Признаюсь, заголовок для этой статьи придуман не мной. Эти, великие по смыслу и трогательные по душевному накалу слова, принадлежат некогда жившему в Санкт-Петербурге более века назад замечательному доктору Газа, который организовал на свои средства и пожертвования горожан в столице дореволюционной России сеть бесплатных больниц для детей-сирот и уличных бродяг. Именно они стали девизом великого гуманиста на всю его жизнь и заветом грядущим поколениям россиян.
… Загадочна русская душа. О хлебосольстве, природной доброте, великодушии и бесстрашии славян, слагались сказки и легенды, их воспевали в народных песнях, одах и поэмах.
Однако, как она загадочна, так и изменчива. Особенно после открытия железного занавеса , когда отворились ворота в Европу, и был дан зеленый свет многим россиянам и жителям стран бывшего СССР ехать осваивать другие дальние страны и континенты…
Я тоже в эмиграции уже двенадцатый год и хочу поделиться с читательской аудиторией своими жизненными наблюдениями, особенно в период адаптации на чужбине. Известно, что эмиграция никогда не делала человека лучше, мягче, душевнее ,скорее , наоборот. И действительно, приезжают сюда люди не от шибко хорошей жизни на прежней родине. Там – многие из нас высококвалифицированные специалисты, были востребованы обществом, имели кров и пищу, но, к сожалению, из-за политических катаклизмов, вызвавших хаос и панику в империи Советов, заставили многих упаковать чемоданы и податься в неизвестность с глубокой надеждой на лучшую жизнь. И основная мотивация отъезда бывших соотечественников –обеспечить себе достойную старость и лучшую долю для своих детей.
…С умилением я вспоминаю Россию тридцатилетней давности, во времена политической стабильности с одной стороны, но всеобщей уравниловки с другой, когда заработок высококвалифицированного рабочего был вровень с ведущим инженером-исследователем.
Это была эпоха Брежневского застоя, однако души людей были светлыми, а помыслы чистыми.
Приведу один характерный пример. Занесла меня судьба в середине семидесятых годов в февральский заснеженный Барнаул. Поселился я в гостинице «Сибирь» в одноместном номере. В первый же день командировки побывал по делам на одном из машиностроительных заводов города, а вечером поспешил на почту дать телеграмму своему шефу о корне возникшей проблемы.
Присев за обшарпанный стол , я взял бланк телеграммы и начал выводить первые буквы своего города. Я уже выводил последние буквы а и д, как по плечу меня сильно кто-то хлопнул. Я тревожно оглянулся. За моей спиной стоял коренастый мужичок, лет около сорока, и широко улыбался.
Ты питерский? – спросил он меня с панибратской бравадой. Я кивнул в ответ. Мужик был моим земляком, тоже командированным. Звали его Алексеем. Кстати и в Ленинграде он оказался моим близким соседом, жил в микрорайоне рядышком. Мы шли по морозному Барнаулу и балагурили как закадычные друзья, никто бы не поверил, что время нашего знакомства составляло каких-то пятнадцать минут. Еще больше я удивился, когда узнал, что и Алексей остановился в той же гостинице, что и я, только этажом выше. Конечно, же мы скрепили нашу встречу традиционной бутылкой водки. Спустя дня три, я заспешил по служебным делам в Краснодар, а Алексей должен был на следующее утро лететь обратно в Ленинград. Рано утро он заглянул ко мне в номер и сконфуженно произнес: « Старик! Я пропился в чистую. - В кармане лежит последняя пятерка.- Не выручишь меня стольником? Гадом буду, в Питере отдам ,и магарыч за встречу поставлю».
Алексей так суетился, что мне и впрямь стало его жалко. Я раскрыл портмоне, вынул два полтинника в хрустящих ассигнациях и протянул новому приятелю. Тот от радости полез целоваться. Обрадованный, он вызвался проводить меня до аэропорта.
В Ленинграде, в суете дел, я забыл о существовании своего дебитора, с окончания моей командировки минуло уж как три недели. И вдруг в коммунальной квартире, где я обитал, раздался телефонный звонок. К моей неуемной радости это был Алексей. В этот же вечер мой новый приятель приперся ко мне со своей новоявленной невестой. Одна рука у него была занята авоськами с водкой , закуской, а впереди перед собой он как эстафетную палочку, прижимал к груди большущий торт. Так началась наша случайная дружба с Алексеем Стрельниковым, которая продолжается и поныне. Мы и сейчас часто перезваниваемся, больше я ему, он уже давно пенсионер и много времени проводит на даче. Вот, что значит, в нужное время оказаться в определенном месте, проявить доброту и участие, а в награду – приобрести друга.
