В продолжении первой части рецензии на книгу Кошелева В.М. «Штурм дворца. Версия военного разведчика» хочу привести еще одно свидетельство того, что все действия по свержению власти Амина были цепью одного оперативного плана и являлись чекистско-войсковой операцией. Мне кажется, что нецелесообразно давать описание всем действиям. Это займет слишком много места и внимания читателя. Достаточно процитировать выдержки из книги Геннадия Николаевича Зайцева, Героя Советского Союза, бывшего командира спецназа «Альфа». При ее написании он имел возможность работать и с лицами, входящими в высшие эшелоны власти и с самими участниками тех событий (его же подчиненными).
Вот только некоторые свидетельства.
«По просьбе Афганской стороны силами того же «Зенита» были организованны краткосрочные курсы подготовки оперативного состава афганской контрразведки. Программа обучения, рассчитанная на месяц, включала в себя основные элементы тактики противодействия террористам в городе и полевых условиях, стрелковую подготовку и рукопашный бой. Эти сотрудники «Зенита» действовали под легендой военных специалистов, скрывая свою принадлежность к КГБ. Благодаря такой предусмотрительности с некоторыми курсантами удалось установить доверительные отношения, и в Центр стала поступать дополнительная информация. 4 сентября 1979 года основная группа ОСН «Зенит» во главе с Г.И. Бояриновым, окончив свою работу в Афганистане, вылетела в Москву. А 19 сентября в Кабул прибыл второй состав «Зенита» под руководством сотрудника 8-го отдела Управления «С» подполковника С-ова. Организационно он состоял из нескольких групп офицеров спецрезерва, во главе которых были опытные профессионалы. Одной из этих групп командовал майор Яков Фёдорович Семёнов».
Стр. 95-96 «Альфа- моя судьба» Зайцев Г.Н.
«Еще один коллективный участник событий в Афганистане, без которого переворот в Кабуле был бы затруднен, или даже невозможен вовсе, — подразделения ВДВ.
7 июля на базе ВВС Баграм под Кабулом один за другим приземлились три военно-транспортных самолета АН-12. Они доставили 1-й батальон «голубых беретов» 111 -го полка 105-й дивизии ВДВ под командой подполковника Василия Ломакина. Всего 363 человек. Позднее этот батальон вошел в состав 345-го отдельного парашютно-десантного полка. Десантники из Ферганы взяли под свой контроль аэродром и в дальнейшем обеспечивали охрану самолетов и наших советников. Офицеры батальона носили погоны сержантов с желтыми лычками, а командир — погоны старшины. У настоящих же сержантов на погонах были красные лычки. Общее руководство переброской и обустройством батальона осуществлял заместитель командующего ВДВ генерал-лейтенант Н.Н. Гуськов. Очень важную роль в подготовке операций «Шторм-333» и «Байкал-79» сыграл отряд «Зенита» под руководством полковника Алексея Полякова. Его штаб занимался разработкой объектов воздействия в исполнительный период. Офицеры отряда осуществляли визуальную разведку этих стратегических объектов (государственных и правительственных учреждений, объектов спецслужб, армейских штабов и казарм), изучали систему их охраны. Результаты рекогносцировки наносились на карту-схему Кабула. По оценкам участников событий декабря 1979 года «зенитовская» карта оказалась незаменимым путеводителем по тесным улочкам афганской столицы. Штаб отряда занимался и назначением исполнителей на все объекты воздействия, кроме дворца Амина.(курсив мой.А.К.)
Таким образом, в течение лета 1979 года избранная тактика точечного проникновения в Афганистан дала свои результаты и позволила создать базу для последующих действий».
Стр. 96 «Альфа- моя судьба» Зайцев Г.Н.
И еще раз хочу вернуться к выводам сделанным Кошелевым В.М.
«2. Главным инициатором ввода войск Советского Союза в Афганистан и уничтожения генерального секретаря ЦК НДПА, председателя Революционного совета премьер-министра ДРА Хафизуллы Амина стал Комитет государственной безопасности при Совете министров СССР во главе с его председателем Ю.В. Андроповым.»
Кошелев В.М ШТУРМ ДВОРЦА АМИНА :версия военного разведчика.
Для того, что бы, хотя бы приблизительно, судить о правильности такого вывода необходимо иметь точное представление о сложившейся обстановке в тот «предгрозовой» период. Обратимся к материалам книги «Альфа- моя судьба» Геннадия Николаевича Зайцева. Скрупулезность в отображении и исследовании исторических событий является характерной чертой автора книги.
« Итак, с весны 79 года, практически все лето, напряженность в политической жизни Кабула возрастала. «Давняя вражда между фракциями Народно–демократической партии Афганистана –«Хальк» (Народ) и «Парчам» (знамя) не только не утихала, но и приняла еще более уродливые формы. На этом фоне второй человек в партии Хафизулла Амин устранил лидера революции Нур Мухаммеда Тараки. По его личному приказу любимый учитель» был арестован, а 10 октября задушен подушкой».
стр.97 «Альфа – моя судьба » Зайцев Г.Н.
На обратном пути из Гаваны Тараки залетел в Москву. На встрече с высшими руководителями Советского государства ему была сообщена информация о готовящемся перевороте и планах Амина в отношении узурпации власти. Под давлением обстоятельств и , скорее с учетом , совершенных Амином в его отсутствие, устранений начальника Генерального штаба Ватанджара, руководителя службы безопасности Сарвари, министра связи Саида Гулябзоя и министра по делам границ Шира Маздурьяра (по заявлению Амина «банда четырех») Тараки согласился с тем, что вторым человеком в партии должен стать Бабрак Кармаль- посол в Чехословакии.
