Март похож на ноябрь пеплом неба
и ринитом печальных дождей.
Но уже по-другому стучит метроном капели,
словно новое сердце весны,
что справляет поминки по седому февралю.
И мертвый мистраль
реинкарнируется в свежий ветер перемен,
и коты кричат, как младенцы, зачиная новых детей
в кровавых битвах за сердце черной кошки.
А мошки перед глазами
вместе с авитаминозом на руках, на лице и в сердце
с нетерпением ждут спелых плодов страсти,
которые уже созрели на ветках лета, –
стоит лишь протянуть свою руку
сквозь червоточину времени и пространства
в щедрый август
и спасти там дерево от бремени яблок.
Но вместо этого ты из последних сил идешь
на великопостную аскезу,
чтобы вычистить зимние шлаки и черную сажу
из утомленной печи в твоем доме
и воскресающей душе в твоем новом теле
для новой жизни и любви новой
под тем же небом и теми же звездами,
которым твои аскезы нужны не больше,
чем юному марту – прошлогодние листья.
*
Из цикла «–Ое»