Сюда долго забираешься по неспешной змее горной дороги. Кажется, обитаемая страна осталась далеко внизу – несмотря на бабушек с вареньем, пирогами и бусами, поджидающих у ворот. Мощная стена, некогда взятая легионерами, впечатляет: нижние ряды базальтовых глыб растут еще из эпохи бронзы. Выше идет более поздняя кладка, но и она уже порядком обветрилась к моменту Рождества Христова…
Каменная борозда отрезает часть мыса, висящего над ущельем Азата. Мыс не особо велик, но вознесен высоко – поначалу даже кажется, что до реки внизу и камень не долетит, растворится в жарком мареве. Окрестные горы смотрят сверху вниз, и все же не оставляет ощущение, что здесь одна из высочайших точек ойкумены. Крепость хорошо помнит урартов, а новую жизнь начала в 77 году, когда царь Тиридат I занялся ее благоустройством. Построил храм Митры и римские термы. И дворец, конечно. Почти все теперь раскопано.
Первый век в Армении был временем борьбы с Римом, и для нее, конечно, нужно было изменение сознания. Гарни – изысканная попытка эллинизма на скале, к которой солнце ближе на 1300 метров, чем к морской глади. Греческая закладная надпись новой крепости начинается с похвалы Гелиосу, после которой мечтатель-Трдат обращается к своим воображаемым подданным: «О, эллины!» Впрочем, едва ли эти эллины умели читать. Во всяком случае, строители бани не побоялись выложить из камешков надпись, которая, конечно, звучит на койне изысканно и аллегорически, но все-таки остается жалобой на плохое финансирование.
Нет, эллинизм здесь не прижился. Да и не мог, наверное, не то было время. Трдат, как положено, покорился Риму и принял вновь свою корону из Нероновых рук. Считается даже, что культ Митры завелся в Риме именно с этого момента. Хотя культы дело загадочное. Не так давно древний храм воссоздали (разрушился только в 17 веке от подземных толчков), и у Митры сразу завелись почитатели. Приезжают, говорят, даже из Персии, чтобы посмотреть, как два раза в год солнце освещает алтарь, проникая сквозь крышу и отражаясь от водоемчика, который реставраторы соорудили «по аналогии»… Как и сам алтарь, впрочем. - Хотели и близ стоявшую церковь Св. Сиона восстановить, но по нормам ЮНЕСКО «восстанавливать» можно, только если на месте осталось не менее двух третей аутентичного материала. Иначе это уже новое строительство. Так и остался от Сиона невысокий цоколь.
Впрочем, экскурсовод был уверен, что рассыпанные камни храма («О, это был маленький Звартноц!») до сих пор можно собрать. – Не знаю. Для нас, равнинных жителей, то, что упало вниз, в ущелье, уже кажется безвозвратно потерянным. Разве что ангелы помогут? Но в Гарни, видимо, другие измерения длины и высоты. Ведь из этого пугающего ущелья умудрялись доставлять воду не только для питья, но и для римских бань! Там же собрали и камешки для мозаик. Не смальта, конечно, но тоже традиционная техника. Полтора десятка оттенков отмыла река, вполне достаточно, чтобы изобразить здесь, в горах, Океан и большеглазое Море с верными дельфинами, нереидами и просто рыбами. Видимо, через струи Азата (впадает же он куда-нибудь) Гарни достиг разряд аттического тока. Но и без него место располагает к раздумью и творчеству. Артавазд II, говорят, сочинял здесь трагедии. Его можно понять. Про Гарни ходишь, как по сцене, и даже горы выглядят талантливым задником. Открытые подмостки, спасенные высотой от равнинного зноя и лишних зрителей. Впрочем, один-то Зритель там, в безоблачных высях, молчаливо предполагается. А ты, со своей стороны, можешь наблюдать вдалеке и чуть ниже такой же мыс, пересеченный едва заметной полоской. Там еще более древняя стена, сложенная какими-то циклопами из гигантских глыб. Странно, - чем сложнее цивилизация, тем мельче камни. И на мелком гравии в современном бетоне мы, похоже, не остановимся…
…Наверное хорошо в Гарни ночью, когда в тишине слышно журчание воды далеко у скалистой подошвы, тихие шаги стражи и редкие крики лисиц. Лисы здесь водятся и по сию пору, их хвосты, к услугам покупателей, устало вялятся на ветру.
Осторожно обхожу развалины стен и коробки фундаментов. Они замаскированы сухой травой, и здесь, наверняка, полно змей. Камни некогда были плотно пригнаны друг к другу – растворов не применяли – но сейчас шатаются, когда на них наступаешь. Тому виной римские машины и просто время, не щадящее устоев…
Храм Митры - единственный античный храм, сохранившийся в Армении, его в свое время пожалели разрушать. Арабы, конечно, устроили там мечеть. Уж больно заметное, видимо, место, нельзя было не освоить. Но ведь и христиане его не пропустили? Не случайно же рядом с языческим капищем появился храм Святого Сиона. Наверное, и его строителей вдохновляло ощущение надмирной высоты, тайны и божественного присутствия.
Но вообще-то против дохристианских памятников в третьем веке воздвигли весьма суровое гонение. Язычество ведь было в Армении целостным и сформировавшимся мировоззрением, с ним было непросто. Что-то, впрочем, сочли не особо вредным и приспособили к новым условиям – заклание барашков, к примеру. Это уже другая история.