца съездов. Догадываюсь, что он наполнен тысячами людей, с коими я встречался в жизни. Много преподавателей – литературы, истории, математики, физики, языков, гражданского и торгового права, международных финансовых отношений… Ба! Рядом со мной Юрков – к.и.н. и преподаватель истории КПСС в МИФИ. Он один из тех, кто дал мне в 1965 году рекомендацию в кандидаты партии. Я был у него отличником. Он, улыбаясь, обращается ко мне: «Только что с заседания парткома! Поздравляю! Вас рекомендовали для поездки на загранработу». «В Японию, что ли?» - спрашиваю. «Кажется, вы, ведь, японист!» «Да», - отвечаю: «Уж в шестой раз поеду!» Все оборачиваются к нам, многие улыбаются. Просыпаюсь. Спал хорошо и проснулся в хорошем настроении. 

23 июля 2009 г. Сон плохой…сняли меня с поездки на Кубу. Никогда не был на этом острове, и желания такого не было никогда. Не люблю Латинскую Америку с её переворотами и тиранами, а также Африку и Азию. Кроме Японии, разумеется, где доминирует тирания юрисдикции (раскрываемость уголовных преступлений доходит до 99%), а император выполняет декоративные функции после буржуазно-демократической реформы, успешно проведённой американскими оккупационными властями. 
Всё равно обидно. Недоверие власти? Нет, конечно. Это вечные интриги, что сразу обнаружилось. Ехать я должен был быть с Борисом. У него на руках уже все нужные документы, он злорадно улыбается. Оказалось, что решение принималось Александром Васильевичем и Игорем.  Выяснил, что коварный Игорь предложил снять меня с поездки на Кубу якобы потому, что я еду торговым советником в другую страну. Сам Игорь ехидно улыбался - знал, что Александр Васильевич упрётся рогом, чтобы меня не утверждать в должности торгового советника посла в… Здорово, однако, какой-то мой недоброжелатель настроил его против меня. Наверное, нашептал какую-нибудь ложь. Александр Васильевич легко внушаем, как всякая недалёкая женщина. Ошибка природы – он должен был родиться с женскими половыми признаками.
Помню, сам Игорь при первом со мной знакомстве предупредил меня о склонности Бориса к доносам. Донос случился в Западной Германии, где оба работали на совместном обществе. Борис сообщил тогда доблестным органам, что Игорь настроен антисоветски – преклоняется перед всем немецким. Борису, как верному «ленинцу» было невдомёк, что Ленин был сам настроен пронемецки – в период 1918-1924 годов лечился только у немецких докторов. И электрификацию страны осуществлял с помощью «Сименса», русское отделение которого до Октябрьского переворота возглавлял большевик Л.Б. Красин.  В советские времена Игорь был известен своей неумолимой лояльностью к власти, умом и открытым характером. За глаза его прозвали жидовствующим Павлом Корчагиным. Для него всё обошлось – ему даже выдали имя доносчика.
Не верил я Борису с самого начала знакомства с ним, то есть с 23 февраля 1996 года. В том году послал его Александр Васильевич в министерство утверждать меня, вновь прибывшего, на должность заместителя Александра Васильевича по финансам. Я не знал тогда, что Бориса душит чёрная зависть ко всем. Не мог он перенести, что я буду с ним равен по должности. Суть беседы Бориса с начальником кадров в министерстве никому не будет до конца ясной. Тогда в министерстве ещё интриговали скрытые тупоумные коммунисты вроде Бориса. Они не смогли стерпеть, что до этого я работал на частных предприятиях, да ещё катался на работу на Cherokee.
Вернулся Борис с отрицательным результатом. Александр Васильевич чего-то испугался и начал дуться на меня как мышь на крупу. Вскоре у меня случился первый сердечный приступ (Heart stroke) и благодаря Александру Васильевичу я попал в хорошую больницу, где мне спасли жизнь с помощью американского тромболитика за $2,000 в счёт ДМС (узнал прейскурант потому, что перед инъекцией в полусознательном состоянии расписывался в журнале).
С тех пор мне стала безразлична карьера – я стал радоваться каждому прожитому дню.
В 2006 году у меня случился ещё один сердечный приступ и вторая, но уже обширная, операция на сердце с помощью американских технологий, оборудования и лекарств (By-pass operation) в Третьем госпитале имени Вишневского.
В 2008 году я претерпел операцию под общим наркозом по извлечению камня из мочеточника петлёй (Lithoextraction) и манипуляции с катетером для лечения спровоцированного мочекаменной болезнью пиелонефрита (Pyelonephritis) за счёт присутствия (в системе ДМС).
Так что у меня есть все основания быть лояльным к Александру Васильевичу. Тем более что знаем друг друга с 1974 года. Последнее время он держал меня на работе в качестве советника по экономике и финансовым вопросам, пока у меня ещё были силы таскаться в присутствие, и пока я сам не подал в отставку.
А вот Борис лояльным не был никогда. Всем и вся он рассказывал о недостатках Александра Васильевича, даже в телефонных разговорах с работниками зарубежных торговых учреждений. После моей отставки он названивал мне домой периодически, чтобы рассказать об ошибках Александра Васильевича, пока не получил от меня отповедь. Я ему предложил тогда создать собственное аналогичное предприятие, набирать персонал по своему усмотрению и управлять своим предприятием так, как он того пожелает, пока за ним не пришлют милицию... С тех пор Борис перестал мне звонить…
Борис забыл, что Александр Васильевич в 2000 году принял самое деятельное участие в нём, когда опухоль в мозгу привела организм Бориса в плачевное состояние – потеря сознания, операция (из лобной части мозга удалили большую доброкачественную опухоль), паралич правой ноги и слабоумие…
Борис «заведовал» кадрами много лет наряду с обычной деятельностью по передаче прав пользования промышленной собственностью. 31 мая 2009 года он вышел в принудительную отставку (в отличие от меня) и спрятал трудовую книжку своего личного врага (умницу и порядочного человека, хотя и нездорово тщеславного) Гриши в архивную папку, расположенную на нижней (у самого пола) полке моего шкафа, коим я никак не мог пользоваться после 30 июля 2008 года, даты моей отставки. При увольнении доктор технических наук Гриша никак не мог получить книжку (в сейфе Бориса, естественно, её не оказалось),  и только чудом он смог её разыскать в моём шкафу с помощью ясновидящего родом из Баку.

24 июля 2009 г. Сон. Нахожусь в большом, но темноватом зале. Похоже не приём а ля фуршет. Сашка Б. появляется в дверях и что-то шепчет какой-то даме. Знает, что слух по залу распространится мгновенно.  Наконец слышу ужасное: «Ленка померла!» Ленка – это его жена, Елена Николаевна. Наконец Сашка выходит в середину зала и приглашает всех на поминки. Просыпаюсь. Неужели помер? У Сашки рак в брюшной полости уж года два-три. Скрывает где точно. Говорит, что рак брыжейки (Mesentery Cancer). Судя по  тому, что у него понос после каждого приёма пищи, думаю, что рак печени (Liver Cancer). Хотя онкологическое лечение осуществляется за счёт бюджета страны, он платит лекарю раз в месяц по две тысячи евро, чтобы ему сделали укол американского лекарства.    Говорил, как окончатся деньги, так и помру… Вот те и ОМС! Без взяток никак.
На днях звоню ему на мобильник – он за рулём и в очень хорошем настроении. «Доктор» сказал ему, что он его вылечил! Уколы ему делает лекарь в онкологическом диспансере, а «доктором» у него выступает какой-то подозрительный тип, связанный с людьми из бывшего 9-го управления КГБ (ныне ФСО). Вроде колдуна.
Колдун берёт вас за руки, смотрит в глаза и ставит диагноз. А потом лечит, настаивая на том, чтобы вы пили «нужную воду, около которой маятник не качается». Я попробовал поговорить с ним, но он отказался со мной заниматься, поскольку я курю. Я изначально мысленно послал его подальше и колдун «отпал». Дело в том, что колдуны имеют свою силу над людьми легко внушаемыми. Колдун отказывается от пациентов, которые ему не верят и мысленно смеются над ним.
Так вот колдун заявил Сашке, что он исправил в его мозгу один поражённый сосуд и изменил ему хромосому! При этом был использован некий прибор-излучатель, который сделали наши Кулибины на заводе, выпускавшем ракету «Буран». И теперь Сашка здоров! Ленка перезвонила моей жене через пару часов и сообщила, что Сашка выздоровел и теперь пребывает в радостном состоянии. Дай Бог! Нашу бы всю российскую энергию, да в мирное русло!


27 июля 2009 г. Приснилось, что жена Светик родила двойню. Это на седьмом десятке то! Не зря мне только что снилось, что у меня семяизвержение (однако утром ночная рубашка оказалась незапятнанной). Кстати надобно отметить, что с уничтожением дворянства в России, мужские  ночные рубашки, популярные до сих пор на Западе, не продаются в наших магазинах готовой одежды уже более 90 лет, их надобно шить на заказ.
Сначала Светик послала меня в больницу на счёт женской консультации. Вхожу в больницу 50-х годов. Узкий чистый коридор (атриум) весь в белом. Вдоль глухой стенки сидят люди. Кабинеты отгорожены стеклянной стенкой, так, когда не было витражей. Вплоть до 80-х годов советские стеклодувы могли делать только кривые листы оконного стекла, пока не купили технологию (и оборудование) проката листов у англичан (Pilkington) и японцев (Asahi glass)... Здесь же перегородка из террасных переплётов для стеклышек 40х40 см. Нижняя часть закрашена белой краской, чтобы пациенты не видели, что с ними делают врачи. Ну, как положено. Подхожу к окошку с торца. Там врачиха в белом. Начинаю что-то говорить, однако сзади появляется Светик с двумя младенцами на руках и в конвертах. Личики у младенцев красные, как обычно у новорождённых. Светик говорит: «Мне нравится тот, что справа – он мне подмигивает и улыбается». Меня охватывает радость…Просыпаюсь.

30 июля 2009 г. Приснилось, что у нас на новой даче (где у нас теперь всё внутри белое: стены, двери и переплёты окон – так лучше видно) живут кроме меня со Светиком мои покойные родители и покойный брат. Я встаю поздно, прохаживаюсь по лесистому участку и вспоминаю, что мне надо на работу. Уже 11-00. Иду в столовую, где мать накрыла завтрак. Спрашиваю, где отец? «Уехал на работу давно с Сергеем (это его персональный шофёр)!» - отвечает мать. Думаю, Сашка (Александр Васильевич) будет опять на меня злится за опоздание! Жаль, что отец не взял меня с собой. Просыпаюсь и вспоминаю, что отец умер 18 лет назад, а я уже год не хожу в присутствие ввиду отставки…
Сегодня сорокатрёхлетний юбилей нашей со Светиком свадьбы…Подарки мы друг другу сделали накануне…в магазине Stockmann, где всегда молча, удивляются пенсионерам, но обслуживают приветливо. Бывая в этом магазине, у нас всегда повышается настроение, как будто мы на час заехали в Скандинавию. Утром достану букет.

31 июля 2009 г. Во сне партийные органы загнали меня с незнакомыми людьми на работу на какой-то завод. Старые здания, стены кривые – сразу видно, что сделано руками советских рабочих. Не спутаешь период постройки. На дворе конечно хлам. Ступить негде. Во всём видна неряшливость русского человека. Постоял я и ушёл оттуда, испытывая омерзение от увиденного.
Вообще работа на заводе не первый сон. Такие сны всегда беспокойные – идёшь какими-то переходами между заводскими зданиями, коридорами и наталкиваешься на закрытые ржавые железные двери. Встречаешь несчастных инженеров выпускников МИФИ, и охватывает отчаяние. Ищешь выход и, наконец, перелезаешь через кривой полуразрушенный кирпичный забор и вырываешься на свободу…
Бывало, что во сне партийные органы загоняли меня ехать на сельхозработы за город. К примеру, в какое-нибудь Толстопальцево, если не хуже. Сажусь в Москве на платформе, откуда поезда идут в двух направлениях под углом в 30 градусов. Знаю, если поехать направо, то через час-два окажешься на платформе, откуда надо будет добираться пешком километров 10! А если поехать налево, то сначала проедешь вдоль берега морского залива (похоже, Бискайского) и через два часа окажешься на станции, откуда на автобусе можно будет добраться до места…  каждый раз еду разными путями вне зависимости от своей воли, однако никаким трудом во сне не занимался ни разу.
А вот в жизни один единственный раз в 1977 году загнали меня в подшефный колхоз с эротическим названием в Подольском районе Подмосковья, где лучшим строением оказалось картофелехранилище, построенное пленными немцами в 50-х годах. Мы выковыривали картофель из земли палками, отодранными от единственного в деревне штакетника, и клали его в мешки, а потом грузили на самосвал. Там у меня случилась дизентерия оттого, что в нашу столовую, расположенную в одном конце коридора летали мухи из другого конца коридора, где располагался многоместный туалет выгребного типа. Из него пахло фекалиями по всему бараку, где нас поселили…

1 августа 2009 г. Три сна. Первый – Светик возит меня по Стокгольму, как старожил. Показывает из окна машины улицы и площади, ратушу и кирки…
Второй сон – у нас украли машину. Ходим по улицам и не можем найти…В связи с ростом цен на импортные машины страховка не покроет рыночную цену автомобиля, и мы сможем купить на эти деньги (Insurance Money) лишь какую-нибудь мыльницу. Нам ужасно жаль…Просыпаюсь и осознаю, что машину украли лишь во сне. Настроение поднимается.
Третий сон – вижу покойного Вадима Т. с его временным партнёром Александром с утерянной фамилией. Два мошенника с честными лицами. Первый нигде не числился, работал на дому финансовым маклером.  Александр же, создав малое деревоперерабатывающее предприятие в каком-то страшном месте вроде Кировской области (почему не в Вятской губернии, хотел бы знать), пытался подрабатывать на инвестиционных проектах в Москве с моей помощью. Кировская область его не страшит – он родился и вырос в Мирном (Якутия), где дорос до мэра города во времена Ельцина при минус 50 градусов по Цельсию зимой, когда на лице замерзают слёзы и сопли.
Все их проекты для меня оказались чисто затратными, хотя и по минимуму. Думал заработать денег для внешнеторгового предприятия и потерял время.
Отомстили им другие, видимо, обманутые на весьма крупные суммы. У Александра сожгли только что выстроенную под Звенигородом дачу, а у Вадима восемнадцатилетнюю дочь выбросили на улицу с лестничной площадки 15 этажа, а до этого пулями продырявили и утопили автомобиль. Кроме того, у Вадима жена певица без постоянных заработков долго и дорого мучилась остеопатологией (Osteopathology). Только она начала ходить по дому после операций, как Вадим умер во сне от инсульта головного мозга, не дожив до 50 лет.
Я смерти им не хотел, но думал, что Бог, так или иначе, покарает их. И вот приснились оба!