Люди коммуникабельные, охотно шедшие на контакт, в странах прежнего проживания, здесь, в эмиграции, зачастую, замыкаются в себе. Да и произойди этот Барнаульский случай в наши дни, впрочем очень мало шансов, чтобы он имел место в сегодняшней России. Безусловно, здешнего эмигранта связывает по рукам и ногам языковой барьер. Человек стремится к контактам. Но как их достичь? Каждый горожанин, будь он немец, турок, или китаец, живет своей жизнью. Дом, машина, работа, снова дом, иногда краткосрочный отдых во время Рождественских каникул или летнего отпуска. Местные немцы мило улыбаются Вам в след, но по большому счету, им нет до Вас дела, даже если они случайно оказались Вашими соседями по лестничной клетке или еще того реже, сослуживцами по работе. Вот и получается далеко не розовая картина: с одной стороны есть кров, полный холодильник продуктов, русское телевидение, наконец, но нет привычного главного – живого человеческого общения. Останавливает страх, недоверие, боязнь попасть в какую-нибудь «аферную» историю. У людей срабатывает стереотип: если человек хочет приблизиться, значит ему чего-то надо. А как сориентироваться человеку, особенно недавно ступившему на немецкую землю, да еще живущему в мегаполисе, например, Берлине , Гамбурге или Кельне? Как разобраться в этом кипучем бурлящем потоке жизненных страстей кто твой друг, а кто элементарный проходимец?
Вспоминается еще один случай, произошедший со мной в Греции. Там мне невольно пришлось выдержать тоже тест на доверие, но уже на западный лад. Наша экскурсионная группа из Санкт-Петербурга, городу только- только вернули свое историческое название, прилетев в Афины, разместилась в гостинице. Вечером я решил прогуляться по улицам города и вышел на светящийся гирляндами лампочек проспект. Не пройдя и двух кварталов, меня привлекла реклама мехового магазина. Я зашел туда и обомлел от обилия шуб, дубленок, всевозможных манто из дорогих мехов, женских шляп и мужских шапок. Денег у меня с собой было мало, поэтому покупать я ничего не решался, только приценивался. Опытный глаз хозяина магазина нацелил на меня взгляд. Он тут же подошел ко мне и, широко улыбаясь, стал водить меня по рядам. Совершенно случайно мой взгляд остановился на женской шубе молодежного покроя их меха опоссум. Владелец магазина снял вешалку с изделием и прицокнул языком. Хороший товар. Размер сорок восьмой. Шуба эта стоит сто пятьдесят долларов. Тебе, как питерцу делаю скидку в двадцать баксов ,-с барским пафосом произнес шеф. Я стоял растерянный под пристальным вниманием хозяина. Он ждал, когда я решусь на покупку. Я объяснил хозяину лавки, что деньги мои находятся в номере гостиницы, на что он с готовностью отреагировал: «Вот и чудненько. -Я заворачиваю товар в этот полиэтиленовый пакет и отдаю Вам. А за деньгами я пришлю свою жену, она сейчас отъехала по делам на фабрику.- Кстати, в какой гостинице Вы остановились? Когда я ответил, что поселился в отеле «Еврипидис»в триста третьем номере, хозяин радостно захлопал глазами.
Знаю, знаю, москвичей и ленинградцев всегда там селят, да и наши рекламные агенты проводят там беседы с туристами. Подхватив пакет с шубой, я в некотором недоумении вышел из меховой лавки. Мучила неловкость, в которую я попал. Вместо запланированной прогулки, я вернулся в гостиницу. Примерно через сорок минут ко мне в номер постучали. В дверь вошла миловидная крашеная дама, лет сорока пяти с маленьким полиэтиленовым пакетом. К моему удивлению там лежала бутылка шампанского.
Это Вам от моего мужа в подарок. - Такая традиция.- Каждый покупатель нашего салона пьет с нами кофе и шампанское. Давайте же не будем ее нарушать! Я полез в портмоне, вынул зеленые кредитки и с благодарностью передал деньги шефине. За женщиной уже захлопнулась дверь, а я сидел на кровати, как загипнотизированная кукла и все недоумевал: «Неужели такое бывает?»
И вновь, примерив эту ситуацию на немецкий манер, смело можно усомниться: здесь, в Германии, такой номер не пройдет, психология шваба однозначна: вначале деньги, потом товар.
Итак, мы с Вами, пришли к общему убеждению, что основным фактором , препятствующим развитию нормальных контактов в эмигрантской среде, есть недоверие друг к другу. А коли это так, возьмем пока на веру, предлагаю для яркой иллюстрации и последний пример. Эта история произошла со мной в прошлом году. Я пришел на концерт в один из русских клубов Кельна. Со мной за одним столом оказались симпатичные люди среднего возраста: муж, жена и их взрослая дочь. Собеседники оказались весьма словоохотливые. Глава семьи был программистом, работал в солидной компьютерной фирме, его жена держала продуктовый магазин, а дочь грызла гранит науки в местном университете и училась на юриста. Вполне типичная для Германии семья из эмигрантской среды, про них можно смело сказать, они иммигранты состоявшиеся, то есть состоялись как личности. Приехали из Украины десять лет назад, прекрасно освоили язык, в местной среде чувствуют себя «в своей тарелке», получили немецкие аусвайсы. Я рассказал новым знакомцам о себе, протянул свою визитную карточку.
