— Ложь, это всё ложь! У меня вопще ничево нету! Да! У жены два завода и типография. Да, замок на юге Франции тоже есть, но это все у неё. У меня ни-че-во! Вопще! — Сергей Александрович нервно сунул мобильник в карман.
— Вам стока хватит или ещё насыпа-ать! — продавщица держала в одной руке пакет с икрой, в другой — ложку.
— Ложь.
Продавщица непонимающе смотрела на Сергея Александровича.
— Я в смысле — поклади ещё маленько.
Пока продавщица занималась своим делом, Александр Сергеевич тихонько зашептал на ухо Сергею Александровичу:
— Нельзя говорить "ложь". И "поклади" — нельзя. Правильно — "клади" и "положи".
— Как это нельзя, мы же приняли закон о том, что можно. Все единогласно проголосовали. Вы разве не помните?
— Помню, но об этих словах там речь не идет, там только о том, что слово "кофе"…
— С Вас три шессот двацать.
— Вот, пожалста — Сергей Александрович положил на прилавок пятитысячную купюру, с которой на него недовольно смотрел граф Муравьёв-Амурский.
— У меня сдачи нету. У Вас двацать рублей нету?
— Девушка, правильно говорить – двадцати рублей. Числительные в русском языке склоняются, – не выдержал Александр Сергеевич. Продавщица окинула его долгим, немигающим взглядом из-под белокурой чёлки.
— Есть, — Сергей Александрович положил деньги на прилавок и провёл рукой по подбородку. — Кстати, совсем забыл, а где тут у вас бритву можно купить? — говорил он, озираясь.
— Вон в том в угле, — продавщица махнула левой рукой, указывая на дальний угол супермаркета, а правой положила на прилавок сдачу.
Александр Сергеевич молчал и смотрел в окно. Сергей Александрович пересчитывал сдачу.
Потом они пошли покупать бритву, но бритвы не оказалось.
— Ладно, по пути чё-нить купим, – сказал Сергей Александрович. Но по пути они никуда не заехали, так как уже немного опаздывали на заседание.
— Поставьте на завтра в повестку заседания вопрос о том, что слова "поклади" и "ложь" имеют такое же правильное значение, как и слова "клади" и "положи". Так будет удобнее, хватит этой путаницы, — Сергей Александрович провёл рукой по подбородку, — кстати, надо будет принять закон, что ходить на работу можно небритым.
Сергей Александрович не шутил. Александр Сергеевич знал это точно…
* * *
Наконец-то! Наконец-то я познакомился с Александром Сергеевичем! Беседа наша была непродолжительной — оба спешили по делам. Разговор как-то сам собой зашёл о литературе, о новых авторах, о новых взглядах на творчество классиков.
— А Вы знаете — я сам пробую силы в этом нелёгком труде.
Александр Сергеевич посмотрел на меня вопросительно.
— Написал несколько рассказов и опубликовал их в "прозе".
— Заходил я в вашу "прозу"… — взгляд его стал задумчивым и немного грустным.
— И что? — нетерпеливо спросил я, посмотрев на часы.
— Зашёл как-то вечерком, побродил, побродил и вышел побыстрее…
— Побыстрее?
— Да, побыстрее! Очень вредно, знаете ли, читать на ночь тексты, нашпигованные орфографическими ошибками и стилистическими неточностями. Прочтёшь такое и сам безграмотным станешь. Попалось мне, правда, несколько интересных авторов… Но общее впечатление выражу одним словом — "Безграмотно!" Как будто эпидемия… Эпидемия безграмотности, даже интересные авторы этим заражены.
Мы распрощались. Александр Сергеевич направился в сторону Арбата. Мне же пришлось бежать на проспект и ловить такси, так как я уже опаздывал на деловую встречу. "Хорошо хоть на мои рассказы пока не наткнулся… А если наткнётся?" — доставая мобильник, попросил водителя остановиться у ближайшего книжного магазина.
— Алло, Дима, ты там сегодня без меня справишься? У меня тут дело неотложное появилось… Хорошо, потом расскажу.
Скупив все словари и справочники по русскому языку, какие только были в магазине, я примчался домой и засел за свои тексты. Пропыхтел над ними до вечера, проверяя и перепроверяя каждое слово. Перекачав свои творения на флешку, поехал к Диме. Кратко изложив ему суть своей неотложной проблемы, я попросил просмотреть свежим взглядом мои тексты. Мой всепонимающий друг добавил в них пару запятых. Дело в том, что Дима в нашей фирме слыл знатоком русского языка — все важные бумаги приносили ему для проверки и корректирования..
Ну всё, если даже Дима одобрил — можно публиковать.
Набираю текст на мониторе. И в самый последний момент, прежде чем нажать клавишу "опубликовать", замечаю, что в заголовке(!) слово "жизнь" написано через "ы".
Мы хохотали до слёз:
— Тебя в детстве не учили, что "жи"-"ши" пиши… — смех не давал говорить.
— Грамотеи… — казалось, что бронзовый бюст Александра Сергеевича, стоявший возле монитора, тоже заулыбался.
Да, безграмотность — болезнь, которую сразу не вылечишь. Но можно! Если постараться!
П р о д о л ж е н и е — "Безграмотно до неприличия": http://proza.ru/2009/09/19/320