2 августа 2009 г.
Непонятные трудно запоминающиеся рваные сны. Я в Африке? Кругом негры. Один молодой, совершенно обнаженный негр, у меня в услужении. Два других голых негра его схватили, чтобы принудительно якобы научить водить мою персональную машину, представляющую собой квадроцикл.
Оказываюсь на огороженной площадке, заполненной русскими людьми. Похоже, что у аборигенов война. Выходит из толпы Женя, бывший посол России в Панама. Здесь он не посол, а некто ответственный за безопасность. Он подходит ко мне и приглашает подойти ближе к зданию, которое он называет складом. Почему складом, а не русским посольством? - спрашиваю. В целях конспирации, - отвечает Женя. Слышаться разрывы бомб. Мой негр убегает. Война? Просыпаюсь. На самом деле по крыше дачи бьёт сильный дождь, и слышаться громовые раскаты …
Недавно Женя позвонил мне и сообщил, что он прибыл в Москву и подаёт в отставку, мол, подчинятся кому-либо у него нет желания, а начальствовать над кем-либо нет уже сил… На самом деле, думаю, начальствовать ему не предложили. Ему стукнет 63 года 3 ноября. Денег за пять лет службы послом его жена накопила достаточно. На старость хватит и зачем ещё корячиться? Ныне во внешней политике России одни дипломатические провалы: ЕС, Польша, Белоруссия, Украина, Грузия, Северная Корея, НАТО. Никто кроме нас не признал независимость Абхазии и Южной Осетии; правда, признания одной страны достаточно с точки зрения международного права. В Ингушетии и Дагестане продолжается чеченская национально-освободительная война, переходящая в кровную месть, а для России это гражданская война. Ничего не получается с Японией, Туркменией, даже с Китаем. Потечёт Туркменский газ в Европу через «Набукко», а с «Северным потоком», видимо, ничего не получится? Пытаемся вести диалог с США на равных, в то время как ВВП США превышает наш в 15 раз, а мощь ВМФ США превышает нашу в 20 раз. Зато согласно анамнезам наши мужики ставят мировой рекорд и пьют по 0,5 л водки в день…
Мучаемся с этим олимпийским Сочи при бездорожье и полном безнадёжье в русской деревне и в российском здравоохранении.
Разбомбили Цхинвали, а киваем друг на друга. Ежу ясно, что подобная тактика предусмотрена боевыми уставами всех стран – если враг (в данном случае грузинские усиленные полицейские силы или русские миротворцы) засел в мирном городе, то надо разбомбить город вместе с оставшимися жителями, чтобы уничтожить врага, каким бы слабосильным он не был, во избежание потерь собственных солдат.  Все генералы считают, что цена обученного солдата в 10 раз выше цены мирного жителя…
…Грузия со своим Цхинвали при царях числилась Тифлисской губернией, и служили там губернаторы, назначаемые из Петербурга... и зачем надо было СССР создавать? Всё от дури, от дури нашей российской.

5 августа 2009 г.
Много разных незапоминающихся снов кроме одного. Я сижу в кабинете некоего секретного учреждения, может быть СВР. Кабинет принадлежит… бывшему коменданту Кремлёвского театра в хрущёвские времена (1954-1964) товарищу И.К. Это когда в Кремлёвский театр ходили обычные граждане с театральными билетами через Спасские ворота мимо Царя-Колокола и Царя-Пушки. Неискренняя и натянутая улыбка моего собеседника, точно такая же, в жизни у малоросса И.К.!  Так вот этот комендант, ставший таковым после смерти Сталина, оказывается, ведёт научно-техническую разведку, он хорошо разбирается в технических вопросах (в жизни И.К. слыл хорошим следопытом, будучи дремучим человеком), однако не владеет иностранными языками (при жизни неплохо владел русским с сильным малоросским акцентом), и просит меня помочь. Он, якобы, был у японского консула в Москве, и тот пообещал ему передать формулу закалки стали. И.К. начал сыпать терминами вроде: жидкая фаза, кристаллическая решётка, граница между слоями В и С хорошо видна на образце, который японец ему уже передал. Я улыбнулся скромно при виде образца, поскольку совершенно забыл материаловедение, которое когда-то изучал, однако заявил ему, что переведу сходу, поскольку русские термины полностью соответствуют терминам в германской группе языков (английский, немецкий, шведский, датский…). Могу японские и китайские иероглифы разобрать… Просыпаюсь.

8 августа 2009 г.  Сон в середине ночи…видимо навеянный «Ведомством страха» Грэхема Грина. Является передо мною некое существо и даёт мне поручение подпоясаться белым тканевым ремнём с чёрной надписью “Coitus”. Мол, тебя узнают и передадут нечто важное. Пиджак у меня коричневый в едва заметную клетку и бежевые брюки, что носил я в Токио в молодости. Подпоясался я и пошёл на встречу. В руке держу пустой цилиндрический пенал (cylinder). Агент должен дать мне поршень (piston), и этот piston должен в точности войти в cylinder. Иначе или агент не тот или пистон не тот. В толпе в каком-то людном месте подходит ко мне незнакомец приятной наружности и суёт пистон в мой пенал. Coitus состоялось. С радостью возвращаюсь к существу и возвращаю ему пенал с пистоном. С облегчением просыпаюсь. К чёрту! Начало августа, а ветер с севера всё дует и дует! По крыше простучал дождь. Лето у нас длилось 20 дней: с 11 июля по 2 августа.

11 августа 2009 г. Лето возвращается, однако по прежнему дует с севера и северо-запада… Когда я был подростком, ветер летом дул с юга… Согласно БСЭ 1954 года издания зимой в Москве температура доходила до минус 42-х, а летом – до плюс 37-ми.
Сон об одиночестве и отсутствии друзей… Еду в Новосибирск на научную конференцию поездом. Поезд зелёный плацкартный, красный стоп-кран. Еду с Тютеревым, начальником шестой конторы, к науке не имеющей никакого отношения. Он старше и умнее меня. Относится ко мне с некоторой долей иронии и превосходства, хотя моя заработная плата на 10 рублей больше. Так же, как я сам отношусь к людям глупее меня. Окончив когда-то пищевой институт, Тютерев, будучи призываем на офицерские сборы, всегда становился начальником полевой кухни. По его мнению, это райское местечко, при любом раскладе он будет сытым в тылу, и может получать юбилейные медали как офицер Советской армии.
Тютерев запомнился мне своим рассказом о члене ЦК КПСС и министре внешней торговли Николае Семёновиче. Раз Тютерева пригласили в шведское посольство на Мосфильмовской улице на торжественную церемонию подписания контракта со шведской фирмой «Альфа Лаваль» на поставку молокоперерабатывающего оборудования для Останкинского молочного комбината в начале 80-х.  Появился шведский посол, его торговый советник и президент знаменитой «Альфа Лаваль». Соответственно полно советских внешнеторговых работников, работников министерства мясомолочной промышленности, начальников главков, иностранных журналистов. Советских  журналистов не пригласили, поскольку в прессу это действо никак не могло попасть – цензура выметала всякую информацию о том, что вся наша индустриализация осуществлялась на базе западных технологий со времён премьер-министра Витте (если не Петра I) и по сей день. Так вот прибыл, конечно, с опозданием Николай Семёнович. Ему рассказали на ухо о том, что происходит. Ему представили посла и президента. Президент оказался моложе Николая Семеновича лет на 35. Николай Семёнович, видимо, приняв его за недоросля, подошёл к столу, до нельзя украшенному яствами по советской традиции (жрать-то будут в основном советские люди, для них шведы и накрывали), набрал пригоршню конфет из вазы и стал совать в руку президенту «Альфа Лаваль» как на утреннике. Всеобщий конфуз и позор. Тютерев насмехался над министром: «Это старый дурень совершенно не понимает, где находится; кто накрыл стол; не зная иностранных языков, пытается понять торговую политику стран ЕС и США, не зная финансовой и торговой терминологии и не понимая взглядов зарубежных деятелей. И ведь такой долбоёб, как Николай Семенович, наверное, считается самым продвинутым среди членов ЦК. Чем всё это кончится для нашей страны при эдакой некомпетентности «руководства»?
…Вдруг вижу, товарный поезд обгоняет нас слева по свободному пути. Что за ерунда! Поезд составлен из платформ, груженных чёрной землёй. На земле стоят огромные ели. Это так, видимо, перевозят саженцы-крупномеры.
Выгружаемся на станции. Оказываемся с Тютеревым на автобусной остановке. Подходит автобус вплотную к железнодорожному вагону. Пытаемся влезть в автобус. С трудом втискиваемся. Едем по незнакомому городу. Не знаем, где выходить. Объявляют какую-то станцию метро. Выходим. На площади расставлены столы под тентами как на ярмарке. Тютерев подходит к какой-то тётке и покупает билет на служебный автобус, который идёт до места проведения конференции. Пытаюсь сделать то же самое, однако тётка, продавшая билет Тютереву, смывается. За столами остаются другие тётки, которые по их заявлению билеты на конференцию не продают, поскольку её, собственно, и не будет. Слишком мало народа приехало, - заявляют они. А как же Тютерев? – спрашиваю. Ему повезло, - отвечают. Тютерев исчезает. Обнаруживаю, что я не знаю, куда мне ехать. Где вокзал? Куда мне деваться?   Где остановка автобуса? Обнаруживаю, что денег у меня совсем нет, и совсем не к кому обратиться за помощью. Заставляю себя проснуться, чтобы выйти из затруднительного положения…
Просыпаюсь и сознаю, что нигде нельзя жить, кроме родного города. Нет мест, где я бывал в детстве, когда моя образованная няня Клава водила меня на пешие экскурсии по городу. Няню привела в наш дом тётя Настя, неистовая большевичка, силком въехавшая в нянину квартиру на Верхней Красносельской улице после революции …Городской транспорт бесмысленен, если он не везёт тебя домой, к жене, к родителям, давним хорошим знакомым.
Хотя у меня никогда не было среди знакомых искренних, бескорыстных людей. Нет были, но один умер от пьянства, а другой сошёл с ума…Многие знакомые (можно сказать попутчики по жизни) толкались около меня, чтобы получить какие-нибудь выгоды. Как только они обнаруживали, что толку от меня никакого, то сразу же исчезали. Трудно согласиться с поговоркой «Лучше иметь сто друзей, чем сто рублей». Как раз наоборот, пенсионеру лучше иметь сто рублей, чем сто старых, выживших из ума, «друзей». Друг бывает один и тот, кто не стучал на тебя в прежние годы.
Среди старых знакомых обнаружились личности, ударившиеся в православную религию. Они наспех почитали Библию, стали ходить в церковь и крестить лбы. Стали выражать монархические и антисемитские взгляды Пуришкевича (народность, самодержавие, православие), хотя сами являются полукровками, как многие «коренные» безбожные москвичи, порождённые евреями-большевиками, заполонившими Москву в 20-30-х годах прошлого века.
Я давно понял, что в церковь стали ходить в основном лицемеры, в частности, из карьеристских соображений (президент федерации и премьер крестят лбы принародно по телевизору). Вожди поняли, что надо приспособить народ к православию, чтобы унять его разбойничий нрав.
Однако эти притворные посетители церквей совершенно не обладают христианскими добродетелями – у них нет сострадания, сопереживания, чуткости, бескорыстия, душевной чистоты. Эти посетители Веру замещают организацией или хлопотливым участием в церковных обрядах – в процедурах крещения, венчания, отпевания, причащения, исповедования, говения и в длительных нездоровых постах (жестоких диетах, обостряющих гастрит, язвенную болезнь и колит). Хотя попы вряд ли соблюдают посты, поскольку их лица не помещаются в телевизоре.
Недавно одна такая супружеская пара после длительного отсутствия пренебрегла встречей с нами, ранее оговорённой, и понеслась в другой город для участия в процедуре крещения второго внука от второй жены своего неверующего сына (по настоянию родителей крещённого во взрослом состоянии в 1990-х годах и позднее «навеки» обвенчанного с первой женой-полукровкой). 
У моей жены от этого случилась истерика – она так мечтала увидеть их, показать свой сад, угостить барбекю… поистине прав один английский писатель, который говорил: «счастлив тот, кто имеет сад и библиотеку»…У нас есть, и сад и библиотека… и я прошу у Создателя возмездия за слёзы моей жены - светлой души экстраверта, бескорыстно любящего чистых душою людей и животных. Больше любящего животных, не умеющих лгать, но умеющих заботиться о себе подобных - наша младшая кошка Муся рожала впервые неделю назад. Муся была сильно испугана, тяжело дышала, корчилась от схваток. Так вот две другие кошки - её бабушка Маша и мать Маня - сидели рядом с нею целый день, пока она не родила.
Погоди ж, встречу я вас как-нибудь и скажу, что вместо крещения они лучше свершили бы младенцу обрезание (существенное сокращение числа сальных желез, канцерогенный отвердевший секрет коих ответственен за сильный запах самца), как более полезный для здоровья акт инициации, «чтобы впоследствии никто не смог усомниться в том, что Он истинный человек», а не животное…(Евангелие от Луки).
Знаю, что православные антисемиты бесятся, когда им говорят, что евреи подарили миру три религии: иудаизм, ислам и христианство.…Вот и врежу им…
«Врезать» не буду – только что узнал, что у них после того случились крупные неприятности…

