На Севан мы долго-долго ехали в машине милейшей Лилит. Подъем почти не заметен, но погода… Погода там была совершенно другой. Ереванская жара осталась внизу, а здесь лето сильно не дотягивало до двадцати градусов, к тому же дул пронизывающий ветер. Высокогорье… Огромный ритон с исчезающими краями, рябь по воде, низко ходят запыхавшиеся от подъема тучи. Мир людей скрыт плотной синей дымкой, только мелькают по временам вдали солнечные пятна.
Здесь много монастырей, но мы успели только в Севанаванк. Он стоит на остром скалистом мысу, тяжелый лемех которого далеко въехал в озеро. Раньше это место было островом – и, кажется, весьма аскетичным. Не представляю, что здесь творится суровой зимой, когда вода превращается в слепое белое зеркало. Правда, сейчас считается, что на Севане мягкий климат. Не знаю, не знаю – две тысячи метров над уровнем моря! На полуострове почти нет деревьев, а если и были, то, наверное, еще во времена Просветителя, который, построил здесь первый храм на месте капища. Развалины, камни да трава, местами спаленная то ли солнцем, то ли людьми… В этом интерьере очень трогательно звучит история вдовы Сюникского князя, чья келья для слушания литургии устроена при храме Сурб Аствацацин. Я заглянул туда – ничего особенного, черные камни. Довольно тепло, впрочем. Горят свечи. Но в свое время, думаю, Мариам оплакивала здесь мужа в холоде и бесприютности. Тридцать храмов построила она в память о нем – не по числу ли лет жизни? Говорят, князь умер в расцвете сил. А Севанаванк, конечно, не дом – это просто ступенька. Его имя предлагают переводить как «Черный монастырь». Наверное, базальт его стен был черным уже тысячу лет назад.
Еще обитал среди этих камней царь Ашот Железный. Сначала укрылся в монастыре от нагрянувших арабов вместе со всем своим небольшим войском. «Ты ведь понимаешь» - объясняли мне – «это самое главное: сохранить войско!» Позже, вооружив и монахов (тоже железных, не иначе, раз смогли здесь подвизаться!) – разбил врага наголову.
…Доселе про 9 век, а больше ничего и не известно особо. Даже нет уверенности, что храмы изначально носили нынешние имена: Сурб Аствацацин и Сурб Аракелоц - Богородицы и апостолов. В 19 веке здесь еще жили монахи «без мяса, вина, женщин и юношей», неспешно копируя рукописи. В 30-х мощная длань сухорукого семинариста разрушила третью церковь монастыря и уникальную деревянную крышу гавита. Резные двери и капители, говорят, свезли в музей, между делом спустив часть озера на турбины ГЭС – видимо, чтобы идти посуху. Сейчас Севан медленно восстанавливают. Вода наступает на заросшие лесом берега, раздвигая вселенную уникальной форели.
Дойдя до острия мыса, посмотрел с обрыва вниз. Там качались маленькие деревья, и ветер шуршал белыми барашками на волнах. С каждым годом вода будет пребывать, но небо, конечно, не станет от этого ни ближе, ни дальше. Впрочем, я понимаю "капитана севанского пароходства", что завещал похоронить себя на этом косогоре.