Футуристическое зрение
«Жить трудно, мой мальчик. Помни приказ:
жить, не бояться и верить, остаться свободным и сильным, а после удастся и полюбить».
Николай Рерих
Предисловие
Солнечный свет золотистой горячей лавой захлестнул благоухающий летний сад, который только сегодня утором полил обильный теплый дождь. Сливаясь с прохладным воздухом утра световая лава устремлялась по дрожкам сада и застывала на них темными языками остывшей магмы – иссиня черными островами контрастных теней. Неудержимая энергия солнца проникла и в классную комнату, пролилась на узорчатый паркет, поползла по партам, остановившись в восхищении перед статной фигурой молодого монаха – учителя школы Святого Патрика. В тот момент, когда луч закончил на земле свой полет монах-учитель что-то старательно выводил на доске и в который раз бранил своих шаловливых учеников. Солнечные кванты осветили его коричневую накидку и, наконец, двинувшись в дальнейший путь, затерялись в золотистых непослушных волосах двенадцатилетней девочки, скучающей над тетрадью. Девочка почувствовала тепло солнца и невольно вздохнула, обернувшись в сторону окна.
Ничто не предвещало в этот июньский полдень какого-либо открытия или события. В церковно-приходской ирландской школе проходили последние дни учебы перед экзаменами и последующими летними каникулами. Впереди – откровенная радость от встречи с подзабытой от учения свободой.
«Наконец-то, я поеду к бабушке! У нее классно! Буду спать до полудня, встречусь с подружками, нагуляюсь вволю!» – подумала симпатичная девчушка. Перед ее глазами уже промелькнули будущие веселые дни каникул. Вот только осталось сдать один реферат по истории и сдать его, конечно же, на «отлично». Она привыкла делать все максимально хорошо. Она любила учиться.
Предложенные строгим учителем темы, написанные на черной доске каллиграфическим подчерком учителя, навевали страшную тоску:
«Первобытнообщинный строй – начало познания мира»,
«Мифы и легенды Древней Греции»,
«Древние учения Востока»,
«Рим и христиане – противостояние и понимание»,
«Средневековая мудрость и манипуляция религиозными ценностями»,
«Социально-политические предпосылки возникновения эпохи Возрождения»,
«Философия и экономика Нового Времени»,
«Теория революций: предпосылки возникновения, понятие о лидере, механизмы борьбы за власть, психология масс и управление ими, плоды революции»,
«Антропоцентризм как тупиковая ветвь в миропонимании человечества»,
«XX век: век мировых войн»,
«Уроки олигократии»,
«Проблемы глобальной компьютеризации в XXI веке: спор о главенстве машин с человеком»,
«Возникновение, расцвет и падение Всемирных государств»,
«Теория Юности Земли»,
«United nations: работа в стиле китайских мудрецов»,
«Эра Зрелости Земли» -
не так уж и весело, правда?
«Что же выбрать-то, не знаю», - думала она, невольно обращая взор в сторону парящего сада: «Настроение летнее, а в нашей библиотеке, как всегда, ничего найти невозможно. Все какое-то новое и необоснованное! Придется покопаться в «ячейках памяти» в компьютерном салоне, посмотреть в ген-очки. Ладно, надо не зарываться, возьму тему полегче. Нечего голову забивать никому не нужными науками! Я же буду врачом, а не историком!» - решила уставшая от целого учебного года девочка, довольно крупно написав в своей разлинованной тетрадке выбранную тему красными чернилами:
«Теория Юности Земли»
Библиотечные мытарства, долгие разговоры по Интердизайнеру и многочасовое просиживание у компьютера, составление логико-структурных схем и таблиц через неделю дали свои результаты – вместо стройного научного исследования у Ирис появилось на свет необычное эссе с элементами романтизма и реверсивной хроники событий тех далеких лет, когда только возникла Теория Юности Земли.
Вот в таком виде Ирис сдала свою работу самому строгому учителю во всей школе, чья оценка для нее была очень важна и носила характер приговора.
«Теория Юности Земли»
«И сказал Господь Бог в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышление сердца человеческого – зло от юности его; и не буду поражать всего живущего, как Я сделал: впредь во все дни земли сеяние и жатва, холод и зной, лето и зима, день и ночь не прекратятся».
Библия, Ветхий завет, Первая книга Моисея, Бытие, Ной приносит жертву Господу, 8:21-22
Глава 1. Знакомство
«Кройкс! Ты слышишь меня? Кройкс? Ты живой?!» - шумели отчаянные воззвания каким-то слабым отзвуком, удаленным тысячью белоснежных вершин памяти и сознания. Но высокий девичий голос был настойчив:
- Кройкс, миленький! Ну, давай быстрее, открой глаза, ну? Если ты сейчас не придешь в себя – нам крышка! Пора смываться отсюда! - тон изменился уже в сторону хныканья, еще немного и этот кто-то будет сильно плакать.