12 августа 2009 г. Приснился Юрий Лужков за рулём чёрного советского лимузина «Чайка». Рядом с ним сидит, как он объяснил, его незаконнорожденная дочь, а я сижу сзади, как правитель и предсказатель будущего. У дочери Лужкова, похожей на девочку подростка, очень неприятная улыбка - красные дёсны и мелкие коричневые зубы... Лужков везёт меня по Москве и раскрывает собственный план дальнейшей реконструкции Москвы, одобренный «широчайшими массами москвичей».
Я говорю Лужкову, что скоро все «сталинские» дома снесут, вернее, перенесут и выстроят покоем к востоку от старой Москвы; панели уничтожат и выселят их обитателей в новые псевдоклассические «сталинки», выстроенные проспектами, как в старом Петербурге, в восточной части московской губернии. В Новой Москве будут такие городские районы как Реутово, Балашиха, Фрязино, Люберцы, Панки, Фряново, Щёлково,  Монино, Стромынь…конечно перестроенные. Дачников, оказавшихся на территории застройки, насильно переселят в таунхаусы с шестью сотками за счёт личных капиталов членов московского городского и областного правительств.
Все разрушенные Кагановичем и Ресиным старинные московские постройки восстановят и отдадут потомкам дореволюционных, легитимных владельцев… Кремль станет общедоступным местом, как при царях Романовых…

13 августа 2009 г. У нас гости в большой квартире.… Это наши знакомые, так сказать застольные…хорошо, модно одетые… сверкают драгоценностями… Все стоят с наполненными лонг-дринками стаканами…виски с водой или без, но со льдом, у кого-то мартини с водкой и со льдом, как обычно…остроты… Не все прибыли. С опозданием приезжает племянница… Все улыбаются… Анна целует жену  и подходит ко мне…Она целует меня только перед отъездом, но с приездом говорит только «здрасте». Но тут она приближает своё лицо ко моему. У неё исключительно чистая кожа на лице и очень белые зубы…   На самом деле кожа её далека от совершенства, а зубы…не помню, чтобы они отличались безукоризненностью. Она целует меня прямо в губы, также как целует перед уходом, когда я лежал на койке в больнице перед операцией, как бы в предпоследний раз... в последний раз в холодный лоб на одре…
Вдруг Анна начинает плакать навзрыд и говорит: «У меня неудачный ребёнок родился…Не знаю, что с ним делать и куда его девать!»
Просыпаюсь. Болит сердце. Иду пить капли Вотчала. Вспоминаю, что всё так на самом деле и обстоит. Два дня назад Анна по телефону сообщила жене, что внучатый племянник «головку не держит, не сидит, и даже не ползает по столу, как это должен делать пятимесячный младенец! И с тазобедренными суставами что-то не то! Рахит обнаружился. Врач советует делать физические упражнения и массаж».
Да, думаю. Генофонд исчерпан, все больны: и Анна, и её сожитель - производитель ребёнка, и Анина мать, и Анина бабушка Анна, и Анин отец давно болен… и родила в 35 лет, взрастив в себе все наследственные заболевания.

17 августа 2009 г. Первый сон. Я нахожусь на улице Горького (при царях и ныне Тверской) на склоне между Скобелевской площадью и Охотным рядом. Все фасады зданий напоминают грандиозные декорации какого-то спектакля. Ко мне близко подходит народный артист Михаил Ульянов. У него серьёзное, как обычно, лицо. Ульянов в белой рубахе, в чёрных бриджах и чёрных коротких сапогах околоточного-взяточника, описанного Гайто Газдановым в «Вечере у Клэр». Он предлагает мне сыграть какую-то роль в спектакле с неизвестным названием.  Я отнекиваюсь, но тщетно. Вдруг появляется Сталин с Орджоникидзе в серых кителях, два усатых мужчины целуются в губы, поворачиваются ко мне и требуют моего участия в спектакле. «Ведь Киров же играл свою роль», - смеются они. Вижу Кирова, бывшего капитана русской армии, а позднее большевика в сером мундире и бриджах. Неохотно соглашаюсь играть в спектакле, когда Ульянов заявляет мне: «Все тут играют свои роли, а ты играл свою роль с тех пор, как в 1958 году стал комсомольцем».
Второй сон. Вчетвером идём по проспекту с неизвестным названием. Мы с женой и супружеская пара, которую мы знаем почти 25 лет. На красной линии стоят красивые двенадцатиэтажные дома-комоды из пластика – тёмно-синие, бордовые… я говорю, что пластик это не то, что каменные дома,…однако жить можно. Предлагаю зайти к нам в один из этих пластиковых домов цвета слоновой кости. Входим в нашу небольшую гостиную-столовую. Посреди обеденный стол, мы усаживаемся. Вижу, что я в тёмном костюме 48-го размера и тёплой ковбойке. Так я мог одеваться только в студенческие годы. Гость отмечает несоответствие моего вкуса и костюма: «Ты всегда так одеваешься?» «Нет», - отвечаю и снимаю пиджак. Мой гость также снимает пиджак и оказывается в светлой рубашке из лёгкой ткани в полоску и костюмных брюках. Отмечаю наличие вкуса в его одежде, в отличие от меня. Вдруг стол сдвигается, а на полу оказываются компоненты стереосистемы. «Почему ты ничего не убрал с пола?» - спрашивает меня жена с упрёком. Все поднимаются со своих мест и начинают собирать стереосистему в одно целое. Вскоре слышим музыку Вивальди… Второй день ветер юго-западный из…Сахары. Наконец-то!

19 августа 2009 г.  Последний сон… Еду на автомобиле бордового цвета марки «Ягуар XJ12». Как часто бывает во сне, моё сиденье отодвигается назад и мои ноги не могут достать до педалей. Машину с трудом удаётся остановить рулёжкой и ручным тормозом. Просыпаюсь.
В 1970-х «Ягуар» был моей мечтой, и не только моей… Кузов машины казался самим совершенством. В 1983 году узнал от Тютерева, что «Ягуар» чрезвычайно сложная машина, она обладает плохой ремонтопригодностью. Он об этом узнал в Тунисе, где приобрёл эту машину для служебных целей, работая в Торгпредстве СССР. В 1997 году синий подержанный «Ягуар» прикатил к нам дачу сосед с целью продажи. Тогда я ещё раз убедился в чрезвычайной сложности этого аппарата, требующего квалифицированного ухода, недостижимого в нашей стране…двенадцать цилиндров…двенадцать свечей зажигания! Новую машину у нас починят сменой узлов и агрегатов, а вот старую ни за что! Будут надувать щёки, делать вид, что чинят и возьмут не малые деньги, но инструкции читать лень и могут пропустить важные моменты.

23 августа 2009 г. Утренний сон. Я на бывшей Красной площади. В конце переулка видна Кремлёвская стена, а площади нет. Она застроена добротными каменными домами, а переулки застелены брусчаткой. Я сажусь на мотороллер и езжу по этим переулкам, останавливаюсь на светофорах, проезжаю мимо входа в какое-то метро. Обнаруживаю, что вместо мотороллера подо мной овца, на голове которой укреплена фара, однако стоп-сигнал отсутствует. Меня останавливает дорожная полиция и сообщает, что моё транспортное средство не исправно – отсутствует стоп-сигнал. Потом опять вижу подо мной мотороллер, однако у него неисправен стартер (кик-стартер). Пытаюсь разобраться с этим стартером, он состоит из каких-то шестерён. Ко мне подходят незнакомые молодые люди, пытающиеся мне помочь со стартером. Стартер налаживается, мотор начинает работать, я еду опять по центру города и не узнаю его. Вспоминаю, как переключать у мотороллера передачи носком левой ноги... Просыпаюсь. Дожди и похолодание, сырость, лето кончилось. Специалист по погоде (weatherman) Ляхов как всегда наврал. Обещал в воскресенье 23 градуса по Цельсию, но не объяснил, откуда возьмется тепло. Ветер северный. Суперкомпьютер «Крей» Гидрометцентру не помогает - ему нужны ясновидящие.

27 августа 2009 г. Снов, конечно, много. В большинстве снов я не являюсь действующим лицом и потому смотрю их как в телевизоре и не запоминаю их.
Вчера, в среду, наработались в саду. Вчера, наконец, засветило солнце, потеплело до 23 градусов в тени (вспомнил Ляхова). Как зашло солнце, сразу почувствовалась стужа. Солнце садилось под прикрытием чёрной тучи, значит, завтра будет холодно и дождь…
Приснилось мне, что я нахожусь в большом многолюдном городе. Окружают меня люди незнакомые мне, но весьма радушные. Нет злых, озабоченных, как в Москве, лиц (в Подмосковье значительно больше хороших, отзывчивых людей).
Приглашают меня принять участие во встрече Нового года. Но сейчас вторая половина декабря и, как я понял, кругом мягкая европейская зима. Значит, мы встречаем Рождество Христово. Конечно, здесь культурные люди, включая священнослужителей, живут по Григорианскому календарю, - подумал я. Рождество празднуют весело, на людях, а Новый год тихо встречают дома среди близких. Иду в магазин, чтобы купить подарки жене, так, к столу побаловаться. Вижу, что продают датские сигареты, датский горький ликёр «Гаммель Данск», что-то ещё вкусное, вроде штруделя. Ищу глазами чёрную икру… Набираю покупок и выхожу из магазина… выхожу в город, бреду по мощёным природным камнем тротуарам… Всё расплывается и я просыпаюсь.
Сегодня позвонила Таня В. Сообщила, что скоро вернётся муж, покинувший дом две недели назад. Сообщила, что Москва огромный город, она от Москвы отвыкла за 5 лет, проведённых на чужбине в полном неописуемом комфорте и в окружении людей высокой культуры, близких к правительствам многих стан мира.
Надо покупать автомобиль, чтобы покупать продукты на неделю, - сказала она и спрашивала совета, какой покупать. Думаю, она давно всё решила, исходя из семейного бюджета и личного опыта езды в качестве пассажира на корейской «Киа» невестки.
Советовал покупать «Фольксваген Гольф или Джетта, Вента» или «Опель Вектра» или «Шкоду Октавию» или «Мицубиси Лансер», «Мазду-3», «Ниссан Альмера», «Субару Легаси» или «Тойоту Королла», наконец. Седан или стейшн-вэгон. Обязательно с АКПП, чтобы в пробках стоять легче было. Советовал не экономить, не покупать «выкидыш» или автомобиль российской сборки, поскольку русский человек относится к труду, как к неизбежному злу, а, покоряясь этому злу, предпочитает экономить силы. Французские автомобили собирают арабы, а немецкие – турки, так что имей, Таня, в виду возможные подобные риски. 
Сами мы, добавил я, предпочитаем автомобили из стран, где инженеры и рабочие привыкли нести ответственность за результаты своего труда, и получают за работу хорошее вознаграждение, достаточное для покупки в рассрочку собственного дома и для получения качественных медицинских услуг…
Сегодня утром по каналу «Россия» в новостях рассказывали об ипотечном кризисе в США. Американец средних лет жаловался на свою судьбу. Он, де, продал дом в Нью-Джерси и въехал в 32-х этажный дом-новостройку под Нью-Йорком. Живёт во всём доме один с семьёй!  Все остальные квартиры возвращены банку, видимо, несостоявшиеся жильцы брали стопроцентный кредит, а этот сделал большой первый взнос в счёт продажи старого дома, то есть эта квартира у него единственное жильё.
Так вот, как это не кажется странным российскому телезрителю, в пустующем доме работает лифт, есть вода, тепло, электричество, бассейн, но не работает мусоропровод и шлагбаум, перегораживающий въезд в подземный гараж. Приходится самому выносить мусор и самому нажимать на кнопку, чтобы поднимать шлагбаум! Иными словами строительная компания продала дом, полностью готовый к эксплуатации, а кондоминиум не нанял обслуживающий персонал ввиду отсутствия этого самого кондоминиума. В России подобные дома носят снобистские наименования: элитный или VIP… Не знаем мы пока, что снобизм это дурной тон бывшего холопа.
 Показали огромную меблированную гостиную и балкон с видом на Атлантику. Он нанял адвоката, чтобы снизить размер задолженности перед банком, поскольку квартиры в этом доме за время кризиса в два раза подешевели, а он выплачивает кредит в размере прежних $3,200 в месяц при заработной плате нью-йоркского пожарного! Вот те и пожарный!
Как живётся московскому пожарному, хотелось бы знать? И много ли российских пожарных вверили судьбу в руки российских жульнических инвестиционно-строительных компаний или грабительских ипотечных банков или наняли личных адвокатов?
Как наши правители догадались прямо перед кризисом пропагандировать самоубийственную ипотеку для решения российского перманентного жилищного кризиса? При таких бешеных процентах, чрезвычайно коротких сроках кредита, серых доходах заёмщиков и символических социальных гарантиях? Идиотизм. Хотя нет, это не русский идиотизм, а некомпетентность правительства в вопросах экономики и отсутствие заурядного предвидения инерционных социальных последствий непродуманных административных решений. Например, японское правительство принимает решение повысить налог (пошлину, акциз) первоначально на 1-2%, а не на 10-20%, чтобы иметь возможность изучить влияние фактора на экономическую жизнь страны без нанесения ей существенного и непоправимого ущерба.
 
