Что меня в первую очередь поразило в книге Томаса Мора, так это строго регламентированная жизнь его общества в вымышленной Утопии. Хотя в этой стране очень мало законов по словам Мора, но зато эти законы чётко определяют каждый шаг граждан этой хвалёной страны. В каких домах проживать, сколько иметь людей в семье, где сидеть во время обеда должны мужчины, женщины, дети, какую носить одежду. Расписано всё, абсолютно всё. Даже одежду все должны носить одинаковую, как в армии. «По всему острову оно всегда одинакового покроя». Поневоле вспоминается Китай или Северная Корея, где народ ходил в абсолютно одинаковой одежде. Кое-где и сейчас так ходят. Ну, что же, социализм уже не утопический. С этим ничего не поделаешь. Да и сроки ношения одежды строго регламентированы. Рабочую грубую одежду из шкур носят семь лет, выходное платье два года. Ну а если, не дай Бог, износится раньше? Выдадут ли новую одежду, об этом Мор не пишет. Хотя смело утверждает, что «распределить всё поровну и по справедливости, а также счастливо управлять делами человеческими невозможно иначе, как вовсе уничтожив собственность». Так что можно, наверное, и чужую одежду брать. Собственности то нет. Всё общее. Денег нет, но есть бартер, честный обмен. И даже более того, просто бери что надо. «Всё, что только им надобно, чего нет у них в деревне, все эти предметы они просят у города и получают их от городских властей безо всяких проволочек, не давая ничего взамен». Вообще Утопия, на мой взгляд, довольно скучное государство. Строгий распорядок дня, чёткое деление профессий на полезные и бесполезные. Последние, конечно, запрещены. При такой ограниченности трудно развивать науку, культуру, литературу. Хотя бы такой пример. Из золота утопийцы делают ночные горшки, не считаю его полезным металлом. Но ведь сейчас это не только ювелирный материал, но и металл, который широко используется в технике. Да и не такие утопийцы гуманные, как можно подумать. «На сопротивляющихся утопийцы идут войной». А «отказавшихся жить по их законам утопийцы прогоняют из тех владений, которые предназначают себе самим». Войны же утопийцы ведут чужими руками, нанимая иностранцев. Хотя у утопийцев всеобщая воинская повинность. Изучать военное дело должны даже женщины. Хотя женщина в Утопии не пользуется такими правами как мужчина. На неравенство указывает хотя бы то, что «когда приходят в храм, то мужчины идут в правую часть, а женщины – отдельно в левую». Совсем как в мечетях. Хотя женщины в Утопии могут быть даже священниками. Правда Мор тут оговаривается. «Женщин выбирают реже, только вдовых и преклонного возраста». Во время войны утопийцы не гнушаются никакими методами, они широко используют террор. Составляются списки врагов, которых следует уничтожить и на них ведётся настоящая охота. В списки попадают военные начальники, руководители. За головы таких людей назначаются огромные вознаграждения. Таким образом утопийцы «приглашают действовать против сотоварищей, предлагая им плату и вдобавок безнаказанность». «Если же не получается таким образом, то утопийцы разбрасывают семена раздора, выращивают их, завлекая надеждой на власть брата правителя или же кого-нибудь из знати. Если ослабевают внутренние группировки, то они подбивают и направляют на врагов соседние народы». В общем, для утопийцев нет бесчестных средств, хороши все. Используются агенты влияния, агитаторы во вражеской среде. Хороши все средства. Интересное, конечно, государство. Там даже эвтаназия разрешена. Разумеется, только в том случае, если жизнь для человека становиться в силу болезни мучительна. Только те имеют право кончать жизнь по своей воле с разрешения властей, само собой. Интересная страна. А взять сельское хозяйство, которое относится к привилегированной отрасли. У всех в хвалёной Утопии есть «единое общее дело – сельское хозяйство». Забавнее всего то, что «когда наступает день сбора урожая, деревенские филархи (по-нашему председатели колхозов) извещают городские власти, какое число граждан надлежит к ним послать». Ну, прямо как у нас в бывшем СССР. Правда, живут командированные на уборочные работы в более благоустроенных помещениях. Мы, помню, обитали в заброшенных домах или палатках. В Утопии есть для этого «удобно расположенные дома», где «живут граждане, приезжающие туда