Как ни странно, но сознание вернулось по мере того, как голос взывающей становился все громче и плаксивее.
Молодой человек с взъерошенными смоляными волосами и уставшим, болезненным лицом с трудом открыл глаза. Если что-то и напоминало сейчас чистый нетронутый лист бумаги, так это его память…
Первое, что увидел, было чье-то засиявшее в улыбке лицо:
- Ты жив! Крой! Живой! - вот теперь она точно плакала, но уже, похоже, от счастья, что «он жив». Кройкс не выдержал такого накала страстей и вновь закрыл глаза…
Странно, но вместо того, чтобы лежать в постели в своей рабочей комнате, он распластался прямо на желтом влажном прибрежном песке в компании незнакомой девушки. Он не помнил, когда в последний раз вдыхал соленый воздух моря, знакомый ему с самого раннего детства. Одно ухо слышало шум морских волн, другое – уже привычные завывания. В обоих ушах – сильно шумело.
Первой мыслью, которая посетила его еще в полубреду, стала: «Что ей от меня надо?». Растрепанная рыжеволосая девочка-подросток с опухшими от слез глазами просто убивалась над ним, а это было странно для Кройкса, которому едва стукнуло шестнадцать.
Он застонал от сильной головной боли, и девушка, которая было успокоилась и отошла к морской глади, теперь молниеносно подбежала к больному.
- Как ты? Что надо сделать? Где больно? – сразу целая куча вопросов. Коротко стриженная какими-то клоками девушка приподняла его голову и положила на свои руки, видимо, чтобы облегчить боль, хотя оказалось все совсем наоборот.
- Убери руки! – простонал Кройкс так, что она молниеносно поняла, что причинила ему жгучую боль своими действиями.
- Ты такой горячий, только бы не воспаление! – она закусила свою нижнюю губу так, как будто ей страшно больно, еще больнее, чем ему, - что же делать-то? Свалилось несчастье на мою голову!
Она нервно ходила из стороны в сторону, думая, что можно сделать, чтобы воспаление мозговых волокон было приостановлено. Надэль мужественно взглянула правде в глаза и в глаза молодого человека тоже:
- Кройкс! Ты не можешь вот так взять и умереть! Я не могу этого тебе позволить! – решительно заявила рыжеволосая, немного похожая на мальчишку, вследствие своего неуемного характера и этой неумело постриженной прически девушка.
- Это почему? – он даже приподнялся от возмущения, что какая-то незнакомая девчонка запрещает ему умереть спокойно.
- Ты нужен мне… для определенной миссии. Ты что, ничего не помнишь? –спросила Надэль, теребя руками какую-то тряпку. Но вместо ответа она увидела в его потемневших синих глазах полное отсутствие всякой мысли.
- Не помню, - потеряв последние силы от разговора, сказал изможденный бледный юноша с кровоподтеками над висками и опустил веки, - Мне очень больно, кажется, что вся голова взорвалась, глаза горят. Я ничего не помню… помолчи, мне больно слушать.
Она поняла, что поспешила с «миссией», но про себя все-таки решила, что Кройкс будет жить. Все равно будет жить.
Надэль Ева хотела позвонить друзьям, что помогли им бежать, но что-то остановило ее. Старый карманный Интердизайнер, которым сейчас не пользовались даже дети, был бесполезен и опасен – прослушка стояла на каждом из аппаратов, и на большом и на маленьком, и на модном и на старом.
Сильная девушка с накачанными мышцами присела рядом с больным и глубоко вздохнула, глядя на него: такого красивого и беспомощного. Она не знала, слышит он ее или нет, но сказала вслух:
- Ничего, ты все равно будешь жить! Оттащу тебя под дерево, в тенек. Если что, никому ничего не говори... – она бросила на него свой синий взгляд с маленькими оранжевыми искорками, на которые молодой человек реагировал таким же образом, как и на ее слова, то есть никак. Девушка поняла это:
- Но ты и так ничего не скажешь. Жди меня, я вернусь с врачом.
Через несколько минут Кройкс уже находился в тени одиноко стоящего дерева, его ноги были накрыты старым пальто Надэль, под головой лежал изношенный бабушкин свитер. А сама Надэль уже направлялась в противоположном направлении от берега, изредка оборачиваясь и думая, как бы успеть добраться до врача как можно быстрее. Уже через несколько минут она достигла крутого берега, над которым высилась рельефная сосна – именно она и нужна была девушке. Потайная ниша находилась чуть ниже сосны. Ниша была прикрыта стволом старого мореного дерева. Она вела к длинной подземной траншее, через которую Надэль с Кройксом попали сюда, на благодатное побережье мирового океана и, тем самым, спаслись от гиганского мегалополиса с искусственной жизнью и искусственным освещением, с искусственным безразличием людей друг к другу.