29 августа 2009 г. Приснилось путешествие по городским автомобильным дорогам. Дороги уходят под город, а потом появляются  над городом, будучи построенными, прямо над высокими домами. Иду по ним пешком. Всё чёрное – очень хорошее асфальтовое покрытие. Вот идёт кольцевая автодорога на третьем уровне над Камер-коллежским валом. Это вал забыт совершенно, а ведь создан он при Екатерине II с заставами: Тверской, Сокольнической, Преображенской… Это третье кольцо Москвы, существовавшее более 200 лет. Чуть состыковать концы и готово. Так нет. Большевикам это название встало поперёк горла, как же Камер-коллегия, а не ВЦИК!
Наконец оказываюсь на очень узком арочном мосту через широчайшую реку. Проезд транспорта как будто перекрыт, иду пешком по левой стороне и обгоняю очень медленно движущуюся колонну из советских машин (каблуки, батоны, самосвалы), окрашенных в отвратительные цвета: грязно-бежевый, грязно-оранжевый, грязно-голубой. Листы железа кузова и кабины идут волнами, как будто изделия сработаны вручную пьяным жестянщиком. Шасси КАМАЗов используются как для самосвалов, так и для магистральных грузовиков. Однако к самосвалам и магистральным грузовикам перевозчики выдвигают совершенно разные требования! Навстречу мне идут немногочисленные пешеходы…
Оказываюсь на площади Белорусского вокзала, вернее, на Тверской заставе. Здесь круговое движение против часовой стрелки. Я в центре круга. На ближнем к центру круге стоит ярко-красный «Фольксваген Жук», у него срезан левый борт. На переднем пассажирском сиденье сидит мужчина, перевязывающий себе левое запястье правой рукой. На заднем сиденье пристроилась фельдшерица и копается в санитарной сумке. Если бы «Жук» оказался бы на средней полосе, то появилась бы огромная пробка до самого Сокола. 
Да, думаю. В стране, где водители повсеместно пренебрегают общественными интересами надо устанавливать ограничители положения дроссельной заслонки, чтобы транспортное средство не могло ехать быстрее 60-100 км/час в течение всего срока эксплуатации. Ограничители надобно ставить, в том числе, на импортные автомобили и мотоциклы, наиболее опасные для российского водителя. Помню, такие ограничители ставили на карбюраторы мощных мотоциклов М-72 на период обкатки, не полагаясь на интеллект водителя.

2 сентября 2009 г.  Приснилось сначала, как я обнимаю свою помолодевшую жену, целую её в губы и…
Потом утренний сон – я нахожусь в зале заседаний российского правительства. Выхожу из зала и обнаруживаю, что это огромная квартира с кухней, подсобными помещениями, столовыми, библиотекой…Ходит много людей, но никого не узнаю в лицо…Однако меня всё время спрашивают на предмет того, что сделать…чтобы Россия сдвинулась с мёртвой точки.. что-то объясняю, а на меня машут руками, мол, всё это уже было, всё пробовали, хотелось как лучше, а получилось как всегда… Кто-то мне сочувствует, отводит меня в сторонку, пытается успокоить…
Просыпаюсь, радуясь возврату лета, завтракаю, иду к бухгалтеру садового товарищества, чтобы оплатить электроэнергию по счётчику и представить копии пенсионной книжки и справку об инвалидности. Я догадываюсь почему: пенсионеры не платят налог на «имущество», то есть на дом, а инвалиды – налог на землю. Инвалиды, кроме того, платят лишь 50% за электроэнергию.
Выясняется, что мои соображения яйца выеденного не стоят - инвалиды не платят налог на выделенные ему 6 соток, но платят налог за землю общего пользования (дорога, улицы, волейбольная площадка и проч.) Копеечное дело, конечно, однако местные власти могут хоть завтра поднять ставки земельного налога хоть в 10, хоть в 100 раз.    Это вам не Копенгаген!
Если у инвалида нет лицевого счёта в Мособлэнергосбыте, то он должен платить все 100%, поскольку лицевой счёт имеется только у товарищества, а товарищество не желает давать скидку инвалиду, хотя некоторые жлобы вообще не платят за электроэнергию, приезжая только на выходные, чтобы громко запускать барабанную музыку да ещё желают, чтобы на всех улицах горел свет.
Российские законы о налогообложении напичканы ложками дёгтя, превращающими все льготы в дополнительные обременения. Предполагаю, что при П.А. Столыпине дело с земельным налогом обстояло значительно проще – закон был написан так, чтобы быть понятным человеку, окончившему церковно-приходскую школу, а не юридический факультет по вопросам землеустройства и налогообложения. Не лучше ли вообще освободить пенсионеров и инвалидов от уплаты всех налогов, чтобы сэкономить на содержании фискалов?
Налоговая инспекция района выслала одному из двухсот наших «товарищей» единственное на весь посёлок налоговое уведомление, где указан неправильный адрес садового товарищества (совсем другая деревня), что внесло подозрение в правильность исчисления всех налогов. Может там, в другой деревне, не 6 соток, а все 20? Кроме того, указан некий коэффициент 12/12, при внимательном изучении оказавшегося применимым для «главы фермерского хозяйства», обременённого наивысшей ставкой.
Чтобы предостеречь фискалов от брака в работе, наша бухгалтер пошла в инспекцию, где оказалось пусто, то есть инспектора были, а из налогоплательщиков оказалось три плутающие по коридорам старушки в сопровождении ещё более древних стариков. Надлежало взять талон у безмолвного автомата, но для получения талона необходимо указать цель визита из списка. В списке на юридическом, то есть непонятном обывателям, языке перечислялись статьи Налогового кодекса Российской федерации.
Естественно, что бухгалтер хорошо знала предмет предстоящего обсуждения и взяла талон №269 по «правильному» вопросу, а вот бабушки по совету дедушек для верности взяли все талоны по всем вопросам, чтобы попасть на приём к инспектору наверняка.
Когда   бухгалтер подошла к «правильному» окну, оказалось, что высветился номер 244. Решила, что придётся ждать до вечера. Однако номер 244 загорался через каждые пять минут снова и снова пока не выпал следующий 245 номер. Никто не отзывался ни на номер 244, ни на 245, 246, 247, 248 и так далее. Бухгалтер поняла, что вызываемые номера старушки набирали впрок с самого утра, но заплутали коридорами или вообще давно ушли восвояси, не добившись правды.
Бухгалтер встала напротив инспектора, умоляла пропустить её, но тщетно. Инспектор, молодая женщина, оказалась неумолимой. Только когда щёлкнул номер 269, инспекторша ответила, что по данному вопросу надо звонить по такому-то номеру телефона, откуда следовало, что инспектор не разбирается в законах и не понимает сути поставленных вопросов, а выполняет чисто технические функции, что не мешает ей презрительно повелевать посетителями, которые содержат её своими налогами. По телефону ответили, что надо звонить по другому телефону, и так далее. На четвертый раз какая-то не очень вежливая дама ответила кратко «Платить надо!» без всяких ссылок на статью закона.
Функционируя таким способом, наши фискалы никогда не соберут достаточное число налогов для достойной жизни района.
Видимо брать в фискалы некого, кроме молодых ленивых, малограмотных и малокультурных дам (я бы сказал тёток), поскольку мужики мозги пропили. 
С другой стороны все субъекты федерации ходят в Кремль с протянутой рукой, хотя бы потому, что налоговые сливки со всей страны снимают федералы. Так надумала наша Дума распределять потоки налогов и со всех брать одинаково, поставив сверхбогатых на одну полку с бедняками...
Возьмите местный налог на транспортные средства. Тысячи инспекторов пытаются отловить миллионы владельцев транспортных средств с двигателями внутреннего сгорания, руководствуясь меняющимися из года в год схемами обложения и адресами налогоплательщиков.
В то же время, федеральное правительство собирает прямой налог с владельцев транспортных средств введя акциз в размере около 80% от стоимости бензина! Подобный налог избежать невозможно, и он мог бы покрыть все текущие расходы по содержанию дорог: чем мощнее автомобиль, тем больше бензина он ест, тем сильнее он дробит дороги, тем больше налог.
Так зачем направлять тысячи фискалов на поиск и изъятие дополнительных местных крох? В разумном обществе не облагают одно и то же имущество дважды. Затем, что акциз идёт в руки федералов, а налог на транспортные средства - в карманы местных феодалов. Ведь акциз на бензин могли бы собирать субъекты федерации, чтобы было, где ездить. «Федеральные» дороги, наряду с «республиканскими» и «местными» нужны не Кремлю, а местным гражданам. То есть, нет согласия на самом верху, а расплачиваться всем, как за бензин, так и за подакцизное электричество (в пользу федерации) вне зависимости от доходов налогоплательщика.   
Дачник, будучи покупателем товаров и услуг в Московской области, понимает, что областная экономика (без городов), также как и вся российская провинциальная экономика пребывает в тени и не поддаётся ни налогообложению, ни учёту Госкомстатом.
Товары и услуги отпускают без чеков и квитанций: в сельпо (если не спросишь чек), на рынках, в придорожных торговых точках, а также картофель и лук оптом, сырое молоко в разлив, уголь, дрова, песок, гравий, камень, асфальт, цемент; мебель, ткани и посуду из соседних областей; услуги таджиков (русские копать канавы не желают), частные медицинские услуги, услуги перевозчиков и риэлторов, сделки с недвижимостью. Зарплату хозяева платят наёмным работникам наличными без ведомости и минуя банки. Никто не платит подоходный налог, НДС, ЕСН, налог с прибыли и проч. 
Чего тогда стоит наша официальная статистика, информирующая нас о занятости, численности работников, средней заработной плате, темпах роста или падения промышленности и торговли?
Без чёрной экономики местные чиновники закиснут, не получат взяток и потому существование чёрной экономики входит в их интересы. Может быть, федералы намеренно оставили им подножное «кормление», как при царях?
 
5 сентября 2009 г.  Сегодня много было снов, однако запомнилось одно слово «туарег». Это не житель африканского континента, а внедорожник Фольксвагена. Зачем немцы дали такое название марке автомобиля? Шведы рысакам, участвующим в бегах, разрешают давать человечьи имена, у них есть кобыла Шарапова и жеребец Хабибуллин. Не очень здорово, наверное. Копируют крайслеровское название «Чероки»? А если мы дадим скрипящему рессорами Уазику вместо «Патриот» название «калмык» или «татарин»?
От туарегов мысль перешла к берберам. Это арабские племена кочевников, вернее всадников, в отличие от осёдлых арабов-земледельцев. Берберы скачут на лошадях, а туареги – на верблюдах. Всадники обладают бесстрашием рыцарей, и синим цветом кожи…больше ничего не помню.
Вспомнил знакомого парнишку из детства Сашу В., это когда я учился в 6-8 классах. Он был старше меня на два года. Отец не известен - Саша дитя войны, продукт совокупления прохожего офицера Красной армии с его увлекающейся мужчинами матерью, приятельницей моей матери.  Обе Нины. Он увлекался берберами, будучи подростком. Всем ребятам без разбору пересказывал с восторгом, всё, что он прочитал о берберах и о… значительной кривизне своего члена в возбуждённом состоянии, как… у янычарской сабли.
Мечтал выучить арабский и суахили, будучи чрезмерно мечтательным юношей. И выучил, но мать дура не смогла сделать из него осторожного человека.
Он поехал в Лондон на практику английского языка по линии Иняза. Решил в одиночку (что строжайше запрещено советским гражданам) побродить по Сохо, зайти в пабы и прочее (там находились и публичные дома и секс-шопы). К сожалению, он тогда уже увлекался алкоголем и доступными женщинами, видимо, как его неизвестный отец. В одном из пабов, будучи сильно навеселе, он пытался соблазнить барменшу и получил в морду от  портового грузчика. Его с распухшими губами со всеми предосторожностями вывели из паба и поставили у стенки, чтобы не упал. Сашу забрала полиция и передала на руки нашим посольским работникам. Через 24 часа после визита в паб его уже выгружали в международном аэропорту «Шереметьево».
Загранпаспорт его выпал на пол от сотрясения организма, и наутро был передан в советское посольство представителями английского пролетариата, не очень вежливо обошедшегося с советским молодым коммунистом с дурными манерами.
Спустя несколько лет я случайно встретил его с женой в Сокольниках. О берберах он больше ничего не рассказывал. Чувствовалось, что жена относится к нему без особого пиетета, карьера-то у него уже была разрушена. Видимо он её нечаянно обманул перед свадьбой, не рассказал о лондонском происшествии, а она надеялась поехать с ним в загранкомандировку. Вряд ли он отдавал себе отчёт в том, что досрочное откомандирование из-за границы делает человека невыездным пожизненно. Он с трудом устроился переводчиком в какую-то контору вроде издательства «Мир». Мать его, дура, гордилась тем, что её отец принимал участие в расстреле царской семьи. Вот и покарал господь Бог его потомство, а, может быть, и самого палача.
Позднее я узнал от матери, что он развёлся, а потом умер от рака яичка, не достигнув и сорока лет… В те времена о половых органах было настолько стыдно говорить, что он вовремя не обратился к хирургам.
Даже и в 90-е годы по рассказам моего бывшего уролога к.м.н. Нины Рыболовлевой, очень кропотливого врача, не пропускающего ни одной доступной ей научной конференции, мужчины-урологи, зачастую верхогляды, не утруждают себя физикальным обследованием пациента. Так она по их настоятельной просьбе определила рак яичка у мальчика, родители коего потеряли всякую надежду на правильный диагноз после месячного лежания в больнице. У мальчика болела почка и внизу живота…Считали, что у него пиелонефрит…Выжил всё-таки.
Об английских портовых грузчиках. Мой хороший приятель, вполне уравновешенный и умный человек, уже во времена возрождения института частной собственности в России,  побывал в Сохо и зашёл в тот же паб вечером (как и Саша В.) выпить пива. Оказалось, что паб переполнен, тем не менее, посетители подвинулись, и сосед спросил его, что ему дать пива или эля? Официанты были где-то далеко, у стойки. Приятель ответил, что хочет пива. Язык посетителей лишь напоминал английский, и понимать его было трудно моему приятелю, освоившему литературный английский язык. Посетители передали ему кружку пива, которую попросили у официанта. Так в России пассажиры передают деньги водителю за проезд в маршрутке. 
Посетители одеты скромно - в штаны, тенниски и футболки, но чистые, без пятен и запаха. Однако ж приятель мой резко отличался от них: он, выходя в город, всегда одевал хорошо отглаженный дорогой костюм, иссиня белую накрахмаленную рубашку с галстуком и сверкающие полуботинки с целыми каблуками.
Атмосфера оказалась чрезвычайно дружелюбная - никто не лез в частную жизнь, не орал и не пел песни, не лез с кулаками, не ругался матом, хотя английский мат почище русского, и никто не был мертвецки пьян.
…Следует, правда, отметить, что русские не ругаются матом, а разговаривают на матерном языке. У нас за нашим backyard-ом живут такие соседи – старуха, вывезенная из Ивановской области Нина Трофимовна, её сын Виктор Иванович, бывший начальник отделения милиции в Москве и его сын-гаишник разговаривают за «чаепитием» за садовым столом весьма миролюбиво только на матерном языке. В таких случаях мы уходим как можно дальше от них или закрываемся в доме...
Выпив пару кружек, приятель узнал стоимость пива и передал деньги официанту через соседа и далее по всей цепочке. Приятель по ходу выяснил, что это портовые грузчики. Очень может быть, что именно их отцы дали много лет назад по морде Саше В. за хамское поведение…
…Утром прогулялся с собачкой по полю под ярким солнцем. Встретил мужчину немного старше меня с очень добрым лицом в вылинявшем рабочем халате и высоких резиновых сапогах. В руке у него болталось пустое старое железное ведро, видимо для сбора грибов. Вид, конечно, крайне нищенский. Он улыбнулся, глядя на моего симпатичного подпрыгивающего фокстерьера Тиму, и начал беседу. Оказалось, что он коренной житель нашей деревни. Он рассказал, мне, что через поле, где мы стояли, в старину шла дорога с горбатым деревянным мостом через заросший теперь ручей, а на месте нашего садового товарищества находились коровники. На гребне холма, на пути коровьего стада, стояла сторожка его отца-пастуха.  Он, будучи мальцом, лежал на палатях и смотрел в окно, наблюдая, как его отец прогонял мимо стадо и однажды в 1941 году увидел в этом окне колонну немецких танков. Мост был настолько хорош, что по нему танки прошли. Немцы постояли в нашей деревне два дня и, расстреляв двух деревенских воров у речки Раменки, ушли.
Он пояснил, что овраг, рядом с которым мы стояли, деревенские жители называют «поганым» (Pagan Creek – по привычке перевёл я в уме) оказывается потому, что туда побросали тела убитых русскими казаками французов в 1812 году. А на большом холме, возвышающимся над нашим посёлком, находился деревянный монастырь с деревянной же церковью. Сооружения сожгли те же французы.  После последней войны наша речушка Раменка была настолько богата рыбой, что трактористы на гусеничном тракторе «сотке» после смены сдвигали в речку грунт и, сделав временную запруду, руками вылавливали рыбу…Сейчас здесь живут только пиявки...
…Сегодня в Москве День города - праздник, отмечаемый лично мэром города в компании с московскими студентами под фанфары собранных со всего мира оркестров, если судить по картинке ТВ. Надуманный, искусственный  праздник. У москвичей тогда будет День города, когда средняя скорость автомобильного движения по Москве составит 40 км/час, и никакая улица ни в какие дни не будет перегораживаться. Все стремятся как осетры на нерест на Красную площадь (folks rush for spawning at the Red Square), где давно следовало бы наладить обычное уличное движение, а захоронения перенести к местам рождения усопших.