поочерёдно». Всё, как видим, продуманно, всё подчинено интересам общества в целом. Воров в Утопии «свободно и вольно допускают к общественным работам», «рабы никогда не остаются без дела», одеты рабы тоже «в платье одного и того же цвета», но отличающегося от вольных. Денег в Утопии нет, но цены, как ни странно, есть, ибо «если вещь пропадает, то узнают её цену и высчитывают из имущества воров». К тому же «каждая область метит своих рабов собственным знаком, уничтожить который – уголовное преступление». Сразу вспоминаются таблички в немецких концлагерях, где каждый должен был носить свою эмблему, указывающую, кто ты: еврей, русский, политический или же какой-либо другой. Конечно, навеваются и другие ассоциации – наше деление на касты кулаков, проживающих на оккупированных территориях и тому подобное. Я знаю женщину, которой было отказано в своё время при поступлении в институт на том основании, что в грудном и младенческом возрасте она проживала в Германии. Её мать была туда отправлена оккупантами во время Великой Отечественной войны. После окончания школы девушка смогла поступить лишь в техникум. Вообще, в Утопии почти что все преступления оканчиваются «осуждением на рабство». Ибо, считают утопийцы, «своим трудом преступники принесут больше пользы, чем своей смертью». Так что концлагеря это отнюдь не наше изобретение. И, конечно, лавры первенства не принадлежат палачу Френкелю, который возглавлял один из самых первых советских концлагерей Беломоро-Балтийский канал. Если в чём мы и проявили по данному вопросу фантазию, так это выпустили папиросы с таким ужасающим названием. У немцев, например, никогда не было торгового знака Освенцим или Бухенвальд. А у нас до сих пор продают папиросы с ужасающим названием Беломор-канал, то есть с названием одного из самых страшных концлагерей мира. Вообще, Утопия очень суровое государство. Там даже попытка совершить преступление приравнивалась к самому преступлению. И к диссидентам утопийцы относились не менее сурово. «Того, кто думает по-иному, они даже не числят среди людей». «Человеку с такими мыслями утопийцы не оказывают никакого почтения, не дают никакой должности, не возлагают на него никаких обязанностей. На такого повсюду смотрят как на человека пустого и низкого». «Утопийцы запрещают такому человеку рассуждать, защищая своё мнение». Хотя такого рода запрет относится только к разговорам с простыми людьми. «Перед почтенными мужами, они не только дозволяют говорить, но даже убеждают это делать, так как уверены, что безумие наконец уступит разуму». Так что мы тоже инакомыслие не первые приравняли к безумию, к сумасшествию. Хотя мы всё же пошли дальше, так открыли для инакомыслящих свободный доступ в дурдома. А как иначе, раз у человека нарушена логика. В Утопии же такие люди были на свободе, хотя эта свобода и была для них сущим адом. Впрочем, любой человек в свободной Утопии должен находиться на виду у всех постоянно, ибо «пребывание на виду у всех создаёт необходимость заниматься привычным трудом или же благопристойно отдыхать». Интересно и то, что для поездки в другой город требуется разрешение администрации. Даже обычная загородная прогулка должна быть согласованна с администрацией и даже более того, с собственной супругой. И что интересно «в какую бы деревню человек не пришёл, ему не дадут там никакой еды прежде, чем он не завершит полуденной доли работы». Конечно, нечего и говорить, что за нелегальную эмиграцию карают самым жесточайшим образом. С частными желаниями граждан в Утопии вообще не считаются. В стране нет не только ни одной винной лавки, но невозможно даже выпить кружку пива. В общем, стопроцентный сухой закон, как некогда в нашем СССР одно время. Однако есть не только сходство с современным социализмом, есть и некоторые расхождения. Например, мясниками в Утопии работают только рабы, такая вот не престижная работа. Хотя у нас в СССР, чтобы устроится мясником требовался большой блат. Что же поделаешь, у нас и бесплатных столовых не было, куда созывают на обед звуками трубы. Расхождения с реальным социализмом не только в мелочах, но и в существенном можно чётко усмотреть в этой знаменитой книге. Чего стоит хотя бы такая фраза: «Поэтому, когда я внимательно наблюдал и размышлял обо всех государствах, которые процветают и доныне, честное