-Не люблю я французских постструктуралистов,- хмыкает Адельгареев, сидя на скамейке,- все они педики!
Костян представляется мне последним из могикан, этаким упорствующим неандертальцем от науки, объявившим войну цивилизации и здравому смыслу.
Вот Костян в костюме викинга и в шлеме с двумя рогами остался один в башне из слоновой кости.
Тут на нее нападает Деррида во главе гусарского полка. Костян с криком бьет себя по груди кулаками и сметает полк огромной палицей. Деррида в ужасе погибает.
С другой стороны на башню, залихватски горланя песни, лезет Ролан Барт со своим эскадроном. Костян бежит, размахивая полами безрукавки из меха мамонта и здоровенным деревянным молотом быстро выбивает подпорки из-под гигантского котла с кипящей смолой. Ролана Барта с его кричащей свитой уносит прямо в ров с гигантскими крокодилами.
Костян удовлетворенно потирает руки, но расслабляться еще рано: из-под земляного пола, совершив подкоп, вылезает Маршал Маклюэн в костюме ниндзя с миниатюрным наганом наперевес.
- Стоп, так он же не французский постструктуралист?- неожиданно хмыкает Костя.
- Не перебивай! Тут ты говоришь ему: «Ну что, барин, трынь- трынь!?»
Маклюэн недоуменно пожимает плечами и исчезает.
Костян расслабляется и начинает с аппетитом жрать кабанью ногу, запивая авиационным топливом из антикварного кубка. Но тут над башней проносится стратегический бомбардировщик, за штурвалом которого сидит Бодрияр. Он нажимает на большую красную кнопку на рукоятке пилота и на башню лопускается несколько десятков авиационных вакуумных бомб повышенной мощности.
Костян растерянно разевает рот, кусок свинины падает на пол и башня медленно рушится, поднимая клубы дыма. Под музыку из «Терминатора» в пыли медленно и печально исчезает кулак Адельгареева с поднятым вверх большим пальцем.
-Не, ни ***!- несогласно мотает головой Костян - не так все было! - - Подлетает ко мне Деррида, а я его в попку!
Костян трахает воображаемого Дерриду.
-Тут ко мне подбегает Барт, а я его в рот: «Ах ты старый мастурбатор!». Ну а Бодрияра…
-До свидания…- сухо жму я его руку и оставляю в одиночестве на скамейке.
Костян расстраивается, начинает рассеяно качать ногой и смотреть на осеннюю мостовую, бормоча пухлыми губами бессвязанные каббалистические выражения в надежде скрасить свой интеллектуальный досуг.