6 сентября 2009 г. Утренний сон. Я в мраморном холле высотки МИДа на Смоленско-Сенной площади. Мой школьный товарищ Виктор Д. пригласил меня сюда на новогодний вечер для детей дипломатов. Здесь мы повстречали симпатичных школьниц Катю К., дочь советского посла в Италии, и Риту С., дочь председателя КГБ. Но танцевать не пришлось  - к нам подошли незнакомцы с серыми лицами и попросили освободить помещение, объяснив, что отныне высотка принадлежит только МИДу и внешторговцам нос сюда совать не следует. Мы оба дети дипломатов, но, став взрослыми, Виктор начал служить в МИДе, а я - во Внешторге. Вообще-то сюда детей пускали без всяких пропусков, хотя и выдавали пригласительные билеты и разрешали приводить с собой знакомых – все приближенные к МИДу лица знали, куда и к какому часу идти и как одеваться.
Виктор огорчился, как и я, и мы вышли вон, превратившись во взрослых. Оба смеёмся, деля между собой новых подруг – Катю и Риту. Я, однако, заявил, что мне по душе другая Катя, наша одноклассница, кудрявая шатенка, на шее и на висках мелкие волосы вьются бесом, глаза карие, брови дугами, тёмные и густые, сходятся на переносице, щёки всегда алые, видимо, кровь кипит. После вхождения в мужскую школу с другими девочками в шестом классе она быстро покинула нас – в те годы Хрущёв разбрасывал номенклатурных работников из Москвы на периферию с повышением. Предполагаю, что по мере взросления ей пришлось осваивать депиляцию рук, ног и промежности…
Идём по внутренней стороне Садового кольца в направлении Зубовского бульвара и видим стол, покрытый белой скатертью - такие столы устраивают для уличной торговли в праздники. Никого нет, а на столе лежит разрезанный на кусочки шоколадный торт, нескольких кусков не хватает, видимо продали. Виктор берёт целиком открытую коробку с тортом, а я подхватываю куски халвы, оказавшиеся под столом. Откусываю халву на пробу – настоящая, турецкая! Идём, радуясь добыче. По тротуару навстречу нам катится продавец в белом поварском костюме и колпаке, а лицо китайское. Он на ходу изгибается в поклоне и кричит: «Это всё вам, это ПОДАРОК!» Мне стало очень стыдно. Мы с Виктором вернули краденое на стол, и я проснулся…
Вспоминаю, что мне стало также стыдно в 1948 году, когда я захватил ладонью понравившегося мне оловянного солдатика, принадлежавшего сыну нашего дачного арендодателя Сергунчика – машиниста паровоза на Рязанской железной дороге. Машинист сказал мне: «Сначала брось солдатика, а потом ступай!» Тогда мне было четыре года, и я запомнил этот позорный случай на всю оставшуюся жизнь.
Спустя год я получил последний подобного рода урок. На следующий год мы снимали другую дачу рядом (next to) с домом Сергунчика. Хозяева днём уезжали на работу в Москву, а мы с мамой и братом проводили весь день в их саду. Как-то я набрал пригоршню клубники и принёс их маме на кухню, ожидая похвалы. Мать рассердилась на меня, но взяла, однако клубнику и сказала мне, что это чужая клубника, и мы можем её только покупать. Так я стал поступать в течение оставшейся мне жизни – любую, не принадлежавшую мне вещь, «не брать», а только покупать! Сие постоянство всегда шло на пользу.   
Когда разрешили гласность в 1985-м году, я уже четыре года занимал номенклатурную должность, и недоброжелатели из состава «коллектива» писали на меня анонимки, обвиняя во всех грехах (в том числе в скупке краденой государственной собственности, видимо фантазируя на основе собственных привычек) и желая всеми силами испортить карьеру. Проверяли меня месяца три, насколько я понял и, не найдя ничего худого, дали мне зелёный свет, который светил мне до 21 августа 1991 года.

7 сентября 2009 г. Приснились отвратительные девяностые годы. Вокруг меня прыгают образы мошенников с высшим образованием. Этих мошенников некоторые люди с искажённым коммунистическим сознанием называют «новыми русскими», хотя ВСЕ МЫ, граждане бывшего РСФСР, стали в одночасье новыми русскими, как когда-то всех подданных Российской империи враз обратили в граждан Российской республики вне зависимости от их желания. Правда, наши мелкие жулики превратилась в крупное жульё, как и тогда впрочем…
Вспоминаю своего президента банка, где я проработал несколько месяцев. Президент – бывший руководящий комсомолец, невежа, хам и вор. Как-то он направил мне не консультацию бандита, который спрашивал: «Разве американские деньги в мешке, что я принёс, не ценные бумаги?» «Нет, говорю, не ценные. Ценные бумаги есть векселя, акции и облигации, то есть права требования денег! А деньги – это высоколиквидный товар». Бандит изумился: «Векселя до революции у деда были, а доллар - это бумага в сто раз ценнее рубля!» Не попрощавшись с хамом, я двинулся в свой кабинет писать заявление об увольнении по собственному желанию...
Еду на велосипеде по Аминьевскому шоссе, переходящему в Рублёвское шоссе.
…Неужели всю эту дорогу, начинающуюся у Севастопольского проспекта и состоящую из улиц Обручева, Лобачевского, Аминьевского и Рублёвского шоссе нельзя было назвать Аминьевской улицей, а все дороги за МКАД пронумеровать с определённой логикой? Нет, нельзя, поскольку наша жизнь лишена логики.
Полагаю, что улица должна носить лишь одно, топонимическое,  наименование, исходя из простоты ориентирования в городе (чтобы не жить в сумасшедшем городе), и должна ограничиваться или трёхсторонним перекрёстком или административной границей города. Наименования улиц дурацкие. Например, Профсоюзную улицу следовало бы назвать проспектом Черёмушки, а Севастопольский проспект - проспектом Битцы…
Велосипед необычный, у него сзади есть длинное пассажирское сиденье с подножками.
На пути встречается мой Алоизий Могарыч. Это Валерка, бывший номенклатурный работник, хитрый и умный, но подлец, мошенник и трус. Он слёзно просит меня подбросить его по пути. Он пристраивается сзади вместе с женой, добросердечной, но маловоспитанной бывшей деревенской бабой, не смогшей преодолеть деревенские замашки и неряшливость в быту. В их речи часто упоминается одно из изделий хлебопекарной промышленности.
Везу их покорно из присущего мне сопереживания тяготам других. Начинается горка, и я не могу больше крутить педали, велосипед останавливается. Тут же оказывается фордовский фургон, длинный и закрытый, вроде он называется «Транзит».
Люди со знакомыми лицами предлагают мне пересесть за руль фургона, и начинают грузить в него какие-то железные коробки.  Откуда-то раздается голос Андрея, весьма воспитанного в лучших советских традициях молодого человека, разумного и лукавого бывшего гэбэшника. Он советует мне подписать контракт на товар в коробках как можно быстрее. Ему я верю, подкупает его всегда хорошее отношение ко мне, он моложе меня на семнадцать лет. Согласуйте с Володей, - добавляет он. На диво трезвый и чующий опасность за версту Володя даёт добро, и мы грузимся. Думаю, что ведь сейчас вечер и пробки на загородных шоссе, что на Рублёво-Успенском, что на Волоколамском.  Буду добираться не менее двух часов. Просыпаюсь…
Андрей всем вроде бы хорош, но к женщинам у него явно потребительское отношение. Бросил жену с ребенком, женился в Москве на американке и выехал с ней навсегда в США, послав наши российские проблемы к чёртовой матери.
Как они мне все надоели! Я никогда не хотел стать капиталистом и не стал им. Я совершенно лишён коммерческой смекалки и получал заработную плату за знание правил международной торговли, оставаясь «экономистом внешней торговли». Выжили мы с женой в эти 90-е годы, но, сколько было гадостей и свиных рыл.
В наше отсутствие анонимы неоднократно обыскивали квартиру и дачу…Видимо искали несуществующие деньги и компромат на самих себя… Судят по себе, в толк не могут взять, как можно прожить жизнь честным человеком, так  сказать на одну зарплату.
Мой отец учил меня, что оставаться порядочным человеком  на протяжении всей жизни весьма трудное дело, это тяжелее, чем соблюдать посты, бдеть в церквах и целовать жирные руки попам или инфекционные иконы, вымаливая себе дорогу в рай.

10 сентября 2009 г.  Снится, как я провожаю Светика в Швецию. Она пару месяцев назад дала поручение шведам организовать стенд на международной выставке в Стокгольме и теперь везёт туда образцы морем. Вроде посадил её на корабль и пошёл в магазин прикупить себе еды на неделю. Выхожу и встречаю её у выхода с эскалатора. Она, как ни в чём не бывало, спрашивает «Ты, где пропадал?» Я в полном недоумении. Едем на каком-то старом лифте. В лифт входят люди в морской обшарпанной форме и начинают ни с того ни с сего успокаивать нас, мол, довезём до Стокгольма с ветерком, всё будет славно.
Похоже на типичный вариант русского (и малоросского) сервиса, когда люди, выполняя работу, намекают на то, что  качество работы зависит от личности клиента и  настроения работника. Так сказать персонификация качества – ты нам хорошо и мы тебе хорошо… А вот «плохому» заказчику, то есть дотошному и скрупулёзному, недурно в штукатурку яйцо замуровать с точечным выхлопом сероводорода, чтобы воняло года два, если не больше.
Помню на старой даче, Светик попросила проезжих малороссов крыльцо отремонтировать в моё отсутствие, хотя я просил не делать этого, предчувствуя беду. Я приехал с работы вечером, покритиковал их работу и заплатил сумму, на которую жена согласилась с самого начала, не стал оспаривать.
Видимо моё лицо им не понравилось, или моя критика им не по нутру пришлась.
У нас в сарае стоял морозильник с мороженым мясом. Так жена пошла за мясом через пару дней и обнаружила, что оно стухло, поскольку морозильник выключили хохлы; они, уходя от нас, выдернули вилку из розетки… может, они ещё и помочились в морозильник?
Рассказал я историю с мясом моему доброму товарищу, наивно считавшему себя потомственным дворянином и весьма гордившимся сим фактом.
Благородные люди, дворяне бишь, так поступить не могут никогда! - заявил он мне, всегда убеждённый в том, что дворянские качества передаются генетически.
В результате Третьей русской революции (1929-1939), - возразил я, - Оставшееся после братоубийственной войны население России превратилось в рабоче-крестьянский народ с интеллигентской прослойкой, который дрожал и прыгал как деревянные куколки под плёткой Карабаса Барабаса! Все превратились в государственных крепостных. Дворян уж было не узнать, разве что по речи и умению держать в руках столовые приборы. Ты вот «генетический» дворянин, говоришь, и тогда ты должен хорошо владеть лошадью и шпагой!
Приятель мой смутился и замолк, надувшись. Он ведь всегда был типичным кабинетным работником, да ещё доцентом, кандидатом исторических наук, хорошо знал средневековье, но жил как на Луне. Книжный червь, так сказать. Какая там высшая школа верховой езды и фехтование! 
Чтобы отвлечь его от грустных мыслей, я рассказал ему историю с моим другим приятелем, Серёжей П., проявившем себя дворянином.
Я познакомился с ним на Олимпийских играх в 1980 году. Я проголосовал на дороге, и он подбросил меня домой на своей новой «шестёрке», густо наполненной песнями Мирель Матье, и денег не взял.
У Серёжи отец - профессиональный футболист, а мать – штурман гражданской авиации. Серёжа входил в состав юношеской сборной СССР по фехтованию (сабля), а в 1980 году уже был на тренерской работе в ЦСКА, получая заработную плату капитана Советской армии. Мал был ростом, но в плечах широк, стальные мышцы; реакция мгновенная; лицо узкое, европейское; нос большой и усики топорщатся. Отважен. Словом, вылитый Д’ Артаньян.
На вежливость отвечает вежливостью, на грубость – грубостью, с женщинами нейтрально корректен, никогда ни при каких обстоятельствах не дотронется до женщины первым. Любит риск, ему всегда не хватает адреналина. Подозреваю, что он полукровка, но вёл он себя как истинный русский дворянин из девятнадцатого столетия. 
Так вот, когда Серёже исполнилось от силы 14 лет, он как-то поздно вечером возвращался домой с тренировки в секции фехтования и, проходя мимо пивной, был остановлен пьяным. Пьяный, видимо, просил денег или пожелал просто поизголяться. Серёжа бросил, что милостыню не подаёт. Мужик, качаясь, схватил Сережу за куртку, и обругал его «жидом пархатым», видимо полагая, что на мальчонке еврейского типа в темноте отыграет свои неудачи.
Мужик потянул Серёжу к себе, приходя в ярость, как медведь, изгнанный из берлоги. Тогда Серёжа, вырвавшись, достал из-за спины саблю мгновенным движением, как самурай, и начал рубить.
Он за полминуты изрубил полы мужицкого пальто в длинные лоскуты, и мужик позорно бежал, вопя «убивают». Серёжа быстро ретировался, зная об уголовной ответственности за подобного рода деяния. Ему эта ответственность была ни к чему, родители готовили его к большой спортивной карьере...
Смотрю в окно и вижу, как стая дроздов обклёвывает нашу облепиху, подкрепляясь перед дальним полётом. Летите птички, летите…и меня возьмите на берег тёплого Красного моря.