В ответ мужчина черкнул на клочке бумажки номер своего телефона, имя и фамилию, протянул мне этот рваный листочек и произнес: «Если у Вас возникнут проблемы с компьютером, звоните, а то и просто заходите на «рюмку» чая. Мы с женой будем очень рады».
Недели через две мой компьютер стал давать сбои, и я вспомнил этого милого программиста. Отыскал в кошельке обрывок бумажки и позвонил. На другом конце провода мужской голос долго недоумевал, кто его беспокоит. Я еще раз подробно напомнил о времени и месте нашего знакомства. Мужчина занервничал. Услышав мою просьбу, он стал ссылаться на большую загруженность, сослался на предстоящую длительную командировку, а в конце беседы сердитым басом закруглил: «И тупому понятно, что нам с Вами больше не о чем разговаривать. -До свидания»
Ошарашенный услышанным , я повесил трубку. Вот ведь как получается. Мило беседовали, улыбались друг другу, на прощание выразили взаимные симпатии, а на поверку–«дырка от бублика», полная психологическая «непонятка» Я далек от осуждения этой семьи, ибо каждый волен предлагать свои рецепты поведения, однако , чтобы не впадать в очередной стресс на будущее, мне думается, не нужно « нашему брату» обольщаться собеседником, применив здесь известную поговорку: « Хороших людей несомненно больше, чем плохих». И если Вам встретился по жизни человек, оказавшийся «не Вашей группы крови», не расстраивайтесь, а взгляните на себя со стороны – может быть здесь есть и доля Вашей вины , ибо истинно расположить к себе собеседника есть большое искусство и тонкая дипломатия. Но эти качества мы рассматривать здесь не будем , ибо эта тема уже другой статьи.
Никогда еще зло не побеждало добро, последнее всегда правило балом. Так что же делать, чтобы стать чище душою, добрее, терпимее к окружающим тебя людям?
Человек, как правило, теряется в большом городе, он здесь просто неприметен, особенно если он одинок, без семьи. В деревне или маленьком поселке одиночке прожить легче: он виден , как ладони: и если он тянется к народу с благородными помыслами, его обязательно поймут, оценят и протянут руку помощи. А что же делать одиночке в миллионном мегаполисе? Как говаривал знаменитый английский писатель Марк Твен, нет ничего легче, чем давать советы, однако несколько рекомендаций я все же дам. В первую очередь учите язык. Дома, на улице, на трамвайных остановках, в пивных пабах. Помните, только язык– истинный путь к свободе личности здесь на Западе. Второе, относитесь к людям также , как Вы хотели бы, что бы они относились к Вам. И третье, самое главное. Будьте толерантны к их поступкам. Допустим, на вашей лестничной площадке живет одинокая старушка-немка. Сегодня Вы просто здороваетесь и мило улыбаетесь ей при встрече, а завтра… Позвоните ей в дверь, поинтересуйтесь здоровьем и предложите свою помощь то ли в аптеку сходить или пакет молока принести. Ментальность западных людей в корне отличается от советской , ведь нас около восьмидесяти лет кормили просоветскими «завтраками» и надеждой на не сбыточный «коммунизм» Западные немцы в подавляющем большинстве, особенно пожилое поколение, считало и считает россиян-эмигрантов, впрочем как и украинцев, белорусов, евреев и лиц других национальностей исчадием «зла». Сделайте первый шаг, и вскоре Вы увидите результаты.
И соседский мальчишка-турчонок, которому Вы вчера сунули в ручки конфетку, посмотрит завтра Вам благодарно в глаза, и сварливая еще вчера соседка по площадке –пожилая немка позвонит Вам в дверь в день Рождества Христова и угостит Вас вкусным «кухеном»
Что же касается приобретения новых друзей, то в условиях эмиграции –это подчас очень сложный и мучительный психологический процесс. Общеизвестно, что дружба формируется со школьной или вузовской скамьи, службы в Армии. Найти себе друга, товарища или просто хорошего знакомого в эмиграции очень нелегко, а потерять - раз плюнуть, стоит только поскользнуться или сделать неверный шаг. Дружба, замешанная на детстве или отрочестве, безусловно, имеет более крепкий фундамент.
И одиночкам, даже пожилого возраста, мне думается, следует смотреть в будущее с оптимизмом. Все живое на земле стремится к контактам. Так устроена природа. И если Вы сегодня возьмете себе на вооружение такие качества как коммуникабельность, сердечная душевность и доброта, то обязательно достигнете цели, и может быть просто встреченный на улице прохожий, действительно станет для Вас хорошим другом.