Сижу на скамейке.
Отрешенный и свободный.
Мне никуда не нужно.
Мимо бешено проносятся машины, суетятся люди. Ну да, им всем куда-то нужно вовремя успеть.
Главное - вовремя. Ну, и обогнать соседа, конечно.
Но я смотрю не на них. Вернее, как бы сквозь них. Пронзает взгляд иглой - а что там, а там, а там?..
Там большая улица, за ней - другая. И так цепочкой они складываются в квадратики, все ближе и ближе к главной. И наверно, спорят меж собой, кто из них лучше. Я - нет, я!..
А самая главная улица - тоже по сути квадратик, если сверху, с самолета. Там памятники, фонтаны и самые большие в городе здания. И всё суетится-вертится вокруг этих зданий. Жизнь идет себе...
А я смотрю вниз. Там интереснее, в самом деле. Там, между моей правой ногой и левой, той, что недавно попала в беду и теперь крепко забинтована, копошатся муравьи.
Как же их много все-таки!.. У них здесь, наверно, свой Даунтаун.
Торопятся - у каждого своя проблема, свое задание, своя, понимаешь, философия.
Один, другой, третий... Эй, куда вы, стойте!..
А вот мураш-силач. Несет на своем горбу (или что там у них, дай бог памяти!) травину-дубину. Раза в три больще, чем сам он.
Да разве можно так?
Нужно его как-то назвать, - пусть будет Мураш Иваныч.
Зачем столько, Мураш Иваныч? Какие там инстинкты? Подумаешь, у соседей нет! А здоровье-то как же?.. Печенка-почки-сердчишко, а?..
Или тебе приказал твой муравьиный прораб - чтобы к такому-то часу да было найдено, да было собрано, да было привезено, иначе - ЁКАЛЭМЭНЭ!..
Ну-у, тогда не знаю!..
Покрутился он возле правой - препятствие!..
Гора, брат, Джомолунгма!..
Ты хоть слышал про такую? Бывал ли?..
И я тоже нет. И вряд ли буду... Умный в гору не пойдет, умный гору...
Ну, куда, куда ты, Мураш Иваныч, да еще со всем своим скарбом?..
Пошел в обход.
Все верно, дальше, зато безопаснее. Иди-иди...
Соседка у меня была. Давно еще, в моем детстве. Ух, ненавидела муравьев! И что они ей такого сделали, ума не приложу! Ведь не змеи же, не скорпионы! Садилась на скамеечку как раз возле муравьиной кучи. А это, выходит, самое что ни на есть муравьиное царство. Оглядывалась по сторонам - ага, не хотела все-таки, чтобы ее кто-нибудь за этим занятием... Но я-то все равно видел. Потом вынимала маленький молоточек и начинала дубасить по ним прямой наводкой - бац! бац!.. Так сказать, регулировала муравьиную популяцию в данном ареале.
Долго бывало сидела - час, другой. Потом, кряхтя, подымалась и шла в дом, блины печь. Угощала ими - ки-и-слые, а я молчал.
Котят слепых тоже топила.
И детей у нее не было.
Смурная...
Да что это я ее вспомнил, - тут Мураш Иваныч по всем моим шнуркам прошелся, а поклажу свою не бросил.
Как у нас, ей-богу!
Ну, брось ты ее, кому говорю!..
Сколько уж я таскал-перетаскал всего, как Сизиф! Снизу - наверх, сверху - вниз. И все опять падало, разбивалось на мелкие осколки и щепки. А я опять - туда, наверх. А вдруг теперь не упадет?..
Заметался муравей, не может никак своими муравьиными мощными мозгами уяснить-уразуметь, что моя нога - это для него стена.
Стенка, одним словом.
Что толку об нее биться?..
А ведь бьешься, поди ж ты, всю жизнь, как ненормальный, руки-ноги ломаешь, страны переворачиваешь. Только чтобы эту стену перемочь.
А что там, что?.. Стоит какой-нибудь самый главный тюремщик или, допустим, кладовщик - чё надо?..
А ведь ты всю жизнь стремился, чтобы...
Стена, Мураш Иваныч, понимаешь ты?
Не понимает.
Злится-вертится.
Да чтоб тебя!
Русским языком тебе говорят!.. Ах, ну да, конечно, вы у нас - американец. Тогда - "Dear Sir, do me the favour, please!.."
Ни в какую!
Встаю, но как-то быстро и резко.
Боль в левой дает о себе знать.
Ну, что я делал - выводил роту из окружения или спасал из воды ребенка? Да нет, просто распихивал-расталкивал сородичей по жизни, чтобы успеть на ту, главную, улицу. Да разве в толкучке уцелеешь?..
Больно-то как!
Правая пятка случайно съезжает.
И как раз на Мураша Иваныча. Хр-р!..
Вот так! Чем не Нагасаки?..
И - тут же, - откуда он взялся?.. Да, впрочем, их тут тыщи! Молотка на них нет! Какой-то чужой мураш подскочил к новопреставленному, мной убиенному.
Потолкался, принюхался.
Чужое - сладкое, хвать за травинку. А она цела, что ей станет, - и бегом-бегом прочь скорее оттуда.
Куда-нибудь подальше и поближе к себе.
Вот подфартило, такое-то богатство и - даром!..
Все, как у нас.
Ну...
Эх, как же больно!..
Кливленд, Огайо
2009