11 сентября 2009 г. Во сне… проживаю я с женой в большой комнате в большой коммунальной квартире на Преображенской улице, где жил подростком с 1948 по 1960 год. В комнате напротив нас живут Володя с Татьяной, наши соседи через улицу в садовом товариществе. Люди культурно девственные, но отзывчивые и чрезвычайно хозяйственные – умеют делать всё – ловить и коптить рыбу, квасить капусту, крыть крышу, копать колодцы, чинить машину…
Во сне вижу, что из соседской комнаты выпрыгивает худая и подвижная девчонка (это их или поздняя дочка или ранняя внучка – Бог весть), лицом похожая на зайца – изо рта её торчат два заячьих резца. Очень большие резцы, просто чудовищные. На самом деле у соседей круглолицая и колодообразная внучка Настя восьми лет поражает своими не по годам размерами – вся в мать и в бабушку!
Слышу крик, захожу за угол большого коридора и вижу, как девчонка целится из травматического пистолета в нишу и кричит «Не подходи!» Заглядываю в нишу, и никого там нет, только стол письменный там стоит. Тем временем она набрасывается на меня, я хватаю её за кисти рук и кричу «Отдай пистолет, дура!» Она мне отвечает, что сама хочет избавиться от пистолета и не знает, как это сделать. Мне удаётся вырвать у неё пистолет, однако она крепко вцепляется в меня и всасывается мне в губы поцелуем, шепча «Я люблю Вас!». Чувствую её резцы. Вырываюсь. Не хватало мне ещё малолеток! 
Выглядываю из окна нашей комнаты. Внизу замкнутый двор из старых зданий, расположенных покоем. Двор, уставленный мусорными баками, отделён от нашего дома узким проездом, идущим к Преображенской улице. Здесь когда-то ездили мы с папой на его персональной «Победе».
Думаю, что бросать пистолет из окна во двор небезопасно. Надо бы завернуть пистолет в бумагу и вынести его, а потом бросить в один из мусорных баков. Но это тоже опасно – любая тетеря, которой делать нечего, кроме как из окна глядеть, удивится, зачем человеку нести свёрток в мусорный бак, если в квартирах есть мусоропроводы? Настучит, и повяжут меня. Просыпаюсь…
Сегодня по каналу Россия показали Лужниковскую ярмарку, где нашли тонны тухлой контрафактной икры. Спрашивается, зачем этот гадюшник там устроили? Когда поворачиваешь с внешнего круга Третьего кольца на Комсомольский проспект, то с трудом пробираешься на машине через серпентарий с кишащими рептилиями.
Неужели московские власти не могли все оптовые магазины расположить в современных автоматизированных рефрижераторных складских зданиях за пределами МКАД, установить там строгий санитарный и финансовый контроль, брать подмосковные налоги по полной схеме?   Нет, не могли, конечно. Исчезнет подножный корм у окружной администрации.
Или до того как запретить с 1 июля с.г. работу игорных заведений в Москве, сделать надёжные и высокорентабельные государственные инвестиции и построить на пути из Петербурга в Москву современный игорный город с отелями, вокзалом, аэропортом, игорными домами, и брать в виде арендной платы достойный налог с этого бизнеса. Миллионы пенсионеров можно прокормить, а так загнали клещей под кожу яйца класть…Ох, и будут теперь втихую брать с подпольного игорного бизнеса!
Позвонил Дима Р. из больницы, куда вчера его доставили на карете скорой помощи. Четыре дня подряд у него болело сердце, поднимал тяжести, играла на нервах тёща, испытывал прочие трудности пожилого отца двух школьников. В этом возрасте уже надо внуков иметь, а не детей-школьников.
Добрая душа, Дима. Всех жалеет, всем сочувствует, всем помогает… Его обследуют по полной программе, как он выразился. Я спросил его, будут ли делать ему коронарографию (coronarography)? Не знает он таких слов. Я объяснил, что это достаточно старый и точный метод диагностики ишемической болезни сердца (метод определения стенозов), ведущей прямой дорогой к инфаркту…
С тревогой в голосе Дима спросил, как будут делать коронарографию, если будут, конечно? Объяснил, что побреют пах и введут тончайший катетер в бедренную артерию и протолкнут его к коронарным сосудам миокарда и, впрыснут контрастное вещество, чтобы посмотреть проходимость сосудов с помощью рентгеновских лучей. Картинка на экране будет видна врачам и тебе, никаких анестезий, это не больно. Однако придётся полежать до утра в постели с прижатой артерией, чтобы свернулась кровь в проколе. Иначе кровью истечёшь, поскольку перед процедурой кровь насыщают гепарином, чтоб пожиже была…Потом будет консилиум на основе видеофильма твоих сосудов миокарда, чтобы решить делать ли тебе стентирование или шунтирование…Надо иметь деньги, а у Вас они есть. Деньги – это жизнь!
…Больничка на Открытом шоссе (малая ЦКБ), где обследуется Дима Р., оказалась слабовата, нет там ни кардиохирургии, ни нейрохирургии. Лечат Диму как при Брежневе – кардиограмма, эхограмма, датчик Холтера, массаж, уколы…

12 сентября 2009 г. Сон ужасов. Мне предлагается оживить пересохших от жара людей. Беру в руки садовый опрыскиватель и начинаю прыскать водой голые тела людей, разбросанных по клеткам, подобных тем, в которых содержат несчастных диких животных в московском цирке. Кожа да кости, без волосяного покрова. Неподвижные тела  свернулись в утробном положении, а кожа их скукожилась в крупные складки. Так выглядел в бане мой приятель Аркаша после длительного лечебного голодания…Чушь собачья…    

13 сентября 2009 г. Во сне иду по улице, и ко мне подходит какой-то хмырь и суёт мне бумажку в руки: «Вам надлежит явиться в Басманный суд в качестве свидетеля!»
Иду в суд. В клетке для обвиняемого никого нет. Зал полупустой. Присутствуют судья с двумя заседателями и прокурор. Адвоката нет. Судья Улищенко (из популярного телевизионного сериала) сообщает, что адвокаты отныне отменены - подсудимые сами себя защищают, если хотят. Судья заявляет, что убили заместителя префекта Х., которого сейчас готовят к похоронам на Кунцевском кладбище, и поэтому надо судить убийцу как можно быстрее и строже?!
…Вспоминаю этого Х. – при вступлении в должность он, по словам нашего участкового милиционера, проживал в двухкомнатной квартире в городе Москве, а теперь, спустя 5 лет, он эту квартиру сдаёт в аренду, подоходный налог не платит, а живёт в особняке сразу за МКАД площадью в 800 кв. м и с гаражом на два автомобиля «Бентли» и «Феррари»...
…Думаю про себя, что поступили неправильно – сначала надо было отобрать у Х. неправедно нажитые капиталы под угрозой лишения жизни, а потом направить на каторгу в целях отработки остатка ущерба обществу, но не убивать...
Однако, - продолжает судья, - убийцу застрелили при задержании и поэтому клетка пустая. При всем притом кто-то должен понести наказание за убийство заместителя префекта Х., члена партии «Единая Россия», и наказание понесёте вы!
Почему? – спрашиваю.
А потому, - отвечает судья, - что в руке убийцы был обнаружен ваш пистолет, который вы выбросили в известный вам мусорный бак. То есть вы соучастник преступления, и сейчас вас под конвоем отвезут в тюрьму.  У вас три дня на то, чтобы составить протест.
Я в тюрьме. Меня запускают в душевую камеру, где моются ещё несколько человек обоего пола. Надзиратели обращаются с нами вежливо, и не мудрено – все люди выглядят культурными, все гладко выбриты, ни у кого нет пирсинга, татуировок, цепей, браслетов, перстней, медальонов и крестов, лица осмысленные, у всех мужчин испанский воротничок (Scroll Hood). Спины двух мужчин средиземноморской расы покрыты шерстью. Униженные принудительной наготой женщины с лысыми лобками лишились всякой привлекательности – смыт грим, шеи втянуты в плечи, мокрые волосы, из-под которых вылезли уши, скорбные лица.
После мытья без мыла нас проталкивают в сушильную камеру, а потом дают казённую больничную одежду советского типа и выводят на арену цирка, покрытую опилками. На арене буквой П расположена длинная клетка для тигров шириной 2 м и высотой 2 м. Клетка поделена решётками на камеры длинной по 3 м. Посередине камеры стол с четырьмя стульями. В каждой камере за столом сидят по три-четыре узника. Узники сидят за столами и играют, кто в карты, кто в домино.
Надзиратель держит меня за локоть и сокрушается, что мест мало, хотя вот в крайней камере есть свободное место.
Подводят меня к правой клетке, и я занимаю свободное место за столом. Соседи по столу жалуются мне, что бумагу и карандаш не дают, к телефону не пускают, поэтому нет возможности написать протест или жалобу. Нельзя позвонить родным и знакомому адвокату, чтобы тебя вызволили отсюда. Я высказываю мысль, что, наверное, все заключённые в клетки люди ни в чём невиновные, как и я?
Конечно!- отвечает интеллигентной внешности сосед справа, - это всё фикция. Искать виновных им лень и квалификация не та. Просто подбрасывают всем дежурный пистолет, судят и отправляют в трудовые лагеря план по валу выполнять. Работать-то теперь в России некому!  Одни пьют, другие воруют. Ваша мнимая жертва Х. жива, живёхонька и пребывает в настоящее время на Мальдивских островах.
…Везут нас на товарном поезде куда-то к чёрту на рога (в Сибирь?). Мы лежим животом на платформе, а сверху на нас положили бетонную плиту. Начинаю задыхаться. В ужасе просыпаюсь и обнаруживаю, что сплю на животе…

14 сентября 2009 г. Во сне мне предстоит организовать Конференцию российских и корейских писателей. В руках у меня толстая книга Оксфордского издания Anthology of Korean Literature на английском языке. Чёрно-белая суперобложка с панорамной фотографией Сеула и пейзажами сельской местности. Думаю, что кто-то нуждается в этой книге. Отец говорил «Передай её Марии Сергеевне». Припоминаю, что так звали покойную бывшую хозяйку нашей усадьбы. Звоню по телефону. Мне отвечает мать Марии Сергеевны. В голосе её скрыта ирония и одновременно игривость женщины, привыкшей расставлять ловушки мужчинам. Мне смешно, и я смеюсь. Этой даме должно быть не менее 100 лет. Бросаю трубку и начинаю думать о предстоящем выполнении поручения отца.
Знаю, что теперь никому ничего не нужно – какая там литература разделённого народа, проживающего на Корейском полуострове!
Отец жил в другое время. В целях организации Конференции я буду вынужден встречаться со многими современными чиновниками от культуры, а они будут смотреть мне на руки. Деньги, деньги и … больше ничего. Шли бы вы крокодилы к чёрту… В негодовании просыпаюсь.
Сегодня отличная погода, 25 градусов в тени. Мы постригли газон под нуль и не знаем, будем ли стричь его в последний раз 1 октября.
Сегодня понедельник и кругом в посёлке тишина. Не визжат пилы, косы, рубанки и фрезы, не урчат мотоблоки, не стучат молотки и топоры, не бьют барабаны русских шлягеров, передаваемых по радио.
Недоумки в выходные с утра раскрывают двери и багажники своих автомобилей и включают на полную мощность эти проклятые шлягеры. Никто не слушает Шуберта, Рахманинова, Чайковского…Smooth jazz, Ragtime…и двое суток под барабан ведут вечную стройку – мостят участок, строят беседки, навесы, крылечки, разбрасывают песок…
В субботу пришлось сходить через улицу к Володе с Таней, и попросить их быть настолько любезными, чтобы выключить «барабан», от которого у меня разболелась голова.
Они не поняли: «Какой барабан? Музыку что ли?» Скрипя зубами, Володя выключил автомобильный приёмник. Приблизившись к источнику шума, я расслышал отчётливее эту «музыку»: под аккомпанемент ударных, бьющих с дьявольской настойчивостью, шёл не слышимый мне издалека кошачий концерт пошлых певичек. 
Я знаю, почему в советское время в городских «парках культуры» громко включали радиотрансляцию для Полиграфов Полиграфовичей. Отдыхающим «гегемонам пролетарской революции» трансляция стала заменять гармошку и балалайку в связи с постепенным уходом уличных гармонистов и балалаечников в мир иной. 
Прихожу к выводу, что тишина необходима людям творческим и пожилым, а мастеровым нужна какофония…
В воскресенье, после шести вечера всё стихнет, и в 20-40 над нами на запад, как всегда, с тяжёлым гулом пролетит стратегический бомбардировщик ТУ-95М пугать натовцев.   