слово, не встретил я ничего, кроме некоего заговора богатых, под предлогом и под именем государства думающих о своих выгодах». А ведь это положение наиболее полно описывает суть социализма, где коррупция, мошенничество на всех уровнях достигли неимоверных размеров. Да вспомним хотя бы любое нашумевшее дело и обыски у советских чиновников. Сколько драгоценностей и просто ценностей изымалось. И у кого! Даже у прославленного полководца маршала Жукова было несколько вагонов добра вывезенного из Германии. А о других говнюках и говорить не приходиться. Получая оклады, на которые можно приобрести разве что дверь, они строят домишки стоимостью в миллионы. А ведь это всё советские люди. Но меня в рассуждениях Мора о богатых поразила мечта о продотрядах, где прямо призывается «перерыть амбары богатых людей». Поневоле подумаешь, что ничто не ново под луной. Забавная, конечно, книжка. А взять семейную жизнь. Начнём с того, что будущие супруги должны предстать друг перед другом обнажёнными в обязательном порядке. Внебрачные связи совершенно запрещены под страхом сурового наказания. Если людей уличили в таком преступлении, то им вообще не разрешается иметь семью на том основании, что «если же не удерживать людей от случайного сожительства, то в супружестве редко укореняется любовь». Да, действительно довольно забавная книга. А ведь насколько порой перекликается с современностью. Взять хотя бы нашу появившуюся не так давно привычку называть хозяина фирмы папой. Или более раннее слово хозяин. Как, например, звали Сталина. Так вот, в Утопии высших чиновников называют отцами. Просто по-родственному. Ну и, конечно, «мужам, которые знамениты своими особыми заслугами перед государством, в добрую память об их подвигах и для того, чтобы слава собственных их предков подстрекала и побуждала потомков к добродетели, утопийцы воздвигают на площади статуи». Совсем как у нас. Забавно, забавно. И так бы к этой книге и можно было относиться, если бы не некоторые существенные моменты. Давайте вдумаемся, кто написал данный опус? Ведь Томас Мор был не хулиганистым хиппи, эдаким недоучившимся студентом. Томас Мор являлся чиновником очень крупного ранга, он занимал должность шерифа. И не какой-нибудь захудалой провинциальной деревеньки, а крупнейшего города мира Лондона. А теперь вспомним, что из себя представляла Англия пятьсот лет тому назад. Я не буду касаться экономики, промышленности. Напомню о другом. В этот период в Англии широкое распространение получает метод провокаций. В ту далёкую пору не было электроники, даже не было психологии как оформившейся науки. Не было различных заумных психологических теорий, например, теории ролей, которая у нас наиболее выпукло сейчас заметна в тюрьмах и армии. В тюрьмах это жёсткие разграничения по рангу и статусу: воры в законе, шестёрки и тому подобное. В армии деление на те же категории, только под другим видом: деды, солобоны. Но суть модели одна. Однако вернёмся к методу провокаций, получившему в тот период в Англии систематическое применение и распространение. Правильно, человека надо знать, как он поведёт себя в той или иной ситуации. Вот ему и создавали искусственные психологические провокации, с таким расчётом, чтобы человек себя раскрыл при этом наиболее полно. В общем, мир театр. А книга Мора это тоже один из методов выявить умонастроение. Сколько тем она затрагивает. Различные стороны общественной жизни. Просто так, без повода поговорить с человеком на столь щекотливые темы как то странно, не с руки, а книга даёт полное основание для, якобы, литературной беседы, беседы, при которой человек раскрывает свои мысли. Исходя из таких соображений, можно даже задаться вопросом, а для чего была написана эта книга? Но это уже несколько другая тема. Как бы там ни было, но Утопия Томаса Мора явилась пособием для многих социалистов. Начиная с продотрядов и кончая преследованием инакомыслящих, книга предвосхитила реальный социализм. Я уж не говорю про террор. Все социалистические партии не минули сей забавы. Все партии подобного толка взрывали, стреляли, не заботясь нисколько о ни в чём неповинных людях, которые зачастую становились жертвами высоких идей. Сама Англия, хотя и не стала на путь социализма, тоже не избежала беды терроризма на своей земле. И ведь по чьему сценарию?