Из нориков в славяне. К вопросу этногенеза славян
Любовь к Отечеству для меня обернулось любовью к отечественной истории. Может быть, поэтому я не миновал увлечение краеведением. Именно краеведение открыло мне, что изучение нашей истории страдает одним недостатком. В нём почти начисто отсутствует метод сравнительного изучения, аналогий. Принцип, что сравнение не доказательство здесь выглядит довольно сомнительным. Остановлюсь на следующих примерах.
В несторовской летописи перечисляются названия славянских племён, среди которых особый интерес для россиян представляют русских племён: дреговичей, полян, кривичей, древлян, приильменских словен и т.д. Являются эти этнонимы самоназваниями , или прозвищами, которые получили эти племена у тех славянских народностей, которые положили основы русского летописания.
Обращает внимание, что почти все названия выглядят прозвищами, кроме словен, о которых Нестор говорит, что это было их собственное имя, «прозвашася своимъ именемъ». Кто же дал « не свои» имена прочим славянским племенам, по крайней мере, русским? Логичней всего, предположить Что это сделали словене и первая русская летопись была составлена в Новгороде, или хотя бы на основе именно словенских преданий.
Как же шло заселение территории других славянских государств, неужели какими- то одними народностями, или тоже группой отдельных племён. Есть ли связь между древними жителями современной Словении и новгородскими словенами? Что мы знаем о славянском расселении в Европе в первые века по Рождеству Христова? Почему историки как бы в упор не видят в несторовской летописи упоминания о нориках, жителях Римской провинции Норик, находившейся верховьях Дуная на территории современной Австрии и южной Германии. Нестор прямо называет славян нориками. Норики –это, скорее всего, римское название Не исключено, что сами себя они называли словенами. В силу каких- то причин значительная часть нориков- словен двинулась в путь, чтобы осесть на новых землях. Возможно, что их продвижение шло двумя потоками: по Дунаю и по рекам Балтийского бассейна. Не случайна две скромные реки Ленинградской области Луга и её приток Лемовжа, созвучна названиям долетописным славянским племенам луганиев и лемовиев.
Вторым объектом предвзятого отношения наших историков является « Сказание о Словене и Русе», известные списки которого датируются не ранее 17 века. Здесь говорится о славянских племенах, которые после долгого пути скитания вышли под началом свих вождей Словена и Руса к берегам Ильменя и Волхова, основав города Русу ( ныне Старая Русса) и Словенск. Последний может быть отождествлён со Старой Ладогой, или предшественником Новгорода Великого.
Поздняя датировка списков даёт историкам основание объявить данное сказание вымыслом, не имеющим никакого исторического значения.
То что словене могли иметь собственные племенные предания о своём прошлом - более чем возможно. Имели же соответствующие предания поляне о своих вождях – основателях Киева: Кие, Щеке, Хориве и их сестре Лыбедь. У ляхов и чехов тоже были свои прародители: Лях и Чех. Зачем же делать из словен исключение? «Сказание о Словене и Русе» должно войти в русскую историю наравне с другими аналогичными сказаниями. « Песнь о полку Игореве» тоже известна по позднему, причём единственному списку, вдобавок, утраченному вскоре после его обнаружения. Вокруг его подлинности до сих пор кипят нешуточные споры. Тем не менее «Слово» занимает прочное место в истории русской литературы. Почему же позднее происхождение списков «Сказания о Словене и Русе» не может занять своё место среди исторических преданий, составляющих начальный этап отечественной истории? Тем более, что до сих пор нет ответов по отношению к какому городу Новгород стал называться Новгородом, а Старая Русса старой.
Попытаемся выстроить следующую гипотезу. Словене, вышедшие из Норика примерно в 3 -4 веках по Рождеству Христову, после двухсот- трёхсотлетнего продвижения на Балтику, оседая отдельными племенами на вновь освоенных землях, дав начало и ляхам и чехам, и лужичинам и славянским насельникам острова Рюген, вышли к берегам Ильменя и Волхова во глваве со своими вождями, или князьями Русом и Словеном., заложили начало строительства славянских городов в Поволховье и Приильменье. Это могло произойти уже в начале 7 века по Рождеству Христова. Новгородцы, которые, как говорит Нестор «прежде бо беша словени» , т. е. ранее прозывались словене, стали и зачинателями отечественного летописания. Не дошедшие до нас новгородские летописи могли быть использованы Нестером, в той мере и в том ключе, как это должно было отвечать интересам киевских князей, враждебные отношения которых к словенам – новгородцам восходят к временам княгини Ольги.
17. 09.2009