16 сентября 2009 г. Много снов, но сны не запомнил. Лёг в 0 часов и проснулся в 6 утра. Голова раскалывается от боли – видимо к перемене погоды. Дрянной будет у меня день…
Ходил гулять в поле с Тимой мимо флюгера – ветер южный и сильный. К трём часам дня набежали тучи, и застучал дождь по крыше. На втором этаже, где я обосновался, сейчас тепло и уютно.
…Вчера вернулись из Москвы затемно. В восемь с минутами уже стемнело. Запаслись продуктами на пару недель, и минут двадцать я выгружал пакеты из машины и носил на кухню, где вместе с женой расставили запасы по местам, а потом сели смотреть экранизацию «Пелагия и бульдог».
В фильме допущено несколько ошибок – полицмейстер Лагранж не мог сам писать протокол, должен был писать писарь; барские дома не обивали евровагонкой, да ещё фиолетового цвета; в силу дворянского воспитания внук Петя не мог облизывать пальцы во время еды…
Днём перекусили в «Мегамолле» хот-догами. Чисто, вкусно, сытно и быстро, без очереди и повизгивании детей. Сентябрьские будни, рабочее время. Радовали глаз опрятная девушка и не менее опрятный парень, обслужившие нас с готовностью и улыбками. Слава тебе Господи, капитализм пришёл в Россию. Лет двадцать тому назад, при коммунизме, нас грубо обслуживала бы толстая нелюбезная тётка в грязном переднике, с толстыми пальцами-сосисками и жирной харей. На полу валялись бы мокрые и вонючие тряпки…
…Наши соседи по даче, Пердюковы, всегда тушат у себя свет, когда мы приезжаем вечером к себе на участок. Им так лучше видно. Они, прильнув к стёклам, зорко наблюдают за тем, что мы вносим в дом при освещённом крыльце.
Видимо, жизнь их бедна и скудна впечатлениями. Пердюковы напоминают мне «дуру с Садовой Аннушку», подцепившей оброненную Маргаритой подковку. Они всё подхватывают и утаскивают куда-то: закатившиеся к ним на участок наши яблоки, сливы... видимо, руководствуясь русской поговоркой «что упало, то пропало». Я и сам дарю им всё лишнее, захламляющее наш участок, иногда выручаю леской для электрокосы, подарил инструменты и материалы, оставленные нашими рабочими. Берёт всё и никакой благодарности – ведёт себя, как голодная собака, сжирающая кусок мяса и готовая схватить ещё, как будто и не ела.
Корчат из себя культурных людей – Пердюкова по её словам ходит петь в церковный хор, да и сам Пердюков мнит себя верующим и пострадавшим за веру. Говорит, что на бывшей работе коммунисты ограничили ему рост из-за посещения церкви. Верю, поскольку он всем тыкает. «Вы» у него не выговаривается, что возмущает до крайности мою жену. Я объясняю, что был бы он начальником, то хотя бы в течение рабочего дня он был бы вынужден всем выкать, а вот лицо подчинённое выкает только начальству, которого предпочитает избегать, то есть выкает чрезвычайно редко, и подобная форма обращения не вошла ему в привычку. Поэтому, он, исходя из понимаемого им дружелюбия, всем соседям тыкает. «Вы» в современной России – это отчуждение от собеседника, переход на официальный тон вроде «вы арестованы». Жена отказывается понимать.
Недавно Пердюков «праздновал» Успение Богородицы в местном храме, меня приглашал. Спрашиваю, что за праздник смерти? Что за радость, если человек умер? Кладбищенская вера какая-то! Ведь у вас, православных, двенадцать успений в году! Иконы похожи на портреты мертвецов, с детства страшился на них смотреть.
Я вот верю в Бога, но для веры моей мне попов, «праздников» и икон не надобно. Хотя, обряды крещения, венчания и отпевания в церквах весьма торжественно устраиваются, что, несомненно, приносит развлечение обывателям, не имеющим привычки к умственной деятельности.
Промолчал Пердюков, не смог ничего возразить, видимо, сочтя меня чухонцем беспоповцем. 

17 сентября 2009 г. Приснились весьма приятные люди, с которыми мы общались 30 лет назад, среди них советник посла Николай Николаевич, сорокалетний тогда начальник Светика, внешне весьма похожий на артиста Brian Dennehy. Образованный, умный, воспитанный, с чувством юмора и с большим сердцем человек. Заметно, что он из хорошей и благополучной семьи, не как некоторые коллеги «из грязи в князи», ненавидевшие его за скрытую иронию и великодушие.

Во сне я дважды покупал Светику цветы, мне говорили, что они очень дороги – их цена 1,150 крон за букет. Нисколько не жалел. Светик очень любит цветы.

18 сентября 2009 г. …Беспокойно спалось. Накануне вечером (в четверг 17 сентября) в открытом поле на Тиму напал огромный короткошерстный пёс чёрно-белой масти. Купирован хвост и уши. Новый ошейник. Напал сзади на Тиму молча, как это делают натасканные на складских воров бультерьеры, хотя этот экземпляр в три раза больше. Какой-то дог? В поле кроме нас никого не было: ни людей, ни собак, ни лошадей. Подозреваю, что один из посетителей конезавода фризской породы лошадей выпустил пса из машины в поле погулять, а, может быть, и натравил пса на нас. Сволочей много, особенно среди сверхбогатых. 
Мы уже возвращались с прогулки. Далеко метров за 300 я увидел на самой высокой точке поля нечто похожее на козу. Потом «коза» исчезла из виду. Думаю, что за зверь?
Не прошли мы с Тимой и десяти шагов, как свершилось бесшумное нападение. Пёс с ходу взял Тиму за левый бок и не отпускал, расправляясь с ним как с бедолагой котом. Я, инстинктивно не отпуская поводок Тимы, схватил единственное, что валялось на земле – пустую ПЭТ-бутылку из-под кваса и ударил ею пса по спине, если это можно назвать ударом. Однако пёс отпустил Тиму, а я, размахивая бутылкой, кричал на пса «Фу! Фу! Назад! Пошёл вон, сволочь!» Пёс отбежал от нас и ещё сделал несколько попыток напасть на Тиму. У меня схватило сердце, я хрипел. Пёс имел явную цель унести Тиму, как волк ягнёнка.
Тиме очень плохо, но он доковылял на своих четырёх до дома. Фокстерьеры, говорят, очень живучие и отважные собачки. Четыре раны на шкуре. Я вымыл раны под душем, вместе с женой промазали раны зелёнкой. Влили в рот жаропонижающее и болеутоляющее лекарство. Наслушался от жены многообразных приятностей.
Сегодня были на приёме у ветеринара. Констатировал отрыв шкуры от мяса на левом боку. Постригли у Тимы бок, смазали четыре сквозные дыры. Расстояние между двумя дырками составило около 20 см – вот это зверь! Вставили Тиме под кожу через дырки две пластиковые перфорированные трубки (постоянные катетеры) для ежедневного впрыскивания лекарства под кожу, чтобы быстрее заживало. Из ран пахло гнилым мясом. Надо будет 5 дней подряд возить Тиму к ветеринару, чтобы вливать лекарство.  Поставили также Тиме капельницу с 6-тью лекарствами на целый час.
Перевязанного Тиму увидел сосед Володя (он приехал с Таней в четверг) и заявил, что если бы его собаку так покусали, то здесь был бы ОМОН, который бы нашёл агрессивную собаку и её хозяина и так далее и тому подобное. Как же!
Любят заливать наши люди! Никогда не слышал, чтобы ОМОН гонялся бы по полям за собакой, явившейся в наши места неизвестно откуда и теперь провалившейся как сквозь землю.
Тиму уже кусали в Москве в 2007 году. Тогда в подъезде была железная, непрозрачная, дверь, и мы столкнулись нос в нос с американским стаффордширским терьером, собакой бойцовой породы, возвращающейся с прогулки. На Тиме имелся ошейник и поводок, но не было намордника, а у Стаффордшира, ни поводка, ни намордника. Хозяин Стаффордшира схватил собаку за ошейник, когда Тима влетел мордой в пасть врагу. Обе собаки молчали – Стаффордшир держал Тиму за голову, а Тима держал Стаффордшира за язык. С трудом разняли. У Тимы оказались на голове две рваные раны от клыков. Была страшная метель, мы, тем не менее, добрались до ветеринара, где Тиме оказали помощь.
Вычислили убежавшего с места происшествия хозяина и предъявили ему претензию. Хозяин с руганью захлопнул перед нами дверь. Мы вызвали участкового милиционера, который нехотя составил акт для передачи мировому судье. Участковый как бы, между прочим, спросил, какой марки у нас машина и где она стоит. Не подумав, сообщили.
На суде Тиму приговорили к штрафу в 10 рублей за ходьбу без намордника, а Стаффордшира на 50 рублей за аналогичное правонарушение. Пока шёл суд, у Светика ковырялись в машине, она обнаружила её с распахнутыми дверями. Взломать сигнализацию хулиганам ничего не стоило. Квалифицированные хулиганы.
Дальше - ещё хуже. Вечером нашу входную дверь закидали яйцами, а в замок багажника автомобиля забили длинный стержень. Пришлось, не меняя личины замка, поскольку ни одна станция не соглашалась на подобный ремонт, в конце концов, продать автомобиль умельцу, в два счёта решившего проблему самостоятельно. А нам удалось избежать дальнейшего разрушения старого автомобиля и тайно от местных участковых пользоваться новым.
Оказалось, что хозяин Стаффордшира работает участковым милиционером на соседнем участке. Он проживает с братом, тоже милиционером, в четырёхкомнатной квартире в нашем подъезде. Два молодых, холостых и бездетных милицейских брата прибыли из Томска. Вот какие деньги милиционеры там добывают. Какие хваткие и мстительные людишки прутся в Москву! Ну конечно, из самых низов общества – никогда ни с кем не здороваются, денег дежурной по подъезду не платят, говорят на матерном языке.
Спустя год этот же Стаффордшир покусал человека, и его пристрелили сами братья милиционеры. Хозяин скис от горя, расстреляв друга. У попа была собака, поп её любил, она съела кусок мяса, он её убил.
Разве можно обращаться в милицию? А если у пса, покусавшего Тиму в поле, хозяин - судья, прокурор, полицмейстер, городничий или руководитель ОПГ? Они могут нас не только куриными яйцами закидать...