«12 сентября я присутствовал на встрече Тараки прилетевшего в Кабул, -говорит о тех временах генерал майор в отставке Василий Заплатин- и видел как его озадачило присутствие Амина среди встречающих.А обстановка была такая, что, казалось, в любую минуту противники начнут стрелять друг в друга. В аэропорту все обошлось, но затем было 14 сентября...»
В тот день Амин, желая избежать засады, якобы поехал по другой дороге. И можно представить, что
испытал Тараки, увидев на аэродроме своего улыбающегося врага, живого и невредимого. Единственная на тот момент сила, способная защитить Тараки «мусульманский батальон», осталась в Союзе...13 сентября Амин по телефону потребовал от Тараки, чтобы тот устранил «банду четырех», — и вновь получил решительный отказ. В тот же день А.А. Громыко, Ю.В. Андропов и Д.Ф. Устинов дали указания советским представителям в Кабуле посетить обоих лидеров и от имени Политбюро ЦК КПСС и «лично Л.И. Брежнева» предупредить их о недопустимости раскола партии. Оба заверили, что «предпримут все меры для укрепления единства». В тот же день генерал Леонид Богданов вернулся из отпуска в Кабул. Он уже лег спать, когда к нему пришел возбужденный Сарвари:
-Амин приказал арестовать меня и ряд других министров.
-А где Тараки?
-Тараки у себя во дворце, под охраной...
«Четверку» спрятали на территории советского посольства в Кабуле, под опекой сотрудников КГБ, а затем нелегально вывезли в Москву (об этом — в другой главе). Генерал-майор Александр Ляховский, один из наиболее авторитетных российских историков «афганского излома» сообщает, что на следующий день в 9 часов 30 минут диктатор своим приказом перевел войска кабульского гарнизона в готовность № 1. Советские полномочные представители еще раз встретились с Амином, попытавшись, пусть и в последний момент, но все-таки предотвратить развязку, увы, безуспешно. Почитатель Сталина и Мао, каким себя называл Амин, уже приступил к завершающей фазе своего сатанинского плана. Еще утром 14-го Тараки позвонил Амину и пригласил его к себе, подчеркнув, что это предложение исходит и от советских товарищей. Тот после нескольких предыдущих отказов вдруг согласился. В середине дня, взяв усиленную охрану, он пожаловал в резиденцию Тараки. У лестницы его ожидал подполковник Сайед Дауд Тарун — адъютант-телохранитель уже нелюбимого учителя. Одна ступенька, вторая, третья... И в этот момент раздались автоматные очереди, изрешетившие шедшего впереди Таруна. Тяжелое ранение получил личный адъютант Амина Вазир Зирак. Откуда конкретно стреляли — сверху или, быть может, снизу — неизвестно. «Гость» бросился к машине и беспрепятственно (!) уехал.
Как рассказывал потом командующий Сухопутными войсками генерал армии И.Г. Павловский, находившийся в тот период в Кабуле, в комнату вбежала перепуганная жена Тараки и сообщила, что убит Тарун. Побледневший Тараки,
глядя в окно и видя, как уезжает Амин, сокрушено произнес: «Это все, это конец...».
В 16 часов 20 минут по сигналу начальника Генерального штаба Якуба верные Амину части вошли во внутреннюю зону города. Резиденция Тараки была блокирована, все линии связи — отключены. За полчаса до этого по кабульскому радио было передано экстренное сообщение об изменениях в правительстве. Также Амин сместил с должностей ряд ключевых армейских командиров и начальников штабов — пехотной дивизии, артполка, двух танковых бригад и отдельного танкового батальона.
Ляховский считает, что информацию Амину о переговорах в Москве мог передать Тарун, «с которым Генсек ЦК НДПА по неосторожности, видимо, поделился своей озабоченностью в самолете после возвращения из СССР. Ведь он не мог даже предположить, что его личный телохранитель уже давно "работает" на X. Амина. Более того, является одним из его активнейших осведомителей и пособников».
И далее: «Подполковник С.Д. Тарун не предполагал, конечно, что через, каких-либо, несколько дней X. Амин в благодарность за бесценную информацию и редкую преданность благосклонно пожертвует им, позволит ему погибнуть в ходе, как считают, хорошо разыгранного фарса — инсценированного X. Амином покушения на самого себя».
«Косвенным свидетельством сговора, — продолжает излагать эту версию Александр Ляховский, — может служить тот факт, что погибшему подполковнику С.Д. Таруну по инициативе X. Амина были отданы пышные почести при похоронах, а затем принято решение переименовать город Джелалабад в Тарун-шахр».
Версии версиями, но так до сих пор и неизвестно, было ли ЧП трагической случайностью, тщательно подготовленной ловушкой Амину или же провокацией с его стороны.
«Я был в это время в здании Министерства обороны, — свидетельствует генерал Василий Заплатин, — и помню, как примчался туда Амин из дворца Тараки. После этого примирение было невозможно. Тараки пытался взять армию под свой контроль, но позиции Амина оказались сильнее. Мы же, советники, стремились не допустить втягивания армии в междоусобную бойню, и хотя с большими усилиями, но нам это удалось».
Продолжение следует.
Александр Коломиец