19 сентября 2009 г. Приснилась немецкая и английская речь. Передо мною разворачивается в боевой порядок мотопехотный батальон Бундесвера, слышны крики команд. На бортах машин немецкие кресты.
Со мной в укрытии  находится как будто американец, который шепчет мне, что Америке кем-то свыше (Богом? In God, We Trust!) поручено освобождение России от немцев.  Посмотрим с высоты,- говорит американец.
Мы оказываемся на высоте искусственного спутника земли, прямо над географическим центром России. Вся страна зелёная, однако, видны крупные синие реки и озёра и белый Ледовитый океан.
Устанавливать демократию будете? - спрашиваю.
Да, - отвечает американец. – Но это не то, что вы думаете. С одной стороны демократия, а с другой – насилие над маргиналами. Все ваши граждане должны быть внесены в компьютер с их установочными данными, отпечатками пальцев, ДНК, номерами счетов в банках и перечнем движимого и недвижимого имущества, чтобы никто не воровал. Только так можно защищать частную и общественную собственность и бороться с коррупцией. А милицию вашу надо всю уволить и направить в сельское хозяйство в труднодоступных районах, ну хотя бы вон туда. Американец показал мне пальцем на зелёную лужайку с очертанием Западной Сибири...
…Собеседник мой оказался не американцем, а моим новозеландским приятелем и партнёром инженером Брайаном. Путешествуя по Сибири и Новой Зеландии, мы во время работы смешили друг друга, рассказывая анекдоты, пока не упёрлись в тему вьетнамской войны.
Мы одногодки, и когда я изучал ядерную физику в МИФИ, Брайана забрали в королевскую армию и направили на помощь американцам во Вьетнам. Беседа шла по окончании холодной войны, и мы старались щадить чувства друг друга.
Американцы доверили новозеландцам осуществлять зачистку территорий от вьетконговцев после ковровых бомбардировок. Дали Брайану и его молодым товарищам автоматические винтовки М16 и направили в джунгли. Не прошли они и двух миль, как вышли на поляну, в центре которой стоял в одиночестве советский полковник в каске и с ручным пулемётом наперевес.   Полковник, завидев чужаков, стал громко ругаться (полагаю отборным матом) и дал очередь по юнцам. Новозеландцы струхнули и, побросав М16, бросились назад через джунгли к морю, откуда пришли. Начальство по головке их не погладило и направило защищать демократию в составе похоронной команды до конца пребывания в экспедиции. Мы оба рассмеялись, довольные собой – я восхитился героизмом нашего полковника, а он радовался тому, что выжил в той бойне.
Когда Брайан работал, я диву давался, как он заполняет опросный лист для составления проекта строительства комбината.
Нас окружило местное партийное начальство как папуасы Робинзона Крузо с Пятницей. Я выступал в роли Пятницы, то есть переводчиком Брайана, и помогал ему с теодолитом.
Начальство разоделось, как на торжественное заседание – в шерстяных костюмах из областного распределителя, в галстуках и танцевальных туфлях. Партийцы выглядели нелепо в чистом поле (future construction site), тем более что мы оделись с Брайаном специально для загородной вылазки – в джинсы, кроссовки, тенниски и ветровки.
Брайан знал много, и спрашивал много – какие здесь почвы и подземные воды, вели ли когда-либо геологоразведочные работы, какова чистота воды в ближайшей реке, роза и сила ветров, среднегодовые температуры и прочее. Знал Брайан и технологию будущего производства, и потребность в сырье и материалах, международные нормы и правила строительства и так далее и тому подобное. Партийцы отвечали Брайану как троечники в школе через пень колоду. Тогда я впервые узнал, как надо составлять бизнес-план с нуля. 
Главным встречным вопросом партийцев (видимо начитавшихся перед встречей Большой советский энциклопедии) к Брайану был таков: «Ну, и как там, в Новой Зеландии? По-прежнему притесняют маори?» Брайан уразумел, что с тем же успехом его могли спросить, ну и как там, на Луне? Он в двух словах информировал, что маори предпочитают работать в дорожной полиции.
Через год на этом месте уже работал комбинат «социалистической индустрии» на полную мощность. Здание оказалось ярко-голубым с белыми карнизами, с зелёной крышей и без ограждения (зачем, если есть автоматические двери и ворота?). Из трубы его выходил лишь тёплый воздух, а в ближайшую реку стекала почти дистиллированная вода.
Местные граждане, получив задание от головной новозеландской инжиниринговой фирмы, сделали нужный фундамент, подвели асфальтовую дорогу и линию электропередач. Всё остальное сработали иностранцы: стены «сандвичи», крышу и окна привезли из Новой Зеландии, а машины и оборудование из нескольких стран Западной Европы…
Почему новозеландской инжиниринговой фирмы? А потому (и это хорошо знали сибирские мужики), что до крушения СССР Новая Зеландия наряду с Австралией была известна как крупный поставщик для Советской армии бараньих шкур для армейских полушубков, шерсти, мороженой баранины, сухого молока и сливочного масла. Баранину, молоко и масло держали на армейских складах до истечения срока хранения, а потом выбрасывали в розничную продажу страждущему населению в обезличенном виде. Только штамп на бараньих ногах убрать не удавалось. Случайно узнали мужики, что в Новой Зеландии есть строительная индустрия и обрабатывающая промышленность, вот и заказали комбинат... Слабо построить в нашей глуши?
Думаю, что это было первое и последнее в СССР предприятие, построенное на условиях «под ключ» (on turn-key basis). До этого иностранные инжиниринговые фирмы давали задание советской промышленности предоставить готовое здание, разметить на бетонном полу установочные места под их заводское оборудование, дать электроэнергию, сжатый пар, пресную воду, газ, воздуховоды и коллекторы канализационной системы. Под руководством иностранцев монтировалось и запускалось оборудование, а советские инженеры и рабочие проходили обучение за границей.
В результате получались гиганты социалистической индустрии из скучного серого кирпича, окружённые невзрачными, напоминающими тюремные, бетонными заборами с колючкой поверху. Случалось, что оборудование привозили на площадку, а здания всё не было и не было. Если покопать Кара Кумы, то можно много интересного найти.

21 сентября 2009 г. Сегодня в понедельник в 9-00 умер Тима, безгрешная душа и наш единственный защитник. В это время мы второпях завтракали, готовясь к четвёртому посещению ветеринара, пока Тима лежал на боку и тихо стонал наверху в моей спальной комнате.
В субботу ему сделали анализ крови и в воскресенье сообщили, что у Тимы острая почечная и печёночная недостаточность? Получается, что со дня травмы в четверг, у него три дня подряд происходило отравление организма собственными шлаками. Ему три раза ставили капельницы (пятница, суббота, воскресенье), и мы сидели по очереди рядом с ним в районной ветклинике. Никто, однако, не сделал ему рентгена или УЗИ ни в первый день обращения, ни в последующие. Может быть, у него произошёл отрыв почки или печени? Мы слишком были взволнованы, чтобы делать предположения и давать советы, а головотяпу-ветеринару, принявшему нас в пятницу, оказалось, всё равно. Лечил только раны.
После каждой процедуры вливания лекарства в Тимину вену, ему становилось всё хуже и хуже. Мы хотели отказаться от процедур, но женщина врач нас предупредила о необходимости постановки капельниц в связи с обезвоживанием Тимина организма. Залечили до смерти.
Я понял, что дни бедного Тимы сочтены и только его живучесть, характерная для фокстерьера, вселяла нам скупую надежду на благоприятный исход. Жена надеялась до конца, я не говорил ей о своих печальных прогнозах.
В четверть десятого я начал подниматься в спальню, чтобы сказать: «Пора ехать в клинику, вставай, Тима!» Пока я поднимался по лестнице, сердце у меня замирало от  дурного предчувствия, но я всё-таки надеялся, что Тима примет хотя бы характерную фоксячью позу – лёжа на животе с вытянутыми назад лапками кузнечиком. Однако Тима лежал на боку и не дышал. Светик уже открывала машину, ожидая нас. Вышел на улицу я один.
В 11-40 мы похоронили его на косогоре под старыми дубами среди открытого всем ветрам поля. Здесь он бегал без поводка и радовался жизни. Со второго этажа дачи, из моего кабинета, этот островок из пяти дубов хорошо виден.
Свой мобильный телефон я оставил в спальной комнате, где умирал Тима. Вернувшись с похорон, я нажал на кнопку мобильника и прочитал «Последний вызов: 21 сентября, 9-00, имя неизвестно, телефон не известен». Значит, Тима в момент смерти дал мне последний сигнал – невероятно, но факт. Душа его будет находиться в доме 40 дней, до 31 октября 2009 года. Я впервые плакал, о горе жены говорить не приходиться - она приняла какое-то важное для нас решение…
Могут ли нести уголовную ответственность собаки за свои действия? Нет, не могут, хотя бы потому, что собачий интеллект никак не может превысить интеллект четырёхлетнего ребёнка. Ответственность должны нести людоеды, научившие собаку свершать противоправные действия.
Ну, собаку покусали, - сказали нам в ветклинике, - у нас людей кусают, и никто никакой ответственности не несёт!
Действительно, российское законодательство не созрело, как не созрела нация, прозябающая в младенческом возрасте. Насколько я знаю, в Европе выращивают только добронравных животных…

22 сентября 2009 г. Часто просыпался, думал о Тиме. Винил себя. Не мог вовремя оглянуться, и взять Тиму на руки и отбиваться от зверя ногами…
Снился каменный забор (из природного камня) на той стороне шоссе. Над забором виднеется много голов людей, проходивших мимо меня за годы моей жизни. С радостью обнаруживаю, что прозрел на 100% и могу различить черты лиц.
К нам подходит Афанасий Петрович, отец Светика, и предлагает садиться в экскурсионный автобус тёмно-синего цвета. Умер он в 1980 году в возрасте 70 лет.
Он предложил сходить за сигаретами, хотя сам никогда не курил. Идём вместе с ним. В киоске продают неизвестные мне сигареты в тёмно-синей упаковке с надписью S&B. Тесть говорит, что ОНИ называют эту марку сибирской (СИБ)? Беру пачку на пробу.
Просыпаюсь рано, предполагая, что надо идти с Тимой на прогулку, а потом кормить его завтраком. Умер мой дружок, не с кем мне идти и некуда…
Посмотрел на церковный календарь – 21 сентября красный день календаря: Рождество Пресвятой Богородицы. Вот как.

23 сентября 2009 г.  Снился Сталин, у которого я работаю на побегушках.
Он советует мне проверить, как Бухарин умеет водить машину. Ведь он жену Веру Ивановну повезёт в Кремль, а вдруг не довезёт?
Я не уверен, что жену Бухарина так звали.
Я быстро нахожу Кадиллак Бухарина и прошу его сесть за руль и покатать меня немного. Николай Иванович хорошо справляется с задачей, правильно разворачивается, хорошо паркуется задом, ну прямо, как моя жена.
Давай за женой! – распоряжаюсь я. Забираем Веру Ивановну и въезжаем в Кремль. И поднимаюсь в подъезд, набираю внутренний телефонный номер Сталина и сообщаю, что мы прибыли и стоим с Николаем Ивановичем и Верой Ивановной у бюро пропусков.
Ну, ты змей! – смеётся Сталин в трубку. – Думал, целый день проваландаешься, а ты уж тут!
Я довольный собой просыпаюсь. Вспомнил отца, который боготворил Сталина. Я бы отцу понравился на своей новой должности у Сталина «на подхвате», как часто отец выражался…
…Вчера вечером посетили конезавод. Нашли наездницу, лошадь которой мы с Тимой спугнули в четверг за 5 минут до нападения. Познакомились с управляющим заводом Юрием Евгеньевичем и с начальником конюшни (начконом). Нашли пса, который напал на Тиму, он сидел в клетке. Чёрно-белая азиатская овчарка, волкодав. Завидев меня, он зарычал и залаял. Понял, скотина, кто я. Я изрек, что он бандит и поэтому будет всегда сидеть в железной клетке.
По словам Юрия Евгеньевича Блэк, так зовут волкодава, по природе своей трус, на людей не нападает. Ежедневно его переводят из клетки в вольер и обратно, а на улицу никогда не выпускают.  Однако случается, что Блэк подкапывается под забор и вырывается на свободу. Я заявил, что за последние 4 месяца я ни разу не видел этой собаки в поле. Врёт, - решил я.
Нас подкупили интеллигентное лицо управляющего и соболезнующая реакция наездницы, которая показалась нам весьма искренней. Она первая нам повстречалась, провела на завод и вызвала управляющего и начкона. По обыкновению и со свойственной нам доверчивостью мы решили, что конники любят животных, и они на нашей стороне. Управляющий предложил любое содействие. Я заявил о нежелании получать средства в оплату за нанесённый моральный ущерб, поскольку не расположен наживаться на смерти Тимы.
Бог вас или простит или накажет!
Передо мной стоял рабочий в брезентовой одежде с монголовидной рожей, ему поручено следить за собакой.
Я осознал, что это ЧУЧЕЛО могло специально натравить на нас волкодава. Причина пока не установлена. Может быть, наездница пожаловалась на Тиму, облаявшего лошадь?
Тима был как всегда на поводке, и я предупредил наездницу, чтобы она близко к нам не подъезжала. Она отвернула влево и, затем развернувшись на 180 градусов, быстро поскакала к конюшне, а через 5 минут сзади со всего маху и молча, как сволочь, на нас напал волкодав Блэк.

26 сентября 2009 г. Снов не было. Выбились из сил, перебираясь в Москву. Сумки из машины помогли перетаскать владельцы магазина «Рыболов» по просьбе жены. Это такие два быка, весь день напролёт стоящие у входа в свой магазин по соседству. Слава Богу, дотащили двадцать сумок до первого этажа.
Вы что думаете, - сказал один из быков, - мы будем вещи в квартиру затаскивать?
Надежда в России умирает первой. Вот вывод, который можно сделать из отечественной истории, - Виктор Ерофеев «Энциклопедия русской души».



10 октября 2009 г. Сны разные и плохие, безрадостные…Сегодня ходили крестить внучатого племянника Александра Павловича в церкви Троицы в Останкино. Сегодня по календарю день великомученика Петра Кривицкого.
За час до крещения зашёл в церковную лавку, служащую расчётным центром храма, купил свечку и передал памятную записку об Упокоении Тимофея. Решил таким образом помянуть Тиму, поскольку имя убиенного Бью-Тин вряд ли бы попы восприняли. Зашёл в храм и спросил у молящихся, где поставить свечу за упокой. Объяснили, слава Богу. Зажёг и поставил свечу у иконы Божьей матери.

Акафист о упокоении усопших
Спаси Господи, в тяжких мучениях скончавшияся, убиенныя, живыми погребенныя, землею засыпанныя, волнами и огнем поглощенныя, зверьми растерзанныя, от глада, мраза, бури или падения с высоты умершия и радость Твою вечную подаждь им за скорбь кончины. Да благословят страданий своих время, яко искупления день, воспевая: Аллилуиа.

…Процедуру крещения молодой попик с добрым лицом провёл хорошо, всё объяснял и показывал, свершая таинство церкви. Младенцев оказалось трое – два мальчика  и одна девочка. Крестник, в отличие от прочих, спал во время молитв, а когда проснулся, то сразу принялся за бутылку с молоком.
Теперь я восприемник, обязанный вести духовное воспитание Александра Павловича. Однако срок воспитания будет недолог – когда он пойдёт в детский сад, меня уже не будет…

31 октября 2009 г. Сегодня 40 дней со дня смерти нашего Тимы.
Между 7-мью и 9-тью утра видел сон. Мы трое: Светик, Тима и я. Идём по грунтовой дороге в дачной местности. Кругом зелено, видны обычные заборы, а домов не видно. Дорога имеет уклон. У меня вдруг отказали ноги, а Светик предложила мне сесть в нашу датскую тачку из оцинкованного железа с жёлтыми ручками. Я сел спиной к ручкам. Светик впрягла Тиму в тачку, у которой ручки послужили оглоблями. Тачка поехала под уклон, а я еду, сидя спиной и затылком к направлению движения, и не вижу Тиму. Так возят живых? Лицом и ногами назад?
Дорога затем пошла вверх, и я начал беспокоится за Тиму – не тяжело ли ему? Светик нагнулась и сообщила, что Тимочка везёт хорошо, не задыхается… Слава, тебе Господи!
Вечером, за обедом, помянули Тиму, подняли рюмки левой рукой, не чокаясь. С опасением рассказал Светику утренний сон. У Светика покраснели глаза.


Фома, Москва- Истра- Москва © 2009